Булатный меч витязя Мирослава

Огромный автобус мчал, мощно рыча и разбрасывая вокруг бензиновые, дымчатого цвета кольца. Дух захватывало от величавого пробега этого гиганта. Артему слышался, одновременно с ревом двигателя, топот сотни копыт рвущихся в бой коней, лязганье металла за окном автобуса и дыхание уставших всадников. Парень усиленно вглядывался в окно, пытался разглядеть на горизонте что-то диковинное вроде темной тучи из силуэтов воинов в средневековых доспехах. Так сейчас работала фантазия Артема … Но равнина, по которой гнал автобус, на горизонте плавно сливалась с небом. Мрачные мысли навевали тревогу и грусть. Сидевший рядом с Артёмом невысокий старичок в фуражке откашлялся и сказал весело. “Ну, вот, кажется, и проехали эту геомагнитную полосу. Теперь поедем замечательно”. “А что за геомагнитная полоса?” – спросил Артём. “Да на этом участке дороги всегда настроение портится, словно, полоса отчуждения какая-то, будь она не ладна”.

Артём ни о чём больше не спрашивал попутчика. Он зажмурил глаза от лучей яркого солнца, разогнавших тучи и ощутил прилив бодрости. Артём ехал в гости к другу в веселую деревушку Мостовую. Здесь когда-то жили его бабушка и дедушка. Раньше, так скажем, в старинку, у всех жителей деревни была одинаковая фамилия, по названию деревни. В соседних деревнях жили Черкашины, Дятловы, Вербовы. Так заведено было на Руси.

Мостовая славилась тем, что была самой большой и многолюдной, по всей округе. Для Артёма она была и самой красивой на всём белом свете. Дома утопали в зелени. По центральной дороге важно ходили гуси с выводком малышей. Люди хозяйничали на огородах. Детсадовцы качались на высоченных качелях. Козы и овцы паслись у калиток домов. И сейчас всем было очень здорово от солнечного утра, свежего ветра. Безмятежность лета всегда очаровывала, особенно в воспоминаниях зимой, около жаркой печки.

В доме Артёмкиного друга Вовки таких печек было, аж, целых три. Где хочешь, там и грейся зимним днём. Артём больше предпочитал печку в гостиной комнате, небольшой и почти полупустой. С мебелью у Вовки и его дяди Ильи был напряг. Комод, доставшийся по наследству от пра-пра-прадедов, был царём и господином в гостиной. Окантовка на мощных ящиках поражала воображение истинным совершенством столярного искусства. Деревянный табурет, тяжелый, как гиря, устанавливали около гладкой, полукруглой печки. Печка всегда отогревала полузамерзшие руки и щёки, и наступал час игр. В детстве мир казался огромным и очень сложным и поэтому притягательным и интересным. Все чувства были натянуты как стрела.

Летом запах полыни в огороде сливался с запахом укропа и созревших бобов. Артём зажмурил глаза и представил, что они с Вовкой вновь пожиратели стручков гороха, садовых ягод, как и прежде.

До автостанции ещё было очень далеко, и пред глазами путников мелькали образы деревни Мостовой. Вот проехали мимо стадиона, где группа ребят вместе с тренером осваивали боевое искусство Арнис. В руках у спортсменов палки. Командует высокий мужчина в спортивном костюме. Это Игорь Васильевич, знакомый Вовкиного дяди. Тренер, по мировым меркам, был признанный спортсменом, обладателем чёрного пояса. Ребята его уважали, любили и слушались беспрекословно. Он подготовил не одно поколение выдающихся спортсменов. Новички больше всего боялись, что тренер назовет их слабаками. А лентяев он особенно не любил и с треском выгонял их из своей спортивной секции. Ну, вот и поворот, ведущий к маленькому уютному зданию автостанции, а неподалеку мелькнул и домик Вовки.

Артём весело выбежал из автобуса, огляделся, но Вовки нигде не было. Дядя Илья похлопал его по плечу.

