Исповедь пламени. Иллюзии, которые нас сожгут
© Алексей Гротов, 2025
ISBN 978-5-0065-8611-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
1. Алекс Картер (16 лет)
**Внешность:** Худощавый, рыжие вьющиеся волосы, веснушки, очки в тонкой металлической оправе. Носит яркие футболки с принтами из комиксов и джинсы с заплатками.
**История:** Алекс – мастер розыгрышей, но его шутки перешли границы. Он взломал школьный сайт, опубликовав фейковые объявления о закрытии школы, и разослал учителям письма с «угрозами» от имени директора. Родители и психологи решили, что за эксцентричностью скрывается социопатия. В больнице он пытается доказать, что его неправильно поняли, но армия замечает его креативность и умение обходить правила.
– —
2. Лила Вейн (17 лет)
**Внешность:** Длинные черные волосы, бледная кожа, ярко-зеленые глаза. Носит белое кружевное платье, словно сошедшее с викторианских портретов.
**История:** Лила убеждена, что мир – её сон, а люди – проекции её сознания. В школе она «испытала» свою теорию, поджег кабинет, чтобы «проснуться». После этого её поместили в клинику. Её бред привлекает армию: она умеет создавать сложные иллюзии и манипулировать восприятием.
– —
3. Макс Грейвз (17 лет)
**Внешность:** Высокий, мускулистый, с короткой стрижкой «ёжик» и шрамом через левую бровь. Одевается в черную кожаную куртку и армейские ботинки.
**История:** Макс с детства испытывал жажду насилия. В 15 лет он избил одноклассника до комы, а позже чуть не убил отчима ножом. В больнице его считают неисправимым, но армия видит в нем идеального солдата-одиночку.
– —
4. Тая Мороз (15 лет)
**Внешность:** Короткие розовые волосы, пирсинг в носу и брови. Постоянно улыбается, но взгляд ледяной. Любит носить рваные джинсы и косухи.
**История:** Тая манипулировала одноклассниками, стравливая их ради забавы. Она спровоцировала драку, где один ученик выпал из окна. Её способность читать слабости людей заинтересовала армию.
– —
5. Дэвид Холт (17 лет)
**Внешность:** Безупречно одет в рубашки и брюки, волосы аккуратно зачесаны. Носит часы с секундомером, постоянно что-то подсчитывает.
**История:** Дэвид одержим порядком. Он взломал школьную систему, чтобы исключить «недостойных» учеников, а тех, кто сопротивлялся, запирал в кабинетах. Армия ценит его аналитический ум и любовь к контролю.
6. Рейчел «Искра» Блейз (17 лет)
**Внешность:** Короткие огненно-рыжие волосы, татуировка с пламенем на шее. Носит красный плащ и тяжелые ботинки.
**История:** Рейчел поджигала всё, что вызывало у неё эмоции – от школьного спортзала до церкви. Последний пожар в парке едва не убил десяток людей. Армия использует её одержимость огнем для точечных диверсий.
**Динамика группы:**
Несмотря на социопатические черты, каждый герой сохраняет уникальные мотивы. Алекс пытается доказать свою невиновность, Лила ищет «пробуждение», Макс наслаждается хаосом, Тая играет в кукловода, Дэвид жаждет контроля, а Рейчел ищет адреналин. Армия эксплуатирует их слабости, превращая в оружие, но постепенно подростки начинают манипулировать самой системой, находя общую цель – выжить и обрести власть над миром, который их отверг.
Стены палаты №6 были окрашены в цвет засохшей крови. Алекс Картер щелкал зажигалкой – *чик-чик, чик-чик* – поджигая воздух, которого не существовало. Его рыжие кудри отражались в окне с решеткой, как языки пламени. «Это не тюрьма, это квест-комната», – шептал он, но голос дрожал. За дверью слышался стук каблуков – медленных, размеренных. Не врачи. Военные сапоги.
Лила Вейн в соседней палате рисовала на стене углем. «Смотрите, – улыбалась она пустоте, – я стираю границы». Её пальцы выводили контуры двери, которая вела в никуда. На полу валялись осколки зеркала – она разбила его, пытаясь «выйти» в другой слой реальности. Но вместо крови на ладони выступили чернильные пятна. *«Они подмешали мне что-то в ужин», * – думала Лила, не замечая, как тени за спиной складывались в фигуру человека в форме.
Макс Грейвз сжимал кулаки, чувствуя, как шрам на брови пульсирует от ярости. Его привязали к койке после того, как он сломал медбрату челюсть. «Сволочи, – шипел он, – я покажу вам, что такое настоящая боль». Но когда в палату вошел мужчина в хаки, Макс замер. Не страх. Азарт. «Ты любишь убивать?» – спросил незнакомец, и в его глазах вспыхнуло обещание войны.
