Обнажая душу
Глава 1
Вот он… Сидит себе весь такой загадочный на мотоцикле. Дымит своим вейпом, любуется закатным небом. Небрежно поправляет ладонью тёмные пряди волос, попадающих на лицо. Настолько красивый, что аж бесит!
И вот она я… Мелисса Ривз. Сижу на балконе десятого этажа, свесив ноги свозь железные перила, и через мощный объектив своего фотоаппарата без стыда разглядываю Дилана Честейна. Впрочем, я тут не одна такая.
Неспешно обведя объективом, как биноклем, все окна высоток нашего двора можно увидеть целую кучу женщин, прилипших сейчас к стеклу и пускающих слюни на Дилана. А ему плевать. Уже привык к постоянному вниманию. Докурит и поедет в клуб петь. Вернётся поздно ночью с очередной цыпочкой на заднем сидении своего мотоцикла. Устроит приватную вечеринку. Под утро везучая незнакомка с широченной улыбкой уйдёт домой, оставляя Дилана отсыпаться, а нас – невидимок – сгорать от зависти. А затем всё повторится вновь.
Из подъезда парня семенящими шажками выплыла девица и направилась прямо к Дилану. Он не обратил на неё внимания, продолжая неторопливо выпускать струйку пара в сторону пушистого облака. Девица обвила его руками и что-то сказала на ухо. Тот легонько кивнул в ответ и продолжил также неспешно рассматривать закатные оттенки наверху. Надо же… Видимо, кто-то всё же иногда удостаивается того, чтобы задержаться в его спальне подольше.
Время потихоньку шло. Я успела сделать несколько сильно приближенных фотографий Дилана, делая акцент на его правой ладони. На ней из-под рукава кожаной куртки виднелись татуировки, но мне никак не удавалось разглядеть их подробнее. Девица же, очевидно, начала терять терпение и стала что-то говорить парню на повышенных тонах. Тот вздохнул и сделал последнюю глубокую затяжку. Выпуская дым изо рта парень, не оборачиваясь, протянул девице шлем и завёл двигатель своего мотоцикла. Его подружка уселась позади и с довольным видом прижалась к спине Дилана. Он ненадолго обернулся, убеждаясь, что та надела защиту, и неторопливо выехал из дворов. Уже в отдалении, на шоссе послышался громкий рёв мотора, быстро уносящего пару в сторону клуба. Дилан никогда не шумит своим мотоциклом под окнами домов. Во всём идеален. Засранец.
Больше во дворе смотреть было не на что. Женщины одна за другой отлипали от своих окон и возвращались к повседневным делам. Что ж… Пора и мне. С кряхтением размяв затёкшие ноги, я вернулась через балкон на свою кухню.
На небольшом столе меня встретила кипа счетов. С тяжёлым вздохом я просмотрела бумаги. Где бы по дешёвке раздобыть печатный станок для денег?.. Уныло полежав лбом на столе, я решила, что довольно. Хватит каждый месяц решать куда закинуть деньги: на закрытие ипотечного счёта или на покупку необходимого для работы дорогущего фотооборудования. А ведь в перерывах между погонями за идеальными кадрами ещё неплохо бы успевать поесть чего-нибудь… Мне срочно нужны деньги. И побольше.
Вздохнув, я принесла ноутбук и напечатала объявление о поиске соседа в свою квартиру.
***
Не люблю компании… Люблю тишину. Потому и съехала рано от родителей, а потом и от друзей в общежитии. Чтобы спокойно жить и творить в своём безумном графике и не слышать о том, что у меня совершенно сбитый режим и как это вредно для моего здоровья, моей психики, моих растений и чуть ли не моей кармы. Как по мне, вреднее прерывать свою работу, когда ты на пике вдохновения и творишь просто без остановки. Уж слишком капризная эта мадам по имени Муза. Но только с ней я чувствую себя по-настоящему живой. Так что уж лучше съехать ото всех и быть в одиночестве. Зато наши свидания с Музой никто не прервёт глупыми фразами о том, что я ничего не ела уже девять часов.
Именно поэтому Ребекка показалась мне идеальной соседкой. Девушка-художница как никто другой понимает: до чего болезненно творческому человеку слышать про режимы дня и прочую чепуху. Ведь сердцу и вдохновению невозможно выдать инструкции и график. Если приказывать Музе являться по команде, то эта капризная дама уйдёт на несколько дней, недель, месяцев. Или вообще насовсем… Слишком страшно даже просто думать о подобном.
Как только мы с Ребеккой поделились подобным страхом, то тут же поняли, что нам с ней по пути. Мы даже почти не обсуждали мою квартиру, ведь интереснее было делиться мечтами о собственной выставке в галерее. Она со своими картинами, я – с фотографиями. Мы быстро и не глядя подписали договор об аренде комнаты и размечтались о том, как будем посещать выставки друг друга. Было ощущение, словно я наконец глотнула свежего воздуха. Обработка фотографий может заставить меня неделями безвылазно сидеть за ноутбуком, не замечая убегающего времени. И только похожие разговоры, да ещё и на столь приятную тематику, могут напомнить мне, что я – всё ещё часть социума.
Нашу уже почти любовную беседу прервал настойчивый звонок в дверь. Я раздражённо закатила глаза и нехотя поднялась с диванчика на кухне, где мы с Ребеккой пили чай. Поначалу хотелось даже проигнорировать звонок, ведь он явно не принесёт мне ничего интереснее нашей беседы с моей новоиспечённой соседкой. Однако, его нетерпеливая трель ужасно раздражала мою и без того хрупкую нервную систему. Пришлось подняться, чтобы остановить это безобразие. Но как только я открыла дверь, весь мир тут же замер и прекратил вращаться. Раздражение растворилось без следа. Воцарилась тишина и только где-то вдалеке, на подкорке моего сознания запели ангелы. Ведь передо мной стоял он…
На секунду я подумала, что Дилан каким-то образом вычислил меня и пришёл предъявить за то, что я тайно фотографирую его исподтишка, но парень с широкой улыбкой продемонстрировал мне какую-то бумажку. Сознание твердило посмотреть на протянутый листок, но мой взгляд упрямо зацепился за металлическую бусину пирсинга в правой брови Дилана. А затем за небольшое колечко в уголке рта парня. Моё лицо ощутимо покраснело, когда я заметила, как язык Дилана быстрым и неуловимым движением коснулся этого колечка. Палец чуть дёрнулся, нажимая на невидимую кнопку фотоаппарата. Неловко прочистив горло, я с трудом всё же перевела взгляд на протянутый мне листок.
– Это же твоё объявление? Ищешь соседа? – спросил парень, поправляя рюкзак на своём плече.
Даже если бы это была чужая бумажка с неизвестным мне адресом, я бы сказала «да». И меня бы, наверное, даже оправдали. Но объявление в руках Дилана и правда принадлежало мне. Ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть.
– Да, но…
Впрочем, «но» Дилан уже не услышал, проходя мимо меня в мою квартиру. И вот тут я обалдела. Каков нахал, оказывается! Парень с интересом быстро прошёлся по комнатам, кивнув по пути удивлённой Ребекке. Я встряхнула головой и, собравшись с духом, помчалась за ним.
– Эй, ты что себе позволяешь?!
– Где будет моя комната? Или у нас будет одна спальня? – улыбнулся Дилан, осматриваясь по сторонам.
– Ты… Я… Тут нет никаких общих спален!
– Хорошо. Я люблю спать в тишине, – ответил парень и продолжил ходить по квартире, разглядывая обстановку. – Жаль, что дополнительной ванны нет.
Ребекка с интересом наблюдала за нами с порога кухни, продолжая пить чай. Я безуспешно ждала от неё поддержки, но ей явно было интереснее, как я сама решу этот вопрос. Какой-то сюр. Надо кончать с этим. Я выбежала Дилану наперерез.
– Ну-ка, стой! – воскликнула я, разводя руки в сторону и преграждая ему путь в коридоре.
– Мне понравилась вот эта, – невозмутимо ответил парень, указывая на комнату в дальнем конце квартиры. – Остальные вещи привезу позже, потому что сейчас тороплюсь на репетицию. Пока только эти оставлю.
Дилан небрежно скинул свой рюкзак в коридоре и развернулся на выход. Я вскипела и вновь выскочила ему наперерез.
– Ты что себе позволяешь? Вот так врываешься в квартиру к девушке и ведёшь себя как хозяин!
– Прости… – с милой улыбкой склонил голову парень, – Конечно же, ты тут главная хозяйка. Я только комнату снимать буду. Кстати, пока вспомнил… Где у тебя мусорное ведро? Мне надо кое-что выбросить.
Дилан вернулся к своему рюкзаку и вытащил оттуда пачку каких-то бумаг. С невинным видом он протянул их мне, и я опять раскрыла рот от удивления.
– Это что, мои объявления?..
– Ну да. Я прошёлся по округе и снял все, что нашёл.
– На кой чёрт?
– Потому что у тебя уже есть сосед. И это я.
Дилан указал на себя и вновь отбросил рюкзак в угол. Я поперхнулась от возмущения:
– Между прочим, у меня уже есть соседка! И мы только что подписали с ней договор на кухне!
Дилан устало вздохнул и прошёл к Ребекке, которая продолжала с удивлённым видом наблюдать за нами. Парень взял договор с кухонного стола, пробежался по нему глазами, а потом взял лежащую рядом ручку и решительно заштриховал подпись Ребекки снизу. Я подошла ближе и с раскрытым ртом смотрела на то, как Дилан ставит чуть ниже уже свою подпись.
– Ты обалдел?.. – протянула я.
