Измена. Ненужные

1

В очередной раз поправляю идеально разложенные столовые приборы. Перемешиваю салат, который уже начал заветриваться. Снова беру в руки телефон и набираю номер мужа – все еще выключен. Да, я знаю, что он в дороге и запросто может быть вне зоны, но… Сегодня особенный вечер. Пять лет назад мы официально поженились, и я так хотела небольшой праздник.

Задумалась об этом еще две недели назад, как только Дима уехал в очередную командировку. И сделала все по максимуму – наготовила деликатесов, которые едим обычно в ресторанах, купила платье и туфли, украсила столовую цветами и шариками, вытащила из серванта лучший сервиз и зажгла свечи. Весь день летала, словно на крыльях, поручив заботы о Соне маме, а теперь чуть не реву. Второй час не могу дозвониться до Димы.

Постепенно в голову начинают приходить все более тревожные мысли. Отгоняю их логическими доводами, но получается не очень. Его самолет приземлился полтора часа назад, но телефон по-прежнему недоступен. И он не предупреждал, что задержится. Дима вообще нечасто звонил в этот раз. А я и не заметила, так сильно была занята подготовкой к годовщине. Хороший подарок мужу купила и список предложений на ближайший отпуск. Хотела провести неделю только вдвоем. Сонечке почти три, она вполне может побыть недолго с бабушкой и дедушкой.

Чтобы как-то унять беспокойство опять подхожу к окну. Долго смотрю на наш пустынный двор. Все парковочные места заняты, кроме одного. Дима зачем-то отогнал машину в гараж на время поездки. И что я буду делать на следующей неделе без авто, если Дима не вернется, как планировал? Соню на обследование везти надо. Еще собирались сдать анализы для бассейна и начать ходить на занятия? Придется такси вызывать или папу просить. Лучше все же такси, а то опять всю дорогу буду выслушивать. Папа постоянно ворчит, что не для того меня замуж выдавал, чтобы я жила как мать-одиночка. А начну возражать, еще и поругаемся.

Дима действительно часто ездит по командировкам, но я с самого начала знала об этом. Мы и познакомились на работе. Я тогда устроилась менеджером впервые после университета, а будущий муж уже был начальником отдела продаж и часто приезжал к нам по делам. Теперь он на место коммерческого директора метит, поэтому мотается не только по городу и области, но и в другие регионы. И неплохо нас обеспечивает – платит кредит за просторную квартиру, не жалеет денег на дочь и развлечения. На себя приходится иногда просить, но Дима ведь не может знать, когда мне что-то срочно понадобится. Дает без вопросов. Конечно, когда я сама зарабатывала, с этим проще было. Не надо было просить и выбирать что попроще. Получила зарплату и потратила, как захотелось. Но я в декрете почти три года и могу только изредка брать небольшие подработки. Место в яслях нам пока не дали, а в частный сад, на котором настаивает муж, я опасаюсь отдавать Соню. Иногда такие ужасы про эти заведения рассказывают, что сердце сжимается. Понимаю, что это всего лишь материнская тревога, но поделать с собой ничего не могу.

Мы даже сходили в несколько частных садиков поблизости. Но лучше мое мнение не стало, наоборот. Дима, хоть и нехотя, но согласился со мной, что лучше дождаться трех лет, чем рисковать благополучием ребенка. Правда, с тех пор муж так и не перестал интересоваться, не хочу ли я посмотреть садики подальше от дома. Я не хотела, потому что возить Соню по часу туда и обратно казалось мне лишними усилиями. Особенно если мы не так уж срочно нуждаемся в яслях – деньги есть, я официально в декрете, дочь регулярно вожу на развивашки и развлекушки. Так куда торопиться?

Заглянула с детскую. Сонька дрыхнет без задних ног. Баба и деда умотали на прогулке, как обычно. Дочь опять сбросила одеяло на пол. Подошла и подняла пледик с милыми медвежатами, накрыла ножки. Поправила подушку, провела по кудрявым светлым волосикам. Как же дочь на мужа похожа. Не только я это вижу, все замечают. Разве это не счастье? Малышка – точная копия любимого?

В гостиной тренькнул телефон. Расплылась в улыбке, еще раз погладила дочь по светлым кудряшкам и бросилась повторно зажигать свечи. Уверена, Дима уже подъезжает. Притормозила у зеркала в прихожей и подкрасила губы. Постаралась сделать радостное лицо – не нужно мужу знать, чего мне стоили эти часы ожидания.

Закончив с освещением, снова придирчиво оглядела стол. Подправила, подвинула, втянула носом воздух. Из кухни все еще приятно пахнет запеченным мясом. Хорошо, что вспомнила о главном блюде – духовку можно выключать.

Об смс Димы вспомнила минут через пятнадцать лихорадочной подготовки к встрече. Последние штрихи всегда оказываются не ерундовыми, но вроде все идеально. Надеюсь, и ночь сегодня выйдет чудесной. Если Дима отоспался в самолете, конечно. Иначе придется отложить еще на сутки. Подлетела к столу, схватила телефон. Не ошиблась, сообщение действительно от мужа. Странно, что он еще не здесь…

Без всяких задних мыслей нажала пару кнопок. Смс оказалась неожиданно длинной. Слова на экране начали расплываться практически сразу. Не отрывая взгляда от текста, нащупала рукой стул и медленно опустилась на него. Мозг категорически отказывался складывать отдельные слова в связное послание. Это что, шутка такая?!

«Полина, у меня давно есть другая женщина. Я решил подать на развод. Надеюсь, ты сможешь простить и не станешь настраивать Соню против меня. Не пытайся связаться со мной, я сам позвоню через пару дней, когда ты немного успокоишься».

Нет, этого не может быть. С Димой точно что-то случилось, а его телефон попал в недобрые руки. Разумеется, я сразу же перезвонила мужу. С тем же результатом, что и до этого. Полезла в соцсети и быстро поняла, что заблокирована везде. В голове начало проясняться… Димин смартфон не смог бы использовать посторонний. Найти все аккаунты незнакомого человека и получить к ним доступ тоже проблематично. Неужели?

Руки затряслись, глаза защипало от подступающих слез. Почему он так поступил? Бросил меня смской – что может быть отвратительней после пяти лет брака? Разве не гуманней и честней было бы приехать и поговорить? Объяснить все нормально. Хотя… Нужны ли мне эти объясненья?

Попыталась взять себя в руки. Задула свечи, убрала в холодильник еду, оказавшуюся ненужной. Потом собрала и поставила у мойки нетронутую праздничную посуду. Поймала собственное отражение в зеркальной дверце шкафа – накрашенная, с укладкой, платье красное напялила с декольте. И кружевное белье. Дура!

Разрыдалась, стараясь быть потише. Не знаю, что скажу Соне, если она проснется. А завтра? Что я скажу дочери завтра? Что папа нас больше не любит и ушел к другой тете? От обиды за Соньку стало еще горше – понимаю, есть дамочки и покрасивее меня, в постели поумелее. Да и свободные от заботы о ребенке, в конце концов. Но дочь?! Она его единственный ребенок! Не важно?! Еще будут?

От тоски и безысходности захотелось выть в голос. Заставила себя умыться холодной водой, закрыла дверь в кухню и позвонила маме. Больше некому – с отцом отношения натянутые, подруг после свадьбы я растеряла, а новых не нашла пока.

– Полина? Что случилось?

Конечно, мама сразу поняла, что не все хорошо – так поздно я не звоню никогда, знаю, что родители спят давно.

– Мам, Дима меня бросил, – прохныкала в трубку.

Слезы беззвучно полились по щекам. Села прямо на пол, подтянула колени к груди. В трубке какое-то время было тихо, потом послышался папин недовольный голос.

– Поля, с чего ты это взяла? Уже так поздно. Дима вернулся?

Похоже, мамин шок ничуть не меньше моего. Иначе к чему эти вопросы, будто ничего не произошло.

– Нет, не вернулся. Написал смс, что разводится со мной. Что у него другая есть, – всхлипнула и вытерла глаза тыльной стороной ладони.

На коже остался грязный след от растекшейся косметики.

– Доченька, разве такие вопросы решают по телефону. Это шутка какая-то. Кто-то из коллег, наверное, отправил. Завтра проснется и прибежит с объяснениями, а потом приедет с подарками.

Безумно хотелось поверить в мамину версию, но сердце подсказывало, что нет. Сообщение Дима написал, и оно вовсе не шуточное. Не будет извинений и подарков. Развод будет. Ох, что ж делать-то теперь? Места в детском саду нет, на работе меня пока не ждут из декрета, накоплений почти никаких, жилье в ипотеке. И родители сильно помочь не смогут – сами работают и за дом расплачиваются.

Я поспешно попрощалась с мамой – не это хотела услышать от нее, наверное. А что, и сама не знаю… Снова глянула на себя в зеркальную дверцу – умыться надо и попытаться уснуть. Сонька встанет рано, и лучше быть в адеквате утром. Не хочу пугать дочь. Особенно если окажется, что мама права.

Смыла косметику, распустила волосы, одежду сняла и засунула подальше – в корзину для грузного белья. Вряд ли я когда-то еще захочу надеть это. Натянула удобную длинную футболку и даже заставила себя намазаться кремом и бальзамом для губ.

На пороге спальни остановилась. И как теперь ложиться в эту большую холодную постель? Дима, когда выбирал мебель, специально заказал огромную. Чтобы в любой позе поместиться можно было. Не могу сказать, что в последнее время мы так уж часто уединялись здесь… Маленький ребенок все же. Возможно, это и есть причина его решения. Но почему он мне ничего не говорил? Ведь можно было дать понять, что что-то не устраивает. Намекать на романтИк, попробовать принести цветы без повода, в конце концов… Нет, ничего подобного не было. Муж ни разу не заикнулся, что ему не хватает внимания или ласки. Все шло своим чередом – он работал, я занималась домом и ребенком. Мы регулярно выходили куда-то втроем, если Соня не болела. Дима, конечно, не особо восторгался походами в зоопарк или на детский праздник, но воспринимал спокойно. Не понимаю…

Забрала свою подушку и отыскала плед в шкафу. Решила лечь на диване в гостиной. Не могу в спальне, так буду чувствовать себя еще хуже. Еще более одинокой. Впрочем, уснуть все равно не получилось. Я плакала, потом вспоминала. Выискивала в памяти, что такого страшного произошло в нашей семейной жизни, что единственным выходом стал развод. Раздумывала, в какой момент могла появиться другая женщина. Если он к ней ушел, значит, действительно длительные серьезные отношения. Странно, что такое вообще реально при наличии жены и ребенка… И как я совсем ничего не замечала? Так сильно была поглощена заботами о Соне? Наверное. И совсем не ожидала предательства в такой непростой момент. Сонька – чудесный ребенок, но это не значит, что она не болеет, не капризничает, не требует пристального внимания и ежеминутного присмотра.

2

Снова заплакала – как же обидно… Это ведь наш общий малыш. И Дима очень хотел дочку. Ждал, ходил со мной в клинику. И на роды собирался. Не получилось в итоге – роддом закрыли на карантин. Когда нас выписали, умилялся, помогал поначалу. Со временем, конечно, его участие в уходе сошло на нет. Но я спокойно к этому отнеслась. Дима много работал, а я немного пришла в себя, освоилась в новой роли. Уже не так нуждалась в постоянной помощи. Так наши семейные обязанности разделились окончательно. И пусть муж не был отцом из романтических фильмов, который каждую свободную минутку проводит с малышом, мне казалось, что и так нормально. И до сих пор, уверена, Дима дочь любит.

