Виктор Бут. Непокоренный

Таиланд. 6 марта 2008 года

Около 13.00 по местному времени (09:00 Мск.)

Сидя за длинным лакированным столом из натурального дерева в переговорной комнате 5-звездного отеля Sofitel Bangkok Sukhumvit в Бангкоке, Виктор Бут откинулся назад в офисном кожаном кресле. Повертел в руках ручку, которой он только что записал на листке бумаги озвученные ему весьма странные деловые предложения по продаже различных вооружений, и взглянул в панорамное окно. Через него с 27-го этажа открывалась захватывающая дух панорама на бурлящий деловой центр столицы Таиланда, куда российский бизнесмен прилетел из Москвы лишь несколько часов назад. Цель – обсудить возможность коммерческой сделки по продаже грузовых самолетов с довольно странными, если не сказать больше, партнерами, которых Бут видел в первый раз в жизни.

Медленно переведя пристальный и проницательный взгляд своих серо-голубых глаз на сидящих напротив собеседников – двух мрачноватого вида смуглых и черноволосых латинос – в голове Виктора мелькнула мысль: «Что-то здесь не так! Эти ребята явно ведут какую-то игру…» Но было уже поздно что-то предпринимать. Как раз в этот момент за дверью послышался громкий топот тяжелых ботинок.

– Всем руки вверх! Лечь на пол! Вы арестованы!!!

С такими криками, распахнув двери, в помещение ворвались вооруженные оперативники полиции Таиланда из состава подразделения по борьбе с уголовной преступностью.

Спустя минуту после задержания не оказывавшего никакого сопротивлявшегося россиянина в переговорную комнату не спеша вошел высокий широкоплечий иностранец-англосакс. В его антураже Виктор безошибочно угадал американца. Прищурившись и посмотрев на поставленного лицом к стене 41-летнего россиянина, представитель Управления по борьбе с наркотиками США Томас Паскуарелло показал на него пальцем и скомандовал тайским полицейским – «Этот!».

На руках Бута, в голове которого начала складываться картина произошедшей с ним «подставы» защелкнулись стальные браслеты. Их характерный щелчок на запястьях российского предпринимателя означал, что в начатой задолго до этого момента – еще в ноябре 2007 года операции-ловушке американских спецслужб под кодовым названием Relentless (англ. «Безжалостный») – была поставлена жирная точка. Как и на прежней жизни гражданина России, являвшегося главной целью этой многоходовки.

Так начал раскручиваться резонансный международный скандал, в который оказались вовлечены сразу несколько стран, а его отголоски до сих пор ощущаются на отношениях России и США.

Но все же кем на самом деле являлся арестованный в Таиланде россиянин? И почему именно он был выбран на роль главной жертвы операции «Безжалостный»?

Детство, юность и путь к военной стезе: 1967–1987

Виктор Анатольевич Бут появился на свет в столице Таджикской ССР – городе Душанбе – 13 января 1967 года. Родственники Виктора по отцовской линии происходили из Харьковской области Украины, а семья матери – из Курманаевского района Оренбургской области.

Согласно одной из версий, фамилия, доставшаяся герою этой книги по отцовской линии, означает камень. Причем очень твердый камень, которым мостят тротуар. Если это действительно так, то свою фамилию Виктор оправдает на сто процентов. И далеко не один раз, проявляя несгибаемую твердость в критических жизненных ситуациях.

Его отец – Анатолий – занимался ремонтом машин и был простым водителем. Мама Раиса Кузьминична работала бухгалтером в обычной местной библиотеке. Женщина оказалась в Таджикской ССР в 1950-е годы, когда ее родители переехали в нетронутый войной Сталинабад (так до 1961 года назывался Душанбе) в поисках лучшей жизни и нового дома. Именно здесь в душанбинском районе Яккачинар под палящим азиатским солнцем Виктор провел первые 10 лет своего детства.

В простой советской семье Анатолия и Раисы Бут также рос старший сын – Сергей. Он впоследствии станет партнером Виктора по бизнесу, а затем начнет развивать собственные коммерческие проекты.

Как вспоминал Сергей Бут, ответственность за воспитание младшего члена семьи часто ложилась на его плечи. Это и понятно – родители много работали, разница между мальчиками была 5 лет, и заботиться о брате зачастую было больше некому. «Я сам отводил Виктора в садик, еще когда мы жили на Яккачинаре. Потом забирал обратно, кормил, ну и, само собой, нередко наказывал его за какие-то провинности, но и был всегда его защитником», – рассказывает он.

Буты проживали в скромном частном доме, окруженном сиренью и чинарами. По данным информагентства «Спутник», это строение до сих пор находится недалеко от центра и практически все вокруг осталось прежним: старенькие четырехэтажки, запах жареных пирожков, шумный базарчик, придорожные арыки, русское кладбище неподалеку – таким, по словам матери Бута, был Душанбе 1970-х годов, где вырос Виктор. Чуть позже семья переехала в Ленинский район города (ныне Рудаки), где Раиса Кузьминична стала работать в «Таджикпотребсоюзе». Сама она описывает молодость в Таджикистане как один из самых счастливых периодов в жизни, во многом из-за гостеприимства и радушия окружающих[1].

Юный Витя Бут учился в средней душанбинской школе № 1 им. А. С. Пушкина с 1974 по 1984 год. Родственники вспоминают, что Виктор рос добрым и общительным ребенком по отношению и к брату, и к товарищам по двору. Уже в школьном возрасте он легко находил контакт со сверстниками, разговаривал по-узбекски и по-таджикски, и был душой компании. Здесь же будущий военный переводчик, с младых ногтей осваивавший дари и фарси, проявил склонность к изучению и западных иностранных языков, прекрасно освоив в школе английский. А в старших классах увлекся эсперанто (искусственно созданный в конце XIX века универсальный международный язык, так и не получивший, впрочем, как планировалось, всеобщего распространения).