Тая Мороз, запертая в изоляторе, напевала песенку. Её розовые волосы слипались от крови – она вырвала клок волос медсестре, которая назвала её «куклой». «Куклам не больно, – смеялась Тая, – а я живая». На стене она выцарапала имена тех, кто предал её: одноклассники, учителя, мать. Скоро список пополнится. Дверь скрипнула. «Хочешь поиграть в новую игру?» – прошептал голос из темноты.
Дэвид Холт считал трещины на потолке. *Сорок семь. Сорок восемь.* Беспорядок сводил его с ума. Он закрыл глаза, представляя школьные коридоры – чистые, тихие, где каждый шаг подчинялся его ритму. «Ты можешь вернуть контроль, – сказал кто-то. – Но придется сжечь то, что мешает». Дэвид открыл глаза. На столе лежал план здания с пометками красным: *горючее здесь.*
Рейчел «Искра» Блейз прижалась лбом к холодному стеклу. На улице шел дождь, но она видела только огонь – тот, что спалил церковь, школу, её прошлое. «Ты не можешь убежать, – сказала тень за спиной. – Но можешь сжечь всё на своем пути». Рейчел повернулась. В руках незнакомца полыхала зажигалка. «Этот мир заслужил твой гнев», – он протянул пламя, и она взяла его, не моргнув.
В ту ночь из клиники пропали шестеро. На стене палаты №6 остался рисунок Лилы – шесть спичек, объятых огнем. А в кабинете директора тикал секретер с досье, где напротив каждого имени стоял штамп: **«Пригоден. Проект «Феникс»«**.
*Иногда социопатия – не диагноз. Это приглашение.*
Глава 1: «Испытание на горючесть»**
Лагерь «Феникс» напоминал брошенную тюрьму: колючая проволока, выцветшие таблички «Опасно!», бараки с провалившимися крышами. Но вместо охранников здесь патрулировали люди в масках с красными метками на плечах – будто их вырезали из чужой войны.
Алекс щелкнул зажигалкой у лица одного из них.
– Эй, терминатор, а где автоматы с кофе? Или тут только ржавая вода из луж?
Молчание. Маска не дрогнула.
– Понял, – фальшиво вздохнул Алекс. – Значит, кофе – после того, как мы кого-нибудь убьем?
Его толкнули в спину стволом. Впереди, в полуразрушенном ангаре, горел костер. Вокруг него стояли пятеро других. Лила кружила у огня, касаясь пламени кончиками пальцев.
– Это не жжет, – прошептала она. – Видите? Мы в сне.
Макс фыркнул, разминая кулаки:
– Сожгу эту психоделическую дуру первой, если не заткнется.
– Попробуй, – Тая улыбнулась, облизывая лезвие перочинного ножа. Ей выдали его утром – «для мотивации».
Дэвид, стоя в стороне, мысленно раскладывал пространство на сектора. *Угол обзора 270 градусов. Трое снайперов на крыше. Выходов нет.* Он поправил часы, сжимая в кармане схему лагеря, которую украл за завтраком.
Рейчел молчала. Её рыжие волосы слиплись от дождя, но глаза горели ярче костра. Она смотрела на пламя, пока остальные спорили.
– Добро пожаловать в детский сад, ублюдки, – раздался хриплый голос. Из тени вышел мужчина в черном берете. На груди – нашивка с фениксом, клюющим собственное сердце. – Меня зовут Каин. Ваш папа, мама и исповедник в одном флаконе.
– О, класс, – Алекс ухмыльнулся. – А где подарки? Ножницы, чтобы резать купоны на скидку в ад?
Каин двинулся к нему со скоростью змеи. Лезвие боевого ножа блеснуло у горла Алекса.
– Первое правило: шуты здесь горят первыми.
Тая засмеялась. Макс напрягся, готовясь броситься. Дэвид подсчитал, что Каин левша, а значит, удар будет с разворота. Рейчел не отрывала взгляда от ножа – ей нравилось, как огонь костра играл на стали.
– Второе правило, – Каин отступил, пряча клинок, – вы – мусор. Но мусор, который может полыхнуть. Проверим?
Он кивнул. Маскированные солдаты выкатили телегу с обшарпанными чемоданами. В каждом – личные вещи героев: комиксы Алекса, кружевные перчатки Лили, часы Дэвида…
– Ваше первое задание: сжечь то, что связывает вас с прошлым.
Лила замерла. Она потянулась к своему чемодану, откуда выглядывал потрепанный дневник с рисунками дверей.