Так и проворочалась всю ночь. Встала намного раньше дочери, умылась, сварила кофе. Зачем-то решила испечь кексы… Пока занималась тестом и шоколадным соусом, немного отвлеклась. А когда по кухне начали витать аппетитные запахи выпечки, притопала заспанная Софья.

– Мам, вкусно пахнет, – пролепетала не слишком разборчиво, потирая глазки. – А где папа?

– Доброе утро, солнышко, – поспешно спрятала руки за спину, потому что от вопроса дочери они заметно задрожали. – Папа еще не приехал.

– Почему? – заканючила Соня. – Ты же говолила вчела…

– Сонечка, – присела перед дочкой и чуть приобняла. – Не надо капризничать. Иди переодевайся и в ванную. Умоемся и завтракать. А папа просто ненадолго задержался. Приедет.

Соня послушно ушлепала в детскую, волоча по полу своего любимого плюшевого зайца. С тревогой посмотрела ей в спину – наверное, не так важно, любит ли ее Дима; куда важнее, что сама она папу обожает безумно. Что я ей скажу? Как объясню, что папа больше не хочет жить с нами? Какими словами буду успокаивать, если даже сейчас уже плохо контролирую собственные эмоции?

– Мам, – послышалось из ванной. – Почисть мне зубки.

– Иду, милая, – поспешила к дочери.

Надо накормить ее. А потом, может, родителям отвезти? Мне лучше побыть одной. Выплакать все, еще раз попытаться связаться с Димой. Позвоню его родителям, в конце концов. Они же должны хоть что-то знать о сыне. Где он, с кем, когда приедет… Да, так и сделаю – потому что состояние мое близко к панике.

Но позвонить маме я не успела. Родители приехали еще до того, как Сонька доела творог и кекс с чаем. Открыли своими ключами – видимо, думали, что мы еще спим. Удивленно выглянула в прихожую, услышав шум открываемой двери. Первая мысль была, что Дима вернулся. Перед глазами промелькнуло объяснение, извинение, рассказ о коллегах-дураках, которые умудрились такое провернуть у него за спиной. Но увидела я маму с папой со скорбными настороженными лицами.

Сонька сорвалась со стула и с криками бросилась к бабушке с дедушкой. Они с радость и обняли, и подарками задарили. Потом мама принялась кормить внучку, а папа позвал меня в комнату. Идти не хотелось – знаю, что ничего хорошего он сейчас не скажет. Но пошла, не при ребенке же обсуждать.

– Муж звонил? – строго поинтересовался папа.

– Нет. И телефон у него по-прежнему выключен.

– Давай я наберу?

– Как хочешь, – пожала плечами.

Все равно не могу запретить отцу делать что-либо. Он тут же достал телефон, нажал пару кнопок и приложил гаджет к уху.

– Да, выключен, – проговорил через минуту.

– Думаю позвонить его родителям. Все же это ненормально, что он не приехал, как обещал. И не позвонил, только смс прислал. Вдруг что-то случилось.

Смотрю на отца и понимаю, как много он сейчас хочет о Диме сказать. Но сдерживается.

– Других вариантов и нет. Не на работу же звонить, – поддержал он меня.

– Вечером, если сам не объявится.

– Ты держись, Поля. Даже если все правда, в жизни и более страшное случается…

Слезы тут же навернулись на глаза. Осознаю, что он поддержать пытается, но какие-то слова неудачные.

– Не в моей, папа, – всхлипнула. – Как я жить дальше буду? Жилья отдельного нет, места в детском саду тоже, на работе не ждут. На что я буду ребенка растить?

– Не переживай так, дочь, – папа сел рядом и обнял. – Не так все плохо. Квартиру поделите со временем, пока у нас поживете. Места в доме много. А работа и сад… Как-нибудь сложится. У Сони уже возраст подходит, надо позвонить, потребовать, чтобы с сентября определили в садик. И на работу выходи, конечно же. Пиши в отдел кадров, что готова. А пока мы с мамой всем поможем. Ну, не умрете же вы с голоду? На алименты подашь.

Возразить нечего, только плакать очень хочется. Конечно, все возможно – развод, раздел имущества, устройство собственной жизни. После трех лет шансов попасть в сад больше, чем до. И на работу надо сообщить, папа прав. Но это все потом, пока я чувствую себя преданной, растоптанной, униженной, несчастной. Будто никогда уже ничего хорошего в моей жизни не будет.

Родители повозились с Соней часа полтора, а потом предложили ее к себе забрать до завтра. Или дольше. Почему-то я категорично отказалась – не представляю, как буду одна в квартире. Особенно ночью. Осознавая свое вселенское одиночество и бесприютность. Как Дима мог так со мной поступить? С нами! Как долго у него была женщина на стороне? Явно любовница не вчера появилась. Сколько раз он приезжал домой прямиком от нее? Целовал дочку, меня, ложился в нашу постель, ел приготовленный мной завтрак… Зато теперь понятно, откуда его вечная усталость в последнее время. Такая регулярная, что я вечно на взводе от неудовлетворенности. Хотя, если уж быть совсем честной, я полностью погружена в дела Соньки и до сих пор не сексуальная штучка. Но потребности-то не делись никуда. А Дима частенько стал ссылаться на занятость, головную боль, усталость. Как я раньше не догадалась? И еще бы не догадывалась, ведь хоть и редко, но близость у нас была. А совсем недавно он вдруг заговорил о втором ребенке. Помню, я сильно удивилась – Дима регулярно упрекал меня в излишней заботе и гиперопеке в отношении дочери. И это не то чтобы совсем не так… Поэтому мы до этого ни разу не обсуждали этот вопрос. Я тогда сказала, что надо подумать, все взвесить. Так и сделала позже, в одиночестве. И решила, что не готова. Просто не потяну еще и младенца. Особенно если учесть, что Димка в последнее время стал каким-то прижимистым. Куда-то подевались сюрпризы и милые подарки, цветы и сладости. Даже на последние праздники он говорил купить что-нибудь самой. Неприятно, да, но времени анализировать не было. И желания тоже…

Убедившись, что я уверена в своем решении и в целом в порядке, родители уехали. Пообещали быть на связи и попросили звонить, если будут новости. Я покивала, сдерживая слезы, и закрыла за ними дверь.

Отказываясь отпустить Соню в гости, я знала, что она непременно сможет занять меня чем-нибудь. Так и вышло – мы поиграли в куклы, посмотрели мультик, покидали мяч. Потом собрали игрушки, почитали сказку и быстренько сообразили обед. Поев, засобирались на улицу – надо погулять. Погода хорошая, несмотря на раннюю весну – солнышко припекает, тротуары просохли. Софа не первый день просит взять на прогулку самокат и, наверное, пора.

Я надела, что первое попалось под руку. Ни о какой косметике или укладке и речи быть не может – стараюсь в зеркало не смотреть сегодня. Знаю, что ничего приятного там не обнаружу. Со сборами Сони как всегда возникают сложности. Дочь долго ковыряется в шкафу, вытаскивает и разбрасывает вещи по полу. Начинает примерять особенно понравившиеся. Время тянется ужасно медленно, я начинаю раздражаться.

– Сонечка, давай побыстрей. Иначе солнышко спрячется, и мы не успеем покататься на самокате.

Дочка подхватывается, начинает суетиться, но процесс одевания от этого, конечно же, быстрее не становится. Тем более что выбирает она менее теплые вещи, чем следовало бы. Аккуратно пытаюсь переубедить ее, но ожидаемо натыкаюсь на стену непонимания. Мы на грани ссоры – Соня упрямо поджимает губы и мнет в руках летнюю футболку, я стараюсь дышать медленно и глубоко. Молчу, чтобы не сорваться. Гулять я уже не хочу от слова совсем. Потому что если дочь начинает показывать характер, то это может затянуться и на несколько дней. А я сейчас точно не в том состоянии, чтобы справляться с подобным.

– Соня, давай оденем теплый свитер, колготки, джинсы и пойдем обуваться. Самокат уже ждет тебя в коридоре.

Мой голос звучит высоко, немного визгливо, но я пока держусь. Дочка раздумывает несколько бесконечных секунд и выпускает несчастную футболку из цепких пальчиков.

– Холосо, – бежит к шкафу и вытаскивает свитер и джинсы.

Свитер не тот, что я имела в виду, но сил на дальнейшие споры не осталось. Пускай – наденем куртку поплотней.

Выходим из подъезда, и Сонька тут же находит какую-то лужу. Пока я вытаскиваю самокат и закрываю двери, она успевает прыгнуть в воду и натоптать мокрыми сапогами дорожки вокруг. Только качаю головой – несмотря на почти сухие тротуары, я надела на дочь резиновые сапоги. И не зря.

Напрыгавшись в неглубокой луже вдоволь, Сонька вспомнила о самокате. Вскочила на него и рванула с места. Не быстро, но довольно опасно. Бортик она, конечно, не заметила. Подбежала к ней, стащила с самоката, сопроводила на дорожку на детской площадке. Поправила шапку и шарф, убедилась, что дочь правильно встала на самокат и скомандовала ехать. Все, передышка – Соня будет ездить кругами по ровному асфальту минут пятнадцать. Потом наверняка полезет на горку и качели. Но пока я могу просто посидеть на лавочке.

Телефон намеренно оставила дома. Не хочу сидеть и ждать звонка, вздрагивать от каждого писка смартфона, бесконечно проверять сообщения. Если кто-то и позвонит, узнаю, когда вернемся с улицы. А пока буду просто дышать воздухом. Свежим, весенним, теплым воздухом…

Гуляли почти до самого ужина – меня домой ноги не несли. А Соня порой готова целый день на улице торчать. Пообедав, во двор высыпали другие детишки, и дочь прекрасно проводила с ними время. А я наоборот старалась держаться подальше от знакомых мамочек. Соврала, что приболела и ко мне лучше не приходить. Так и просидела на дальней лавке все время. Спасибо приятельницам, что без меня решали все проблемы на площадке.

Дома первым делом отправила Соньку мыть руки. Сама остановилась на пороге ванной, контролируя дочкины усилия. Она тихонько пыхтела и старательно намыливала ладошки. Неужели теперь так и будет – только я и она? Вдвоем в большой пустой квартире. Как же так? Почему? За что?

3

Дима позвонил только на четвертый день ближе к обеду. К этому моменту я настолько извелась от переживаний, что, честно, уже было все безразлично, лишь бы его голос услышать. Тем более что общение со свекровью никак не прояснило ситуацию – она спокойно выслушала меня, пребывающую в предистеричном состоянии, и заявила, что абсолютно точно не в курсе происходящего.

– Полечка, ты не волнуйся так. Где Сонечка? Ты же можешь напугать ее!

– Соня спит давно, – всхлипнула в трубку и в очередной раз удивилась черствости этой женщины.

