Измена. Мой лучший выбор
Пролог
С сегодняшнего мой любимый мужчина начинает работать на новой должности в новом кабинете. А у меня для него самая лучшая новость, что только может быть: я вынашиваю в животе нашего ребёнка!
Как же долго я ждала, чтобы сказать эти слова. Как давно хотела… Мы хотели этого: полноценную счастливую семью!
Я добираюсь до нужного этажа и степенно вышагиваю по коридору, кивком головы здороваясь с сотрудниками. Дохожу до новой приёмной. Она куда больше, чем предыдущая. Заметен карьерный рост.
Чувство гордости распирает изнутри. Константин – достойный мужчина и отец. И станет мне отличным мужем. Дату свадьбы мы договорились назначить уже на днях.
Подходя у большим двойным дверям кабинета с блестящей табличкой «Заместитель генерального директора Остриков Константин Львович», я решаю начать с поздравлений. Дома я уже хвалила Костю за достижение, но ведь это мужчина, никогда не будет лишним поздравить его ещё раз.
Пользуясь тем, что секретаря нет на месте, я открываю дверь в кабинет… И замираю на пороге с невысказанными поздравлениями.
На большом красивом ковре посреди просторного кабинета красуется дорожка из белья: юбка-карандаш тёмно-серого цвета, белоснежная блуза, кричаще-алый лифчик и точно такие же красные стринги. Они лежат чуть в стороне, видно, что их с силой отшвырнули в сторону. Именно поэтому я могу разглядеть, что это вообще.
Хорошо, что мне не оставили вариантов. А то я могла бы подумать, что это смятая салфетка.
На столе, пока ещё пустом, без дорогой представительной канцелярии и стопки неподписанных приказов, растопырив ноги вверх, абсолютно голая лежит блондинка Оксана – одна из бухгалтеров фирмы. Возможно, кто-то, обладающий более поэтическим складом ума, сказал бы, что она с ног до головы объята похотью. Что-то вроде «и страстные объятья стали ей одеждой».
Но сквозь дрожащие на ресницах слёзы я вижу только то, как Костя – мой любимый и обожаемый жених, чьего ребёнка я ношу под сердцем, и за кого собираюсь выйти замуж, – вбивается в неё с упорством отбойного молота. А она не стесняется стонать при этом, словно заправская порноактриса. Как будто ей всё равно, если её кто-нибудь услышит.
Меня пробивает внутренняя дрожь: а вдруг ей и правда всё равно?!
– Ещё! Ещё! Ещё! – сдавленно требует подруга, перемежая просьбы с криками.
– О да! Да! – отвечает Костя, вцепляясь ей в плечи до синяков.
Я не хочу им мешать.
Не хочу больше здесь находиться.
Но и уйти я не могу.
– Кос-тя, – тихо по слогам произношу я, не надеясь, что меня услышат за всей этой их вознёй: шлепками, стонами и пошлыми фразочками.
Но они меня слышат. Оба. И мир вокруг замирает… А затем происходит страшное. Лицо Кости искажает страшная ухмылка, и он снова начинает рвано двигаться. Рывками. Толчками. Вырывая из Оксаны ещё более громкие стоны. А ведь она тоже видит меня. Но и ей всё равно.
Им обоим! Всё! Равно!
Мне становится плохо. Кружится голова и подгибаются колени. После увиденной сцены я и представить себе не могла, что может быть что-то хуже. Но Костя занимается сексом с другой на рабочем столе своего новенького кабинета и смотрит мне прямо в глаза. Он делает это специально. Чтобы я видела. Чтобы знала. Чтобы мне стало больно.
Я стискиваю челюсти, чтобы не разреветься. Хочу уйти… Так сильно хочу уйти, что ноги сводит от сумасшедшего желания оказаться как можно дальше отсюда. «Уйти! Уйти! Уйти!» – в ритме сердцебиения бьётся одна единственная мысль в голове.
Я прислушиваюсь и понимаю: нет, не в ритме сердца. Это мерзкое слово звучит в ритме того, как движется мой… любимый… Костя…
Шлепок.
«Уйти!»
Шлепок.
«Уйти!»
Шлепок.
В какой-то момент я не выдерживаю. Меня сгибает пополам и выворачивает прямо на этот дорогой красивый ковёр. А Оксанка смеётся: громко, заливисто. Прерываясь на пошлые вскрики в том же самом ритме.
Я хочу закрыть глаза, чтобы больше не видеть той гадости, что здесь происходит. Я хочу зажать уши, чтобы не слышать этого гадкого звука.
Я хочу уйти!
Но это ничего не изменит.
Я стою и смотрю. По щекам бегут слёзы, а чувства внутри меня медленно умирают, исходясь молчаливыми криками.
Больно! Не выразить словами, как больно. Так умирает любовь.
Глава 1. Проходите, раздевайтесь!
Несколько недель назад
Женская консультация
Олег
– Ларисочка, обед уже скоро. Вы уходите?
Ларисочка, скромная девочка пятидесяти лет отроду, откладывает документы в сторону, спускает очки на нос и пристально смотрит прямо на меня, своего непосредственного начальника.
– Олег Григорич, да у вас как-никак опять «спец-клиент»?
Улыбаюсь ей известной на всю больницу голливудской улыбкой и медленно киваю.
– Принимаю в свободное время. Имею право.
– Принимает он, – ворчит Лариса Павловна, но всё же встаёт с насиженного места. – Лучше б вы препараты брома принимали, Олег Григорич. Не пришлось бы таких «клиентов» принимать.
– Это всё только для здоровья, Ларисочка, – отвечаю я, усмехаясь. – То-олько для здоровья.
Лариса Павловна накидывает тонкое бежевое пальтишко – самое то для поздней сырой весны – оборачивается и, качая головой, по-родительски поучительно добавляет:
– Жениться бы тебе, Олег Григорич.
