Белый Кролик и его друзья

Белый Кролик и поиски клада

Что же имел в виду Белый Кролик, когда на прошлой неделе, не застав меня дома, подложил записку весьма странного содержания. Такую абракадабру, что не сразу и поймешь.

Я ничего не имею против дружеского розыгрыша, пусть даже и с танцами на пороховой бочке с подожженным фитилем. Главное, знать этому время и место. Но вот так, ни с того ни с сего, озадачивать тех, у кого и так забот невпроворот, это уж, знаете, никуда не годится.

Нет, вы сами посудите, он пишет: «БРОДЯЖКА В СЛЕДУЮЩУЮ СРЕДУ В ПОЛНОЧЬ БУДУ ТЕБЯ ЖДАТЬ У МОСТА ЗА ХОЛМОМ С КОРЗИНОЙ МЕЛКОГО ОРЕХА ВЕРЕВКОЙ И КРЫСОЙ».

И как вам это нравится? Вот и гадай, то ли он сам туда явится со всем этим барахлом. То ли мне тащить. Кроме того, он-то знал, что я побаиваюсь живых крыс. Особенно, если мы с ними не знакомы. Вот умора, если мы заявимся каждый со своей крысой, а нужна, допустим, всего одна.

– И зачем ему понадобились эти коварные грызуньи, ума не приложу, – вслух гадал я. – Что он собрался с ними делать? Может, это шутка?

После такой записочки жди от ее автора, чего хочешь. Хм, и чего не хочешь тоже.

– Да уж, – ворчал я, размахивая клочком бумаги. – Он, наверное, считает, что я выращиваю мелкие орехи и еще вдобавок крыс развожу, и для меня сплошное удовольствие носиться со всем этим в полнолуние к мосту за холмом.

Конечно, доводилось попадать и не в такие переделки. По сравнению с ними крысы, орехи и веревки – домашний кукольный театр. Однако это не означало, что я отчаянный любитель сомнительных приключений.

Впрочем, сколько бы я не ворчал, что с некоторых пор стало свойственно моему характеру, а белому и пушистому другу мало в чем мог отказать. А уж о такой мелочи, как прогулка с крысами в полночь при полной луне, и говорить нечего. Нутром чуял – позабавимся от души.

Чуть раньше намеченного кроликом часа я уже грыз мелкие орехи и щедро делился с одной молодой крыской Чучой. Она, несмотря на принадлежность к не вызывающему больших симпатий семейству грызунов, оказалась довольно милой и порядочной особой. Мы были знакомы второй день. А уже, кроме того, что нашли общий язык и сдружились, решили провести вместе неделю в конце лета в палатке у ручья за холмами. Что и говорить, жизнь полна приятных неожиданностей. Оставалось надеяться, что в полночь у моста будет не хуже.

Во вторник за вечерним чаем Чуча вытряхнула остатки заварки на блюдце, обнюхала их и высказала предположение, что нас ждет дальняя дорога, много вкусного, неожиданное богатство и новые знакомства.

– Неплохо, если бы так. А не стоит ли помимо орехов и веревки прихватить еще чего-нибудь? – поинтересовался я.

На что Чуча глубокомысленно заметила, мол, прихватить, конечно, можно, но того, что предстоит пережить, не миновать. Спорить тут, согласитесь, не с чем.

До рассвета мы болтали о приключениях, а потом до обеда дрыхли бок о бок, как лучшие друзья. Мне снились уютные просторные норы и крысы в разноцветных шароварах, играющие на гитарах и гармонике.

Проснулся я в сумерках, дом был чисто прибран и благоухал ужином. Чуча в белом фартучке тихо стояла у открытой форточки и смотрела на звезды.

– Чего там? – потягиваясь, спросил я.

– Звезды падают, красиво, – ответила Чуча.

– Здорово, – согласился я. – А чем так вкусно пахнет?

– Грибным супом и творожной запеканкой.

Поужинав, сложили в корзину остатки ореха, сверху моток веревки и, накинув капюшоны, вышли, как только на небе появилась полная луна.

