Цветок жизни

Глава 1

Глава Первая. Кошмар

Темнота обступила Эмили со всех сторон, колючая и влажная. Ветка хлестнула по щеке, оставив жгучий след. Она бежала, не разбирая дороги, ноги то и дело проваливались в рыхлую листву. В легких саднило, сердце колотилось, как пойманная птица.

Сзади, в непроглядной тьме, раздавалось преследование. Не звук шагов – нечто тяжелое, волочащееся, перемещающееся с неумолимой скоростью. Эмили не осмеливалась оглянуться. Знать, что это, было хуже, чем не знать.

Страх гнал ее вперед. Она не помнила, как оказалась в этом проклятом лесу. Лишь внезапное пробуждение посреди ночи, и этот звук… Этот звук, от которого кровь стынет в жилах.

Задыхаясь, Эмили споткнулась о корень, упала, больно ударившись о землю. В горле застрял крик. Звук преследования приблизился. Она попыталась подняться, но ноги не слушались.

Вдруг, между деревьями мелькнул свет. Надежда, тонкая, как паутинка, затрепетала в груди. Эмили поползла в направлении света, цепляясь за траву и корни. Свет становился ярче, и сквозь шум в ушах она смогла различить голоса.

Собрав последние силы, она выползла на поляну. Яркий свет фар ударил в глаза. Она увидела лица, полные тревоги и удивления. Ее звали. Ее тянули на руки.

Эмили открыла глаза. Потолок ее комнаты. Лунный свет проникает сквозь занавески. Всего лишь кошмар. Но дрожь в теле, леденящий страх, въевшийся в каждую клетку, говорили об обратном. Кошмар закончился, но что-то подсказывало Эмили, что лес все еще ждет ее.

Эмили просыпалась не от солнца, а от противного писка будильника, вгрызающегося в тишину её комнаты. Светлые, почти выцветшие обои, увешанные старыми постерами любимых групп, казались особенно мрачными в предрассветном полумраке. Она нащупала телефон под подушкой, не глядя отключая назойливый звук. Не хотелось вставать. Не хотелось начинать этот день.

Замкнутость Эмили была её личной крепостью, возведенной вокруг хрупкого мира, который она боялась показать другим. Каждый день, каждый контакт с внешним миром – это маленькая битва, из которой она почти всегда выходила измотанной.

Она медленно поднялась с кровати, чувствуя, как тело протестует против любого движения. Под ногами – холодный паркет, усыпанный забытыми книгами и обрывками бумаги с набросками стихов, которые она никогда никому не покажет.

В зеркале на неё смотрела бледная девушка с растрепанными волосами и усталыми глазами. Эмили нахмурилась, отводя взгляд. Зеркало, как и все вокруг, казалось, отражало её собственную неприязнь к себе.

Рутина начиналась с чашки крепкого чая, за которым она пряталась, как за щитом. В наушниках тихо играла меланхоличная музыка, создавая вокруг нее кокон, отделяющий от остального мира. Пока весь город просыпался и готовился к новому дню, Эмили оставалась в своем убежище, откладывая неминуемое столкновение с реальностью, настолько долго, насколько это было возможно.

Эмили захлопнула дверь, втягивая в себя свежий утренний воздух. Розы в ее крошечном палисаднике уже распустились, и она на мгновение залюбовалась ими.

– Доброе утро, Эмили! – прозвучал глубокий голос.

Она вздрогнула и обернулась. У калитки стоял Дьюк, ее сосед. Тридцатилетний блондин с выгоревшими на солнце волосами и обветренным лицом. Он держал в руках секатор и выглядел так, словно только что закончил ухаживать за чьим-то газоном. Садовник. Он всегда был немногословным, но его присутствие всегда было успокаивающим.

– Доброе утро, Дьюк, – улыбнулась она. – Как ваши дела?

– Все в порядке, – коротко ответил он, переминаясь с ноги на ногу. Его взгляд был пристальным, почти изучающим. – У вас сегодня какой-то особый день?

Эмили удивленно приподняла бровь.

– Ничего особенного. Просто иду в город. А что?

Дьюк молчал, словно взвешивал свои слова. Потом резко спросил:

– Вы уверены, что вам стоит идти одной?

В его голосе прозвучали нотки беспокойства, которые Эмили не могла не заметить.

– Что вы имеете в виду? – насторожилась она.

Вместо ответа Дьюк указал на заросли кустов возле ее дома.

– Здесь что-то не так. Я видел, как кто-то прятался здесь вчера вечером.

Сердце Эмили бешено заколотилось. Она никогда не чувствовала себя в безопасности в этом районе.

– Спасибо, что сказали мне, Дьюк. Буду осторожнее.

Он кивнул, его взгляд не отрывался от зарослей.

– Просто будьте внимательны, Эмили. И если что-то покажется вам странным, зовите меня.

Эмили кивнула, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Она ускорила шаг, направляясь в город. В голове пульсировали слова Дьюка. Что он знает, чего не знает она? И почему его так беспокоит ее безопасность?

Всю дорогу до города, Эмили не покидало беспокойство..

Кто мог там прятаться? Зачем и почему у неё?

Эмили было всего 24 года, ничем не примечательная девушка и всегда носит оверсайз одежду, в основном это джинсы и толстовки на пару размеров больше, чем её замер

Всю дорогу до города, Эмили не покидало беспокойство. Кто мог там прятаться? Зачем и почему у неё? Эмили было всего 24 года, ничем не примечательная девушка и всегда носит оверсайз одежду, в основном это джинсы и толстовки на пару размеров больше, чем её замер.

Мысли роились в голове, как потревоженный улей. Она перебирала в уме всех знакомых и дальних родственников, пытаясь найти хоть какое-то логичное объяснение происходящему. Но ни одна из версий не выдерживала критики. Кому могла понадобиться именно она, тихая и незаметная Эмили, живущая обычной жизнью в маленькой квартирке на окраине?

Сердце колотилось в груди, отбивая нервный ритм. Она то и дело поглядывала в зеркало заднего вида, опасаясь, что за ней следят. Машина казалась тесной и неуютной, словно ловушка. Эмили чувствовала себя беззащитной и уязвимой, словно оленёнок, загнанный в угол хищником.

Эмили приятно провела день на работе в библиотеке, утренняя тревожность прошла. Девушка любила свою работу, любила книги, да и там людей было не так много, и в основном она могла тихонько что-то читать либо заполнять журналы.

Вечером она возвращалась домой на машине. Октябрьский воздух был прохладным и свежим, проникал в салон через приоткрытое окно, неся с собой запахи опавших листьев и дыма от костров. Эмили включила радио, и тихая мелодия заполнила пространство, убаюкивая и успокаивая после трудового дня.

Проезжая мимо знакомых улиц, она заметила, как город медленно погружается в сумрак. Фонари зажигались один за другим, отбрасывая длинные тени на тротуары. В окнах домов виднелись теплые огоньки, намекающие на уют и домашний очаг. Эмили задумалась о том, что ее ждет дома. Готовка ужина, просмотр любимого сериала, чтение книги перед сном – обычные, но такие приятные ритуалы, которые наполняли ее жизнь смыслом.

Внезапно, в свете фар мелькнула темная фигура, перебегающая дорогу. Эмили резко затормозила, и машина остановилась в нескольких сантиметрах от пешехода. Сердце бешено заколотилось, а по спине пробежал холодок. Выдохнув, она облегченно отметила, что все обошлось. В зеркало заднего вида Эмили увидела, как силуэт растворился в темноте, оставив ее наедине со своими мыслями и учащенным пульсом. Дорога домой казалась теперь немного длиннее и тревожнее.

Сделав рванный вдох, девушка вышла из машины и негромко спросила.

– Хей… Все хорошо? Вдруг к её ногам подошёл котенок, рыжий, маленький и очень ласковый.  – Малыш.. Как ты меня напугал..

Она присела на корточки, протягивая руку к пушистому созданию. Котенок, ничуть не смущаясь, потерся головой о её ладонь, мурлыкая что-то своё, кошачье. В его огромных, зеленых глазах отражалось вечернее небо, и на мгновение девушке показалось, что она тонет в этой бездонной зелени.

Улыбка тронула её губы. После долгого и утомительного дня, полного разочарований и мелких неприятностей, эта маленькая комочка шерсти словно стала лучом света в темном царстве. Она взяла котенка на руки, чувствуя его тепло и легкую вибрацию от мурлыканья.

– Ты, наверное, голодный, – пробормотала она, поднимаясь. – Пойдем со мной, я что-нибудь придумаю

Девушка взяла котенка на руки и прижала к своей груди. Время было всего 6 часов вечера, поэтому ветклиника должна была ещё работать. Сев в машину, Эмили поехала в ветклинику.

Сердце бешено колотилось в груди. Котёнок, найденный ею на улице, жалобно мяукал, словно чувствовал её тревогу. Эмили не могла оставаться равнодушной, увидев крошечное существо, дрожащее от холода и страха. Она знала, что должна сделать всё возможное, чтобы помочь ему.

По пути в клинику Эмили размышляла о том, как сложилась судьба этого малыша. Был ли он потерян, или его просто выбросили на улицу? Она надеялась, что его здоровье не сильно пострадало от пребывания на холоде.

Ветклиника встретила Эмили ярким светом и запахом лекарств. Она быстро прошла к стойке регистрации, где её встретила приветливая девушка. Эмили объяснила ситуацию и попросила немедленно осмотреть котёнка. Девушка внимательно выслушала её и пообещала сделать всё возможное.

Пока Эмили ждала своей очереди, она нежно гладила котёнка, стараясь успокоить его. Она представляла, как будет заботиться о нём, как он будет расти и играть в её доме. В этот момент она поняла, что этот маленький комочек шерсти уже стал частью её жизни.

В клинике котенка осмотрели, сделали несколько прививок, а затем отдали девушке, выписав лекарства для животного.

Мило улыбнувшись, Эмили забрала нового друга и, сев вновь в машину, они поехали в зоомагазин, где девушка купила новоиспеченному питомцу все необходимое, от лотка до корма с игрушками.

На улице уже стемнело.

Город зажигал свои огни, словно рассыпал по бархатному полотну ночного неба россыпь бриллиантов. Эмили припарковалась возле своего уютного дома, небольшого, но наполненного теплом и уютом. Выходя из машины, она бережно прижимала к себе коробку с котенком, чувствуя его робкое мурлыканье.

Дома ее встретил просторный холл, освещенный мягким светом торшера. Она поставила коробку на пол и медленно открыла ее. Маленький комочек шерсти неуверенно вылез наружу, оглядываясь большими, испуганными глазами. Эмили присела на корточки, протягивая ему руку. "Привет, малыш", – прошептала она, и котенок, немного поколебавшись, потерся о ее ладонь.

В следующие несколько часов квартира наполнилась новыми звуками и запахами. Котёнок обследовал свою новую территорию, с любопытством изучая каждый уголок. Эмили наблюдала за ним с улыбкой, радуясь тому, как быстро он осваивается. Она показала ему лоток, миску с кормом и мягкую лежанку, которую купила специально для него. Вечером, уставший от впечатлений, котенок свернулся клубочком у нее на коленях, тихонько мурлыча, и Эмили почувствовала, как в ее сердце разливается тепло и нежность. Она знала, что у нее появился настоящий друг…

Поужинав вместе с котёнком, Эмили направилась вновь в комнату. К ней снова вернулась тревожность, которая была утром. Поэтому, остановившись около кровати, девушка закрыла все окна и завесила шторы. Она проверила все двери и те были на замке.

– Все будет хорошо… Эмили… Все будет хорошо…

Шепот сорвался с ее губ, эхом отразившись от стен комнаты. Она чувствовала себя загнанной в угол, хотя и не могла объяснить, что именно ее так пугает. Может, это была тишина, нависшая над домом после ухода мистера Хендрикса? Или воспоминания о странном взгляде садовника, когда она сегодня утром поливала цветы?

Девушка села на кровать, прижав к себе плюшевого медвежонка. Медвежонок, старый и потрепанный, был единственным свидетелем ее детских страхов и ночных кошмаров. Эмили закрыла глаза, пытаясь успокоиться, но в голове продолжали всплывать обрывки фраз и тревожные образы.

Вдруг, тишину нарушил тихий скрип. Эмили вздрогнула и резко открыла глаза. Звук донесся со стороны окна. Сердце забилось в бешеном ритме. Она медленно поднялась с кровати, стараясь не издать ни звука. Каждый шорох казался ей громом.

Собравшись с духом, Эмили подошла к окну и осторожно отодвинула край шторы. За окном ничего не было. Только темнота и колышущиеся ветви деревьев.

– Наверное, показалось… – прошептала она, но тревога никуда не исчезла. Наоборот, она словно усилилась, заставляя кровь стынуть в жилах.

Глава 2

Глава вторая. Прошлое

Сердце Эмили замирало каждый раз, когда она слышала скрип половиц в коридоре. Ей было всего пятнадцать, хрупкий возраст, когда мир казался одновременно прекрасным и пугающим. Но в её жизни поселился страх, темный и липкий, как ночной кошмар.

Её отчим, человек, который должен был защищать и оберегать, превратился в чудовище, особенно когда к нему приходили друзья, а алкоголь затуманивал их рассудок. Эмили чувствовала на себе их похотливые взгляды, слышала сальные шутки, от которых кровь стыла в жилах.

Однажды вечером, когда мать уехала в командировку, кошмар стал явью. Пьяный отчим и его дружки окружили Эмили в гостиной. Их слова были грязными и мерзкими, а прикосновения – липкими и отвратительными. Эмили кричала, пыталась вырваться, но их было слишком много.

В тот вечер её мир рухнул. Наивность и невинность были растоптаны, а на их месте осталась зияющая рана, которая никогда не заживет полностью. Эмили навсегда запомнила этот ужас, и он преследовал её в кошмарах, напоминая о той ночи, когда она потеряла часть себя.

Эмили просыпается в холодном поту глубокой ночью. Сердце бешено колотится в груди, как пойманная в клетку птица, стремясь вырваться на свободу. Лунный свет, проникающий сквозь неплотно задернутые шторы, выхватывает из мрака комнаты знакомые очертания мебели, но они кажутся чужими, зловещими в этом неестественном освещении.

Она садится в постели, пытаясь унять дрожь, охватившую все тело. Что это было? Просто кошмар? Но ощущение липкого ужаса, сковавшего ее, было слишком реальным, слишком осязаемым. В памяти всплывают обрывки сна: темный лес, шепот, доносящийся из-за деревьев, и чья-то зловещая фигура, маячившая вдали.

Эмили проводит рукой по лицу, пытаясь прогнать остатки кошмара. В горле пересохло, и она с трудом сглатывает. Нужно выпить воды. Она встает с кровати и, шаря в темноте, находит выключатель. Мягкий свет ночника озаряет комнату, и ей становится немного легче.

На кухне она наливает себе стакан воды и делает несколько больших глотков. Вода немного успокаивает, но ощущение тревоги не покидает ее. Она подходит к окну и смотрит на спящий город. Все кажется таким мирным и спокойным, таким далеким от того кошмара, который она только что пережила.

Но Эмили знает, что этот кошмар – не просто плод ее воображения. Он что-то значит. Он – предупреждение. И она должна выяснить, что это за предупреждение, пока не стало слишком поздно.

Выпив стакан воды, девушка вздрогнула от того, что кто-то начал тереться о ее ноги. Эмили вздрогнула и посмотрела вниз, это был её новый друг.

– Роко.. Напугал меня..

Чёрный котёнок громко мурчал, а девушка посмотрела в окно, ночь была сегодня чистой.

Звезды мерцали, словно бриллианты, рассыпанные по бархатному полотну. Луна, полная и яркая, заливала комнату мягким серебристым светом. Эмили любила такие ночи. В них было что-то волшебное, что-то, позволяющее забыть о дневной суете и погрузиться в мир грез и фантазий.

Она подошла к окну и прислонилась лбом к прохладному стеклу. Ветер тихо шелестел листвой деревьев за окном, донося до нее едва уловимый аромат ночных цветов. В такие моменты Эмили чувствовала себя частью чего-то большего, чем просто человек. Она ощущала связь со всем миром, с каждой травинкой, каждой звездой, каждым дуновением ветра.

Роко продолжал мурчать, обвиваясь вокруг ее ног. Эмили наклонилась и подняла его на руки. Маленький комочек тепла прижался к ее груди, и она почувствовала, как напряжение постепенно покидает ее тело.

– Ты тоже любишь смотреть на звезды, да, Роко? – прошептала она, глядя в его большие, полные любопытства глаза. Котёнок в ответ лишь прижался к ней еще сильнее и замурлыкал громче.

Эмили улыбнулась и вернулась к окну, крепко держа Роко на руках. Вместе они смотрели на ночное небо, погружаясь в тишину и спокойствие, которые дарила эта волшебная ночь.

Девушка снова погрузилась в воспоминаниях, где она маленькая и вместе с мамой переезжали в этот дом, после смерти отца. Ей было 10, жизнерадостный и милый ребенок, Эмили всячески помогала маме, в готовке, уборке и другой мелочи, пока не появился отчим.

