Илион. Книга 2: законы магии

Илион. Книга 2: законы магии

Глава 1

Долина кишела призраками. Юноша шел по серой жесткой земле, спотыкаясь о камни. Вокруг не было ни намека на жизнь, только жесткий колючий кустарник и серая мгла, мешающая разглядеть что-то дальше двадцати метров. И призраки…

– Брось, призраков не существует, – важно заявила Ирин, – это эффект вышедших из строя магических артефактов. Они долгое время накапливали силу, поглощали энергию звезд, возвращая ее в искаженном виде.

– Ага… – еле прохрипел юноша. Горло пересохло, очень хотелось пить.

– Пф, – возмутилась Эмилия. – Можно подумать, ты что-то в этом понимаешь, – не обращая внимания на раздраженный взгляд Ирин, девушка продолжила:

– Здесь много лет назад шли страшные бои, все кипело от магии. Энергия, которую поглощают артефакты, изначально нестабильна и…

– О! – перебила серебряная, указывая куда-то вдаль. – Смотри, там какие-то огни.

Ирин побежала вперед, Эмилия, чуть помедлив – за ней. Через пару десятков шагов девушек поглотила мгла. Путник остановился, измучено глядя вдаль, и вдруг почувствовал легкий хлопок по плечу.

– Навевает воспоминания, да? – Рион задумчиво смотрел на туман, лицо его было печально. – Сраная пустыня Каваннан. Я никогда не был так близок к смерти, если бы не ты – бродить мне по этой долине призраком, – герцог невесело усмехнулся. – Чертов Аббадан, до сих пор снится… О, вот и город, наконец-то, я уж думал, мы тут окончательно заблудились.

Рион ускорил шаг и через несколько секунд тоже скрылся в тумане. Юноша поспешил за ним, но вскоре обессилено упал на колени. Вокруг лишь камни, кустарник и мгла.

– Искаженная энергия звезд… – прохрипел он. – Призраков не существует, – очень хотелось пить.

На периферии зрения возник силуэт человека, это была женщина, такая близкая, теплая, родная. Но сколько бы путник не вглядывался, лица он разглядеть не мог, зато четко видел в волосах голубую ленточку.

– Вставай, мой милый, – мягко произнесла незнакомка, – ты должен идти, здесь нельзя оставаться.

Щеку юноши обожгла слеза. Расточительство. Очень хотелось пить…

Путник тяжело поднялся на ноги и, не разбирая дороги, побрел дальше, спотыкаясь о камни и обходя особенно густые поросли кустарника. Трудно было сказать, сколько длится его путешествие, времени в этих местах, казалось, не существовало, оно тоже было призраком.

– Надо идти, – беззвучно повторяли потрескавшиеся губы путника. Ноги шаркали по земле, утопая в пыли. Горло пересохло и саднило. Очень хотелось пить. Шаг за шагом. Вокруг пустота. Долина смерти поглотила весь мир. Не было ни звезд, ни солнца, ни неба. Не было ветра, не было звуков. Только шорох ног по сухой жесткой земле.

– Это твой выбор, – знакомый неприятный, скрежещущий голос. – Сколько раз ты умирал? – казалось, говорила сама мгла. – Тебя уже и нет почти. Что ты чувствуешь? К чему стремишься? За что цепляешься? – шептала пустота.

Юноша ускорил шаг, с трудом удерживая равновесие. Он понял, предел близок, тело и сознание больше не выдержат. Это была зарождающаяся агония.

– Ты знаешь, что делать, – скрежетала мгла, – прими меня!

Голос был совсем близко. Путник резко обернулся. Из мглы на него что-то бросилось. Черные глаза, рот с заточенными, как у пилы зубами. Юноша неуклюже отмахнулся, запнулся и навзничь повалился на землю. Рядом никого не было. Путник прислушался к ощущениям, попытался встать, ни один мускул не дрогнул. Это был конец. Юноша лежал посреди безжизненной равнины, широко раскинув ноги и руки, и бессмысленно смотрел в туман.

***

– Ненавижу эту чертову пустошь! Какого дьявола мы сюда ходим?

– Ты прекрасно знаешь. Если с чем-то не согласен – поговори с Деканом.

Патруль состоял из трех человек. Лидер – женщина лет сорока с хитрым прищуром глаз, осанистой фигурой и копной пышных рыжих волос. Ее собеседник – долговязый, совсем еще молодой юноша с вечно скучающим и, как будто, чем-то недовольным лицом. И третий – молчаливый короткостриженый мужчина с черной бородой.

– Нет уж, – неприязненно ответил долговязый, минуту помолчал и заговорил вновь:

– Ну, нашли они здесь магический всплеск, и что? Мало ли? Наверняка рванул очередной артефакт.

– Здесь нет артефактов подобной силы, если бы были, их давно бы почувствовали, – скучным голосом ответила женщина.

– А что это может быть? – не унимался парень. – Заклинание?

– Для заклинания тоже слишком сильно. К тому же, совет интересует не сам всплеск, а след от него, – видно было, что собеседница начинает закипать. – Знаешь что, Монт, тебе все это известно! Поэтому, сделай одолжение, хватит ворчать, возьми пример с Херба и заткнись.

Долговязый ничуть не обиделся, но привычка жаловаться и брюзжать была у него в крови, так что, помолчав с минуту, он невозмутимо продолжил:

– След. Можно подумать, в этом хаосе можно почувствовать отпечаток заклинания. И что, аура действительно похожа на прорыв?

– Мне откуда знать, – раздраженно отмахнулась женщина.

– Насколько мне известно, – ядовито продолжил Монт. – Хренова оболочка как раз создавалась, чтобы защищать нас от швов. Хочешь мое мнение, Райла: мы занимаемся ерундой. Даже, если здесь что-то и было, в этом могильнике ничего не найти.

Женщина резко обернулась к собеседнику, намереваясь выплеснуть на парня все накопившееся раздражение, но тут заметила, что третий член команды изрядно отстал и двигался в другом направлении, внимательно что-то высматривая.

– Что такое, Херб?! – тревожно прокричала она.

Мужчина лишь махнул рукой, приглашая подойти. В нескольких метрах от него на земле что-то лежало.

– Кустарник? – неуверенно прошептал Монт.

– Не похоже, – в тон ему ответила Райла. – Пойдем, проверим.

Отряд не спеша двинулся к едва различимой в тумане груде чего-то непонятного. К удивлению патрульных, это оказалось тело человека. По мере приближения можно было различить изорванную, пыльную одежду, отсутствие оружия и вообще каких-либо вещей. Судя по следам, шел человек из центральной части пустоши, но как он там мог оказаться, было совершенно не понятно.

– Помер? – тревожно всматриваясь в пришельца, предположил Монт.

– Дышит, вроде, – Райла раздраженно тряхнула головой, отгоняя постыдные предрассудки, навязанные жуткой картиной, появившегося из неоткуда, да еще посреди пустоши человека и уверенно зашагала вперед. Мужчины пошли следом.

– Вот черт! – нервно сплюнула Райла.

– Что такое?

– Он одержим.

Монт заглянул пришельцу в лицо. Правый глаз человека был черного цвета с желтым зрачком в виде четырехлучевой звезды. Незнакомец медленно перевел на парня взгляд. Монт постыдно вскрикнул и отскочил в сторону.

– Что будем делать? – голос Херба заставил Райлу вздрогнуть, настолько она отвыкла от него.

Женщина перевела растерянный взгляд на напарника, но ничего не сказала. Мужчина внимательно смотрел на лидера, терпеливо ожидая решения, его лицо не выражало никакого смятения.

– И думать нечего, – злобно ответил за Райлу Монт, – прикончим его, а тело сожжем.

Женщина думала. С одной стороны, парень прав: одержимого нельзя оставлять в живых, это слишком опасно. Но этот человек явно связан с произошедшими здесь событиями и, возможно, с тем, что происходит в общине. Что если он ключ к пониманию причин их напастей. Райла тяжело вздохнула, потерла переносицу и твердо заговорила:

– Херб, колдуй носилки. Монт, наложи на одержимого сдерживающие заклинания, все что есть, он явно ослаблен, но рисковать нельзя. Посменно будем следить за ним, если что – не мешкая прикончить.

– Райла!.. – беспомощно вскинулся Монт.

– Несем его в город, – женщина сделала вид, что не услышала причитаний напарника.

Под неодобрительное ворчание Монта, отряд принялся за дело.

***

– Ирин! Ирин! Ты придешь к нам сегодня?

– Еще не знаю, но, если не приду сегодня, то завтра – обязательно.

Стайка детишек, увязавшаяся за девушкой, никак не унималась:

– Ну-у, Ирин, приходи сегодня! Ты обещала сегодня! – нестройно жаловались детишки.

Девушка обернулась с намереньем отругать докучливую ребятню, но, увидев их чумазые наивные лица, улыбнулась:

– Ладно, постараюсь сегодня, – и, перебивая веселое «ура», добавила:

– А теперь, марш играть в другое место, мне надо работать.

Дети с радостным гиканьем понеслись по улице. Много ли нужно ребенку, лишенного родительской заботы: хотя бы немножко внимания, участия и тепла. Ирин вплотную подошла к двери больницы, вздохнула, отгоняя дурное предчувствие.

Девушка провела в Последнем Пределе или, как называли здешние жители свой край, Обетованной, почти месяц. Раем это место было назвать сложно, жизнь здесь сильно отличалась от грандиозного плана, созданного тридцать лет назад. Отсутствие торговли, развития технологий и образования, перебои в сельском хозяйстве – малый список проблем здешних земель. Все больше людей открыто или тайно мечтали о разрушении щита и выходе во внешний мир. Тем более, было известно, что войну с демонами человечество выиграло. Ирин не первый человек из внешнего мира, случайным образом, попавший в Обетованную, поэтому здешние жители, в общих чертах, знали о том, что происходит на «большой земле».

Сложно было дать определение структуре этого странного анклава. Больше всего подошло бы слово – община. Три условно больших города населением в пять-семь тысяч, Ирин, как раз находилось в одном из них – столице, Бандарии. Несколько десятков поселений, расположенных преимущественно рядом с городами. Руководит общиной совет, состоящий из девяти магистров, двое из которых – старейшие жители дальних земель, основатели Обетованной.

– О, Ирин, спасибо, что пришла! – руководитель больницы не пожилой еще светловолосый человек с приветливым, дружелюбным лицом спешил девушке на встречу, одновременно показывая рукой их дальнейшее направление.

В силу специфики своего ремесла, а в особенности, его специализации (Ирин много времени посвятила медицине), серебряный алхимик бывала здесь часто и через какое-то время ее помощь по некоторым вопросом стала незаменимой. Ирин легко ориентировалась в здании больницы, но мужчина повел ее в место, где она еще не бывала – подвал восточного крыла. Дурные предчувствия усилились.

– Мы сталкиваемся с такой ситуацией впервые, – говорил на ходу заведующий. – В течение недели сюда доставили трех больных, подобные случаи в начале месяца были зарегистрированы в Тирсе. Пострадавших было решено разместить в особое отделение, – доктор немного помолчал и неохотно добавил:

– В подвал. Потому что… В общем, сама увидишь.

