Без голубого неба. Климатический роман
Пролог: «Последний закат голубого неба»
Небо в тот день было таким голубым, что больно смотреть.
Отец Миры, доктор Элиас Вейл, записал это в дневник за час до того, как спутники «НексТерры» взорвали стратосферу.
«16:23. Наблюдаю за птицами. Стрижи, кажется. Они кружат над полем, будто не верят, что завтра его не станет. Интересно, чувствуют ли они ионный ветер? Запах озона уже въелся в кожу. Жена говорит, что пахнет грозой. Но грозы не будет. Будет тишина. И пепел».
Его ручка замерла над бумагой, когда первый спутник рассек облака серебристой иглой. Сотни таких же вспороли небо по всему миру, выпуская «Стабилизатор» – наночастицы, призванные остановить глобальное потепление. Они отразили солнечный свет.
И убили всё остальное.
«16:47. Жена спросила, почему я плачу. Я ответил, что это аллергия. Ложь легче, чем правда: через сутки фотосинтез остановится. Растения задохнутся в собственном кислороде. Мы тоже, но позже. Надеюсь, она не успеет испугаться».
На видео с камеры, найденном позже в руинах лаборатории, видно, как Элиас обнимает жену. Они танцуют под «Clair de Lune», пока за окном гибнут птицы – падают камнями, захлёбываясь воздухом, ставшим ядом. Он шепчет ей на ухо: «Это не навсегда. Семена в Хранилище… они переживут нас».
Он не знал, что Хранилище взломают через месяц. Что «Стабилизатор» превратится в чёрный смог, пожирающий океаны. Что его дочь, ещё не рождённая Мира, найдёт в руинах не семена, а крик отчаяния – медальон с гравировкой «Прости».
Но в тот момент, под звуки разбивающихся стёкол и далёких взрывов, они танцевали.
Потому что небо всё ещё было голубым.
Потому что это длилось всего секунду.
А потом началась вечность без него.
Глава 1: «Красный горизонт»
Ледяной ветер, словно стая невидимых кинжалов, рвал полы плаща, выворачивая ткань наизнанку. Но Мира не чувствовала холода – её тело давно онемело от усталости, а мысли цеплялись за единственную цель. Перед ней возвышался «Хранилище Судного дня»: некогда белоснежный ковчег человечества, а теперь ржавый саркофаг, вмерзший в ледник, будто гигантская рана на теле планеты. Последняя надежда. Последний шанс найти то, что ещё не превратилось в прах.
– Доктор Вейл? – Голос радиста трещал в наушнике, словно битое стекло. – Шторм усиливается. У вас два часа. Не больше.
Она не ответила, лишь резко дернула замёрзший молнию рюкзака. Пробирки внутри звенели, как хрупкие колокольчики. Два часа. Хватит. Должно хватить.
Внутри хранилища воздух пах не пылью – смертью. Контейнеры с семенами рассыпались при малейшем прикосновении, оставляя на пальцах пепельный налёт. Мира шагала осторожно, будто боялась разбудить тени прошлого. Где-то в глубине, за грудой обрушившихся балок, должен был оставаться главный холодильник. Тот, что когда-то питался от геотермальных источников. «Если повезёт…»
Она не заметила тени за спиной.
Первым прогремел взрыв.
Ударная волна швырнула её на пол. Уши заложило, но сквозь звон она услышала крики. Команда. Мира подползла к окну, стирая кровь с рассечённой брови. Внизу, на льду, уже лежали тела в оранжевых комбинезонах. Пираты – оборванцы в чёрных масках – штурмовали корабль, поливая палубу огнём из самодельных автоматов.
– Ищите данные! – проревел чей-то голос снаружи. – Остальных – добить!
Дверь выбили с одного удара.
Перед ней стоял мужчина. Рваный дождевик, лицо, скрытое под капюшоном, и татуировка на шее – буревестник с распростёртыми крыльями, будто готовый взмыть в шторм. Пистолет в его руке сверкнул тусклым металлом.