– Я просто тороплюсь. Извините, она забыла сообщить вам, что у неё уже есть сосед. – сказал Дилан шокированной Ребекке. – Вот… Это компенсация за причинённые неудобства.
Парень из внутреннего кармана своей куртки достал две пачки денег и вручил по одной нам с подругой. Не думала, что я такая меркантильная… Иначе, почему, увидев столько денег перед собой, я тут же прикрыла рот и перестала возмущаться?
– Я подвезу вас, куда нужно, перед репетицией, в качестве извинения за потраченное время, – решительно сказал Дилан и тут же потащил Ребекку за локоть на выход, вынуждая её сунуть мне в руки кружку с недопитым чаем.
Я спохватилась, сунула кипу объявлений под мышку и взяла со стола договор, показав его убегающей паре.
– Тут, вообще-то, все паспортные данные Ребекки внесены! Твоя подпись не имеет значения!
Дилан вновь устало вздохнул и покопался в другом внутреннем кармане своей куртки. Найдя что-то парень решительно кинул это мне. Я поймала на лету брошенную вещь, выронив от неожиданности из рук все бумаги с кружкой прямо на кухонный пол. Пойманным мною предметом оказался паспорт.
– Внеси нужные данные. Я позже подпишу, – бросил парень, отворачиваясь.
На пороге он ненадолго задержался и снял висящие около двери ключи. Дилан обернулся на меня и тряхнул связкой:
– Это вечером верну, когда сделаю дубликат.
После этого парень обнял остолбеневшую Ребекку за плечи и с улыбкой вышел с ней за порог. Девушка бросила на меня последний удивлённый взгляд и, переведя глаза на Дилана, как будто даже с удовольствием пропала из моей жизни. Входная дверь негромко хлопнула.
Я стояла посреди разбросанных бумаг, медленно намокающих в небольшой чайной луже, и с раскрытым ртом слушала образовавшуюся тишину. Нет, ну каков нахал!
А вблизи он ещё красивее… И наглее. А сколько денег оставил… Смогу хороший платёж внести. Или новый объектив купить… А ещё он мои ключи упёр! А вдруг мне куда-то надо пойти?! А как пахнет после него приятно. Чем-то сладким. Жвачкой, что ли?.. И он мою подругу украл! Возможно, единственную душу, что была способна меня понять! Подождите. Дилан, что… Только что был прямо в моей квартире?.. Да ещё и решил остаться тут жить?! Со мной вместе?! Но даже не поинтересовался моим мнением при этом!
Боже… Я пообщалась с Честейном от силы минуты три, а уже прокатилась на жутких эмоциональных качелях.
Я скептично осмотрела паспорт парня в своих руках. Интересно, сколько кредитов можно на него оформить?.. Мой взгляд упал в сторону комнаты, которую определил себе Дилан. Хм. Он ведь знает, где я живу. Найдёт и отомстит. Чем ввязываться в уголовщину, лучше тайно продать его фанаткам какие-то личные вещи Честейна. Сбагрив рюкзак Дилана одержимым им девчонкам, я наверняка в два счёт закрою свою ипотеку.
Я тяжело вздохнула и ушла допивать свой чай. Эх, и чего меня такой порядочной воспитали?.. Ведь не осуществлю свои угрозы. Впрочем, я не знаю, как сложится наше дальнейшее проживание. Если меня за первые три минуты знакомства так измотали, то может в дальнейшем моя нервная система окончательно рухнет, и я уже буду способна на то, чтобы продавать с аукциона нижнее бельё Честейна.
Господи, а ведь я увижу его нижнее бельё! Он же будет его стирать в конце концов… Я обхватила ладонями своё лицо. До меня стало доходить. Со мной будет жить парень. Дилан Честейн! Тот, который поёт в местном клубе и одним взглядом сводит с ума всю женскую половину города. Нет, я точно заработаю себе нервный срыв. В своей же собственной квартире.
Я медленно втянула носом сладковатый аромат, оставшийся в комнатах после Дилана. Запах от его вейпа быстро исчезал, но всё ещё уверенно напоминал мне о том урагане, что только что пронёсся по моему дому. Впрочем… Наверное, быть раздавленной этим штормом – не такая уж и ужасная смерть. Неотвратимая, безжалостная, с ароматом «бабл-гама»… Прекрасная…
Пф-ф-ф. Я встряхнула головой. Не позволю! Я тут главная! Не умру, пока не организую собственную выставку! И никакой красавчик мне не помешает!
А теперь, если я всё же хочу отсрочить свою смерть, то пойду и удалю все тайные фотографии этого красавчика, пока он их случайно не обнаружил…
***
Я так волновалась, что уснула раньше обычного. Проснувшись с тяжёлой головой, я осознала, что по моей квартире разносятся странные, посторонние звуки. Словно кто-то крутит ручку старого радио в поисках нужной волны.
С опаской пройдя на кухню, откуда и доносился шум, я осознала, что слышу пение. Кристально чистое, прекрасное… А треск, похожий на поиск радиоволны, издавала моя сковородка, жаря на себе завтрак.
– О, я тебя разбудил? Я тут позволил себе немного похозяйничать, – чуть обернулся на меня Дилан, с улыбкой переворачивая что-то шкворчащее и вкусно пахнущее.
Я совершенно не услышала его слов, потому что всё перекрыл шум крови в моих висках. На парне не было никакой футболки, что позволило мне впервые увидеть его торс. И боже мой… Там определённо было на что посмотреть.
Вот разве могут существовать настолько идеальные люди? У которых каждый изгиб там, где надо. Ничего лишнего и ничего недостающего. Каждый мускул имеет идеальный рельеф. И даже огромное тату, которое, как выяснилось, покрывало собой всю правую руку Дилана, казалось уместным и дополняющим общую картину. А эти домашние штаны… Дерзко приспущенные ровно до той линии, куда стремится заглянуть фантазия каждой девушки. Настолько прекрасно, что аж бесит!
– Красиво…
Я еле выдохнула это слово и тут же мысленно отвесила себе пощёчину за то, что позволила ему прозвучать вслух. Дилан снова обернулся на меня с лёгкой улыбкой.
– М?
– Поёшь ты красиво, говорю, – громче добавила я и уселась за стол, надеясь раствориться в его столешнице своим пунцовым лицом.
Парень усмехнулся и порылся в навесном шкафчике в поисках тарелок.
– А ты не была на моих выступлениях раньше?
Была. Пускала слюни, как и все остальные. Ловила сердечный приступ в те моменты, когда футболка парня случайно задиралась вверх. Настолько увлекалась, что забывала сделать фотографии. Обещала себе больше не приходить в подобные места, чтобы не оглохнуть от визга девчонок. Но каждый раз возвращалась. И вновь тихо таяла на месте, глядя на то, как парень, прикрыв глаза, прижимается губами к микрофону.
– Ну так… Пару раз видела тебя. – уверенно лгу. Какая талантливая.
– А я тебя ни разу. Так что давай познакомимся и подружимся, – ответил Дилан, ставя передо мной дымящуюся тарелку, – Это моя фирменная фриттата. Взбитые яйца с овощами и приправами. Вкусно, полезно, питательно. И фигуре не вредит.
Оказывается, я не только меркантильная, но ещё и на вкусно пахнущую еду падкая… Не задумываясь, я тут же приступила к завтраку, косясь на мельтешащий передо мной обнажённый торс парня.
– Познакомиться хочешь… – бубнила я, жуя яичницу, – Надо было об этом изначально думать, а не врываться так нагло в чужую квартиру. Откуда мне знать: вдруг ты псих или маньяк? Или устроишь тут наркопритон.
– Это ты на основе моего музыкального увлечения такой вывод сделала?
– Все знают про неразлучную троицу: секс, наркотики и рок-н-ролл. В двух ты был официально уличён, так что до третьего рукой подать.
– Тогда почему спокойно ешь мою фриттату? Вдруг я туда что-то подсыпал?
Я тут же поперхнулась и чуть отодвинула тарелку.
– Не надо шутить с моим голодным желудком…
– Да какие шутки, – поднял брови парень и уселся напротив, – Я уже и свидетельницу устранил. Подружку твою. Никто ничего не заподозрит. Ведь никто не знает о том, что я тут был.
– Хватит подпитывать мою тревожность…
– Перестану. Как только прекратишь додумывать обо мне непойми что.
Дилан укоризненно покачал головой и принялся есть свою порцию фриттаты. Я фыркнула.
– Даже если ты не маньяк, не отравитель и не наркоман… Ты всё равно бесцеремонный хам, врывающийся в квартиры и нагло выгоняющий оттуда людей. Это факт.
– Ладно… За это я могу извиниться, – согласился парень. – Просто я правда торопился вчера.
– У тебя же своя квартира тут есть. На кой было торопиться влезть в мою?
– Хозяйка квартиры, где я жил, сообщила, что возвращается, а потому мне нужно съехать. И вчера был последний день на то, чтобы собрать вещи. А мне слишком нравится этот район. Он идеально расположен неподалёку от клуба, от тренажёрного зала и от студии звукозаписи. И когда я увидел твоё объявление, то ни секунды не сомневался, что въеду сюда.
– У тебя же вроде полно денег. Купил бы квартиру. Зачем снимать?
– Хм… – Дилан задумчиво поковырялся вилкой в тарелке, касаясь языком пирсинга в уголке своего рта. – Своя квартира – это как будто большая ответственность. Съёмные можно легко менять при желании. Можно в любой момент уехать. И не заморачиваться, если что-то сломалось. Просто сообщаешь домовладельцу, и он ищет нужного мастера.