– Это не настоящее… – прошептала она. – Это ловушка.
– Все реально, кукла, – Каин поймал взгляд Таи. – Особенно боль.
Рейчел шагнула первой. Она выхватила из своего рюкзака фотографию – церковь, родители, она в белом платье в день первого причастия. Без колебаний поднесла к костру.
– Этот мир – пепел, – сказала она, и пламя поглотило улыбку девочки с фотографии.
Макс сжег письмо матери, которая умоляла врачей «исправить» его. Тая – куклу с собственным лицом, которую сделала в детстве. Дэвид – школьный дневник с идеальными оценками.
Алекс застрял на комиксах. Его пальцы дрожали.
– Эй, Каин, а если я сохраню парочку? Для тактического вдохновения?
– Сожги. Или я сожгу твои пальцы.
Комиксы вспыхнули синим пламенем. Алекс закусил губу, глядя, как пузырится краска с Бэтмена.
Лила не двигалась.
– Я не буду, – сказала она тихо. – Если я уничтожу дневник, мир рассыплется.
Каин вздохнул, достал пистолет и выстрелил ей в плечо.
Грохот. Крик. Дэвид автоматически подсчитал: *калибр 9 мм, расстояние 3 метра, не смертельно.* Лила упала на колени, прижимая дневник к ране. Кровь смешивалась с чернилами.
– Боль… реальна? – прошептала она, и глаза её расширились от экстаза.
– Теперь ты поняла, – Каин повернулся к остальным. – Боль – ваш новый язык. Огонь – ваш бог. А я… – Он раздавил сапогом пепел от фотографии Рейчел. – Ваша единственная истина.
Ночью, когда лагерь погрузился в тишину, Алекс пробрался в барак к Дэвиду.
– Эй, мистер Часы, – прошез он, – ты видел их техничку? Там серверная. Мы можем…
– Нет, – Дэвид не поднял головы от схемы. – Они следят.
– О, да ты уже стал их шестеркой! – Алекс фыркнул, но заметил, как дрожат его собственные руки.
За стеной Рейчел подожгла простыню, наблюдая, как огонь пожирает ткань. Тая в углу шептала что-то Максу, проводя пальцем по его шраму. Лила, перевязанная окровавленными бинтами, рисовала на стене горящую девочку – себя.
А утром их разбудил гудок сирены. На плацу дымились шесть мешков с надписями «МИШЕНЬ». Внутри что-то шевелилось.
– Ваш первый экзамен, – улыбнулся Каин. – В каждом мешке – дезертир. Убейте. Или умрите вместо них.
Рейчел взяла зажигалку. Тая замерла, оценивая, можно ли обратить ситуацию в игру. Макс уже хрипел от возбуждения. Алекс искал выход глазами, но везде были прицелы. Дэвид подсчитал шансы: *выживут 60%, если действуют сообща.*
Лила подошла к мешку, наклонилась и засмеялась:
– Не бойся. Ты всего лишь сон.
Выстрел прогремел, когда она развязала веревку. Но это стало началом – первого кровавого шага проекта «Феникс».
**…Спустя час в ангаре пахло горелым мясом и порохом. Шесть теней брели к баракам. А на пепле кто-то вывел углем: «Мы не сгорим». **
Глава 2: «Слезы – это горючее»
Лагерь «Феникс» оказался гигантской мясорубкой. Каждое утро начиналось с инъекций – мутная жидкость вводилась в шею, заставляя сердце биться как пулемет. «Адреналин плюс коктейль из ненависти», – усмехался Каин, наблюдая, как Макс в ярости бьет грушу до кровавых костяшек. Но настоящие пытки начинались после заката.
**Урок №1: Боль – это инструкция.**
Их заставляли стрелять друг в друга «нелетальными» пулями. Алекс промахнулся – Каин приказал Тае вырезать у него кусок кожи с предплечья. «Тренировка эмпатии», – объяснил он, пока Алекс терял сознание. Рейчел, стрелявшая без промаха, получила привилегию – спать без наручников.
**Урок №2: Сон – это роскошь.**
Лилу будили каждые 20 минут сиреной, пока она не начала разговаривать с тенями. «Они говорят, ты боишься проснуться», – шептала она Каину, а он в ответ вливал ей в глаза капли, от которых мир расплывался в кровавые мазки.
Но самый мерзкий урок был **№7: Память – это оружие.**
Их приковали к железным креслам в подвале, похожем на старую операционную. Стены покрывали пятна, которые Дэвид тут же начал классифицировать: *ржавчина, йод, мозговое вещество.*
– Сегодня вы станете сильнее, – Каин прошелся вдоль рядов, поглаживая шприц с черной жидкостью. – Для этого нужно вытащить из себя всю гниль. Вашу слабость. Вашу *жалость*.