Да, я ей никогда особо не нравилась, но уж понять, что внучка в десять вечера спит, можно?! И не закрывать мне рот, не говорить, что делать, а чего не делать. И, в конце концов, ответить на мой вопрос!!!

– Дима, звонил, да, – наконец, снизошла. – Сказал, что задержится в командировке. Больше ничего.

– Говорю же, он написал, что развестись хочет и выключил телефон! Заблокировал меня везде! Не мог он ничего вам не сказать!!!

– Поля, прекрати истерику. Ваши отношения – не мое дело, сами разбирайтесь.

Затем она холодно попрощалась и отключилась. В своем репертуаре! Свекры всегда не лезли в наши отношения, когда им это было неудобно. Но чаще они вполне активно это делали, несмотря на все просьбы оставить нашу семью в покое. В общем, если она что-то и знает, то рассказывать явно не собирается.

Зато мои родители за эти дни каких только небылиц не напридумывали – лишь бы убедить меня, что все это ужасная ошибка или чья-то злая шутка. Но с каждым часом тишины от мужа я все отчетливей понимала, что нет. Никаких шуток – Дима просто ушел от меня. От нас. И даже возможность с собой связаться не оставил. Видимо, по его мнению, разговоры ни к чему. Значит, решение окончательное…

В нашей семейной жизни всегда так было. Мы многое обсуждали, делились мнениями, договаривались. Но порой наступали моменты, когда муж все делал тихо. А я узнавала по факту. Эту квартиру, например, он купил именно таким образом. До этого жили в двушке, подаренной свекрами на свадьбу. Когда я забеременела, Дима как-то вскользь сказал, что надо бы задуматься о переезде. На этом все. А когда я уже на шестом месяце была, пришел однажды с работы и велел вещи собирать.

Увидев просторную квартиру в новом жилом комплексе, я, конечно, обрадовалась. Кто бы не прыгал от счастья в моей ситуации? Но сразу поинтересовалась финансовой стороной – мне же в декрет через несколько месяцев. И пособие от зарплаты начинающего специалиста. Тут и выяснилось, что на этот раз обошлось без подарков – ипотека. И даже на первоначальный взнос муж взял займ в банке. Не нервничать и не устроить скандал мне тогда удалось только из-за беременности – здоровье еще нерожденного ребенка важнее денег. Но по факту Дима загнал нашу семью в огромные долги перед непростым для любой семьи периодом. Что это было – безответственность, самоуверенность или еще что-то – я тогда вникать не стала. А теперь понимаю, что зря – долги останутся общими и после развода. И с чего я буду их выплачивать, понятия не имею.

За три с половиной дня я успела подумать и о хорошем юристе. На него тоже нужны деньги. Проверила все карточки – почти пусто, на днях Дима должен был закинуть с зарплаты. Но стоит ли надеяться на это теперь – не знаю.

И как ни думала, что беспокоюсь о муже, когда услышала его голос в трубке, испытала совсем иные чувства. Успокоилась ли я за время его молчания? Похоже, как раз наоборот. Ладони моментально вспотели, а голос сел.

– Полина, ты меня слышишь?

– Да, Дим. Где ты?

– Я уже в городе. Поживу пока у родителей. За вещами потом как-нибудь заеду.

И замолчал. Будто его вещи – самое важное в нашей ситуации.

– Ты больше ничего мне сказать не хочешь?

– Нет, Полин. Я все написал, больше добавить нечего. Прости, но так вышло.

– И что мы дальше будем делать? – мой голос задрожал от подступающих слез.

– То же, что и все прочие разводящиеся пары, – ответил спокойно. – Кстати, может быть, ты подашь на развод?

– Я? Почему? – нешуточно удивилась такому предложению.

– Ой, там столько возни с бумажками. Ты же знаешь, много работаю, по командировкам езжу. А ты дома, тебе проще везде сходить и все сделать.

От Диминой наглости перед глазами все потемнело. Он вообще это серьезно?! Хочет, чтобы я с коляской таскалась по государственным организациям? А зачем бы мне это? Особенно сопли дочери, которые мы наверняка в процессе подцепим.

– Нет, Дим, – ответила поспешно. – Я не буду этим заниматься. Это как-то странно, не я же хочу развода.

– Полина, я так надеюсь, что мы расстанемся друзьями. Просто взаимопомощь. К тому же так, ты могла бы сохранить лицо. Скажешь всем, что сама меня бросила.

– Нет, – сжала телефон в пальцах так, что чехол хрустнул. – Семью сохранить не смогла, о лице не беспокоюсь.

Захотелось разрыдаться в голос. Оказывается, я не замечала, что живу с человеком, которому абсолютна безразлична. Остаться друзьями? Не хочу быть другом, которого используют, когда удобно, а потом забывают.

– Хорошо, я понял, – проговорил недовольно. – Сам подам.

Показалось, что Дима собирается отключиться. Запаниковала – мы ведь ничего не выяснили.

– Подожди! А что насчет квартиры? Алименты ты собираешься платить? Пока не выйду на работу, у меня даже на еду денег нет.

Муж помолчал какое-то время, явно не желая обсуждать затронутые вопросы. Но потом все же ответил:

– Платить буду. Хватит и на Соню, и на тебя. Первое время. Можешь, не подавать на алименты – я от дочери не отказываюсь. А насчет квартиры – живите. Я буду приезжать, навещать.

– Дим, нам на двоих не нужно столько места. К тому же ипотека. Ее тоже будешь платить?

– Да, буду.

– Тебе не кажется, что лучше разделить квартиру? Чтобы мы с Соней могли организовать себе новое место жительства. Поближе к моим родителям, например. Там и очередь в сад быстрей движется. И тебе не придется оплачивать огромный кредит.

– Квартиру мы поделить не можем. Она на маму оформлена, – добил меня новостью.

Несколько минут я просто молчала и пыталась осознать услышанное.

– Как на маму? Ты же говорил…

– Так нужно было для одобрения ипотеки. Не вникай, – раздраженно пресек расспросы.

То есть вот так… Еще во время беременности лейтмотивом наших финансовых дел стало нытье по поводу погашения кредита. Выслушивала я стенания мужа регулярно, хотя и не заставляла его брать такую большую, дорогую квартиру. Да я даже не знала об этом! Зато хорошо усвоила за эти годы, что экономить лучше на мне. На свои хотелки и на дочь Дима не особо зажимал, а вот я… Не помню, когда последний раз купила себе что-то новое из одежды. У нас же ипотека. А оказывается, все это время я отказывала себе во всем ради квартиры Диминой мамы. И теперь не могу рассчитывать хотя бы на небольшой стартовый капитал для нового жилья. И это не говоря о деньгах, которые давали мои родители. И на кредит, и на текущие нужны, когда не хватало до зарплаты или пособия.

– И как ты планируешь решать вопрос с жильем для дочери? – поставила вопрос ребром.

– Я же сказал, что вы остаетесь жить здесь. Все расходы на мне.

И голос такой утомленный. Понятно, почти бывшая жена выносит мозг. Стало вдруг так горько. И с кристальной четкостью очевидно – у меня проблемы поважнее слез по поводу разбитого сердца и уничтоженного брака. Фактически мы с Соней остались бездомными.

В этот момент из гостиной притопала Соня. Играть в куклы в одиночестве ей, похоже, наскучило.

– Мам, – капризно протянула. – Почему так долго? Пойдем!

– Папа позвонил, – ответила, пряча слезы. – Хочешь поговорить?

– Дааааа, – завопила дочь и повисла у меня на ноге.

Отдала ей телефон, пусть поговорят – когда Софья теперь отца увидит, неизвестно… Не думаю, что он покажется в ближайшее время, если сообщить предпочел сообщением.

Как я и думала, Димы хватило на пару фраз. Ну, не занимался он дочерью никогда, поэтому и о чем с ней говорить – не знает. Сонька, правда, считает, что это абсолютно нормально – протянула довольная мне телефон обратно и убежала.

– Что мне говорить Соне? Сам скажешь?

– С ума сошла? – искренне возмутился. – Ей трех нет. Ничего не надо говорить.

– Считаешь, она не заметит, что ты больше не живешь с нами? – хотелось приложить непечатно, но я сдержалась.

– Поля… Ну, скажи, что я теперь работаю в другом городе. Такая бесконечная командировка.

– Угу, – что соврать дочери я и сама придумаю, без подсказок. – У меня деньги кончились…

– Так быстро? Я ведь оставлял перед отъездом, – завел Дима обычную песню.

– Я потратила… Подготовила праздничный ужин на годовщину.

По повисшей паузе вдруг поняла, что он и не вспомнил о дате. Вот я дура…

– Хорошо, сейчас переведу. Мне идти нужно. Пока.

И отключился. Вот и поговорили… Пока ждала его звонка, почему-то боялась, что начну плакать, говорить, как сильно люблю его. В общем, выставлю себя плаксой, слабачкой и липучкой. Но нет – и шанса не было сказать ему, как мне плохо. Зачем? Диме абсолютно безразличны и мои чувства и мои сложности. А самое ужасное – оказывается, я боюсь задавать важные вопросы. После новостей о квартире стоило бы, но… Он явно не планирует обсуждать это. И с чем мне идти к юристу? Ведь документов я не видела никогда. Не смогу объяснить ситуацию и свои исковые требования. Что я вообще могу сделать? Только надеяться на нормальные алименты.

Вечером, уложив, Соню, позвонила родителям. Рассказала все, как есть. За меня крепко высказался отец. И пообещал, что свяжется со своим другом-адвокатом и попросит его о помощи. Можно понять родительское негодование – они столько помогали нам, пока Дима платил за мамину квартиру. И это само по себе странновато – двушку, в которой раньше жили, свекровь сдала почти сразу, как мы съехали оттуда. Но доказать что-то не выйдет – ни чеков, ни расписок, ничего… Возможно, и машина оформлена на маму или папу. А все, что я принесла приданным, вообще осталось в старой квартире квартирантам. Дима и свекры уговорили не тащить в новое жилье, а подобрать все заново. Итого – у меня и элементарного нет, придется покупать даже тарелки с ложками.

Долго разговаривать с родителями не получилось. Они явно пребывали в шоке, а мне и вовсе беседовать не хотелось. Что тут обсуждать? Пять лет назад Дима любил меня и хотел жениться, а теперь все – нашел другую. Что с этим можно поделать? Ничего. Надо думать, как дальше жить. И на что.

4

Следующие несколько дней прошли в томительном молчании. Дима больше не звонил, а я не звонила родителям. Занималась Сонькой – почти все время мы проводили на улице. Хорошо, что погода отличная. Для середины мая это довольно необычно, но как раз то, что надо сейчас. Парки, скверы, прогулочные зоны – облазили все доступные развлечения в районе. В первую очередь потому, что во дворе сидеть очень тоскливо. И отключиться от тягостных мыслей не получается.

В очередной понедельник я набралась храбрости и позвонила на работу. Проработала я там всего около года. Устроилась сразу после университета, и сама не ожидала, что так быстро в декрет уйду. У нас с Димой вообще все очень быстро получилось. Познакомились, когда я перешла на последний курс. Какое-то время общались в общей компании, потом стали ходить на свидания. Я тогда себя самой счастливой чувствовала. Парень на пять лет старше – красивый, образованный и уже успевший добиться кое-чего в карьере. Все подружки мне завидовали. При этом, правда, о серьезных отношениях я не задумывалась – нужно было писать диплом и определятся с дельнейшим рабочим местом. И хоть Дима и стал моим первым мужчиной о замужестве и детях как-то не мечталось. Я и так была в восторге от любимого человека и собственной жизни.