– Имей в виду, что тут такого не будет, – погрозила я пальцем, – Будешь нести всю материальную ответственность и заплатишь неустойку, если тебе вдруг приспичит неожиданно съехать. А ещё мыть посуду, стирать и убирать за собой будешь сам. А также верни мои ключи и срочно дай рецепт своей фриттаты.
– Рецептом не поделюсь, – улыбнулся Дилан, – Но буду готовить тебе её по первому требованию. В качестве маленькой компенсации за мою наглость.
– А что будет в качестве большой компенсации?
Парень расхохотался.
– Составь договор, и я подпишусь под всеми твоими требованиями.
– Составлю. И ты сразу заплатишь за первый и последний месяц.
– Вычти ту сумму, которую я дал тебе вчера.
– Какую такую сумму? – я невозмутимо подцепила вилкой очередной кусочек, – Не помню ничего такого… И свидетелей нет.
Дилан хитро сощурился, глядя на меня.
– Это ещё что за ход такой?
– Моральная компенсация за твою наглость.
– А ты не так проста…
– Угу. У меня ещё и паспорт твой.
– Знаешь… – хмыкнул Дилан, – Даже если бы я и впрямь оказался наркоманом, ты всё равно на порядок страшнее.
– Если ты про мои непричёсанные волосы, то завали. А если про характер… То да. Бойся меня!
Дилан широко улыбнулся.
– Думаю, мы поладим. Но всё же раскрой своё имя хотя бы. Я должен знать, как зовут мою хозяйку.
«Мою хозяйку»… Может, пусть так и зовёт? Это же мёд для моих ушей. Эх, и чего меня слишком приличной воспитали?
– Мелисса Ривз. И я всё ещё не вижу своих ключей.
– Они уже висят на своём месте, Мэл.
Мэл… Вот так решил меня звать. «Госпожа Ривз» было бы приятнее, но я не стала возражать даже в шутку. Ведь это моё имя сорвалось с губ Дилана…
Я уже его ненавижу. Ненавижу его красоту. Его улыбку. И его привычку касаться языком металлического колечка в уголке рта. Ненавижу… Потому что не могу сама коснуться его губ. Таким невероятно красивым парням не интересны девушки вроде меня. И это ещё один повод ненавидеть его. Ведь мне теперь нужно учиться существовать рядом с ним и при этом глотать, душить и подавлять все свои желания в его сторону. За такое испытание надо с него требовать ещё больше денег. И пусть только попробует хоть раз задержать оплату! Эх… Надеюсь, он хотя бы будет одеваться поприличнее, чтобы мне не пришлось сильно мучиться. Пожалуй, пропишу этот пункт в договоре.
– У меня сложный режим дня. И я зверею, когда отвлекают во время работы. Так что, если увидишь меня за ноутбуком, то даже не вздумай подходить. И не смей соваться ко мне с советами, когда и во сколько лучше ложиться спать.
– Взаимно, – кивнул парень. – Я тоже часто не сплю по ночам, когда работаю над текстами. Так что подобный пункт в договоре меня устраивает.
– Свой вейп кури только на балконе.
– Хорошо.
– И вымой посуду после завтрака. Остальное позже пропишу в договоре.
– Как скажешь, Мэл.
И не смотри на меня с такой улыбкой… Или нет. Всегда смотри так на меня…
В общем, в перерывах между своими репетициями, обязательно купи своей хозяйке лекарства от биполярного расстройства, которое точно грозит мне от проживания с тобой под одной крышей…
Судя по всему, я смогу спокойно жить только если буду максимально избегать контакта с Диланом. Осталось только придумать, как добиться этого на территории своей небольшой двухкомнатной квартиры.
Глава 2
Как же это трудно… Я не могу смотреть на Дилана, потому что начинаю краснеть и запинаться. Мне тяжело сталкиваться с ним на пороге ванной комнаты, которую нам теперь приходится делить на двоих. Тяжело пить с ним утренний кофе и видеть то, как он пытается быть со мной приветливым. Тяжело слушать, как он распевается в своей комнате. Тяжело просто видеть его лицо…
В какой-то момент мне показалось, что за его улыбкой ко мне скрывается интерес и даже увлечённость. Но все мои фантазии на эту тему оказались безжалостно уничтожены, когда в один из вечеров Дилан вернулся домой и, кинув мне ровно ту же добродушную улыбку, впервые за руку провёл в свою комнату неизвестную девицу. Дверь за ними закрылась, а вскоре заиграла достаточно громкая музыка, скрывающая все внутренние звуки.
Я ушла на кухню, надела наушники и немигающим взглядом уставилась в пол. Моя квартира была на десятом этаже, а самооценка пробила первый и стремительно падала всё ниже к цокольным этажам…
Мне не хотелось сидеть и упиваться жалостью к себе. Не хотелось ненавидеть их двоих. Не хотелось изводиться от зависти к той девчонке… Хоть Дилан и жил теперь рядом со мной, ближе ко мне он всё же не стал. Теперь я просто стала чаще получать напоминание о том, что рядом есть невероятно красивый парень, который мне не по зубам. Но в самом деле… Не изнывать же от тоски каждый день? Надо учиться справляться с этим. Стараться не обращать внимания на соседство Честейна и его мельтешащий поблизости силуэт.
И как проще всего избегать поселившегося у меня недоступного красавчика? Конечно же глубоким погружением в свою работу! Я так долго привыкала к Дилану по соседству, что почти забросила свои фотографии. Надо срочно исправляться. Смахну пыль с объективов и пойду на охоту. Коллекции сами себя не пополнят.
Настоятельно рекомендую этот способ. Он весьма рабочий! Я смогла подстроить свой график под те моменты, когда Дилан уходил на свои репетиции и выступления, так что мы больше почти не пересекались. И это существенно облегчало мою жизнь. К тому же приятно приходить с прогулки и видеть, что кто-то додумался докупить, к примеру, недостающее молоко и овощи, о которых я забыла. И с финансовой стороны жить теперь было ощутимо проще. Я стала акцентировать внимание на подобных плюсах от совместного проживания с Диланом и постепенно успокоилась. Ко мне вернулась улыбка и радость от работы.
Я даже научилась игнорировать выходящих по ночам из его спальни девушек. Какая мне разница, кто куда идёт, когда я не могу правильно выделить слой на фотографии для ретуши? Какое мне дело до полуголого парня рядом, когда на моём идеальном фото показался неприятный артефакт, требующий срочного удаления? Ничто не сможет заставить меня оторваться от любимой работы за ноутбуком. Разве что необходимость добыть новые фото.
***
На часах было около трёх часов ночи. Я вернулась домой, снимая свой рюкзак с оборудованием и потирая изрядно замёрзшие ладони. Торопливо сбросив шарф с шеи на вешалку, я наклонилась, чтобы расстегнуть сапоги. А когда выпрямилась, то увидела удивлённого Дилана, идущего из кухни с кружкой чая в руках.
– Ты только пришла? – шокировано спросил парень.
– Как видишь, – ответила я, чуть стуча зубами и расстёгивая пальто.
– А я тут стараюсь максимально тихо ходить и не шуметь. Думал, что ты в своей комнате спишь давно…
– Что ж, можешь расслабиться.
– А куда ты ходила в такой час?
– На охоту.
– Чего?..
– Да за фотографиями! – раздражённо ответила я и шустро направилась в сторону ванной комнаты, – Хотя стоило сказать, что на настоящую охоту. Может тогда ты бы стал лучше чистить душ после себя.
Парень смущённо ухмыльнулся и уставился в свою кружку. Я зашла в ванную, закрыла за собой дверь и включила горячую воду, надеясь отогреться в ней. Вдыхая тёплый пар, я быстро скинула с себя одежду и с довольным кряхтением залезла в воду. Через минуту я заметила под дверью тень подошедшего парня.
– Мэл… – негромко позвал из-за двери Дилан.
– Если ты войдёшь, я сломаю тебе руку в трёх местах!
– Хорошо, не буду входить, – явно улыбнулся парень. – Я просто хотел сказать…
– Что?
К моему удивлению, Дилан какое-то время помялся, не отвечая. Я успела дважды закатить глаза, когда он всё же заговорил.
– Если тебе вновь надо будет куда-то поехать ночью, то скажи мне. Я отвезу. Хорошо?
– Зачем тебе это?
– Не хочу волноваться за свою хозяйку, которая одна где-то бродит по ночам.
И почему его заботу мне хочется воспринимать в штыки? Почему меня так раздражает его вежливость и обходительность по отношению ко мне? Может, я больная на голову? Не могу исключить такую вероятность. Надо что-то с этим делать.
– Хорошо. Я скажу, если мне нужно будет опять куда-то отправиться ночью.
– Спасибо, – как будто с облегчением отозвался из-за двери Дилан, не догадываясь, что я скорее утону, чем попрошу его о подобном.
Парень ушёл, а я осталась сидеть по подбородок в тёплой воде и думать о том, как быть повежливее со своим соседом. А то он, наверное, уже всем своим друзьям растрезвонил, что живёт с бесчувственной стервой…
Выйдя через час из ванной, я с удивлением обнаружила Дилана, который всё ещё сидел на кухне и размышлял над своим блокнотом.
– Чего не спишь? Почти утро ведь.
– Мы же вроде договорились не осуждать режим работы друг друга. – улыбнулся мой сосед.
– И то верно… – задумчиво ответила я, заваривая чай на свою долю.
Какое-то время мы сидели в тишине, изредка косясь друг на друга.
– Так, значит, ты – фотограф? – внезапно спросил парень.
– Ты тут уже пару месяцев живёшь и понял это только сейчас?