Обнаружившиеся лингвистические задатки предопределили и первую попытку получить высшее образование – ее Виктор предпринял в гражданском вузе. По его окончании можно было рассчитывать на престижную и высокооплачиваемую работу за рубежом. Документы были поданы в приемную комиссию элитного Московского государственного института международных отношений (МГИМО) – кузницы дипломатических кадров для Министерства иностранных дел СССР, а ныне современной России.

«Сказал: “Я буду поступать в МГИМО!” Я слушала и шутя приговаривала: “Сыночка, гляди, как бы МГИМО МИМО не прошло”. Он ездил, выбирал, поступал, и никто ему ни в чем не помогал. Всегда сам занимался, читал, ходил в библиотеку. Мне было некогда, я с утра до вечера работала, муж точно так же. Я так понимаю, он сам перед собой когда-то поставил цель», – вспоминала Раиса Бут[2].

Впрочем, попытка с наскока покорить Москву для «душанбинского провинциала» Бута оказалась неудачной – в 1983 году, успешно сдав все экзамены, он был срезан мандатной комиссией МГИМО.

«Виктор был прекрасно подготовлен для учебы на международно-правовом факультете. Но в то время для поступления в МГИМО от жителей советской периферии требовалось предоставить рекомендацию за подписью республиканского ЦК компартии. Бут имел прекрасную репутацию в Ташкенте, но… он был русским, а в Душанбе, видимо, хотели видеть свои национальные кадры и такую рекомендацию ему не дали. Пытаться как-то “договориться” Виктор даже не стал и отправился в армию», – рассказал мне близкий друг Бута, с которым он поступал в московский вуз.

В 1985 году Бут был призван в армию. Известно, что двухгодичная срочная служба Виктора прошла в Закарпатском военном округе, в городе Ужгороде на Украине.

Армейская стезя привлекла Бута. Демобилизовавшись в 1987 году, он решил отнести свои документы в Военный Краснознаменный институт Министерства обороны СССР, более известный в качестве института военных переводчиков. Здесь отслужившему срочку абитуриенту и пригодились накопленные в юности познания иностранных языков.

К сведению

Военный Краснознаменный институт Министерства обороны СССР (1974–1994) – высшее учебное заведение, предназначенное для подготовки офицеров с военно-юридическим образованием для военных прокуратур и трибуналов, офицеров с высшим военно-филологическим образованием и политработников-спецпропагандистов для Минобороны СССР, а также переподготовки и повышения квалификации офицеров – работников органов военной юстиции и военных переводчиков, проведения научных исследований в сфере военно-юридических, юридических и филологических наук.

Нынешний Военный университет Министерства обороны Российской Федерации еще с советских времен прочно связывают с главной учебной базой офицеров военной разведки – Главного управления Генерального штаба ВС РФ (в прошлом – ГРУ). Хотя на самом деле лишь малая часть выпускников действительно попадает в эту структуру и только избранных закрепляют за оперативными подразделениями самой засекреченной российской спецслужбы, уже сам факт короткого пребывания Бута в стенах этого специализированного учебного заведения в будущем станет поводом для многочисленных спекуляций в западных СМИ и его причисления к кадровому составу советских, а впоследствии и российских спецслужб.

Еще один важный для понимания психологии Бута момент. Как рассказывали мне родственники Виктора, значительную роль в том, что он принял решение вступить на военный путь и поступил в высшее учебное заведение Минобороны сыграла судьба деда – старшего лейтенанта Красной армии, пропавшего без вести в тяжелых боях с нацистами на Курской дуге в 1943 году.

Таким образом, дала знать о себе преемственность поколений и стремление Бута внести свой вклад в защиту Родины.

На Черном континенте: 1989–1990

Есть вброшенный американскими СМИ фейк – Бут отучился в Институте военных переводчиков и поступил на службу в ГРУ. А есть правда – Виктор не обучался по полной академпрограмме Краснознаменного института МО СССР, а только прошел здесь ускоренные десятимесячные курсы португальского языка.

Сразу после этого в звании младшего лейтенанта он был направлен в первую в его жизни загранкомандировку. К этому Виктор, очевидно, стремился еще несколько лет назад при попытке поступления в МГИМО, который открывал двери для поездок за границу. Загадочная и недоступная для «не выездного» в те времена советского офицера заграница манила захватывающими приключениями и, что было немаловажно в позднесоветских реалиях, заработком в инвалюте. Впрочем, в свою первую ДЗК (длительную загранкомандировку) начинающий военный переводчик Бут отправился отнюдь не в зажиточную Европу или Америку, а строго на юг – в жаркую африканскую республику Мозамбик.

С большим трудом завоевавшие в 1960–1970-е годы независимость от вчерашних европейских колонизаторов африканцы к концу 1980-х годов все еще отчаянно нуждались в военно-технической помощи Москвы. В то время на СССР и возглавляемый им социалистический лагерь ориентировался целый ряд африканских стран, включая Анголу до Мозамбик. Последний представлял собой бывшую португальскую колонию на юго-востоке Африканского континента. Завоевав при активном содействии СССР суверенитет в антиколониальной войне с Португалией 1964–1974 годов, Мозамбик долгое время оставался на грани гражданского противостояния между прокоммунистической партией ФРЕЛИМО (Фронт освобождения Мозамбика) и поддерживаемой США и Южной Африкой консервативной антикоммунистической политсилой РЕНАМО (Мозамбикское национальное сопротивление). Окончательно мир установился в этой многострадальной стране лишь в 1992 году.