Заведующий открыл желтую, массивную дверь, и Мирсет, затаив дыхание прошла в палату. Сырое прохладное помещение с неоштукатуренными каменными стенами, под потолком три маленьких окошка – главный источник света. Посередине комнаты на равном расстоянии друг от друга стояло три койки, рядом капельницы. Вокруг пациентов суетилось четыре санитара. Ирин подошла к одному из больных и глаза ее невольно округлились. Тело молодого парня покрывали темно-лиловые, кровоточащие воспаления, а места кожи между ними, были испещрены сеткой белых линий. Глаза больного были широко открыты, но ни на что не реагировали, было понятно, что юноша без сознания.

– Ни на какую терапию не реагируют, – пристально наблюдая за реакцией Ирин, говорил заведующий. – Температура тела все время меняется, как, впрочем, дыхание и пульс. Явных ухудшений не наблюдается, но я уверен – это временно. Ирин, ты знаешь, что это такое? – с нажимом, скорее утверждая, чем спрашивая, закончил доктор.

Да, Ирин знала. Наследие войны с демонами, болезнь, вызванная отравлением миазмами Нижнего мира – алая серпянка. Заболевание сложно поддается лечению и то, только на первых этапах. Мало изучены и причины заражения. Известно, что от человека человеку болезнь не передается. Симптомы появляются только у тех, кто был в непосредственном контакте с гнилью, но и тут много неясностей. Известны случаи, когда человек заражался, столкнувшись с миазмами на несколько секунд, но чаще случалось так, что люди жили под влиянием ауры Нижнего мира много дней, однако признаки серпянки не проявлялись. Многие ученые сходятся во мнении, что не все швы опасны заражением. Но доказать теорию не удалось, после запечатывания разрывов, заболевание редко встречалось. Несколько случаев были зарегистрированы в местах, где гнили накопилось так много, что она долгое время существовала без связи с Нижним миром.

Когда Ирин училась на старших курсах, ее, как одну из самых талантливых учениц включили в группу по исследованию загадочной болезни на севере Адэ. Это был маленький шахтерский городок. На медных приисках рабочие докопались до пещеры, куда стекались миазмы Нижнего мира из шва, запечатанного на поверхности двадцать лет назад. Большая часть жителей к моменту прибытия экспедиции уже была больна алой серпянкой. Сначала признаки были неоднозначны: перепады температуры, слабость, в редких случаях – галлюцинации. Затем кожа больного покрывалось сетью белых прожилок, после, в течение суток, человек терял сознание. Начиная с этого этапа, вылечить его было уже невозможно. Дальше, картина была схожа с той, которая наблюдалась сейчас в больнице: на теле появлялись красные припухлости, которые со временем начинали кровоточить, сильные перепады температуры и полная резистентность к любому виду лечения. Заключительная часть заболевания, по мнению Ирин, была самой неприятной. Наступала она в момент смерти. По мнению ученых, центральная нервная система не выдерживала нагрузки и подавала ложные сигналы: промежуточный мозг к органам дыхания, продолговатый и кора – к голосовым связкам. В результате, больной, вместе с длинным выдохом, испускал громкий протяжный стон. В народе этот феномен окрестили: «последняя песня».

– Да, Тиль, я знаю, что это за болезнь. Через два часа встретимся в Совете.

– Но…

– Этим людям уже не помочь.

С этими словами Ирин быстрым шагом направилась к выходу, оставив медиков в недоумении.

Все одно к одному. Сначала гибель урожая, затем мор животных, теперь алая серпянка. Очевидно, в Обетованной появился прорыв. И не удивительно, что местные не связали эти события, сделав нужные выводы. Они закрылись от внешнего мира как раз в то время, когда подобные бедствия поразили почти весь Илион.

Ирин поймала себя на мысли, что уже долгое время стоит на крыльце больницы, нервно покусывая губы, и смотрит в пустоту. Проходящие мимо люди с беспокойством поглядывали на нее. Многие считали ее предвестником свалившихся на земли Предела бедствий. Ирин подумала о том, что несмотря на тщательный отбор жителей Обетованной тридцать лет назад, когда выбирались лучшие из лучших, так сказать – интеллектуальный фонд, за все время затворничества, люди постепенно деградировали.

Девушка с грустью посмотрела на детдомовских детишек. Похоже, сдержать обещание, все же не получится.

– Мда, – протянул один из старейших членов Совета – мастер Авдил. – В это сложно поверить, моя дорогая. Проект Обетованной был тщательно продуман: от места, где будет располагаться страна, до последнего слова в ритуале. Появление разрыва здесь попросту невозможно.

Совет был не в полном составе. Кроме упомянутого Авдила, присутствовал еще один старожил, основатель общины, мастер Рудина, два молодых магистра, они в основном молчали, понимая, пока свою несколько номинальную роль в совете. Мастер Сарида была редким гостем на заседаниях, но в этот раз присутствовала, по случайности оказавшись в городе. Помимо Ирин, было здесь еще два человека, не входящих в состав совета: доктор Тиль и личность, которую Мирсет на дух не переносила – Цельсия Винара.

Персона, надо сказать, замечательная. Красивая, эффектная женщина, знающая себе цену. Все в ее внешности было идеально рассчитано: волосы цвета вороного крыла, спадающие ниже плеч, всегда уложенная прядь к пряди прическа-каскад, броский, но уместный макияж, подчеркивающий правильные черты лица. Одевалась Цельсия элегантно, но, по мнению Ирин, слишком вызывающе. Сейчас на ней были охотничьи ботфорты, чулки до бедра, облегающая платье-блузка. Все, преимущественно, в черно-фиолетовых тонах.

Винара, как и Мирсет, была случайным гостем Обетованной. Попала она сюда два года назад из-за какого-то неудачного магического эксперимента, проводимого рядом со щитом. Женщина была выдающейся волшебницей и много лет служила в специальном подразделении при дворе короля Вирисии. Хотя внешность ее – узкое лицо с острыми чертами и чуть зауженные глаза, явно роднила Цельсию с уроженцами Адэ. Впрочем, это ничего не значило, Ирин, например, родилась в Инамии и обладала мягкими чертами северного народа, но имела гражданство и всю жизнь прожила в Империи.

Волшебница как-то сразу пришлась в Обетованной ко двору и за два года добилась такого положения, что с ее мнением считались даже члены Совета.

– Может, солнышко со свойственной ей суетливостью торопится с выводами, магистр? – сладким голосом пропела Цельсия.

Ирин готова была поклясться, что ведьма знает, как ее раздражает обращение в подобной форме и делает это специально.

– Нам ничего не стоит проверить это, – проглотив обиду, спокойно ответила Мирсет.

– Не хотелось бы сеять панику… – неуверенно протянул магистр.

– Брось, Авдил, – раздраженно перебила Сарида. – Мы оба знаем: нет ничего ненадежней фундаментальных истин. Если девушка права, то мы в полной жопе. А, если мы еще и проигнорируем этот факт, то вытащить нас оттуда будет ох как нелегко.

Несмотря на резкость и зачастую вульгарную манеру речи, Ирин очень симпатизировала эта бойкая пожилая женщина. Мастер Сарида никогда не тратила времени на условности, действовала и говорила прямо и по делу. Часто своими резкими и точными высказываниями женщина ставила в тупик своих коллег, злоупотребляющих раздражающим формализмом. Вот и сейчас Авдил досадливо поморщился, но промолчал.

– В этом есть зерно истины, друг мой, – мягко и осторожно проговорил Рудина. – Что нам стоит проверить? Аккуратно, так сказать, без огласки.

– Хорошо, – сдался Авдил. – С чего, на ваш взгляд, стоит начать? – обратился он к Ирин.

– С этих трех пациентов, – уверенно ответила Мирсет и посмотрела на Тиля. – Откуда их доставили?

– Из Верхних Горок, – весь подтянулся доктор. – Это небольшое поселение на севере от Бандарии.

– Верхние Горки… – испуганно прошептал Авдил.

Ирин незаметно улыбнулась. Осознание того, что опасность не где-то там, а прямо под стенами города несомненно расшевелит этих полусонных стариков, и они начнут действовать.

– Что ж, – поднимаясь, сказала Сарида. – Собираем экспедицию, руководить ей будет, полагаю, госпожа Мирсет. Ты, Тиль, тоже бы оказался там полезным, – доктор согласно кивнул. – Остальные – на ваше усмотрение. Выдвигаетесь завтра утром.

Не прощаясь, Сарида покинула зал Совета.

Глава 2

Граф Нокс Старлетт сидел на потертом кожаном диване возле камина и бессмысленно перебирал в руках страницы завещания. Жизнь была к мужчине не справедлива, по крайней мере, он так всегда считал.

Род Старлеттов был весьма уважаем в Инамии, многие его представители занимали высокие посты или добивались значимых достижений в политике и науке. Двоюродный дед графа был первым помощником канцлера, прадед командовал полком и имел множество наград, дядя руководил Естественнонаучным университетом – самым престижным учебным заведением страны и одним из лучших во всем мире.

Да и в поколении Нокса хватало талантливых людей. Самой выдающейся из них, несомненно, была Эрилла. Бедная Эри! Граф судорожно вздохнул. Он любил младшую сестренку, несмотря на то что все время был в ее тени. Девушка с малых лет подавала большие надежды, экстерном окончила школу, уже в восемнадцать с отличием выпустилась из университета и за два года стала видным ученым, авторитетным экспертом в области изучения… Нокс не очень помнил, чего именно. Что-то связанное с частицами и с природой энергии звезд. Ее открытия сулили большой прорыв в науке. У девушки получалось все, за что бы она не бралась.

В двадцать лет она решает выйти замуж. За своего коллегу – Винса Арвина, тоже выдающегося ученого. Семья в ужасе отговаривает Эриллу от этой затеи, полагая, что брак разрушит ее многообещающую карьеру, но девушка непреклонна. Свадьба сыграна, но научные успехи не только не иссякли, но преувеличились. Через два года чету Арвинов приглашают в Академию Адэ возглавлять работу над проектом по сохранению частиц энергии звезд после изменения. Там у супругов рождается ребенок и через год они возвращаются на родину. В семье Старлеттов страшный скандал, дядя Нокса – отец Эриллы, ранее упомянутый ректор университета, не простил дочери скоропалительного решения раннего (по меркам ученого) брака и появления ребенка. В сердцах он разорвал отношения с дочерью, о чем позже жалел, но гордость не позволяла пойти на примирение.

О, Нокс помнил тот вечер. Большая часть семьи собралась в загородном доме герцога Тардиса Старлетта (отца Эриллы). Молодая супружеская пара стояла под неодобрительными взглядами родственников, и стойко выдерживала все нападки. Нокс был восхищен своей двоюродной сестрой. Мягкая, но уверенная улыбка, блеск в глазах. Сильная и независимая, Эрилла была, словно богиня. Наверное, это замечали и другие родственники, потому распалялись еще сильнее. Муж Эри, которого Нокс не очень любил, хоть и мало его знал, говорил в этот вечер мало, но его присутствие было ощутимо. Словно твердыня, обелиск, он излучал уверенность и непреклонность, ни на секунду, не опуская холодный взгляд внимательных глаз. Ни что в тот вечер не могло принести ущерб чести и непоколебимости молодой семьи Арвинов. Эрилла покинула отчий дом и больше никогда туда не возвращалась, разорвав контакты с родней. Со всеми, кроме двоюродного брата.

Никто из Старлеттов не осмелился бы общаться с опальным членом семьи, боясь неодобрения глав династии, в особенности – герцога Тардиса, самого влиятельного человека в роду, во всяком случае, на то время.