Но в какой-то момент все стало очень серьезным – я познакомилась с семьей Димы, а он я моими родителями. И постепенно пришло естественное чувство, что мы пара. Димка помогал с учебой: возил на экзамены, распечатывал курсовые, привозил обед на занятия. Не мужчина, мечта!

После защиты диплома я почти сразу уехала на юг с подружками. Восхитительные две недели. В течение которых Дима названивал практически без перерыва. Девчонки ржали, что он ревнует к горячим местным парням. Я только отмахивалась – разумеется, изменять я не собиралась. Но внезапно изменившееся поведение парня насторожило. Я просто не понимала его беспокойства – неужели не доверяет?

Дима приехал встречать в аэропорт несмотря на разгар рабочего дня. С огромным букетом цветов и виноватой улыбкой. Высадив подруг, мы какое-то время молчали. Надо бы спросить обо всем, но как-то неловко… А около моего дома Дима вдруг сам рассказал, как сильно скучал. И что дело вовсе не в недоверии, а в том, что для него наши отношения очень серьезны. И больше он не отпустит меня одну в отпуск.

– Только со мной, – сказал он тогда.

Не стала возражать, хотя и была не в восторге. Но постаралась сгладить – уверила, что тоже очень соскучилась. И добавила, что ему с тремя девушками было бы очень скучно на отдыхе. Пляж, магазины, достопримечательности. И снова пляж.

Как следует обдумать случившееся не вышло. Вскоре я устроилась на хорошую работу. До сих пор считаю, что мне очень повезло тогда. А Дима сделал предложение буквально через месяц после этого. И хоть я не планировала ничего подобного, сразу же бросилась ему на шею и ответила согласием.

Затем была подготовка к свадьбе. Все эти девочковые хлопоты, в которых активно участвовали и наши мамы. Будущая свекровь, кстати, и вида не подавала, что выбор сына ей не очень нравится. На совместном семейном ужине за две недели до свадьбы будущие родственники и вовсе заявили, что решили помочь молодой семье и пустить в пустующую квартиру. Мы с Димой радостно поблагодарили за такой щедрый подарок. С другой стороны, я бы спокойно жила и дальше с родителями. Мы как-то с Димой это и не обсуждали почему-то…

Первое время Димка забирал меня с работы ежедневно. С цветами, походами в кафе или кино. Но немного разведав, что к чему в моем офисе, успокоился. В отделе были только девочки, с вышестоящим начальством я не сталкивалась, поэтому и поводов для ревности и подозрений не было. Зато с некоторыми коллегами я быстро нашла общий язык и стала после работы развлекаться уже с ними. Такая вольная жизнь мне была очень по душе, и я понятия не имела, на что согласилась, надев на пальчик помолвочное колечко…

После свадьбы Дима очень изменился. Стал требовать заботы, будто несамостоятельный ребенок – постирай, приготовь, убери. И ладно бы, речь шла об общих заботах, но внезапно его носки и грязные тарелки после перекусов оказались моей зоной ответственности. Поначалу я пыталась игнорировать – просто кивала, улыбалась и оставляла все, как есть. Но постепенно стала заниматься, потому что категорически не хотела ссориться из-за такой ерунды. Любовь не позволяла слышать голос разума, была согласна радовать мужа чем угодно. Даже если ему доставляет удовольствие такая странная забота, как сбор носков по квартире и розыск посуды в странных местах. В целом, это не особо обременяло, но ровно до тех пор, пока я не ушла в декрет.

О беременности узнала случайно. Еще до задержки стала чувствовать себя плохо – сонливость, усталость, тошнота, плаксивость. Однажды мы очень сильно разругались, потому что терпеть очередные Димкины придирки из-за плохого самочувствия я была просто не в состоянии. Заявила, что, наверное, заболела и хочу отлежаться. Муж на это велел идти к врачу, а «не придумывать на пустом месте». Я психанула и записалась на прием.

Через два дня, за которые легче мне не стало, рассказала все доктору. Терапевт внимательно выслушал и сразу стал расспрашивать про личную жизнь. Впрочем, кольцо на пальце и так все красноречиво сообщило ему. Анализы сдала следующим утром, а уже к вечеру мне на почту пришел результат – беременна. В первый момент я поверить не могла, но быстро пришла в норму. Ну а что? Я в браке, интимная жизнь регулярная. И мы не предохраняемся. Переслала письмо с «диагнозом» Диме. Он в тот день задержался в офисе, а я просто не смогла бы дождаться его.

Муж пришел с работы почти в полночь. И ничего не ответил на мое сообщение за все это время. Было так обидно, что я готова была собрать вещи немедленно и уйти. От Димы пахло сигарами и коньяком – интересный побочный эффект работы… Прошел в кухню, где я сидела на диванчике, обиженно поджав губы.

– Извини, – налил себе воды из кувшина и выпил залпом. – Пришлось задержаться.

– Больше ничего не хочешь сказать? – буркнула зло.

– Ты мне скажи. Ты ведь рада?

– Конечно, – удивилась вопросу. – Очень. А вот тебе, видимо, все равно.

– Это не так. Просто немного напуган. Ответственность и все такое… Не обращай внимания, обычные мужские заморочки.

– У нас все хорошо будет, – зачем-то уверила его.

– Я знаю.

Мы быстро помирились и позабыли ссору и недопонимание. Сообщили родителям и стали готовиться к рождению малыша. Дима редко ходил со мной по детским магазинам, отговаривался работой. Но денег не жалел. Все, что я ни просила, оплачивал сразу же. И за этой щедростью я как-то упустила, что фактически он переводил только на детские покупки. Одежду и косметику для беременных я покупала самостоятельно. Либо не покупала, потому что его мама отговаривала.

Помню, как была рада, когда родила Сонечку. Просто какой-то всепоглощающий восторг, замешанный на гормонах. И тем обидней было, что ни муж, ни его родители не торопились разделить со мной эти чувства. Приглядывались к малышке, отвешивали единичные нетактичные замечания и не горели желанием даже на руки взять. Я бы, наверное, тогда еще психанула и собрала вещи, но мама удержала. Велела успокоиться, все взвесить и разобраться в себе. И оказалась права – через несколько месяцев меня отпустило. И затянуло в хлопоты по уходу за дочерью настолько, что, в общем-то, безразлично стало остальное.

Дима к этому моменту все же как-то справился с накатившей ответственностью. Он иногда брал малышку на руки, говорил что-то ласковое ей, покупал игрушки. Практической пользы от этого всего не было, но я радовалась, что установился контакт с ребенком.

Постепенно я все больше погружалась в материнство и вскоре поняла, что абсолютно одинока. Мои родители после моей свадьбы продали городскую квартиру и перебрались в дом в пригороде. Ипотечный, как и наша квартира. И оба работали, чтобы выплачивать немаленький кредит. Дима пропадал в командировках, и не особо страдал от этого. Плохо было только мне – двадцать четыре на семь ощущать зависимость от самочувствия и настроения Сони. В годик я перестала кормить дочку и попыталась разгрузить себя, передав часть обязанностей мужу. Например, гулять по выходным хотя бы раз в день. Пока я занята дома на хозяйстве или собой. Получилось пару раз, потом Дима наотрез отказался. Сославшись на отсутствие знаний по уходу за ребенком. Ну отлично, а откуда они должны были взяться, если не вникал никогда?

Хорошо помню, что именно с этого момента начались обиды. Я раздражалась на отказы в помощи, Дима в ответ говорил, что я выношу ему мозг. Мы стали ссориться, чего не бывало с выписки из роддома. Неожиданно я поняла, что никаких реально работающих способов заставить мужа выполнять родительские обязанности у меня нет. Немного подумав об этом и поплакав пару дней, я взяла документы и поставила Софью на очередь в детский сад. Но что толку, если она до сих пор не подошла?

Дима тогда и не сообразил, с чего это я занялась этим, если ребенку только год недавно исполнился. Да и не вникал особо, наверное. Сказал только, что я молодец, смогу побыстрее на работу выйти. Хотела ли я этого? Нет. Однозначно. Я и так разрывалась между накормить, постирать, погулять, уложить, проследить, чтобы не упала и не затолкала лишнего в рот. И это не только о малышке-дочери – носки и претензии Димы по хозяйству никуда не делись. Интересно, если я пойду работать, то кто будет все это делать? Муж? Сомнительно…

Время шло – ссоры сошли на нет. Бессмысленно было тратить нервы – Дима просто меня не слышал. Но и заявить прямо, что это мои заботы, а не его, духу у него не хватило. В ответ он начинал рассказывать, как много работает. Как по мне – столько же. Иногда со злостью хотелось спросить, почему мне ни на что из его зарплаты не хватает? Но я сдерживалась – очевидно же, ипотека. Но теперь вышло, что жилье не совместное совсем. А значит, мне во всем отказывали просто так, а не во имя светлой цели приобретения семейного гнезда.

В конце концов, я решила, что не так все и плохо. Я занимаюсь ребенком и домом, муж приносит деньги и платит кредиты. А то что помощи и взаимопонимания нет… Я пыталась. Честно. Много раз. Но Дима то устал, то занят, то еще что-то столь же маловразумительное. Я обижалась, но уже молча. Наверное, у всех так… Но я готова была сражаться за нас, пробовать новое, работать над отношениями. Ведь Соня подросла и уже не требовала тщательного ежесекундного пригляда. Я придумала это сюрприз на годовщину. Но Дима решил иначе…

5

Несколько дней после разговора с Димой мне понадобились, чтобы хоть как-то смириться с ситуацией. Очевидно, он решил все окончательно и сделал это не вчера. Раздумывал, готовился какое-то время… Это не говоря о том, что любовницу завел гораздо раньше. И вот это самое мерзкое – сколько раз я ложилась в постель с мужчиной, который фактически уже не был моим? После другой, рискуя заразиться не самыми приятными болезнями от не самой порядочной дамочки и такого же все еще мужа? Ужас – как подумаю, мурашки по коже. Наверное, стоит дойти до лаборатории и сдать анализы на всякий… Или спросить Диму напрямую о возможных последствиях.

Взяв себя в руки, я для начала перестала рыдать по ночам на диване в гостиной. Однажды утром вошла с безразмерным мусорным мешком в спальню и сгребла туда все, что напоминало бы о семейной жизни. Так себе способ, но с чего-то же надо начинать… В кладовку отправились фото в милых рамочках, личные Димины вещи, наши подарки друг другу. Поверх всей этой ныне бесполезной кучи хлама отправилось и мое обручальное кольцо.

Сняв с себя символ любви и верности, сразу почувствовала себя лучше. Будто разжалась внутри какая-то пружина. Все – я больше не замужем. И… Прав папа, в жизни и похуже бывает. Пока все здоровы, и хорошо. Посмотрела на Соньку, играющую тут же, в хаосе затеянной мамой уборки. Главное, что дочь со мной. И Дима явно не намерен что-то менять в этом вопросе.

