Моя! Любовь в тени

Глава 1

«Твоя дочь в доме малютки».

Ниже была прикреплена геолокация.

У Влада вспотела ладонь и дрогнула рука, в которой он удерживал телефон. Он сидел у себя в кабинете и работал, когда его настигло странное сообщение от незнакомого номера.

В первый момент его охватила ядовитая буря гнева, поэтому мужчина с силой сжал смартфон в кулаке.

– Что за тупой розыгрыш?

Никто, ни одна падла не имела права так подшучивать над Владом Войтенко. Над уважаемым и солидным бизнесменом, черт возьми. Тем более – так! Его дочь? Да что за вздор!

Но, отбросив эмоции и снова перечитав сообщение, он резко откинулся на спинку кресла и с ненавистью швырнул телефон на стол. Будто тот был в чем-то виноват.

Влад не ожидал, что некий шутник-Камикадзе продолжит свою тупую переписку. Однако телефон снова завибрировал и на экране высветилось новое глумливое сообщение:

«И, если ты не поторопишься, с ней может приключиться беда».

Мужчина вздрогнул, будто от удара под дых. Что это – угроза или совершенно не смешной розыгрыш? Нехотя он схватил телефон и еще раз прочел оба сообщения, которые не имели никакого смысла.

Первым порывом после раздумий стало позвонить шутнику и предупредить, что ему могут оторвать за такие розыгрыши. Влад набрал номер, но его тупо скинули. Не удивительно! Смарт снова завибрировал в руке и поскольку чат был открыт, то Влад сразу увидел текст:

«Войтенко, время пошло! У тебя есть ровно сутки, а затем пеняй на себя».

Непроизвольно он содрогнулся, хотя угроза не имела к нему никакого отношения.

Дочь… детский дом… сутки… выглядело так, будто его пытались отвлечь на время. Конкуренты, например. И он бы проигнорировал шутника, послал бы далеко и на долго, если бы не одно жирное «но».

Оно и зудело страхом по коже, не давая Владу расслабиться. Была одна девица некоторое время назад. Меркантильна и расчетливая зараза. Разве не она его в то время шантажировала беременностью? Если это она, то на этот раз Войтенко ее не пощадит.

Примерно два года назад зараза подстроила все так, будто он изнасиловал ее бедняжку, какие-то тухлые доказательства предоставила. Запугивала его, требовала денег в обмен на молчание. А Владу в тот период лишняя шумиха вокруг его имени и компании не нужна была. Первый раз он заплатил, но быстро понял, что аппетиты девицы будут расти. И не прогадал: позже она появилась снова с новостью о том, что беременна. Вот тогда-то Влад и припер ее к стенке.

Вспышки воспоминаний смешались с холодной логикой взрослого человека: если снова та нахалка объявилась, на этот раз ей жизнь медом точно не покажется. Больше некому, с остальными девицами он был максимально острожен в плане предохранения.

Несмотря на первоначальный гнев и желание отвергнуть правду, не вписывающуюся в его рамки, внутри него зрела тревога, которую Влад не мог игнорировать. Что, если ребенок его? Вдруг запугивание – это не пустой звук?

Нет, тут нужно было разобраться: угроза, шутка или банальное желание наживы.

Не оттягивая больше, он вызвал к себе помощника. Леха появился в кабинете спустя пару минут.

– Полюбуйся, что мне пришло.

Не жалея смартфон, бросил его на стол, а помощник тут же подхватил телефон. Леха был удобным, как кофе три в одном: и другом, и помощником, и крутой ищейкой. Наверное, не было еще ни одной ситуации от Войтенко, с которой Алексей бы не справился.

Он поднял взгляд, в котором уже мелькали варианты решения проблемы, как в немом кино. Вот за это Влад и платил другу космическую зарплату.

– Хотите поехать? – задал он вполне логичный вопрос, у Влада не было ответа.

– А должен?

Вместо ответа, Леха кивнул. Но все же высказался:

– Эти сообщения несколько глупы, но я проверю дом малютки.

Больше ничего не говоря, помощник положил телефон на стол и спешно вышел из кабинета.

Войтенко же больше не мог сосредоточиться на работе. Как бы глупо ни было, но некто реально выбил Влада из привычной колеи. И если происки конкурентов, что ж, им это удалось…

Барабаня кончиками пальцев по столу, мужчина припоминал каждую мелочь, связанную с той шантажисткой. Красивой, смелой и наглой, но тупой как пробка.

Разве он реально с ней переспал? Доказательства, что нахалка предоставила тогда, не выглядели убедительно. Ну, сфоткалась она с ним голым, спящим! Сняла короткое видео, где рыдала и говорила на камеру, что ее насильно взял пьяный бизнесмен Влад Войтенко. Такое клише, что даже сейчас ему стало смешно. Девица сериалов пересмотрела?

К сожалению, он не помнил ту ночь. Не вспомнил даже, где подцепил нахалку. Выглядело так, будто она его сама подкараулила и воспользовалась шансом. О чем и свидетельствовали записи с камер, которые удалось достать Алексею.

Тем не менее, пока рано было делать выводы. Ребенок, если он и существовал на самом деле, мог быть чей угодно.

Вечером помощник прислал подробный отчет, читая который, у Влада не оставалось выбора. Если все так, как предположил Леха, то…

Войтенко сжал пальцы в кулаки от негодования. Поздно было уже куда-то ехать и искать собственной правды. Завтра. Он все обязательно решит утром. А пока его волновало кое-что еще, поэтому набрал помощника:

– И все же пробей номер. Или найди мне ту падлу, что написала сообщения!

– Попробую, но ничего не обещаю. Вероятно, это будет не быстро.

– Ничего, я подожду. У меня теперь уйма времени.

Влад сбросил вызов и с тяжелым вздохом всмотрелся в панорамное окно. Вид огней ночного города обычно успокаивал его после тяжелого рабочего дня, но прямо сейчас это долбанное пламя вывело из себя. Он весь кипел как чертов чайник и ничего не могло остудить его пыл. Психанув, Влад уехал из офиса и, не включая в доме свет, завалился на диван в гостиной. Как бы он ни пытался, но мысли снова и снова крутились вокруг тех паршивых сообщений. Кто? Та девица их написала? Больше ведь никто кроме него и Лехи не знал подробностей. Или у заразы были сообщники? Вот только попадитесь ему в руки! Не пощадит же никого!

***

– В смысле, нашелся отец малышки?

От паники, прострелившей в пояснице, я сжала в кулаке подол сарафана и с немым шоком уставилась на полноватую женщину за столом перед стареньким компом.

Она обмахивала лицо веером и тяжело дышала, потому что в кабинете дома малютки было слишком душно. Да и я вспотела. От нервозности и жары за окном бисеринки пота выступили на лбу, поэтому спешно смахнула их пальцами.

– Так бывает, отцы иногда сами к нам приходят.

Нет… такого не могло быть на самом деле! Да как бы он узнал?

– А как же наши… – я запнулась и, нагнувшись ближе к женщине, тихо прошептала: – договоренности?

Она зыркнула меня, а затем закатила глаза и цокнула языком. Было понятно, что директрису дома малютки мои проблемы не волновали. Как и моя взятка ей.

– Что ты от меня хочешь услышать? Мужчина сделал тест ДНК, теперь ждем результат. Тут я бессильна. Можешь помолиться, чтобы их родство не подтвердилось.

Страх сковал мышцы от окончательного осознания ситуации – я не смогу теперь забрать малышку. Более того, ее вскоре отдадут мерзкому и гнусному типу только потому, что он ее отец, черт возьми! Да почему все так?!

Заразная тетка даже не дала мне возможности увидеть кроху, тупо отослала домой и посоветовала больше не вмешиваться.

Да как я могла больше не вмешиваться?! Не смогла далеко уйти от дома малютки, присела на лавочку поблизости и набрала номер любимого.

– Юр, – прорыдала, когда он принял вызов. – Ты не представляешь, что произошло!

Кажется, за последнее время я говорила ему эту фразу чаще, чем слова о любви.

– Что там, говори? – у него просто ангельское терпение, раз все еще не высказал мне претензии.

Раскрыла рот, но в итоге передумала. Такое нужно обсуждать с глазу на глаз!

– Дома поговорим.

Как же мне не хотелось уходить ни с чем, но не было выбора. Бросила тоскливый взгляд на корпус, в котором удерживали мою крошку и с тяжестью на душе побрела прочь.

Как могла, боролась с приступом слез, но едва оказалась в нашей арендованной однушке – разрыдалась. Казалось, вся жизнь разрушилась только из-за одной фразы – «нашелся отец малышки». Ну, вот как? Он что экстрасенс? Прочему именно теперь, когда обо мне пронюхали органы опеки? Да с какого лешего все так навалилось разом?!

Ширма из слез была настолько плотной, что не увидела перед собой любимого. Ощутила, как он оторвал меня от стены и увел в комнату. Превозмогая боль и слезы, выпалила:

– Юр, что теперь делать?

Отчаянно шмыгала носом, а слезы все не прекращались. Не видела Юру перед собой, но услышала его вздох. А затем и вопрос:

– Тебе не отдали ребенка? Но ты же так много им заплатила! – от его возмущения стало только хуже.

– Не отдали, – заревела горше, потому что теперь никакие деньги не помогут.

Юра прижал меня к себе и ласково погладил по спине. Как же было хорошо спрятаться в его объятиях, будто под теплым одеялом. Сердце отчаянно билось в груди от понимания, что я не одна в своем горе и рядом есть человек, который поддержит. Поймет и не осудит! Это придало сил бороться дальше.

Глава 2

Слезы не могли быть вечными и вскоре закончились, но проблемы от этого, увы, не испарились.

– Отец Лисички узнал о ней… – я боялась называть мужлана по имени, будто он мог выскочить прямо тут, как черт из табакерки. – Юр, но, как? Я не понимаю… У меня ощущение, что я за последнюю неделю перебежала дорогу ста черным кошкам! Сплошная черная полоса невезения.

И если с органами опеки я еще могла догадаться, что настучал кто-то из соседей, то как мог узнать Войтенко? Это невозможно! Нереально!

До его появления у меня еще был шанс законно взять опеку над Алисой. Да, нам с Юрой пришлось бы в спешке пожениться и улучшить жилищные условия, но я бы смогла! Мы бы с ним вместе справились. Тем более, что все равно собирались расписаться, так какая разница, произошло бы это сейчас или через месяц. После внезапной смерти сестры я напрочь отбросила вариант отдать Алису. Хотя и понимала, что рано или поздно в мою дверь постучатся. Но думала, успею подготовиться, а вышло так, что те тетки застали меня практически врасплох. Да еще и заявили, что я должна быть им благодарна, что на меня не подали заявление в полицию за похищение младенца. Уму не постижимо! Я ее тетя, так какое, к чертям собачим, похищение? Да что они могли знать обо мне, о Лисичке?!

– Может, оно и к лучшему? – осторожно обронил слова любимый, а я пришла в дикий ужас.