– Джек Сперроу, – представился он, небрежно подкручивая курок. Голос звучал как скрип ржавых петель. – Вы – та самая учёная, что верит в спасение мира? Смешно.
Мира впилась взглядом в его глаза – холодные, как ледяные осколки.
– Вы убили моих людей, – прошипела она, сжимая кулаки. Ладони вспотели даже на морозе.
– Они стреляли первыми, – он пожал плечами, будто речь шла о разбитой чашке. – Но мне нужны не ваши пробирки.
Его рука метнулась вперёд, вырывая планшет с климатическими моделями. Мира попыталась удержать устройство, но он ударил её прикладом по запястью. Боль пронзила руку, заставив вскрикнуть.
– Вы обрекли миллионы на смерть! – крикнула она, прижимая травмированную кисть к груди.
Джек усмехнулся. Улыбка не дотянулась до глаз.
– Мир уже мёртв, доктор. Просто ещё не лёг.
Он выстрелил в потолок.
Грохот. Ледяные глыбы рухнули между ними, подняв облако искрящейся пыли. Когда дым рассеялся, его уже не было – лишь следы сапог на полу вели к разбитому окну.
Мира осталась одна. В разрушенном хранилище, с одной пулей в обойме и ледяной бурей за дверью. Но в кармане что-то жгло кожу.
Она достала медальон – тот самый, что выскользнул из рук Джека во время борьбы. Круглый, потёртый, с гравировкой в виде волны. Внутри лежала карта, испещрённая координатами. На обороте – дрожащие буквы, будто писанные в спешке:
«Эдем. Если веришь в чудеса».
Глава 2: «Пыльная сделка»
Песчаный вихрь, словно разъярённый дух пустыни, хлестал по лицу, вырывая слёзы и оставляя на коже следы, похожие на шрамы. Мира не моргала. Её пальцы сжимали рукоять пистолета так крепко, что кости белели под слоем пыли. Ствол, холодный и безжалостный, прижался к виску спящего мужчины. Она наклонилась ближе, разглядывая его лицо в тусклом свете керосиновой лампы.
Джек Сперроу.
Без пистолета и ухмылки он казался почти обычным – если не считать шрамов, пересекавших щёку словно карта былых сражений, и татуировки «Буревестник», чьи крылья шевелились под ключицей с каждым вдохом, будто пытались вырваться наружу. Мира заметила, как его рука непроизвольно дёрнулась к поясу, даже во сне ища оружие.
– Просыпайся, ублюдок, – прошипела она, вдавливая металл в его кожу.
Его рука метнулась под подушку, но нож уже лежал у неё в кармане – изогнутый клинок с зазубринами, ещё тёплый от тела.
– Ох, чёрт… – Джек медленно открыл глаза. Зрачки сузились, фокусируясь на дуле, но через секунду в них вспыхнула привычная насмешка. – Доктор Вейл. Я тронут – вы решили лично меня прикончить?
Голос звучал хрипло, будто сквозь песок. Мира не отвела взгляда:
– Ты украл мои данные. Теперь поможешь их расшифровать.
Он рассмеялся – глухо, как рычание зверя в клетке.
– И что, по-твоему, меня остановит? Пистолет? – Он приподнялся на локте, игнорируя ствол. – Их у меня было двенадцать. Все потерял.
– Это остановит.
Она бросила медальон ему на грудь. Медный кружок глухо звякнул о кость, и улыбка Джека исчезла, словно её сдуло тем же ветром, что выл за стенами лачуги.
– Где ты это взяла? – спросил он тихо. Слишком тихо.
– Ты уронил его в хранилище. – Мира достала карту, развернув её дрожащими пальцами. – «Эдем» – не миф. У меня координаты. Но чтобы расшифровать данные, нужен твой чип.
Джек резко рванулся вперёд, но она вдавила ствол так, что он вскрикнул от боли.
