Проекция веры

Глава 1: Призыв из Тьмы

Космическая станция «Надежда» висела в пустоте, словно брошенная рыбаком блесна в чёрной воде. Её серебристый корпус отражал свет далёкой звезды системы Вега, создавая иллюзию, что станция – живое существо, мерцающее собственной энергией. Никто из трёхсот двадцати членов экипажа не предполагал, что этот обычный цикл станет началом событий, которые перевернут не только их жизни, но и понимание самой реальности.

Капитан Марина Беловодова стояла у главного иллюминатора жилого модуля, наблюдая за бесконечностью. Сорокалетняя женщина с короткими тёмными волосами и пронзительными серыми глазами казалась спокойной, но внутри неё, как всегда в минуты тишины, бушевала буря мыслей.

– Капитан, – голос из коммуникатора прервал её размышления, – у нас странные показания на дальних сенсорах.

– Конкретнее, Захаров, – ответила она, мгновенно переключаясь в рабочий режим.

– Лучше вам самой взглянуть, – в голосе офицера связи Дамира Захарова звучала необычная для него неуверенность. – Это… необычно.

Через пять минут Марина уже стояла на капитанском мостике. Огромный панорамный экран демонстрировал данные дальних сенсоров. В обычно пустом секторе космоса появилось нечто, чего там быть не должно – тёмное облако, поглощающее излучение звёзд.

– Что это, чёрт возьми? – спросила она, обращаясь к присутствующим.

Дамир Захаров, темноволосый мужчина с аккуратной бородкой, неотрывно смотрел на свои мониторы.

– Мы засекли сигнал, капитан. Он шёл сквозь это… что бы это ни было. Частота меняется каждые 3,14 секунды.

– Число пи, – автоматически заметила Марина.

– Именно, – кивнул Захаров. – Это не может быть совпадением.

– Объявите жёлтый код готовности, – распорядилась капитан. – И вызовите профессора Ефимова. Немедленно.

Через десять минут на мостике собрался экстренный совет. Профессор Дмитрий Ефимов, научный руководитель экспедиции, высокий сухощавый мужчина с пронзительными голубыми глазами, внимательно изучал данные, выведенные на экран.

– Это похоже на аномалию в самой структуре пространства, – говорил он. – Нечто, искажающее нормальный ход физических процессов. Предлагаю немедленно покинуть сектор.

– Мы не можем просто уйти, – возразила Марина. – Это первый зафиксированный контакт с чем-то подобным. Наш долг – исследовать.

– Наш долг – выжить, – парировал Ефимов. – Мы не знаем, с чем имеем дело.

В этот момент в рубку вошёл ещё один человек – отец Иларион, корабельный священник. В век космических путешествий духовные наставники стали неотъемлемой частью длительных экспедиций, обеспечивая психологическую поддержку экипажу.

– Простите за вторжение, – сказал он своим глубоким голосом. – Я слышал о происходящем. Возможно, я могу помочь.

Профессор Ефимов едва заметно поморщился:

– При всём уважении, отец Иларион, здесь нужен научный подход, а не молитвы.

– А почему бы не попробовать и то, и другое? – мягко улыбнулся священник. Его седеющая борода и спокойные карие глаза создавали образ человека, видевшего в жизни достаточно, чтобы не бояться неизвестности.

Марина покачала головой:

– Мне нужны факты, а не гипотезы. Захаров, что с сигналом?

– Он усиливается, капитан. И… – Захаров замолчал, глядя на свои мониторы с явным недоумением.

– Что такое? – напряглась Марина.

– В шифре есть определённая структура, – медленно проговорил Захаров. – Если перевести последовательность в графическое отображение, получается… странно.

На главном экране появилось изображение. То, что сначала казалось хаотичным набором линий, при ближайшем рассмотрении складывалось в сложный геометрический узор, напоминающий… крест.

– Святый Боже, – прошептал отец Иларион.

– Совпадение, – отрезал Ефимов. – Человеческий мозг запрограммирован видеть знакомые паттерны даже в случайном шуме.

– А если это не случайность? – возразил священник. – Если это послание?

– От кого? – скептически поднял бровь Ефимов. – От Бога?

– Не обязательно, – спокойно ответил Иларион. – Возможно, от существ, которые понимают универсальный язык символов. Крест – это не только христианский символ, профессор. Это древнейший архетип, встречающийся во всех культурах.

Марина подняла руку, прерывая начинающийся спор:

– Давайте сосредоточимся на фактах. Захаров, продолжайте анализ. Я хочу знать всё об этом сигнале. Профессор, просканируйте аномалию всеми доступными средствами. Отец Иларион, вы можете наблюдать, но, пожалуйста, не мешайте научной работе.

В этот момент на мостик стремительно вошёл лейтенант Алексей Волков, глава службы безопасности. Его присутствие всегда словно наполняло помещение энергией – молодой, сильный, с прямым уверенным взглядом.

– Капитан, мы засекли движение в аномалии, – доложил он. – Что-то перемещается внутри.

На главном экране появилось изображение с внешних камер. Внутри тёмного облака действительно что-то двигалось – едва различимые силуэты, напоминающие корабли, но странной, непривычной формы.

– Это может быть искажение изображения, – предположил Ефимов.

– Или нет, – тихо сказал Захаров, не отрываясь от мониторов. – Капитан, сигнал усиливается. И меняется. Теперь он… пульсирует.

В следующий момент станцию сотрясла невидимая сила. Свет на мостике мигнул и погас, оставив лишь аварийное освещение. Через несколько секунд включились резервные системы.

– Что происходит? – резко спросила Марина, хватаясь за поручень.

– Мы теряем энергию, – ответил инженер Мария Сорокина. – Щиты падают. Что-то высасывает наш реактор.

– Полная боевая тревога, – скомандовала Марина. – Всем постам приготовиться к возможному контакту. Волков, поднимите ударную группу.

– Есть, капитан, – Волков немедленно активировал коммуникатор. – Всем бойцам группы «Альфа» – срочный сбор в арсенале. Код красный.

– Капитан, возможно, это преждевременно, – заметил отец Иларион. – Мы не знаем намерений…

– Я знаю свои обязанности, отец, – отрезала Марина. – Моя задача – защитить корабль и экипаж. Захаров, попытайтесь ответить на сигнал. Используйте стандартный протокол первого контакта.

– Уже пытаюсь, – отозвался Захаров. – Но наши сигналы словно поглощаются. Никакого отклика.

Внезапно освещение снова мигнуло, а затем полностью погасло. Даже аварийные системы не сработали. Станция погрузилась в абсолютную темноту.

– Что за чертовщина… – пробормотала Марина.

Неожиданно в темноте перед ними возникло свечение – слабое, пульсирующее. Оно исходило из центра рубки, формируя в воздухе нечто похожее на голограмму – сложную трёхмерную фигуру, непрерывно меняющую форму.

– Это… проекция? – прошептал Ефимов. – Но как? Все наши системы отключены.

Свечение усилилось, принимая более конкретные очертания. Теперь перед ними висела объёмная модель, напоминающая сложную космическую карту с мерцающими точками-звёздами.

– Я видел подобное, – тихо произнёс отец Иларион. – В древних манускриптах описывались «карты света», которые, по преданию, оставили первые поселенцы космоса.

– Это какая-то технология, – возразил Ефимов. – Продвинутая, но технология. Ничего мистического.

Марина молча наблюдала за светящейся проекцией. Одна из точек на карте пульсировала ярче остальных. Внезапно она ощутила странное чувство – словно кто-то обращался непосредственно к ней, минуя органы чувств.