На экране возникли детские фото.
**Макс (14 лет):**
– Мать привела тебя в церковь, чтобы «изгнать дьявола», – Каин остановился за его спиной. – Священник бил тебя крестом, а ты плакал. Потом сломал ему ребра. Помнишь?
Макс зарычал, порвав наручники. На экране – он, прижавшийся в углу, с окровавленным ртом.
– Сейчас ты бьешь в 10 раз сильнее. Благодаря *им*.
**Тая (10 лет):**
– Папа ушел, когда узнал, что ты родилась не такой, – Каин щелкнул пальцами. На экране – девочка, рвущая кукле голову. – Мама сказала: «Ты монстр». И ты доказала, что она права.
Тая засмеялась, но глаза были пусты. На экране ее мать падала с лестницы – «несчастный случай».
**Алекс (12 лет):**
– Ты разыграл одноклассника, подменив его лекарства. Он умер от анафилаксии, а ты сказал: «Шутка удалась!» – Каин вонзил шприц ему в шею. – Но до сих пор видишь его лицо, да?
Алекс затрясся. На экране – он, блюющий в школьном туалете от ужаса.
**Дэвид (13 лет):**
– Ты запер сестру в подвале на три дня, чтобы «научить дисциплине», – Каин показал видео: девочка, царапающая дверь. – Она сошла с ума. А ты подсчитал, что ее крики длятся 12.7 секунд каждые 5 минут.
Дэвид впервые за всё время ошибся в расчетах, сломав ноготь о кресло.
**Рейчел (9 лет):**
– Отец тушил сигареты о твои ладони, – Каин коснулся ее татуировки с пламенем. – А когда ты сожгла его заживо, то плакала у костра. Почему?
Рейчел не ответила. На экране – она, спящая в обнимку с обгоревшей фотографией.
**Лила (8 лет):**
– Ты открыла газ в доме, чтобы «перезагрузить реальность», – Каин включил запись детского голоса: *«Мама, папа, проснитесь! Это просто плохой сон!«* – Но они не проснулись.
Лила заговорила с экраном: – Вы же знали, что это сон. Почему не убежали?
Каин нажал кнопку. В комнату хлынул газ с едким запахом – тот самый, что убил родителей Лили.
– Вдохните глубже. Ваша ненависть должна гореть чище.
Рейчел закашлялась, у Таи по щекам потекли черные слезы (казалось, она плавится изнутри). Дэвид пытался задержать дыхание, подсчитывая секунды. Макс ржал, вдыхая полной грудью. Алекс бился в конвульсиях, а Лила… улыбалась.
– Я поняла! – крикнула она, когда экран погас. – Это не *наши* воспоминания. Это ваши! Вы хотим, чтобы мы возненавидели себя!
Каин медленно хлопал.
– Браво, принцесса. Но ты ошиблась. – Он вынул пистолет и выстрелил в стекло, за которым стояли врачи с блоком питания. – Мы хотим, чтобы вы возненавидели *человечность*.
В комнату вошли «мишени» из первой главы – теперь это были изуродованные люди с клеймом «предатель» на лбу.
– Убейте их. Или умрите как они – жалко, с соплями и мольбами.
Рейчел выхватила нож. Макс уже рвал зубами горло первому. Алекс, все еще дрожа, поднял пистолет – в его глазах плакал тот самый мальчик из прошлого.
Но Лила подошла к своей жертве – девочке, похожей на её сестру, – и обняла ее.
– Не бойся, – прошептала она. – Я разбужу нас обеих.
Выстрел Каина снес полголовы девочке. Лилу швырнуло на стену.
– Проснись, – прохрипел он, приставляя ствол к её виску. – Или умри во сне.
Она засмеялась, выплюнув зуб.
– Ты нереален. А боль… всего лишь сигнал.
В ту ночь Дэвид, анализируя события, обнаружил закономерность: Каин бил тех, кто сопротивлялся памяти. Но Лила… её реакции не вписывались в уравнения.
А Алекс, заглянув в зеркало, увидел, что веснушки на его лице сложились в цифры – *47 56 14*. Координаты. Тех, что он ввел в украденный у охранника GPS.
**…Когда лагерь уснул, шесть пар глаз светились в темноте. Кто-то сжимал нож. Кто-то чертил карту на стене. Кто-то шептал: «Мы не ваше оружие». Но Каин, слушая запись с камер, улыбался. Бунт был частью плана.**