Здесь, в столице Мозамбика – городе Мапуту (прежнее португальское название города – Лоренсу-Маркиш) – в 1989–1990 годах Бут работал в качестве переводчика при советской военной миссии. То, чем занимались советские военные советники в далеких африканских странах хорошо известно из многочисленных воспоминаний ветеранов локальных войн. Преимущественно в их задачи входила боевая подготовка и обучение местных специалистов обращению с советским оружием и военной техникой, организация материально-технического снабжения и доставка самих вооружений.

Мозамбик в этом отношении был точкой притяжения – в южноафриканскую страну в буквальном смысле завозились горы советского оружия (в 2000-е годы Россия по просьбе Мапуту списала десятки миллиардов долларов госдолга по большей части за поставки вооружений и боеприпасов). Стоит ли удивляться, что мозамбиканцы настолько впечатлялись военно-технической помощью советских друзей, что и по сей день на государственном гербе и флаге этой страны красуется изображение автомата Калашникова – главного «инструмента» в борьбе африканцев за свою независимость. Кстати, это единственная госсимволика в мире, увековечившая стилизованное изображение легендарного АК-47.

До сих пор не подсчитано точное количество поставленных СССР в Африку вооружений и их стоимость. Автору этих строк довелось в 1990-е годы побывать в Мозамбике. Хорошо помню проходящую через джунгли дорогу из Мапуту в соседнее крошечное Королевство Свазиленд (в 2018 году переименовано в Эсватини), вдоль которой в большом количестве была раскидана уничтоженная и брошенная советская бронетехника.

В СМИ широко распространена версия, согласно которой незадолго до прибытия Бута в Мозамбик здесь в качестве сотрудника внешнеторгового объединения «Техноэкспорт» (по другим данным, в качестве переводчика) работал известный российский чиновник, а ныне топ-менеджер ведущей российской нефтегазовой компании Игорь Сечин. В то время через «Техноэкспорт» осуществлялись поставки в социалистические и развивающиеся страны промышленного и иного оборудования для предприятий и других инфраструктурных объектов, сооружаемых при помощи СССР. Сечин – выпускник ЛГУ, бывший заместитель председателя правительства РФ – с мая 2012 года является председателем Совета директоров госкомпании ПАО «Роснефть». Это обстоятельство во время поднятой вокруг «дела Бута» шумихи в конце 2000-х годов дало западникам бездоказательный повод связать коммерческие успехи Виктора в качестве предпринимателя с высокопоставленными покровителями в Кремле[3].

На самом деле никаких документальных свидетельств личного знакомства Бута и Сечина нет и никогда не было. Нет ни фотографий, ни документов, с помощью которых можно было бы подтвердить их контакты. Сам Виктор неоднократно опровергал подобные домыслы и сплетни[4].

С учетом нескольких десятков тысяч советских специалистов, прошедших через Мозамбик за пару десятилетий не удивительно, что такой встречи в самом деле никогда не было. По некоторым данным, Игорь Сечин работал в Мозамбике в качестве переводчика гораздо раньше Бута (в 1982–1984 годах), а затем с 1985 по 1986 год находился в Анголе и только потом устроился в «Техноэкспорт»[5].

Мозамбиканская командировка стала по настоящему судьбоносной для Бута в другом отношении. В ходе этой «загранки» определилась «красная нить» в личной жизни молодого офицера. Здесь он познакомился со своей будущей супругой – Аллой Юрьевной Протасовой, дочерью преподавателя физкультуры, всю жизнь проработавшего в обычных школах Колпино и Ленинграда.

Из воспоминаний Аллы об обстоятельствах знакомства с будущим мужем:

При посольстве была комсомольская ячейка. Все мы были комсомольцы и ходили на комсомольские собрания. Виктор в силу своих лидерских задатков был там председателем. На момент своего появления в Мозамбике я закончила Высшее художественное училище им. Мухиной – сейчас это Санкт-Петербургская государственная художественно-промышленная академия им. А. Л. Штиглица – и мне предложили в качестве комсомольской нагрузки расписывать клуб посольства[6].

Протасова на тот момент была замужем за одним из работавших в Мозамбике сотрудников советского загранпредставительства. Но их семейная жизнь не сложилась. По возвращении на Родину и последовавшего развода с мужем ее отношения с Виктором продолжились.

Как впоследствии вспоминала Алла об этом романе, Виктор с друзьями приехал в Ленинград – ее родной город. Затем в городе на Неве «что-то между нами произошло, друзья уехали в Москву, а Виктор остался».

В итоге летом 1991 года – в канун драматических событий последних месяцев существования СССР – пара поженилась. А в 1994 году в Эмиратах в семье родилась дочь, которую молодые родители назвали Елизавета.

В дикий капитализм – от ларька к авиаброкеру: 1991–1993

В 1991 году – практически одновременно с исчезновением Советского Союза с политической карты мира – Бут принимает решение уволиться из армии. Тогда, на изломе советской эпохи, офицеры увольнялись из рядов советских вооруженных сил десятками тысяч, досрочно и вынужденно ломая свои многообещающие карьеры. При этом в условиях наступившего в «стране победившей демократии» общественно-политического и экономического хаоса лишь немногие из бывших военных понимали, что им несет постсоветское лихолетье 1990-х.