До моста у холма, куда зазывал кролик, идти близко. И я предложил зайти по дороге к моему соседу бурому еноту, чтобы угоститься одним из его знаменитых на всю округу волшебных напитков – наливаек.

– Каких только у него нет. Вкуснотища! Одни витамины, – нахваливал я. – Черносливовая бодрит и веселит. Малиновая успокаивает. От крыжовниковой голова работает лучше. Это которые я пробовал. Еще есть цветочные, чесночные, всякие.

Сосед нам обрадовался. И, пританцовывая, пообещал, что не отпустит до утра. Мы согласно кивали, но, как только попробовали черносливовой наливайки и взбодрились, сбежали через окно в кладовке.

Ночное небо сияло звездами и луной, наблюдавшей за нами. Смеясь, Чуча утверждала, что видит, как она подмигивает. Мы забрались на вершину холма и скатились кубарем прямо в объятия Белого Кролика.

Обалдевший кролик стоял у корзины полной ореха чуть крупнее фасоли. А рядом переминалась на месте повидавшая виды, но еще симпатичная белая крыса.

– Амония, можно просто Моня, – протянула она лапу для знакомства.

– Чуча.

– Бродяжка.

По их физиономиям легко угадывалось, что ждали меня одного и налегке. Мы не дали кролику и белой крысе опомниться, шутили и смеялись, пока им не передалось наше чудесное настроение. Вскоре парочка улыбалась и фыркала, глядя на наши выкрутасы, имевшие особую причину. У доброго и невнимательного енота я взял в долг запечатанный кувшин черносливовой наливайки и, предвкушая совместное пиршество, пританцовывал вокруг Белого Кролика.

Его отказ скорее удивил, чем расстроил. Недоверчиво поглядывая на мою спутницу, он пригласил всех под мост.

У берега в камышах пряталась лодка.

– Мы на рыбалку собрались? – хихикал я, кидаясь орехом. – И кто у нас ловится на это? Карпы?

Надо знать Белого Кролика и его бесподобные гримасы, когда на вопрос он отвечал только кривлянием мордочки. На мою догадку о рыбной ловле он сгримасничал столь замечательно, что я лишь развел руками и отказался от других предположений.

Белый Кролик еще раз с сомнением осмотрел Чучу. На что та показала язык и щелкнула хвостом прямо у кролика перед носом. Да так лихо, словно заправский ковбой.

– Ну что же, крыса-пастух, ты нам пригодишься, – одобрительно кивнул кролик.

Мы сели в лодку. Неторопливо отчалили от берега и стали сплавляться вниз по реке. Белый Кролик попросил соблюдать тишину. Сдерживая веселье, бурлившее внутри, я и Чуча изо всех сил старались плыть молча. Получалось с трудом.

– Что за конспирация такая, дружище? – не выдержал я. – Мы от кого-то прячемся?

– Так надо, чтобы никто не знал, куда мы направились, – тихо сказал Белый Кролик.

– А куда мы направились?

– Скоро поймешь, – загадочно ответил Белый Кролик и хлопнул меня мягкой лапкой по лбу.

– Смотрите, звездочка падает! – воскликнула Чуча. – Мне уже второй день везет на падающие звезды.

По небу, отражаясь в воде, пролетела звезда и упала за лесом.

– Все загадали желания? – деловито спросила Моня.

– Все, – за всех ответила Чуча.

Чудесная ночь, падающие звезды и мы тихо скользили в лодке по реке. Я даже вздохнул от удовольствия. Стало неважно, куда мы плывем и зачем. Главное, не сидеть дома в такую ночь. Понимая друг друга без слов, мы с Чучой обнялись, как старые друзья, согрелись и не заметили, как задремали.

Открыв глаза, я понял, что лодка продолжает плыть. Со всех сторон ее окутал туман.

– Эй, лоцман, ты не сбился с курса?! – толкнул я кролика, клевавшего носом под боком у белой крысы. – В тумане не видно ни зги!

– А! Что? Туман? – встрепенулся Белый Кролик, но, увидев, о чем я, даже обрадовался: – Туман – это хорошо.

Именно так и сказал.

– Что же тут хорошего? – удивился я. – Если мы не видим, где плывем.