– Ты умрёшь через неделю, – продолжила она, не отрываясь от его лица. – Я видела твои анализы в базе. Лёгкие разъедает та самая отрава, что ты перевозил для НексТерры.
Он замер. Глаза, секунду назад полные ярости, вдруг стали пустыми, как ночная пустыня.
– Врёшь.
– Проверишь. – Она отступила на шаг, но пистолет не опустила. – Поможешь найти Эдем – дам антидот. Откажешься – сдохнешь здесь, как крыса.
Тишину разорвал хриплый кашель Джека. Он вытер губы тыльной стороной ладони, оставив на коже кровавый след, и внезапно рассмеялся – беззвучно, будто смеялись только его глаза.
– Ну что ж, доктор… – Он поднялся медленно, как хищник, готовящийся к прыжку. – Похоже, у нас свадьба.
В этот момент дверь взорвалась.
Трое в чёрных масках ворвались внутрь, автоматы наготове. В воздухе запахло порохом и металлом.
– Сперроу! – зарычал первый, наводя ствол. – Босс сказал – живым или мёртвым.
Джек вздохнул, будто усталый учитель, которому надоели непослушные ученики:
– Ох, вот же ж…
Он щёлкнул выключателем.
Яркая вспышка ослепила Миру. Светошумовая граната – она успела подумать, прежде чем он схватил её за руку, выбил ногой рассохшуюся раму и рванул вниз. Они рухнули на песок, а над головой уже рвались очереди, прошибая стену лачуги.
– Беги! – прошипел Джек, таща её за собой в кромешную тьму.
Она не сопротивлялась.
Потому что впервые за долгие годы ветер в спину дул не только ей.
Глава 3: «Огни Лас-Сомибраса»
Радиоактивный туман, густой и липкий, как паутина смерти, висел над пустыней. Солнце, пробиваясь сквозь него, окрашивало закат в гнилостный багрянец. Мира поправила респиратор, чувствуя, как резина впивается в скулы. Дозиметр на запястье трещал, словно цикада-мутант: «3.7 зиверта». Ещё километр – и они пересекут красную черту, за которой даже противогаз не спасёт от распада лёгких.
– Ещё километр – и мы в мёртвой зоне, – сказала она, бросая взгляд на Джека.
Тот шагал чуть впереди, небрежно размахивая планшетом с картой. Экран треснул, но он всё равно тыкал в него пальцем, будто пытался проткнуть саму реальность.
– Ты уверена, что твой «Эдем» вообще существует? – спросил он, не оборачиваясь. – Может, папочка просто бредил от радиации? Как те учёные, что ели крыс и кричали о рае?
Мира резко остановилась. Песок хрустнул под ботинками, словно кости.
– Мой отец не бредил. Он нашёл способ очистить атмосферу. – Голос её дрогнул, и она тут же закусила губу. – И если бы не такие, как ты…
Джек развернулся так резко, что плащ взметнулся, обнажив пистолет на поясе.
– Как я – что? – Он шагнул вперёд, загораживая тусклый свет. – Продавал воду тем, кто готов за неё платить? О ужас, какой монстр! – Его пальцы сжали планшет так, что пластик затрещал. – А ты, святая, раздавала бы её бесплатно? День? Два? Пока тебя не пристрелили бы за твой идеализм?
Она не ответила, лишь сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Воздух между ними наэлектризовался, как перед песчаной бурей.
Внезапно где-то впереди раздался шелест – не ветра, а чего-то живого. Джек мгновенно пригнулся, выхватывая пистолет. Его движения были отточены, как у зверя, привыкшего к засадам.
– Тише… – прошипел он, прикрывая ладонью дисплей планшета.
Из тумана выступили контуры. Сначала Мира подумала, что это мираж: руины Лас-Сомибраса, некогда роскошного курорта, а теперь кладбища под открытым небом. Остовы небоскрёбов торчали из песка, словные рёбра гигантского скелета. На ржавой вывеске ещё угадывались буквы: «Добро пожаловать в рай»