Агентство «Можно все» . Время часовых
Эксклюзив
Глава 1
– Тесс? – с нажимом шипит он, явно считая, что "экспонат" должен вызвать у меня восторг. Но, как говорится, «видимо, что-то пошло не так»…
Я прислушиваюсь к себе и буквально постигаю: ни капли восторга…
Вот вообще ни разу.
Ни кусок го… но всё же… Палмер же буквально воспламеняется, горит. Он тянется к моим локонам, яростно сжимает их в пальцах, будто это приносит удачу. И капля на кончике его «гм…» медленно увеличивается. И всё, что я чувствую, – полное безобразие.
– Мне всегда нравились твои волосы, – хрипит он еле слышно. – Удивительные, огненные. Знаешь, что больше всего поражает?
Я кошу на него проклинающий взгляд, слегка приподнимаю бровь. Надеюсь, не продолжит… Мне вообще пофиг. Совсем!
Может, он заткнётся?
– Как ты бреешь лобок.
Я, блин, в восторге.
Нет, точно, стою на коленях, в упоении.
Спасибо, что руки убрал с плеч, козёл!
– Рыжий пух, а потом – раз, пуф-ф-ф и белая кожа. Я каждый раз млел. Представляешь?
О, представляю, сколько слёз радости он пролил на кафель в своей ванной. Мерзавец! Я почти не дышу. Не хочу… нечем.
– Ну так что?
Приоткрываю алые губы и вижу, как дыхание у него замирает.
Шумно срывается с губ. Жаркий и томный выдох. Он почти скулит и не сводит маслянистого взгляда.
– Бери! В рот! Те-е-ес!
Вскакиваю на ноги.
– Извини, Палм, не могу. Мы же брат и сестра, – опасливо пячусь.
В отцовском кабинете никого. Я оглядываю шикарную обстановку, безделушки, дорогие обои, картины, книги – сплошной псевдоантиквариат. Всё подделка, но одни копии хорошие, а другие – так себе. Палмер – так себе, откровенно дерьмовая копия. Он не кровь и плоть отца, всего лишь пасынок. Но это не помешало ему унаследовать всё.
Игнорирую, как он раздувает ноздри и обиженно, нехотя прячет "сокровище" в штаны. Если бы не деньги отца, "герой" был бы его единственным богатством. Едкая мысль вызывает во мне злую, мучительную усмешку. И мне становится горько.
– Плохой выбор, Тесс, – скрежещет он зубами, перекашивая губы в сухую линию. – Значит, вариант два.
Почему отказ в сексе для мужчин воспринимается нормально, но отказ сделать минет – как конец света? Я жутко хочу уйти, но мучительно терплю. Нельзя-нельзя. Мне до невыносимости схватывает горло. Ой, как же хочется высказаться. Закричать. Может быть даже ударить или разбить что-нибудь. Что угодно! В рабочей комнате полно хлама.
Вместо этого я подхожу к отцовскому столу и поправляю серебряную фоторамку, где отец обнимает жену и Палмера. Меня ни на этом снимке, ни на каком другом быть не может. Плохие воспоминания для нас обоих. Моя рука подрагивает от желания сбросить её вниз.
Всё равно не разобьётся.
А так жаль…
Обида захлёстывает жарким бешенством под горло. Обжигает душу изнутри, вываривая болью. Жизнь – несправедливая штука. И не рассказывайте мне, что это не так. Прохожу дальше и у барного столика наливаю щедро мартини.
– Выпить не желаешь? – спрашиваю его, зная, что Палмер не пьёт.
Он хмурится, игнорирует вопрос. Вместо этого садится в кресло за стол, смотрит на меня крайне сердито, постукивая пальцами по зелёному сукну. Мы оба знаем, где окажется его рука, стоит мне выйти из кабинета.
– Тебе крупно повезло, что я делаю предложение. Десять процентов. И это очень щедро. Так что не выпендривайся и прояви уважение! Стив Цзя – непростой человек. Ты понимаешь? В случае провала не получишь ничего, Тесс. Лучше сразу бери в рот.
– Прекрати со мной говорить, словно я маленькая. Я уже всё поняла! Всё!!!
– Нет, ты не поняла. Не поняла! Легче отсосать, чем получить информацию у Стива. Он будет защищать клиентов. И сама знаешь, нам нужны чёртовы сведения. Дьявол бы Богу душу заложил. И как… как ты её, б@@ть, достанешь? Скажи!? Как ты устроишься на работу к нему? Отвечай!
– Тебе, – отпиваю, и алкоголь схватывает, дерет спиртом горло. – Хватит уже. Мой ответ – нет!
– Я глава семьи! Отныне и теперь! Ты поняла? – кулак с силой ударяется по столу. – Стив сотрёт тебя в порошок! А я подожду и натяну тебя туда, где тебе самое место.
Оцениваю грубый жест и слова с безразличием. Палм способен даже проломить толстую столешницу, но мне он не указ. Наверное, ему придётся стать суперменом и спасти планету, чтобы я признала в нём главу семьи Буре, и то бооольшой вопрос… он никогда не получит желаемое.
– С чего это?
Делаю максимально большой глоток. Такой, чтобы пекло в ушных перепонках, проглатываю и ощущаю, как из тела вышибает дух. Слишком сладко и слишком крепко.
– Потому что он подонок!
– Тогда зачем? Зачем нужен список?
– Ты слишком много хочешь знать, – Палмер сердится по-настоящему, но отвёл взгляд.
– Сперва подпиши документы, а потом говорим, – выдыхаю и тут же заглатываю прохладный воздух, переводя дыхание. Подонок Стив Цзя или нет – совсем не важно. Мне нужно устроиться в его компанию и получить всего лишь список клиентов. И только. Зачем он Палмеру – тоже не важно. Взамен я получу десять процентов от семейного состояния.
Алкоголь ударяет в голову. На краткие жалкие мгновения жарко, физически тепло, не душевно… да, и так сойдет. Хотя бы так. Главное – заткнуть боль, что ломит в груди и выжигает сердце.
Даже не знаю, а оно стоит того? Вся авантюра? Сомнения поглощают душу, как тьма.
– Прояви уважение! Иначе никогда не пройдешь этот чертов тест.
Немного отдышавшись, ставлю стакан на столик. Смотрю на брата с болью. С радостью проявила бы.
Десять жалких процентов от ювелирной бывшей империи великого Александра Буре. И что теперь? А ничего. Мне сойдет любая должность в компании Стива Цзя. Или, если не выйдет, в любой другой. Я и в самом деле нищая, но текст часовщика мне нужен. Подтверждая его, я подтверждаю свою способность и право принадлежать своему же миру.