– Привет, Артём! А Вова занят сейчас и меня попросил тебя встретить.

– Да что может быть важней встречи с другом! – Хотел крикнуть Артём, но одержал свой порыв злости.

Вот и знакомая калитка. Вовка выбежал на крыльцо. Что-то кричит и хлопает в ладоши. Дядя Илья как-то невесело улыбнулся и вздохнул как-то обречённо.

– Неужели Артёму здесь не рады? – мысли чередовались одна за другой. – Но как же приглашение в гости на всё лето? – Артём сейчас готов был расплакаться.

Ещё мгновение, и Вовка подбежал к Артёму, обнял его. Встреча произошла, как и мечталось, обоим. Но Артёму вновь показалось, что его друг не договаривал что-то, словно бы потерял, постоянно оглядывался в сторону калитки. А взгляд рассеянный, в глазах – грусть.

… А в больших густых сиреневых кустах явно кто-то прятался. Артём вспомнил старый детсадовский трюк. Он опустил голову, словно бы что-то разглядывая в траве, затем быстро взглянул в сторону сиреневой дымки. Красный клоунский нос тут же скрылся в листве дерева. Вовка заметил удивление друга и, наконец, засмеялся.

– Это наши соседские ребятишки играют, Варька и Тим. Они всегда нарядятся в костюмы скоморохов и бегают по деревне, всех пугают. Ты, Артём, им подыграй. Сделай вид, что не заметил, а потом подкрадись поближе и увидишь, как они стрекача дадут, только пятки засверкают. А потом смешно так будут реветь. Игра их не состоялась. Дядя Илья ушел на веранду, разогревать обед. А Артём заботливо заглянул Вовке в глаза.

– У тебя что за беда? Рассказывай.

Вовка грустно улыбнулся и поёжился, словно от холодного ветра. Но ничего не сказал. Ночью Артёмке приснились клоуны, бегущие по степи, под дождём. Его друг бежал следом за всеми и кричал что-то.

Вдруг скрипнул диван и послышались осторожные шаги. Артём моментально проснулся и увидел тень. Тень кралась к двери. Через окно, выходящее в сад, Артём сумел разглядеть Вовку. Он бесцельно бродил по дорожкам. Капли дождя текли по его щекам.

– Буран, Буран, милый, где ты? Иди домой! – звал Вовка…

Утро ярко и празднично улыбнулось в окно, лаская розовые цветы на подоконнике. Артём же не почувствовал особого восторга, без улыбки своего друга. Они молча пили какао, печенье Снежок таяло во рту, а они, вообще, не замечали, что едят что-то.

Артём как-то таким же образом умял коробку конфет, а потом очень удивился, словно это произошло не с ним.

Дядя Илья рано утром ушёл на работу к себе в мастерскую, где их бригада ремонтировала трактора. Он слыл мастером “золотые руки”, пользовался почётом среди жителей Мостовой. Артём и Вовка пошли по центральной улице, и все встречные здоровались с ними. Это, вообще, так принято в деревне. И это очень здорово. Затем ни слова не говоря, Вовка свернул на проселочную дорогу, ведущую к лесу. Там тянулись заборчики симпатичных дач горожан. Девчонки в симпатичных разноцветных сарафанах бежали к речке, стараясь перекричать друг друга.

Около двухэтажной “этажерки” Вовка замедлил шаг, а потом резко остановился у подъезда. Артём даже налетел на него по инерции. И оба засмеялись громко и от души. На увитый зеленью балкончик вышла фея, – глазастая девчонка с локонами, россыпью по плечам. Эта принцесса тоже, похоже, рада была их видеть. Она быстро выбежала из подъезда, на ходу заплетая русые волосы в тугую косичку. И засыпала их вопросами.

– Это твой друг, Вова, о котором ты мне рассказывал? Познакомь хоть нас. А когда мы пойдём разыскивать цыган?

– Сейчас и пойдём – Ответил решительно Вовка. Собирайся. Дорогой поговорим, Вика.