– Только не это, Лариса! Вы прям как моя мама! Так похоже, что аж страшно стало, – ворчу я, отмахиваясь от пугающего предложения обеими руками. – Вот лучше: возьмите карточки пациентов и отнесите в регистратуру. Вам всё равно по пути.
Я поднимаю со стола стопку заполненных карт.
Нижняя из них изгибается и задевает углом пластиковую бутылку с водой. Пробка соскакивает, и вода хлещет прямо на меня.
– Вот чёрт!
Я подскакиваю со стула, но уже поздно: халат и рубашка безнадёжно вымокли. Как ещё штаны сухими остались – загадка века!
Лариса Павловна мысленно сетует на своё мягкосердечие: ну никак она не может оставить этого великовозрастного ребёнка – меня – без присмотра.
– Запасной халат есть в шкафу, – подсказывает она, прежде чем уйти.
– А рубашка?
Поднимаю глаза и делаю умильную просящую мордашку. Но Лариса Павловна уже давно на неё не ведётся – иммунитет от долгой работы со мной в одном кабинете.
– Рубашки, извините, нету. Но я спрошу у старшей сестры запасную. – И уже перед выходом она добавляет: – И вообще, Олег Григорич, рубашка вам сейчас всё равно не понадобится. Правда?
Ещё одна голливудская улыбка улетает в направлении помощницы, и я остаюсь в кабинете один.
Скинув с себя мокрую одежду, накидываю на плечи халат, не застёгивая, и берусь за смартфон. С экрана на меня смотрит силиконовая блондиночка в откровенной позе. Смотрю на часы: заказанная «жрица любви» прибудет совсем скоро.
– И правда, без рубашки мне гораздо лучше!
Я оглядываю по-спортивному подтянутое тело, совсем не скрытое тонким врачебным халатом. Чётко очерченные линии мышц – словно я сошёл с картины эпохи Возрождения.
Не зря проходят часы в зале. Не зря плачу такие бабки личному тренеру.
Так встречу же «жрицу любви» во всей красе.
Ольга
Я пулей выскакиваю из такси и практически бегом залетаю на первый этаж больницы.
Так! Кажется, очереди нет. И на том спасибо огроменное!
Сердце колотится, словно бешеное. Главное для меня сейчас – успеть!
Проношусь по коридорам мимо абсолютно ненужных кабинетов и притормаживаю только в крыле диагностики.
Мне срочно – как в таких случаях говорят: «вчера!» – нужна справка! Ещё лучше было бы и обследование пройти, чтобы наверняка. Но на такое «чудо» в выходной день, когда работают только дежурные кабинеты, я даже не надеюсь.
Где находятся кабинеты УЗИ, я помню на отлично. Когда следишь за своим здоровьем, о таких мелочах знаешь, даже если с тобой всё в порядке.
Вот и сейчас со мной было совершеннейшим образом всё хорошо и замечательно, кроме одного внезапного требования мужа: принести справку о том, что я не беременна.
Да откуда бы?! Мы с ним и не спим вместе уже давно. У него постоянно то работа, то командировки, то «голова болит».
Но я напомнила ему, что мы так и не выбрали дату свадьбы, и он немедленно потребовал справку. Ведь «бабы могут хотеть замуж только по залёту». Хорошо хоть не подснежников посреди зимы потребовал.
Ему надо, а я что?.. Я несусь сломя голову по больничным коридорам. Сказал «нужны доказательства», придётся доказывать.
– Девушка, вы куда?! Все уже ушли, – кричит на меня женщина в светло-зелёном халате медсестры.
Я останавливаюсь посреди коридора.
– Но как, – тут же теряюсь я. – Мне же только… – Поднимаю нерешительный взгляд на медсестру и прошу у неё: – Справку… Мне только справку нужно. Одну.
– Никто вам справок не выпишет. Семёнова сейчас в отпуске. А Васильев работает до обеда. Приходите завтра.
– Завтра воскресенье, – нерешительно бормочу я, чувствуя, как выпитое недавно успокоительное даёт свой эффект, не позволяя мне сильно разволноваться.
Но так куда лучше, чем гулкое сердцебиение в висках и сбившееся дыхание.
– Ну, значит, придёте в понедельник, – спокойно отвечает медсестра и идёт себе дальше.
Я отхожу в сторону, пропуская её и ещё двух женщин, одетых уже в уличную одежду. Медсестра права: диагностическое отделение закрылось на выходные.
Две медсестры, потихоньку шагающие к выходу, ведут неспешную беседу, и мой слух вдруг цепляют слова одной из них.
– Ага, до обеда он работает, – говорит одна женщина другой. – Олег Григорьевич сегодня на час дня себе «платную клиентку» заказал.
– Да ты что? Опять?! – удивлённо восклицает вторая и глухо смеётся – словно квочка закудахтала.
– Да вот, и меня на обед выгнал ради неё. И спешить обратно я, конечно же, не буду. – Женщина поворачивается ко мне и советует: – Девушка, вам если нужно очень срочно, то вы зайдите после обеда. У нас после обеда платный приём. Не по полису. Как раз для тех, кому очень нужно… Справку.
Медсестра смотрит на меня прямым тяжёлым взглядом, намекая на дополнительную оплату, и я киваю, показывая, что всё поняла. Деньги не проблема, главное – добыть злосчастный документ. Медсестра довольно улыбается.
– Бывает, что кто-то из платников не приходит на приём. Тогда у Олега Григорьевича, возможно, и найдётся на вас время, – добавляет она.
Я лепечу невнятные слова благодарности, не в силах вымолвить ни единого слога нормально: несмотря на выпитые успокоительные на меня сильно подействовал страх неудачи, заставляя колени дрожать и подгибаться. Или наоборот, это было действие разошедшихся по организму лекарств – кажется, я приняла слишком много этих пахучих таблеток.
