Пинк Флойд. Путь к сердцу солнца

В книгу включены переводы избранных композиций и синглов английской рок-группы «Пинк Флойд» (Сид Барретт, Роджер Уотерс, Дэвид Гилмор, Ричард Райт, Ник Мэйсон). В качестве иллюстраций использованы миниатюры датского художника Херлуфа Бидструпа.
Особая благодарность Татьяне Соловьёвой за осуществление проекта вёрстки и дизайна
© Константин Воркулов, 2025
© Издательство «Книга-Мемуар», 2025
Предисловие
В мире музыки давно существует понятие «транскрипция»: исполнение чужих произведений в своей, авторской интерпретации, инструментовке и стилистике. Книга, которую вы только что взяли в руки, выдержана именно в форме транскрипций. Поэтому авторы «Пинк Флойд» обращаются к читателю не только в английской, но и в русской поэтической манере.
Кого-то это может разочаровать, кого-то, наоборот, привлечь. Исключение – композиция «Стена» – закадровый синхрон одноименного фильма Л. Паркера. Остальное – транскрипции.
Графические миниатюры датского художника Херлуфа Бидструпа призваны поддержать и расширить эмоциональный фон каждого из разделов книги.
Флейтист на краю рассвета
Владычица астрономия
- Эпизод второй. Злобная зелень вспышек.
- Это звёздные войны. Ты читал и ерошил космы.
- Безмолвная зелень вспышек. Сбоку и выше
- в ледяной, как грунтовые воды, космос.
- Звёзды пугают, хотя их порой и не видят;
- герои Титан, Титания, Миранда и Оберон —
- беспутные спутники звёзд. Юпитер,
- Сатурн и Нептун – пороги андроидных оборон.
- Космолётчик Дан Дейр лёг в дрейф на рейде.
- По ступеням станции подступает страх.
- Бах, ба-бах, на стекле шлемофона Дан Дейра
- безмолвная зелень вспышек, ба-бах, бах…
- А грунтовые воды – подземные вены.
- В них уводит отзвуки ледяной космос.
- Звук обретает форму в воде, а после
- звёздно-зелёной кровью исчезает вне их.
Люцифер Сэм
- Сэм по кличке Люцифер —
- сиамский кот из лучших сфер.
- Плюс (для тех, кто не был с ним)
- Люцифер необъясним.
- Ведьма Джентл Дженифер
- едет слева от кота.
- Джентльмен и Люцифер,
- Сэм ей следом откатал.
- Люцифер, беги за море —
- Дженифер тебя заморит!
- Мыслишь – корабельным юнгой?
- Мышка белая на юте?
- Кто? Мышь с Джен да небо с ним?
- Кот Сэм всем необъясним.
- Сэм по мокрому песку
- скучно тянется вдоль кромки,
- в кучи тычется, негромкий,
- мордой торкает тоску…
- Если Джен коту и впредь мать,
- кто найдётся в небе с нимбом?
- Кот уйдёт необъяснимо…
- Джентл Дженифер, ты – ведьма!
Мать Матильда
- Усердный, громкий был Король,
- и серебром, а не корой
- вокруг себя он ореол
- создал; он крут был, был орёл!
- Немало каждому раздал же…
- – Ну, мама, как же, как же дальше?
- Ах, детство, где оно живёт?
- В нём, будто облака, парим мы
- и льнём к нему, неповторимы…
- Сном снова детство оживёт,
- нам мама строчку прочитает…
- Но мало… строчка – прочь, прочь… тает…
- …Вверх, вверх по древней по реке
- спешат известье Королю
- доставить, спешась… Карой лют
- Король, и рыцари, в руке
- зажав известье, марш пока
- стучат в покатых башмаках.
- Идёт тот строй сквозь зной, мечтает…
- Как лёд весной, пустой меч тает,
- и тают, будто меч, мечты,
- пустые, стылые… Меч ты
- выхватываешь: – Всё, меч там! —
- спохватываясь – всё мечта…
- И на мгновенье в тёмный домик,
- переплетённый стариною,
- где томный томик и где тот миг,
- что тайно стал страной иною,
- я возвращаюсь выиграть бой же
- и в грозный час сраженье дать же…
- – Ах, мама, мало… Мама, больше!
- Ах, мама, что же, что же дальше?
Свечение
- В пухлом пухе гагачьем удачливо прячусь,
- в голубых облачках, в их клочках, прячась, пячусь.
- – Тебя я выше, тебя я вижу.
