Невозможный босс. Беременна от бывшего мужа
Глава 1
До побелевших костяшек стискиваю в ладони тест на беременность.
Не скажу, что офисный туалет – это то самое место, в котором я хотела бы переживать момент потенциального откровения всей своей жизни… Но вот она я, Ярослава Краснова, сижу в окружении белой плитки и приглушённого гула офисной вентиляции.
Каждый раз, когда мой взгляд падает на крохотную пластиковую штучку в пальцах, сердце начинает грохотать с такой силой, что я боюсь, как бы его бой не услышал весь этаж.
Молюсь про себя.
Хотя нет, не молюсь – скорей бормочу что-то несвязное.
Чего я прошу?
Честно признаться, сама не знаю.
Чтобы тест оказался отрицательным? Тогда я просто смогу вернуться к своей привычной жизни, к тендерам, презентациям и идеальным рабочим будням.
Или чтобы он оказался положительным?
Тогда…
Тогда сбудется моя самая заветная мечта.
Но сбудется она так иронично, что я не могу сдержать нервный смешок, когда думаю об этом.
– Охренеть, конечно, корпоративчик… – шепчу себе под нос, чувствуя, как ладони становятся липкими и влажными.
Ну, как это возможно?
Пять лет брака, бесконечные попытки, слёзы, безысходность, сочувствующие взгляды родственников и врачи, разводящие в недоумении руками. Диагнозы о неясной этиологии. Гадалки. Горячие ладони на моей голове. Запах церковного ладана. Тур по святым местам…
И всё бестолку.
Я не могла без кома в горле смотреть на счастливых мамочек с колясками. Рыдала над малюсенькими детскими носочками в магазине.
В памяти – шершавый хруст медицинских заключений. Холодный свет врачебных кабинетов.
А потом были ночи – слишком тихие, слишком долгие.
И Тамерлан, сидящий напротив с каменным лицом, не выдающим эмоций.
Я швырнула в него стакан, который разбился прямо над его головой.
"Я устала бороться одна!" – кричала ему, и голос срывался на хрип и животный, болезненный вопль.
А потом всегда была пустота. Везде пустота.
Мы с Тамерланом просто убили свои отношения в отчаянных попытках стать родителями.
Тамерлан…
Моё прошлое и, увы, настоящее.
Мужчина, который превратился из моей первой любви в моего первого врага.
Мы развелись два года назад, но решили, что лишняя драма повредит бизнесу, а потому фирму делить не стали. Руководим ей сообща. Хотя «сообща» – слишком громкое слово для двух людей, которые не могут находиться в одном кабинете больше пяти минут без скандала.
Мы разошлись из-за того, что Тамерлан очень хотел ребёнка, а я… Я тоже хотела, но не могла его дать.
Или мы оба так думали.
А тут – вот, пожалуйста…
Я в туалете, на крышке унитаза, с возможным призом в виде двух полосок.
Ну, почему?
Почему из всех мужчин в этом городе, из сотни холостых (и весьма достойных!) мужиков на том злосчастном корпоративе, я выбрала именно своего бывшего мужа?!
Просто феноменальная идиотка!
Медленно переворачиваю тест и застываю, ощущая, как мир вокруг взрывается сотней фейерверков.
На меня наваливается странное, почти парадоксальное чувство. Радость. И паника.
Ирония ситуации добивает.
В браке мы не могли зачать ребёнка, а тут, после одной ночи, сразу вырвались в лидеры.
Беременна…
Удивительно, насколько один крохотный знак может одновременно пугать и радовать.
Колючий ком подкатывает к горлу, а глаза наполняются слезами, но я решительно смахиваю их тыльной стороной ладони.
Нет, слёзы и сантименты – потом.
Сейчас нужно подумать, как жить дальше.
Тамерлан должен знать. Это ведь и его ребёнок тоже.
Как он отреагирует?
Если раньше он хотел ребёнка всей душой, то сейчас… Сейчас всё куда сложней. Он строит карьеру и, возможно, уже не мечтает о продолжении рода вообще.
Да и от меня он точно не ждёт подобного сюрприза.
Но как бы мне ни хотелось спрятаться, я не из тех, кто сбегает от проблем.
Ладно, Яся, хватит нюни распускать!
Поднимаюсь с унитаза.
Глубокий вдох.
Ещё один.
Выхожу из туалета.
Но едва я делаю шаг за порог, как меня тут же хватает за локоть Тамерлан.
– Где ты опять пропадала? – Его голос, как обычно, звучит ударом молота по наковальне.
– Я… Э-э-э… – Слова словно застревают в горле.
Сказать?
Нет, не сейчас…
– Ну?
– Тебе какое дело?! Я в туалет ходила. И вообще, руки убрал! – Дёргаюсь, стараясь вырваться из его хватки. – Девок своих так лапай.
Быстро и неловко прячу тест в карман пиджака.
Тамерлан прищуривается, изучая меня будто под микроскопом. Серебряная подвеска с руническим символом Тейваз коротко звякает, катаясь по цепочке на его мощной шее.
– Ты опять что-то задумала, Краснова? – С подозрением. – Если ты снова готовишь против меня диверсию, сразу говорю – не смей!
– Если я буду готовить диверсию, то сделаю это точно не в туалете, – огрызаюсь привычно.
Ещё один подозрительный взгляд мне в глаза.
– Ладно, шевелись, – его рука отпускает мой локоть. – Собираемся на водопое. Есть важная новость. Иди, я пока народ соберу.
Он резко разворачивается и уходит.
Ну, конечно.
Важная новость от Тамерлана Тароева – это всегда что-то, что либо взрывает мозг, либо рушит все мои планы.
Медленно бреду к водопою.
Водопоем в нашем огромном офисе зовётся условно нейтральная зона, на которой обе стороны вынуждены терпеть друг друга. Там нельзя повышать голос. Хищники превращаются в оленят.
Наш офис, как и всё, что связывает нас с Тамерланом, разделён строго пополам.
Всё правое крыло – это владения Тамерлана, которые сотрудники прозвали "Чертогами".
Левое крыло – моё. "Оазис".
Чертоги и Оазис.
Идеально, если вдуматься.
В Чертоги я стараюсь заглядывать крайне редко.
Всё там дышит холодом, силой и чем-то подавляющим. Тамерлан оформил своё крыло в тёмных серых и чёрных тонах, словно хотел построить офис-цитадель. Минималистичная мебель из стекла и металла, строгие линии, а на стенах – топоры, молоты и фигурки скандинавских богов, которыми он вдохновляется. Даже воздух там кажется тяжелее, будто пропитан надвигающейся грозой.
Моё же крыло – полная противоположность. Там светло и зелено, всё дышит уютом и жизнью. Мягкие пастельные оттенки, натуральные материалы в мебели, живой мох в уголке для отдыха, целый зелёный сад под потолком.
Конечно, это разделение – отражение нас самих.
Тамерлан строит, я украшаю.
Он работает с грандиозными конструкциями, я – с деталями.
Его стиль – сила, мой – гармония.
Но даже несмотря на то, что мы давно развелись, это здание объединяет нас больше, чем хотелось бы.
А теперь у нас есть ещё кое-что объединяющее…
Сжимая в кармане тест, ускоряю шаг, чтобы не опоздать на собрание Тамерлана.
– Важная новость, – фыркаю тихо.
У меня тоже есть важная новость.
И, пожалуй, нужно придумать, как рассказать ему обо всём.
Но точно не сейчас…
Глава 2
Главы отделов шустро подтягиваются к водопою, занимают свои места за длинным деревянным столом из массива.
Во главе стола с одной стороны сидит Тамерлан – с самым непроницаемым лицом, на которое только способен. Широкие плечи, прямая спина, взгляд, который не терпит возражений. Руки чинно сложены, будто он только что подписал указ о судьбе человечества.
На пальце – массивная печатка с гравировкой в виде Мьёльнира – молота Тора. Густые волосы убраны назад.
Тамерлан говорит редко, но когда открывает рот, тишина в комнате становится физически ощутимой. Слова из него льются уверенно, как раскаты грома, за каждым слышится молчаливое "Так будет, потому что я так решил".
А его глаза… Я стараюсь не смотреть в них. Эти глаза когда-то были моими. Теперь в них холод, который пробирает до костей.
Во главе стола с другой стороны – я, отчаянно пытающаяся сохранять хладнокровие после шокирующей новости о беременности.
Тамерлан откидывается на спинку кресла, сжимая пальцы в замок.
Его голос звучит уверенно и, конечно, чертовски эффектно.
– Сегодня утром мне пришло уведомление. Крупный коммерческий заказчик объявил тендер на застройку территории в Октябрьском районе.
Он выдерживает паузу, словно ждёт аплодисментов.
Лера – наша директор по маркетингу, открывает блокнот и делает себе быструю заметку.
А я просто стараюсь не закатывать глаза.
– Что за территория? – Спрашивает Серж, начальник отдела снабжения. – Октябрьский так-то большой.
Тамерлан берёт планшет и включает на большом экране изображение участка.
Это действительно потрясающий район: природный парк, берег реки, чистый воздух. Райская идиллия в каменных джунглях.
– Это участок в старой парковой зоне. Заказчик ищет проект, который объединит жилые, коммерческие и общественные зоны, и создаст функциональное и привлекательное пространство для жителей. Но главное условие: уникальность и современность, чтобы объект стал новым символом города. И у меня уже есть идея, что именно «Т&К Групп» могут предложить.
– Конечно, есть, – бурчу себе под нос, однако всё равно привлекаю к себе внимание Тамерлана.
Он переводит суровый взгляд на меня.
– Ты хочешь что-то сказать, Ярослава?
– Только то, что мне крайне интересно услышать твою гениальную идею.
– Всё просто, – Тамерлан встаёт и подходит к экрану, тыча в него пальцем. – Мы можем построить вот здесь жилой комплекс из небоскрёбов, соединённых воздушными мостами. Сверхсовременные здания, стекло и металл, потрясающий вид из каждой квартиры. Всё это дополнит деловой центр, чтобы территория стала точкой притяжения для элиты, крупных инвесторов и международных корпораций.
Он говорит это с таким пафосом, будто описывает новый Олимп, а не свои скучные стеклянные коробки.
Я резко встаю, упираюсь руками в стол и врываюсь в его триумф.
– Ты хочешь закрыть парк небоскрёбами? Оставить людей без солнца? Прекрасно! Чудная идея, Тамерлан!
Тамерлан поднимает руку в успокаивающем жесте.
– Первое правило водопоя, Ярослава.
– Я помню правила, я сама их придумала.
– Назови. Первое. Правило. – Выцеживает.
Коллеги напряжённо замирают в ожидании, стреляя взглядами на нас двоих, снова решивших вдруг выяснять отношения.
Сдаюсь.
– Эмоции остаются за пределами водопоя.
– Отлично, Ярослава. Садись, пять.
Глубоко вздохнув, отступаю, опускаюсь в своё кресло. Складываю руки на груди.
– Хорошо, твою идею мы услышали. Но я тоже имею право голоса, так?
– Так.
– Значит, я выдвигаю альтернативный проект.
– Ну, удиви. – Язвительно дёргает бровью.
– Мы можем построить что-то для людей. Маленькие жилые кварталы, где сохранится природная зона. Мы можем создать уютный район с домами в три-четыре этажа, с террасами, общественными пространствами, зелёными дворами, кафе, спортивными и детскими площадками, пешеходными дорожками. Сделать так, чтобы люди чувствовали себя частью района, а не узниками бетонных коробок.
На миг повисает тишина.
Я смотрю на бывшего мужа с вызовом.
Он смотрит на меня с откровенной усмешкой.
Фыркает, откидываясь в кресле, словно только что услышал глупейшую из идей за всю историю человечества.
– Отличный план, Ярослава. Мечта филантропа! Но ты упустила одну маленькую деталь: заказчик хочет отбить свои вложения. А как ты собираешься зарабатывать деньги на уютных кафе и детских площадках? Или ты надеешься, что деревья начнут приносить дивиденды?
Эмоциям здесь не место…
Кричать нельзя…
Сцепляю пальцы в замок и холодно улыбаюсь – той самой улыбкой, что обычно предвещает бурю.
– А ты, как всегда, думаешь только о деньгах. Но у меня для тебя тоже есть новость: людям нравится комфорт, продуманный отдых и ощущение, что о них позаботились. И уж поверь, люди готовы будут платить, чтобы прийти туда всей семьёй и отдохнуть от суеты.
Тамерлан наклоняется вперёд, сложив руки на столе. Его лицо выражает почти мученическое терпение.
– Ты правда думаешь, что люди будут тратить деньги на твой «рай для отдыха», когда им предлагают квартиры с видом на реку? Квартиры, которые, кстати, можно продать уже сейчас за цену, которая втрое превысит стоимости этой земли! Или элитные комфортные офисы!
– Конечно, квартиры и офисы. Ведь это твоя любимая стратегия: втиснуть людей в бетонные коробки, забыв, что они хотят дышать.
– А твоя стратегия – отправить всех в парк и надеяться, что воздух сам оплатит счета?
– Ты снова всё упрощаешь, Тамерлан, – резко бросаю я, чувствуя, как моё терпение истончается. – Если сделать район привлекательным, он сам себя окупит: рестораны, магазины, прогулочные зоны. Это долгосрочный проект, который привлечёт стабильный поток людей, а не разовую продажу квартир.
Он усмехается, но его улыбка не тёплая, а острая, как наточенное лезвие.
– Знаешь, что я думаю? Ты мечтательница, Яра. Красивые слова, идеализм, а реальность потом бьёт по голове.
– А ты реалист, да? Настолько реалист, что предпочитаешь продать всё быстро, не думая, что останется после тебя.
– После меня останутся деньги. А что останется после тебя? Шум ветерочка в деревьях? Влажные розовые фантазии и ароматы сладкой ваты? – Смотрит на меня, полный самодовольства.
Мы молча глазеем друг на друга через стол, надеясь, что кто-то сдастся первым.
В зале скапливается такое напряжение, что его можно резать ножом.
Раздражение сдавливает горло, но я вытягиваю губы в фальшивую улыбку, едва не скрипя зубами.
– Давай-ка отойдём на минутку, Тамерлан.
Его взгляд резко становится настороженным.
Но он, конечно, встаёт.
Идёт за мной, а потом и вовсе обгоняет.
Его ботинки жёстко стучат по полу – каждый шаг, как маленький вызов.
Иду следом, наблюдая, как он пересекает черту, отделяющую водопой от чертогов.
Как только мы оказываемся за пределами безопасной зоны, нам обоим напрочь сворачивает крышу.
Глава 3
– Ну, давай, Яра! Начинай! – Резко поворачивается ко мне Тамерлан и рычит так, что я невольно отшатываюсь. – Опять скажешь, что я не уважаю твои идеи?
– Что это вообще сейчас было? Снова попытка обесценить мой вклад?
– А может сменишь наконец пластинку? Тебе вечно кажется, что я ущемляю тебя в правах!
– Да ты даже не даёшь мне шанса объяснить, почему моя идея может сработать!
– Потому что она не сработает, – отрезает, взмахивая рукой. – Ты строишь воздушные замки, тогда как я занимаюсь реальным делом!
– Воздушные замки? – Вторю эхом, делая шаг ближе. – Это всё, что ты видишь в моей работе?
– Всё, что я вижу. Ты снова предлагаешь что-то слишком красивое, слишком утопичное. Ты всегда так делала, Яра!
– А ты всегда всё рушил, – резко бросаю я, и он прищуривается.
– Что ж, рад, что мы вернулись на наши старые-добрые рельсы, – говорит хлёстко, словно наносит удар. – Давай, расскажи мне снова, что я виноват во всех бедах! Давненько я этого не слышал!
Упираю руки в бока.
Внутри вспыхивает такая ярость, что мне хочется открутить Тамерлану его бестолковую голову голыми руками!
– Если бы ты хоть раз послушал, что тебе говорят, вместо того чтобы быть таким…таким…
– Каким, Ярослава? – Он наклоняется чуть ближе. – Скажи уже. Высокомерным? Слишком уверенным?
– Беспощадным! Ко всем. Ко мне!
Тамерлан хмурится, но тут же поднимает руки, словно сдаётся.
– Ну конечно. Всё снова сводится к нашему прошлому. Ты когда-нибудь научишься смотреть вперёд?
– А ты? – Парирую я. – Или так и будешь прятаться за этими играми в босса, будто тебе всё равно?
Он сжимает челюсть, глаза сверкают от гнева.
– Ты думаешь, я прячусь? Если бы я хотел спрятаться, Ярослава, я бы давно избавился от этого бизнеса.
– И от меня? – Язвительно уточняю.
– Не льсти себе.
– Ты постоянно так делаешь.
– Да как, Яра? Как?!
– Будто я здесь лишь потому, что ты разрешил мне остаться!
– Но так и есть!
– Ты серьёзно? – Смотрю на него в упор и лишь волевым усилием держу руки при себе. – Я согласилась, чтобы ты остался в роли директора лишь потому, что понадеялась на тебя как на мужчину, Тамерлан! Но, как обычно, сделала ставки не на того.
– Конечно. – Смеётся. Коротко и колко. – Я ждал, когда мы подойдём к сути. Ну, говори, Яра, расскажи мне, какой я негодяй.
– Мне не нужно ничего рассказывать, ты сам всё показываешь! Угрожай мне своей должностью сколько угодно, но ты прекрасно знаешь, что этот бизнес наш общий. Мы построили его вместе. У меня здесь столько же прав, сколько и у тебя!
– И я, если ты забыла, предложил не делить бизнес лишь потому, что это угробило бы компанию! Ты сама согласилась, потому что знала, что иначе мы всё разрушим. Это стало бы последним ударом для тебя.
Закрывая на миг глаза, отворачиваюсь.
Как холодно и бесчувственно он проезжается по нашему общему прошлому танком.
Так, словно его это вообще не касается.
– Для нас, Тамерлан, – поправляю я, и в голосе проскальзывает больше эмоций, чем я хотела бы сейчас показать. – Для нас обоих это время было тяжёлым.
Мы замолкаем.
Напряжение между нами падает резкими скачущими импульсами.
Не знаю, о чём думает Тамерлан – мне же хочется закрыться в туалете и немного порыдать.
Может, это беременные гормоны уже пытаются захватить контроль над моим разумом, а может, мне действительно всё ещё больно заглядывать в прошлое.
Тамерлан первым разрывает тишину.
– Так или иначе, мы приняли решение руководить компанией вместе.
Перевожу на него равнодушный взгляд.
– Но я всё чаще думаю, что компанию угробит не разделение, а наше с тобой совместное руководство.
Тамерлан с шумом выталкивает изо рта воздух.
Руна Тейваз на его шее коротко звякает о пуговицу рубашки.
– Отлично. Раз ты такая смелая, давай заключим пари.
Я моргаю.
Лицо Тамерлана остаётся абсолютно серьёзным, и это настораживает ещё больше.
– Какое ещё пари? – Скрещиваю руки на груди.
Он делает шаг вперёд, наклоняясь чуть ближе ко мне.
– Две команды. Две недели. До Нового года каждая из команд готовит свой проект к презентации, а независимые эксперты оценивают, чей проект больше соответствует требованиям заказчика.
– И что же получит победитель? – Прищуриваюсь.
– Всё.
От его короткого ответа захватывает дух.
По спине пробегает холодок.
– Всё? То есть…
– Проигравший уходит. Совсем.
– Ты предлагаешь мне рискнуть бизнесом, который я строила несколько лет?
– Но ты ведь уверена в своём проекте, Яра. Или я не прав? Неужели сомнения уже закрались в твою светлую голову?
Его насмешливый взгляд словно спрашивает без слов: «Ну что, сдашься?».
Но я не сдаюсь. Лишь вздёргиваю подбородок повыше, чтобы скрыть замешательство.
– Ни единого сомнения. Я принимаю твоё предложение.
Он кивает, будто на другой ответ и не рассчитывал.
– Отлично.
– Отлично, – повторяю хрипло.
– Начнём прямо сегодня. Удачи, Яра. Это всё, на что тебе остаётся надеяться.
Он уходит, оставляя меня стоять на месте.
Заторможенно смотрю ему вслед, ещё не до конца понимая, во что ввязалась.
Да, Тамерлан умеет ударить туда, где больнее всего. Этого у него не отнять.
Но я не сдамся.
Не в этот раз.
Я готова побороться за растоптанную гордость и за свой бизнес. Ничто меня не остановит! Не найдётся в этом мире ни единого препятствия, которое сможет сбить меня с пути!
И я…
К горлу подкатывает горечь тошноты. Желудок сжимается в спазме.
Боже, только не это!
Прикрыв ладонью рот, срываюсь с места и уношусь в туалет…
Глава 4
Каблуки стучат по мраморному полу. Каждый шаг выходит резким, и звук моих шагов эхом разбегается по коридору, будто объявляя всем в чертогах: «Смотрите, Ярослава идёт!»
Пытаюсь шагать мягче, но лишь раздражаюсь из-за этого сильней.
В голове словно работает радио, которое никак не выключить: всё крутится одна и та же фраза, выхолощенная до стерильности.
– Тамерлан, это ничего не меняет между нами, но я решила, что ты имеешь право быть частью жизни нашего ребёнка.
Каждое слово по швам расходится от фальши. Каждая буква инородным телом колется в моём мозгу.
У двери в кабинет Тамерлана замираю.
Рука тянется к холодной латунной ручке с усилием, будто ей приходится преодолевать вязкое, невидимое сопротивление.
Спина влажная от пота, и блузка неприятно липнет к коже.
Половина меня хочет развернуться обратно в оазис, где пахнет кофе и жужжат уютно сотрудники.
Но я уже здесь.
Я пришла, и должна всё сказать.
Вдох. Выдох.
Распахиваю дверь резко и без стука, чтобы лишить себя всех шансов на трусливый побег.
– Тамерлан, я… – Осекаюсь.
На массивном дубовом столе, фривольно распластавшись по нему всей верхней частью тела, полулежит какая-то девица.
Её блестящие тёмные волосы, чуть под крученные на концах, падают на папки с документацией и маленькую статуэтку бога Одина. А пышный бюст, так и норовящий явить себя всему свету, призывно плющится о край столешницы.
Секунды хватает, чтобы оценить её – дизайнерские розовые туфли, облегающее платье из сегмента люкс, безупречный маникюр и макияж, глянцевая розовая помада на губах.
И Тамерлан и девица зависают над телефоном, увлечённо разглядывая что-то на экране, но как только я вхожу, две пары глаз устремляются в мою сторону.
Мне хочется инстинктивно отшатнуться, отступить, просто развернуться и уйти, но вместо этого я застываю на месте, не в силах отвести взгляд от парочки.
– Яра?
– Я зайду позже, – делаю шаг назад.
– Нет, входи. Ты не помешала.
В замешательстве вновь переступаю порог кабинета.
Руки непроизвольно сжимаются в кулаки и тут же разжимаются.
– Ты что-то хотела? – Тамерлан лениво откидывается на спинку кресла.
– Хотела. Нам нужно кое-что обсудить.
Девица не сводит с меня заинтересованного взгляда.
Бровь Тамерлана же медленно ползёт вверх, а рука делает небрежный взмах в воздухе, скупым барским жестом предлагая мне продолжить свою мысль.
– Внимательно слушаю.
– Это личное, Тамерлан. Я бы хотела поговорить с тобой наедине.
– Вы можете не стесняться, – вмешивается девушка. Голос её таранит мои уши противным скрежетом металла по стеклу. А улыбка – выверенная до миллиметра, настолько искусственная, что режет глаза. – У нас с Тами нет секретов друг от друга.
Тами?
Прелестно…
– Правда? Это чертовски мило. Однако секреты есть у меня.
Девушка сидит с таким видом, будто проверяет, на сколько ещё кислорода мне хватит, прежде чем я задохнусь в этой удушающей атмосфере.
– Я Ксюша, – протягивает руку, но при этом даже не двигается со своего места. – Возможно, вы уже слышали обо мне.
– Нет. С чего бы? – Бросаю спокойно, мазнув взглядом по тонким пальцам и изящному колечку на безымянном.
Внутри что-то беспокойно ворочается, предчувствуя неладное.
Глава 5
Тамерлан резко мотает головой, словно очухиваясь из ступора.
– Э… Да, Яра, познакомься. Это Ксения, моя невеста. Ксюша, а это…
– Ярослава. Твоя бывшая жена. Я догадалась. Очень приятно познакомиться.
– Взаимно, – лукавлю, конечно.
Что-то внутри меня чуть заметно надламывается.
Сначала сознание заполняет тишина.
Не оглушающая, а та самая, когда в ушах звенит, как после громкого хлопка.
Затем вспыхивает жар.
Он ползёт по шее, обжигает лицо, но доходит только до глаз и замирает там слезами, которые я себе не позволю.
Ни за что. Точно не сейчас.
Но я уязвлена, чего уж скрывать. Я пришла сказать ему о ребёнке, а узнала о помолвке.
Короткий вдох через нос.
И улыбка – холодная, вежливая – расцветает на моих немеющих губах.
– Невеста, – повторяю, будто пробую это слово на вкус. Горькое… – Что ж, это чудесная новость.
Ксюша не даёт мне перевести дух – ослепляет очередным лучезарно-убийственным оскалом.
– Мне действительно очень приятно с вами познакомиться, Яра! Правда, я вас немного иначе себе представляла. Более свежей, что ли… Но не удивительно! Я знаю, как много вы работаете. Кстати, у меня есть замечательный крем, который справляется с тёмными кругами под глазами. Работает даже в запущенных случаях.
– Не стоит, – взмахиваю рукой, но вовремя останавливаю себя от того, чтобы коснуться глаз.
Неужели так плохо выгляжу?
Я всё ещё держу ту вежливую улыбку, но внутри всё стягивается в тугой узел.
Если я сейчас не уйду, то взорвусь к чёртовой бабушке.
Или выброшу Ксюшу в окно.
– Я вообще много о вас слышала. Тами часто о вас говорит.
– Правда? – Прищуриваюсь. – А вот я о вас не слышала ни слова.
– Ничего удивительного. Мы совсем недавно приняли решение пожениться. Честно говоря, это стало для меня некоторым шоком!
– Интересно, почему?
– Ну… – Грациозной походкой кошечки Ксюша крадётся к Тамерлану и кокетливо усаживается к нему на колени, демонстративно обвивая его плечи. – Наши отношения носили довольно свободный характер. Но месяц назад Тами сделал мне предложение. Просто! Внезапно!
Электрический разряд тока пробивает меня от макушки до пяток.
Наши с Тамерланом взгляды встречаются в воздухе.
Я знаю, что мы делим сейчас одну мысль на двоих.
Месяц назад.
Месяц.
Корпоратив.
Его взгляд, тепло его рук. Мощь родного, такого знакомого тела. Слова, которые он шептал мне на ушко…
Это было моим на одну короткую ночь.
А потом он, оказывается, вприпрыжку побежал делать предложение другой.
– Как трогательно, – выдыхаю я, заставляя себя выпрямиться и отвести взгляд. – Поздравляю.
– О, вы же хотели что-то обсудить с Тами… Знаете, я действительно могу оставить вас на минутку. А потом мы снова продолжим выбирать ресторан для торжества.
Ксюша поднимается с колен Тамерлана.
– Сядь, – тот резко дёргает обратно, удерживая в своих руках. – Мы обсудим всё вместе.
Его пальцы сжимаются на её талии – так властно, так интимно.
Пряча за спиной кулак, чувствую, как ногти врезаются в кожу ладони.
Чуть выше горла, там, где обычно сидит моя гордость, не позволяя мне ляпнуть лишнего, теперь растёт комок боли. Неловкий, колющий иглами, и готовый взорваться потоком старых обид и упрёков.
Почему ты с такой лёгкостью идёшь дальше, Тамерлан, тогда как я вынуждена вариться в нашем прошлом, выискивая в твоих давних поступках подтверждение своей несостоятельности, своей непригодности, как женщины?!
В тебя не тыкали иголками, не накачивали убойными дозами гормонов, от чего твоё тело бесконтрольно видоизменялось, а мозги заволакивало ватой.
Ты не рыдал, по часу сидя под горячим душем, когда всё в очередной раз катилось в тартарары.
А теперь ты… Женишься.
Мне нужно бы порадоваться за него. Порадоваться, что хоть у кого-то из нас получается жить без оглядки в прошлое, но…
Радости нет.
Есть только жгучее и неуместное чувство, что меня предали. И нашего нерождённого ребёнка тоже – предали.
Разворачиваюсь, чтобы уйти.
Но голос Тамерлана – резкий и сухой, снова режет воздух.
– Яра!
Останавливаюсь, оборачиваясь.
– Что ты хотела обсудить?
На секунду меня подкашивает, будто от удара в солнечное сплетение.
До дрожи хочется выкрикнуть правду, но внезапно осознаю, что нет.
Не стану.
Имею ли я теперь право на то, чтобы вмешиваться в его новую жизнь?
Имеет ли он теперь право быть отцом для этого ребёнка?
– Я просто хотела… Обсудить проект. У нас с командой возник вопрос по материалам.
Тамерлан молча смотрит на меня. Дольше, чем нужно.
Поджимает сурово губы.
– Разберёмся с этим позже.
Я киваю и хватаюсь за дверную ручку.
– Ярослава, подождите! Вот, у меня с собой! – Ксюша выныривает из объятий Тамерлана, подхватывает сумочку с края стола и бежит ко мне, цокая каблуками. – Всегда ношу его, на всякий случай. Вам не повредит. Нельзя жить с такими синяками…
Ехидно скалится.
Протягивает миниатюрный тюбик крема.
В ноздри мне бьёт аромат её парфюма – сладкий, приторный и тошнотворный запах вишни.
Снова чувствую рвотные позывы.
Не хватало для полного счастья вывернуть желудок на дизайнерские туфли невесты Тамерлана…
– Спасибо за беспокойство, но мои синяки прекрасно чувствуют себя на моём лице.
Вздёрнув подбородок повыше, покидаю кабинет и бегу в оазис, чтобы прийти в себя.
Глава 6
Путь обратно до моего кабинета проходит как в тумане.
Каблуки стучат по мраморному полу, но звук кажется далёким, будто я вязну в толще воды.
Тошнотворный, приторно-сладкий шлейф вишнёвого аромата всё ещё окружает меня, как липкая паутина, от которой не отмахнуться. Кажется, я пропитана им с ног до головы.
Слова Тамерлана о помолвке, с таким холодным равнодушием слетевшие с его губ, до сих пор висят в воздухе, будто назойливые комары. Они жужжат в ушах, заставляют стискивать зубы, и мне отчаянно хочется размахнуться и хлопнуть чем-то тяжёлым, чтобы раз и навсегда раздавить этот раздражающий звук.
Бедром толкаю дверь в свой кабинет.
Упав в кресло, пытаюсь сосредоточиться на работе, но взгляд рассеянно скачет по столу, не цепляясь ни за что.
Незаконченные эскизы беспорядочно торчат из папки, образцы материалов веером прикрывают это безобразие сверху. Рядом, словно памятник всеобщей человеческой усталости, стоят три чашки с остатками кофе на дне.
Машинально хватаю одну из них, заглядываю.
Как давно они здесь?
Я не помню… Я правда очень много работаю, наверное.
Лезу в верхний ящик своего стола.
На дне блестит маленькое зеркальце, а рядом с ним – обручальное кольцо. Оно лежит тут уже очень давно, неподвижное, как немой укор и напоминание об ошибках.
Я не решила пока, что делать с этим проклятием в золотой оправе.
На секунду задерживаю взгляд на кольце и раздражённым легким щелчком пальцев откидываю его поглубже.
Открываю зеркальце.
В отражении – я.
Бледная, с отчётливыми тенями под глазами.
Морщу нос, наклоняя голову то вправо, то влево. Всё ещё вполне приличная картинка, если не считать этих синяков.
Не так уж и плохо, господи. Жить можно.
Вот же стерва эта Ксюша… И ведь умудрилась завернуть свой ядовитый посыл в такой красивый фантик искусственной заботы!
Нет, она не дура. Определённо не дура.
Щёлкнув зеркальцем, убираю его на место. Кольцо на мгновение снова попадает в поле зрения, но я быстро захлопываю ящик, отсекая все мысли о нём.
В дверь тихо стучат.
– Можно.
В кабинет влетает Лада, следом за ней – Женя. Они обе сияют так, будто только что получили годовой бонус, хотя я их отлично знаю – эти блестящие глаза всегда предвещают катастрофу.
Лада кидает на мой стол распечатку.
– Ну, шеф, держи!
– Что это?
– Я порылась в старых набросках. – Тянет нараспев. – Здесь тьма идей, которые можно взять для тендера.
– Боже, Лада, можно говорить чуточку тише? – Морщась, поднимаю руку в жалкой попытке защититься от этой неуместной радости.
– Что с тобой? – Женя садится на край стола.
– Ничего. Устала.
Открываю папку, листаю страницы.
– Я вот думаю, а что, если фасад здания сделать с вертикальными садами? – Предлагает Лада. – Это сейчас модно.
– Главное – не переборщить с зеленью, – Женя задумчиво закусывает нижнюю губу. – Иначе получится, как на свадьбе…
Поднимаю на неё тяжёлый взгляд.
Давай ещё ты мне про свадьбу, ага.
– Что? – Женя разводит руками в стороны. – Я серьёзно. Помнишь, те новостройки в Кировском? Они тоже пытались в озеленение. Жалкое зрелище.
– Ладно, – выдыхаю. – Нужно просмотреть внимательно невесту заказчика и постараться воплотить в проекте все его пожелания.
Молчание.
Обе смотрят на меня так, будто я только что объявила, что уезжаю в Тибет.
– Прости, что? – Осторожно уточняет Лада.
– Просмотреть реквест, девочки, не тормозим.
– Нет, ты сказала "невесту". Просмотреть невесту заказчика.
– Ничего подобного я не говорила, – отмахиваюсь, но чувствую, как щеки заливает краска. – У тебя галлюцинации.
– Жень? – Поднимает бровь Лада.
– Плюсую, – кивает та. – Невеста.
– Значит, у вас коллективный галлюцинации, – парирую.
Мироздание решило поиздеваться надо мной!
Проверяет Краснову на прочность!
Иначе я не понимаю, почему сегодня на меня, словно из рога изобилия, льются испытания. День ещё не закончился, а я уже хочу попросить тайм-аут.
Меняю резко тему.
– Ладно, девочки, слушайте. Нам нужно будет заглянуть в их проект. И этим займёшься ты, Лада.
– Что? Почему я?
– У тебя роман с одним из близнецов команды Тамерлана. Не помню, с кем именно… – Поднимаю палец в воздух, останавливая возражения. – И не отпирайся, весь офис в курсе. Просто спроси у него, что они собираются делать. Выведай подробности. Ничего криминального.
– Шпионить будем, да?
– Яра, но это не спортивно, – хмурится Женя.
– Во-первых, слишком многое стоит на кону, чтобы играть честно. А во-вторых, не делай поспешных выводов о команде противника. Поверь мне, не пройдёт и дня, как кто-нибудь из них явится сюда вынюхивать.
Лада и Женя переглядываются, словно ещё не решили, возмущаться или радоваться перспективе шпионских игр.
– Ну ладно, – пожимает плечами Лада. – Но если меня начнут в чём-то подозревать, я буду валить вину на тебя.
– Естественно.
Лада намыливается на выход.
– Да, кстати, прямо сейчас собери в переговорной всех, кто работает над проектом "Альпы". У нас возник небольшой затык с заказчиком. Нужно обсудить.
– Тамерлана Айдаровича тоже звать?
– Увы, – гашу вздох раздражения, – но то, что мы решили устроить соревнования, не означает, что все остальные проекты можно поставить на паузу.
Лада кивает и исчезает, оставляя за собой запах духов с каким-то легким цитрусовым шлейфом.
Вот!
Умеют же люди нормальный парфюм выбирать!
Женя остаётся в кабинете, по-прежнему гордо восседая пятой точкой на краю моего стола.
Внимательно вглядывается в моё лицо.
– Ну, а ты чего хочешь? – Листаю документы, стараясь не обращать внимания на этот рентгеновский луч, проникающий под кожу.
– Что происходит, Ясь?
– Ничего.
– Ничего, но-о-о?..
Устало откидываюсь на спинку кресла.
– Просто Тамерлан скоро женится. Вот и всё.
Глава 7
Женька хлопает глазами так, будто я только что заявила, что увольняюсь и открываю ферму улиток.
– Да ну, бред какой-то.
– Вот и не бред. Я только что познакомилась с его невестой.
– Ох… Ну, и как она?
– Само очарование, – скрещиваю руки на груди. Сарказм сочится с каждой буквы.
– И что ты об этом думаешь?
– Что я рада за него. Хоть у кого-то из нас двоих хватило мозгов идти дальше.
– Ясь, а тебе не кажется, что он делает это, чтобы тебя позлить?
– Напомни мне завтра посмеяться над этой шуткой. Я бы сделала это и сейчас, но лимит улыбок на сегодня исчерпан.
– Яся.
– С чего бы вдруг ему разыгрывать такую многоходовочку?
– Ты правда ничего не замечаешь? Как он смотрит на тебя, например?
– Женя… – Тяну, предупреждающе сдвигая брови.
– Я серьёзно! Да он же сворачивает шею, когда ты проходишь мимо. Когда ты рядом, он становится совсем другим.
– Вот тут согласна. Он становится невыносимым хамом и настоящим засранцем.
– Ясь.
– Всё это в прошлом, Женя. – Резко встаю и отворачиваюсь к окну.
Рука непроизвольно ложится на живот.
Он плоский ещё, но я чувствую… Чувствую, что там растёт и крепнет новая жизнь.
И мне нельзя сейчас придаваться унынию и страданиям, ведь всё это может отразиться на малыше.
– Знаешь, – Женя не желает отступать, – если бы мне платили рубль каждый раз, когда я ловлю его взгляд на тебе, то я бы уже купила себе виллу где-нибудь на Мальдивах.
– Между нами ничего нет. Уже давно. Только рабочие отношения.
– Скажи это не мне, а себе.
Её слова звучат слишком громко в этом кабинете, заполненном теперь только моим истошным сердцебиением.
– Иди уже. Собрание вот-вот начнётся.
– Ладно, шеф. Но к этому разговору мы ещё обязательно вернёмся.
Женя уходит, прихватив с собой грязные стаканы из-под кофе.
Отыскиваю документы по проекту..
Папка в руке кажется непосильно тяжелой.
Я не хочу туда… Просто не хочу. Видеть его снова сейчас – значит, работать на аварийных аккумуляторах, потому что основные, увы, сдохли за утро.
Плетусь в переговорную, толкаю дверь.
Тамерлан сидит в самом центре длинного стола. Рядом, чёрт возьми, Ксюша.
Длинные золотые серьги блестят при каждом её грациозном движении.
Она что-то тихо говорит, а Тамерлан слушает. Слушает так внимательно что подаётся всем корпусом к ней. Взгляд его мягкий, тёплый.
Меня когда-то размазывало, стоило Тамерлану на меня вот так взглянуть. Казалось, он умеет обнимать глазами.
Сейчас же мы лишь раздаём друг другу ментальные подзатыльники да обещания скорой смерти. Никаких объятий. Даже глазами.
Они смеются.
Этот смех накрывает комнату невидимым куполом, словно отсекая всех остальных за пределы их общего маленького мира.
И кажется, кроме друг друга, они вообще никого не видят.
С грохотом опускаю папку на стол.
Голубки, встрепенувшись, оборачиваются на меня.
– Тамерлан, я бесконечно счастлива, что ты обрёл свою вторую половинку, но давай всё же разделять рабочее и личное. Я уверена, твоя невеста в силах подождать полчаса, пока ты не разберёшься с делами. У нас здесь, вообще-то, проблема нарисовалась. Заказчику не понравились идеи дизайнера по внутренней отделке офиса.
Взгляд его моментально меняется. Из него исчезает вся мягкость.
Холодным лезвием бритвы теперь он скользит по мне, норовя вспороть вену, истерично бьющуюся на шее.
– Как раз эту проблему нам и поможет решить Ксюша, – Тамерлан привстаёт. Все глаза в переговорной теперь обращены на него. – Ребята, я рад представить вам нашего нового дизайнера. Это Ксения Юрьевна Гончарова. Прошу любить и жаловать. Но любить не слишком сильно, потому что это всё же моя зона ответственности.
Скалится, опуская взгляд.
Ксюша широко улыбается в ответ, накрывая ладонь Тамерлана, лежащую на её плече, своей наманикюренной ручкой.
Колечко на безымянном поблескивает в свете лучей солнца, проникающих в переговорную через панорамное окно.
– Ксения Юрьевна теперь будет заниматься проектом "Альпы".
Где-то в животе будто обваливается целый этаж.
Я смотрю на него, на неё, потом на папку с проектом, лежащую на столе.
Молчу, хотя ядовитые слова уже висят на кончике языка, готовые сорваться.
Ты не можешь так поступить.
Это слишком жестоко.
– Тамерлан, ты серьёзно?
– Моё решение обжалованию не подлежит. – Дергает нервно щекой. – Я подумал, что нам давно уже не хватает свежего взгляда. А у тебя есть возражения?
Ксюша смотрит на меня, как на ребёнка, у которого она только что отобрала последнюю конфетку.
– Нет. Ни единого возражения. Ты, Тамерлан, как прирождённый лидер зришь в корень проблемы. Что ж, надеюсь, у Ксении Юрьевны нет грандиозных планов на сегодняшний вечер. И на завтрашний. Ну… И на ближайшие пару месяцев.
– Это почему? – Ксюша подозрительно хмурится.
– Потому что вы своим свежим взглядом, Ксения Юрьевна, отсмотрите все наши текущие проекты и внесёте необходимые правки.
Тамерлану моя идея не нравится – вижу это по тому, как резко расправляются его широкие плечи и смыкаются плотно челюсти.
А что? Думал, твоя невеста просто получит должность, но не получит нагрузку?
Мои дизайнеры действительно зашиваются.
– Яра, можно тебя на пару слов?
– Нельзя, Тамерлан. Моё решение обжалованию не подлежит. Загляните на досуге в Оазис, Ксения. Я покажу вам фронт работы. Так, а теперь переступим к обсуждению проблем насущных…
Глава 8
Поздний вечер.
В офисе тихо.
Но тишина эта не уютная, а давящая – гулкая, пустая. Даже шорох бумаги звучит в ней слишком резко, а шум вентиляционной вытяжки кажется угрожающим.
На моём столе груда документов. Монитор ноутбука, на котором открыт проект, освещает только небольшое пятно на столешнице. Остальное же тонет в тенях.
Справа от меня снова выстроилась цепочка из пустых кофейных чашек. Заглядываю в каждую, надеясь отыскать ещё хоть каплю допинга, но все они пусты.
Я откидываюсь в кресле, зажмуриваюсь и гашу тихий стон усталости.
Господи, как же ноет поясница!
А где-то под рёбрами тянет тупая боль, от которой хочется на мгновение перестать дышать. Я не уверена, что эта боль физическая.
Ноги словно налились свинцом. От долгого сидения без движения они отекли, так, что мне даже пришлось скинуть туфли.
Да, нужно будет обязательно придумать альтернативу каблукам – совсем скоро мне будет тяжело носить на них не только собственный вес, но и вес подрастающего животика.
Пальцы машинально скользят к животу.
Ребёнок – главная причина победить. Ребёнок – единственное, что удерживает меня от того, чтобы сорваться. Ему нужна мамочка в адеквате, так что я не поддамся на провокации Ксении, пускай даже завтра, под эгидой заботы о моих синяках, она придёт в офис с командой косметологов и пластических хирургов.
Наплевать.
Снова взгляд в монитор. Слепой, бессмысленный. Цифры и строчки слипаются в одно бесформенное пятно, а память услужливо подбрасывает выдержки из интернет-статей: "В первом триместре будущей маме очень важно не перегружаться".
Ага, конечно. Попробуй-ка тут отдохнуть, когда за тобой хвостом идут дедлайны, проблемы с заказчиками, да ещё и Тамерлан с его несносным характером, которым он давит меня, как бульдозер.
– Ладно, ещё часик, и домой, – шепчу себе. – Честное пионерское.
Встаю и потягиваюсь, разминая затёкшие мышцы.
Ухожу на офисную кухню.
Всыпаю кофейные зёрна в отсек кофемашины, и та мерно гудит, распространяя в воздух терпкий, густой аромат.
Облокачиваюсь на подоконник, скольжу ладонью по холодной поверхности.
Сквозь стекло, там, внизу, видны припорошенные снегом машины и струящиеся вдоль дороги красные фары. Город тонет в неоновых бликах и мерцающих Новогодних гирляндах. Ветер поднимает снег с асфальта, кружит его в танце, и тот тут же оседает обратно, под ноги прохожим.
Город живёт своей жизнью, которая кажется такой далёкой, что, не удержавшись, я касаюсь стекла – проверить, существует ли всё это на самом деле.
Улыбаюсь краешком губ. Эти люди внизу – свободны. Счастливы. А я?
Я сама себя никуда не отпускаю.
Никто не заставляет меня сидеть тут в десять вечера, никто не требует больше, чем нужно.
Но я просто не могу иначе. Я разучилась просто жить. Ведь на работе я знаю, что делать. А когда работы нет – теряюсь.
После развода было очень жутко.
Мы с Тамерланом много лет были вдвоём, плечом к плечу справлялись со всеми проблемами и невзгодами, а потом вдруг я осталась одна. И никого рядом.
Мне нужен был какой-то ориентир.
И им стала работа.
Теперь я понимаю, конечно, что своим трудоголизмом старалась компенсировать то, что я не состоялась как женщина.
Но если я не она – то кто?
Забираю кофе и возвращаюсь в кабинет.
Едва пересекаю порог, как понимаю – здесь кто-то был.
И я даже знаю кто, ведь мой нос, ставший таким чувствительным, без труда улавливает в воздухе едва заметный аромат – терпкий, древесный, с нотками табака и кожи.
Это его парфюм. Я лично покупала его Тамерлану на Новый год несколько лет подряд.
Мой взгляд падает на кресло. Оно чуть покачивается, по инерции медленно завершая круг, будто кто-то только что сорвался с него.
Отпивая кофе, прищуриваюсь, разглядывая свой кабинет. Здесь не так много мест, в которых мог бы спрятаться такой большой мужчина, как Тамерлан.
Держа чашку в одной руке, тихо подхожу к встроенному в стену шкафу.
Тамерлан Айдарович, ай-яй-яй. Как вам не стыдно? Шпионить, да таким наглым образом!
Тяну ладонь к дверце, но не успеваю дотронуться – в дверь кабинета коротко стучат.
Оборачиваюсь.
В дверях стоит Арсений Королёв.
– Арс? – Моё удивление сразу уступает место улыбке.
Глава 9
Арсений стоит в дверях, подпирая плечом косяк. Уверенный взгляд сканирует меня с головы до ног, а губы трогает приветливая улыбка.
– Привет! Входи.
– Привет. Решил, что пора проверить, как поживает мой самый трудолюбивый конкурент.
Смеюсь, отставляю кофе на стол.
– Поздновато ты решил проверять.
Арс неторопливо заходит. Его пальто уже расстёгнуто, шарф небрежно перекинут через плечо. Он бегло осматривается и без лишних церемоний разваливается в кресле для посетителей, закидывая ногу на ногу.
– Поздновато для всех, но, видимо, не для тебя, – он окидывает взглядом чашки на столе и качает головой. – Может, хватит? Яра, нужно давать себе отдых.
Закатываю глаза.
– Не притворяйся, будто у тебя не так же.
Арсений поднимает руки, изображая капитуляцию.
– Ладно, ты права. Сам еле вырвался. Сегодня буквально пришлось уговаривать себя встать из-за стола.
Его улыбка обезоруживает, а тембр голоса обволакивает и расслабляет.
Но я знаю Арса слишком давно и хорошо. У него есть привычка сначала посеять зерно спокойной беседы, а потом в лоб выдать нечто, от чего у собеседника волосы по телу дыбом встанут.
– Как дела в фирме?
– Нормально, – пожимаю плечами. – Готовимся к тендеру.
– О, вы тоже? Ну вот, и снова конкуренты… Какой проект планируете презентовать?
– Ты же знаешь, что как бы хорошо я к тебе не относилась, этой информацией я делить не могу. Корпоративная этика.
– Да-да, и этот твой ненормальный бывший…
Коротко откашливаюсь в кулак.
– Так ты ко мне по делу? Или решил просто потренировать на мне свою харизму? – Интересуюсь, скосив взгляд на шкаф.
В груди растёт напряжение.
Он там, я уверена. Тамерлан сидит в моём шкафу и наверняка прислушивается к каждому слову.
Поэтому, с какой бы целью Арс не явился, мне нужно говорить обтекаемо, избегая конкретики.
Арсений приподнимает бровь.
– А ты, Яра, время зря терять не любишь. Знаешь, вообще-то я хотел предложить тебе встретиться… За чашечкой кофе.
– Если тебе нужен кофе, могу налить прямо сейчас. А если ты хочешь что-то обсудить…
– Нет, нет, – он прерывает меня, резко подаваясь вперёд корпусом. – Ты не поняла. Я имею в виду не офисный кофе. Хочу пригласить тебя куда-нибудь. Поболтать в неформальной обстановке.
Я теряюсь. Расфокусированный взгляд на пару секунд уплывает в сторону.
Это уже не просто разговор.
Арсений никогда раньше не делал подобных намёков.
Он всегда держался в рамках профессионального общения, а в трудных ситуациях даже помогал: делился контактами подрядчиков, находил нужных людей.
И вот теперь это.
– То есть, ты предлагаешь…
– Свидание, – легко продолжает за меня. – Давай не будем усложнять. Ты взрослая, свободная женщина. Я – взрослый, свободный мужчина. Почему бы нам просто не встретиться? Ведь ты мне нравишься. А я, уверен…
Дверь шкафа с грохотом распахивается.
Тамерлан выходит из шкафа с видом настолько невозмутимым, будто это самая естественная вещь в мире – сидеть в чужом кабинете в темноте за закрытыми дверьми. Он неспешно поправляет галстук, потом рукава рубашки и вообще ведёт себя так, будто всё в рамках нормы, и его магическое появление – нормальное явление.
Сначала он кидает короткий взгляд на меня, затем переводит глаза на Арсения.
– Ого, Тамерлан, – Арсений вскидывает брови. – А что ты..? Слушай, я думал, в шкафах обычно прячутся любовники, а не…мужья.
– Бывшие мужья, – автоматически поправляю я, нервно выдыхая.
Вот уж не думала, что у него хватит наглости рассекретить себя.
Тамерлан выглядит, мягко говоря, недовольным.
Его челюсть напряжена, а глаза сверкают металлическим блеском.
Он делает шаг вперёд.
– Ярослава явно решила держать профессионалов поближе. Как и конкурентов.
– Конкуренты не враги, – невозмутимо парирует Арс, глядя на Тамерлана с интересом, словно перед ним экспонат редкой музейной коллекции. – Но что я знаю, правда? Может, это твой стиль – наблюдать за переговорами из шкафа.
Прикусываю губу, чтобы не засмеяться.
Не вовремя, Яра. Очень не вовремя.
– Ты пришёл сюда мой стиль обсуждать? – Хмурится Тамерлан. – Я, в отличие от тебя, не пользуюсь чужой уязвимостью, чтобы прятать корыстные цели за личный интерес.
Арсений встаёт с кресла.
– Личный интерес? Это называется честность. Ты же знаешь, что это такое, да? Хочешь, объясню на пальцах.
– Лучше давай я объясню тебе, что такое манипуляция.
– Говорит мне человек из шкафа, – Арс брезгливо морщится.
– Это лучше, чем шляться по кабинетам с непрошеными предложениями.
Арсений слегка склоняет голову к плечу.
– А разве ты отвечаешь за то, какие предложения Ярослава хочет слушать?
– За неё – нет. Но за её интересы – да.
– Называешь ревность заботой об интересах?
– Я называю это ответственностью за членов своей команды.
– Ответственностью? – Арсений усмехается. – Неужели ты только сейчас решил начать быть ответственным?
– Я всегда таким был, Арсений. Это и отличает нас. Скажи ещё, что пришёл сюда не ради того, чтобы разнюхать о проекте.
– Конечно, нет.
– И мне стоит тебе верить?
– Как минимум, я не прячусь в шкафах.
– Ты прав, – Голос Тамерлана становится тише, но от этого только опаснее. – Ты предпочитаешь открыто приходить на чужую территорию и манипулировать чужой женой.
– Бывшей! – Почти кричу.
Но мужчины, занятые словесным пинг-понгом, не обращают на меня внимания.
– Ты про собаку на сене слыхал, Тамир? Ни на что не намекаю…
– Можешь запудрить мозги Яре, но не мне. Я тебя насквозь вижу.
Да они же сейчас драку мне здесь устроят!
Врываюсь между ними, вытянутыми руками упираясь в две мужские грудные клетки.
Мои ладони часто вздымаются на них.
– Всё! Хватит! Что за курятник вы здесь устроили?!
Оба молчат.
Арсений бросает на меня взгляд – удивлённый, слегка обиженный, но всё же сдержанный.
Тамерлан же смотрит, как ледяная статуя, – холодно и сосредоточенно.
– Арсений, – отчётливо выделяю каждое слово. – Спасибо за твоё предложение. Я обязательно подумаю и дам тебе знать о своём решении.
Его лицо на мгновение меняется, но он быстро возвращает привычную невозмутимость.
– Как скажешь, Яра. Номер есть. Наберёшь.
Он уходит, не оборачиваясь.
Остаюсь наедине с Тамерланом.
Кожей ощущаю, как напряжение в комнате разъедает и жжётся.
Он делает шаг ко мне, его взгляд сверлит так, будто он собирается вынуть из меня душу.
– Что ты творишь, Яра?
– А что именно тебя так возмутило? Что я общаюсь с людьми? Или что мужчины, о боже, проявляют ко мне интерес?
– Не играй с ним в эти игры. Он не просто мужчина. Он – Арсений Королёв.
– Это тебя так волнует? Его фамилия? Или то, что он не боится сказать, что я ему нравлюсь?
– Ты хочешь, чтобы я сказал? – Сжимает челюсти, отворачиваясь на мгновение. Но почти сразу возвращает взгляд на меня. – Хорошо, Яра. Он тебе не пара.
– С чего ты взял, что можешь это решать?
– Потому что ты заслуживаешь большего, чем эта его дешевая игра. Он пришёл разузнать про тендер и…
– А ты – лучший судья, да? – Перебиваю.
– Я знаю, что говорю.
– А знаешь, что я думаю? – Вскидываю подбородок. – Я думаю, что тебе лучше вернуться в шкаф. Оттуда ты хотя бы приносишь мне меньше хлопот.
Разворачиваюсь, чтобы уйти, но Тамерлан перехватывает меня за предплечье.
– Яра, не нужно со мной так разговаривать. – Опасно блестят его глаза…
Глава 10
Тамерлан смотрит на меня так, будто готов взорваться. Его пальцы, хоть и не сжимают сильно, но обжигают мою кожу.
– Отпусти, – бросаю я холодно, но он не двигается.
– Нет, пока мы всё не обсудим.
– Здесь нечего обсуждать.
– Ты действительно собралась куда-то идти с этим проходимцем?
– А ты действительно считаешь, что тебя касается моя личная жизнь? Что дальше? Может, начнёшь указывать мне, что есть и во сколько ложиться спать?
– Не делай вид, будто ничего не понимаешь, – Тамерлан, не моргая, смотрит мне в глаза. Кривит губы в презрительной усмешке. – Королёв – это худший выбор, который ты могла сделать. Ты думаешь, он видит в тебе женщину, а на самом деле он использует тебя, чтобы выведать детали о проекте.
Фыркаю, не скрывая раздражения.
– О, вот только не нужно сейчас надевать белое пальто, чтобы приосаниться на фоне Арса! Разве не ради того же ты только что сидел в моем шкафу? Ты шарился в ноутбуке! Ну же, признайся, что ты искал? Мой проект? Неужели Тамерлан Тароев испугался? Настолько испугался, что решил заняться шпионажем? Это жалко, Тамерлан. Ты – жалкий!
– Не тебе обвинять меня в нечестности. Ты подослала к близнецам Ладу, чтобы вытянуть информацию по моему проекту.
Пристыжённо отвожу глаза.
Ну, каюсь, грешна…
– Ты талантливый архитектор, Яра. И я никогда не скрывал своего восхищения твоим талантом. Но тебя часто уносит из реала. Тебе нет равных на бумаге, но строительство – это не только изящные линии и внимание к деталям. Ты забываешь о главном. Да, я заглянул в твой проект. Материалы, которые ты выбрала для облицовки – настоящая беда. Этот стеклофибробетон… Он не выдержит заявленных нагрузок. Его структура слишком пористая для нашего климата, он начнет трескаться уже через пару сезонов. А алюминиевые панели, которыми ты хочешь отделать каркас, имеют высокий коэффициент теплового расширения. Представляешь, как они поведут себя через год? Панели начнут коробиться, швы расходиться. И тогда ни инвесторы, ни город не захотят видеть твоё "произведение искусства". Это не только красота, это ещё и инженерия, безопасность.
– О, благодарю за лекцию, – мой голос сочится ядом. – Что ж, спасибо, профессор. А теперь отпусти и отойди с моего пути.
Дергаю с силой руку, но Тамерлан лишь сжимает крепче в попытке затянуть меня обратно в этот бесконечный, изматывающий круговорот взаимных упрёков.
– Яра, ты ведёшь себя, как ребёнок. Тебе не стоит встречаться с Королёвым. И внутри себя ты понимаешь, что я прав. Но упрямишься из вредности. Хватит!
– Что хватит? Собираешься читать мне лекции ещё и о том, как вести себя с коллегами? Или, может, лучше расскажешь, как правильно уживаться с твоей невестой?
– Ты правда хочешь говорить о ней сейчас?
– А ты думаешь, я не замечаю? Эти ваши взгляды, смех, обжимания по углам… Ты делаешь это специально? Хочешь, чтобы я поверила, что ты счастлив?
– А что ещё мне остаётся?
Я замолкаю на мгновение.
Нельзя. Нельзя снова срываться в личное.
Но всё равно не могу сдержаться.
– Ты всегда так делал. Прятался за красивой картинкой. "Яся, всё будет хорошо", – копирую с издёвкой его тон. – А потом просто отворачивался. Когда ты был мне нужен, я видела лишь твою спину!
– Ты не оставляла мне выбора. Ты так зациклилась на своей мечте о беременности, что не замечала ничего вокруг.
– Потому что я верила, что мы боремся за что-то важное!
– У нас было что-то важное, Яра! У нас была семья! Но ты возвела в абсолют идею стать мамой! У нас было всё для того, чтобы быть счастливыми. Я так думал.
– И поэтому сбежал?
Он кривится, и я знаю, что попала в цель.
– Может, я хотел уйти, потому что видел, как ты меня ненавидишь.
Я смеюсь коротко, горько.
– Я никогда не ненавидела тебя. Но я ненавидела себя, когда видела, как ты отдаляешься.
– Тогда скажи это, – глаза его сверкают в полумраке кабинета. – Давай, скажи, что ты не винила меня в наших неудачах.
– А смысл? – Вырываю наконец руку, но он перехватывает её снова, притягивая ближе.
– Скажи, Яра.
– Ладно, хочешь правду? – Шиплю, чувствуя, как в груди поднимается волна страха, смешанного с болью прошлого. – Я винила тебя. Винила за то, что ты никогда не был рядом по-настоящему. За то, что ты просто смотрел, как я разрушаюсь, и даже не попытался что-то сделать!
Его взгляд становится ещё острее.
Он резко делает шаг вперёд, сметая меня свои телом.
Не успеваю среагировать – чувствую спиной холод стены.
Его рука скользит вверх, прижимая меня за запястье, другая – опирается на стену рядом с моим лицом.
– Я никогда не был рядом? А кто тащил на себе твои слёзы, твои истерики, рыдания по ночам? Кто боролся за твои надежды, когда ты сама уже едва держалась?
Его лицо оказывается так близко, что я чувствую, как теплое дыхание касается моей кожи.
Его глаза пронзают меня насквозь. Там, на дне чёрных зрачков, плещется такая концентрированная смесь тяжёлых эмоций, что у меня подкашиваются ноги.
Тамерлан придвигается ещё ближе.
Руна Тейваз бьётся о мою часто вздымающуюся грудную клетку.
На мгновение мне кажется, что он сейчас меня поцелует. Что вопьётся своими губами в мои, сделает это требовательно и властно, как умеет только он.
И я, к своему стыду и величайшему разочарованию, жду.
Глава 11
Я жду…
Но мы оба застываем, не шевелясь.
Время тянется бесконечно, и в этой напряжённой тишине я вижу в его взгляде что-то необъяснимое.
Гнев.
Боль.
Желание.
Всё это смешивается, пока я сама не понимаю, что чувствую.
Но внезапно в его глазах что-то меняется. Вспышкой света, разгоняющей тьму, осмысленность возвращается в его взгляд, рассеивая тёмную поволоку желания.
Тамерлан отпускает меня, делает шаг назад и медленно проводит рукой по лицу, словно пытается избавиться от чего-то мучительного.
– Ты думаешь, я ничего не чувствовал? – Спрашивает тихо. – Думаешь, мне не было больно смотреть, как ты погружаешься всё глубже в себя, день за днём отдаляясь?
– Тебе? Было больно? – Качаю головой. – А ты хоть раз задумывался, каково это – чувствовать себя пустой? Ненужной? Поломанной и дефектной? Не на тебя с жалостью глазели родственники. Не тебя с мягким упрёком журили за то, что твоё тело не способно справиться с задачей, для которого было создано! Ни один мужчина никогда не поймёт женщину, которая мечтает о ребёнке, но не может.
– Я тоже был пустым, Яра. Я оказался мужчиной, который никак не может помочь своей женщине. Не знал, чем ещё могу помочь. Я тоже мечтал о ребёнке, но если небеса решили, что нам не суждено, может, стоило отпустить эту идею? Ты думаешь, я не хотел? Я выкладывался до последнего, а ты… Ты жила погоней за этой мечтой. И каждую новую неудачу ты превращала в укор, будто это я тебя подвёл.
– Потому что ты подвёл! – Почти кричу. Мои руки беспомощно сжимаются в кулаки. – Ты отступил первым! Ты ушёл, сделал вид, будто ничего не происходит, оставив меня одну справляться с этим!
– Я ушёл, потому что ты сама показала мне – я не имею ценности в твоей жизни!
Слова повисают в воздухе.
Каждое – словно кирпичик, который складывается в стену между нами, делая её высокой и крепкой, лишая нас обоих хоть единого шанса на её преодоление.
Да, Тамерлан действительно профессионально возводит стены.
Мы оба шумно дышим.
– Конечно, – горько усмехаюсь. – Ты ведь всегда выбираешь лёгкий путь, Тамерлан.
– А ты всегда выбираешь борьбу, даже когда в ней нет смысла.
– По крайней мере, я пыталась.
– И это разрушило нас до основания. Я хотел, чтобы ты была счастлива. Просто счастлива. Но ты ясно дала понять, что одного меня тебе мало. Прости, если заставил думать, что это было не важно для меня. Но есть вещи, Яра, на которые я не могу повлиять. Вещи, которые не решаются ни деньгами, ни связями, ни упорством.
Мы пристально смотрим друг на друга, пока слова, которые мы так долго не могли проговорить вслух, висят над нами облаком взаимных обвинений.
– Я больше не могу это вспоминать, – шепчу.
– А я не могу это забыть.
Мы оба молчим, и это молчание оглушает сильней, чем самый громкий крик.
Я хочу топнуть ногой, разрыдаться, ударить его, что угодно, чтобы сбросить с себя это чувство безысходности.
И сердце, и душа – всё трещит по швам и расползается на кровавые лоскуты.
– И что теперь? – Злость медленно сменяется вселенской усталостью. – Ты собрался решить всё это, женившись на другой?
– Может, да.
В его глазах – упрямый вызов.
– Всё то, что ты говорил мне тогда…
Тамерлан молчит, но взгляд его темнеет и зависает в свободном пространстве между нами. Его шея деревенеет, на ней проступают жилы.
Он прекрасно понимает, о чём я.
– Ты шептал мне, что любишь. Что никто в этом мире… Ни одна женщина не сможет сравниться со мной. – Слова горчат на языке, но я произношу их медленно, выверяя каждую букву. – А теперь ты стоишь передо мной и снова лжёшь. Или ты уже забыл ту ночь?
– Я был пьян, Яра. Я не соображал, что говорил.
Качаю головой, стараясь не моргнуть, чтобы слёзы не сорвались с ресниц. Но они всё равно подступают, горячие и злые.
– А что, если я скажу, что на этот раз у нас получилось?
Он тяжело выдыхает, проводит рукой по волосам.
– Перестань, Яра. Ты знаешь, что этого не может быть.
– А если может? – Слышу свой голос, чужой, дрожащий, словно не я сейчас это говорю.
– Я не поверю. Только не сейчас, после всего того, что мы с тобой пережили.
Тишина заполняет пространство между нами. Её невозможно больше выносить.
Делаю шаг назад, он – тоже.
Ощущение, что мы застряли в этой бесконечной петле.
– Я больше так не могу, – говорит он наконец, отворачиваясь. – Я женюсь, Яра. На другой женщине. И буду счастлив. Но не с тобой.
Каждое слово – гвоздь в крышку моего гроба.
В его голосе нет ни сожаления, ни торжества, ни бравады. Только какая-то смертельная усталость.
Я слышу собственное истошное сердцебиение. Оно громкое, неровное, и заглушает всё остальное.
– Мы доведём наше соревнование до конца. И проигравший уйдёт. Навсегда. Может быть, хоть тогда мы перестанем отравлять своим ядом жизни друг друга.
Я должна тоже что-то сказать, но слова не приходят.
Только немая боль и острое осознание того, что всё, что было между нами, – умерло окончательно.
Он разворачивается, делает пару быстрых шагов к выходу, но на мгновение задерживается в проёме двери.
– Потому что пока ты рядом, я не могу быть счастлив. Ты – моё вечное напоминание о том, что я не справился.
Дверь закрывается за ним с глухим щелчком.
Он оставляет меня в полной тишине, один на один с острым и неумолимым отчаянием.
Снова…
Глава 12
Утро начинается уже традиционно – со стенаний желудка и горького кома в горле.
После четвертого забега к белому другу я уже не уверена, что внутри осталась хоть капля сил. Но упрямо собираюсь на работу и делаю макияж, маскируя следы ночи, которую провела почти без сна.
Зевая и потягивая кофе из термокружки, захваченной из дома, еду…
Куда? Зачем? Сидела бы дома, и гори оно всё синим пламенем.
Но нет же, нужно вечно что-то кому-то доказывать!
Дурацкая черта характера, доставшаяся мне в наследство от мамы в довесок к голубым глазам и крутым бёдрам.
Дороги плотно забиты, начищенные до блеска бамперы сияют в свете фонарей и праздничной иллюминации. На экране навигатора – маршрут, знакомый до сантиметра.
Скольжу взглядом к зеркалу заднего вида. Вчерашняя бледность уступила место почти зелёному оттенку кожи. Если постараюсь, смогу идеально вписаться в стену из живого мха в Оазисе.
Ладно, Ярослава, тебя стошнило четыре раза. Давай сегодня снизим требования к себе до возможного минимума? Ты вообще куда-то едешь, и это, учитывая нынешние обстоятельства, уже повод для гордости.
На перекрёстке руль немного клинит, машину резко ведёт в сторону.
– Ох, красавица, – шепчу я, вцепляясь пальцами в оплётку руля и выравнивая машину с болезненной грацией. – Вот останешься без правой фары – сама виновата.
Оставляю машину на парковке офиса, задираю голову к окнам «Т&К Групп».
Ладно. Мне нужно просто дотянуть до вечера.
Лифт привозит меня наверх, а стеклянные двери распахиваются с безукоризненной автоматикой, пропуская меня на нейтральную территорию, которая распадается на два широких коридора, уходящих вкруговую. Два противоположных мира.
Справа – Чертоги Тамерлана – вылизанные, словно картинка с обложки глянцевого журнала. Они увлекают взгляд хромированной мебелью, сталью и стеклом. Место, где все эмоции помещены на строгий карантин.
Слева – мой уютный домик, в котором я собираюсь сегодня вершить свои великие дела с перерывами на забеги к унитазу, разумеется.
Шагаю к себе, бросая девочкам на ходу:
– Лада, Женя, зайдите ко мне. Нужно обсудить проект.
В кабинете падаю в кресло, упираю лоб в ладони.
Мне кажется, что на моих плечах огромная, квадратная голова. А мозг в ней – маленький и скукоженный.
«Дилинь-дилинь» – катается там одной стенки черепа к другой, как перекати-поле, а толку от него никакого.
Девочки появляются на пороге кабинета.
Пытаюсь выпрямиться, чтобы не выглядеть слишком убитой.
Лада тут же принимается с энтузиазмом рассказывать об идее для внутреннего дворика. Что-то про зелёные зоны, лавочки и подсветку.
Я слушаю, но смысл слов едва доходит до сознания.
– Нужно изменить материал облицовки, – перебиваю.
Лада замирает, растерянно хлопая ресницами.
– Как? Но ты вчера его утвердила. Мы же планировали…
– Стеклофибробетон убираем, – отрезаю я. – Заявленных нагрузок не выдержит и потрескается через две зимы. С нашим климатом – не лучший вариант. И алюминиевые панели тоже убираем.
– И панели?
– Да. – Киваю, с усилием удерживая в себе тяжёлый вздох. – Ищем альтернативу.
– А может, попробуем натуральный камень?
– Нет, слишком дорого для этого сегмента, – медленно качает головой Женя.
– Зато он долговечный. А если обработать правильным составом, можно в разы снизить износ.
Массирую виски, прогоняя туман в голове.
– Давайте так, девочки. Подберите несколько вариантов. С цифрами, аналитикой и примерами подобных проектов. Обсудим на общем собрании.
– Окей, шеф. – Лада выходит первой.
Женя задерживается. Сканируя пристально моё лицо, открывает рот.
– Прошу, не сейчас, – поднимаю руку, предупреждая поток нравоучений от подруги. – Я опасна для общества и почти невменяема.
– Ладно. Если захочешь поговорить – я рядом.
Женя тоже уходит.
Ну, как мне бороться с Тамерланом и его командой вооружённых до зубов профессионалов, если я даже с собственным организмом не могу справиться?
Собралась выиграть тендер, а блевать перестала только час назад.
Сижу, сцепив пальцы. Смотрю в панорамное окно.
Город за стеклом шевелится медленно и лениво, будто вот-вот заснёт. И только я тут, как на батарейках, никак не могу угомониться. Надо собраться с мыслями, но тошнота накатывает, а голова всё ещё тяжёлая, будто в ней вместо мозгов бетонный блок.
Телефон на столе оживает.
– Слушаю.
– Ярослава Андреевна, здравствуйте, это Олег Зотов, – раздаётся в трубке мужской голос. – Я бригадир на вашем благотворительном проекте. Ну, помните? По ремонту кошачьего приюта.
– Да, Олег, я вас слушаю.
– У нас тут проблемка нарисовалась. Соседний блок, куда планировали временно переселить животных, оказался совершенно непригодным для жизни. Электричества нет, и провести его в короткие сроки не получится. А впереди морозы. Кошки замёрзнут, да и люди там работать не смогут.
Морщу лоб, без сил опираясь о стол.
– Хорошо. А от меня вы что хотите?
– Решение, наверное. Пока мы не найдём подходящее место для временного размещения животных, строительство начать не сможем. Сами понимаете, делать добро ценой сотни кошачьих жизней… Ну, сомнительное добро получается, не находите?
Закрываю глаза и шумно выдыхаю.
Кажется, сегодня очередной день, который пройдёт под лозунгом «Разберись со всем сразу».
– Нахожу, да. Я вас поняла, Олег. Попробую что-нибудь придумать и перезвоню.
Кладу трубку.
Перебираю в голове варианты: временный контракт с зоогостиницей? Накладно выйдет, учитывая количество животных. Переносить сроки? И так оттягивали… Нанять отдельную команду для решения проблем с электричеством? Всё равно не уложимся до начала стройки.
Нет, нужно искать помещение.
Я снова вздыхаю.
Впереди у меня не просто ремонт приюта, но и целое сражение, грозящее перерасти в масштабную войну.
Впрочем, кто сказал, что я не люблю вызовы?
Дверь кабинета осторожно приоткрывается.
На пороге – Ксюша.
Глава 13
Её лицо освещает извиняющаяся улыбка. Впрочем, не слишком правдоподобная.
– Простите, я сегодня немного опоздала.
Вскидываю глаза к настенным часам.
Сорок минут… Неплохо для первого рабочего дня.
Перевожу говорящий сам за себя взгляд на Ксюшу.
– Постарайтесь избавиться от привычки опаздывать.
– Конечно. – Она просачивается в кабинет.
Сиреневые Джимми Чу с пышным бантом на носке каждой туфли звонко цокают по мрамору. Шёлковая юбка тихо шелестит, заигрывая с острыми коленками.
Ксюша стремительно приближается к моему столу. Запах вишни бьёт в нос – густой, липкий, удушающий.
– Я всё утро пыталась накормить Тамерлана, – говорит она с ленивой улыбкой. – Вы же знаете, какой он… Ненасытный.
Двойное дно в её словах настолько очевидно, что даже мой неспособный к анализу мозг понимает – нас просто нагло провоцируют.
– Ох, – закатываю со скепсисом глаза. – Время идёт, а Тамерлан всё ещё нуждается в посторонней помощи, чтобы позавтракать.
Ксения улыбается в ответ, но кошачьи зелёные глаза сверкают теперь иначе. От очередной волны вишнёвого аромата желудок скручивается в спазме и бьёт тревогу.
– А давайте, Ксения, будем давайте держать дистанцию? Там вам будет… Удобней.
Указываю на стул в углу в самом углу кабинета. На нём громоздится огромная неровная стопка папок с документацией.
Ксюша колеблется, но всё же занимает предложенное место. Усаживается и перекрещивает ноги, ловя солнечный свет своими сиреневыми туфлями. Смотрит на меня чуть снисходительно.
В упор игнорирую эти сочащиеся ядом взгляды.
– Итак, Ксения, вы готовы приступать к работе?
– Готова. Хотя, честно говоря, я думала, что буду помогать Тамерлану с его проектом для тендера.
Как мило.
Я даже улыбаюсь, хотя внутри всё вспыхивает: от этой женщины пахнет чем-то не только душным, но и агрессивным.
– Ксения Юрьевна, помимо тендера у «Т&К Групп» хватает проектов, где требуется помощь опытного дизайнера. Вам найдётся, чем заняться.
– Это месть?
– Это работа. Или я вас не так поняла?
– Ярослава, я лишь надеюсь, что вы не чувствуете себя уязвлённой из-за моего статуса и положения в этой фирме.
– А какое у вас положение? Просветите. Кажется, я чего-то не знаю.
Ксюша заправляет тёмный локон за ухо. Склоняет голову к плечу.
– Я думаю, Ярослава, мы начали не с того, – неожиданно сменяет тон, изображая любезность, натянутую так же сильно, как шелковая юбка на её бёдрах. – Я надеюсь, между нами нет скрытого противостояния, и мы с вами не сражаемся за одного мужчину?
– Возможно, я старомодна, Ксения, но драться за мужчину не в моих правилах. Однако не думайте, что роман с моим бывшим мужем обеспечит вам здесь лёгкую жизнь. Все мои сотрудники заняты работой, и вы тоже будете работать. А если не будете справляться, я вас уволю. И никакие запреты Тамерлана не изменят моего решения. Если вы не в курсе, это наш общий бизнес, и наши полномочия равны.
Ксения дергается, словно от пощёчины. Её невозмутимость начинает трещать. Губы сжимаются в тонкую линию.
– Это ненадолго, Яра. Очень скоро Тамерлан выиграет тендер, и вам придётся уйти.
Её пафосная интонация вызывает у меня только усталость.
Машинально кручу ручку в руках, мысленно считая до пяти.
– Давайте не будем заглядывать в будущее. Пока хозяйка здесь я, а не вы.
– Бизнес под управлением женщины никогда не сможет прийти к успеху, – с жаром выпаливает какой-то свой абсурдный жизненный манифест. – Удивительно, как ваша компания до сих пор держится на плаву.
– Вероятно, нам просто везёт. Думаю, на сегодня достаточно. Можете идти знакомиться с проектами. Я провожу вас к вашему кабинету.
– О, благодарю, не нужно. Поработаю на коленях у Тами, – мстительно щурится. Поднимается со стула. – Пойду, сделаю день своего мужчины приятней своим присутствием.
– Держите меня в курсе, Ксения. Эта информация крайне важна для меня.
– Ещё бы. Ведь вы так и не смогли подарить ему счастье. А я – смогу. И счастье и даже… Чуточку больше.
Ксюша уходит.
А-хре-неть.
Уволила бы дрянь прямо сейчас, но с удивлением осознаю вдруг, что эта не обременённая хорошими манерами женщина только что дала мне решимость победить в этом нелёгком сражении, несмотря ни на внешние обстоятельства, ни на внутренние слабости.
Во мне зажигается настоящий огонь. Я, кажется, была слишком долго обессилена собственной растерянностью и токсикозом, чтобы вспомнить, как это – хотеть выиграть по-настоящему.
Однако, спасибо, Ксения!
Резко встаю из-за стола, расправляю плечи, будто скидываю тяжёлую невидимую шаль.
– Всё, хватит. Сейчас я вам устрою…
Коридор Оазиса сверкает идеальной чистотой и уютной роскошью. Дорого, стильно, но по-домашнему.
Я иду по нему, на ходу заглядывая во все кабинеты.
– Общий сбор! Все слышали? Переговорная, через пять минут! Общий сбор! – Голос мой уверенный, хотя сердце бешено колотится.