Невероятные приключения Макса и корзины Тоби

© Александр Сергеев, 2025
ISBN 978-5-0067-0830-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть 1. Мальчик, корзина и пар волшебства
Глава 1. Корзина, которая умела смеяться
Максиму всегда нравилось принимать ванну подольше. Не то чтобы он был фанатом мытья – просто здесь, в этой белой комнате с треснувшей кафельной плиткой, его никто не торопил. Ни мама, вечно занятая счетами и младшей сестрой, ни папа, исчезавший в гараже до ночи. Даже старый кран, капавший в такт школьному метроному, казался молчаливым союзником.
Он погрузил подбородок в воду, наблюдая, как по поверхности плывут кораблики из зубной пасты. В углу, на раковине, дремала плетёная корзина для белья – та самая, с оторванной ручкой и пятном от зелёнки. Макс давно придумал ей имя – Тоби. Так звали пса из старого мультфильма, которого все забыли.
– Эх, Тоби, – пустил пузырь, – вот бы и нам уплыть куда-нибудь. Хоть в сточную трубу.
Корзина качнулась. Макс приподнялся, вытирая глаза. Воздух вдруг запах жжёной резиной и мятными леденцами.
– В трубу? – раздался голос, похожий на скрип качелей. – Скучновато. А как насчёт облаков?
Рот у Макса остался открытым. Прутья корзины изогнулись, сплетаясь в нечто, напоминающее мордочку. Две дырочки-глаза сверкнули медным светом.
– Ты… ты живой? – прошептал мальчик, не решаясь вылезти. Вдруг это сон? Или он сошёл с ума от скуки?
– Живой? – Корзина-Тоби захихикала, и из её «рта» выпал носок в горошек. —
Я на тридцать лет старше твоего водонагревателя, малыш. Просто дремал. Но раз уж разбудил…
Стены ванной задрожали. Из крана с шипением рванул пар, обвиваясь вокруг ног Макса. Вода закипела, но не обжигала – скорее, щекотала, как газировка. Стертые синие плитки поползли вниз, обнажая блестящие медные трубы. Ванна с глухим стуком оторвалась от пола, превращаясь в… котёл?
– Держись за ручки! – Тоби вытянул прутья, словно лапы, вцепившись в рычаг, которого минуту назад не было. – Поехали!
Макс вжался в борт. Сквозь клубы пара он разглядел, как окно ванной растёт, превращаясь в круглый иллюминатор. Снаружи, вместо соседского гаража, проплывали розовые облака.
– Куда мы…
– В Страну Отрытых Крышек! – Тоби дёрнул рычаг, и внизу, далеко-далеко, блеснули огни. – Там реки из лимонада, библиотеки, где книги сами рассказывают истории, и…
– И что?
Корзина вдруг смолкла.
– И кое-кто тебя ждёт, – тихо добавил он. – Давно ждёт.
Макс хотел спросить ещё, но ветер ворвался в иллюминатор, завывая мелодию, похожую на смех. А внизу, среди облаков, уже виднелись остроконечные крыши и мост, раскачивающийся над бурлящей рекой. И кто-то махал рукой. Большой, мохнатой рукой…
Глава 2. Медведь, помнящий всё
Паровозный котёл, ещё минуту назад грохотавший, как тысяча чайников,
затих, выпустив последнее облачко пара. Макс выбрался из ванны-котла, которая теперь скрипела и остывала, словно уставший зверь. Перед ним раскинулась площадь, вымощенная плитками, похожими на зефир – они пружинили под ногами. А в центре, под часами с крыльями вместо стрелок, стоял Он.
Большой. Плюшевый. С заплаткой на животе и одним глазом-пуговицей. Его лапа, та самая – мохнатая и мягкая, всё ещё замерла в приветственном взмахе.
– Привет, Максим, – пробасил медведь. Голос у него был тёплый, как какао перед сном, но с лёгкой хрипотцой, будто он долго молчал. – Я Буян. Ну, или… как ты захочешь.
Мальчик попятился, наступив на тень Тоби. Корзина, теперь снова обычная, хихикнула:
– Не бойся, он не кусается. Если, конечно, не дразнить.