– К лучшему? – замотала головой. – Рита не просто так скрывала от мужлана беременность. Она еле сбежала от него и его омерзительных угроз. Мало того, как он гнусно поступил с сестрой, так еще и грозил убить, если будет мешаться ему под ногами. Юр, такому человеку нельзя отдавать нашу Лисичку…

Я ведь говорила ему и не раз, что Рита была напугана до жути и мне запрещала лезть в то дело. Он ее мало того, что изнасиловал, но как же отвратительно поступил после! Да разве такому человеку есть прощение?

Только от мысли, что моя сладкая Лисичка будет жить с ним, – заледенела от ужаса.

– Ну, по сути, ты судишь бизнесмена по словам сестры, – решил он мне в который раз напомнить, а я снова отмахнулась:

– У меня нет причин не доверять Рите.

– Ну, хорошо, – пошел он на попятную, – Войтенко плохой, но он отец и первый же тест ДНК покажет их родство. Что ты сможешь сделать? Ты не мать, а лишь тетя Алисы. По закону у него прав больше на опеку. Как и денег, чтобы урегулировать вопрос без лишней возни.

Бил правдой, как хлыстом по израненной душе. Отчего в горле пропекло изжогой от безнадеги.

Были у меня бредовые идеи типа украсть Лисенка и ухать далеко-далеко, но… Это красиво только в фантазиях или фильмах. В реальной же жизни мой план рассыплется уже в первую неделю. Без денег и документов далеко не убежать.

– Ангел, надо смириться. Я знаю, как для тебя была важна Алиса…

– Юр! – перебила его, чтобы не смел продолжать пагубную мысль. – Я не смирюсь. Я не знаю, как, но буду с Алисой. Я нужна ей, она привыкла ко мне. Она мне уже как дочь. Мы не сможем друг без друга.

Заметила на его лице промелькнувшую тень, но не успела как следует рассмотреть. Любимый спешно закончил разговор:

– Мне нужно собираться на работу. Я взял дополнительные смены, мы и так потратили слишком много денег, а скоро платить за аренду.

И снова все упиралось в долбанные деньги… Отдавая свои сбережения как взятку, я была максимально уверена в победе. А что теперь? Ни денег, ни малышки. И любимый имел право упрекнуть меня деньгами, но… понимал ли он, насколько мне было паршиво на душе?

Юра ушел, а я осталась наедине с пагубными мыслями. Все в крошечной комнатке напоминало об Алисе: кроватка, игрушки, одежда. Даже запах ее все еще оставался, он окутывал меня нежным облачком и дарил ложное ощущение покоя. Сердце кровью обливалось каждый раз, стоило хоть какой-то мелочи попасть мне на глаза.

Я все думала, прикидывала, но не могла найти решение. Не было его… только глупое по типу выкрасть ребенка. Но это совершенно не выход.

Хоть и было бессмысленно, но я приехала к дому малютки на следующий день. Зашла к директрисе и меня снова отослали. Так продолжалось два дня, а на третий вся моя жизнь вдруг резко разделилась на до и после.

Чудом застала тот момент, когда гадский мужик приехал в дом малютки. И спустя десять минут ему воспитательница вынесла мою Алису.

Даже стоя на приличном расстоянии, я четко увидела, что мужлан колебался, когда женщина протянула ему ребенка.

Он махнул рукой и явно велел мужчине рядом с ним «позаботиться» об этом, но тот запрятал руки в карманы штанов, покачал головой. Что-то произнес, после чего Войтенко с неохотой протянул руки и взял Алису так, словно ему передали вонючий сверток. Лисенок мгновенно зарыдала, да так горько, что я не могла больше стоять в стороне и просто наблюдать. Как такому неопытному чурбану можно отдавать кроху? Да он даже держать ее нормально не может, так как будет заботиться? Спихнет на няньку? Но ни одна из них не даст малышке любви!

Я успела подбежать как раз вовремя: воспитательница ушла, второй мужик уселся в машину, а Войтенко все еще «воевал» с плачущей Алисой на руках.

Подлетела к нему и попыталась выхватить из рук Лисенка, но не ожидала, что его хватка будет железной. Мне думалось, Войтенко держал малышку небрежно и отобрать ее будет не сложно. А что в итоге? Мы оба держали Алису: я с одной стороны, а он с другой.

Наши с ним взгляды неминуемо встретились, как и случайно соприкоснулись пальцы на тельце Лисенка. Меня в тот же миг будто током пришибло, а телом прокатилась странная вибрация. Но отмахнулась, ведь не думала выпускать ценное сокровище из рук.

Глаза мужика сузились, там отразилось так много всего: шок, гнев и даже немного чего-то… теплого? Но от последнего я сразу открестилась. Помни, Лина, кто такой Войтенко! Безжалостный монстр, которому нет прощения!

Меня всю колотило от переизбытка гнева внутри, но старалась тушить в себе костер ненависти, чтобы еще больше не напугать малышку.

И сразу перешла к делу, зачем оттягивать неизбежное:

– Отдайте мне Алису! – выкрикнула я и сжала крошечную ручку девочки, чтобы успокоить и ее, и себя.

Я тупо боялась, что Войтенко в любой момент прикажет другому мужчине убрать меня подальше и увезет Лисенка навсегда.

Войтенко нахмурился, его пальцы на тельце сомкнулись еще крепче. Хватка стала прямо железобетонной.

– Ты кто вообще такая? – прорычал он, глядя на меня с подозрением и яростью, которую даже не пытался скрывать.

Как в голосе, так и во взгляде. Поджилки тряслись, но я была тверда как никогда в жизни. И готовая глотки грызть:

– Я та, кто не позволит тебе погубить малышку! – в голосе отчетливо звенела сталь, хотя сердце бешено колотилось от страха.

Лисёнок не переставала рыдать и ее плач разрывал мне душу на куски. Я видела, как кривилось лицо Войтенко – ему это тоже не нравилось. Но, по причине, сильно отличающейся от моей.

А я бы прижала ее к себе, покачала, песенку спела. У меня бы она шустро успокоилась!

Мужлан тем временем мотнул головой и раздраженно выдохнул:

– Не неси чушь. Что значит – погубить? Ты в своем уме?

– Вы даже держать ее не умеете. Посмотрите на себя! – я шагнула ближе, наши взгляды снова схлестнулись, будто шпаги. Зазвенели и от них полетели искры. И никто из нас не собирался так просто сдаваться.

В его глазах бушевала буря, но и я не намеревалась уступать. Я уже наступила одной ногой на мину, назад дороги нет. Только бороться. И надеяться достучаться до разума мужлана.

– Это не твое дело, – выплюнул холодно, а под этим холодом я распознала скрытую ярость и сдерживаемую силу.

Задрожала от напряжения, но не сдавалась:

– Вы разве любите ее? Сможете позаботиться? Подарить ей тепло?

– Любовь? – он хмыкнул, насмешливо и зло. – Ты понимаешь, с кем говоришь?

Я знала, понимала, против кого пошла, но, а какие были варианты? Это мой шанс! Наверное, последний… Я бы и в пасть тигру заглянула!

Алиса снова всхлипнула, и мой порывистый вдох сорвался в воздухе.

– Пожалуйста… – тихо прошептала, глядя прямо в его глаза. – Не отнимайте ее у меня.

Его скулы напряглись, а взгляд стал ещё темнее. Ответ уже был на поверхности, но я отказывалась его принимать, поэтому мотала головой.

– Или ты отпустишь руки и отойдешь сама, или тебя уведут насильно.

Жестко. Четко. Без какой-либо надежды. Я всхлипнула, но мои слезы не смогли бы прогнуть циника.

– Считаю до трех.

В его глазах плескалось море решительности вперемешку с озлобленностью, у меня не осталось выбора. Я хрупкая девушка без защитника за спиной, а он – зубастый голодный хищник.

– Не плач, малышка, – я спешно чмокнула Лисенка в пухлую щечку и мне пришлось отпустить руки. Отступить.

Это было настолько тяжело и больно, что я ощутила, как внутри сжалась органы. Пусть она и не моя дочь, я не рожала ее, но Лисичка была со мной практически с первых дней. И никто бы не смог забрать у меня материнский инстинкт, что пророс и укоренился глубоко в сердце. Она – моя!

Алиса обернулась ко мне и потянулась ручками, а я… стояла как истукан и не понимала, что теперь делать. Лисичка хотела ко мне, но гадский мужик прыгнул в машину и авто сразу сорвалось с места. Оставив меня одну, в смятении глотать горькие слезы.

– Я так просто не сдамся! – прорыдала и от злости, что кипела чайником внутри, сжала пальцы в кулаки.

Машина скрылась за поворотом, исчезла из вида, но я знала, куда Войтенко увез мою крошку. Когда закрывается одна дверь, то сразу открывается другая.

Глава 3

– Это она, – брякнул Леха, а Влад не сразу понял, что от него хотят.

Малая перестала орать, но… Но в голове до сих пор шумело после ее крикливого плача. Девочка Алиса с интересом смотрела по сторонам и тянулась ручками, будто хотела потрогать все и сразу. Мужчина выдохнул, сразу сосредоточился на помощнике, а тот продолжил:

– Она написала вам те сообщения.

– Ты прикалываешься надо мной?

– Нет. Говорю лишь факты, – Алексей развернулся на переднем кресле пассажира и уставился ему в глаза.

– Ты слышал, что девица говорила? – помощник кивнул, а Влад добавил: – Она хотела забрать ребенка и, знаешь, мне в какой-то момент показалось, что решительности в нахалке было, хоть отбавляй.

– Тем не менее, номер зарегистрирован на ее паспорт. Хотя, это было глупо. Но кто его знает, – помощник пожал плечами. – Ее зовут Ангелина Николаевна Сидорчук. Двадцать пять лет, безработная.

– Сидорчук? – изумился он. – Сестра шантажистки?

Леха рассказал все, что успел накопать, и Влад хмыкнул. Младшая сестра, значит, как любопытно. Но, что интереснее – зачем ей все это нужно было? Деньги? Так судя из слов Алексея, та заплатила приличию сумму, чтобы ей снова отдали малышку. Но уже официально. Ведь какая-то падаль настучала в органы опеки и у Ангелины отняли Алису. А уже после написали ему…

Не сходилось что-то в рассказе помощника и Войтенко бесила та самая «проплешина».

– Где же сама шантажистка? Почему моего ребенка воспитывала ее сестра, черт возьми? И почему в итоге забрали в дом малютки?

– Пока не знаю, ищу.

Образовалась тишина и Влад воспользовался моментом. Мысленно он вернулся в ту секунду, когда девица подбежала и вцепилась в малышку хваткой орлицы. И она бы вырвала девочку из его рук, если бы его хватка была хоть каплю слабее.

Войтенко улыбнулся против воли, но хмыкнул. Да, чисто визуально, ему понравилась Ангелина – красивая светловолосая девчонка с кукольным лицом и невинным взглядом олененка. Милая и воинственная, было в ней что-то магнетическое. Но, не стоило забывать, что такое же впечатление однажды уже пыталась произвести ее сестра шантажистка.

Так в чем же выгода, если предположить, что те сообщения были от нее? После сцены, что девица закатила перед домом малютки, ему на ум приходил только один вариант. Нахалка его руками и деньгами решила вытащить Алису из детдома. Ну а после под шумок наверняка будет пытаться пролезть к Владу в дом.

