Я знаю – ты вспомнишь! – 2

Глава 1

Анжелика

– Тётя Ангел, привет! – звонко крича, ко мне в кабинет забежала Марика.

Я встала с места и поймала эту егозу на руки. Расцеловала её румяные от морозного декабрьского воздуха щёчки.

– Приветик, Шоколадка! Как твои делишки? – спросила, снимая с неё зимнюю одежду и растирая прохладные ручки.

– У меня всё хорошо! А ты когда к нам в гости с Максимом придёшь? – с детской непосредственностью задала интересующий её вопрос Марика.

При упоминании имени её дяди во мне всё перевернулось, заставив руки задрожать, а сердце – замереть, будто пытаясь не пустить эти воспоминания дальше в голову. Но я и так ничего не могла вытравить из себя. Я просыпалась и засыпала с мыслями о синих, цвета ночного неба, глазах, волнистых волосах, улыбке, при которой вся моя душа замирала от счастья. Максим приходил ко мне во снах каждую ночь. Протягивая свою сильную руку, звал, но стоило мне приблизиться к нему, как он растворялся, оставляя после себя горечь и следы слез на подушке.

Прошло уже четыре месяца после того трагического случая на сцене конференц-зала дворца «Космонавтов», который разделил наши жизни на «до» и «после». Я так и осталась в том прошлом отрезке времени, где была счастлива и любима, где строила радужные планы и мечтала о безоблачном будущем. Но, по воле чьей-то прихоти, или злого рока, я осталась наедине со своей болью, плачем израненного сердца.

Максим пробыл у нас в клинике три недели, но за это время вспомнил только своих близких людей – Константина Максимовича, Ирину Сергеевну, Киру с Марикой. Даже Бес пока для него был за гранью узнавания. Память Максима будто возвращалась из самих истоков: он вспоминал ничем не примечательные моменты из своего детства, юности, а вот взрослая жизнь пока ускользала от него, играла в прятки. Его родные, когда узнали, что Максим не помнит меня, постоянно были рядом, поддерживали, успокаивали, уверяли, что через несколько дней он все вспомнит. Но, увы, этого не происходило. И к тому же, Александр Фомич стал настаивать на переводе Максима в его клинику, аргументируя свою спешку тем, что чем скорее начнет его обследовать, тем быстрее поймёт, какова причина амнезии и назначит лечение.

Я несколько раз разговаривала с Захаром, но он, в принципе, не видел ничего странного в действиях столичного нейрохирурга.

– Анжелика, я не могу оспаривать его слова, так как он более опытный специалист и изучал, как я понял, конкретно все виды амнезий, причины их развития и методы реабилитации. Я понимаю, что ты боишься и переживаешь, но причин не доверять не вижу. – успокаивал Захар, ободряюще улыбаясь.

Вот только подозрительность и неприязнь к господину Краснову у меня с каждым днём росли в геометрической прогрессии, как и недоверие. Я не понимала себя, но и не прислушиваться к своей интуиции уже не могла. Попросила папу Мишу навести справки на Александра Фомича, но кроме той информации, что уже слышали от него, ничего выявить не удалось. Да и репутация у него была почти идеальной.

Мама Максима и Кира уговаривали меня поехать с ними в Москву, жить у них в доме, чтобы быть ближе к Максиму, но я колебалась. Во-первых, помнила настоятельные рекомендации нейрохирурга не бередить память насильно, а во-вторых, ко мне была запись на несколько операций. Отказать людям, ждущим своей очереди, из-за своего положения, я не могла.

Поэтому, уже через неделю, в дождливое осеннее утро, я с Кариной и папой Мишей провожала семью Верновых, давая им улететь в Москву без меня. Все то время, что Максим пробыл в клинике, я никогда не оставалась с ним наедине. Даже когда папа Миша попросил проконсультировать по УЗИ сердца, я в палату вместе с собой затащила и Карину. Выше моих сил было смотреть на любимое лицо и понимать, что в глазах нет искорки узнавания. Это рвало моё сердце на части!

Когда все стали прощаться перед посадкой, я стояла в стороне от всех и члены семьи Верновых по очереди подходили ко мне. Мы говорили друг другу прощальные слова и крепко обнимались. Я, уже по привычке, держала на руках Марику. В тот момент, когда Кира, поцеловав меня, протянула руки, чтобы забрать девчушку, я затылком почувствовала волну от взгляда, заставившую всё моё тело покрыться мурашками. Такое со мной происходило только тогда, когда на меня смотрел Максим! Растерянный взгляд Киры подтвердил мои мысли. «Он у тебя за спиной!» – прошептала она мне губами и уже обращаясь к брату, громко воскликнула:

– Макс! Ты решил мне помочь и сам понесёшь Марику?

Я закрыла глаза и на миг стиснув Шоколадку в объятиях, сразу передала её в руки подошедшего парня и пробормотав: «Извините, я кое-что забыла сказать Ирине Сергеевне», почти побежала в прочь. Ноги заплетались, пытаясь развернуть меня обратно, но я упорно шагала всё дальше от Максима. Услышать вежливое шаблонное прощание от него я сейчас просто не могла! Мне до боли в руках хотелось притянуть его к себе, вплести пальцы в волнистые каштановые пряди, которые сильно отросли и сейчас кольцами спадали на лоб, поцеловать чётко вылепленные губы! Вот о чём я грезила! А равнодушие меня бы только в очередной раз полосонуло острым лезвием, оставив в душе очередной шрам! Нет, бежать от него, бежать! Остановившись возле родителей Максима, я ещё раз поцеловала их и сославшись на головную боль, быстрым шагом пошла к выходу из здания аэропорта. Уже у дверей я, не выдержав, обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на Максима и наткнулась на его задумчивый взгляд, направленный прямо на меня. Я замерла, точно зверушка в свете фар! Грудь словно обожгло кипятком, и я судорожно вдохнула! Почувствовав, что слёзы подбираются к глазам, поспешно отвернулась и выскочила на улицу. Сделав несколько шагов в сторону от дверей, я привалилась спиной к стене здания и поднеся костяшку пальца ко рту, прикусила, заглушая всхлипы. Как же тяжело! Как мучительно так прощаться, не зная, вспомнит он меня или нет! Не имея возможности выразить напрямую свои чувства! Соленые ручейки бежали по щекам, но я даже не вытирала их, сохраняя в памяти мгновения нашей встречи взглядами.

Глава 2

Услышав своё имя, я торопливо достала из сумочки салфетки и быстро вытерла мокрое лицо. Отойдя от стены, я помахала рукой Карине, которая встревоженно оглядывалась по сторонам.

– Вот ты где! Я уже волноваться начала, не увидев тебя со всеми! – она взяла мои руки и вгляделась в лицо.

– Мой лимит выдержки себя исчерпал. – вымученно улыбнулась я подруге.

– Могла бы не ехать сюда. Все бы тебя поняли. Зачем себя истязаешь? – нахмурила лоб Карина.

– Ты ведь знаешь, Мусь, мне нужно было хоть так, но побыть ещё немного рядом с ним. – ответила я, поглаживая её пальцы.

Карина очень сильно переживала эту ситуацию. Она даже не смогла вести Максима по психологической реабилитации. Сказала, что очень много знает о наших отношениях, чтобы быть беспристрастной. Как я не давила на её профессиональный долг, уговорить не удалось.

– Ты пойми: я смотрю на него и вижу вас двоих вместе в то время, когда вы были в Москве – счастливые, влюблённые, окрылённые! И как, по-твоему, я должна говорить, что у него все будет отлично?! Я не могу обманывать, Ликунь! И не буду этого делать, даже если сейчас ложь будет во благо! – чётко пояснила мне Карина в первые же дни после того, как Максим пришёл в себя.

В итоге для него наняли другого психолога, у которого я не могла поинтересоваться о результатах терапии. Я нисколько не злилась на Карину, даже была восхищена её преданностью мне. Она понимала и поддерживала, даже если это шло вразрез с её профессиональными принципами.

Как будто это было вчера, помнила день, когда Максим пришёл в себя и не узнал меня. Именно Карина нашла меня возле двери его палаты, лежащую возле стены, сжавшись в маленький жалкий комочек, уливавшуюся слезами. Она молча, прилагая усилия, подняла меня на ноги, которые были слабыми и грозились вот-вот подломиться, снова уронив моё тело на пол клиники. Обняв за талию, почти доволокла на себе до кабинета папы Миши. Я была в такой полной прострации от боли и шока, что не сопротивлялась, когда в меня вливали успокоительные препараты. Недавно перенесённый стресс, от которого я ещё не восстановилась, дал о себе знать и я снова потеряла сознание.

Неделю после этого я провела дома под домашним арестом Ирины Сергеевны. Она, как сиделка, почти всё время проводила у меня дома, лишь на пару-тройку часов уезжая к Максиму. Готовила для меня вкусняшки, по минутам давала успокоительные и укрепляющие лекарства, развлекала меня. Даже находясь в своём коконе из переживаний и разрывающих мою душу воспоминаний, я не могла не оценить всю её заботу. Но и молчать тоже не могла. Поэтому, в один из вечеров, когда мы поужинали, я завела разговор.

– Ирина Сергеевна, я Вам бесконечно благодарна за заботу, но думаю, что это лишнее. – комкая ладонями ткань домашних штанов, проговорила я.

– Ты о чём это, Анжелика? – недоуменно сведя идеально оформленные брови, спросила мама Максима.

Накатившая слабость заставила меня откинуться на спинку кресла и на несколько секунд прикрыть глаза.

– Я тоже ведь медик. И немного разбираясь в нейрохирургии, понимаю, что вероятность того, что Максим меня не вспомнит – практически девяносто процентов. Он встретит другую девушку и у Вас будет новая сноха.

Едва произнесла эти слова, как нарисованная картина с такой силой ударила в грудь, что заставила меня задохнуться и согнуться, обхватив себя руками! Сердце зачастило от возмущения, колотясь о ребра, грозясь сломать их! В тот же миг перед глазами возникла рука Ирины Сергеевны, держащая стакан с водой. Выбивая зубами дробь об стекло, я с жадностью выпила всё до капли и только потом обессиленно откинулась назад. По щекам потекли беззвучные горькие слёзы. В последнее время они были моими неизменными спутниками.

