Немая

Глава 1

АНТОН

Стряхнул пепел от сигареты в ветровое окно, не отводя взор от дорожной полосы, что бесконечной змеёй заползала под колёса фуры. Второй час ночи, и до дома осталось всего пять километров. Вон одинокие огни старого поселка «Кременное» уже виднелись по правой стороне трассы.

Быт свой обосновал поодаль от жилых районов, купив небольшой домик у нелюдимого озера, до которого местные не стремились добраться из-за его чрезмерной отдалённости и холодной глубины. Никому не хотелось идти два километра пешком по просёлочной дороге сквозь лес, а искупавшись в нём словить пневмонию. Только рыбаки забредали сюда ради щук и то не лезли на мою частную территорию, уважая личное пространство местного хозяина. В общем, красота и покой для одинокого мужчины, пожелавшего быть подальше от посторонних глаз на лоне природы.

Свернул на просёлочную, сбавляя скорость. Дорога здесь грунтовая и при неосторожном движении, фура запросто может застрять в осенней разжиженной от дождей грязи. Кабина характерно тряслась и качалась, подпрыгивая на ухабах. Включил дальние фары, рассекая нити дождя ярким светом. Радиоволна "Ретро-FM" укачивала и без того моё уставшее и сонное сознание, каким-то шлягером из семидесятых. Дико хотелось спать, но ещё больше принять ванну, побриться и выспаться на нормальной кровати с чистыми простынями после двухнедельного рейса на северо-восток России.

Слегка вздрогнул, когда сработал телефон. Сообщение в мессенджере. Отлично, связь умудрилась наконец пробиться в моей глуши, значит и родной дом уже недалеко. Посмотрел на дисплей, читая сообщение от бывшей супруги, которое было отправлено ещё несколько часов назад:

«Потом не удивляйся, когда твоя дочь начнёт обращаться к тебе по имени и отчеству! Мог хотя бы сегодня позвонить ей без моего напутствия.»

Твою мать! Только сейчас начало доходить, какой сегодня день. День рождение Ксюши! Сука! Как я мог забыть?! Я ведь даже напоминалку ставлю на телефоне. Да, но она осталась на сломанном аппарате, а на новый внести это важное обстоятельство я и не вспомнил. Кретин! В досаде стукнул по рулю и мазнул взглядом пустынную дорогу. Сердце сделало кульбит, и я в панике дал по тормозам, когда прямо под колёса фуры из кустов выбежала маленькая девочка. Выкрутил руль влево, пытаясь уйти от столкновения. В последнюю секунду в свете фар мелькнула ещё одна тень, прихватив ребёнка, и упала куда-то в овраг. Большегруз протаранил кусты и смачно въехал в ствол дерева. Я же своим лбом жёстко поцеловался с рулем – так ему! Сознание слегка помутилось, но сумел сохранить его при себе.

– Какого… – вырвалось из груди, когда посмотрел перед собой – лобовое треснуто, из капота валит дым.

Спешно выключил зажигание. Не хватало ещё остаться без рабочей машины. Тряхнул головой, прогоняя рассеянность.

Ребёнок! Всколыхнулся и вышел из кабины, ища виновницу ДТП. Сколько ей? Лет пять-шесть? И почему ночью в лесу и одна? Нет, не одна. Кажется, кто-то схватил её в последний момент и убежал… Туда?! Выхватил из инструментов светодиодный фонарь и помчался на поиски. Высокая сухая трава хлестала по лицу, а ботинки хлюпали, утопая в грязи. Дождь моросил, оставляя на оголенных местах тела неприятную вуаль. Замер, услышав где-то сбоку детский плач. Господи!

– Эй! Ты здесь?! – крикнул в пространство и в панике кинулся на звук, рыща лучом фонаря под ногами. – Девочка!

Слетел с пригорка, раздвигая высокую крапиву, и едва успел притормозить. На земле лежала женщина без сознания, а возле неё плакала та самая малышка в одной махровой пижаме с босыми ногами. Что за чёрт?!

– Мама! – толкала она родительницу, которая никак не реагировала.

Сердце ушло в пятки. Неужели, сбил? Нет, не мог! Твою мать! Рухнул возле них на колени, первым делом пытаясь определить жива ли женщина. Прощупал пульс – есть.

– Всё в порядке, – солгал я девочке и потянул к малышке руки, чтобы успокоить.

Однако, девчушка мгновенно ударила меня по руке и отпрянула.

– Не бойся. Я помогу. С твоей мамой всё будет хорошо, – присмотрелся к женщине.

На лбу зияла приличная рана. Будет ли? Возможно сотрясение или ещё чего похуже. Тело-то я не могу осмотреть в кромешной тьме.

– Надо твою маму отвезти в больницу…

– Нет! – вдруг резко закричала девочка и буквально легла на тело матери, защищая собой. – Нельзя! Нельзя туда!

– У твоей мамы серьёзная травма, – повысил я голос.

– Уйди… Отстань! – потребовала грозная не по возрасту девчушка, начав бить меня своими маленькими кулачками и отталкивать от родительницы. – Не трогай мою маму!

Зараза! Словно маленькие молоточки месят по спине и голове. Прикрылся рукой, уворачиваясь от ребёнка.

– Хорошо! Хорошо! – сдался я. – Но твоей маме всё равно нужна помощь… У неё кровь, видишь? – и уже не жалея малышку, указал на разбитый лоб родительницы.

– Мама, – вновь заплакала девочка, начав заново трясти женщину.

Сердце при виде этой картины рвалось на куски.

– Не плачь… Давай ко мне домой? Мой дом тут рядом, совсем недалеко. Промоем маме рану, приведём в чувство, а потом решим, как быть дальше. Идёт?!

– Нет, – вновь заартачился ребёнок. Да что ж такое?! – Наш дом тоже рядом. Пойдём, я покажу.

Рядом? Разве здесь есть ещё дома, кроме моего? Насколько мне известно две недели назад не было. Ладно, возможно, наука не стоит на месте и научилась шлёпать дома за неделю.

– Хорошо, – согласился я. – Но сначала вернёмся к моей машине. Мне надо забрать вещи и закрыть её.

Девочка подозрительно глазела на меня, теребя кофту матери. Хрупкое детское тело слегка дрожало от холода. Снял с себя куртку и накинул малышке на плечи.

– Одень-ка это. Очень холодно. Как тебя зовут? Я – Антон.

– Тая, – скромно потупила глазки девочка. Парадокс, мы то дубасим взрослого мужика, то теперь стесняемся. Истинная маленькая женщина.

– Ладно, Тая. Я понесу маму на руках, а тебе придется потаскаться с моими вещами, окей?

Девочка охотно кивнула.

– Тогда пошли.

В темноте мать Таи мне казалась большой женщиной, но подняв на руки, понял, что она легче пушинки. Объём придавало дутое пальто поверх сорочки. Интересно, что обоих могло вынуть из постели в столь поздний час?

– А маму, как звать? – спросил лишь ради общения, хотелось слегка расслабить ребёнка.

– Надя, – и девочка вновь опалила недоверчивым взором.

Ясно, вот и Надежда на мою голову.

Возле машины пришлось снова уложить беспамятную на землю, в этот раз доверив её голову бережным ручкам дочери. Спешно собрал свои вещи – ключи от дома, гаджеты и документы – и закрыл машину. Займусь ей завтра с утра. Чёрт, придётся пилить пешим в город и искать буксир. Ладно, об этом завтра.

– Всё, веди теперь нас, – разрешил я малышке, всучив ей свой багаж и подобрав с земли её маму.

Шёл знакомыми тропинками, хоть и через густую чащу. Я знаю здесь каждую веточку. Подозрительно поглядывал на малышку, что так уверенно вела меня прямо к моему дому. Да, кто вы такие, чёрт подери?! Язык так и чесался наехать с этим вопросом на девочку, но разумом понимал, что столь юное создание не может отвечать за решения взрослых.

Перед взором возникли мои собственные хоромы, где у подъездной двери горело освещение. Отлично, похоже в моём доме непрошенные гости. Ладно, будем с этим разбираться по ходу действия.

– Давно вы здесь живёте? – поинтересовался как бы невзначай. – Я раньше вас не видел. Места здесь глухие, я не мог не заметить.

– Пару дней, – ответила девочка. – Мама решила остановиться тут.

– Понятно. Ясно почему тогда вас не видел. Меня тоже здесь не было две недели. Сегодня вот только вернулся.

Старался говорить, как можно добродушней, располагая малышку к себе, но Тая не по годам смотрела на меня напряженно и подозрительно.

– Как попасть в дом? – не знаю, чего я хотел добиться данным вопросом, прекрасно понимая, что ключи в единственном экземпляре сейчас только у меня… То есть теперь у неё, правда она об этом не подозревает.

Тая уверенно кивнула и прошла к дверям, открыв нараспашку. Супер! Моё логово стоит сейчас на честном слове. Блеск! Надо было ставить централизованную охрану, а я дурень всё верю в честность людей. Хотя, что плохого могла сделать женщина с маленьким ребёнком на руках?

– Куда мне уложить твою маму? – ответ на этот вопрос знал в идеале, но решил продолжать играть роль.

