Медийное обеспечение современных международных отношений и мировой политики. Учебное пособие

Рецензенты:

Селезнев П. С., доктор политических наук, профессор, декан факультета Международных экономических отношений Финансового университета при Правительстве РФ, действительный член Академии политических наук, член-корреспондент РАЕН;

Коршунов А. В., кандидат экономически наук, заместитель директора Института управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ.

© Меньшиков П. В., 2025

© Издательство «Прометей», 2025

Введение

Медийная сфера является важной составной частью современных международных отношений. Идеология составляет идейную основу политики, предопределяет ценностно-мировоззренческую направленность деятельности всех основных акторов мировой политики. Человеческая цивилизация вошла в активную фазу формирования нового мирового порядка. Набирает темпы объективный процесс формирования полицентричной международной архитектуры, характеризуемый появлением новых центров экономического роста, финансовой мощи, и, соответственно, политического влияния, как следствие культурно-цивилизационного разнообразия современного мира. Трансграничное распространение информации под воздействием современных информационно-коммуникационных технологий превратило трансформировало медийную среду в решающее средство воздействия на общественное сознание.

Идеология Запада не поглотила и не растворила в себе глобальную идеологию феномена мировой жизни, охарактеризованного Президентом РФ В. В. Путиным как российскую цивилизацию – Россию. Как самобытное государство-цивилизация, обширная евразийская и евро-тихоокеанская держава, сплотившая русский народ и другие народы, составляющие культурно-цивилизационную общность Русского мира, Российская Федерация является одним из ведущих суверенных центров развития современного мира. Россия выполняет исторически сложившуюся уникальную миссию по поддержанию глобального баланса сил и выстраиванию многополярной международной системы и обеспечению условий для мирного, поступательного развития человечества на основе объединительной и конструктивной повестки дня[1].

Различные идеологические доктрины и концепции, в большинстве случаев, с крайне противоположными системами ценностей, мировоззрений, идей, определявших в отдельные исторические периоды системы мышления. Они служат ключом к пониманию как основных принципов, которыми руководствовались в своей внешнеполитической деятельности основные акторы мировой политики и экономики, так и логику, лежащую в основе такой активности. Многие традиции международной мысли, включая реализм, либерализм, интернационализм, глобализм, космополитизм, коммунитаризм, национализм, идеализм, милитаризм и связанные с ними варианты их различных трансформаций имеют, опосредствованно или непосредственно, отношение к международным отношениям и мировой экономике, прямо или косвенно касаются таких базовых понятий, как национальный интерес, суверенитет, власть, государство.

Сформировалась понимание идеологии как интегрированной мировоззренческой модели мира, формирующейся под воздействием систематического редуцирования сложности окружающей действительности посредством сведения к единому знаменателю и/или к одному или нескольким базовым элементам множества противоречивых явлений. Идеология образует духовную основу жизни любого общества. Является решающим фактором его идентичности и, в конечном счете, переопределяет степень его жизнеспособности. Ценности, составляющие экзистенциональный базис общества, предопределяют содержание идеологии. Идеология формирует мировоззрение индивидов, отдельных аудиторий, населения, электората, общества в целом, определяет характер государства, его внешней внутренней политики, в конечном счете, национальные интересы страны.

Идеология не допускает вакуума мировоззрения и ценностной ориентации. Отсутствие одних представлений незамедлительно будет восполняться продвижением других. Такой своеобразный идеологический детерминизм современного этапа развития мирового развития в самом широком понятии данного термина является объективной реальностью. Идеология всегда предопределяла основные направления развития общества. В современных условиях идейная сплоченность общества является главным условием его могущества и способности противостоять глобальным вызовам времени. Эти вызовы многогранны, их субстанциональность идеологична по своей изначальной природе. Они требуют адекватного восприятия и адекватных ответов.

Мировая политика глубоко идеологизирована по своей сути. Такая идеологизация материализуется в деятельности основных акторов мировой политики и экономики. Центральная роль в таких процессах принадлежит государству. Какая идеология сформирует международный порядок 21-го века, и кто ее сформулирует в условиях невозможности адаптации либеральной идеологии как фундаментальной ценности западного общества с трудностями нынешней ситуации в мире является, в частности, краеугольным, центральным вопросом современной научной мысли в странах Запада.

Мировая политика вернулась в глобальном масштабе к биполярной конфигурации именно всеобъемлющих идеологий – идеологии сохранения и воспроизводства монополярного мира и идеологии инициированного в решающей степени Россией решительного переустройства мирового порядка в направлении формирования подлинно многополярного более справедливого мира. Есть все реальные возможности утверждать, что такая идеология многоцентричного мира будет принята подавляющим большинством государств как альтернативная, более эффективная, яркая, привлекательная общественная модель, противостоящая идеологической монополии Запада.

Стратегическое, ценностно-мировоззренческое понимание России как самобытное государство-цивилизацию воплощает в себе осознание не только нашего собственного развития, но и основные принципы мирового устройства. Основные качества государства-цивилизации – многообразие и самодостаточность – современному миру чужда любая унификация, каждое государство и общество хотят самостоятельно выработать свой путь развития, в основе которого – культура и традиции, укреплённые в географии, историческом опыте, как давнем, так и современном, и в ценностях народа. Это сложный синтез, в процессе которого и возникает самобытная цивилизационная общность. Её неоднородность, многообразие – это залог устойчивости и развития, подчеркивает Президент РФ[2].

Современный мир находится на пути к синергии государств-цивилизаций, больших пространств, общностей. Цивилизация не универсальная конструкция, каждая из них отличается от других, самодостаточна в культурном плане, черпает свои идейно-ценностные принципы в собственной истории и в своих собственных традициях. При этом основу происходящей структурной перестройки глобальной мировой экономики во многом составляют качественно новая технологическая база, формируемая посредством ускоренного внедрения технологий искусственного интеллекта, прорывных ИКТ, энергетических, биологических и нанотехнологий. Данные процессы имеют место на фоне роста национального самосознания, культурно-цивилизационного разнообразия и других объективных факторов многовекторной активизации процессов перераспределения потенциала развития в пользу новых центров экономического роста и геополитического влияния.