– Я быстро, я только бабушке скажу, что на речку пойду купаться.

Девчонка мгновенно исчезла. Цветы у калитки домика заволновались.

Артём с детства был романтик. И сейчас ничего больше не могло омрачить его мысли, с того момента, как он увидел Вику.

Дорогой ребята, наконец, рассказали Артёму, какая история произошла в жизни Вовки. Всё было прекрасно. Дядя Илья привёл как-то во двор полугодовалого жеребёнка по имени Буран. Вместе с Вовой соорудили ему место в тёплом сарае. Дядя сказал, что коняга пока поживёт у них временно. Его хозяева сейчас в командировке. Виктор и Мария Колобовы часто уезжали за товарищами в Турцию, затем продавали вещи в деревне, снабжали всех красивой, удобной одеждой и обувью, по сравнительно низким ценам. Детей у Виктора и Марии не было, вот и раздобыли они на каком-то конезаводе больного жеребёнка. Ухаживали за ним, поили парным молоком, отварами трав. И вот конь поднялся. Стал как натянутая струна – стройным, крепким, ногастым. Жеребёнок знал всех деревенских ребятишек, в том числе и Вовку. Он обожал бегать с ними наперегонки. Как собачка бросался за мячиком или палкой и приносил предметы в зубах хозяевам. Восторгов и криков у ребятишек не было конца. Кто не видел слёз коня, когда он склонялся над упавшим с дерева котёнком, тот человек не знал коня Бурана, это точно. Случилось же непредвиденное. Как-то его хозяева Виктор и Мария не вернулись в назначенное время из командировки, и все подумали, что случилась беда на далёком Турецком берегу. Люди каждый день приходили к их дому на улице Набережной, стучались в окна домика, зайдя в палисадник. Их можно было понять, ведь многие отдали немалые деньги, чтобы приобрести импортные шмотки… Время шло.

Постепенно всё утихло, у соседей осталась лишь досада и отчаянье вернуть свои кровные денежки.

Конь остался жить у Вовки с дядей. Староста Иван Сергеевич наведывался к ним не раз. Помогал с кормами для Бурана. Подвезли сено, и маленькие козлята тайком поедали это лакомство. А дядя Илья ругался и кнутом прогонял козлят. Еще и конь, казалось, был в тягость. Вовка это чувствовал и очень переживал за Бурана. Каждое утро он бежал в сарай и обнимал коня крепко-крепко за шею, поглаживал по роскошной гриве и говорил ласковые слова на ухо. Вовка стал замечать дядю Илью за его спиной. Тот ворчал что-то, что, дескать, конь не игрушка и не нежный цветок. Он хмурил брови, а Вовка совсем не хотел слушать его замечания.

Но произошло то, что не должно было произойти. Деревенские детишки Иринка, Павлик и Верка пошли в лес за земляникой. Надо сказать, что за этим занятием в июле их можно было застать ежедневно. Они, набрав по корзинке ягод, бежали на автодорожную трассу и продавали ягоды всем проезжающим. Возвращались домой поздним вечером, купив по дороге в местном продмаге молока и хлеба.

В это злополучное утро пятилетняя Иринка закапризничала в лесу и пошла упрямо не вместе со своими братом и сестрой, а свернула на тропинку, ведущую к ягодной полянке, которую она заприметила еще вчера. Заблудилась в лесу она довольно быстро. Слушая скрип деревьев, она всё время думала, что калитка дома где-то неподалёку, и так скрипят половицы в их старенькой ветхой избушке. И она уходила всё дальше и дальше в чащу леса. Ягод она набрала много, наелась и сама, отдохнула на заветной полянке, но дорогу домой, увы, потеряла. Ей пришлось заночевать в лесу, на мягком мху, но всё же не на таком удобном, как матрас на её кроватке. На следующий день измученного страхами и кошмарами ребёнка, обнаружил Буран. Он повёл девчушку домой, к своему несчастью, нечаянно опрокинув копытом ноги корзинку с ягодами. Землянику, чтоб не пропала зря, он поел с аппетитом. Иринка принялась плакать. И всю дорогу держалась за гриву, либо за хвост Бурана, боялась отстать от него хоть чуть-чуть.