- Оседая пастушьей единой дорогой,
- оседлаю послушного единорога.
- – Манят не слишком, меня не слышно.
- Люто лютики свет поедают соцветьем.
- В одуванчика ванночке сплю да и свет ем.
- – Меня не тронешь – не утонешь.
- Лес по сопкам, по звёздному небу, где фоном,
- а где собственно небом. Лез не телефоном,
- а зудящим сигналом сочась – не оса ли?
- А водящий, вот счастье, догнал – не осалил…
- В пухлом пухе гагачьем удачливо прячусь,
- в голубых облачках, в их клочках, прячась, пячусь.
- – Меня – не выйдешь – не увидишь.
Доктор
- С дуру, Доктор, всё лежу
- и микстуру всё лижу.
- Доктор, Доктор, я задохлик,
- долго дохну, зад нахохлив…
- Сколько зла-то, коль свин – царь:
- скорбно злато из свинца!
- Истекает кровью Бог наш…
- Каюсь, Доктор, это охра ж.
- Ложь желта, а боль карминна —
- ложка божия, корми нас…
- Доктор, Доктор, хлеб – не каша.
- Тот злой рок во мне. Не кашляй…
- Музыка снимает боль же,
- почему же боли больше?
- Ложкой брали воду раки —
- гложут раков вурдалаки.
- Доктор, ты жене скажи же,
- сколько жить мне в скорбной жиже?
- Доктор, не по мне поминки,
- ты пойми, мне… ты пойми, мне…
- Дома, как трава, погибну.
- Доктор, правда, помоги, ну!
Гном
- Может, это гимн был,
- может, это гром был…
- Звали его Гримбл,
- звали его Громбл…
- Гримбл-Громбл – был дом – гном был;
- Громбл-Гримбл – был гном – дом был.
- Гномы дома спят,
- пьют, сидят, едят.
- Гномы дома пьют вино,
- гномы невиновны, но…
- Волк что силы под бугром выл…
- Гном носил, носил багровый
- Вычурный, с оттенком пепла,
- выцветший девичий пеплум,
- и колпак носил тот гномик
- (цвета кофе с конфитюром),
- и с рассветом в авантюру
- он попал… Свой синий домик
- он покинул…
- Колпаки, ну,
- прочь, пока идёт рассказ наш!
- Каждого колпак раскрашен
- по-другому…
- Кто друг гному?
- Гномы дома спят,
- пьют, сидят, едят…
- Но однажды он по грядкам
- (даже гномы говорят так:
- тёмный там угар и траур)
- дёру дал в луга и травы…
- Погляди на небеса:
- край луны над речкой —
- и иди, где не был сам, —
- в край иных наречий.
- Где ни печи нет, ни пепла,
- где оплечь девичий пеплум
- не натягивают дома,
- где лентяи, а не гномы
- бражничают,
- бродяжничают,
- не сидят, не спят,
- не едят, не галдят,
- а опять бегом по грядкам…
- Пятясь, гномы говорят так:
- – С мест насиженных уйди,
- здесь пожизненно найди
- место гномное
- укромное,
- нераспаханное,
- невиданное,
- что в окно нераспахнутое
- не видно…
- Громбл-Гримбл —
- гном был – жил-был.
- В доме жил не за решётками,
- но пожил,
- решил,
- ушёл-таки
- вечером бегом по грядкам…
- Вечно гномы говорят так:
- – Может, это гром был,
- может, это гимн был…
- Звали его Громбл,
- звали его Гримбл,
- Гримбл-Громбл,
- Громбл-Гримбл —
- был гном – сплыл гном.
Глава 24
- Когда темнота единицей станет —
- это седьмого числа возвещенье.
- А седьмое число ведёт к возвращенью,
- потому что вращение – в шесть стадий.
- Перемены возвращают успех.
- Входу-выходу свои срока.
- Успех. Надо успеть.
- Закат.
- Не было, чтобы никто не был.
- В солнцестояние невозможны подмены.
- Дрожь Земли укажет на Небо,
- и – скажутся перемены.
- Перемены возвращают успех.
- Входу-выходу свои срока.
- Успех. Надо успеть.
- Закат.
- Когда темнота единицей станет —
- это седьмого числа возвещенье.
- А седьмое число ведёт к возвращенью,
- потому что вращение – в шесть стадий.
- Перемены возвращают успех.
- И тогда выход-вход
- возвещают – успеть.
- Закат. Восход.