Парадигма эволюции коммуникации в третьем десятилетии оказывает самое непосредственное внимание на противоречивые процессы становления глобального информационного общества. Информационные потоки, стимулирующие клиповое мышление, выстраиваемые во все большей степени с опорой на применение искусственного интеллекта, технологий больших данных, алгоритмов построения коммуникации, оказывают значительное воздействие на формирование ценностно-мировоззренческого восприятия мира все более узко таргетированных целевых аудиторий. Общемировая тенденция такова, что войны не прекращаются – они лишь меняют форму, охватывая все сферы: военную, экономическую, гуманитарную, информационную.

Информационная сфера трансформировалось в зону военной активности наравне с традиционными театрами военных действий на суше, на море и в воздушно-космическом пространстве. Кибервойна действительно стала пятой областью войны. Причем в информационную войну на стороне Запада оказались вовлечены ИТ-гиганты и социальные медиа. Об этом прямо говорит Президент России В. В. Путин: «Против России развёрнута массированная атака и в киберпространстве. Развязана беспрецедентная информационная кампания, в которой задействованы глобальные социальные сети и все западные СМИ, объективность и независимость которых оказались просто мифом». Ограничивается доступ к информации, людей пичкают огромным количеством фейков, пропагандистских подделок, проще говоря, липой. Дошло до того, что одна из американских социальных сетей напрямую заявила о возможности публикаций с призывами к «убийствам граждан России». Подобные призывы переходят все моральные и этические границы, присущие любой существующей цивилизации, особенно позиционирующей себя как эталон демократии, прав и свобод личности. «Мы понимаем, каким ресурсом обладает эта империя лжи, но против правды и справедливости она всё равно бессильна. Россия будет последовательно доводить свою позицию до всего мира. А позиция у нас честная и открытая, и всё больше людей её слышат, понимают и разделяют»[3].

Гибридная война нового типа стала новой «обыденной реальностью» институализации стратегического соперничества с Россией с целью консервации противоречащей объективному ходу развития человечества модели однополярного мира. Комплексная по своему характеру стратегия масштабной внешнеполитической, внешнеэкономической, военной, информационно-идеологической агрессии в глобальных мировых процессах в угоду достижения узкокорыстных геополитических целей приносит в жертву национальные экономики и жизненный уровень, как это имеет место в Евросоюзе, ставит под вопрос интеграционные процессы, перспективы глобальной экономики и международного разделения труда. Острые социально-экономические, военные и цивилизационные противоречия обнажили фактически исторический тупик глобалистского либерального развития капиталистической системы и общества потребления.

Современный мир переживает период трансформации. Увеличение количества центров мирового экономического и политического развития, укрепление позиций новых глобальных и региональных стран-лидеров приводят к изменению структуры мирового порядка, формированию новых архитектуры, правил и принципов мироустройства. Быстрое развитие информационно-коммуникационных технологий сопровождается повышением вероятности возникновения угроз безопасности граждан, общества и государства. Расширяется использование информационно-коммуникационных технологий для вмешательства во внутренние дела государств, подрыва их суверенитета и нарушения территориальной целостности, что представляет угрозу международному миру и безопасности[4].

Стремление транснациональных корпораций закрепить свое монопольное положение в сети «Интернет» и контролировать все информационные ресурсы сопровождается введением такими корпорациями (при отсутствии законных оснований и вопреки нормам международного права) цензуры и блокировкой альтернативных интернет-платформ. По политическим причинам пользователям сети «Интернет» навязывается искаженный взгляд на исторические факты, а также на события, происходящие в Российской Федерации и в мире. Насаждение чуждых идеалов и ценностей, осуществление без учета исторических традиций и опыта предшествующих поколений реформ в области образования, науки, культуры, религии, языка и информационной деятельности приводят к усилению разобщенности и поляризации национальных обществ, разрушают фундамент культурного суверенитета, подрывают основы политической стабильности и государственности. Пересмотр базовых норм морали, психологическое манипулирование наносят непоправимый ущерб нравственному здоровью человека, поощряют деструктивное поведение, формируют условия для саморазрушения общества. Увеличивается разрыв между поколениями. Одновременно нарастают проявления агрессивного национализма, ксенофобии, религиозного экстремизма и терроризма.

Традиционные российские духовно-нравственные и культурно-исторические ценности подвергаются активным нападкам со стороны США и их союзников, а также со стороны транснациональных корпораций, иностранных некоммерческих неправительственных, религиозных, экстремистских и террористических организаций. Они оказывают информационно-психологическое воздействие на индивидуальное, групповое и общественное сознание путем распространения социальных и моральных установок, противоречащих традициям, убеждениям и верованиям народов Российской Федерации. Россия рассматривает свои базовые, формировавшиеся на протяжении столетий отечественной истории духовно-нравственные и культурно-исторические ценности, нормы морали и нравственности в качестве основы российского общества, которая позволяет сохранять и укреплять суверенитет Российской Федерации, строить будущее и достигать новых высот в развитии общества и личности.

К традиционным российским духовно-нравственным ценностям относятся, прежде всего, жизнь, достоинство, права и свободы человека, патриотизм, гражданственность, служение Отечеству и ответственность за его судьбу, высокие нравственные идеалы, крепкая семья, созидательный труд, приоритет духовного над материальным, гуманизм, милосердие, справедливость, коллективизм, взаимопомощь и взаимоуважение, историческая память и преемственность поколений, единство народов России. Традиционные российские духовно-нравственные ценности объединяют нашу многонациональную и многоконфессиональную страну. Защита традиционных российских духовно-нравственных ценностей, культуры и исторической памяти осуществляется в целях укрепления единства народов Российской Федерации на основе общероссийской гражданской идентичности, сохранения исконных общечеловеческих принципов и общественно значимых ориентиров социального развития.

Формирование новых архитектуры, правил и принципов мироустройства сопровождается для Российской Федерации появлением не только новых вызовов и угроз, но и дополнительных возможностей. Перспективы долгосрочного развития и позиционирование России в мире определяются ее внутренним потенциалом, привлекательностью системы ценностей. готовностью и способностью реализовать свои конкурентные преимущества путем повышения эффективности государственного управления.