Тогда все, включая недавний спектакль – логично. Логично, но… такая хорошая актриса? В ее глазах, на лице, в голосе было слишком много неподдельных эмоций.

Войтенко тряхнул головой, но тоска и обреченность в зеленых глазах девицы, когда она убирала руки от Алисы, – все еще преследовала его. Это чувство у девчонки было настолько ярким, что у него встал колючий ком в горле. Будто Влад отнимал у нее смысл жизни, не иначе.

Если все так, Ангелина еще придет к нему. Стало до чертиков любопытно, какую игру затеяли сестры Сидорчук. Неужели шантажистка решила сменить тактику и подослать к нему свежую кровь? Логично было или нет, но ему хотелось узнать, что же произойдет дальше. Потому что ребенка он все равно не отдаст. Если уж Войтенко стал отцом, то его ребенок останется при нем. Да и напрягали его непонятные мутки вокруг этого дела.

– Лех, доложи охране, чтобы смотрели в оба. Есть у меня чувство, что та девица еще объявится у меня дома. Или в офисе. Пусть ее пропустят. И как только она переступит порог, я хочу знать сразу же.

– Конечно.

Влад вошел в дом и первым делом отдал девочку нанятой им вчера нянькой. Которой и делегировал полномочия обставить детскую комнату. Сам же ничего не сделал, не интересно было.

Ну, в одном Ангелина оказалась права – Войтенко понятия не имел, что делать с крикливым ребенком, которого все еще не мог воспринимать, как своего малышка. Тест ДНК не врал – Алиса его дочь. Но не екнуло ничего в груди при первой встрече с девочкой. Обычный ребенок, ничего особенного. Может, чувство отцовского долга придет позже? Хорошо бы, потому что прямо сейчас он не хотел ничего для нее делать сам. Для этого он платил няньке из элитного агентства приличные деньги!

Но, как оказалось позже вечером и ночью, даже самая опытная нянька, судя из резюме, не могла справиться с чересчур крикливым ребенком. Влад долго терпел, уговаривал не злиться и немного потерпеть, но, когда время беспрерывного плача продолжалось пятый час, он не выдержал.

У него в доме прекрасная шумоизоляция, да и ребенку он выделил самую дальнюю комнату, но…

Крик, плачь, ор и все тому подобное долетало до него, будто Алиса с нянькой стояли под дверью в его спальню!

Влад с рычанием зверя вылетел из комнаты и чем ближе приближался к шуму, тем сильнее закипал изнутри.

Он влететь бомбой в детскую с прочным желанием разнести все вокруг. Но для начала стукнул по включателю. Вспыхнул яркий свет, и перед ним предстала картина – няня, вся бледная, с трясущимися руками, безуспешно пыталась укачать Алису. А та будто назло им всем, вопила, не переставая. Уже вся стала как спелый помидор, черт возьми!

– Что тут происходит?! – заорал Влад, и ребенок на мгновение сбился с крика.

Малышка уставилась на него огромными, блестящими от слез глазами и… взвыла еще громче. Горше настолько, что у него свело спазмом желудок.

Он прикрыл на секунду глаза и зажал пальцами переносицу. Попытался удержаться от желания вышвырнуть все к черту, включая саму девчонку. Видимо, Влад переоценил свои силы. Ну, не был готов он обрести вдруг восьмимесячную дочь! А ведь Леха издевательски предупреждал его, что с маленькими детьми просто не будет, но он же Войтенко, черт возьми! Он не любил, когда ему бросали вызов.

Нянька отвлекла его от последующих дурных мыслей:

– Я… я не знаю, что с ней, – испуганно пролепетала женщина. – У нее нет температуры, я поменяла подгузник, покормила, но…

Она едва сама не рыдала и судя по дрожащим губам, хотела убежать из дома прямо сейчас.

– Боже, за что мне это? – прошипел Влад и развернулся спиной. – Разбирайтесь сами!

Захотел убежать, пока этого первой не сделала нянька. Но едва он шагнул за порог, как до него долетел жалобный писк:

– Господин Войтенко, попробуйте вы. Вы же ей родной, Алиса почувствует и точно успокоится.

Он закрыл глаза и до боли стиснул челюсть. А за что он, черт возьми, тогда ей деньги платит? Уже хотел поставить нахалку на место, но малая завыла так, что Влад уже был готов сделать что угодно, лишь бы наступила упоительная тишина.

– Черт! – он резко развернулся, в три шага вернулся в комнату и, все еще звеня яростью, выхватил девочку из рук няни.

Неумело и грубо, но пофигу. Алиса на миг замерла. Ее крохотные пальцы непроизвольно сжались в кулачки на его футболке, а потом… она снова всхлипнула, но уже тише.

Влад смотрел на нее сверху вниз, пока держал на вытянутых руках. Ему было неуютно, неловко и раздражение накатывало с новой волной. Он, черт возьми, вообще не знал, что делать с ребенком!

Да и Алиса, судя из гримасы отвращения на лице не понимала, как себя вести. То ли плакать, то ли рычать от недовольства.

– Тише, – процедил он сквозь зубы. – Заткнись уже…

Но Алиса, будто назло, снова заплакала.

– Да что ты от меня хочешь?! – рявкнул он, но, к его удивлению, девочка даже не дернулась.

Не испугалась его мощи, наоборот, она испытывала его нервы на прочность. Влад тяжело выдохнул, попытался успокоиться, но где там. Внутри волнами билось отвращение к собственному ребенку, и Войтенко ничего с этим не мог поделать. Хотя пытался мысленно говорить самому себе, что она его кровь. Его родня…

Няня бормотала, что ребенку нужна близость родного человека, но он уже не слушал. Он осторожно прижал Алису к груди и стал покачивать из стороны в сторону. Особо ни на что не наделся как вдруг… она успокоилась.

Просто уткнулась в его плечо, всхлипнула еще пару раз – и затихла. Причмокивала время от времени, но, черт возьми, молчала!

Влад обомлел от изумления. И встал истуканом, опасался делать лишние движения, чтобы ничего не «поломать». Сердце пропустило удар, замерло, будто оно тоже боялось громким стуком спугнуть ребенка.

Алиса уже сопела у него на груди и крохотными пальчиками сжимала футболку. Держала крепко, словно не собиралась никуда отпускать.

И вот тогда, совсем не вовремя, глубоко внутри него что-то дрогнуло. Теплая, тихая, едва уловимая эмоция пробежала по сердцу и проскользнула прямо в душу.

Он сглотнул. Никогда еще не испытывал ранее ничего подобного. Мужчина будто наполнился странной теплотой и озарился ярким светом. Можно сказать, что его темная аура вдруг резко изменила цвет!

Влад медленно выдохнул и, уже более осторожно, снова начал покачивать Алису.

Войтенко не знал, как это – быть отцом. Не понимал, как любить ребенка, мать которой ненавидел и презирал всеми фибрами души.

Но в тот момент он понял – хотя бы должен попробовать.

Глава 4

На следующий день я была еще решительнее, хотя любимый не поддержал моего рвения и дальше бороться за Алису. Более того, услышав, что я прошлым днем словесно воевала с Войтенко, – отругал. Пристыдил и напомнил, что у мужчины есть все законные права на малышку. В то время как у меня их не было и быть не могло. Ну и что?! Мы с ним проспорили до поздней ночи и успокоились, когда я уже хрипела из-за того, что практически сорвала голос от возмущений.

Еле дождалась той минуты, когда утром за ним закрылась дверь и тут же соскочила с кровати. Я не обещала ему, что перестану лезть к Войтенко, поэтому со спокойной совестью шустро переоделась и поехала к мужлану.

Не была уверена, застану его дома или нет, но плевать. Если придется ждать – так и поступлю.

Оказавшись практически на месте, стала искать номер дома, как вдруг заметила машину. Авто Войтенко, я запомнила его номер! Оно как раз ехало по узкой дороге и я, не щадя себя, бросилась под колеса. Другого варианта не было, или я не хотела его искать. Но ведь сработало! Водитель резко дал по тормозам и меня не задело. Лишь от испуга упала на асфальт, тяжело отдышалась. Без разницы, что обо мне подумают, я хотела вернуть ребенка и плевать на мнение Влада Войтенко. Мужлан выскочил из машины и подбежал ко мне.

– Ты что, с ума сошла?! – раздался гневный рык Войтенко над головой. – Какого черта?! Жить надоело?!

Я, дрожа от пережитого легкого стресса, встала с асфальта, отряхнула ладони и подняла на него пылающий взгляд.

– Нет, не надоело! – выплюнула ему в лицо, едва справляясь с бешеным сердцебиением. – Отдайте мне Алису! Вы не имеете права! Вы… вы… вы украли у меня ребенка!

Ляпала невпопад, потому что все перемешалось в голове. А, может, это он натравил на меня органы опеки?

– Я украл? – он скрестил руки на груди, будто защищался от моей наглости. – Я ее отец! А ты кто?!

Швырялся словами, как козырными картами в игре. Но что могла я? У меня из аргументов не было ничего, кроме:

– Я люблю ее! – выкрикнула со слезами на глазах и схватила его за рукав. – Я заботилась о ней все эти месяцы, а вы даже не знали, что у вас есть дочь.

– Это не дает тебе никаких прав. – грубо отрезал он. – Ты даже не ее мать, так как смеешь требовать у меня моего ребенка?!

Ударил так больно словами, что стало физически плохо. Чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, шустро произнесла без капли сомнения:

– Потому что мне не все равно, – было трудно дышать, от слёз и злости сводило спазмом горло. – Она мне родная, понимаете? Родная! Я не могу спать, не могу есть, я просыпаюсь ночью и думаю, как она там без меня… Вы хоть понимаете, каково это – любить, но не иметь возможности даже увидеть малышку?! Это разрывает мне сердце.

Все слова лились прямиком из души, я не кричала, не возмущалась больше. Просто надеялась, что так Войтенко поймет мои чувства. Мои намерения по поводу Алисы. Но… кого я пыталась убедить? Чурбана, у которого вместо сердца – калькулятор?

Влад сжал челюсть. Он был зол, но в его глазах промелькнула тень сомнения, а может, и понимания. По крайней мере, так хотелось мне, вот и мерещилось всякое.

Мы стояли друг напротив друга, словно два разъяренных зверя, не готовые отступить. Нет, слезливыми речами его точно не убедить, поэтому зашла с другой стороны:

– Вам плевать, что Алиса будет страдать без меня?! – давила я на него, и чувствовала, как дрожали колени. – Плевать, что её сердце разорвется, когда она поймет, что я больше не буду рядом с ней?!

Влад тяжело выдохнул, провел рукой по лицу, словно пытался взять себя в руки. Его взгляд стал немного мягче, но голос всё ещё был строгим.

– Ты хочешь быть с ней? – слова прозвучали неожиданно спокойно. – Хорошо. Тогда у меня есть предложение.

Я напряглась, не веря своим ушам.

– Какое еще предложение?

Он сложил руки на груди и посмотрел на меня так, будто бросал вызов. Я замерла, пытаясь понять, что у того на уме. Это был шанс, но что мужчина задумал? Засмотрелась в лицо Войтенко. Его глаза – твердые, уверенные, но уже не столь злые – это заставило меня расслабиться и ослабить злобу внутри. Ради Алисы я была готова на всё.

