Мост

Глава 1

Граница Архызия – Королевство. День первый

День лениво накатывался на сонную страну Архызию, когда электромоторное транспортное средство подкатило в начало очереди. До границы еще было несколько десятков километров, это точно. Очередь же начиналась здесь, а первые подъехавшие спозаранку зеваки вылезали на крыши своих транспортных средств, чтобы посмотреть, насколько далеко она тянется. Вот глупые. Иван же никуда вылезать не торопился, он медленно поставил агрегат на ручной тормоз и откинулся на спинку:

– Чай еще остался? – спросил он, немного скосившись на жену, и сонным взглядом обвел спящих позади детей – их главное не разбудить, чем больше проспят, тем лучше.

– А ты не будешь смотреть? – откликнулась она.

– Нет, чего там смотреть-то? Я дома этот вопрос изучил, очередь начинается километров за двадцать, не меньше. Стоять долго, но не всё так плохо, по дороге есть три лагеря на постой. Палатки там поставить можно и комфортно разместиться. Всё облагорожено. Туалеты там, душевые. Так что не пропадем. Стоять долго, конечно, но ничего. Продержимся.

Он судорожно сжимал в руке бумажку, и время от времени взгляд тяжело задерживался на подрагивающих пальцах. Ему всё не верилось, что после стольких лет оно наконец-то у него в руках. Разрешение. Нужно было удостовериться, что это правда, что оно настоящее. Он негнущимися пальцами стал расправлять официальную бумагу, от которой веяло сыростью подвалов и ненавистью. В самой шапке значилось: «Разрешение на выезд».

Ох, сколько же усилий стоило электротехнику первого разряда получить эту проклятую бумажонку. Из целой страны, пытающейся убежать в Королевство, лишь у очень малого числа людей получалось вырваться. Доказать, что они принесли столько пользы, что их можно отпустить туда, где люди не существуют, а живут. Где нужно строить, а не восстанавливать. Где всё хорошо. Местом, куда его направляли, был поселок Светлое Будущее, что находился около границы. По слухам, туда всех направляли, а потом уже распределяли по городам центральной части Королевства.

Ивану еще не было сорока. Мало кому удавалось получить разрешение на выезд – да еще на всю семью – в таком раннем возрасте. Вокруг всё старики с потухшим взглядом сверлили пробку, а у него… У него еще вся жизнь впереди, как же быстро он смог выбраться! Повезло. Просто повезло. Кто же знал, что будет столь крупный обрыв на энергостанции, что обеспечивает светом и теплом половину страны.

Джунгли вышли из-под контроля и стали «поглощать» кубометры бронированных проводов под напряжением, чего еще ни разу не случалось. Да, тут стоит отметить, что провода в Архызии считают кубометрами, поскольку объем передаваемой энергии такой, что одиночный кабель не справится. Многие вызвались ликвидировать катастрофу. Многие воспользовались шансом, но немногие вернулись с победой. Иван был среди них. Такое повидать никому не пожелаешь, но оно того стоило. Эта бумага и счастливые лица его семьи того стоили.

Его немного тряхнуло в кресле. Взгляд стал стеклянным, и мгновенно Иван провалился в тот самый момент. Костюм химической защиты, который в их ситуации вряд ли чем-то мог помочь. Сзади ранец с чистым кислородом, который выдавали всем ликвидаторам, по какой-то причине он ненадолго дарил ощущение эйфории и радости. Ненадолго. Увиденное после уже нельзя было игнорировать.

Джунгли. Они были живыми. Нет, конечно, Иван понимал, что все растения живые, и их нужно беречь, но тут было другое. Щупальца, сотканные из лиан, сочились жизненной энергией. Они горели зеленым светом в неких аналогах вен, что пульсировали на всех деревьях вокруг. У них не было лиц. Казалось, что нет и души, но действия были явно скоординированы разумом.

Враг, а по-другому никак нельзя было назвать это существо, осознанно поглощал нужные для самовоспроизводства элементы. Одним из таких элементов была и биомасса, коей можно было считать каждого пришедшего на ликвидацию человека. Огнемет помогал, но когда против тебя борется сама флора…

***

Как вы уже могли понять, Архызия – это суровая страна Периферии. Если оценивать привлекательность для проживания по стобалльной шкале, она уйдет в минус, да еще с противным звуком семафорного гудка на поезде. Фактически вся страна занималась производством «Грязной энергии». Ну что ни на есть грязной. Обогащенные стержни и прочая ерунда, которая убивала людей. Экологию. А флору и фауну незаметно меняла на протяжении столетий, и явно не в лучшую сторону.