– Я думал, что ты удалённо на дому работаешь.
– А куча объективов, штативов и прочей фототехники в квартире тебе ни на что не намекнула?
– Это всё есть и у блогеров, и у домашних моделей и прочих.
– Нет. Я занимаюсь профессиональной съёмкой.
– Надо же… А я-то думал: почему ты всё время сидишь, уткнувшись в ноутбук?
– Я обрабатываю там снимки. А потом показываю их кураторам выставок. Иногда продаю на стоках. А порой просто для души фотографирую.
– А сейчас за какими фото ездила?
– Да сложно объяснить… – отмахнулась я, делая глоток чая.
– Пожалуйста, Мэл. Я хочу получше узнать тебя.
И как можно спорить с подобной формулировкой? Дилан стопудово знает, как гипнотически действуют его карие глаза и улыбка на девушек. Стопудово знает и пользуется этим. Не хочу давать ему власть над собой… С другой стороны, его интерес к моему творчеству заставляет меня изводиться на месте от желания обсудить эту тему. Что ж. Он сам напросился.
Сходив за своим оборудованием, я достала флэшку из корпуса фотоаппарата и перекинула сделанные фото на ноутбук. Развернув монитор к парню, я продемонстрировала ему результат своей сегодняшней охоты. Дилан удивлённо придвинулся ближе к экрану и немного склонил голову.
– Это наша городская набережная?
– Она самая. Не обращай внимания на качество снимка. Я позже его ещё доработаю.
– Разве не проще было сфотографировать набережную днём?
– Днём такого фото не добудешь.
– Ты про туман? Да, красиво… Но всё же можно и в более светлое время застать. А то так она выглядит несколько мрачной.
– Не-е-ет… Ты разве ничего не замечаешь на фото? Точнее: отсутствия того, что там всегда есть.
– Хм… Не пойму, о чём ты, – смущённо ухмыльнулся парень.
– Про людей. Днём это место забито ими до отказа. А мне нужно было фото, где нет ни единой души.
– Но для чего?
– Для моей серии снимков под названием «Кенопсия». Этим словом обозначают сложное ощущение жути и ужаса от заброшенной атмосферы в тех местах, которые обычно полны людьми.
– Да, пустой набережная и впрямь выглядит странно и немного пугающе… Говоришь, у тебя уже целая серия подобных снимков?
– Верно, – я открыла папку на ноутбуке и показала парню другие фото, – У меня здесь много разных мест. Например, пустая школа ночью. Без стаек детей. А вот оживлённый перекрёсток, где нет ни единой души. И только светофор светится как будто просто так. По привычке… А здесь городская площадь, которая также пустует после полуночи. Ещё безлюдная парковка возле крупного торгового центра… В таких местах реальность кажется будто бы немного изменённой. Потусторонней… Мистической… Эти моменты я и пытаюсь уловить. И ночь подходит для этого гораздо лучше, чем день.
– Оправданно, – согласился Дилан. – А что ты ещё фотографируешь? Покажешь мне?
– Ну, если я тебе покажу каждый свой кадр, мы тут состаримся.
– Тогда, может есть ещё какие-то подборки? Объединённые одной задумкой.
– Есть, – кивнула я, щёлкая мышкой. – Например, серия моих снимков в аэропорту.
– Что там нашлось интересного?
– Люди, в первую очередь. Ведь аэропорт – это такая зона, где стираются все социальные нормы и рамки. Например, вот парень, который спит прямо на полу, подложив под голову свой рюкзак. А вот девушка, которая с чинным видом пьёт вино на скамейке в пять утра. А здесь женщина, которая, прямо стоя в очереди, накладывает маску на лицо. И всё это воспринимается спокойно… Всем плевать. Кажется, будто в аэропортах все ощущают себя немного свободнее, чем в повседневной жизни. Я очень люблю ловить такие моменты.
– Потом всё это отправляется в галереи?
– Что-то уже бывало на выставках. Правда на совместных с другими фотографами. Надеюсь однажды организовать свою собственную. Где будут только мои снимки.
Дилан одобрительно покивал. Мне польстило то, как внимательно он слушал и смотрел. Парень даже, с моего позволения, самостоятельно полистал другие фотографии. Это было чертовски приятно.
– Хм… Знакомый вид… – сказал он, рассматривая одно из изображений.
– Ну конечно. Это же соседний дом.
– Получается, ты фотографировала нашего соседа по двору? Покажи, где он живёт. – сказал Дилан.
Я удивлённо хмыкнула. Тем не менее, поднявшись, накинула на плечи тёплый плед с кухонного диванчика и прошла на балкон. Парень вышел следом и посмотрел в ту сторону, куда я указывала.
– Далековато как-то… – выгнул он бровь.
– Я фотографировала с сильным приближением.
– И чем же тебя привлёк мужчина на том балконе?
– Ну… Я давно его заметила. Каждый месяц он всегда выходит в полнолуние и как будто устраивает свидание с луной. Садится к ней лицом. Поднимает бокал с каким-нибудь напитком. Что-то говорит в её сторону. Мне всегда было любопытно, о чём он думает… Почему так делает…
Я чуть поёжилась от прохлады и поплотнее закуталась в плед. Небо у горизонта понемногу светлело. За очень редким исключением окна домов вокруг пока ещё были тёмными. Дилан достал из заднего кармана джинс свой вейп и неспешно сделал затяжку. Мне в лицо полетела сладковатая сизая дымка. Но это не вызвало у меня никакого раздражения. Мы стояли вдвоём и задумчиво вглядывались в далёкое окно соседнего дома.
– И давно он так делает? – спросил Дилан.
– У меня уже восемь его фото. Так что точно больше года. Ведь я не сразу его заметила.
– Интересно… И впрямь любопытно, о чём он думает. На какие темы говорит с луной.
– Я всегда представляю разные варианты. Может он считает луну неким божеством. Может просто любит её как астрономический объект. А может представляет кого-то ушедшего на её месте и таким необычным образом пытается сохранить общение. Может тут кроется что-то таинственное и мистическое, а может что-то самое обыденное и даже скучное.
– Не хочешь выяснить?
– Нет. Расшифровка тайны всегда её обедняет. То, что на уровне догадки кажется волшебным, на уровне объяснения может оказаться банальным и даже разочаровывающим. Лучше остаться в приятном неведении.
Дилан с улыбкой перевёл на меня взгляд, делая очередную затяжку. Я чуть шмыгнула носом и покосилась на него в ответ.
– Чего уставился? – шутливо спросила я.
– Нравитесь вы мне. – ответил парень, выпуская дым изо рта.
– Кто «вы»?
– Фотографы, – Дилан вновь посмотрел на далёкий балкон, – Вы видите мир чуточку красивее, чем он есть на самом деле.
Я ещё сильнее закуталась в плед, чтобы скрыть глупую улыбку, появившуюся на моём лице. Дилан неторопливо выпускал пар изо рта, который в предрассветных сумерках создавал ареол таинственности и волшебства вокруг парня. До чего красиво… Со жгучим желанием сделать сейчас пару снимков я кое-как справилась. Теперь надо заставить себя прекратить пялиться на парня, пока косоглазие не заработала.
– Спасибо, Мэл. Было приятно узнать о тебе немного больше. А то как-то странно жить вместе и практически не общаться.
Опять смущает меня… Надо срочно перевести тему, чтобы не было видно, как я краснею.
– Раз так… Тогда твоя очередь делиться. Расскажи: над чем сейчас работаешь?
– Справедливо, – кивнул парень. – Я раздумываю над текстом новой песни. Меня зацепила одна жизненная ситуация и я пытаюсь разобраться в ней, чтобы получить вдохновение.
– Что за ситуация?
– В моём окружении много музыкантов, продюсеров, звукорежиссёров и прочих… Мы все плотно общаемся и крепко дружим. У нас есть один гитарист по имени ПиДжей. Он встречался со своей девушкой почти пять лет. У них были идеальные во всех смыслах взаимоотношения. Но где-то полгода назад ей попалась вакансия мечты за границей. Они с ПиДжеем много обсуждали эту ситуацию, и в итоге она уехала, а он остался. Первое время он сильно тосковал и постоянно говорил о том, как любит её. Но недавно всё кардинально поменялось. Теперь ПиДжей говорит о своей девушке только в негативном ключе. Принижает, обвиняет во всевозможных грехах… Причём, все остальные из нашего коллектива лично знали его девушку, и в курсе, что слова ПиДжея – ложь. Она правда была отличной девчонкой. И вот я пытаюсь понять поведение ПиДжея. Хочу узнать причину такой резкой перемены.
Дилан вновь задумчиво затянулся своим вейпом. Я пробежалась взглядом по тёмным окнам и чуть хмыкнула.
– Наверное, это защитная реакция.
– На что? – посмотрел на меня парень.
– На свою собственную боль. Видимо, ПиДжею таким образом проще смириться со своим разбитым сердцем. Перекрыть страдания злостью. Ведь гораздо проще отпустить того, на кого злишься, чем того, по кому всё ещё тоскуешь. Так что, считаю: ваш ПиДжей по-прежнему любит свою девушку, однако отчаянно пытается заглушить в себе эти чувства.
– Ненависть как единственный путь, чтобы не чувствовать боль…
– Именно.
– Я буду тебя ненавидеть… И обвиню тебя в том, чего ты не делала… Лишь бы не чувствовать свою боль… – чуть пропел Дилан и хмыкнул. – Довольно странно. Но, пожалуй, можно придумать лирику на основе этого.
– Почему же странно? Каждый справляется с болью, как может. Тебе, что, никогда не разбивали сердце?