Переждав головокружение, я худо-бедно собираюсь с мыслями. Значит, шанс попасть на УЗИ прямо сегодня и прямо сейчас у меня остался. Нужно только подождать.
Смотрю на часы и испускаю грустный вздох: домой нужно попасть к четырём, иначе я не успею приготовить ужин, и Коля снова будет на меня ворчать.
Бросаю взгляд в сторону длинного полутёмного коридора. Пусто, и только запертые двери по сторонам. Хотя… Женщина в светлом пальто сказала, что на месте оставался какой-то Олег Григорьевич. Если есть шанс, то нужно обязательно рискнуть! Справка нужна мне прямо сейчас!
Собираю в кулак всю свою волю, мысли и остатки смелости и ударяю этим кулаком по воздуху: я обязательно справлюсь! Должна справиться… И я решительно шагаю по коридору к кабинетам УЗИ.
На третьей двери слева на табличке значится: «Кабинет УЗИ. Врач Васильев О.Г.». Наверное, это «О.Г.» и означает Олег Григорьевич.
Я подхожу к двери, заношу руку для стука и замираю на месте. Неизвестно почему, но мне вдруг становится дико страшно. Бешено стучит сердце в груди – вот-вот выпрыгнет, – и не хватает воздуха. Однако, вернуться домой ни с чем страшнее в несколько раз. И эта мысль подстёгивает меня, заставляя довести дело до конца.
Дверь распахивается так внезапно, что я не успеваю убрать руку. Кулак ударяется о тугую мужскую грудь, пальцы опадают и касаются голой кожи. Я чувствую под ладонью глубокое размеренное дыхание и биение мощного сердца. До обоняния доносится терпкий запах мужского парфюма, а взгляд прикипает к идеальным мышцам, бугрящимся под кожей, словно клубок змей-искусителей.
Сердце пропускает шаг, а затем начинает колотиться с удвоенной силой. Вот это красавец!.. Врач…
Я с трудом сглатываю и прикусываю губу. О чём я только думаю?! Я же почти замужем!
Это всё успокоительное… Наверняка оно – коварное лекарство!
– Это вам назначено на час? – глубоким, обволакивающим сознание баритоном не говорит – мурлыкает врач, глядя прямо на меня.
Низкий гул его голоса дрожью пробирается по руке и отзывается ноющей болью где-то глубоко внутри. Я поднимаю перепуганный взгляд. В глаза бросается идеально ровная улыбка, широкие хищные скулы и пронзительные голубые глаза под длинной бурой чёлкой.
– Вы девушка на час? – уточняет врач, склоняя голову набок и пускаясь беззастенчиво меня рассматривать.
«На час… На час…» – мелькает в голове, и я тут же вспоминаю, что женщина в светлом пальто говорила о какой-то платной пациентке, записанной на час дня.
Но в больничном коридоре кроме меня никого нет, а справка мне так нужна…
– Да. У меня запись на час, – уверено произношу я и сама себе удивляюсь: голос даже не дрогнул.
– Проходите, – вежливо приглашает меня в кабинет Олег Григорьевич и отходит в сторону. А когда я вхожу, прикрывает дверь, запирая нас вдвоём, и опасным, шелестящим шёпотом добавляет: – Раздевайтесь!
Глава 2. А кого же я тогда?..
Олег
Вживую «жрица любви», указанная на сайте как Олимпия, оказывается куда менее сексапильной, чем на фотографии с сайта.
«Фотошоп, – решаю я и тут же себя одёргиваю: – Тебе на неё не смотреть».
– Вы таблетки взяли? – спрашиваю я, когда мы остаёмся вдвоём.
С недавних пор мне для расслабления в целом и для напряжения в нужном месте, требовалась химическая стимуляция. А всему виной плохое расставание с бывшей и, как следствие, частые мимолётные связи с незнакомыми «дорогими» женщинами.
– Да. С собой, – тихо отвечает Олимпия, ставит сумочку на стол и указывает на неё. – Там.
Она проходит за перегородку и начинает раздеваться. Странно, но с момента нашей встречи она ни разу призывно не махнула мне: ни ручкой, ни оголённой ножкой. Да и вообще она вся из себя такая тихая. Я хмыкаю, подхожу к перегородке и заглядываю за неё. Полуголая Олимпия сидит на кушетке. Голая – снизу, одетая – сверху.
«А-а! Понятно! Ролевые игры: врач и пациентка», – догадываюсь я и иду в наступление.
– Вы не стесняйтесь, – понизив голос говорю я и захожу за перегородку. – Я же врач. А это всего лишь осмотр.
– Да, – кивает Олимпия, поднимая на меня взгляд.
Я стою совсем рядом. А вдруг «жрица любви» захотела бы начать с ласк ниже пояса. О том, что мне потребуется стимуляция она же знала, я заранее предупредил о таблетках.
Но, увидев наполненный тревогой взгляд, я внутренне вздрогнул. Загнанный оленёнок. Если эта проститутка выбрала роль случайно, то она попала точно в цель.
– Оль… – хрипло начинаю я и закашливаюсь.
В горле мигом пересыхает, а в ушах появляется звон. Это кровь отхлынула вниз, где в предстоящем действе она пригодится больше.
– Не бойся, оленёнок, – хрипло шепчу я, подходя вплотную. – Я помогу.
Я глажу Олимпию – ну и дурацкое же имечко! – по голове, легко опрокидываю на кушетку и, раздвинув ей ноги, пристраиваюсь сверху.
– Я же… Мне бы… – пару раз пищит что-то подо мной «оленёнок», но её тело послушно следует за движеньем моих рук, трепеща так, словно я её первый мужчина.
– Прошу тебя, тише, – шепчу я, сходя с ума от того, что чувствую. Прикладываю палец к манящим розовым губам и напоминаю: – Мы всё же в больнице.