– Я не дразню! – Макс спрятал руки за спину, хотя очень хотелось потрогать медвежью шерсть. Она казалась такой знакомой…
– Знаю, – Буян наклонился, и его единственный глаз-пуговица блеснул синим, как мамино колечко. – Ты похож на неё. На Агату.
Воздух вдруг стал пахнуть пирогами с вишней. Или это из окон круглых домиков с крышами-шляпками? Макс сглотнул:
– Кто… Агата?
Медведь вздохнул так, что зашелестели нитки на его груди:
– Твоя бабушка. Она построила Волшебноград. Ну, с моей помощью. И Тоби, – он кивнул на корзину, – тоже был её изобретением.
– Моя бабушка? – Макс уставился на Тоби. – Но она… её нет.
Он помнил лишь старую фотографию: женщина в смешной шляпе с паровозиком. Мама говорила, что она «сбежала», когда папа был маленьким. Оказалось – сюда?
– Она ушла, чтобы спасти нас, – Буян повернулся, махнув лапой. – Идём. Покажу город, а по дороге расскажу.
Дорога оказалась рекой из лимонада. Вместо лодки – чайное блюдце с зонтиком. Макс уткнулся пальцем в жёлтую воду:
– А если выпить?
– Живот заболит, – Буян фыркнул, но подмигнул: – Но можно попробовать.
Город плыл мимо, как сон. Дома из пряничного теста с изюмом-фонарями. Почтальоны-ёжики, развозящие письма-бабочки. А на главной башне с курантами вместо цифр – смешные рожицы.
– Она верила, что волшебство рождается из пустяков, – говорил Буян. – Из корзин, которые кажутся скучными. Из медведей, которых выбрасывают. Из… – он запнулся, – из мальчиков, которые грустят в ванне.
– А почему вы ждали именно меня? – Макс перебил, ловя каплю лимонада. Она звенела, как колокольчик.
– Потому что ты последний, у кого есть ключ, – медведь ткнул лапой ему в грудь. – Не этот, – он отвернулся, когда Макс полез за воображаемой цепочкой. – Ключ тут. Ты умеешь видеть больше, чем другие. Как она.
– А где она теперь?
Буян замолчал. Даже Тоби перестал шуршать.
– Тёмные туннели, – прошипела корзина неожиданно. – Там, куда не ходят паровозы. Она застряла, пытаясь спасти Источник.
– Источник?
– Сердце Волшебнограда, – Буян указал на вершину горы, где мерцал силуэт чего-то похожего на гигантский паровозный котёл. – Он гаснет. Без Агаты мы не можем его разжечь. А без него…
Макс посмотрел на свои руки. На них всё ещё были следы от краски, которой он рисовал кораблики в ванне.
– Я не волшебник.
– Зато ты её внук, – Тоби прыгнул ему на голову, превратившись вдруг в шапку. – А значит, унаследовал кое-что. Например…
Корзина дёрнулась, и мир перевернулся. Вместо лимонада под
ногами запрыгали буквы, складываясь в мост. Надпись гласила: «Только для тех, кто верит в глупости».
– Например, умение создавать пути из ничего, – закончил Буян. – Она так же начинала.
Когда они сошли на берег, Макс заметил, что часы на башне пошли назад.
– Время здесь иное, – прошептал медведь. – Но не вечное. Поможешь нам найти её?
Вопрос повис в воздухе, пахнущем жжёной карамелью. Где-то вдали завыл гудок, похожий на зов.
– Это…
– Поезд в Тёмные туннели, – Буян выпрямился, став вдруг на голову выше. – Решайся, Максим.
Мальчик посмотрел на Тоби, который теперь свистел, как чайник. На часы, где время бежало вспять. И на свою тень – она махала ему, как старая знакомая.
– Я…
Глава 3. Шапка, город и тени под зефирными облаками
Тоби, превратившийся в полосатую шапку с помпоном, ёрзал на голове у Максима, будто пытался рассмотреть всё сразу. Его «ушки» из прутьев подрагивали, указывая то на летающий фонарь в форме чайника, то на мост, сплетённый из радужных лент.