«Приди», – казалось, говорил беззвучный голос. «Найди нас».

– Вы это слышите? – спросила она.

– Слышу что? – нахмурился Ефимов.

– Голос, – Марина обвела взглядом присутствующих. – Кто-нибудь слышит голос?

Отец Иларион медленно кивнул:

– Да. Он зовёт.

– И я, – неожиданно произнёс Захаров. – Но не ушами… как-то иначе.

Волков покачал головой:

– Ничего не слышу, капитан. Но чувствую… странное давление. Здесь, – он коснулся виска.

Внезапно свет снова вспыхнул. Системы станции включились, словно ничего не произошло. Голограмма исчезла, оставив после себя лишь ощущение чего-то важного, утраченного.

– Проверьте все системы, – распорядилась Марина. – Я хочу знать, что произошло, и какой ущерб нанесён.

– Капитан, – обратился к ней Захаров. – Сигнал прекратился. И аномалия… она меняется.

На экране было видно, как тёмное облако начало пульсировать, а затем медленно сжиматься, концентрируясь в одной точке.

– Оно коллапсирует? – предположил Ефимов.

– Нет, – покачал головой Захаров. – Оно… фокусируется. Направляется к нам.

– Щиты на максимум! – скомандовала Марина. – Волков, боевые посты!

– Не успеем, – тихо сказал Захаров. – Оно движется слишком быстро.

Тёмная масса стремительно приближалась к станции. За секунду до контакта Марина успела отдать последний приказ:

– Всем лечь! Держитесь за что-нибудь!

Удар был не физическим – скорее, волной энергии, прошедшей сквозь станцию. Каждый на мостике ощутил странное чувство – словно что-то прошло сквозь их тела, сканируя, изучая.

И затем наступила тишина.

– Все живы? – спросила Марина, поднимаясь с пола.

– Кажется, да, – отозвался Ефимов. – Что это было?

– Проверка, – неожиданно произнёс отец Иларион. – Они изучали нас.

– Кто – они? – резко спросил Волков.

Иларион медленно поднял руку, указывая на главный экран. Там, где раньше была лишь пустота космоса, теперь висело нечто, напоминающее корабль – огромный, непривычной формы, с плавными линиями, напоминающими органические структуры. Его поверхность переливалась серебристо-чёрным, словно жидкий металл.

– «Тень», – прошептал отец Иларион. – В древних текстах говорилось о них. Путешественники между мирами. Хранители границ.

– Это просто корабль, – возразил Ефимов. – Продвинутый, но материальный объект. Без мистики.

– Капитан, – обратился Захаров. – Они… открывают канал связи.

Марина глубоко вдохнула:

– Принимайте. Выведите на главный экран.

На экране появилось изображение. Но вместо ожидаемого инопланетного существа они увидели лишь колеблющуюся тень, смутное очертание, в котором с трудом угадывалась гуманоидная фигура.

– Приветствую вас, – твёрдо произнесла Марина. – Я капитан Марина Беловодова, командир исследовательской станции «Надежда», представитель Объединённого Космического Альянса человечества. Мы пришли с миром и надеемся на взаимопонимание.

Фигура на экране колебалась, не отвечая. Затем раздался голос – странный, словно состоящий из множества голосов одновременно:

– Пересечение… неизбежно. Танец… начинается. Вы… готовы?

Марина переглянулась с остальными:

– Я не понимаю. О каком пересечении идёт речь?

– Миры… сближаются, – продолжил голос. – Тени… и свет. Станция… ключ. Вы… фокус.

– Они говорят метафорами, – заметил отец Иларион. – Или используют понятия, которым у нас нет точных соответствий.

– Или это просто бессмыслица, – пробормотал Ефимов.

– Мы хотим понять вас, – обратилась Марина к фигуре на экране. – Что мы должны сделать?

– Следовать… за призывом, – ответил голос. – Храм… ждёт. Испытание… начинается.

В этот момент изображение исчезло, а корабль снаружи начал медленно отдаляться.

– Они уходят, – сказал Захаров. – Но… оставляют след. Что-то вроде маяка.

– Координаты? – быстро спросила Марина.

– Система Амбра IX, – ответил Захаров после паузы. – Дальний рукав галактики. Заброшенный сектор.

– Там ничего нет, – возразил Ефимов. – Это пустая система с умирающей звездой.

– Уже нет, – тихо сказал отец Иларион. – Теперь там есть храм. И мы должны его найти.

Марина медленно опустилась в капитанское кресло:

– Мы ничего не должны. Наша миссия – исследование пояса Веги. У нас нет полномочий отклоняться от маршрута.

– Это первый контакт, – возразил отец Иларион. – Разве не это главная цель любой исследовательской миссии?

– Он прав, капитан, – неожиданно поддержал священника Захаров. – Мы можем стать первыми, кто установит настоящий контакт с иной цивилизацией.

– Или первыми, кто погибнет от их рук, – мрачно заметил Волков. – Мы ничего не знаем об их намерениях.

– Если бы они хотели нас уничтожить, – возразил отец Иларион, – они бы уже сделали это. Их технологии явно превосходят наши.

Марина обвела взглядом своих офицеров:

– Я должна доложить в Альянс. Это решение не может быть принято единолично.

– Связь нарушена, – сообщил Захаров. – Что-то блокирует наши дальние передатчики. Мы изолированы.

Марина почувствовала, как внутри неё нарастает тревога. Ситуация выходила из-под контроля. Неизвестная сила, таинственное послание, невозможность связаться с командованием…

– Собрать расширенный совет через час, – наконец решила она. – Всем офицерам и научному составу присутствовать. Нам нужно обсудить варианты.

Когда все разошлись, на мостике остались только Марина и отец Иларион.

– Вы действительно верите в то, что это какие-то мистические существа? – спросила она, когда они остались одни.

Священник задумчиво посмотрел в иллюминатор, где всё ещё виднелись следы присутствия таинственного корабля:

– Я верю в то, что наше понимание Вселенной ограничено рамками нашего опыта. Что есть силы и существа, которые могут действовать по законам, непонятным нам. Это не делает их богами или демонами. Просто… иными.

– И вы думаете, что мы должны следовать их приглашению?

– Я думаю, – медленно произнёс Иларион, – что иногда вера – единственное, что у нас есть, когда разум заходит в тупик. Вера не в богов или религии, капитан. Вера в саму возможность понимания. В то, что мост между разными формами разума может быть построен.

Марина отвернулась, глядя на звёзды за иллюминатором:

– Я отвечаю за триста двадцать человек. Я не могу рисковать их жизнями из-за философских концепций.

– А если бездействие – ещё больший риск? – тихо спросил Иларион. – Если они не получат ответа, что будет? Какие выводы они сделают о нас?

Марина не ответила. В глубине души она понимала, что выбора у неё, возможно, нет. События уже были приведены в движение, и станция «Надежда» оказалась в центре чего-то гораздо большего, чем простая исследовательская миссия.

Через час расширенный совет собрался в конференц-зале. Напряжение можно было почти осязать – новости о таинственном контакте уже разошлись по станции, порождая тревогу и странные слухи.

Марина оглядела собравшихся – офицеров, учёных, технический персонал. В их глазах она видела смесь страха и любопытства, надежды и тревоги.

– Ситуация, в которой мы оказались, беспрецедентна, – начала она. – Мы столкнулись с технологией, значительно превосходящей нашу. С существами, чьи мотивы и природа нам неизвестны. Они оставили нам что-то вроде приглашения. В систему Амбра IX.

– Это может быть ловушка, – высказался Волков. – Они могут заманивать нас для изучения. Или уничтожения.