– Красота – всё, что у тебя есть, принцесса. Сиськи, мордочка, цвет! Не потеряй мой шанс! Если быстро не выйдешь замуж, считай, здравствуй нищебродство и паперть. Ну, или добро пожаловать сюда, – его взгляд опускается на собственную ширинку.
– Жду документов, – сообщаю я, устав от его нытья. – Не вижу смысла больше оставаться, была не рада повидаться, Палм.
Больше не слушаю, открываю дверь в длинный коридор дома, который был когда-то моим. Тут я выплакивала маме горести, открывала подарки на Новый год и таскала конфеты с кухни. Палм настигает меня и впечатывает в дверь. Мгновение от его напора, жара алкоголя в крови – мне передается горячий импульс. Изворачиваясь, я отбиваюсь.
Пять секунд борьбы, и я прижата к холодной двери. Сердце колотится в яростных ударах, по телу разливается пот отчаянья, смешиваясь с горячкой от ненависти. Палм, человек, который когда-то казался другом, теперь мое воплощение кошмара. Его присутствие невыносимо, а каждый миг настырной близости – пытка. Он держит меня крепко; его руки – железные оковы. Я понимаю, что ему ничего не стоило бы разорвать меня на куски, если бы он захотел.
– Я не договорил! Хочу узнать, какая ты, – голос у него стал низким и настойчивым, точно змеиное шипение.
Закрываю глаза, стараясь отгородиться от его слов, пытаюсь найти в себе силы для отпора, но все попытки тщетны, и каждое движение вызывает новые волны отчаяния.
Его руки повсюду – грубые и властные, они вторгались в мое личное пространство, лишая последнего, что осталось – чувства собственного достоинства.
– Не вой, – велит он, и в жесткой приказе звучит издёвка. – Женщины мечтают об этом. Так ты получишь время и пройдешь тест!
Какая наглая ложь! Да, это же почти наркоманский способ, время для путан, настоящее безобразие.
– Женщины во всём мире мечтают только об одном – чтобы такие, как ты, исчезли навсегда! Сдохли.
Слёзы бессилия и горечи текут по моим щекам, но Палм этого не видит. Он ослеплён собственными желаниями. В его мире нет места для сострадания. В какой-то момент, среди хаоса и тьмы, во мне что-то щёлкнуло. Я больше не могла оставаться жертвой. Ненависть, кипящая в сердце, превратилась в пламя, способное сжечь всё на своём пути.
Собрав все силы, что остались, резко отталкиваюсь от двери, заставив Палма пошатнуться. Плевать на его удивление, я видела, как он теряет равновесие от временного перекоса, я больше не боюсь его. Адреналин наполнял вены, давая смелость, которую я не знала в себе раньше.
– Ты никогда не узнаешь, какая я.
Понимаю, это только начало борьбы, знаю, что больше никогда не позволю себе быть жертвой. Буду драться за свою свободу, за своё будущее. Я вышла из кабинета, решив для себя: пусть идет к черту. Даже если придется умирать с голода под мостом, я не вернусь и ни за что не попрошу помощи.
И самое лучшее, что я могу сделать, это и в самом деле устроиться на работу к Стиву Цзя, получить список его клиентуры. Вот тогда появятся возможности и силы торговаться.
Глава 2
Новая работница
– Мистер Цзя, вы слушаете?
Элизабет Браун сидела в мягком кресле и разглядывала высокого шатена напротив. На чисто выбритом, потрясающе мужественном лице плыла красивая улыбка.
– Да, я вас слушаю, – произнёс он, возвращаясь в комнату психоаналитика из чертогов разума и переставая улыбаться.
– Я задала вам вопрос, мистер Цзя, – она никуда не спешила.
Являясь чрезвычайно дорогим специалистом, ей хватало опыта для понимания, что с такими людьми, как он, не стоит спешить. Даже если отчаянно хочется обратного.
– Визитка? – Стив усмехнулся. – У меня её нет. А если бы была, то на ней было бы написано: «Мастер на все руки».
– А вашим рукам можно доверять?
Он, кажется, на секунду задумался, и один уголок рта слегка приподнялся вверх.
– Это было бы неточным названием моей профессии. Правильнее звучит так: «Привет, я Стив Цзя, и я золотая рыбка!», – губы его всё-таки дрогнули.
В глазах, схожих в чём-то с глазами пантеры, блеснула повелительная хитринка.
– После этого обычно наступает неловкое молчание, и люди начинают думать штампами.
Элизабет понимающе улыбнулась.
– А если нет?
– То это наш клиент, – улыбнулся в ответ мужчина, подразумевая, что у человека достаточно воображения и смелости, чтобы исполнить свои желания, потому что именно этим Стив и занимался, исполнял чужие желания. Воплощал в жизнь всё то, что никто не смог бы воплотить. Всё, что угодно. Всё…
Любое желание… От прогулки по красной ковровой дорожке в роскошном платье от кутюр до гонки Формулы-1 в Монако. И не только это. Люди хотели очень разного и многого. Кто-то мечтал помахать клюшкой для гольфа с чемпионом мира (любым), кто-то спеть с культовым певцом на одной сцене, кто-то сняться в фильме или любимом сериале, а кто-то слетать в космос.
Любые грёзы на любой вкус и цвет, любого масштаба. Если бы Стив когда-нибудь надумал писать мемуары, он бы озолотился. Потому что те невероятные истории, что он создавал для своих клиентов, воплощая их пожелания, были о куда более серьёзном, чем о простом «хочу».
– Вы не ответили на мой вопрос, – вернула его к теме Элизабет.
– Клиенты могут доверять мне и моим рукам, – ответил он, но Элизабет понимала, что он не был искренним до конца.
Такие люди, как он никогда не бывают искренними до конца. Маска повелителя Мира прорастает к ним слишком глубоко, буквально до костей.
– А женщины?
– Женщины-клиентки?
На лице Стива на одно краткое мгновение промелькнуло удивление, даже грусть, но он скрыл эмоции.
– Просто женщины. Они могут вам доверять, мистер Цзя?
Ехидная усмешка вызвала у Элизабет ответную улыбку. Она нашла любопытным факт, что Стив Цзя исполняет чужие заветные желания, способен распахнуть перед носом клиента избранную дверь, которая обычно с грохотом захлопывается у любого просящего. Он помогает людям избавиться от ощущения повседневности и рутины, встряхивает их. И в его начинаниях следует успех за успехом, но сам так и не обрел личного счастья.
– Да, женщины могут мне доверять.
– Как вы вообще относитесь к женщинам?
– Я наслаждаюсь ими.
Элизабет улыбнулась. Честный ответ. Она верила, что глубоко в душе все люди одинаковые, все в той или иной степени хотят одного и того же: приключений, азартных волнений и любви. Все хотят встретить человека, который окажется только личным. А у Стива, учитывая, как он любит впечатлять клиентов и заставлять людей восхищаться своим чертовски острым умом и эффективностью, потребность в заботе о семье должна быть, по идее, еще более высокой – выше среднего. Но увы, Стив до сих пор не женат, и пока не планирует.
– А как насчет близости? Наслаждаться – не значит иметь близкие отношения, – заметила она, отмечая, как сужается янтарный взгляд. – Значит, женщины не могут вам доверять?
Она ступала на крайне опасную дорожку, утверждая, пусть и не прямо, что Стив Цзя, способный осуществить всё что угодно и для кого угодно, не может или даже не способен доверять женщинам. Почему он до сих пор сам не отправился в такое крышесносное путешествие, как брак? Возникла неловкая пауза, которую Элизабет мастерски выдержала, дожимая трудный ответ.
– Женщина может мне доверять, – задумчиво протянул он, явно подбирая слова. – При условии, что я доверяю ей.
– А если вы перестанете ей доверять?
Он помолчал, что-то взвешивая внутри себя, представляя или вспоминая.
– Значит, ей не стоит доверять мне.
– То есть она останется у разбитого корыта? Со стариками иметь дело легче?
Он рассмеялся, полагая, верно подмечено: с мужчинами дело иметь легче, чем с женщинами, ровно как и в сказке про золотую рыбку.
Стив доверял исключительно своему опыту, и пробовать и набивать шишки предпочитал исключительно сам. Его образ мышления не предполагал партнерства. Он был женат на любви к самой жизни, к её потрясающим возможностям и не собирался тратить время на мелочи.
– Вы знаете, что проблемы с доверием – это проблемы Питера Пена? – поддела Элизабет, понимая, что бросает вызов. – Вам стоит расширить свой опыт и кому-нибудь довериться.
– Я доверяю самому себе, и мне кажется этого более чем достаточно.
Психоаналитик улыбнулась, но никак не ответила на утверждение.
– Продолжим в следующий раз.
Стив кивнул и покинул её кабинет, на сегодня было ещё очень много дел. Он спускался по ступеням респектабельного офисного центра и знал, что привлекает женское внимание.
Дорогой костюм серого цвета, хорошая обувь, часы, стильная стрижка – всё вместе складывалось в рекламный образ современного волшебника.
Старательно высматривая на дороге желтую машину с шашкой, он не заметил, как опрокинул рыжую девушку, спешащую в противоположном направлении. Её волосы, подобно огненным языкам, взметнулись в воздухе, а глаза, огромные и испуганные, встретились с его взглядом на долю секунды. Она ойкнула, не удержала равновесие на высоченных шпильках и начала падение вниз. Стив, в панике пытаясь предотвратить падение, схватил её за рукав.
Тонкая ткань с треском и характерным звуком начала рваться, соскальзывая с руки, со шва. Девушка, напуганная и немало выведенная из спокойствия, вскрикнула в ужасе, её голос походил на мелодичный звон колокольчика. Стив, напрягаясь всем телом, подхватил её на руки и, наконец, обрел устойчивое положение. Лёгкость и хрупкость поразили его, и на краткое мгновение он почувствовал себя героем из романтического фильма. Это в его-то годы!?
– Я испортил вам встречу и блузку, – скороговоркой произнес он, не сводя глаз с её лица, которое, казалось, сияло даже в хаосе. Ресницы дрожали, как бабочки, готовые сорваться в полет, а щеки окрасились в нежный румянец, добавляя ей очарования.
Лицо действительно казалось удивительно красивым: высокие скулы, голубые глаза, рыжие брови и кожа, белая как снег. В его руках она казалась прелестно беспомощной и невесомой.
– Только, пожалуйста, не уроните, – взмолилась, крепко держась за него и испытывая смешанные чувства.
Стив рассмеялся.
– Сегодня мой день, – улыбка была многозначительной. – Как тебя зовут, красавица?
Девушка покраснела так сочно, что Стиву тут же захотелось узнать, каковы на вкус её губы: сладкие, с влажным блеском и, возможно, с шаловливым язычком.
– Зовите меня Тесс, мистер Цзя, – представилась она, прикусывая нижнюю губу и отпуская её. – Я ваша новая помощница. Меня послал к вам Рой Жэнь. Он сказал, что у вас встреча. Поставьте меня, пожалуйста. Очень прошу.
Стив хотел бы отпустить её, но она была настолько чарующей, что руки сами не слушались – они не хотели отпускать неожиданную находку. И приподнятое положение было не только у его рук.
– Значит, Тесс, – произнёс он задумчиво, голос звучал мягко, а в глазах светился интерес, как будто он пытался разгадать её. – Что ж, Тесс, мне действительно понадобится твоя помощь.
– Для чего, мистер Цзя? Чтобы стать кеглей в боулинге? – пошутила она, в голосе скользнул игривый тон.
Стив снова рассмеялся, искренне, заразительно. Осторожно поставил добычу на ступени, не сводя с неё глаз. Потом изучил её фигуру и нанесённый урон, как будто пытался запомнить каждую деталь. Да, он бы выбил настоящий страйк о такую чудесную «кеглю», и вовсе не в боулинге.
– Нет, Тесс, – ответил он с лёгкой улыбкой, в которой сквозило больше, чем вежливое дружелюбие, – для одного очень важного и деликатного поручения. Считай, это будет твоё первое задание на новом месте.
Кажется, он уже предвкушал…
Глава 3
Стив с трудом верил в происходящее. Новая помощница… Определенно, у Роя чувство юмора становилось с каждым годом всё более ироничным и злым. Как могло случиться, что мастер работает секретарем у хранителя? В конце концов, они же дружат со священниками, а те не дружат с мастерами. Да, были времена, когда кто-то с кем-то дружил. Теперь все они скрывают свою сущность, маскируются под многочисленное человечество и не показывают истинное лицо. Однако Тесс в его руках выглядела такой милой и наивной, что в какой-то момент Стив даже поверил. Неужели такое возможно? А вдруг?
– Что за поручение? – спросила она, когда он осторожно поставил её на ступени. Её сердце замерло – она не ожидала, что он так внезапно отпустит её, будто боролся с каким-то невидимым желанием. Волнение охватило её с головой, и она чувствовала, как дрожат колени, а кровь приливает к щекам. Как он мог так бесцеремонно разглядывать её. Она что была открытой витриной?
– Какое? – переспросила Тесс.
Стив молчал, его взгляд стал более пристальным и настороженным. Он слегка нахмурил брови и скрестил руки на груди, точно пытаясь защититься от возможной угрозы. Потом внезапно встрепенулся, вытряхивая из себя накопившееся напряжение. Что же произошло? Почему он так долго молчал?
– Как так вышло, что Рой нанял вас? —спросил наконец он, прищурившись и наклонив голову чуть в сторону, стараясь уловить скрытый подтекст в её словах.
– Он не нанимал, – призналась она, покраснев.– Он распорядился Марине, вашей секретарше, разыскать вас и передать это.
Протянула ему сотовый телефон – вещь незаменимую в наше время. Стив взял его, с удивлением и осторожностью рассматривая, будто ожидая, что телефон может быть опасен. После её рук…?
Утром Стив оставил его в офисе, и на этот раз тот не звонил без устали, как обычно во время его консультаций с Элизабет Браун. Именно это отличало сегодняшнюю встречу от всех предыдущих. В тишине Стив смог погрузиться в мысли и, сам того не желая, даже немного отдохнуть.
Тем не менее, спокойствие было нарушено, когда он заметил, как его взгляд невольно задерживается на груди Тесс. Мышцы в теле в неположенных местах напряглись, и это раздражало его. Он не привык к таким реакциям и постарался укрыть смятение.
– Где Марина? – спросил он, стараясь звучать спокойно, но голос всё же звучал резче, чем он хотел.
Тесс пожала плечами, действительно не зная, где находится правая рука Стива Цзя, но точно зная местоположение левой. Тот постоянно пропадал на кафедре археологии. Забавный малый, подумала Тесс, вспоминая задание Палмера.
Стив с усилием отвёл взгляд, чтобы сосредоточиться на разговоре.
– Сегодня я проходила собеседование, – продолжила она, оставив попытки починить порванный рукав. – Успешно провалила его, но у меня появился еще один шанс. Он не смог её найти.
– Её? – переспросил Стив, стараясь вернуть контроль над ситуацией и разминая пальцы, чтобы снять напряжение.
– Вашу помощницу.
– Ах, вот оно что, – Стив, явно озадаченный, но всё ещё был раздражён тем, как внимание продолжает отвлекаться. Его правая рука и помощница никогда не пропадала. А эта очаровательная девушка настолько наивна, что не в курсе даже о самой себе, не говоря уже обо всём остальном.
– Хорошо, – выдавил он, убирая телефон в карман и пробуя скрыть душевное напряжение. – Я хочу, чтобы вы сегодня сходили на Невский проспект, в книжный магазин, купите несколько книг. Затем вернетесь в офис и передадите их Рою. Если справитесь, думаю, смогу убедить его пересмотреть вашу кандидатуру.
Тесс пожала плечами, отведя взгляд и явно не находя предложение интересным, и ее реакция вызвала у Стива раздражение – теперь уже из-за её безразличия.
– Если справитесь, думаю, смогу убедить его пересмотреть вашу кандидатуру.
– Хорошо, каков ваш список? – выдохнула она без энтузиазма.
– Дайте номер, я перешлю, – ответил Стив, пытаясь сохранить спокойствие и ненавязчиво потирая шею.
Она кивнула и продиктовала номер телефона, а Стив продолжил разбираться с внутренним дискомфортом и неожиданными реакциями. Затем перевёл извиняющийся взгляд на порванный рукав её одежды, полез за кошельком и протянул деньги, но его руки слегка дрожали, выдавая внутреннее напряжение.
– Не стоит, – Тесс отмахнулась от купюр. – Если мы будем работать вместе, вы сможете компенсировать это в следующий раз, когда мне понадобится отгул или что-то в этом роде.
Она даже поморщилась, рассматривая банкноты, в воздухе повисла лёгкая неловкость. Стив, чувствуя, как его дыхание становится чуть глубже, сосредоточился.
– Что-то в этом роде, – ухмыльнулся, слегка наклонившись к ней, сокращая расстояние. – Звучит так, будто вы тоже хотите что-то оторвать в обмен.
Тесс рассмеялась, легко, задорно настолько что он не мог не заметить, как невольно задерживается на её губах взглядом. Быстро отвёл глаза, стараясь вернуть контроль над мыслями, злясь и понимая, что ощущения совершенно не типичны для него. Что его интерес растёт и никаких логических объяснений нет. Он отправил нужный файл ей на телефон, стараясь не выдать беспокойства, которое проявлялось в чуть более резких движениях.
– Ну, мы не в тех отношениях, чтобы мне захотелось вам что-то оторвать. Обычно отрывают… – она запнулась и покраснела.
– Что? – переспросил он, не веря ушам.
– Вашего щекотуна.
– Что!? – он был искренне ошеломлён, в уголках губ заиграла усмешка, и он выпрямился, пытаясь скрыть внутреннее возмущение.
Телефон Тесс тренькнул, и теперь они стояли, разрумяненные, как маковый цвет.
– Ну, вашего… – она развела руками от полной абсурдности ситуации.
Телефон тренькнул ещё раз.
– У меня не щекотун, – возразил он, делая шаг назад, чтобы восстановить растерзанное спокойствие. – У меня достойный агрегат!
– О, господи, – воскликнула она, отступая. – Я вам верю. Я не так выразилась. В общем, желаю всего хорошего. Отрывать ничего не буду и не желаю, ни вам, ни вашему… гигантскому, м-м-м … хозяйству. Огромному! Что там у вас?
– Вам показать!? – Стив сделал шаг вперёд, но тут же остановился, ловя себя на ненужном порыве.
– Всего хорошего. Я ушла!
Она выхватила деньги, движения девушки были наполнены чувством внутренней свободы и лёгкости, даже когда она поспешно развернулась. Яркие оранжевые волосы, как знамя, взвились за ней, создавая вокруг ореол из огненной энергии.
Стив остался стоять, как вкопанный, вглядываясь в удаляющуюся фигуру, он никак не мог избавиться от чувства негодования. И честно пытался понять, как разговор, начавшийся столь безобидно, внезапно повернул в такую странную тему.
Щекотун! Это же надо такое изречь. Щекотун!
Работать она, конечно, ни у кого не будет, но грех её не использовать. Он перестал улыбаться, наблюдая, как она мигом поймала такси и села в него. Милое дитя.
Затем нажал кнопку вызова.
– Марин? – ему ответили. – Что у тебя есть на эту девушку. Разузнай всё, что сможешь. Кто, откуда и чем занимается? И да, спасибо за телефон. Скоро буду. Да, занимательный дикий мастер. Вернусь спустя час.
Он без затруднений поймал такси и велел шофёру следовать за машиной Тесс, вдыхая вечерний воздух, насыщенный ароматами города, и стараясь привести чувства в порядок.
***
Когда я вышла из такси у дома Зингер, где находился книжный магазин, внутри разлилось волнение. Сердце затрепетало, а я неловко придерживала рукав. На пороге уже встретила тётя Таша, давняя подруга моей матери. Её тёплая улыбка и распахнутые объятия мгновенно согрели душу. Мы обнялись, и эти объятия возвращали к родным воспоминаниям, напоминали о маме. Тётя Таша смотрела с нежностью.
– Как давно тебя не было! Я волновалась, неужели ты забросила свои изыскания? – её голос дрожал от беспокойства, и руки чуть сжались, выражая тревогу.
В её глазах я видела заботу и любовь, которые она испытывала к моей матери. Когда мы вошли в уютный магазин, воспоминания ожили, наполняя теплом.
Я старалась не выдать своих эмоций, хотя внутри всё бурлило. Но они нахлынули, и глубоко вздыхая, я стараясь держать себя в руках. Тётя Таша, с её живой энергией и любовью к жизни, была напоминанием, что связь с прошлым жива. Мне важно сохранить эти чувства и продолжить свои изыскания, чтобы отдать дань памяти и двигаться вперёд, сохраняя частичку мамы в сердце.
Внутри магазина мой взгляд задержался на старинных часах в углу. Я ненадолго задумалась, ощущая, как мысли уносятся куда-то далеко.
– Время – странная вещь, – тихо сказала тётя Таша, глядя на циферблат. – Часовщики, как никто другой, понимают его ценность. Каждый тик и такт напоминает нам о том, как быстро оно уходит. Все привыкают думать, что его много, но на самом деле, каждый миг на вес золота.
Произнесенные слова отразились в глубине её глаз.
– Время не только измеряет жизнь, но и связывает нас с теми, кого мы любим, – добавила она. – Учит ценить каждый момент, быть здесь и сейчас, не упустить самое важное.
Я кивнула, чувствуя, как слова находят отклик в душе. Время действительно было важной частью жизни, особенно для часовщиков, мы не просто измеряли его, но и понимали истинную ценность.
– Проходи, – она провела внутрь.
У входа в магазин и внутри его залов всегда кипит жизнь. Невероятное зрелище: туристы и местные жители, будто бы магниты, притягиваются к этому уникальному уголку города. Каждого, кто переступает порог, охватывает волнение. Взгляды людей, их движения, ритм, с которым они выбирают книги, создают непередаваемую атмосферу. Мешанина культур и интересов кажется вечно живой, усиливая ощущение пульсации места.
Проходя через торговые залы, мы оказываемся в служебных помещениях, где скрывается ещё один зал. Библиотечно-торговый, он когда-то был тайной. В советское время здесь, как в секции ГУМа 200, партийные чиновники находили редкие книги, малотиражные издания и антиквариат. Каждый визит в зал пробуждает ощущение таинственности и эксклюзивности, мы все прикасаемся к чему-то запретному и ценному.
Но, что удивительно, сюда приходят не только за покупками. Атмосфера притягивает людей, которые хотят пообщаться, обменяться идеями и погрузиться в особый мир книг и истории. Каждый визит сюда – не просто поход в магазин, а настоящее культурное событие, оставляющее след в душе.
– Вижу, ты все забросила?
– А, нет, не забросила, было много проблем в связи со смертью, – отвечаю я, чувствуя, как стыд заливает лицо.
– Прими мои соболезнования. Он мне не нравился, но нужно признать, что был сильным человеком. Как ты? – спрашивает она.
При этих словах мой пульс учащается. Я киваю, признавая её правоту. Александр Буре, мой отец, самая противоречивая фигура в моей жизни. В сознании его образ то обретает очертания великого героя, то превращается в фигуру, полную ненависти и боли. Каждое воспоминание, каждое слово, сказанное им, отзывается в сердце эхом, вызывая бурю эмоций, которые я едва могу сдержать.
Его имя давит тяжёлым грузом. Он – источник бесконечных вопросов и сомнений. Что скрывалось за маской, которую он носил перед миром? Где проходит грань между гением и безумием, между любовью и ненавистью? Моё сердце колотится, готовое вырваться из груди, а мысли о нём бьются внутри, требуя ответа.
– Как человек, которого лишили законного наследства, бросили и плюнули в душу, – я решила, что лучше уж честно.
– Понимаю, тебе обидно. Он мог хотя бы поговорить с тобой. Но он всегда был таким, – Таша кивает и утешительно похлопывает меня по руке. – Не способен на обычные человеческие чувства. У часовщиков механические сердца. Чем ты сейчас занята?
– Ищу работу, – отвечаю я, разглядывая тёмные столы с лампами и стеллажи с плотно стоящими книгами, как в торговом зале.
Зал действительно больше напоминает библиотеку. Его стены кажутся мрачнее, с черно-синим оттенком, и без привычки угнетают.
– Можешь пойти к нам. У нас есть место стажёра. Опыт не нужен.
– С огромной радостью.
Это лучшее предложение из всех – невероятное и совершенно неожиданное. Все мои надежды и стремления сходятся в этой одной возможности. Без опыта, без "значимых" навыков, я чувствую, что судьба сама улыбнулась мне. Это чудо, и я не могу допустить, чтобы оно ускользнуло.
– Вот и славно. Располагайся.
Глава 4
Оказавшись в закрытой секции, я сразу ищу глазами Соню. Она всегда здесь. Когда она подходит ко мне. В её глазах светится доброта и легкое смущение, которые мгновенно располагают к себе.
Но есть в ней что-то особенное, почти ненормальное, что делает её такой непредсказуемой и завораживающей. Иногда её поведение кажется странным, как будто она видит время через уникальную призму. Напряженная и не всегда уверенная в своих силах, она притягивает внимание внутренней красотой и страстью к нашему делу.
Её энтузиазм заразителен, и после общения с ней остаётся ощущение вдохновения. Соня всегда делится частичкой внутреннего мира, полного часовщицкого искусства.
– Тесс?
– Соня.
Мы обнимаемся, как давние подруги, хотя на первый взгляд кажется, что наши отношения искренние, за этой видимой простотой скрывается некая недосказанность. Мы не подруги, но это не мешает нам наслаждаться встречами, даже если они порой кажутся обманчивым приятельством.
– Как давно не видела тебя.
– Я тебя тоже, – улыбаюсь, разглядывая её старушечье платье и безразмерную шерстяную кофту крупной вязки. – Кажется, лет пять-шесть.
– Точно. Когда ты вернулась в Питер?
– Месяц назад. Ты же знаешь, умер папа, – говорю, решив не вдаваться в подробности. – И дела. Похороны. Всякие хлопоты.