Нокс был исключением. За всю его жизнь никто никогда не возлагал на него надежд, даже всерьез особо не воспринимали, кроме разве что Эриллы. Девушка всегда была к нему добра и общалась на равных. Во многом он был противоположностью двоюродной сестры: слабовольный, не слишком обремененный интеллектом, бесхарактерный. Но при этом, как и Эрилла: добрый, честный и преданный. В жизни Нокс ничего толком добиться не смог. Занимал бесполезные чиновничьи посты, был два раза женат, оба неудачно, детей не было. А ближе к сорока у графа ко всему появилось пристрастие к алкоголю. В семье предпочитали вовсе не замечать его существования, потому никто не обратил внимания на его сношения с четой Арвенов.

Несмотря на не слишком частое общение, так получилось, что кроме, разумеется, мужа, самым близким человеком для Эриллы остался Нокс. А потому граф не слишком удивился содержанию завещания, полученного две недели назад. Ребенок.

Мужчина тяжело вздохнул, взял стакан со светло-коричневой жидкостью, поднес ко рту, поморщился и, поставив его на место, бессильно откинулся на спинку дивана.

Герцог Тардис вновь оказался не прав. Как говорилось ранее, Эрилла была талантлива во всем и ни замужество, ни рождение ребенка не ограничили ее научные интересы. Она успевала везде. Через три года после знаменательного вечера в загородном доме отца, девушка снова ворвалась в научное сообщество, да еще и как! С открытием способным изменить представление о природе энергии звезд, а значит, и всего мироустройства. В теории Эрилла смогла доказать закономерности формирования и распространения частиц природной энергии. Через три года на ее работу обратило внимание правительство и выступило организатором и спонсором грандиозного эксперимента по созданию технологии, способной генерировать энергию звезд. Разработка длилась почти год. Первое испытание прошло три недели назад. Нокс вздрогнул, вспоминая страшный гул, шепот таинственных голосов и столб света, который был виден даже в соседних городах. Шестнадцать ученых и семь человек обслуживающего персонала. Тела опознать было невозможно.

Нокс протер испарину со лба и посмотрел в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Там, в комнате его бывшей супруги сидел восьмилетний ребенок, который три недели назад потерял родителей. Граф вздохнул, как-то так получилось, он почти не общался с мальчиком, не то, чтобы отвергал, нет, даже по-своему любил. Но, как сына сестры. Нокс не хотел себе признаваться: рядом с не по возрасту рассудительным и серьезным ребенком, он чувствовал себя неуютно. К тому же мальчик, как бы выразиться, был немного не от мира сего: то сосредоточенным и внимательным, то вдруг рассеянным и, как бы погруженным в себя, выдавал иногда странные мысли и суждения и так далее.

Со вчерашнего дня Нокс всячески избегал ребенка. Он попросту не знал, как вести себя с ним, что говорить. Особенно после случившегося. Графа совершенно поразил вид этого щуплого мальчишки с черными растрепанными волосами и пустым, отсутствующим взглядом. Еще эта голубая ленточка, которую мальчик нервно сжимал в руках и не расставался с ней ни на минуту…

Нокс ударил себя ладонями по лицу. Хватит. Ребенку нужна помощь. Да, граф годится на роль опекуна меньше всего, но о том, что ребенка согласится принять кто-то из членов семьи и думать нечего. К тому же в завещании Эри просила об этом именно двоюродного брата. А значит, он изменится и сделает для ребенка все возможное. Нокс встал с дивана и направился к лестнице.

Мальчик сидел на кровати и смотрел в окно, услышав звук открывающейся двери, он лениво повернул голову.

– Привет, – робко начал Нокс.

– Здравствуйте, – бесцветным голосом ответил мальчик и вопросительно уставился на графа.

– Я, это… – Нокс прочистил горло. – Похоже, ты теперь будешь жить со мной.

Мужчина замолчал, ожидая ответа, но мальчик по-прежнему внимательно смотрел ему в глаза и перебирал в руках синюю ленточку.

– Так вот, – продолжил Нокс, поняв, что никакой реакции от ребенка не последует. – Я так понимаю, в школу ты не ходил, обучался дома? – мальчик кивнул. – Ага… знаешь, я вряд ли смогу тебя чему-то обучить, хе-хе, – граф протер платком лоб. – Но подыскал школу. Лучшую в городе. Родители оставили средства… так что с оплатой проблем не будет, жить будешь здесь.

Граф опять замолчал, ожидая от мальчика ответа, но тот снова промолчал и мужчина, потоптавшись у порога, продолжил:

– На днях я найму гувернантку, будет помогать… готовить там, убираться… я, как видишь, не нуждался, – мужчина обвел рукой комнату и виновато усмехнулся. – Вот… ладно… ты, если что-то нужно, не стесняйся, спрашивай.

Мальчик кивнул, не отрывая от Нокса своих внимательных, несомненно, отцовских глаз. Граф подошел к ребенку, собираясь потрепать его по плечу, но в последний момент передумал, постаял пару секунд возле мальчика и, ругая себя за нелепый порыв, пошел из комнаты.

– Дядя Нокс, – остановил его на пороге голос ребенка. – Спасибо.

Граф обернулся: все такой же пустой, потерянный взгляд, хрупкое, тщедушное тело, растрепанные волосы. Ребенок, который потерял родителей. Так быть не должно…

– Конечно, Лекс, какие дела?

Нокс спрятал заслезившиеся глаза и поспешно вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

***

Ирин упала на кровать прямо в одежде. Сил не было даже дойти до ванны. Экспедиция, как назвала их поход Сарида, вышла, прямо скажем, дурацкая. До Горок дошли быстро, за полдня, они действительно оказались недалеко, километров сорок-пятьдесят, тем более половину пути преодолели на лошадях. Дальше начиналась каменистая местность, пришлось спешиться. В деревне (это оказался шахтерский поселок и у Ирин возникли неприятные ассоциации), приняли хорошо, только с одним «но»: никто напрочь не соглашался говорить о зараженных, отправленных в столицу. Группа Мирсет почти сутки потратила на выяснение обстоятельств, не помогали ни подкуп, ни угрозы, ни разговоры по душам. Ирин уже начала опасаться, что уйти придётся ни с чем. Радовало одно – эпидемии в поселении не наблюдалось.

Вечером второго дня за помощью к доктору Тилю обратилась пожилая женщина, ее дочь находилась в тяжелом состоянии. Столичные медики застали девушку без сознания, все тело было покрыто сетью белых прожилок и зарождавшимися алыми пятнами. Сомнений в этиологии заболевания не было. Помочь несчастной было уже нельзя. От горевавшей матери Ирин узнала, что дочь вместе с тремя друзьями неделю назад вернулись с Холодных земель. Там они искали какой-то загадочный артефакт, но нашли лишь…

Делать в горках было больше нечего, и группа Ирин вернулась в столицу. Девушка, не теряя время, тут же, с дороги, отправилась в Совет с докладом. Состав был тот же. Выслушали Ирин внимательно, не перебивая и не задавая никаких вопросов. Затем Авдил объявил, что им надо обдумать ситуацию, чтобы вынести верное решение. На том, к большому разочарованию Мирсет, и расстались.

Ирин тяжело вздохнула. «Хочу домой», – в сотый раз пронеслось у девушки в голове. Двадцать два дня назад ее, растерянную и напуганную, обнаружил патруль, в лесу у подножья скалы. Ирин доставили в столицу, представили перед советом. Ей любезно объяснили, где она и даже поделились предположениями, как она сюда попала. Дальше девушке выделили комнату в общежитии при приюте, и с каждым днем Ирин чувствовала, что прирастает к этому месту все больше и больше. За три недели она не приблизилась к возвращению домой ни на йоту. Первым делом, девушка познакомилась с людьми, которые так же, как и она, случайно попали в Обетованную. К удивлению Мирсет, таковых оказалось не мало – одиннадцать человек. Никто из них толком объяснить свое появление здесь не смог. Всех их, в том числе Ирин, объединяло одно: они стали жертвами сложных, но, как правило, безобидных, магических экспериментов вблизи оболочки. Случаев попадания людей из Обетованной во внешний мир, за тридцать лет, зарегистрировано не было.

Не помогли в решении задачи и опытные местные маги, то ли действительно не знали, то ли не хотели делиться. Все, словно сговорившись, твердили одно: Обетованную покинуть невозможно.

И все-таки Ирин верила, что способ есть. Нельзя прекращать искать. Она всячески запрещала себе думать о том, что она здесь навсегда. Избегала рутинной работы, ведения быта, ограничивала себя в общении с другими людьми, исключение составили дети из приюта, к ним девушка часто забегала в свободное время. Старалась хвататься за разрешение неординарных задач, таких, например, как нынешняя. Как будто все это отдаляло Ирин от Обетованной и приближало к дому.

Первые несколько дней, девушка пыталась разыскать Лекса, но быстро бросила свои попытки. Не известно, куда его могло закинуть, не факт даже, что тоже в Обетованную. Да и вообще, жив ли он? И кем теперь является?..

Ирин, наконец, заставила себя подняться и пойти в ванную, чтобы потом пораньше лечь и как следует выспаться.

Следующие полдня Мирсет проболталась без дела, проводя время преимущественно возле ратуши в ожидании решения совета. Но никаких подвижек не намечалось и Ирин, плюнув, решила отправиться в приют, в конце концов, если надо – ее найдут.

Дети приняли серебряную с радостными воплями, лишь раз упрекнув, в нарушении обещания зайти раньше. Занятия недавно закончились, и до ужина у ребят было свободное время, которое они обычно проводили в общей гостиной: просторной комнате, заваленной старыми мягкими подушками, настольными играми и различными предметами для рисования.

– Ну что? Урок алхимии или приключения? – весело спросила Ирин, усевшись на единственный в комнате мягкий диванчик.

– Фокусы!

– Алхимию!

– Приключения!

Ребята нестройно галдели и начинали спорить друг с другом.

– Так! – перекрикивая гомон, заключила серебряная. – В прошлый раз была алхимия, давайте сегодня будут приключения.

Большая часть ребят радостно завопили, другие надулись, впрочем, ненадолго. Вскоре все натаскали себе подушек, обустраивая свои места, и притаились вокруг Ирин, готовясь слушать. Все, кроме одного. Восьмилетний щуплый мальчишка с вечно растрепанными волосами и хмурым лицом, сидел у окна ко всем спиной.

– Неил! – позвала Ирин. – Присоединяйся.

– Да он вечно так. Пусть сидит, – пробурчал один мальчик.

– Или ты не хочешь историю? – не унималась серебряная.

Неил повернулся и смущенно взглянул на Ирин. Видно было, что он тоже хочет послушать, но чувствует себя не уютно.

– Давай, иди к нам, без тебя не начну! – девушка шутливо нахмурилась, но тут же улыбнулась, давая лишний раз понять, что несерьезна.

Мальчик, поглядывая на одногруппников, неуверенно поднялся, взял одну из подушек и присоединился к слушателям, правда, сел все равно чуть в стороне от всех.

– Что ж, история… – медленно проговорила Ирин, поднимая глаза к потолку. – Случилось это давным-давно. Жила когда-то умная и красивая девушка. За многочисленные успехи в школе ее приняли в лучшую академию страны. И там она поражала всех своими талантами, – далее, минут двадцать, перечислялись многочисленные заслуги и подвиги отличницы. – И вот, наконец, прослышав о ее достижениях, девушку призвал к себе сам король, чтобы поручить ей тяжелое и опасное задание: привести в столицу соседнего государства волшебный кристалл, способный запечатать могущественные силы тирана, который захватил власть в стране.