Последним штрихом сняла постельное белье и закинула в стирку. Из шкафа вытащила новый комплект, подаренный мамой, и застелила кровать. Сегодня я буду спать здесь! И прочь все переживания и думы. Муж вон с другой женщиной спит и ни о чем не беспокоится – почему я должна?

Уборка меня настолько приободрила, что после обеда я позвонила на работу. Думала, что разговор закончится быстро, ведь срок договора на время моего декрета еще не истек. Но все случилось иначе – кадровичка пригласила подъехать в офис для разговора. Может, вообще хотят уволить или сократить? Впрочем, не важно – если на мое место не возьмут, все равно придется другую работу искать. Договорились о времени встречи на завтра, а после я позвонила маме.

Мамочка внимательно выслушала, похвалила за боевое настроение и пообещала заблаговременно приехать на следующий день. И добавила, что подала заявление на отпуск за последние полтора года и на накопившиеся отгулы.

– Месяца два у тебя будет, Полина. Я посижу с Соней, пока ты не разберешься что к чему. А там вдруг место в садике дадут. Или пусть Дима частный оплачивает.

– Я поговорю с ним.

Обязательно позвоню ему сама сразу как определюсь с работой. И правда, нет государственного сада, надо отдавать в частный. И пусть ранее мы сообща решили, что это не лучший способ социализировать ребенка, теперь уже вариантов особо нет.

Собираться в отдел кадров начала еще с вечера. И сильно нервничала при этом – как же давно я не ходила никуда кроме детской площадки и поликлиники… Пришлось успокоиться, выдохнуть и залезть поглубже в шкаф. Туда, где лежали платья и костюмы с тех времен, когда я была свободной от любых обязательств, кроме трудовых.

На следующий день выяснилось, что голову ломала над внешним видом не зря. Кадровичка выслушав мои пожелания по поводу возврата на работу, сразу отправила к коммерческому директору. Войдя в просторный светлый кабинет, я быстро осознала, как многое изменилось в компании за время моего отсутствия. Ремонт в стиле хай-тек, новая минималистичная мебель и собственно сам комдир. Ни разу за три года я не слышала, что наш руководитель сменился. Эх, девочки, могли бы и предупредить… Неужели Роза Валентиновна ушла на пенсию? Моментально растерялась из-за этого – как разговаривать с этим холеным мужчиной? Вольготно устроился на диване и наслаждается послеобеденной чашкой кофе. Высокий, широкоплечий, в идеально-белоснежной рубашке и деловом костюме без одной лишней складки.

Комдир окинул меня безразличным взглядом и заговорил первым. Я даже не поздоровалась от смущения. Растяпа… Вот что он подумает о моих умственных способностях?

– Полина Андреевна? – взял со стола несколько листов и сверился с напечатанным. – Проходите, присаживайтесь. Я как раз ждал вас.

– Добрый день, – попыталась исправить свою невежливость.

Подошла к низкому кофейному столику и аккуратно присела напротив руководителя.

– Добрый, – налил из кофейника умопомрачительно пахнущий напиток в свободную чашку и пододвинул ко мне.

Чуть кивнула и улыбнулась, но отведать угощение не поспешила. Так волнуюсь, что подавлюсь или обольюсь. Точно.

– Спасибо, – все же выдавила из себя.

– Мне передали, что вы горите желанием вернуться на работу. С чем это связано? До окончания декретного отпуска еще несколько месяцев, насколько я понял.

– Да, – подтвердила его слова. – Так сложились обстоятельства. Дочь подросла, и я считаю, что могу попробовать вернуться к работе.

– Попробовать? – недовольно протянул босс. – Не выйдет. По двум причинам. Ваша должность все еще занята. Других вакансий в отделе нет. Но я пригласил вас на личную встречу, потому что есть другое предложение. Но никаких проб я не допущу. Вы либо выходите и работаете, либо продолжаете оставаться в декретном отпуске.

– Я готова, – поспешила уверить его. – Просто неправильно выразилась. Разумеется, я буду полностью сосредоточена на работе, если вы меня возьмете. А что за место?

– Место моего личного ассистента.

Так… У Розы Валентиновны было целых три помощника. И что с ними случилось, интересно?

– Я… У меня не было подобного опыта, – промямлила, не до конца понимая, нужна ли мне такая работа.

Потяну ли?

– Знаю. Но я новый человек в компании, и меня устраивает, что вы здесь работали ранее. Хоть и не долго.

Вот теперь стало понятней. Про него, не про меня.

– А где ассистенты Розы Валентиновны? – все же решилась поинтересоваться.

Ну а о чем еще его спрашивать? Смысл работы мне кристально ясен – бегаешь с утра до ночи по любым поручениям, сопровождаешь в поездках и на встречах по необходимости, занимаешься документами и взаимодействием с коллегами. Плюс – все что угодно. Что боссу в голову придет…

– Мы не сработались, – комдир поморщился и со звоном поставил чашку на блюдце. – Должен предупредить, характер у меня сложный. Отдачу требую полную, но и на поощрения не скуплюсь.

Звучит приятно, но… Есть одно большое «но».

– Вы, наверное, в курсе… У меня дочь маленькая…

– В курсе. Но если вы собрались выйти на работу, значит, этот вопрос как-то решен.

– Да, конечно, – поспешила заверить. – Просто я рассчитывала на сорокачасовую рабочую неделю с возможностью больничных. Знаю, что раньше и отпроситься можно было при условии хороших показателей или последующей отработки. Как сейчас, я не знаю. И возможно ли отлучаться по необходимости на той должности, что вы предлагаете?

– Возможно. Я нормально отношусь к удаленной работе. Сотрудников сужу по результатам, а не по частоте мельтешения перед глазами. Отнесусь с пониманием. К тому же рано об этом – пару недель мы оба будем обдумывать дальнейшее сотрудничество. Есть вероятность, что не сработаемся…

– Да, я понимаю.

Из кабинета босса вышла не негнущихся ногах. Закончили на том, что я сообщу о своем решении в отдел кадров. Но когда комдир это говорил, такое лицо у него было… В общем, если не соглашусь, мне явно лучше в офис не возвращаться. Поэтому я потопала обратно в кадры. Секретарь в приемной проводила меня несколько испуганно-удивленным взглядом. Не знаю ее, поэтому не стала останавливаться и пытаться что-то узнать. Хотя бы имя будущего руководителя.

Вернувшись к кадровикам для начала запросила договор. Не из гордости и самомнения, разумеется. Хочется знать, на что подписываюсь. Хотя бы официально.

Получив несколько еще теплых после принтера листов, уединилась в переговорной, чтобы спокойно все прочитать. Пункты оказались стандартными, даже график обычный. То есть, подписав бумаги, осознанно на рабство я не соглашусь. Уже хорошо… Внимательно и спокойно я дочитала до раздела об оплате труда. И тут у меня случился легкий шок – наверное, это опечатка.

Дочитав остальное, вернулась в кадры. И тут же настырно переспросила по поводу оклада.

– Нет, все правильно. Указан оклад. Плюс премии и сверхурочные. Полина, вы согласны? Максим Сергеевич торопит.

Кадровичка посмотрела на меня с мольбой во взгляде. Максим Сергеевич значит… А новый комдир, похоже, всех в офисе в страхе держит. Интересно, каким образом он запугал офисных дамочек?

– Да, я согласна. Когда выходить?

– Завтра. К девяти. Сначала занесите мне все документы, я быстро оформлю вас на испытательный.

– Хорошо, до завтра.

Из офиса я вышла со смешанными чувствами. С одной стороны, все получилось и лучше, чем ожидалось. С другой, справлюсь ли… А неважно, надо пробовать. Сколько проработаю – все равно оплатят. Но с Соней надо что-то решать. Мама посидит, конечно, пока в отпуске, а дальше?

Нашла в сумочке телефон и набрала телефон мужа. Теперь частный сад превратился в необходимость. Пусть там разновозрастные дети в одной группе, готовят где-то в другом месте и гуляют они в лучшем случае во дворе, где детишкам не очень рады жильцы. Но придется смириться до тех пор, пока в муниципальный садик не возьмут.

Дима на мой звонок не ответил. То есть не просто не взял, а, похоже, я до сих пор заблокирована. Видимо, общаться мы будем только по его инициативе. Что ж… Очередное разочарование в человеке, которого любила больше пяти лет. Снова захотелось плакать – вот за что?

Согласна, я не была лучшей женой. Но ведь и не худшей. Воспитывала ребенка, занималась хозяйством, об измене даже и не помышляла, хотя Дима и игнорировал мои потребности. Не пилила, мозг не выносила, лишних вопросов не задавала. Например, про недвижимость и кредиты. Кстати, стоило это сделать. С самого начала нужно было разузнать, на кого квартира оформлена, а на кого ипотека.

А еще я не жаловалась последние годы, не просила ничего, спокойно сносила все выпады мужа и его родни. Разве этого мало, учитывая, что и себя я умудрилась не запустить? Может быть, не слишком модно и сексуально одета последнее время, но на детской площадке это и не нужно же. Не понимаю, почему Дима так поступил. Все же одно дело завести любовницу, а другое уйти из семьи.

6

По дороге домой я никак не могла отделаться от мысли, что странно все это. У бывшего коммерческого директора помощники в мыле бегали постоянно. Как я одна справлюсь с таким объемом работы? Еще и в условиях адаптации Сони к детскому саду. Вообще, дочь редко болеет, но и в детских коллективах мы не так часто бываем.

Еще несколько раз попыталась дозвониться до Димы – безуспешно. Как я могла провести с этим мужчиной пять лет? Неужели я такая истеричка, что после всех выяснений, надо блокировать меня и дальше? Ничего не понимаю…

Дома я обтекаемо рассказала все маме. И без подробностей. Если у меня есть вопросы по предложению комдира, то и у нее появятся. А уж когда папа узнает… Уже слышу его голос – скажет, что мне нужно что-то спокойное и стабильное. А о карьере и деньгах мечтать не для меня в сложившихся обстоятельствах. Возможно, он и прав, но могу же я хотя бы попробовать.

Остаток дня я перебирала шкафы, стирала, гладила, мерила. Влезла во многое, но не особо воодушевилась от этого – хочется в новой одежде в новую жизнь. Но пока явно не стоит разбрасываться деньгами. Неизвестно, когда муж вспомнит, что мы с дочкой у него есть…

Вечером вышла в парикмахерскую. Хотя бы это могу себе позволить. С декретом покончено, пока втягиваться в нормальную жизнь. А работа в моей компании подразумевает и дресс-код и укладку и маникюр. Но с этим проблем не будет, если босс будет платить, как пообещал.

К счастью, все мои сомнения Максим Сергеевич рассеял уже следующим утром. Как и договаривались, я для начала отнесла документы в кадры, а потом подошла в приемную комдира. Его самого на месте еще не было, секретарша Светлана проводила в небольшой кабинет неподалеку. Иметь отдельное помещение на некотором расстоянии от начальника – идеально.

– Устраивайтесь, Полина. Как Максим Сергеевич появится, я вас позову.

Быстро осмотрела свое рабочее место, выложила личные вещи. Потом написала смс маме – тревога за Соньку не отпускает. Мы раньше никогда не расставались дольше, чем на пару часов. Пока она спит, но когда встанет, могут возникнуть проблемы. Надеюсь, мама справится.