Пугало
- Зелёно-чёрное, никчёмное и бесполое
- на ячменном поле в шляпе бесполой,
- на которой птицы сонно гоняли в поло,
- пугало солому роняло подло.
- Всё равно было голове соломенной,
- всё равно рукам в рукаве сломанном…
- Даже если с дуру мышь пробегала —
- судорога по пугалу пробегала.
- Попугивало, примирясь с невредимыми птицами,
- с чёрно-зелёным мундиром своим с петлицами…
- Печалью всех превзойдя и меня ещё,
- в ячменной торчало судьбе неменяющейся.
Велосипед
- У меня есть маленький степенный велосипедик.
- Прокатись, втиснувшись на вздёрнутое седло.
- Так же сзади – багажник, а звонок – спереди…
- Я сам покатал бы тебя, подталкивая, и всего делов.
- Ты ушлая девушка из деревушки мира, которым я дорожил.
- Ты ушла. Мои вещи милы. Мир дорог, и дороги вещи, что мир одолжил.
- У меня есть плащ. Не плачь, он чуть-чуть чёрный
- и кроваво-красный спереди, где радуется дыра на груди.
- Чопорный немного, но ноги в нём очерчены чётко,
- он смотрится модно и чёрным прикрывает плечо мне. Гляди.
- Ты дерзкая девушка из гордого детства, из которого я не ушёл.
- Ты не прочь в отрочество уволочь с оторочкою плащ… Хорошо.
- Кружит в подполе МЫШ, он подлый: не наполнит даже фужера льдом.
- Староват. В старой вате живёт и жуёт её вдрызг.
- Он – бездомный Бес дома. Ау! Я зову его Джеральдом.
- Хором крошево мыши жуют. МЫШ хороший: он прошлое сгрыз.
- Ты шкодливая девушка-школьница, зашедшая ко мне за порог.
- И пороком, как МЫШ, дышишь ночью в лицо. Вот крыльцо. Вот пирог.
- У меня есть компактных компания пряничков.
- Есть захочется – прянут компактные кучею брызг…
- Вот один, вот второй, вот герой прянул, пряный, ничком…
- Не сочти за ничто. Мы ж как МЫШ: надо прянички сгрызть.
- Ты, нездешняя девушка, делаешь что в этом мире надмирном моём?
- Мирно ешь? Сколько хочешь опрятнейших пряничков ешь…
- Всё равно мы умрём.
- Знаю, я заведён. И всё тянет втянуть тебя в комнату кукол
- и под куполом рифм обрести субстанцию цзин…
- В музыкальной шкатулке, как куклу, укутав,
- завести туго втулку шкатулки до звука заветного – дзынь!
Флейтист на краю рассвета
Полное блюдце секретов
1967
Вспомни
- Не забывай этот вкрадчивый вечер.
- Не забивай за бурьян мокрый мячик.
- Яркое детство, как вечер, не вечно.
- В ночь светлячком чуть дремотно маячит.
- Утром постель тихо млеет, как клевер.
- Новое светит, мешает, целует —
- солнце. Отстань или встань королевой
- ждать короля на лужайку сырую.
- Взрослое солнце вздорно и никуда не годно.
- Выросло. Невзгодно и непогодно.
- Солнце сверкнёт на ружьишке братишки.
- Ну-ка поймай-ка сестрёнку на мушку!
- Ушлый пай-мальчик. Серьёзные шишки:
- яблоки с яблони – все на макушку.
- Взрослеем, исчезаем за гранью,
- всё злее терзаемся, не играем.
- И дерзки, и горды…
- Где детские годы?
Путь к сердцу солнца
- Незримо вращается ночь планет,
- и лотос забвения клонит чашу…
- Сверхновый рассвет, – но тепла нет,
- лишь ласточка ластится чаще и чаще.
- Я сведу вместе солнце и сердце.
- Сквозь горы взгляд разума тьму хранит,
- и кратера край обвивают лозы…
- Так ненастье любви пробивает гранит,
- прибавляя ненависти вкус угрозы.
- Я найду в этом солнце сердце.
- Крик воздетых, в бездну зовущих рук
- что-то просит в просини той не ранней…
- Попадёт ли солнце в закатный круг?
- Пропадёт ли роковой урок умиранья?
- Я войду в это солнце сквозь сердце.
Капрал Клегг
- Капрал Клегг, правильно – из военных калек.
- Много за всю войну – ногу одну
- заслужил он и ту – деревянную.