– Что такое тилан? – робко прошептала беззубая девчушка, но на нее тут же зашикали.

– Злодей, – не моргнув глазом, пояснила Ирин. – Отправилась девушка в опасное путешествие, а вместе с ней, десять лучших воинов. Когда до столицы оставался день пути, наслал злой король-душегуб на бравый отряд сотню своих демонов и дракона. Приняли воины нелегкий бой, половина полегла от ядовитого драконьего дыхания…

– А разве, драконы не огнем дышат? – подозрительно спросил один мальчишка.

– Бывают и такие, которые ядом, – нравоучительно пояснила худенькая девочка в очках.

– Да, этот был как раз таким, – своим обычным тоном сказала Ирин, затем патетично продолжила:

– Половина полегла от драконьего дыхания, и когда, казалось, надежды нет, на холме появился одинокий воин. Он смело ринулся в битву с чудищем. Сутки длился тяжелый бой, наконец, герой одолел дракона, а принцесса с соратниками расправилась с демонами, – когда девушка стала принцессой не понятно, впрочем, слушателей этот вопрос не волновал. – Воин узнал о благородной миссии девушки и предложил свою помощь в этом…

Прозвенел колокол – время ужина.

– Остальное – в следующий раз, – бодро закончила Ирин.

– Ну-у-у! – замычали дети.

– Давайте, давайте. Вы же не хотите, чтобы госпожа Анелия снова устроила нам взбучку?

Когда Ирин шла по полуосвещенному коридору к вестибюлю, за спиной послышались мелкие шажки. Девушка обернулась, к ней робко семенил Неил.

– Мастер Мирсет, – в отличие от других детей, мальчик всегда обращался к ней только так. – Можно один вопрос?

– Давай.

– Вы ведь собираетесь уехать от нас?

– Не знаю, жду решения Совета. Но, если и уеду, то, как всегда, ненадолго, мне…

– Нет, я имею ввиду, вообще, из Обетованной.

– А, – Ирин слегка потрепала мальчика по челке. – Планирую, Неил, все-таки там мой дом, мои друзья…

– Я понимаю, – спешно ответил ребенок. – Возьмите меня с собой!

– О, – Ирин не смогла скрыть удивления. – Неил я…

– Понимаете, – перебил мальчик и смущенно уставился в пол. – Я чувствую, что не должен быть здесь. Как герои ваших сказок, все они понимали, что рождены для другого и поэтому отправлялись в путешествие, поэтому что-то делали, понимаете. Я знаю, это все – вымысел, – Ирин смущенно улыбнулась. – Но в жизни тоже так бывает.

– Бывает, – легко согласилась девушка и положила руку на плечо ребенка. – Однако тебе всего восемь, и я не могу забрать тебя из приюта. Но, – поспешно добавила она, увидев, как расстроился мальчик. – Все в твоих руках. Если через несколько лет твои чувства останутся прежними, ты обязательно найдешь свой путь и преодолеешь любые преграды, даже оболочку.

Ирин говорила вдохновенно, но не до конца верила в сказанное. Она и сама-то не представляла, как отсюда выбраться, однако мальчика, кажется, ее речь успокоила. Он резко поднял голову, как будто хотел что-то сказать, но столкнувшись с мягким взглядом Ирин, лишь покорно кивнул.

– Вот и хорошо, весело заключила серебряная, – беги на ужин, а то влетит.

Неил зашагал в столовую, а Ирин двинулась к выходу. На лице девушки застыло легкое удивление: не ожидала она от скромного тихого Неила такого порыва. Надо будет поговорить с ним еще, а то как бы не наделал глупостей, вдохновившись ее «сказками». Погруженная в свои мысли, Ирин не заметила, что Неил все же не пошел в столовую, а остановился на полпути и решительно смотрел ей в след.

Девушка вышла на улицу. В лицо приятно ударил прохладный влажный воздух. Климат здесь был мягче, чем в регионе Паталы, где Ирин была меньше месяца назад, и осень в этих местах только начала убаюкивать природу, укорачивая дни, раздевая деревья, омывая дождями землю, чтобы через пару месяцев укрыть все белым одеялом.

– Что-то наша принцесса зачистила в приют. Растишь себе жениха?

Ирин обернулась на неприятно знакомый, насмешливый голос. Цельсия стояла, прислонившись к колонне, которая поддерживала козырек над крыльцом приюта. Мирсет не стала отвечать на издевку и продолжила свой путь. Правда, ее быстро нагнали цокающие каблучки:

– Ну вот, как всегда, холодна! – с явно наигранной обидой воскликнула Винара.

– Что тебе нужно? – не скрывая неприязни, спросила Ирин.

– Не злись, солнышко. Я вообще-то с любопытными новостями.

Цельсия подождала, когда Ирин с плохо скрываемым любопытством, посмотрит на нее, и, улыбнувшись, продолжила приторно-сладким голосом:

– До меня дошли слухи, что в восточной части пустошей три недели назад нашли человека. Как он там оказался и что там делал – не понятно.

Ирин замедлила шаг.

– Он был крайне изнеможён, без вещей, без оружия, – Цельсия притворно задумалась. – Разве что с похожим на твой значком. Только синим, кажется.

Ирин остановилась и резко повернулась к девушке. Цельсия, довольная произведенным эффектом, хитро взглянула в округлившиеся глаза Мирсет и продолжила:

– Ты, кажется, какое-то время искала друга алхимика? – небольшая пауза. – Только явно забыла рассказать о его небольшом сюрпризе.

Цельсия испытывающе смотрела на Ирин. Мирсет не нужно было объяснений, она прекрасно поняла, к чему клонит собеседница, но комментировать ничего не стала, вместо этого спросила:

– Где он?

– В Малкусе. Его держат под стражей, – быстро ответила Цельсия.

– Он… – Ирин подбирала слово. – Опасен?

– До сего момента – нет. Но будь уверена, его не выпустят. Власть в Малкусе фанатична и порядки там очень строгие.

Ирин задумалась, закусив губу, но Цельсия не дала времени на размышления, она схватила девушку за локоть и быстро оттащила в неосвещенную часть улицы, за угол магазина шляпок. Серебряная даже не успела возмутиться такому бесцеремонному поведению.

– Слушай, я знаю, ты идешь в Совет, – отбросив дурашливость, серьезно заговорила Цельсия. – Брось, не трать время. Эти стариканы ни за что не разрешат идти в Холодные земли.

– Почему?

– Там находится главный артефакт, поддерживающий оболочку. После недавних событий его магическое поле крайне нестабильно, и Совет не будет рисковать его целостностью. Любое заклинание вблизи артефакта может окончательно нарушить его работу. Это известно не многим…

– А тебе откуда?

Цельсия хитро улыбнулась, впрочем, в темноте это было почти незаметно:

– У меня свои каналы. Короче, они просто усилят контроль за этим местом, ужесточат запрет.

– Но шов?..

– Что шов? – раздраженно ответила Цельсия. – Его существование под большим вопросом. Может, эти бедолаги надышались миазмами, оставшимися под землей с незапамятных времен. Слушай, Мирсет, – впервые женщина обратилась к серебряной по имени, ну, по фамилии, хотя бы не «солнышко». – У меня к тебе предложение, – Цельсия подалась вперед, вынуждая собеседницу вжаться спиной в здание, и уперла руку в стену, на уровне лица Ирин. – Я помогу тебе вытащить твоего дружка, поверь, с моими связями это возможно, а вы поможете отыскать шов.

– Не понимаю, – освобождаясь от «захвата» Цельсии, пробурчала Мирсет. – Ты же сказала, что никакого шва там, может, и нет.

– Может, и нет, – согласилась собеседница. – Но, что, если он там?

– Хм, – Ирин недоверчиво посмотрела на женщину. – Не обижайся, но ты не очень похожа на человека, радеющего за общее дело и беспокоящегося о других.

– Ты меня раскусила, – в тоне Цельсии опять появились игривые нотки. – Но, что поделать, меня просто манят приключения.

Ирин недовольно смотрела на собеседницу, давая понять, что ее этот ответ не устроил. Цельсия вздохнула, откидывая волосы назад, и заговорила серьезнее:

– Понимаешь, я, в отличие от тебя, не рвусь покинуть это место. Мне здесь нравится. Опыт службы при дворе, да еще в такое непростое время, позволил мне добиться значительного влияния в Обетованной. Если я обнаружу и запечатаю шов, пока старики-магистры бездействовали, представляешь, как взлетит мой авторитет? Меня будут встречать, словно героиню. Место в Совете мне обеспечено. А потом, как знать… Впрочем, это уже не твое дело.

Ирин не скрывала неприязненного взгляда. Связываться с этой интриганкой – последнее дело. Но серебряный алхимик понимала, что это прекрасный шанс продвинуться вперед. Вернуться домой. Немного подумав, Ирин резко кивнула головой и протянула руку:

– Хорошо я согласна.

Вместо пожатия, Цельсия легонько хлопнула по ладони.

– Отлично, я в тебе не сомневалась, сладенькая.

– Когда отправляемся? – деловым тоном спросила Ирин, проглотив «сладенькую».

– Дай подумать, – Цельсия приложила палец к губам. – Через два часа. Встречаемся на площади у библиотеки.

– Через два часа? – растерялась Мирсет.

– Да, завтра, думаю, к нам приставят наблюдение, а это слегка осложнит дело, так что медлить нельзя. В чем дело не торопишься увидеть своего парня?

– Он мне не парень! – гневно взглянула Ирин. – Хорошо, через два часа у библиотеки.

– Не опаздывай, – игриво пропела Цельсия, послала воздушный поцелуй и исчезла в темноте.

«Несносная женщина», – подумала Ирин, поворачивая к дому.

Глава 3

Лекс прожил у дяди почти год. Как и обещал, Нокс устроил его в приличную школу, нанял гувернантку. Первые два месяца прошли спокойно. Потом граф начал пить. Через некоторое время его погнали с работы, он пытался устроиться на новую, но вскоре почти забросил эти попытки и примерно два месяца они жили исключительно на деньги, доставшиеся Лексу от родителей и с продажи дома.

В школе у мальчика тоже не все ладилось. С учебой он справлялся отлично, и давалось ему это без видимых усилий. Но вот в отношениях с окружающими было не все гладко. Ни ученики, ни учителя особой симпатии к Лексу не проявляли, считая его странным, и что хуже всего – надменным. Мальчик был эмоционально скуп и внутренне опустошён. Никакие события не вызывали в нем интереса, впрочем, как и негативных реакций. Лекс и сам замечал у себя эту несвойственную ему странность, но сделать ничего не мог, он, как будто наблюдал за собой со стороны.

Дающиеся легко, успехи в учебе, отгороженность, безэмоциональность и необщительность, создали в глазах окружающих образ надменного и неприятного человека. И через пару месяцев на ребенке стали вымещать злобу. Сначала не значительно, исподтишка, затем все более явственно, пока все не переросло в открытую травлю.

Было еще одно обстоятельство, которое несколько тревожило Лекса – проблемы со зрением. Иногда все вокруг как бы заливалось красками, предметы двоились, излучали ауру, и даже, как будто возникали образы, несуществующие в реальном мире. Подобные приступы могли длиться несколько минут и часто сопровождались головной болью, которая не проходила по несколько часов. Мальчик не был уверен проблемы ли это со зрением или он просто сходит с ума. Но эмоциональная скованность и слабая реакция на происходящее, мешали ему серьезно отнестись к этой проблеме.