Ирина Сергеевна, осторожно подвинув меня, присела рядом в кресле и обняв за плечи, притянула к своей груди. Рядом с ней мне, как ни странно, было спокойно.

– Вот ты что себе напридумывала, девочка моя?! Да, у вас сейчас очень сложный период, но ты должна верить в ваши чувства! Поверь мне, я знаю, что для моего сына ты очень много значишь! Рядом с тобой он живёт полной жизнью! Неужели он спас тебя для того, чтобы потерять?! – втолковывала она мне, гладя по голове.

– Но нейрохирург категорически запретил давить на память! Сказал, что это только принесёт вред! А находиться рядом с Максимом и видеть, что он не узнаёт меня – это очень больно! – делилась я своими ощущениями с Ириной Сергеевной.

Она поцеловала меня в висок, встала, чтобы налить ещё воды в стакан и снова крепко обняла меня, присев рядом. Некоторое время в кухне царила полнейшая тишина, наступали сумерки и в такой полутемноте моя боль тоже как будто смазывалась, обретала неясные очертания и отпускала моё сознание, нехотя, но верно сдавая позиции. Ни я, ни Ирина Сергеевна не тянулись к выключателю и постепенно в свете уличного фонаря стало видно, что за окнами пошёл первый снег. Снежинки под порывами ветра кружились в каком-то неистовом хороводе, а потом, когда он стихал, медленно оседали на землю и таяли на тёмном асфальте. Они напомнили мне мои мысли, которые также от спокойных переходили к паническим и снова успокаивались. Я нервно хихикнула и быстро поднесла к губам стакан с водой, пресекая грозившую вновь появиться истерику. Хватит! Нужно прекращать упиваться своими переживаниями и собирать себя в единое целое! Я поймала себя на том, что веду себя так, как будто Максима уже никогда не будет в моей жизни. Где-то в подсознании я позволила таким мыслям увести меня по этой ложной дорожке. Но нужно возвращаться и до последнего бороться за НАС, не забирать шанс на одно будущее на двоих! Да, эта трагедия разделила нас внешне, но в душе я до сих пор чувствовала тоненькую, почти незримую, но всё же целую ниточку, соединяющую меня и Максима. Поэтому нужно бороться за своё счастье, а не опускать руки, как я собиралась сделать, отпустив Максима.

Глава 3

Я выпрямилась и поцеловав Ирину Сергеевну в щёку, пригладила волосы и провела ладонями по лицу, отирая слёзы, оставшиеся на нём. Мама Максима внимательно всмотрелась в меня и удовлетворительно улыбнулась.

– Ты порадовала меня своим решением, моя дорогая. – вставая с кресла, сказала она.

– Но я же ни слова не произнесла! – немного удивленно ответила я.

– Мне не нужны слова, Анжелика. Имея такой жизненный опыт, видишь и понимаешь людей на уровне мимики, жестов, движений тела. Вот твои мне сейчас сказали, что ты взяла себя в руки и готова идти дальше и не сдаваться! – воплотила моё беззвучное решение в слова Ирина Сергеевна.

– Вы сокровище! Я преклоняюсь перед Вами! – восхищённо призналась я.

– А я обожаю тебя, моя девочка. Ты мне уже как дочь и так просто от меня не отделаешься! – шутливо погрозила мне пальцем Ирина Сергеевна.

Я светло улыбнулась ей и тоже встав с кресла, крепко обняла. Мы постояли так ещё немного, чуть раскачиваясь из стороны в сторону. Телефон мамы Максима разразился мелодичной трелью и на экране высветилось лицо Константина Максимовича. Я потихоньку пошла в свою комнату, не желая мешать их разговору. Эта супружеская пара меня постоянно восторгала. Когда Ирина Сергеевна начала за мной ухаживать, её супруг даже не подумал как-то воспротивиться этому решению, а сразу согласился и поддержал, прекрасно понимая, что видеться они будут только в клинике, во время посещений Максима. Он безоговорочно поверил своей жене, когда она сказала, что, кроме меня, их сыну не нужна никакая другая девушка. Вместе с папой Мишей и Бесом они прорабатывали все версии случившейся трагедии, пытались найти ниточки, которые могли привести к виновному, но пока всё было тщетно. У меня не было явных недругов, я со всеми старалась вести себя корректно и дружелюбно, не случалось даже мелких конфликтов. Это сильно усложняло задачу, но и мои слова о том, что покушение могло быть не связано со мной, все дружно отрицали. Да и я, посмотрев видеозапись того момента, перестала настаивать на своей версии: чётко видела ярко-красную точку, горевшую на моем лбу!

Зайдя в свою комнату, я устало опустилась на кровать, но потом, поддавшись внезапному порыву, подошла к шкафу и достала семейный альбом. Прихватив его с собой, свернулась на кровати калачиком и стала медленно переворачивать страницы, подолгу рассматривая каждую фотографию. От них исходила энергетика счастья, любви, заботы: от того, как папа обнимал меня и маму, как улыбался нам, какой гордостью светился его взгляд, когда я первый раз сама поехала на велосипеде, как родители восхищенно смотрели на меня и Карину в день выпускного. Всё это наполняло меня тихой радостью и надеждой, что я обрету подобное счастье в отношениях. А хотела быть я только с Максимом! Сердце не признавало больше никого, а душа ни к кому не стремилась. Почувствовав приближающиеся слёзы, я закрыла глаза и мысленно начала скандировать:

– «Я знаю – ты вспомнишь!».

Я верила, что Вселенная направит мои слова тому, кому я их адресовывала. Последнее время это стало у меня традицией: обязательно перед сном проговаривала эти слова. Это успокаивало меня и вселяло надежду. Бабушка Клава сказала, что я обязательно должна это делать и вкладывать в них всю свою веру! И я делала это!

Постепенно мысли стали путаться, фотографии потеряли чёткость, и я незаметно для себя уснула. Как ни странно, но сегодняшняя ночь была первой из множества, когда я не видела никаких снов. Открыла глаза уже ближе к обеду и удивилась, увидев, что укрыта пледом. Обычно я чувствовала, когда Ирина Сергеевна заходила ко мне, а в этот раз даже не проснулась. Меня это порадовало: значит, впервые за долгое время мозг отдыхал.

Из кухни, как обычно, тянулись соблазнительные запахи вкусной еды, но на этот раз я услышала ещё и доносившиеся из-за закрытой двери приглушённые голоса. Любопытство взяло верх и я, не заворачивая в ванную, босыми ногами пошлепала туда. Открыв дверь, улыбнулась от радости: все мои любимые женщины были здесь.

– О, Ликунь, встала! Мы тебя, надеюсь, не разбудили? – первой поцеловала меня мама Наташа.

За ней следом ко мне потянулись бабушка Клава и Карина.

– Нет, не разбудили. Я и так долго спала сегодня. – ответила я, вглядываясь в дорогие мне лица.

Все выглядели нарядно и были оживлены.

– Сегодня какой-то праздник, а я забыла об этом? – спросила сразу у всех.

Они заулыбались и отрицательно покачали головами, вызвав у меня ещё большее удивление.

– А что тогда? Поделитесь со мной своими планами? – сложив руки ладошками вместе, попросила я.

– У нас сегодня общий шопинг! – весело выдала мне Карина.

Глава 4

– Хмм, шопинг, говорите? – я переводила взгляд с одного лица на другое, наблюдая на них одни и те же эмоции: надежду и просьбу.

Я понимала, для чего всё это было затеяно: чтобы растормошить меня, разбить кокон отрешенности и безразличия, который плотно меня обволакивал. Ради меня они отложили все свои дела и приехали, чтобы поддержать. Меня накрыла волна нежности и признательности! Как же замечательно, когда у тебя есть такие чудесные близкие люди!

– А почему нет? Звучит заманчиво! – согласилась я, видя, какое радостное облегчение расцветает на лицах моих гостей.

Повернув голову, успела заметить довольные улыбки, которыми обменялись мама Наташа и Ирина Сергеевна. На душе стало легко оттого, что доставила им радость. Я никогда не смогу расплатиться с мамой Максима за всё, что она сделала для меня! Вытащила из омута отчаяния и безысходности, вдохнула веру и надежду!

– Ну тогда ты собирайся, а мы пока на стол накроем. Как подкрепимся, так сразу поедем. – потрепав меня по голове, сказала Ирина Сергеевна. – Кариночка, помоги нашей отшельнице собраться.

Мы взялись с подругой за руки и, как в детстве, припрыгивая, направились в мою комнату. Когда я умылась, Карина деловито открыла шкаф с одеждой и принялась внимательно изучать его содержимое. Большую часть она, цокая языком, отодвигала в сторону. Наконец, взяв в руки нежно-бежевый джемпер, темно-шоколадные брюки классического покроя, подошла ко мне.

– Знаешь, Ликунь, тебе и в самом деле не помешает обновить гардероб. Сколько лет этим вещам? – недовольно хмурясь, спросила она.

Я честно попыталась вспомнить, когда они у меня появились и поняла, что покупала их ещё когда не жила с Петром. Прошло уже где-то около четырёх лет.

– Сколько лет этим вещам – столько не живут. – честно призналась я.

Мы с Кариной посмотрели друг на дружку и залились смехом. И чем дольше мы смеялись, тем светлее становилось на душе, уходило уныние и даже вдохи становились глубже. Я начинала осознавать, как мне не хватало этого общения! Подруга присела ко мне на кровать и крепко обняла, прижавшись своим виском к моему.

– Как же ты меня напугала, клубничка моя! Каждый разговор с Ириной Сергеевной о твоём состоянии как ножом меня резал. Я панически боялась, что ты сломаешься и мы не вытянем тебя из этой черноты! – тихонько говорила она, делясь со мной своими переживаниями. – Бабушка Клава прям осунулась вся! Да и Наталья Егоровна сильно переживала, хоть старалась виду не подавать. Когда Ирина Сергеевна вчера нам позвонила и сказала, что кризис миновал, предложила устроить выход, мы были на седьмом небе от счастья и вот с утра уже прилетели! Ты так больше не уходи в себя!