Её лицо искренне омрачается, и она вздыхает.
– Такая огромная потеря. Я думала, ты не захочешь жить с семьёй. Говорят, ты больше…
Верно, заниматься делами с Палмером и терять проценты от наследства мне не хотелось.
– Слухами земля полнится. На самом деле ничего не меняется, – усмехаюсь, подразумевая неизменный порядок вещей в наших кругах. Всё остаётся постоянным: часовщики ненавидят хранителей, хранители презирают священников, а последние ненавидят всех, включая обычных людей.
– И не говори, – отзывается она с горечью. – Точно!
Мы стоим у картотеки, такой же стародавней, как сам зал. Он дышит безмолвием, пронизанным электричеством. Стальная картотека, хранительница бесчисленных судеб часовщиков, в своём безразличии ожидает момента, когда заветный секрет будет раскрыт.
Окружающее пространство звенит временными отголосками неизвестных событий. Возможно, в этих древних книгах хранятся ключи к тайнам времени. Многие считают, что их лучше оставить погребёнными. Мы, часовщики, прикованы к этому вечному хранилищу, ожидая момента, когда прозвучит ответ.
– Что-то не так? – спрашиваю Соню, которая смотрит в пол.
– Ну, я всё ещё волонтёр. Нет места для стажировки, – вздыхает она. – Видимо, нет нужной степени таланта.
– Ой, – беру её за руку, сжимая пальцы.
Соня – слабый часовщик. Дар у неё едва-едва проявляется, и именно отсутствие дара сближает нас.
– Мне очень жаль.
Она поднимает на меня слезный взгляд и выдавливает улыбку.
– А в остальном Питер прекрасен! Всё так же много приезжих, много чужого времени и встреч. Мы, кстати, сегодня собираемся. Там будет немало общих знакомых. Хочешь? Пошли со мной. Многие будут рады тебе, и не только как наследнице Буре.
Я качаю головой, пряча взгляд. Да, наследница Буре без сильного таланта отца и матери. Это не истина. Никакая я не наследница.
– Знаешь, спасибо, но не хочу. Я так и не смирилась с выбором. Понимаю, ты не поймёшь меня, но мне не нужен дар часовщика. Так что, нет.
Она сжимает с пониманием пальцы в ответ.
– Я знаю, это из-за твоей мамы. Из-за временной петли.
– Для меня пока тяжело, – отвечаю, ненавидя в эту секунду время всеми фибрами души.
– Тесс, ты совсем не пользуешься даром?
– Нууу, – иронично улыбаюсь, вспоминая нелепую сцену на лестнице со Стивом. – Если бы! Сегодня буквально на глазах у всех развернула время. Совершенно не специально. Это был полный капец. Подвернула каблук на лестнице, начала падать, представляешь? Пять секунд разворота временных вариантов в будущее. И везде перелом чего-нибудь.
– О боже, – пискнула Соня, округлив глаза. – Я слышала, что иногда время сшибает мастеров с ног. Иногда даже на смерть. Но при свидетелях!? Вот так сильно?
– Я уже привыкла.
– И?
– Подхватил незнакомец. Развернула поток в обратную сторону. Заземлила. Но в целом, обычный капец.
Не буду же я рассказывать, что сознательно искала встречи со Стивом Цзя. Дела семейные не терпят посторонних. И уж тем более часовщиков. Правда, со временем вышла накладка. Я не планировала падать ему на руки.
Стив Цзя – конкурент моего отца, человек из мира, далекого от нашего. Удачливый делец, он не имеет никакого отношения к нашему кругу, и уж точно не часовщик. Но время, как всегда, ведёт себя странно рядом со мной. Я уже привыкла к таким всплескам. Мой слабый дар проявляется импульсивно, как мурашки по коже, вызывая дрожь и не давая покоя.
Когда отец осознал, насколько слаб мой дар, он не скрывал гнетущего разочарования. Иногда мне казалось, что он презирал меня за это, не понимая, как я могла родиться в его семье. Я была живым позором рода Буре.
– Хорошо, что он ничего не заметил. Не заметил же? – спросила Соня.
– Люди не чувствуют время, как мы, Сонь. Так что нет.
– Тебе стоит об этом поговорить с главным мастером. Сергей Алексеевич всегда поможет. Он знает, что делать.
Я поморщилась. Это обычный совет. У каждого района, города и страны есть свои мастера, как у священников. Они дают советы и помогают тем, кто ниже по иерархии. Время – самая капризная вещь на свете, и с ним шутки плохи. В нашей организованности мы похожи на священников. И нас много, это Хранителей мало, говорят, их всегда пятеро. Внешне они выглядят как люди, но внутри – совершенно другие существа. Это привилегированная, полускрытая верхушка нашего мира.
– Ты за чем-то конкретным?
– Да, – мой взгляд бродил по высоченным стеллажам с книгами. – Мне нужны вот эти книги.
Я достала телефон и показала список, который дал Стив.
– Если они есть в продаже, я их выкуплю. Если нет, возьму на библиотечный абонемент.
– Сейчас посмотрю в картотеке. А зачем они тебе? – Соня, как будто что-то вспомнила, тряхнула головой.
– Попросил один знакомый, – ответила я с улыбкой. – А что?
– Ну, тут есть редкая. Даже весьма. Сейчас посмотрим.
Я села за один из столов, стараясь не глазеть на Соню, и задумалась о Стиве. Стало смешно. Я назвала его «Щекотун». Как я только умудрилась такое ляпнуть?
Улыбнулась себе, вспоминая, как ощущала его руки. Приятное чувство защищенности и безопасности. Он мне понравился. Вокруг него время текло спокойно, а рядом со мной оно вело себя, как взбесившаяся сука. С лаем, визгом, сбивая с ног в самый неподходящий момент. И какие у отца могли быть трения с ним? Почему список клиентов нужен Палмеру именно от него? Таково условие сводного братца, и выбора он не оставил.
– Вот, держи, – Соня принесла три книги. – Все на абонемент, без продажи.
Я взяла их в руки, поблагодарила и вернулась на своё место, разглядывая каждую с нарастающим возмущением. Две из них казались обычными на вид, но, возможно, таили внутри нечто большее, чем просто текст. А третья, с окладом, словно из средневековья, манила загадочным сиянием, как хранилище величайших секретов. Он действительно думал, что такие книги можно просто купить здесь? В этом зале, где истории переплетаются с веками, такие сокровища не продаются, они передаются.
Это безумие! Каждая из них стоит целое состояние. Как он мог представить, что я просто зайду и куплю их на Невском проспекте, как обычные романы? Зачем они ему вообще нужны? На что он надеялся? Может, это просто шутка…
Я злилась на Стива за его наивность или, возможно, за его скрытые намерения. Как он мог втянуть меня в это? Неужели он думает, что я просто танцую под его дудку? Вопросов становится всё больше, а ответов – ни одного. Чувствую, что в этой истории есть что-то, чего я пока не понимаю, и это злит ещё больше.
Глава 5
Почему эта книга никогда прежде не попадалась мне на глаза? Из её страниц доносится застывший в веках шепот. Вглядываясь в неё, я вижу не просто строки, а зашифрованные послания, подобные которым встречала только в вымышленных историях для детей часовщиков, где читателя погружают в таинственный мир управления временем. В этих сокровенных рассказах, как в зачарованном зеркале, отражается сам ход истории.
Я ощущаю неестественную дрожь, от того, что время сгущается вокруг. Рельефный оклад, будто выкованный из самого времени, с металлопластикой, зеленоватой от окисления, изображает зубчатые шестерёнки и таинственные символы на циферблате. Кажется, время в ней замерло, сосредоточилось в деталях, переплетающихся в единое целое, тая в себе тайну и скрытые знания.
Прикосновение к книге – как путешествие сквозь эпохи. Ощущение удивительного изменения течения времени пронизывает пальцы, книга будто дышит. Не остаётся сомнений – это не просто книга, а нечто большее, нечто живое, хранящее в себе секреты времени.
– Что это? – спросила Соня, внимательно изучая книгу.
– Символы древних, – ответила я.
– Я же говорила, она старая.
– Верно. Видишь эти два символа внизу? Справа и слева они указывают на гриф «Времени». Книга существует во времени и сквозь него. Она – странница. Никогда прежде не встречала её здесь. А ты?
– Я тоже, – отозвалась Соня, её голос дрожал от едва сдерживаемого волнения.
– Чувствуешь течение времени?
Соня побледнела, слегка отшатнувшись.
– Что с тобой?
– Я пойду, – сказала она, не отводя глаз от книги. – Выпьем потом кофе в общем зале?
– Давай.
Как только она ушла, я полностью погрузилась в изучение книги. Каждый новый узор, каждая поверхность, очерченная моими пальцами, рождала во мне новую волну трепета. Это был не просто металл, не просто холодная оболочка. В нём пульсировала скрытая мудрость, нечто, что жаждало быть открытым. Загадочный оклад, словно живое существо, завораживал и притягивал, не обещая раскрыть спрятанные тайны.
Но зачем эта книга Стиву Цзя? Он же не часовщик. Я бы почувствовала родственную душу.
Однажды, в приступе гнева, отец выкрикнул, что глупцы собирают антиквариат, полагая, что эти вещи создавались в эпоху, когда Бог был ещё жив. Следы Бога в материи, воплощённые в форме вещей. Глупцы! Не Бог живёт в древних артефактах, а время. Оно фиксируется формой, блокируется, лишаясь текучести. Если Бог – вода, то время – камень. Однажды Палмер сказал: яблоко могло быть и железным, как ядро планеты. Инь – Ева, Ян – Адам. А между ними вода и земля. Бог и время. А вода нынче мертва.
Я открыла книгу, стремясь узнать её тайны. В списке Стива она значилась как «И Чжоу. Суть, стекающая с Небес», автор – хранитель Дэодал. Я слышала о таком мудреце, но лишь в сказках.
При виде кругов на страницах моё сердцебиение учащалось. Пульс и шум в руках заставляли дышать чаще. Что это такое? Нечто, что я ожидала увидеть, но к чему не могла быть готова. Непостижимое чувство тревоги и предвкушения охватывало меня. Что же скрывается за этой загадочной поверхностью?
Я перевернула первую страницу. Две линзы, пересекающиеся в областях друг друга, словно глаза всевидящего ока, наблюдали за происходящим, объединяя разрозненные фрагменты прошлого в единое целое. Vesica piscis, или «рыбий пузырь» – фигура, образованная пересечением двух кругов с одинаковым радиусом, запечатлела в себе некий высший порядок, скрытый от неискушённых глаз. В этом таинственном союзе заключена сила, способная изменить ход событий.
В воздухе повисла тягучая, липкая тишина. Дышать стало сложно. Испуганная, я подняла глаза от книги и встретилась на мгновение с взглядом других посетителей. В их глазах отражался страх.
Руны на странице плавно оживали, совершая таинственные микродвижения во времени. Они призрачно скользили, одновременно маня и пугая. Прикосновение к ним вызывало странное покалывание, и тепло разливалось по пальцам, когда я смотрела сквозь них. Страница, словно бы временной портал, утягивала в бездну, вызывая головокружение.
Свет, точно предчувствуя неладное, замигал, а затем, с нарастающим напряжением, замерцал. Затаив дыхание, я осознала: мне небезопасно. Потеря энергии и времени – спутники этого устрашающего спектакля. Свет погас, погрузив зал в кромешную тьму. Пронзительный удар тока, как молния, прошил мою кисть, оставив след из невыносимой боли.
Я вскрикнула, вскочив со стула и оторвав пальцы от страницы. Две книги слетели на пол. И тут же, как по команде, загорелись все лампы. От выброса адреналина перехватило дыхание. Казалось, никто ничего не заметил. Никто не обратил внимания на странное, необъяснимое событие. Мой взгляд вонзился в страницу зловещей книги. Что это за вещь? Захлопнув её, я замерла, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Ничего не произошло, верно? Почему же я так испугана? Открывать её снова не хотелось. Внутри поселился страх, холод, словно сверху легла бездушная могильная плита.
После нескольких секунд раздумий я взяла книги и направилась к стойке Сони.
– Ты быстро, – заметила она, взглянув на стопку. Её голос казался напряжённым, а взгляд настороженным. – Оформлять?
– Я передумала, – ответила я. – Выпьем кофе в другой раз.
Соня выглядела встревоженной, её мысли явно где-то далеко. Она украдкой переводила взгляд с меня на книги и обратно, пальцы нервно постукивали по стойке.
– Ты уверена?
– Ты тоже это почувствовала?!
Она побледнела, взгляд заметался, и казалось, что Соня искала выход из ситуации. Она сглотнула, её голова слегка дёрнулась, пытаясь скрыть нервный тик.
– Я ничего не заметила.
– Книга… она странная, – я покосилась на фолиант, который только что ударил меня током.
– Но это же обычный И-Цзин. Гадание. Элементарно старая книга, – ответила она дрогнувшим голосом.
Я уставилась на неё в недоумении, достала телефон и, глядя в список, сбилась с дыхания. Кровь прилила к лицу.
– Нет. «И Чжоу. Суть, стекающая с Небес», автор Дэодал.
– Да? – Соня взяла книгу, помедлила, но всё же открыла её, стараясь скрыть дрожь в руках.
– Тесс, ты уверена? Издание старое, – взгляд стал настороженным, как будто она ожидала чего-то необычного.
Она издевается?
Я вышла из зала в торговый центр. Прошла сквозь поток людей, не замечая их, не ощущая прикосновений, впитывая обрывки их воспоминаний, мечтаний, желаний, мыслей. Вылетела из магазина и, очутившись на мосту, уставилась на Спас на Крови, глубоко и отрывисто задышала, отпуская волнение.
На Невском, среди нескончаемой суеты, ощущался зловещий вакуум, как будто время замедлило ход. Внезапный, пронзительный взгляд из толпы ударил в самое сердце, заставив замереть. На противоположной стороне канала стоял Стив.
Его взгляд, как ледяные осколки, смотрел прямо внутрь, давая понять, что я не просто прохожий, а часть какой-то мрачной и запутанной игры.
Злость на Стива захлестнула, смешиваясь с ужасом от пристального рассматривания. Глаза, острые как лезвие, и застывшая осанка излучали жуткую уверенность в знании чего-то недоступного мне, или обычным людям. Он не был часовщиком, но понимание его истинной сущности оставалось за гранью, вызывая необъяснимый страх.
В голове за пульсировал вопрос: "Кто ты?"
Мысленно отправила его в пустоту, ощущая, как злость сжимают горло. Захотелось сбежать, я обернулась и бросилась к метро. Стремление укрыться под землей, где время текло медленнее, а мир давил меньше, жгло всепоглощающе. Я искала спасение, убежище от мрачной силы, от Стива, и липкий страх лишь усиливал желание спрятаться.
***
Стив почувствовал, как его охватывает тревога, когда он вошел в книжный магазин после Тесс. Внутреннее беспокойство нарастало, верно предупреждая об опасности, и не отпускало даже на миг. Он прошел во внутренний зал и встретился взглядом с Соней. Она, как обычно, замерла в ужасе при его появлении, неспособная скрыть страх.
– Где она? – его голос прозвучал, как раскат грома, разрывающий тишину.
В панике, с искаженным лицом та кивнула на стопку книг, затем рухнула на стул, будто несчастная жертва, не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями.
Стив, не тратя времени, схватил верхнюю книгу. Та самая, с тяжелым окладом и часовым механизмом, заключенным в железо.
Он открыл её.
Надежда на откровение заставила руки дрогнуть.
Но вместо обещанного чуда, вместо тайны, скрывающейся в глубинах, он обнаружил лишь пустоту! Ничего, абсолютно ничего.
Сердце сжалось от разочарования, его легкие наполнились тяжёлым, сдавленным вздохом. Внутри книги жалкие, избитые черточки – гексаграммы и банальные трактовки, понятные каждому профану. Всё насмешка над его надеждами, иллюзией, обещавшей чудо, но вместо этого оставившей лишь безжалостную малосодержательность.
С отвращением и разочарованием он захлопнул массивную крышку книги, оказавшейся обманчиво пустой.
– Я же говорила, – прошипела блондинка, её голос сочился ядовитой ненавистью, а глаза искрились торжествующим злорадством.
– Все это почувствовали, – произнёс он, откладывая фолиант в сторону.
– Но Тесс не такая. У нее нет дара.
Стив поднял на неё испепеляющий взгляд. Её ненависть лишь разжигала его внутреннее изумление.
– Ты правда не понимаешь?
Она молчала, сковавшись в ужасе. Всё, что ей известно, это то, что он отчаянно ищет книгу. Она даже не представляла, сколько времени и сил он вложил в поиски. Сколько лет он ее ищет.
– Зачем вам всё это? – спросила она, не в силах сдержать дрожь в голосе.
– Что сказала Тесс?
Соня заколебалась.
– Сказала, что это «И Чжоу. Суть, стекающая с Небес», автор Дэодал. Зачем вам древние мифы?
Стив с шумом выдохнул, изумление захлестнуло его новой волной. Неужели это возможно? Она нашла её. Нашла книгу!
Сегодня он действовал на грани, посылая Тесс сюда, полагаясь на какой-то зловещий, слепой фарт. Когда она падая на лестнице, не задумываясь, обернула, потрясающе сплетая нити времени, заземляя их обоих. У него не нашлось слов от восхищения. Это было как безумие, ее инстинктивные великолепные движения управления временем, но как будто она не осознавала, кем является на самом деле!
И, как всегда, капризная, коварная удача снова играла с ним, дразня и издеваясь, как с пешкой на шахматной доске. Невыносимо – ощущение, когда всё идёт наперекосяк, и иллюзия контроля рушится под напором непредсказуемой и жестокой силы.
– Что ты знаешь об этом? – изумление не отпускало его.
Блондинка съежилась под тяжестью взгляда, голос прозвучал как вызов, полный колючего сарказма:
– Только что текст утерян. Или, может, он вообще никогда и не существовал. Доказательств же нет, как и вашего здравого смысла, Стив.
Он сжал зубы, но не поддался на провокацию.
– Угу. И Атлантиды нет. И древних цивилизаций тоже. Но как же тогда Тесс знает автора? Откуда такая осведомлённость?
Соня фыркнула.
– Да что вы знаете? Может, вам стоит поискать разум не только в книгах, но и в собственном черепе? Тесс не та, за кого вы её принимаете. Еще раз повторяю – у нее нет дара!
– Я в курсе, – его голос звучал сталью и в нём чувствовалась едва сдерживаемая ярость.
Стив развернулся и покинул зал, едва удерживая разочарование, что бурлило внутри, как вулкан, готовый извергнуться. Слова блондинки долго звенели в ушах, как болезненное напоминание о неудаче.
Глава 6
Убийство Дмитрия, фотографии Тесс
– Не встречал никогда хронократов, – Дмитрий мотнул головой.
– Да, таких воров изымать из пространства трудно.
– Знал бы ты, как не охота. Легче, в земле черепки откапывать!
– В прошлый раз ты тоже так говорил! А затем лихо сдал экзамен по истоковедению.
Они выходили из университета СПбГУ, с рюкзаками за плечами. Кету и Дмитрий. Два студента археолога, казалось бы, обсуждающие отдых после лекционных пар. Но на самом деле речь шла, что о вечерней службе.
– Так, это в прошлый раз. Не могу поверить, что ты меня уговорил. Ты точно меня не разводишь?
Мало кто из их общих знакомых знал, что этих двоих объединял не только университет с кафедрой археологии, но и то, что оба крепко дружили.