В остальном дни шли своим чередом, без потрясений и неожиданностей. После школы Лекс без цели болтался по городу, возвращаясь домой к ужину. В выходные, наоборот, большую часть времени проводил дома за чтением или уборкой (гувернантка не соглашалась выполнять весь объем работы за такие деньги).

Теплый солнечный денек середины весны – редкость для этих вечно холодных мест. Лекс шагал по пыльной мостовой в сторону парка, думая о том, что сегодня не придется прятаться от дождя или холода и можно провести больше времени на улице. От этих размышлений его отвлек неприятный развязный голос:

– Эй, Академик!

Так Лекса издевательски называли в школе. Мальчик поднял глаза: в довольно широкой подворотне, зажатой между двумя домами, стояло четверо. Двое из его класса, правда, их имен Лекс не помнил, и двое из класса на два года старше. Лидер – Рикус вальяжно восседал на мусорном баке, а его друг-шестерка стоял рядом и хищно улыбался. В школе такие дети были скорее исключением: отпрыски некогда влиятельных, но развалившихся и деградирующих домов, которых принимали и терпели в школе исключительно за лавры, зачастую – почившие, их родственников.

– Подойди, малой, – лениво проговорил Рикус.

Лекс зашел в подворотню, пристально и как будто с любопытством, глядя в глаза подростка.

– Мой друг, Вальтс, – хулиган указал на одного из одноклассников Лекса. – Говорит, ты сегодня отказал ему в помощи на контрольной и из-за этого у него серьезные проблемы.

– У твоего друга Вальтса, своя голова на плечах, – холодно говорил Лекс, хотя был твердо уверен, что никто его ни о какой помощи не просил. – А, если ему сложно учиться в этой школе, пусть подыщет другую, попроще.

Рикус нехорошо усмехнулся, спрыгнул с бака и подошел к Лексу, с ним его шестерки. Мальчика взяли в круг.

– Академик, как всегда, умничает, не понимая самого главного, – подросток подошел ближе, – товарищам всегда нужно помогать. Все-то тебе объяснять надо. Получается, не слишком ты и умный.

– Не слишком, – согласился Лекс, понимая, куда все идет. – Но в отличие от вас ребята, мне, хотя бы не приходиться напрягать каждую извилину, чтобы одновременно говорить и двигать конечностями.

Мальчик даже не успел пожалеть о сказанном. Земля вдруг ушла из-под ног, в глазах все закрутилось, а лицо обожгло жаром. Лекс вскочил на ноги, но тут же получил коленом в живот. Началась возня. Его толкали, пинали, но самые болезненные тычки приходились от Рикуса. Лекс пытался обороняться, но эти попытки были быстро задавлены.

Вдруг все закончилось. Мальчишки, паскудно хихикая, стояли вокруг скрюченной на земле жертвы, а их лидер противно воскликнул:

– О, гляньте-ка, это же амулет счастья, с которым наш Академик не расстается!

Лекс резко вскинул голову. Рикус стоял возле голубой ленточки, которая, видимо, в суматохе выпала из кармана.

– Кажется, я понял, как тебя проучить, – стайка мальчишек захихикала. – Нужно лишить твой талисман силы.

С этими словами подросток смачно плюнул на ленточку и начал топтать ее ногой.

Лекс привстал, принял позу гончей, взявшей след. Мир опять начал меняться, искажаться. Очертания поплыли, стали двоиться. Мальчик почувствовал что-то правой рукой. Камень. Швырнул. Рикус остался стоять, даже не шелохнулся. Зато его друг с диким воплем схватился за лицо. И тут все смешалось и ринулось куда-то в сторону.

Лекс налетел на обидчика, сбил его с ног, несколько раз ударил. По лицу хулигана размазалась кровь.

– Убью, – захрипело существо, которое даже внешне перестало быть похожим на юного Арвина.

Все были настолько шокированы и напуганы, что никто ничего не успел предпринять. Рикус с ужасом смотрел в лицо соперника, чьи руки вцепились ему в горло. Глаза Лекса претерпевали жуткую метаморфозу: попеременно меняли цвет, с карего на фиолетовый, зрачки то сжимались до размера еле-заметной бусинки, то занимали собой всю радужку.

От страха Рикус даже не заметил, как начал задыхаться, а Лекс все тихо хрипел: «убью». Неизвестно, чем бы все закончилось, но Арвина, вдруг, оттащили чьи-то сильные руки, рывком поставив на землю. Перед Лексом оказался мужчина в пыльной дорожной одежде, больше мальчик рассмотреть не успел, внимание его было приковано к неестественно голубым глазам незнакомца.

– Смотри на меня! – прозвучал строгий голос.

Правая рука мужчины нырнула за пазуху, достала две склянки, затем какой-то порошок, не отрывая глаз от мальчика, он начал все это смешивать.

– Пей! – скомандовал мужчина.

Лекс подчинился. После пары глотков зрачки перестали пульсировать. Затем радужка обрела свой нормальный цвет. Мальчик допил зелье. Дыхание успокоилось, выражение лица стало осмысленным.

– Хорошо, – кивнул незнакомец, затем повернулся к ребятам:

– Что б через три секунды я вас не видел.

– Он псих! – потирая шею, завопил Рикус. – Мы все расскажем! Пусть его поместят в больницу! – хулиган уже пришел в себя, к нему снова вернулась его наглая манера поведения.

Мужчина медленно поднялся и сквозь зубы проговорил:

– Три секунды. Или я могу сделать так, – из рукава вынырнул странный, изогнутый нож, – что никто не покинет эту подворотню.

Пояснений не требовалось. Мальчишки, толкаясь, врассыпную бросились наутек. Мужчина снова повернулся к Лексу и коротко сказал:

– Пойдем.

Они вышли из подворотни, свернули в торговый квартал. Дальше мужчина повел мальчика в маленькое непопулярное кафе с видом на запущенный скверик. Заняли столик в углу, незнакомец заказал чай и что-то сладкое. Все это время Лекс двигался, как сомнамбула, с трудом осознавая, что происходит вокруг.

– Как тебя зовут?

– Лекс.

– Лекс Сион, стало быть, любопытно.

Мальчик не понял, о чем говорит незнакомец и что такое «сион», но спрашивать ни о чем не стал.

– Меня зовут Альт Ригонт.

Официант принес чай. Лекс воспользовался заминкой и получше рассмотрел мужчину. Человек средних лет, судя по пыльной изношенной одежде, загорелому обветренному лицу и недельной щетине – путешественник. Лицо располагающее, но не мягкое, взгляд веселый с легким прищуром, от чего от глаз к вискам бежали лучики морщин. Каштановые волосы с проседью были в некотором беспорядке, но, как будто, так и было задумано. Альт заметил изучающий взгляд Лекса и улыбнулся:

– Хочешь что-то спросить?

– Вы врач?

– Нет, – засмеялся мужчина.

– Но вы знаете, что со мной? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Лекс.

– Да, дружок, знаю.

– Я схожу с ума?

– Что, – опять засмеялся Альт. – Нет. Во всяком случае, я не заметил. Ты обладаешь редким свойством, в народе именуемым «зрение алхимика».

Лекс внимательно смотрел на мужчину, пытаясь разобраться, как он относится к этой новости. Конечно, он знал, кто такие алхимики, в Инамии к ним относились с уважением. Мальчик вспомнил, как родители рассказывали о способностях этих людей и где-то в груди что-то кольнуло. Появилось легкое, не совсем оформившееся любопытство.

– Вы алхимик?

– Да.

Альт наклонился к мальчику. Серые глаза мужчины окрасились в лазурь, а вдоль радужки, по кругу, обозначились палочки-деления разной ширины. Отметины периодически двигались то по, то против часовой стрелки. Альт моргнул, и глаза вновь обрели серый цвет.

– Я пробуду в городе какое-то время, – после минутного молчания заговорил мужчина. – Потом на пару дней уеду. А после… Ну, да посмотрим. Короче говоря, я могу научить тебя пользоваться этой способностью, чтобы она не доставляла тебе хлопот. Ну, а, если ты в процессе обучения захочешь стать алхимиком…

Альт задумался, а Лекс привычным движением полез в карман, как делал в последнее время всякий раз, когда нужно было принять важное решение или решить какую-то сложную задачу. Лицо мальчика вдруг стало растерянным. Рука нырнула в другой карман, затем в нагрудный. Лексом овладела паника. И тут он вспомнил.

Мальчик вскочил с места и, расталкивая стулья, кинулся к выходу. Растерявшийся мужчина – за ним, потом вспомнил, что не расплатился, вернулся, а когда вышел на улицу, паренька и след простыл.

Лекс ворвался в недавний переулок, словно безумный. Бросился к месту драки, затем к мусорным бакам. Мальчик что-то шептал, но слов было не разобрать. Закончив метаться по переулку, он встал на колени и стал разгребать землю руками, не обращая внимания на ссадины и поломанные ногти. Так продолжалось пару минут, потом Лекс замер. Еле заметно задрожали плечи, послышались всхлипы, больше похожие не на плач, а на стоны, которые может издавать задыхающийся человек. Казалось, страшное напряжение, стоящее за этими звуками, вот-вот найдет выход – побежит потоками слез, которые очистят от страданий. Но время шло, а жуткие всхлипы не прекращались, то нарастая, переходя в рычание, то затихая, пока совсем не сошли на нет. Мальчик еще какое-то время просидел на земле, согнувшись, как будто в приступе боли.

Любой случайный свидетель ужаснулся бы от такой картины. Но, по счастью, таковых здесь не оказалось. Только в конце переулка стоял человек и внимательно смотрел на мальчика, до боли сжимая ремень сумки. Солнце клонилось к закату, погружая город во тьму, и последний лучик весело отразился от диковинной золотой птички, пристегнутой к нагрудному карману мужчины.

***

Ирин минут пятнадцать стояла на площади под неработающим фонарем, нервно озиралась по сторонам, периодически постукивая носком сапога по мостовой. Электричество в Бандарии было не слишком распространено, как, впрочем, и во всей Обетованной, а газовые фонари плохо справлялись со своей работой. Город, большей частью, погрузился в темноту. Жители в столь поздний по местным меркам час давно находились дома. На улицах редко можно было заметить прохожих из тех, кто поздно шел домой с работы, совершал короткий ночной моцион или возвращался с попойки. Одиноко стоящая на площади девушка точно могла вызвать подозрения и привлечь внимание стражи.

– Ну где ты, черт тебя возьми? – злобно прошипела Ирин, слегка пританцовывая, чтобы согреться.

На площадь заехал поздний извозчик, перекинулся парой слов с полицейским и покатил кругом. На одной из ближайших улиц послышалось недружное пение местных забулдыг.

Ирин тяжело вздохнула. Стоило ли ввязываться в эту авантюру, да еще с таким ненадежным человеком? Может, лучше обратиться к власти напрямую. Попросить освободить Лекса… Девушка вспомнила, каким был Сион, когда она в последний раз его видела. Нет. Вряд ли получилось бы. Ладно, пока она, вроде как, ничем особо не рискует.

– Припозднилась, милая, может, подбросить?

Из раздумий Ирин вывел грубый голос извозчика. Девушка не заметила, как он подъехал и растеряно ответила:

– Нет-нет, спасибо!

– Садись, дорого не возьму, – добродушно настаивал мужчина.

– Нет, я жду друга.

– Садись, говорю! – рявкнул извозчик голосом Цельсии.