Но Бут прекрасно осознавал, что впереди замаячили ранее недоступные возможности капитализма. В «диких» условиях которого молодой, энергичный, образованный и владеющий несколькими иностранными языками бывший офицер мог сделать головокружительную карьеру и состояние. Но надо отметить, что даже уволившись в запас и сняв погоны, Виктор навсегда остался верен принятой присяге, своему слову и офицерской чести. Это станет понято гораздо позже, когда он наотрез откажется сотрудничать с американскими спецслужбами, сдавать им своих товарищей и соотечественников, а также пойти на фактическое предательство своей Родины. Для него такой шаг всегда был и остается неприемлемым.

Интересны оценки друзей и коллег, лично общавшихся с Бутом в тот период. В подавляющем большинстве они отзываются о его личности и характере весьма комплементарно и указывают на порядочность Виктора и как товарища, и как делового партнера. Вот, например, что о нем вспоминал бывший помощник президента Татарстана Тимур Акулов: «Трудоголик – это совершенно точно. Такое ощущение, что он работает 24 часа в сутки. И сотрудники у него такие же. Хорошие ребята. Ничего такого, авантюрно-романтического в нем не замечал. Это обычный бизнесмен, который занимается авиаперевозками. И, кстати, подобных компаний в 90-е годы было миллион. Все разваливалось, и почти новые самолеты за бесценок можно было приобрести»[7].

Расставшись с воинской службой, Виктор Бут начал активно осваивать непаханое поле постсоветских рыночных отношений. Кооперативы, частный сектор, торговля, ларьки, приватизация, ваучеры – все это было в новинку для граждан оказавшегося не способным преодолеть хронические изъяны плановой экономики и в итоге распавшегося Союза ССР.

Важный момент: для занятия собственным делом у начинающего предпринимателя было серьезное подспорье. За плечами у Бута был Институт военных переводчиков, прекрасное знание нескольких иностранных языков, а также накопленный в ходе загранкомандировок первичный опыт общения с иностранцами.

Как впоследствии вспоминала супруга Виктора Алла, первые «рыночные деньги» были заработаны предпринимателем на ввозе ширпотреба и продуктов из Европы. Так называемые «челноки» везли в новую Россию огромный перечень товаров для перепродажи. На первых порах не остался в стороне от такого, вполне легального способа заработка и Бут. Так, начинающий предприниматель прошел и через продажу банок пива в ларьках, и через палатки с дешевыми вещами, привезенными челноками.

«Виктор умел и любил торговаться. Он вырос в Средней Азии, где базар и все что с ним связано было особым культом. Ему нравился сам процесс торговли, у него были для этого навыки и он в этом быстро преуспел», – говорила мне Алла Бут[8].

Но масштаб ларьков, киосков и прочих палаток не соответствовал предпринимательским амбициям и финансовым требованиям Виктора. Спустя короткое время, он решил более профессионально задействовать свои знания и опыт, полученные в годы службы в Советской армии и связанные с авиацией.

Так, в 1991 году он пришел в авиационный бизнес и стал авиационным брокером.

– После увольнения из армии в 1991 году я работал в Союзе объединенных кооперативов СССР, который в то время возглавлял академик Тихонов. В этой организации существовал центр по организации авиаперевозок, и я глубже изучил это дело. Затем я долгое время выступал в качестве брокера по организации чартерных перевозок. И только в 1995 году мы начали приобретать самолеты и создавать свою авиакомпанию, – рассказывал автору этой книги Виктор Бут.

То, каким образом предпринимателю удалось фактически с нуля организовать авиабизнес позже станет предметом множества спекуляций и домыслов. Правда, большинство из них не имеет никакого отношения к реальности. По словам Михаила Якушева, близко знавшего Бута и позже работавшего юристом в одной из его компаний, изначально Виктор планировал вывести советские самолеты на латиноамериканский рынок авиатранспортных перевозок, присматривался к Бразилии и даже съездил в ознакомительную поездку в эту португалоязычную страну примерно в июле 1991 года.

Однако все сложилось иначе и спустя несколько месяцев Бут запускает бизнес в Анголе. Тоже португалоговорящей стране. Важную роль в этом сыграли оставшиеся со времен его военно-переводческой работы в Мозамбике знакомые, которые участвовали в продовольственных и иных программах гуманитарной помощи по линии ООН. Для восстановления разрушенной гражданской войной Анголы было нужно огромное количество гуманитарки и стройматериалов, но при этом ООН сталкивалась с огромной проблемой – практически повсеместным отсутствием дорог и инфраструктуры. Вспомнив армейский опыт, Виктор выдвинул свежую идею – сбрасывать установленный на паллетах груз из самолетов прямо в заданную точку на парашютах. Идея пришлась ко двору и вскоре законтрактованные ООН самолеты Ил-76 начали осуществлять смелый план, выдвинутый 24-летним на тот момент Бутом.

Откуда взялись эти самолеты? Оказывается, после расформирования в 1991 году дислоцированного в Витебске бывшего советского 339-го полка военно-транспортной авиации, входившие в его состав Ил-76 были переведены на баланс белорусской компании Transaviaexport, а уже оттуда взяты в лизинг фирмой, основанной Бутом. В итоге именно эти самолеты и наспех сформированные Виктором экипажи быстро и прочно освоили ангольское небо. Тем более что летный час Ил-76 оказался гораздо дешевле 1,5–2 тысяч долларов, в которые обходились полеты американских транспортников Lockheed C-130 Hercules. Это был важный фактор, как для оплачивавшей программу гумпомощи ООН, так и софинансировавшую ее правительства Анголы.