Я обнимала её, слушая и понимая, сколько тревожных дней я заставила их пережить. Не только мне было плохо, но и моим близким и дорогим людям. Всю мою боль они пронесли через себя! Именно это заставило меня понять, что я им очень дорога! Я поцеловала Карину и взяла телефон. Она вопросительно подняла на меня глаза. Поднеся палец к губам, я набрала номер и стала ждать. Трубку взяли уже на втором гудке и взволнованный мужской голос произнёс:

– Лика?! Дочка! Всё хорошо?!

– Я вернулась, папа Миша. Мы с девочками сейчас пойдём на шопинг. И… я очень тебя люблю! – выговорила я скороговоркой, сглатывая ком в горле.

– Как же я этого ждал! – охрипшим голосом тихо сказал мужчина. – Никогда не сомневайся, что ты нами любима! Пока мы есть друг у друга – мы всё преодолеем! Ну, бегите уже на свой шопинг.

Нажимая на завершение вызова, я чувствовала, как мои губы непроизвольно расползаются в счастливой улыбке. Жизнь потихоньку налаживается!

Без возражений надев выбранные Кариной вещи, я поняла, что за эту неделю сильно похудела, потому что раньше они были в обтяжку, а сейчас свободно свисали на мне.

– Дааа, к разряду пышечек тебя явно не отнесешь. – осмотрев меня со всех сторон, вздохнула Карина. – Зато теперь есть реальный повод купить новые вещи.

Мы снова посмеялись и пошли на кухню.

Глава 5

Пока нас не было, стол на моей кухне превратился в выставку шедевров кулинарного искусства, на котором находились: сэндвичи с авокадо и яйцом; мини-панкейки, возле которых стояли маленькие пиалы с ягодами малины, вишни; шакшука, посыпанная сверху свежим укропом; скрэмбл с грибами и сыром. Возле каждой тарелки лежали салфетки, красиво свернутые в виде звезды. У меня непроизвольно заурчало в животе, и я смущенно поднесла к нему руку. Ирина Сергеевна довольно улыбнулась и похлопала рукой по стулу рядом с собой.

– Думаю, что вопрос о том, голодна ли ты, задавать не стоит. Твой желудок уже ответил.

– Всё так восхитительно выглядит и ароматно пахнет, что у меня слюнки сейчас потекут. – подтвердила я её слова.

– Ну тогда берите то, что душа захочет. – мама Наташа потянула Карину на стул рядом с собой.

Накладывая вкусняшки на тарелку, я исподволь наблюдала за бабушкой, которая маленькими глотками пила зелёный чай, задумчиво смотря перед собой. Она, действительно, выглядела уставшей, с тёмными кругами под красивыми глазами. Невольное чувство вины заскреблось в груди – меньше всего я хотела причинить беспокойство кому-либо. А сейчас видела, что не получилось этого избежать. Я протянула руку и сжала пальцы бабушки Клавы, тем самым привлекая её внимание к себе.

– Прости, моя хорошая, за доставленные мной переживания. – сказала, когда она перевела на меня взгляд.

– Всё получается намного лучше, чем должно было быть, дитя моё. Испытания нас закаляют. После чёрной полосы всегда наступает белая. – улыбнувшись, загадочно произнесла бабушка Клава.

Все сидевшие за столом примолкли и устремили взгляды на неё, но продолжения больше не последовало. Как всегда, Клавдия выдавала только то, что сама считала нужным.

За завтраком решили, что шопинг проведём в самом большом торгово-развлекательном центре «Свирель». Он располагался в самом центре города и состоял из трех этажей. В нем можно было купить всё, что угодно, начиная от хозяйственных товаров и заканчивая брендовой одеждой. На втором этаже имелись зоны, где можно было перекусить и отдохнуть. Мы все дружно зашли в гостеприимно открывшиеся двери, но дальше наши интересы разошлись: дамы постарше захотели пройтись по отделам с товарами для дома, а мы с Кариной проявили интерес к бутикам с одеждой. Решив, что будем на связи, разошлись в разные стороны. Подруга потянула меня по своим любимым отделам, в которых продавали качественные вещи и часто устраивали распродажу с хорошими скидками. Я бродила среди полок с множеством вещей, и мои глаза разбегались от такого разнообразия моделей и расцветок! Начинал просыпаться женский азарт, желание померить, увидеть, как я буду выглядеть в новинках! Поддавшись порыву, я сняла вешалки с несколькими вещами и показала Карине, что пошла в примерочную.

– Ты серьёзно? Это всё, что ты выбрала, Мусь? – удивленно произнесла она.

Ни слова не говоря, она развернулась и направилась по всему магазину, снимая вещи и перекидывая их через руку. Я успела примерить только спортивный костюм, когда ко мне в примерочную кабинку ворвался вихрь из одежды. Карина притащила штук пятнадцать вещей!

– Ты куда это всё приволокла?! – изумилась я. – Тоже вся поизносилась?

– А это не мне, а тебе. – невозмутимо ответила подруга.

Я сначала отнекивалась, но через пару-тройку померенных вещей неожиданно для себя вошла во вкус. Мне нравилось смотреть, как меняла меня одежда: то я почти пацанка, то игривая кокетка, то утончённая леди.

Время летело незаметно и когда позвонила мама Наташа, сказав, что они ждут нас в кафетерии, я была потрясена тем, что, оказывается, пролетело четыре часа! Взяв по три пакета в каждую руку, мы с Кариной поторопились к нашим старшим спутницам.

Зайдя на второй этаж, мы увидели три руки, махавшие нам из середины зала. Женщины разместились за столиком, частично скрытым от остальных раскидистым растением в большом горшке.

– Вот это вы развлеклись! – рассматривая наши пакеты, сказала мама Наташа.

– Вошли во вкус, да и ценники были соблазнительными. – пояснила Карина, а увидев стоявшие под столом коробки, уточнила. – Да и вы время даром не потратили.

– Вошли во вкус, да и ценники были соблазнительными. – с улыбкой повторила фразу Ирина Сергеевна.

Мы дружно рассмеялись, довольные взаимопониманием.

– Мы пойдём закажем покушать. Кому что взять? – сказала я, достав блокнотик с ручкой.

Записав все пожелания, мы направились к стойкам, где продавали пиццу. Стоя в небольшой очереди, мой взгляд невольно отыскал наш столик. Мама Наташа ушла в дамскую комнату и за ним остались Ирина Сергеевна и бабушка. Они разговаривали и в какой-то момент мама Максима взяла руки Клавдии и наклонившись, поцеловала их, а потом крепко обняла пожилую женщину. Та, в свою очередь, осенила свою собеседницу крестным знамением, а потом положила эту руку ей на голову. Я закусила губу и подняла глаза, чтобы не заплакать. Поняла, что речь шла о Максиме. Я рассказала его родителям о роли Клавдии в этой трагедии, и Ирина Сергеевна нашла момент, чтобы поблагодарить за спасение сына. Даже представить страшно, что было бы, не защити она его!

Видимо, я всё же глубоко задумалась, потому что почувствовала, как из моих рук уплывает блокнотик с заказами, и Карина диктует его персоналу за стойкой. Вернувшись за свой столик, я даже вида не подала, что что-то видела. Обед прошёл в непринуждённой обстановке, с шутками. Уставшие, но довольные, мы проводили до такси наших гостей, и сами таким же образом добрались домой. Ирина Сергеевна выразила желание посмотреть мои покупки, а я – её и весь вечер мы провели за этим занятием. Уже лежа в кровати, я анализировала прошедший день и осталась очень довольна. Впервые за много дней депрессия не вонзила в меня свои когти, полосуя душу на части. Моя надежда на благополучный исход окрепла и теперь согревала изнутри. Прошептав свою мантру, я спокойно заснула.

Глава 6

После отъезда Максима с семьёй я погрузилась в работу. Очередь из пациентов выросла и два месяца у меня были распланированы поминутно. Меня это устраивало, потому что такой темп не давал моим негативным мыслям брать верх. Я постоянно общалась с людьми: если не консультировала пациентов, то разговаривала с коллегами о прошедшем форуме, после которого внезапно стала популярной. Постепенно я привыкла к воспоминаниям о тех роковых минутах, уже не так остро реагировала на них. С семьёй Максима мы поддерживали постоянный контакт, и я была в курсе всех изменений в его состоянии. Особо радостного, конечно, не было, так как он до сих пор не продвинулся в воспоминаниях, но я утешала себя тем, что и ухудшения не отмечалось. Илья с Кариной практически постоянно были рядом со мной. Мы стали неразлучным трио. Их поддержка была для меня просто бесценной. В один из рабочих будней мы, по привычке, обедали в нашем любимом кафе.

– Может, завтра вечером сходим в… – начал Илья, но его прервал звук моего мобильника.

Номер был незнакомым, но я привыкла отвечать на такие звонки, так как, по большей части, они были от пациентов.

Вот и в этот раз я, не раздумывая, приняла вызов.

– Слушаю. – произнесла спокойным тоном.

– Анжелика Марковна Трушина? – уточнил приятный мужской голос.

– Это я. А с кем имею честь разговаривать? – немного напрягшись, спросила я.

Такое начало разговора ассоциировалось у меня с банками и организациями внутренних органов.

– Меня зовут Гравин Станислав Михайлович. Я директор новой клиники в Москве. Мы с Максимом Константиновичем разговаривали по поводу Вашей работы у меня. – представился мужчина.

– Дда, Максим говорил про Вашу клинику. – запнувшись, ответила я. – Но Вы же в курсе произошедшего?

– Да, конечно. И я Вам очень сочувствую. Я открываю свою клинику через две недели и очень надеюсь, что Вы примете моё предложение по поводу Вашей работы в ней. – уверенным голосом проговорил Гравин.

– Можно мне подумать? Это всё же неожиданно для меня. – теребя прядь волос, попросила я.

– Без проблем. Более того, я через три дня буду в Вашем городе и очень надеюсь на личную встречу, на которой сможем обсудить все нюансы. – сказал Станислав Михайлович не прося, а ставя меня перед фактом.

– Хорошо. – почти автоматически согласилась я под его напором.

– Ну вот и отлично! Тогда, до встречи! – бодро произнёс мой собеседник.