– Или это действительно первый шаг к настоящему контакту, – возразил Захаров. – Возможность, которую человечество ждало столетиями.

Дискуссия разгорелась мгновенно. Голоса перекрывали друг друга, аргументы сталкивались. Марина дала им выговориться, наблюдая за тем, как мнения разделились примерно поровну – за и против следования приглашению.

Наконец она подняла руку, призывая к тишине:

– Я приняла решение. Мы отправимся к координатам, переданным нам. Но подготовимся к любым неожиданностям. Полная боевая готовность. Щиты на максимум. Если это ловушка – они дорого заплатят за неё.

– Капитан, – возразил профессор Ефимов. – Это неоправданный риск! Мы должны дождаться указаний от Альянса.

– Связи с Альянсом нет, профессор, – спокойно ответила Марина. – И мы не знаем, когда она восстановится. А время может быть критическим фактором. Решение принято.

Она обвела взглядом команду:

– Подготовка к прыжку. Расчётное время – шесть часов. Всем службам доложить о готовности через три часа. Это всё.

Когда совет разошёлся, Марина почувствовала тяжесть принятого решения. Она отправляла свой корабль и экипаж навстречу неизвестности, руководствуясь лишь интуицией и смутным ощущением неизбежности.

И глубоко внутри она знала, что после этого прыжка ничто уже не будет прежним. Ни для них, ни, возможно, для всего человечества.

За иллюминатором космос казался прежним – бесконечным, равнодушным. Но теперь Марина не могла избавиться от ощущения, что за этой видимой пустотой скрывается нечто, наблюдающее за ними. Танец теней только начинался.

Станция «Надежда» медленно развернулась, ориентируясь на новый курс. Древние двигатели загудели, готовясь к прыжку через пространство. Впереди ждала система Амбра IX и ответы на вопросы, которые человечество, возможно, ещё не научилось задавать.

Глава 2: Первый контакт

Космический вакуум расступился перед станцией «Надежда», когда её массивные двигатели вывели корабль из прыжка. Система Амбра IX встретила их умирающей звездой – тусклым красным гигантом, чей свет едва пробивался сквозь облака космической пыли.

Марина Беловодова стояла на мостике, вглядываясь в панорамные экраны. Шесть часов прыжка она провела, анализируя ситуацию и готовясь к любому развитию событий. Сейчас, глядя на зловещий красноватый свет, она ощущала, как по спине пробегает холодок.

– Полное сканирование, – распорядилась она. – Хочу знать о каждом атоме в этой системе.

– Уже запустил, капитан, – отозвался Дамир Захаров, не отрывая взгляда от мониторов. – Данные поступают. Пусто… пусто… ничего… постойте.

Он резко выпрямился в кресле, пальцы быстро забегали по сенсорной панели.

– Что там? – Марина подошла ближе.

– Небольшой объект на орбите четвёртой планеты. Искусственного происхождения.

На главном экране появилось изображение – серебристая конструкция, парящая над сумрачной поверхностью безжизненной планеты.

– Это оно? – тихо спросила Марина. – Их «храм»?

– Размеры соответствуют небольшой станции, – сообщил Захаров. – Примерно пятьсот метров в диаметре. Структура… необычная. Мои алгоритмы не могут классифицировать архитектуру.

– Признаки энергии? Защитные системы?

– Минимальные энергетические сигнатуры. Никаких признаков оружия или щитов. Она словно… спит.

В этот момент на мостик вошёл профессор Ефимов. Глаза учёного лихорадочно блестели.

– Я видел данные сканирования, – без предисловий начал он. – Это невероятно! Материал конструкции не соответствует ничему известному. Сплавы с необычными квантовыми свойствами. Это технологический прорыв!

– Прежде всего это потенциальная угроза, – холодно заметил стоявший у входа Алексей Волков. – Мы ничего не знаем о назначении этого объекта.

– Именно поэтому мы должны исследовать его, – отец Иларион, незаметно вошедший вслед за Ефимовым, теперь стоял рядом с Мариной. – Это приглашение. Возможность понять.

Марина задумчиво рассматривала изображение на экране. Станция или храм – что бы это ни было – висело в пространстве, словно ожидая их.

– Захаров, есть сигналы? Передачи?

– Ничего, капитан. Полная тишина.

Марина приняла решение:

– Подведите нас ближе. Дистанция – один километр. Волков, я хочу, чтобы ударная группа была готова к высадке.

– Вы собираетесь отправить людей туда? – Ефимов не скрывал тревоги. – Это безрассудство!

– Это необходимость, – отрезала Марина. – Мы прибыли сюда не для того, чтобы наблюдать издалека. Захаров, продолжайте сканирование. Ищите что-нибудь, хоть отдалённо напоминающее вход или док.

– Капитан, – обратился к ней отец Иларион, – я бы хотел присоединиться к высадке.

– Вы? – Марина не скрыла удивления. – При всём уважении, отец, это будет потенциально опасная операция.

– Именно поэтому я должен быть там, – спокойно ответил священник. – Если это действительно «храм», как они его назвали, моя подготовка может оказаться полезной. Я изучал не только богословие, но и компаративистику религий, включая древние культы космоса.

Марина колебалась. Отправлять гражданского в такую миссию было против протокола. Но Иларион был прав – его знания могли оказаться бесценными.

– Хорошо, – наконец согласилась она. – Но вы будете следовать приказам Волкова без обсуждения.

– Разумеется, капитан, – кивнул Иларион.

– Я тоже иду, – заявил Ефимов. – Кто-то должен представлять науку.

Марина вздохнула:

– Похоже, все хотят попасть на эту вечеринку.

– И вы, капитан? – приподнял бровь Волков.

– И я, – подтвердила Марина. – Мы не знаем, с чем столкнёмся. Высадка через час. Подготовьте два шаттла – основной и резервный. Полное вооружение, полная защита. И, – она посмотрела на Волкова, – никаких героических поступков. Это разведка, не атака.

Через час десантный шаттл «Сова» отделился от основного корпуса станции «Надежда». Внутри, помимо пилота и трёх солдат службы безопасности, находились Марина, Волков, отец Иларион, профессор Ефимов и, неожиданно для всех, Дамир Захаров.

– Я нужен там, – настоял он, когда Марина попыталась возразить. – Если мы столкнёмся с их технологиями, моя специализация в коммуникациях и шифровании может пригодиться.

Шаттл плавно пересекал пространство, приближаясь к таинственной станции. Вблизи она выглядела ещё более впечатляюще – гладкие контуры, напоминающие застывшие волны, поверхность с переливающимся металлическим блеском, словно живая.

– Чем ближе мы подлетаем, тем сильнее ощущение, что это биологический объект, – заметил Ефимов, не отрываясь от портативного сканера. – Структура материала имеет признаки органического происхождения.

– Что-то вроде экзоскелета инопланетного существа? – уточнил Волков, проверяя системы вооружения.

– Скорее, технология, использующая принципы биологического роста, – Ефимов прикоснулся к сенсорной панели, увеличивая изображение. – Удивительно. Словно они выращивают свои корабли, а не строят их.

– Библиотеки Ватикана хранят записи о подобных технологиях, – неожиданно произнёс отец Иларион. – В апокрифах упоминаются «живые корабли», которые древние видели в небесах.

Ефимов скептически хмыкнул:

– Предпочитаю полагаться на науку, а не на древние сказки.

– Иногда сказки – это просто способ описать то, для чего ещё нет научных терминов, – мягко возразил священник.

Марина прервала начинающийся спор:

– Сосредоточьтесь на задаче. Мы ищем вход. Захаров, что с вашими сканерами?