– Будем обсуждать нашу личную жизнь сейчас? – улыбнулся Дилан.
Я фыркнула.
– Чего её обсуждать? Я твою и так почти каждый вечер вижу.
Надменно развернувшись, я ушла обратно в квартиру. Дилан с улыбкой опёрся на балконные перила и остался докуривать свой вейп.
Удивительно, но после этого разговора наше общение с парнем наладилось.
***
Спустя несколько совместных полночных посиделок за обсуждением моих фото и его песен, я подумала, что, если отбросить мысли о влечении, то с Диланом весьма интересно разговаривать. Я воспринимаю этот мир глазами, а он – на слух. И было очень необычно сравнивать наши с ним жизненные наблюдения со столь разных ракурсов.
Через пару месяцев мы оба расслабились и чувствовали себя весьма комфортно в компании друг друга. Вскоре Дилан даже начал позволять себе подшучивать надо мной. Например, стягивал мои компьютерные очки на нос, когда проходил мимо меня, работающей на кухне за ноутбуком. А затем с хохотом уворачивался от кинутых в него подушечек с дивана.
В один день Дилан подменил моё обычное молоко на соевое и оставил в стакане на столе. Я, ничего не подозревая, вошла на кухню и сделала большой глоток. Спустя мгновение, я с отвращением выплюнула всё, что успело попасть мне в рот. Дилан стоял рядом и, хохоча, складывался пополам, глядя на белую лужу, растекающуюся по кухонному полу. Я с упоением отхлестала его подушкой с диванчика и заставила мыть полы по всей квартире. Дождавшись, когда парень закончит, я раскидала по кухне его любимый молотый кофе и заставила убираться заново. После этого с продуктами Дилан больше не шутил.
В обмен на выкрученный звук на своих колонках я запирала парня на балконе. За свой измазанный зубной пастой кроссовок я прятала подальше любимый вейп Дилана. При этом ни один из нас не злился, а скорее пытался предугадать шаги оппонента наперёд. У меня всё больше складывалось ощущение, что я живу со старшим братом.
Но интересно, что игривым и хохочущим парень был только в светлое время суток. Стоило сгуститься сумеркам, как Дилан доставал свой блокнот и мигом становился серьёзным и задумчивым. Я заметила, что ему, как и мне, сильно не нравится, когда его отвлекают во время работы, а потому подстроила свой режим под парня. Нам было действительно удобно трудиться бок о бок. До поздней ночи мы сидели рядом на кухне в полнейшей тишине, работая над своими задачами. А когда небо на горизонте начинало светлеть, мы отвлекались на обсуждение своих творений. Проболтав до рассвета, мы расходились по своим комнатам спать. Честно говоря, я обожала такие ночи. Благодаря им, я начала думать, что мы с Диланом стали по-настоящему хорошими друзьями.
Однако, ночи, когда с ним домой приезжала какая-нибудь девчонка, тоже никуда не исчезли…
В очередную такую я сидела на кухне, как вдруг услышала перешёптывания в коридоре. Сразу же поняла, что сегодня мне предстоит работать в одиночестве. Со вздохом нацепив наушники, я сделала за ноутбуком свой минимум задач и ушла спать. А утром меня ждал не особо приятный сюрприз…
С сонным видом я стояла у плиты и гипнотизировала взглядом большую турку с кофе. Услышав позади шаги, я обернулась и удивлённо застыла, поняв, что это была та девчонка, с которой вчера вернулся мой сосед. Обычно они все уезжали посреди ночи, но эта почему-то осталась до самого утра.
– Ой, извините! – чуть не подпрыгнула незнакомка, – Вы – девушка Дилана?
– Нет. Я – его соседка, – угрюмо отозвалась я, отворачиваясь обратно к плите.
– Ну слава богу, а то было бы жутко неловко… – со смехом ответила девушка, расслабленно усаживаясь на мой кухонный диванчик, – Как же вкусно пахнет кофе. Я вообще не выспалась сегодня. Этот Дил… Совсем меня измотал.
Я брезгливо скривилась от её хвастливого тона в голосе и крепко сжала ручку турки ладонью.
– Это же просто чудо, что он заметил меня в толпе! – не затыкалась назойливая дрянь. – Ка-а-ак же мне все завидовали, когда я вместе с ним уезжала из клуба… А после сегодняшней ночи все будут мне в рот заглядывать, надеясь услышать всю историю целиком.
– Не думаешь, что делиться постельными подробностями, мягко говоря, неприлично? – сквозь зубы процедила я, не оборачиваясь на девчонку.
– Не думаю, что Дил расстроится, ведь ему нечего стыдиться. Он – идеален. Я до сих пор не верю своему счастью…
Я раздражённо закатила глаза, ничего не отвечая. Довольный тон девчонки меня невероятно бесил. И ещё больше: её бесцеремонность и недалёкость.
– Кстати… – вновь обратилась она ко мне, – Объясни, как ты можешь жить в его квартире и спокойно спать в соседней комнате?
– Это моя квартира, вообще-то!
– Тогда тем более! У тебя живёт сам Дилан Честейн, а ты не пытаешься уложить его в свою постель? С тобой точно всё нормально? Или может… Ты лесбиянка?
Я с невероятным трудом подавила в себе дикое желание плеснуть горячей водой из турки прямо в лицо этой нахалке! С бешеным видом развернувшись к ней, я оперлась обеими ладонями на стол и чуть склонилась в сторону незваной гостьи.
– А знаешь что? Я хотя бы не буду очередной проходной юбкой в его жизни! Потому что такие, как ты, приходят и уходят, не задерживаясь. А я буду той, с кем Дилан выпьет утренний кофе и будет делиться мечтами и планами. Тебе же это и близко не светит, потому что ты сейчас уйдёшь и не вернёшься. А наша с ним дружба будет продолжаться и дальше.
– Как же жалко звучит это оправдание… – расплылась в улыбке нахалка.
Я уже хотела накинуться на неё с кулаками, как вдруг на кухню пришёл сам Дилан. Парень со сладкой улыбкой присел перед девчонкой и, не сводя с неё глаз, положил сложенные руки на её колени. Гостья тут же горделиво приосанилась, кинув на меня надменный взгляд. Я вспылила и отвернулась обратно к своей турке, чтобы не смотреть на эту сопливую картину.
– Дорогой… – игривым тоном проворковала девица. – Ты так пристально меня разглядываешь, что аж неловко.
Я услышала, что Дилан чуть вздохнул. Мгновение спустя ласково прозвучал его голос:
– Да просто пытаюсь по лицу вспомнить твоё имя.
Я застыла. И будто бы спиной почувствовала, что гостья-нахалка – тоже.
– Ванесса… – обалдевшим тоном ответила она.
– Точно. – щёлкнул пальцами Дилан и поднялся. – Тебе уже пора, Ванесса.
Парень подошёл ко мне сзади и, скользнув ладонью по моей руке, сам взялся за ручку кипящей турки.
– Отдохни, Мэл. Я сам доварю. И приготовлю наш с тобой любимый завтрак.
Его тёплый взгляд за секунду растопил моё сердце. Кивнув парню, я с улыбкой уселась на диванчик. Ванесса же недовольно вскочила с него.
– Ты должен хотя бы подвезти меня домой! – возмутилась она.
– Мне не хочется. – лениво отозвался парень, выключая плиту и снимая турку с огня. – В кармане моей куртки лежит пара купюр наличными. Вызови себе такси.
– И что, даже кофе не угостишь после сегодняшней ночи? – скривилась девушка.
– Купи себе стаканчик на ту сдачу, что останется после такси.
Дилан подошёл к холодильнику и достал ингредиенты для моей уже любимой фриттаты.
– Тебе добавить сыра, Мэл?
– Нет, спасибо. Только зелень.
Дилан кивнул и приступил к готовке, больше не оглядываясь на свою гостью. Ванесса злобно попыхтела, а затем, не выдержав такого унижения, спешно умчалась одеваться. Я с довольным видом слушала то, как эта нахалка собирает свои вещички и яростно уходит из моей квартиры. Услышав звук хлопнувшей входной двери, я окончательно расслабилась.
– Прости… – неожиданно сказал Дилан, помешивая еду на сковородке. – То, как она с тобой разговаривала, было недопустимо. Мне очень стыдно за неё.
– Вот ещё. Я не буду расстраиваться из-за какой-то гадины, которую больше в жизни не увижу. Но вот твой вкус касательно женщин теперь вызывает у меня сильные сомнения.
Мой сосед хмыкнул и продолжил готовить. Чуть позже он разложил готовую фриттату по тарелкам. Я посмотрела на то, как мою кружку наполняют свежесваренным кофе, и с наслаждением втянула носом аромат. Когда парень сел за стол, мы приступили к завтраку.
– Больше не буду приглашать кого-то с собой, будучи уставшим. – покачал головой Дилан, отпивая кофе.
– А при чём тут твоя усталость? – не поняла я.
– Занятия любовью и так отнимают много сил. А если я приступаю к ним уже уставшим, то потом моментально отрубаюсь и засыпаю. Из-за этого не могу попросить даму уехать к себе. Они остаются до утра, приходится с ними разговаривать и порой оказывается, что это общение может быть весьма неприятным. Как сегодня.
Я чуть покраснела от того, что парень так легко прокомментировал подобную тему.
– Кхм… То есть ты предпочитаешь сразу всех выгонять из своей постели?
– Ну да. Я сразу говорю об этом всем девушкам. Всего лишь секс и ничего больше. И спать после этого буду один. Пока никто не возражал против такого расклада.