Сложившаяся ситуация является окном возможностей для России, первые санкции против которой были введены еще в 1137 г., когда Ганзейский союз немецких городов запретил продавать хлеб своему конкуренту – Великому Новгороду. Ливонский орден, Литва, Польша запрещали поставки и провоз через свою территорию в Россию оружия, не пропускали к нам мастеров искусств и оружейных дел. В отношении СССР действовали запреты на поставки технологий двойного назначения, как и многие другие бесчисленные ограничения и рестрикции. Вся история нашей государственности связана с преодолением внешнего противодействия русской цивилизации, какую бы государственную форму она не приобретала – Русь, Российская Империя, Советский Союз, Российская Федерация.

Как показывает история, такое внешнее давление на Россию приводит к противоположному результату. Оно, наоборот, сплачивает народ, делает страну сильнее и дает мощный импульс к развитию. «Мы пройдём через эти трудности и, наоборот, приобретём больше компетенций, больше возможностей чувствовать себя независимыми, самостоятельными, в конечном итоге пойдёт на пользу, как это было в предыдущие годы», – заявил Президент России В. В. Путин[5].

В медийном пространстве мировой политики нет вакуума. Просчеты, ошибки, невнимание, незаинтересованность одних её акторов незамедлительно возмещаются активностью других. Принципиальное значение в данном контексте для специалистов в области стратегических коммуникаций имеет задача отстаивания информационного суверенитета как неотъемлемой составной части суверенитета государственного. Национальные интересы Российской Федерации – объективно значимые потребности личности, общества и государства в безопасности и устойчивом развитии. Стратегические национальные приоритеты – важнейшие направления обеспечения национальной безопасности и устойчивого развития России. Национальные интересы всегда доминировали, доминируют, и на обозримую перспективу будут доминировать во взаимоотношениях суверенных государств – главных акторов современных международных отношений. В трансграничном коммуникационном медийном пространстве в контексте гибридной войны реализуется тактика идеологических диверсий и информационных войн, психологические операции с использование передовых информационно-коммуникационных технологий, главным объектом которых являются родившиеся после 1981 г. «поколения Y и Z».

Любая самая современная инновационная высокая технология нейтральна по своей сути в отношении к ценностям, интересам и приоритетам государства, общества и индивидуума до тех пор, пока человек не придаст ее практическому применению соответствующее целевое назначение. Тогда технология принимает характер, соответствующий ценностям и устремлениям ее обладателей. Технологии комплексного сбора и аналитической обработки колоссальных объемов данных, несомненно, революционный шаг в контексте четвертой промышленной революции, призванной весьма кардинальным образом изменить в вполне обозримом будущем многие аспекты окружающего нас мира. Технологии трансграничного распространения информации резко усилили опасность кибератак, в т. ч., направленных на объекты критической государственной инфраструктуры. Глобальные СМИ, «новые медиа», преимущественно цифровые платформы и другие информационно-коммуникационные ресурсы, за исключением медийных групп «Россия сегодня» и «Аль-Джазира» со штаб-квартирой в Дохе, (Катар), являются транснациональными IT компаниями из США, которые фактически доминируя в международном информационном онлайн пространстве, что представляет собой фундаментальное изменение в структуре медийного пространства мировой политики.

Последовательное отстаивание Россией своих национальных интересов, активное противодействие киберпреступности и идеологическим диверсиям, в современных условиях неминуемо ведет к еще более жесткому противостоянию и еще большему усилению русофобского контента глобальных информационных потоков. Открытое противопоставление ценностных ориентиров в медийном пространстве современного мира также формировалось на протяжении последних десятилетий, является закономерным объективным следствием становления России в качестве полноправного самостоятельного актора современных международных отношений, готового отстаивать и активно отстаивающего свои национальные интересы на международной арене.

Глубинные трансформации в медийной картине мира, обусловленные становлением нового мирового порядка, настоятельно диктуют необходимость углубленного изучения на основе критически-объективного подхода теорий, концепций, технологий, форм и методов, в значительной степени – тактических и стратегических целей медийной политики, реализуемой в интересах реализации национальных интересов России. Задача освоения теоретического и инструментально-прикладного инструментария современной политической коммуникации обусловлена беспрецедентным своеобразием современной медийной среды, которая сформировалась под воздействием взаимного наложения, синергии трех основных факторов – достижений четвертой промышленной революции, необходимости вынужденной адаптации к т. н. новой обыденности – качественно новой коммуникационной ситуации в мире в результате пандемии корона-вируса-19 и всех его последующих штаммов с имевшими место повсеместными локдаунами и глобальным уходом человечества в онлайн-пространство, а также вследствие возникновения новой политической реальности – совокупности решительных действий России по формированию нового многоцентричного мира. Каждый из этих факторов имеет самостоятельное значение и требует междисциплинарного комплексного изучения.

Медийная политика России является системной, последовательной, имеющей правовой и идеологический характер деятельности, выполняющей функции государственного управления в информационно-коммуникационной сфере. На каждом отдельно взятом этапе становления российского общества и российской государственности с момента распада Союза ССР и обретения Российской Федерацией государственного суверенитета медийная политика соответствовала адекватным потребностям каждого такого исторического этапа требованиям и потребностям общества и государства. Рассмотрение различных периодов формирования и последующего развития медийной политики России во вне исторической закономерности этапов ее эволюции является в принципе неправильным и не отвечающим требованиям исторической объективности.

Построение открытого демократического информационного общества и единого открытого информационного пространства неизменно рассматривалось в качестве приоритетной задачи обеспечения защиты конституционных прав и свобод российских граждан. Реальные возможности ее реализации в практической деятельности государства на каждом отдельно взятом историческом отрезке времени обуславливались существовавшими в стране реальными экономическими и техническими возможностями и достигнутым уровнем технологического развития отечественной информационно-коммуникационной сферы.