– Ничего похожего на традиционный шлюз, – ответил тот. – Но есть участок с меньшей плотностью материала. Здесь, – он указал на изображение. – Похоже на мембрану.

– Мембрану? – переспросила Марина.

– Словно клеточная стенка, – пояснил Захаров. – Проницаемая при определённых условиях.

– И как нам создать эти условия? – спросил Волков. – Постучать?

– Возможно, именно это нам и нужно сделать, – задумчиво произнёс Иларион. – В метафорическом смысле.

– Что вы имеете в виду? – Марина повернулась к священнику.

– Если это действительно живая система, она может реагировать на определённые стимулы. Может быть, нам следует… представиться?

– Захаров, – обратилась Марина. – Можете отправить направленный сигнал в ту область? Используйте последовательность, которую мы получили от их корабля.

– Могу попробовать, – кивнул Захаров, активируя коммуникационную панель.

Через несколько минут направленный луч коснулся поверхности станции. Ничего не произошло.

– Попробуйте модулировать частоту, – предложил Ефимов. – Если эта система биологическая, она может реагировать на определённые гармоники.

Захаров изменил настройки, и новый сигнал ушёл к поверхности станции. На этот раз реакция последовала мгновенно – участок поверхности начал меняться, материал словно расступался, формируя тёмное отверстие.

– Вход, – выдохнул Ефимов. – Они открыли нам вход!

– Или пасть, – мрачно заметил Волков. – Оружие наготове.

Шаттл медленно приблизился к открывшемуся проёму. Когда они пересекли границу, освещение внутри мигнуло, а затем восстановилось.

– Электромагнитное возмущение, – доложил пилот. – Системы в норме, но связь с «Надеждой» прервалась.

– Ожидаемо, – кивнула Марина. – Продолжайте движение, но будьте готовы к быстрому отступлению.

Шаттл вошёл внутрь станции. Они оказались в огромном пространстве, напоминающем ангар, но с органическими, плавными формами. Свет исходил от самих стен – мягкое сияние, пульсирующее в такт неслышной мелодии.

– Невероятно, – прошептал Ефимов. – Видите эти структуры? Они напоминают нейронные сети. Словно мы внутри гигантского мозга.

– Атмосфера? – спросила Марина.

– Пригодна для дыхания, – ответил пилот, сверяясь с показаниями. – Кислородно-азотная смесь, близкая к земной. Температура – двадцать по Цельсию. Давление в норме.

– Они подготовились к нашему визиту, – заметил Иларион. – Или предвидели его.

– Или это ловушка, – не сдавался Волков.

Марина приняла решение:

– Высаживаемся. Боевое построение. Ефимов и Иларион в центре группы. Захаров, держитесь рядом со мной.

Когда рампа шаттла опустилась, они ощутили особый воздух станции – свежий, с лёгким ароматом, напоминающим запах озона после грозы.

– Этот запах, – заметил Иларион. – Так пахнет… святость. В древних текстах его называли «запахом ангелов».

– Всего лишь ионизированный кислород, – буркнул Ефимов, не отрываясь от своего сканера. – Показания здесь… странные. Энергетические потоки, которые не соответствуют известным физическим законам.

Группа медленно продвигалась вглубь станции. Пространство вокруг них постепенно менялось, коридоры расширялись и сужались, словно дыхание живого существа. Освещение следовало за ними, как будто станция осознавала их присутствие.

– Я чувствую, что нас… наблюдают, – тихо сказал Захаров. – Не глазами. Как-то иначе.

– Согласен, – кивнул Иларион. – Здесь есть присутствие. Разумное, внимательное.

Они вышли в огромный зал, напоминающий амфитеатр. В центре возвышалась странная конструкция – нечто вроде алтаря, окружённого светящимися колоннами.

– Это похоже на храм, – прошептал Иларион. – Святилище.

– Или лаборатория, – возразил Ефимов. – Смотрите на эти энергетические потоки! Они формируют трёхмерную матрицу.

Марина сделала шаг вперёд:

– Мы пришли по вашему приглашению, – громко произнесла она, обращаясь в пространство. – Мы готовы к диалогу.

Ничего не произошло. Тишина, нарушаемая лишь тихим гудением систем шаттла за их спинами.

– Может быть, они ждут какого-то действия с нашей стороны? – предположил Захаров. – Ритуала?

– Или пароля, – добавил Волков.

Отец Иларион медленно подошёл к алтарю:

– В большинстве религиозных традиций храм – это место встречи человека и божества. Место откровения.

– Осторожнее, – предупредил Волков, когда священник приблизился к светящейся конструкции. – Не прикасайтесь ни к чему.

Но было поздно. Иларион уже протянул руку и коснулся поверхности алтаря. Мгновенно весь зал озарился ярким светом. Воздух наполнился вибрацией, а затем над алтарём возникло сияющее облако, постепенно принимающее форму.

– Назад! – скомандовал Волков, поднимая оружие.

– Стойте! – остановила его Марина. – Не стрелять!

Облако над алтарём продолжало трансформироваться. Теперь в нём можно было различить гуманоидную фигуру – высокую, стройную, с тонкими конечностями и удлинённой головой. Существо было полупрозрачным, словно соткано из света и тени одновременно.

– Путешественники, – раздался голос, исходящий отовсюду и ниоткуда. – Вы пришли.

– Мы получили ваше приглашение, – ответила Марина, делая шаг вперёд. – Кто вы?

– Мы – Арканим, – ответил голос. – Хранители Границы. Смотрители Предела.

– Границы между чем? – спросил Ефимов, не скрывая научного любопытства.

– Между бытием и небытием, – ответил голос. – Между тем, что есть, и тем, что может быть. Между светом и тенью.

– Вы говорите метафорами, – заметила Марина. – Нам сложно понять.

– Язык ограничен, – согласился голос. – Но время сближения наступает. Пересечение неизбежно.

– Какое пересечение? – настойчиво спросила Марина. – Что происходит?

Светящаяся фигура сделала движение, и в воздухе развернулась трёхмерная проекция – две спирали, медленно сближающиеся, готовые переплестись.

– Две реальности, – произнёс голос. – Две струны многомерного пространства. Они всегда существовали отдельно, лишь изредка касаясь друг друга. Но теперь они сближаются к полному пересечению.

– Параллельная вселенная? – выдохнул Ефимов. – Вы говорите о мультивселенной?

– О большем, – ответил голос. – О взаимопроникновении света и тени. Мы – хранители баланса. Мы следим за границей тысячелетия. Но теперь равновесие нарушено.

– Чем это грозит? – практично спросила Марина.

– Хаосом, – ответила фигура. – Разрушением структуры обоих миров. Если пересечение произойдёт неконтролируемо, оба пространства схлопнутся.

– И что вы предлагаете? – Марина напряжённо вглядывалась в светящееся существо.

– Вы – фокус, – ответил голос. – Ваше сознание – ключ. Человечество находится на перекрёстке путей. Ваш выбор определит исход.

– Наш выбор? – переспросила Марина. – Какой выбор?

Вместо ответа фигура сделала жест, и над алтарём возникла новая проекция – планета Земля. Но странная, искажённая, словно видимая через мутное стекло.

– Это… Земля? – неуверенно спросил Захаров.

– Это отражение, – ответил голос. – Тень вашего мира в другой реальности. Там тоже есть люди. Но их путь отличен от вашего. Их выбор был другим.

– Что вы хотите от нас? – прямо спросила Марина.

– Стать мостом, – ответил голос. – Проводником. Танцором между мирами.

