Чужая жертва

1

Гарольд думал. Всё, что ему оставалось, учитывая обстоятельства – думать. Не смотреть, не слушать, не ходить и уж тем более не убивать. Думать. Вспоминать, фантазировать, визуализировать, рассуждать, но лишь наедине с самим собой. С кем тут ещё побеседуешь – в этом гробу даже конечности не согнуть, что там говорить о сокамернике.

Из органов чувств, которые приносили ещё хоть какую-то пользу, остались лишь обоняние, осязание и слух, остальные отключились за ненадобностью. В кромешной темноте глаза бесполезны. Вкус? А что ему вкушать – собственную слюну? Может быть кровь, когда он прикусывал язык, чтобы почувствовать во рту хоть что-то, кроме вкуса собственных бактерий? Пища подавалась раствором прямо в кровь – не положено заключённым с пожизненным сроком изысканно питаться. Трубка с дистиллятом торчала рядом со ртом, но и вода и сам пластик, из которого сделана трубка, были абсолютно безвкусными.

Вот трогать себя или эти гладкие металлические стены – это он с радостью. Гарольд даже завёл себе подобие расписания, чтобы ожидание от касаний собственного тела приносило удовольствие. Расписание, конечно, приблизительное – не было тут ни часов, ни понимания сколько вообще прошло времени с начала заключения. День сейчас или ночь на Земле – оставалось лишь гадать или воображать.

Касаемо слуха – мерное гудение системы жизнеобеспечения давно уже превратилось в фоновый шум, которого не замечаешь, если не прислушаться. Оставалось наслаждаться собственным голосом. Говорил он в те часы, когда приходило время тактильности, и нравилось ему это или нет, оба этих чувства со временем превратились в чьи-то чужие.

Мыслительный процесс был нагло прерван нарастающим возбуждением. Пришло время наслаждений.

– Ты хочешь, чтобы я дотронулась до него? – спросил он сам у себя.

– Да, милая, – отвечал воображению его видоизменённый голос, – я уже в полной боевой готовности.

– Я чувствую это. Какой он у тебя огромный.

– Да ладно, обычный вроде. У тебя просто рука маленькая.

– Какие мы скромные, я таких люблю.

Гарольд трогал себя, ублажал себя, а временами немножечко изводил, чтобы разнообразить воображаемые утехи. Всё ради того, чтобы окончательно не свихнуться, если этого ещё не произошло. Или уже произошло?

Девушка в его мечтах оказалась сверху.

– Ты какой-то напряжённый сегодня, Гарольд, что тебя тревожит?

– Плохой день, дорогая. На работе начальник устроил взбучку, старый козёл. Потом я решил выйти на охоту, но людей было так много, а я так устал, поэтому не смог найти ни одной удобной жертвы. Пришлось идти домой.

– Котик мой, мне так жаль. Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Просто продолжай и расскажи мне что-нибудь, я соскучился.

Он ускорил движения рукой, воображая, как ускоряется девушка.

– Ты знаешь, я весь день ждала, когда ты вернёшься. Скучала по тебе, пересматривала наши фотографии. Сходила в твою комнату секретов, вытерла пыль и отмыла кровь на полу – голова той проститутки всё течёт и течёт, представляешь?

– Странно, я вроде убил её дня три назад.

– Наверное, умная была шлюха – вся кровь осталась в голове.

Он рассмеялся. Они рассмеялись. Она слезла и опустилась на колени.

– Давай, деточка, заглатывай глубже. – Гарольд поплевал на ладошку и продолжил.

Как её сегодня зовут – Соня, Мария, Джулия? Пускай будет Ольга, да, Ольга. Хорошее имя. Она была его любимой, той, кто принимал Гарольда со всеми его достоинствами, особенно учитывая тот маленький особенный секрет, за который он и попал на пожизненное. Она верила в него, поддерживала и поощряла, а ещё она будет всегда его ждать, и не важно, что Гарольд удалялся от дома с каждой секундой всё дальше и дальше в бесконечной космической пустоте. Идеальная женщина в идеальном мире фантазий никогда тебя не покинет.

Кончил он спустя несколько секунд с тихим стоном блаженства и сожаления – единственное яркое пятно удовольствия в его слепом обездвиженном существовании в этом металлическом гробу вспыхнуло и тут же исчезло, оставив после себя лишь тусклый шлейф разочарования.

Плакать ему давно не хотелось, слёзы спасали только в начале этого большого путешествия к смерти, сейчас же стали бесполезны и расточительны. Гарольд знал, что смерть может настигнуть его вследствие десятка различных факторов, в том числе и от обезвоживания – резервуары с водой восполняются путём очистки и рециркуляции мочи и пота. Бесконечно перерабатывать соки организма система не могла, так что тратить впустую жидкость путём бесполезных рыданий было глупо.

Боялся ли он? Скажем так, сейчас Гарольд находился уже внизу трамплина своих страхов – первый прыжок в бездну ужаса он пережил, когда узнал о своём приговоре, второй случился, когда закрывалась дверь в эту одиночную камеру, объёмом чуть больше его тела. Так что сейчас, спустя дни или месяцы заточения, он уже не боялся. Развлекал себя как мог, ожидая конца, но не боялся.

Гарольд стал мыслителем. Философом тьмы, в которой воображение рождало целые миры и личности. Он даже изобрёл свой личный свод законов и судебную систему, где убийство не считалось одним из грехов. Таких как Гарольд в реальном мире называли серийными убийцами, но сам себя он называл не иначе, как избавителем. Он очищал мир от бесполезного отребья, избавлялся от мусора, который выплёвывала государственная система, воспитание и судьба, от мусора, который отравлял человечество также, как химикаты отравляют почву. Кто, кроме него мог позаботиться о светлом будущем, где нет места отбросам общества?

Возможно, коллекционирование голов своих жертв представляло собой довольно странное увлечение, но давайте будем честны – люди вешают на стены головы животных, убитых ради забавы, так почему он не может устроить себе небольшую комнату в подвале дома, где будут находиться экспонаты, напоминающие о его в кладе в очищение Земли?

И как же вознаградило его государство за столь почтенный труд? Заковало в клетку и запустило её в космос – видите ли, перенаселение планеты вынудило этих тюремщиков отправлять таких как он подальше из их насквозь прогнившего мира. Тысячи гробов летело сейчас в разных направлениях от Земли навстречу погибели – этакие коты Шрёдингера, нарушившие закон. Человечество изобретало всё более изощрённые способы наказания.

С этими мыслями Гарольд провалился в сон, как всегда случалось после самоудовлетворения, и снилось ему бесконечное голубое небо и твёрдая земля.

2

Его разбудили чужеродные приглушённые звуки за толстыми стенами камеры. Гарольду казалось, что он уже проснулся, а значит существовало лишь два логичных варианта: либо он всё ещё спит, либо наконец сошёл с ума и слышит чьи-то голоса – он прислушался к звукам, и в изумлении узнал в них человеческую речь.

– Джейк, тащи светилку, – женский голос, – посмотрим, что там внутри.

В камеру постучали. Стук физически отозвался в теле, убеждая Гарольда, что всё происходит на самом деле.

– Ау? – Та же женщина. – Есть кто?

– Помогите, – крикнул Гарольд, умоляя богов, чтобы происходящее было реальным. – Прошу, помогите.

– Твою мать! – Женский голос, уже успевший стать родным. – Джейк, давай резак, там человек. Кто вы, что с вами случилось?

Гарольд задумался. Говорить правду он не собирался, иначе вскоре продолжил бы своё путешествие, так и не воспользовавшись шансом на спасение, а значит необходимо срочно что-то придумать.

– Наш корабль потерпел бедствие, я один из выживших. Мы… работали в шахтах в поясе астероидов, летели домой и…

– Господи. – На этот раз мужской баритон. – Такая крошечная спасательная шлюпка. Вы можете открыть её изнутри?

– Нет, я… – Думай, Гарольд, думай! – Тут темно, я совсем ничего не вижу. Нам говорили на инструктаже, что если случится авария, шлюпки как бы… консервируются и автоматически направляются к Земле. А там уже нас спасают.

Он ничего не знал ни о шахтёрах, ни о космических кораблях и системах спасения. Оставалось лишь слепо надеяться на удачу и ложь.

– Не пугайтесь, – успокаивала женщина, – мы сейчас будем вскрывать вашу капсулу. Постарайтесь не двигаться, хорошо?

– Да, хорошо, конечно.

– Джейк, включай светилку, надо посмотреть, как он лежит, чтобы случайно не задеть.

Поверили, неужели они поверили? Гарольд сам не мог до конца убедить себя, происходит ли всё это на самом деле, а не во сне или в приступе шизофрении. Не поверит, пока не увидит свет и людей, не почувствует их запахи и касания.

Раздался тихий шипящий звук, усиливающийся с каждой секундой. Резали слева сверху. Гарольд даже не переживал, что его могут задеть и ранить – предвкушение свободы нагло вытеснило все остальные чувства.

В нескольких сантиметрах от головы появился и зашипел тонкий красный луч. Он источал не бог весть какой свет, но даже этого хватило, чтобы глаза пронзила острая боль. Гарольд зажмурился. Выступили слёзы, но теперь уже не нужно было переживать о воде. Свет становился ярче – к алому цвету лазера примешался желтый свет искусственного освещения из крошечной щели. Глаза болели даже за закрытыми веками – слишком привыкли к темноте.

На всякий случай Гарольд как мог сгруппировался, чтобы резак не задел конечности. Невесомость болтала его по камере, поэтому пришлось упереться коленями в стенку, чтобы зафиксировать положение.

Время неслось со скоростью света, предвкушение свободы подгоняло его всё быстрее. В голове крутилась хаотичная вереница мыслей – кто эти люди, что и как им сказать, какую наиболее правдоподобную историю придумать для себя самого, чтобы не вызвать подозрений?И всё же, главным среди всего этого нагромождения впечатлений, предположений и страхов являлось ощущение, пронизывающее всё тело – острое желание вкусить физическую свободу, двигать руками и ногами так, как ему захочется, сгибаться и извиваться, наслаждаясь простыми, но такими желанными движениями.

Свет тысячи солнц залил всё его существо, когда вскрылась консервная банка. Гарольд вскрикнул и закрыл глаза обеими руками, спасаясь от боли. Если бы совсем недавно он не опорожнил свои семенные мешочки, то, вероятно, кончил бы прямо сейчас от пронизывающего всё тело удовольствия поднять руки и согнуть ноги в коленях. Гарольд упивался тем, как ныли его окоченевшие мышцы и связки, как по всему телу разливается эта сладкая божественная боль.

Невесомость стала выволакивать его из гроба, но тут же аккуратные прикосновения удержали его на месте. Это были самые нежные, самые долгожданные касания в его жизни, по всему телу побежали мурашки, и Гарольд со стыдом и наслаждением почувствовал, как бесстыдно набухает его член.

– Простите, я слишком долго пробыл в темноте, – сказал он, стараясь унять возбуждение. Негоже начинать знакомство с гениталиями в полной боевой готовности.

– Джейк, тащи шлем от запасного скафандра и настрой его на максимальную тонировку, – скомандовала женщина. – И захвати запасной комплект одежды. Галос, убавь освещение до пяти процентов.

– Да, мэм, – ответил приятный мужской голос. Очевидно, ИИ.

– Боже, ну и вонь. – сказал мужчина. – Простите, но запах действительно сногсшибательный.

– Это вы меня простите, шахтёрские шлюпки не предусматривают душ и остальные удобства.

– И почему вы голый?

– Я… – Соображай быстрей, Гарольд. – Я как раз вышел из душевой кабины, как в наш корабль что-то врезалось. Не успел одеться, сразу побежал в капсулу. Простите, я плохо соображаю, не знаю, сколько я времени провёл вот так.

– Всё хорошо, не переживайте, – сказала женщина. – Я могу вытащить это из вашей руки?

– Что? – не понял Гарольд и тут же догадался, что речь о капельнице, через которую поступал питательный раствор. – Ах да, конечно. Спасибо.

Его перемещали куда-то в пространстве, пока наконец не уложили на что-то мягкое и приятное на ощупь. Любая поверхность, отличавшаяся от металлических стен, казалась Гарольду роскошью. Нежные руки прижимали его к этим королевским перинам.

Что-то коснулось головы, он вздрогнул.

– Не волнуйтесь, это шлем, – успокоила женщина. – Если можете, уберите руки, там практически ничего не будет видно.

Гарольд подчинился, боль от света резанула лишь на секунду, затем навалилась привычная тьма.

Он медленно приоткрыл глаза. Шлем действительно затемнял практически весь свет, но теперь Гарольд мог видеть!

Над ним склонилась троица – двое мужчин и женщина. Гарольд заплакал, не в силах сдерживать чувства.

– Извините, извините меня, я так давно никого не видел.

– Сколько вы пробыли в капсуле? – спросила женщина. Тёмный волосы по плечи, приятный овал лица с острым подбородком и пухлыми губами казался Гарольду ликом прекрасного ангела.

– Я… я не знаю, правда, не знаю. Время, оно потерялось. Месяц, может быть два.

– Боже. – Мужчина. Тот, что с квадратной челюстью и сильными залысинами. Высокий, широкие плечи и толстая шея.

Второй молчал. Лицо его было каким-то мальчишеским, длинные волосы плавали над головой, подчиняясь законам невесомости. Он протянул Гарольду одежду.

– Давайте я вам помогу, – предложил лысеющий.

Гарольд оделся, купаясь в наслаждении от боли в каждой мышце.

Эти люди – ангелы, даже если это не рай, и его действительно спасли. Впрочем, вероятность его спасения являлась чем-то сродни божественному вмешательству.

Осмотревшись, Гарольд чуть было не вернулся к идее, что всё происходящее – не более, чем издевательская галлюцинация: стены вокруг украшали переплетения цветов и растений, будто это не переборки космического судна, а обои в чьей-то уютной квартире. Справа стоял совершенно обычный шкаф, на потолке висела люстра с абажуром, даже люди выглядели по-домашнему – мужчина с подбородком носил белую футболку с короткими рукавами, на втором свитер с надписью «счастливого рождества», а женщина была в пиджаке, не так уж старательно скрывающем майку, из-под которой выглядывала грудь.

– Простите, а где я? – поинтересовался Гарольд, ожидая, что вот сейчас за спинами этих людей покажутся крылья, за которыми раскроются врата в небесную обитель.

– Мы возвращаемся из соседней звёздной системы, – ответила женщина. – Исследовательская миссия с планеты Новый Эдем, везём на Землю образцы флоры и фауны. Как вас зовут?

– Гарольд.

– Очень приятно, Гарольд. Я – Кристина, капитан «Пегаса», нашего корабля. Это Тихон, первый помощник, а вот этого молчуна зовут Джейк, он главный механик.

– Мне тоже очень приятно, – ответил Гарольд. – Вы спасли меня, я не знаю, как вас благодарить.

– Вы живы, – улыбнулась Кристина, – это главное. Вы, наверное, голодны, Джейк сгоняй на камбуз, скажи Полу, чтобы разогрел капсулу с обедом.

Джейк исчез, Гарольд уже не сдерживал рыданий.

– Спасибо вам, – повторял он. – Спасибо, спасибо.

– Отдохните, вам столько пришлось пережить, – предложила Кристина. – Мы будем неподалёку, как будете готовы, просто…

– Вы можете ещё немного побыть со мной? – спросил Гарольд, схватив капитана за руку. – Мне страшно оставаться одному.

– Конечно, я останусь, – сказала Кристина и укрыла своей ладонью его за руку. – Тихон, сходи предупреди команду, что у нас гости. Пускай приберутся, что ли.

– Конечно, Крис.

Они остались вдвоём, и Гарольд сильнее сжал руку капитана. Боялся, что она вот-вот исчезнет, хотел успеть насладиться этим живым контактом. Кристина улыбалась и поглаживала его напряжённое предплечье.

Возбуждение атаковало Гарольда с новой силой, но теперь ему было плевать. Пускай эта посланница небес знает, насколько он благодарен.

3

Кристина поведала ему об их полёте к планете, куда вскоре должны были направиться первые переселенцы, если учёные подтвердят безопасность Нового Эдема на основе собранных образцов. Рассказала, что после десятка беспилотных миссий отправили их экипаж, чтобы уже люди, а не машины провели углублённое исследование планеты. К тому же, факт того, что человек ступил на незаселённые земли нового мира подарил бы человечеству веру в светлое будущее. На какое-то время.

– Это рай, Гарольд, – говорила капитан. – Планета чуть меньше нашей Земли с идеальным сочетанием пригодного для дыхания воздуха, морями, реками и богатой флорой и фауной, которую ещё предстоит изучить. Мы взяли с собой несколько видов растений и животных, обитающих на Эдеме, чтобы умные головы смогли составить приблизительную картину тамошней природы.

– А люди или… – пытался сообразить Гарольд. – Я имею в виду, есть ли там разумные виды?

– Насколько мы можем судить по данным с автоматических дронов, присутствие рукотворных объектов обнаружено не было. Мы пока не можем в полной мере судить о формах, которые способен принять внеземной разум, но с нашими технологиями и возможностями обязательно это выясним.

– Звучит захватывающе.

– Так и есть. – Кристина задумалась. – Послушайте, Гарольд, я не хочу снова возвращать вас в тот ужас, что вы пережили, но мне не даёт покоя один вопрос.

– Что вы, конечно спрашивайте, я расскажу всё, что знаю, – ответил Гарольд, внутренне собираясь с мыслями, чтобы всё сказанное им звучало убедительно.

– Мы недавно вышли из ускорения и сейчас совершаем гравитационное торможение на пути к дому. В данный момент мы подлетаем к Плутону и до Земли нам лететь ещё полтора месяца, но дело не в этом. Вы сказали, что ваши спасательные капсулы должны были направиться к планете, но мы засекли вас в тот момент, когда капсула пересекала орбиту Плутона. Я хочу сказать, что Земля в противоположной стороне, а вы…

– Твою мать, – перебил её Гарольд. – Извините, я подозревал, что может случиться что-то подобное.

Кристина молчала, ожидая объяснения. Гарольд напрягал всё своё воображение.

– Наш корабль на ладан дышал, понимаете? Сколько раз нам обещали, что компания скоро его починит, но каждый раз, когда менялась вахта, и я летел туда или обратно, состояния корабля становилось только хуже. Я даже не могу вам точно сказать, что с нами случилось, но вероятнее всего что-то отказало в навигации, и мы протаранили один из астероидов. А что касается спасательных шлюпок – думаю, их вообще никто не обслуживал с самой постройки корабля, вот и получилось, что моя сбилась с курса. Сильно так сбилась.

– Вероятно, в какой-то момент ваш корабль развернуло, системы отказали, и вы отправились в путешествие в противоположную сторону от дома.

– Скорее всего, – улыбнулся в шлеме Гарольд.

Она поверила. Первый этап спасения остался позади, теперь нужно следить за ситуацией и быть начеку.

– Слава богу, системы жизнеобеспечения оказались в порядке, – сказала капитан и похлопала Гарольда по руке. – И всё же я не представляю, что вам пришлось пережить. Столько дней в этой коробке без света, нормальной еды, да ещё и в полном неведении о своей судьбе. Ужас.

– Вы спасли меня, теперь этот ужас позади.

– Да, Гарольд, всё позади.

Кристина взглянула на наручные часы.

– С минуту на минуту корабль создаст искусственную гравитацию, – сказала она, – и вы сможете принять душ. Я попрошу, чтобы вам принесли бритву, если захотите избавиться от бороды, потом Мария, наш биолог и по совместительству парикмахер, с удовольствием вас пострижёт.

– Вы бесконечно добры, – сказал Гарольд, радуясь, что шлем скрывает нескончаемые слёзы.

– Пустяки, это самое малое, что мы можем для вас сделать. – Кристина встала. – Вам лучше, Гарольд? Я хотела бы пойти на мостик и связаться с центром полётов, чтобы доложить, что в нашей команде пополнение.