Тая спешно скинула с себя мою куртку и громко прошлёпала в гостиную. Глазом выловил чемодан на колёсиках и пару спортивных сумок. Это точно не моё. На журнальном столике стояла початая бутылка вина. Вот негодница! Бордо две тысячи четвертого года! И как ты его нашла?!

– Сюда, – указала Тая на диван, где уже лежали мой любимый плед и подушка.

Аккуратно опустил пострадавшую на диван, уже лучше осмотрев её при свете. Красивая. Волосы каштановые с рыжиной. В груди невольно дрогнуло – Оля. Нет, чертово дежавю! Не надо мне больше такого «счастья».

– Тая, ты знаешь где у вас аптечка? – продолжил маскировку. – Я должен обработать твоей маме рану.

В этот раз девочка лишь помотала головой.

– Ладно. Можешь принести воды тогда? А я сам поищу аптечку.

Малышка послушно убежала в кухню, а я спешно нашёл свой набор мединструментов. Спасибо жене. Ирина всегда бдела, чтобы всё необходимое присутствовало в аптечках как у меня, так и у неё дома. Мало ли, Ксенька поранится или захворает. Паранойя медиков. Что ж, в этот раз ты не ошиблась.

Тая принесла воды и тихо осела рядом, наблюдая, как я оказываю её маме первую помощь.

– Откуда вы приехали? – осторожно вопрошал девчушку, пока латал её родительницу.

– Издалека, – пожала плечами Тая.

Исчерпывающий ответ. Ладно.

– Почему ты и твоя мама оказались ночью на просёлочной дороге? Что за прогулки такие, на ночь глядя?

Здесь девочка напряглась и виновато притихла, глядя на мать.

– Эй?

– Отстань! – и снова этот грозный взгляд. – Уходи! Оставь нас в покое!

Вот ни хрена себе! Эта малявка гонит меня из моего собственного дома! Здрасьте, приехали! Однако, скажи я ей сейчас кем являюсь на самом деле, могу усугубить положение в разы.

Покосился на её мать. Кажется, спит. Зараза, я бы тоже не отказался от этого, даже прилёг бы рядом. Глянул на часы у камина – начало четвёртого ночи. Попроситься на ночлег? Не поверит, ведь я сам сказал, что являюсь их соседом. Ага, по дому похоже.

– Я зайду завтра с утра, хорошо? – поднялся, прихватив свою куртку. – Проведаю твою маму. Мало ли… Ладно?

Тая недоверчиво шла за мной, пока я отступал к двери.

–Доброй ночи, Тая, – и выскочил во двор.

Нутром чуял, что эта маленькая чекистка будет бдеть, как я покину пределы своего родного дома. Господи, ну за что ты так со мной?! Придётся возвращаться к машине. Ругая себя и свою малохольность добрался до фуры. Включил печку и расстелил спальник. Ладно, спать по-дорожному мне не привыкать. Эти две нежданные красотки обломали мой релакс в собственных квадратах, но по утру клянусь, вытрясу душу из этих приблудившихся кошек.

Глава 2

НАДЯ

Сквозь болезненную дрёму до мозга доходила тихая песенка, которую Тая всегда любила напевать, когда возилась со своей куклой или когда шла рядом со мной, держась за руку. Уже утро? Поморщилась от назойливого луча света, что настойчиво прожигал мой левый глаз сквозь опущенное веко. Попробовала отвернуться, но жуткая боль в теле, напомнила обо всём, что случилась с нами за эту жуткую неделю.

– Мамочка… – услышала жалобный голос дочери и тут же распахнула глаза. В памяти мгновенно всплыла минувшая ночь, а может просто сон? – Прости меня… Прости, пожалуйста. Я не хотела, правда…

Нет, не сон. Всё было на самом деле. Только… Почему я здесь и совсем не помню, как мы вернулись? Протянула пальцы ко лбу, нащупав повязку. Ужас и смятение, мгновенно наполнили грудную клетку. Он нашёл нас?! В панике метнулась к чемоданам.

"Собирайся. Уходим", – велела жестами девочке.

– Снова? – разочарованно протянула Тая. – А мне он понравился… У него глаза добрые.

Что? Не знала, что больше меня шокировало – наличие «он» или уверенность ребёнка, что он добрый по глазам. Вопросительно повела головой.

– Антон, – пояснила дочь, невинно пожав плечами. – Его так зовут.

Антон. Великолепно! У дочери новый знакомый, а я знать не знаю даже как он выглядит. Энергично помахала девочке рукой, указывая на её багаж. Надо собираться, причём немедленно.

Тая расстроенно надула губки и кивнула. Спешно помогла девочке переодеться, а после с трудом сменила одежду на себе. Старые травмы ещё ныли, а ребро стабильно давало знать о себе. Дочери указала проверить свою сумку, пока, преодолевая боль, натягивала на себя чистую майку и кофту с глухим воротом и длинными рукавами. Незаметно проглотила антибиотик с анестетиком и запила их водой. Вздрогнула, когда в дверь громко и угрожающе постучали. Боже мой! Обомлела от ужаса и, жестом указав Тае оставаться на месте, неслышно по-кошачьи двинулась к выходу. Приблизившись, едва не потеряла сознание, когда стук возобновился.

– Эй! Ещё пара секунд и я вхожу! – предупредил мужской голос.

Выискала взглядом средство защиты – старая лентяйка для мытья полов. Отлично. Вооружилась ей, почувствовав себя более храброй, и вернулась в исходную.

Тишина за порогом скручивала позвоночник, но я смело ждала, когда невидимый противник войдёт в дом. Хрен тебе! За свою дочь намерена бороться до последнего. Дверь скрипнула и осторожно открылась внутрь. Перехватила швабру поудобнее, глядя, как в дом крадучись заходит мужчина.

– Тая?! – позвал он моё сокровище по имени и сердце матери не выдержало.

Въехала со всей мочи незнакомцу по хребту. Мужчина согнулся от боли и, прикрыв голову, попытался увернуться. Страх за дочь гнал вперед, желая добить непрошенного гостя до конца. Нет, не убить. Пока. Просто вырубить и бежать дальше без оглядки. Только оппонент оказался не так прост.

– Брось швабру сейчас же! А то за себя не ручаюсь! – резонно предупредил он и я снова едва не заехала ему по бородатому лицу.

Мужчина увернулся и швырнул в меня пыльную телогрейку. Потерялась в пространстве, когда она попала мне на лицо, закрыв видимость. Тело жестоко пленили в капкан, а средство защиты вырвали. Вскричала и впилась зубами мужлану в плечо. Отменный мат полетел в мой адрес.

– Пусти её! – Тая выскочила в сенки и вцепилась в куртку мужчины. – Мама!

Разъярённый дракой медведь разжал хватку, но стиснул лапищей моё плечо. Застонала, понимая, что оппонент покрепче меня.

– Прежде чем лупить кого-то удостоверься, что это не хозяин дома, в который ты, паршивка, так преступно забралась, – гневно прорычал он мне в самое ухо. – Я сейчас махом отдам тебя ментам, а девчонку отправят в приют. Хочешь?

Хозяин дома?! Ментам?! Приют?! Нет! Вот чёрт! Резво мотнула раненной головой.

– Отвечай, какого хрена тут забыла?

Уставилась на мужчину, в ужасе хлопая ресницами. Зелень его глаз окисляла с каждой секундой, что я молчала. Добрый взгляд? Какой там?!

– Отвечай! – требовательней рявкнул он, и я отчаянно разинула рот, испуская из гортани так давно опостылевшие мне звуки. Слёзная жидкость тут же прилила к векам.

– Она не может! – снова вмешалась дочь.

Пальцы лохматого хозяина дома разжались, и я, пользуясь моментом, вырвалась и метнулась к своей малышке.

– То есть как не может? – мужлан немного пришибленно смотрел то на Таю, то на меня.

«Я немая», – постаралась показать ему жестами, и взор взрослого мужчины, вдруг стал несмышлёным и мальчишеским.

– Ты это…Ты глухонемая, что ли? – забавно прорабатывая губами каждое слово, уточнил он.

Похоже, этот медведь решил, что я ещё и глухая и читаю по губам. Что ж не стану его пока в этом переубеждать. Интересно будет послушать его дальнейшие мысли о нас.

Кивнула и обняла дочку крепче.

– Ясно… Поэтому правильней мутузить шваброй человека, что помог вам вчера и разрешил переночевать в своей постельке?

С сожалением посмотрела на него и прикусила губу. Мужчина осматривал меня своим малахитовым взглядом, отчего невольно робела и желала увести взор. Борода, взлохмаченные волосы и грязная куртка навевали толику предвзятости в его адрес, но только глаза действительно пронизывали теплом и странным умиротворением. Они и правда добрые. Нет, я ещё не разучилась видеть светлых людей.

– Ладно. Я тащусь, что впервые доминирую в разговоре с женщиной, но всё же зол и голоден. Вы, думаю, что тоже. Я там в сенках кажется выронил сумку с продуктами, пока отмахивался от твоего орудия самозащиты. Сготовь чего-нибудь, а я пойду смою наконец с себя свои ночные приключения. Потом обсудим всё остальное.

Удивленно приоткрыла рот, не понимая, каким образом он намерен меня воспринимать.

– Дам тебе потом карандаш с блокнотом, – буркнул, не оглядываясь, хозяин дома и исчез на втором этаже.