- Был у Клегга металл – боевая медаль…
- Красно-синюю в магазине он
- заложил и ту – оловянную.
- Дорогая, в карауле мне более не надо сменяться?
- Дорогая, все гудят, как улей, все хотят надо мною смеяться?
- Миссия калеки капрала – всеми правдами доковылять в старшины.
- Миссис Клегг, по правилам и по капельке добавляйте джина.
- Джон Клегг под дождём – как клей.
- Дождь, значит, в кого переиначит его?
- И калеку капрала порадует?
- Клегг дремал… Вру. Чаял! – К лету медаль вручают…
- Ну да, для калеки – медаль Королевы!
- И алеют кокарды парадные…
- Миссис Клегг, всё правильно: жизнь в крапинку,
- и что удивляться жизни?
- Миссис Клегг, по правилам и по капельке
- добавляйте джина!
Качели
- У цветов любовь – пыльца.
- Что ему до этой пыли?
- Он сестрёнке за отца.
- Сквозь цветы с ней вместе плыли
- в место тайное. Нагнись
- перед сквайрами, как челядь,
- и в кочевье улыбнись:
- вместо свадьбы – вниз качели,
- вверх… Нагие ноги – вниз,
- вверх опять и вниз, обратно…
- Не обнять… И писк и визг,
- где же, где же брат? А брат-то
- держит, держит счёт-полёт:
- сколько раз качалка вниз-вверх?
- Ежели здесь чёрт поймёт…
- Скоренько качает, изверг!
- …низвергает вверх ягнёнка
- и подбрасывает вниз —
- брат сестрёнку…
- Эх,
- визг
- и грех!
- Дыбом брёвна из болота,
- будто патлы великана.
- Брат сестрёнкой избалован…
- – Ты, брат, повели мне камни
- в цель бросать, сам сядь на комель!
- Братец глядь: оно на кой мне?
- …и сестра бросает камни
- в неизвестность. Туча брызг!
- Эх, невеста, камень канет
- скучно быстр…
- Верь, брат не станет,
- старясь, опускаться вниз.
- – Поменять бы нас местами,
- вспомни, как на тех качелях…
- Счастье позднее настанет?
- Боязно… Опять кочевье,
- струсив, свергнет вверх ягнёнка,
- а сестру подбросит вниз
- …изверг, с проседью сестрёнку?
- Эх,
- визг
- и грех!
- Уходят дни, к рукам прибрать их
- не получается одним.
- Уходят дни, а вдруг и братья
- уйдут к причалу в эти дни?
- Гордые эрзац-цветы
- продаёт после полудня.
- А какого цвета ты,
- годы не дают подумать.
- Очень просто. Просто нет,
- нет братишки у ягнёнка…
- И под гнётом простыней
- стынет мышкою сестрёнка.
- Всё. Окончилось кочевье.
- Изверг не извéрг наверх…
- И непрочные качели
- ветхо скорчились навек.
- Ждать другого
- жадно годы,
- ждать, собрав невинный зуд…
- Знать бы, братец не внизу?
- Уходят дни, к рукам прибрать их
- недуг, вино или кино
- не могут. Моряками братья
- уйдут в иное иль к иной…
Джаг-бэнд блюз
- Я внимаю твоей внимательности
- (оба с ней мы в одной волне).
- Я займу тебя занимательностью
- объяснений, что я – вовне.
- Вздута Луна, как кукурузный початок.
- Не вздумай! Она так кургузо-печальна.
- Всех взбесила Луна и пуста почти.
- Выбросила одна мои тапочки,
- старые – признак знатности…
- Стало быть, я признателен.
- Запредельно, как плесень в красное,
- ты втрясла меня в то тряпьё.
- Отвезла. Песня – дело классное:
- этот делает, тот – поёт…
- Пусть не пробудит Солнце глаза мои,
- пусть поссоримся, и не будет твой азарт – моим…
- Я мерзавец.
- Замерзает
- путь любимой за мной.
- Я знаю…
- Буду любить зимой.
- Что такое немое сонное зелье?
- Шуток шумно всаженные якоря
- в море, которое особо не зелено..?
- Люто влюблён я в жену короля.
Полное блюдце секретов
1968
Обратная сторона Луны
Дыши
- Воздух вбирай любопытством ноздрей,
- зрей,
- выбирая ритм…
- И, выбивая его, умри
- и посмотри:
- возвратясь, мудрей
- стань, но злей.