Медийная политика России обретала свои нынешние черты одного из приоритетных направлений комплексной политико-идеологической деятельности всей вертикали российских органов государственной власти и управления по мере и в прямой взаимосвязи с масштабными процессами укрепления всей российской государственности. На различных этапах ее эволюции происходило осознание важности разноплановой активности по решительному отстаиванию национальных интересов страны, в том числе, ее информационного суверенитета и информационной безопасности, адекватной внешним и внутренним условиям развития современной демократической России, уровню и степени внешних и внутренних угроз ее информационному суверенитету и национальной безопасности в целом.

Последствия происходящих в практической глобальной коммуникации перемен формируют медийную картину мира на относительно продолжительный период времени, оказывая значительное воздействие как на мировую политику, так и на международные отношения. Применяемые практики корректируют устоявшиеся десятилетиями теоретические концептуальные постулаты политической коммуникации, которые, безусловно, сохраняют свою методологическую важность и значимость, создавая научный фундамент для дальнейшей разработки вопросов теории и практики стратегической коммуникации, как главного инструмента управления общественным сознанием, адекватной условиям и требованиям сегодняшнего мира.

Анализ проблематики медийного обеспечения современных международных отношений и мировой политики направлен на дополнение существующих программ подготовки и переподготовки специалистов в области медийной политики, массовой информации и коммуникации, информационного обеспечения (сопровождения) внешней политики, а также международных отношений и государственного управления, содействует повышению практикоориентированности профильного учебного процесса с целью последовательного формирования у обучающихся знаний, умений, навыков и компетенций медийных специалистов широкого профиля.

Такой подход отвечает потребностям в специалистах внешнеполитического аппарата Российской Федерации (коммуникационное сопровождение внешней политики РФ), практически всех звеньев системы государственной вертикали органов власти и управления (подразделения по связям с общественностью федерального, регионального уровней вплоть до органов местного самоуправления), коммерческого сектора (коммуникационные структуры оперирующих на международных рынках российских ТНК и ТНБ, госкорпораций, отечественных компании крупного и среднего бизнеса), общественных и некоммерческих организаций, а также различных международных структур с российским представительством.

Задача формирования специалистов в сфере коммуникации и медийной политики в условиях новой политической реальности, четвертой промышленной революции видится в формировании устойчивых навыков, компетенций и знаний по созданию четко обусловленных смысловых заданий для технологической разработки соответствующих алгоритмов, как инструментов цифровой экономики. Что немаловажно с точки зрения определения параметров достижения необходимого для государственных органов, политической партии, бизнес-структуры или общественной организации конечного продукта – возможности в онлайн условиях обрабатывать огромные объемы данных и также в режиме реального времени вырабатывать стратегию и тактику реакции на результаты обработки этих данных.

Учебное пособие формирует целостное представление о трансформациях, происходящих под влиянием передовых информационно-коммуникационных технологий в медийном пространстве современного мира. Обобщены формы, методы и средства коммуникации в современных условиях инновационной экономики, которые представляют практический интерес для подготовки специалистов соответствующего профессионального профиля. Пособие призвано дать импульс творческой активности студентов, изучающих соответствующий набор дисциплин в рамках учебных программ и мастер-классов по направлению подготовки «Медиакоммуникации», предоставив им в распоряжение исходный базовый материал в объеме, необходимом для дальнейшего успешного освоения избранной ими будущей профессии в качестве высококвалифицированных специалистов широкого профиля в области медийной политики, коммуникации, ИКТ, информационного сопровождения внешнеполитической активности, а также коммуникационной работы в рамках всей вертикали органов государственной власти и управления. Затронуты вопросы, связанные с эволюцией теории коммуникации применительно к современным подходам выстраивания внутренних и внешних коммуникаций в бизнес-среде. Дается разъяснение основных понятий, позволяющих ориентироваться в современной профессиональной лексике.

Глава 1

Понятие мидийой составляющей современных международных отношений и мировой политики

В конце первого-начале второго века н. э. в Китае Чай Лунем была изобретена бумага, сохраняющая и в наши дни свое первозданное значение материального носителя информации. Изобретение письменности и связанные с этим колоссальные изменений в способах хранения информации привели к первой информационной революции. Изобретение книгопечатания в Китае в XI веке и – особенно – в Западной Европе в середине ХV века – вторая информационная революция – кардинальным образом расширили возможности распространения и тиражирования информации. В известной степени была трансформирована социальная структура механизма обеспечения доступа к знаниям, что заложило важную основу для возникновения последующих буржуазных революций. Третья информационная революция связана с изобретением электричества и качественно новых технологий, и средств записи, воспроизведения, а в последствии и скоростной передачи информации (фотографии-дагеротипии, фонограф, радио, телефон, телеграф, кинематограф) в конце XIX века. Информация превратилась в товар, реализуемый массовым порядком в реальном времени. Закономерно возникла постоянно разрастающаяся в масштабах система определенного информационного взаимодействия уже в масштабах всего общества между властью и населением, включая межличностные отношения. Деятельность средств массовой информации становится трансграничной.

С середины ХХ века интенсивность набирает четвертая информационная революция. В ее основе лежит практически неограниченная в географии распространения электронная обработка информации на основе применения вычислительной техники, бурного развития телекоммуникационных технологий, спутниковых и оптоволоконных систем связи, переход к повсеместному использованию персональных компьютеров с их массовым производством начиная с 1977 г. В 1986 г. американский историк и социолог, профессор коммуникаций и социологии Анненбергской Школы коммуникации при университете Южной Калифорнии Э. Р. Бениджер, известный мировой авторитет в области исследований технологических и экономических истоков информационного общества, разработал концепцию пятисекторной модели информационного общества[6].

Первый сектор – извлечение материи из окружения для продуцирования энергии. Второй – синтез материи и энергии в более организованных формах. Третий – инфраструктура распределения материи и энергии в системе. Четвертый – параллельная инфраструктура сбора, обработки и распределения информации, необходимой всем живым системам для контроля за материальными потоками. Пятый – социальное программирование и коллективное или репрезентативное принятие решений для осуществления контроля. Прошедшие более тридцати лет подтвердили правильность идей, заложенных в концепции Э. Р. Бениджера, согласно которым четвертый и пятый секторы являются сугубо информационными. Практически все развитые страны постиндустриального мира движутся в направлении именно такой пятисекторной модели современного информационного общества. Информация понимается как важнейший национальный ресурс, являющийся отдельным приоритетным направлением государственной политики в самом широком смысле этого понятия.