Я уже ничего не соображаю. Зайди в кабинет Лариса Павловна или кто-то ещё… Да хоть весь персонал больницы, я не смог бы заставить себя остановиться. Я так давно не испытывал ничего подобного. Похоть и страсть сливаются воедино, вытесняя из головы всё остальное: мысли, заботы, тревоги. Прямо сейчас во мне остаётся лишь одно желание: я хочу эту женщину. И она моя!
Ольга
Необычный врач, который почему-то оказался без рубашки, и вести себя стал как-то странно. Про таблетки зачем-то спросил. Они что, могли повлиять на результаты осмотра?
С трудом отвожу взгляд от мускулистой мужской груди и прохожу за перегородку, чтобы раздеться перед осмотром. Врач тут как тут.
Внутренне собравшись, я поднимаю на него взгляд и застываю на месте. Халат врача распахнут, открывая отличный вид на широкую грудь, покрытую тёмными кудряшками волос, идеальные кубики пресса и расстёгнутый ремень, ниже которого в брюках что-то заметно топорщится.
Вихрь эмоций проносится внутри: от удивления при виде врача до испуга за те мысли, что мелькают в этот миг в голове. Но я не могу отвести от него взгляда и ничего не могу с собой поделать: этот шикарный мужчина мне нравится. Есть в нём нечто пугающе-притягательное. Как притягательна бывает грация хищника… Даже если он выходит на твой след.
Как-то между делом я думаю о том, что впервые за долгое время оказываюсь наедине с мужчиной, который не является моим мужем. И даже больше: я оказываюсь рядом с красивым, сексуальным мужчиной, который вызывает во мне приятную, хоть и настораживающую, внутреннюю дрожь.
Страх, усталость, тревога, нервотрёпка, заставшая меня дома с утра, и порция успокоительных – всё это за один миг, за один взгляд переплавляется в стойкое нежелание что-либо решать. А в первую очередь – нежелание отказываться от того, чего мне так отчаянно хочется и чего так сильно не хватает: тепла и заботы…
– Не бойся, оленёнок, – мурлычет врач, неожиданно легко заваливая меня на кушетку. – Я помогу.
Заветное слово окончательно ломает моё сопротивление, и я послушно следую за тем, кто обещал мне помощь – а значит обещал и долгожданный покой. Закрыв глаза, я выгибаю спину, стремясь навстречу жарким поцелуям, сводящим с ума, и решительным прикосновениям сильных рук. В голове туман и мягкий звон в ушах – и больше ничего. Хочется только следовать за этими касаниями и ни о чём не думать…
Мужчина мигом оказывается надо мной. Его запах и жар его тела окружают меня со всех сторон. Сквозь толщу непривычных тёплых чувств я ощущаю мягкий толчок и проникновение. Дрожу, словно лист на ветру, не в силах совладать с эмоциями. Мысли разбегаются, утопленные в чувствах, хотя, кажется, мне удаётся ещё что-то сказать. Но вместо ответа мужчина замыкает мои губы пальцем и тихо шепчет на ухо что-то безмерно ласковое.
Я даже не могу разобрать, что именно. Весь мир пропадает, оставляя мне только жаркое двойное дыхание, оседающее мурашками по коже, и бешеную дробь сердец – крещендо нашей взаимной страсти.
Всё заканчивается так же внезапно, как и начиналось. Последний спазм сжимает внутренности приятной негой, вырывая из меня мягкий стон, и всё медленно затихает.
– Отлично! Просто супер! – уже стоя и натягивая штаны, хвалит меня врач.
Врач?! Врач!!!
Мои глаза широко распахиваются. Я ведь в больнице! И это не мужчина из эротической фантазии, а самый настоящий живой мужчина! Врач!
Я что?.. Я в испуге прикрываю рот ладонью. Это не сон?! Я и правда занималась сексом с совершенно посторонним мужчиной?!
Произошедшее воспринимается, словно в тумане: распахнувшаяся внезапно дверь, красавчик-мужчина за ней, спонтанный секс…
Не может быть! Я мотаю головой, силясь проснуться от этого кошмара. Такого попросту не может быть!
Наспех натягиваю брюки и запихиваю ноги в сапоги. Вскакиваю с места. И чуть не врезаюсь во врача.
– Мне пора, – выпаливаю я, стараясь не поднимать взгляда: боюсь снова утонуть в тёмных глазах и поддаться магии ослепительной улыбки.
Обойти мужчину совершенно невозможно: слишком мало места, и пропускать меня он не спешит. Я начинаю паниковать, но мужчина вдруг улыбается, снова показывая свою идеальную улыбку – будь она трижды проклята! – и, сдвинувшись чуть в сторону, галантно предлагает мне пройти.
– Только сначала закончим с делами, – мурлычет он, бесстыдно щупая моё тело откровенным взглядом, от которого мне хочется спрятаться как можно дальше.
Накидываю пуховик и запахиваю его плотнее. Киваю, повторяя за мужчиной:
– Сначала дела.
Мы подходим к столу. Мужчина достаёт из верхнего ящика кошелёк, отсчитывает несколько купюр и кладёт на стол передо мной. Я с удивлением смотрю на купюры.
– Бери-бери, – приободряет он. – Я не ошибся. Здесь с «премией». Таблетки же не пригодились.
Он указывает на сумочку, и я вспоминаю, зачем вообще пришла сюда.
– Мне нужна справка! – твёрдо говорю я.
Брови мужчины подлетают вверх.
– До конца, значит, играем, – говорит он что-то непонятное и довольно хохочет. – Ну хорошо! – Одёрнув халат, он берёт из стопки бланк и, состроив серьёзное лицо, интересуется: – Какого вида справку вам требуется выписать, дорогая моя Олимпия?
– Оля, – машинально поправляю его я. – Мне нужна справка, что я не беременна. Вот.