- Долгая жизнь – это долгий взлёт,
- хохот и плач турбин —
- то, что Архангел тебе трубит:
- жизнь полюби, если мир убит,
- мир – далеко не всё…
- Кролик, беги, беги, беги,
- сгинь в норе, отдышась…
- И, отдышавшись, в другую – шасть!
- Счастье – лежать,
- мельтеша, дышать
- и решать:
- не погиб!
- Долгая жизнь – это долгий взлёт,
- взмёт
- на крутой волне…
- Взмёт, что возьмёт,
- унесёт вовне,
- неба где нет
- и дыханья нет…
- Взлёт этот всё возьмёт.
Время
- Не зная пути, проталин и троп, ты носишь свой счёт.
- И в чёт, и в не чёт свой чёрный отсчёт нудит циферблат.
- И, будто платок, твой город промок, примолк, и течёт
- счёт нудных секунд твоих и шагов бесцельный набат.
- Дождь в дрожь по стеклу стекает, как паста…
- Стихает. Как пастырь,
- в дождь ждёшь, но дождёшься ли паствы?
- Лекарство от мёртвых времён – недобитое время
- убитого стартовым выстрелом старца,
- который не выстрадал низкого старта,
- привстал и – остался,
- не веря…
- Не зная пути, проталин и троп, мотаешь свой труп.
- И в чёт, и в не чёт за Солнцем течёт несносный оскал.
- Но Солнце твой нос курносый свело по кругу вокруг.
- Старт грея, старик, старея, стоит. Мудрее не стал.
- А годы невзгод летят, как летяги.
- Лет тянет
- на тыщу,
- но, тычась,
- вновь вервии времени тянешь,
- лентяем (ничком о ничто) утыкаясь, как в жижу…
- В неброском отчаянье чай по-английски процедишь
- и бросишь. А время поднимет. Отнимет проценты…
- А песни, концерты – всё не панацея
- от жизни.
Дыши
(Реприза)
- Мне бы в дом, где не был, где всё – своё.
- Если жизнь отпустит пожить…
- И душа моя пажитями пробежит
- и в заснеженный дом вбежит,
- и споёт
- ей огонь, будто колокола дальний гул…
- И пойму рыдание на том берегу
- и метание монотонных губ,
- и своё…
Деньги
- Деньги – прочь! От денег – в дрожь…
- Где бы мне найти работу,
- чтоб отдельным оборотом
- денежный вернулся дождь?
- Безработный как бы бывший,
- без заботы дождь – в кубышку.
- Ох и круто! И икру ту, тачку и футбольный клуб
- точно купит, кто не глуп.
- Деньги, сделайте зигзаг!
- (Джек-мерзавец, руки прочь-то!)
- Сверхуспех мне напророчьте,
- чтоб зигзаг поосязать.
- Не кормите мне карманы,
- отломите! Эх, как мало…
- «Ви-ай-пи!» – вопи на кассе. В этом классе – сам улёт!
- Влёт купил бы самолёт!!!
- Деньги, деньги – корень зла.
- Как рубают этот корень!
- Пай убавят – это горе,
- а прибавят – это клад!
- Крот-урод и лжец рогатый,
- Джек, не трогай пирога ты!
- Деньги – тесто, деньгам – тесно, а задень – за день – каюк!
- Где злодеи их куют?
Мы и они
- В общем, мы и они —
- всё извечные люди, всё певчие хора.
- Я и ты. В эти дни,
- видит Бог, никому не напели плохого.
- – В атаку! – в запале кричал тыловик.
- И встали на флангах, и пали на гравий…
- И, к карте припав, карандашик вдавил
- вдоль линии некий лихой генералик.
- Голуба и черна.
- И кто вызнает зыбь черноты голубого?
- Подло: под или на?
- Крутит кругом кругóм: кругло, голо, убого…
- И плакал с плакатами манифестант:
- – Пой: вышли на бой стихотворные стопы!
- Но грозно с поста: – Тихо, вор-оркестрант,
- поставь лучше к стенке плакат, а не стопы!
- В общем, взропщем – и всё.
- Если рушится круг и не вдруг, а с просчётом,
- как пращёй, унесёт
- круга рухлядь сквозь хруст в перещёлке пощёчин.
- Пусть день необычно набычен и дряхл,
- и ряхою рухнул некормленый старец…
- Ни старца, ни манифестаций, ни рях —
- неряхами мысли, врастая, остались…
Повреждение мозга
- Вспоминает лунатик
- на траве лунный натиск,