В современных условиях имеет место переход к качественно новому этапу инновационной экономики, индустрии 4.0. Наиболее важным компонентом развития цивилизации стала информационная революция. Ее неизбежность с точки зрения факторов лавинного нарастания глобальных информационных массивов и стремительного прорывного совершенствования коммуникационных технологий в середине ХХ века была предсказана многими учеными-кибернетиками, в особенности идеологами информатизации Н. Винером и Д. Беллом (США). Принципиально новый качественный уровень цифровых информационных онлайн технологий обусловил возникновение и качественно нового этапа в эволюции процессов информатизации всех без исключения сторон общественной жизни. Они стали неотъемлемым, а по ряду направлений и доминирующим фактором, и мировой, и национальной политики, и глобальной и внутристрановой экономики, и общественно-социальной, культурной жизни практически каждого государства и народа.

Важнейшим ресурсом периода аграрной революции была земля. В эпоху первой промышленной революции (1760–1840 гг.) – железо – паровая машина, железные дороги. Для второй промышленной революции (XIX – начало ХХ века) – электричество, переход к конвейерному производству. Третья (вторая половина ХХ века) – ЭВМ, полупроводники, Интернет, персональные компьютеры. В информационном обществе основным сырьевым ресурсом становятся информационные данные. Информация является исходным ресурсом для разработки государственной политики и осуществления государственного управления в любой сфере жизнедеятельности общества и государства. Кто владеет информацией, тот владеет миром, сказал в свое время У. Черчилль. Спустя десятилетия президент США Р. Никсон, выступая в Совете национальной безопасности США по вопросам финансирования оборонных расходов, заявит: доллар, вложенный в информацию и PR, более ценен, чем десять долларов, вложенных в системы вооружений. Современные информационно-коммуникационные технологии становятся доминирующим фактором глобализации. Именно в этом и заключается особая специфика в т. ч. уже начавшейся в индустриально развитых странах мира четвертой промышленной революции. Научно-технический прогресс последних десятилетий обусловил революционный прорыв в развитии информационных технологий.

Гигантский, постоянно растущий объем информации касается всех и каждого. Разведывательное сообщество США, как показали разоблачения последних лет, ведет глобальный сбор информации по всему миру, отслеживая даже разговоры по личным мобильным телефонам глав государств и правительств наиболее близких партнеров по НАТО. Хорошо известен прецедент с прослушкой АНБ канцлера ФРГ А. Меркель. Согласно последнему ко времени в открытом доступе отчету Бюро судебной статистики «Жертвы кражи личных данных, 2021 год», около 23,9 млн жителей США в возрасте 16 лет и старше (9 процентов населения) столкнулись с кражей личных данных за год, а примерно один из пяти граждан этой страны (22 %) – в своей жизни[7]. Фирмы из сектора частного бизнеса в США собирают и выставляют на продажу до 75 тысяч единиц данных на каждого среднестатистического американского потребителя. Открыто коммерциализируются сведения, относящиеся к категории личных конфиденциальных данных. За 100 млн долларов США частным фирмам предлагался электронный банк данных доверительной информации из личных дел американских школьников. Фирма Medbase 200 из штата Иллинойс продавала фармацевтическим концернам под видом маркетинговой информации по цене 79 долл. за тысячу имена и фамилии потенциальных потребителей тех или иных медицинских препаратов – например, реальных жертв бытовых и сексуальных преступлений, больных СПИДом и ВИЧ-инфицированных лиц.

Facebook/Meta (признан в России экстремистской организацией) официально признал факт утечки персональных данных 84 млн пользователей со всех континентов планеты. Личное состояние М. Цукерберга за пару дней сократилось почти на 8 млрд долл. Из-за резкого падения акций его компании она подешевела почти на 40 млрд. Данные похитила британская компания Cambridge Analytica, основанная в 2013 г. как филиал английской Strategic Communication Laboratories (SCL Group) для участия в политических кампаниях на территории США. Достоянием гласности в 2018 г. стали связь фирмы с правительством Англии, ее вмешательство в более чем 200 выборных кампаний по всему миру, включая Соединенные Штаты, Аргентину, Индию, Кению, Нигерию и Чехию. Cambridge Analytica участвовала в 44 политических кампаниях начиная с 2013 г. в США.

Компания имела доступ к секретным данным Минобороны Британии и вела совместные разработки с ним ряда проектов, в частности, под кодовым названием Duco (2014 г.), по исследованию реакции людей на распространяемую правительством информацию по различным общественно значимым проблемам. 548 тыс. фунтов компания получила за разработки, связанные с анализом методики влияния на изменение политических настроений и общественно-социальных поведенческих моделей различных целевых аудиторий, включая двухмесячный курс обучения персонала НАТО.

Расследование, проведенное журналистом британского телеканала Channel 4, который, выдавая себя в 2017–2018 гг. за лицо, заинтересованное в оказании влияния на выборы в Шри-Ланке, показало, что в систему работы Cambridge Analytica входил сбор компромата, практика провокационной дачи взяток и другие методы дискредитации политических оппонентов, в т. ч., посредством размещения компрометирующих их данных на различных сайтах и платформах социальных сетей. Власти США, Великобритании и ЕС призвали Facebook дать объяснения по поводу кражи персональных данных почти ста миллионов пользователей. Подбрасывались домыслы о т. н. «возможном русском следе» в этом киберпреступлении. Парадоксально, но самого киберпреступника – Cambridge Analytica – никто на Западе ни о чем особо не спрашивали ни к какому ответу, по существу, о вмешательстве в выборные процессы стран «передовой демократии» не призвал.