Так что часть страны оказалась под влиянием облучения, а другая, расположенная на берегу сумасшедше красивого моря, была отгорожена стеной, высота которой нигде не была ниже пяти метров. Охранные вышки в прямой видимости друг от друга, проволока, мастерски скрываемая от отдыхающих, но очень хорошо заметная с промышленной стороны. Мины. Собаки. А кое-где и что пострашнее. Говорили, это всё для безопасности туристов, что это защитит от лезущей с джунглей мрази, но всё это полная чушь.

Первое время мечтой любого жителя промышленной части было убежать за стену и работать барменом на райском пляже. Сначала их ловили, а потом просто дали приказ пограничникам: стрелять на поражение. Поток незаконных эмигрантов резко иссяк, а единственной возможностью вырваться стала официальная бумага с разрешением на выезд. То самое разрешение, что ни на секунду не выпускал из поля зрения Иван.

Получить его было не так просто. В официальной формулировке значилось: «Выезд за границу Архызии на ПМЖ открыт лишь тем субъектам, чей вклад в жизнь и развитие страны настолько высок, что превышает пользу, принесенную несколькими жизнями обычного жителя. Выезд гражданина с семьей возможен лишь в случае неоценимой помощи государству». Формулировки настолько расплывчатые, что невозможно было сказать, что нужно сделать такого, за что тебя наконец могли отпустить из этого ада на земле.

И сказанное выше не было преувеличением. Вот попробуйте жить в условиях крайней нужды, когда зарплаты тебе хватает только на необходимое, а ранги, присваиваемые за хорошую работу, ни на что не влияют, кроме толщины стопки благодарностей на холодильнике. Иван уже даже перестал их вешать, а в особо холодные вечера разжигал этими бумагами печку. Ведь температура колебалась от плюс сорока до минус пяти градусов, и этот разброс мог настигнуть даже летом. Всё это из-за радооблучения, к которому все тут привыкли с самого детства. Из-за него, родимого, стало меняться всё окружение. Флора и фауна тоже выживают. Выживают, как могут. Приспосабливаются. И если всё вокруг враждебно, то и мир становится враждебным – это непреложный закон.

Если ты убиваешь всё вокруг и действуешь только в своих интересах, то, в конце концов, даже твоя собственная земля начнет мстить. Правители всегда алчны, но часто им хватает разума не воевать со своим народом и собственной страной. Правители Архызии были не такими. Незыблемость власти и ее наследование в этих местах гарантировали им неприкосновенность. До поры до времени.

***

Самоходка, подавшись вперед, вернула Ивана обратно к реальности. Он судорожно поставил чай на приборную панель и нажал педаль акселератора. Шины взвизгнули, но машина осталась на месте. «Что за? – подумал Иван и начал осматриваться. – А, вот чёрт!» – он опустил ручной тормоз и нажал на педаль снова. Автотранспортное средство двинулось вперед и остановилось через несколько метров. Непонимающий взгляд жены заставил его немного засмущаться:

– Пробка – это тебе не райское местечко, знаешь ли! Тут зазевался немного – и уже кто-то другой втиснулся на твое место, а ты как стоял, так и стоишь. Как-то вот так. Дети спят? Вот и отлично, мне надо сходить разведать, что там через несколько километров. А ты, если что, сможешь проехать, как я тебя учил? Вот и чудненько. И бумага! Следи за бумагой на выезд.

Медленно всё движется. Прошло уже несколько часов, а они всё стояли на месте. Иван вышел из автотранспорта и залихватски хлопнул дверью. Наверное, слишком сильно, потому что средство передвижения задрожало и издало скрипучий звук. Иван втянул голову в плечи и посмотрел на заднее сиденье. Дети спали.

– Фух! – он с облегчением выдохнул и зашагал дальше.

Путь предстоял неблизкий, нужно было углубиться на несколько километров и разузнать, что да как, у тех, кто стоял тут гораздо дольше. В идеале, дойти до границы, но отсюда было еще слишком далеко. «Ладно, что-нибудь придумаем», – подумал он и бодро зашагал навстречу закату. Воздух здесь был загазован, но сейчас вдыхался как свежий и, ко всему прочему, Альпенийский, высокогорный. Хотя там, Иван, конечно же, не бывал, но в горы Архызии поднимался, а там, знаете ли, воздух не хуже. Тем более виды, таких видов нет во всём Королевстве! Потому что во всём остальном Королевстве, скорее всего, просто ситуация с экологией немного другая.