Я достаю из сумочки карточку и протягиваю врачу. От вида карточки врач удивляется ещё больше. Но берёт её в руки и даже пролистывает.
– Надо же, до чего техника дошла… – говорит он, цитируя старый мультфильм. – Ну, давайте так. – Размашистым почерком заполнив справку, он поднимает взгляд на меня и спрашивает: – Печать? – И сам же себе отвечает: – Ну конечно же печать! О чём это я? Без печати документ – не документ.
Проштамповав справку, он вкладывает её в карточку, добавляет туда же деньги и протягивает мне.
– Спасибо, что выбрали нашу больницу, – благодарит он, сияя безупречной голливудской улыбкой.
Я чувствую, как снова подкашиваются ноги, а сердце заходится в бешеном ритме.
– Спасибо, – шепчу я, не в силах совладать с собственным голосом.
Кидаю карточку в сумку и спешу к заветной двери.
Бежать отсюда! И как можно скорее!
Вылетев в длинный коридор диагностического отделения, я чуть не сбиваю с ног какую-то женщину, мигом добираюсь до выхода, вылетаю из больницы и, глубоко вдыхая прохладный весенний воздух, с удовольствием ощущаю, как чувство гнетущего напряжения медленно сходит на нет.
У меня всё обязательно получится. Главное сейчас добраться домой, отдать справку мужу… А врача этого ненормального забыть, как страшный сон!
Олег
Я провожаю «Олимпию» и, закрыв за ней дверь, с удовольствием потягиваюсь всем телом. Всё прошло просто замечательно. Отличная разрядка.
«Надо будет запомнить имя и номер и в следующий раз вызвать тоже её», – думаю я.
Возвращаюсь к столу и, взглянув на часы, решаю, что ещё успею по-быстрому сгонять на обед. Всё же, Олимпия… Оля, пришла чуть раньше назначенного времени.
– И это хорошо, – довольно говорю я.
В дверь стучат.
– Обед! – кричу я, не поднимая головы.
– А я как раз к десерту, – отвечает посетительница.
На тон её голоса я реагирую моментально. Поднимаю голову и вижу всё и сразу: томно прикрытые глаза, язык, облизывающий манящие алые губы, декольте пониже и юбку повыше. Это те самые признаки, которых так не хватало Олимпии. Смутно догадываясь о причине подобной «недостачи», я указываю на посетительницу пальцем и спрашиваю:
– А вы, должно быть?..
– Фея любовных утех, – хихикая, отвечает посетительница, просачиваясь в кабинет и прикрывая за собой дверь. – Только чур деньги вперёд, красавчик!
Щелчок замка звучит, как лязг капкана. Я вздрагиваю и кашляю, прочищая горло.
– А кто же тогда?.. – Я растеряно указываю себе за спину. – А кого же я сейчас?.. – И тут я всё осознаю. – Вот чёрт!
Глава 3. Выходные только начались
Ольга
Всю дорогу до дома я сильно нервничаю. Несколько раз проверяю справку, что выписал врач: всё ли верно заполнено, всё ли указано, что необходимо. Но со справкой всё в порядке, в отличие от меня самой.
Прикусив губу, чтобы не расчувствоваться, я смотрю в окно и пытаюсь не думать о том, что произошло.
Как так получилось, что я, почти замужняя женщина, и изменила любимому человеку с первым встречным?!
– Это всё таблетки, – шепчу я и устало потираю лицо ладонями.
Подъём этим утром ничем не отличался от любого другого. Только вот Костя, мой благоверный, встал явно не с той ноги. Сначала долго шумел в ванной, ругая всё, что попадётся под руку, затем, появившись на кухне, переключился на меня.
Прошёлся по внешнему виду, а я тогда ещё не успела нанести макияж и убрать эти страшные «пятна коалы» из-под глаз, обругал за недостаточно быстро приготовленный завтрак и закончил разгромную речь обсуждением ток-шоу, шедшему по телевизору. А смотрела я шоу о свадьбах. Красивые пышные платья, роскошные церемонии и слёзы счастья на глазах у девушек.
– Свадьбу хочешь? – заворчал Константин.
– Мы же договаривались… – начала я, но «муж» меня перебил:
– А ты для свадьбы что ли готовая? Созрела уже?
– Готова, – ответила я, опуская взгляд.
Никогда я не могла прямо противостоять напору Константина. Особенно, когда тот говорил вот так: с явным сарказмом.
Вот и в этот раз распознанные нотки в голосе «мужа» меня не обманули: он собирался ругаться.
– К чему ты там готова?! – воскликнул Константин. – Свадьба – это серьёзный шаг. Это не просто так, пальцами щёлкнула, и ты уже в платье белом стоишь, вся такая из себя такая красивая. – Он щёлкнул пальцами в подтверждение своих слов. – Финансовой подушки нет, перспектив на работе – никаких! Тьфу! – Костя отвлёкся на еду, но тема его не оставляла. – А тебе брак зачем, Оленька?
– Так же принято. Все женятся, – ответила я растерянно. – Мы же договаривались.
– Тьфу! – снова взъярился Константин. – Договаривались… Свадьба – это не документы твои в бухгалтерии. И не просто бумажка, которую ты сунешь в факс и там же забудешь. Это же важно. Ты это понимаешь?
– Понимаю…
– Ничего ты не понимаешь. Дура! – Он отодвинул от себя тарелку с завтраком. – И яичница твоя холодная. Опять!
– Я могу новую сделать…
– Не надо уже. Весь аппетит перебила с этой своей свадьбой. – Константин схватился за сигареты и закурил. Но по дороге к балкону, обернулся и спросил: – А тебе зачем эта свадьба так скоро?
– Почему скоро? – спросила я, отвлекаясь от уборки стола. – Ты же сам говорил: на выходных обсудим. Ну вот я…
– Торо-опишься ты, торопишься, – запричитал Константин. Задумался, сделал ещё одну затяжку и огорошил меня своим выводом: – Ты что, залетела что ли?