– Ты так красиво распиналась о любви, но правда ли готова на все ради ребенка? – иронично выгнул бровь, а я бездумно кивнула.

Войтенко открыл рот, но перебила:

– В рамках разумного, – решила уточнить прежде, чем он заговорил.

– Да пожалуйста. Куда уж разумнее: стань нянькой Алисы.

– Няней? – удивилась я и не поняла сначала, к чему ведет мужчина.

В смысле… работать на него или что он имел в виду под этим?

Наверное, на фоне дикого стресса и нашей стычки мозг все еще отказывался нормально работать.

– Няней, – повторил с гадской улыбкой и добавил: – Бесплатно. Любовь – это же не про материальные ценности, правда?

И столько было странного ехидства как в голосе, так и в глазах, что я прифигела в первую минуту. Не нашла сразу, что ответить на явную наглость. А мужлан, не дождавшись внятного ответа, сам все за меня додумал:

– Или что, без денег уже любви к ребенку нет? – ржал надо мной, а мне захотелось плюнуть в его наглую рожу. – Короче, Ангелина, разговор окончен. Свою дочь я тебе не отдам. А если будешь кидаться под колеса моей машины, то в следующий раз я не обещаю, что отделаешься легким испугом.

Я снова подвисла, но уже из-за того, что Войтенко знал мое имя. Он искал обо мне информацию? И как давно?.. Мысль, что это он натравил на меня опеку стала укореняться в душе, хотя и была абсурдна до предела. Не было времени на ненужные раздумья, потому что Войтенко уселся в машину.

Шустро бросилась за ним и успела схватиться рукой за дверцу.

– Я согласна! Я могу пойти к Алисе прямо сейчас?

Он хмыкнул, но отрицательно качнул головой.

– Нет.

В смысле, нет? Сам же предложил, так в чем дело? Почему?! И прежде, чем я бы успела вывались на него весь свой гнев, мужик объяснился:

– Ты внятно поняла мое предложение? Без денег – это фактически. Я не заплачу тебе ни копейки, пока будешь присматриваться за моей дочерью. Это – твоя инициатива. Твоя так называемая глубокая и преданная любовь. Подумай хорошенько, прежде чем бездумно бежать к ребенку.

– Я у вас не просила денег! – возмутилась и уперлась в него убийственным взглядом. – Я просила отдать мне малышку!

– Я тебе ее не отдам, – все так же отрицательно качал головой. – Хочешь присматривать – отлично. Приходи и ухаживай за ней в моем доме.

Что-то не так с его предложением, однако у меня не было ни времени, ни желания обдумывать. Все, чего мне хотелось – как можно скорее увидеть Алису. Прижать ее к себе и поцеловать. Понюхать, черт возьми! Впитать ее сладковато-ванильный запах, как губке!

– Я поняла. В ваш дом. Хорошо. Прошу… – умоляла со слезами, и он сдался:

– Садись.

Отодвинулся в сторону, а меня два раза упрашивать не нужно было. Юркнула в салон и задрожала от легкой нервозности. Неужели я скоро увижу Алису?!

***

– Почему вы позволили ей?

Они уже были на половине пути в офис, поэтому Влад хмыкнул. Удивился, что помощник продержался так долго!

– Хочу держать врага поближе к себе, – высказался равнодушно, хотя внутри него кипел вулкан из разнообразных эмоций.

Там было так много всего намешано, что Войтенко не понимал своих чувств в данную минуту. Он зол до точки кипения или в предвкушении чего-то интересного? Не понятно.

– Хочу посмотреть, что нахалка предпримет дальше. Я… – не хотел признаваться, но ведь от друга все равно не утаишь ничего: – сбиваюсь с толка рядом с ней. Или я перестал распознавать ложь, или девица искусная актриса.

– Или искренна, – добавил помощник, а Влад поджал губы.

Хотел бы он посмотреть, насколько хватит ее искренности. Но, по правде, основной причиной стала первая ужасная ночь в роли отца. Если Ангелина угомонит певчий талан малявки – будет хорошо. Нет, будет идеально. На том и остановился.

Запретил себе снова вдумываться в слова девчонки и искать в них глубокий смысл. Он был поражен тем, с каким стойким, отчаянным рвением Ангелина отвоевывала Алису. Даже в какой-то момент поразился до глубины души, его тронуло за живое! Но позже напомнил себе, что она – Сидорчук. Любовь? Ну-ну.

Глава 5

Тем не менее, он дал охране и экономке в доме четкие инструкции. Захочет есть или пить, пусть чешет в магазин. Который, к слову, в часе ходьбы от дома. Вывести Алису нахалка не сможет, а гулять – только по периметру дома. Так насколько хватит ее хваленой любви?

– Вот и посмотрим, – Влад жестко улыбнулся, ведь был уверен практически на все сто, что нахалка уже этой ночью покажет себя.

Например, предложит ему себя на блюдечке в соблазнительном белье.

Он и не заметил, как быстро пролетело время за работой. В любой другой день Влад бы задержался в офисе до глубокой ночи, но не сегодня. Как чувствовал, что дома его ждет нечто интересное. И не прогадал!

Едва они с Алексеем вошли, как их мгновенно засосало в трясину разборки:

– Ты с ума сошла?! – лютовал в гостиной мужской голос, отчего Влад напрягся.

Во-первых – кто такой? Во-вторых – какого черта? Ну и напоследок – кто его впустил?

– Юр, не кричи, – шикнула на него Ангелина и ситуация стала понемногу проясняться для Влада.

Соучастник появился и закатил сцену? У него от предвкушения чего-то забавного растянулась усмешка.

– Я только-только с трудом укачала Лисенка.

Они с помощником вошли в гостиную и перед ними открылась забавная картинка. Некий Юра держал Ангелину за запястье, а она упиралась и посматривала на второй этаж. Наверное думала, что в любой момент может проснуться Алиса.

Войтенко не собирался прятаться и тайком подслушивать, поэтому вышел прямиком к ругающейся парочке. Пацан его заметил, нахмурился, но проигнорировал. Влад успел его разглядеть: высокий, худощавый, с резкими чертами лица. По виду он дал бы ему не более двадцати восьми лет. Пацан держался напряженно, словно внутри пружина сжалась до предела и готова была резко разжаться в любой момент.

Он стоял, ссутулившись и упорно смотрел на Ангелину. Надеялся, что спор закончится сам собой. Или его полной победой.

– Ты здесь не останешься! – проорал наглец, будто и не собирался успокаиваться.

Его глаза искрились злобой, а пальцами он сжал запястье еще крепче.

– Юр, успокойся, прошу, – устало попросила Ангелина. – Лисичка спит…

Она снова покосилась на лестницу, явно переживая, что сейчас сверху донесется недовольный детский голосок. И не удивительно, такой концерт!

– Мне плевать! – взорвался пацан. – Ты в своем уме? Ты осталась в доме чужого мужика! Он, – показательно ткнул пальцем в сторону Войтенко, – может нанять себе сотню нянек, ты тут не нужна!

– Ой-ой, давай не будем драматизировать, – подал голос Влад и лениво облокотился бедром диван. – Вообще-то, если уж на то пошло, Ангелина здесь по собственной инициативе. Лично пожелала заботиться о моей дочери. А ты, судя по всему, решил устроить в чужом доме сцену из дешевого сериала? Так ты продолжай, развлекаешь отменно.

Юра метнул в него убийственный взгляд, но отцепляться от Ангелины не спешил.

– Ангел, я должен просто молча смотреть, как моя невеста собирается ночевать в доме другого мужика? Ты серьезно?

Невеста? Влад бы присвистнул, но промолчал. Боже, с каждой минутой становилось все более любопытно! Он словно включил телек на каком-то слезливом фильме для девчонок.

– Юра, прекрати. Я здесь ради малышки. Алиса – ребенок, а не игрушка. Я дала слово, что присмотрю за ней, поэтому буду рядом, пока Лисичка нуждается во мне.

Войтенко хоть и услышал слова, пропитанные болью, но совершенно их не понял. Дала слово кому? Сестре? Где же, черт возьми, делась сама Рита и какого фига отдала его дочь на воспитание сестре?!

Хотя, если отбросить предубеждение и злобу, то Ангелина казалась надежной. Ключевое слово – казалась. И вся эта сцена в его доме могла быть заранее спланированным спектаклем. Ну, реально, какой здравомыслящий жених разрешит своей любимой оставаться в доме другого мужика? Да еще и воспитывать чужого ребенка!

Тем временем Юра стиснул зубы, отчего его скулы заострились. Он бросил взгляд на Войтенко, чем и отвлек от размышлений. Влад ухмыльнулся, потому что в глазах женишка промелькнула вспышка ярости. А ревность отразилась настолько ярко, отчего Войтенко реально чуть не поверил, что разрушает чужие отношения. А точно ли спектакль? Черт, может, они актеры? Ну тогда Оскара им!

– Великолепно, – прошипел пацан. – Просто чудесно! Оставайся, чего уж там. Я же потерплю. Я же, черт возьми, терпила! Только, Ангел, любому терпению рано или поздно наступает конец.

Он резко развернулся и вышел. Хлопнул дверью так громко, что стекла задрожали, а Войтенко стиснул зубы. Но быстро успокоился и присвистнул.

– А у вас, оказывается, бурные отношения. Что, всегда так горячо или только при мне?

Он обмахнулся и ухмыльнулся с коварством, а девушка бросила на него испепеляющий взгляд.

– Не ваше дело!

Нахалка развернулась, стала подниматься по лестнице, но Войтенко с ней еще не закончил! Пошел следом. И будто ссоры ранее было мало, ему хотелось продолжения!

– Почему же, не мое? Хочу понимать, когда ждать следующую серию. Этой ночью? Завтра? Послезавтра?

Девица молча поднималась, но, не дойдя всего пару ступенек, вдруг резко обернулась.

– Влад! – он тоже встал.

Обомлел на пару секунд. Сталь в голосе показалась ему несколько интимной, что аж горячие мурашки поползли по телу. Он шустро тряхнул головой, чтобы прогнать наваждение. Да ну бред же! Почему, собственно, позволил ей заткнуть себя?

– Что, Влад? – Войтенко скрестил руки на груди. – Тридцать восемь лет уже как Влад.

Он бы мог добавить, что для нее он Владислав Викторович, но… Не захотел. От ее «выканья» и так чувствовал себя дряхлым стариком. Хотя от того же помощника обращение на «Вы» не вызвало бури отвращения. Да что с ним не так? Эта девица явно умела манипулировать мужиками, как тиграми в зоопарке.

– Ничего, – спешно буркнула Ангелина и опустила взгляд.

Но сжала пальцы в кулаки, останавливая себя от катастрофы. И только он открыл рот для ехидного комментария, как весь дом оглушил поистине отвратительный вопль ребенка.

Войтенко содрогнулся, а Ангелина не растерялась и побежала в детскую. Ну и он потянулся следом. Какого-то фига… Зачем? Сам не понял. Его будто в спину кто-то намеренно толкал в ту сторону. На всякий случай Влад обернулся, но, естественно, там никого не было.