Лучше. Кардинально лучше. А тут просто стоишь на пологом склоне горы во многих тысячах метров от моря, пинаешь свежий снег и косишься на пасущихся чуть ниже, очумевших от вкуса травы коров. Только и остается дивиться открывающимся красотам. Нет, правда, многие считают такие пейзажи красивыми. Честно! Не верите – сами у них спросите! Вдалеке, там, где должны быть очертания горизонта, солнце объято пеленой тумана. Оно пожирается облаком, которое больше походит на осьминога, чем на стандартное, так сказать, привычное глазу облако. Эти щупальца тянутся к солнцу и пытаются затащить его вниз, в пучину бездны, из которой ему суждено выбраться только лишь поутру. Но суждено ли сегодня? Об этом в Архызии можно было только догадываться.

Чуть ниже по склону гор можно было лицезреть границу, которая отделяет свежий горный воздух от того, чем дышат все жители. Из прозрачного тот переходил в вязкое, почти ощутимое марево. Казалось, что зайдя в него по пояс и вдохнув полную грудь, своими глазами увидишь, как оно тянется к тебе и заходит в ноздри. Овладевает тобой, и вот ты уже житель Архызии.

Ивана передернуло. Но всё это уже теперь в прошлом, теперь у него есть разрешение на выезд, и он непременно доедет, не то что все те неудачники, которые вернулись с отказом. Он-то собрал все нужные документы. Скрупулезно изучал каждый фолиант из архива, чтобы ничего не упустить, и в итоге набрал их целый ящик, но там есть всё, его было ничем не удивить! Справка из ЖЭКа о том, что никогда не топил соседей, и никто из них не имеет претензий? Не вопрос – две копии. И отзывы самих соседей с их подписями. Получите и распишитесь! Справка о месте пребывания, работах, отсутствии судимостей и претензий. Всё есть! Единственное, чего Ивану не удалось достать, так это родословная, но ее, вроде, нигде и не требовали официально, а госдокумент о его личности на руках был.

Он самодовольно ухмыльнулся и стал озираться по сторонам. Тут, через парочку километров от места его стоянки, ситуация несколько менялась. Люди казались какими-то вымотанными и уставшими. Многие сбивались в кучи и шутили друг над другом. Кто-то играл в карты на багажнике, другие жарили шашлыки на жаровне. Казалось, они друг друга уже давно знают и стали добрыми соседями, а не просто стоят в пробке. Ну что ж, стоять долго, и это не самый плохой вариант.

Нужно было пройти дальше, чтобы посмотреть, что там. Если так, как есть здесь, то не всё так плохо. В теплой компании доедем до таможни, а потом будем еще и общаться на месте проживания. Иван бодро зашагал дальше, но что-то ему тут не нравилось. Чем больше он углублялся в это машинное царство, тем сильнее водители с пассажирами становились не похожими на счастливых обладателей талонов в новую жизнь. Их серые раздраженные лица более напоминали физиономии сборища психопатов, чем примерных граждан. То тут, то там они сигналили друг другу или выходили и пинали собственные машины, хотя это вряд ли могло помочь. Кто-то спал прямо в машине, а другие собачились друг с другом, будто это что-то могло изменить.

Пожав плечами, Иван пошел вперед, надеясь, что у них с женой такого не будет. Он давно подготовился к тому, что стоять придется долго, и много чего читал по этому поводу. Тем временем, когда он разменял несколько километров, солнце начало клониться к горизонту. Люди буднично стали выходить из машин и отвязывать спальные мешки. Кто-то уже направлялся к небольшому палаточному городку поодаль, где висела табличка «Первый лагерь».

– Что происходит? – спросил Иван у человека, который проходил мимо.

– А, вы первый день? Таких сразу видно. После захода солнца таможня не работает. Никто никуда больше не едет, и люди идут в свой лагерь стоянки. Так удобнее, чем в машине, да и безопаснее.

– Спасибо за информацию, я приму к сведению!

– Да не за что, мужик, удачи тебе!