В десять Светлана вызвала к комдиру. Взяла блокнот, ручку и телефон, натянула на лицо самую вежливую улыбку и пошла на свою первую рабочую встречу после декрета. Как сердце бьется…

В кабинете Максима Сергеевича снова потрясающе пахло свежесваренным кофе. А сам он показался мне еще более привлекательным. Даже несколько идеальным. Правда, улыбнуться мне в ответ хотя бы мимолетно не счел нужным. Понимаю, утром мало кто бывает добрым.

Присела перед его столом и приготовилась внимать. Комдир отвлекся от ноутбука и откинулся на спинку кресла. Внимательно посмотрел на меня.

– Как дела, Полина?

– Все хорошо, – ответила неуверенно.

Зачем этот вопрос – не пойму… Я же здесь, значит, все нормально.

– Привыкайте понемногу. На любые ваши вопросы ответит Светлана. А если она затруднится, то доложит о проблеме мне. Хотел поговорить с вами подробней о работе…

– Внимательно слушаю, – улыбнулась, но внутренне насторожилась.

Я же все в договоре прочитала. Что еще?

– Дело в том, что я вас нанял не совсем для той работы, которая прописана в документах…

Босс сделал многозначительную паузу, внимательно наблюдая за мной. А я аж в кресле заерзала – о чем это он? Нет, не может же быть, чтобы о том самом?! О таком заранее предупреждать надо! Я как-то сразу расстроилась и сникла, в голове проигрывая варианты дальнейших действий. Просто встать и уйти? Объяснить как-то свое несогласие и нежелание вовлекаться в нестандартные трудовые отношения.

– Полина, успокойтесь. Речь вовсе не о том, о чем вы сейчас так напряженно думаете…

И легкая, почти незаметная, усмешка.

– Ни о чем таком я не думаю! – стало так стыдно, что высказалась я излишне эмоционально.

И только сейчас заметила, как успела измять юбку за последние минуты полторы. Нервно расправила ткань и строго посмотрела на Максима Сергеевича.

– Ну же, говорите! – поторопила его. – Так нравится ставить меня в неловкое положение?

Идея работать с новым комдиром с каждой секундой казалась все более неудачной. Тяжелый характер? Думаю, он еще его и не проявлял, а мне уже сквозь землю провалиться охота…

– В неловкое положение вас поставили ваши неуместные мыслишки, а не я, – теперь посмеивается абсолютно открыто. – Ладно, Полина… Я же предупреждал, что со мной не будет легко. Но вы вроде удар держите. Хотя… Не советую мечтать обо мне по ночам. Романов на работе я не завожу. Да и вообще не завожу. Постоянные отношения не для меня…

– Спасибо за информацию, – проговорила ядовито. – Очень интересно.

– Так вот, – предпочел не заметить моего ответного сарказма. – Насчет функционала… По факту ассистент мне не нужен. Я в состоянии следить за собственным графиком, записывать важное на встречах и отвозить одежду в чимчистку. Спутница в командировках мне также без надобности.

Сказать, что я сильно удивилась, было бы преуменьшением. Ловила каждое слово, гадая, к чему он ведет.

– Скорее, я хочу видеть в вас человека для связи с офисом. Предложил это место вам именно из-за того, что вы здесь не новичок. У меня лично нет никакого желания налаживать мосты, пить на брудершафт и все прочее. Этим будете заниматься вы. Разумеется, все полномочия, кнуты и пряники прилагаются. Но надеюсь, что получится просто договариваться, чтобы мои задания выполнялись максимально быстро и ответственно. Понимаете, о чем я?

– Кажется, да, – ответила неуверенно.

– Именно поэтому, Полина, вы можете не беспокоиться по поводу больничных и всего подобного. Я почти все время буду в разъездах. Все общение по телефону и через интернет. В общем-то, мне безразлично, в какой точке земного шара при этом вы. Но… Работа должна двигаться. Сможете организовать все на удаленке, хоть вообще в офис не приходите. Но такой вариант крайне сомнителен, учитывая бардак во взаимодействии между отделами…

А босс зрит в корень, хоть и работает недавно. Меня и саму это дико раздражало раньше – добиться от коллег минимально адекватного участия в общем проекте было довольно проблематично. Выходит, работа будет не такой уж простой, пусть и вполне совместимой с материнством.

– Меня это более чем устраивает. Согласна с вами, об удаленке вряд ли стоит мечтать… Но гибкий график, который может быть мне необходим, уверена, смогу себе обеспечить.

Ну а что? Раз уж такой разговор, лучше сразу озвучить все хотелки. Учитывая, что Соня впервые пойдет в детский сад, иметь возможность для маневра очень ценно.

– Рад, что мы договорились, Полина. Устраивайтесь в кабинете. На почту пришлю в течение часа презентацию. Надо организовать совещание с проектором. На послезавтра.

– Хорошо, – мило улыбнулась я и встала.

– Если нужен аванс, подойдите в бухгалтерию.

– Спасибо, – сильно удивилась еще раз.

От босса вышла в смешанных чувствах – по его словам, все просто замечательно, лучше и придумать нельзя… Но… Разве может вот так на пустом месте повезти? С чего бы? Ладно, разберусь со временем.

Вернулась в свой кабинет, рассовала оставшиеся в сумке личные вещи по ящикам и шкафам. Сходила в общую кухню на этаже и набрала чайник. А также отыскала вкусные печеньки и прихватила с собой несколько. Все же нервничаю из-за разлуки с дочерью – надо заесть.

Включила компьютер, налила чай. Вскоре и обещанное письмо от комдира пришло. Открыла, бегло просмотрела – ага, цели и задачи. Вдохновлять отдел, значит, собрался. Интересно будет посмотреть на это…

Внутренние номера телефонов за несколько лет не изменились. Я быстро связалась с техотделом и общим. Забронировала конференц-зал, договорилась о встрече с сисадмином. Пока ничего сложного – пусть раньше я занималась исключительно продажами, организаторские навыки у меня в полном порядке.

Пиликнул телефон. Схватила его встревоженно. Ответ от мамы – все у них нормально. Встали, умылись завтракают. Ох, как же я уже по Соне соскучилась. Со вчерашнего дня всю голову сломала, как буду объяснять свое длительное отсутствие. Не могу же сказать, что папа нас бросил, и мне пришлось выйти на работу – не поймет, маленькая еще.

Ближе к обеду сходила в кадры. Подписала все и забрала оригиналы. Теперь официально – работа у меня есть. На обратном пути завернула в свой старый отдел. Хочется посмотреть, как там девчонки. И кто на моем месте так отлично устроился, что договор с ним не расторгли, а мне другую должность предложили.

Узнали меня сразу. Коллеги окружили, засыпали вопросами. Поспешила удивить их окончательно – сообщила, что не в гости забежала, а вернулась на работу с этого дня.

– Что? Муж с довольствия снял? – хохотнула Ленка-язва.

– Нет, по вам соскучилась, – ответила ей в тон. – Думаю, как вы тут без меня столько времени.

– А нам ничего не сказали, что ты возвращаешься, – вставила Катюша и покосилась на единственного человека в кабинете, который активно делал вид, что ничего не происходит.

Молодой парень усиленно пялится в монитор и даже не смотрит в мою сторону. Понятно, вот он и есть моя замена.

– А я и не вернулась, – не стала нагонять тумана. – Мне другое место предложили.

– Да?! – воскликнули девчонки хором. – Рассказывай!

– Я теперь помощник коммерческого директора, – заявила радостно.

Девочки недоверчиво переглянулись. Еще со времен Розы Валентиновны повелось, что ассистент – сотрудник привилегированный. Ее секретари хоть и бегали в мыле, но власть в коллективе имели неограниченную. Сейчас такого отношения придется добиваться мне. Но учитывая характер Максима Сергеевича, думаю, если что-то не так пойдет, он сам все для меня выбьет. Одним недовольным взглядом в сторону непонятливых.

– Круто! – восхитилась Лена. – Пойдемте отмечать сегодня!

Девчонки радостно поддержали идею, а я тут же сникла.

– Нет, не смогу. Я дочь впервые с бабушкой на весь день оставила. Волнуюсь, как они там…

– Тогда в другой раз? – пришла на помощь Валя.

– Обязательно! – благодарно улыбнулась ей. – А пока, может, хотя бы пообедаем вместе?

Договорились встретиться через час, но самой же пришлось и отменять. Секретарь босса буквально за пятнадцать минут до перерыва притащила ворох документов и заданий. С бесстрастным лицом сгрузила все это на мой стол и ушла. Понятно – обед отменяется…

Провозилась я часа полтора, пока немного разобралась с бумагами. Потом все же сбегала до ближайшего магазина. Поела в офисе, позвонила маме. Потом налила очередную кружку чая и снова погрузилась в работу. Главное, что Сонька ведет себя нормально, не беспокоится из-за моего отсутствия.

7

В работу я втянулась так быстро, как только было возможно. Справилась и с ворохом документов, и с совещанием, и с налаживанием контактов с другими отделами. Если какие-то проблемы и появлялись, то самоустранялись они сами, едва стоило сообщить, по чьему поручению я действую. Удивительное дело – одно упоминание имени босса совершало чудеса. В целом, в офисе мало что изменилось, не считая вот этой внезапной дисциплины вокруг комдира.

Впрочем, причины этого прояснились буквально в процессе ознакомления с отчетами. Готовила презентацию для Максима Сергеевича и заметила, что показатели продажников буквально подскочили с тех пор, как он занял свое кресло. И ежемесячно поступательно росли. Поэтому, видимо, на высшем уровне методы комдира и не вызывают вопросов. А с ними я тоже вскоре познакомилась… На одной из утренних планерок босс жестко прошелся по работе менеджеров. Настолько, что мягкая тихая застенчивая Валентина вышла из переговорки в слезах. А через пару дней я застала стычку босса с главным бухгалтером. Обычно с ней предпочитают не связываться, но Максим Сергеевич высказал неудовольствие сроками оформления счетов прямо посреди коридора. От того, что Людмила Борисовна спокойно проглотила это и пообещала проконтролировать подчиненных, у меня глаза на лоб полезли. Причем все эти чудеса коммуникации происходили без малейшего повышения голоса или применения нецензурной лексики. Напротив, очень спокойно, подчеркнуто вежливо. Но каким-же холодом веяло от его манеры общения… И у меня мурашки ползли по спине, хотя по поводу моей работы замечаний пока не поступало.

Дима позвонил дней через десять после моих безуспешных попыток с ним связаться. И за три дня до зарплаты. Деньги, которые он прислал мне в прошлый раз, почти закончились. Аванс пришлось все-таки попросить, но дадут его только завтра. Поэтому я была рада услышать голос мужа.

– Полина, как Соня? – предпочел обойтись без приветствия.

– Все хорошо. Скучает.

Желания объяснять бывшему, что дочь не очень понимает, куда практически одновременно подевались и мама, и папа не возникло. Думаю, ему все равно, ведь мой выход на работу был предопределен. На самом деле, Сонька сейчас капризничала больше обычного. И, по словам мамы, постоянно спрашивала, почему я ухожу утром, а прихожу вечером. Этот же вопрос она адресовывала и мне в те моменты, когда мы оставались вдвоем. Про папу тоже интересовалась, но реже – привыкла, что он постоянно в разъездах. Надеюсь, и с моим отсутствием примирится.