Медленно выдохнула, покосившись на дочь. Сейчас бы, пользуясь случаем, быстренько свалить из этих хором, но отчего-то в груди маячило незваное чувство доверия. Или это я путаю его с голодом?

– Мам, я кушать хочу, – жалобно посмотрела на меня Тая, похоже опять распознав в моей голове крамольные мысли.

Погладила дочку по волосам и… Сдалась. Ласково улыбнулась ей и кивнула. И правда, сколько можно бегать? Я ведь даже в кондукторе и в продавщице умудряюсь разглядеть подозрительные вещи. Точно говорят, у страха глаза велики.

Нашла в сенках пакет с продуктами и сунула в него свой любопытный нос – макароны, тушёнка, палка колбасы, буханка хлеба и чай. Не густо, но тут вряд ли можно найти другую провизию.

С кухней успела познакомиться за два дня проживания здесь, поэтому без вопросов начала готовить. В холодильнике лежали остатки вчерашнего пирога из местного магазинчика, поэтому решила разогреть и его. Какой-никакой, но гостинец. Предпочтений хозяина в чае не знала, поэтому просто поставила кружку возле его тарелки.

Сесть за стол, однако, раньше мужчины мы не решились, поэтому прилежно ждали окончания его водных процедур. Наконец послышались шаги сверху и в кухне появился глава дома. Невольно приоткрыла рот, увидев совершенно другого человека. Мужчина побрился и аккуратно уложил волосы, кожа словно стала светлее, а малахитовый взор ярче. Он был довольно притягателен и симпатичен. Невольно потупила взор, стараясь не выдать своего восхищения им. Нет уж! Я прилично хапнула, чтобы снова заглядываться на очередного самца.

– Выглядит аппетитно. Да и пахнет так же, – широко улыбнулся незнакомец, опускаясь на стул.

– Ешь давай, хватит болтать, – буркнула на него дочка, нетерпеливо ожидая, когда можно будет приступить к трапезе.

Однако, мужчина не спешил, пронизывающе осматривая меня. Робко взяла в руку вилку, кивнув на тарелки.

– Да, приятного аппетита, – спохватился мужчина, и я с Таей налетела на еду.

Антон наблюдал за нами пару минут, а после так же неспешно принялся за свою тарелку. Жевал сперва недоверчиво, а после окончательно распробовав уткнулся в тарелку, слегка причмокивая. Закусила губу, подавляя довольную улыбку. Дочка закончила первой и неуверенно поглядывала на меня.

– Мамочка, можно я к озеру сбегаю? – вопросила она. – Я только камешки покидаю в воду и в лес заходить не буду.

Кивнула, погладив девочку по щеке. Антон продолжал молча наблюдать за нами, жуя остатки пирога. Как только дверь за Таей закрылась, мужчина мгновенно изменился.

– Так, а теперь выкладывай, что за фокусы? – потребовал он, отложив остатки пирога. – Какого хрена в моём доме забыла?

Мужчина говорил грубо и раздраженно. Я могла понять его злость и досаду, но тело снова отреагировало по-старинке. Задрожали руки и внутренности сковал холодный липкий страх.

– Я живу тут один. И пришлых мне здесь не надо. Вали в посёлок, там полно сердобольных, что могут приютить.

Нет, нельзя в посёлок. Меня там быстро найдут. Но как сказать об этом? Вскочила с места и кинулась к сумочке. Выгребла всю наличку и всучила ему.

– Не надо мне твоих денег, – отпихнул он купюры. – Ты не въезжаешь? Я – одиночка, ясно? Не нужны мне здесь гости, тем более баба с ребёнком.

Паника и отчаяние сдавили горло. Черт! Я даже не смогу уговорить его. Веки обожгло.

– Только без слёз, – поднял он предостерегающе руку. – Давай так. Я отремонтирую машину, а после вместе съездим в посёлок и что-нибудь подыщем для тебя. Идёт?

Ремонт машины? А сколько он может занять? Пару дней? Всё равно. Это слишком мало для нас. Дьявол! Медленно кивнула, понимая, что выбора нет.

– Отлично, – мужчина немного расслабился и скосил взгляд на окно, где Тая бросала в черную воду озера камешки. – Теперь мне хотелось бы знать причину твоего присутствия здесь. Что с вами случилось? Молчу о том, что ты и Тая прыгнули мне под колёса в два часа ночи.

Отвечать на первую часть вопроса было чревато. Я его не знаю, пусть и довольствуюсь его гостеприимством. А вот ответить на вторую часть вопроса можно. Притянула к себе блокнот с ручкой, что непринуждённо лежал на краю стола и настрочила двумя словами:

– Тая – лунатик.

Антон прочёл и его уши забавно зашевелились.

– Понятно. Тае взбрело погулять на ночь глядя, а ты побежала за ней?

Кивнула.

– Что ж, к счастью, всё обошлось, – хозяин дома выдохнул и посмотрел на мои руки. – Больше ничего?

Не зачем ему знать о моей беде. Не дай бог, сделаю только хуже.

– Надя, – позвал он и я вздрогнула. Он уже знает моё имя? Тая сказала? – Мне не нужны сюрпризы. Скажи сразу, как есть.

Отчаянно перебирала в голове варианты. У меня должна быть для него история. Какая-нибудь. Снова вывела на блокноте.

– Я заболела, и муж нашёл себе другую. Мы ушли.

– Ушли? – возмутился Антон и причём так участливо и возбужденно, что в груди благодарно ёкнуло. Видимо, не все мужчины сволочи. – Надо было подоить козла. Отсудить долю для ребёнка. На хрен на улицу сразу?!

– У нас нет прав, – накарябала в ответ. – Всё имущество на его маме.

– Вот же хитрый ублюдок! – психанул хозяин дома и с досадой шлёпнул лапищей по столу.

Боязно посторонилась от его размашистых движений и обняла себя руками. Антон оценивающе окинул меня взглядом, а после унял эмоции.

– Прости. Немного вспылил. Не люблю таких мудаков. Ладно. Ты ушла, и какой у тебя план? Таскаться с маленьким ребенком по заброшенным домам? У тебя есть деньги? Почему ты здесь в богом забытом месте?

От такого количества вопросов закружилась голова. План? План спрятаться, схорониться и пробыть здесь, как можно дольше. Деньги? Откуда им взяться? Те мрази забрали у нас последнее…

– Надя, – снова позвал он, подозрительно глядя на меня и на кучу купюр, что продолжали лежать на столе. – Это всё?

Медленно кивнула, чувствуя, как в горле начал расти комок слёз.

Антон потянулся к деньгам, начав аккуратно складывать, считая.

– Семь тысяч, – выдохнул он, глядя на меня исподлобья. – Не густо. Тебе нужна работа.

Кивнула, но ткнула пальцем на горло.

– Значит, там, где разговаривать необязательно – уборщица или мойщица посуды, например. Прости, но у нас в посёлке мало вакантных мест. Можно в соседнем попробовать.

Немая даже в большом городе никому не нужна. О чём он вообще? Кивала, но по щекам предательски катились слёзы. Ну же, соберись. Хватит себя жалеть!

– Слушай, Тая у тебя воспитана и отлично разговаривает. Видно, что с ней занимались… Ты не всегда была немой?

– У меня афазия, – настрочила в ответ.

– Это что? Проблема с речью?

– Да, – написала в ответ. – Возникает при сильных эмоциональных состояниях. Врачи сказали, что это явление может быть временным, а может остаться на всю жизнь.

– Выходит, это надо лечить. Понятно. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. А пока… – Антон постучал пальцами по столешнице, прокручивая что-то в голове. – Сделаем так. Поживешь пока с Таей в комнате моей дочери. Готовишь ты вкусно и молчание твоё мне импонирует. Я больше любитель тишины. Пока ремонтирую машину, приведешь в порядок дом и будешь готовить мне обед и ужин с завтраком. Как управлюсь с ремонтом, сразу же в посёлок, подыщем тебе работу. Согласна?

Пара дней отсрочки от гибели? Конечно согласна.

– Вот и отлично, – удовлетворённо хлопнул в ладоши Антон. – А теперь небольшая формальность. Я человек осторожный, поэтому дай мне, пожалуйста, свой паспорт. Сделаю ксерокопию.

В этот момент сердце трусливо ушло в пятки. Нет у меня паспорта. Те мрази забрали его. В панике посмотрела на мужчину, ища варианты оправдания.

Глава 3

АНТОН

То ли по голове так смачно приложили, то ли от обособленного стиля жизни начинаю потихоньку бредить? На меня во все глаза таращилась взъерошенная белка с чем-то невообразимым в руках. Стоп, это же швабра, а держит её рыжеволосая девушка, почти девчонка. Трахею сдавил капкан прошлого. Оля… Боже упаси, только не обратно в тот ад!

Всмотрелся внимательнее. Нет же, это не она, хотя безумно похожа. Такие же тонкие черты лица, телосложение, копна волос, только больше к русому, чем к медному, глаза голубые, а по лицу забавная россыпь веснушек. Под грудиной неприятно засвербило, вызвав ответную гневную реакцию.

