Сад

Размер шрифта: 13

Художник Антон butterrr_juice

ISBN 978-5-0065-9292-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

мой единственный слушатель

остынет сцена с громом, с пылью,
и блеском вновь осядет дым.
я помню, что тот сон стал былью,
и помню кресел ряд пустым.

не грянет вновь здесь шквал оваций,
ведь вам наскучил злой поэт.
злость – склейка, ширма декораций,
простой и режущий ответ.

злость – злостью ли была, когда вы
во мне увидели врага?
живительней любой отравы
мне ваша ненависть была.

укор, смешок – ах, как обидно,
что краток был ваш тот визит.
у ваших ног чудесно видно,
как ореол петли висит.

за каждой рифмой слышен выстрел,
которым отсекался страх.
шагнули вы вперёд так быстро,
а я сижу, мешаю прах.

из ломких памятных осколков
собрал кривой, чудной портрет.
невыносимы вы постольку,
поскольку я – немой поэт.

но был ли я немым той ночью,
когда ты стал мне дорогим?

ведь ты там был, я помню точно,
чтоб зал не выглядел пустым.

(2024)

ублюдок

я совершаю акт каннибализма
и поглощаю вас стих за стихом.
мы выросли давно из нигилизма,
но всё ещё не помним ни о ком.

и отписалось, отболело горе,
и вы теперь забыт и одинок,
и наконец наемся вами вдоволь,
снимая мясо с ваших нежных строк.

вкус сердца человеческого мягок,
но вы – не человек, а лишь слова,
сплетённые из рамок и повадок,
шуршащая, пустая бахрома.

мы плоть от плоти, горечь ледяная.
тугое мясо – показатель мук.
я трапезу любезно продлеваю,
как истинный гурман и верный друг.

вы остаетесь крошками в тарелке
и каплями на вымытом стекле.
на вкус неплохо, даже для подделки.
почти алмаз, растаявший в тепле.

и будет душу греть мне долго-долго,
и послевкусий расцветёт букет,
когда на языке остынет колко
и стихнет поглощённый мной поэт.

(2025)

сны о черных кошках

подходит день к концу, а с ним – и мы.
помяты и поломаны немножко,
мы рухнем на кровать, чтоб видеть сны,
чарующие сны о черных кошках.

они кружатся вдоль пушистой тьмы
и в лунных растворяются дорожках,
для всех людей они всегда одни —
разрозненные сны о черных кошках.

на лапках переносят пыль звезды
и оставляют свет в молочных крошках,
чтоб на закате дня увидел ты
космические сны о черных кошках.

мелькнёт кошачий хвост в ночи кометой
и заберёт всю боль людских сердец.
окно погаснет в уголке планеты,
мигнув: «спокойной ночи, наконец».

(2025)

небо

и небо опрокинулось со звоном,
разбилась чашка млечного пути.
с коленей приподнявшись с тихим стоном,
осталось только в долгий путь идти.

разверзнуть ребра от души пошире
и небо необъятное обнять.
рассудок повернулся на шарнире
и повернул с собою время вспять.

и, синеву сжимая через силу,
хотя бы заберу себе её,
назло вселенной, каждому светилу,
как подсказало жадности чутьё.

необходимо обладать хоть чем-то,
во что вмерзать возможно по ночам —
вот так небесной прочной изолентой
желанье жить связало руки нам.

(2025)

решимость

тьма наблюдает с тихим любопытством

и основательно готовит мне допрос.

пусть не надеется – не сдамся слишком быстро,

и не дождется от меня ни слов, ни слёз.

я человек, увы, и не из умных,

кто собирает стройные стихи.

тьма кралась; я не чаял ног бесшумных —

ее шаги убийственно тихи.

риск должен быть в умеренных масштабах —

и на него пойду теперь, таков расчёт.

не остановит разложенья запах —

оно нас всех неровен час уж ждёт.

и будет холод, будет строгость в жестах,

но я привык, меня не испугать,

и толку больше нет в моих протестах,

хоть долг мой – упираясь, отрицать.

(2025)

ах

подруге,
которая хочет быть рядом,
которой доверил бы
жизнь я свою.
которая может своим
тёплым взглядом
надёжней щита стать опорой
в бою.
которой понять всё
бывает непросто.
которая в жизни своей не сдалась.
я ей завещаю
пшеничный проросток
надежды,
что в сердце едва занялась.
возьми это сердце
в свои тонки руки,
согрей, его радость и горесть
пойми.
позволь ему вновь
заглушить свои муки,
позволь получить
ещё каплю любви.
ты знай, оно вырастет,
солнцем нальётся,
забота к тебе бумерангом
вернётся.
и все твои силы восполнит сполна
та нежность,
что ты мне с избытком дала.

(2021)

дурак

не возвеличивай людей
и расставляй приоритеты
ведь разум должен быть сильней
чем колебанья сердца где-то

вы были правы я дурак
и дураком всё так же буду
но дураку не страшен мрак
дурак от счастья бьёт посуду

от горя дарит он цветы
от страха же в огонь шагает
и людям льет слова во рты
когда ругательств не хватает

и верит всей душой в любовь
и на стихи ломает руки
чтоб этот мир проснулся вновь
и не сошел с ума от скуки

(2025)

мурчащая вечность

хоть в пучине морской, хоть в лесу, хоть в туманностях скройся,
в скорлупу из всевидящих глаз заточи свою суть,
тьма останется тьмой, высыпайся и не беспокойся,
ведь для счастья лишь нужно надолго и сладко уснуть.

у мурчащей вселенной, конечно, свои распорядки,
и по-своему видит она суетливых людей.
пока мы расстаёмся, рыдаем, играемся в прятки,
только краем души как-то помним и мыслим о ней.

между смертью и сном из границ лишь одно пробужденье.
для тебя нет ни смерти, ни бога, ни моря, ни дна.
спи века напролет, а проснешься – пройдет лишь мгновенье,
для чего-то тебе эта вечность, бог видит, дана.

(2025)

в который раз

на этот раз все будет точно.
в тетрадь вцеплюсь руками прочно
и каждый знак и запятую
скрипящей ручкой расцелую.

на этот раз добьюсь я снова
искомого годами слова,
и мысль за мыслью под кровать
заляжет мертвым грузом спать.

на этот раз не будет страшно,
что выйдет слог не очень важным,
не очень смелым и нетвердым,
хромающим, совсем не гордым.

на этот раз вдохну поглубже,
чтоб в зимний зной и в летней стуже
земля осталась под ногами
и не рассыпалась стихами.

закончу здесь на этот раз,
чтобы не вспомнить вновь о вас.

(2024)

полезай в мои руки

полезай в мои темные руки —
только стужа ночная темней.
в них не будут страшны смерти муки,
в них не видно ни зла, ни людей.

полезай в мои теплые руки,
чтобы холод не сковывал вновь.
слушай, слушай в груди моей стуки,
что гоняют горящую кровь.

полезай в мои мягкие руки.
я как облако, только нежней.
позабудь песни, выкрики, звуки —
там намного, намного страшней.

полезай в мои добрые руки,
что все горькие слезы утрут.
не познаешь беды иль разлуки,
потому что я рядом, я тут.

полезай в мои сильные руки —
я стараюсь казаться сильней,
чтоб тебя уберечь от злой вьюги,
чтобы ты и не знала о ней.

полезай в мои цепкие руки —
моей жадности ровно под стать.
раз схватил тебя накрепко, жутко,
то уже не согласен отдать.

(2023)

тревожный человек

эта дрожь по костям не уймётся вовек,

этот мозг не узнает покоя.

я всего лишь тревожный, пустой человек,

и пока все бегут, я жду стоя.

это я наблюдал за тобой в час ночной,

Продолжить чтение