Первое время он казался добрым и заботливым, но с каждым днем маска сползала, обнажая жестокость и властность. Эмили чувствовала, как радость покидает их дом, как мать становится все более подавленной и испуганной. Она пыталась защитить ее, но была лишь маленькой девочкой против взрослого мужчины.

Годы тянулись медленно и мучительно. Эмили росла, но в ее душе оставалась зияющая рана. Она мечтала о побеге, о свободе от этого кошмара. В школе она нашла утешение в учебе, погружаясь в книги, как в другой мир, где все было справедливо и правильно.

Отчим много пил, постоянно указывал ей и её матери что им надо делать, и если кто-то не слушался, то он поднимал руку. Эмили пыталась защищать мать, но та пересекала все попытки. Мать, казалось, смирилась со своей участью, видя в этом, возможно, искупление каких-то прошлых грехов или просто боялась остаться одной в этом жестоком мире.

Эмили росла в атмосфере страха и подавленности. Каждый скрип половицы, каждый громкий голос заставляли ее вздрагивать. Она научилась читать по лицам, предсказывая вспышки гнева отчима, и пыталась сглаживать острые углы, отвлекая его внимание на себя. Ее детство украли, заменив его постоянной тревогой и необходимостью защищать самого дорогого человека – мать.

Со временем Эмили стала замечать, что страх матери парализует ее, лишает воли к сопротивлению. Девочка понимала, что если они хотят вырваться из этого кошмара, действовать придется ей самой. Но как? Куда бежать? У них не было ни денег, ни родственников, готовых их приютить. И все же Эмили не сдавалась. В ее маленьком сердце зрела отчаянная решимость, росла ненависть к несправедливости и вера в то, что однажды они смогут обрести свободу. Она начала копить деньги, откладывая каждую копейку, полученную за помощь по хозяйству у соседей. Она мечтала о том дне, когда сможет увезти мать подальше от этого дома, где царили насилие и страх.

Но увы.. Перед 16 летием девушки, отчим и её мать попали в автокатастрофу и погибли на месте.. Эмили была разбита.. У неё оставалась только бабушка.

Её мир, до этого момента наполненный светом и надеждой, рухнул в одно мгновение. Боль была настолько всепоглощающей, что казалось, будто дышать стало невыносимо. Эмили потеряла не просто родителей, она потеряла почву под ногами, свою опору и веру в будущее.

Бабушка, единственная оставшаяся у Эмили родная душа, стала для неё спасительным маяком в бушующем море скорби. Старенькая, но полная любви и мудрости, она приняла внучку в свой скромный домик на окраине города. Вместе они пытались собрать осколки своей разбитой жизни.

Дни проходили в тумане печали. Эмили бродила по улицам, словно призрак, потерянный в лабиринте воспоминаний. Она вспоминала смех матери, крепкие объятия отчима, их совместные поездки и мечты о будущем. Каждая деталь, каждое мгновение теперь отзывалось острой болью в сердце.

Бабушка старалась окружить Эмили заботой и теплом, но знала, что никакие слова не смогут залечить такую глубокую рану. Она просто была рядом, слушала, поддерживала и давала время на исцеление. Она понимала, что Эмили предстоит долгий и трудный путь к восстановлению, но верила, что любовь и память о близких помогут ей найти в себе силы двигаться дальше.

Утро выходного дня встретило её звонком в дверь. Эмили проснулась и сонная, растрепанная пошла открывать дверь.

Это был Дьюк, в руках у него была коробка с печеньем, а сам тот был одет в рубашку и слегка потертые джинсы.

– Доброе утр-ооо, я тебя разбудил? Прости пожалуйста! – неловко улыбнулся мужчина.

Эмили потерла глаза, пытаясь сфокусироваться. "Дьюк? Что он здесь делает в такую рань?" – пронеслось у неё в голове.

– Да нет, все в порядке, – пробормотала она, зевая. – Просто не ожидала тебя увидеть. А это что? – кивнула она на коробку в его руках.

– Это… просто хотел сделать тебе приятное. Испекла сегодня утром, – Дьюк слегка покраснел, протягивая ей коробку. – Надеюсь, тебе понравится.

Эмили взяла коробку, чувствуя теплый аромат свежей выпечки. "Он испек печенье? Сам?" – она была удивлена. Дьюк, всегда такой серьезный и деловой, вдруг предстал перед ней в совершенно новом свете.

– Спасибо, Дьюк, это очень мило, – искренне ответила Эмили, приглашая его войти. – Проходи, хоть кофе выпьешь.

Они прошли на кухню, и Эмили поставила чайник. Пока она возилась с приготовлением кофе, Дьюк молча наблюдал за ней, его взгляд был полон тепла и… чего-то еще, чего Эмили пока не могла понять. В воздухе повисла легкая неловкость, разбавленная запахом кофе и свежего печенья. Утро только начиналось, и Эмили чувствовала, что этот день будет полон сюрпризов.

Приготовив кофе и поставив его на стол, девушка уже хотела сесть за стол рядом с Дьюком, но на колени к мужчине запрыгнул чёрненький котенок.

Мужчина удивленно вскинул блондинистые брови, а затем улыбнулся, начав гладить черный комочек.

– Его зовут Роко, – с легкой улыбкой сказала Эмили, наблюдая, как животное ластилось о руку мужчины.

Дюк, казалось, был очарован. Он осторожно почесал котенка за ухом, и Роко замурлыкал, устраиваясь поудобнее на его коленях. Эмили присела рядом, наблюдая за этой идиллической картиной. Обычно сдержанный и серьезный Дюк сейчас выглядел почти беззаботным.

– Он, кажется, тебе понравился, – заметила Эмили, слегка поддразнивая его.

– Он очарователен, – ответил Дюк, не отрывая взгляда от котенка. – Я никогда не думал, что буду так рад кошке на моих коленях.

Эмили рассмеялась, и ее смех заполнил комнату. Это было приятно слышать, и Дюк невольно улыбнулся в ответ. Роко, почувствовав перемену настроения, потерся мордочкой о руку Дюка, словно одобряя их общение.

Несколько минут они провели в тишине, наслаждаясь моментом. Солнце пробивалось сквозь жалюзи, освещая комнату теплым светом. Казалось, время замерло, и остались только они трое: Эмили, Дюк и маленький черный котенок, который, сам того не подозревая, сблизил их еще больше.

Глава 3

Глава 3. Наслаждение

Ноябрьский ветер завывал за окном, словно призрак, царапая стекло ледяными когтями. Эмили зябко куталась в одеяло, пытаясь согреться, но сон никак не приходил. В голове роились мысли, а тело требовало тепла. Она невольно вспомнила о Дьюке, своем соседе – высоком, сильном, с пронзительным взглядом, от которого по коже бежали мурашки…

Внезапно комнату окутал полумрак, и в нем проступил силуэт Дьюка. Он стоял у двери, словно сотканный из ночи, его глаза горели в темноте неземным огнем. Эмили не могла пошевелиться, словно зачарованная. Дьюк медленно приближался, и с каждым его шагом в воздухе нарастало напряжение.

Он опустился на край кровати, его пальцы коснулись ее щеки, вызывая волну жара. Эмили закрыла глаза, отдаваясь на волю нахлынувшим чувствам. Его губы нашли ее губы, и по телу разлилась волна блаженства. Поцелуй был долгим и страстным, он обещал что-то большее, чем простое утешение от холода.

Дьюк осторожно сбросил одеяло, обнажая ее плечи. Его губы скользнули вниз, оставляя за собой след из мурашек. Эмили застонала, теряя остатки самообладания. Ноябрьская ночь перестала быть холодной. Она горела.

Жаркая волна удовольствия прокатилась по телу Эмили. Дьюк, обнаженный до пояса, склонился над ней, его горячее дыхание щекотало ее кожу. Его сильные руки скользили по ее бедрам, вызывая дрожь. Она отвечала на его поцелуи, утопая в этом вихре чувств. Мир вокруг сузился до ощущения его тела, его запаха, его прикосновений. Каждое его движение было как искра, зажигающая в ней пламя.

Она чувствовала, как он приподнимает ее, ведет куда-то. В сознании всплыла картинка: мягкий свет, шелковые простыни, его глаза, полные желания. Она обхватила его шею, притягивая ближе, жадно ловя его поцелуи. Ее тело горело, требуя большего.

Внезапно, резкий звук пронзил тишину. Будильник. Эмили вздрогнула и открыла глаза. Сердце бешено колотилось. Комната была залита утренним светом. Дьюка нигде не было. Только смятая простынь напоминала о жарком сне.

Воскресенье. День, когда можно позволить себе неспешность. Но даже в этот священный день безделья, в голове, словно назойливая муха, жужжали обрывки сна. Дьюк. Его улыбка, такая беззаботная и теплая, в реальности казалась недостижимой. А во сне… во сне он был совсем другим. Более открытым, более… желающим.

Эмили перевернулась на другой бок, пытаясь выкинуть наваждение из головы. Сны – это всего лишь сны. Бессмысленные обрывки подсознания, не имеющие ничего общего с реальностью. Но образ Дьюка, его взгляд, пропитанный тем самым, невозможным в реальной жизни, желанием, никак не отпускал.

Она чувствовала себя нелепо. Двадцать четыре года, а ведет себя как школьница, влюбленная в недостижимую звезду. Дьюк был слишком… ярким. Слишком общительным, слишком… не таким, как она. Он был душой компании, центром внимания, а она – тихой мышкой, прячущейся в тени книжных полок.

Вздохнув, Эмили села на кровати. Пора вставать. За окном начинался новый день, полный возможностей. Или, по крайней мере, обещаний этих возможностей. И первое, что ей нужно сделать – это выкинуть из головы глупые сны и приготовить себе крепкий кофе. Возможно, двойную порцию.

Мужчина сидел в своём кабинете, что был на первом этаже, и наблюдал за Эмили, которая крутилась у плиты в соблазнительной ночнушке-платье. Он никогда не понимал, почему такая красивая девушка, с идеальным телом, ходит в мешковатой одежде…

У Дьюка давно были не очень светлые мысли насчет этой леди. Он каждую ночь представляет её… Голую, под своим телом, которая вскрикивает его имя, пока он входит в её тело.

Дьюк был садовником и соседом Эмили, но так же в прошлом, мужчина являлся военным, который в прошлом был заключённым. Сидел он за убийство с изнасилованием. И его следующей целью была его милая, маленькая соседка.

Эмили, с ее наивными глазами и легкой походкой, казалась Дьюку воплощением невинности, той самой чистоты, которую он попрал много лет назад. Каждый раз, когда она проходила мимо его домика, напевая под нос какую-то мелодию, внутри Дьюка поднималась буря. Желание, смешанное с ненавистью к самому себе, терзало его изнутри. Он знал, что не должен, что обязан держать себя в руках, но зверь, которого он так долго держал в клетке, рвался на свободу.

Дьюк старался отвлечься, уходил в работу с головой, пропалывал сорняки до изнеможения, поливал цветы, пока руки не сводило судорогой. Но стоило ему закрыть глаза, как перед ним возникал образ Эмили. Ее улыбка, ее смех – все это только подстегивало его больное воображение.

С самого утра Дьюк не сводил глаз со своей "розочки", как он про себя называл Эмили, живущую по соседству. Спустя время он опять собрался навестить ее, но, похоже, она решила опередить его, потому что он увидел, как она, сменив наряд, вышла из своего жилища. Дьюк слегка приподнялся и торопливо выглянул, чтобы узнать, куда она направилась, но, распахнув дверь, увидел, что она почти достигла его порога. В руках она держала блюдо, прикрытое салфеткой, а на лице Эмили играла застенчивая улыбка. На ней была просторная белая кофта и узкие черные джинсы, выгодно подчеркивающие ее фигуру.

– Извини, я просто… Решила испечь блины и подумала, что стоит тебя угостить… Ты же вчера приносил мне печенье… Так что… Вот… – Эмили залилась краской, протягивая ему тарелку. На ее лице красовались очки в красной оправе. Дьюку они показались невероятно привлекательными.

Дьюк замер на пороге, рассматривая Эмили. Сердце бешено колотилось в груди, а в голове роились мысли. Он и представить себе не мог такого поворота событий. Его "розочка" сама пришла к нему, да еще и с угощением.

– Эмили, это очень мило с твоей стороны, – проговорил он, стараясь скрыть волнение. – Я как раз собирался выпить чашечку кофе. Заходи.

Девушка несмело переступила порог его квартиры. В воздухе сразу же повисла неловкая тишина. Дьюк провел ее на кухню, где на столе уже стояла чашка с ароматным кофе.

– Присаживайся, пожалуйста, – предложил он, указывая на стул.

Эмили поставила тарелку на стол и села, не отрывая взгляда от своих рук. Дьюк внимательно наблюдал за ней. Он заметил, как она нервно теребит край толстовки, и ему захотелось ее успокоить.

– Не волнуйся, – сказал он мягко. – Здесь нет ничего страшного. Просто расслабься и угощайся.

Он снял ткань с тарелки, и в нос ударил сладкий аромат свежих оладий. Они выглядели очень аппетитно, и Дьюк не мог удержаться от улыбки.

– Выглядят восхитительно, – похвалил он. – Спасибо тебе большое.

Эмили слегка порозовела и подняла на него глаза. В ее взгляде читалось смущение и надежда. Дьюк почувствовал, как между ними проскакивает искра. Он понял, что эта встреча может стать началом чего-то особенного.

Эмили и Дьюк завтракали оладьи и разговаривали о разных темах. Смеялись над вчерашними новостями, обсуждали планы на выходные, и даже немного спорили о политике, как это часто у них бывало. Но даже в спорах чувствовалась какая-то особенная близость, понимание, что оба просто ищут истину.

С ним девушка могла спокойно расслабиться. Она не понимала почему, но он словно был её ангелом. Его присутствие успокаивало, вселяло уверенность в завтрашнем дне. Рядом с ним мир казался проще и понятнее. Его фамилия..

– "Его фамилия Энджелс.. Неудивительно что я так думаю", – подумала та, и улыбнулась чему-то своему, сокровенному. В голове промелькнули воспоминания о первой встрече, о неловких моментах, которые сейчас казались такими милыми и забавными.

– О чем задумалась, Розочка? – спросил Дьюк, мягко улыбаясь в ответ. Его глаза, всегда такие внимательные и проницательные, словно пытались заглянуть в самую душу.

Эмили оторвалась от своих мыслей, посмотрела на него и, немного покраснев, ответила:

– Да так, ни о чем особенном. Просто подумала, как мне повезло, что ты есть в моей жизни.

Дьюк замер, такого он не ожидал услышать от девушки, а Эмили, поняв что сказала, густо покраснела.

– Я.. Я имела в виду.. – занервничала девушка, но замерла, когда мужчина погладил её по щеке.

– Хей, расслабься, мне даже приятно такое слышать.. – он улыбнулся.

Ее щека пылала под его ладонью, а сердце отбивало чечетку в груди. Эмили не могла отвести взгляд от его глаз, в которых сейчас плескалось что-то теплое и нежное. Она чувствовала, как тонет в этом взгляде, забывая о неловкости момента.

– Просто… ты такой внимательный и заботливый, Дьюк. Я никогда не чувствовала себя так спокойно и безопасно рядом с кем-либо, – прошептала она, чувствуя, как напряжение постепенно отступает.

Дьюк убрал руку от ее лица, но не отстранился. Он пристально смотрел на нее, словно пытаясь прочитать ее мысли.

– Эмили, ты тоже очень важна для меня. Я ценю каждый момент, проведенный с тобой. И, честно говоря, я тоже не хочу, чтобы это заканчивалось.

Он сделал шаг ближе, и Эмили почувствовала, как ее дыхание участилось. Расстояние между ними было минимальным, и она могла ощутить тепло, исходящее от его тела. Она замерла, ожидая, что произойдет дальше.

– Можно? – тихо спросил Дьюк, кивнув на ее губы.

Эмили, не говоря ни слова, лишь слегка прикрыла глаза в знак согласия. Дьюк наклонился и нежно коснулся ее губ своими. Это был легкий, почти невесомый поцелуй, но он зажег в ней бурю эмоций. Ее сердце бешено заколотилось, а по телу пробежала дрожь. Когда он отстранился, она открыла глаза и увидела в его взгляде отражение собственных чувств.

Если бы у Эмили были крылья, она бы взлетела. Это был её первый, настоящий искренний поцелуй в её жизни. Дьюк был терпелив и не давил на неё сильно.

Она почувствовала, как тепло его губ растекается по всему её телу, словно солнечный свет после долгой зимы. В этот момент мир вокруг перестал существовать, оставив лишь их двоих в коконе тишины и нежности. Эмили закрыла глаза, утопая в этом новом, незнакомом ощущении.

Он отстранился, оставив её слегка задыхающейся, с румянцем на щеках.

– Все в порядке? – прошептал Дьюк, его голос был полон заботы. Эмили кивнула, не в силах вымолвить ни слова. В её голове бушевал ураган эмоций, смешиваясь в непонятный, но приятный хаос.

Взгляд Дьюка был полон тепла и ожидания. Он не торопил её, давая время осознать произошедшее. Эмили почувствовала, как в её сердце зарождается что-то новое, что-то, чего она никогда раньше не испытывала. Возможно, это и есть то самое чувство, о котором пишут в книгах и поют в песнях. Возможно, это любовь…

Глава 4

Глава четвёртая. Может это Любовь?

Девушка сидела за столом, рядом сидела мама, родной отец и… Дьюк. Его присутствие казалось настолько естественным, будто он всегда был частью их семьи.

Он рассказывал её родителям что-то интересное и смешное, так как те начали смеяться, сама она почти плакала от смеха. Щеки горели, в животе порхали бабочки, и все тревоги, казалось, растворились в этом моменте. Все было… Так хорошо, она была дома… В кругу семьи, с человеком, которого любила.

Запах свежеиспеченного яблочного пирога наполнял комнату, а теплый свет лампы создавал уютную атмосферу. Отец рассказывал какую-то старую историю, мама подливала чай, и Дьюк держал её руку под столом, незаметно сжимая её пальцы.

Жаль, что это всего-лишь был сон… Единственный хороший сон среди кошмаров. Она проснулась в холодной постели, ощущая пустоту рядом. Комната была погружена в полумрак, и тишину нарушали лишь редкие звуки проезжающих машин за окном. Сон улетучился, оставив после себя лишь горькое послевкусие. Ей оставалось лишь лежать и вспоминать этот миг счастья, надеясь, что когда-нибудь он станет реальностью.

Эмили открыла глаза с приятным ощущением внутри. Ноябрьское солнце, проникая сквозь занавеси, наполняло комнату светом. Её маленький кот, уютно расположившись в ногах, громко выражал свою любовь мурлыканьем. Но самое главное – в памяти еще свежи были воспоминания о вчерашнем дне с Дьюком, об их поцелуе и совместной прогулке. Эта мысль вызвала тихий смех.

Впервые за долгое время, Эмили почувствовала желание надеть платье. Выбор пал на коричневое платье в клетку, свободного кроя, которое выгодно подчеркивало её формы.

Несмотря на то, что понедельник часто называют трудным днем, Эмили любила свою работу в библиотеке. Книги всегда играли важную роль в её жизни.

Приготовив несложный завтрак – горячие бутерброды и чай, она поела сама, накормила котенка и, открыв дверь, замерла от удивления. Перед ней стояли белые розы.

– Прости, солнышко, напугал? – Дьюк смущенно улыбнулся и застыл, рассматривая Эмили. – Ты в платье… и такая прекрасная…

Эмили зарделась, но улыбнулась в ответ.

– Спасибо… Это… это мне? – спросила она, указывая на цветы. Дьюк кивнул, протягивая ей букет.

Эмили приняла розы, ощущая нежный аромат, который мгновенно наполнил воздух. —Они восхитительны, – прошептала она, утопая взглядом в его глазах. Дьюк смотрел на нее с нескрываемым восхищением, и Эмили почувствовала, как тепло разливается по всему телу.

– Я просто хотел сделать твой день еще лучше, – сказал Дьюк, его голос звучал немного неуверенно. – Может, я могу тебя подвезти до работы? Эмили на мгновение задумалась. Обычно она ходила пешком, наслаждаясь утренней прохладой и тишиной улиц, но сегодня предложение Дьюка казалось особенно заманчивым.

– Я бы с удовольствием, – ответила она, пряча улыбку. Вместе они спустились к машине, и всю дорогу до библиотеки они болтали обо всем на свете: о книгах, о планах на выходные, о смешных случаях из жизни. Эмили чувствовала себя легко и непринужденно, как будто знала Дьюка целую вечность.

У дверей библиотеки Дьюк остановился и посмотрел на нее с теплотой. – Хорошего тебе дня, Эмили, – сказал он, и нежно коснулся ее щеки. "Я позвоню тебе вечером." Эмили кивнула, не в силах оторвать взгляд от его глаз.

Войдя в библиотеку, она ощутила легкую эйфорию. День обещал быть особенным, и Эмили была готова принять все, что он ей принесет. Белые розы стояли в вазе на ее столе, напоминая о вчерашнем дне и о надежде, которая теперь жила в ее сердце.

Сегодня Эмили Йоханнес сияла от счастья. Всегда спокойная и немногословная, она перемещалась между книжными полками с легкостью колибри, порхающей среди цветов. Каждая её консультация, каждый совет сопровождался искренней улыбкой и неподдельным воодушевлением. Казалось, что даже пыль старинных книг отступала перед её позитивным настроем, и в библиотеке воцарилась почти праздничная атмосфера. Даже угрюмый мистер Хендерсон, завсегдатай библиотеки, известный своим неприятием всего живого, удостоил Эмили едва заметным кивком головы.

Закончив рабочий день, Эмили переодела свое простое платье. В зеркале она торопливо убрала выбившуюся прядь волос и слегка подчеркнула губы блеском.

Она немного нервничала, ведь это было её первое свидание, да еще и с Дьюком. Взглянув на часы, она взяла сумочку и надела свои очки в красной оправе. Выйдя из библиотеки, она увидела его, ожидавшего её возле черного пикапа, и направилась к нему. Дьюк обнял её и нежно коснулся губами её курносого носика.

– Ну что, моя розочка, ты готова?

Эмили зарделась от его слов и прикосновения.

– Более чем, – прошептала она, чувствуя, как бабочки запорхали в животе. Дьюк открыл дверцу пикапа, и она забралась внутрь. Салон пах кожей и древесным ароматом, что почему-то казалось ей невероятно уютным.

Пока они ехали, Дьюк рассказывал забавные истории из своей работы в саду, и Эмили смеялась от души. Она заметила, что его глаза искрятся, когда он смотрит на нее, и это заставляло ее сердце биться быстрее. Они приехали в небольшую, но очаровательную итальянскую тратторию, украшенную гирляндами огней.

За ужином они говорили обо всем на свете: о книгах, музыке, мечтах и страхах. Эмили никогда не чувствовала себя настолько комфортно и свободно с кем-либо. Дьюк внимательно слушал ее, задавал вопросы и делился своими мыслями. Она поняла, что за его мускулистой внешностью скрывается чуткая и добрая душа.

После ужина они прогулялись по парку, держась за руки. Луна светила ярко, освещая их лица. Дьюк остановился и нежно приподнял ее подбородок.

– Эмили, – прошептал он, – я давно не чувствовал себя так хорошо с кем-либо. Он наклонился и поцеловал ее. Поцелуй был мягким и нежным, но в то же время полным страсти. Эмили ответила на него, чувствуя, как все ее тело наполняется теплом.

Когда вечер подошел к концу, Дьюк отвез ее домой. У двери он обнял ее крепко и прошептал: – Я обязательно позвоню. Эмили вошла в дом, чувствуя себя счастливой и немного окрыленной. Возможно, это было только первое свидание, но она знала, что что-то особенное между ними возникло.

Прошёл всего час с окончания их свидания.. Но ни у Эмили, ни у Дьюка не хватило терпения увидится позже.. Поэтому Эмили сделала первый, решающий шаг в её жизни, она вышла из дома в майке и шортах и побежала к его дому.. Дьюк мигом открыл дверь и подхватил её под бедра, поднимая к себе и страстно целуя.

Ее ноги обвили его талию, а руки зарылись в его густые волосы. Мир вокруг перестал существовать, оставив только их двоих в этом вихре страсти и желания. Он нес ее по коридору, не прерывая поцелуй, пока они не оказались в его спальне.

Дьюк опустил Эмили на кровать, и их поцелуи стали еще более требовательными. Он нежно провел рукой по ее щеке, глядя в ее глаза, полные обожания.

– Ты не представляешь, как я ждал этого момента, – прошептал он.

Эмили ответила ему таким же взглядом.

– Я тоже, Дьюк. Я тоже.

Ее дыхание участилось, когда его губы скользнули вниз по шее, оставляя за собой дорожку горячих поцелуев. Она запрокинула голову, позволяя ему беспрепятственно ласкать ее кожу, наслаждаясь каждым прикосновением. Его руки нежно сжали ее бедра, притягивая ближе, пока между ними не осталось ни единого зазора.

Он медленно стянул пижамную майку, позволяя ткани соскользнуть с плеч и упасть на пол. Ее грудь напряженно вздымалась, и он нежно коснулся ее, заставляя ее вздрогнуть от удовольствия, любуясь ее красотой, прежде чем прильнуть губами к одному из сосков, нежно покусывая и лаская языком.

Она застонала от наслаждения, запуская пальцы в его волосы и притягивая его ближе. Ее тело горело от желания, и она чувствовала, как влага собирается между ног. Дьюк опустился ниже, целуя ее живот и бедра, пока не достиг самого сокровенного места.

Он нежно раздвинул ее ноги и начал ласкать ее клитор языком, вызывая волну удовольствия, которая прокатилась по всему её телу. Эмили извивалась под ним, моля о большем, и он удовлетворил ее желание, углубляя поцелуи и увеличивая темп. Йоханнес достигла оргазма, крича от наслаждения и судорожно сжимая его волосы.

Когда девушка пришла в себя, Дьюк вошел в нее, медленно и нежно. Она обхватила его ногами, притягивая ближе, и они начали двигаться вместе, в унисон, пока не достигли апогея вместе, изнемогая от удовольствия и любви.

После оргазма они лежали, тяжело дыша, прижавшись друг к другу. Эмили чувствовала его тепло на своей коже, его сердцебиение, совпадающее с ее собственным. Мир вокруг словно перестал существовать, оставив только их двоих в этом моменте абсолютного блаженства. Она прикрыла глаза, наслаждаясь ощущением его близости, его запахом, его прикосновениями.

Дьюк поднял руку и нежно убрал прядь волос с ее лица. Она открыла глаза и посмотрела на него. В его взгляде она увидела любовь, страсть и нежность – все, о чем она когда-либо мечтала. Он наклонился и поцеловал ее в лоб, затем в нос, в щеку и, наконец, в губы. Это был нежный, медленный поцелуй, наполненный благодарностью и обещанием.

Они лежали так некоторое время, молча, просто наслаждаясь компанией друг друга. Затем девушка почувствовала, как он начал двигаться. Он осторожно выскользнул из нее, не желая причинять ей боль, и лег рядом, обнимая ее.

– Я люблю тебя, – прошептал Дьюк, прижимаясь губами к ее волосам.

– Я тоже тебя люблю, – ответила Эмили, обвивая его руками.

В этот момент они знали, что нашли что-то особенное, что-то, что будет длиться вечно. Любовь, страсть, нежность – все это было между ними, и они были готовы отдать друг другу все, что у них есть.

В объятиях Дьюка, Эмили чувствовала себя в безопасности, умиротворенной после ночи, наполненной страстью. Но сон, словно предатель, открыл врата в мир ужаса, где знакомые очертания искажались в кошмарные гримасы.

Сначала была тишина, обманчивая и зловещая. Затем, из темноты, начали проявляться тени, удлиняющиеся и извивающиеся, словно змеи. Они ползли по стенам комнаты, где она только что наслаждалась любовью, превращая её в склеп, наполненный могильным холодом.

Лицо Дьюка, ещё недавно такое любящее, исказилось в злобную гримасу. Его глаза налились кровью, а изо рта потекли черви. Он тянул к ней руки, когтистые и склизкие, шепча слова проклятий на забытом языке.

Эмили пыталась кричать, но из горла вырывался лишь хрип. Она бежала, но ноги вязли в липкой субстанции, похожей на гниющую плоть. Вокруг неё возникали фигуры из её прошлого – друзья, враги, члены семьи – все с искажёнными лицами, полными ненависти и укора.

Комната сужалась, давя её со всех сторон. Она чувствовала, как её лёгкие сдавливает невидимая рука. Воздух наполнился запахом серы и разложения. Эмили знала, что это конец. Беспомощная и отчаявшаяся, она проснулась в холодном поту, в объятиях спящего Дьюка, чьё лицо теперь казалось ей незнакомым и пугающим. Дыхание было прерывистым, а сердце бешено колотилось, отгоняя остатки ночного кошмара.

Эмили проснулась в холодном поту, ее тело содрогалось от внезапного, пронзительного крика, вырвавшегося из груди. Комната, обычно такая уютная и безопасная, сейчас казалась враждебной и чужой. Дьюк, спавший рядом, мгновенно проснулся, его сонные глаза наполнились тревогой. Он тут же прижал Эмили к себе, стараясь укрыть ее от невидимого кошмара, все еще терзавшего ее сознание.

– Тише, тише, все хорошо, Розочка, я рядом. – шептал Дьюк, его голос был полон заботы и нежности. Он гладил ее по спине, пытаясь успокоить дрожь, сковавшую ее тело. Эмили плакала, ее слезы обжигали кожу Дьюка. Слова путались и застревали в горле, она пыталась что-то рассказать, но из ее уст вырывались лишь бессвязные обрывки фраз.

– Я… они… тьма… не могу… – Эмили захлебывалась словами, ее голос дрожал от ужаса. Дьюк крепче обнял ее, позволяя ей выплакаться у него на плече. Он знал, что сейчас главное – просто быть рядом, дать ей почувствовать себя в безопасности. Он не торопил ее, не требовал объяснений. Он просто ждал, пока буря в ее душе немного утихнет, чтобы потом помочь ей разобраться в том, что ее так напугало…

Глава 5

Глава пятая. Одержимость

Снова и снова повторяющееся… Эти ужасные сны… Они отличаются друг от друга, но их связывают определенные детали: чаща леса, преследование и голоса, звучащие в голове.

Эмили судорожно хватала воздух, крепко сжимая ладонь Дьюка. Он обнимал её одной рукой, а другой держал её руку, пытаясь успокоить.

– Это всего лишь ночной кошмар, милая… Успокойся…

Он прижал ее к себе, крепко обняв.

– Мы в моём доме, ты в моей постели, здесь безопасно… Эмили…

Девушка закрыла глаза, прильнув к Дьюку, стараясь восстановить дыхание.

Встреча… Ночь, полная страсти… Да, они в доме Дьюка, в его кровати, вместе.

Постепенно дыхание Эмили выровнялось, и она расслабилась в его объятиях. Тепло его тела и запах его кожи приносили спокойствие, развеивая остатки страха.

– Прости… – прошептала она, поднимая взгляд на Дьюка. – Они возвращаются ко мне…

– Я знаю, – ответил он, нежно поглаживая её волосы. – Но я рядом. Я не позволю им причинить тебе вред.

Он коснулся губами её лба, затем виска. Его поцелуи скользнули по щеке, опускаясь к шее. Эмили почувствовала, как напряжение медленно отступает.

– Хочешь рассказать? – тихо спросил Дьюк, немного отстранившись, чтобы видеть её лицо.

Эмили на мгновение задумалась, но затем кивнула. С Дьюком говорить было намного проще, чем с кем-либо другим. Он умел слушать внимательно, не осуждая и не перебивая.

– Снова лес… – начала она. – Я бегу… Но не знаю, от чего или от кого. Просто знаю, что если меня догонят… случится что-то ужасное.

– Вокруг деревья, такие высокие и густые, что сквозь них не пробивается свет. Под ногами хрустят сухие листья и ветки, и этот звук эхом отдается в моей голове. А еще голоса… Они шепчут мое имя, зовут меня, но я не понимаю, что они хотят. Они пугают меня до смерти.

Дьюк слушал, не перебивая, лишь крепче сжимая ее руку. Он чувствовал, как дрожит ее тело, и ему хотелось оградить ее от этих мучительных воспоминаний.

– А потом… всегда одно и то же… Я спотыкаюсь, падаю, и они настигают меня. Я не вижу их лиц, только тени, тянущиеся ко мне. И в этот момент я просыпаюсь, вся в холодном поту, с бешено колотящимся сердцем.

Эмили замолчала, глядя в глаза Дьюку. В них она видела сочувствие и понимание, и это давало ей силы продолжать. Она знала, что он не отмахнется от ее страхов, не скажет, что это просто кошмар. Он был рядом, готов выслушать и поддержать.

– Я не понимаю, что это значит, Дьюк… Почему эти сны преследуют меня? Что я должна сделать, чтобы они прекратились? – отчаяние звучало в ее голосе. Дьюк обнял ее крепче, прижав к себе. – Я не знаю, Эмили, – ответил он тихо, – но я обещаю, мы разберемся с этим вместе. Я буду рядом, пока эти кошмары не отступят.

Эмили утвердительно наклонила голову, и они снова устроились под одеялом. Дьюк обнял её крепче, и Клайд, устроившись головой на его груди, слушала ровный ритм его сердца.

– Ты просто чудо… Дьюк… – пробормотала она полусонно, погружаясь в сон в его тёплых объятиях.

– Энджелс моя фамилия… – с горечью прошептал он. Он терпеть не мог своё имя. Какой из него ангел… Он настоящий дьявол.

Его взгляд стал мрачным, и он сильнее прижал свою "розочку" к себе.

– Ты сильно ошибаешься… "Розочка"… – промурлыкал он, удостоверившись, что Эмили уснула.

Кончики его пальцев нежно коснулись шелковистых прядей, раскиданных по подушке. Дьюк испытывал странное удовлетворение от её безмятежного сна, который так сильно контрастировал с хаосом, бушующим в его душе. Он был подобен двуликому Янусу, одна сторона которого излучала нежность и заботу, а другая скрывала в себе тьму, готовую поглотить всё вокруг.

Свет луны, проникавший сквозь неплотно закрытые шторы, выхватывал из полумрака контуры её лица. Дьюк не мог отвести взгляд от её невинности, от той чистоты, которая, казалось, не была тронута этим миром. Он понимал, что рано или поздно его маска будет сорвана, и Эмили увидит его истинное лицо. Но пока он наслаждался этим моментом, оберегая её в своём хрупком и лживом мире.

Его сердце билось в такт с тиканьем часов, отсчитывая последние мгновения тишины перед надвигающейся бурей. Он знал, что игра, в которую он ввязался, опасна, и расплата за неё будет суровой. Но сейчас, держа в объятиях эту спящую красавицу, он был готов рискнуть всем.

Десять лет назад.

Лондон.

Девушка бежала так быстро, как могла. Сердце её колотилось, готовясь выскочить из груди. Ночь, тучи закрывали предательски лунный свет. Бедная девица, во время бега сломала каблук и упала на асфальт.

– Нет.. Пожалуйста.. Ненадо.. – заплакала блондинка, когда услышала тяжёлые шаги.

– Ну куда же ты?.. Сладкая орхидея.. Я просто хочу познакомится.. – голос Дьюка звучал сладко, в его руках была железная бита. Когда он подошёл к жертве, то присел перед ней на корточки, выбирая слезы с бледного лице.

Его глаза, обычно скрытые за маской доброжелательности, сейчас горели нездоровым огнём. Он наслаждался её страхом, каждым всхлипом, каждой дрожью в её теле. Для него это была игра, жестокая и извращенная. Он был охотником, а она – добычей.

– Ты такая красивая, – прошептал Дьюк, проводя грязным пальцем по её щеке. – Но почему-то такая грустная. Не бойся, я избавлю тебя от грусти.

Бита в его руке угрожающе блеснула в свете редких фонарей. Девушка зажмурилась, ожидая удара. Но он не последовал. Вместо этого Дьюк рассмеялся, противным и зловещим смехом, который эхом разнесся по тёмной улице.

– Нет, сейчас не время, – проговорил он, поднимаясь. – Ты ещё не достаточно напугана.

Он схватил её за руку и потащил за собой, вглубь темного переулка, где её крики никто не услышит. Где она станет лишь тенью, забытой и потерянной в лабиринтах этого безжалостного города. Где Дьюк сможет вдоволь наиграться со своей "сладкой орхидеей".

Утром, на Трафальгарской площади, у колонны Нельсона нашли труп девушки. Сломанные ноги в трёх местах, следы изнасилования, перерезаное горло и снятый скальп, а на груди была вырезана орхидея. На разных жертвах был разный цветок. Это было не первое убийство в Лондоне.

Цветочкин, так прозвали маньяка. В его списке были не только женщины, но и мужчины, и дети. Полиция была в отчаянии. Пресса смаковала детали, раздувая панику. Скотланд-Ярд работал круглосуточно, но убийца словно растворялся в лондонском тумане, оставляя после себя лишь кровавые цветы.

Инспектор Лестрейд, опытный детектив, возглавлял расследование. Он видел многое, но хладнокровие и жестокость Цветочника повергали его в ужас. Каждая новая жертва – это насмешка над правосудием, плевок в лицо обществу. Лестрейд понимал: время играет против них. Маньяк становится смелее, изощреннее.

В кабинете инспектора висела карта Лондона, испещрённая красными точками – места убийств. Разрозненные метки складывались в зловещий узор, намекая на логику, которую Лестрейд пока не мог разгадать. Единственная нить – цветы. Но что они значат? Случайный выбор или дьявольский код, ключ к разуму убийцы? Лестрейд чувствовал, что ответ где-то рядом, в этой цветочной символике, но ускользал от него, как дым.

Три года шло расследование. Улики были косвенными, свидетели путались в показаниях, а сам Дьюк, человек с ангельской внешностью и ледяным взглядом, отрицал все обвинения. Но в итоге, под давлением неопровержимых фактов, собранных детективом Харрисоном, Дьюк сам признался в убийствах. Признался хладнокровно, без тени раскаяния, описывая детали преступлений с пугающей точностью.

Однако, правосудие оказалось бессильно. Судебно-психиатрическая экспертиза выявила у Дьюка тяжелое психическое расстройство, делающее его невменяемым. Его не смогли посадить из-за психического расстройства, поэтому, в рамках экспериментальной программы, его отправили на фронт. В самое пекло войны, где размывалась грань между жизнью и смертью, между безумием и героизмом.

Там, в окопах, под свист пуль и грохот артиллерии, Дьюк превратился в машину для убийства. Его хладнокровие и отсутствие страха делали его идеальным солдатом. Он бесстрашно бросался в атаки, уничтожал врагов с маниакальным упорством и возвращался невредимым, словно заговоренный. Где Дьюк отслужил 8 лет, став легендой своего подразделения, героем, чье имя шепотом передавали из уст в уста. Но в его глазах по-прежнему читалась ледяная пустота, напоминающая о темном прошлом, которое навсегда осталось с ним.

Воспоминания лезли в голову Дьюка, словно цунами, он обнимал Эмили, гладил её по обнажённой талии, а перед глазами мелькали образы, где на её груди была вырезана роза, перерезанная шея, пустые глаза, цвета неба…

Мужчина потер виски рукой, пытаясь отогнать от себя этот образ. Она слишком важна. Он ещё не наигрался.

Эмили крепко спала, уткнувшись носом в его шею. А Энджелс прижал её ближе к себе, оставляя собственнический поцелуй на её плече.

Тишина комнаты была обманчива. Под покровом ночи мысли Дьюка сплетались в сложный клубок. С одной стороны – маниакальная жажда обладания, с другой – страх потери. Эмили была его наваждением, его слабостью и одновременно – его силой. Он помнил, как впервые увидел её: хрупкую, испуганную, но с искрой непокорности в глазах. Эта искра и зажгла в нем пламя, которое грозило поглотить их обоих.

Ночь тянулась мучительно долго. Дьюк не мог сомкнуть глаз, боясь, что стоит ему уснуть, кошмары вернутся. Он встал, стараясь не разбудить Эмили, и вышел на балкон. Прохладный воздух немного освежил его. Внизу, под светом луны, простирался город – его личная игровая площадка, где он привык получать все, что захочет. Но Эмили была исключением. Её нельзя было просто взять. Её нужно было завоевать, сломить, подчинить… или потерять навсегда. Эта мысль жгла его изнутри, подталкивая к краю безумия.

В итоге Дьюк смог заснуть только почти с рассветом. Запах Эмили смог успокоить его и помог расслабиться… Она пахла им.. Его запах смешался с её.. Запах книг и дерева смещались воедино.

Его сознание, словно потрепанный корабль, наконец-то бросило якорь в тихой гавани. В голове еще роились обрывки мыслей о предстоящем дне, о сложных переговорах и о том, как избежать очередной конфронтации с лордом Эшвортом. Но постепенно, под убаюкивающее благоухание, беспокойство отступило.

Он чувствовал ее тепло рядом, даже сквозь тонкую ткань ночной рубашки. Каждый вдох наполнял легкие ароматом сандала и старых страниц, напоминая о библиотеке, где они впервые встретились. Тогда он был самоуверенным молодым аристократом, а она – скромной помощницей библиотекаря, утопающей в книгах. Ирония судьбы заключалась в том, что именно ее спокойствие и мудрость стали его опорой в этом неспокойном мире.

Проснувшись несколько часов спустя, он обнаружил, что ее нет рядом. На ее подушке осталась лишь небольшая вмятина и слабый отголосок ее запаха. Дьюк улыбнулся, предвкушая утренний чай и их тихие беседы, которые давали ему силы для нового дня. Он знал, что, несмотря на все трудности, пока Эмили рядом, он сможет справиться с чем угодно.

Надев штаны, Энджелс направился вниз, на кухню, где обнаружил Эмили за плитой, в одной его рубашке и с завязанными в пучок волосами. Мужчина подошёл к ней сзади и обнял со спины за талию, припав губами к её шее.

– Доброе утро, Дьюк..– чуть смещенно сказала Клайд и убрала сковороду с плиты

– Доброе утро, Розочка..

Он развернул ее к себе лицом, заглядывая в сонные, но счастливые глаза. В них плескалось утреннее солнце и тихая радость. Энджелс нежно коснулся ее щеки, большим пальцем поглаживая нежную кожу.

– Как спалось? Кошмары не мучили?

Эмили покачала головой, прижавшись к его груди.

– Нет, все хорошо. С тобой мне ничего не страшно.

Она обняла его в ответ, чувствуя, как тепло его тела согревает ее изнутри. Запах его кожи, смешанный с ароматом свежесваренного кофе, создавал неповторимую атмосферу уюта и безопасности.

– Я приготовила завтрак, – прошептала Эмили, отстраняясь и указывая на стол, где уже стояли две чашки кофе и тарелка с яичницей.

Дьюк улыбнулся, взял ее за руку и повел к столу. Этот простой, но наполненный любовью момент был для них бесценен. Завтрак вдвоем, тихие разговоры и нежные взгляды – вот что делало их жизнь настоящей сказкой.

Глава 6

Глава Шестая. Розочка

Помните то чувство… Легкости, невесомости? Те волнующие ощущения, словно от первой плитки шоколада или первого поцелуя?

Одно слово… Вдохновение…

Именно это переполняло Эмили, пока она покоилась в объятиях Дьюка.

Первые лучи солнца, проникая сквозь неплотно сомкнутые шторы, заливали комнату мягким золотистым светом. Они нежно касались ее ресниц, вызывая блаженную улыбку. Она ощущала тепло его тела, его спокойное дыхание, ласкающее ее волосы. В этот момент не существовало места для тревог и сомнений, только абсолютное счастье и чувство полной безопасности.

Дьюк тихонько двинулся, еще крепче прижимая ее к себе. Эмили улыбнулась во сне, ощущая его ласковое прикосновение. Она погружалась в воспоминания о прошедшем вечере, о его взгляде, полном нежности и восхищения, о каждом сказанном слове, о каждом прикосновении, наполненном любовью.

Казалось, время остановилось. В этом тихом, укромном уголке были только они, огражденные от остального мира стеной взаимной любви и доверия. Эмили не хотела, чтобы это мгновение заканчивалось. Она желала навсегда запечатлеть его в своем сердце, как самый ценный дар судьбы. Она медленно открыла глаза, и ее взгляд встретился с его взглядом, полным любви и нежности. День начинался идеально.

Тихонько поднявшись с постели, Эмили накинула рубашку Энджелса и, стараясь не шуметь, чтобы не потревожить его сон, проскользнула на кухню, прикрыв за собой дверь. Там она решила приготовить сюрприз – оладушки.

Вскоре по квартире поплыл восхитительный запах ванили и топленого масла. Намурлыкая себе под нос незатейливую мелодию, Эмили умело разливала золотистое тесто по горячей сковороде. В памяти всплывали отрывки вчерашнего вечера: звонкий смех, мерцание свечей, нежные объятия. Она улыбнулась, погрузившись в приятные воспоминания, и размечталась о неспешном совместном утре.

Оладьи приобрели румяный оттенок и аппетитную хрустящую корочку. Эмили аккуратно переложила их на тарелку и поместила в тепло, чтобы они не остыли. Следом она сварила ароматный кофе, добавив немного сливок и щепотку корицы для пикантности. Оставалось лишь сервировать стол: две тарелки с приборами, миниатюрная ваза со свежими ягодами и бутылочка кленового сиропа.

В спальне раздался негромкий звук.

– "Проснулся!" – промелькнуло в голове у Эмили, и ее сердце забилось чуть сильнее.

Когда Дьюк вышел из комнаты, Эмили затаила дыхание. Какой он был красивый… Спортивное тело, мышцы рук, пресса… Девушка вздохнула и поправила рубашку. Она чувствовала, как кровь приливает к щекам, а сердце начинает биться чаще. Неужели она когда-нибудь привыкнет к его неотразимости?

– Доброе утро, Дьюк, – смущенно поприветствовала его девушка, поворачиваясь спиной, чтобы убрать сковороду с плиты. Её тело вытянулось по струнке, когда его руки обвились вокруг неё, и она почувствовала легкий поцелуй в макушку.

– Доброе утро, Розочка…

Хриплым голосом ответил Дьюк, зарываясь носом в темные волосы Эмили. Он вдыхал аромат ее волос, смешанный с запахом свежего кофе и корицы. Этот запах сводил его с ума каждое утро.

Эмили почувствовала, как мурашки пробежали по спине. Прикосновения Дьюка всегда вызывали в ней бурю эмоций. Она слегка наклонила голову, позволяя ему насладиться моментом.

– Как спалось? – прошептала Эмили, стараясь скрыть дрожь в голосе.

– Как всегда, прекрасно, когда ты рядом, – ответил Дьюк, поворачивая её к себе лицом. Его глаза горели страстью, и Эмили утонула в их глубине.

Он нежно провел пальцем по ее щеке, опускаясь к подбородку. Время замерло. В этот момент существовали только они двое, их чувства и нежность, наполняющая воздух.

Дюк нежно обхватил её талию, притягивая ближе. Их губы соприкоснулись в едва ощутимом поцелуе, словно дуновение ветерка.

Сначала это было легкое прикосновение, робкое и осторожное, как будто они изучали почву. Но даже в этой мимолетной близости чувствовался зарождающийся огонь, предвкушение чего-то большего. Постепенно поцелуй становился более глубоким, насыщенным. Дюк усилил его, прижимая Эмили к себе так, чтобы между ними не осталось пространства.

Её руки медленно поднялись по его груди, обвивая его шею. Его пальцы нежно запутались в её волосах, ласково массируя кожу головы. Поцелуй превратился в пылкий, требовательный, полный страсти. В этом вихре губ и тел они забыли обо всем вокруг, целиком отдавшись миру, где были только они. Кухня, утреннее солнце, аромат кофе – все исчезло, оставив лишь всепоглощающую страсть, разгоревшуюся между ними.

Дыхание участилось, сердца забились в унисон, словно отбивая ритм новой, неведомой мелодии. Эмили почувствовала, как волна тепла разливается по всему телу, лишая её воли и заставляя без остатка раствориться в этом моменте. Она больше не контролировала себя, лишь отвечала на его поцелуи, утопая в океане чувств, которые доселе ей были незнакомы.

Дюк отстранился на мгновение, глядя ей в глаза. В его взгляде она увидела отражение собственной страсти, желание и нежность, смешанные в один неразрывный узел. Он провел большим пальцем по ее щеке, нежно стирая невидимые следы поцелуя.

– Эмили, – прошептал он, его голос звучал хрипло и взволнованно.

– Я… – Он замолчал, словно не находя нужных слов, чтобы выразить всю глубину своих чувств.

Она приложила палец к его губам, призывая к молчанию. Слова были излишни. Все было сказано в их поцелуе, в их взглядах, в той невидимой нити, которая связала их в этот момент. Она прильнула к нему снова, жадно ища его губы.

Их поцелуй возобновился с новой силой, еще более страстный и безудержный. Мир вокруг снова исчез, оставив лишь их двоих, в плену собственных желаний, готовых отдаться на волю чувствам, которые только начинали расцветать.

Впервые Эмили ощутила свободу быть дерзкой. Раньше она не проявляла инициативы, оставаясь неприметной, словно тень. Её легко было не заметить, случайно задеть или даже споткнуться о неё, когда она наклонялась завязать шнурки.

Будучи такой, она опасалась привлекать внимание, избегала шума. Она пряталась в тени, будто боялась, что свет выявит её недостатки и страхи. Её голос звучал тихо, почти шепотом, а взгляд всегда был направлен вниз, избегая встреч с другими. В мире, где доминируют уверенные и громкие, Эмили казалась лишь призрачным силуэтом, скользящим вдоль стен.

Но с Дьюком… Она могла смело выражать себя, не боясь осуждения. В его глазах она видела не отражение своей неуверенности, а искреннее восхищение и принятие. Он разглядел в ней то, что она сама не замечала – внутренний огонь, потенциал, скрытую мощь. Рядом с ним она чувствовала себя в безопасности, защищенной от страха и критики.