Однако, пугать ребенка не хотелось, поэтому изо всех сил сдерживал праведные эмоции. Вторая эмоция немного сбавила уровень предыдущей, подарив гостье скидку. Глухонемая. Очередная калека на мою голову. Оно мне надо? Окстись! Той же Ольги по гроб жизни хватило. Дудки! В добродетельности больше не участвую. На удивление, диалог между нами состоялся – видимо, хорошо читает по губам. Черт, а я зубы ещё не чистил! Решил сперва принять ванну и позавтракать по-человечески, последнее поручил этой бешеной Белке. Хоть какая-то пусть будет польза от неё.

Пока отмывал и сбривал двухнедельную шкуру, обдумывал происходящее. Эти две приблудившиеся кошки, похоже пожаловали со своими проблемами, которые мне судом присуди не надо. С рыцарством лет пять назад завязал, до сих пор аукается ножевое в спине и швы от пулевых зудятся в непогоду. Отдохнут, поедят и пусть идут дальше своей дорогой.

Однако, спустившись к ним, мгновенно растерял всю решительность. Белка уставилась на меня так, словно впервые видит перед собой мужика. Робкий румянец атаковал бледные щёки, внезапно сделав незнакомку ещё краше. Сглотнул. Давненько женский пол на меня так не смотрел. Тряхнул головой, отгоняя крамольные мысли и сел за стол. Макароны с тушёнкой – холостяцкая еда, но женская рука сумела её приукрасить соусом. Даже представить не решусь, что она умудрилась сыскать в моём холодильнике. Хотя, если они здесь уже пару дней, то наверняка мать позаботилась о питании дочери. Например, помидоров и зелени у меня точно не водилось, и вот этого пирога, который, кстати, так и манил своим видом.

Так, ешь давай, хватит анализировать! И Тая поддержала меня в этом. Оказалось, вполне неплохо – по-домашнему, вкусно и сытно – даже подобрел. Мелкая отпросилась погулять на улице, а я тут же начал допрос с пристрастиями.

Сунула деньги и, по их замусоленному виду, понял, что последние. Отлично, с баб я ещё денег не брал. Всучил обратно, требуя покинуть дом, как можно скорее и искать варианты в посёлке, а никак не у меня под боком. На худой конец подсоблю. Я тоже не изверг и вхожу в положение.

Внимательно следил, как дрожат тонкие пальцы, выводя в блокноте ответ на каждый мой сложносочинённый вопрос. Историю о гулящем муже съел, но слегка поперхнулся в нескольких местах. Какая уважающая себя женщина и, тем более мать, возьмёт и просто так уйдёт? Ребёнку бы точно что-то можно было отсудить. Судьи всегда на стороне детей, как бы родители не извивались. Вдобавок, если ты такая гордая и решила свалить для наценки, то зачем в такую глушь? Чтоб не нашёл? Так ведь он только и рад будет. Логика от бога!

Информация о том, что Тая страдает лунатизмом тоже не обрадовала. И как они уживаются? Одна пошла гулять ночью, а вторая её даже окликнуть не сможет. Весело! Тапком в голову? У Белки болезнь называется афазия. В интернете потом почитаю, что это такое. Говорит, что возможно временное, значит реально вылечить. Бог в помощь ей конечно.

Выдохнул, составив в голове дальнейший алгоритм действий. Я всё же не такая свинья, чтобы раз и выставить их на улицу, поэтому решим сию проблему менее агрессивно. Сперва сгоняю в посёлок и найду буксир для фуры. Михалыч вроде в отпуске. Потом заберу Волка у Егоровны. Бедолага стосковался поди по мне. Заодно попрошу её поспрашивать у местных о работе для моей немой. Бабы больше знают о подобных вакансиях. Однако, на мой вопрос о паспорте, Надя испуганно захлопала глазами.

– В чём дело? – грозно посмотрел на неё. –У тебя нет документов?

Белка мотнула головой и кажется снова собралась плакать. Нет, не вздумай, а то сам взвою.

– Надя, без документов тебя ни на работу не возьмут, ни квартиру не сдадут. – И тут осенило. – Так вот почему ты прокралась в мой дом?!

– Нас обокрали на вокзале, – настрочила непутёвая.

– Какие интересные воришки, – с сарказмом изрёк в ответ. – Деньгами покривились, а документы взяли.

Надя похлопала себя по карманам, намекая на их прежнее место хранения.

– Чего ж ты туда же и паспорт не сунула? Точно бедовая! – раздражённо фыркнул я, складывая в голове новый план действий, который, увы, теперь усложнился в разы.

Девушка боязливо опустила глаза, начав нервно кусать ногти. Помахал рукой, привлекая её внимание на себя. Повернулась, глядя напряжённо.

– Делаем так. На следующей неделе мне надо в город. Поедите со мной. Сходим в паспортный стол и попробуем заменить тебе документы на новые. Попрошу друга подсобить нам с этим.

В глазах Белки заплескалась надежда, отчего слегка запнулся, глядя в чарующий омут небесного взора. Кажется, всмотрись я туда сильнее, увижу ангелов, гуляющих по облачкам. Вот ведь наваждение!

– А пока ты и Тая поживёте в комнате моей дочери на втором этаже. Думаю, поместитесь. Предупреждаю, я люблю тишину. Когда меня нет, хоть на ушах стойте. Когда в доме, чтобы вообще ни одну не видел.

Надя учащенно кивала.

– Мучение на мою голову, – буркнул себе под нос, нарочно отвернувшись к шкафу, чтобы не могла прочесть по губам, и начал рыться в инструментах. – Отдохнул, называется. Ну хотя бы жрать умеет готовить и не страшная. Лишь бы потом не бегать и не ловить её отпрыска по лесу, пока эта будет дрыхнуть. Твою медь, я прямо магнит для юродивых…

Вздрогнул, когда мне постучали по спине. Недовольно обернулся и упёрся в записку, что Белка держала прямо перед моим носом.

– Слух у меня стопроцентный, – прочёл на бумаге.

Чуть сконфуженно кашлянул, глянув на гостью – оскорбилась. Ну надо же, какие мы нежные!

– Могла и предупредить, – буркнул в ответ. – Ладно, хорошо, что слышишь. Минус одна проблема. Тогда занимайся пока домом, а я сгоняю в посёлок. И не вздумай дуться! Тебе ещё не попало за то, что выпила моё коллекционное "Бордо" из бара.

Надя сглотнула и виновато потупила взгляд.

– То-то же, – совестливо покосился на девушку. – Всё, я ушёл. И загони девчонку в дом. Пусть гуляет у озера в моём присутствие.

Деловито прихватил барсетку, надел свою любимую куртку и скомандовал:

– Проводи.

Целовать необязательно. Напоследок велел Наде запереть калитку и никому не открывать. Если кто-то причалит к моей стороне берега, гнать в шею. Последнее её заметно напрягло, но я не стал уже обращать внимание. То, что дамочка со своими тараканами в голове понял давно. Моя задача поскорее избавиться от неё. Сердце невольно сводило при каждом взгляде на неё. Зараза! Почему ощущаю себя точно так же, когда влез в упряжку Ольги Бранга? Разница лишь в том, что не вижу ничьих смертей. Упаси нас всех!

Пока шёл до посёлка, невольно вернулся в прошлое. Странно, я давно уже не думаю об Оле, но столь внезапное появление этой бродяжки, вдруг напомнило о самых тяжелых днях в моей жизни. Как наблюдал трагедию женщины, которая потеряла буквально всё. Как боролся с её нездоровыми идеями и планом мести. Как бесился, когда понял, что она влюбилась в виновника своих бед. До сих пор бешусь, хоть и простил, и даже стал другом её избраннику. Ситуации абсолютно разные, но ощущения один в один, молчу про вопль интуиции. Тоха, в твоём доме Оля номер два, печёнкой чую.

Отбросил нагнетающие мысли, когда вдали наконец завиднелся дом Михалыча. Облегчённо вздохнул, радуясь, что хотя бы на полчаса могу не думать о пришельцах в своём доме.

– Михалыч, только отбуксуй к дому и всё. Копаться в моторах, я и сам мастак, – уверял деда, прося его вездеходный «Камаз».

– Как в дерево-то умудрился въехать, дурень? Это же фура и твоя вечно пустая просёлочная. Скоро там дебри будут, а не дорога. Распугал всех, нелюдь.

– Не пугал я никого. Просто свои частные владения сторожу. Нечего на мой берег причаливать, – недовольно огрызнулся в ответ.

– Ладно. Некогда мне щас, – потряс своей косматой бородой Михалыч, махнув морщинистой рукой. – Васильевне обещалсы забор подправить. Вечерком давай, до темноты.

– Я тебя жду, Михалыч. До зарезу надо. Мне на следующей неделе в город. Не поведи, сосед.

– Сосед, – передразнил старик. – Кой я те сосед? Даже шашлыки с тобой ни разу не жарил. Про рыбалку у твоего берега ваще молчу.

– Понял-принял, Михалыч. Готовь удочки и шампуры. Вот те крест, – и перекрестился, правда справа-налево, дурень. К счастью, не просёк.

– Иди… Буду часам к пяти, – пообещал он, выпроводив за дверь, увы, не очень вежливо. И это переживу, главное починить моего вездехода.

Взял курс к Егоровне, но той не оказалось дома. Слышал знакомый лай – Волк. Учуял меня. Потерпи, брат, сегодня же заберу тебя домой. За забором отчаянно заскулили, сжав моё сердечко. Чёрт! И где вас вечно баб носит?