– Мостом куда? – не отступала Марина.

– К пониманию, – ответил голос. – К гармонии. К новому равновесию света и тени.

Отец Иларион сделал шаг вперёд:

– Вы говорите как пророк. Это… духовная задача?

– Дух и материя – одно в глубочайшей сути, – ответил голос. – Ваши категории ограничены. Но ваша интуиция верна, служитель веры. Это путь знания, превосходящего разум.

– А если мы откажемся? – резко спросил Волков. – Если не хотим участвовать в ваших играх?

Фигура словно вздохнула, и свет в зале на мгновение потускнел:

– Выбор всегда есть. Но последствия неизбежны. Пересечение произойдёт. С вашим участием или без. Но без проводников путь будет разрушительным.

Марина обернулась к своим спутникам. Во взгляде Илариона читалось благоговение, у Ефимова – жадное научное любопытство, Волков выглядел настороженным, а Захаров – глубоко задумчивым.

– Мы должны обсудить это, – сказала она, вновь обращаясь к светящейся фигуре. – Такие решения не принимаются мгновенно.

– Времени мало, – ответил голос. – Но мы понимаем. Уединитесь. Размышляйте. Призовите других, если нужно. Но помните: танец теней уже начался.

С этими словами фигура начала таять, растворяясь в воздухе. Свет в зале постепенно вернулся к прежней интенсивности.

– Это… невероятно, – произнёс Ефимов, когда фигура полностью исчезла. – Существа из параллельной вселенной! Технология, позволяющая манипулировать самой структурой пространства-времени!

– Или демоны, – мрачно заметил Волков. – Говорящие загадками и пытающиеся манипулировать нами.

– Не демоны, – тихо сказал Иларион. – Но и не ангелы. Что-то… иное. Стоящее на грани понимания.

Марина глубоко вдохнула:

– Возвращаемся на шаттл. Нам нужно доложить на «Надежду» и принять решение.

– А если они не выпустят нас? – спросил Захаров. – Если это была ловушка?

– Тогда мы узнаем их истинные намерения, – отрезала Марина. – Движемся к шаттлу. Строй тот же.

Но на обратном пути они заметили, что станция изменилась. Коридоры стали шире, освещение ярче. Казалось, само пространство трансформируется, подстраиваясь под их присутствие.

– Они перестраивают станцию, – заметил Ефимов, сверяясь с портативным сканером. – Или она перестраивает сама себя. Удивительно!

– Мне это не нравится, – проворчал Волков. – Словно мы в желудке гигантского хищника.

Когда они достигли ангара, где оставили шаттл, их ждал сюрприз. Рядом с их кораблём стоял… другой шаттл. Почти идентичный, но с едва заметными отличиями – другой оттенок металла, слегка изменённая форма корпуса.

– Что это? – нахмурилась Марина. – Откуда здесь второй корабль?

– Это не наш, – медленно произнёс Захаров. – Посмотрите на маркировку. Это… «Сова-2». Но у нас нет корабля с таким обозначением.

– Отражение, – прошептал Иларион. – Корабль из другой реальности.

В этот момент рампа второго шаттла начала опускаться. Группа мгновенно напряглась, Волков и его люди подняли оружие.

– Огонь только по моей команде, – тихо приказала Марина, сама доставая пистолет.

Рампа полностью опустилась, и на ней появилась фигура. Человеческая фигура. Женщина в форме капитана.

Марина почувствовала, как кровь стынет в жилах. С рампы на них смотрела… она сама. Но другая. С длинными волосами, со шрамом, пересекающим правую щеку, с более жёстким взглядом.

– Похоже, мы обе получили приглашение, – произнесла двойник, холодно улыбаясь. – Капитан Марина Беловодова, военный флот Федерации Земли. А вы, я полагаю, моя… альтернативная версия?

Марина, справившись с первым шоком, медленно опустила оружие:

– Капитан Марина Беловодова, исследовательская станция «Надежда», Объединённый Космический Альянс.

– Исследовательская станция? – в голосе двойника прозвучало ироническое удивление. – Как мило. В нашей реальности «Надежда» – тяжёлый военный крейсер класса «Гардиан».

За спиной двойника показались и другие фигуры – Волков, но с повязкой на глазу и в форме с множеством боевых наград, Захаров с кибернетическими имплантатами вместо левой руки, хмурый Ефимов в военном мундире.

– А где ваш священник? – спросила Марина, заметив отсутствие двойника Илариона.

– Священник? – переспросила вторая Марина. – У нас нет таких… излишеств на борту. Религия запрещена законом уже тридцать лет.

Отец Иларион выступил вперёд:

– Интересно. В вашем мире духовность под запретом?

– Не духовность, – отрезала вторая Марина. – Организованные культы, которые веками сдерживали развитие человечества. После Великой Революции мы освободились от этих оков.

– И где это вас привело? – тихо спросил Иларион.

– К звёздам, – гордо ответила двойник. – К военному превосходству. К порядку.

– К войне, – уточнил Захаров, указывая на их оружие и форму.

– Война – естественное состояние эволюции, – пожала плечами вторая Марина. – Но не о философии мы пришли говорить. Арканим связались и с нами. Рассказали о… пересечении миров.

– И что вы об этом думаете? – спросила Марина.

– Думаю, это возможность, – ответила двойник. – Технологический прорыв. Доступ к ресурсам параллельного измерения. Представьте возможности!

– Или катастрофу, – возразила Марина. – Если пересечение пойдёт неконтролируемо, оба мира будут уничтожены.

– Они так сказали и вам? – двойник усмехнулась. – Интересно. Нам они говорили о великих возможностях, о новой эре могущества.

– Одно и то же послание, но каждый услышал то, что готов был услышать, – задумчиво произнёс Иларион. – Любопытно.

Двойник Волкова шагнул вперёд. Его лицо, изуродованное шрамами, выражало плохо скрываемую агрессию:

– Меня не интересуют философские дискуссии. Если есть технология, дающая военное преимущество, она должна принадлежать нам.

– Вы не понимаете масштаба, – возразил Ефимов. – Речь идёт о фундаментальных силах вселенной, не об оружии.

– Любая сила может стать оружием, – отрезал двойник Волкова.

Марина почувствовала нарастающее напряжение. Два мира, две реальности, столкнувшиеся в одной точке пространства. Слишком разные, чтобы договориться.

– Предлагаю отступить и обдумать ситуацию, – сказала она. – Мы все получили информацию для размышления.

– Согласна, – кивнула её двойник, но в глазах читалось что-то ещё – расчёт, оценка, планирование. – Мы вернёмся на наш корабль. Но эта встреча не последняя.

– В этом я не сомневаюсь, – ответила Марина.

Две группы медленно разошлись, не спуская друг с друга глаз. Когда рампа шаттла «Надежды» закрылась, Волков выпустил длинный вздох:

– Теперь я понимаю, почему Арканим беспокоятся. Если эти… версии нас попадут в наш мир…

– Война, – кивнула Марина. – Они привыкли решать всё силой.

– Но они всё ещё люди, – заметил Иларион. – Наши зеркальные отражения. Возможно, мы могли бы найти общий язык.

– Сомневаюсь, – покачал головой Волков. – Вы видели их глаза? Это глаза людей, привыкших убивать без колебаний.

Шаттл взлетел, выходя из ангара станции. Космос снаружи казался прежним, но теперь все знали – этот покой обманчив. Реальность трещит по швам, и танец теней только начинается.

– Держите дистанцию от их шаттла, – приказала Марина пилоту. – Курс на «Надежду».