– До встречи. – повторила я и услышала в трубке короткие гудки.

Глава 7

Отложив телефон, я растерянно посмотрела на своих друзей. Динамик у меня был громким, и они услышали каждое слово разговора. Некоторое время за столом царила тишина. Я чисто механически пережевывала пищу, почти не чувствуя её вкуса. Яркими вспышками зажигались воспоминания о том, как Максим уверял меня, что Москва покорится мне!

– Что думаете? – спросила я, стряхивая своё наваждение.

– Перспектива просто блестящая! – без колебаний сказал Илья.

– Это же твоя мечта! Так воплоти её в жизнь! – поддержала его Карина.

– Это было мечтой, когда я чётко видела своё будущее рядом с Максимом. А теперь что? – уныло спросила я, давая своему скептицизму взять верх.

– А что кардинально изменилось? Или ты не видишь своего будущего с Максом? Или ты изменила СВОЕЙ мечте помогать людям?! – жестко поставил вопрос Илья.

– Ты же знаешь, что нет! – немного взвинчено ответила я, задетая его тоном.

– Тогда представь, что ты сможешь сделать в клинике с оборудованием, о котором мы можем только мечтать? – уже спокойно и даже немного улыбаясь, спросил Илья.

Я поняла его манёвр, сделанный, чтобы расшевелить меня. И ему это удалось! Профессиональное самолюбие взяло верх над жалостью к себе.

– А с чего ты взял, что там крутое оборудование? – задала вопрос Карина.

Илья посмотрел на нас немного удивлённо и покровительственно.

– Девчата, вы не в курсе новостей медицины? Да весь интернет пестрит статьями про клинику Гравина, в которых есть самое подробное описание и фотографии, начиная от самого здания и заканчивая оборудованием. Самые продвинутые специалисты мечтают попасть к нему! – огорошил нас Илья.

Достав телефон, он открыл первую попавшуюся на эту тему страницу и показал нам.

– Вот это дааа! – протянула впечатленная Карина.

Повернувшись ко мне, она блеснула загоревшимися глазами.

– Клубничка, такой шанс нельзя упускать! Тем более, что Максим замолвил за тебя слово! Представь, какие возможности для тебя открываются! – решительно уговаривала меня.

– Я согласна, что всё это очень заманчиво. Но вы же понимаете, что нельзя спонтанно принимать такие серьёзные решения! Да и с папой Мишей нужно переговорить. – немного охладила я пыл друзей.

Они бросили на меня немного разочарованные взгляды, но больше разговаривать на эту тему не стали.

– Так что ты там про куда-то сходить говорил? – спросила я Илью.

– Аааа, да, может, в кино сходим? – оживившись, вспомнил он.

– Поддерживаю. – согласилась я.

– И я не против. – поддержала идею Карина.

Глава 8

Я решила, что сначала встречусь со Станиславом Михайловичем, узнаю, какие планы у него в отношении меня, а потом уже поговорю с папой Мишей. Но судьба снова повернула по-своему. На следующий день Илья помахал перед нашими лицами тремя билетами на вечерний сеанс фильма «Полёт ласточки». Все анонсы были заполнены этой кинолентой, у которой были рекордные кассовые сборы. Два часа пролетели как одно мгновение. Мы, затаив дыхание, смотрели историю девочки из детского дома, которая смогла добиться уважения, став первым директором-женщиной большого сталелитейного завода, подняв его на мировые высоты. Из кинотеатра все выходили под впечатлением, обсуждая фильм, восхищаясь реалистичной игрой актёров, правдоподобностью сюжета.

Поблагодарив Илью за отличный выбор фильма и попрощавшись с друзьями, я приехала домой и только успела покормить Рейна, как раздался звонок в дверь. Я в нерешительности замерла посреди кухни, раздумывая, стоит ли подходить. Но затем, вспомнив про соседку с высоким давлением, которая частенько вечерами приходила, чтобы я послушала её сердце, я подошла к двери, но всё же посмотрела в глазок. К своему изумлению, вместо лица соседки я увидела лицо папы Миши. Торопливо открывая замок, я лихорадочно обдумывала варианты его внезапного визита: маме Наташе стало плохо, что-то случилось с Колей!

– Что случилось?! – на выдохе спросила я названого папу, едва открыв дверь.

– И тебе доброго вечера, дочка. Может, всё же пустишь в квартиру, а то меня твоя соседка уже, небось, фотографирует, чтобы в полицию отправить. – шутливо произнёс главврач, показывая глазами на дверь напротив.

– Входи, конечно! – я отступила в сторону, давая ему зайти. – Ты меня напугал! Я уже себе чего только не накрутила! Что не позвонил? Чай будешь?

– Не откажусь. От обеда в желудке уже ничего не осталось. – проходя в ванную, чтобы помыть руки, ответил папа Миша.

Я пошла на кухню, достала из холодильника казан с пловом, салат «Мимозу», нарезала чёрный хлеб, поставила греться чайник. Пока расставляла на стол тарелки, папа Миша пришёл ко мне, но заводить разговор не торопился. Когда всё было готово, мы не спеша принялись ужинать, беседуя на отвлечённые темы. Я рассказала про фильм и поделилась своими впечатлениями, папа Миша показал мне статью в известной газете о работе нашей клиники, в которой нам пели дифирамбы даже те пациенты, кто проходил лечение несколько лет назад. В рейтинге мы заняли первое место! Меня захлестнула гордость за своего названого папу, ведь именно его заслуга была в том, что мы добились такого признания!

– Я так горжусь тобой! – улыбаясь и обнимая, произнесла я.

– В этом все мы молодцы. Если бы не было слаженной работы коллектива, то и ничего бы не добились. – коротко и скромно ответил папа Миша, похлопывая меня по спине. – Кстати, о достижениях.

Глава 9

Он откинулся на спинку стула и Рейн тут же прыгнул ему на колени. Поглаживая кота за ушами, отчего тот жмурился и урчал, как трактор, Михаил Геннадьевич некоторое время задумчиво смотрел в окно.

– Ну же, не заставляй меня нервничать и надумывать лишнее! – наконец, не выдержав, воскликнула я.

– Мне сегодня поступил звонок от некоего Гравина Станислава Михайловича. – спокойно начал папа Миша, но я отчего-то вдруг почувствовала себя так, будто была поймана на шалости.

– Я хотела сначала встретиться с ним, а потом уже поговорить с тобой. Не хотела тебя раньше времени информацией грузить. Может, мы ни до чего не договоримся. – попыталась объяснить своё поведение я.

– Он настроен по отношению к тебе очень решительно, Ликунь. И с чего ты взяла, что я буду против? – задумчиво проговорил папа Миша.

– Что он тебе сказал? – спросила я, удивленная таким поворотом. Обычно всё, связанное со мной, долго и тщательно анализировалось.

– Ну, по телефону он многого не сказал, в общих чертах описал свою клинику, озвучил частичный список пациентов, уже записанных на консультацию к кардиохирургу. Если честно, я до сих пор под впечатлением от тех фамилий, которые прозвучали. А также, пригласил на встречу вместе с тобой. Завтра озвучит место и время. – вкратце описал разговор папа Миша.

Я молча отпила чай с листьями смородины, прокручивая в голове слова главврача. Получалось, что Гравин действовал в открытую, не пытаясь переманить меня за спиной моего начальника. Значит, намерения у него были честные и серьёзные. Вот только на каких условиях он согласится на моё присутствие в штате клиники мирового масштаба? Я тоже не собиралась по щелчку чьих-то пальцев срываться в неизвестность. Здесь у меня были многие обязательства. Видимо, прочитав решимость в моих глазах, папа Миша продолжил:

– Вот сейчас ты включаешь «ёжика», заранее противясь предложению Станислава Михайловича.

– Ты читаешь меня как открытую книгу! – изумлённо протянула я.

– У тебя такой взгляд появляется при сложных случаях, когда ты настраиваешь себя на положительный результат, даже если это практически невозможно. И ведь всегда срабатывает. – мягко пояснил папа Миша.

– Для меня сложным является его решительность и напор. Он как будто вынуждает меня сделать так, как он хочет. – откровенно сказала я, вставая и подливая ещё чаю сидящему рядом мужчине.

– Примерно так и он сказал. Пригласил меня для того, чтобы сгладить все углы и не дать возникнуть конфликту на почве разности характеров. – снова удивил меня папа Миша.

– Да он кто? Стратег или провидец?! – невольно вырвалось у меня.

– Я смотрю, что ты совсем не готовишься к встрече. А ведь своего собеседника нужно изучить. Так и быть – я тебя просвещу: Гравин Станислав Михайлович – доктор медицинских наук, написавший много учебных пособий в области когнитивной психологии, которыми пользуются не только студенты, но и преподаватели и практикующие специалисты. Очередь на его приемы соизмеряется тысячами человек. И если он нашёл время, чтобы прилететь и встретиться с тобой, Лика, то, поверь, его намерения вполне серьёзные и он пойдёт на любой компромисс. – добил меня этой информацией названый папа.

Я сидела, широко открыв глаза, в ступоре от услышанного! В институте мы изучали психологию, и наш преподаватель восхищался Гравиным, но я даже не сопоставила, что это один и тот же человек! Для меня он был светилом в области психологии, Карина так вообще от корки до корки читала все его издания! Она, видимо, как и я, даже не предположила, что это может быть ОН! Вот ничего себе!

Глава 10

– Ну я, пожалуй, поеду домой. А то сказал своей, что быстро, а просидел у тебя полтора часа. – засобирался папа Миша, вставая и аккуратно перекладывая дремлющего Рейна в кресло. – Завтра, к часу дня подойди ко мне в кабинет. Гравин сказал, что позвонит в это время. Будет лучше, если мы вместе с ним поговорим.

– Да, хорошо. Так, действительно, лучше. Не будем тратить его время. – согласилась я, провожая папу Мишу в прихожую и подавая ему пальто.

Выключив свет, я прошла в гостиную и усевшись на подоконнике, задумчиво засмотрелась на огни улицы. Рейн устроился возле меня, положив мордочку на колени и я, поглаживая шелковистую шёрстку, погрузилась в размышления. В моей жизни начали стремительно происходить события, связанные с переменами и я была на распутье: принимать их или спрятаться в «домике» и ждать, когда всё вернётся на свои круги. Но если сидеть и ждать, то не потеряю ли я всё? Во Вселенной никогда ничего не делается без определённого смысла и ведь именно сейчас появляются люди, имеющие возможность повлиять на мою жизнь. Взять того же Гравина – если я откажусь, то останусь в том же круге развития. Но если соглашусь… Я даже дыхание затаила от открывающихся передо мной перспектив: освоение работы на новых видах оборудования, изучение кардиологических патологий у людей, которые будут обращаться в эту клинику, а их, как я поняла, уже в очереди находится немалое количество, повышение своей квалификации, профессиональный рост. Да и что скрывать от себя – возможность находиться ближе к Максиму. Открыв телефон, я зашла в папку «Любимый», где хранила фотографии с Максимом. Как же я скучала! Мне не хватало его низкого бархатного голоса, нежности его сильных рук, остромётных шуток. Было такое ощущение, что я жила лишь наполовину, без чувств. Может, всё же рискнуть и шагнуть навстречу Вселенной? Повинуясь порыву, набрала по видеосвязи номер бабушки.

– Привет! Не потревожила тебя? – поинтересовалась, смотря в родное лицо.

– Что ты, дитя моё! Я очень рада, что моё мнение важно для тебя. Стоишь на перепутье? – в очередной раз удивила она меня.

– Как ты?!… А, впрочем, чему я удивляюсь! – засмеялась я. – Да, мысли одолели: рискнуть или нет.

– И к чему чаша души склоняется? – – заинтересованно спросила она.

Задумчиво постукивая пальцами по подоконнику, я подбирала слова, чтобы доходчиво объяснить бабушке свои сомнения.

– Любознательность во мне побуждает согласиться не раздумывая, разум сопротивляется, нагоняя страхи незнакомого города, коллектива, провала. А сердце вообще заставляет прийти к Максиму и не отходить от него ни на шаг! – наконец, сформулировала свои ощущения.

Клавдия положила подбородок на руки и проницательно устремила на меня свой взгляд. Я невольно начала смотреть в её глаза и меня как будто затянуло в морскую глубину и погружая в транс: в голове стало пусто и легко, а тело, наоборот, потяжелело. А потом разом нахлынули картинки и образы: я в окружении незнакомых людей в медицинской форме, но скованности нет в помине. Наоборот, между нами слаженность и лёгкость в общении; вот я в просторном, хорошо обставленном кабинете, нажимаю клавиши, печатая что-то, при этом улыбаюсь. От всего этого веяло удовлетворением и чувством, что нахожусь на своём месте.

– Такие аргументы тебя направят в нужное русло? Это твоё будущее, если скажешь «да». – издалека донёсся до меня голос бабушки.

Я мягко вынырнула из ярких видений, ошеломлённо тряхнув головой и удивлённо оглядываясь вокруг. Всё было так реалистично, что я не ожидала увидеть свою гостиную.

– Фантастика! – потрясенно прошептала я. – Но один вопрос у меня всё же остался.

– Здесь всё пока очень сложно, душа моя. – покачала головой Клавдия. – Не спрашивай меня о нём. Положись на Небеса.

– Ты не видишь нас в будущем?! – сразу напряглась я.

– Всё пока смутно и непостоянно. Во многом будет зависеть от Максима и даже его близких людей. Нужно ждать. – твердо ответила она.

Глава 11

Придя в клинику на следующий день, я направилась к Карине. Дверь её кабинета была открыта, и она с физиотерапевтом Кириллом о чем-то оживлённо разговаривала. При этом оба выглядели довольными. Увидев меня, подруга сделала приглашающий жест рукой. Кирилл, поприветствовав, пошёл к выходу, попутно отвечая кому-то по телефону.

– Ты поняла, что Гравин – это ТОТ САМЫЙ Гравин?! – с ходу задала я подруге интересующий меня вопрос.

Судя по её непонимающему взгляду, я сбила её с толку.

– Кафе…телефонный разговор…Гравин…Гравин… – направляла я Карину.

Увидев, как округлились глаза подруги, поняла, что она прозрела.

– Да ладно?! Ты решила приколоться надо мной в начале рабочего дня! – усмехнулась Карина – Или нет? – всмотревшись в моё лицо, произнесла уже менее уверенно.

– Да какие тут шутки? Меня вчера папа Миша просветил на этот счёт! – возбужденно расхаживая по кабинету, пояснила я.

– Офигеть! Сам Гравин! – благоговейно прошептала Карина. – Ты не можешь отказаться, слышишь?! Будет преступлением упустить такой потрясающий шанс! Это же человек – легенда!

– Я сомневаюсь, что со своей загруженностью он сможет практиковать в клинике. Скорее, на её возглавлении и остановится. – постаралась умерить я пыл подруги.

Но она, уже не слушая меня, подойдя к своему столу, что-то набирала на клавиатуре.

– Ага! Вот! – воскликнула, поворачивая ко мне монитор.

«Доктор медицинских наук, Станислав Михайлович Гравин, на встрече с представителями прессы уверил, что в своей клинике намерен вести приём пациентов, желающих проходить наблюдение и лечение именно у него. Запись для желающих уже открыта…» – прочитала я вслух.

– А теперь посмотри сюда. – открыла мне очередную страничку подруга.

Здесь велась запись на приём к знаменитому врачу и очередь исчислялась уже сотнями! Я смотрела на эти данные и понимала, что уровень у клиники, действительно, мирового масштаба, ведь очень много людей собиралось приехать из-за рубежа. Меня снова охватили мысли о том, смогу ли я соответствовать этому уровню! Да, я достигла немалых высот, но отдавала себе отчёт, что практику нужно ещё наращивать и наращивать. А потом, словно по щелчку, в мою голову пришла мысль, что в этой клинике я смогу реализовать свой опыт и усовершенствовать практику. Да, будет страшно, но зато это бесценный опыт. Даже если я не останусь там насовсем, сейчас попробовать стоит.

– Ты ведь согласишься, да, Ликунь? – наседала на меня Карина.

– Ты знаешь, Мусь, это на самом деле классное предложение. – согласилась с ней я.

– Классно! Я же никогда не сомневалась, что голова у тебя светлая! – стиснув меня о объятиях, воскликнула подруга.

– Ты пока не салютуй от радости. Нужно будет выслушать условия Гравина. Может, они мне совсем не подойдут. – немного остудила я восторг Карины.

Глава 12

За обходами и консультациями время пролетело совсем незаметно, и я опомнилась, когда до телефонного разговора оставалось десять минут. Пришлось бежать с другого конца клиники, поэтому в кабинет Михаила Геннадьевича я заползла с бешено бьющимся сердцем, жадно хватая воздух ртом.

– Я здесь. – прохрипела, видя, что папа Миша держит в руках телефон, явно собираясь звонить мне.

– За тобой что, кто-то гнался? – удивленно спросил он, оглядывая меня и замечая состояние загнанной лани.

– Отвлеклась и потеряла счёт времени. Пришлось бежать из гастроэнтерологического отделения, чтобы не выставить нас не пунктуальными. – уперев ладони в колени и пытаясь выровнять дыхание, пояснила я.

– Тогда ты рекорд установила. Присядь и постарайся делать глубокие и медленные вдохи и выдохи. Желательно носом. – показывая рукой на кресло возле стола, проинструктировал меня папа Миша. – У нас ещё три минуты есть.

Ровно в тринадцать ноль-ноль стационарный телефон разразился громкой трелью, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Меня передернула дрожь волнения, и я стиснула руки, стараясь её сдержать.

– Слушаю. – деловым тоном ответил папа Миша, поставив аппарат на громкую связь.

– Приветствую Вас, уважаемые коллеги! – раздался на весь кабинет хорошо поставленный голос Гравина и я поймала себя на мысли, что если бы у него не вышло на медицинском поприще, то его бы с радостью приняли в оперные певцы или дикторы.

– И Вам доброго дня, Станислав Михайлович! – тепло отозвался названый папа. – Не изменили планы? Всё в силе насчёт встречи? Может, приедете к нам в клинику и здесь поговорим?

– Большое спасибо за такое интересное предложение, но я бы хотел пообщаться в неофициальной обстановке. Предлагаю встретиться в ресторане «Лилу» завтра, в девятнадцать часов. Если Анжелика Марковна захочет пригласить ещё кого-то, я возражать не стану. – прозвучало от Гравина.

Папа Миша, вопросительно подняв брови, посмотрел на меня.

– Да, я бы хотела, чтобы присутствовала моя подруга Карина. Она психолог и для неё Вы являетесь кумиром. – выразила я своё пожелание.

– Вообще никаких проблем не вижу. – согласился Гравин. – Тогда я заказываю столик на четверых. Всё будет оплачено и это не обсуждается.

– Спасибо. – вырвалось у меня.

– До встречи! – попрощался Станислав Михайлович и отключился.

В кабинете некоторое время висела тишина. Мы сидели, погруженный каждый в свои мысли.

– Я вообще-то думал, что ты ещё и Илью прицепом захватишь в качестве телохранителя. – высказал свои предположения папа Миша, лукаво посмотрев на меня.

– У Ильи завтра в это время подготовка пациента к операции. А Карина с этим справится отлично. Она психолог и защитник в одном лице. Да и просто порадовать её хочу. Видел бы ты её реакцию, когда я сказала, что это тот самый Гравин. – смеясь, вспомнила я.

– Точно, Пашков с кистой на печени. – вспомнил он пациента Ильи. – Даже у меня волнение от встречи с ним, Лика! Это, действительно, важный человек. – признался папа Миша.

Немного побыв с ним, я пошла к Карине, чтобы обрадовать её новостью, ну и ошарашить заодно. Пообщаться со своим кумиром вживую – это предел её мечтаний. Проходя по коридору, я смотрела в окна и неожиданно увидела Картину и Илью, стоявших возле клумб с уже обрезанными и подготовленными к зиме розами. Видимо, они возвращались с обеда. Илья, засунув руки в карманы, слушал Карину, которая, жестикулируя руками, что-то красноречиво говорила. При этом было понятно, что тема интересная, потому что Илья, судя по лицу, был заинтересован и внимательно слушал собеседницу. Кивнув головой, явно соглашаясь, он вытянул вперёд руку, и Карина хлопнула по ней своей ладошкой, а потом обняла парня. Во мне проснулся огромный интерес: что такого могло произойти, что Илье, местному ловеласу, потребовалась консультация психолога! Я пошла к лестнице, чтобы их встретить, но, к моему удивлению и недоумению, ни один из них не произнес об этом ни слова! Увидев, что я жду, Карина поторопилась навстречу, а Илья, махнув в приветствии рукой, сразу пошёл в свой кабинет.