Пока спрашивать что-либо еще у незнакомых людей было как-то боязно, так что Иван решил оставить это на потом и бегом отправился к своей машине. На него все как-то косо поглядывали, ведь он единственный бежал в обратном направлении, навстречу очереди, но в этом был он весь. Запыхавшийся и в смятенных чувствах, Иван облокотился на собственную машину. «Что-то тут неладно», – мелькнула в его голове мысль.

Солнце, казалось, рывками утопало за горизонтом. Иван сел за руль автотранспортного средства, погруженный в тяжелые мысли, и закрыл дверь. Дети всё спали, так что беспокоиться было не о чем.

– Ты в порядке? – спросила жена.

– Всё нормально, – неуверенно ответил он, – здесь все ночуют в палаточных лагерях, так что сегодня останемся в машине, а завтра пойдем обустраиваться. Мы проехали хоть еще одну машину?

Жена рассеянно покачала головой, а Иван погрузился в расчеты и нехорошие размышления. Передернув плечами, он подумал: «Будем надеяться, завтра поедем быстрее».

Глава 2

Граница Архызия – Королевство. День второй

«Спина, блин, болит. Спать на не полностью разложенной спинке сиденья автотранспортного средства, знаете ли, приключение не из приятных». Правда, даже эта боль поутру показалась Ивану вполне себе нормальной, после того как он увидел стоящие впереди автомобили на выезд. По крайней мере, это гораздо лучше, чем просыпаться и лицезреть однотипные потолки всех квартир, в которых они ютились последние несколько лет. С них неизменно облетала штукатурка, и сделать с этим ничего было невозможно.

Стандартная штукатурка, которую можно было купить в строительных магазинах, была крайне низкого качества, и даже все ухищрения не давали возможности сделать ее хоть чуточку лучше. Месяц – и дурацкий климат этой части Архызии делал свое дело. Ты просыпался и неизменно смахивал пару хлопьев штукатурки с лица. Вот по этому Иван точно не будет скучать. «Непонятно, как же они борются с этим на курортах, неужели там нет таких диких скачков температуры? Неужели они смогли каким-то образом отгородить стеной не только части страны, но и климат, экологию? Невозможно!»

Тут они неожиданно поехали. Иван резко включил электротранспорт, снял ручной тормоз и двигался, стараясь прижиматься вплотную к ехавшей впереди самоходке. Двигались не сказать, чтобы быстро, но таможня явно заработала и стала пропускать машину за машиной. Возможно, именно поэтому движение пошло так бодро. Длилось, тем не менее, это не очень долго, и вскоре всё встало. Никто больше никуда не ехал, а стоило выглянуть из машины, стало видно, что из впереди стоящих автомобилей выходили люди и разминались.

«Может, обед или перерыв?» – подумалось Ивану, и он, пожав плечами, сел обратно.

Дети всё еще спали, утомленные дорогой, а жена смотрела вперед и сверлила невидящим взглядом предшествующий их машине автотранспорт. С ней часто такое было, сколько он себя помнил. Просто сидит и смотрит в одну точку. Странновато, конечно, но такая она есть, что уж тут поделаешь.

Иван решил никого не трогать, взял всё необходимое и вышел из электромобиля. Он расположился на багажнике, разжег компактную походную плитку, вскипятил на ней чайник и навернул бутербродов. Несмотря на все нехорошие мысли, которые посещали его вчера, он был бодр, насколько позволяла ему неудобная поза сна, и весел. С удовольствием попивал свой травяной чай, глядя на дымку, что скрывала от его взора границу. Всё как пять лет назад.

Он впервые поднимается в горы. Какие-то добрые люди взяли его в экспедицию. До этого Иван никогда не бывал в горах, смиренно глядя на них снизу вверх. Казалось, что там, в горах, совершенно другой мир. Что, преодолев пелену тумана, за дымкой облаков он окунется в жизнь, какой она должна быть. Почти так и вышло. Почти. Именно тогда и произошло знакомство с настоящей природой. С тем, что с ней сделало радооблучение.

– Ты точно уверен, что хочешь пойти с нами? – спросил длинный мужчина в защитном комбинезоне, сливавшемся с окружением.

– Да, я хочу увидеть, что же там, на высоте, – уверенно отрапортовал электротехник.

– Наверху-то всё отлично, но вот чтобы дойти туда… Всё же я не могу понять, зачем тебе это? Жил бы себе в городе под защитой вышек дальше, – на голове длинного мужчины были смешно закреплены ветки.

– Ну как же, нужно же донести до остальных, что там происходит, а не отсиживаться в защищенном городе. Люди должны знать, – зачем-то Иван опустился на лавочку, около которой стоял. Его голова закружилась.

– Какие люди? Ты вообще о чём говоришь? Коллегам-электротехникам ты будешь все те ужасы рассказывать? Да тебе попросту не поверят.

– Да, о чём это я…

– В любом случае, если хочешь идти – пойдем. Нет у нас законов, что с экспедицией ходить нельзя. Только вот на работе, что ль, договорись, странный ты наш. Я тебе тут список снаряжения сейчас набросаю, без него просто не возьму. Понял?

– Понял!

Иван улыбнулся своим воспоминаниям. Тот поход он помнил во всех деталях, не то что определенную часть своей жизни. Пеленой были покрыты больше пяти лет после того случая на заводе. Он был тогда младшим инженером и должен был следить за огромными бобинами на складе. Говорили, что внутри проходит важный эксперимент, но сам он никогда не верил в это и считал себя просто сторожем на бесполезной работе. Так проходил день за днем, пока однажды бобины не стали складываться наподобие домино.

Одна из них конкретно так заехала по голове. Иван потрогал шрам и убедился, что он на месте. Его передернуло при воспоминании о государственных клиниках с их врачами-живодерами. Их зеленые халаты, жестяные стены – всё мелькало перед глазами, и его вновь стало мутить. Неизвестно, какая воля к жизни его вела, но он всё же выкарабкался, правда, без нескольких лет воспоминаний о собственной жизни. Начал с нуля, а вот теперь он с разрешением на выезд покидает это проклятое место.

Допив чай, он посмотрел внутрь машины на свою семью. Так замечательно, что удалось взять их с собой. Что бы он делал без них? Разрешение вообще получить непросто, а чтобы дали еще на жену и двоих детей! Как это возможно? Просто повезло, не иначе. Все мирно спали в машине. Было немного странно всё это наблюдать, но, видимо, дорога и усталость взяли свое. Иван пожал плечами и решил немного разведать, что же их ждет в первом лагере, который уже виднелся на горизонте.

– Я пойду посмотрю, ты же подъедешь к следующей машине, если та двинется? – помедлив, всё же решился потормошить жену Иван. Та сонно кивнула и примостилась дальше спать на своем кресле.

Надежды на нее не было никакой, но на горизонте всё оставалось без движения, так что Иван всё же решил рискнуть. Он сложил все манатки в машину и, всё так же резко хлопнув дверью, вжал голову в плечи. Никто не проснулся, и он решил пойти разведать, что же их ждет.

Настроение, вопреки всему, было отличным. Несмотря на пробку и будущие лишения, Иван четко ощущал себя на своем месте. Он приосанился и пошел сквозь нестройные ряды автомобилей в сторону лагеря. Люди в начале очереди приветливо здоровались, когда он к ним обращался, но чем ближе было к лагерю, тем смурнее становились водители. На одно из приветствий седой старик с острым носом резко отреагировал:

– Что-то тут нечисто!

– Что вы имеете в виду? – заинтересовался Иван.

– А ты сам подумай, да приметь. Едем мы только поутру, и совсем по чуть-чуть продвигаемся днем.

– Да что тут такого, наверное, особенности работы таможни, – пожал плечами электротехник.

– Что-то тут нечисто! – уже скорее для себя повторил старик.

***

Лагерь, тем не менее, оказался вполне приятным местечком. Такой себе палаточный кемпинг у моря, каким мы его представляем. Только моря не было, да и люди явно понимали, что остаются тут ненадолго, и старались убирать за собой. Места, где стояли палатки, были притоптаны и вычищены. По лагерю одиноко бродил дворник и из-за недостатка работы изредка шаркал метлой. Лагерь ничем не был огорожен, но по четырем его сторонам располагались сторожевые вышки, которые сейчас пустовали.

Некоторые палатки продолжали стоять, и видно было, что в них спят люди. Хорошенько осмотревшись, Иван направился к единственному доступному сейчас человеку, а именно – дворнику. Тот нехотя поднял глаза и перекинул окурок из одной стороны рта в другую.

– Чегось надо? – прищурив глаз, сказал он.

– Эм, здравствуйте.

– И тебе привет, – резко оборвал дворник.

Электротехник немного опешил от такого обращения и присмотрелся к собеседнику. Это был человек неопределенного возраста, нельзя было сказать – сорок ему лет, пятьдесят? Он прямо и с вызовом смотрел в глаза Ивану, не отводя взгляда, что, скажем так, не очень подходило дворнику.

– Вы, значит, тут заведуете уборкой?

– Дворник я обычный, верно.

– Хм, а можете сказать, как тут всё устроено? Я, видите ли…

– Первый день ты, значится. Понятно. А чего рассказывать? Приходишь вечером, на совет идешь, решаете, кто охраняет, там, кто еще чем занимается, где палатку ставить. Рутина. Потом ставишь ее, где свободно.

– Понятно. Спасибо! Вы сказали, охранять? Тут опасно бывает, что ль?

– Любопытный, значится, – дворник прищурил глаз и перекинул окурок в другую сторону рта.

– Э-эм, ну да, интересно знать, где предстоит жить, и кто тут вообще обитает. Вас, кстати, как зовут?

– Сидор зови.

– Ладно, а меня зовут Иван, я электротехник высшего разряда, может, чем смогу?..

– Не имеет значения, – Сидор оперся на метлу и чиркнул спичкой. Окурок начал тлеть.

– В смысле? Но ведь я предлагаю помощь.

– Ты тут электричество видишь, умник?

Иван осмотрелся вокруг и, действительно, приметил, что провода сюда не тянутся, и столбов энергопроведения нет в округе.

– Но как же?

– Тут в первом лагере долго не задерживаются обычно. Вот во втором да третьем могут твои «таланты» пригодиться, но не здесь. Так что спи, сколько надо, и вали с этой земли.

– Как-то вы грубоваты для обычного дворника, мы же те люди, с которыми вы живете, – Иван был возмущен, он не мог такого ожидать от работяги. В Архызии обычно они очень забитые и учтивые, как он сам.

– А чегось это мне с вами цацкаться? Вы вон день за днем приезжаете, уезжаете. Приезжаете и уезжаете, а мне всё ваше говно убирать, да! Сидор то, Сидор это. Не вы мне зарплату платите! И не вы тут хозяева.

– Это ты о чём?

– А вот это уже не твоего ума дело, – он резко плюнул на землю и растер сапогом, – я чего тебе еще могу?

– Думаю, этой информации мне будет пока достаточно.

– Ну и беги тогда!

– В смысле?

– Беги, говорю, вон твои транспорты поехали, ща точно очередь упустишь – и тю-тю!

Иван округлил глаза и обернулся: впереди, там, где еле можно было разглядеть, не напрягая взгляда, пробка начала потихоньку двигаться. «Вот же зоркий дворник! Ну и манеры всё же у него», – подумал Иван и быстро зашагал в сторону своего электротранспорта.

– С-спасибо? – только и нашелся он бросить через плечо.

– Спасибо не булькает! – огрызнулся неприятной улыбкой Сидор.

Понятно. Теперь всё стало понятно. Все приезжают в лагерь, и мало кто считает нужным поблагодарить дворника за его рутинную работу. Это все люди тут останавливаются, чтобы выбраться из страны в новую жизнь, а для него… Для него это обычная работа и, скорее всего, без возможности выбраться хоть когда-нибудь. Поэтому он и озлобился. Делать жизнь этих «счастливых» идиотов еще немного лучше, видимо, не входило в его планы.

***

Как Иван ни торопился, успеть быстрее, чем машины начали мимо него ехать, не получилось. Он добежал до машины, когда впереди уже встраивались другие, и про себя чертыхнулся. Жена всё так же продолжала спать, несмотря на то, что сзади сигналили. Он вскочил внутрь, тем не менее, никого не разбудив, снял ручник и проехал расстояние в несколько автомобилей, пока очередь вновь не встала намертво.

Электротехник разочарованно глянул на жену, которая продолжала спать. Да, она была достаточно неплоха собой, и казалось, что он ее любил по-своему, но всё же. Она будто бы была у него, поскольку так должно быть. Будто по непреложному закону Архызии он должен иметь жену, детей. Она же появилась у него почти сразу, как он осознал себя после аварии. Из-за проблем с памятью он не мог даже припомнить ни периода ухаживаний, ни медового месяца. «Какой, на хрен, медовый месяц в Архызии, вы смеетесь?»

Единственное, что он хорошо помнил, так это что она никогда не одобряла ни его походов в горы, ни других инициатив. Даже к возможности выбраться жена отнеслась крайне негативно. Кричала, что он умрет в этих джунглях, и даже не общалась с ним после возвращения из экспедиции долгое время. Она нигде не работала и совсем не стремилась выбраться, что самому Ивану казалось крайне странным. Обычное воспоминание – как она сидит на кухне и смотрит в одну точку. Странно всё это. Дети вели себя точно так же. Были стереотипными детьми электротехника.

Иван встряхнулся и будто сбросил с себя оцепенение. Это его жена! Его дети! О чём он таком думает? Это же единственные родные люди, которые у него остались. Родственники, даже если таковые у него были, потеряны безвозвратно после амнезии и ее лечения. Та самая жизнь с нуля, о которой все мечтают, была у него именно с ней. И с детьми. На этом точка, нужно просто прекратить об этом думать и натирать себе эту зудящую мозоль, что так желает прорваться. Вообще-то нужно будет с ней поговорить об этом, о том, о чём они ни разу не разговаривали.

Лениво прошел целый день. Иван в основном пребывал в своих мыслях, изредка подкатываясь к проехавшему лишний метр автотранспорту впереди. Семья вела себя тихо, не отвлекая главу от размышлений. Тем не менее двигались вперед за день они всего несколько раз, и палаточный лагерь всё так же оставался далековато. Как только начало немного темнеть, там закопошились люди, стали появляться костры.

Нужно было собираться. Палатка на пять человек была давным-давно заготовлена. Да, их было всего четверо: жена, двое детей – мальчик и девочка, да он сам. Но, согласитесь, всегда приятнее иметь немного больше места про запас. Он хорошо помнил, как покупал эту палатку. Как читал все буклеты, которые смог найти. Как изучал плотность материала, его не продуваемость, чтобы было комфортнее всей семье.

Помнил он также, как получил разнос от жены и полное безразличие от детей, когда принес ее домой и стал рассказывать, как же они замечательно будут дожидаться в ней своей очереди на границу. Казалось, те даже не пытались понять и не думали, что это может получиться. Только упреки и уговоры забросить эту затею да не тратить деньги, коих и так немного.

«Ничего. Вот пересечем границу, так они всё и поймут. Они просто увидят, что мир может быть другим, и люди по-другому жить могут. Вот тогда и заживем нормально, и жена тогда поцелует, и дети тогда обнимут его, и все дружно скажут, что он был прав, и как они сами ошибались, что не верили в него и отговаривали». Иван откуда-то знал это. В его душе разлилась теплота, и он блаженно улыбнулся.

Тем временем, закрыв машину и следуя за общим потоком беженцев Архызии, которые еще толком не понимали, что их ждет, они спустились к палаточному городку. Глава семьи немного обомлел: что делать – было совершенно не понятно. Некоторые люди шли уже известным маршрутом к своей стоянке. Другие же, видимо, новички, топтались на входе со своими переносными домами и палатками в руках, не в курсе, что дальше.

– Все сюда! – позвал от центрального кострища улыбающийся мужчина добродушного вида. – Сейчас всех распределят.

Цепочка потянулась в том направлении, куда он махал, и из-за хозяйственных построек стало видно, насколько большой костер тут разводят. В него подносили огромные поленья, больше похожие на разорванные трупы деревьев. Непонятно, какой техникой можно было добиться такого? Архызские древозаготавливающие машины были, конечно, древними, но даже они обрабатывали стволы приемлемо. Тут же будто их ломали руками или… зубами!

От этой мысли Ивана передернуло. Не может быть. Просто не может быть. Конечно, он встречал различных животных в диких лесах по дороге к горам, но чтобы такое… Невозможно. Это же дерево! Его топором такое рубить час, не меньше, с перекурами, а тут его будто сломали огромными ножницами. Быть не может.

– Так, новенькие, кто не знает. Вы на местном собрании. Каждый день мы распределяем вновь прибывших. Каждый день ищем добровольцев на помощь лагерю. Меня зовут Давклий, я местный распорядитель.

Компания из трех человек вместе с уже повстречавшимся Ивану Сидором стояла на небольшом возвышении, сколоченном из грубо обработанных досок. Кострище полыхало так близко, что, казалось, искры от него должны непременно спалить это место. Но нет, троица стояла так привычно, что всполохи пламени в ночи делали их лица зловещими. Будто и не из этого мира они.