Ирин вздрогнула, всмотрелась в лицо, тихо ойкнула и быстро полезла на облучок. Возница дернул поводья, и повозка заскрипела, подпрыгивая на мостовой. Мирсет исподтишка поглядывала на напарницу в безуспешных попытках угадать за грязными спутанными волосами цвета соломы, опухшим носом-картошкой и сутулой набыченной фигурой, красивую эффектную женщину, чьи формы являлись в мечтах всем местным мужчинам. На выезде с площади повозку резко тряхануло.

– Фу, черт, хоть бы не развалилась, – досадливо обронила Цельсия.

Ирин обернулась и только сейчас заметила, что повозка и не пассажирская вовсе, как она подумала вначале. Это был небольшой крытый фургон. Внутри угадывались очертания пяти или шести бочек в половину человеческого роста.

– Что это за телега? – прошептала Мирсет.

– О, любимый фургон скупщика зерна, – не понятно, чему радуясь, ответила Цельсия.

– Чтобы выбраться из города ты купила целый фургон? – восхитилась Ирин.

– Что? Купила? Нет, старый скряга ни за что бы не продал эту колымагу.

– Украла?! – в ужасе воскликнула серебряная.

– Т-ш-ш, – свирепо зашипела Цельсия. – Не ори. И вообще, лучше помалкивай. Сейчас будем проезжать пост охраны.

Ирин ошарашено уставилась перед собой. «Во что я вляпалась? – пронеслось в голове. – Ничем не рискую, значит?..»

Пост перед городскими воротами прошли без лишних вопросов. Когда отъехали от города метров сто, Цельсия с отвращением отклеила накладной нос, стянула парик (к удивлению Ирин, которая была уверена, что внешность была изменена при помощи волшебства) и с облегчением разметала по плечам волосы. Мирсет невольно залюбовалась женщиной, даже в этой нелепой мужицкой одежде, растрёпанной после парика прической, без макияжа, она выглядела прекрасной. Цельсия заметила взгляд Ирин и игриво подмигнула. Серебряная смутилась, и чтобы скрыть это, недовольно пробурчала:

– К чему весь этот маскарад?

– Осторожность в любом деле не помешает, – легкомысленно ответила собеседница. – К тому же… Вот, черт!

Ирин проследила за взглядом Цельсии. У дороги, на перекрестке, метрах в ста от фургона, стояло три человека. Судя по телосложению – женщина и двое крепких мужчин. Когда карета подъехала к троице, Цельсия снова тихо выругалась, а затем, повесив на лицо свою самую обворожительную улыбку, заговорила сладким голосом:

– Госпожа, Сарида! Какая неожиданная встреча! Тоже решили прогуляться или по делам?

– По делам, – загадочно ответила член Совета, не сводя с девушки пристального взгляда. – А вы, стало быть, на прогулку?

– Можно и так сказать. Выполняем торговое поручение…

– Не заговаривай мне зуба, деточка, – резко оборвала Сарида. – Я знаю куда и зачем вы едете.

– Это не удивительно, – не сдавалась Цельсия. – У скупщика зерна в накладной наверняка указано…

– Вы отправляетесь в Холодные земли искать прорыв, – нетерпеливо перебила Сарида. – И я поеду с вами, – не давая возможности для новой лжи, твердо закончила женщина.

– О!

Видно было, что Цельсия изрядно удивилась. Редкое зрелище. Винара несколько секунд что-то обдумывала, потом, бросив короткий взгляд на молчавшую Ирин, заговорила извиняющимся тоном:

– К сожалению, уважаемый магистр, мы вынуждены отклонить…

– Или, – в который раз, к раздражению Цельсии, перебила Сарида. – Я могу вернуть вас в город и посадить под арест.

– За что?! – искренне удивилась Винара.

– Что-нибудь придумаем, – теперь уже была очередь магистра очаровательно улыбаться. – К тому же, мои отважные героини, допустим, вы обнаружите шов. Что будете делать дальше? Надудоните на него?

– Я знаю, как запечатывать прорывы, – с достоинством ответила Цельсия.

– Да? И сколько на твоем счету?

– В теории, – опустив взгляд, тихо сказала Винара.

– В теории? – количество яда в голосе могло бы и быка завалить.

– А у вас, можно подумать, опыта больше, – попыталась отплатить той же монетой собеседница, но Сарида и бровью не повела:

– До того, как попала в эту дыру, во время войны, я служила в специальном отряде, который как раз занимался запечатыванием швов.

– Короче, либо – со мной, либо – никак, – после минутного молчания объявила магистр.

В этот раз Цельсия сомневалась недолго, опять нацепила свою дежурную улыбку и приторно, хоть и не сильно скрывая притворство, заговорила:

– Сочтем за честь, разделить с вами этот нелегкий путь.

– Ага, – безэмоционально ответила Сарида, подходя к фургону. – Знакомьтесь, это мои личные телохранители: Ларк и Гайл. Опытные маги. Да не пяльтесь так, они в курсе, что близнецы.

Плечистые рослые мужчины, больше похожие на дровосеков, чем на магов, действительно были похожи, как две капли воды. Они доброжелательно, но сдержано кивнули и полезли в фургон.

– Ирин, дорогая, – продолжала тем временем Сарида. – Давай-ка тоже в телегу. Вряд ли мои кости выдержат такой тряски, потом, если что, поменяемся.

Мирсет покорно полезла в фургон, краем уха уловив, как Цельсия еле слышно прошептала: «ведьма». После недолгой возни, все, наконец, расселись по своим местам, и повозка неспешно покатилась дальше, поворачивая на перекрестке налево.

– Зачем? Почему не полями? – недовольно спросила Сарида.

– Сначала, надо заехать в Малкус.

– На кой черт нам в Малкус?! Это ж крюк!

– Забрать знакомого госпожи Мирсет.

– Какого знакомого? – продолжала недоумевать Сарида, заглянув внутрь фургона в поисках Ирин.

– Лекс Сион, – робко заговорила серебряная. – Тоже алхимик, мы вместе…

– А-а, помню, ты говорила, – магистр растерянно посмотрела на Цельсию, потом снова на Ирин. – А, может сначала дело сделаем, а потом уж любовные дела?

– Это не!.. – начала было Мирсет, но Цельсия ее тут же перебила:

– Нет, госпожа магистр, паренек может оказаться нам полезен.

– Чем это? – хитро прищурилась Сарида.

– Искать шов на такой большой территории – хлопотное дело и займет слишком много времени. А с другом нашей уважаемой спутницы мы, возможно, управимся куда быстрее.

– С чего бы? У него нюх на гниль?

– Можно и так сказать, – выдержав небольшую паузу, проговорила Цельсия. – Он одержимый.

Сарида тихонько присвистнула, внимательно осматривая спутниц, в попытках понять, не разыгрывают ли ее.

– Ну, девочки вы даете! Похоже, не зря я села вам на хвост. Хрен с вами, едем в Малкус!

Несколько часов ехали в тишине, изредка перекидываясь парой малозначительных фраз. Ночь была ясная и уютная. Печать Ааса, хоть и была далека и значительно сдвинута на запад, светила в полную силу, окрашивая окружающий путешественников пейзаж, в серо-синие тона. Ленивое похрапывание лошадей, мерное поскрипывание колес повозки, цоканье копыт по грунтовой дороге – все навевало дремоту. Правда, Ирин бороться со сном помогала неудобная поза, разместиться в фургоне между бочек, было очень затруднительно. Как будто, прочитав мысли Мирсет, Сарида задумчиво заговорила, оглядываясь назад:

– А, что в этих бочках?

– Зерно, – пожала плечами Цельсия.

– На черта, вам зерно?

– Да, не за чем, – растеряно пробормотала Винара.

– Ну, так, давай выбросим эти бочки на хрен!

– Да, – Цельсия устало потерла лоб. – Я как-то не подумала.

– Ладно, ребятки, – повышая голос, заговорила Сарида. – Давайте-ка останавливаться на ночлег. Лошади уже спотыкаются. Вон та полянка справа, вполне подойдёт.

Цельсию несколько раздражало, что Сарида так легко взяла на себя командование, но в данном случае спорить не стала. Повозка свернула с дороги. Лошади не без труда дотащили ее до границы с лесом и остановились на поросшей клевером полянке, тут же начав жевать сладкое растение.

– Давайте, мальчики, выгружайте бочки и разбивайте лагерь. – Продолжала командовать Сарида. – А мы, – взглянула она на Цельсию, – пока установим защитные заклинания.

Ирин как-то незаметно осталась не у дел. Пока женщины колдовали, а мужчины: один привязал коней и разжигал костер, другой выкатывал бочки, Мирсет прогулялась по поляне, разминая затекшие конечности и, сделав круг, вернулась к повозке. Сарида и Цельсия закончили свою работу и пришли помогать с устройством лагеря. Ларк (или Гайл?) выкатывал из фургона последнюю бочку и, когда та упала на землю послышалось глухое «ой!».

– Ой? – недоверчиво покосилась на «говорящую» тару Сарида и дала знак своим телохранителям.

Один мужчина подошел к крышке, которая почему-то была надета вверх ногами, и поддел ее кинжалом, другой встал на некотором расстоянии в боевой готовности. Остальные члены отряда в напряжении замерли. Гайл дернул кинжал, используя его в качестве рычага. Крышка отскочила и, вместе с зерном на землю вывалился мальчишка. Ребенок быстро вскочил на ноги и стал затравлено озираться по сторонам.

– Нейл?! – воскликнула Ирин.

– Кто это, черт возьми?! – раздраженно рявкнула Сарида.

– Мальчик из приюта, – хмурясь, отвечала Мирсет. – Что ты здесь делаешь?!

– Мастер, простите! – мальчик в панике замахал перед собой руками, стараясь не смотреть на окружающих. – Я случайно подслушал ваш разговор с госпожой Винарой и подумал: вот он, мой шанс! – Неил все больше горячился. – Я решил пойти с вами. Не переживайте, я не буду обузой! Буду помогать… там с готовкой… костер могу. И в бою полезен буду!

– Нужно вернуть его в приют, – твердо сказала Ирин, пропустив горячую тираду мальчика мимо ушей.

Неил сразу поник и обреченно стал рассматривать землю под ногами.

– Как ты себе это представляешь? – пробурчала Сарида. – До города километров двадцать. Или с ним возвращаться? Ну, эдак мы до шва к пришествию Юнии доберемся!

– Что же делать! – в отчаянье воскликнула Ирин. – Мы не можем взять ребенка с собой!

– Придется, – мрачно заключила Сарида. – Сдам его в Малкусе.

– Кому он там нужен? – возразила Цельсия, насмешливо разглядывая мальчика.

– Поручу доставить Бандарию.

– Слишком подозрительно.

– А то я не знаю! – раздраженно ответила Сарида. – Ладно, там что-нибудь придумаем.

– Итак, юный рыцарь, – Цельсия хитро прищурилась и подошла к растерянному мальчишке. – Когда же ты успел пробраться в фургон?

– В городе еще, – робко ответил Неил, утирая нос рукавом. – Когда вы выезжали с площади.

– Надо же, – Цельсия не спускала с совсем смутившегося мальчика хищного взгляда. – Хитрый маленький мышонок…

– И, что, ты все это время сидел в бочке? – пришла на помощь Сарида.

– Ага.

– Не отряд, а цирковая труппа, – досадливо проворчала магистр. – Ладно, давайте спать. Подъем на рассвете.