– Эй, не дёргайся! – Макс поправил шапку, которая тут же щекотно укусила его за палец. – Ты же не настоящая шапка!
– Зато удобная, – проворчал Тоби, растягиваясь вширь, чтобы прикрыть мальчику уши от ветра. – Смотри вправо! Там Пряничный квартал!
Буян, шагавший впереди, обернулся. Его пуговичный глаз подмигнул:
– Не пугайся, если дома попробуют тебя лизнуть. Они… гостеприимные.
И правда – стены домиков, покрытые глазурью, тянули к Максу «окна» -леденцы, а с крыши одного даже свисала марципановая жалюзи, сладко шепча: «Заходи, малыш, у нас вишнёвое варенье в кранах!».
– А где люди? – осмотрелся Максим. Вместо жителей по улице сновали коты в жилетках, неслись самокаты-печеньки с изюмными фарами.
– Люди тут становятся тем, во что верят, – прошамкал Буян, останавливаясь у киоска с облачной ватой. – Вот, например, миссис Жюли…
Он ткнул лапой в белку, которая надувала воздушный шар в форме слона. Шар лопнул, и оттуда выпала пожилая женщина в фартуке, посыпанном мукой.
– Ой, Буянчик! – она бросила Максу леденец-свисток. – На, дорогой, позови, если слоник снова убежит!
Мальчик засунул свисток в карман, чувствуя, как Тоби дрожит от смеха.
– А это что? – он указал на башню с часами, где вместо цифр светились детские рисунки.
– Библиотека времени, – медведь понизил голос. – Каждая книжка там – чья-то память. Но сейчас…
Он не договорил. Макс заметил, что часть башни покрыта серой паутиной, а стрелки часов двигались рывками, будто спотыкаясь.
– Это из-за Источника? – спросил он, вспомнив рассказ Буяна.
Медведь кивнул, подводя мальчика к площади, где фонтан бил не водой, а конфетти. Среди блесток танцевали тени – полупрозрачные, как дым.
– Они здесь не просто так, – Тоби вдруг стал тяжёлым на голове Макса. – Это отголоски. Те, кто потерялся в Тёмных туннелях.
Одна из теней, похожая на девочку с косичками, махнула Максу. Её рука рассыпалась конфетти, но на миг он увидел… лицо бабушки с фотографии.
– Агата? – вырвалось у него.
Буян резко дёрнул его за рукав:
– Не смотри. Они тянут в прошлое.
Но Макс уже шагнул вперёд. Конфетти облепили его, как снежинки, и мир перевернулся.
Он стоял в том же месте, но фонтан бурлил золотым лимонадом, тени смеялись голосами, а на башне горели все рисунки. Рядом с фонтаном сидела женщина в платье с паровозиками – та самая с фотографии. Она что-то чертила в блокноте, а рядом прыгал… маленький Буян, с двумя пуговицами-глазами.
– Надо соединить Источник с воображением, – говорила Агата, и её голос звучал как мамин, но с хрустальным смешком. – И тогда Волшебноград будет вечным!
– Максим! – Тоби сдёрнул себя с его головы, превратившись обратно в корзину, и шлёпнул мальчика прутьями по щекам. – Возвращайся!
Реальность дрогнула. Бабушка подняла взгляд – и улыбнулась именно ему.
– Ищи ключ в…
Мир рухнул в чёрную воронку.
– …в себе! – закончил Макс, открыв глаза. Он лежал на зефирной плитке, а Буян обмахивал его газетой с движущимися заголовками.
– Ты кричал, – медведь вытер ему лоб платком, пахнущим корицей. – Что видел?
– Её. И… ключ. Она сказала искать в себе.
Тоби вдруг зашипел, как перегретый чайник:
– Время кончается! Смотрите!
Над Волшебноградом зефирные облака темнели, превращаясь в свинцовые тучи. Где-то вдали, за горами, прозвучал гудок – протяжный и тоскливый, будто плач потерянного поезда.
– Тёмные туннели, – прошептал Буян. – Они ближе, чем я думал.
Макс встал, всё ещё чувствуя на губах сладость конфетти.
– Что делать?
– То, что умеешь только ты, – корзина-Тоби обвилась вокруг его запястья, как браслет. – Придумать дорогу. Как Агата.
Мальчик посмотрел на свои ладони. Раньше он рисовал ими кораблики в ванне. Теперь…
– Хорошо, – он сжал кулаки. – Но сначала покажите мне Источник.
Буян и Тоби переглянулись.
– Он в Сердце Паровоза, – сказала корзина. – Туда ведёт Железная Роза.
– Железная… Роза?
– Поезд, – медведь махнул к улице, где рельсы внезапно проросли сквозь зефирные плитки. – Но он ходит только для тех, кто готов увидеть правду.
Гудок прозвучал снова. Ближе.
– А если не готов? – Макс почувствовал, как дрожит Тоби-браслет.
– Тогда станешь тенью, – Буян взял его лапу, мягкую и тёплую. – Но я верю, ты не из таких.
Поезд вынырнул из тумана – чёрный, с трубой в форме шипа, а вместо окон у него были решётки. На мгновение Максу показалось, что в них мелькнуло лицо Агаты. Испуганное.
– Садись, – прошептал Буян. – И не отпускай меня.
Глава 4. Поезд сквозь Зеркало Туманов
Железная Роза шипела, как раненый зверь, её колёса, похожие на сплющенные монеты, скрежетали о рельсы. Макс вжался в кожаную скамью, которая оказалась теплой, словно живой. Тоби, снова превратившийся в корзину, дрожал у него на коленях, а Буян сидел напротив, его пуговичный глаз неотрывно следил за проплывавшими за окном тенями.
– Почему он называется Железная Роза? – спросил Максим, пытаясь отвлечься от вида чёрных деревьев с ветвями-когтями, стучавших в стёкла.
– Потому что шипы – его лепестки, – пробурчал медведь, доставая из-под лапы фонарь с мерцающим светлячком внутри. – А ещё потому, что он единственный, кто может пройти сквозь Зеркало Туманов.
– Зеркало… что?
Ответом стал гудок – пронзительный, будто крик совы. Поезд нырнул в стену тумана, и мир за окнами растворился. Вместо пейзажа поплыли отражения: вот Макс в ванне, вот мама читает сестре сказку, вот папа в гараже что-то паяет…
– Не смотри, – Тоби закрыл его глаза прутьями. – Здесь показывают то, чего тебе не хватает.
Но Макс уже успел заметить, как в его отражении из кармана свисает цепочка с ключом. Настоящим ключом.
Туман рассеялся так же внезапно, как появился. За окном открылась долина, где реки текли вверх, к облакам в форме чайных чашек. А вдалеке, на вершине из спиралей радужного мрамора, возвышался замок. Его башни были скручены, как рожки мороженого, а вместо флагов на шпилях трепыхались огромные носовые платки с вышитыми смеющимися смайлами.
– Чудоземье, – Буян прижал лапу к стеклу. – А там…
Он не договорил. Поезд дёрнулся, застывая посреди поля, усыпанного колокольчиками вместо цветов. Каждый звенел на свой лад: одни как смех, другие как плач.
– Почему мы остановились? – Макс потянулся к двери, но Тоби вцепился в его рукав.
– Потому что дальше – ловушка, – прошипела корзина. – Король не любит гостей. Смотри!
Из колокольчиков выползли тени – длинные, зыбкие, с руками-крюками. Они обвились вокруг вагонов, шепча на языке, который Макс понимал, хотя слова были чужими: «Отдай ключ… Отдай, и пройдёшь…»
– Какой ключ? – Макс вскочил, но Буян резко дернул его вниз.
– Тот, что в тебе. Тот, что видела Агата.
Тени просочились внутрь, заполняя вагон холодом. Макс почувствовал, как что-то сжимается у него в груди – будто невидимая нить.
– Не давай им его! – Тоби прыгнул на тени, распуская прутья в паутину. – Придумай что-нибудь, Макс! Как в ванне!
Мальчик зажмурился. Вспомнил, как превращал пену в корабли, как зубная паста становилась парусом… «Воображение создаёт пути», – сказала Агата в видении.
– Хочу… чтобы колокольчики запели! – выкрикнул он.
Воздух дрогнул. Тени замерли. И колокольчики, вместо звона, затянули мелодию – ту самую, что мама напевала, укладывая сестру.
Тени завизжали, рассыпаясь в пыль. Поле ожило: колокольчики засияли, а из-под земли выросли рельсы из светящихся нитей.
– Молодец, – Буян выдохнул, поправляя заплатку на животе, которая едва не оторвалась. – Но это только начало.
Поезд тронулся, подхваченный новыми рельсами. Замок приближался, и теперь Макс разглядел, что мост к нему
– это гигантская рука, вырезанная из льда.
– Король Чудоземья… он друг или враг? – спросил мальчик, чувствуя, как ключ в груди становится тяжелее.
– Он страж, – ответил Тоби, сворачиваясь в клубок. – Хранитель врат между мирами. Но с тех пор, как Источник начал гаснуть, он… изменился.
– То есть он может не помочь, а напасть?
– Он может потребовать плату, – Буян потупился. – Чтобы пропустить к Источнику.
Мост-рука схватил поезд, поднимая к вратам замка. Внутри, вместо неба, сверкало перевёрнутое озеро, а на троне из сосулек сидел Он.
Король Чудоземья оказался ростом с ребёнка, в плаще из тысяч пёрышек, и лицо у него было… как маска. Одна половина – смеющаяся, с розовыми щеками, другая – плачущая, с трещиной через глаз.
– Максим, – его голос звенел, как разбитый хрусталь. – Ты принёс мне ключик?
Макс шагнул вперёд, сжимая Тоби-браслет.
– Мне нужно пройти к Источнику.
Король склонил голову, и маска повернулась плачущей половиной:
– А мне нужно, чтобы ты остался. Заменил Агату. Она ведь обещала вернуться…
Из-под трона выползли ледяные щупальца, схватив Макса за лодыжки. Буян зарычал, но король махнул рукой – и медведь замолк, обернувшись плюшевой игрушкой размером с ладонь.
– Выбирай, – смеющаяся половина маски залилась хохотом. – Отдай ключ и иди… или останься, и я пропущу твоих друзей.
Тоби, всё ещё обвитый вокруг запястья, прошептал:
– Не слушай! Ключ – это твоя связь с Агатой!
Макс посмотрел на Буяна-игрушку, на дрожащую корзину, на щупальца, ползущие к коленям. И вспомнил, как бабушка улыбалась ему в видении. «Ищи ключ в себе».
– Я… – он закрыл глаза, представляя, как ключ в груди становится ярче. – Я не отдам его. Но я найду способ пройти!
Ключ вспыхнул. Ледяные щупальца растаяли, а маска короля треснула пополам, обнажив лицо старика с глазами-звёздами.
– Ты… похож на неё, – прошептал король, и в его голосе исчезла надменность. – Иди. Но помни – Источник требует жертвы.
Стены замка раздвинулись, открыв проход к гигантскому котлу, пар из которого поднимался к небу. Но Макс уже знал: это не просто пар…
Это был крик о помощи.
Глава 5. Искра в ладони игрушки
Пар из котла стелился по земле, как раненый змей. Источник, который Макс представлял себе сияющим и грохочущим, оказался огромной треснувшей чашей, из которой сочились жалкие клочья пара. Стены пещеры вокруг него покрылись чёрным мхом, а вместо гула энергии слышался лишь хриплый шёпот, будто котёл задыхался.
– Раньше здесь было так ярко, что даже тени прятались, – король Чудоземья, теперь без маски, провёл рукой над котлом. Его звёздные глаза отражали лишь тусклое мерцание. – А теперь… он живёт только воспоминаниями.
Макс разжал ладонь. На ней лежал Буян-игрушка, размером с грецкий орех, но всё такой же мохнатый и с одной пуговицей.
– Как его вернуть в прежний вид? – спросил мальчик, но король покачал головой:
– Это не в моей власти. Лишь Источник может восстановить утраченное. Если ты его оживишь.
Тоби, обвитый вокруг запястья Макса, дёрнулся:
– Тогда хватит болтать! Где этот кристалл вечности?
Король взмахнул плащом, и из пёрышек сложилась карта. Гора в центре напоминала спираль, закрученную против часовой стрелки, а её вершину венчал алмазный значок.
– Чудогора. Там, где время течёт вверх, а ступени появляются под ногами тех, кто не сомневается. Кристалл вечности – единственное, что может заменить угасшее сердце Источника. Но… – он посмотрел на Буяна, – дорога опасна даже для волшебных созданий.
– Я-то уж точно не стану сомневаться! – Буян-игрушка выпрямился на ладони Макса, его крошечный голос звучал так же басовито. – Мы прошли через тени и ледяного дурака. Чем горка страшнее?
Макс рассмеялся, но смех застрял в горле, когда пар из котла вдруг почернел. Где-то в глубине пещеры что-то заскрежетало, как будто гигантские шестерни ломались.
– Источник не выдержит и дня, – прошептал король. – Вы должны спешить.
Подготовка заняла меньше часа, но каждый момент казался вечностью. Король подарил им три предмета:
– Фонарь-светляк – чтобы найти тропу в лабиринте времени на Чудогоре.
– Моток ниток из паутины – они вели к цели, но рвались, если путешественник лгал.
– Ключ от ветра – брелок в форме птицы, который, по словам короля, «открывал то, что нельзя увидеть».
– А ещё возьмите это, – король сунул Максу мешочек с леденцами, которые меняли вкус в зависимости от страха. – Чтобы не забывать, что сладкое бывает горьким.
Тоби, превратившийся в рюкзак (с карманами из прутьев), упаковал всё внутрь себя. Буян устроился на плече у Макса, цепляясь за его волосы, как альпинист.
– Готовы? – спросила корзина-рюкзак, и её застёжки щёлкнули в такт.
Макс кивнул, глядя на тропу, которая начиналась прямо за пещерой. Чудогора возвышалась вдали, её склоны переливались, как перламутр, но у подножия клубился туман цвета ржавчины.
– Там живут Сомнения, – предупредил король. – Они принимают облик ваших страхов. Не верьте ни слову.
Первые шаги были лёгкими. Тропа сама поднималась им навстречу, а цветы под ногами распевали песенки из детства Макса. Но чем выше они забирались, тем тяжелее становился воздух.
– Смотри! – Буян ткнул лапкой в туман.
Из него вышли трое: папа с паяльником, мама с младшей сестрой на руках, и… сам Макс, но в зеркальном отражении.
– Останься с нами, – сказал зеркальный Макс. – Зачем тебе эта гора? Ты же всё равно не справишься.
– Не слушай! – Тоби сжался на спине, прижимая фонарь. – Это иллюзия!
– А если нет? – Макс почувствовал, как леденец во рту стал горьким. – Если я…
– Тогда я напомню тебе, как ты выгнал тени колокольчиками, – Буян прыгнул на его нос. – Ты – внук Агаты. Ты создаёшь путь, а не ищешь!
Мальчик глубоко вдохнул. Достал ключ от ветра и нажал на птицу.
– Открой то, что скрыто!
Ветер рванул с такой силой, что туман разорвался, как занавес. Тропа снова стала видимой, а Сомнения рассыпались в прах с визгом.
– Вот так-то, – Тоби засвистел, как паровоз. – Вперёд, к вершине!
Но когда они поднялись выше, Макс увидел, что Чудогора – не просто гора. Это гигантские часы, встроенные в скалу. Их стрелки, сделанные из света, показывали обратное время.
– Здесь всё идёт вспять, – прошептал Буян. – Будь осторожен. Твои мысли могут…
Он не договорил. Из расщелины выползло существо с лицом дедушки Макса, которого он никогда не видел.
– Остановись, – заговорило оно. – Или ты повторишь судьбу Агаты.
Глава 6. Кристалл и рёв каменного стража
Чудовище с лицом дедушки, которого Макс знал лишь по пожелтевшим фотографиям, двинулось на них, его когти скребли по камням, высекая искры. Глаза-бездны мерцали, словно вбирая свет фонаря-светляка.