– Моя девочка, – взяв Алису на руки, Ангелина стала покачивать и ворковать: – разбудили тебя злые дядьки, да? Вот я им задам всем! Будут знать, как маленькую принцессу обижать.

Та, как зачарованная, все слушала голос Ангелины и вскоре умолкла.

Влад замер в дверях детской. Он глядел на происходящее так, будто это был отрывок из чужой жизни. Сцена из фильма, в котором он – всего лишь зритель в кинотеатре.

Ангелина держала Алису на руках крепко и уверенно, как самое драгоценное сокровище. Свет от настольной лампы скользнул по ее лицу, делая черты мягче, теплее, почти… домашними. Показывая ее с другой стороны: уютной и родной…

Алиса уткнулась маленьким носом в шею девушки и отчего-то снова захныкала. Но Ангелина тут же принялась нашептывать ей нечто ласковое и водить пальцами по тонким волосикам малявки.

– Ну вот, хорошая моя, переставай плакать, я рядом, – произнесла негромко, но с такой нежностью, отчего у Влада что-то сдавило в груди. – Больше никто не будет тебя пугать. Я им не позволю.

Алиса кивнула, судорожно вздохнула и уткнулась в Ангелину еще крепче.

Влад сглотнул. В горле вдруг пересохло и ему не понравилось ощущение жжения в груди.

Не нравилось, как легко та девица находила общий язык с его дочерью. Как будто точно знала, что делать. Как будто… реально любила ее?

Ну, не могло этого быть! Он не верил в альтруизм. Не верил в бескорыстность. В этом мире никто не делает ничего просто так. А значит, и у нее своя игра. Скрытые мотивы. В паре с сестрой или тем женишком, но они точно что-то задумали!

Но, черт возьми…

Влад все смотрел на девчонок, искал что-то, за что сможет зацепиться и укоренить собственные подозрения. А увидел совсем другое! То, как Ангелина держала малышку. Как прижимала, чуть покачиваясь в такт дыханию ребенка. Нянька вчера совершенно иначе все делала! Безразлично, что ли. Не веяло от нее тем уютом, который сейчас излучала Ангелина.

Влад стиснул зубы и отвел взгляд. Какого черта в нем зашевелилось это паскудное чувство? Чувство, которому он даже не мог дать четкое определение. Симпатия? Нежность?

Он ушел оттуда, убрался, пока мысли не завели его в джунгли. И снова напомнил себе, что та девица – Сидорчук. Сестра шантажистки! И не плохо бы вытрясти из Ангелины правду, куда же подевалась Рита.

Глава 6

К счастью, помощник все еще ждал Влада в гостиной, поэтому скомандовал:

– За мной, живо!

Как только они оба оказались в просторном кабинете, Алексей закрыл дверь, а затем уселся на диван. Войтенко же упал в кресло и нервно застонал. Да что за сумасшедшие деньки настали?

Решил отвлечься от пагубной темы:

– Ты думаешь о том же, что и я? – спросил Влад, будто Леха мысли умел читать.

Но ведь умел! Поэтому спросил:

– Подозреваете, что сообщения писал жених?

Прямо с языка снял. У него пробежала тень сомнения, как только Влад увидел сопляка Юру у себя в доме. Но потом отвлекся из-за скандала.

– А разве нет? – Влад иронично рассмеялся и ощутил, как постепенно напряжение покидало тело.

Алексей упростил для него задачу и сам «придумал» вероятный сценарий происходящего:

– Возможно, ему не хотелось воспитывать чужого ребенка. Это, действительно, имеет смысл.

– Ну и чего он добился в итоге? – уже громче заржал Влад.

Леха же пожал плечами. Если сообщения написал женишок – это хорошо. Это упрощает Войтенко задачу. Но ведь и не докажешь!

Влад знал, что Леха займется их общим подозрением и без указания, поэтому спросил о наболевшем:

– Нашел шантажистку?

Помощник вмиг стал серьезным и кивнул. Но уже по тому, что отразилось в его глазах, Влад почувствовал неладное. И весь напрягся.

– Она погибла.

***

Я все сидела возле кроватки и не могла никак заставить себя выйти из детской. Моя каприза во второй раз уснула довольно быстро, но сколько пройдет времени до следующего «концерта»?

По правде, входя в дом Войтенко, не ждала многого. В моем воспаленном подсознании не было такой замечательной детской, в которой было все и даже больше для малышки. Я думала, увижу Алису спящей на диване и в лучшем случае с чистым подгузником. Может даже, голодной…

И лишь увидев мою кроху на руках у взрослой женщины – выдохнула. Няня. Позже, как только Войтенко ушел, она рассказала, что по указке хозяина дома ей было велено обставить детскую комнату всем необходимым. Как и позаботиться обо всех ее потребностях. Технически, мне не в чем было обвинить Влада. Вопреки моим ожиданиям, он правда постарался для дочери.

И что поразило больше всего, так это его непосредственное участие ночью. Нянька ляпала все подряд и с воодушевлением описывала Войтенко так, будто он не моральный урод, а святой человек! Ну, взял малышку на руки, успокоил, и что?! За это возводить гнусного человека на пьедестал? Не слишком ли?

Вздохнув, откинула мысли и поднялась, а затем медленно вышла из детской. Даже узнав все это, я не могла, не хотела оставлять Алису с Войтенко. Но что мне делать со своей личной жизнью? Отказаться от всего и посвятить себя Лисичке? Но как долго продлится милость мужлана? Да и оставалось много мелочей, о которых я не подумала, когда слепо соглашалась с его требованием. Но и прямо сейчас о них я тоже не хотела задумываться…

Спустившись вниз, я уселась на диван в гостиной. Заметила на журнальном столике свою сумочку, забрала и сразу достала оттуда телефон. Юра звонил несколько раз и отправил одно сообщение:

«Прислушайся к моим словам и возвращайся, умоляю».

Содрогнулась, когда весь наш разговор снова всплыл в памяти. Не думала я, что любимый примчится в дом к Войтенко и реально закатит скандал. Не стоило ему вообще писать, что мне разрешили быть рядом с Алисой и поэтому я собиралась остаться в чужом доме. Хотя, а что бы изменилось, расскажи я ему позже вечером? Реакция была бы такой же. Головой понимаю, как это выглядит со стороны, но… Но как достучаться до упрямого сердца? Как сделать так, чтобы все остались довольны?

– Ты еще здесь? – глумливые слова прогремели над ухом, я хмыкнула.

Обернулась к Войтенко и прежде, чем заговорить, заглянула в его глаза. Клянусь, там плескался дикий интерес и блестел задорный огонек. Мужчина вроде прямо и не выгонял меня, но и не разрешал остаться.

– Пока Алиса спит, я бы хотела поехать домой… – не дал закончить мысль:

– Все, хваленая любовь закончилась?

Проглотила явную насмешку и отрицательно качнула головой.

– В любом случае, мне нужно забрать некоторые вещи. Свои и Алисы.

Не говоря уже о том, что банально хотелось поесть. Он удивился моему ответу, даже выгнул бровь. Но промолчал.

– Думаю, за пару часов управлюсь. Если Алиса проснется раньше, то просто… – запнулась, но договорила мысль: – покачайте ее.

Так сложно было выдавить из себя слова, что мне вдруг показалось, будто по языку лезвием прошлись.

– А что же скажет… – он почему-то резко заткнулся.

Наверное, не нужно обладать экстрасенсорными способностями, потому что красноречивый взгляд мужика стал поистине зловещим. Поэтому предотвратила катастрофу раньше, чем из его рта вырвались бы гнусности:

– Наши отношения с Юрой вас не касаются. Мне жаль, что он устроил скандал в вашем доме. Больше такого не произойдет.

Я встала и вышла из-за дивана, а Войтенко схватил меня за руку. Так и стояли, пуляя друг в друга обвинением, пока нашу «идиллию» не разрушили.

– Ангелина, я как раз собирался уезжать, могу подбросить.

Мужчина возраста Войтенко стоял на приличном от нас расстоянии и мило улыбался. Высокий, широкоплечий, без пронизывающего взгляда как у Войтенко. Глаза казались добрыми, но изучающими. Сканирующими.

Я не собиралась отказываться. Кем бы он ни был – плевать. Самостоятельно мне было бы трудно уехать, ведь дом Войтенко практически за чертой города. Какой здесь транспорт ходит и по какому графику?

Вопреки моим опасениям, пока ехали, мужчина ничего не говорил. Только представился:

– Алексей.

Я же кивнула. Мое имя он и так знает. Как и мой адрес, потому что мы ехали точно по маршруту… Лишь вздохнула и отвернулась к боковому окну. Меня не столько страшила мысль, что Войтенко накапал на меня информацию, как предстоящий разговор с Юрой.

Не было компромисса. Как ни крути: ни я, ни он, не пойдем на уступки. Он и на Алису согласился со скрипом. Даже думал сначала, что я быстро наиграюсь в маму и сама отдам малышку в органы опеки. Но, потом смирился и даже проникся ею. Помогал и финансово, и морально. Изредка гулял с нами.

– Спасибо.

Вышла под громкое хмыканье и на ватных ногах поплелась в квартиру. Юра поджидал меня: сразу выскочил в коридор. Обнял с порога так крепко, что затрещали ребра и перехватило дыхание. Тоже обняла его в ответ, ведь внутри трепетало от близости родного и любимого человека.

Я сжала пальцы на его спине, пока вдыхала знакомый запах. Родной. Теплый. Такой привычный, что от этого становилось еще больнее. Юра не примет мою позицию. А я не смогу бросить Лисичку…

– Ты вся дрожишь, – Юра убрал ладонь с моей талии, поднял к подбородку и мягко повернул лицо к себе. – Что случилось?

Я сглотнула. Это был момент, когда все могло рухнуть по щелчку пальцев. Он думал, что я вернулась, потому что прислушалась к его словам. А я…

– Я пришла забрать некоторые вещи, – хрипло сказала и отступила.

Юра нахмурился. Он удерживал меня за руку, но его пальцы ослабли. Понял, что мой ответ не придется по вкусу.

– Я должна вернуться к Алисе, – продолжила и спешно добавила: – На время. Она ребенок, Юр. Я ей нужна!

Тишина ударила по ушам. Гулкая, тягучая, с предчувствием бури. Любимый смотрел на меня долго и молчал. Потом усмехнулся – холодно и сердито. Стал вмиг для меня чужим. То, чего я и боялась.

– На время? – уточнил он сухо. – То есть, ты собираешься бросить меня ради какого-то ребенка?

Я вздрогнула. Каждое слово билось о грудь, как волны о скалы. Ради какого-то… ребенка?

Пока я молчаливо смотрела с укором ему в глаза, Юра шагнул ближе, навис надо мной. Заставлял смотреть прямо в его темные глаза. В них уже вспыхнул гнев, но и в моих тоже! Я же много раз ему говорила, как для меня много значит Алиса! Мы ведь давно закрыли вопрос с малышкой, так почему ведет себя отвратительно?

Поскольку я промолчала, он продолжил:

– А меня ты, значит, можешь оставить? – спросил шепотом, но в тихом голосе звучала холодная гроза. – Или я уже не важен?