Глава 4

Лекс принял помощь Альта и всего за три дня научился контролировать зрение алхимика. Больше его не мучали головные боли и приступы дезориентации. Лекс способен был сам вызывать эту способность и прекращать ее действие. Это оказалось так легко и естественно, как будто все время было с ним.

Через три дня Альт, как и обещал, уехал по своим делам, по возвращении он встретил Лекса у школы, и они пошли в кафе, где познакомились. Там, набравшись решимости, мальчик заявил, что хочет изучать алхимию. И с тех пор он начал называть Альта мастером или учителем.

Начались длинные школьные каникулы, мужчина предложил Лексу отправиться в горы и там начать обучение. В этот же день они пошли в дом графа Нокса собирать вещи. Увидев бессознательно пьяное тело дяди Лекса, лежащее на излюбленном кожаном диванчике, Альт нахмурился:

– Скажи-ка, дружок, а это?..

Лекс проследил за взглядом учителя и легкомысленно отмахнулся:

– Мой дядя. Не переживай, он, вообще-то безвредный, только… – мальчик неопределенно кивнул в сторону пьяного мужчины, немного помолчал, не зная, как закончить, и побежал в свою комнату, собираться. Сборы много времени не заняли, и через минуту Лекс предстал перед учителем в легкой курточке, хлопковых штанах, в смешном берете и с небольшим холщовым рюкзаком на спине.

– Не слишком подходит для работы в горах, – задумчиво протянул Альт, критично осмотрев мальчика.

– Пожалуй, другого у меня нет, – виновато проговорил Лекс.

– Не беда, – махнул рукой мужчина, – что-нибудь придумаем. Пойдем.

Но на выходе их остановил сонный, пьяный голос:

– Лекс, приятель, это ты?

– Совсем забыл, – пробурчал под нос мальчик. – Я на минутку.

Учитель кивнул и остался ждать у дверей. Лекс подошёл к Ноксу и, подождав пока тот сфокусирует на нем взгляд, заговорил:

– Дядя, я на месяц отправляюсь в горы.

– Что?! Какие горы?! – граф, еще не придя в себя, взял со стола бутылку, она оказалась пуста, Нокс неудачно вернул ее на место, на пол посыпалась остальная тара. – А как же школа?

– У меня каникулы, – терпеливо пояснил Лекс.

– Хорошо. Но в горы? Один? – Нокс пьяно помотал головой.

– Не один, дядя. С учителем.

– Но зачем?!

– У меня есть способность… – Лекс на секунду задумался. – Я буду изучать алхимию.

– Алхимию?! – всплеснул руками граф. – Наука?! Наука?! На мою голову… Лекс, прошу тебя, не совершай ошибок родителей! Ошибок… Эри.

Лекс дернул щекой, лицо его стало суровым. Он вздохнул и холодно сказал:

– Мне пора, дядя, береги себя, через месяц вернусь.

И под пьяные рыдания графа покинул дом.

В итоге, в горах они пробыли чуть больше месяца. Альт изучал на приисках влияние ниловой плесени на некоторые минералы, а Лекс помогал ему в этом, попутно осваивая основы алхимии. Мальчик начал замечать, что апатичное состояние и взгляд на все как бы со стороны, постепенно начали исчезать, становиться неосознанной тревогой на границе сознания. Лексу нравилась то, чем он занимался с учителем, впервые за последний год он получал от того, что делает удовольствие. А через пару месяцев он вообще с трудом мог сосредоточиться на чем-то кроме своей излюбленной алхимии.

Оставшийся неполный месяц каникул учитель и ученик провели в столице Инамии – Растии. Там Альт усадил мальчика за книги. Оказывается, мастер являлся уважаемым в стране человеком, хоть и был родом откуда-то издалека. Двери многих институтов и библиотек были открыты перед ним.

Недостатка в академических ресурсах у Лекса не было. Инамия по праву считалась страной университетов, колыбелью инженерии и центром изучения естественных наук.

Долгое время страна считалась землей агрессивных воинственных кланов. Междоусобицы случались здесь чуть ли не каждый год. Соседние государства не раз предпринимали попытки захватить земли богатые полезными ископаемыми, но каждый раз терпели сокрушительное поражение. И дело тут не только в яростном сопротивлении племен, объединявшихся на время перед лицом внешнего врага. Жизнь захватчикам непременно осложняли тяжелые климатические условия, отсутствие дорог и развитых поселений, где армия могла бы пополнять запасы и устраивать временные базы.

Постепенно в северных землях стал появляться государственный строй. Племена объединялись, начали строиться города, первый из которых нынешняя столица – Растия. Страной правил конунг. Но все так же, жителей этих земель отличала неискоренимая воинственность. Бесконечные войны, походы, победы и поражения, присоединения и потеря земель, сильно тормозили развитие страны. Но век за веком инамийцы научились общаться с соседями не только посредством войны. Появилась торговля, принципы, пускай и примитивной, внешней политики. Государство все больше стало походить на традиционные монархии континента. Конунг стал королем, появились многочисленные титулы: князья, графы, бароны и т. д.

Но главным событием, в корне изменившим страну и определившим ее будущее на много веков вперед, вплоть до сегодняшнего времени, явились реформы Гарума V. Короля-новатора очень беспокоило отставание своей страны от других государств. Бедность, низкий уровень образования, медицины, постоянные проблемы с продовольствием: из-за сурового, холодного климата здесь сложно было что-то выращивать.

Все свое отрочество и юность будущий монарх путешествовал, набираясь знаний, изучая устройство других стран. Он сразу отмел опыт Верисии: магов в Инамии рождалось рекордно мало. Но начавшая активно развиваться научная мысль в Адэ (тогда страна еще являлась королевством) и удивительные открытия и изобретения Аббадана, полностью захватили ум и сердце Гарума. После смерти своего отца, взойдя на престол, молодой король сразу объявил: «Отныне Северные земли пойдут по пути процветания и богатства, которые нам принесет наука!».

Просветительские реформы проходили с большим трудом. От войны до образования путь долгий. Начинали с провинций. Шахтеры и вояки-бездельники, откладывали кирку и меч и садились за парты. Где-то сопротивление инновациям приходилась пресекать хитростью, где-то силой, но уже через пять-семь лет реформы стали приносить результаты. Сначала это выразилось в увеличении объема производительности горнодобывающей промышленности, затем начался рост (пусть и незначительный) в сельскохозяйственной области.

Инамийцы оказались на удивление легкообучаемым народом. Они быстро поняли, какую прибыль несут знания, и через каких-то десять-пятнадцать лет, образование стало центральной идеей нации. Те, кто не смог принять новые правила жизни, быстро исчезли в глубинах истории.

Соседи сначала посмеивались над желанием «варваров постичь непостижимое», но увидев результаты, удивились, а затем и испугались: что может столь яростный народ, призвав на помощь достижения научной мысли. Но опасения были напрасны. С тех пор Инамия практически не участвовала в войнах и никогда не начинала их. Даже в Великой войне тридцать лет назад, страна выдвигала свои войска за пределы государственной границы, только когда демоны прорвались в Илион. В остальное время инамийцы защищались на своей территории: с востока от Верисии, с которой у них все время были натянутые отношения, с юга от наемников Свободных земель Торговой федерации. Вторые решили воспользоваться хаосом войны и забрать себе несколько богатых золотом и никелем горнодобывающих жил. Однако не только технологии, но и главный союзник – ландшафт и погода, помогали успешно отбиваться от всех поползновений противника.

Вот так Гарум V или, как его быстро окрестил народ – Мудрый, кардинально изменил быт и традиции страны, повернув ее развитие на путь научных достижений почти на шесть веков вперед. С тех пор большая часть значимых открытий и изобретений принадлежало инамийцам: паровые технологии, электричество, создание паровоза, холодильников, генераторов и многое другое.

Спустя шестьсот лет Лекс свободно мог пользоваться достижениями своих предков, ускоряя свое обучение. Что он с удовольствием и делал.

Вскоре началась учеба в школе и юный Арвен с учителем вернулись в Санару. Свободного времени у Лекса стало еще меньше. После школы он спешил в местный Институт Зоологии и Ботаники и там продолжал учебу либо в библиотеке, либо в лаборатории, вместе с учителем. Дома мальчик теперь только ночевал, из-за чего жилище Нокса превратилось в трущобы, гувернантка давно уволилась, а Лекс успевал убираться только у себя в комнате. Граф Старлетт в своих пристрастиях опускался все ниже и ниже, не просыхая порой по несколько недель.

Несмотря на то, что внутри мальчика что-то растаяло, и он стал гораздо более живым и увлеченным, в школе отношения у Лекса так ни с кем и не наладились. Виной тому была еще более усилившаяся отстраненность, хоть и по другой причине. Мальчик сам не делал шагов навстречу, формально относясь к любым контактам. И теперь за ним намертво закрепился статус чудака. И ребята перестали обращать на него внимание, в том числе и задирать его. Возможно, отчасти из-за слухов о драке, случившейся перед каникулами.

Так прошел еще год. В середине лета учитель и ученик сидели в своей излюбленной кафешке на уличной террасе. Альт пораспрашивал Лекса об основах действия эфирных соединений некоторых кислот, затем как-то резко помрачнел и заговорил на неожиданную тему:

– Лекс, мне скоро нужно будет уехать… Надолго.

Мальчик заметно помрачнел. С минуту просидели молча.

– Мастер, – наконец заговорил Лекс. – Можно я поеду…

– Нет, – сразу же прервал Альт. – Время путешествий придет, если, конечно, захочешь, а пока тебе нужно учиться.

Мальчик снова повесил голову.

– Лекс, – осторожно продолжил Альт. – Учитель из меня скверный, я постоянно в разъездах, а бросать обучение при твоих талантах… обидно. Поэтому… я тут подумал, – мужчина нервно постукивал ложкой по краю чашки и смотрел куда-то в сторону. – В Месурии – столице Адэ, есть учебное заведение… Академия, где обучают, в том числе, и алхимиков. Я сам ее когда-то окончил. Короче, – выдохнул Альт, – если хочешь я бы мог тебя туда устроить. У меня есть связи… да они и не потребуются, ты и сам все сделаешь. А я буду иногда заглядывать, интересоваться успехами. Ну так как?

– Согласен, – улыбаясь, ответил мальчик.

Так уж получилось, что самое важное решение в жизни он второй раз подряд принимал в ничем не примечательной кафешке «Бублики и пончики».

Устроилось все быстро. Альт собрал все необходимые документы о переводе, заручившись доверенностью опекуна, графа Нокса Старлетта. Тот уже плохо понимал, что происходит и проблем не возникло. Собрали вещи и уже через неделю шагали к городскому вокзалу. Вернее сказать, путь их вначале лежал в несколько другом направлении, но увлеченно болтающий Лекс этого не заметил. Когда Альт остановился, мальчик сначала недоуменно посмотрел на него, потом по сторонам и стал мрачнее тучи. Они стояли на небольшой площади перед аркой, надпись на которой гласила: «Городское кладбище». Альт заметил, как изменилось лицо Лекса, и спокойно сказал:

– Ты может, никогда не вернёшься сюда. Нельзя оставлять дела незаконченными.

– Это ничего не изменит, – осипшим голосом ответил Лекс.

– Изменит. Убеждать тебя ни в чем не стану, ты должен понять это сам. Однако, как твой учитель, я настаиваю, чтобы ты пошел туда. Я знаю тебя не так долго, но за то время, что мы вместе, ты никогда не отступал перед трудностями. Не давай слабины и сейчас. Надо попрощаться.

– Их нет.