– Ну, не томи! Как прошёл разговор? Что решили? Когда встречаетесь? Где? – завалила вопросами подруга и я невольно отвлеклась от раздумий по поводу увиденного.

Глава 13

Внимательно посмотрев на Карину и не увидев в её лице чувства вины или неловкости, я успокоилась, поняв, что разговор был не обо мне. Ведь до сих пор переживала, что у Ильи не пройдут чувства ко мне и я рано или поздно потеряю его как друга.

– Ну же, Клубничка! – снова вернула себе моё внимание Карина.

– Встреча состоится завтра в девятнадцать часов в ресторане «Лилу». – ответила я подруге.

– Вау! А он не мелочится! Сразу понятно, что высокого полёта птица! Значит, он делает большие ставки на эту встречу! – выдала свои рассуждения Карина. – А как он это сказал?

– Чётко и конкретно, но не деловым тоном, а, скорее дружеским. – ответила я.

– Значит, принимает вас за равных себе коллег. – расшифровала Карина.

Я, наконец, сжалилась над ней и подталкивая за спину к кабинету, оповестила:

– Ты тоже будешь присутствовать на этой встрече, так что лучше продумай наш образ: воинственные амазонки или нежные, ранимые создания, которых нельзя обижать. – предложила я сделать выбор подруге и тут же врезалась в неё, остановившуюся как вкопанную.

– Что?! Как тебе это удалось?! И не пытайся меня уверить, что это не твоих рук дело! – резко развернувшись, впилась в меня взглядом Карина.

– Ты удивишься, но моих только наполовину. Гравин сам предложил взять с собой тех, кого хочу. У Ильи операция, а вот ты меня сможешь поддержать.– сказала я.

– Он делает всё, чтобы ты была в максимально комфортной обстановке! Это дорогого стоит, поверь, Ликунь! – уверенно произнесла подруга.

Я и сама об этом подумала, проанализировав и поняв, что Гравин открывается до конца, ничего не пряча за пазухой, если позволяет наблюдать за собой нескольким людям, находиться под прицелом внимательных и настороженных глаз.

– Ну что ж, значит, выбирать воинственный образ не будем. – решила я за нас двоих.

– Выбираем классику! Это нейтрально и не будет отвлекать от цели встречи. Брючный костюм или платье-футляр. – поддержала тему Карина.

Часа два мы до мелочей продумывали наши образы, включая макияж. Потом, когда Карина ушла на терапию к пациенту, я заполнила в компьютере карточки по обходу и, немного поколебавшись, всё-таки открыла браузер и забила имя: Гравин Станислав Михайлович. Глаза разбежались от обилия информации! Пропуская то, что я уже знала из рассказов папы Миши и Карины, нашла посты о начале его карьеры. Мне было жутко интересно, откуда он и как достиг таких высот? Оказалось, что в медицину он пошёл по стопам своего деда. Только тот был обычным фельдшером в деревенской амбулатории, но сумел привить внуку важность оказания помощи людям. В семнадцать лет Станислав Михайлович сумел отговорить от совершения суицида мужчину и это дало толчок дальнейшему его обучению. Гравина заинтересовали мотивы поступков людей и способы, как вытаскивать их из сложных жизненных обстоятельств, используя слова. На своем потоке в институте он стал лучшим студентом, закончил с красным дипломом и стал востребованным специалистом. Защитил докторскую диссертацию и написал много литературы на тему когнитивной психологии, пользующуюся огромным спросом. Работал в нескольких крупных клиниках, а потом решил создать свою. И что меня особенно поразило – Гравин абсолютно бесплатно проводил консультации людям, которые не могли попасть на его платные приемы! Страницы в интернете пестрели благодарственными постами на эту тему! Значит, он не ставил материальное благополучие превыше профессионального долга! Этим он вызвал у меня огромное уважение и сейчас мне захотелось встретиться и пообщаться с таким преданным долгу человеком!

Глава 14

По такому случаю, на следующий день после обхода, Михаил Геннадьевич отпустил нас с Кариной «чистить пёрышки».

– А то потом всю плешь проедите мне, что не дал марафет достойно навести. Так что, бегите и занимайтесь своими женскими делами, чтобы вечером от вас глаз невозможно было оторвать! – напутствовал нас папа Миша.

Спорить мы, конечно же, даже не стали и тут же поехали готовиться. Расположиться решили у Карины, так как у неё имелся огромный арсенал уходовой и декоративной косметики. Владела она техникой макияжа в совершенстве, и я не раз предлагала ей брать подработки. От клиентов бы отбоя не было! Но Карина отнекивалась, объясняя это тем, что творит чудеса только при определенном настроении и отношении к человеку. Если клиент ей придется не по душе, то она может и персонажа для Хэллоуина сотворить.

За меня она взялась основательно: умыла лицо тоником, нанесла сыворотку, крем для кожи вокруг глаз. Затем в ход пошли: тональный крем, тени для век, тушь, блеск для губ. Колдовала подруга надо мной часа два и всё это время не позволяла посмотреться в зеркало. Но, зато, когда я, наконец, увидела себя, то застыла в ошеломлении! На меня смотрела загадочная незнакомка с «кошачьим взглядом» голубых глаз, которым идеально подобранные тени придавали глубину и насыщенность цвета; лицо обрело четкий овальный контур из-за мастерски нанесенных румян, губы, подведённые карандашом, и накрашенные блеском, приобрели соблазнительную припухлость и влажность. Карине удалось подчеркнуть все мои достоинства и скрыть незначительные изъяны.

– Тебе не нравится, Ликунь? – с тревогой заглядывая через плечо на моё отражение, спросила она. – Ты что-то притихла.

– Ты моя фея! Тебе удалось перевоплотить меня из простушки в принцессу! – сделала я комплимент Карине.

– Ты никогда не была простушкой и с твоим лицом работать одно удовольствие! – возразила она мне. – Ну, раз тебе нравится, то пока отдыхай, а я себя отштукатурю. А потом сделаю тебе причёску.

Пока Карина занималась собой, я взяла телефон и отойдя на кухню, сфотографировала себя возле окна. Мне хотелось сохранить этот свой образ! Не удержавшись, отправила бабушке, подписав: «в процессе создания принцессы». На что получила ответ: «Будь я мужчиной, умыкнула бы тебя!». Невольный смех вырвался из меня, когда я представила, как рыцарь в доспехах подхватывает меня на коня и увозит в неизвестную даль. Отправив бабушке смеющиеся и сердечные смайлики, я поставила греться чайник. Жутко хотелось есть, ведь мы умчались из клиники, даже не пообедав. Сделав бутерброды с колбасой и твёрдым сыром и с солёной семгой и сливочным сыром, я пошла звать Карину.

– Ты не против перекуса? А то, как бы в голодный обморок в начале встречи не упасть! Я бутеры сделала. – подначивала я подругу.

– Отличная идея! Сейчас брови растушую и пойдём. – поддержала она моё предложение.

В тот момент, когда я наливала кипяток в кружки, мой телефон, лежащий на столе, зазвонил мелодией, которую я устанавливала на супругов Верновых. Увидев фото Константина Максимовича, я от неожиданности дёрнулась, разлив воду. Видеть его было непривычно, потому что обычно мы разговаривали с Ириной Сергеевной.

– Доброго дня, Константин Максимович! Надеюсь, у Вас всё порядке? – первым делом спросила я, ответив на звонок.

– Привет, Анжелика! Не тревожься, всё хорошо. Я тебе звоню по поводу покушения. По характеристике пули нам удалось отследить людей, у которых имелись или имеются винтовки, которым она подходит. Сейчас начнём их отрабатывать. Я тебе и Михаилу Геннадьевичу скину список. Хочу, чтобы вы внимательно его изучили и проанализировали. Может, какая-то из этих фамилий вам покажется знакомой. Особенный упор делайте на свой персонал. Прям чуйка моя голосит, что отсюда ноги растут. – пояснил цель своего звонка Вернов-старший.

– Да, Константин Максимович, обязательно посмотрим. – ответила я и немного поколебавшись, всё же спросила: – Как Максим?

– К сожалению, сдвигов пока нет. Да и Александр Фомич что-то не особо торопится с обследованиями. Говорит, что Максиму нужно влиться в естественную среду жизни. – ответил мужчина и я уловила скрытое недовольство в голосе.

– А, может, проконсультироваться с другими специалистами? – осторожно спросила я.

– Да в том то и дело, что Максим отказывается от других консультаций. Сказал, что его устраивает, когда нет давления. Родных вспомнил и это самое важное пока для него. Упрямец! – с тяжким вздохом сказал Константин Максимович.

– Понятно. Передавайте привет Ирине Сергеевне, Кире, Паше и Шоколадке. – прощаясь, сказала я.

– Обязательно, Анжелика! Не расстраивайся и береги себя! Будь осторожной! – напутствовал меня главный прокурор.

Я подошла к окну и начала рассматривать пейзаж, но не видела его. Мои мысли снова начали просто кричать о том, что всё не так, как кажется! Это же следы явного воздействия на психику, попытка удержать Максима от дальнейших воспоминаний, а вовсе не помощь ему! Как может человек не хотеть знать о своей жизни?! Что такого сейчас с ним происходит, что его всё устраивает?!

Глава 15

Уйдя в свои мысли, я даже не услышала шагов Карины и сильно вздрогнула, когда она осторожно положила мне руку на плечо.

– Кто звонил? – осторожно задала вопрос подруга.

Я развернулась и обняв её за талию, повела к столу.

– Пойдем, перекусим, а то чай остынет. Константин Максимович звонил, сказал, что есть подвижки в покушении на меня. – я потрогала рукой кружки и понесла их к микроволновке, чтобы подогреть.

– Но это хорошая новость и от неё твое личико не кривилось бы от грусти. – присаживаясь на стул, проницательно заметила Карина.

– Я спросила про Максима и получила ответ, что он не стремится восстанавливать память. Якобы, его сейчас всё устраивает в жизни, представляешь, Мусь?! – я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы сдержать подступающие слезы.

Карина осторожно забрала из моих рук кружки с горячим чаем и поставила их на стол, а потом усадила и меня рядом. Взяла бутерброд и положила мне на тарелку.

– Ешь. – мягко, но настойчиво проговорила она. – Иначе я ни слова тебе больше не скажу, как психолог.

Кивнув головой в знак согласия, я трясущимися руками взяла еду и начала понемногу откусывать. Голод взял своё, и я уже с аппетитом принялась за второй бутерброд.

– Вот и умничка! – удовлетворенно проговорила Карина, наблюдая за мной и тоже поглощая свою еду.

Она включила свой плейлист на телефоне и тишину наполнила электронная симфоническая музыка. Звуки проникали в голову, и я поймала себя на том, что вслушиваюсь в них и мысли невольно растворяются. Даже поймать их не получалось. В результате, я спокойно и с удовольствием поела.

Довольная подруга снова усадила меня в кресло перед зеркалом, но в этот раз разрешила наблюдать за процессом создания лёгких локонов, обрамляющих моё лицо спереди, а сзади укладывающихся в затейливый цветок. От действия её пальцев на моей голове у меня бегали приятные мурашки и я, млея, закрыла глаза.

– Готова адекватно выслушать мои предположения по поводу действий Максима? – тихонько начала Карина, продолжая накручивать и укладывать мои волосы.

Я, не открывая глаз, качнула головой.

– В том, что воздействие и не простое, а профессиональное, ты поняла уже сама. Вопрос в том: кому и зачем это понадобилось. Я склоняюсь к этому столичному нейрохирургу. Уж слишком нестабильны его действия, как профессионала. Значит, ему выгодно тормознуть восстановительный процесс. Для чего всё это? Вопрос трудный и пока у меня нет ответа. Но есть одна ниточка, за которую я советую тебе потянуть: это тот человек, с которым мы сегодня встречаемся. Гравин, как я поняла, отлично знает Максима и отношения у них очень хорошие, если он согласился взять на работу в свою клинику человека практически без собеседования, основываясь на словах Вернова-младшего. Значит, доверие между ними есть. Поэтому, поговори с ним, объясни ситуацию и выскажи свои сомнения. Он далеко не глупый человек и думаю, что не откажется. – по полочкам разложила Карина свою точку зрения.

Открыв глаза, я долго смотрела на подругу, тщательно анализируя её слова. И чем больше думала, тем больше соглашалась с её предложением. В этом был смысл и немалый! Станислав Михайлович, похоже, действительно хорошо знал Максима и неплохо изучил его, как личность. Его даже должно заинтересовать такое неадекватное поведение. А, значит, есть большая вероятность, что доберётся до причины настоящей, а не притянутой за уши.

– Я полностью согласна с твоими разумными советами. Если ничего не предпринимать, то можно провести всю жизнь, коря себя, что ничего не сделала, когда была возможность. А я решила, что не буду прятаться в «домике». – сказала я.

Карина, улыбнувшись, закрепила мою причёску лаком и отправила одеваться. Я всё же выбрала брючный костюм: темно-сапфирового цвета, с приталенным пиджаком и немного расклешенными классическими брюками. Белая атласная блузка на его фоне прям ослепляла и смотрелась эффектно. Верхние две пуговицы я оставила расстёгнутыми и на шее был виден кулон в виде капельки, подаренный мне Максимом. На руке сверкал искусно обработанными гранями золотой браслет, который я получила от папы Миши.

Карина нарядилась в платье-футляр нежного персикового цвета длиной чуть выше колен с длинными шифоновыми рукавами. Свои волосы она чуть подзавила и оставила распущенными. Из бижутерии выбрала розовую жемчужинку на короткой цепочке и браслет из розового кварца. Сейчас она была похожа на хрупкую прелестную куклу!

– Все представители мужского пола в ресторане потеряют аппетит при виде тебя. – выдала я свой прогноз.

– Ничем не смогу им помочь. Мое сердце держит в своих руках один очень красивый представитель бесовского рода. – развела руками подруга.

Я невольно перевела взгляд на подарок Беса – золотые наручные часики с вставками из горного хрусталя, которые переливались всеми цветами радуги при малейшем попадании света. Красивейшая и изящная вещь, под стать её обладательнице.

Ну что, давай вызывать такси, а то если не поторопимся, рискуем попасть в километровые пробки. – предложила Карина.

Мы так и сделали: пока ждали такси, потихоньку собирались.

Пробки на дороге мы всё же не избежали, но приехали всего на пятнадцать минут позже назначенного времени. Зайдя в ресторан, мы немного нервно огляделись и тут же увидели приближающуюся к нам девушку хостес.

– Доброго вечера! У Вас заказано? – приветливо улыбаясь, она раскрыла папку и подняла вопросительный взгляд на нас.

– Доброго вечера! Мы гости Гравина Станислава Михайловича. – доброжелательно ответила Карина.

– Прошу за мной, пожалуйста. – приглашающе провела рукой хостес.

Идя за девушкой, я невольно с интересом осматривалась. Несмотря на заоблачные цены, заведение было полностью заполнено. В основном, присутствовали представительные мужчины в деловых костюмах стоимостью, наверно, как моя зарплата. Женщин было намного меньше. Создавалось впечатление, что сегодня был вечер деловых встреч. Как я и предсказывала, головы почти всех мужчин поворачивались на нас и в глазах вспыхивали искры интереса. Хостес проводила нас в ту часть ресторана, где находились столики для клиентов, которые не хотели быть на всеобщем обозрении. Им предлагали зону, отгороженную от большого зала и поделенную на небольшие квадраты всевозможными растениями, образующими живой зелёный барьер. В этом же секторе имелась компактная танцевальная площадка.

За одним из столиков мы увидели папу Мишу и Гравина, о чем-то мирно беседующих. Доведя нас до места, хостес пожелала приятного вечера и назвав имя официанта, который нас будет обслуживать, тут же удалилась. Мужчины сразу же встали и выдвинули нам стулья. Папа Миша представил всех друг другу.

– Приносим свои извинения за опоздание. На дороге пробки. – пояснила я.

– Женщинам можно опаздывать. Тем желаннее их присутствие. – галантно отозвался Гравин и сделал знак официанту, который раздал нам темно-синего цвета кожаные папки с меню.

Некоторое время мы изучали список блюд и советовались друг с другом, что лучше взять. В результате заказали: салат с говядиной, помидорами и луком; теплый салат с авокадо и креветками; греческий салат с перепелиными яйцами; поке с киноа и лососем; сациви из курицы; фриттату с грибами; утиную грудку с апельсинами; на десерт – каталонский крем, смузи боул с клубникой и бананом; марокканский чай. От спиртного все дружно отказались.

Мы устроились поудобнее, ожидая, пока нам принесут еду.

– Вы продолжайте беседу. Мы же видели, что она была очень интересной, а мы послушаем. – сказала я мужчинам.

Они с удовольствием возобновили разговор, а я тем временем, разглядывала Гравина. Мужчина был ростом около ста восьмидесяти сантиметров, с развитым плечевым поясом и узкими бёдрами, что предполагало увлечение плаванием. Светло-русые волосы, в которых местами проскальзывала седина, высокий лоб, говорящий об уме, широко расставленные глаза светло-серого цвета, обрамлённые густыми ресницами, нос с горбинкой, рот узковатый, но с полной нижней губой. Всё это в совокупности, а также дорогой костюм цвета мокрого асфальта и светло-серая рубашка с золотыми запонками создавали образ привлекательного зрелого мужчины, довольно успешного. Он располагал к себе людей с первого взгляда, такому хотелось довериться. Я невольно смутилась, когда вдруг поймала проницательный взгляд серых глаз. А от него ничего не скроешь!

– Поскольку времени у меня немного, то давайте я расскажу цель своего визита. Пять месяцев назад, когда по строительству клиники «Луч надежды» оставались отделочные работы, со мной связался Максим Вернов и попросил о встрече, пояснив, что хочет серьёзно поговорить. Так как я очень уважаю всю семью, а Макса – особенно, то, естественно, что дал согласие. Он сказал, что повстречал любовь всей своей жизни и хочет, чтобы она с семьёй переехала в Москву. Сказал, что не видит своей дальнейшей жизни без неё.

Я сидела замерев, боясь даже дышать, чтобы не прервать монолог Гравина. Не нужно было быть умной, чтобы понять, что речь шла именно обо мне! Даже слова были именно такие, как мне говорил Максим! Я отдавала себе отчёт, что Станиславу Михайловичу не было абсолютно никакой нужды подслащивать пилюлю, чтобы я согласилась. Скорее, он делал мне огромное одолжение!

А тем временем наш гость продолжал:

– Максим пришёл не с пустыми словами, а подробнейшим отчётом о работе его девушки, и я был очень впечатлён. Поверьте, в силу того, что я работаю с очень большим количеством разных специалистов, у меня было с чем сравнить. Но даже на этом фоне достижения кардиохирурга, о котором просил Максим, выглядели очень выигрышно. Я, не раздумывая, дал своё согласие. Речь также шла о высококвалифицированном главном враче, который является ассом практически во всех областях медицины и психологе, который лечит одними словами.

После этих откровений за нашим столом воцарилась тишина. Шесть пар глаз, не мигая, смотрели на Гравина. Он же невозмутимо отпил из стакана воды со льдом и посмотрел на официанта, который начал приносить наш заказ.

– Довольно неожиданно! – ожил папа Миша после того, как стол был заставлен изысканно сервированной едой.

– Это мягко сказано! Если бы не сидела, то точно оказалась бы сбитой с ног таким поворотом! – более конкретно выразилась Карина.

Гравин перевел ожидающий взгляд на меня, но я пока боролась с эмоциями, поэтому лишь покивала головой, соглашаясь со своими близкими.

– Ну, давайте попробуем то, что мы заказали. Меня во всех городах устраивает сеть этих ресторанов. Надеюсь, что здесь тоже не разочаруют. – взяв в руки столовые приборы, произнёс Станислав Михайлович.

Глава 16

Он давал нам время на обдумывание таких заманчивых перспектив. Понимал, что сейчас творится в наших головах. Для себя я твёрдо решила, что соглашусь, но вот по поводу остальных уверена не была, поэтому немного нервничала. Папа Миша расправился с салатом и придвинув к себе горячее, бросил взгляд на меня. Я поняла, что должна начать разговор.

– Станислав Михайлович, скажу честно: все эти дни я провела в метаниях от одного решения к другому. Было сложно, но я всё же решила, что приму Ваше предложение. Только у меня есть одно условие.

– Я внимательно выслушаю тебя, Анжелика. – совершенно серьёзно ответил мне мужчина.

– Поскольку здесь я единственный кардиохирург, то не смогу бросить людей, которые наблюдаются у меня до и после операций. Можно будет составить график моей работы так, чтобы, например, два месяца я проводила в Москве, а два – здесь? – предельно ясно сформулировала я.

– Думаю, что без проблем можно будет составить такой график. Как правило, пациенты с патологией сердца идут планово, так что форс-мажорных ситуаций возникнуть не должно. На крайний случай я буду держать в штате местного специалиста, чтобы смог тебя подменить или ассистировать при необходимости. – сразу решил этот вопрос Гравин.

Я невольно прониклась к нему ещё большим уважением. Только человек с блестящим умом и врождённый лидер мог так быстро просчитывать варианты и выбирать оптимальный.

– В свете того, как развивается сейчас ситуация с Максимом, я пока побуду здесь. Думаю, что ещё, как минимум полгода, клинике нужно будет твоё постоянное присутствие и контроль. Я буду не особо нужен. – дал свой ответ папа Миша.

– Нужен то будешь, но полгода я потерплю. – улыбнувшись, согласился Гравин. – Ну, а что скажет мне Белоснежка?

Карина, явно не ожидавшая такого, залилась ярким румянцем и начала терзать зубами свою верхнюю губу.

– Я бы хотела работать в таком же графике, что и Анжелика. Это будет не сложно устроить? – спросила она.

– Ничуть. Как я разделю неделимое? – весело прищурившись, ответил Гравин.

Мы все выдохнули и заметно расслабились. С Гравиным было легко, как будто знали его уже много лет. Он сразу вливался в компанию, выбирал правильную линию поведения и не давил своим авторитетом.

Я, конечно, немного расстроилась отказом папы Миши, потому что мне, как никогда, была бы нужна его поддержка в той клинике, но и уговаривать не буду, потому что он конкретно объяснил, что сейчас ситуация вообще нестабильная. Разговор о работе в московской клинике шёл, когда у меня с Максимом было все отлично. А сейчас дёргать своих названых родителей ради своего спокойствия я не имею никакого права. Мысли перескочили на разговор с Кариной, и я нерешительно смотрела на Станислава Михайловича, робея и не зная, как сказать о моей просьбе.

Глава 17

Как будто читая мои мысли, он поднял на меня глаза и откладывая салфетку, произнёс:

– Анжелика, не откажешь мне в танце?

Я кивнула и он, отодвинув мой стул, предложил руку, направляя к танцплощадке.

– Не стесняйся, говори, что тебе не даёт покоя всё время? Я могу в этом помочь? – без обиняков сказал он.

В очередной раз поразившись его проницательности, я рассказала о том, что Максим не хочет ничего вспоминать.

– Но ведь это же ненормально? – подняла я голову и посмотрела на своего спутника.

– Абсолютно. А если учесть ещё и то, что я довольно хорошо знаю Макса, то скажу, что это указывает на хорошо обработанную психику. – подтвердил мои опасения Гравин.

– Вот и Карина сказала то же самое! – выдохнула я.

– Значит, она молодец! – вынес вердикт знаменитый психолог.

Пока я пыталась подобрать слова просьбы, он снова меня опередил:

– Давай сделаем так. В свой первый месяц работы в «Луче надежды» ты навестишь Максима вместе со мной. Представишься, например, подругой Киры. Он всё равно ещё многих людей не помнит, поэтому не заподозрит ничего. – начал строить идею Станислав Михайлович.

– Но он же видел меня здесь и знает, что я кардиохирург в этом городе. – высказала я возражение.

– Отлично! И что тебе мешает быть при этом подругой Киры? – задал вопрос Гравин и я растерялась.

– Вот. Меня можно представить твоим коллегой. Если Максим меня вспомнит, то мы не уйдём от правды, а если нет – ещё лучше. Я тогда смогу понять, насколько сильно и кто морочит ему голову. – тон у мужчины сменился и стал серьёзным и деловым. – Поверь, эту проблему мы сможем решить.

Я в порыве благодарности потянулась и обняла его руками за шею.

– Спасибо Вам огромное! Вы не представляете, какой камень снимите с моей души! – на эмоциях прошептала я.

– Я отлично помню состояние Максима, когда он рассказывал о тебе – его глаза горели любовью и восхищением. Такие чувства не проходят бесследно, поверь. – пролил ещё немного бальзама мне на душу Гравин. – Но нужно запастись терпением, потому что нам придётся снимать такие блоки, что ого-го.

– Но кому это нужно и зачем?! – вырвалось из меня.

– И это мы выясним, не переживай. – твердо заверил он.

Проводив меня до нашего столика, Гравин присаживаться не стал. С высоты своего роста он обвёл нас взглядом и тепло улыбаясь, сказал:

– Мне давно не было так душевно в кругу коллег. Всегда какие-то закулисные игры, зависть, соперничество. А с вами я реально расслабился и отдохнул. Не теряйте этой сплочённости!

Мне тоже после таких его слов стало тепло на душе! Это ведь дорогого стоит, что такой великий человек, мастер души, с нами смог отвлечься, заметил, как мы близки друг другу!

– Ты уже собрался? – по-простому спросил его папа Миша.

– К сожалению, мне нужно на самолёт. В Питере состоится встреча с зарубежными партнёрами. Если пропущу – не поймут. – разведя руками, ответил Гравин. – Кстати, столик забронирован до самого закрытия, поэтому можете ещё спокойно посидеть.

Я хотела уже встать, чтобы проводить мужчину, как вдруг со стороны входа послышался громкий бас:

– Стас, ты что же, увильнуть по-тихому хотел?!

Мы дружно повернули головы к источнику звука и обомлели! К нам размашистым шагом приближался медведеподобный великан: двухметровый, с фигурой тяжелоатлета, жгучий брюнет лет тридцати пяти. Зеленые глаза, легкая небритость делали его брутальным мачо. Он широко улыбался, показывая идеальные зубы. Приблизившись к Гравину, раскрыл руки и сгрёб его в крепкие объятия, похлопывая по спине.

– Привет, привет, Кирилл! – ответно похлопывая, воскликнул Станислав Михайлович. – Если захотел бы остаться незамеченным, то не ужинал сейчас в твоём ресторане.

От его ответа мы с Кариной ошалело переглянулись! Это что же, Калугин собственной персоной?! О нем ходило множество слухов, как хороших, так и ужасных, но несколько характеристик сходилось: жёсткий, порой жестокий, бескомпромиссный, но честный и до безумия любящий своих жену и дочку. От простого официанта он поднялся до миллиардного бизнесмена, имеющего немалый вес в ресторанном деле. Сеть его пятизвёздочных ресторанов пользовалась огромным спросом и было очень престижно попасть в число его постоянных клиентов.

– У меня здесь деловая встреча и скоро самолёт. Но, если ты домчишь меня на своей ласточке до аэропорта, то смогу задержаться ещё на пятнадцать минут. – предложил Гравин и видно было, что он рад внезапному появлению Кирилла.

– Да вообще не вопрос! Для тебя готов на что угодно! – тут же согласился хозяин ресторана.

А я вдруг вспомнила, что прям недавно на обходе двое мужчин пациентов обсуждали, что успешный бизнесмен Калугин обзавёлся новой игрушкой – Maybach Exelero. Тогда не придала этому никакого значения, а сейчас прям любопытство грызло. Тем временем Гравин объяснил суть своего приезда, представив всех по именам и Кирилл устремил на нас взгляд своих выразительных глаз.

– Рад знакомству! Если Стас решил за вас похлопотать, то это значит, что вы хорошие люди. – озвучил он своё мнение, пожимая поочерёдно руки.

Из этой фразы я поняла, что Кирилл очень ценит Гравина и дорожит дружбой с ним. Но у меня появилось ещё больше вопросов: что может связывать таких разных людей? Как они могли найти общий язык?

Между тем Гравин снова присел на стул, а Кирилл устроился рядом.

– Я так понимаю, что клиника вот-вот начнёт функционировать? Поздравляю, дружище! Ты взрастил своё детище! – произнес он.

– Спасибо, друг! Если будет время, приезжайте с Алёной и Миланой на открытие. Будет много твоих знакомых. – пригласил Кирилла психолог. – Кстати, как они?

– Милана в первый класс пошла, а Алёна возится со своим детским центром. – кратко отчитался Калугин, но было видно, что он гордится своими девчатами.

– У Алёны всё хорошо? – осторожно как-то спросил Станислав Михайлович.

– Благодаря тебе – да. – произнес Кирилл.

Глава 18

Я заметила, как на мгновение его лицо исказилось от боли, но он тут же взял себя в руки и посмотрев на нас, достал из внутреннего кармана пиджака пластиковую карточку темно-синего цвета с тиснеными золотыми буквами, сказав:

– Это карта постоянного клиента сети моих ресторанов. По ней вы сможете бронировать любой столик в любое время и в любом городе. И, соответственно, по ней будут предоставляться скидки. Назовете номер этой карты и вас внесут в базу данных.

У меня от неожиданного подарка все слова вылетели из головы! Таких карт было очень и очень мало и то, что она была подарена нам – просто чудо! Папа Миша спокойно протянул руку и взяв карту, поблагодарил Кирилла.

– Взамен хочу предложить обслуживание в нашей клинике, если вдруг появится такая необходимость. – предложил он.