Глава 7

Я сглотнула комок в горле и вцепилась пальцами в его рукав. Сердце колотилось, как загнанный зверек, потому что любимый говорил правильные слова, но…

– Ты важен, Юра. Но я не могу поступить иначе. Она ребенок, которому… – он не дал договорить:

– Я устал от твоего вечного чувства долга. От того, что ты разрушаешь себя и свою жизнь! Какого черта, Ангел?! Почему ты не можешь просто быть со мной? Давай поженимся и родим своего ребенка!

Показалось, что он словесно ударил меня в солнечное сплетение: я подавилась воздухом и закашлялась. Да что с ним не так?! Слезы обожгли глаза, я резко выдохнула и качнула головой.

– Заменить Алису другим ребенком? Ты же знаешь, что кроме нее у меня больше никого не осталось! – прорыдала в отчаянии и ударила любимого кулаком в грудь.

Рыдания рвались изнутри, разрывали мне сердце на куски, но мысленно боролась с собой. Может, как он выразился, я и разрушала свою жизнь, но по собственной воле! Плевать на остальное.

Отца мы не знали, мама умерла давным-давно, а мною много лет опекалась старшая сестра – Рита. И меньшее, что я могла сделать для нее – позаботиться о дочери. Об Алисе! Зная все это, Юра реально предлагал мне просто взять и отдать малышку Войтенко? Забыть? Предать?

Он будто увидел все это в моих глазах и замер. В его же омутах мелькнуло что-то похожее на боль. А потом Юра отвел взгляд и тихо рассмеялся. Горько и обессиленно. Понял, что со мной дальше глупо вести беседу.

– Все ясно… – он устало провел рукой по волосам. – Делай, как знаешь. Только учти – если ты уйдешь сейчас, то дороги назад может не быть.

Я задрожала. Все сжималось внутри, трещало, противилось. Но я уже знала ответ. Шагнула назад, он понял.

– Прости, Юра…

Развернувшись, я ушла в комнату. Вытащила сумку, спешно побросала в нее некоторые вещи. Своих взяла не много, в основном складывала одежку Алисы, игрушки.

Наверное, оставляя большую часть вещей в квартире, я все еще наивно на что-то надеялась. Что позже смогу вернуться и все будет, как раньше.

Уходя, любимый не вышел следом, прятался на кухне от проблем и нового скандала.

Алексей не уехал, так и стоял припаркованным около подъезда. А у меня не было ни сил, ни желания тащиться самостоятельно к дому Войтенко.

Мужчина ничего не спросил, просто сорвался с места и под мои тихие всхлипы увез подальше от привычной жизни. В неизвестность.

Прямо возле дома я с уверенностью стерла слезы и успокоилась. Как только мужчина заглушил двигатель, желудок предательски заурчал. Да так громко, будто лев зарычал.

Со вздохом выбралась из машины и неспешно поплелась в дом. Меня встретила тишина и полумрак. Казалось, что в доме уже все спят, поэтому тихонько прокралась к лестнице. Поднималась с опаской, все время казалось, что в любой момент выскочит Войтенко и прикажет мне убраться.

Войдя в детскую, первым делом проверила малышку. Алиса спала в той же позе и, похоже, что не просыпалась за время моего отсутствия.

Я же уселась на пол возле ее кроватки и облокотилась спиной о стену. Это был долгий и изнурительный день, сил практически не осталось, поэтому прикрыла глаза и задремала.

Проснувшись утром, даже прифигела от того, что Лисичка поспала и мне дала отдохнуть. Она уже не спала и развлекала сама себя в кроватке. Увидев меня, козявка пришла в дикий восторг, пролепетала что-то на своем детском «диалекте».

Поднимаясь к ней, игнорировала тошноту и слабость, все это может подождать. Сначала Алиса!

После обыденной рутины я переодела ее в бодик, который привезла с собой. Алиса с интересом рассматривала все вокруг, пока я спускалась ней по лестнице.

Я смело вошла на кухню, экономка поджидала меня: молчаливо указала на стульчик в углу.

Вчера не было ни времени, ни желания с ней знакомиться, да и сейчас от женщины веяло неким холодом в мою сторону. Ну и плевать! То, ради чего я тут – сейчас у меня на ручках.

Пока усаживала Алиску в стульчик для кормления, уточнила:

– Могу ли я сварить ребенку… – но экономка не дала мне договорить.

Она поставила на стол предо мной тарелочку с овсянкой на воде. Ну а я в свою очередь поставила кашу перед Алисой.

Я отвлеклась всего на секунду, когда тянулась за ложкой… Малышка с любопытством ткнула в кашу ладошкой, размазала по столику и радостно захихикала.

– Ну вот, – устало вздохнула я, подхватывая ложку. – Давай попробуем съесть хоть немного.

И я и Лисичка обе посмотрели на ее шедевр абстракционизма из каши. Не нравилась ей овсянка, но есть придется.

Алиса гримасничала, выплевывала противную для нее еду. Махала в протест ручками и головкой, но я упорно продолжала пытаться впихнуть в нее хоть немного. В итоге каша была везде: на столе, на голове Лисенка, размазана по щечкам, по одежде. Я уже молчу про то, как она хватала еду пальчиками и выбрасывала ее на пол. Это стандарт для Алисы, и я бы позже все отмыла, но…

В этот момент дверь кухни резко распахнулась, в проеме возник Влад. Его темные глаза сузились, когда он осмотрел нас обеих с ног до головы.

– Что ты здесь устроила? – его голос прозвучал низко и недовольно. – Не припомню, чтобы позволял тебе хозяйничать в моем доме.

Я стиснула зубы, но, прежде чем ответить, подняла ложку ко рту Алисы. Малышка, глядя на Войтенко или забылась, или зачаровалась, но она с аппетитом заглотила овсянку и довольно причмокнула.

– Я просто кормлю мою малышку, – спокойно ответила, но в голосе прозвучала тень недовольства.

– Моего ребенка, – поправил Влад, подходя ближе.

Я напряглась. Да, его, черт возьми… Так много всего крутилось на языке для заразного мужика, но сдержалась. Проглотила явную обиду и улыбнулась Лисичке.

Ладно, его дочь? Отлично!

– Разумеется. Тогда, как отец, пожалуйста, покормите сами свою дочь.

Я протянула ему ложку. Влад на секунду замер, а на ложку уставился так, словно я в ней яд ему насыпала.

Мужик явно не ожидал такого поворота. Алиса, тем временем, радостно потянулась к опрятному костюму Войтенко грязными ручками. Она лепетала что-то невнятное, но восторженное.

И зря я, видимо, сосредоточила взгляд на Войтенко. Его суровое лицо на мгновение смягчилось, и он даже усмехнулся Алисе. Я слышала, как она продолжала задорно «разговаривать», но все внимание осталось приковано к глазам мужчины. Тепло, которое они излучали, можно было сравнить с солнечными лучками. И они неминуемо обожгли меня, потому что потеряла дар речи. Как и утратила на мгновение связь с реальностью.

– А ты тогда здесь для чего? – он быстро вернул меня с небес на землю.

А падать, как оказалось, больно. Собирался ли он хоть как-то заботиться об Алисе? Самостоятельно, а не при помощи няни?

Тем не менее, все это я оставила при себе. И успела перехватить юркую ладошку раньше, чем случилась бы беда.

Пока мы оба воевали взглядами с Войтенко, Алиса чуть не схватила его грязной ручкой за рукав черного пиджака.

– Владислав Викторович! – на кухне появилась экономка и тут же ангельски пропела: – Вам, как обычно, кофе?

Женщина, увидев бардак возле нас с Алисой, нахмурилась. Даже бросила темный взгляд, от которого я отмахнулась.

– Да, принеси в кабинет.

Только он вышел, как экономка не сдержалась:

– Что ты здесь утроила? Я только прибралась!

Я не успела ничего ответить, заметила, как губки Алисы задрожали, а личико перекосило. Секунда и малышка горько зарыдала, потянулась ко мне ручками. Но и тут я успела, меня опередили!

Влад ураганом ворвался обратно и под моим офигевшим взглядом вытащил Лисичку из стульчика.

– Она же… грязная… – застонала, хотя было поздно.

Алиса ухватилась кулачками за пиджак, и одежда Войтенко нещадно испачкалась. Но Лисичка, черт возьми, сразу умолкла и как-то странно захихикала. Злобно, что ли. Ей нравилось наблюдать, как черная ткань приобретает беловатые оттенки от каши.

Глава 8

– Хочу напомнить, – зарычал Войтенко, но шустро снизил тембр: – убираться и готовить, Лидия Васильевна, ваша прямая обязанность. И если я еще раз услышу, как вы поднимаете голос перед моей дочерью, – уволю.

Он развернулся вместе с Алисой на руках, экономка кинулась за ними:

– Но, Владислав Викторович, я же…

– Я все сказал, – отрезал Влад и ушел с Лисичкой.

Мне пришлось спешно прибрать устроенный нами бардак под недовольное и злое сопение Лидии Васильевны. Она что-то болтала себе под нос, но я не прислушивалась. Будто в издевательство экономка сказала уже громче и разборчивее:

– Первая няня себе наглости не позволяла.

– Но она успокоить Алису так и не смогла! – вернула я экономке претензию.

На что женщина смерила меня буквально убийственным взглядом. Как только я все протерла и выбросила, тут же поплелась искать Войтенко.

Внизу возле лестницы увидела валявшийся пиджак, подхватила его. На середине лестницы – галстук. Тоже забрала. Вишенкой на торте стала найденная возле детской комнаты рубашка.

И тут меня как током шандарахнуло. Я с ненавистью бросила пиджак и галстук на пол. Ногой отшвырнула вещи от себя, будто под ногами змея проползла. Какого черта я должна за ним грязные вещи подбирать?!

Как раз из ванной комнаты в детской донеслись звуки плещущейся воды, мне это совершенно не понравилось.

Ворвавшись в ванную, я приготовилась к худшему. Сердце бешено колотилось, а в голове проносились самые мрачные сценарии. Но вместо ужасающей картины передо мной предстало совершенно иное зрелище.

Влад стоял перед умывальником, наклонившись вместе с Алисой максимально низко. Его широкие плечи напряглись, а мышцы на спине перекатывались под кожей, когда он аккуратно умывал крохотное личико, перепачканное в еде. Вода каплями стекала вниз по его рукам, и от этого зрелища я тяжело сглотнула.

Как и застыла на месте, не в силах оторвать взгляд. Черт возьми… Секунду назад меня разрывало от злости, но теперь все это куда-то исчезло, уступив место чему-то странному, смятенному. Влад выглядел… слишком сексуально в моем понятии.

Тряхнув головой, сосредоточилась на малышке. Каждое его движение было уверенным и заботливым. Алиса доверчиво позволяла ему управлять собой и даже практически не шевелилась. Он что-то прошептал ей, и на его лице застыло выражение, которого я не ожидала увидеть. Теплота. Нежность.

Грудь сдавило, словно невидимые пальцы сжали мое сердце. Это… неправильно. Такого не могло быть! Разве ему не все равно на Алису? Разве он не циник до мозга костей?

Напомнила себе, что я должна злиться и ненавидеть Войтенко из-за того, как он поступил с моей сестрой! И уж явно не пускать на него слюнки.

Судорожно сглотнула и стиснула пальцы в кулаки. Он мой враг. И никакие мускулы, никакая чертова забота об Алисе этого не изменят.

– Так и будешь стоять в сторонке или подашь нам полотенце?

Скомандовал Войтенко, и вся магия мгновенно растворилась, будто сладкая вата в воде. Отлично! Я схватила полотенце и, не смотря мужику в глаза, укутала Алису. Сразу забрала из рук хищника, прижала к собственному сердцу.

Лисичка довольно хихикала и дрыгала ножками, пока я несла ее к пеленальному столику. Переодела малышку, после чего усадила в кроватку.

Отвлечься на ребенка было идеальным решением, но всеми фибрами души ощущала за спиной жар от мужского тела.

Да что этот Войтенко, прямо за спиной стоит?! Моей ошибкой было резко обернуться, ведь я тут же уткнулась носом в слегка влажную грудь. И вздрогнула от пробежавшего теплого импульса по телу.

Мигом отшатнулась, а Влад вовремя схватил меня за запястье, потому что оступилась и чуть не упала.

– Ты чуть не упала на ровном месте, – хмыкнул и сразу добавил: – С такой ловкостью тебя можно подпускать к ребенку?

Чувствуя, как грудь заполняется гневом, вскинула голову:

– Как-то же я справлялась все эти восемь месяцев.

В его глазах мгновенно отразилось что-то темное и опасное, я тяжело сглотнула. Ляпнула не то?

– Кстати об этом. Какого…

Его так удачно перебил звонок телефона. Чертыхнувшись, Войтенко вышел из детской и через пару секунд хлопнула дверь в его комнате.

Я тут же выдохнула. Боже… да что это было?! И не столько я боялась самого мужчину, как свою странную реакцию на него. Я начинала симпатизировать ему, хотя не должна! И ладно симпатия, но вожделение?.. Бред! А как же Юра? Я что вдали от него начинала охладевать к любимому? Ну, да, между нами пропасть, но может, что-то изменится?

К счастью, Алиса шустро напомнила мне, как адски она ненавидит сидеть «за решеткой» кроватки.

***

За несколько прошедших недель я приноровилась к новой жизни. Даже смогла найти общий язык с экономкой. Да и с Войтенко, как ни странно, мы практически не контактировали.

Изредка он издевательски напоминал мне, кто я и почему находилась в его доме. Я же научилась слушать его сквозь уши. Как и приноровилась в тихую доедать да Алисой. К счастью, у меня все еще оставались кое-какие сбережения, но решила их максимально экономить.

Да и в магазин выбираться оказалось сложновато, но питаться чем попало -так себе идея. Счастье, что Лидия Васильевна специально готовила порцию для Лисички больше, чем требовалось. Даже так меня все устраивало, пока рядом была малышка.

Единственной проблемой все еще оставались наши подвешенные отношения с Юрой. Много раз он звонил и начинал с того, что нам нужно помириться. И каждый раз заканчивался одним и тем же – скандалом. Он не понимал меня, а я не могла прислушаться к его доводам.

Да, теоретически, Алиса привыкла к Войтенко и порой ползла к нему охотнее, чем ко мне. Казалось, что я ей не нужна больше, но… Но она все еще была нужна мне! И вот как раз этого Юра понять не мог.

Этим днем я планировала сходить в магазин скупиться, но Алиса и очередные режущиеся зубки поломали все мои планы. Как я ни пыталась, она не успокаивалась. Малышка целый день то плакала, то хныкала, то просто не отлипала от меня. Я укачивала ее, носила на руках, пела колыбельные, шептала ласковые слова – все впустую.

В итоге, и она и я были на пределе сил. Лисичка уткнулась в мою шею, мелко всхлипнула и вся задрожала, я же практически не чувствовала рук. В голове шумело, в животе неприятно сжималось от голода – за весь день мне даже кусочка хлеба не удалось съесть. Алиса засыпала лишь на короткие промежутки, а потом снова резко просыпалась и начинала плакать.

Устав, на секунду уселась на полу рядом с кроваткой, пока малышка снова задремала. Голова гудела, веки наливались тяжестью, но все равно я не могла позволить себе закрыть глаза.

А потом дверь в комнату резко распахнулась.

– Что за… – Войтенко прогремел где-то рядом, а я тихо застонала. – Ты что, спишь, когда малая плачет?!

Алиса опять начала всхлипывать, а я, кажется, уже не могла даже реагировать ни на что.

– Влад, я не сплю… – поняла, что глаза закрылись и не было возможности их разлепить.

Я с трудом повернула к нему голову, но больше ничего не ответила. Рот и язык стали ватными, будто после укола в стоматологии.

Сквозь силу все же выдавила из себя слова, на которые потратила едва не последние силы:

– У нее зубы режутся, я целый день на ногах и…

Оборвала мысль. Его не заинтересуют мои оправдания, так зачем тратить на них силы?

Вместо этого, распахнула глаза и поднялась на ноги. Я пошатывалась, будто пьяная, но все равно потянулась за Алисой. Уперто взяла ее на руки, проигнорировав явные сигналы недомогания в теле. И когда вдруг перед глазами поплыло, то ощутила вдруг, как меня прижало к чему-то твердому…

Осознание пришло лишь спустя пару секунд – Войтенко припер меня спиной к своей груди. Удерживал и меня, и Алису, отчего с моих губ слетел вздох облегчения. Я нашла твердую и прочную опору!

Да и уши не резало больше из-за громкого плача. Лисичка немного утихомирилась, но все еще капризничала. И я позволила себе насладиться этими невероятно спокойными секундами: полностью облокотилась спиной на мужчину.

Глава 9

– Отдай ее мне, – Влад слегка отстранился, но я, почему-то, уперлась:

– Не нужно. Все в порядке.

– Где в порядке? – мужчина явно хотел прикрикнуть, но в итоге просто прошипел. – Ты только что чуть не грохнулась в обморок вместе с Алисой. Просто отдай ее мне и отдохни до утра.

Он говорил неожиданно мягко, я не поверила своим ушам. Неужели это тот самый Влад Войтенко? Тот циничный и расчетливый мужлан? Тот монстр, о котором рассказывала сестра? Или может я на фоне голода и дикой усталости придумала себе вдруг заботливый образ?

Пока сомневалась, он все же забрал Алису из моих рук и, как только исчез груз, я застонала. Поняла вдруг, что отдохнуть нужно и как можно скорее. Я уже не отдавала отчет ни себе, ни своим мыслям, ни действиям. Даже есть не так отчаянно хотелось, как тупо прилечь.

На автопилоте дошла до дивана и завалилась на него прямо так. Какой же он мягкий и удобный! И уже качаясь где-то между грезами, услышала вдруг вопрос:

– Когда ты начала заботиться об Алисе?

***

Последнее, чего на самом деле хотел Войтенко – так это успокаивать неугомонную малявку. И, по правде, он шел ставить Ангелину на место, ведь малая все рыдала, чем мешала ему самому уснуть.

Несколько прошедших недель показали мужчине, что жить с маленьким ребенком не так уж и плохо. Девица не лезла к нему и всю заботу забрала на свои плечи. Влад лишь изредка проявлял интерес к дочери, но его хватало ровно на пять минут. Затем он снова отдавал Алису и со спокойной совестью уходил по делам.

Так что же вдруг произошло этим днем? Что за зверь такой – режущиеся зубы? Он понятия не имел, в чем проблема и почему Алисе нужно орать, как ненормальной?

Но одного взгляда на бледную и явно измученную Ангелину хватило, чтобы Войтенко принял странное решение. Ну и финалом стало то, как девица едва не упала с его дочерью на руках! Следовательно, что на этот день физические возможности Лины исчерпали себя. Да разве мог он орать на нее в таком состоянии?

Поскольку Влад все еще не до конца доверял девице, то рискнул на эксперимент. Может, хоть так он из нее вытянет истинные намерения?

– Когда ты начала заботиться об Алисе?

– М-м-м, с рождения, – Лина зевнула.

– Где же была Рита в это время?

Девушка долго отмалчивалась, и Влад даже успел озлобленно скрипнуть зубами. Но спустя некоторое время, внезапно, ответила:

– Рита мечтала жить лучше, она не хотела малышку, это я уговорила сестру родить.

Выпалила с закрытыми глазами, будто сквозь сон. Не понятно, насколько можно доверять ее словам, но пока это было лучше, чем ничего.

Влад перехватил Алису на другой бок и шикнул на дочь, когда та собралась снова закатывать концерт.

– Со мной такие фокусы не пройдут, – прошептал Алисе на ушко и заметил, как дочь надула щеки, будто реально поняла его.

Но промолчала и на том спасибо. Не теряя времени, Влад подошел поближе к Лине и задал очередной вопрос:

– И где Рита сейчас?

Снова пауза. На этот раз он решил, что упустил момент, и девица точно уснула. Но скатившаяся слезинка по щеке стала сюрпризом. Как и последующий ответ:

– Сестра погибла. Теперь у меня осталась только Алиса. Но и ту хочет отнять злобный мужик…

Войтенко поджал губы, потому что на языке крутились отнюдь не лестные слова в ее адрес. Да она в своем уме говорить Владу в лоб, что он – злобный? Невообразимо!

Но, вернув себе здравый смысл, задумался. Благо Алиса притихла у него на руках. Схватилась кулачком за ворот футболки и что-то заворковала невнятное.

Все же, Рита реально погибла? Леха, как и Влад, не особо верили в странную и случайную смерть шантажистки. Типа словила попутку на трассе, а водила уснул на дороге и впилялся лоб в лоб с грузовым автомобилем. Оба погибли на месте. Это то, что являлось официальной версией. Было слишком много несостыковок в той истории, поэтому Влад не рассчитывал на удачу. С того для ему все больше начинало казаться, что сестры Сидорчук продумали гениальную стратегию. Только пока понять не мог, какую выгоду они планировали получить?

– Правда погибла?

Еще раз уточнил, на что Ангелина замычала нечеткое «угу». Он отчаянно тряс головой, отказываясь верить. Неужели даже в полубредовом состоянии девица все еще может искусно врать?

Разве в тот день, когда Войтенко отмывал дочь от каши, Ангелина не пыталась его соблазнить? Ее откровенно горящий взгляд он почувствовал сразу, как только девица появилась на пороге ванной. Руки от пылающего взгляда дрогнули, и он чудом не уронил Алису прямо в раковину. Тогда в нем так невовремя проснулись отнюдь не детские желания, но дал возможность девице закончить свою игру. Вот только нифига она не закончила, черт возьми! Да еще и звонок по работе отвлек.

– Скажи честно, что тебе надо? – устало уточнил он и реально уже задумался, что готов отдать все.

– Лисичка… – выдохнула она и на губах расплылась милая улыбка.

Влад едва воздухом не подавился, но чудом сдержался.

– А от Войтенко чего ты хочешь?

Теперь ее брови сошлись к переносице, а носик резко скривился. Мужчина сузил глаза. Это что еще за резкая смена эмоций?

– Хочу забрать у него Алису и вернуться к Юре. Выйти за него замуж…

Влад отшатнулся, будто от звонкой пощечины. Не то, чтобы слова девицы возымели на него какой-то эффект, но…

Почему-то в груди резко сжалось и запротестовало.

Он бросил на Лину прищуренный взгляд и замотал головой. К женишку она надумала вернуться? Хрен ей! Ведь дочь он все равно не отдаст, так что пусть выбирает: или Алиса, или женишок.

– Может быть, проще выйти замуж за Войтенко? – он вскинул бровь, так как стало крайне любопытно, что же девица ответит.

– Ни за что, – выдала она на выдохе.

Влад снова не смог понять собственную реакцию. И вроде он должен был радоваться, а по факту снова поджал губы.

Войтенко вышел из детской и вместе с Алисой вошел в свою спальню. Уселся на кровать, а дочь вытянул перед собой. Так себе собеседник, но прямо сейчас не было иного варианта:

– Она у тебя адекватная? – спросил, на что малявка задорно задрыгала ножками. – А чем я хуже? Да я лучше в тысячу раз!

– Босс, вы что-то говорили?

Леха внезапно появился в проеме комнаты. Влад уже и забыл, что тот сегодня ночевал в соседней спальне. Не имея семьи, Алексей изредка оставался у Влада с ночевкой. Так было удобнее им обоим.

– Ничего, – буркнул, на что Леха ухмыльнулся и скрестил руки на груди.

– А вот мне показалось, что у вас прорезалась ревность.

Зараза ухмылялся, Владу нечего было сказать в ответ. Даже предательница дочь захихикала с него. Ну, прекрасно!

– Мне просто было любопытно, когда же женишок взбесится. Нет больше сомнений, что сообщения отправил он. Только промахнулся и избавился собственными руками от Ангелины.

И только он возгордился собой, как помощник вернул его на землю:

– Без обид, босс, но пока беситесь только вы.

Войтенко взял Алису в одну руку, а второй схватил тапок и швырнул его в помощника. Тот ловко увернулся.

– Иди отсюда! – рыкнул и Леха сразу испарился.

Какая, к черту, ревность? Чтобы ревновать, нужно, как минимум, иметь нежные чувства к девице. Хотя, есть у него к ней чувства. Чувство отвращения! И никакие больше, точка.

Глава 10

Но, где-то очень глубоко в душе зашевелился подлый червяк. Надгрыз яблоко и методично проделывал в нем дырку. Влад не плохой человек, он поступал ровно так же, как поступали с ним. Рита первая намеренно полезла к нему и что-то подсыпала в напиток. И затем, вероятно, между ними реально случился секс. Насилие? Это вряд ли. Та девица точно не была девственницей, и ни одного синяка на ней Влад не разглядел. Ну и слова Ангелины про то, что сестра хотела лучшей жизни, как нельзя кстати подходили под ту забавную ситуацию. Рита требовала денег за молчание и не малых. А уж когда заявила о беременности, так вообще имела наглость заикаться о законном браке между ними.

Вот только одного он понять не мог: с самого первого дня Ангелина смотрела на Войтенко, реально, как на омерзительного насильника. Так сколько же на самом деле она знала правды?

И если поверить в сонное бормотание Лины, то выходит, что Алиса могла бы и не родиться вовсе?

Он пока не понимал, что думает по этому поводу. Лисичка, как постоянно ее называла Ангелина, уже заняла прочное место в его холодном сердце. Поэтому мужчина содрогнулся от мысли, что малышки могло и не быть в его жизни. Собственно, спасибо так же женишку Юрке. В одном Войтенко был уверен: точно не Лина написала сообщения о дочери. В этом не было никакого смысла. А вот у женишка были на то причины.

– Можно ли доверять твоей Ангелине? – спросил он у ребенка, и Лисичка вмиг стала серьезной.

Явно угукнула, но разве могла малышка понять, что у нее спросили? Влад и сам пока не понимал, кому верить и во что. Наверное, время расставит все по своим местам.

***

Влад резко проснулся от удара в лоб. Подскочил как ужаленный на кровати и уже раскрыл рот, из которого рвалось возмущение. Но резко захлопнул, снова уронил голову на подушку.

– Алиса! – прошипел он на дочь, ведь поганка задорно хихикала и размахивала кулачками в воздухе.

Охренеть доброе утро! Не сразу сообразил, почему ребенок у него в спальне. А потом вспомнил, что сам ее забрал от Ангелины. Дал ей выспаться, черт возьми.

А сам он выспался? Нифига подобного! Он был зол как черт и ситуацию не спасет даже двойной эспресо.

Стук в комнату привлек Алису – она уставилась на дверь и захлопала в ладоши.

– Входи.

Влад откинул простынь, а затем встал с кровати. Певать, что из одежды на нем лишь боксерки. Он думал, что к нему зашел Леха, поэтому, не стесняясь, встал к помощнику задом и нагнулся за Алисой.

Показалось странным, что помощник шумно вдохнул и рвано выдохнул.

– Ой, можно подумать, ты впервые видишь мою задницу в трусах.

Войтенко даже заржал, но едва услышал покашливание за спиной, резко выпрямился и напряг спину.

– Кхм… впервые…

Алиса на его руках уже тянулась к Ангелине, поэтому он без стеснения развернулся к девушке лицом. Не смог сдержаться от ухмылки, когда заметил ее пунцовые щеки. Но сдержался от ехидного комментария по этому поводу. Ведь пунцовость слишком оттеняла бледный цвет кожи Лины.

– Хреново выглядишь, – он передал ей Алису с опаской.

– Спасибо, вы тоже, – вернула ему колкость, Влад пропустил это мимо ушей.

Лина колебалась: то открывала рот, то закрывала. Будто не знала, начинать ей говорить или нет. Войтенко стало любопытно:

– Что тебе нужно? – ведь явно собралась что-то просить.

Он иронично вскинул бровь и стал прикидывать язвительные варианты ответов, но его заткнули за пояс:

– Спасибо за помощь с Алисой. Если бы вы не забрали ее вчера, не знаю, как справилась.

Вместо ответа, Влад резко кивнул. Ну, не было у него слов. А от улыбки, которая озарила лицо Ангелины, у него вдруг скрутило живот. Что-то теплое потекло по венам и шустро распространило жар по всему телу. Он все смотрел на девушку и не понимал самого себя. Как и не осознавал, что приподнял руку, а пальцами медленно потянулся к бледной щеке Ангелины.

К счастью, Лина или не заметила его жест, или сделала вид, будто не поняла. Она развернулась и вышла из комнаты. Влад же нервно выдохнул, резко взъерошил волосы. Бред! Из-за какой-то улыбки у него потекла крыша!

Ополоснувшись в холодной воде, Войтенко переоделся и спустился вниз. Леха уже поджидал его: стоял в проеме между кухней и гостиной. Он перекидывался с Линой незначительными фразами и когда девица рассмеялась над какой-то шуткой, то Влад до хруста стиснул зубы. В нем явно сжалась пружинка и вот-вот могла резко стрельнуть.

Все еще не понимая себя, он схватил помощника за ворот рубашки и вытянул из дома.

Сначала, как обычно, Алексей провозился с машиной, проверяя ее от и до. Влад же, сидя в салоне, нервно барабанил кончиками пальцев колену. Да когда они, черт возьми, поедут?

– А ты не мог проверить тачку до того, как я спустился?! Тридцать минут в помойку!

Гаркнул он на Леху, как только друг уселся за руль. Помощник обернулся и сверкнул улыбкой. Не такой сладкой, какая была у Лины. А злобной и хитрой. Влада аж перекосило от самоуверенности друга.

– Все готово, можем ехать.

– Прекрасно, – выплюнул он и они медленно выехали со двора.

Но, едва выбрались из поселка, как им на встречу понеслась машина скорой помощи. И тут же нехорошее предчувствие холодными пальцами пробежалось по коже.

– Леха, разворачивайся, живо!

– Может, это не к вам! В поселке пятьдесят домов, – попытался он успокоить, но…

Но поганое чувство беды все зудело по коже и Войтенко успел накрутить себя фактически на ровном месте. Что-то с Алисой? Ей стало плохо? Она подавилась едой? Резко заболела? Или что-то с теми долбанными зубами? Или Ангелина ее все же, уронила, черт возьми?! Его мысли крутились только вокруг дочери, другие варианты он даже не допускал.

– Вот черт… – Леха первым заметил открытые ворота и Влад похолодел от ужаса.

Выскочил пулей из машины и ворвался в дом. С порога его оглушил детский плач и, не думая ни о чем, прямо в обуви помчался на крик дочери. Лидия Васильевна покачивала рыдающую Алису на руках, Влад сразу забрал малышку. Лишь когда она прижалась к нему и обняла за шею ручками, выдохнул. Ощупал крошку: на первый взгляд с ней все было в порядке. Даже температуры нет!

Войтенко не успел спросить, какого ж лешего к ним приехала «скорая», так как медик, вошедший к ним, сам все озвучил:

– Будем госпитализировать девушку. На лицо явные признаки недомогания. Тем более, что она рассекла кожу на лбу, рану нужно зашить.

Экономка бросила на него тревожный взгляд и нервно улыбнулась. Влад же не сдержался:

– Да что происходит в моем доме? – рявкнул он и быстро пожалел, потому что Алиса взвыла, как серена ему на ухо. – Все, все, не буду больше кричать…

Он снова вернул дочь Лидии Васильевне и та, забрав Алису, всполошено объяснилась:

– Ангелина упала, из-за чего ударилась лбом о край стола. Я бы, может, и не вызвала «скорую», но столько крови…

Он сжал пальцами переносицу и отрицательно замотал головой. Это не девушка – это беда! Катастрофа!

– Я надеюсь, Алиса не пострадала?

– Нет, она сидела в стульчике.

– Прекрасно. Вызови няньку, а я поеду в больницу к этой… – он даже не знал, как описать Лину… – невезучей.

К моменту, как он вышел, медики уже уехали. А Леха покорно ждал его в тачке.

– В офис? – уточнил помощник и бросил взгляд в зеркало заднего вида.

– Спросил, куда увезли?

– Да, – помощник кивнул.

– Тогда в больницу.

Зачем? Сам не понимал. Это ее вина, так почему Войтенко должен переживать из-за какой-то там няньки?! Мало того, что себя подвергла опасности, так еще и Алиса могла получить незаслуженных шишек!

Но все же что-то царапало совесть, просто мужчина пока не мог понять, что его смущает. И поэтому сидел, как на иголках. Да и Леха молчал, чем нервировал до точки кипения. Будто тоже упрекал Влада, но, почему? Разве его вина в неуклюжести девицы?

В больнице им пришлось усесться в приемном покое и ждать. Вскоре вышла медсестра, сообщила, за что нужно оплатить и что докупить. Влад доверил это все помощнику и тот шустро справился с поручением. И снова тягучее, непонятное ожидание.

Глава 11

– Ощущение, что она вся переломалась, и ее заново по косточкам собирают! – Войтенко посматривал на часы и мечтал поскорее со всем этим покончить.

– Босс, если вам неловко, возвращайтесь в офис, а я дождусь врача.

Влад с прищуром уставился на помощника. Эта его ухмылка… Когда-нибудь Леха точно довыделывается! Но прямо в ту минуту Войтенко не знал, что ответить.