– Каким-то потребительским отношением попахивает…
– Но я же честен со всеми, – поднял брови Дилан и сделал ещё глоток кофе, – Если стороны пришли к общему соглашению, то не вижу поводов для претензий.
– Стороны… Соглашение… Очень бездушно.
– Это всего лишь секс, Мэл. Не стоит относиться к нему слишком серьёзно. Если только речь не идёт о защите и предохранении.
– Не боишься, что с таким отношением однажды выгонишь из постели ту девушку, что идеально тебе подходит?
– Идеальную… – усмехнулся парень, – Как знать, может уже так и сделал.
– И, зная это, продолжаешь спокойно завтракать?
– Счастье в отношениях делает творческого человека ленивым. А одно драматическое расставание может вдохновить на целый музыкальный альбом. Так что… Чем больше одиночества, переживаний и тоски, тем лучше для музыки. Тот же ПиДжей, к примеру, сейчас полностью сфокусирован на своей гитаре и выдаёт обалденные соло.
– Вы все – просто конченные мазохисты.
Дилан расхохотался, услышав это. Согласно покивав, он быстро доел свою порцию и направился мыть посуду. Я смотрела ему в спину и думала о том, как хорошо, что я перестала видеть в нём потенциального партнёра. С таким отношением к любви, как у него, встречаться с Диланом было бы невыносимо. Уж лучше быть с ним просто друзьями.
И всё было хорошо, пока этот «друг» не начал мешать моей личной жизни.
Глава 3
Харви… Я моментально заметила его энергетику. Он ярко выделялся на фоне остальных участников курса по коммерческой фотосъёмке. Эта улыбка, ямочки на щеках, вьющиеся локоны каштановых волос, звонкий смех, обаяние… Чуть присмотревшись, я заметила его длинную шею, плавные телодвижения, великолепную осанку. Заметила то, как его длинные пальцы отстукивают некую мелодию по столешнице парты. То, с каким неподдельным интересом он слушает курс, медленно моргая ресницами. То, как аккуратно и неторопливо делает заметки в тетради, смахивая прядь волос со лба. И всё это за каких-то десять минут с начала первого занятия.
В лекционной было около тридцати человек, но я смотрела только на Харви. Именно из-за него я тогда подумала о том, что пойти для разнообразия на небольшой учебный курс – было отличным решением. В ту минуту меня даже не волновало то, что я упускаю речь преподавателя. Мне хотелось только бесконечно рассматривать солнечного парня через несколько парт от меня. А когда Харви заметил мой взгляд и с улыбкой махнул мне ладонью, я вообще была готова провалиться под землю от радости.
***
Пару недель мы обменивались взглядами, улыбками и приветствиями. А затем учитель предложил разбиться на пары для создания концепции рекламного видеоролика с использованием любой техники фотографирования. И именно Харви первым подошёл ко мне с предложением вместе поработать над заданием, чем вызвал мой безудержный восторг.
Сначала мы долго сидели в аудитории, потом гуляли по городу и бесконечно болтали. И, только когда солнце село за горизонт, осознали, что поговорили обо всём на свете, кроме самого задания… Озвучив вслух эту мысль, мы посмотрели друг другу в глаза и поняли, что надо что-то с этим делать. И побыстрее, пока мы окончательно не замёрзли под декабрьским ветром. Ни секунды не сомневаясь, я пригласила Харви к себе домой. Ведь я абсолютно точно увидела в его взгляде сильное желание продолжить этот вечер. И это чувство полностью совпало с моим.
Усевшись за моим ноутбуком на кухне, мы попивали чай и старательно делали вид, что всё же пытаемся работать над заданием.
– Предлагаю использовать технику tilt-shift, которая создаёт иллюзию будто мы смотрим на миниатюрные модели. – говорил Харви, словно невзначай придвигаясь ко мне поближе. – Там центр изображения остаётся чётким, в то время как верх и низ размыты.
– Ага, знаю её. Подобное выборочное размытие обманывает мозг, заставляя его думать, что перед ним настоящие миниатюры.
Я открыла несколько фото в этой технике на своём ноутбуке и тоже как будто случайно придвинулась на диванчике поближе к парню.
– На видео она особенно впечатляющая, так как имитирует эффект узкой глубины резкости.
– Можно дополнительно ускорить видеоролик, чтобы усилить эффект миниатюризации, – кивнул Харви, положив ладонь рядом с моей.
– Согласна. Это придаст сцене лёгкость и живость, почти как если бы она была анимирована в технике покадровой съёмки.
Наши бёдра чуть соприкоснулись. Меня охватило волнение. Стоит ли отодвинуться ради приличия?.. Но меня словно тянул к себе огромный магнит. Настолько сильный, что хотелось наплевать на всё и прижаться к своему гостю ещё крепче. Я неторопливо повернула лицо, чтобы понять, что об этом думает Харви, и просто утонула в его глазах.
– Эта методика определённо привнесёт немного волшебства в повседневную сцену. – негромко сказал парень, неотрывно глядя на меня.
Я почувствовала, как его пальцы легонько коснулись моих. Сердце ёкнуло. Меня так сильно тянуло к Харви, что я буквально стала неторопливо к нему приближаться. То, что парень тоже чуть придвинулся в мою сторону, заставляло меня ещё больше волноваться. Наши бёдра плотно соприкоснулись.
– Всем нравится смотреть на привычные вещи под необычным углом. – почти с придыханием произнесла я и, осмелев, положила свою ладонь поверх ладони Харвиа.
– Да, это очень волнительно.
Парень решительно переплёл наши пальцы вместе. Моё сердце заколотилось в безмолвном неистовстве. Придвинувшись ещё ближе, мы с Харви соприкоснулись уже плечами. «Вот оно… Тот самый момент.» – подумала я, глядя в глаза парня, которые были теперь совсем рядом с моими.
– Это будет странно, если я скажу, что чувствую, будто знаю тебя уже тысячу лет? – тихо спросил Харви, заправляя прядь волос мне за ухо.
– А если я скажу, что чувствую то же самое? – чуть улыбнулась я.
– Тогда… Наверное, всё в порядке.
«Тот самый момент…» Я чуть кивнула и прикрыла глаза. Губы Харви мягко прижались к моим. Я коснулась пальцами щеки парня и углубила поцелуй.
Все намёки стали прозрачными. Неуверенность в мыслях другого человека полностью испарилась. Мы оба убедились в том, что желаем одного и того же, а потому скованность и неловкость быстро ушли на задний план. Наши объятия стали тесными и крепкими. Поцелуи – несдержанными и откровенными. В голове начали мелькать фантазии о том, что будет, если пригласить сегодня Харви и в свою постель. С каждым новым вздохом, разделённым на двоих, всё больше казалось, что отпустить парня будет огромной ошибкой…
Я чуть отстранилась от Харви, чтобы озвучить эту свою мысль, как вдруг замерла, заметив непонятное мельтешение рядом. И лучше бы я этого не видела… В сторону балкона мимо нас осторожно крался Дилан, на котором было всего одно полотенце, обёрнутое вокруг бёдер.
Я просто застыла с открытым ртом, увидев это непотребство в паре метров от нас. Честейн заметил мой обалдевший взгляд и со скривившимся лицом замер на месте.
– Простите… Но я больше не мог ждать. – виновато протянул парень.
Харви отпустил меня и шокировано обернулся на моего соседа.
– Ты что творишь? – прошипела я Дилану.
– Мне срочно надо взять футболку с бельём и бежать на репетицию.
– Забыл, в какой стороне твой шкаф?!
– Я на батарее за вашим диванчиком их сушил! Ушёл после стирки в душ, а когда вышел, то тут вы… Это… Самое… Что мне ещё надо было делать?
– Как-то поделикатнее себя вести! – почти взвизгнула я.
– Я тебе сотню сообщений отправил, но ты на экран даже не посмотрела! – Дилан тыкнул пальцем на мой телефон в углу стола.
– Потому что мы заняты!
Я вскочила на ноги и привычно схватила с диванчика подушку, чтобы швырнуть её в Дилана. Парень покрепче ухватил своё полотенце одной рукой и выставил другую в останавливающем жесте.
– Мэл… Не советую этого делать…
– Нет, это просто необходимо! – я схватила ещё одну подушку в руки и замахнулась на Дилана.
– Мэл! Стой! Подумай! Если ты в меня их швырнёшь, то я их непременно поймаю по привычке!
– И что с того?!
– А то! Угадай: что мне придётся отпустить для того, чтобы поймать твои подушки?
Дилан красноречиво подёргал полотенце на своих бёдрах. Моё лицо стало пунцовым.
– Ты – идиот… – прошипела я, уткнувшись в подушку.
– Я просто невовремя затеял стирку… Извини. Одна минута и меня тут не будет.
Я с усталым видом плюхнулась обратно на диванчик. Дилан виновато улыбнулся Харви:
– Прости, я бы пожал тебе руку для знакомства, но…
– Не стоит. – отрезал мой гость, отвернувшись.
– Да, это было бы неловко делать в одном полотенце.
Дилан согласно покряхтел и тут же снял с батареи за нашим диванчиком свои вещи. Быстрым шагом уходя потом через кухню, он ещё раз виновато кивнул нам с Харви.
– Прости, дорогая. Если бы не репетиция и спешка, я бы не стал вам мешать. На обратном пути куплю тебе чего-нибудь вкусного!
Я закатила глаза и покачала головой. Всё настроение испортил гад… Будет очень непросто теперь его вернуть… Я с тоской посмотрела на Харви. Тот сидел мрачнее тучи.
– Не знал, что ты живёшь с братом. – процедил парень.
– Он мне не брат. Снимает тут комнату. Вот уже полгода всячески усложняет мне жизнь.
Харви перевёл на меня взгляд. И я увидела в его глазах нечто, чего сильно испугалась… Однако, я не смогла дать себе отчёт в том, что же именно это было.
– Ты живёшь с парнем в одной квартире? – тихий, неторопливый тон голоса Харви тоже необъяснимо меня пугал. – И появляться друг перед другом в практически обнажённом виде у вас – норма?
– Нет, конечно! Это только Дилан так делает! Видимо, надеется получить для своего пресса как можно больше внимания.
Не стоило мне так глупо отшучиваться… Но от волнения я плохо контролировала своё сознание. Харви смотрел на меня почти немигающим взглядом и долго молчал. Наконец, с негромким вздохом парень отвёл глаза и поднялся.
– Я пойду, Мэл.
– А как же… Наше задание…
– Уже поздно, я устал. Давай закончим на сегодня.
Внутри меня всё похолодело. Ещё пять минут назад я была самым счастливым человеком на земле, а сейчас чувствовала, как моё сердце трещит по швам. В уголках глаз защипало, но я постаралась сдержаться.
– Тогда… Увидимся завтра на занятии?
– Угу. – кивнул Харви и, не глядя на меня, накинул свою куртку.
Я закрыла за ним дверь, после чего меня пробила неконтролируемая дрожь. В сознании поселился страх, чьей природы я даже не понимала… Полностью опустошённая, я приняла успокоительное и легла спать в надежде забыть этот вечер, который из наилучшего так быстро стал наихудшим.
***
Как же я ошиблась… Ведь наихудший вечер ждал меня на следующий день.
На занятия Харви немного опоздал, но, придя, подсел прямо ко мне. Меня невероятно обрадовал этот поступок. Я с надеждой посмотрела на парня, вынимающего свою тетрадь.
– Привет. Я сказал учителю, что мы продолжим делать проект в других парах. – тихо сообщил он мне, склонившись поближе.
– Что?.. – от шока я забыла понизить голос, ответив громче положенного.
– Тише, Мэл… – нервно ответил Харви, косясь на оглянувшихся на нас учеников, – Думаю, нам не стоит работать вместе. Наше сотрудничество неэффективно.
Я сглотнула огромный ком в горле и отвела взгляд. До чего же больно… Но не выяснять же отношения прямо на занятиях. Надо взять себя в руки.
– Может тут ты и прав… – еле слышно ответила я, стараясь не падать духом, – Но ведь мы сможем ещё встретиться вне учёбы? Сегодня, например.
Харви долго молчал. Мой необъяснимый страх рос и увеличивался с каждой долей секунды.
– Думаю, нам не стоит видеться, Мэл.
Сердце замерло. Страх приобрёл отвратительно чёткое обличье.
– Я не смогу игнорировать тот факт, что рядом с тобой каждую ночь спит другой парень.
– Но мы с ним просто друзья… – умоляющим тоном прозвучал мой голос.
– Я не верю в разнополую дружбу. – качнул головой Харви. – И не хочу конкурировать с кем-то, кто настолько привлекателен.
– Но ведь внешность – не главное!
– Мэл, просто представь обратную ситуацию: что, если бы у меня дома жила сногсшибательная модель и ходила бы по квартире в одном нижнем белье?
– Я бы верила твоему слову!
– Прости… Но мы не так давно знакомы, чтобы безоговорочно доверять друг другу. Так что лучше это закончить, пока всё не зашло слишком далеко. Без обид.
Я молчала. Долго молчала. Вплоть до конца занятий. Моё лицо словно окаменело. Внутри тела образовался вакуум, из-за которого я не могла больше ничего воспринимать. Даже не знаю: попрощался ли со мной Харви, когда уходил домой? Ответила ли я ему что-то?..
Я просто вошла в режим энергосбережения. Спрятала глубоко подальше все свои чувства, чтобы не выплеснуть их при посторонних. Заморозила сердце и, подобно роботу, ушла к себе домой.
Я не помнила, как зашла в квартиру. В принципе не помню, как шла. Странно, что при этом рюкзак свой не забыла нигде…
Очнулась только от звука вращающегося ключа в дверном замке. Оказалось, что я всё это время стояла посреди своей кухни и просто молча смотрела на диванчик. На шее висел шарф, который я забыла снять, а кожа на щеках стала противно стянутой из-за высохших на ней дорожек от слёз.
Дилан вошёл в квартиру и замер на пороге, удивлённо окидывая меня взглядом. Я чуть обернулась на него. Глаза словно обожгло и по лицу опять медленно покатились влажные горячие капли.
– Это всё ты виноват…
Мой голос прозвучал рвано и хрипло. Глотка будто окаменела от психологического зажима. Дилан из удивлённого стал обеспокоенным.
– Что?.. – переспросил он, закрывая за собой дверь.
Я быстро заморгала, смахивая ресницами влажные капли на пол. Громко шмыгнув носом, я стиснула зубы в приступе накатившей злости.
– Стоило мне только обрести хоть что-то хорошее, как тебе непременно приспичило это разрушить! – прикрикнула я на взволнованного Дилана. – Из-за тебя я теперь не смогу вновь ходить на свои курсы! Если только не захочу испытать мерзкое ощущение стыда и тревожности! И как ты только умудрился разом всё перечеркнуть?.. Ни секунды не задумался обо мне и моей репутации! А мне расхлёбывать теперь! Бесчувственный засранец!
Я поперхнулась собственными слезами. В ярости попыталась сбросить с себя шарф, но запуталась в его длине и, психанув, с силой сорвала со своей шеи, чуть притоптав потом на полу. С досадой развернувшись, я быстро ушла на балкон.
Услышав позади себя шаги, я вновь повысила голос:
– Свали подальше!
– Мэл. – позвал Дилан.
– Чего?!
– Сделай вдох.
Обернувшись, я увидела, что парень протянул мне свой вейп.
– Ещё чего… – отмахнулась я, но Дилан настойчиво протянул своё устройство к моим губам.
Я недовольно покосилась на вейп у своего лица.
– Не буду я…
– Это не сложно. – Дилан сделал демонстративную затяжку. – Плотно обхватывай его губами и неторопливо вдыхай ртом пар. Но медленно, чтобы не было эффекта «удара по горлу».
– Зачем мне это?
– Вдыхай давай. – строго сказал парень и вновь протянул вейп к моим губам, чуть коснувшись их мундштуком.
Сама не знаю, почему, но я подчинилась. То ли непривычно серьёзный тон Дилана так на меня повлиял, то ли неожиданная смена темы разговора… То ли возможность получить через мундштук непрямой поцелуй с парнем… Как бы то ни было, я сделала первую в жизни затяжку.
– Медленнее. – прокомментировал Честейн. – Набери полные лёгкие и чуть задержи дыхание.
Мой рот наполнился сладким паром со вкусом «бабл-гама». Ни капли привкуса табака, который я ожидала ощутить. Только бесконечная, мягкая сладость.
– Держи дыхание, держи-и-и… А теперь ме-е-едленно выпускай пар.
Я выпустила тонкую струйку дыма, окутавшую меня теплом в прохладном вечернем воздухе. Дилан одобрительно кивнул.
– А теперь ещё раз всё то же самое, но в два раза медленнее каждый этап.
Я прикрыла глаза и сделала ещё один вдох. Вновь посмаковав эту сладость во рту, я повернулась в сторону вечернего двора и неторопливо выпустила дым наружу. Дилан покивал и ещё пару раз дал мне затянуться, не забывая и про себя. После самой долгой затяжки я постаралась выпустить струю максимально медленно. И чем больше опустошались мои лёгкие, тем тише становилось в моей голове. К тому моменту, как остатки дыма окончательно покинули моё тело, я почувствовала себя странным образом успокоившейся.
– Что у тебя там намешано?.. Почему я себя чувствую, как в тумане?
– Самый обычный вейп, – качнул головой Дилан и сделал затяжку, – Когда нервы сдают, то лучше всего помогает глубокое дыхание. И с этой штукой на нём проще сконцентрироваться. Считай, что немного помедитировала. Да и вкус приятный. Согласна?
– Угу…
– А теперь, когда ты успокоилась, объясни мне внятно: что случилось? А то я ничего не понял.
Я вновь сникла. Уличный воздух своим холодом напомнил о том, что на дворе уже декабрь. Дилан делал затяжки и внимательно смотрел на меня в ожидании ответа. Глаза противно защипало, но я сдержала слёзы, покрепче обняв себя за плечи.
– Харви больше не хочет со мной видеться после вчерашнего представления с тобой.
– Подожди… Да, было неловко, согласен. Но почему это должно помешать вам продолжать видеться?
– Потому что ему не нравится, что рядом со мной живёт парень! – вновь вспылила я, – Не нравится, что этот парень щеголяет передо мной раздетым и привлекает к себе слишком много внимания! Харви не верит, что мы просто друзья и теперь не хочет даже пытаться что-то продолжать со мной! А я не смогу после этого спокойно находиться с ним в одном помещении из-за чувства стыда! Поэтому мне придётся бросить свои курсы! И виноват во всём этом ты!
Я гневно отпихнула Дилана в сторону и пошла на выход с балкона.
– Раскачался тут для своих баб и светит на всех подряд своим прессом! Даже не догадывается, как сильно портит этим жизнь окружающим! Качок недоделанный…
Ругаясь, я вошла на кухню, как вдруг мою ладонь схватили сзади. Дилан резко развернул меня к себе и прижал мою руку к своему животу.
– Совсем ошалел?.. – выпалила я.
– Давай-ка по порядку. – отозвался парень. – Для начала: послушай.