Одна из первых авиакомпаний, основанных предпринимателем, называлась ВИАЛ (образовано из первых букв имен учредителей – Виктора Бута и Александра Кибкало). Партнер Бута ранее был командирован в Анголу по линии Минобороны СССР и хорошо знал местные реалии, чем и привлек интерес к нему Виктора… ВИАЛ активно подключилась к поиску самолетов для фрахта на территории бывшего СССР, а также обеспечивала обслуживание работавших в Анголе самолетов (в Луанде базировались несколько Ил-76, которые по мере исчерпания ресурса менялись через основную операционную базу в Шардже).

Фактически успешно начатый бизнес, являлся грамотно организованной спекуляцией. Чтобы заработать денег на собственный авиапарк, Бут брал у российских и белорусских авиапредприятий технику в аренду за 400 долларов в час, затем предоставлял ее в аренду контрпартнерам в Анголе уже за 1200 долларов в час. При этом, разумеется, именно недюжинные организаторские способности неординарного Бута, его чутье предпринимателя и глубокое знание нюансов рынка авиаперевозок сделали возможным коммерческий «взлет» всего предприятия.

Сам Виктор позже подтвердил этот «секрет» своего раннего успеха. И рассказал, что выступая в начале 1990-х годов в качестве авиаброкера «брал самолеты, к примеру, у “Магаданских авиалиний”, и сдавал их через бельгийскую фирму в Анголу – тогда и начался такой арендный бизнес, которым я успешно занимался до 96 года»[9].

Как вспоминал в беседе со мной Дмитрий Попов – деловой партер Бута и его «правая рука» по африканскому бизнесу, начинающему бизнесмену Виктору «удалось удачно угадать момент, скупить оказавшиеся ненужными в постсоветской России самолеты, вывезти их на зарубежный рынок авиаперевозок и начать работать»[10].

Вскоре к Буту потянулись многие сидевшие без работы и зарплаты пилоты. Трудоустроенные Виктором, они начали быстро зарабатывать хорошие деньги и получили возможность кормить свои семьи в России, пояснил Попов – также выпускник Института военных переводчиков.

Бизнес, основанный на опыте, связях, предпринимательской жилке и харизме 25-летнего на тот момент Бута, в прямом и переносном смысле «взлетел». В интервью американской телекомпании CNN в 2002 году Виктор рассказывал, что собственный совершенно законный авиабизнес он начал в 1992 году[11].

Эмираты, Бельгия, Гибралтар: 1993–1995

На рубеже 1992/93 годов в быстро растущем бизнесе предпринимателя Бута наступил качественно новый этап – он обзавелся собственным, а не арендованным авиапарком. И самые первые самолеты для своей компании Виктор, по имеющимся в СМИ данным, приобрел в Челябинской области. В частности, среди купленных Бутом у Златоустовского машиностроительного завода были четыре самолета Ан-8, два Ан-12, Ан-24 и вертолет Ми-8. Чуть позже был куплен Ил-18, которым якобы лично пользовался легендарный отец советской космонавтики Сергей Королев. Факт покупки этого борта на «основании решения Челябинского областного комитета по управлению госимуществом» Виктор подтверждал лично[12].

А уже в 1993-м компания Бута открывает офис в ОАЭ и создает здесь фирму Transavia. Согласно воспоминаниям непосредственных участников тех событий, во многом это стало возможно благодаря удачному знакомству Виктора с выходцем из Белоруссии Виталием Степановичем Смирновым – чрезвычайным и полномочным послом СССР в Пакистане (в 1980–1985 годах), а затем в Бангладеш (в 1988–1991 годах).

По долгу дипломатической службы Смирнов прекрасно знал ситуацию в Эмиратах и имел здесь полезные связи, а Бут к этому времени изрядно поднаторел в авиатранспортной логистике. В географическом отношении ОАЭ представляли собой весьма удобную локацию для этого бизнеса, поскольку издревле находились на перекрестке торговых путей из Европы, Азии и Африки. В итоге, по данным коллег предпринимателя, учредителями Transavia стали Бут, Смирнов, местный араб и бывший командир витебского полка ВТА. Здесь Виктор в форсированном режиме продолжает формировать свою бизнес-команду, сталкиваясь при этом с острой нехваткой квалифицированного персонала.

– Компания формировалась из людей, которые (с распадом СССР) потеряли работу и фактически были выброшены на улицу. Авиаспециалистов было много, но именно тех, которые были нужны, не было. Поэтому к нам приезжали в Эмираты бывшие военные, военные-переводчики, военные юристы. Понятно, что Виктор искал людей в знакомой ему среде. Это были знакомые знакомых, друзья друзей. Так и формировался круг. И люди учились всему с нуля и осваивали бизнес авиаперевозок, – рассказывала Алла Бут. – Благодаря Виктору сформировался большой и дружный коллектив, который бывшие участники вспоминают с теплотой.

Из аэропорта Шарджа в ОАЭ, где находилась свободная экономическая зона, зафрахтованные Бутом транспортные самолеты доставляли в Россию, Казахстан, Индию, Непал и другие страны преимущественно хозяйственные товары, включая бытовую технику, электронику, мебель. В направлении Африки шел поток промышленных товаров, а также легальные военные грузы. В том числе перевозившиеся российскими Ан-124 «Руслан» по официальным контрактам между Москвой и африканскими государствами и совершавшими промежуточную посадку в ОАЭ.

По словам Дмитрия Попова, в начале 1990-х годов российские спецэкспортеры в лице вновь созданного «Росвооружения» только начинали осваивать зарубежные рынки, не имея опыта даже в получении разрешений на пролеты и организации тому подобной логистики. Виктор, используя свои связи и знания, взялся за это дело и начал предоставлять свою площадку в Шардже для дозаправки и техобслуживания перевозивших в Африку оружие «Русланов».