– Нет! Ты что… – За здоровьем своим я следила, и на такой «подвиг» как завести ребёнка без разрешения «мужа» уж точно никогда бы не решилась. – Что ты такое говоришь…
– Что есть, то и говорю, – перебил Константин, сверля меня тяжёлым взглядом, от которого по коже полз неприятный озноб. И с особой злостью Костя добавил: – Так я и знал, что ты из «этих».
Я так удивилась, что даже голову подняла.
– Из кого?.. «из этих»…
– Баба ты! – ругнулся Константин, но уже не злобно. – Такие сначала от мужика понесут, а потом под венец его тащат. Ты только знай, Оленька, что я не из тех мямлей, которые молча всё сносят. Я текст ДНК сдам, и суд тебя на бобах оставит. Будешь выродка своего на секретарскую зарплату тащить, поняла? И любовничка своего тоже. А с кем трахалась-то? Говори!
– Я?! – поражённо переспросила я, не понимая о чём речь. – С кем?
– Ты у меня спрашиваешь? – заорал Константин, окончательно разозлившись. – Я ещё и должен угадать, с кем? У тебя там их что, гарем что ли? По всей фирме прошлась своим подолом?! Совсем тебе не стыдно, шалава?!
– Костя, ты чего? Ну чего ты? Нет у меня никого… – запричитала я, начиная шмыгать носом. Ещё чуть-чуть и польются слёзы.
– А свадьбу тогда зачем торопишь?! – закричал Константин. – Зачем, а? Если не залетела. – Он в очередной раз затянулся сигаретой и, погрозив мне пальцем, наказал: – Справку на стол, Ольга Ивановна! Иначе ноги моей в этом доме больше не будет!
– Как?… Какую справку? – заикаясь, спросила я.
– Алло! Ты меня вообще слушаешь?! О том, что ты не беременная! – ответил Константин, внимательно осмотрел меня и, плюнув, махнул рукой. – Да ну тебя! – Он развернулся и ушёл на балкон, время от времени повторяя: – Свадьбу ей… Свадьбы она захотела. Ага. Как же! – И снова проорал: – Ты ещё здесь?! Спра-авку! Я жду!
За пару минут приведя себя в порядок, я проглотила пару успокоительных таблеток, кинула пачку с ними в сумочку и выбежала из дома к ожидающему у подъезда такси. Константин ещё находился на балконе, когда машина выехала со двора и направилась в сторону городской больницы.
А теперь, пока я еду домой, я никак не могу вспомнить, сколько раз доставала упаковку с успокоительным… Кажется, никак не меньше пары раз. Или даже три-четыре… Это всё из-за них! Из-за них произошло то… Что произошло.
За закрытыми глазами мне видятся сильные мужские руки, зажимающие рот, не давая ничего сказать, властный голос, управляющий мной, словно марионеткой, и пронзительные голубые глаза, глядящие на моё тело с откровенной похотью.
Внутри что-то сжимается, прямо до боли, до спёртого дыхания и оглушительных ударов сердца в висках. Чувство стыда накрывает с головой, не давая нормально соображать. И не мешкая больше ни минуты, я достаю из сумочки упаковку таблеток, открываю окно и выбрасываю их на дорогу. Так будет спокойнее. Так я больше точно не натворю ничего плохого.
Прислонившись головой к стеклу, я зябко кутаюсь в пуховик и устало прикрываю глаза.
Выходные только начались.
Глава 4. Константин
Константин выходит в коридор, как только я вхожу в квартиру.
– Что так долго? Мне что, самому обед готовить? – ворчит он с порога.
– Я уже вернулась. Сейчас всё будет… – лепечу я, не смея возражать.
Константин меня не слушает. Он поднимает руку, прерывая мои оправдания.
– Ты где была вообще?
Я бросаю снимать сапоги, оставшись в одном из них, и поднимаю на мужа удивлённый взгляд.
– Так справка же…
– Какая ещё справка?! – орёт Константин, но тут же замолкает, видимо, вспоминая наш утренний разговор. – Что-то ты быстро… – Он протягивает ко мне руку и требует: – Давай её сюда. Немедленно!
Покопавшись в сумочке, я достаю и протягиваю мужу справку, стараясь не касаться тех грязных денег в карточке. Я уже начала догадываться, что получила их за нестандартный «осмотр».
– Вот…
Константин вырывает из моих рук тонкую бумажку и внимательно рассматривает. Чуть ли не на просвет.
– И что это?
– Справка…
– Филькина грамота это! Кто тебе её нарисовал? – Он пристально смотрит на подписи и даже присвистывает, когда разбирает имя врача. – Васильев Олег Григорьевич. – Константин поворачивается и, опасно нависая надо мной, в полный голос орёт: – С каких это пор мужики в этих ваших бабских больничках работают?! – Он хватает меня за воротник блузки и встряхивает. – Где ты взяла эту справку?! Только правду мне говори! – Приближается и грозно рычит прямо в лицо: – У любовника своего, небось. Вот ты где юбку задирать научилась – на приёмах у врача «загребущие ручки», да?!
– Костя… – тоненько пищу я, не в силах сказать что-то вразумительное: ничего не приходит в голову.
– Мне эта писулька не нужна! – рявкает Константин, отпуская меня и швыряя справку мне в лицо. – Реальную мне принеси. Чтобы я поверил!
– Но она же… Она… – мямлю я, растерянно сминая бумажку в руках, но Константин снова меня перебивает:
– Ты ещё здесь? Давай! Неси нормальную справку.