На фоне стресса у Соньки я быстро осознала, что сад нам жизненно необходим. Там она будет общаться, узнавать новое, развиваться. А еще пообщается с детьми, у которых мамы тоже работают. Попыталась как-то ускорить процесс, потому что очередь наша вряд ли даже на следующий год подойдет. Позвонила в отдел образований, но получила стандартный ответ – ждите. Конечно, что им волноваться? Соне трех еще нет, а с яслями везде проблемы. Получается, что единственный выход – частный сад. Я даже присмотрела пару вариантов из тех, куда мы ходили в прошлые попытки. Временно и от безысходности сойдет…

Пара фраз и наш разговор застопорился сам собой. Просить бывшего о чем-то очень не хотелось – он ведь даже так и не появился после той смски. Пара звонков и все. Насколько же мы безразличны ему… Поэтому вероятность отказа очень высока.

– Дима, – все же собралась с силами. – Ты не мог бы прислать деньги чуть раньше? Я на работу вышла, соответственно расходы… И Соню придется в частный сад отдать. По муниципальному никаких вариантов пока.

Выпалила все разом. Даже зажмурилась. А о том, что он и меня бросил, стараюсь не думать. Я взрослая – справлюсь. Мужей может быть много, папа – один.

– Полин, – ответил он после небольшой паузы недовольным голосом. – Я как раз позвонил, чтобы обсудить финансовый вопрос… С деньгами сейчас не очень, не смогу перевести вовремя. Возможно, через неделю. И меньше, чем договаривались.

– Что? – не поверила собственным ушам. – То есть ты вот так оставляешь меня ни с чем?! А как мы с Соней жить будем?! На что?!

Я завелась мгновенно. Весь негатив к мужу, накопленный за все время с момента расставания, выплеснулся в этих нескольких фразах. Почувствовала себя истеричкой – так меня затрясло.

– Никто тебя не оставляет, это временные трудности. Попроси родителей помочь, а там и первую зарплату получишь.

– А почему бы тебе не попросить ТВОИХ родителей помочь?! Когда Соня попросит пироженку, я ей обязательно расскажу про временные трудности у ее папаши. Поймет ли она? Сомневаюсь!

– Поля, ну и без пирожных можно обойтись временно! – Дима тоже начал выходить из себя.

Его всегда раздражало обсуждение проблем. Любых. Лучше было молча проглатывать все, чем вызывать его неудовольствие и злость.

– Конечно, можно, – произнесла с нажимом. – Если уж без папы можно обойтись, то без пирожных само собой…

– Не сгущай, я обязательно скоро приеду и повидаюсь с Сонькой.

– Ага, жду не дождусь… В общем, Дима, я не собиралась бегать по судам, но ты меня вынуждаешь. Твои сложности меня больше не касаются. Я со своей стороны делаю все, чтобы залатать гигантскую брешь в финансах моей семьи. И ты тоже постарайся. Иначе я подам и на алименты, и на раздел имущества. В суде будешь объясняться, как это ты умудрился оплачивать мамину ипотеку из семейного бюджета.

– Полина, угрозы – это плохая политика, – о, этот увещевательный тон, будто с дурочкой разговаривает.

– Угрозы, Дим? Алименты и раздел – это абсолютно нормальная практика при разводе. Не понимаю твоего недоумения.

– Хорошо. Я найду деньги. Но раньше не получился, извини.

– Прокручусь как-нибудь, – рыкнула в ответ, еще готовая сражаться и дальше.

– Пока, – буркнул бывший и отключился.

Вот скотина!!! О каком понимании его сложностей может идти речь после такого?! Урод! А с садом-то что? Похоже, ничего. Дима явно оплачивать такую сумму сверху не намерен. Алиментов только на сад и хватит. Остается моя зарплата. Но вся сложность в том, что я даже не знаю пока, оформят меня на постоянку или попрощаются. Остается только ждать окончания испытательного и решения босса. И первой получки. А потом решать, что и как. Невесело, но если получилось выбить ближайший перевод от Димы – уже что-то.

Уложив Соньку, позвонила родителям. По видеосвязи рассказала о не очень приятном разговоре с мужем. Мама чуть не расплакалась, а папа сидел с таким лицом, будто продумывает план убийства Димы.

– Я понимаю, всякие обстоятельства бывают, но… Нет, не готова прощать и дальше. Пап, ты про знакомого юриста говорил. Дай телефон, пожалуйста. Позвоню, разузнаю, на что могу рассчитывать.

– Поль, я уже договорился. Скажи, когда тебе удобно, отвезу прямо в офис к нему. И поучаствую в разговоре. Очень хочу с твоего Димочки спесь сбить…

Папа говорил без особых эмоций, с холодной решимостью. От этого становилось страшно. Я единственная дочь, и родители, похоже, прочувствовали обиду за меня значительнее сильней, чем я сама. Мне не до истерик – нужно Соньку воспитывать и слез не показывать. Остается вопрос, когда ехать к адвокату. Наверняка он работает только по будням, но теперь по будням работаю и я. И мой удивительно покладистый и понимающий босс может не понять отлучек. Хотя и говорил, что не будет тиранить по этому поводу. Но речь ведь даже не о больничном.

Решила, пока не заморачиваться мелочами. Нужно поискать дома документы – на квартиру, на машину, банковские, Димины зарплатные справки. Как давно я не интересовалась всем этим? Собственно, никогда… Раньше у меня были свои деньги и я вполне обходилась, а покупки мужа воспринимала, как подарки. А потом родилась Соня, и вообще не до чего стало… Глупо и недальновидно, конечно. Но теперь уже ничего не поделаешь. Любила Диму, доверяла ему, не подозревала, чем все может закончиться.

А на следующий день меня поджидал просто «потрясающий» сюрприз. Прямо с утра… Не успела я отмыть дочь от каши, как в дверь позвонили. С опаской выглянула в коридор. Я никогда не ждала, родителям тоже нужны выходные от внучки. Звонок тренькнул еще раз.

– Сонь, – ссадила дочь с колен. – Кто-то пришел. Вытрись сама и иди поиграй.

– Холосо, – бодро проговорила дочь, схватила влажную салфетку со стола и важно потопала в комнату.

Я же пошла открывать. Посмотрев в глазок, испытала приступ паники – прислонилась к стене и с полминуты трусливо раздумывала, открывать или нет. И что ей здесь понадобилось? Хотя если хозяйка квартиры она, то все понятно. Думаю, свекровушка сама сейчас все расскажет…

– Доброе утро, Ксения Олеговна, – я все же открыла и даже попыталась улыбнуться. – Что-то случилось?

Правда, интересно, что ее принесло – по полгода не вспоминает о внучке и невестке. Но с Димой при этом встречалась регулярно. Без семьи. Любит посидеть с сыном в ресторане или в театр сходить. А я вот и не помню, когда последний раз ходила куда-то хоть с мужем, хоть с мамой…

– Доброе. Ничего не случилось. Что я к внучке не могу приехать?! – немного экзальтированно воскликнула свекровь.

Ох, опять эта ее театральность. Терпеть не могу, когда она из себя заботливую бабушку разыгрывает. Любит она только сыночка, а Соня для нее – досадная помеха. Из-за дочки Димочка должен много работать и мало общаться с мамой.

– Можете, конечно…

Добавлять, что неплохо бы предупреждать о визитах, я не стала. Соня в этот момент опасливо выглянула в коридор. Видимо, захотела посмотреть, кто такой громкий пришел. Ожидаемо дочь не бросилась к бабушке с воплями радости. Не уверена, что она вообще ее узнала. Обычно это я начинаю лепетать: «Сонечка, посмотри кто пришел! Это твоя бабушка Ксеня. Помнишь?» Ответ мне всегда был хорошо известен, но я старалась обходиться без критики в адрес родителей мужа. Не хотят видеться с внучкой, не заставишь же…

– Здравствуй, Сонечка, – засюсюкала Ксения Олеговна. – Иди, бабушка тебя поцелует.

Дочь на это спряталась за меня. За что я получила вопросительно-возмущенный взгляд свекрови.

– Соня сегодня не с той ноги встала, – пришлось соврать, как это часто бывало.

Нормально все с Сонькой, просто она подозрительно относится к чужакам. Как и большинство малышей. И нет, я никогда не настраивала ее против бабушки с дедушкой. Как и сейчас не настраиваю против отца.

– А смотри, что я тебе принесла, – свекровь полезла в сумку, а я с трудом справилась с собой, чтобы не закатить глаза.

Наверняка там цитрусовые, которые я почти не даю дочери из-за небольшой склонности к высыпаниям. И пирожные из кулинарии, конечно. Понимаю, Ксения Олеговна уже забыла, чем трехлеток кормят, но я неоднократно просила не приносить такое. А она делает это чуть ли не с рождения внучки. Сама съем, разумеется, и спасибо скажу, но шансы выманить Соню оранжевым апельсином минимальны.

Так и вышло, дочь лишь выглянула из-за меня и сразу спряталась обратно.

– Пойдемте в кухню, – попыталась я разрядить обстановку. – Чай будете?

8

Сонька предпочла вернуться к своим куклам. А бабушка и не попыталась предпринять еще одну попытку увлечь ее. По-хозяйски прошла в кухню, выложила на стол пакет с апельсинами и контейнер с пирожными и села за стол.

Убедившись, что дочь занята игрой, последовала за свекровью, молясь про себя, чтобы этот визит поскорее закончился. Включила чайник, достала из шкафа фарфоровую чайную пару. Ксения Олеговна – изысканная дама, любит все красивое и дорогое. Меня, насколько я в курсе, считает простушкой и серой мышью. Может и права… Хотя до свадьбы я считалась девушкой яркой, веселой и вполне привлекательной. Кавалеров всегда было в достатке, но Дима быстро заставил позабыть обо всех прочих. Не уверена, что перед чарами почти бывшего мужа возможно было устоять. Эх…

– Что-то не очень у тебя чисто, Полина, – выдала свекровь, получив чай и принесенное с собой пирожное.

– Мы только позавтракали, – привычно не обратила внимания на недовольство в голосе идеальной хозяйки. – Не успела…

– Ну, что ты выдумываешь? Я же вижу. Вон, плита заляпана. И в мойке посуда явно вчерашняя.

– Да, вчера тоже не успела. Мне теперь не до уборки, я на работу вышла.

– Так быстро? – она действительно выглядела удивленной.

– Да. Уже пару недель проработала. Дима не сказал?

– Нет, ничего не говорил. Нечасто он звонит маме, ты же знаешь…

Ну, началось… Причитания по поводу невнимательности сына. Звони Дима хоть каждые десять минут, все равно мало будет. И раньше в этом всегда я, конечно же, была виновата. Интересно, кто теперь мешает Димочке вести себя образцово и не забывать маму? Неужто его новая пассия? Не верю – по законам жанра сейчас мне расскажут, что она во всем лучше меня.

– Но ты молодец, Полечка, – сменила свекровь гнев на милость. – Чего ждать у моря погоды? Конечно, нужно идти зарабатывать, если так вышло…

Вышло? Вот, значит, как это называется? Вышло. Само собой, видимо, ни с чего.

– А куда мне деваться? – тяжело вздохнула. – Дима вчера звонил. Сказал, что денег будет меньше и позже. А у меня зарплата нескоро, я же только устроилась. Придется на алименты подать. На раздел имущества. На благоразумие Димы рассчитывать не приходится…

Лицо Ксении Олеговны надо было видеть… Пока я говорила, ее глаза становились все больше и больше, а рот открывался сам собой. А что, собственно, такого я сказала? Стандартные процедуры при разводе. К тому же не мной инициированного. Или думала, что прокатив с квартирой, смогут и дальше из меня дуру делать?

– Но как же так, Полина? После всех совместных лет. Он же не отказывается. Просто сейчас может меньше, в следующем месяце больше.

– Или еще меньше, – мрачно вставила я. – Не хочу сидеть и ждать сообщений о его проблемах. Мне это больше не интересно. Уж извините.

Свекровь продолжала смотреть на меня возмущенно-удивленным взглядом, будто не верила, что я могла сказать что-то подобное.

– Полиночка, – залебезила. – Подумай хорошо. Ну зачем вам ссориться? Как-нибудь мирно все уладится.

– Ссориться?! После того, что Дима сделал? Бросил меня с трехлетним ребенком. Без работы, без денег. Даже без нормальных объяснений. Как мы можем теперь поссориться, Ксения Олеговна?!

Незаметно я начала выходить из себя. Но сразу же попыталась успокоиться – вот со свекровью мне воевать точно ни к чему. Тем более она уже почти бывшая свекровь. Как и сыночек ее – бывший муж. О чем мне с ними ссориться? Есть суд, все вопросы там будем обсуждать.

– Мама, почему ты кличишь? – услышала голос дочери от дверей и резко обернулась.

Эта егоза, оказывается, бросила игры и пришла в кухню. А я и не заметила. Стало вдруг так стыдно… Услышала ли Соня что-то? Смогла ли понять, о чем мы говорим? Ну и вопли в присутствии дочери – не очень здорово…

– Я не кричу, милая, – протянула ей руку, чтобы подошла поближе. – Мы просто разговариваем с бабушкой. Немного громко. Испугалась?

Подняла Соньку и посадила на колени, поцеловала в душистую макушку.

– Нет, – мотнула дочь головой и тут же потянулась к пирожному. – А что это? Можно мне?

А сама блюдце тащит к себе. Отнять будет непросто…

– Нет, Сонечка, тебе такое еще рано. Давай печеньку дам?

– Хочу это, – захныкала Соня.

– Ну что ты выдумываешь, Полина! – возмутилась свекровь. – Конечно, ей уже можно. Угости ребенка!

– Ксения Олеговна! – посмотрела на нее строго. – Давайте я сама как-нибудь…

Еще одна причина, по которой я не очень сильно переживаю, что дочь редко общается с родней папы. Свекр и свекровь не забывают высказываться на тему, что я не права. Разумеется, на воспитательном процессе это сказывается не лучшим образом.

Через несколько минут Соня нехотя согласилась на детское печенье и ушла обратно в комнату. Свекровь потратила это время на то, чтобы дополнительно проинспектировать кухню. На этот раз не только взглядом. Встала, залезла во все шкафы и холодильник. Даже в мусорное ведро заглянула… А когда дочь ушла, выдала свой вердикт:

– Полина, займись все же хозяйством. И так ребенок маленький. Не хочу, чтобы квартира после вас осталась убитой.

– После нас? – переспросила пораженно. – Мы вроде никуда не собираемся.

– Пока никто и не гонит, но ты же понимаешь… Развод – дело такое, жить здесь бесконечно вы не можете.

– Почему? – демонстративно сделала большие глаза. – Дима разрешил. Квартира куплена в браке, ипотека больше двух лет платилась из семейного бюджета. Еще и мои родители помогали.

Включить идиотку иногда полезно – редко это делаю, но сейчас будто черт за язык дернул. Пусть в глаза мне скажет, как все есть на самом деле. Какой ее сынок продуманный. Вместе с ней, разумеется.

– У тебя неверная информация, – медленно проговорила свекровь после некоторых раздумий; явно слова подбирает тщательно. – Видишь ли… Это не Димина квартира. А моя. Покупала ее я, и кредит брала я. Просто мы решили, что Дима будет в твоих глазах лучше выглядеть, если сказать, что это его.

Не думала, что в сложившейся ситуации что-то может шокировать еще… Но сейчас я даже слов не нашла, чтобы быстро среагировать. Прокручивала в голове и не могла поверить. Правда оказалась хуже всяких домыслов.

– Но, а кредит? Он же ежемесячно платил за него.

– Иногда Дима давал мне деньги на ипотеку, да. Но нечасто. Куда девал каждый месяц, не знаю. Сами разбирайтесь.

Ксения Олеговна сделала скорбное лицо и подняла руки в немом жесте отрицания. Да уж – разберемся мы сами… Только в чем? В несуществующей семье и таком же бюджете? В чужой квартире? В алиментах, на которые я пока не подала?

Провожала свекровь в абсолютно подавленном состоянии. Ни одна ее шпилька больше не попала в цель, настолько вдруг все безразлично стало. Одно я поняла четко – если хотим и дальше здесь жить, то придется делать это по ее правилам.

О визите свекрови родителям ничего не сказала. С папы станется поехать поговорить с ними лично. И проверить, там ли Дима живет, как мне сказал. А уж если они узнает, что муж так долго обманывал меня и девал деньги непонятно куда… В общем, отец и дед нам нужнее рядом, а не в изоляторе за побои. Спросила только на следующий день, отвезет ли к юристу в ближайшее время. Отпрашиваться у босса страшновато, но чувствую, уже надо. Иначе останусь на улице и без денег. Зато с дочерью на руках…

Папа пообещал сообщить, когда узнает время встречи. Уложила после обеда Соню спать, окинула кухню тоскливым взглядом и отправилась в гостиную. Надо найти документы – на квартиру, машину, банковские. Но в чем-то Ксения Олеговна права – еще полного месяца не отработала, а дома уже такой бардак. Но я просто не представляю, когда чистоту наводить – устаю сильно, а дома очень много энергии трачу на сдерживание эмоций. Не хочу на Соньке срываться. Из-за этого стала иногда оставлять ее с ночевкой у родителей. Стыд за это порой буквально сжирает, но иногда невыносимо хочется лежать, глядя в одну точку, и ни о чем не думать.

Для очистки совести растолкала кое-что по местам, чтобы хотя бы в зале почище было. А потом полезла в шкаф, где всегда лежали все документы. Очень быстро поняла, что кто-то успел здесь покопаться до меня. Ксения Олеговна никуда не выходила из кухни, значит, Дима… Бумаги явно перебирали и сложили потом как попало. Выдохнула сквозь сжатые зубы – очевидно, муж готовился уйти, а не в один момент принял решение. Собрала волю в кулак и выложила все документы на ковер. Свои и Сонькины быстро отложила в сторону – я так часто ими пользуюсь, что они и сейчас сверху оказались. Странно, что когда брала папку для трудоустройства, не заметила бардака. Стоп… Не заметила, наверное, потому что все в порядке было. Получается, Дима или кто-то из свекров приезжал и рылся здесь?

От напрашивающихся выводов стало не по себе. И очень скоро мои подозрения подтвердились. Никаких документов мужа в шкафу попросту не оказалось. Ни-че-го… Даже тех документов, которые хранились тут с момента покупки квартиры и никогда не требовались. Также пропало все связанное с недвижимостью, автомобилями и финансовыми делами.

Перебрала все по одной бумажке три раза – нет, ничего я не найду. Бывший подсуетился заранее. Почувствовала себя такой идиоткой! Вот с чем я к адвокату поеду?! На пальцах ему объяснять буду? А Диме документы зачем? Чтобы быстренько подарить все мамочке?

В этот момент я вдруг поняла, как сильно злюсь на мужа. За все – за предательство, воровство, мошенничество. За его нежелание встретиться лично и поговорить, в конце концов. Я была плохой женой? Что ж, муженек мне попался не лучше! Захотелось немедленно позвонить свекрови и высказать все, что я думаю о ее сыночке. Аж руки зачесались, сдержались кое-как. Выговаривать все же Диме надо, но до него я вряд ли дозвонюсь.

Остаток дня я провела на автомате, не особенно понимая, что дальше. Встреча с юристом без всяких подтверждений моих слов. А потом? Довела бы себя до срыва, если бы не необходимость собираться на работу. Впереди новая рабочая неделя, и там всем все равно на мою личную жизнь. Нужно выкладываться на полную, и делать это с улыбкой.

С самого утра решила поговорить с Максимом Сергеевичем. Принесла ему документы и прямо обозначила свою просьбу. На удивление босс спокойно воспринял мою необходимость отлучиться по личным делам.

– Да, конечно, идите, Полина. Когда там вам понадобится. Только предупредите хотя бы накануне.

– Тогда предупреждаю, – мило улыбнулась ему. – Завтра около десяти мне нужно будет уехать, вернусь после обеда.

– Хорошо, – задумчиво кивнул. – Но если уедете завтра, вечером придется задержаться.

– Разумеется.

Всего лишь отработать время отсутствия – такая ерунда, учитывая, что я себе нафантазировала. Наверное, я несколько преувеличиваю строгость босса… Но почему же коленки предательски подгибаются в его присутствии?

9

На следующий день оказалось, что радовалась я рано. Утро началось с проблем: родители застряли в пробке по пути за Сонькой, я в итоге опоздала на работу, умудрилась разлить на стол и документы первую же чашку кофе. Клавиатура тоже пострадала – пришлось вызывать технарей, чтобы реанимировали ее, если это вообще возможно.

Поэтому когда позвонил папа и сообщил, что никак не сможет уйти с работы, я уже и не удивилась. Придется самой ехать к адвокату. Время уже поджимало – записав адрес, я сразу начала вызывать такси. Плюсом ко всему сначала машину никак не назначали, а потом приложение и вовсе зависло.

– Черт!!! – выругалась я на весь кабинет, пытаясь оперативно перезагрузить программу.

И именно в этот момент мою дверь открыл Максим Сергеевич. Удивленно приподнял брови и замер на пороге.

– У вас все в порядке, Полина? Вы вроде уезжать собирались.

– Да, все хорошо. Извините. Сейчас поеду. Не могу такси заказать, все виснет.

– А вам далеко? Я сейчас в центр. Вот это нужно срочно сделать, когда вернетесь, – босс положил передо мной увесистую папку.

– Да, обязательно, – улыбнулась ему осторожно. – Нет, недалеко. Всего пару кварталов, но я уже опаздываю.

– Поехали, – коротко скомандовал и пошел на выход.

– Спасибо, – пискнула чуть слышно, схватила сумку, телефон, бумажку с контактами адвоката и бросилась за ним.

И если мне было не по себе с новым начальником в одном кабинете, то в машине я прочувствовала то же самое умноженное на десять минимум. Никак не могла усесться удобно – то мне казалось, что юбка слишком задралась, то, что прическа растрепалась… Бесконечно поправляла одежду и волосы, стараясь даже не смотреть в сторону Максима Сергеевича.