– Капитан, – обратился к ней Захаров. – Что мы будем делать? Если пересечение неизбежно, если эти… двойники попадут в наш мир…

– Мы не допустим этого, – твёрдо ответила Марина. – Найдём способ контролировать процесс. Или остановить его.

– Но Арканим сказали, что пересечение неизбежно, – напомнил Ефимов. – Это фундаментальный космологический процесс.

– Тогда мы станем тем мостом, о котором они говорили, – решительно заявила Марина. – Но на наших условиях. Не для войны, а для понимания.

Когда шаттл приблизился к станции «Надежда», все увидели, что в нескольких километрах от неё парит другой корабль – массивный военный крейсер, с тем же названием на борту, но утыканный орудийными башнями и окружённый роем боевых дронов.

– Вот как выглядит «Надежда» в мире, где правит война, – тихо сказал Иларион. – Впечатляюще. И пугающе.

– Помните, что сказал Арканим, – произнёс Захаров. – «Танец теней уже начался». Теперь я понимаю, что он имел в виду.

Шаттл зашёл на посадку, и Марина почувствовала тяжесть решений, которые ей предстоит принять. Два мира, две реальности – и она оказалась на самом острие их пересечения. Что бы ни случилось дальше, прежней жизни уже не будет.

Когда они вышли из шаттла, их встретила встревоженная команда. Офицеры и учёные собрались в ангаре, с тревогой глядя на экраны, где был виден массивный военный корабль.

– Капитан, что происходит? – спросил старший помощник Игорь Соколов. – Откуда взялся этот крейсер? И почему на нём наше название?

Марина обвела взглядом собравшихся:

– Боюсь, ситуация сложнее, чем мы могли представить. Срочное совещание всего руководящего состава через пятнадцать минут. Нам многое предстоит обсудить.

Она взглянула в иллюминатор, где висел крейсер – военная версия их мирной станции, отражение из мира, где путь человечества пошёл по другому сценарию. Туда, где религия была запрещена, а война стала образом жизни.

«Танец теней начался», – подумала Марина. И где-то в глубине души она знала, что это лишь первый шаг долгого и опасного пути. Пути, который может закончиться спасением двух миров – или их взаимным уничтожением.

Глава 3: Зарево битвы

Конференц-зал станции «Надежда» никогда не видел такого напряжения. Все присутствующие – командный состав, научная группа, инженеры – сидели в звенящей тишине, осмысливая информацию, которую только что представила капитан Беловодова.

– Я понимаю, это звучит невероятно, – завершила Марина свой доклад. – Но это реальность. Прямо сейчас в нескольких километрах от нас находится военная версия нашей станции из параллельной вселенной.

Профессор Ефимов поднялся со своего места. Его обычно аккуратный вид был нарушен – волосы взъерошены, глаза лихорадочно блестели.

– Это величайшее научное открытие в истории человечества, – произнёс он с плохо скрываемым возбуждением. – Практическое доказательство теории мультивселенной! Мы должны установить научный контакт, обменяться данными, изучить этот феномен во всех аспектах!

– Наука – это прекрасно, профессор, – возразил Алексей Волков, стоявший у стены со скрещенными на груди руками. – Но вы не учитываете, что с другой стороны – не исследователи, а военные. Причём военные с технологическим преимуществом.

– Откуда такая уверенность? – спросил главный инженер Геннадий Кузнецов. – Может быть, у нас есть преимущества в других областях?

– Возможно, – кивнул Волков. – Но не в огневой мощи. Их корабль буквально ощетинился оружием.

Отец Иларион, до сих пор молчавший, поднял руку:

– Мы упускаем важный аспект. Арканим говорили о неизбежном пересечении реальностей. О том, что этот процесс уже начался и не может быть остановлен. Наша задача – не предотвратить контакт, а найти способ сделать его мирным.

– Именно, – согласилась Марина. – Инженер Кузнецов, какова ситуация с нашими защитными системами?

Кузнецов потёр подбородок:

– Станция «Надежда» – исследовательский объект с базовыми оборонительными возможностями. У нас есть щиты против радиации и микрометеоритов, а также два точечных лазера для расчистки космического мусора. Этого достаточно для стандартной защиты, но не для военного противостояния.

– Что насчёт эвакуации? – спросила Марина.

– Шаттлы могут принять всех членов экипажа, но у нас нет достаточного запаса топлива для длительного перелёта, – ответил Кузнецов. – К тому же, ближайшая колония – Альфа Центавра, в двух световых годах отсюда.

– Дамир, какова ситуация со связью? – Марина повернулась к офицеру коммуникаций.

Захаров встал:

– Мы пытаемся установить канал связи с Землёй, но Арканим были правы – пространство вокруг нас меняется. Обычные частоты нестабильны, квантовая связь показывает странные флуктуации. Проще говоря – мы изолированы.

В конференц-зале повисла тяжёлая пауза. Марина обвела взглядом лица своего экипажа – встревоженные, задумчивые, испуганные.

– Мы должны установить прямой контакт с ними, – наконец сказала она. – Не через Арканим, а напрямую.

– Это риск, – возразил Волков. – Мы не знаем их истинных намерений.

– А они не знают наших, – парировала Марина. – Кто-то должен сделать первый шаг. Дамир, попробуйте открыть канал связи с их кораблём.

Захаров кивнул и склонился над своим планшетом. Через несколько минут он поднял глаза:

– Удивительно, но они только что запросили канал связи с нами. Похоже, мы мыслим одинаково даже в разных реальностях.

Марина улыбнулась:

– Или это наш единственный логичный выход. Выведите их на главный экран.

Огромный экран на стене конференц-зала ожил, и все увидели своих двойников. Военная версия команды «Надежды» сидела в похожем, но более строгом и функциональном помещении. Во главе стола – капитан Марина Беловодова с длинными волосами, затянутыми в тугой хвост, и шрамом на лице.

– Приветствую, мирная версия меня, – произнесла она с лёгкой иронией. – Полагаю, нам есть о чём поговорить.

– Несомненно, – согласилась Марина. – Начнём с того, что представим наши команды?

– Как пожелаете, – кивнула двойник. – Я – капитан Марина Беловодова, командующая тяжёлым крейсером «Надежда» Объединённого Военного Флота Земной Федерации. Мой первый помощник – майор Алексей Волков, – она указала на мужчину с повязкой на глазу. – Начальник научного отдела – доктор Дмитрий Ефимов, – камера показала сурового мужчину в военной форме, очень похожего на их Ефимова, но с жёстким, холодным взглядом. – И коммуникационный офицер с кибернетическими модификациями – лейтенант Захаров.

Камера показала версию Дамира с механической рукой и имплантатами, встроенными в левую часть лица.

– Теперь ваша очередь, – закончила военная Марина.

– Капитан Марина Беловодова, исследовательская станция «Надежда» Объединённого Космического Альянса, – представилась Марина. – Мой офицер безопасности – Алексей Волков, руководитель научной группы – профессор Дмитрий Ефимов, офицер связи – Дамир Захаров, и духовный советник экспедиции – отец Иларион.

При виде священника на лицах военных отразилось плохо скрываемое презрение.

– Интересно, – произнесла военная Марина. – В нашем мире религия объявлена вне закона после Великой Революции. Она признана вредоносной идеологией, сдерживающей прогресс человечества.

– А в нашем – неотъемлемым аспектом человеческой культуры, – спокойно ответил Иларион. – Интересно, что ваш путь без духовности привёл к милитаризации.

– Не без духовности, – резко возразил военный Ефимов. – Но с иной духовностью – культом силы, прогресса и человеческого превосходства. Мы поклоняемся не мифическим богам, а собственному потенциалу.

– Который направили на создание оружия, – заметил мирный Ефимов.

– Достаточно философии, – прервала военная Марина. – Перейдём к делу. Мы оба контактировали с Арканим. Мы оба знаем о грядущем слиянии реальностей. Вопрос – что мы собираемся с этим делать?

– А что предлагаете вы? – спросила Марина.

– Очевидное, – пожала плечами военная версия. – Сотрудничать с Арканим, изучить процесс, найти способ контролировать его. И использовать результаты в наших интересах.

– Под «нашими» вы подразумеваете общие интересы или интересы вашего мира? – уточнил Иларион.

Военная Марина улыбнулась – холодной, расчётливой улыбкой:

– Интересный вопрос от религиозного деятеля. Конечно, приоритет – наш мир. Но я допускаю возможность, что выгода может быть взаимной.

– Арканим говорили о мосте между мирами, – задумчиво произнёс Захаров. – О гармонии. Не о доминировании.

– Арканим говорят то, что каждый хочет услышать, – отрезал военный Волков. – Это их стратегия.

– Или они действительно беспокоятся о балансе, – возразил Иларион. – О гармоничном слиянии, а не о хаосе.

Военная Марина склонила голову:

– Как бы то ни было, нам нужно действовать. Предлагаю совместную экспедицию на станцию Арканим – по пять представителей с каждой стороны. Углублённое изучение ситуации.

Марина переглянулась со своей командой. Предложение звучало разумно, но что-то в тоне и взгляде её двойника вызывало беспокойство.

– Согласна, – ответила она после короткого молчания. – Но с условием – никакого оружия.

Военная Марина рассмеялась:

– В нашем мире офицер без оружия – это не офицер. Но я могу согласиться на лёгкое вооружение. Только для самозащиты.

– От кого защищаться на станции Арканим? – спросил Волков. – От нас?

– Мы не знаем возможностей и истинных целей самих Арканим, – парировал военный Волков. – Предосторожность – не паранойя, а здравый смысл.

– Лёгкое оружие только у офицеров безопасности, – согласилась Марина. – Остальные – безоружны.

– Принято, – кивнула военная версия. – Встречаемся через два часа на нейтральной территории – станции Арканим.

Связь прервалась, и экран погас. В конференц-зале повисла тяжёлая тишина.

– Они что-то задумали, – первым нарушил молчание Волков. – Я видел это в глазах своего двойника.

– Согласен, – кивнул Захаров. – Они слишком легко согласились на наши условия.

Марина задумчиво провела рукой по волосам:

– Возможно. Но мы должны рискнуть. Если не найдём способ контролировать процесс слияния миров, последствия могут быть катастрофическими для обеих реальностей.

– Кто войдёт в группу? – спросил Волков.

– Я, вы, Захаров, профессор Ефимов и отец Иларион, – ответила Марина. – Точное зеркало их команды, только вместо второго военного у нас священник.

– Думаете, это мудро – брать отца Илариона? – с сомнением спросил Волков. – Его присутствие явно раздражает их.

– Именно поэтому он должен пойти, – возразила Марина. – Мы не должны позволить им диктовать правила на основе их предубеждений. К тому же, интуиция подсказывает мне, что его взгляд будет полезен.

Иларион склонил голову:

– Благодарю за доверие, капитан. Я не подведу.

– Тогда готовимся, – решительно сказала Марина. – Волков, вам разрешено лёгкое оружие, остальным – только средства наблюдения и связи. Встречаемся в ангаре через полтора часа.

Когда все разошлись, Марина осталась наедине с Захаровым. Офицер связи выглядел встревоженным.

– Что-то не так, Дамир? – спросила она.

– Не уверен, капитан, – ответил он. – Но после сеанса связи я заметил странную активность в нашей системе. Словно кто-то сканировал наши базы данных.

Марина нахмурилась:

– Вы думаете, они взломали нас?

– Не могу сказать наверняка, – покачал головой Захаров. – Их технологии коммуникации могут быть более продвинутыми. Но я выставил дополнительную защиту и автономно записал наши ключевые протоколы.

– Хорошая работа, – кивнула Марина. – Держите глаза открытыми. И подготовьте системы связи для экспедиции с максимальной защитой.

– Будет сделано, капитан.

Через полтора часа группа из пяти человек собралась в ангаре перед шаттлом. Все были молчаливы, сосредоточены, каждый погружён в свои мысли о предстоящей встрече.

– Все проверили своё оборудование? – спросила Марина.

– Системы связи защищены, – подтвердил Захаров. – Но я бы не рассчитывал на стабильную коммуникацию со станцией. То, что я видел на Арканим, предполагает возможность интерференции.

– Мои сканеры настроены на широкий спектр, – сообщил Ефимов. – Постараюсь собрать максимум научных данных.

– Оружие проверено, – коротко сказал Волков. – Но надеюсь, не пригодится.

Отец Иларион держал в руках небольшую книгу в потёртом кожаном переплёте:

– Моё единственное оружие, – улыбнулся он, заметив взгляд Марины. – Священные тексты иногда дают неожиданные ответы.

– Хорошо, – кивнула Марина. – Тогда отправляемся.

Шаттл плавно отделился от станции «Надежда» и направился к таинственному объекту Арканим, висящему в пространстве между двумя реальностями. Одновременно с ними от военного крейсера отделился другой шаттл – угловатый, с хищными обводами корпуса, явно предназначенный для боевых операций.

– Они движутся параллельным курсом, – заметил Волков, наблюдая за радаром. – Дистанция – два километра.

– Держите этот интервал, – распорядилась Марина. – Встречаемся уже на станции.

Когда они приблизились к объекту Арканим, структура снова изменилась – теперь здесь были два очевидных входа, расположенных симметрично.

– Как удобно, – с иронией заметил Ефимов. – Они явно готовились к нашему визиту.

– Или станция адаптировалась в реальном времени, – предположил Захаров. – Судя по тому, что мы видели ранее, это живая система.

Шаттл вошёл через ближайший вход, в то время как военный корабль направился ко второму. Внутри их ждал просторный ангар – такой же, как и прежде, но словно расширенный, подготовленный для приёма гостей.

Когда группа высадилась, Марина отметила, что атмосфера внутри станции изменилась. Воздух казался плотнее, насыщеннее, словно заряженный электричеством. Сами стены будто пульсировали в такт невидимому сердцебиению.

– Сканеры показывают значительную энергетическую активность, – сообщил Ефимов. – В десять раз выше, чем при нашем первом визите.

– Слияние миров ускоряется? – предположила Марина.

– Возможно, – кивнул Ефимов. – Или Арканим перенаправляют больше энергии на эту станцию.

Они двинулись по коридору, который, казалось, сам направлял их, меняя конфигурацию, расширяясь перед ними и сужаясь позади.

– Удивительная архитектура, – заметил Захаров. – Словно здание – это продолжение их сознания.

– Или форма их существования, – добавил Иларион. – В некоторых древних текстах говорится о расах, чьи тела и дома были единым целым.

Через несколько минут они вышли в огромный зал, где уже ждали их двойники. Военная группа стояла напряжённо, с прямыми спинами, настороженные, как хищники перед броском. Контраст с более расслабленной позой исследовательской команды был разительным.

– Вы опоздали, – заметила военная Марина без приветствия.

– Мы прибыли точно в назначенное время, – спокойно ответила Марина.

– В нашей реальности пунктуальность означает прибытие заранее, – парировала двойник. – Впрочем, неважно. Мы здесь.