Глянул на часы – полдень. Сейчас бы чаю с каким-нибудь дополнением. Или тем же пирогом, что ел с утра. Интересно, где его родина? Неспешно поплёлся вглубь посёлка. Знаю только пару-тройку мест с домашней выпечкой. Первой по маршруту будет Ульяна Фёдоровна – местная матёрая бизнесменша, что держит закусочную и продуктовый магазин. Заведение пестрило совдеповской "мишурой", напоминая о восьмидесятых годах. Даже за прилавком стояла не продавец, а товарищ-буфетчица Марина с пергидрольными кудряшками и грудью пятого размера, а ей ведь не больше сорока.

– Здравствуй, Антошенька, – мягко промурлыкала она голосом Анжелины Джоли в дубляже. – Давно не был у нас. В рейс уезжал?

– Да. Вчера вернулся, – ответил я без лишних мыслей в голове.

– Это замечательно, Антош. А я вот вчера прибиралась у себя в доме. У шкафа дверь начала провисать. Может заглянешь, посмотришь? У тебя золотые руки, – и многозначительно опустила глаза куда-то ниже моих рук.

Ага, золотые… Только ли руки? Хотя я не против, всё же здоровый нормальный мужик. В голове тут же воскрес синий взор бешеной Белки. Не, пока не избавлюсь от балласта, лучше нигде не задерживаться. А то задержусь и дом спалят ненароком. Открытым они его уже оставляли.

– Мариш, прости, я с удовольствием, но, боюсь, не выйдет. Горю. Машину вчера разнёс в пух и прах. Надо срочно ремонтировать. Не обижайся.

Марина сперва хмуро повела бровями, но после расплылась в натянутой улыбке.

– Какая досада! Ты надеюсь не пострадал?

Нет, но лучше бы убился и забылся вечным сном.

– Нет, со мной полный порядок, а вот с фурой накладка. Михалыча вот приехал просить, чтобы помог. Кстати, у тебя есть пирог с маком и вишнёвым джемом?

– Конечно. Ты только никогда его не брал раньше, – удивилась товарищ-буфетчица.

– И был полным кретином. Попробовал в рейсе подобный и вдруг вспомнил про твой. Решил испробовать местный гастроном, – улыбнулся Марине и вдруг ощутил на себе её тяжёлый масляный взгляд.

– Мой пирог, самый лучший пирог в мире, – прозвучало немного пошло, и я, нервно улыбнувшись, кивнул.

Егоровна, давай быстрее, а то рискую валяться изнасилованным где-нибудь на окраине посёлка.

Буфетчица ускользнула выполнять мой заказ, а я осмотрел заведение. Всё те же занавески, пыль с окон года два не протиралась, а посуда пластиковая. Здесь явно не до чистоты. Молчу о том, что Мариша выполняет тут и роль продавщицы, и официантки. Этим и поделился с ней, когда барышня принесла мой заказ и тучно опустилась на соседний стул.

– Некогда мне тут, Колосов, – угрюмо фыркнула она, мгновенно позабыв о флирте и любезностях. – Посёлок давно сдыхает. Молодёжь разъезжается. Только дачниками летом и дышим.

– Тоже верно. Я спрашиваю ведь не просто так, – решил действовать откровенно. Бабы обычно сердобольные и готовы помочь одинокому мужику. – Пристроить надо одну мою знакомую. Под мою ответственность. Она дефективная немного, но смышлёная и понятливая. Поставь на мытье посуды там или полов. Картошку чистить и прочее. Уверяю, всё подойдёт.

Марина окинула меня недоверчивым взором.

– Дефективная? Это в каком смысле?

– В самом хорошем, – спохватился я. – Она просто немая. Не говорит. Что-то с речью. Не суть. Но слышит хорошо. Возьми к себе в помощницы. А я в долгу не останусь.

Последняя фраза её явно окрылила. Чёрт! Знала бы ты, Надежда, на что иду ради тебя!

– Ладно. Приводи завтра. Посмотрю, чего может твоя молчунья.

– Спасибо, ты – чудо, Мариш! – затяжно чмокнул буфетчицу в пухлую щёку. – А можно пирог с собой упаковать? Бежать надо. Дома досмакую.

Пунцовая от моих выкрутасов Марианна запаковала остатки пирога в ланч-бокс и всучила мне трясущимися руками.

– До завтра, – проворковала она, и я почти точно расслышал последние слова голосом Голлума– "моя прелесть".

Так, вторая проблема почти решена. Ещё бы найти Наде крышу над головой, так вообще было бы здорово.

Вторая попытка забрать Волка, оказалась более удачной. Молодая овчарка радостно виляла хвостом, встречая своего загулявшего хозяина. Я купил Волка год назад для Ксюши, выполняя желание дочери, но бывшая жена встала в позу, требуя забрать пса. Видите ли, для овчарки нужен дом, а не квартира и он сгрыз у них всю мебель и двери. Пришлось забирать. Не на улицу же его выкидывать. Теперь Волк живёт со мной, но гостит у хозяйки питомника Егоровны за приличную сумму, когда мне нужно в рейс.

Только ведя парня обратно домой совсем забыл о гостях. Надя была во дворе дома, когда я и мой питомец вошли. Волк непривычный к посторонним мгновенно показал свой бойцовский нрав, кинувшись на незнакомку. Такого отчаянного и раздирающего душу крика, наверное, никогда не слышал, когда мой бес вцепился в полу её джемпера.

Твою мать!

Глава 4

НАДЯ

Антон явно жаждал поскорее избавиться от нас. Похоже именно об этой местной буке говорили в посёлке. Хотя, что особенного в том, что мужчина любит быть один, да и судя по наличию детской комнаты в доме, не всегда один? Отчего интересно так обособляется? И на меня порой смотрит так, словно демона увидел, которому задолжал душу.

Всё же была благодарна. Он не выкинул нас Таей на улицу, а даже решил помочь. Документы мне очень нужны, а вот работа и съём в каком-то посёлке не спасут от недруга, что с пеной у рта клялся найти меня и убить. И я верила его словам. Такие не прощают и не спускают всё на тормозах, как бы не умоляла о пощаде. Боль от недавних побоев снова давала знать о себе. Мне бы в больницу, но я не рисковала. Недруг наверняка будет ждать меня там, потому что свято верил – зверски избитая женщина рано или поздно всё равно обратиться за помощью к медикам. Нет! Ты меня плохо знаешь, подонок! Заживёт, как на кошке всё срастётся! Выпила очередную порцию антибиотиков с обезболивающим и принялась за уборку.

Дом оказался довольно большим для проживания одного человека. Два этажа с двумя ваннами, четыре спальни наверху, гостиная, кабинет и кухня внизу. Начала с верхних комнат. Детскую я и Тая уже изучили, а вот в другие заходить не рисковала. Но теперь хозяин дома велел прибраться, значит вперёд. Две оказались пусты – голые матрасы, окна без штор и мебель, накрытая брезентом. Тут никто не живёт. Думаю, и не стоит прикасаться. В третьей жили, но, похоже, периодически и набегами. Тяжелые портьеры расшторены наполовину, постель заправлена, но захламлена горой одежды, на тумбочке стакан со старым недопитым чаем, а в воздухе чудовищный запах пыли и кажется мужских носков. Заглянула под кровать – точно, бросил, паршивец.

Дабы избежать слёзотечения из глаз, распахнула полностью окно. Приятные звуки леса заструились в помещение. Так-то лучше. Сгребла с кровати одежду, подобрала носки и бросила в мешок для грязного белья. На барханах пыли можно было рисовать. Вооружилась тряпкой и двинулась по поверхностям. Судя по брендовой мебели, Антон купил или построил этот дом не так давно. Мужчина целенаправленно ищет одиночество, но со вкусом, не лишая себя цивилизованных вещей и комфорта, а говоря о комфорте, мог бы и горничную содержать на полставки, чтобы не доводить пристанище до ужаса. Такой домина требует обслуги, молчу уже о зимнем периоде, когда надо будет его постоянно отапливать. Всё, это не моё дело. В его планы я точно вхожу. Да и самой бы не хотелось, чёрт знает, что у него на уме. Хватило с меня и до его появления.

Покидая его комнату, контрольно брызнула освежитем воздуха из туалетной комнаты. Какие-то полевые цветы, но пахло приятней носков. Удовлетворённо мазнула взором чистую жилплощадь и, прихватив мешок с бельём, направилась вниз.

– Мамочка, – крикнула Тая, выглянув из детской. – Там паук! Я боюсь! Убери его!

Улыбнулась, обняв свою трусишку, и направилась спасать от насекомого. Убивать пауков нельзя, говаривала моя покойная бабушка, они охраняют дом. Поддела живность на совок и выпустила за окно, понимая, что тот всё равно найдёт дорогу обратно. Антону бы не мешало москитных сеток на окнах наставить. Уверена, его дочь тоже не будет жаловать подобных гостей в комнате.

То, что у хозяина дома дочь, поняла по игрушкам – куча кукол, туалетный столик с детской косметикой и наборами для волос, плюшевые игрушки всех габаритов. Шкаф, однако, оказался пуст – на полке лежал лишь пакет с завакуумированной одеждой. Ребёнок не живёт с отцом, но явно гостит периодически. Интересно, а мать? В разводе? Тряхнула головой. Любопытство сгубило мышку, так что не лезь, Надежда. Своих проблем полон рот.

Уборка внизу требовала больше сил. Кухню драила капитально, едва ли не под ключ – бытовая техника, шкафы, стены. Готовил он явно мало, так как не заметила жирных капель на поверхностях. Посудомоечная, почти не пользованная. Да, он явно в этом доме больше гость, чем хозяин. Кабинет оказался более обжитым – навороченный компьютер, принтер со сканером и ксероксом, огромное кожаное кресло, стеллаж с документами под грифом "ИП Колосов". Предприниматель? Ну да, своя фура, логистика и рейсы. Дальнобойщик? Тогда всё ясно. Дом большую часть времени пустует, когда Антон уезжает в рейс – недели, а может месяцы.

Вздохнула, внезапно почувствовав сочувствие к этому незнакомцу. Только вечная трасса, чужие люди, другие города, а после – пустой дом, глухой лес и одиночество. Не хотела бы я себе такой жизни, хоть и сама сейчас пытаюсь схорониться.

Завершив уборку в доме, вышла во двор. Баня, гараж и сарай заперты на ключ. В конце виднелась теплица. Подошла ближе, заглядывая внутрь – только бадья с водой, газовый баллон и мотки шлангов.

Звук открывшейся калитки не услышала, но зато через секунду в ужасе вскрикнула, когда в кофту вцепилось что-то огромное, злое и рычащее.

– Волк, назад! Фу! – сквозь рокот пробился голос Антона, а я, под гнётом страха и внешней агрессии упала на землю.

– Мама! – услышала крик дочери, которая как всегда побежала мне на помощь.

– Тая, нет! – к счастью, мужчина перехватил ребёнка на руки и отнёс на безопасное расстояние.

Я уже не видела и не слышала их, пытаясь освободиться от хватки пса. Ударила его по голове, но только больше разозлила. Стало жутко. Хотелось кричать и звать на помощь, но проклятая гортань не подчинялась.

– Волк, фу! Назад! Отпусти! Плохой пёс! – я не видела, как Антон урезонивает живность, но подействовало.

Обрела свободу от огромной зубастой пасти и галопом побежала прочь, не чувствуя увечий. Только вбежав в дом и обняв плачущую навзрыд Таю, поняла, что оставляю на полу следы крови. Прокусил. Поднять джемпер при ребёнке не рискнула. Адская боль начала набирать силу, а мозг не мог сообразить. В дом влетел взъерошенный Антон, выпучив в панике глаза.

– Надя? Прости, молодой ещё, глупый… Чёрт! У тебя кровь… Зацепил, гад! Тая, иди наверх.

– Нет, – заупрямилась дочь. – Мамочка! Ты ведь не умрёшь? Не умрёшь? – снова этот дикий страх в глазах ребёнка.

Я пыталась скудо-бедно, но успокоить дочь, только в присутствие хозяина дома это никак не получалось. Медведь сам рулил ситуацией, ещё больше пугая Таю. Схватил мою руку, бесцеремонно задрав полу джемпера.

– Прокусил, гадёныш! Надо срочно в больницу, зашивать…

– Нет! – закричала дочка и толкнула мужчину от меня. – Нельзя в больницу! Я же говорила!

Антон зашевелил ушами, принимая неведомое мне решение.

– Опять нельзя? – покосился он на меня, и взор стал суровее. – Ладно… Я тоже неплохо вышиваю. Тая, тащи чистую воду и полотенца из шкафа возле уборной, – дочь кивнула и поспешила выполнять, а я встретилась с пронизывающим, как копьё, изумрудным взглядом. – Снимай, – чёткое повелел он, глядя на окровавленный джемпер.

В ужасе похолодела, понимая, что помимо укусов от собаки, он обнаружит и другие увечья. Тая принесла чайник с водой и кипу полотенец, сунув Антону.

– Спасибо. А теперь шуруй наверх, в комнату. С твоей мамой всё будет хорошо. Зашью ювелирно.

– Она же не умрёт? – продолжала переживать девочка.

– От этого не умирают, не бойся. Я страшнее, – последнее сказал тише и прямо мне в лицо.

Тая покорилась и убежала вверх по лестнице, а я исподлобья таращилась на Медведя, не желая покоряться.

– Я буду молчать. Ни слова не скажу и ни о чём не спрошу, – пообещал он.

Сглотнула и медленно потянула с себя кофту. Антон замер, глядя на фиолетово-синюшные росписи на моём теле. Рваные раны от зубов его живности добавили ещё больше красочности и даже позитива. В тишине казалось, что слышу, как шевелятся волосы Антона на затылке. Он в шоке, но сцепив зубы молчит, потому что обещал.

– У него есть все прививки, не бойся, – наконец проронил он, аккуратно касаясь влажной ветошью моего бока. Поморщилась. – Прости, – молвил виновато и продолжил осторожно промывать рану.

Движения мужчины были плавными и нежными, даже слегка обмякла. Я бы замурлыкала и уснула, если бы не жжение на краях моей разодранной шкурки. Однако, жжение вдруг прекратилось, и я явственно услышала звон металла. Резко приподнялась, обернувшись. В руках Медведя мерцали изогнутая игла и необычный пинцет. Тут же всполошилась, но тяжелая ладонь прижала меня обратно на диван.

– Не хочешь в больницу, терпи меня, – строго сказал он. – Рана глубокая и рваная, зашивать надо. Без вариантов. Да, не бойся ты. Не впервые мне. И бывшая моя – медик. Аптечка по высшему разряду. Всё обезболил и продезинфицировал. Лежи только смирно.

Недоверчиво сглотнула, косясь на изуверскую иглу, которой этот косматый решил стягивать края раны.

– Надя либо так, либо больница. Без швов ты загнёшься через неделю. Выбирай.

По глазам видела, что не лжёт. Укусы собак и прочих хищных живностей способны раздирать не только кожу, но и мышцы с сосудами, вплоть до кости. Раны гноятся, подтекает сукровица, пока не начинается реакция организма на инфекцию. А если сепсис, то готовь место для погребения.

Легла, стараясь расслабиться и не смотреть на мужчину.

– Есть новости, – спустя время произнёс он.

Голос звучал тихо и мелодично, располагая к своему владельцу. Он так умеет? На такой тембр голоса любая уши развесит и пойдёт за ним, как припаянная. Чёрт, слушай!

– Она только посмотрит на тебя. По зарплате тоже на многое рассчитывать не придётся, но хоть что-то. На первое время… А теперь сядь, – велел он.

Повела головой, ища джемпер, чтобы прикрыться, но Антон вдруг жестоко отобрал его. В растерянности уставилась на него.

– Мне и так всё понятно. Молчу, лишь потому что обещал не спрашивать… До поры. Сядь, сказал, и дай осмотреть остальные художества.

Синяки, ссадины и прочие награды шли по всему моему телу и скрыть это от матерого и явно умудрённого жизнью мужика нереально. Поднялась и смущенно прикрыла грудь ладошками. Антон хоть и старался не смотреть на мои прелести, но явно это было выше его сил. Пальцы мужчины осторожно коснулись бока, и я застонала, дёрнувшись. Вода выступила из глаз.

– Ушибы довольно сильные. Возможно, даже ребро сломано, – констатировал он, смотря на меня с тихим ужасом и сочувствием. – Тебе надо в больницу, Надя.

Звучало, как мольба, и я бы обязательно прислушалась, но нет. Нельзя! Никак нельзя! Помотала головой, так же умоляюще глядя на него. Антон безнадежно выдохнул, опустив голову вниз, и о чём-то задумался.

– Хорошо. В больницу – нельзя, а просто показаться специалисту ведь можно? Без стационарной тягомотины.

Задумалась. Почему нет? Неуверенно кивнула, глянув на Антона с толикой надежды.

– Тогда продержись до завтра, хорошо? С утра в посёлок на собеседование, а после арендуем в местной автослесарне тачку, и в город.

На слове город мгновенно напряглась и начала мотать головой. Эти действия словно расставили точки над i.

– Надя, у тебя проблемы и похоже серьёзные, я не идиот и не слепой. Лучше скажи, есть ли у меня причины напрягаться сейчас так же, как ты?

Исподлобья глянула на него, понимая, что меня раскусили и моя тайна для него небезопасна.

– Я предупреждал. Неприятности мне не нужны, – и Антон решительно поднялся.

Поднялась вместе с ним, затравленно кивнув. Вот и всё. Ещё один мудрец на моём пути, не желающий влезать в проблемы слабой женщины. Захотелось упасть и расплакаться, но пока не успела докатиться до такого. Притянула к себе блокнот и настрочила дрожащей рукой:

– Прости, ты прав. Мы сейчас же уйдём. Спасибо тебе.

Глаза Антона расширились от удивления. А чего он ждал? Валяться у него в ногах и просить о крове, я точно не буду. Метнулась наверх, стремясь в детскую, где тихонько и чуть напугано ожидала Тая.

– Мама? – дочь мгновенно поднялась с кровати, теребя в руках какую-то куклу.

Жестом велела ей собирать вещи и, не дожидаясь реакции дочери, принялась за дело.

– Мы уходим? Он нас выгнал? – явственно ощутила в её голосе обиду и разочарование.

Кивнула, с сожалением погладив малышку по волосам. Надежда, что была подарена с утра лопнула в воздухе, как мыльный пузырь. Нужно снова самой искать выход из положения. Может найти подобный дом и желательно наконец заброшенный? Глупая, купилась на обособленность и красивый вид. Ведь понимала же, что здесь живут, но мне необходимо было залечить раны, прежде чем снова встать в строй и бороться за себя и дочь. А бороться придётся, так как либо меня, либо я. Только бы найти на них управу…

Вещи долго собирать не пришлось. Взглядом велела Тае положить на место чужую куклу. Девочка поникла, но покорилась, аккуратно посадив игрушку на заправленную кровать. Детская ладошка легла мне в руку, и мы гордо, но с тоской в душе направились вниз. Антон сидел в кресле, о чём-то сосредоточенно размышляя, но при нашем появлении поднялся, хмуро уставившись на нас. Ну что ещё? Разве не всё сказал и решил для себя? Устало выдохнула и проследовала дальше.

– Стоять, – процедил он решительно и неясно сканировал меня. – Что от меня нужно, чтобы я остался полностью спокоен за тебя и Таю?

Недоумевающе уставилась на него. То есть? Мотнула головой, не до конца понимая смысл его посыла.

– Я тоже не изверг, Надя… У тебя проблемы. То ли с мужем, то ли с законом? А может и ещё чего похлеще… С моей фантазией и опытом даже лучше не развивать данную мысль, иначе чокнусь, переживая о вас.

А, понятно. Совести боится. Ничего страшного. Ведь и правда мои проблемы не должны стать его. Это я тоже понимаю. Кто я и кто он? Мы знакомы меньше суток, а я вообразила себе героя. И правда глупая. За что виню его? Решила сгладить градус обиды и, мягко улыбнувшись, ласково посмотрела на него. Ничего не надо, молвила одними глазами и уверена, что он всё понял. Только… Антон раздражённо выдохнул и отобрал у меня чемодан. Эй?!

– Нет. Так не годиться. Я разберусь, идёт? Но при условии, что ты не будешь мешаться мне и спорить.

Спорить? Да я даже говорить не могу! Неуверенно таращилась на хозяина дома, мешкаясь между лестницей вверх и дверью на выход. Он издевается, да? То не нужны проблемы, то решать собрался. Что за игра в ромашку?

– Надя, я не хочу ввязываться, это правда, но и отпустить вас вот так на улицу… Не по-людски как-то.

Тая в надежде подняла на меня глаза, а после перевела на Антона.

– Мам, – дернула за рукав. – Он не выгоняет…

От этих слов вдруг стало тошно и кажется не мне одной. Тая впервые не хочет уходить и чувствует себя здесь в защищённости. Пусть недолго, но это так. Смотрела в изумрудные глаза этого Медведя и совершенно чётко видела его желание помочь наряду с каким-то опасением. Держа руку с блокнотом навесу, быстро настрочила своё предложение и протянула хозяину.

– Помоги только с документами, и мы уйдём. Обещаем. А врача не надо. Обойдусь. Почти не болит уже. Правда.

Подозрительно зыркнул на меня, пробежав взором по телу. Не верит. Надо выпрямиться и убрать с лица эту мученическую мину.

– Идёт, – молвил наконец он. – Напиши мне свои личные данные. Если вспомнишь серию и номер паспорта вообще замечательно. А пока… Пока иди ляг. Ужин сам приготовлю, как разрулюсь с фурой.

И властно взяв наши вещи, потащил обратно наверх, возвращая в комнату своей дочери.

– Пока отдыхайте и не путайтесь под ногами. Если вдруг станет хуже. Зови. Телефона у тебя поди тоже нет?

Мотнула головой. Я выкинула его и сим-карту в ту же секунду, когда оторвалась от преследователя.

– Вот, – достал с верхних полок шкафа огромную трубку, которая противно зашипела в его руке. – Эта рация. Я буду на третьей волне. Нажимаешь и говоришь. Отпускаешь и слушаешь. Разберёшься?

Приняла средство связи и охотно кивнула. Конечно разберусь. Даже на душе вдруг стало спокойнее. Он рядом и кажется пока не даст нас в обиду. Господи, спасибо тебе за этот кратковременный, но дар в моём аду.

– Всё… А я кое с кем посоветуюсь, – заметила в его руке смартфон, и мужчина поспешил покинуть комнату. Не вслушивалась, но совершенно точно различила слова за дверями. – Ира? Да, привет. Это я… Обойдусь. У меня тут кое-что произошло. В общем, нужна твоя помощь…

Ира? Это ещё кто? Неужели жена? Неприятная изморось прошлась по телу, а вот и "специалист" под мою душу.

Глава 5

АНТОН

Не смог. Как бы не желал забить на всё и сделать вид, что меня это всё не касается. Увидев столь жуткие и бесчеловечные следы побоев на хрупком женском теле, едва сдержался, чтобы не вытрясти из Нади душу, кто это сделал. Параллельно понимал, что о таких вещах женщины склоны умалчивать в силу каких-то своих внутренних кодексов. По глазам видел, что и она намерена оставить этот момент без пояснений, но всё равно в надежде смотрит на меня и нуждается в мизерной, но помощи. Поздно давать заднюю, когда ещё с утра пообещал помочь ей с документами и работой. Мужики так с бабами не поступают… Точнее я никогда так не поступлю.

Травмы незваной гостьи всё-таки беспокоили, а жена пришла на ум, как единственный источник медпомощи. Видеть бывшую в своих пенатах не очень-то хотелось, но могу и потерпеть ради благого дела.

– Антон, я сегодня на сутках, – недовольно отнекивалась Ирина. – Разбирайся сам.

– В том месяце, я помог твоему хахалю перевезти всё медоборудование в его новую клинику, потому что ты попросила, – тыкать этим не любил, но иногда милая жёнушка забывалась. – Теперь я прошу тебя о помощи… Хоть раз, мать твою, разродись!

– Не ори на меня, – оскорблённо рявкнула в трубку Ирина, и я сцепил челюсть, чтобы унять нарастающий справедливый гнев. – Примерно опиши, что у тебя там.

– Девушка… – тут же спохватился и переобулся. – Моя знакомая. У неё проблемы со здоровьем и нужна консультация врача, желательно хирурга.

– Так пусть идёт в больницу, – в голосе уличил раздражение.

– Тогда я бы тебе сейчас не звонил. У неё это самое… Фобия. Она боится больниц.

На другом конце провода услышал смешок.

– Колосов, ты опять подобрал где-то юродивую и спешишь решать все её проблемы? Ты бы лучше о дочери вспомнил.

– Не начинай, – попросил я, уже желая прекратить сей разговор. – В общем, я жду тебя завтра. Это очень важно, Ирин. Прошу тебя, как человека, спасающего жизни людей.

Сказав это, отключил связь, не давая ей оставить последнее слово за собой. Дудки! Я в браке плясал перед ней на задних лапах, пока не отрастил рога. Собственно, с моими дамами сердца мне их давно прикрутили с гарантией.

Телефон вновь завибрировал в руке, высвечивая имя абонента – Михалыч.

Чтобы достать мою "Вольво" с рефрижератором пришлось потрудиться. К счастью, ощутимых повреждений двадцатитонная махина не получила и была вполне себе на ходу. Пришлось выслушать тираду Михалыча о моей непутёвости и безалаберности, прежде чем моя кормилица встала на путь истинный, то есть на просёлочную.

– И как ты умудрился? – продолжал не понимать деревенский шумахер и механик.

– Да, олениха одна проскочила прямо передо мной, вот я и крутанул баранку с перепугу, – назвать Надю оленихой вдруг стало даже приятно, хотя я уже официально нарёк её Белкой.

– Ну и балбес. Оленина очень даже вкусная…

– Так нельзя же, Михалыч. Петрович меня потом с потрохами сожрёт за самку. Дерьма не оберёшься.

– А щас прям гладко всё у тебя?! – саркастически переспросил механик. – Смотри морду всю помял и лобовое менять придётся.

– Зато без штрафов, – парировал в ответ, садясь в кабину. – Спасибо, Михалыч. Ай да, мож по пивку?

Пригласив, однако, тут же занервничал, вспомнив о гостях в доме. Чёрт! Как мне объяснить кто это? Хотя, завтра весь посёлок о них узнает, как заявимся туда. Деревня ведь, хоть и городского типа.

– Некогда, Тох. Глашке обещал помочь с овощами в яме. Одну её туда больше не пускаю, а то едва не угарела в том году.

– Да, конечно… В другой раз тогда. Спасибо, Михалыч.

Загнав машину во двор дома, скептически осмотрел повреждения. Да, в копеечку влетит. Бампер выправлю сам разумеется, а вот лобовуху надо заказывать у дилеров. Чёрт, привалило счастье в дом. Благо машина находу, и я не останусь без своей кормилицы. Закрыл кабину и едва не запнулся о Волка. Овчарка зонарно-серого окраска, действительно, чем-то смахивающая на главного лесного охотника, виновато плелась за мной в дом.

– Нет, приятель, – присел на корточки, теребя Волка за загривок и морду. – Тебе нельзя в дом. Ты сегодня накосячил.

