ПРЕЗЕНТАЦИЯ

– Добрый день, господа, моя фамилия Петров, и сегодня я представляю свой проект… свою презентацию… то есть, презентую свое изобретение…

– Спокойно, спокойно, не нервничайте, – сказал человек, сидящий во главе длинного стола. – Вас здесь никто не съест. Соберитесь и расскажите нам, с чем пришли.

– С-спасибо… И-извините.

Петров нервно поправил очки и сделал глоток воды, которая почему-то не полагалась выступающим здесь участникам. Пришлось купить бутылку, с какой-то уж совсем запредельной наценкой, в кафе на первом этаже громадного здания, которое по большей части занимала Инвестиционная компания «Инновационный капитал». На фасаде здания красовалась вывеска из четырех букв – ИК «ИК». Эти же буквы были выбиты на бумажных стаканчиках, которые продавались в том же кафе по цене в двадцать пять рублей за штуку.

– Итак, уважаемые члены Контентного комитета, – продолжал Петров, – сегодня я хотел бы представить свое изобретение…

Ладони предательски вспотели, а язык, казалось, стал вдвое толще обычного.

– Универсальный противоопухолевый препарат, созданный на основе фитонцидов растения Allium sativum, которое всем вам хорошо известно как самый обыкновенный…

Слайд презентации завис на экране видеопроектора одиноким бледным пятном.

– Что это у вас там? – поинтересовался один из сидевших за столом, молодой человек с волосами, выкрашенными в кислотно-синий цвет.

– Где? – не понял Петров.

– Картинка, – Синевласый ткнул пальцем в экран.

– Ах, это, – Петров неловко повернулся, задев ногой свой потертый дипломат, который до того сам же и пристроил на полу. – Это и есть Allium sativum, фитонциды которого выступают в качестве активного компонента.

– А по-моему, это чеснок, – заговорил третий член Контентного комитета ИК «ИК», скривив при этом лицо, как это обычно делают при острой зубной боли.

– Совершенно верно, – поспешил объясниться Петров, – Allium sativum, которое больше известно как чеснок.

– А вы точно по адресу? – снова подал голос Синевласый. – У нас тут типа инвестиции выдают, а вам, по ходу, на конгресс тюбиков.

– Нет, я же как раз и пришел ради инвестиций, – сбивчиво проговорил Петров. – Я три года занимался этой работой… то есть, этим стартапом…

– Кто вы по профессии? – снисходительно спросил тот, что сидел во главе и, скорее всего, был здесь главным.

– Я? – Петров смущенно опустил взгляд. – Я – фитотоксиколог.

– Кто?! – Синевласый чуть было не выпрыгнул из кресла. – Фитото – кто??

– Фитотоксиколог, – послушно повторил Петров. – Занимаюсь изучением растительных ядов и их влиянием на…

– Ладно, все равно не запомним, – нетерпеливо прервал его Главный. – Что там с вашей презентацией?

– Кажется, слайд завис… Сейчас исправлю, – Петров лихорадочно тыкал пальцем в сенсорный экран планшета.

За столом кто-то раздраженно кашлянул.

– Может, перейдем сразу к сути? – Главный нетерпеливо постучал ручкой по столу. – Какой срок окупаемости у вашего проекта?

– Но я хотел рассказать о механизме действия препарата…

Петров судорожно сглотнул. Вот оно, главное объяснение, ради которого он три года корпел над формулами, наблюдал, записывал и снова наблюдал… Но почему-то все красивые «продающие» слова, которые он так старательно учил, пока готовился к этому, прости господи, питчингу, теперь словно вылетели из головы.

– Понимаете, молекулы фитонцидов воздействуют на опухолевые клетки как цитотоксические Т-лимфоциты, разрушая патологические новообразования посредством прямого контакта, – выпалил Петров.

Он наконец-то сумел справиться с планшетом, и на большом экране возник новый слайд презентации с рекомбинантными схемами.

– Дело в том, что обычно в продуцировании уникального Т-клеточного рецептора участвуют сложные механизмы, включающие контролируемый мутагенез и рекомбинацию определённых участков генома. Я же предлагаю куда более простой способ производства растительных компонентов, если можно так выразиться, аналогов клеток Т-киллеров.

– А нормальные картинки есть? – скептически поинтересовался Синевласый. – Или, может, я один не понимаю, что там за кринжовые спиральки?

Петров съежился под надзором десятка пар равнодушных глаз.

– Я просто хотел отразить процесс…

– У меня вопрос, – перебил Петрова чей-то зычный голос. – В каком редакторе вы делали свою презентацию?

Петров на мгновение завис, пытаясь вспомнить, как называлась программа, в которой он сшивал свои слайды.

– Я точно не знаю… Кажется, что-то на букву Ф…

– Все с вами понятно, – последовал насмешливый вердикт.

– Постойте, – попытался возразить Петров. – Я же предлагаю не имеющий аналогов препарат…

Главный демонстративно проверил время на своих люксовых часах.

– А конкретнее? В чем уникальность вашей разработки по сравнению с существующими на рынке фармпрепаратами?

В горле пересохло окончательно, и Петров почувствовал, как сердце колотится где-то в районе адамова яблока. Почему же сейчас, когда от этого зависело всё, он не мог вспомнить ни единой фразы из зазубренного питча – «идеально», как утверждали блогеры-коучи, «продающего продукт»?

– Препарат разрушает клетки с чужеродным антигеном, внедряясь в мембраны и впрыскивая внутрь токсин…

В этот момент даже таблица с графиками на слайде показалась ему предательски невнятной. Цифры расплывались перед глазами, превращаясь в бессмысленные каракули.

Следующие пять минут стали настоящей пыткой. Каждый вопрос потенциальных инвесторов прицельно бил по самым слабым местам питча, обращая, казалось бы, логичное и убедительное выступление в позорное блеянье неудачника.

– Знаете, что, – Главный, наконец, поднялся из-за стола, – мы примем решение и известим вас письменно. Спасибо, можете быть свободны.

То, что это был приговор, Петров понял еще до того, как за ним закрылась легкая дверь из новомодного полимера.

– И вообще, – доносился голос Синевласого сквозь полуоткрытую дверь, – давно пора переходить на онлайн-питчинги. Сколько можно мотаться в офис? Вот бы кто-нибудь придумал нейросеть, которой можно делегировать функции Контентного комитета? Под такое я бы сразу выдал пару ярдов!

Петров встал чуть поодаль от двери в зал в надежде, что его не заметят и не выгонят из офиса взашей.

К этому моменту следующий соискатель уже вошел в переговорный зал Контентного комитета ИК «ИК». Человек лет тридцати с холеным лицом и безупречной укладкой держал в руках стильный кейс, а на правом запястье красовалась та самая модель Эппл Вотч, которая только пару дней как появилась в продаже.

– Господа, перед вами гениальное открытие! Позвольте представить вам революцию в сфере фастфуда – Б-Холдер! – уверенный голос разнесся по залу. – Кстати, я – Кофман. Почти как кофеман, только – Коф и Ман. Правда, легко запомнить?