Она усадила его на диван, оказавшись сверху на его бедрах, чувствуя его руки, сжимающие её. Его взгляд был полон страсти, но без малейшего принуждения. Он ждал её решения, позволяя ей самой определять ритм и глубину их близости. В этот миг она ощущала себя всесильной, способной на всё. Сердце бешено колотилось, дыхание сбивалось, но в этом волнении не было места страху – лишь предвкушение и доверие. Она знала, что в его объятиях она в полной безопасности, и это давало ей уверенность.

Задыхаясь, она разорвала поцелуй и устремила взгляд в его глаза. Отражение безграничной любви и преклонения в них лишило её дара речи. Склонив голову, она коснулась губами его шеи, ощущая, как учащается биение его сердца под её ласками. Лёгкие, скользящие поцелуи, рассыпались по его коже, в ответ на которые она услышала приглушённый стон, лишь подливший масла в огонь её желания.

Встретившись с его взглядом вновь, она увидела немой вопрос, на который не могла не ответить согласием. Едва заметный кивок головы дал ему понять её готовность. Нежно проведя руками по её спине, он освободил её от лёгкой кофточки. Не отрывая взгляда, она чувствовала себя одновременно беззащитной и невероятно сильной. Её сердце безоговорочно доверяло ему, зная, что он никогда не причинит ей боли.

Его нежная улыбка озарила лицо, и она поняла, что это лишь начало их пути. Пути, полного страсти, любви и взаимного доверия. Пути, на котором она, наконец, обрела себя и долгожданную свободу. Свободу быть смелой, дерзкой и настоящей.

– Ты подобна розе… – пробормотал Дьюк, крепче обхватывая ее талию и нежно поглаживая кожу.

– Каково значение розы в символике цветов? – тихо спросила Клайд, тесно прильнув к его жаркому телу.

Усмешка тронула губы Дьюка, и он почувствовал, как ее вопрос еще сильнее разжег его влечение. Роза… это олицетворение любви, пылкой страсти и восхитительной красоты. Безусловно, многое зависит от цвета лепестков. Но ты, Эмили, словно юный бутон алой розы, только раскрывающий свою прелесть. В тебе скрыто столько трепетности и одновременно мощи, что это поистине пленительно». Он ласково коснулся ее щеки, пронзительно глядя в глаза. – Кроме того, роза – это символ загадки. А в тебе, моя милая, тайн не меньше, чем в бездонной морской пучине».

Клайд вспыхнула румянцем, словно распускающийся цветок, согретый лучами солнца. Ей нравились его слова, его ласки. Она ощущала, как в ее душе зарождается что-то новое, доселе неведомое. – А если я случайно уколю тебя своими шипами? –  прошептала она, кокетливо закусив губу.

Дьюк весело рассмеялся.

– В таком случае, я буду знать, что моя роза умеет постоять за себя. Но я уверен, что твои шипы – это всего лишь прекрасное украшение, а не оружие. Ты слишком нежна, чтобы причинять кому-либо боль.

Он прижал ее к себе, осыпая поцелуями ее шею.

– Ты создана для любви, Эмили . И я обязательно докажу тебе это.

Клайд затрепетала от его слов и прикосновений. Она чувствовала, как ее тело охватывает приятная дрожь, а сердце бешено колотится в груди. Она впервые испытывала подобное волнение, и это одновременно пугало и манило.

– Ты так уверен? – прошептала она, зарываясь пальцами в его волосы.

– Абсолютно уверен, – ответил Дьюк, не отрываясь от ее губ. – Я вижу это в твоих глазах, чувствую в каждом твоем прикосновении. Ты создана для любви, и я буду самым счастливым мужчиной, если ты позволишь мне любить тебя.

Он нежно провел рукой по ее спине, заставляя ее еще сильнее прижаться к нему. Эмили почувствовала, как все ее сомнения и страхи постепенно отступают, уступая место желанию и доверию. Она знала, что Дьюк говорит искренне, и она верила ему. Она верила в его любовь и в то, что он сможет сделать ее счастливой.

– Я хочу верить тебе, – прошептала она, глядя ему в глаза.

Энджелс  улыбнулся и поцеловал ее еще раз, на этот раз более страстно и требовательно. Клайд ответила на его поцелуй с такой же пылкостью, отдаваясь во власть своих чувств. В этот момент она поняла, что готова открыть свое сердце для любви, и что Дьюк – именно тот человек, с которым она хочет разделить свою жизнь.

Сердце Эмили колотилось с такой силой, будто хотело вырваться из груди. Тепло его тела, его дыхание, касающееся ее кожи, всецело захватило ее, изгоняя тревоги и нерешительность.

– Спасибо, что ты здесь, – прошептала она, и одинокая слеза скатилась по щеке. Дьюк нежно поцеловал ее и крепко обнял.

– Я всегда буду рядом. Теперь ты принадлежишь мне, – тихо произнес он, но его взгляд стал… каким-то мрачным, властным. Эмили не заметила этого. Она была настолько ослеплена радостью, что не увидела изменения в его глазах, той тени, что промелькнула на его лице.

– Значит, сегодня ты не на работе? – он слегка коснулся ее ребер, вызывая у Эмили смех.

– Я взяла отпуск на пять дней, – ответила она, уткнувшись лицом в его шею. Пять дней только для них. Пять дней, чтобы наслаждаться обществом друг друга, забыв обо всем остальном. Она надеялась, что этого времени хватит, чтобы укрепить их отношения, чтобы стать еще ближе.

В то время как Эмили мечтала о будущем, в голове Дьюка рождался совсем иной замысел. Пять дней без лишних глаз, пять дней абсолютной власти. Тень в его взгляде сгущалась, поглощая остатки света. Он прижал ее к себе сильнее, и в этом объятии уже не было любви, лишь жажда обладания. Игра началась.

Глава 7

Глава Седьмая. Ликорис

Паучья Лилия, она же Хиганбана – цветок, окутанный шепотом смерти и перерождения, словно темный рубин, проросший из самой преисподней. Её багряные лепестки, тонкие как паутина греха, раскрываются в преддверии осени, когда воздух пропитан запахом тлена и увядания. Это цветок, который растет там, где пролилась кровь, где души мечутся в поисках покоя, где граница между миром живых и мертвых истончается до предела.

В легендах она – проводник душ, компас в лабиринте загробной жизни. Её называют цветком забвения, ибо говорят, что взглянув на неё, человек забывает все свои печали и страдания, позволяя тьме поглотить его целиком. Она – искушение, сладкая ложь, предлагающая вечный сон взамен мук земного существования.

Паучья Лилия – это кровавая слеза самой смерти, символ неразрывной связи между жизнью и уходом. Она предостерегает о приближении неизбежного, напоминая о бренности всего сущего. Её красота – обманчива, её аромат – ядовит. Прикоснувшись к ней, ты почувствуешь ледяное дыхание вечности на своей коже, и уже никогда не будешь прежним. Она – проклятие и благословение в одном цветке, выбор между надеждой и отчаянием, который предстоит сделать каждому, кто повстречает её на своем пути.

Существует поверье, что прикосновение к Ликорису может привести к летальному исходу, настолько сильно его ядовитое действие. Обманчивая красота скрывает смертоносную сущность этого растения.

Дьюк и Эмили готовились к пятидневному путешествию в лесную глушь. Дьюк арендовал там уютный коттедж специально для них. Место было выбрано с особой тщательностью – на берегу небольшого озера, чтобы вдали от шума города насладиться тишиной и покоем. Эмили, привыкшая к городской жизни, отнеслась к этой идее без энтузиазма, но Дьюк сумел переубедить ее, пообещав волшебные вечера у костра и романтические прогулки по лесу.

Путь до коттеджа оказался долгим и изматывающим, однако прекрасные виды за окном скрашивали утомительные часы в дороге. Прибыв на место, Эмили была поражена великолепием окружающей природы. Снаружи скромный домик внутри оказался комфортабельным и хорошо обустроенным. Огромные окна открывали панораму на озеро, искрящееся в лучах уходящего солнца.

Вечером они зажгли костер на берегу. Дьюк делился своими историями, а Эмили, прильнув к его плечу, с увлечением слушала звуки ночного леса. Казалось, все беспокойства и проблемы остались в прошлом, и они могли просто наслаждаться присутствием друг друга. В этот момент Эмили осознала, что Дьюк был прав, и этот отдых на природе был именно тем, что им обоим было необходимо.

– Мы ничего не забыли? – кажется, в десятый раз поинтересовалась девушка, не сводя глаз с Дьюка, занятого жаркой рыбы на костре. Мужчину это веселило; растерянное выражение лица Эмили казалось ему забавным.

– Клятвенно заверяю, юная леди, – Дьюк картинно приложил руку к груди, стараясь не уронить шампур, – мы взяли все необходимое для выживания в диких условиях. И даже немного больше. Не переживай, голодать не будем.

Эмили все равно не могла успокоиться. Это был их первый совместный поход, и она чувствовала огромную ответственность. Все должно было пройти идеально. Особенно ее беспокоило то, что они слишком легкомысленно отнеслись к выбору места. Эта глухая чаща, хоть и была безумно красивой, казалась ей немного… зловещей.

– А как насчет медведя? – тихо спросила она, поежившись. – Мы взяли что-нибудь от медведей?

Дьюк расхохотался. – Эмили, ну какие медведи? Здесь их отродясь не было. Но даже если бы и были, у нас есть я. Я защищу тебя от всех чудовищ леса.

Он подмигнул ей, и Эмили почувствовала, как ее тревога немного отступает. Все-таки с ним было спокойно. Дьюк всегда умел найти нужные слова, чтобы ее успокоить. Рыба зашкворчала, издавая аппетитный запах.

– Ну вот, – сказал Дьюк, снимая шампур с костра. – Наша первая трапеза на дикой природе. Надеюсь, тебе понравится.

Дикая природа, одно название. Домик в лесу, почти рядом с городом, не совсем подходило под это описание.

– А средство от Комаров? – задала новый вопрос Эмили, на что Дьюк достал из сумки балончик спрея от Комаров и другой живности.

– Спасибо, – выдохнула Эмили, принимая протянутый баллончик. Она осмотрелась. Вокруг возвышались сосны, словно стражи, а между ними пробивались лучи заходящего солнца, окрашивая все в теплые золотистые тона. Однако, несмотря на эту идиллическую картину, Эмили чувствовала легкое беспокойство. Ей казалось, что за каждым деревом скрывается что-то неизведанное, что лесной сумрак таит в себе секреты, которые лучше не трогать.

Дьюк, заметив ее напряженное состояние, улыбнулся и положил руку ей на плечо.

– Не волнуйся, все будет хорошо. Это место кажется диким, но на самом деле здесь безопасно. Просто нужно соблюдать несколько простых правил.

Он заглянул ей в глаза, стараясь придать уверенности.

– И главное – не отходить далеко от дома, особенно в темноте.

Эмили кивнула, стараясь усвоить каждое его слово. Она понимала, что Дьюк знает эти места как свои пять пальцев, и его опыт – ее единственная защита. Вдохнув полной грудью свежий лесной воздух, она постаралась отбросить все тревоги и настроиться на предстоящий вечер. Ведь впереди их ждал ужин у костра, звездное небо и, возможно, самые необычные приключения в ее жизни.

Поужинав, они направились в дом. Дьюк потушил костер и, приобняв девушку за талию, пошел рядом. Луна, полная и яркая, освещала их путь, отбрасывая длинные тени от деревьев. Эмили прижалась к нему, чувствуя тепло его тела сквозь тонкую ткань платья. В воздухе витал аромат сосновой хвои и влажной земли после недавнего дождя.

Они приняли вместе душ, немного предавшись сексуальным утехам. Горячая вода смывала остатки дневной усталости, а прикосновения друг друга разжигали пламя страсти. Его голова, меж бедер Эмили, которая запрокидывала голову назад, дрожа всем телом, заставляла ее издавать тихие стоны удовольствия. Дьюк чувствовал ее влажную кожу и трепет мышц, наслаждаясь каждым мгновением близости.

Выйдя из душа, они вытерлись мягкими полотенцами и направились в спальню. Кровать была застелена свежим бельем, а на прикроватной тумбочке горел ночник, отбрасывая мягкий свет на комнату. Эмили легла на спину, приглашая Дьюка взглядом. Он опустился рядом, целуя ее в шею, плечи, грудь. Ее пальцы запутались в его волосах, притягивая его ближе. Их тела сплелись в страстном танце, наполненном любовью и желанием. За окном шумел ночной лес, словно вторя их тихим стонам и вздохам.

Темнота сгущалась, словно чернила, вылитые в хрустальный бокал. Эмили бежала. Корни деревьев цеплялись за ноги, словно костлявые пальцы мертвецов, стремящиеся утащить ее в преисподнюю. Дыхание обжигало легкие, каждый вдох – как глоток раскаленного воздуха. За спиной, в непроглядной тьме, хрустели ветки, и этот звук, казалось, приближался с неумолимой скоростью.

Она не видела, кто ее преследует, но чувствовала его присутствие. Это было что-то древнее, злобное, голодное. Его дыхание опаляло затылок, а в голове звенел леденящий душу шепот, обещающий вечные муки. Эмили споткнулась и упала, содрав ладони о острые камни. Боль пронзила тело, но страх был сильнее. Она поднялась и побежала дальше, сквозь переплетение ветвей и колючий кустарник, не разбирая дороги.

Лес менялся. Деревья становились выше и тоньше, их стволы покрывались зловещими символами, словно вырезанными когтями. Воздух наполнился запахом гнили и тлена. Эмили понимала, что сон становится все реальнее, и ужас охватывал ее с каждой секундой. Она знала, что если ее поймают, то пробуждения уже не будет. Она останется в этом кошмаре навсегда.

Эмили вскрикнула от ужаса, проснувшись в незнакомой комнате. Сердце бешено колотилось в груди, а в голове эхом отдавались обрывки пугающих сновидений.

– Это кошмар… Это только кошмар… Дьюк? – Эмили повернулась к мужчине, но не обнаружила его. Может, он отошёл в туалет или спустился вниз? Обычно он не уходил, не предупредив её. Эта тишина давила на неё, словно тяжёлая плита.

Девушка встала с кровати и, найдя халат, надела его. Очки оказались на тумбочке, и она поспешно нацепила их, чтобы хоть немного вернуть себе ощущение реальности. Тихонько спустившись по скрипучим ступенькам, Эмили позвала его вновь.

– Дьюк? – ей становилось уже не по себе. Обычно он всегда откликался, даже если был занят.

Мужчины в домике не было. Кухня пуста, гостиная тоже. На столе лежала его недочитанная книга и пустая чашка кофе. Эмили почувствовала, как по спине пробегает холодок. Где он может быть? Неужели он ушел, не сказав ни слова? Но зачем? Она вышла на крыльцо, оглядываясь по сторонам. Утренний туман еще не рассеялся, окутывая все вокруг зловещей дымкой. Вдалеке виднелся лес, мрачный и неприветливый. Страх сжал её сердце ледяной хваткой.

Эмили поежилась и плотнее запахнула халат. Туман казался живым, словно он тянул к ней свои призрачные руки. Она попробовала успокоиться, напомнить себе, что Дьюк, вероятно, просто вышел на прогулку. Он любил бродить по лесу в одиночестве, размышляя о своих книгах. Но обычно он говорил ей об этом.

Решив, что ждать в доме бессмысленно, Эмили спустилась с крыльца и направилась к лесу. Каждый шаг давался ей с трудом, словно ноги налились свинцом. Туман становился гуще, и вскоре она уже не видела ничего дальше нескольких метров. Эмили звала Дьюка, но её голос тонул в тишине, поглощаемый зловещей дымкой.

Внезапно она услышала треск сломанной ветки. Эмили замерла, вглядываясь в туман. – Дьюк? – прошептала она, надеясь и боясь одновременно. Тишина. Затем снова треск, ближе, чем в первый раз. Сердце Эмили забилось с такой силой, что казалось, вот-вот выскочит из груди.

Она сделала шаг вперед, потом еще один. Туман рассеялся на мгновение, и Эмили увидела силуэт. Высокий, крепкий, знакомый.

– Дьюк, это ты? – с облегчением воскликнула она. Но силуэт не двигался, не отвечал. Он просто стоял там, в тумане, словно статуя, а в руках держал что-то темное и продолговатое. Страх вернулся, еще более сильный, чем прежде.

Дьюк стоял там, его силуэт почти был виден сквозь туман. Солнце потихоньку выходило из-за горизонта. Эмили уже хотела броситься к нему, но замерла, заметив в его руках топор. Видимо он не заметил её. Послышался новый треск и явно это была не ветка. Кость.. Это была чья-то кость..

Девушка спряталась за дерево, закрыв рот руками, а тело забилось дрожью от страха..

Быть не может.. Это не правда.. Её Дьюк не Дьюк..

Эмили хотелось в это верить..

Её разум отказывался принимать реальность. Тот Дьюк, которого она знала, любила, с которым мечтала о будущем, не мог совершить подобное. Но топор в его руках, окровавленный и зловещий, говорил об обратном. Каждый звук, доносившийся из тумана, теперь казался ей угрозой.

Она медленно отодвинулась от дерева, стараясь не издавать ни звука. Ей нужно было уйти, убежать как можно дальше от этого места, от этого человека. Ноги дрожали, сердце бешено колотилось в груди, готовое вырваться наружу. Страх сковал её, парализовал волю.

Внезапно Дьюк повернулся в её сторону. В его глазах не было и следа того тепла, которое она так любила. Только холод и какая-то безумная пустота. Он медленно поднял топор, и Эмили поняла, что он её заметил. Время замерло. Мир сузился до размеров этого жуткого леса, этого окровавленного топора и этих пустых, холодных глаз. Она знала, что должна бежать, но ноги не слушались. Она просто стояла и смотрела на него, не в силах оторвать взгляд.

Собрав всю волю, Эмили резко попыталась убежать. Необходимо было позвать кого-нибудь на помощь, но это оказалось невозможным. Дьюк оказался проворнее, он удержал ее, схватив за запястье и крепко прижав к себе.

– Тише, Эмили… Это всего лишь зверь, уже все позади, – произнес Энджелс, пытаясь ее успокоить, но девушка была настолько напугана, что не могла понять, говорит ли он правду.

– Дыши ровнее, Клайд… – шептал Дьюк, нежно целуя ее шею, стремясь таким образом ее успокоить.

Сердце Эмили бешено стучало в груди, словно птица, угодившая в западню. Она чувствовала исходящее от него тепло, но это не приносило ей облегчения, а лишь усиливало тревогу. В голове билась только одна мысль: нужно бежать, бежать подальше от этого зловещего леса, от этих жутких глаз, от этого кошмарного видения.

Она попыталась вырваться из его объятий, но хватка Дьюка была невероятно сильной. Его горячее дыхание обжигало ее кожу, вызывая дрожь. Ужас сковал ее, оставив лишь инстинктивное стремление выжить любой ценой.

– Отпусти, прошу! – прошептала она, но ее голос сорвался и прозвучал почти неслышно в окружающей тишине.

Дьюк ничего не ответил. Он продолжал нежно целовать ее шею, как будто пытаясь растворить в этих поцелуях весь ее страх, заменить его чем-то совершенно иным, более мрачным и опасным. Эмили ощутила, как его руки скользят по ее талии, притягивая ее еще ближе к себе. Она понимала, что должна сопротивляться, что ей необходимо собрать всю свою силу воли и дать ему отпор. Но страх, подобно вязкой паутине, окутывал ее разум, лишая возможности действовать.

Её разум помутился от его прикосновений, словно под воздействием дурмана, и она перестала сопротивляться. Подхватив её на руки, Дьюк вновь отнёс её в дом.

– Это… Это действительно был зверь? – пролепетала Эмили, её голос дрожал от пережитого ужаса. Дьюк крепко обнял её, стараясь успокоить.

– Да, это была пума. Я случайно вторгся на её территорию, просто хотел заготовить дрова… Моя Розочка…

Его голос звучал мягко и обволакивающе, словно мёд, и Эмили невольно расслабилась. Она закрыла глаза, не видя, как взгляд Дьюка внезапно изменился, в нём вспыхнули холодный азарт и нездоровая одержимость.

В ночной тишине потрескивал огонь в камине, отбрасывая сложные узоры теней на стены деревянного дома. Завернувшись в уютный плед, Эмили неотрывно смотрела на пляшущие языки пламени, пытаясь избавиться от дрожи. Встреча с пумой оставила неизгладимый след. Она чувствовала себя беззащитной, подобно хрупкой статуэтке в руках сильного и непредсказуемого человека.

Дьюк вернулся с кухни с двумя чашками горячего шоколада. Поставив одну перед Эмили, он присел рядом, касаясь её плечом. Эмили вздрогнула, и Дьюк нахмурился.

– Ты всё ещё боишься? – тихо спросил он.

– Немного, – призналась Эмили, опуская взгляд. – Но больше… тебя.

Дьюк замер. Его глаза, обычно полные тепла, стали холодными и непроницаемыми. Он осторожно приподнял её подбородок и заставил смотреть ему в глаза.

– Не бойся меня, Розочка, – прошептал он, его голос был нежным, но в нём чувствовалась стальная нотка. – Я никогда не позволю никому причинить тебе вред. Никогда.

В его словах звучала непоколебимая уверенность, и Эмили почти поверила ему. Почти. Но что-то в его взгляде, что-то хищное и тёмное, заставляло её сердце бешено колотиться. Она чувствовала себя пойманной в ловушку, ощущала, что Дьюк – не просто её спаситель, а нечто гораздо большее. И она ещё не осознавала, насколько опасным может оказаться это "большее".

Глава 8

Глава восьмая. Начало кошмара

Бывало ли с вами такое, что рядом с любимым человеком вы испытывали не умиротворение, а ужас? Многие скажут, что это невозможно, ведь близость с тем, кто дорог, должна дарить покой и безмятежность. Но я боюсь… Дьюк всегда казался мне воплощением доброты, нежности и дружелюбия, но сейчас я словно вижу перед собой совершенно другого человека. Этот взгляд… взгляд зверя, поймавшего свою жертву и готового вонзить зубы в её горло… Мне жутко. Но самое страшное – это чувство, которое поднимается изнутри. Меня пугает то, что мне начинает нравиться этот страх перед ним…

Эмили сжалась на диване, обхватив колени руками. Дьюк сидел рядом, нежно поглаживая её спину, пытаясь успокоить, заставить её расслабиться под его прикосновениями.

– Прости меня за то, что напугал тебя… Пожалуйста, не бойся меня, Эмили, моя Розочка, – прошептал он, обнимая её одной рукой.

– Дьюк… это правда была пума?

Мужчина вздохнул и утвердительно кивнул.

– Да, это была дикая пума, Розочка.

Эмили передернуло. Ей не давала покоя мысль, что слова Дьюка звучат как-то неоднозначно. Дикая пума… словно он говорил не только о животном. Страх, который она ощутила, был чем-то большим, чем просто страх перед опасностью. Это было что-то другое, что-то более тёмное, более возбуждающее.

– Но почему она оказалась так близко к дому? – спросила Эмили, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

– Не знаю, Розочка. Возможно, она просто заблудилась. Главное, что я был рядом и защитил тебя, – ответил Дьюк, прижимая её еще ближе. В его голосе звучала нежность, но Эмили почувствовала в нём фальшь.

Она не знала, что и думать. Дьюк всегда был таким заботливым и внимательным. Неужели она просто надумывает себе лишнее? Но этот взгляд… этот хищный взгляд, который она увидела в его глазах, не давал ей покоя.

Эмили подняла глаза и встретилась с его взглядом. В нем больше не было ни зверя, ни хищника. Только любовь и беспокойство. Или это лишь маска, искусно скрывающая истинную сущность? Она не могла понять. Не могла решить, кому верить: своим ощущениям или его словам.

– Я люблю тебя, Эмили,– прошептал Дьюк, целуя ее в висок. – Я никогда не позволю никому причинить тебе вред,

Ее тело предательски отреагировало на его прикосновения. Волны тепла прокатились по коже, стирая остатки страха и сомнений. Она хотела верить ему. Хотела забыть о том мимолетном взгляде, который так сильно ее напугал. Хотела просто утонуть в его объятиях и почувствовать себя в безопасности.

Но голос разума шептал о предостережении. Что, если ее страх не был надуманным? Что, если под маской любящего мужчины скрывается что-то темное и опасное? Она знала, что должна выяснить правду, прежде чем окончательно потеряет голову. Но как? Как разглядеть истину в глазах человека, которого она так сильно любит?

Эмили прижалась к Дьюку, стараясь уловить хоть малейший намек на обман. Но его объятия были теплыми и успокаивающими, а в голосе звучала искренняя любовь. Возможно, она действительно ошибается. Возможно, ей просто нужно отпустить свои страхи и довериться ему. Но что, если это доверие станет ее самой большой ошибкой?

Они не сомкнули глаз до рассвета. Едва коснувшись губами волос Эмили, Дьюк поднялся и направился к кухне, чтобы приготовить утреннюю трапезу.

День выдался на редкость удачным, и они решили прогуляться в лес, который под утренним светом казался особенно прекрасным. Солнечные лучи пробивались сквозь густые кроны елей и сосен.

– Ты знаком с этим лесом? – спросила Эмили, когда Дьюк подхватил её на руки, помогая преодолеть небольшой подъем.

– В детстве я был скаутом, и мы часто ходили в походы в эти места. Палатки, костры, все как полагается.

С улыбкой ответил он и последовал за ней на вершину. Обняв девушку за талию, он притянул её к себе и нежно коснулся её губ поцелуем.

Эмили на мгновение замерла, а затем ответила на поцелуй, обхватив его плечи руками. Поцелуй становился все более пылким, и они перестали замечать что-либо вокруг. Лишь тихий шелест листвы и щебет птиц нарушали царящую идиллию.

Когда им стало не хватать воздуха, они отстранились друг от друга, тяжело дыша. Дьюк ласково провел рукой по щеке Эмили, заглядывая ей в глаза.

– Я люблю тебя, – прошептал он.

Эмили одарила его улыбкой, и её глаза засветились.

– Я тоже тебя люблю, – ответила она, прильнув к нему еще ближе.

Они продолжили свою прогулку по лесу, держась за руки. Солнце поднималось все выше, согревая своим теплом все вокруг. Эмили чувствовала себя счастливой и безмятежной, находясь рядом с Дьюком в этом чудесном месте. Казалось, будто время остановилось, оставив их наедине друг с другом.

На мгновение, Эмили забыла, что боялась его, она смотрела на него с нежностью и любовью. В её глазах плескалось что-то такое чистое и светлое, что на миг Дьюк почувствовал себя недостойным этого взгляда.

День был тёплым. Солнце лениво пробивалось сквозь листву старых дубов, отбрасывая причудливые тени на ухоженные газоны поместья. Лёгкий ветерок доносил аромат цветущих роз, наполняя воздух сладостью и покоем.

– Дьюк, расскажи о своем прошлом, кем ты был до того, как стал садовником.

Дьюк напрягся. Воспоминания, словно осколки разбитого зеркала, вспыхнули в его памяти, причиняя острую боль. Он не привык говорить о том, что старался похоронить глубоко внутри. Но в глазах Эмили он видел искренний интерес, желание понять его, а не осудить.

– Я бывший военный, Розочка, – произнес он, наконец, с трудом подбирая слова. Голос его звучал хрипло и глухо, словно он не пользовался им долгие годы. – Прошёл через многое, видел вещи, которые лучше забыть. Это… оставило свой отпечаток.

Он замолчал, глядя куда-то сквозь Эмили, в те далёкие и страшные времена, которые он тщетно пытался забыть, ухаживая за цветами в этом тихом саду.

Остальная прогулка по лесу прошла сначала в тишине, а потом Дьюк решил немного пошутить, дабы развеселить Эмили. Сначала были легкие анекдоты, по типу:

– Почему художники не любят фотографироваться? Потому что боятся негативов!

Эмили лишь слегка улыбнулась, но Дьюк не сдавался. Он перешел к более абсурдным историям, жестикулируя руками и меняя голос, изображая различных персонажей. Он рассказал историю о говорящей белке, которая пыталась продать ему желуди со скидкой, и о дереве, которое жаловалось на шумных птиц.

Постепенно Эмили начала смеяться. Ее смех был тихим, но искренним, и Дьюк чувствовал, как напряжение, висевшее между ними, рассеивается. Он продолжил рассказывать истории, подмечая детали в окружающей их природе и превращая их в забавные сценки. В какой-то момент он споткнулся о корень дерева, сделав вид, что это было частью тщательно спланированного акробатического этюда.

Эмили уже хохотала во весь голос, и Дьюк понял, что его миссия выполнена. Они шли дальше по лесу, уже не просто спутники, а двое людей, разделяющих радость момента. Шутки Дьюка сблизили их, словно мостик, перекинутый через пропасть невысказанных чувств. И лес, казалось, тоже радовался вместе с ними, шелестя листвой и наполняя воздух ароматом хвои и смеха.

Если бы Эмили знала, какой "отдых" её ждет впереди… Как обернется для неё 4 дня в этом лесу, рядом с Дьюком Энджелсом… Но пока она была в неведении, Эмили улыбалась, забывая о происшествии утром и страхе.

Солнце пробивалось сквозь листву, играя тенями на её лице. Дьюк шел впереди, уверенно прокладывая путь сквозь густые заросли. Он казался воплощением силы и спокойствия, контрастируя с её внутренним смятением. Эмили старалась не отставать, вдыхая свежий, пьянящий воздух, пытаясь заполнить им пустоту в душе.

Они разбили лагерь на берегу небольшого озера, вода в котором казалась черным зеркалом, отражающим небо. Дьюк молчаливо занимался костром, а Эмили собирала хворост. Тишина леса обволакивала, казалось, слышно, как шепчутся листья. В этой тишине Эмили чувствовала себя одновременно уязвимой и освобожденной.

Вечером, сидя у костра, они немного разговорились. Дьюк рассказал о своей работе, о том, как он служил в армии. Эмили слушала, завороженная его голосом и знанием природы. Она чувствовала, как между ними зарождается что-то новое, что-то, что она еще не могла определить.

Ночь в лесу была наполнена странными звуками. Шорохи, скрипы, уханье совы – все это держало Эмили в напряжении. Она боялась заснуть, боялась остаться одна в этой темноте. Но присутствие Дьюка, его спокойное дыхание рядом, давало ей ощущение безопасности. Возможно, этот "отдых" не будет таким уж плохим, как ей казалось вначале. Возможно, он даже станет началом чего-то нового и важного

Когда Дьюк и Эмили возвращались к арендованному ими коттеджу, они заметили свет фонарей и услышали собачий лай. Вскоре к ним приблизился человек в форме.

– Капитан полиции Кросс. Не могли бы вы объяснить, что делаете в лесу в столь поздний час?

Эмили испугалась и крепко ухватилась за руку Дьюка. Необъяснимый страх охватил ее.

– Доброй ночи. Мы с девушкой сняли домик неподалеку на выходные. Что случилось?

Кросс кивнул и вздохнул.

– Недалеко от опушки леса обнаружен труп. Парня зверски убили, раздробили череп и повесили на дерево. Из тела сделали подобие цветка… – с горечью сообщил он.

Эмили в ужасе закрыла рот рукой, ее сердце замерло, и она почувствовала озноб. Ноги стали ватными, а лицо побледнело.

– Советую вам уехать отсюда. Иначе он доберется и до вас… Мы поймаем этого ублюдка, не переживайте.

Дьюк, стараясь скрыть тревогу, сильнее сжал руку Эмили. В его глазах читалась твердость – он не мог просто уйти. «Мы останемся», – тихо произнес он, скорее для себя, чем для Кросса.

Кросс нахмурился и пристально посмотрел на Дьюка. – Вы не понимаете, куда лезете. Это не просто убийство. Здесь происходит что-то зловещее. – Он достал из кармана мятую сигарету и закурил, глядя в темноту леса. – Не советовал бы вам оставаться. Но если решили, будьте предельно осторожны. И если заметите что-то необычное, сразу звоните.

Эмили молчала, дрожа всем телом. Страх сковал ее, но она не могла перечить решению Дьюка. Она знала, что он не успокоится, пока не узнает правду. В ее глазах была мольба, но Дьюк был непреклонен.

Невозмутимость Дьюка сбила Эмили с толку, и она замерла на месте.

– Дьюк… Тебе… Совсем не жутко? А… вдруг он и нас достанет?

В глазах Клайд блеснули слезы. Ей было жутко страшно.

Дьюк нежно взял её лицо в руки и, наклонившись, коснулся её губ поцелуем.

– Он до нас не доберется, особенно до тебя… Я этого не допущу, клянусь тебе…

Эмили крепко прижалась к его груди, дрожа от страха. Она не заметила, как уголки губ Дьюка дрогнули в усмешке, как его взгляд стал ледяным и бдительным.

Они продолжили свой путь по лесу к их жилищу.

– Розочка, ну хватит, не бойся, я с тобой.

– Знаю… Но… Это же убийца… Дьюк. Психопат…

Дьюк остановился, резко развернув Эмили к себе. В его глазах плескалось что-то чужое, пугающее. Лес затих, словно затаил дыхание, наблюдая за этой странной сценой.

– Психопат? – прошептал он, проведя пальцем по её щеке. – Эмили,неужели ты не веришь в то, что я могу тебя защитить?

– Я… Я не знаю, что и думать, – пробормотала она, стараясь смотреть ему в глаза. – Все это… слишком страшно.

Дьюк отпустил её лицо, и прежнее тепло, казалось, вернулось в его взгляд. Он обнял Эмили за плечи и повёл дальше по тропе.

– Послушай, Розочка, я понимаю, ты напугана. Но поверь мне, я никогда не позволю никому причинить тебе вред. Я буду твоим щитом, твоей крепостью. Просто доверься мне.

Эмили кивнула, хотя сомнения все еще терзали ее душу. Она хотела верить ему, очень хотела. Но тень страха, брошенная недавними событиями, не давала ей покоя. Они шли молча, каждый погруженный в свои мысли, пока не достигли их небольшого домика, скрытого в глубине леса.

Войдя внутрь, Дьюк сразу же занялся разведением огня в камине. Тепло постепенно распространилось по комнате, немного рассеивая леденящий ужас, сковавший Эмили. Она присела на краешек кровати, наблюдая за движениями Дьюка, пытаясь разгадать, что творится в его голове.

Дьюк обернулся к ней, и в его глазах светилась искренняя забота.

– Эмили, все будет хорошо. Я обещаю. Просто отдохни. Я приготовлю ужин, и все забудется, как страшный сон.

Эмили слабо улыбнулась в ответ, надеясь, что его слова окажутся правдой. Но что-то внутри подсказывало ей, что этот кошмар только начинается.

Глава 9

«Доверие – это не просто нить, связующая сердца, а стальной трос, натянутый над пропастью отчаяния и предательства. Это валюта, настолько редкая и ценная, что за нее готовы отдать все, даже душу. В мире, где ложь – естественный язык, а манипуляции – искусство, доверие становится запретным плодом. Здесь нет места наивности; каждое проявление доверия – это тщательно взвешенный риск, игра с огнем, где ставка – собственная жизнь.»

©Эмили Клайд

Его глаза… В них плескалось отчуждение.

Вместо былой теплоты и ласки – безумие, дикость.

– Дьюк?..

– Что, Розочка? Пойдем, ты, должно быть, продрогла до костей.

Мужчина притянул её к себе, ощущая мелкую дрожь.

– Совсем окоченела… – промурлыкал он с улыбкой.

Знал бы он, что истинная причина её дрожи совсем не в холоде…

Её била крупная дрожь, вызванная животным ужасом, что парализовал душу стальными клещами. Его взгляд… Он проникал в самую суть, вытаскивая на поверхность все скрытые страхи и тайны. В этом взгляде не было и следа прежнего Дьюка, нежного и любящего. Лишь мрак, бездонная пропасть, грозящая поглотить её без остатка.

Сердце отчаянно билось в груди, словно пленённая птица, рвущаяся на волю. Клайд хотела вырваться из его объятий, бежать без оглядки, но ноги словно вросли в землю. Слова застряли в горле, лишая её возможности издать хоть звук.

«Порой возникает ощущение, будто я – лишь марионетка, которой управляют чужие пальцы, хотя когда-то я доверяла им, как родным. Это чувство овладело мной полностью. Я стала ощущать себя просто игрушкой, безвольной марионеткой в чьих-то руках.»

©Эмили Клайд

Бессонница мучила её этой ночью. Глаза сомкнуты, она лежала рядом с Дьюком, тщетно пытаясь погрузиться в сон, но внутреннее напряжение и беспокойство скручивали живот.

Так Эмили пролежала почти до рассвета, пока около пяти утра Энджел не поднялся с постели. Удостоверившись, что она спит, он нежно коснулся губами лба Клайда.

Одевшись, мужчина покинул комнату, и через четверть часа входная дверь тихо закрылась. Только тогда девушка открыла глаза и поднялась. Подойдя к окну, Эмили увидела, как Дьюк направляется в лес, неся большой топор. Она чувствовала потребность следовать за ним, хотя внутренний голос предостерегал, сердце требовало действий.

Схватив первое попавшееся пальто, она торопливо зашнуровала ботинки и бесшумно выскользнула из дома. Утренний туман окутывал деревья, словно призраки, и любой звук заставлял ее вздрагивать. Эмили углублялась в лес, ориентируясь на слабые звуки топора.

Страх парализовал ее, но любопытство и волнение подгоняли вперед. Что он планирует? Почему так рано? Зачем ему понадобился топор? Эти вопросы вихрем проносились в ее голове, не давая покоя. Наконец, в просвете между деревьями показалась небольшая поляна, и Клайд увидела Дьюка. Он с ожесточением рубил толстый ствол упавшего дерева, его лицо выражало напряжение или даже гнев.

Застыв за ближайшим деревом, она наблюдала за ним. Сердце бешено колотилось в груди. Что ей предпринять? Подойди и прямо спросить? Или продолжать наблюдать, стремясь понять его мотивы?

Ей бы лучше никогда этого не видеть… Возле Дьюка стояла незнакомка, одетая в спортивный костюм, очевидно, одна из тех, кто предпочитает утренние пробежки в лесу. Они непринужденно разговаривали. Внутри все похолодело, а острое чувство ревности сдавило горло. Дьюк направился куда-то вместе с этой девушкой, и Клайд едва сдержала слезы, которые обжигали кожу щек, но она, сохраняя дистанцию, последовала за ними…

Дьюк увел молодую особу в глубь леса, где становилось все темнее. Было заметно, что та начала нервничать и даже немного паниковать.

Эмили внимательно наблюдала за происходящим, и вот девушка, лучезарно улыбнувшись, повернулась, чтобы уйти… Раздался оглушительный звук. Топор вошел прямо в голову, пробив ее насквозь. Девушка рухнула на землю, а Дьюк с легкостью вытащил орудие убийства из черепа. Та едва сдержала крик, инстинктивно закрыв рот рукой. Она до боли прикусила ладонь, слыша, как топор раздробил кости…

Кровь хлынула на пожухлые листья, окрашивая их в алый цвет. Дьюк, не спеша, вытер окровавленное лезвие топора о траву, как будто избавлялся от неприятного пятна. Эмили застыла от ужаса. Это был не тот Дьюк, которого она знала и любила. Это было чудовище, прячущееся за маской обаятельного человека.

Ноги стали ватными, но она заставила себя двигаться, отступая вглубь чащи, стараясь не произвести ни единого звука. Каждый треск ветки под ногой казался громом. Страх парализовал ее, лишив воли.

Она неслась вперед, не видя пути, цепляясь за древесные корни и обдирая кожу о ветви. Лес, который еще недавно казался таким приветливым и хорошо знакомым, теперь стал пугающим лабиринтом, где за каждым стволом могла подстерегать погибель. Сердце отчаянно билось в ее клетке, заглушая все звуки, кроме частого, сбившегося дыхания. Она понимала, что Дюк мог уловить ее местонахождение, почувствовать ее панику.

Единственная мысль, стучавшая в висках, – это бегство, бегство как можно дальше. Ей было неведомо, куда она держит путь, но она осознавала, что должна вырваться из этого кошмара любой ценой. Слезы лились ручьем по лицу, смешиваясь с грязью и кровью из ран. Она чувствовала, как ужас парализует ее, но, собрав волю в кулак, она принуждала себя двигаться вперед.

Внезапно, она потеряла равновесие и упала, с силой ударившись о корень дерева.

Худшие опасения воплотились в жизнь. Те же кошмары преследовали её во сне: бесконечная погоня, падения и пробуждения в холодном поту. Не сон ли это? Увы, острая боль в разбитом колене была слишком реальной.

Эмили хотела подняться, но резкий треск сломанной ветки заставил её замереть.

– Розочка… – прозвучал надтреснутый, леденящий душу голос Дьюка. От его тембра по коже пробежали мурашки. Энджелс опустился на корточки, нежно коснувшись её лица, невесомо проводя пальцем по щеке.

– Любопытная моя Розочка…

В его взгляде не осталось и следа былой ласки, лишь зловещая пустота, вызывающая немой крик ужаса. Эмили попыталась вырваться, но его хватка была непоколебима.

– Куда же ты, Розочка? Развлечение только начинается.

Крик застрял в её горле, словно ком. Зловещий лес вокруг казался чужим и враждебным, деревья простирали к ней свои скрюченные ветви, словно когти. По щеке потекла слеза.

– Не плачь, Розочка. Ты же знаешь, я не люблю твои слезы.

Энджелс вытер её слезу большим пальцем, и этот жест, когда-то полный нежности, теперь вызывал лишь тошнотворное отвращение. Эмили задрожала. Она понимала, что ей не избежать своей участи. Он захватил её, и теперь финал игры зависит только от желания Дьюка. А по его взгляду читалось, что эта игра затянется на очень, очень долго.

– Д… Дьюк… зачем? – прозвучал ее голос, сорвавшись.

Мужчина приподнял бровь в удивлении и одарил ее улыбкой. От этой притворной нежности в груди болезненно сжалось.

– Как ты знаешь, я люблю цветы, ведь я – садовник. Я обожаю творить прекрасное, создавать узоры на коже… Это моя страсть, мое искусство.

Эмили смотрела на него в ужасе, ее терзали противоречивые чувства – страх, дурное предчувствие и невыносимая боль.

– Не волнуйся, моя дорогая, я никогда не причиню тебе вреда… Ты для меня… нечто особенное… Цветок Жизни… Мой личный шедевр…

Дьюк надвигался медленно, и каждый его шаг отдавался в ее голове похоронным звоном. Эмили отпрянула назад, но спина коснулась ледяной каменной кладки. Пути к отступлению не было. Дюк склонился к ней, его лицо нависло совсем близко. Она ощущала его дыхание, пропитанное ароматом роз и запахом тлена, вселяющим ужас.

– Не бойся, – прошептал он, – тебе не будет больно. Просто усни… представь себя в дивном саду.

Он коснулся ее волос, аккуратно убрав прядь за ухо. Этот лицемерный жест заботы вызвал у Эмили приступ тошноты. Она зажмурилась, ожидая конца. Резкий удар и девушка потеряла сознание.

Колючая бечева впивалась в нежную кожу рук Эмили, намертво фиксируя их за изголовьем. Ледяное прикосновение ткани простыней пробегало ознобом по незащищенному телу. Кляп, засунутый в рот, нещадно сдавливал язык, лишая возможности закричать. Ее взгляд был прикован к Дьюку, неподвижно восседающему в кресле напротив. Маска равнодушия застыла на его лице, не отражая ни сочувствия, ни торжества. Лишь бесстрастное, выверенное самообладание.

Панический ужас парализовал ее, лишая всякой возможности сопротивляться. Отчаянные попытки освободиться не приносили результата, крепкие узлы не поддавались. Во рту пересохло, а привкус железа, порожденный страхом, усиливал отчаяние. Она тщетно пыталась осознать мотивы Дьюка, но разум отказывался работать, погружаясь в непроглядную тьму.

Дьюк хранил молчание, не отводя взгляда, словно препарируя ее своим вниманием. Его пронизывающий взор заставлял кровь стынуть в жилах. Он неспешно поднялся и приблизился к кровати. Эмили, охваченная безумным страхом, предприняла слабую попытку отстраниться, но тело словно перестало ей подчиняться. Наклонившись, он коснулся ее щеки своим горячим дыханием и извлек кляп.

– Вот и все, – прозвучал его приглушенный, хриплый шепот.

– Я слишком долго ждал этого.

Эмили, обнаженная и скованная, лежала на кровати, словно испуганная птица в силках. Ее глаза, полные ужаса и смешанных чувств, неотрывно следили за каждым движением Дьюка. Человека, которого она когда-то боготворила, пока пелена любви не спала, обнажив чудовище.

Дьюк, словно хищник, играючи провел пальцами по ее коже, вызывая непроизвольную дрожь. Усмешка тронула его губы – зловещая, предвкушающая. Он навис над ней, словно тень, его тело настойчиво прижалось к ее бедрам, лишая всякой свободы.

– Что ж, моя маленькая Розочка, – прошептал он, его голос был обманчиво нежным, – не бойся…

Эмили забилась под ним, словно бабочка, попавшая в паутину, но каждый ее трепыхающийся вздох лишь сильнее запутывал ее в липкой сети страха. В горле пересохло, словно в пустыне, где каждая песчинка – предвестник неминуемой смерти. "Неужели это конец?" – пронеслось в голове, и в глазах отразилось отчаяние, глубже бездонного колодца.

Дьюк приблизил лицо к ее лицу, и его дыхание опалило ее щеку, словно дыхание дракона.

Руки Дьюка сжали ее запястья, словно стальные тиски, лишая последней надежды на сопротивление. Он был воплощением тьмы, поглотившей свет ее наивной души.

-Ты будешь моей, – прошипел он, – до последнего вздоха.

И в этот момент Эмили поняла, что любовь, которую она когда-то испытывала, была лишь иллюзией, созданной умелым обманщиком.

Его дыхание опалило ее губы, и она невольно прикрыла глаза, ожидая неизбежного. Он был ее проклятием и ее спасением, ее палачом и ее богом. Она знала, что он безумен, что он опасен, но не могла противиться той темной силе, что исходила от него.

Его пальцы скользнули к шее, нежно сжимая ее, словно хрупкий цветок.

– Ты моя, Эмили, и только моя, – прошептал он, и в его голосе звучала одержимость, граничащая с безумием. Она открыла глаза и посмотрела на него, видя в его взгляде отражение собственной погибели. И в этот момент, когда страх смешался с желанием, она поняла, что уже не сможет вырваться из его паутины, что она навсегда обречена быть его пленницей.

Ее сердце бешено колотилось, словно пойманная в клетку птица, отчаянно пытающаяся вырваться на свободу. В его словах звучал не приказ, а клятва, высеченная на скрижалях судьбы. Она чувствовала, как его власть оплетает ее, словно плющ древнюю крепость, лишая ее малейшей надежды на бегство. Она была обречена, зачарована, пленена его темным обаянием.

– Я – твой кошмар, Эмили, – прошептал он, и его слова отозвались эхом в ее душе. Он был тем самым запретным плодом, искушение которым невозможно превозмочь. Она знала, что дорога к нему ведет в пропасть, но ноги сами несли ее навстречу погибели.

– Разве не этого ты желала, когда впервые взглянула на меня? Разве не почувствовала, как твоя кровь закипает от одного моего присутствия?

Его губы накрыли ее губы, словно хищник, настигший свою добычу. Это был поцелуй отчаяния, поцелуй проклятия, поцелуй, обещающий вечность в объятиях тьмы.

Страх парализовал её, превратив в ледяную статую. Дьюк, словно хищник, сбрасывающий шкуру, обнажал себя, оставаясь лишь в боксерах. Его пальцы, как змеи, скользнули по её лону, высекая искры дрожи в окаменевшем теле.

– Такая мокрая… и вся моя, – промурлыкал он, словно кот, играющий с обреченной мышкой.

Неужели это страх породил это мерзкое возбуждение? "Монстр… чудовище…" – захлебываясь от отвращения, шептала Эмили про себя. "Что со мной не так?"

Внутри неё бушевал ураган. Сознание металось, как раненый зверь в капкане, раздираемое противоречивыми желаниями и животным ужасом. Каждый его взгляд – удар кнута, рассекающий душу, оставляя кровоточащие рубцы на девственной ткани её существа.

– Пожалуйста… не надо… – безмолвный крик застрял в горле, превратившись в судорожный вздох.

Обратного пути не существовало. Он освободился от одежды, и его плоть набухла, как грозовая туча, предвещая бурю. Внезапный рывок, приглушенный крик, прорвавшийся сквозь ткань во рту, – Эмили содрогнулась от пронзившей боли. Нежность, казалось, забыта в вихре страсти.

Удар! Ее тело откликнулось судорогой. Он вошел глубоко, безжалостно, заполняя ее целиком. Хватка на бедрах, укусы на груди – знаки его собственнической ярости.

Стоны, заглушенные кляпом, смешивались со страхом и зарождающимся, пугающим вожделением. Ей нравилось… нравилось трепетать перед ним, словно лань перед хищником.

Задыхаясь в собственных слезах и слюне, Эмили чувствовала, как каждое его движение, грубое и властное, пробуждает в ней неведомую доселе бурю. Боль была острой, но сквозь нее пробивались искры греховного наслаждения. Она проклинала себя за это, за то, что в объятиях ужаса и унижения ее тело отзывалось пламенем.

Он не замечал ее мольбы, поглощенный лишь своей похотью, своей властью. Но даже в этой жестокости проглядывала сломленность, отчаяние. Казалось, он сам – жертва темных сил, марионетка в их руках. Ее сердце чувствовало его боль, его ярость, и это, как ни парадоксально, сближало их.

Удары становились все сильнее, дыхание – все более рваным. Сознание Эмили меркло, растворяясь в водовороте ощущений. Она пыталась сопротивляться, но тело предавалось, покоряясь его воле. Страх и возбуждение сплелись в узел, который невозмоОн брал её в разных позах, оставлял свои следы на её теле: синяки, укусы. Эмили охрипла от вскриков. Она словно умерла, и лишь всхлипы и хрип давали признаки того, что она жива.

движения Энджелс были порывисты и грубы, лишены всякой нежности и заботы. Казалось, он стремился не к близости, а к покорению, к полному подчинению её воли. Каждое его прикосновение отзывалось болью, но Эмили не сопротивлялась. Она лежала неподвижно, словно парализованная, и позволяла ему делать всё, что он хотел.

В голове девушки мелькали обрывки воспоминаний: их первая встреча, робкие прикосновения, нежные поцелуи. Где же всё это? Куда исчез тот любящий и заботливый мужчина, которого она когда-то знала? Неужели всё это было лишь иллюзией, маской, скрывавшей истинное лицо зверя?

Слёзы текли по её щекам, смешиваясь с потом и кровью. Эмили чувствовала себя сломленной, униженной и опустошённой. В этот момент ей казалось, что жизнь потеряла всякий смысл, что надежды на счастье больше нет. Она хотела лишь одного: чтобы это поскорее закончилось. Чтобы боль утихла, и она смогла забыть этот кошмар навсегда.жно было развязать. Он рычал, словно зверь, теряя последние остатки человечности, опьяненный ее трепетом, ее вожделением, превращаясь в первобытное чудовище, ведомое лишь инстинктами. поцелуи Дьюка были яростными, грубыми, словно он пытался вырвать ее душу.

Когда всё закончилось, он отстранился, оставив её лежать в полном изнеможении. Эмили не могла пошевелиться, каждая клеточка её тела болела. Она чувствовала себя грязной, осквернённой, словно её душу вывернули наизнанку и растоптали.

В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь её прерывистым дыханием. Она смотрела в потолок невидящим взглядом, пытаясь осознать произошедшее. Как она могла допустить, чтобы всё это случилось? Где была её гордость, её самоуважение? Неужели она действительно так слаба и беспомощна?

Постепенно кээ Эмили начало возвращаться сознание. Она почувствовала, как гнев и обида поднимаются в её груди, сменяя собой апатию и отчаяние. Нет, девушка не позволит ему сломить себя. Она не позволит ему украсть её жизнь. Клайд выживет, станет сильнее и докажет ему, что он ошибся, выбрав её своей жертвой.

Глава 10

Могли ли вы когда-нибудь подумать, что тот, кто осыпал вас заботой и лаской, предстанет в совершенно ином обличии?

Эмили и представить себе не могла подобного. Дьюк причинил ей страдания, как моральные, так и физические.

Ее вселенная, казалось, рассыпалась в мгновение ока. Еще вчера она грезила о будущем, мечтала о совместной жизни, потомстве и уютных вечерах у очага. А сегодня… Сегодня в ее сердце образовалась зияющая, незаживающая рана. Дьюк, ее Дьюк, предстал безжалостным, самовлюбленным чудовищем, скрывавшимся за личиной любящего мужчины.

Как она могла быть настолько ослеплена? Как она могла не замечать настораживающие знаки, незначительные, но говорящие детали, указывающие на его истинную натуру? Она корила себя за излишнюю доверчивость, за простодушие, за то, что позволила ему так глубоко проникнуть в ее душу.

Но боль, как ни странно, смешивалась с ощущением свободы. Сняв розовые очки, Эмили взглянула на мир другими глазами. Мир, в котором она сама несет ответственность за свою судьбу, за свое благополучие. Мир, в котором она больше не позволит никому причинять ей страдания.

Эмили лежала на кровати. Её ночнушка лежала на полу, на ногах тапочки, которые были в грязи из-за того, что она ходила в лесу. Пустой взгляд, устремленный в потолок, и боль в груди. Как… Как он мог так с ней поступить, как мог обманывать? Он взял её силой, надругался, зная, что она ничего не сможет сделать. Беззащитная маленькая Розочка…

Комната казалась ей склепом, стены давили, потолок вот-вот обрушится на нее, погребая под обломками надежд и веры в лучшее. Слезы, высохшие на щеках, оставляли ощущение стянутости, напоминая о вчерашнем кошмаре. Она помнила все, как в замедленной съемке: его взгляд, похотливый и чужой, его руки, грубые и сильные, его слова, шепчущие гадости.

Она хотела кричать, но голос пропал. Хотела вырваться, но тело сковал паралич. Единственное, что оставалось – это смотреть в его глаза, полные похоти и пренебрежения, и молить о пощаде. Но он не слышал, он не видел в ней человека, лишь предмет для удовлетворения низменных потребностей.

Теперь же, лежа здесь, в этой проклятой комнате, она чувствовала себя сломленной и опустошенной. Внутри зияла черная дыра, пожирающая все доброе и светлое, что в ней было. Как жить дальше? Как смотреть людям в глаза? Как забыть этот ужас? Вопросы роились в голове, не находя ответов.

Но в глубине души, сквозь пелену отчаяния, начала пробиваться тонкая нить надежды. Надежды на то, что она сможет пережить этот кошмар, выстоять и стать сильнее. Надежды на то, что она сумеет залечить свои раны и обрести покой. Надежды на то, что когда-нибудь она сможет снова доверять людям и любить.

Эмили поднялась с кровати, шатаясь, словно пьяная. Подошла к окну и распахнула его настежь. В лицо ударил свежий ветер, принося с собой запахи леса и скошенной травы. Она жадно вдохнула этот воздух, словно пытаясь наполниться жизненной силой, вырваться из удушающей атмосферы комнаты.

Она больше не позволит себе быть жертвой. Она будет бороться. Бороться за свою жизнь, за свою свободу, за свое счастье. Она докажет ему и всему миру, что она сильнее, чем он думает. Она превратит свою боль в силу, свою слабость – в оружие.

Собрав остатки воли, Эмили приняла решение. Она выживет. Она отомстит. И она снова будет счастлива. Это будет долгий и трудный путь, но она готова его пройти. Она знает, что у нее есть силы, чтобы справиться со всем, что ей уготовано. Она – Эмили, и она не сломлена. Она просто стала сильнее.

В её глазах, прежде полных страха и отчаяния, зажглись искры решимости. Это был не просто проблеск надежды, а настоящий огонь, готовый разгореться в пламя. Эмили чувствовала, как этот огонь согревает её изнутри, даёт силы двигаться дальше, не смотря ни на что. Она ощущала себя заново рожденной, словно сбросила старую кожу, чтобы предстать перед миром обновленной и неуязвимой.

Первым делом она должна позаботиться о себе. Ей нужно восстановить силы, залечить раны, как физические, так и душевные. Эмили понимала, что это будет долгий и болезненный процесс, но она не собиралась сдаваться. Она начнет с малого: с полноценного сна, здоровой пищи, прогулок на свежем воздухе. Она вернет себе право на нормальную жизнь, на радость и удовольствия, которые у неё отняли.

Далее ей предстоит спланировать свой следующий шаг. Она должна быть осторожной и осмотрительной, не допускать ошибок. Ей нужно будет продумать каждую деталь, чтобы избежать опасности и не дать ему шанса снова причинить ей вред. Эмили понимала, что это будет игра в кошки-мышки, но она была готова к ней. Она станет тенью, неуловимой и невидимой, поджидающей своего часа.

И когда этот час настанет, она нанесет свой удар. Удар, который он запомнит навсегда. Это не будет слепая месть, а тщательно спланированная акция возмездия. Эмили не позволит ему избежать наказания за все, что он совершил. Она добьется справедливости, чего бы ей это ни стоило.

Эмили закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она чувствовала себя уставшей, но полной решимости. Она отомстит. И она снова будет счастлива. Это её клятва, её обещание самой себе. И она его сдержит.

В комнату Дьюк проскользнул тихо, подобно тени. Подкравшись к Эмили, он нежно коснулся губами ее плеча. Легкая дрожь пронзила девушку, но она сумела сдержать любую реакцию. Внутри нее клубились боль, обида и невыплаканные слезы.

– Розочка… – в голосе Дьюка послышалось что-то печальное. И, возможно, разочарованное?

– Что? – отозвалась она, повернувшись к нему. К сожалению, страх отразился в ее глазах, когда она взглянула на него.

– Ты боишься меня? – усмешка тронула его губы. От нее по коже Эмили побежали новые мурашки. – Прости, меня так взбудоражил твой испуг, как будто я снова в прошлом…

– В прошлом?.. – прошептала она в ответ.

– Да, в том прошлом, где я был чудовищем. Я ловил жертв, наслаждался их страхом, это возбуждение. А потом убивал, вырезая цветы на их телах

Эмили вздрогнула, словно от пощечины. И страх, липкий, всепоглощающий страх, который поселился в ее сердце.

– Ты изменился, – прошептала она, пытаясь унять дрожь в голосе.

– Изменился ли? – Дьюк присел рядом с ней на кровать. – Или просто надел маску? Маску любящего и заботливого мужчины?

Он провел пальцем по ее щеке, и Эмили невольно отшатнулась. Этот жест, когда-то такой нежный и желанный, теперь вызывал лишь отвращение и ужас.

– Не трогай меня, – выдохнула она, отворачиваясь.

– Почему? – в его голосе снова послышалась та печальная, разочарованная нотка. – Разве я больше не достоин твоей любви?

Эмили молчала. Какую любовь он имеет в виду? Ту, которую он когда-то растоптал? Ту, которую она отчаянно пыталась воскресить? Или ту, которой никогда и не было?

– Я не знаю, – наконец, прошептала она, отводя взгляд. – Я просто не знаю.

Дьюк тяжело вздохнул и отвернулся. Комнату снова окутала тишина, гнетущая и невыносимая. Тишина, наполненная болью, обидой и невыплаканными слезами. Тишина, которая разделяла их, как пропасть.

В глазах Дьюка не было сожаления, расстояния или грусти. Спокойствие, вот что в них плескалось. Он знал, что его милая Эмили Клайд никогда не сдаст его полиции.

– Т-ты маньяк.. – Эмили обняла саму себя, а затем ойкнула от боли. Она посмотрела на плечо и заметила вырезанную аккуратную розу на плече..

– Я горжусь этим. – сладко проговорил Энджелс и усмехнулся. Это была даже не улыбка, а усмешка.

Метка, это была его метка, символ, что она теперь принадлежит ему и только ему. Эмили задрожала. Не от холода, от ужаса. Он приблизился к ней, словно хищник, крадущийся к своей жертве. В его движениях была какая-то нездоровая грация, что-то отталкивающее и одновременно завораживающее.

Он провел пальцем по вырезанной розе, и Эмили вздрогнула. Боль пронзила ее, но она молчала, боясь издать хоть звук.

– Красиво, правда? – прошептал он ей на ухо. – Ты – мой цветок, Эмили. Моя роза, которую я буду беречь вечно.

Страх сковал ее, парализовал волю. Она смотрела на него, как кролик на удава, понимая всю тщетность сопротивления. В его глазах она видела не человека, а чудовище, облаченное в маску обаяния и учтивости.

Он наклонился ближе, его дыхание опалило ее щеку. В воздухе повис терпкий запах железа и какой-то сладковатый, приторный аромат, от которого ее затошнило. Эмили попыталась вырваться, но безуспешно. Его пальцы впились в ее запястье, словно стальные тиски.

– Не сопротивляйся,Эмили. Это только усугубит твою боль, – прошептал он, и в его голосе прозвучали нотки сожаления, словно он действительно не хотел причинять ей страдания. Но это была ложь, тогда она поняла. Он наслаждался ее страхом, ее беспомощностью.

Слезы потекли по ее щекам. Она закрыла глаза, молясь о спасении, о чуде. Но в ответ была лишь тишина и его обжигающее дыхание на ее шее. Она почувствовала, как его губы коснулись вырезанной розы на ее плече.

– Теперь ты моя, навсегда, – прошептал он, и Эмили поняла, что ее жизнь изменилась навсегда. Она больше не была той Эмили Клайд, которой была раньше. Она стала его собственностью, его розой, пленницей его безумия. И надежды на спасение почти не осталось.

Нет, она не станет сдаваться, она хочет жить. И поэтому, девушка мягко обняла его за шею, отбросив страх лишь на время, и посмотрела ему в глаза.

– Хорошо… Я… Я буду твоей… Дьюк…

Глаза мужчины расширились, и он сначала не поверил, но потом расслабился и поддался ей навстречу. Эмили мягко коснулась губами его губ, дожидаясь, когда он расслабится, чтобы затем ударить его головой об стену. Это был её единственный план.

Дьюк, опьяненный её согласием, прижал её к себе крепче, углубляя поцелуй. Эмили чувствовала его тепло, его силу, но это не имело значения. Она ждала момента. Её пальцы скользнули в его густые волосы, и она крепко вцепилась в них.

Внезапно, собрав все свои силы, она резко дернула его голову назад и со всей яростью ударила о ближайшую стену. Раздался глухой удар, и Дьюк обмяк в её руках.

Эмили отскочила от него, тяжело дыша. Она наблюдала, как Дьюк медленно сползает по стене, его глаза закатываются.

Эмили не теряла времени. Она знала, что Дьюк может очнуться в любой момент. Она огляделась в поисках оружия, но ничего подходящего не было. Единственное, что могло ей помочь, – это ее собственная ловкость и решительность.

Она быстро обыскала карманы Дьюка, нашла связку ключей и выбрала самый большой. Сжимая его в руке, она снова приблизилась к нему. Дьюк все еще был без сознания, его дыхание было тяжелым и прерывистым. Эмили не колебалась. Она подняла руку и со всей силы ударила его ключом по голове, снова и снова.

Когда она убедилась, что он больше не двигается, она отбросила ключи и отползла к двери. Она дрожащими руками вставила один из ключей в замок и повернула его. Замок щелкнул, и дверь открылась.

Эмили выскользнула в коридор и побежала прочь, не оглядываясь.

Все было, как в её кошмаре. Она бежала по лесу, босиком, спотыкаясь о корни деревьев. Холодная земля обжигала ступни, а острые камни впивались в кожу. Из-за страха, она побежала не туда. Было темно, деревья казались словно живыми, страшными, они словно намеревались схватить её своими корявыми ветвями.

Эмили падала и вставала, не обращая внимания на боль. Слезы застилали глаза, но она не могла остановиться. Каждый шорох, каждый треск ветки заставлял её сердце бешено колотиться в груди. Она чувствовала, что за ней кто-то следит, чье-то невидимое присутствие давило на неё, заставляя бежать быстрее, сильнее.

В голове пульсировала только одна мысль: "Нельзя останавливаться". Нужно бежать, бежать, бежать, пока есть силы. Но лес, казалось, был бесконечным, он не выпускал её из своих мрачных объятий. Деревья становились все выше и темнее, а тени – все длиннее и страшнее.

Внезапно, Эмили споткнулась о что-то и упала, больно ударившись головой о корень дерева. Темнота начала сгущаться вокруг неё, и она почувствовала, как силы покидают её. Последнее, что она увидела перед тем, как потерять сознание, были две светящиеся точки, приближающиеся к ней из глубины леса. Холодный ужас сковал её тело.

Она очнулась от пронизывающего холода. Лежала на спине, глядя в переплетение голых веток над головой. Голова раскалывалась, словно кто-то вбивал гвозди в виски. Попыталась пошевелиться, но тело словно налилось свинцом. Страх, как ледяная волна, окатил ее снова, когда она вспомнила светящиеся точки. Что это было? Кто или что за ней гналось?

С трудом поднявшись на локти, Эмили осмотрелась. Она лежала на небольшой поляне, окруженной мрачными елями. Луна, пробиваясь сквозь кроны деревьев, бросала призрачный свет на землю. Вокруг не было ни души. Или ей так казалось. Чувство, что за ней наблюдают, никуда не делось, оно стало только сильнее.

Собрав остатки сил, Эмили поднялась на ноги. Ноги дрожали, но она заставила себя идти вперед, вглубь леса. Она не знала, куда идет, но понимала, что оставаться на месте смерти подобно. Каждый шаг давался с трудом, но страх гнал ее вперед, не позволяя остановиться.

Вскоре деревья начали редеть, и Эмили вышла к небольшой реке. Вода, казалось, была черной, как смоль. На другом берегу виднелся тусклый свет. Надежда вспыхнула в ее сердце. Может быть, там, за рекой, ее ждет спасение. Без колебаний, Эмили вошла в холодную воду. Ледяная вода сковала ее ноги, но она продолжала идти, пока не достигла другого берега.

Упав вновь на песок, девушка подняла взгляд на небо.

– Мама… Мне так страшно… Почему ты оставила меня, мама?..

Она вновь начала плакать, дрожа от холода, от боли в голове… Эмили устала.

Соленый ветер трепал ее спутанные волосы, словно насмехаясь над ее беспомощностью. Каждая песчинка, казалось, впивалась в ее кожу, напоминая о том, как она одинока в этом огромном, враждебном мире. Глаза, обычно полные искрящегося смеха, сейчас были лишь двумя мутными озерами отчаяния. Воспоминания, словно осколки разбитого зеркала, то и дело вспыхивали в ее сознании, причиняя невыносимую боль.

Она помнила тепло маминых рук, ее нежный голос, рассказывающий сказки на ночь. Помнила ее улыбку, способную рассеять любые тучи. Где все это теперь? Почему она осталась одна? Эти вопросы эхом отдавались в ее голове, не находя ответов.

Эмили попыталась подняться, но ноги отказались повиноваться. Слабость сковала ее тело, лишая сил. Она снова упала на песок, уткнувшись лицом в колени. Тихий стон сорвался с ее губ.