Я непонимающе дёрнула свою руку, но Дилан ещё крепче прижал её к себе и внезапно начал петь. Не отпуская меня парень смотрел прямо в мои глаза и пел одну из своих песен. Я сделала ещё несколько попыток вернуть свою ладонь, но безуспешно. Дилан крепко прижимал её к своему животу и неторопливо подходил ближе. Свободной рукой парень чуть приподнял мой подбородок и, не сводя с меня глаз, взял особенно высокую ноту в песне. Я наконец прекратила вырываться и, чуть оцепенев, сфокусировалась на его голосе. Точнее, попыталась…
Дилан впервые встал так близко ко мне. Да ещё и прикоснулся к моему лицу. А моя ладонь… Она ведь прямо сейчас чувствует весь этот умопомрачительный рельеф живота парня. Тёплая кожа, туго обтягивающая мышцы под хлопковой футболкой. Моргнув всё ещё влажными глазами, я неторопливо скользнула взглядом по лицу Дилана. Он внимательно смотрел на меня и продолжал петь. Прекрасно петь… Я не могла спорить с тем, что у него великолепный голос. Хоть я и слышала кучу раз, как он распевается в своей комнате и выступает в клубе, прямо сейчас он пел для меня. Чистый, высокий, обольстительный голос. Только для меня…
– Чувствуешь? – негромко спросил Дилан, допев куплет.
Я много чего чувствовала в тот момент, поэтому не до конца поняла вопрос. Вместо ответа я просто недоумевающе уставилась на парня.
– То, как работают мышцы живота при пении. – пояснил он.
Я нахмурилась, пытаясь вспомнить эти ощущения, но быстро убедилась в бесполезности этого. Я думала о совершенно других вещах в тот момент…
– Музыкальные инструменты нуждаются в тонкой настройке для извлечения наилучшего звука. Тело – тот же инструмент. Я не смогу брать высокие ноты, если вот здесь, – Дилан сильнее прижал мою ладонь к себе, – Будет что-то не в тонусе. Звук зависит от огромного числа факторов. Даже чуть опуская и поднимая горло, я могу менять тональность в песне. Если моё тело в плохом состоянии, ни о каком хорошем пении не может идти и речи. Я хожу в спортзал не ради девушек, Мэл. А ради музыки. Мой инструмент, которым я зарабатываю на жизнь, нуждается в уходе и поддержке хорошего состояния. А привлекательный внешний вид – всего лишь приятный побочный эффект спорта, который никак не является первоочередным для меня.
– Раз так печёшься о своём теле, то почему не бросишь курить?
– Как раз и пытаюсь. Отказался от классических сигарет в пользу пара. Он меньше раздражает горло. Постепенно пробую отучать себя, потому что одномоментно отказаться от давней привычки – невозможно.
Я ничего не ответила на это, угрюмо глядя в пол. Дилан наконец отпустил меня и чуть выпрямился.
– Я готов ещё раз извиниться за своё вторжение в вашу личную жизнь, но знаешь, Мэл… Я нахожу несколько странным то, что этот парень не хочет верить твоим словам, но при этом с готовностью отправился к тебе домой с явным намерением устроить приватную вечеринку.
– Да ты и сам тащишь к себе в постель тех, кого знаешь от силы минуты три.
– Да, но я при этом честно им говорю о своих недолгосрочных намерениях. Но было ли такое у вас?.. – парень осторожно утёр ладонью мою щёку, – Судя по твоей тяжёлой реакции, ты рассчитывала на нечто большее, чем одноразовая встреча. И, как мне теперь кажется, у него таких намерений не было.
Дилан вздохнул и крепко обнял меня, поглаживая по волосам.
– Прости, если это прозвучит неприятно… Но думаю, что даже к лучшему то, что он ушёл из твоей жизни, не успев тобою воспользоваться. Иначе твоё сердце было бы разбито куда сильнее. И опять же: прости, если прозвучит самонадеянно… Но, мне кажется, что моя оплошность помогла избавить тебя от потенциальных проблем в будущем. Без доверия и открытости нельзя построить что-то мало-мальски серьёзное. Если тот парень не готов верить твоим словам, значит он тоже не достоин твоего доверия. Ты заслуживаешь лучшего.
Слова Дилана над моим ухом прозвучали неприятно. И самонадеянно. Но… Правдиво. Чуть успокоившись, я услышала логику в его словах.
– А те курсы… Плевать на них, разве нет? – добавил Дилан, – Я вообще не понимаю, зачем ты на них записалась. У тебя и так отличная техника и мастерство.
– В век цифровых технологий надо регулярно поддерживать актуальность своих знаний. К тому же, курсы – это хорошая возможность установить новые контакты, – пробурчала я в плечо парня, – Новые знакомства могут приблизить меня к цели: открыть свою выставку. Это сделает мне имя. Имя сделает мне клиентскую базу. Клиентская база – это деньги. А они мне очень нужны.
– Так всё дело в деньгах? Почему бы тогда не открыть свою фотостудию? Все с ума сходят от фотосессий в духе «лав стори». А с твоей техникой у тебя бы отбоя от клиентов не было.
– Я не люблю «пластмассовые» фото.
– Что это значит?
– Постановочные. Не люблю постановочные фото. В них нет души. А делать портретные снимки безумно сложно.
– Что тут сложного?
Дилан достал из кармана телефон и, открыв приложение камеры, сделал пару наших фото. Я покосилась на своё недовольное лицо на снимке рядом с улыбающимся парнем и чуть закатила глаза.
– Видишь? Я за секунду сделал портретный снимок, – кивнул Дилан.
– Это всё тоже «пластмасса». Штамп. Конвейер. Настоящее искусство может уловить в человеке нечто такое, о чём он и сам может не подозревать. Что-то глубинное, скрытое от посторонних. Честное, искреннее, личное… Выудить нечто такое из человека, да ещё и успеть запечатлеть на плёнке – невероятно сложно. Это не значит натужно улыбаться в объектив или положить руку на лицо в неловком позировании. Это значит выйти на запредельный уровень доверия вместе с фотографом и позволить ему проникнуть в свои мысли. К этому мало кто готов. Да и вообще мало кто из фотографов в состоянии проводить подобные съёмки. Только легенды, вроде Энни Лейбовиц.
Дилан помолчал, обдумывая мои слова. Чуть вздохнув, он ещё раз крепко меня обнял.
– Ты обязательно добьёшься славы, Мэл. Тебе всего двадцать четыре, а ты уже так масштабно мыслишь… И твой грядущий успех не затмят никакие слова от неуверенных в себе парней. Люди будут выстраиваться в очередь, чтобы купить твои фотографии. А я буду всем рассказывать о том, что изнутри видел работу самой Мелиссы Ривз. Поклонники будут обивать порог этой квартиры в надежде получить хоть взгляд в их сторону от госпожи Ривз. А я буду всех гонять, чтобы не мешали работать. Этот твой Харви приползёт сюда в надежде на прощение, а мы дерзко сделаем вид, что не знаем, кто он такой. Ведь Мелисса Ривз достойна только самого лучшего.
Я невольно ухмыльнулась. Такая неприкрытая и глупая лесть почему-то подняла моё настроение.
Дилан стоял рядом и улыбался так, как умеет лишь он. Ярко, искренне, красиво… В его больших глазах было столько доброты и ласки, что хотелось нырнуть в них с головой.
В тот момент я и представить не могла, что уже совсем скоро эти глаза будут наполнены болью и слезами.
Глава 4
Предновогодняя суета постепенно накрыла собой город.
Поддавшись ей, я даже украсила светящимися гирляндами кухню и перила балкона. А вот ёлку не люблю ставить. Живые – из принципа, а искусственные просто лень… Впрочем, если бы Дилан сам поставил и украсил ёлку, возражать я бы не стала. Однако, парень почти не появлялся дома, пропадая на бесконечных вечеринках, репетициях и предновогодних выступлениях.
Я же собрала всю волю в кулак и вернулась на свои занятия. Без договорённостей мы с Харви одновременно сделали вид, что не замечаем друг друга. И… Это оказалось несложно пережить. Ведь теперь мне в пару досталась хохотушка Кико. Общительная светская львица, которая пришла на курс ради расширения кругозора и новых знакомств.
Я с удовольствием рассматривала бесконечные бусины, вплетённые в длинные волосы Кико; её этнические браслеты, что тихо позвякивали при каждом движении рук; длинные полосатые юбки, от которых Кико не отказывалась даже в мороз… Всё в ней меня впечатляло. Хотелось бесконечно слушать истории о её путешествиях, о людях, что она встречала, о чудесах и красотах, что видела… Искры в глазах Кико блестели так ярко, а в голосе было столько вдохновения, что совсем не хотелось перебивать.
Я даже выполнила наше задание полностью самостоятельно, лишь бы продолжать слушать её рассказы и любоваться одной из самых искренних улыбок, что я видела. Когда Кико осознала это, то с извинениями и смущённой речью бросилась меня обнимать. А мне ни капли не было обидно. Ведь в благодарность Кико сделала мне самый лучший подарок… Привела на частную вечеринку, где собрались владельцы галерей, художники, скульпторы, блогеры и прочая богема нашего города.
Я чуть дышала, пока Кико с улыбкой представляла меня каждому гостю. От обилия потенциальных возможностей терялся дар речи. Впрочем, вероятно, в этом были виноваты и бесконечные бокалы мартини, что подносила мне моя новая подруга… Так или иначе, вечеринка затянулась практически до самого утра. Я вернулась домой с широченной улыбкой на лице, кучей ценных визиток в сумочке и ощущением того, что карма воздала мне за предыдущие несчастья.