– Хорошо, что нас никто не видит, – удовлетворенно произнес Белый Кролик.

– Эй, послушай, дружище, что ты затеял? – стал я строжиться. – Пора бы рассказать, в какую историю вы нас втянули. Что за секреты?

– А ты еще не понял?

– Нет, ничего я не понял.

– Ну и хорошо, – округлил глаза Белый Кролик и спросил: – А зачем, по-твоему, нужны орехи и веревка?

– А зачем нам понадобились крысы? – в свою очередь спросил я. – Может, для того чтобы грызть эти дурацкие орехи?

Мое предположение рассмешило Белого Кролика, и он затрясся от смеха.

– Ха-ха-ха, ну ты даешь, – лишь проговорил он. – Насмешил.

– И не собирался никого смешить, – сказал я, – но очень хочу знать, чем мы занимаемся?

– Плывем, – пожал плечами Белый Кролик.

– Куда?! – повысил я голос.

– Друзья, не надо ссориться, – открыв один глаз, предложила белая крыса.

– А никто и не собирается ссориться, – обращаясь уже к ней, вежливо объяснил. – Просто хочется, чтобы Белый Кролик не забывал, что мы тоже имеем право знать, куда и зачем плывем. Вот так, уважаемая Амония.

Больше всего меня удивило не то, что Белый Кролик опять лишь пожал плечами, а то, что Чуча неожиданно откинула одеяло, которым нас заботливо накрыли ночью, и почти торжественно сообщила:

– Разве тебе не понятно, Бродяжка? Это же так просто. Мы плывем к старому замку за кладом.

Я чуть не плюхнулся в воду от ее слов.

– К старому замку! – воскликнул я и тут же сам оглянулся по сторонам.

Но вокруг был лишь туман. Вытяни руку, и она тут же пропадет, как в молоке.

– Ну и дела, – уже тише произнес я. – Надо же, никогда бы не догадался, что мы плывем к старому замку искать клад.

На что Белый Кролик в очередной раз пожал плечами и стал доставать из холщовой сумки запасенную провизию.

– А с чего вдруг такая идея пришла тебе голову? – спросил я, принимая ломоть сыра и плошку с медом.

– Кому нащелкать ореха? – предложила Чуча.

– Давай, – первым откликнулся я.

– Ну, как пришла идея, – уплетая за обе щеки, объяснял Белый Кролик. – На днях знакомый звездочет рассказал мне по секрету, что эта неделя самая удачная для поисков клада. А где его еще искать, как ни в старом замке?

– Да-а, – задумался я, проникаясь мыслью стать на недельку кладоискателем. – До замка плыть почти два дня…

Действительно, до старого замка нужно плыть два дня. Вернее два дня и одну ночь. Или можно две ночи и один день. Замок стоял на дальнем изгибе реки. И завтра к обеду, если ничто не помешает, мы должны добраться.

Однако, если честно, затея с кладом могла понравиться только Белому Кролику. Других безумцев у нас на Земляничных холмах не нашлось. Звездочет знал, кому сообщать о начале удачной для кладоискателей неделе. Другие искали бы сокровища у себя в огороде. Или в лучшем случае на краю Вонючих болот, за рекой, где и раньше находили странную всячину.

Кролик же выбрал самое опасное место. Другого такого, как окрестности старого замка, у нас нет. Иногда доходили слухи: кто-то встретил Блуждающий город, но он появлялся в разных местах и редко. А старый замок стоит на одном месте – на дальней излучине реки. И завтра вечером, скорее всего, мы будем там.

– А нам не страшно? – спросил я.

– Конечно, страшно, – натянув одеяло до носа, прошептала Чуча. – Но это так здорово, искать клад да еще в самом подходящем для этого месте.

– И в самую для этого удачную неделю, – добавил Белый Кролик.

– Так показывают звезды, – поддержала белая крыса.

– А они не показывают, что в ближайшее время в наших краях не досчитают четырех жителей? Что они сгинут где-то возле старого замка? – спросил я.

– Нет, – уверенно сказала Моня, словно уже интересовалась где надо.

– И то хорошо, – успокоился я.

Некоторое время мы плыли молча. Каждый о чем-то размышлял, пока солнце не рассеяло туман.