В центре зала, над цилиндрической платформой, парило светящееся облако – та же форма присутствия Арканим, которую они видели ранее.

– Приветствуем вас, путешественники обоих миров, – раздался знакомый голос, эхом разносящийся по залу. – Мы рады, что вы решили объединить усилия.

– У нас мало выбора, – отрезала военная Марина. – Вы говорите о неизбежном слиянии миров. Мы хотим понять процесс и по возможности контролировать его.

Светящееся облако пульсировало, меняя оттенки от серебристого к глубокому синему:

– Контроль… Интересное понятие. Вы стремитесь контролировать то, что едва понимаете. Но мы уважаем вашу решимость.

– Мы хотим избежать катастрофы, – вмешалась Марина. – Если слияние миров произойдёт хаотично, оба наших реальности пострадают.

– Верно, – согласился голос Арканим. – Неконтролируемое слияние приведёт к дестабилизации обоих континуумов. Ваши вселенные схлопнутся, схлопнутся и разойдутся волнами искривлённой геометрии.

– Звучит не особенно обнадёживающе, – заметил Захаров.

– Но есть способ предотвратить хаос, – продолжил Арканим. – Найти точки гармонии. Создать мост между мирами. Стать проводниками.

– Конкретнее, – потребовала военная Марина. – Что именно должно произойти?

Светящееся облако расширилось, образуя над их головами трёхмерную проекцию – две спирали, медленно переплетающиеся друг с другом.

– Ваши миры – параллельные нити в ткани мультивселенной, – объяснил Арканим. – Обычно они существуют независимо, лишь изредка касаясь друг друга. Но сейчас они сближаются к точке пересечения – к полному наложению. Это происходит циклически, раз в несколько миллионов лет.

– И что случится, когда они полностью пересекутся? – спросил Ефимов.

– Зависит от подготовки, – ответил Арканим. – Без проводников – хаос и разрушение. С проводниками – гармоничное слияние, обогащение обоих миров, новый эволюционный виток.

– И кто эти проводники? – спросила Марина.

– Вы, – просто ответил Арканим. – Точнее, избранные представители обоих миров. Те, кто может найти общий язык, преодолеть различия, создать гармонию.

Две Марины переглянулись – с недоверием, с сомнением.

– Вы хотите сказать, что судьба двух вселенных зависит от того, сумеем ли мы… договориться? – уточнила военная Марина.

– Не просто договориться, – ответил Арканим. – Слиться. Стать единым целым. Воплотить гармонию противоположностей.

В зале повисла ошеломлённая тишина.

– Вы предлагаете… физическое слияние? – нахмурился военный Ефимов. – Это какой-то абсурд!

– Не физическое, – терпеливо пояснил Арканим. – Ментальное. Духовное. Объединение сознаний.

– И что произойдёт с теми, кто… объединится? – осторожно спросила Марина.

– Они станут новыми существами, – ответил Арканим. – Несущими в себе мудрость обоих миров. Они станут мостом, якорем, удерживающим реальности от разрушения во время пересечения.

– То есть мы должны пожертвовать собой, – холодно заключила военная Марина. – Потерять индивидуальность.

– Трансформироваться, – поправил Арканим. – Эволюционировать. Стать больше, чем были.

Отец Иларион сделал шаг вперёд:

– В священных текстах многих религий есть концепция преображения, – произнёс он задумчиво. – Когда человек выходит за пределы своего эго, открываясь высшей реальности. Возможно, Арканим говорят именно об этом.

– Мистический бред, – фыркнул военный Волков. – Никто не станет жертвовать своей личностью ради каких-то теоретических выгод.

– Даже если от этого зависят жизни триллионов людей в обоих мирах? – тихо спросил Иларион.

– Должен быть другой способ, – настойчиво сказала военная Марина. – Технологическое решение. Что-то, что позволит контролировать процесс без… самопожертвования.

Светящийся силуэт Арканим пульсировал, меняя форму и цвет:

– Мы понимаем ваши сомнения. Это серьёзное решение. Но времени мало. Пересечение начнётся через семьдесят два часа. Тогда необратимые процессы запустятся независимо от вашего выбора.

– Почему именно мы? – спросила Марина. – Почему не кто-то другой? На обеих Землях миллиарды людей.

– Вы находитесь в эпицентре пересечения, – ответил Арканим. – Ваши корабли – первые точки контакта между мирами. И ваши души… резонируют с частотами перехода. Вы были избраны силами, превосходящими даже наше понимание.

Военная Марина выглядела раздражённой:

– Мне не нравится это мистическое объяснение. Дайте нам факты, цифры, конкретику!

– Мы можем показать, – ответил Арканим. – Продемонстрировать процесс на малом масштабе. Дать вам ощутить… потенциал.

– Я согласна, – немедленно сказала Марина, прежде чем её двойник успела возразить. – Покажите нам.

Светящееся облако сгустилось, трансформируясь в нечто напоминающее зеркальный куб, парящий в воздухе.

– Войдите, – произнёс Арканим. – По одному представителю от каждого мира.

Военная Марина шагнула вперёд:

– Я пойду от нашей стороны.

– И я от нашей, – ответила Марина.

– Капитан, это слишком рискованно, – возразил Волков. – Мы не знаем, что это за технология.

– Именно поэтому должна идти я, – твёрдо сказала Марина. – Я не отправлю никого из своей команды туда, куда не готова пойти сама.

Две женщины подошли к светящемуся кубу. Поверхность его рябила и переливалась, словно жидкое серебро.

– Шагните внутрь одновременно, – инструктировал Арканим. – Не бойтесь. Это всего лишь временный резонанс сознаний.

Две Марины встретились взглядами. В глазах военной версии читалась настороженность и решимость, в глазах мирной – любопытство и тревога. Но обе понимали необходимость этого шага.

– На счёт три, – предложила Марина.

– Раз, – начала военная версия.

– Два, – продолжила Марина.

– Три! – произнесли они одновременно и шагнули в куб.

Свет вспыхнул, ослепляя всех присутствующих. Когда зрение вернулось, они увидели, что куб исчез, а вместо двух Марин стояла одна женщина – с чертами обеих, но в то же время иная, с аурой странной силы вокруг неё.

– Капитан? – неуверенно произнёс Волков.

Женщина повернулась к нему. Её глаза светились необычным золотистым светом.

– Я – обе и ни одна из них, – произнесла она голосом, в котором слышались отголоски двух голосов. – Я вижу… так много. Понимаю то, что было скрыто.

– Что вы чувствуете? – спросил отец Иларион, завороженно глядя на трансформированную фигуру.

– Целостность, – ответила она. – Конфликт и гармонию одновременно. Военная сила и стремление к миру. Дисциплина и сострадание. Это… удивительно.

Она подняла руку, и вокруг неё заплясали светящиеся нити энергии:

– Я вижу структуру реальности. Вижу, как миры переплетаются. Вижу возможности… и опасности.

– Это то, что произойдёт с проводниками? – спросил Ефимов. – Такая трансформация?

– Да, – ответил голос Арканим. – Но в большем масштабе. То, что вы видите, – лишь временный резонанс. Истинное слияние будет глубже, постояннее.

Вдруг трансформированная Марина вздрогнула, её лицо исказилось:

– Но есть… сопротивление. Конфликт базовых парадигм. Два мировоззрения, борющиеся за доминирование.

Она пошатнулась, её тело начало мерцать, словно изображение на неисправном экране.

– Достаточно, – произнёс Арканим. – Демонстрация завершена.

Ещё одна вспышка света – и перед ними снова стояли две отдельные Марины, обе бледные, дезориентированные, хватающиеся за головы.