Иногда Transavia попадались и весьма экзотические заказы: перевезти французских или бельгийских военных миротворцев, отвезти французские спутники из Тулузы в Куру или доставить свежеотпечатанные деньги из Сенегала в соседние африканские страны.

«В 1994 году мы осуществили переброску французского контингента в Африку, когда в Уганде [На самом деле речь идет о Руанде. – А. Г.] начался геноцид. Мы совершили более 150 рейсов с французской базы Истриц в Заир – и они оттуда перемещались в Уганду. Мы также отвезли бельгийский контингент в Сомали, и в течение 1,5 лет обеспечивали все перевозки бельгийского военного контингента из Сомали в Бельгию», – рассказывал предприниматель о своей вполне законной и не вызывавшей ни у кого в то время вопросов деятельности в интервью газете «Коммерсантъ» в 2010 году[13].

Быт и бизнес предпринимателя в ближневосточной стране быстро наладились. В 1995 году дизайнер по образованию Алла Бут открывает в Шардже салон модной одежды, который просуществовал до 2001 года.

По мере осознания пришедшего бизнес-успеха становились и более амбициозными планы по развитию собственного дела. «Идея заключалась в создании сети компаний в Центральной и Южной Африке и Эмиратах. Я хотел создать транспортного и пассажирского авиаперевозчика наподобие Virgin Atlantic», – утверждал Виктор. Имея ввиду в качестве примера эффективную британскую авиакомпанию, основанную экстравагантным миллиардером Ричардом Брэнсоном.

В середине 1995 года был сделан очередной шаг в сторону географического расширения бизнеса – учрежденная Бутом компания Trans Aviation Network Group открывает представительство в Бельгии, а затем регистрирует в юрисдикции Гибралтара авиафирму Air Cess Holdings Ltd. Стоянки для транспортных самолетов арендуются на аэродроме у бельгийского города Остенде. Выбор этого международного аэропорта в Бельгийском Королевстве для организации грузовых перевозок был обусловлен прежде всего географическими соображениями – из северного бельгийского города было удобно совершать коммерческие грузовые рейсы в западном, восточном и южном направлениях.

В это время происходит громкое ЧП.

В августе 1995 года самолет Ил-76ТД с регистрацией RA-76842 вылетает из аэропорта Шарджа в ставший широко и печально известным рейс в афганский Баграм. Этот тяжелый транспортник был зафрахтован Виктором Бутом у татарстанской авиакомпании «Аэростан» и 3 августа 1995 года оказался перехвачен над Афганистаном истребителем МиГ-21 радикального движения «Талибан»[14], а затем принужден к посадке в Кандагаре для досмотра груза. На борту талибы обнаружили 30-тонный комплект боеприпасов (тысяча с лишним ящиков с патронами для автоматов Калашникова). Данный груз экипаж из 7 российских пилотов загрузил в Албании и коммерческим рейсом доставлял в Кабул по заказу законного афганского правительства. Неожиданная находка боеприпасов стала предлогом для экстремистов, которые в тот момент боролись с афганским правительством президента Бурхануддина Раббани, задержать россиян.

Вынужденное пребывание наших летчиков в Афганистане затянулось надолго. Подсчитано, что задержанный экипаж провел в плену 378 дней в тяжелейших условиях, мучаясь от жары, нехватки воды и плохой пищи. Все это время между талибами и Москвой велись бесплодные переговоры о возврате наших граждан.

Наконец, в середине августа 1996 года доведенные до отчаяния летчики решили взять судьбу в свои руки и смогли совершить дерзкий побег из-под носа талибов на своем же самолете. При этом авиаторы обезвредили и скрутили троих вооруженных охранников. После чего Ил-76 на низкой высоте перелетел через Иран в Объединенные Арабские Эмираты. Это событие было запечатлено и сохранилось для истории. Уникальная запись посадки лайнера в Шардже, когда из кабины показываются заросшие и бородатые члены экипажа, а эмиратская полиция выволакивает из самолета плененных талибов, до сих пор доступна для просмотра в Интернете[15]. По мотивам этой трагической истории со счастливым концом в 2010 году на широкие экраны вышел российский остросюжетный художественный фильм «Кандагар», основанный на реальных событиях.

Однако в кино не было показано, какую роль в побеге экипажа Ил-76 сыграл Бут. Свое участие в тех событиях на протяжении долгого времени старался не афишировать и сам Виктор. Подтверждая другую черту своего характера – скромность.

Только в 2010 году, будучи в тайской тюрьме, он согласился раскрыть некоторые подробности этого инцидента и того, каким образом на самом деле удалось организовать спасение наших летчиков. Несмотря на домыслы отдельных западных журналистов о том, что побег был якобы срежиссирован и стал результатом политического размена с талибами, на самом деле вырваться из плена радикалов нашим летчикам удалось с реальным риском для жизни.

Как впоследствии стало известно, в течение всего года плена нашего экипажа в Кандагаре Бут снабжал летчиков продуктами, медикаментами и одеждой. Совместно с российскими дипломатами он участвовал в переговорах об освобождении экипажа, а также привозил к пилотам врачей из частной клиники в Шардже, когда оказавшиеся в заложниках у талибов россияне нуждались в медицинской помощи. И только после того как переговоры окончательно зашли в тупик Бут начал искать альтернативные варианты спасения экипажа.

По некоторым данным, помощь в подготовке побега российских летчиков оказал тогдашний президент Афганистана Раббани, правительство которого и выступило заказчиком злополучного груза боеприпасов. Как утверждают близко знакомые с этой историей лица, афганская разведка располагала агентурой среди талибов. И именно агенты правительственной разведслужбы Афганистана в сотрудничестве с Бутом приложили руку к созданию условий для побега российских летчиков.

Как это удалось сделать?

Для начала они смогли забросить талибам идею о том, что самолет, долго простаивающий без обслуживания, может вскоре стать полностью непригодным к дальнейшей эксплуатации. В этом случае «ценный трофей» пропадет и его нельзя будет продать – такую мысль довели до захватчиков. И они на это клюнули. Так как у талибов не было специалистов по столь сложным и большим машинам как Ил-76, экипажу было разрешено обслуживать самолет, заправлять его топливом и даже совершать пробные рулежки и пробеги по взлетно-посадочной полосе. При этом в самолете вместе с летчиками постоянно находились вооруженные охранники.

В преддверии заранее обусловленной даты побега летчики на протяжении нескольких дней «гоняли» самолет по полосе, выжидая удобный момент, чтобы совершить взлет. Все это время компания Бута поддерживала для них летные коридоры через иранское воздушное пространство на маршруте, между Кандагаром и Шарджой, подавая заявки на разрешение на пролет территории Ирана и ОАЭ. Спустя некоторое время, для побега все сложилось удачно и самолет наконец взлетел со злополучного кандагарского аэродрома. Остановить его наземные охранники не успели лишь чудом, а троих талибов на борту экипаж нейтрализовал своими силами. По прилете Ил-76 в Шарджу, связанные нашими летчиками экстремисты были переданы местной полиции.

Командовал экипажем живущий ныне в Тюмени Владимир Шарпатов, который вскоре после возвращения на Родину был удостоен звания Героя России. Вот как пилот вспоминал об этом эпизоде.

Прочитано в «Российской газете»

Начинаем выруливать, на ходу запускаем третий двигатель, четвертый, включаем оборудование, приборы… Только сворачиваю на скоростную рулежку, сообщают: грузовик и автобус с охраной несутся наперерез, чтобы перекрыть нам полосу. Делать нечего, даю взлетный режим. Выскочили на ВПП. Представляете махину, которая входит в разворот на скорости сто тридцать километров и полуспущенных колесах? Запросто могли шасси сломать! Спасибо конструкторам и инженерам – сделали надежный самолет. Выдержал! Продолжаю взлет. В момент пересечения траверза центральной рулежки талибы были уже у нас под крылом. В метрах разминулись! Но скорость растет медленно, впереди – колючая проволока, бруствер, разбитый Ан-12, а дальше – противотанковое минное поле, которое еще наши солдаты оставили. Мне для отрыва нужна скорость 280 километров в час, а у нас 220, и ВПП кончается. Хорошо, в свое время я участвовал в производственных испытаниях Ил-76, даже на грунтовые аэродромы садился. Словом, стали взлетать на скорости 230 километров, я поднял самолет буквально с последней плиты, перепрыгнул через колючку…

Еще в полете связались с фирмой Бута, чтобы предупредили полицию и российское посольство в Эмиратах. Виктор лично встречал в аэропорту…[16]

Один из непосредственных участников и очевидцев тех событий пару лет назад передал мне уникальный документ. Он был направлен по факсу на бланке компании Transаvia из офиса компании Бута в посольство России в ОАЭ. Благодаря этому сообщению в Москве убедились, что информация о произошедшем «голливудском» побеге нашего экипажа из Кандагара не является чьей-то выдумкой.

18 августа 1996 г.

Посольство РФ в Абу-Даби

Срочно!

17 августа 1996 года самолет Ил-76 татарской авиакомпании «Аэростан», удерживавшийся группировкой «Талибан» в Афганистане, совершил «побег» из Кандагара, путем усыпления бдительности охранников, и произведя перелет Кандагар-Шарджа (ОАЭ), прибыл в аэропорт Шарджа.

Все семь членов экипажа живы и здоровы, размещены в гостинице и охраняются полицией эмирата Шарджа. На борту самолета также находились три вооруженных охранника, которые были разоружены летчиками во время перелета и интернированы полицией по прибытии в Шарджу (их пока обвиняют в вооруженном захвате российского самолета).

Самолет находится в аэропорту Шарджа, исправен.

Власти Шарджа проводят расследование инцидента.

18 августа в Шарджу прибыл помощник президента Татарстана Т. Акулов.

Сообщаем для Вашей информации.

Но как захват российского самолета в принципе стал возможен?

В компании Виктора Бута знали истинную, но отнюдь не детективную причину перехвата самолета. Ил-76 сознательно отклонился от заранее разработанного безопасного маршрута полета, поскольку у одного из членов экипажа возникло желание банально срезать расстояние и сэкономить топливо в расчете на премию.

Согласно полученным КВС инструкциям, самолет должен был лететь на 200 километров севернее от того места, где он был перехвачен, и лишние 40 минут полета и 15 сожженных тонн керосина могли бы исключить такую ситуацию в принципе. Но был и другой фактор – талибы явно ждали именно этот борт и знали, что он везет оружие. Но откуда? Как утверждают информированные источники, утечка информации произошла из-за предательства в Кабуле, где в правительстве Раббани или афганской армии находился поставлявший закрытые сведения талибам источник.

Как бы там ни было, своих бросать было не в правилах Бута. Вот что вспоминал об этой истории экс-помощник президента Татарстана Тимур Акулов: «Бут – очень ответственный человек. Это видно и по истории с кандагарским экипажем. Знаю я богатых людей, и не каждый бы взял такую ответственность на свои плечи. А он просто сказал: “Ребят надо выручать”. И целый год ни разу ни в чем им не отказывал. Сколько мы летали к ним с менеджером Муниром Файзуллиным, ни разу Бут не позволил нам что-то купить за свой счет. Когда в декабре 95-го мне нужен был самолет, чтобы забрать ребят из Кандагара (талибы сказали, что отпустят пленников, но из-за тогдашнего главы МИД России Козырева все сорвалось), он без всякой тени сомнения выделил нам борт»[17].

По мнению Аллы Бут, именно Виктор сыграл одну из главных ролей в освобождении из талибского плена российских летчиков в 1996 году. А после того как экипаж Ил-76 приземлился в аэропорту базирования его авиакомпании в ОАЭ и оказался в безопасности, предприниматель скромно отошел в сторону. Предоставив другим получать награды Родины за организованный при его непосредственном участии героический побег. И после этого молчал о том, что сделал, целых пятнадцать лет.

После произошедших в США терактов 11 сентября 2001 года американская пресса со ссылками на «источники в британской разведке» станет распространять сплетни, что самолеты Бута якобы возили оружие талибам и террористам «Аль-Каиды»[18]. Но если действительно было так, то тогда зачем движению «Талибан» удерживать в плену экипаж и самолет своих «деловых партнеров» больше года? Внятного ответа на этот вопрос нет, а выдвинутая западными СМИ скандальная версия выглядит притянутой за уши. Абсурдным такая трактовка работы Бута с Афганистаном является и потому, что помимо официального Кабула самолеты россиянина, по словам его друзей, перевозили грузы боровшемуся с талибами «Северному альянсу» под руководством Ахмада Шах Масуда (на которого экстремисты сами же и организовали смертельное покушение 9 сентября 2001 года).

При этом сам Бут никогда не отрицал факт осуществлявшихся им авиаперевозок в Афганистан начиная с 1994-го вплоть до 1996 года. Однако, по его словам, он никогда не имел никаких дел ни с талибами, ни с террористической группировкой «Аль-Каида». И всегда доставлял легально зарегистрированный груз законным покупателям – международно-признанному правительству Афганистана и «Северному Альянсу», противостоявшим движению «Талибан» и террористам. «Я выбрал свою сторону так как знал, что представляет из себя “Талибан”. Раббани и Массуд были единственной надеждой. И у меня был договор с правительством Раббани. Мы его поддерживали. Мой самолет был последним на базе в Баграме, перед тем как пришли талибы», – рассказывал Бут[19].

Это подтверждают и свидетели тех событий. Говорит Тимур Акулов: «Если бы Бут оказался в руках “Талибана”, они бы его растерзали – одно его имя у них вызывало изжогу. Один раз в разговоре с руководством “Талибана” я упомянул его, но быстро понял, что зря. Талибы прекрасно знали, кто вез груз, и какой, более того, и самолет посадили потому, что знали, что он будет лететь. Утечка была из-за пределов Афганистана, и я знаю, чья разведка потом дала талибам сведения о Буте. Они все знали»[20].

Так зачем же западные СМИ начали связывать имя Бута с пресловутой террористической «Аль-Каидой»?

Дело в том, что после атак 11 сентября 2001 года на Вашингтон и Нью-Йорк у спецслужб США возник дикий спрос на любого человека владеющего любой – достоверной или не очень – информацией об исполнителях и заказчиках терактов в США. Соответствующие показания на Бута по вполне понятным мотивам дал в феврале 2002 года арестованный в Бельгии гражданин Кении Сандживан Рупра (к этому времени Бут уже проживал в Москве и не занимался никакой торговлей заграницей). Так, на допросах Рупта сообщил сотрудникам ЦРУ, выезжавшим в Бельгию для встреч с ним по его инициативе, о предполагаемых связях россиянина с талибами в Афганистане и с террористической организацией «Аль-Каида».

Но откуда он взял эти сведения? Придумал?

Родственники Виктора в этом не сомневаются, ведь Рупра сам слыл торговцем оружием, проходил по санкционным спискам ООН и признавал факт сделок по закупкам вооружений для африканских стран в Чехии, Румынии и на Украине. Этот деятель, который лично знал Бута по работе в Африке и которому грозил реальный срок в Бельгии, своими выдуманными показаниями о Буте фактически «выкупил» себе свободу. Вскоре после этого Бельгия прекратила уголовное преследование кенийца по требованию ЦРУ.

Из СМИ известно, что позже Рупра был снова арестован в Италии, однако и здесь через некоторое время он оказался на свободе. То, что показания этого сомнительного «источника» разведданных так никогда и не подтвердились (как и многие другие откровения американских спецслужб, например о наличии оружия массового уничтожения в Ираке), уже мало кого беспокоили.

В 2002 году рассказанная оговорившим Бута кенийцем скандальная, но не имеющая к реальности никакого отношения история была «слита» в прессу. По странному совпадению этот эксклюзив достался не кому-нибудь, а Стивену Брауну – будущему соавтору скандальной книги о Буте «Торговец смертью». Запомните это имя. К нему мы вернемся чуть позже.

«Стволы» из Болгарии: 1995–1997

К 1995 году западные источники относят первые контакты Бута с производителями и поставщиками оружия в Восточной Европе. Например, партером российского бизнесмена в Болгарии якобы стал гражданин этой страны Петр Мирчев, имевший выходы на «серый рынок» оружия. Рисуемая англо-американской прессой схема сотрудничества была простой: Мирчев достает требуемую номенклатуру вооружения (благо в посткоммунистической Болгарии проблем с этим не было), а Бут доставляет груз заказчику на своих самолетах[21]