Семнадцать лет назад

Ночью прошёл ливень, а утром на небе ни облачка. Бледно-розовый ковёр иван-чая блистал в лучах весёлого солнца, будто россыпь драгоценных сапфиров на зелёном ковре. Это великолепие вплотную подобралось к серому подгнившему кладбищенскому забору, а рядом с забором теснились разнокалиберные могильные оградки и густые кусты бузины. Оградки поставлены так тесно, что протиснуться между ними можно только боком, да и то не везде. В одной из таких оградок стояли трое мужчин и женщина. Они, склонив головы, смотрели на бледно-серый памятник с выцветшей фотографией, а с той фотографии им весело улыбался светловолосый юноша. Женщина, глядя на фотографию, печально вздыхала и часто утирала тыльной стороной ладони лоб. За этой могилой давно уже никто не ухаживал, поэтому она заросла высоким и цепким бурьяном. Женщина одна выполола всю траву из ограды, а потому немного устала. Ей хотелось поскорее уйти отсюда, но она никак не решалась поторопить своих спутников. Мужчины же, стояли, понурив головы, и не двигались с места.

– Да, семнадцать лет пролетело, как один день, – тихо сказал подполковник Виктор Кротов, доставая из кармана пачку сигарет. – Эх, Колька, Колька…

– Жалко Колю, – чуть слышно прошептала жена Виктора – Катя и быстро посмотрела в сторону кладбищенских ворот. – Только теперь уже ничего не вернуть.

– А всё из-за этой сволочи, – взяв дрожащими пальцами из пачки подполковника сигарету, прохрипел Сергей Полуянов высокий сутулый человек с серым одутловатым лицом. – Если б он не пришёл тогда, ничего бы и не было…

– А где он сейчас, кто знает? – поднял глаза на Сергея, Павел Степанов – крепко сбитый коренастый атлет в черной обтягивающей футболке.

– Здесь я! – прохрипел негромкий осипший голос из-за кустов.

Все быстро посмотрели на заросли бузины, а оттуда к могильной ограде выбрался худой мужик с бурым, заросшим сивой щетиной, лицом. В руке мужик держал двустволку.

– Да как у тебя наглости хватило прийти сюда?! – закричал Сергей. – Убийца!

– Я его не убивал, – просипел мужик, с ненавистью глядя на всю компанию. – Это кто-то из вас Сохатого пришил и меня подставил. Кто-то из вас…

– Чего?! – рванулся к наглому мужику подполковник Кротов, то тот быстро поднял ружьё и взвёл курки. Подполковнику пришлось остановиться…

Семнадцать лет назад.

Теплый летний вечер. Яркий костёр. У костра сидят четыре парня. Им весело, хотя повод, ради которого они собрались у костра, не из особо приятных: завтра они всё четверо уедут из родного посёлка по разным городам. Колька Сухов с Витькой Кротовым поедут поступать в военные училища: Колька в лётное, а Витька в артиллерийское. Серегу Полуянова ждут подготовительные курсы экономического института. Пашка Степанов уезжал на спортивные сборы, а с этих сборов сразу же в физкультурный институт – экзамены сдавать. Всего лишь неделю назад ребята от души веселились на выпускном вечере, а теперь пришла пора проститься. Все завтра разъедутся, но грусти перед расставанием у них – ноль целых да ноль десятых. Ну, пусть не ноль, а, так, пара десятых. Да и то, эти десятые не из-за горечи расставания, а из-за того, что девчонки к костру не пришли: Катька с Ольгой. Обещали, ведь, а не пришли.

– Товарищи, давайте выпьем за нашу дружную компанию, хватит ждать, – выхватив из-за бревна бутылку с дешёвым вином, почти торжественным голосом, подражая известному диктору, призвал всех к тишине Серёга и стал разливать тёмно-красную жидкость по белым пластмассовым стаканам.

Разливал Серёга очень неудачно: первый же стакан сразу опрокинулся, и вино пролилось на край газеты, где ждала своей участи нехитрая закуска: хлеб, колбаса, россыпь зелёного лука, миска солёных огурцов и кусочки селёдки в жестяной банке. Пашка Степанов быстро выхватил из рук неудачливого «виночерпия» бутылку и ловко наполнил стаканы, напевая при этом себе под нос.

– Мы хлеба горбушку и ту пополам, тебе половина и мне половина…

Выпили за дружбу по-взрослому и сразу же Пашка наполнил стаканы ещё раз. Теперь роль тостующего решил примерить на себя Коля Сухов.

– Давайте выпьем за то, чтобы встретиться нам, ровно через семнадцать лет, – сказал он, поднимая свой стакан.

– Почему именно через семнадцать? – переспросил Серёга. – Давайте, лучше, через десять или двадцать лет спустя, как мушкетёры…

– Во-первых, нам сейчас по семнадцать и пройдет еще столько же, – тряхнул головой Сухов, – а, во-вторых, именно через семнадцать лет я планирую стать генералом.

– Через семнадцать лет тебе генералом никак не стать, – серьёзно возразил другу Витька Кротов. – Максимум: до полковника дослужишься. Вот сам посчитай….

Витька Кротов самый серьёзный в компании: круглый отличник, всё просчитывает наперёд до последней мелочи, живёт почти всегда по четкому плану, а в шахматы такие многоходовые комбинации разыгрывает, что у самых искушённых знатоков дух захватывает.

– К чёрту всё твои расчеты, Крот! – громко рассмеялся Колька. – Главное верить в свою мечту и тогда всего добьёшься! Я стану генералом через семнадцать лет; Палуяша будет директором по экономике; Пашка – олимпийским чемпионом по гимнастике!

– Нет, – вздохнул Пашка, – мне олимпийским чемпионом никогда не стать, старый я уже для гимнастики, вон, у Крота, займись он серьёзно спортом, такой шанс был бы. В стендовой стрельбе спортсмены всегда возрастные.

– Спорт, – упрямо мотнул головой Кротов, – это пустая трата времени, а стрельбой я занимался исключительно для того, чтобы стать хорошим офицером. Хороший офицер должен быть отличным стрелком. Главное в жизни четкая цель, а не пустые …

– Не прибедняйся, Паша, – перебил серьёзные размышления Кротова Колька, обращаясь опять к Пашке Степанову, – ты же сам мне рассказывал про особые витамины, от которых силы растут немерено. Мамка сказала, что скоро тебе привезет их, покушаешь и дело в шляпе. А с тобой, Крот, я готов поспорить, что через семнадцать лет приду сюда в генеральской форме, а ты будешь передо мною навытяжку стоять и рапортовать обо всём громким голосом! Ха-ха-ха…

– А на что спорим? – принял предложение Витька.

– На щелбан!

– Давай!

– Да хватит вам дурью маяться, – засмеялся Пашка Степанов. – Из нас только один человек может стать генералом – это Полуян. У него батя – участковый, а дядька в Москве к самому министру дверь ногой открывает. Вот поступит он вместо экономического в юридический, тогда всем вам сразу нос утрёт.