– В живых – нет, – многозначительно сказал учитель. – Но они остались здесь, – учитель легонько ткнул пальцем в лоб мальчика, – и здесь, – тычок в грудь.

Минуту стояли молча. Дыхания Лекса стало тяжелым, он неотрывно смотрел на ворота кладбища.

– Хочешь, я пойду с тобой?

– Нет, – помотал головой мальчик. – Я сам.

Неуверенной походкой он пошел по кладбищу. Дошёл примерно до середины и остановился у двух черно-белых надгробий. Простоял почти час, не двигаясь, затем легонько провел рукой по эпитафиям и зашагал назад. Учитель внимательно присмотрелся к ученику: вид взъерошенный, возбужденный, глаза красные, но сухие. Не высохшие, а именно сухие. Альт досадливо дернул щекой, вздохнул, но тут же улыбнулся и бодро сказал:

– Ну что? Готов к неизведанному?

Это была их дежурная фраза. Мальчик уверенно кивнул.

– Ох, чуть не забыл, – Альт достал из-за пазухи какую-то бумажку. – Я тут навел справки. У твоих родителей еще осталось кое-какое имущество. Загородный домик, недалеко от деревни Имдиль. Это, – он положил бумажку в карман Лекса, – код от ячейки в городском банке, там лежат документы на собственность. Теперь это твой дом. Помни, что у тебя есть такое место.

Учитель потрепал мальчика по плечу, и они отправились в путь, не имея представления, когда вернутся назад и состоится ли возвращение вообще.

***

– Все эти ваши ночные вылазки, подкуп и взломы замков, конечно, хорошо, но давайте составим план так, как будто нам не по четырнадцать лет, – сварливо говорила Сарида, переводя взгляд то на Ирин, то на Цельсию.

Грузовой фургон качался на разбитой дороге, зажатой между песчаной косой и хвойным лесом. Отряд встал рано утром, быстро позавтракал и двинулся в путь. Солнце уже стояло в зените. До Малкуса оставалось километров десять.

Почти все поселения располагались в южной части Предела, на сравнительно небольшом расстоянии друг от друга. Большая часть Обетованной, тянувшаяся к северу-северо-западу, была необитаема. Во время гражданской войны там кипели страшные бои, чье эхо до сих пор витает над теми землями в виде различных магических аномалий. Эту территорию зовут в Обетованной пустошами. На северо-востоке от них раскинулись Холодные земли. Гористая местность вечных снегов. Где-то там, внутри горы была установлена Сфера рассвета. И где-то по соседству с ней возможно появился прорыв.

– У вас план, полагаю, уже готов? – ядовито осведомилась Цельсия.

Колкости между этими двумя не прекращались ни на минуту.

– Разумеется, – Сарида села в пол-оборота так, чтобы ее видели те, кто сидел внутри фургона. – Я, вместе с близнецами, явлюсь в город, так сказать, официально. Но проездом. Придумаю повод. Перетяну на себя внимание, а вы тем временем вытащите своего алхимика.

– Легко сказать, «вытащите», – усмехнулась Цельсия, внимательно следя за дорогой. – Алхимик под особой охраной. Нас и не впустят к нему.

– Это я тоже продумала, – важно заявила магистр. – У вас на руках будет особое поручение под моей личной печатью, о переводе заключенного на допрос. Пока Декан будет занят мной, подозрений возникнуть не должно. Только нужно выждать некоторое время с моего визита к нему.

– Не знаю, – недоверчиво протянула Цельсия. – По мне так, слишком оптимистично.

– Ну, если что-то пойдет не так, – ворчливо ответила, уязвленная Сарида. – Разнесете тюрьму и спалите полгорода, как хотели с самого начала.

– Ладно, – нехотя сказала Цельсия, помолчав минуту. – Попробуем, по-вашему.

– Только остается еще одна проблема, – Ирин многозначительно взглянула на Неила. – Что будем делать с ним?

– Пацан не пропадет, – легкомысленно ответила Цельсия. – Уж, больно ловок. Пойдет с нами к тюрьме, я придумаю ему работу.

– Ч-что?! – Ирин аж заикаться стала от изумления. – Я не позволю ввязывать в это ребенка!

– Тут алхимик права, – Сарида грустно посмотрела на понурого мальчика. – Возьму его с собой. Есть у меня идея, как отправить его назад.

Цельсия безразлично пожала плечами, а Неил побоялся возражать.

Некоторое время ехали молча, только мальчик о чем-то тихонько шептался с Ларком, они удивительно быстро подружились. Затем Ирин, которая хронически не могла переносить скуку и ожидание, задумчиво спросила:

– А, кто такой этот Декан?

– Старый хрыч, который ведет себя так, как будто у него в заднице инородный предмет! – раздраженно ответила Сарида. – Ну, и по совместительству – градоначальник.

– О, – слегка удивилась Мирсет. – А почему Декан? Имя что ли такое?

– Нет. Зовут его Ив Лемис. А Декан, потому что был деканом. В Королевском университете, еще до войны. Издевался над неокрепшими умами. В общем, до блевотины нудный, исполнительный тип, без толики воображения.

За оставшиеся пару часов пути, обсудили подробно все нюансы плана. Ирин и Цельсия отделились от группы на подъезде к городу. Сарида оставила фургон с лошадьми на временное содержание в придорожном трактире у въезда в Малкус. Сначала женщина направилась к своей старой приятельнице, известной меценатке, основательнице и владелице театральных учреждений Обетованной. Пробыла у нее Сарида недолго. Выпили по кружке чая, поговорили о былом. Магистр попросила в ближайшее время переправить мальчика в Бандарию. Подруга обещала решить дело к вечеру, она как раз отправляла туда обоз с костюмами для артистов. На том и распрощались, сухо поцеловавшись в щеку. Перед уходом, Сарида подошла к Неилу и, слегка потрепав ему волосы, грустно сказала:

– Прости малыш, но ты выбрал не то время и не то место.

Мальчик лишь покорно кивнул.

Закончив с этим не кстати подвернувшимся делом Сарида, наконец, отправилась к мэру. Там ее уже, разумеется, ждали. Секретарь любезно проводил магистра на второй этаж, принял одежду и жестом руки пригласил войти в кабинет. Сарида дала знак своим телохранителям, чтобы они остались в приемной и уверенно вошла к Декану.

– Рад вас видеть, – неискренне, но вполне живо поприветствовал ее мэр, выходя из-за стола.

– Ну да, конечно, – так же фальшиво улыбнулась Сарида, подавая руку.

Долговязый, уже стареющий мужчина с острым, но ничего не выражающим взглядом, руководил третьим по значению городом в Обетованной с самого его основания.

– Какое дело вас привело в Малкус? – любезно осведомился градоначальник.

– Дело? – Сарида сделала вид, что растерялась. – А! Нет, я проездом. Направляюсь на восток, заскочила в город, навестить подругу. А к тебе зашла, чтобы узнать, есть ли какие-то сведенья с пустошей. Как продвигаются дела по расследованию того энергетического всплеска?

– К сожалению, особых продвижений нет, – Декан неопределенно развел руками. – Слишком большая территория, а след уже почти затерялся.

– Понимаю… Ох, пустая голова! Забыла! Прости, Ив, сейчас передам моему охраннику записку, забыла кое-что у подруги, и вернусь.

Декан растерянно кивнул головой.

Тем временем на небольшой площади, больше похожей на скверик, Ирин сидела на парапете не работающего фонтана и напряженно рассматривала здание тюрьмы, стоящее в конце улицы напротив. С момента, как попала в город, девушка никак не могла справиться с волнением и тревогой. И чем ближе была встреча с Лексом, тем сильнее становилось беспокойство. Наконец, на упомянутой улице появилась Цельсия, поманила рукой и потрясла перед собой каким-то листком. Первая часть плана выполнена, распоряжение у них. Теперь – в тюрьму. Ирин тяжело вздохнула и на деревянных ногах пошла к Цельсии.

– По какому вопросу? – строго спросил охранник, который сидел в маленькой комнатке в вестибюле, за решёткой.

– К коменданту, с поручением от мэра.

Охранник явно растерялся, подозвал своего коллегу, дежурившего у дверей, что-то прошептал ему, и, когда паренек скрылся за одной из дверей, охранник важно сообщил:

– Ожидайте.

Цельсия пожала плечами и безразлично стала осматривать помещение, поглядывая на слишком уж нервничающую Ирин. Через минуту вернулся посыльный, что-то прошептал старшему, и тот так же сухо объявил:

– Проходите.

Девушек проводили на второй этаж в кабинет коменданта: аскетично обставленное тесное помещение с массивным, но простым деревянным столом и парой металлических шкафчиков.

– Чем могу быть полезен? – не вставая спросил начальник тюрьмы, который сразу произвел на Ирин отталкивающее впечатление: грузный с жиденькими волосами и маленькими бегающими глазками. К тому же и голос был неприятный, слишком высокий и при этом скрипучий.

– Меня зовут Цельсия Винара.

– Я знаю, кто вы, госпожа Винара, – несколько заискивающе улыбнулся комендант, стараясь не смотреть на бедра, обтянутые в черные чулки.

– Тем лучше, – помедлив, сказала Цельсия. – Мы прибыли в город с мастером Саридой по особому распоряжению Совета. Магистр сейчас у мэра улаживает кое-какие формальности, а нам поручено доставить пленника, обнаруженного в пустошах, на допрос, – женщина протянула начальнику бумагу.

– Заключенного, – поправил комендант, вчитываясь в письмо. – Что ж, полагаю, нет причин препятствовать в этом. Только, – поспешно вставил он, видя, что Цельсия собирается уходить, – нужно решить некоторые формальности. Оформить бумаги.

– Весьма некстати, – строго сказала Цельсия. – Мы торопимся.

– Понимаю, – опять заискивающая улыбка. – Но таковы правила.

Винара несколько мгновений что-то обдумывала, презрительно рассматривая начальника тюрьмы, затем, нехотя сказала:

– Хорошо, но пока я заполняю бумаги, моя спутница приведет заключенного.

Комендант, кивая, развел ладони в стороны, соглашаясь с условиями.

Двое охранников провели Ирин вниз, в подвальное помещение. Дальше через две железные двери вошли в длинный узкий коридор, по правую сторону которого расположилось три камеры, отделенные друг от друга решеткой. Первые две были пусты, в третьей, на койке, прислонившись спиной к стене, сидел человек. На нем была грязная холщовая рубаха и такие же штаны. Другая одежда, в том числе, обувь, отсутствовала, несмотря на сырость и холод. Заключенный лениво повернул голову на звук, какое-то время всматривался. Наконец, заинтересовавшись, медленно встал и направился к решетке.

Ирин вся напряглась. В камере не было источников света, и рассмотреть Лекса было затруднительно. Юноша подошел ближе, Мирсет вздрогнула, увидев его темные глаза, но присмотревшись, поняла, что виной такого оттенка были полопавшиеся сосуды. Несмотря на осунувшийся бледный вид, выглядел Лекс, вроде, нормально. Сион заметил напряженный, изучающий взгляд девушки, слабо улыбнулся и хриплым голосом сказал:

– Я пришел с миром. Рад тебя видеть, Ирин.

– И я рада, – облегченно ответила Мирсет. – Ты как?

– Здесь холодно, плохо кормят и невежливый персонал, – все пытался шутить Лекс. –Так что – не очень. Надеюсь, ты пришла вытащить меня?

Ирин покосилась на охранников, незаметно кивнула и строго сказала: