Охотник и жертва: История одной личности
Название: Охотник и жертва: История одной личности
Автор: Носоленко Вадим
Глава 1. ИНСТИНКТ ХИЩНИКА
Холодный асфальт. Металлический привкус во рту. Асти Киннер открыл глаза.
Зрачки расширены – выброс адреналина. Сердцебиение 120 ударов – паническая атака. Дыхание поверхностное – организм в шоке. Классическая реакция на травму.
Он поднял руки. Кровь. Свежая, еще теплая.
Не моя. Брызги на рукавах – артериальное кровотечение. Угол разбрызгивания сорок градусов – жертва была ниже меня. Женщина или подросток.
Асти встал, прислонившись к кирпичной стене. Переулок. Мусорные баки. Граффити. Типичные городские джунгли.
Где я? Что произошло?
Последнее воспоминание – автобус, въезжающий в Нью-Метрополис. Он смотрел в окно на бетонные монолиты, думая о том, как далеко уехал от Оук-Вэлли.
Семь часов назад. Семь часов – черная дыра в памяти.
Телефон завибрировал. Незнакомый номер.
– Мистер Киннер? – женский голос, профессиональный тон. – Это администратор мотеля «Последний приют». Вы забронировали номер, но не заселились. Все в порядке?
Голос ровный – заученная фраза. Легкий акцент – восточноевропейские корни. Фоновый шум – старый телевизор. Она одна на ресепшн.
– Да, извините. Я… задержался. Буду через двадцать минут.
Асти осмотрелся. В конце переулка мигал неоновый свет. Он двинулся туда, стараясь не смотреть на темное пятно возле мусорного бака.
Не оборачивайся. Не проверяй. Ты не хочешь знать.
Но профессиональный инстинкт оказался сильнее. Он обернулся.
Женщина лежала на боку, светлые волосы закрывали лицо. Синее платье. Туфли на высоком каблуке. Одна туфля лежала в метре от тела.
Поза эмбриона – попытка защититься. Но защитные раны на руках отсутствуют. Она не сопротивлялась. Знала нападавшего? Или была застигнута врасплох?
Асти сжал кулаки. Костяшки болели.
Следы удара. Я дрался. С ней? Или защищал ее?
Сирена взвыла где-то вдалеке. Инстинкт самосохранения вытеснил аналитика. Асти побежал.
Улицы Нью-Метрополиса сливались в калейдоскоп огней и теней. Люди на тротуарах инстинктивно расступались.
Они чувствуют. Запах крови. Запах страха. Первобытный инстинкт – избегать хищника.
Мотель оказался именно таким, каким Асти его представлял. Обшарпанный фасад, мигающая вывеска, запах плесени и безысходности.
Администратор – полная женщина лет пятидесяти – подняла глаза от журнала.
Расширенные зрачки – замечает кровь. Рука тянется к телефону – инстинкт вызвать полицию. Но останавливается – страх сильнее гражданского долга.
– Номер на имя Киннер, – Асти положил купюру на стойку.
Женщина взяла деньги, стараясь не касаться его руки.
Пальцы дрожат. Дыхание участилось. Она видела таких, как я. Знает, что лучше не задавать вопросов.
– Комната 237. Второй этаж.
В номере Асти первым делом подошел к зеркалу. Его отражение смотрело спокойно, почти безразлично.
Зрачки в норме. Пульс выровнялся. Микровыражения отсутствуют. Идеальная маска. Слишком идеальная.
Он разделся и встал под душ. Вода окрасилась розовым.
Чужая кровь. Чужая жизнь. Стекает в канализацию вместе с моей человечностью.
Воспоминания о Оук-Вэлли нахлынули волной. Маленькая ферма на окраине. Отец, учивший читать следы животных. Мать, певшая старые песни за прялкой.
«Ты особенный, Асти,» – говорил отец. – «Ты видишь то, что другие не замечают. Это дар. Но и проклятие.»
Первый эпизод случился в четырнадцать лет. Асти очнулся в лесу возле мертвого оленя. Руки в крови. Отец нашел его.
Страх в глазах отца. Но не удивление. Он знал. Всегда знал, что со мной что-то не так.
Телефон снова завибрировал. Сообщение: «Доктор Марсель Дюран. Специалист по диссоциативным расстройствам. Знаю о вашей проблеме. Могу помочь. Жду завтра в 10:00.»
Откуда он знает? Кто дал ему мой номер?
Асти вышел из душа и снова посмотрел в зеркало. На запотевшем стекле кто-то написал пальцем: «Я ЗАЩИЩАЮ ТЕБЯ.»
Он резко обернулся. Номер пуст.
Галлюцинация? Или моя вторая личность пытается выйти на контакт?
За окном Нью-Метрополис жил своей жизнью. Город-хищник, пожирающий слабых. Асти чувствовал, как что-то внутри него откликается на этот зов.
Я приехал сюда, чтобы начать новую жизнь. Но старая следует за мной по пятам. Как тень. Как второе я.
Он достал блокнот и начал записывать: «День первый. Провал памяти. Возможное убийство. Контакт со второй личностью?»
Если я хочу остановить это, нужно понять паттерн. Найти триггеры. Вычислить логику безумия.
Утро застало его сидящим у окна. Город просыпался, равнодушный к ночным кошмарам.
Тысячи людей. Тысячи масок. И где-то среди них – убийца. Возможно, я сам.
Асти встал и начал одеваться. Визит к доктору Дюрану мог дать ответы. Или погрузить еще глубже в бездну.
Но выбора нет. Если я действительно убиваю людей, то должен остановить себя. Любой ценой.
Выходя из номера, он бросил последний взгляд на зеркало. Его отражение улыбнулось.
Асти не улыбался.
Глава 2. ЯЗЫК ТЕЛА
Кабинет доктора Дюрана пах старыми книгами и дорогим табаком. Африканские маски на стенах словно наблюдали за Асти, их пустые глазницы следили за каждым движением.
Маски. Как удобно. Он окружил себя символами скрытых лиц. Компенсирует собственную потребность прятаться.
– Присаживайтесь, мистер Киннер. – Дюран жестом указал на кожаное кресло. – Или вы предпочитаете Асти?
Проверяет границы. Использует имя без разрешения – тест на подчинение. Ладони открыты, но большие пальцы спрятаны – контролируемая открытость. Фальшивка.
– Мистер Киннер будет достаточно.
Дюран кивнул, делая пометку в блокноте.
Пишет левой рукой, хотя ручка лежала справа. Переученный правша. Травма детства? Или маскировка?
– Расскажите о вчерашнем эпизоде.
Асти смотрел в серые глаза доктора, читая микродвижения.
Зрачки расширились на слове «эпизод». Предвкушение. Он уже знает, что произошло. Играет со мной.
– Я очнулся в переулке. Рядом была мертвая женщина. На моих руках кровь.
– И что вы почувствовали?
Наклон головы влево – искренний интерес. Но уголок рта дрогнул – подавленная улыбка. Ему нравится это.
– Ужас. Растерянность. Вину.
– Вину? – Дюран поднял бровь. – Вы уверены, что это были вы?
Вопрос-ловушка. Проверяет степень диссоциации. Хочет знать, помню ли я хоть что-то.
– У меня были провалы в памяти и раньше. В Оук-Вэлли.
Упоминание деревни заставило доктора выпрямиться.
Напряжение в плечах. Сжал челюсть. Он знает про Оук-Вэлли больше, чем показывает.
– Расскажите о первом эпизоде.
Воспоминания нахлынули волной. Лес. Мертвый олень. Кровь на руках.
– Мне было четырнадцать. Я помню, как пошел в лес за грибами. Очнулся возле мертвого оленя. Отец нашел меня.
Дюран делает пометки. Слишком быстро. Он не записывает мои слова. Рисует что-то. Символы?
– Ваш отец… какова была его реакция?
– Страх. Но не удивление. Будто он ждал этого.
Резкий вдох. Еле заметный. Я задел что-то важное.
– Интересно. Давайте попробуем гипноз. Это поможет восстановить воспоминания.
Асти напрягся. Что-то в голосе доктора изменилось. Тембр стал ниже, ритм речи замедлился.
Нейролингвистическое программирование. Он уже начал индукцию. Профессионал.
– Я сам практикую гипноз, доктор. Знаю, как это работает.
– Тем лучше. Вам будет проще войти в транс.
Маятник закачался перед глазами. Асти следил за его движением, анализируя технику.
Классический метод. Фиксация внимания. Монотонные движения. Но что-то не так с ритмом. Слишком сложный паттерн. Зачем?
Голос Дюрана стал тише, обволакивая сознание.
– Расслабьтесь. Следите за маятником. Позвольте воспоминаниям всплыть…
Комната поплыла. Асти почувствовал, как контроль ускользает.
Нет. Сопротивляйся. Он пытается внедрить что-то. Команду? Триггер?
– Стоп! – Асти резко встал. – Что вы делаете?
Дюран откинулся в кресле, лицо непроницаемо.
– Всего лишь стандартная процедура. Вы сопротивляетесь лечению.
– Я сопротивляюсь манипуляции.
Повисла тишина. Маски на стенах словно ухмылялись.
Его поза изменилась. Расслабленность исчезла. Хищник, готовый к прыжку. Я раскрыл его игру слишком рано.
– Что ж, – Дюран встал. – На сегодня достаточно. Но подумайте вот о чем: если не вы убили ту женщину, то кто?
Выходя из особняка, Асти заметил камеру наблюдения над дверью.
Он записывает все сеансы. Зачем? Коллекционирует? Или изучает?
Путь до колледжа занял двадцать минут. Готические шпили Святого Михаила возвышались над кампусом как каменные стражи.
Горгульи на карнизах. Защитники или наблюдатели? В этом городе трудно отличить одно от другого.
Декан Элизабет Грант встретила его у входа.
Прямая осанка – военное прошлое. Морщины вокруг глаз – привычка щуриться. Снайпер? Нет, скорее разведка. Она оценивает меня.
– Доктор Киннер, рада видеть вас. Ваша аудитория готова.
«Доктор» – подчеркивает мой статус. Устанавливает иерархию. Но зачем?
Аудитория 101 гудела от голосов студентов. Асти остановился у двери, наблюдая.
Стая приматов в действии. Альфа-самец у окна – футболист, судя по куртке. Бета-самки вокруг него соревнуются за внимание. Омега в углу – очки, сутулость, избегает контакта. Социальная иерархия неизменна тысячелетиями.
– Добрый день, – начал он, входя. – Я доктор Киннер. И сегодня мы поговорим о том, что делает нас людьми.
Шум стих. Десятки глаз уставились на него.
Оценивают. Проверяют на прочность. Как любая стая при появлении чужака.
– Кто может сказать, что отличает человека от животного?
Рука поднялась в первом ряду. Девушка с рыжими волосами.
Прямой взгляд. Уверенная поза. Альфа-самка. Интересно.
– Разум? Способность мыслить абстрактно?
– Хороший ответ. Но шимпанзе тоже способны к абстрактному мышлению. Что еще?
Футболист у окна фыркнул.
Демонстрация превосходства. Типичное поведение доминантного самца при угрозе статусу.
– А может, душа? – предложил кто-то из задних рядов.
Асти улыбнулся.
– Интересная концепция. Но как мы измерим душу? Как докажем ее существование?
Он подошел к доске и написал: «МАСКА».
– Вот что делает нас людьми. Способность носить маски. Скрывать истинное я. Животные не притворяются. Они всегда честны в своих намерениях.
Тишина. Задумались. Хорошо. Семя сомнения посеяно.
– Каждый из вас сейчас носит маску. Студента. Друга. Бунтаря. Но кто вы на самом деле?
Рыжая девушка подняла руку снова.
– А вы, профессор? Какую маску носите вы?
Умница. Контратака. Проверяет, практикую ли то, что проповедую.
– Отличный вопрос, мисс…?
– Эмма. Эмма Стоун.
– Мисс Стоун. Я ношу маску преподавателя. Профессионала. Человека, у которого есть ответы.
Он сделал паузу.
– Но под ней… под ней может скрываться что угодно. Даже монстр.
Класс замер. Асти почувствовал, как атмосфера изменилась.
Страх. Любопытство. Возбуждение. Они почувствовали опасность. И их это притягивает.
После лекции Асти вышел во двор. Дождь начал моросить, превращая асфальт в зеркало.
Отражения. Везде отражения. Город показывает мне самого себя.
– Профессор Киннер?
Он обернулся. Эмма Стоун стояла под зонтом.
– Могу я задать вопрос? Не как студентка.
Наклон головы. Прикушенная губа. Нервничает. Но решительна.
– Конечно.
– Вы действительно верите, что под маской может скрываться монстр?
Асти посмотрел ей в глаза.
– А вы нет?
Она помолчала.