В мае 2018 г. Cambridge Analytica подала на волне разоблачений прекратила свою деятельность. В июле 2019 г. было Федеральная торговая комиссия США оштрафовала Facebook на 5 млрд долл. из-за нарушений конфиденциальности. Еще 500 тыс. фунтов стерлингов было уплачено Управлению комиссара по информации Великобритании за то, что платформа подвергла данные своих пользователей серьезному риску причинения вреда. Cambridge Analytica более не существует, но никто не в состоянии сказать, сколько еще таких компаний государственного, коммерческого, военного или государственно-частного характера систематически и целеустремленно занимаются такой же деятельностью.

Действительно, самая современная ИКТ-технология нейтральна в отношении к человеческим ценностям до тех пор, пока организатор коммуникации не определит цель ее применения как средства воздействия на реципиентов целевых аудиторий. Тогда технология обретает ценностные целевые ориентиры ее человеческого создателя. В наиболее полной мере сказанное относится именно к технологиям сбора, обработки и распространения информации. Информационно-коммуникационные технологии выступают в качестве основного средства цивилизационного прогресса, соединяя в себе воедино и одновременно для человечества и колоссальное благо, и глобальные угрозы, и совершенно новые вызовы.

Благо – открывая совершенно новые горизонты развития инновационной цифровой экономики, трансграничного общения миллиардов людей по всей планете, обеспечения беспрепятственного доступа в режиме реального времени к колоссальным массивам знаний и информации, превращая коммуникацию в действительно всеобъемлющий фактор развития нашей цивилизации.

Угрозу – неизбежно порождая те ее все более новые и опасные формы и виды, на которые человечеству еще придется искать адекватные средства противодействия. От проблематики разрушения личного пространства и переживающих качественно новую фазу технологического совершенствования информационных войн до нового феномена XXI столетия – уже ставших реальностью нашего времени массированных кибератак и кибервойн, абсолютно новых форм конфликтов, не регулируемых в должной мере ни существующим международным законодательством, ни эффективными механизмами международного противодействия.

Глобальная коммуникационная сеть Интернет стала оружием в новой форме войны, когда речь идет уже не о физическом уничтожении противника, а о блокировке трансграничной информационной системы даже при помощи довольно простых мер, как искусственное возникновение сбоев в сети или передача огромных объемов лишенных смысла данных с целью полной или частичной ее перегрузки и отключения.

Вызовы – в частности, связанные с развитием искусственного интеллекта и робототехники. Ожидается, к примеру, что к середине 2020 г. 90 процентов всех информационных сообщений в СМИ будут автоматически генерироваться на основе соответствующих алгоритмов, полностью исключая какое-либо участие человека. Другой аспект – неготовность мирового сообщества в целом к имеющим место постоянно ускоряющимся практически в геометрической прогрессии темпам развития информационной составляющей нынешней глобальной мировой системы.

Полномасштабное вовлечение современного государства в целенаправленное регулирование медийной политикой является, таким образом, исторически закономерным, правомерным и необходимым для развития любого современного постиндустриального общества действием в интересах оптимизации государственного управления с целью создания полномасштабного открытого информационного национального пространства. Такая сфера деятельности государства обуславливается в первую очередь национальными интересами, направленными на укрепление информационного суверенитета, обеспечение информационной безопасности, целостности национального информационного пространства, его адекватной интеграции в мировое информационное пространство при строгом соблюдении отмеченных выше национальных интересов и национальной информационной суверенности.

Полный или частичный отказ от национального информационного суверенитета, пренебрежение в любой форме требованием неукоснительного соблюдения национальных интересов в информационной сфере неминуемо ведут к потере контроля над национальным суверенитетом в целом. Такова непреложная истина нашего времени, времени прекращения существования биполярного мира и идущего процесса выработки путей перехода к миру подлинно многополярному, времени т. н. «гибридных» войн, санкционной политики, крайней идеологизации всей системы международных отношений, кибертерроризма и киберпреступности.

В медийном пространстве диджитализируется понятие доверия, и главный вопрос, который становится сердцевиной любой успешной коммуникации в инновационной экономике, в условиях которой технический прогресс обуславливает новые границы этических проблем, сегодня звучит следующим образом – как создать алгоритм доверия? И в политике, и в бизнесе третьего тысячелетия существенно нарастает серьезное внутреннее противоречие между основополагающими для коммуникации принципами объективности и достоверности и главными функциональными задачами медийной активности. Для бизнеса это максимизации извлекаемой из деятельности коммерческой структуры прибыли. Для политики – формирование отвечающего потребностям власти общественного мнения, включая задачу государственной информационной политики как управленческой функции современного государства по управлению общественным сознанием.

Переход в эпоху цифровых инновационных технологий связан с определенным отставанием осознания предстоящих, а в ряде случаев, уже происходящих коренных перемен в жизни общества под воздействием четвертой промышленной революции в самых различных отраслях. Новые коммуникационные технологии периода экономики инноваций носят универсальный характер и, в принципе, в целом в одинаковой мере применимы в государственной информационной политике, для задействования структурами по связям с общественностью политических и государственных структур, в бизнесе, в общественных организациях, в любых коммерческих и некоммерческих объединениях.

Меняется профессиональный мир медийной политики. Значительные трансформации переживает мир журналистики, где в течение последних лет появился целый ряд новых профессий. СМИ уже не являются главной целевой аудиторией коммуникации и утратили в известной степени роль основного источника формирования общественного мнения. Мнению блогеров, друзей и знакомых в социальных сетях люди в своей массе доверяют подчас гораздо больше, чем традиционным источникам информации. Изменились методы достижения главных целей политической коммуникации в общем контексте известной модели двусторонней симметричной коммуникации. С одной стороны, это три центральных компонента – содержательный контент, доверие и репутация. Огромную роль стал играть равноправный взаимно уважительный диалог организатора коммуникации с ее адресатом, обратная связь с аудиторией, когда организатор коммуникации говорит со своей аудиторией все больше напрямую через социальные сети и ему все менее требуются посредники в виде газет, журналов, теле-и радио станций. С другой – т. н. твиттерная дипломатия, т. н. черный и серый PR, потоки фейковых псевдоновостей, возрождение Западом «револьверной журналистики» периода холодной войны, информационных войн, оголтелой русофобской истерии в глобальном медийном пространстве. Явный дисбаланс в сторону циничной лжи, сознательной дезинформации, пост-правды, формирования псевдореальности медийными средствами как метод идеологического сопровождения внутренней и внешней политики в общем контексте стратегического противоборства с Россией.

Все акторы медийного пространства мировой политики играют регулярную роль в глобальной политике и взаимодействуют с правительствами. Дуализм подхода к оценке значимости в мировой политике государственных и негосударственных акторов – реализм и плюрализм, более не является открытым для научной дискуссии вопросом. С одной стороны, вследствие того, что государства более не рассматриваются в современной западной научной мысли в качестве однородных взаимосвязанных субъектов, они должны анализироваться как открытые системы, имеющие множество каналов для правительственной и транснациональной связи со всеми иными международными системами. Негосударственные акторы, в свою очередь, не подменяя государство и не занимая его роли ключевого, центрального актора международных отношений, играют все возрастающую роль в мировой политике, особенно в ее медийной составляющей.

Происходит масштабное усиление процесса взаимного влияния государственных и совокупности всех других негосударственных акторов мировой политики. При этом границы, разделяющие политическую культуру и политические системы каждой страны, в значительной степени в ряде регионов мира размыты, однако каждая страна является подсистемой в рамках глобальной политической системы. Возрастание фактора нарастающего активного медийного присутствия негосударственных акторов в мировой политике не ведет к отмене базовых критериев, связанных со значимостью понятий национального суверенитета и информационного суверенитета как его неотъемлемой составной части, наличия национальных интересов в том числе, в медийной политике и политической/ внешнеполитической коммуникации. Модель медийного выбора, сделанная средствами массовой информации при освещении событий, обуславливается меняющимися приоритетами в политических повестках дня, определяемых именно государствами.

Медийная составляющая мировой политики формируется многовариантным воздействием н нее различных акторов – ведущую роль в определении информационной повестки дня могут играть правительства, вторичную, с позиций ценностно-мировоззренческих – социальные сети, средства массовой информации, НПО, ТНК и другие негосударственное акторы. Сфера идей влияет не только на повестку дня, но и на политические результаты современной мировой политики. Медийное обеспечение международных отношений представляет собой комплекс информационных, образовательных, научно-просветительских и иных мер, направленных на обеспечение политической коммуникации актора международных отношений.

Интернационализация и глобализация коммуникационных процессов, их выход за национальные рамки неминуемо связан с проблематикой соотношения особенностей той или иной культуры, ее традиций, менталитета и общих основ профессиональной деятельности. Основатель Института по связям с общественностью (IPR, 1948 г.) и Ассоциации по связям с общественностью (IPRA, 1955 г.), автор восемнадцати книг о связях с общественностью в период формирования научного осмысления этого вида коммуникации С. Блэк подчеркивал, что указанная проблема разрешается понятием двух коммуникационных миров – первый – это теория коммуникации, которая в различных странах одна и та же, второй – практика, которая в значительно большей степени зависит от экономических факторов, деловых традиций, языка, культуры и религии[8]. С глобальным трансграничным возрастанием объемов данных, обрабатываемых посредством технологий Big data, пропорционально растет и число взаимосвязанных алгоритмов, на основе которых эти технологии анализируют собранную информацию. Но в настоящее время большинство технологий Big data не в состоянии дать точный ответ, какие из таких взаимосвязей правильные, а какие нет. Тем более, что большинство выводов, которые делаются при использовании технологий компьютерной обработки «больших данных» практически невозможно верифицировать в реальной практической жизни.

В сфере бизнеса, например, перенос акцент в рамках интегрированных маркетинговых коммуникаций и маркетинг микста от рекламы в сторону размещения насыщенного содержательного контента обусловил феномен того, что контент маркетинг в форме его синергии с маркетингом в первую очередь в социальных сетях все более превалирует над классическим продуктовым маркетингом. Возникает, однако, вопрос – способны ли они всегда и везде производить такой содержательный контент. Решающее условие успешной коммуникации в контексте бизнеса имеет приоритет не усилий по продвижению товара/ услуги, а стремление предоставить решение проблемы потребителя с использованием конкретного товара/услуги. Коммуникация не является средством убеждения потребителя, а инструментом его объективного информирования о подтвержденной другими пользователями практической значимости и объективной целесообразности применения продвигаемого продукта в направлении принятия самостоятельного решения о его приобретении. Это и есть суть современной коммуникационной модели в сфере бизнеса, как она преимущественно имеет место в настоящее время в теории и на практике в промышленно развитых странах в своей онлайн или офлайн форме.

Как в политике, так и в бизнесе, медийная политика обрела значение функции управления общественным сознанием людей/электората/общественного мнения и/ или его отдельных целевых аудиторий/потребителей товаров и услуг. Отмеченная тенденция в еще более полной мере будет характерна и для наступающей эпохи мета вселенной, как виртуальной среды, сочетающей в себе физические и цифровые объекты и создающую некую перекрестную реальность (XR), объединяя цифровое и физическое в различной степени за счет техник дополненной реальности (AR), смешанной реальности (MR) и виртуальная реальности (VR), делая технически реальной появление иммерсионной цифровой сферы, которая уменьшает границы между физическим и виртуальным миром, ведя к появлению новых цифровых продуктов и услуг, создающих ценность и имеющих практическое применение.

Происходит взаимная конвергенция медийной политики, политической коммуникации и политического действия, идентичность на практике в большинстве случаев понятий политики и коммуникации или коммуникации как медийного ресурса осуществления политики. Понимание мировых политических процессов, достижение результативности действий в рамках мировой политики, эффективная внешнеполитическая активность в современной системе международных отношений во многом являются следствием выстраивания акторами медийной политики коммуникационной активности в глобальном, региональном и национальном масштабах, которая отвечает национальным интересам ее организаторов и является адекватной по своим техническим и содержательным параметрам требованиям времени.

Главным медийным актором современной медийной политики остается государство. В известной степени трансформируются такая функция ведущих международных государственных и неправительственных организаций, общественных движений, формальных и неформальных институтов гражданского общества, церковных институтов. Беспрецедентного уровня достигла роль СМИ, особенно – т. н. глобальных новых медиа, а также транснационального бизнеса, выполняющих функцию ключевых акторов медийного пространства современной мировой политики. Реальная степень медийного участия всех этих медийных акторов мировой политики – за исключением безусловного признания государства – в глобальной политике не адекватна принятому в современной науке определению приоритетности главных акторов мировой политики и международных отношений. Являясь одновременно и объектом, и субъектом мировой политики, глобальные СМИ, т. н. новые медиа, транснациональный бизнес, играют в процессах и формирования повестки дня мировой политики, и ее осуществления значительно объективно большую роль, чем отдельные международные государственные или неправительственные международные организации или институты гражданского общества.

Междисциплинарный комплексный углубленный анализ таких акторов формирует методологическую основу практических действий по реализации стратегической задачи отстаивания национальных интересов, информационного суверенитета, информационной безопасности современного российского государства, активного участия России в формировании и осуществлении актуальной повестки дня мировой политики, продвижения объективного имиджа страны в на международной арене, наступательного отстаивания ценностей в глобальном мировоззренческом идейно-информационном противоборстве. Все отмеченное выше в полной мере имеет отношение к задаче отстаивания и продвижения национальных интересов Российской Федерации, защите ее государственного – и как его неотъемлемой составной части – информационного суверенитета, традиционных ценностей нашего многонационального, многоконфессионального населения.

Особенностью рассмотрения теории структурного функционализма в рамках медийной составляющей политического пространства заключается в том, что акцент ставится не на понятия структуры политической системы в целом, а на одну из ее подсистем: структуру организации медийной политики, политических коммуникаций и взаимодействия участников данного процесса.

Согласно разработанным концепциям Т. Парсонса, важно исследовать не только самого актора, но и его деятельность в рамках общества, вся система строиться благодаря социальным взаимодействиям. Каждый из акторов обладает собственными целями, идеями и установками. Помимо этого, наше внимание сконцентрировано на идеологической составляющей социального процесса, где не имеет место противостояние интересов акторов, несмотря на это система считается нормально функционирующей. Преломляя позицию Т. Парсонса, в интернет-пространстве вся система построена на социально-виртуальном взаимодействии пользователей сети. Каждый аккаунт, подобно личности, имеет свои индивидуальные черты, собственные цели в использовании социальных коммуникаций. Вследствие специфики интернет-пространства, где информационные сообщения и потоки, по большей части, не подвластны жесткому контролю, столкновение интересов неизбежно, и крайне необходимо выстраивать определенную культуру интернет-общения.

В противоположность Т. Парсонсу, Р. Мертон утверждал, что система способна нормально функционировать только при нормах, носящих исключительно позитивный характер. Каждая часть системы является функциональной для всей системы в целом. Когда все институты общества являются малыми атрибутами всей системы, это никак не коррелирует с политико-идеологическими принципами функционирования стратегических коммуникаций современного мира. Преломляя позицию Р. Мертона, интернет-пространство не способно отвечать всем вышеупомянутым требованиям, при использовании социальных коммуникаций и разрозненности мнений акторов, невозможно существование норм сугубо позитивного характера. Примером этому можно рассматривать наличие «черного PR» или любых других инструментов политической борьбы.

Также нет оснований полагать, что в рамках интернет-пространства функционирование одной подсистемы способно поддерживать работу системы в целом, интернет-пространство и взаимоотношения участников в нем построены на постоянном взаимодействии. Интернет-пространство является собирательным образом как некое виртуальное пространство, но заполненное совершенно материальными политико-идеологическими, мировоззренческими смыслами и идеями.

Согласно Т. Парсонсу, общество – это самоорганизующиеся системы, где каждая из систем имеет две оси координат: векторы внутренних и внешних связей и факторы окружающей среды. Функционирование социальных систем осуществляется как процесс социального действия, ориентированного на определенные ценности, которые Т. Парсонс разделяет на пять основных групп в оппозиционной связи:

– «универсализм – партикуляризм»,

– «достижение – предписывание»,

– «аффективность – нейтральность»,

– «специфичность – диффузность»,

– «ориентация на себя – ориентация на коллектив».

По мнению Т. Парсонса, социальная система функционирует нормально только в тех случаях, когда решаются следующие «системные задачи»: неуклонно поддерживаются ценностные образцы системы, обеспечивается системная интеграция, имеются условия для достижения системной цели, обеспечивается адаптация.

Обращение к теории символического интеракционализма (Дж. Мид, К. Леви-Стросс, Г. Блумер) дает возможность изучения взаимодействия между акторами медийной политики, как непрерывный диалога, в процессе которого они наблюдают, осмысливают намерения друг друга и реагируют на них). Теория социального обмена (Дж. Хоманс, М. Вебер, Т. Парсонс) позволяет вести анализ медийного пространства преимущественно через процессы коммуникационного взаимодействия. Теория социального действия (М. Вебер, Т. Парсонс) – рассматривать непосредственное взаимодействие между индивидами. Теория социальных изменения (Р. Мертон) – исходить из примата факта использования политических коммуникаций в изменении общественного сознания. Теории социального конфликта (М. Вебер, Г. Спенсер, Л. Козер, Р. Дарендорф, Р. Парк) создают методологическую базу для анализа возникновения и развития конфликтов в рамках действия социальных медиа.

Теория социальной мобильности, динамики и стратификации (П. Сорокин) формирует видение социальных коммуникаций как возможного социального лифта). Феноменологической теория (А. Шютц) – осмысление переходов из одного состояния в другое без детального рассмотрения механизма этих переходов, на примере эскалации политической активности в политической системе координат. Теория социальных установок (У. Томас, Ф. Знанецкий) – изучение предрасположенности/ склонности субъекта к совершению определенного социального поведения; при этом предполагается, что аттитюд имеет сложную структуру и включает в себя ряд компонентов: предрасположенность воспринимать, оценивать, осознавать и, как итог, действовать относительно данного социального объекта/явления определенным образом).