– Костя… Ну как же…
Начиная всхлипывать в попытках сдержать плач, я запихиваю разутую ногу обратно в сапог и выхожу в подъезд. Совершенно не представляю, где буду искать справку теперь, когда от субботы прошла уже половина и большинство кабинетов УЗИ просто-напросто закрылись. В городской больнице и то врач работал до обеда, если верить словам медсестёр.
Решив обзвонить те клиники, которые найдутся по поиску в интернете, я достаю из сумочки смартфон и тут же вздрагиваю, когда он начинает звонить прямо у меня в руке.
На экране значится «Костенька», и я дрожащей рукой сдвигаю иконку телефонной трубки вправо, принимая вызов.
– Да, – тихо говорю я.
– Я передумал, – оповещает меня Константин. – Потом справку достанешь. Сначала обед приготовь. Но дома минералки нет, а я пить хочу. Сходи за минералкой, раз ты всё равно уже вышла. Давай только по-быстрому! Чтобы мне не пришлось ждать ещё три часа!
Константин сбрасывает звонок, и на душе у меня тут же становится легче. Не нужно искать больницу, не нужно выписывать справку. Можно просто сходить в магазин, купить пару бутылок минералки и, вернувшись, приготовить вкусный обед. А после еды Костя всегда становится добрым и ленным, как разморённый на солнышке кот, так что за остаток выходного дня можно будет не переживать.
Выхожу из подъезда и чуть ли не напеваю. Настроение стало резко улучшаться. Обогнув припаркованную чуть ли не на газоне незнакомую чёрную иномарку, я прохожу вдоль неё в сторону тротуара. Остаётся выйти на улицу, миновать пару домов – и большой новёхонький супермаркет приветливо распахнёт передо мной свои двери.
Но первая дверь, что распахивается на моём пути, оказывается дверцей той самой чёрной иномарки.
Она резко открывается прямо передо мной, выпуская из салона владельца авто, и, не успев затормозить, я со всего маха в него врезаюсь. Поднимаю взгляд и вижу всё ту же идеальную ровную улыбку и пронзительные светлые глаза.
– Извините… – бормочу я, пятясь назад.
– Куда?! – рявкает мужчина, хватая меня в охапку и бесцеремонно прижимая к себе.
– Что вы себе позволяете?! – робко пищу я.
Упершись ладошками в широкую мужскую грудь, от которой веет терпким ароматом парфюма и простым человеческим теплом, я пытаюсь оттолкнуть от себя нахального врача, но тут же понимаю, что это абсолютно бесполезное занятие: он намного сильнее и тяжелее меня.
– А ну, отпустите меня! – требую я и сама поражаюсь своей смелости. – Что вам нужно? Зачем вы приехали? Как вы узнали мой адрес? – Я испуганно выдыхаю: – Ах! Вы что, следили за мной?
– Тч, – всего лишь отвечает нахал, прижимая палец к моим губам.
От неожиданности я замолкаю. Поднимаю голову и смотрю мужчине в глаза. Наша недавняя странная близость – снова – выбивает меня из колеи. Как и всё, что произошло за этот день: ужасное утро, неправильное успокоительное, спонтанный секс… Я чувствую, как снова краснеют щёки.
– Пустите меня, – прошу я.
И моя просьба исполняется в тот же миг. Всего минуту назад я думала о том, что убегу от этого ненормального, как только окажусь свободна, но теперь, когда это произошло, я не могу заставить себя сделать ни единого шага. Я не понимаю, что меня держит, не давая уйти, но это точно не страх. Но что же тогда?
Задаваясь этим вопросом, я робко вглядываюсь мужчине в глаза. Но и там ответа не написано. Зато прямой светлый взгляд снова заставляет меня дрожать. Как и в тот раз…
– Что вам нужно? – тихо спрашиваю я, опуская взгляд.
– Просто выслушай.
Я киваю, наклоняя голову ещё ниже. Мне вдруг кажется, что это снова измена: стоять так близко, чувствовать этот бешеный жар, сводящий с ума, и по какой-то необъяснимой причине не хотеть отойти от загадочного мужчины, который вызывал во мне дрожь.
– Я принял тебя за проститутку, – внезапно говорит мужчина.
Мои щёки вспыхивают колким огнём, и мне становится нестерпимо стыдно. Вот, значит, как я выгляжу со стороны. Логично: кто же ещё способен переспать с первым встречным…
– Да. Конечно, – тихо произношу я, отходя назад. – Простите…
Уходить! Скорее уходить. Пока он не стал оскорблять меня открыто.
Глава 5. Настоящий мужчина
Олег
Осознав ошибку, я мигом выпроводил истинную «фею любовных утех» за дверь и крепко задумался. Во-первых, я переспал с пациенткой. А это и нарушение врачебной этики, и разврат на рабочем месте. Допустим, из-за высокой должности моего отца в министерстве, на мои встречи с платными профессионалками – в свободное от работы время! – начальство смотрит сквозь пальцы. Но с пациенткой, какие бы слухи не ходили, я ещё ни разу не спал… На рабочем месте. Подсобки и санузлы же не считаются, верно?
А во-вторых, и это я понял сразу: лже-Олимпия мне понравилась. Не так, чтобы пощупать оценивающим взглядом грудь, хлопнуть по упругой попке, честно солгать после бурно проведённой ночи вместе «я тебе перезвоню, крошка» и больше ни разу не увидиться, а именно понравилась – с большой буквы «ПО»!
Поэтому я поднапряг память, на которую ни разу не жаловался, и вспомнил имя и возраст пациентки – на это у меня глаз был намётан, врач как-никак, – а вместе с ними и адрес. К сожалению, я не обратил внимания на номер квартиры, однако, подобную мелочь всегда можно уточнить в регистратуре.
Добравшись до нужного дома, я с трудом нашёл место для парковки. Пришлось даже заехать одним колесом на газон. А как только я загасил мотор, то тут же увидел Ольгу. Вот так удача!
