Цыплята, крольчата и другие братья наши меньшие

из жизни нашей семьи

Произошло это во времена крутых девяностых. Поэтому имена своих героев я изменил, их совпадения маловероятны. Тогда я работал заместителем начальника локомотивного депо по строительству, кроме огромного деповского хозяйства и объектов соцкультбыта я занимался ещё и строительством новых жилых домов для работников депо. Строили их мы собственными силами, без привлечения строительных организаций, так называемым хозяйственным способом. Часть работников депо, получающих квартиры в строящемся доме, переводились в строительную группу, там их обучали прямо на строящемся доме строительным профессиям и потом они несколько месяцев работали на стройке не в ущерб основному производству. Затем их меняли другие новосёлы, которых обучали нужным к этому времени профессиям. Все работали на совесть, как только могли, работникам нужно было жильё. Строили для себя. На стройке они получали фактически заработанные деньги.

Тогда мне было за тридцать пять. К тому времени у меня была жена Мария и два сына Максим и Сергей, разница в возрасте между ними была полтора года, они учились в средних классах общеобразовательной школы, жена работала в Областном объединении сельхозтехника инженером на группе. Жили мы в городской трёхкомнатной квартире на восьмом этаже. Нельзя сказать, что в то время мы голодали, как некоторые из наших соседей, у нас все-таки пока была работа. Но мы начали замечать, что все деньги из нашей семьи последние годы уходили на продукты, надо было растить мальчиков. Продуктов в магазинах не хватало, за ними надо было ещё отстоять длинные очереди в местах продажи. Жена у меня по образованию была агроном, тем более её детство прошло в сельской местности, попросила построить дачу для семьи. Я добился участка, оградил его и завез бетонный хозяйственный блок. Купил в деревне сосновый сруб, собрал его и закрыл над ним крышу. На большее денег не хватило. В срубе была только одна металлическая дверь. Даже окна в нём не были прорезаны.

Наступила зима, и я в производственных заботах забыл про дачу. Зима была тяжёлая. Жильцы нашего дома, кто потерял работу ездили челноками по Союзу, в Турцию, торговали на рынках. Люди постарше и слабее здоровьем, заводили на балконе живность, несколько кроликов, перепёлок, кур, и даже козу. Поутру, как в деревне можно было слышать кукареканье петуха или блеяние козы. Зато к столу у них было парочку яиц, или литр козьего молока.

В один из таких дней после Благовещенья, когда в городе ещё лежал снег, в половине шестого после полудня мне на работу позвонила женщина. Обычно раньше восьми, я с работы не возвращался. Телефонный звонок на городской номер в столь поздний час насторожил меня. По этому номеру мог звонить только близкий мне человек, и то в экстренных случаях. Звонила моя жена Машенька. Сняв трубку, я услышал её нежный тихий голос, который я не мог спутать с голосом другой женщины. В трубке прозвучало только одно предложение, и связь оборвалась:

– Виктор, спасай!

Подумав бог знает что, я подбежал к стоящей рядом с цехом Эксплуатации, у окон дежурного по депо, машине УАЗ. Она была с узловой автобазы и работала у нас на вызове. Подход поездов только прошёл. Водитель по моей просьбе, доложил дежурному по депо, что он на двадцать минут отъедет. Я сел в машину рядом с молодым парнем, и через десять минут водитель доставил меня к подъезду моего дома и уехал обратно в депо. Лифт, как назло, не работал. Я бегом по лестнице поднялся на восьмой этаж, и своим ключом открыл дверь. В квартире стояла мёртвая тишина. Значит, сыновья что-то нахулиганили и сейчас, молча, в своей комнате делают уроки, подумал я. Сняв куртку, я переобулся в тапочки, и тихонечко пошёл по длинному коридору. Заглянул по ходу движения, через остеклённые двери на кухню и в зал, не открывая их. Там никого не было. Я тихонечко приоткрыл двери комнаты сыновей. Они, не замечая отца, делали уроки. Я не стал им мешать и прикрыл двери.

После этого я сделал несколько шагов к комнате напротив и тихонечко приоткрыл её. Я постараюсь описать вам, что я там увидел. У меня наверно был шок, потому что я не помню, как оказался в спальне, и как закрыл за собой двери этой комнаты. Солнце с западной стороны дома, последними лучами, через большое окно освещало длинную неширокую комнату, площадью метров пятнадцать квадратных. С левой стороны прямо у стены, у входа, стояла большая деревянная двух спальная кровать с крепким пружинным матрасом. Кровать была заправлена красивым самотканым пледом. На его белом фоне, по зелёному лугу гуляла семья аистов, два больших аиста и три маленьких аистёнка. У членов семейства были большие красные клювы. Один аистёнок даже держал в нём пойманную лягушку, словно не знал, что с ней делать. Мне очень нравился этот плед. Его соткала сестра жены Реня в Белоруссии, и подарила нам, когда в семье у нас родился старший сын Максим. Посредине этого великолепия сидела моя Машенька, согнув голову, поджав к себя ноги, обняв их руками. Она, видать, выбилась из последних сил и задремала.

После работы Машенька даже не успела переодеться и нарядная сидела среди, уже оперившихся с крепкими красно-рыжими перьями цыплят. Если честно сказать это были уже не цыплята, а молоденькие курочки и петушки. Они отличались по красным гребням на своих головках и, как я понял, даже очень хорошо летали. Потому что выбрали себе место для ночёвки по всей комнате. Птиц было много, они разлетелись по всей комнате. И сидели повсюду: на спинках кровати и стульев, подоконнике, столе, четырех деревянных клетках, шкафу и серванте. Не обидели они своим вниманием и Машеньку. Самые сообразительные сидели на её плечах и голове, наверное, приняли её за птичницу и решили, когда она откроет свои большие красивые глазки, то покормит их в первую очередь. Вода в клетках у них была. А кормили их вчера вечером в последний раз на птицефабрике, это спасло комнату от полного тотального уничтожения.

Мужчин, наверное, они видели не часто, и как я понял, не очень им доверяли. Потому что мое появление вызвало некоторое волнение в их рядах. Они подали свой голос, дружно тревожно закудахтали, разбудили жену. Я аккуратно снял по очереди цыплят, сначала с головы, потом с плеч Машеньки. Потом отнес и посадил на клетки. Цыплята требовали пищи, и клевали мне руки. Отдельные домашние вазоны на подоконнике уже лишились своих листьев.

– Как это понимать?

Спрашивал я жену, пока снимал с её птиц. Она молчала.

– Кто их привёз?

Продолжал спрашивать я, желая получить ответ на свой вопрос.

Когда я снял с жены последнего цыплёнка, она вскочила на ноги и почувствовав свободу, раздраженно закричала:

– Привезла их я, но с клеток я их не выпускала.

– Что мне сейчас делать? – Спросил я.

– Делай с ними, что хочешь!

Ответила Машенька и убежала с комнаты, довольная, что я приехал. Как всегда, создаст проблемы из ничего, а мне решай, как из них выпутаться. Промелькнуло в моей голове, пока я думал, как выйти из этой ситуации?

После некоторого раздумья, я остановился на следующем. В конце этой комнаты была дверь выхода на лоджию. Лоджия была не стандартная. Дело в том, что наш дом имел полукруглую форму. Наружные продольные стены дома представляли часть окружностей, проведённых из одного центра разными по длине радиусами. На расстоянии друг от друга на длину торцевой стены. Типовые секции 86-серии, соприкасались торцевыми стенами только в одной точке на малом радиусе. Дальше они радиально расходились, образуя между собой карман, шириной у наружной стены больше полутора метров. Напротив этого кармана, на расстоянии двух метров от наружной стены дома, на высоту наружных стен был возведен кирпичный столб, толщиной в два кирпича и шириной два метра. На столб и наружную стену дома была уложена армированная бетонная балконная плита. Между стеной дома и столбом, с двух сторон проходило балконное ограждение. В итоге получился карман, заканчивающийся странным балконом.

Проектировщики сработали на архитектуру. Город получил красивый главный фасад из облицовочного красного кирпича, а мы одиннадцать квадратных метров бесформенной не отапливаемой площади. Правда в квартире была ещё хорошая шестиметровая лоджия, она тянулась на ширину детской комнаты и зала. Когда мы получили эту квартиру, мальчики ещё были глупыми и озорными. В городе были случаи падения детей с лоджий и балконов. И мне пришлось сразу установить решётки на две лоджии. Немного позже карман на уровне наружной стены я закрыл стенкой из стеклоблоков. Установил в ней остеклённую дверь. Получилась не отапливаемая комнатка. Потом настелил в ней деревянные полы и постелил на них линолеум. Я делал её для себя, хотел там разместить не большую мастерскую и кладовку для своих рыбацких принадлежностей. Но не тут, то было. Жена, зайдя в комнатку, после того, как я настелил там полы, похвалила меня и отобрала у меня моё творение. Сказала, что здесь у нас получилась хорошая кладовка. Сразу заставила стены закрыть полкам под её банки с соленьями и вареньем. А в низу у пола сделать отсеки под картофель, и другие овощи. Но я не сдался. Мне очень хотелось, чтобы у меня было своё личное пространство.

Вскоре я выложил с двух сторон балкона, две стенки в полкирпича, на уровень самих балконов. Пространство над стенкой до плиты перекрытия я заполнил оконными рамами, которые сделал сам по получившемуся размеру. В рамах, даже были сделаны форточки. Получилась маленькая светлая комнатка. В этом году я даже успел оштукатурить в ней кирпичные, сложенные мной стенки и стену столба, оказавшуюся в комнатке. Настелил такой же пол, как в кладовке, и запас немного нужный мне материала. Сейчас, в сложившейся ситуации, я вынужден был отдать свой уголок под этих птиц, свалившихся на мою голову. Лучшего решения я не нашёл. Я переоделся, благо мая рабочая одежда висела в кладовке. И вот при свете фонарей, я скрепя сердцем соорудил несколько жердочек, превратив свою рыбацкую комнатку в курятник. Достал из рыбацкого ящика своё пшено и насыпал его в солдатскую алюминиевую мыску. Из пшена я варил кашу для привады рыб. Открыл двери из комнаты и позвал цыплят, но они не пошли, хотя были очень голодные. На мои призывы:

– Цып, цып, цып, идите сюда!

Они только проснулись и подняли свои головки. Они боятся тёмного пространства меду дверями комнаты и дверью сейчас уже своего курятника. Я прошёл к двери комнаты и выключил свет, оставив один фонарь в курятнике. Обратно я возвращался с выключенным вторым фонарём. Потом я вернулся в кладовку, осветил угол комнаты и позвал цыплят. О чудо! Они слетели со своих мест одновременно, сбивая на лету, друг друга, забежали в курятник и начали с жадностью клевать пшено, ни обращая на меня никакого внимания. Я нашел в кладовке большую, но не глубокую банку, из – под консервы «Селёдка Иваси», пошёл в ванную, налил в неё воды и поставил в курятник. Когда я вернулся, то мои подопечные съели всё пшено и сейчас подбирали отдельные зёрна, разбросанные ими по полу, при свете фонаря. В курятнике стало жарко, и я приоткрыл форточку с одной стороны. Потом я вернулся в комнату и включил свет. На полу стояло четыре ящика, на каждом из них химическим карандашом было написано: «шесть штук». Значит, у нас на попечении будет жить двадцать четыре цыплёнка. Я оделся и вынес четыре ящика на первый этаж в кладовку для велосипедов. После чего умылся и пошёл на кухню ужинать.

Моя семья сидела в зале и смотрела телевизор. Перед ужином я отрыл бутылку и выпил грамм сто пятьдесят водки, чтобы снять стресс перед сном. Разобрал диван и лег спать. В это время пока я ужинал, жена и сыновья пошли в комнату, увидев, что цыплят нет, жена пришла в себя и стала убираться в комнате. Сыновья спросили у неё:

– Мама, а где куры?

– Не знаю, спросите у папы? – Ответила им Машенька.

Через некоторое время ко мне пришёл младший сын Сергей и спросил:

– Папа куда ты дел кур?

– Поймал, и вынес на ночь, на улицу в клетках.

– А вот мы с Максимом, не смогли их поймать, – вздохнул Сергей и пошёл спать, переживая, что наших курей своруют.

Утром, когда я проснулся, жена копошилась на кухне. На моё: «Доброе утро!» Она ответила: «И тебе не хворать!» Выразив, таким образом, свою обиду. Оказывается она сбегала на улицу и не нашла там клеток. Вчера они смотрели телевизор, и не услышали, как я сооружал мини курятник. Я пошёл в комнату предварительного пребывания кур, и не узнал её, там был порядок. Только вместо пледа с аистами на кровати был заслан фабричный плед с амурским тигром, и некоторые вазоны на подоконнике были сильно подрезаны. За окнами немного начал пробиваться свет. Я прошел в кладовку и посмотрел через остеклённую дверь на цыплят – подростков. Увидев меня за стеклом двери, она попала в лучи, исходящие из открытой двери комнаты. Жители курятника, как по команде слетели на пол. Они начали тянуть свои головки вверх, прося, чтобы их покормили. Я вернулся на кухню, завтрак был на столе. Жена приступила к трапезе без меня. Это уже разлад на день, подумал я и сказал:

– Сама завтракаешь, а куры с голоду умирают. Я им вчера последнее рыбацкое пшено скормил. Так, что ты должна мне два килограмма пшена.

– Я тебе ничего не должна. А вот с тебя причитается кругленькая сумма, хотя достались они мне в два раза дешевле, чем продают на рынке. Кто тебе вернёт твоё пшено? Я не знаю, потому что цыплят унесли, и адреса не оставили.

Не говори глупости, они прекрасно себя чувствуют и просят есть. Беги в кладовку и корми их, – не сдержался я.

Жену с кухни, как ветром сдуло. Но она скоро вернулась, как и ушла, держа в руках торбочку с ячневой крупой. Она вся светилась, и ласковым голосом попросила:

– Виктор, пойдём, пожалуйста, покормим цыплят, а то я боюсь, что они опять разлетятся по квартире.

Я взял у неё торбочку и с обиженным видом пошёл в кладовку. Машенька пошла за мной. Зайдя в курятник, я высыпал птицам, часть корма из торбы, открыл форточки в окнах и ушел на работу. По дороге выбросил ящики из-под кур на свалку, так как Маша сказала, что ящики сдавать не надо.

Вечером, после работы, за ужином жена мне рассказала, как она решилась привезти цыплят домой. Женщина, работающая с женой в одной комнате, ушла два месяца тому назад на пенсию. У неё были хорошие отношения с начальником снабжения птицефабрики. Она собиралась жить на старости лет с мужем в отчем доме и заказала для себя больших цыплят на фабрике по оптовой цене. Но месяц назад муж неожиданно умер. Случился инсульт, врачи не сумели спасти. Сотрудница продала дом в деревне и уехала жить в другой город к дочери.

На фабрике в то время было плохо с наличными деньгами. Зарплату задерживали, но можно было получить её продукцией фабрики. Предприимчивый начальник отдела снабжения решил получить свою зарплату цыплятами и посоветовал это сделать молодому женатому водителю на фургоне. Сказал, что зарплаты мы не скоро дождёмся. Фургон с обеда должен был ехать в Москву за электрооборудованием для фабрики. Вечером фургон на базе КАМАЗ а, загрузили ящиками с цыплятами-подростками, полученными на зарплату водителя и начальника отдела снабжения. Главный механик тоже сел им на хвост, и они загнали машину в гараж. Рано утром начальник отдела снабжения выехал с водителем в Москву, но по дороге велел водителю заехал на рынок при автовокзале в Пензе, чтобы продать цыплят. На рынке желающих купить таких цыплят было много, люди с деревень привозили на рынок продавать свою продукцию и попутно не прочь были увезти цыплят-подростков, которые летом уже неслись бы, или дали бы в деревне мясо на вольных хлебах. Снабженец установил цену, вдвое больше оптовой, и торговля пошла. Сначала бойко и они быстро окупили свою зарплату. Потом покупателей становилось всё меньше и меньше, в итоге торговля совсем остановилась. Люди подходили, восхищались ранними цыплятами, но их, никто не покупал, даже по уменьшенной цене. Дело в том, что деревенские жители сдавали оптом свою продукцию перекупщикам, и первыми автобусами возвращались в свои деревни, а городские жители покупали только разделанные части кур себе на пропитание. Время поджимало, тут начальник отдела снабжения вспомнил, что обещал сотруднице цыплят и послал туда водителя с оставшимися четырьмя ящиками. Сказал ему на дорогу: