Ням Ням Экспресс
Глава 1
Первое, что я увидел, – это отражение солнца в пыльных окнах дома напротив. Несмотря на полностью открытое окно, воздух, густой и неподвижный, обволакивал, словно одеяло, не принося ни малейшего облегчения. Даже с высоты десятого этажа было заметно, как раскалённый асфальт плавился под палящим июльским солнцем, и лица прохожих, идущих по тротуарам, выражали лишь усталость и апатию. В пустых дворах дети, измученные жарой и скукой, вяло перебрасывались мячом, и их смех звучал натянуто и неестественно.
– Ненавижу жару и лето! – простонал я, потирая ладонью мокрую шею. – Спать невозможно: весь потный, как свинья, каждую ночь, даже вентилятор не помогает. Когда же мы кондиционер купим?
– Мы уже обсуждали это, – ответила мать посмотрев на меня очков. – Нужно экономить деньги. Мы тебе на учебу откладываем.
– Ааа… Ты про учебу в медицинском? Ту самую про которую я сказал, что только через мой труп?
– Глеб не будь так категоричен, – вмешался отец. – Ты ещё передумаешь. Я тоже не хотел становиться врачом в своё время, но теперь не жалею.
– Да ты ни о чем не жалеешь па, – заметил я ехидно. – Всё тебя устраивает, всё нравится.
– Ты просто не думаешь на перспективу, – сказала мать.
– Ну да, конечно, – с вызовом бросил я, впиваясь в нее взглядом. – Вы-то думаете… Вот и приходится нам затягивать пояса, отказывая себе в самом необходимом.
Мать окинула меня ледяным взглядом, в котором плескалась неприкрытая обида. Кажется, задел.
– Ты просто неблагодарный! Совершенно не ценишь того, что имеешь!
– А что я имею? Родителей, которые пытаются навязать мне ненавистное будущее? Руководствуясь устаревшими представлениями о "надежной" профессии как о единственном пути к успеху? Лишая меня права самому выбирать свою судьбу?
– Глеб перестань, – вставил отец. – Опять начинаешь.
– Что начинаю? – возмутился я. – Она постоянно меня жизни учит.
– Ах, ты у нас всезнающий гений? – процедила мать, снимая очки. Сложив руки на груди, она смотрела на меня с нарочитой обидой. – Может, тогда попробуешь пожить своим умом?
– С превеликим удовольствием, мам, – бросил я, равнодушно ковыряя вилкой недоеденную яичницу.
– Вот и чудненько! Раз медицинский тебе не мил, марш искать работу и снимать квартиру!
Я вскинул голову, пытаясь понять, не шутит ли она.
– Что? – Она поймала мой растерянный взгляд, и, почувствовав колебание, перешла в наступление. – Как тебе такая перспектива? Не век же тебе на нашей шее висеть!
– Ты серьезно? – спросил я, стараясь сохранить видимость спокойствия. – Восемнадцать мне только недавно исполнилось, и то, что ты называешь "сидением на шее", вообще-то, в порядке вещей в цивилизованном обществе.
– Ох, Глеб! Хватит философствовать! – Мать распалилась не на шутку. – Лучше возьми на себя ответственность, научись сам принимать решения!
– Да умею я принимать решения! – выпалил я со злостью.
– Ах, да? Как на прошлой неделе, например? – Мать прищурилась, словно припоминая что-то. – Когда ты приполз домой пьяный в стельку под утро?
– Подумаешь! С кем не бывает? Чуть-чуть перебрал. Просто на голодный желудок пил…
– О, нет! Последствия твоих возлияний я лично оттирала с нашего ковра! И уж поверь, там было совсем не пусто!
– Ты что, меня стыдить будешь за то, что я не могу контролировать? – огрызнулся я.
– Прекрасно ты все можешь контролировать! – не унималась мать. – Мог просто не пить!
– Ага, и сидеть, как идиот, единственный трезвый во всей компании, и смотреть, как все веселятся!
– Глеб, ты же знаешь, что плохо переносишь алкоголь, – вставил отец, до этого молчавший. – Помнишь тот Новый год три года назад? Друзья тебя чуть живого притащили, хотя пил ты не больше других.
– Точно, – мать кивнула в подтверждение слов отца. – Мы чуть с ума не сошли от страха, а ты, как ни в чём не бывало, продолжаешь пить в тех же количествах, не думая о последствиях.
– Так всё, с меня хватит! – выпалил я, вскакивая из-за стола так резко, что стул опрокинулся, с грохотом рухнув на пол. – Мне надо проветриться!
– Нет уж, постой, – не унималась мать. – Хватит бегать от проблем, стоит только чему-то пойти не так, как тебе хочется.
– Когда это я от чего-то бегал? – возмутился я, чувствуя, как закипает кровь.
– Хм, дай-ка вспомнить, – мать притворно задумалась, её взгляд стал острым и насмешливым. – Ах, да! В голову сразу приходят твои брошенные тренировки по легкой атлетике. Потому что, видите ли, новый тренер пришелся не по душе.
– Да мне вообще эти тренировки поперек горла стояли! Просто я был слишком мал, чтобы перечить вам! Вы запихнули меня туда, а мне это было противно! Со старым тренером хоть как-то можно было мириться, а этот новый – настоящий тиран! Будто нас к самой Олимпиаде готовил. Вот я и свалил пока не поздно!
– И чем же ты, позволь узнать, увлекся вместо спорта? – мать прищурила взгляд, словно разглядывая сквозь меня какую-то невидимую преграду. – На что такое интересное променял тренировки? На выпивку и компьютерные игры?
– Всё то тебе расскажи, – буркнул я, направляясь к выходу из кухни.
– Не смей мне грубить, молодой человек! – ее голос взметнулся выше, царапая слух.
– Хочу и грублю!
Мать вскочила со стула, приближаясь ко мне с каждой секундой, словно хищник к добыче.
– Знаешь что? Чтобы духу твоего здесь не было! Найди работу и съезжай отсюда к чертовой матери!
– Разбежалась! Прямо сейчас и побегу, только тапки надену!
Отец, до этого момента молчаливо наблюдавший за разгорающимся пожаром, словно за теннисным матчем, резко поднялся и встал между нами, как хрупкая перегородка между двумя ураганами.
– Ты ведешь себя как избалованный мальчишка! – голос матери звенел, словно натянутая струна. – Привык жить на всем готовеньком, тянуть из нас деньги. Тебе пора бы уже прочувствовать жизнь на собственной шкуре!
– Интересно, и в кого же я такой уродился? – съязвил я, скривив губы в подобии улыбки. – Кто мои родители, позволь спросить? Кто отвечал за мое воспитание? Ты же у нас бухгалтер от бога, ма! Почему ни разу не удосужилась преподать мне урок финансовой грамотности?
– Какое отношение моя работа имеет к делу? Не путай теплое с мягким!
– А зачем ты тогда таскала меня с собой на работу, когда я был еще маленьким? Чтобы похвастаться симпатичным сыночком перед своими коллегами?
– Да что ты несешь? – мать смотрела на меня с искренним недоумением.
– А то и несу, – я сделал шаг вперед, вглядываясь в ее глаза. – Я всегда был для тебя лишь приложением, красивой игрушкой. Предметом гордости, на который ты возлагала непомерные надежды. Ты мечтала, что я стану лучше тебя, добьюсь того, чего не смогла добиться ты сама. Стану кем-то… кем-то значительным. Знаешь, почему тебе это не удалось? – выпалил я с вызовом. – Потому что у тебя самой не хватило духу рискнуть, пойти против течения, сделать в жизни то, что хотелось именно тебе, а не твоим родителям, не обществу, не друзьям. Ты сама себя лишила шанса, утонув в болоте общепринятых норм. И теперь ты хочешь того же и от меня. Но я не ты. Я не позволю тебе контролировать меня. И тебя это бесит, да?
Повисла гнетущая тишина.
Я, тяжело дыша, прожигал взглядом лицо матери. Она смотрела на меня, словно заново открывала, как будто пелену сбросила. Очевидно, и представить не могла, какие бури бушуют у меня в душе, и теперь в ее глазах читалось оцепенение, будто призрака увидела.
Не выдержав этой пытки молчанием, я сорвался с места, схватил телефон, на ходу обулся и вышел из квартиры.
Выскользнув из подъезда, я побрел вдоль улицы, наугад. Безразлично, куда – лишь бы развеяться, усмирить бурю в голове.
Придя в себя и немного уняв дрожь, я обнаружил, что миновал уже три квартала. Ритм был задан стремительный, и жара выжала из меня почти все соки.
Неподалеку расположился небольшой парк. Летний день достиг своего апогея, и он бурлил жизнью. По широким аллеям неспешно прогуливались мамы с колясками, а вблизи детской площадки, царила собачья вакханалия. Пушистые пудели, юркие терьеры и грациозные лайки носились по изумрудной лужайке, преследуя мяч или приветствуя друг друга звонким лаем.
В самом сердце парка, под сенью огромного дуба, приютилось летнее кафе. За столиками неспешно потягивали прохладительные напитки и лакомились десертами посетители.
Я купил бутылку воды и, присев на свободную скамейку, осушил её почти залпом.
Созерцая эту умиротворяющую безмятежность, я наконец ощутил, как мысли в голове постепенно успокоились.
Да, сорвался, обидел, – думал я. Но и они хороши! Родители, конечно, воспитали, не спорю. Но, черт возьми, мне уже восемнадцать! Имею право сам распоряжаться своей жизнью.
С одной стороны, мать, безусловно, права. Если я стремлюсь к независимости, то и бремя обеспечения этой независимости должно лечь на мои плечи.
И все же… как же так? Не могу отделаться от мысли: будь у меня собственные дети, я бы ни за что не стал диктовать им путь. Напротив, я бы всячески поддерживал их, в пределах разумного, разумеется, но без навязывания своей воли.
Осознание этой бездонной пропасти между нашими натурами стало переломным моментом. Именно тогда я поклялся себе не плясать под ее дудку. Она, должно быть, уверена, что я сломаюсь и прогнусь, как и все остальные. Но нет, на этот раз она просчиталась.
Внезапно в памяти всплыло имя Ярослава, моего лучшего и, пожалуй, единственного друга. Ярика, как я привык его называть. Мне захотелось увидеться с ним и обсудить всё то, что произошло. Он всегда умеет посмотреть на вещи с другой, отличной от моей, стороны. Наверное, поэтому мы и сдружились.
На сообщение он не отвечал поэтому я решил позвонить.
Голос у него был очень сонный, наверное, опять до пяти утра играл. Раньше мы играли вместе, но потом я стал больше обращать внимание на реальный мир. В глазах одноклассников два задрота с синяками под глазами были не самыми популярными людьми в школе.
В девятом классе я завязал с играми, решив всерьез заняться собой. Не то чтобы меня совсем не волновало внимание девчонок, скорее, его полное отсутствие не давало покоя.
Я всерьез увлекся литературой об искусстве общения и открыл для себя новый мир, полный нюансов и возможностей. Стал больше уделять внимание своему внешнему виду. В основном это касалось одежды.
Благодаря занятиям бегом со второго класса я был довольно неплохо сложен, без излишней худобы или показной мускулатуры. Скорее, подтянутый и жилистый. Весь в мать: высокий, с угольно-черными волосами, которые я носил коротко. Пронзительный взгляд карих глаз и волевой подбородок придавали моему облику определенную привлекательность.
Вскоре я уже ходил на свидания. А вот Ярик… Ярик так и остался пленником компьютерных игр, затерявшись в виртуальном мире.
Тем не менее, когда тебя уважают в школе, уважают и твоих друзей. Даже если они кажутся чудаковатыми, немного отшельниками. Ярик был единственным, с кем я мог разделить самые сокровенные тайны. И сейчас, как никогда прежде, я нуждался в его понимании и поддержке.
Ярик, как всегда, шел, переваливаясь с боку на бок, словно пингвин, выбравшийся на сушу. Полноватая фигура лишь усиливала это впечатление. Над ней возвышалась большая, взъерошенная голова, увенчанная наушниками – непременным атрибутом любого уважающего себя аудиофила, каким Ярик, несомненно, являлся.
–Здарова Глеб, – сказал он тихим высоким голосом. – Ты чего в такую рань встал? Я думал что-то на счёт поездки…
Сегодня вечером мы собирались ехать за город на озеро. Поездка, организованная завсегдатаями тусовки спортсменов, куда по старой памяти затесался и я. Само собой, Ярик ехал со мной. Там будут девчонки – а вдруг улыбнется удача и получиться с кем-то уединиться? Может, и Ярику перепадет немного счастья, если он, конечно, не начнет душнить, как в прошлый раз. Тогда утихомирить его смогла только изрядная доза алкоголя, после чего он, правда, довольно сильно буянил. Видимо, повышенная чувствительность к горячительным напиткам – еще одна черта, что нас с ним роднит.
– Типа отменяется? – усмехнулся я, пожимая его, как всегда, слегка влажную руку.
– Ну, может…
– Тебе бы, наверное, этого очень хотелось?
– Ну, ты знаешь, я не очень люблю все эти шумные компании.
Он стоял, нервно переминаясь с ноги на ногу и глядя себе под ноги.
– Когда ты выпьешь, то становишься самым шумным, – я легонько похлопал его по спине, улыбаясь.
– Да… И потом это становится новой шуткой для всей школы еще на несколько недель…
Меня всегда забавляла его манера говорить быстро, но при этом очень четко проговаривая слова, как будто он всегда зачитывает какое-то определение из учебника.
– Да ладно тебе, Яр. Тебя по крайней мере теперь знают в школе как забавного парня. Ты не был пустым местом, как многие.
– Да ты знаешь, может, так было бы и к лучшему… Если бы никто не знал… А то все эти взгляды от незнакомых людей… Ухмылки, шутки…
– Ну ладно, ладно. Ты слишком много паришься, кто что о тебе там думает. И кстати, у меня для тебя хорошая новость, похоже, всё отменяется…
– О, ты серьезно? – он заметно оживился, и на его круглом лице проскользнула улыбка. – А чего вдруг так? Что-то случилось?
– Да… Меня из дома выгоняют…
– В смысле?
– Да в прямом. Мать поставила ультиматум. Либо, говорит, поступаешь в медицинский, либо иди ищи работу и гуляй на все четыре стороны.
– Охренеть… Чего это она вдруг?
– Ну, ты же её знаешь… Хочет меня проучить типа.
– А ты что?
– Я-то… Я сорвался и наговорил ей кучу всякого дерьма, и теперь даже не знаю… Хотя, домой не возвращайся.
– Мда… Ну я, честно говоря, знал, что так будет. Ты ещё долго продержался.
– Ты о чем это?
– Ну… ты постоянно препираешься с ней, а потом сдашься…
– Ах, вон оно как? Ты, значит, в меня не веришь?
– Ну, блин, а что ты можешь сделать, Глеб… Ты у неё на попечении, как бы ты ни выпендривался, всё равно придется делать, как она скажет.
– Ну так в этот раз всё по-другому будет!
Меня вдруг дико разозлили его слова. И хотя я понимал, что он прав, ощущение несправедливости плотно засело комом у меня в груди.
Ярик затих, словно пристыженный, и, опустив взгляд, ковырял носком ботинка землю.
– Знаешь, я хочу ее проучить, – процедил я сквозь зубы после долгого, тягостного молчания.
– И как? – Ярик с нескрываемым любопытством вскинул на меня взгляд.
– Пока не знаю…
Я погрузился в раздумья, устремив взгляд на пеструю вереницу прохожих. В голове, как искры, начали вспыхивать идеи, складываясь в коварный, гениальный план мести.
Ярик вдруг подпрыгнул, словно оса ужалила его.
– Знаю, знаю! Надо устроить саботаж!
– Саботаж?
– Точно, саботаж!
– И как же?
– Ну, притворись, что согласился съехать… Но чтобы съехать, нужно сначала найти работу… Вот и делай вид, что ищешь… Рассылай резюме там всякие… Ходи на собеседования…
– И какой смысл мне таскаться на эти собеседования? С тем же успехом я могу развести руки и жаловаться, что никто не приглашает.
– Боюсь, такая отговорка прозвучит крайне неубедительно.
– Да, ты, наверное, прав, Яр, – вздохнул я. – Зная мою мать, она не успокоится, пока лично не обзвонит всех работодателей, пытаясь выяснить, почему мне отказывают. Особенно если речь идет о какой-нибудь совсем уж элементарной работе, а меня все равно прокатывают. Это покажется ей верхом несправедливости, и она начнет копать.
– Ну а ты тогда срывай собеседование!
– Сорвать?
– Ну да. У тебя же талант был учителей до белого каления доводить, уроки срывать. Можешь прикинуться дурачком например…
– Хмм, а в этом что-то есть…
Я погрузился в раздумья. А ведь правда, что мне мешает пустить пыль в глаза, сделать вид, что я отчаянно ищу работу? Пару часов в день тратить на собеседования и с треском их проваливать. А жизнь пусть течет своим чередом, как и прежде. Друзья, лето, беззаботность… А там, глядишь, и мать сменит гнев на милость, отстанет от меня со своими нравоучениями.
Решено! Нужно пойти извиниться, признать свою ошибку, прикинуться раскаявшимся грешником… Заверить её, что она права, что пора становиться самостоятельным и взрослым. И что с завтрашнего дня я, не покладая рук, начну искать работу.
Разработав план саботажа, мы с Яриком отправились в молл и бесцельно бродили там до вечера. Глазели на витрины, перекусили в фуд-корте, сходили в кино. Там же, между делом, я выудил из вороха рекламных проспектов буклеты с контактами – в ресторан быстрого питания и бутик одежды требовались сотрудники.
Попрощавшись с Яриком, я решил проехать на автобусе пару остановок. Хотя летний вечер и манил свежестью, ноги гудели от пройденных за день километров.
Приближаясь к дому, я заметил, что окна погружены в темноту.
Странно, обычно в выходные родители допоздна не ложились. Наверное, решили навестить друзей, пригубить вина, посетовать на своих бестолковых отпрысков, совсем отбившихся от рук.
Войдя в квартиру, я обошел спальню и гостиную – никого. Принял душ, почистил зубы и провалился в сон.
Утром меня разбудил стук в дверь.
– Глеб, это я, папа, можно войти?
– Да… Заходи.
Отец зашел в комнату, нервно теребя руки, как будто не зная, куда их деть.
– Где вы вчера были? – поинтересовался я, лениво потянувшись.
– Мы были у Вани с Мариной.
– Это та подруга с маминой работы? И её новый муж?
– Ну, он не такой уж новый… Они уже пять лет вместе.
– Я помню ещё её первого мужа… Как там его звали? Олег, кажется… Мать частенько таскала меня к ним в детстве.
– Да, и теперь вместо тебя она таскает к ним меня, – отец улыбнулся и присел на край кровати.
Я усмехнулся и, приподнявшись на руках, сел.
– Ты хотел о чём-то поговорить?
– Да, Глеб. Вчера утром некрасиво получилось с твоей стороны. Мама очень расстроилась, понимаешь… Она, конечно, может строить из себя железную леди, но внутри она тоже очень ранима…
– Ага, конечно, – я с недоверием посмотрел на него. – Это она тебе сама сказала?
– Ей и не нужно было ничего говорить. Она вчера плакала, когда ты ушёл… А потом дома у Марины перебрала сильно… Я давно её такой не видел…
– Ну да, она расстроилась, что всё пошло не по плану.
– Не будь таким жестоким, сын… Она всегда хочет тебе как лучше. Да, может, она иногда перегибает палку, но она же не со зла это…
– Да причём тут зло, пап? Ты думаешь, я считаю её плохой? Что она хочет мне навредить? Нет! Вовсе нет. Я искренне считаю, что она со всей безграничной добротой пытается сделать мою жизнь лучше. Вот только её представления о том, что для меня хорошо, не совпадают с моими представлениями об этом. И я это понимаю, а она нет. И поэтому с упорством, достойным барана, продолжает пытаться меня осчастливить.
Отец умолк, понурив голову, словно погрузившись в омут воспоминаний. Тишина затянулась, и наконец он заговорил:
– Почему ты так противишься медицине? Ведь ты сдал экзамены по профильным предметам. Значит, есть способности к такого рода предметам.
– Просто не моё, – бросил я, отворачиваясь.
– Но ты ведь даже не попробовал…
– Зато ты попробовал сполна! Сам рассказывал о бессонных ночах, о зубрежке, о стрессе, когда сокурсников выгоняли пачками. И эти годы учебы… Шесть лет, потом ординатура! К тридцати годам, в лучшем случае, станешь врачом.
Отец нахмурился, словно болезненное воспоминание коснулось его души. Он взглянул на меня с какой-то виноватой настороженностью.
– Прости, если мои рассказы тебя напугали. Я не хотел запятнать твое представление о студенческой жизни, отбить охоту. Там ведь было и много хорошего. Хочешь, как-нибудь расскажу?
– Не стоит, – отрезал я с раздражением.
– В любом случае, жизнь полна трудностей. Чтобы добиться чего-то стоящего, нужно приложить усилия…
– Да-да… Без труда не выловишь и рыбку из пруда… Знаю, пап, не вчера родился.
– Ты очень умный парень, Глеб, – сказал отец, кладя теплую ладонь мне на плечо. – Ты просто не представляешь, на что способен.
– А она представляет? – ответил я, глядя ему прямо в глаза.
– Мама знает, что у тебя огромный потенциал и не хочет, чтобы ты спустил его в унитаз.
Его взгляд был мягким и добрым, и в этот момент что-то дрогнуло в глубине моей души. Казалось, отец видит меня насквозь, знает меня лучше, чем я сам. В нем чувствовалась какая-то мудрость, и я подумал, как повезло маме. Хотелось бы мне когда-нибудь встретить такого же человека…
Глава 2
Весь тот день мать избегала меня. Встала она довольно поздно, видимо, сказалось излишне выпитое спиртное. Поначалу я и сам не горел желанием с ней встречаться лицом к лицу, но всё равно понимал, что рано или поздно нам придется обсудить то, что я ей наговорил в порыве гнева.
Когда время близилось к вечеру, я всё же решил, как бы случайно наткнуться на неё. Услышав, как мать стучит посудой на кухне, я подумал, что это идеальный момент помириться с ней. Правда, когда я подходил к кухне, она вдруг достала свой телефон и, прижав его к уху, начала изображать, что разговаривает по телефону, а затем поспешно прошмыгнула мимо меня, даже не удостоив взглядом.
Настал понедельник. Когда родители вернулись с работы, мать начала постоянно искать поводы не находиться со мной в одной комнате: то срочно нужно сходить в магазин, то прогуляться с собакой, а то соседка вроде как просила зайти к ней поговорить.
Меня это поведение матери начало сильно раздражать. Я не переставал удивляться, как это человек, который пытается научить меня быть взрослым, едва услышав приближение собственного сына, убегает, как десятилетняя девочка, чтобы не находиться с ним в одном помещении.
Я решил, что надо просто дать ей время и когда она успокоится и переживет всё это, то простит меня и тогда мы сможем наконец поговорить. Первым начинать разговор я не решался и даже когда на следующий день мы оказались в одном помещении слова извинений словно застряли у меня внутри.
Отец в этой ситуации чувствовал себя вполне комфортно. Хотя он общался только с каждым из нас по отдельности, но не с обоими сразу, ему и раньше приходилось выполнять роль посредника. Наблюдая за ним, я вдруг понял, как это можно использовать.
В среду я встал рано утром, нашел буклет с номером ресторана быстрого питания, который я взял в торговом центре, и заполнил анкету на обратной стороне. Затем, дождавшись, когда родители окажутся вдвоем на кухне, я оделся, забежал взять из холодильника яблоко для перекуса и как бы между делом сообщил отцу, что иду на собеседование. Реакция матери не смогла ускользнуть от меня. Она хоть и пыталась это скрыть, но с интересом посмотрела в мою сторону с явным желанием разузнать у меня побольше об этой работе.
Хотя реально ходить на собеседования не было никакой необходимости, я все же решил подстраховаться на случай, если матери вдруг вздумается связаться с работодателями, которые якобы меня продинамили, и выяснить, приходил ли к ним такой-то молодой человек. Поэтому причина, по которой меня не должны были взять на работу, должна реально существовать, и мне очень захотелось с этим поразвлечься.
Моей первой жертвой стал ресторан "Бургер Хаус", который располагался на втором этаже молла, в одной из секций фудкорта. Подойдя к стойке обслуживания клиентов, я подождал, когда освободится один из кассиров, и молча положил перед низенькой девушкой в жёлтой футболке и такого же цвета козырьке свой заполненный буклет с анкетой. Она посмотрела на меня с явным удивлением, ожидая, что я скажу, что мне нужно, но так и не дождалась и поэтому решила, что я, видимо, глухонемой.
– Вы насчёт работы? – спросила она.
Я кивнул, пристально смотря на неё немигающим взглядом.
– Я сейчас позову директора, подождите здесь.
Она ушла вглубь кухни, явно с ощущением, что со мной что-то не так. Я понадеялся, что, быть может, она расскажет директору о том, что там пришёл глухонемой претендент, и он сразу откажет мне.
Через пару минут подошел директор ресторана, одетый в черную рубашку и брюки. Он был очень высокого роста и довольно крупный. Размах его движений при ходьбе и гордо поднятая голова давали понять, что он считает себя очень важным. Он показался мне большим черным петухом, который зашел в курятник, и вся эта жёлтая масса людей, так похожая на цыплят, разбегалась перед ним в сторону.
– Здравствуйте, – прогремел он звучным басом. – Вы на собеседование по поводу работы?
Я молча кивнул.
– Смотрите, – продолжал он напористо и громко. – Света сказала мне, что вы не говорите. Давайте пройдем ко мне в офис, я дам вам листок с ручкой, и мы вроде как побеседуем… Вас из другого ресторана прислали, наверное… Нам звонили на днях, спрашивали, осталась ли у нас ещё квота для инвалидов… Нам как раз нужен сотрудник на кухню… Работали когда-нибудь в этой сфере?
Не дождавшись ответа на свой вопрос, он вышел из-за прилавка и подошёл ко мне, взяв за плечо.
Я понял, что план мой начинает трещать по швам, и поэтому решил наконец заговорить.
– Эмм… Я вообще-то не глухонемой. Девушка, видимо, что-то перепутала…
Он посмотрел на меня удивлённо.
– А, ну так даже лучше. Вот Света, конечно, даёт… Надо будет поговорить с ней потом… Вы извините за такую ситуацию.
– Да ничего, бывает… – ответил я.
Мы вышли за пределы полукруга фудкорта, прошли вдоль бутиков в дверь с надписью "Только для сотрудников" и зашли в коридор, в котором одна из дверей оказалась входом в подсобные помещения ресторана.
Кабинет директора больше напоминал чулан, чем рабочее пространство. Втиснутый между стенами, он едва вмещал стол с монитором, клавиатурой и мышью да пару тощих стульев. Удивительно, как в этой каморке умудрялся разместиться такой крупный мужик. Впрочем, создавалось впечатление, что времени на долгое просиживание в этом заточении у него попросту не было.
Он присел на стул рядом с монитором и слегка развернул его в мою сторону, я же сел на второй стул напротив него.
– Ну что же, давайте знакомиться. Как вас зовут? – спросил он, откинувшись на спинку стула.
– Глеб, – ответил я, сделав то же самое.
– Меня зовут Александр, и я директор этого ресторана.
– Спасибо, что приняли. Не думал, что такие заведения нуждаются в высококвалифицированных кадрах, как я.
Он, явно в лёгком замешательстве, попытался натянуто улыбнуться, услышав мои слова, но у него получилась только кислая мина, как будто он проглотил целый лимон.
– Мы всегда рады приветствовать новых сотрудников. Расскажите немного о себе, о вашем опыте работы, – сказал он.
–О, у меня огромный опыт! Я мастер по приготовлению бутербродов с арахисовой пастой. И вообще, я считаю, что ресторанный бизнес – это искусство. А вы, наверное, не ценитель изысканных вкусов? – выпалил я на одном дыхании.
– Мы в первую очередь ценим ответственность и исполнительность, – ответил он, явно сдерживая раздражение. – Как вы относитесь к работе в команде?
– Мне кажется, что каждый должен делать своё дело, не мешая другим, – отозвался я, небрежно закинув ногу на ногу и задумчиво обхватив начищенный ботинок рукой. – А вся эта шумиха вокруг "командной работы"… по-моему, так просто элегантный способ узаконить стадный инстинкт.
Директор, сверля меня взглядом и с явным желанием дать мне в морду, скрестил руки на груди.
– Ну хорошо… А как вы относитесь к работе в напряжённой обстановке? У нас бывает очень много посетителей.
– Напряжённая обстановка? Да, обожаю… Особенно когда все бегают, кричат, а я сижу и пью кофе. Наблюдать за хаосом – это моя страсть, – сказал я, мечтательно направив взгляд в потолок и закинув руки за голову, как будто лежу на пляже.
Он, уже красный от злости, наклонился ко мне.
– Я так понимаю, что вы пытаетесь быть оригинальным, но…
– Оригинальным? – воскликнул я, перебив его. – Да, я просто хочу знать, как вы оцениваете мой потенциал. Ведь я не просто повар, я – художник! Я могу превратить обычный заказ в шедевр!
Такое директор по имени Александр стерпеть уже не смог, и в следующее мгновение он вскочил со стула, схватил меня за локоть и вытолкал в коридор, поливая отборной бранью.
Покончив с карьерой в фастфуд индустрии, я написал Ярику. Мы проболтали до самого вечера, заливаясь смехом и живо обсуждая моё первое собеседование. В итоге единогласно решили: в "Бургер Хаус" мне лучше и носа не показывать, иначе в следующий заказ вполне могут подложить кусок сырого мяса… или горсть отборных тараканов.
Глава 3
Моё возвращение домой было встречено с ожидаемым энтузиазмом, по крайней мере, отцом. Мать, хоть и слушала мой рассказ, хранила молчание, словно опасаясь, что увлечется и сорвет тонкую нить перемирия, едва наметившуюся между нами.
Разумеется, повествуя о собеседовании, я утаил свой дерзкий спич в кабинете директора, зато щедро расписал дружелюбие коллектива и безупречную организацию рабочего процесса. Это, как я и рассчитывал, тронуло мать, и я заметил, как в уголках её губ промелькнула едва уловимая улыбка, когда она отпивала чай.
На следующий день меня потянуло в бутик одежды “Fashion Fusion”, что располагался в том же торговом центре. Там тоже искали продавца, и я загорелся желанием продемонстрировать им, какой бриллиант они могут заполучить, если решатся принять меня в свои ряды.
По телефону меня предупредили о неком дресс-коде на собеседовании. Никаких рваных джинсов, шорт и, боже упаси, шлёпанцев. В раздумьях, для чего это нужно, я склонялся к двум вариантам: либо они хотят оценить мой вкус, либо меня встретит очередной директор с манией величия, страдающий острой аллергией на уличный стиль и пляжную расслабленность.
Магазин стильной модной одежды "Fashion Fusion" оказался гораздо масштабнее, чем я ожидал. В прошлый раз мы с Яриком проходили мимо какого-то неприметного бутика, и, как выяснилось, это и был "Fashion Fusion", просто он занимал площадь, рассчитанную на два магазина.
Внутри меня встретил менеджер – невысокий темноволосый парень лет тридцати с тщательно выбритой эспаньолкой. На нем были строгие черные брюки и голубая рубашка, а галстук в полоску был затянут настолько туго, что, казалось, вот-вот задушит своего владельца. Он поприветствовал меня сильным рукопожатием и натянутой улыбкой, словно рекламируя все преимущества бесплатной стоматологической страховки.
– Здравствуйте! Вы, должно быть, Глеб?
– Да, все верно, он самый, – ответил я.
Он медленно пошел по магазину, а я рядом с ним.
– Ооочень приятно! А меня зовут Дмитрий! – продолжил он высоким и манерным голосом.
– Очень рад вас приветствовать в нашем магазине! Это место – настоящий оазис стиля и моды в этой пустыне безвкусицы! – он обвел рукой пространство вокруг магазина, видимо имея в виду весь остальной торговый центр. – Мы предлагаем клиентам не просто одежду, а образ жизни! Стиль, который отражает современные тенденции и индивидуальность!
Говорил он с таким пафосным придыханием, что я почувствовал, как от этой рекламной речи у меня подкатывает тошнота.
– Мы ценим в сотрудниках страсть к моде, желание развиваться и общаться с людьми! – продолжал менеджер. – Наш магазин – это не просто торговая точка! Это место, где клиенты получают консультацию профессионалов, могут найти свой уникальный стиль!
– Ага… Понятно, – вставил я, кивая головой.
– У нас есть прекрасная команда, которая всегда готова помочь новому сотруднику! Кроме того, – добавил он с гордостью. – Мы предлагаем конкурентную заработную плату и возможность профессионального роста!
– Зарплату я люблю! – сказал я, широко раскрыв глаза, – А кормить тут будут?
Он быстро посмотрел на меня оценивающим взглядом сверху вниз, и то, что он был на голову ниже меня, ему никак не помешало. Затем, как будто забыл о том, что было у него в голове только что, и продолжил говорить с таким же энтузиазмом.
– Но прежде чем вы сможете присоединиться к нашей команде, мы должны оценить ваши навыки общения с людьми. Понимаете… Люди приходят очень разные, – сказал он, понизив голос и слегка наклонившись к моему уху. – Нам бы хотелось отсеять совсем неподходящих… Если вы понимаете… Кандидатов… Еще на начальном этапе.
Он резко остановился и развернулся ко мне. Я последовал его примеру.
– Ну что!? Что вы скажете, Глеб? Вы готовы приступить к тестовому заданию? – сказал он, посмотрев на меня с надеждой.
– Конечно, конечно… Давайте… Кому тут надо что-нибудь продать? – ответил я с лицом дебила, потирая руки.
Менеджер Дмитрий недоверчиво окинул меня взглядом и повел в отдел, в котором мне предстояло продавать.
Он вкратце обрисовал ассортимент, благо джинсы и футболки были мне знакомы. Вручил бейдж "Стажер", хлопнул по плечу и, отступив на несколько шагов, предоставил мне возможность проявить себя.
Поначалу неловкость сковывала движения, сердце бешено колотилось и мысль о побеге казалась спасением. Но тут мой взгляд упал на невзрачного мужчину средних лет, застывшего у стойки с одеждой.
Его потная лысина блестела под холодным светом ламп, и он, уверенный в своей незаметности, украдкой вытирал ее рукавом когда-то белой, а теперь засаленной желтой футболки. "Вот он, – подумал я, – один из тех искателей стиля, о которых с таким энтузиазмом говорил менеджер"
– Здорова, братишка, какими судьбами? – выпалил я, подходя к незнакомцу.
– Простите?.. – Он явно опешил, хлопая округлившимися глазами.
– Да ладно тебе, чего ты как не родной? Решил прибарахлиться модным шмотьем?
– Я не понимаю, что вам нужно, я просто жду жену… – пробормотал он, заливаясь краской, словно перезрелый помидор, и отвел взгляд в пол.
– А я что, про твою бабу спрашивал?! – рявкнул я.
– Что вы себе позволяете?!
Мужчина резко побледнел, а его руки, дрожа, принялись спешно возвращать вещи на полку.
– Да не кипишуй ты, братан, сейчас мы тебе подберем прикид по высшему разряду, шмотки от кутюр… Будешь самый крутой перец на районе!
– Вы меня с кем-то путаете!
– Да я тебя как увидел, сразу узнал, брателло! Ты же местный барыга! Я у тебя такой забористый ганж брал, закачаешься!
Мужчина вылетел из магазина пулей, едва не опрокинув стеллаж со штанами. Удирая, он нервно оглядывался, словно боялся, что я брошусь в погоню.
Я взглянул на менеджера с надеждой, что он все заметил, но этот напыщенный индюк, казалось, совсем потерял связь с реальностью. Его внимание отвлекла какая-то пара у отдела с платьями, и теперь он, расплываясь в любезной улыбке, демонстрировал им очередную новинку. Девушка восторженно поглядывала на своего спутника, в ее глазах читался немой вопрос – разрешение на покупку.
Поняв, что нужно действовать решительнее, я отправился на поиски новой жертвы. Большинство посетителей магазина, словно предчувствуя неладное, спешили ретироваться, едва завидев приближающегося человека с бейджем.
Поиски затягивались. Наконец, мой взгляд выхватил молодую девушку миловидной внешности. Немного понаблюдав за ней, я осторожно подкрался сзади.
– Ну, привет, – прошептал я, стараясь придать голосу бархатную вкрадчивость и закрыл ее глаза ладонями.
Девушка подпрыгнула от испуга и, видимо, решив, что это кто-то знакомый, слегка прикоснулась к моим рукам, но не стала вырываться.
– О Господи! Боже мой, как ты меня напугал! Кто это? Кто там? – прозвучал ее дрожащий голос.
– Попробуй угадать, – ответил я, приблизившись почти вплотную к её затылку.
– Я… Я… Не знаю… Не могу понять… Олег? Олег Иващенко? Это ты?
– Нет, не он. Попытайся еще раз… – прошептал я.
– Ой, у меня уже мурашки по коже… Какой ты таинственный… – проговорила она, уже с явным интересом. – Ну, я даже не знаю… В голове все перепуталось, ты застал меня врасплох…
Она нервно захихикала.
– Видишь, а ты ведь и представить себе не могла, что поход в магазин обернется таким… приятным сюрпризом? – прозвучал мой вопрос с оттенком загадочной иронии.
– Знаешь… Насчет "приятного" ты, пожалуй, погорячился… Если честно, я начинаю паниковать…
– Что здесь происходит?! – рявкнул чей-то голос у меня за спиной.
От неожиданности девушка резко вырвалась из моего плена и оглянулась на кричавшего. В ее глазах мелькнул испуг. Мгновение спустя она перевела взгляд на меня, затем на мой бейдж и… обрушила на мою голову град ударов своей сумочкой. Удивительно, как в такой маленькой сумочке могло поместиться столько тяжести. Я всегда поражался этому женскому феномену.
– Ах ты, охреневший мудак! – кричала она, нанося удары. – Маньяк чертов!
Первый удар я пропустил, но затем успел выставить руки, пытаясь защититься и успокоить ее. Но ее гнев было не остановить. Она продолжала охаживать меня своей сумочкой, дико визжа и привлекая внимание посетителей, которые в шоке застыли, наблюдая за разворачивающейся драмой.
Крик, донесшийся сзади, принадлежал Дмитрию – менеджеру, проводившему собеседование. Видимо он все-таки вспомнил обо мне, и теперь застал, как ему показалось, за нежными утехами с подругой. Увидев реакцию девушки, он застыл, словно громом пораженный, с нелепо разинутым ртом, совершенно потерянный.
– Ну чего ты стоишь, болван?! Охрану вызывай! – заорал я, поражённый его столбняком. – Она же психованная, сейчас голову мне пробьёт!
Словно очнувшись от гипноза, менеджер сорвался с места и умчался за подмогой. Перехватив сумочку после очередного взмаха, я оттолкнул от себя разъярённую фурию и пулей вылетел из магазина.
Кто-то из стоявших зевак кричал вслед: "Ловите вора!". На моё счастье, никто из встречавшихся на пути посетителей не решился исполнить данный призыв, и я благополучно покинул магазин.
Глава 4
Родителям я, разумеется, не стал рассказывать эту дикую историю во всех красках. Когда же они поинтересовались, как прошло собеседование, я небрежно бросил, что передумал работать в продажах, понял, что это не моё. Они, конечно, немного поворчали, ведь всегда считали, что мой язык без костей и в торговле меня точно ждет успех, если с медициной не сложится.
Мать, казалось, окончательно забыла про нашу недавнюю размолвку и теперь радовалась, видя, что сын пытается встать на ноги. Она даже несколько раз заговорила со мной напрямую, а не через отца. Отец, освободившись от роли ретранслятора, тоже был несказанно рад, что я взялся за ум, пусть и не совсем так, как они с матерью себе представляли.
Я решил создать резюме на портале по поиску работы, чтобы больше не палится в торговом центре.
Пришлось прибегнуть к небольшой художественной вольности, приукрасить действительность, так сказать. В графе "опыт" я превратился в полиглота, с детства постигавшего тонкости английской речи, и водителя-аса, виртуозно управляющего любым транспортным средством. Ну, и конечно же, скромно добавил, что являюсь незаменимым мастером на все руки, без чьего участия не обходится ни один ремонт в доме. Об образовании: указал "незаконченное высшее", упомянув о своем раннем поступлении экстерном в шестнадцать лет. Мог бы и раньше, конечно, но не хотел травмировать психику одноклассников своим опережающим развитием.
Пару дней спустя меня пригласили на онлайн-собеседование в службу поддержки мобильного оператора. Вакансия предполагала работу через веб-чат, и такой формат поиска работы был для меня в новинку. Любопытство взяло верх, и я решил испытать судьбу.
В назначенное время в чате появилась Анастасия, менеджер по подбору персонала. Она вежливо напомнила о необходимости веб-камеры и микрофона для онлайн-встречи, а также попросила обеспечить тишину во время разговора. Согласившись на интервью, я уселся за стол, настроил веб-камеру, плотно задернул шторы, водрузил на голову шапку, надел темные очки и, предвкушая сюрприз, перешел по ссылке-приглашению.
На экране монитора возникла минималистичная обстановка офиса. В кресле сидела женщина лет тридцати пяти – сорока, с короткой стрижкой «под мальчика», крашенная в иссиня-черный цвет. На ней была надета светло-серая блузка и строгий черный пиджак. Что скрывалось ниже линии стола, оставалось загадкой, но я внутренне усмехнулся, представив, что она так же, как и я, сидит за столом в одних трусах.
Едва ее взгляд коснулся моего облика, на губах промелькнула невольная улыбка, но самообладание не покинуло ее. Она отбросила мимолетное изумление и, как истинный профессионал, приступила к интервью.
– Добрый день! Спасибо, что обратились в нашу компанию. Меня зовут Анастасия, я буду проводить это интервью.
– Здравствуйте, – пробормотал я. – Не уверен… не уверен, что это безопасно.
– Простите? – переспросила Анастасия, в ее голосе прозвучало искреннее удивление. Казалось, она решила, что ослышалась.
– Этот… этот канал… Он зашифрован? – выпалил я, вперившись в объектив камеры, словно пытаясь разглядеть в нем подвох. – Кто еще может видеть нас?
Анастасия на мгновение смутилась, взгляд ее метнулся в сторону, но она быстро взяла себя в руки и продолжила, словно заученный текст:
– Всё защищено передовыми протоколами шифрования. Ваши данные в полной безопасности. Уверяю вас, никто за нами не подсматривает и не подслушивает.
– То есть, вы хотите сказать, что не шпионите за своими сотрудниками? – спросил я, нервно оглядываясь по сторонам, словно ожидая увидеть чьи-то глаза, сверлящие меня сквозь стены.
– Нет, у нас нет такой практики. Ваши переписки с клиентами будут сохраняться в истории чатов. Это необходимо для оценки вашей работы, – отчеканила она, в ее голосе звучала ледяная отстраненность.
– Хорошо… Но… Но как я могу быть уверен, что это действительно вы? Что передо мной не искусная имитация?
Ее взгляд стал изучающим, будто она рассматривала под микроскопом диковинный экземпляр. Несколько секунд она молча переваривала услышанное.
– Простите, вы о чем? Что значит, не уверены, что это я? Вы сомневаетесь в моей подлинности?
– Вдруг вас не существует? – прошептал я, снова приближаясь к камере. – Что, если вы – иллюзия? Компьютерная симуляция, а не живой человек!? И вообще, может, нет никакой службы поддержки клиентов, и вы просто хотите меня чипировать? Как я могу быть уверен, что вы – это вы!?
– Могу предоставить вам ссылку на наш корпоративный сайт и мою страницу сотрудника, – ответила она невозмутимо, словно предлагала чашку чая.
– Но это же тоже может быть подставой! – вскрикнул я, обхватив себя руками. – Вдруг вы создали фальшивый сайт, и… и эта ваша страница… Она ничего не доказывает! Это всего лишь иллюзия правды!
Я вскочил со стула и, шарахнувшись вглубь комнаты, забился в темный угол. Анастасия, и без того едва различавшая меня в полумраке, теперь окончательно потеряла меня из виду.
– Простите, вы где? – спросила она вежливым, но уже слегка усталым тоном.
Она подождала меня еще секунд тридцать и отключилась. Чат, в котором мы общались, вскоре исчез, а мой аккаунт оказался в черном списке. У меня сложилось стойкое ощущение, что ей не впервой сталкиваться с подобным поведением соискателей, и ее выдержке и профессионализму можно было только позавидовать.
Следующие несколько дней я провёл, рассматривая различные вакансии, отправляя отклики на них, а также посетил ещё несколько собеседований, которые, как и было запланировано, я завалил с диким треском. Мне даже начало нравиться это делать. Если бы можно было получать деньги за умение выводить людей из себя, то я бы разбогател.
Большинство собеседований, на которые я приходил, были довольно банальными: раздача листовок либо работа в очередных ресторанах быстрого питания, где я просто прикидывался дурачком. Но несколько мест показались довольно интересными.
Продуктовый склад, с которого мне прислали приглашение, находился на другом конце города. Полтора часа в пробке, в час пик, превратились в пытку: пот лился ручьями, а в объятиях двух дородных дачниц, благоухающих чесноком, моё настроение рухнуло в бездну отчаяния. Естественно, захотелось как-то вынырнуть из этой пропасти.
Начальник склада, встретивший меня на входе, был из той породы людей, которые постоянно суют свой нос в чужие дела. Коренастый, с круглой фигурой и маленькими прищуренными глазками, он ходил, широко расставив ноги, как будто ему что-то мешает. Едва увидев меня, он тут же стал выспрашивать, где я учусь, есть ли у меня девушка и кем я хочу стать через несколько лет. Узнав ответы на все интересующие его вопросы, он повел меня на экскурсию по складу, попутно раздавая поручения и покрикивая на нерадивых сотрудников.
Его энтузиазм в отношении меня быстро улетучился после того, как я несколько раз, якобы случайно, чуть не врезался в стеллажи, мимо которых мы проходили. Затем я чуть было не попал под колеса погрузчика, засмотревшись, как я ему сам сказал, на занимательную архитектуру склада. Ну и напоследок на моем пути неожиданно возникла тележка, груженная дорогим алкоголем, и я, врезавшись в неё, почти довёл бедного мужчину до инфаркта.
После пережитого стресса он быстро поставил жирный крест на моей карьере складского работника и даже приставил ко мне своего помощника, дабы он вывел меня со склада за ворота без всяких происшествий. Не очень молодой и очень тощий мужчина, с такими впалыми щеками, что можно было в них что-нибудь спрятать, с честью выполнил эту задачу.
Покинув территорию склада, я решил прогуляться до следующего места назначения: завода по производству светильников. Благо, находился он недалеко, по крайней мере, судя по карте. Правда, оказавшись на реальной местности, я понял, что недооценил это расстояние.
Спустя полчаса хождения по заброшенному локомотивному депо, у меня пропало желание идти на этот завод, и я позвонил девушке из отдела кадров, с которой мы разговаривали ранее, чтобы сообщить о своём якобы топографическом кретинизме. Она внимательно выслушала мои описания местности и со всей ответственностью заявила, что понятия не имеет, где я нахожусь. Когда я, почти рыдая, попросил её вызвать мне на помощь спасателей, она, видимо, что-то заподозрила и бросила трубку.
Насладившись успехом, я пошёл к ближайшей остановке общественного транспорта, которую я предусмотрительно вычислил на карте в телефоне. Когда я уже был на полпути к месту назначения, со стороны полуразрушенного здания, возвышающегося неподалеку, послышался громкий собачий лай, явно приближавшийся в мою сторону. Увидев множество источников этого шума, я побежал с таким ускорением, что не заметил мерзко пахнущую кучу собачьего дерьма, на которой я благополучно поскользнулся и измазал штанину.
Размышляя на бегу о том, какая реакция будет у моей матери, когда я принесу в стирку эти штаны, я почти успел взобраться на спасительный забор, но самая проворная и, судя по всему, агрессивная собака все-таки успела прокусить мне вторую, не измазанную штанину. Хуже всего было то, что прокусила она её вместе с ногой.
Не горя желанием заболеть бешенством, я, как только оказался дома (пришлось вызывать такси, предварительно вытерев собачьи отходы листьями), позвонил в травмпункт и спросил, можно ли будет провериться. Там мне порекомендовали найти собаку, совершившую на меня нападение, и привезти её к ним, чтобы они смогли сделать анализы. На мое возмущение, в связи с невозможностью сделать это, мне предложили серию из шести уколов, с небольшими интервалами, продолжительностью три месяца. Я вежливо отказался от данного предложения.
После этого инцидента я решил сделать небольшой перерыв в поисках работы. Слишком много нервов, слишком мало радости. В голове уже роились тревожные мысли о тупике, о моменте, когда все доступные варианты будут исчерпаны, а результата так и не появится. Тогда уж точно не избежать пытливых взглядов и расспросов родителей.
Но, к счастью, мои отношения с матерью постепенно возвращались в прежнее русло. Мы даже начали обсуждать темы, далекие от злополучной работы. Как-то раз ей вдруг стало интересно мое мнение о том, какая женская одежда наиболее привлекательна для мужчин. На мой закономерный вопрос, почему она интересуется этим у меня, а не у отца, мать ответила, что решила обновить свой гардероб, следуя современным тенденциям. Дескать, у отца вкус старомодный, да и вообще, по его словам, на других женщин он не смотрит.
Я посоветовал ей полистать модные журналы, в шутку добавив, что если она оденется в соответствии с моими вкусами, то её того и гляди уведет кто-нибудь из моих бывших одноклассников. Мать смущенно улыбнулась и поблагодарила за комплимент, а отец, поддакнув моим опасениям, украдкой подмигнул мне.
В тот же вечер, практически перед сном, на почту пришло письмо с приглашением на собеседование. Сначала рука потянулась отправить его прямиком в корзину, но взгляд зацепился за название компании – "Ням-Ням Экспресс". Что-то в этой нарочитой глупости, в этом инфантильном лепете привлекло внимание. Я даже подумал сначала, что это очередной детский магазин или парк аттракционов. Оказалось, это всего лишь служба доставки еды, которая, к моему удивлению, изъявила желание видеть меня в числе соискателей. Работа курьером еще не числилась в моем списке, поэтому я решил дать этой странной вакансии шанс и посмотреть, куда она меня приведет.
Глава 5
Район, где находился офис "Ням-Ням Экспресс", сложно было назвать приятным. Скорее, это был рассадник бездомных, наркоманов и пьяного быдла, которые вечерами, словно мотыльки на свет, слетались к местным забегаловкам, обсуждая на повышенных тонах вопросы взаимного уважения.
В детстве, влекомые жаждой приключений, мы с друзьями не раз забредали сюда на велосипедах, мечтая исследовать заброшенные стройки, коих здесь было в избытке. Там нам не раз приходилось спасаться бегством от местных обитателей, для которых эти руины были домом родным. Нам это казалось отличным способом оторваться от видеоигр и смартфонов, поглощавших наше время как в школе, так и во дворе. Благоустроенной детской площадки у нас не было, и спортивные игры были скорее исключением, чем правилом. Да и небезопасным исключением: из-за близости проезжей части футбольные мячи то и дело вылетали на дорогу, заставляя наших родителей преждевременно покрываться сединой.
Поэтому, отправляясь на собеседование, я на всякий случай прихватил с собой нож ручной работы, подарок дяди Максима, который безуспешно пытался приобщить меня к охоте.
К моему удивлению, привычной картины маргинального гетто я не обнаружил. Лишь несколько одиноких фигур с потухшими взглядами торопились по своим делам, да тощие кошки рылись в мусорных баках. Район производил впечатление полного запустения.
Офис компании располагался на первом этаже четырехэтажного здания, которому, на мой взгляд, было не меньше века. Вход – со стороны узкого пешеходного переулка, столь же мрачного и безжизненного, как и весь район. Ни вывески, ни каких-либо опознавательных знаков – лишь неприметная металлическая дверь, казавшаяся здесь чужеродным элементом.
Я замер в нерешительности, сверяя адрес в телефоне с указанным в письме. Вскоре я заметил молодого парня лет двадцати, который шел в мою сторону, попеременно утыкаясь то в телефон, то озираясь по сторонам с явно озадаченным видом. Заметив меня перед входом, он оживился, подошел ближе и спросил:
– Привет! Я на собеседование, это сюда?
– Похоже на то, – ответил я.
– А, ой, извини… Я подумал, ты из сотрудников, просто стоишь тут, не заходишь, – смущенно пробормотал он.
– Да вот, засомневался, туда ли я попал. Ни вывески, ничего…
– А, да, точно. Хм… Действительно странно, – произнес он, глядя на дверь, и приблизился к ней вплотную.
Повернув ручку, он осторожно приоткрыл дверь, словно опасаясь, что оттуда кто-то выпрыгнет, и заглянул внутрь.
– Все нормально! Нам сюда, пойдем, давай! – радостно крикнул он, подзывая меня жестом, и вошел внутрь. Я последовал за ним.
Внутри оказалось помещение без окон, с белыми стенами и таким же белым кафелем. В центре противоположной стены – белая пластиковая дверь, а по периметру – несколько офисных стульев, на которых сидели другие претенденты, смущенно поглядывая друг на друга под гул потолочных светильников.
– Да уж, веселье, – тихо пробормотал я парню, с которым мы встретились на улице, опускаясь на последний свободный стул рядом с ним.
Он кивнул в знак согласия, продолжая осматривать помещение.
– Похоже на какую-то кладовку, – шепнул он мне на ухо. – Неужели у них нет денег, чтобы офис поприличней снять?
– Ты заметил, в каком мы районе находимся? – саркастично заметил я.
– Да, мне тоже это место стремным показалось. Батя сказал мне, чтобы я не вздумал сюда ездить. А уж если поеду, то чтобы баллончик газовый с собой взял, – он засунул руку в карман куртки и оттопырил его изнутри, демонстрируя, что там что-то лежит. – Но на такое я вообще не рассчитывал, – закончил он, продолжая подозрительно оглядывать комнату и людей в ней.
– Меня, кстати, Глеб зовут, – я протянул ему руку.
– Илья, – ответил он, пожимая ее в ответ. – Какие ожидания от этой работы?
Я ухмыльнулся, засунул руки в карманы джинсов и задумчиво ответил:
– Ровным счетом никаких. Меньше ожидаешь, меньше потом разочаровываться.
– Да ты мудрец, – сказал Илья, улыбнувшись.
О своих планах сорвать собеседование я ему не стал говорить, решил, что так безопаснее.
– А мне очень нужна работа, – сказал Илья. – Уже в двух местах отказали… А мне деньги нужны на тачку. Хочу накопить на подержанную. Батек сказал, что добавит несколько сотен тысяч, но остальное уж сам…
– А ты куда ходил на собеседование? – спросил я, удивившись, что можно не намеренно пролететь мимо двух работ.
– Тоже курьером, только в другую фирму… Там сказали, что людей очень много и заказ иногда очень долго приходится ждать. А когда он появляется, его назначают тем, кто дольше без заказов сидит, ну и у кого рейтинг там выше… Ну, вроде как в такси… Еще сборщиком хотел устроиться на склад… но там на ногах постоянно надо… Тяжело это… А если успевать не будешь, то уволят к чертям…
Слушая Илью, я невольно задумался, на что человек готов пойти ради достижения желаемого. Вот только его ли это желание на самом деле, или он просто думает, что будет круче в глазах других, если приобретет подержанную иномарку? Параллели с моей ситуацией напрашивались сами собой, вот только я не собирался идти на поводу у общества…
– Кто-нибудь вообще знает, что там? Никто не выходил оттуда? – прервал мои размышления чей-то голос.
Все дружно посмотрели на парня, задавшего вопрос. Он сидел в противоположном углу от нас и озвучил вполне резонное беспокойство.
– Выходил. Какой-то парень, – отозвалась девушка, сидевшая ближе всех к двери. – Мы с подругой первыми пришли, и он сказал, что чуть позже нас позовет.
– Ну и как? Позвал? – спросил первый парень.
– Как видите, нет. Мы все еще здесь сидим, – ответила девушка, скривив лицо.
– Странно все это, – сказал мужчина лет сорока, сидевший через два места от нас. – Похоже на какой-то эксперимент. Посадили нас в этой комнате без окон и наблюдают в камеру, как мы себя будем вести.
– Камеру…? Где?? – почти одновременно спросили несколько человек и начали осматривать потолок и стены.
Мы с Ильей тоже присоединились к поискам. Зайдя в помещение, я, как и все остальные, камеру не заметил.
– Вон она там! – мужчина указал пальцем на потолок. – За краем лампы прицеплена! Маленькая какая чертовка… Так сразу и не увидишь.
Все дружно посмотрели туда, куда он указал. Действительно, на одной стороне квадратной рамки потолочного светильника виднелась маленькая черная штуковина, совсем не похожая на типичную камеру видеонаблюдения.
– Ни хрена себе они заморочились… Надо же так старательно спрятать, – удивленно сказал еще один парень, сидевший почти под ней. – Похоже, они действительно не хотят, чтобы мы знали о камере…
Некоторые начали обсуждать с рядом сидящими, почему работодатель решил скрыть от соискателей факт того, что за ними наблюдают.
– Вдруг они нас пробивают по базе уже? – предположил кто-то из рядом сидящих.
– Да, и тех, кто не подойдет, сразу отправят домой, даже без собеседования, – поддержал его сосед.
– Да не могут они сразу вас пробить по базам просто по видео… Им нужны ваши паспортные данные, – заметил мужчина, обнаруживший миниатюрную камеру.
– А вдруг они наши паспорта заберут…!? – испуганно спросила юная девушка, одетая в комбинезон и с двумя косичками, из-за чего лично мне она показалась слишком похожей на ребенка.
– А у тебя что, уже и паспорт есть? – спросил, усмехнувшись, паренек, сидевший рядом с ней. Громко чавкая жвачкой и оценивающе глядя на нее, он положил руку на спинку её стула.
– Представь себе, есть! Мне восемнадцать вообще-то! – огрызнулась девушка, скрестив руки и отодвинувшись от него подальше.
– Мне восемнадцать вообще-то! – передразнил ее паренек нарочито детским голосом и продолжил активно работать челюстями.
Внезапно открылась белая дверь, и оттуда вышел молодой человек лет двадцати пяти с аккуратно зачёсанными назад волосами. Он был гладко выбрит и одет в рубашку без галстука, с расстегнутым воротом. На ногах были аккуратно выглаженные брюки и черные лакированные туфли. Его широкая челюсть и подбородок с небольшой ямочкой придавали ему довольно мужественный вид, от чего две девушки, сидевшие перед дверью, были явно в восторге.
Он улыбнулся девушкам, окинул взглядом помещение, словно оценивая улов, и произнес:
– Всем привет! Меня зовут Роман. Можно просто Рома. Я помощник руководителя в компании "Ням-Ням Экспресс" и по совместительству наставник для новых курьеров. Возможно, вы раньше никогда не слышали о нас, но это потому, что мы недавно на рынке. Для тех из вас, кто пройдет сегодня собеседование, я обещаю стать лучшим наставником и даже больше, – он сделал многозначительную паузу и еще раз обвел взглядом всех собравшихся. – Другом. Да, все верно, вы правильно услышали. Здесь, в нашей компании, мы не просто коллеги. Мы настоящие друзья. Мы помогаем и наставляем. Мы поддерживаем и одобряем. Мы проводим вместе праздники и ходим в походы. Мы почти что семья. И вы скоро сможете стать частью этой семьи. Если захотите.
Он широко улыбнулся, подмигнул девушкам у двери и сказал:
– Сейчас вы будете заходить в эту дверь по одному, в порядке очереди, начиная от сидящих ближе всего и… – он демонстративно вытянул руку, указав на нас с Ильей. – Заканчивая сидящими у выхода.
Затем он хлопнул в ладоши, потирая руки и посмотрев на подруг перед дверью, спросил:
– Ну что, дамы? Кто из вас первая?
– Я! – откликнулась одна из них, подпрыгнув на стуле и выбросив руку вверх, как будто отвечает на уроке. – Я первая!
– Хорошо, – сказал Рома и снова улыбнулся. – Через минуту входите.
И он скрылся за дверью.
Я презрительно фыркнул и переглянулся с Ильей, который понимающе покачал головой, словно говоря: "Ну и напыщенный же тип".
Собравшиеся заметно оживились и начали обсуждать увиденное. Многие весьма положительно отреагировали на это выступление и высказывали надежды на положительный исход интервью.
Девушка, которая зашла первой, вернулась примерно через десять минут, кажется, с положительным решением по поводу своей кандидатуры. На ее лице было выражение восторга.
Остальные, словно сговорившись, умалчивали о том, что увидели внутри, лишь подливая масла в огонь любопытства. На их лицах читалось радостное предвкушение, словно они стояли на пороге чего-то восхитительного. Я же, наблюдая за выходящими с блаженными улыбками, чувствовал, как тревога ледяными пальцами сжимает мое сердце, а происходящее казалось все более абсурдным.
Наконец, мы с Ильей остались одни. Он вошел первым и пробыл там почти двадцать минут. Когда он вышел, на его лице сияла та же загадочная улыбка, что и у остальных.
– Ну, как? – нетерпеливо спросил я, впиваясь в него взглядом.
– Блин, это было круто! Кажется, меня взяли, – выпалил он радостно.