Волк склонил морду, тоскливо глядя на меня.

– Ты покусал моих гостей. Так не делается.

Пёс жалобно проскулил, понимающе склонив голову набок.

– Всё не ной и иди на своё место давай. И сиди там! Понял?

Волк снова проскулил и расстроенно поплёлся к своему лежаку под навесом сарая. Вздохнул, чувствуя некоторую вину теперь уже перед псом. Зараза, ну на всех не угодишь!

Войдя в дом, осекся. Пахло жареной курицей и картофелем. Прошествовал в сторону кухни, застав Белку и Таю за готовкой. Надя доставала из духовки мясо, а Тая сервировала стол.

– Я вроде велел тебе отдыхать, – буркнул скорее для поддержания главенства в доме.

Рыжеволосая обернулась, замерев с противнем в руках, а Тая закрутила головой.

– Обожжёшься, – испугался за девушку и, подскочив, настойчиво направил её ношу к столу. – И где таких непутёвых производят? – проворчал я, продолжая стоять за её спиной.

Надя оглянулась через плечо, посмотрев на меня голубизной своих глаз, что в полумраке кухни отдавали чернотой антрацитов. Взор скользнул по моему лицу, задержавшись ниже глаз. Невольно примагнитился, лаская взором эти необычные и красивые черты лица. Девушка смущённо улыбнулась, ударив похлеще электрошока. Отпрянул, но предусмотрительно подстраховал, чтобы не упала, лишившись моей поддержки. Подтолкнул к столу, а сам метнулся к мойке. Нафига?

– В ту тарелку не накладывай, – нашёлся я, ища в сушке для посуды большую пластиковую миску. – Вот, – поставил её перед носом гостьи и посмотрел пышущий жаром и пряностями картофель. – Признаться выглядит и пахнет аппетитно, – похвалил я и всё же удостоил Надю улыбкой. – Но всё же, я просил тебя не вставать.

Надя постучала себе по груди, а после показала большой палец вверх.

– Уверена? Снова штопать тебя не хотелось бы.

– Что значить штопать? – тут же вмешалась молчавшая до сих пор Тая.

– Это взрослое слово, – соврал я, лишь бы не приставала.

Надя снова улыбнулась и осуждающе покачала головой. Взяла из общей стопки тарелку и аккуратно выложила на неё еду. Поставила перед моим носом, окончательно убив во мне ворчуна. Прижала указательный палец к губам, веля помолчать и сунула в руку вилку. На такое не смел воспротивиться, не зная, что убедительнее – её жесты или запах еды. Потом разберусь.

– Что ж, приятного аппетита, – пожелал я и впился зубами в куриную ножку. – Давайте тоже. Тут на всех хватит, – подначил я с набитым ртом.

Девочки переглянулись и опустились за стол. Пока с жадностью поглощал, косился на идиллию этой маленькой семьи. Надя заботливо потрошила куриные ножки в тарелку дочери, кладя куски мяса в картошку, а кости складывала рядом в заранее подготовленную миску. Невольно отметил её аккуратные тонкие пальцы, не облагороженные маникюром. Небольшие царапины напоминали о недавней потасовке с моим псом, но вот заживающий желтоватый синяк на шее ближе к уху, свидетельствовал о более давнем увечье. Я бы сказал, что он старше даже тех, что у Нади под одеждой. Так и подмывало устроить допрос, но мирно жующая Тая, обламывала все позывы.

– Ты сделала, что просил? – испытующе посмотрел на гостью. Надя чуть растерянно уставилась на меня. – Фамилия и имя, паспортные данные, место прописки. Хоть что-то из этого.

Белка тут же нырнула в карман и протянула лист бумаги с надписью:

" Надежда Александровна Кирсанова, 1997 года рождения"

– И всё? – уточнил я, недовольно нахмурившись.

Девушка вновь испуганно уставилась на меня. Выдохнул, понимая, что ни черта мне от неё не добиться.

– Фамилия девичья или по мужу?

Надя показала два пальца – второе.

– Имя мужа, – вернул ей обратно листок.

Девушка ту же напряглась, боязно глядя то на меня, то на листок. После притянула к себе бумагу и написала:

"Николай."

– Нет, мамочка, папу зовут Олег… Ты забыла? – выдала мать с потрохами Тая.

Надя подняла на меня виноватый взгляд.

– Тая, ты уже поужинала? Давай-ка беги наверх. Поиграй там немного, – велел я девочке, не спуская с Надежды сосредоточенного взгляда.

– А можно ту куклу с фиолетовыми волосами? – жалобно посмотрела на меня девочка.

– Можно, – разрешил я, и Тая радостно упорхнула.

Лишившись моральной поддержки со стороны дочери, Надя решила ретироваться под видом уборки со стола.

– Сядь, – поймал её за руку и вернул за стол. – А если я могу помочь?

Надя чересчур уверенно мотнула головой.

– Хорошо, даже если так, что ты намерена делать? У тебя нет ни денег, ни документов. Я вижу, что ты скрываешься. От кого? От мужа? Это он тебя так зверски избил?

Девушка смотрела на меня, белея с каждой секундой. Губы задрожали и по щеке покатилась крупная слеза.

– Скажи, не бойся. Ты сбежала от насилия в семье?

Надя прожигала меня взглядом, явно прорабатывая в голове варианты ответов.

– Надя, я правда могу помочь. Поверь, и не с таким в жизни сталкивался.

Девушка, снова схватилась за лист бумаги и быстро настрочила.

– Мне нужны только документы. Дальше я сама…

Метнул в Белку суровый взор и, прихватив с собой лист бумаги, резко поднялся. Надя сжалась в комок, словно готовясь к удару. Вся моя суровость тут же улетучилась.

– Как знаешь. Спасибо за ужин. Было очень вкусно. Иди отдыхай. Посуду сам помою. Мне надо ещё Волка покормить.

Девушка робко кивнула и поднялась за мной следом, прихватив свою тарелку. Тут же отобрал.

– Ты вечно понимаешь всё только со второго раза. Иди наверх, сказано! Тебе надо отдыхать… Не заставляй тащить тебя туда силой.

Надя чуть приподняла вверх ладонь, явно осаждая мою решительность, и, поджав губы, направилась прочь из кухни.

Пусть лучше так. Я совершенно не могу думать в её присутствие, а надо, потому что информации набралось выше крыши. Загрузив всё в посудомойку и убрав со стола, начал готовить пищу для пса. Волк тут же радостно заюлил, увидев меня со знакомой миской.

Покормив живность, осел в кабинете. Первым делом нашёл в интернете болезнь Белки. Как она там написала? Афазия? Да, есть такая. Речевая дисфункция. Часто следствие неврологического или психологического заболевания. В лёгких формах подвластно лечению. Надо бы с Ириной по этому поводу тоже посоветоваться, может есть у неё знакомые врачи по этой сфере.

Второй этап – личность моей незнакомки, и в её правильной установке мне мог помочь только один человек. Набрал давно знакомый номер и замер, слушая гудки. Однако, трубку взял совсем не он. Мягкий, чуть с хрипотцой голос в очередной раз расцарапал душу.

– Здравствуй, Оля, – поприветствовал я, крепче вцепившись в трубку.

– Антоша, – радостные ноты на другом конце провода. – Как я давно тебя не слышала! Как ты? Когда приедешь? Даня постоянно спрашивает о тебе.

Даня… О старшем сыне я вообще как-то забыл. Твою мать! Что я за отец такой?! С бабами не везёт, детей раскидал по стране, гребаная кукушка!

– Я собирался приехать, Оль, но у меня тут маленькая катастрофа с машиной.

– В аварию попал? – тут же испугалась Ольга. – Ты цел?

– Да, со мной порядок, но фуру придется ремонтировать. Я приеду скоро, как разрулю тут всё. Данька всё равно пока в школе. Я твоему мужу звонил, если честно.

– Да-да, он во дворе, – спохватилась девушка. – Сейчас позову, только… – здесь её голос стал тише. – Он недавно встал на ноги после ранения в Сирии. Постарайся его пока ни во что не вмешивать, а то сработает опять порода гончей.

– Он же ушёл в отставку? – не понял я.

– Отставка? Не смеши. Это лишь для красного словца. Скоро сама его к стулу привяжу.

– Не переживай. У меня просто небольшая консультация к нему, – заверил я.

С отвращением слушал взаимные любезности четы Калиных на другом конце провода, боря в себе желание разбить телефонный аппарат о стену. Ну за что мне это?!

– Вот ты-то мне и был нужен, тихушник чёртов! – голос следователя УГРО мигом стал грозный. – Сколько раз я тебе звонил?! Ещё чуть-чуть и со следственным комитетом поехал бы, Герыч, спасибо, удержал.

– Я в порядке, мамочка, – буркнул в ответ. – Был две недели в рейсе. Вчера вернулся. Завязывай трястись надо мной, приятель.

– Если бы мне было срать на тебя, так бы и поступил, – сурово рявкнул он и в груди снова эта чёртова благодарность судьбе, что над всеми нами есть такой батя, как Ярослав Калин.

Да, все мы обязаны ему жизнью – и я с Олей, и Герман со своей супругой, и даже тот хирург, которого они вытащили из самого пекла.