– Стойте. – Гарольд снова схватил Кристину за руку, но тут же отпустил. – Мне неловко вас об этом просить, но…

Если сейчас он совершит промашку, всё пойдёт насмарку и скоро все узнают, кто он на самом деле.

– Не переживайте, вы можете просить о чём угодно, – улыбнулась Кристина. – За исключением того, чтобы мы засунули вас обратно в этот гроб и отправили дальше исследовать космос.

– Думаю, мне пора на пенсию, – рассмеялся Гарольд, – хватит с меня путешествий. Нет, понимаете, дело в том, что я работал… как бы это сказать, не официально. Компания отказала мне в продлении лицензии из-за возраста.

– Сколько же вам лет?

– Тридцать семь.

– Всего? – удивилась капитан.

– Спрос на работу огромный, – продолжал придумывать Гарольд, – вот они и решили переключиться на более молодую рабочую силу.

– Чёртово перенаселение.

– Именно. Поэтому мне пришлось пойти на хитрость, чтобы попасть на очередную вахту. И я был бы вам безумно благодарен, если бы вы повременили с докладом обо мне. Если выясниться, что я работал в шахте не под своим именем, у меня могут быть большие неприятности – корпорации слишком сильно заботятся о своей репутации. Я понимаю, что многого прошу и…

– Я что-нибудь придумаю, – улыбнулась Кристина. – Сейчас столько людей осталось без работы, и вы сделали всё возможное, чтобы заработать себе на кусок хлеба. У вас не было выхода.

– Спасибо, – выдохнул Гарольд. – Спасибо вам, Кристина.

– Отдохните немного. Я закреплю вас ремнями, чтобы вы не улетели куда-нибудь, когда заработают гравитационные двигатели. Потом выходите к нам, я покажу вам душевую, а затем все вместе сядем за стол и обо всём поговорим, хорошо?

– Хорошо, капитан.

– Называйте меня Крис, – снова улыбнулась она. Закрепила Гарольда на кушетке и вылетела из комнаты.

Он влюбился в эту женщину с первого взгляда. Кто не влюбится в прекрасного ангела, спасшего тебя от смерти?

4

Спустя несколько минут Гарольда прижало к койке. Навалилась приятная тяжесть, он расстегнул ремни и медленно снял шлем, зажмурив глаза. Зрение постепенно привыкало к свету, и он принялся с интересом рассматривать окружающее пространство.

Комната действительно походила на обычную земную квартиру, за исключением двух круглых шлюзов на противоположных стенах комнаты. Гарольд открыл шкаф и увидел полочки с инструментами и каким-то механизмами. Односпальная койка, которая показалась ему королевской кроватью, стояла слева у стены, рядом находился небольшой столик, на котором стояла фотография в белой пластиковой рамке – на снимке беспечно улыбался тот самый молчаливый Джейк в обнимку с какой-то женщиной. По всей видимости, это была каюта главного механика.

Внимание привлёк прямоугольный иллюминатор, за которым раскинулась бесконечная чернота, с вкраплениями ярких звёзд. Гарольд аккуратно встал с койки, прислушиваясь к ощущениям – мышцы одеревенели, но довольно быстро привыкали к притяжению и собственной массе тела. Он медленно, словно древний старик прислонился лбом к стеклу и с минуту наблюдал за пространством чёрной вечности, в котором всё-таки существовала внеземная жизнь. При других обстоятельствах, этот факт поразил бы его до глубины души, но сейчас сердце было полностью увлечено чувством невероятного облегчения после удивительного спасения от медленной смерти. Об иных цивилизациях он подумает позже.

Гарольд повернулся, чтобы выйти из каюты, но наткнулся взглядом на лежащий на полу металлический гроб. Одна из стенок отсутствовала, края отверстия были расплавлены лазером. Он смотрел на прямоугольную коробку какое-то время, сжимая челюсти то ли от жутких воспоминаний, то ли от страха вновь оказаться в этом гробу, затем решительно отвёл взгляд, пообещав себе, что скорее сдохнет, чем вернётся обратно.

Собравшись с духом, он подошёл к шлюзу, к которому направилась Кристина, когда выходила из каюты. Что-то пискнуло и двери открылись, впустив в комнату чуть более яркий свет. Глаза неприятно резануло, но уже не так сильно.

Его встретили аплодисментами. Гарольд не знал куда себя деть и как реагировать – совсем недавно он был заключённым, отправленным на верную смерть, сейчас стал почти героем, выжившим в катастрофе. Необходимо было погрузиться в этот образ и продолжать играть свою роль, которая уже начинала приносить ему безмерное удовольствие, но делать это стоило осторожно – расслабляться пока рано.

Помещение, в котором он оказался, было похоже на огромную гостиную – в середине находилось большое круглое углубление, в центре которого стоял овальный стол, по краям кольцом расположился длинный диван, прерывавшийся лишь в одном месте ступеньками. Сверху свисали несколько десятков каплеобразных светильников, источающий приятный тёплый свет, вокруг углубления расположились пара шкафчиков, столик с кофейным аппаратом и посудой, противоположную стену украшали картины с земными пейзажами. Иллюминаторов здесь не было, вероятно, помещение находилось в глубине корабля.

Люди. Как давно он не видел так много людей. На диване в углублении сидели мужчина и женщина в расстёгнутых защитных комбинезонах, повязанных вокруг талии. Молодой парень в техническом комбинезоне наливал себе кофе, рядом стояла девушка в спортивном костюме и собранными в хвост рыжими волосами. Молчун Джейк облокотился на стену справа и улыбался, приветствуя гостя. Слева открылся шлюз, в гостиную вошла Кристина.

– Гарольд, добро пожаловать на «Пегас», – сказала она, когда стихли аплодисменты. – Позвольте представить вам мою команду. Джейка вы уже знаете. За столом сидят наши замечательные биологи – Лора и Генри. Молодой человек, наливающий себе пятую кружку кофе – наш второй механик Дмитрий, рыжая бестия рядом с ним – доктор и по совместительству инженер Бьянка. Мария сейчас проводит исследования в трюме, где хранятся образцы с Эдема, Тихон на мостике, ну а Пол готовит нам праздничный ужин. Сказал, для такого случая одной капсулой со стандартным обедом не обойдётесь.

Каждый поприветствовал Гарольда, мужчины пожали ему руку, Лора и Кристина обняли гостя. Бьянка не обратила на него никакого внимания, налила себе кофе и устроилась на диване, уткнувшись в планшет.

– Гарольд, пойдёмте я покажу вам душевую и выдам нормальную одежду. – Кристина указала на шлюз справа. – Как вы уже поняли, наш корабль устроен так, чтобы казалось, будто мы одной большой семьёй живём в обычном доме. Так проще переносятся длительные полёты.

– Это удивительно, – поразился Гарольд. Он пошёл вслед за капитаном, осветив всех присутствующих самой доброжелательной улыбкой. – Я правда чувствую себя как дома.

– После того, как примете душ, будет ещё лучше, – улыбнулась Кристина.

Гарольда всё больше привлекала эта потрясающая женщина. Она заботилась о нём, была красива и сексуальна, обладала внутренней силой и вела за собой людей, что возбуждало и бросало вызов. Воображение работало молниеносно – в длительном заточении Гарольду не оставалось ничего, кроме как упражняться в фантазиях. Теперь, когда реальность наполнилась новыми впечатлениями и людьми, он с удовольствием предавался пьянящим мыслям, большинство из которых были на редкость порочны.

В душевой он минут пять просто стоял под потоком тёплой воды, наслаждаясь умопомрачительными ощущениями. Многодневная грязь стекала в слив, очищая душу и тело, мысли приходили в порядок – он окончательно убедился в реальности происходящего, несмотря на всю его фантастичную внезапность. Гарольд даже подумывал спустить в слив своё семя, отдавшись фантазиям с Кристиной, но решил сэкономить энергию, чтобы быть начеку – кто знает, с какими трудностями ему предстоит столкнуться.