Она выпорхнула из подъезда и попыталась пройти мимо моей машины, но я не позволил: перехватил и одним лишь жестом успокоил. Прижал палец к мягким тёплым губам, а сам не смог оторвать от неё взгляда. Всё те же громадные перепуганные оленьи глаза, миловидное личико, хоть и бледное при дневном свете, и трогательная нежность в каждом движении.
Я знал, что нужно сделать, и попытался всё объяснить.
– Я принял тебя за проститутку, – говорю я, и у Ольги вдруг краснеют щёки, а сама она пятится назад.
Я понимаю, что сморозил глупость. Напугал своего оленёнка не теми словами, и она всё не так поняла.
– Нет. Не так. Не в этом смысле, – поправляю я сам себя и принимаюсь за объяснения: – Я вызвал себе проститутку на час дня, и когда ты пришла и сказала, что записана на час… – Я развожу руками. – Я подумал, что это ты и есть. А кто бы решил иначе? – По старой, ещё подростковой привычке, я взъерошиваю шевелюру, не зная, что ещё сказать, чтобы она поняла, и спрашиваю: – Зачем ты вообще солгала?
– Мне надо было… – тихо отвечает Ольга и вдруг начинает суетиться: лезет в сумочку и достаёт оттуда ту самую справку, что я выписал. – Олег Григорьевич, вы можете помочь мне с этой справкой?
– А что нужно сделать?
– Переписать. Мне нужно, чтобы справка была выписана врачом-женщиной.
От её слов мне становится дико смешно. Глупый наивный оленёночек. Просмеявшись, я присматриваюсь к Ольге. В полутьме кабинета она выглядела несколько иначе, но теперь я видел её «во всей красе». Опущенные уголки губ, покрасневшие заплаканные глаза и нервные, дёрганые жесты. Так и хотелось обнять её и успокоить. Я двигаюсь вперёд, снова сокращая расстояние между ними.
– Какая разница? – спрашиваю я, усмехнувшись, и забираю из её рук справку. – Врач и есть врач: хоть женщина, хоть мужчина.
Взгляд Ольги становится тревожнее, но я знаю, как её успокоить. Я уже поднимаю руку, чтобы обнять её, когда она отвечает, бросая мне страшное:
– Муж никогда не поверит врачу-мужчине.
Рука замирает на полпути, и сердце пропускает удар.
– Так ты замужем? – сипло вырывается у меня.
Ольга кивает. Она не поднимает взгляда, но мне этого и не хочется. Не хочу смотреть в глаза той, что изменила.
В груди грохочет, словно разрушается последняя надежда. Мне ведь она понравилась. И так хорошо мне подошла. И в постели тоже… Но Ольга замужем – насмешка судьбы. Я криво улыбаюсь, пытаясь обуздать эмоции.
А ведь с другой стороны, на что я могу рассчитывать с той, кого так легко затащил в койку, пусть и приняв за проститутку?! Так, может, и не так сильно я ошибся? Казалось, сама судьба против наших отношений. Значит, так тому и быть! Обычная ошибка. С кем не бывает…
– Я всё сделаю, – говорю я, гася эмоции. Показываю на справку. – Ты заедешь?
– В понедельник, – отвечает Ольга.
– Я буду ждать.
Ольга опускает голову ниже, не давая взглянуть в глаза, и отходит ещё на шаг назад.
– Оставьте в регистратуре, пожалуйста, – звучит её тихая просьба.
Ещё шаг, она уйдёт и больше – я точно знаю это, – я её не увижу.
– Посмотри на меня, – прошу я, подхожу и, твёрдо взяв Ольгу за подбородок, поднимаю её голову. Испуганный взгляд мечется в поисках спасения, губы приоткрываются. Так и манят меня, но…
Она – замужем!
– Не бойся, – шепчу я, склоняясь ниже и приблизившись настолько, что мы соприкасаемся одеждой.
Тонкий розовый аромат кружит голову. Тело будто само тянется к той, с кем совсем недавно мне было так хорошо. Но забыть тот факт, что Ольга замужем, я никак не могу. Не могу себе этого позволить!
И я через силу заставляю себя отстраниться.
Слишком свежо в памяти воспоминание о том, как официально заключённый брак не помешал моей жене наставить мне рога с симпатичным фитнес-тренером. Оно режет по сердцу почище ножа. И ещё на столько же больнее осознавать я только что стал точно таким же улыбчивым ублюдком для абсолютно незнакомого мне мужчины – мужа Ольги. И горечь от осознания этого не даёт дышать.
– Иди, – то ли говорю, то ли прошу я, отпуская Ольгу. «И я пойду», – добавляю мысленно и, не дожидаясь пока Ольга уйдёт, сажусь в машину и резко даю по газам.
Ольга
Я остаюсь во дворе одна. Странный напористый врач, каким-то образом проследивший за мной до дома, уехал. Узнал, что я замужем, и тут же отступил. Сдался.
«Правильный поступок настоящего мужчины», – раздумываю я, поворачивая в сторону магазина. А мне нужно торопиться, Костя ждёт. «Стоит у окна и ждёт», – эта мысль, появившаяся словно ниоткуда, пронзает меня, словно удар током. Я поднимаю голову и взглядом нахожу домашние окна, выходящие во двор. Если Костя стоит около окна, то он наверняка видит и меня, и… Этого – другого мужчину.
На окнах висят тяжёлые шторы, но на миг мне кажется, что они шевелятся, как будто их кто-то задёрнул, прежде чем спрятаться.
Костя? Он видел нас или нет?
Глава 6. Ромашковый чай
Возвращаюсь домой и мышкой проскальзываю на кухню – принимаюсь за готовку обеда. На самом деле всё почти готово: бульон сварен заранее, овощи начищены, а мясо разобрано и сложено в мою любимую пиалу с голубой каймой. Я забрала её ещё из родительского дома. Она напоминает мне о детстве.