– Солнце все выше, не пора ли пристать к берегу, – вдруг оживился Белый Кролик. – У меня предложение. Давайте порезвимся для виду на полянке. Здесь нам еще могут встретиться знакомые. Если они увидят, как мы плывем вниз по реке, то что-нибудь заподозрят.

– А поиски клада – это секретное дело? – поинтересовался я.

– Конечно! – воскликнула Чуча.

– Пока не найдем, язык за зубами, – поддержал Белый Кролик. – А пока насобираем ягоды, лесная земляника уже поспела. А ближе к вечеру спустим лодку на воду.

Как настоящие кладоискатели, тщательно скрывающие от посторонних свои планы, мы согласились. Вскоре кролик заметил впадавший в реку ручей. Лодка пристала к берегу. Местечко было живописнейшее, поблизости нашлась земляничная поляна не хуже наших. Не будь срочного дела у старого замка, я бы задержался, пока ягода не отойдет.

Резвились до вечера, веселились от души. Поиграли в догонялки и прятки, а кролик танцевал каждый раз, как побеждал, и кувыркался через голову. Любой путник принял бы его и нас за группу сумасшедших, которых в хорошую погоду вывозят отдохнуть на природе подальше от нормальных жителей.

К закату так утомились, что еле доползли до лодки, волоча полную корзину земляники.

– Да, друзья, – усаживаясь поудобнее, сказал Белый Кролик. – А все-таки не так уж плохо быть кладоискателем. Занятие что надо.

После этих слов он достал из походной сумки закупоренный воском кувшин малиновой наливайки. И мы с ним дружно согласились.

Лодка, как утка, с готовностью скользила по воде. Взошла луна и нас потянуло петь. Команда затянула пиратскую балладу о капитане, который прощался с товарищами перед виселицей. Грустная, но единственная известная мне песня о морских искателях приключений. А так как имелась лодка, и мы плыли в поисках сокровищ, то пиратская песня вполне подходила.

Следующее утро выдалось ясным. Никакого тумана.

– Это хорошо, – одобрил Белый Кролик. – Погода за нас.

Мы могли уже не прятаться.

Дурная слава старого замка хорошо известна в наших краях. Мало кто решался подходить к замку ближе, чем на пол дня пути. Да еще по реке. Ведь случалось сюда по воде из моря добирались разные диковинные существа. От енота слышали, что, когда он собирал плоды можжевельник, которые рос только на дальних каменистых склонах у реки, то увидел в воде что-то вроде живого острова. Он то шел, то плыл. Наши соседи с другого берега реки, тоже рассказывали жуткие истории о безмордных и безлапых существах, появлявшихся в реке.

Поэтому нежась на солнце, мы с опаской поглядывали по сторонам. Только Белый Кролик пребывал в безмятежном блаженстве, поедая землянику и бормоча, что неделя, действительно, начинается удачно, и всё, мол, будет хорошо.

День пролетел незаметно, солнце покатилось к горизонту. Наступило время ужина, но с аппетитом поесть не получилось. Только начали жевать, как в багровых лучах заходившего солнца вдалеке появился силуэт замка. Солнце садилось за ним, и потому замок, словно зыбкое видение, то появлялся, то исчезал.

Мы подплывали ближе. Сумерки обволакивали землю. В них старый замок поднимался, как исполинский монстр, чьим-то заклинанием ставший навеки недвижным. А может, и не навеки.

– Вот и старый замок, – прошептала Чуча. По ее мордочке не догадаться, также ей нравилось быть кладоискателем или чуть меньше, чем вчера.

Лодка медленно и осторожно приближалась к берегу.

– Может, заночуем на другом берегу? – предложил я. – А утром переплывем к замку и начнем поиски. Как быстро темнеет-то!

– Нет, – покачал головой Белый Кролик. – Начинать нужно сегодня.

– Почему? – пролепетала Чуча.

В обступившей темноте хорошо видно было только белую Моню.

– Потому что сегодня ночь самой полной луны, – ответила она.

Подтверждая ее слова, из-за большого облака, проплывавшего над рекой, показалась луна и осветила окрестности.

Старый замок и огромная луна были как на картинке. Вот лучше на ней я бы и посмотрел на такую красоту, уж больно жутковато выглядело в реальности.

– Причаливаем, – тихо скомандовал Белый Кролик.

Лодка ткнулась носом в берег.

– И что теперь? – спросил я.

Берег из мелкого черного камня не внушал доверия. Я такой видел впервые.

– Как что? – удивился Белый Кролик. – Достаем инструменты и идем искать клад.

– С помощью орехов и веревки?

– Они пригодятся позже. Есть лопаты и кирка. И еще кое-что.

– Почему именно сейчас? А не на рассвете? – оттягивал я.

– Полная луна открывает заколдованные клады, – объяснила Моня.

– Так-так, теперь понятно, крыса-всезнайка, – проговорил я. – Ты у нас еще и секретарь Белого Кролика.

– И лучше не медлить, – назидательно заметила Моня и первая сошла на берег.

Мы следом.

– А где будем искать? – шепотом спросила Чуча.

– Начнем с кладбища за замком, – сказал Белый Кролик.

– Ой! – вздрогнула Чуча.

– Да уж, действительно, ой, – согласился я. – Только прибыли и сразу на кладбище. Жалко не осталась черносливовой наливайка. Не помешало бы взбодрится.

Мы взяли лопаты, кирку, орехи и веревку и пошли на кладбище.

Отчаянным храбрецом я не был, а тут сам себе удивлялся, как легко согласился прогуляться ночью среди могил. Впрочем, ничего другого не оставалось.

Кладбище находилось чуть в стороне от замка. Оно почти сравнялось с землей, только каменные надгробия кое-где торчали. Да одинокая часовня притаилась в зарослях шиповника и барбариса.

Мы остановились на краю кладбища.

– Ты, конечно, знаешь, где примерно нужно искать клад? – спросил я у Белого Кролика.

– Даже не догадываюсь, – ответил мой друг.

– Хм, неплохое начало, – сказал я. – А все-таки, откуда начнем копать?

Белый Кролик задумчиво почесал за ухом, решая, в какое место ткнуть лопатой.

– Полагаю, что для начала нужно заглянуть в часовню, – высказала свою точку зрения Моня. – Потому что возле нее мой прапрадед когда-то нашел перстень и кинжал.

– Надо же, твой прадед был кладоискателем, – удивился я.

– Нет, он им не был, – поправила белая крыса и важно добавила: – Он жил в окрестностях замка.

Чуча с восхищением посмотрела на свою дальнюю родственницу, словно ее прапрадед владел замком.

– Понятно, – взял я лопату. – Тогда, конечно, пойдемте к часовне. Может, чего и найдем. А что с перстнем стало?

– Он его в замке потерял, а кинжал при мне.

– Хоть бы он нам не пригодился.

Намучившись в колючем кустарнике, мы облазили часовню и вокруг, но ничего не нашли.

– Странно, но тут ничего нет, – обратился я к белой крысе. – Наверное, все растащили.

– Это не так, – возразила Моня. – Теперь сокровища не валяются под ногами. Их нужно добывать.

Мы начали ковырять лопатами тут и там. И скоро освоились на кладбище. Пока никаких особых кошмаров не наблюдалось, мы преспокойно бродили с лопатами, как по своему огороду.

– Ой! Я что-то нашла! – закричала Чуча да так громко, что о находке, кроме нас, узнали и все окрестные привидения.

Побросав инструменты, мы побежали к ней. Чуча сидела возле металлической пластины в земле, о которую погнулась лопата, и пыталась выковырять.

– Что тут у тебя?!

– Не знаю. Клад, наверное, – сопела Чуча. – На могилу не похоже.

Мы присели рядом, постучали по пластине.

– Как ты думаешь, что это? – спросил меня Белый Кролик.

– Думаю, что просто металлическая пластина.

– Просто так здесь ничего не бывает, – Моня поплевала на лапы и стала помогать.

Пока крысы возились в земле, добывая пластину, я решил поговорить с Белым Кроликом.

– Послушай, дружище, а когда орехи и веревка помогут нам в поисках клада?

– Они для замка, – тихо сообщил кролик.

– Мы еще и в замок полезем? – также шепотом спросил я.

– Конечно, сегодня ночью, – обнадежил Белый Кролик.

– Нет, ну …

– Смотрите, – прервали наш разговор крысы. – Смотрите!

Оказалось, металлическая пластина с обратной стороны имела рельефную надпись. Язык, на котором написана, я не знал.

– Что здесь? – спросил я. – Кто-нибудь понимает?

Белый Кролик нацепил очки и долго изучал текст. Потом их снял, потер лоб и глубокомысленно изрек:

– Ни на один знакомый язык это не похоже.

– А сколько ты их знаешь? – полюбопытствовала Чуча.

– Не больше трех, но и не меньше двух, – признался Белый Кролик.

– То есть? Какие?

– Сейчас не об этом.

– Здесь написано, что все истории хранятся в замке, – спокойно произнесла Моня, словно никакой головоломки и не было.

– Какие истории?! – воскликнули Белый Кролик и Чуча.

– Как ты узнала, кудесница? – спросил я.

– Да вы и сами могли бы. Это же просто как зеркальное отражение. Понятные нам слова, если приглядеться, отпечатались на земле, – ответила Моня. – А что за истории, понятия не имею. Здесь об этом ничего не сказано.

– Так, все ясно, – Белый Кролик перечитал отпечаток. – Значит, пора в замок.

– Что прямо сейчас? – спросил я, хотя и так знал ответ.

– А ты хочешь здесь поселиться? – состроил умопомрачительную гримасу Белый Кролик. – И ходить на поиски клада, как на работу, с утра и до обеда?

– Неплохо бы, иметь такую работу, – кивнул я. – Только не в здешних местах.

– Ну что, идем в замок? – деловито поинтересовалась Моня.

– Да, – согласился я. – Только скажите, сколько корзин с орехами туда понесем, две или одну?

– Думаю, что одну, – сказал Белый Кролик.

– Хорошо, идемте, – я схватил корзину и направился в сторону замка.

Вскоре наша компания добралась до мощных стен, обросших мхом и густой травой. Вокруг тихо, ни звука и луна наверху, как фонарь. Жуть.

Мы стали осторожно красться вокруг замка. Хотя, наверное, можно было и не красться. Но нарушать тишину, честно говоря, не хотелось. Казалось, что она очень зыбкая. Одно неловкое движение или выкрик, и начнется что-то страшное.

– Где же вход в замок? – чуть слышно спросил я у Белого Кролика. – Сплошная стена.

И правда, кроме однообразной каменной кладки мы ничего не обнаружили.

– Наверное, его замуровали, – предположила Чуча. – Чтобы поменьше любопытных попадало внутрь.

– А как попадем туда мы? – спросил я.

Белый Кролик протянул моток веревки.

– За что ее привязывать?

– Сейчас что-нибудь найдем, – уверенно сказал Белый Кролик.

Мы еще раз обошли замок, присматривались к тому, что находилось на высоте в два наших роста.

На противоположенной стороне в нише, куда не проникал лунный свет, мы разглядели подобие окна или бойницы. Я встал у стены, Белый Кролик забрался ко мне на плечи и попытался забросить в окно веревку. К концу веревки мы привязали палку, чтобы она зацепилась между решеток.

Первая попытка закончилась тем, что мы упали прямо на крыс, дававших дельные советы. В следующий раз упал только Белый Кролик, и его чуть не зашибло палкой. Потом, когда падал один я, кролик успел чудом ухватиться за веревку, зацепившуюся непонятным образом где-то в проеме.

– Ура, – тихо запрыгали крысы. – Получилось.

– Давай, лезь туда! – забывшись, воскликнул я.

Отталкиваясь лапами от стены, Белый Кролик прыгал по ней, как по лужайке. Карабкаясь по веревке, как заправский скалолаз, он лишь раз чуть скатился вниз и тут же пополз снова. Он добрался до окна, напильником подпилил один из прутьев решетки и исчез в проеме. Не было его довольно долго, мы уже начали волноваться. Но дергать веревку опасались, вдруг Белый Кролик закреплял по новой.