Родителям она первым делом рассказала о потере ягод, и те, вместо благодарности, злобно прогнали Бурана от ворот дома. И с тех пор на деревне пошла молва о воровском характере коня. Это было очень несправедливо. Но все беды на огородах теперь касались непременно Бурана. У кого-то вытоптали капусту, вырвали с корнями клубнику – все гнали коня от себя, обижали, ругали. И однажды обиженный на всех Буран, не пришёл домой вечером в заботливо начищенный и утепленный дядей Ильей и Вовкой сарай. Он исчез.

Ребята очень долго шли по лесной тропинке, обходя замшелые пеньки и валежник из сухих веток. И вдруг на аккуратную головку Вики упала липкая сеточка. Как плёнка, она облепила её лицо, не давала открыть глаза. Вика на минутку замерла, а затем закружилась на одном пятачке островка, стала махать руками, пытаясь скинуть пелену. Ребята как заворожённые, смотрели на её танец и не знали, как ей помочь. Артём увидел на низкорослом деревце крупного рогатого паука, шевелящего своими отвратительными лапами. Его страшно вращающиеся глаза и само чудовище напомнило Артёму осьминога. Вика протёрла, наконец, глаза от паутины, и ребята все вместе бросились наутёк, уже не по тропинке, по огромному зелёному морю папоротника. Они бежали минут пять и остановились, наткнувшись на пепелище от костра. Вика всё оттирала платочком липкую плёнку с лица. А ребята обследовали большую поляну. Везде валялись картофельные очистки, обертки от конфет. Они нашли даже дырявые, видавшие виды, кроссовки и кепку, измазанную сажей от костра. Люди, как будто, торопились удрать. Вика проявила особую наблюдательность. Она оттёрла, наконец, паучью липучку с лица и увидела на примятой траве следы от колёс. В траве блеснул обломок разбитого стекла. Вовка наклонился, чтобы поднять осколки, чтобы никто нечаянно не наступил. Он осторожно перенёс мусор в кусты и тут увидел маленький перочинный нож, складной конструкции. Вовка поднял и на рукоятке увидел выцарапанную надпись “Яшка”. Вовка остановился и уставился в небо, как будто просчитывая в уме что-то. Вдруг раздался мелодичный звон колокольчика. Это уже была Викина находка. Она, продираясь через кустарник, вынесла маленький колокольчик. Весело позвонила. А Вовка, подпрыгнув, как ловкий циркач, выхватил из рук девочки эту маленькую игрушку. Вика, похоже, отчаянно обиделась. Какой же Вовка невоспитанный грубиян и невежа. Артём подошёл к Вике, взял её за руку. Они вместе пошли в обратную сторону, к дому. Вовка догнал их и взволнованно начал оправдываться.

– Ребята, постойте, друзья, это же колокольчик моего Бурана, то есть из его упряжи. Значит, Бурана действительно украл цыган Яшка. Посмотрите, я нашёл складной нож Яшки.

Артём с Викой стали внимательно рассматривать новую находку. Ножик, с виду, был обыкновенный, для хозяйственных дел Артёма вдруг осенило. Пришла в голову верная мысль.

– Наверное, цыгане уезжали в спешке, вот почему и выпал нож из кармана Яшки.

– Да, точно. – Подхватил идею Вовка. – Возможно, им кто-то помешал.

– А возможно, была погоня, и Бурана у них забрали! – Артём это почти прокричал. Вика смотрела на них во все глаза. Никогда не предполагала, что пацаны так громко вопят и даже визжат.

– У них настоящая истерика. – Подумала она. Но им ничего не сказала.

Она же, в свою очередь, могла предположить только одно.

– Сейчас, когда появились какие-то предположения, когда следы цыган и коня найдены, надо идти в полицию, как можно скорей. Вовкиному Бурану может угрожать серьёзная опасность.

Примерно к трём часам ребята добрались до дома. Проводив Вику, сели отдохнуть в беседке, чтобы обсудить план дальнейших действий. Вовка уставился в небо и стал считать смешные облачка, похожие на барашков. Телефонный звонок отвлёк его от раздумий. Звонила Вика. Она предложила обратиться к её знакомому Лёне.

– Он учится в лицее, мечтает стать следаком. Вот, прикинь, если он раскрутит это дело о похищении коня Бурана.

Вовка обрадовано закричал в трубку.

– Ты его хорошо знаешь? Прокола не будет, если он пойдет по ложному следу, что-нибудь перепутает.

На эти слова Вика ответила громким смехом.

– Да если твой Буран нашел в лесу заблудившихся детей, то думаю, он поможет нам в поиске собственной персоны.

Артём тоже невольно улыбнулся. Вика так громко говорила по телефону, что он всё слышал. Такого юмора от Вики он не ожидал. Но всё же мрачные мысли лезли и лезли в голову.

– А если его удерживают похитители? А если коня обижают? – Глаза Вовки наполнились слезами. Парень в отчаянье обхватил голову руками.

Артём понял, что ему сейчас разруливать ситуацию. Но как?

Решение пришло неожиданно быстро. Он взял телефон из рук Вовки.

– Вика, набирай номер Леонида.

Вика засуетилась и поспешном стала успокаивать ребят.

– Сейчас, сейчас, ребята, не бойтесь ничего. Лёнька он такой… такой… он что надо пацан. Ждите. Я перезвоню вам.

Ребята затаили дыхание. Слышно было мерное стрекотание кузнечика.

Наконец, раздался долгожданный звонок. У телефона был сам следак Лёнька. Он сонным голосом заявил, что дело не из лёгких, и вообще, это опасное занятие в одиночку искать коня. Но помочь согласился.

Прошло три бесполезных, унылых дня. Разные мысли копошились в голове, словно осы в гнезде. Тишина вокруг становилась всё более угнетающей.

Первым не выдержал Вовка.

– Надо что-то делать!

– В одиночку коня искать опасно. Но нас-то двое. – Подхватил его мысль Артём. – Вика не в счёт. Она девчонка. Этим всё сказано.

Друзья долго обсуждали новый план действий.

– Кому, кроме цыган, мог бы понадобиться конь?

– Коневодов в деревне не так уж много. – Поразмыслив сказал Вова. – Пойдём к Митричу. Может, что и узнаем.

Ребята, выйдя из дома, направились в центр деревни.

И вот Митрич, в яркой расписной рубашке, вышел к ним из ворот своего огромного особняка, сложенного из красного кирпича. А во дворе, ужасающе залаял огромный пёс по кличке Граф.

Митрич заорал на него со всей мощи своего могучего голоса.

– Ай, дуралей, постарел совсем, собака, своих деревенских не знаёт. Цыц, тебе говорю!

Но пёс не притих. Пришлось отойти немного в сторону от ворот, чтобы услышать друг друга. Собака буквально ревела и выла, злобно и остервенело.

Присели на бревна, около палисадника. Митрич внимательно выслушал ребят и сказал, что в клубе коневодства недавно появился новый конь, молодой, прыткий, окрас – черный, как уголь. Злой, как Митрича пёс. Усмирить его пока не могут. Пришлось приглашать даже из областного центра профессионального тренера.

– А зачем им этот конь? – Спросил дрогнувшим голосом Артём. – Зачем его дрессировать, для каких целей?

Митрич подмигнул ребятам. – Конь – это сила. Эту силу надо в нужное русло повернуть.

– Зачем? – поддержал Артёма Вовка. – Зачем? Что, на нём будут кирпичи возить?

– Обижаешь, – улыбнулся Митрич. – Такого красавца надо на скачки выставлять. На него болельщики деньги ставить будут. Лоты выигрывать.

К коню подход нужен, это факт. А вот тренер у него, скажу я вам по секрету, не ахти какой терпеливый. Рудольф Ягодный, имя, поговорите с ним. Пока, ребятишки. – Митрич ушёл к себе, за ворота, к злобному псу.

В полдень в Мостовой задымился асфальт от жары, парило как в бане. Не спасали от лучей солнца и водоёмы. В маленькой речушке вода почти закипала. Взрослые искали прохладу в тени деревьев в парке, в беседках. Зной лета радовал лишь маленьких детей. Они носились по воде, поднимая струи брызг. Жара усиливала восприятие их лета, каникул.

Варька и Тим бесились больше других. В них заложен был моторчик, работающий на солнечных батарейках. Они не вылезали из воды до самого позднего вечера. А однажды, перед заходом солнца, увидели чудо – прекрасные кони плавно неслись по воде. Это напоминало замедленное кино. Они были довольно далеко от них, в устье реки. Кони высоко поднимали сильные ноги, гривы развивались и блестели от капель воды, от света уходящего солнца. Дети залюбовались лошадьми и долго наблюдали за их прекрасным танцем, видели, как они жадно пили воду. А потом пришёл погонщик и погнал коней в стойло.

Варька и Тим пришли домой очень поздно и были наказаны отцом за непослушание. Но зато они придумали себе новую игру – в погонщика и коня. Варя нашла дома длинный жгут и прикрепила его к палке, а Тим изображал коня. Весь перепачкался чёрной ваксой, наркутил на голову шарф с длинной бахромой. Соорудил себе хвост из другой шторки. Он то гоготал как гусь, то ржал по-лошадиному, смешно.

Артистов увидели на улице Артём с Вовой. Тимофей пробежал быстро-быстро мимо них, а Варя ударяла по земле хлыстом и повторяла: „Гон! Гон!“. Удивлению зрителей не было предела…

До офиса дирекции ипподрома от дома Вовки было совсем недалеко. Надо было пройти по шаткому верёвочному мостику, проходящему через речку Даринку. Этот переход был довольно опасным. Река была бурной и дно её каменистым. Её глубина тоже не предвещала ничего хорошего для людей, не умеющих плавать. Но местные жители к мостику привыкли и смело переходили на другой берег, не боясь свалиться вниз.

В конторе был как раз обеденный перерыв. Артём с Вовкой поднялись по деревянным лесенкам на второй этаж, решили подождать у двери директора. Так понадёжней. Но, на их удивление, дверь в приёмную директора была открыта, директор Павел Семёнович Симаков был у себя. Ребята несмело вошли и услышали в кабинете директора разговор.

Мужчина хриплым голосом оживлённо доказывал.

– Лошадь не желает слушаться хозяина и жестокость в её воспитании просто необходима. Человек упрямо повторял, что дрессировка лошадей началась ещё с времён средневековых рыцарей. А они-то и прославились своей жестокостью. Но во многом благодаря этому, все победы были за ними, они не знали поражений.

– Вот почему ты назвал этого коня Амиго, следуя блефу из Средневековья. – Недовольно сказал директор.

– Дерзай, но не забудь надеть на себя рыцарские доспехи…

Директор раскатисто засмеялся. И хлопнул рукой по столу, как муху пришлёпнул.

Рудольф Ягодный выбежал из кабинета директора пунцово-красный, от негодования или от стыда за свои слова. Да, нечасто приходится обсуждать с начальством поступившую на него, как на тренера, жалобу. О том, что он жестоко обращается с новеньким конём.

– Директору ипподрома надо поддерживать население и их жалобы разбирать, принимать меры, всё правильно. – Сказал вдруг Артём, как бы обращаясь к Вовке.

Рудольф на минуту остановился в дверях приёмной и с ненавистью посмотрел на школьников. „Не они ли жалобу написали“. Но потом решил, что всё-таки не они. И зашагал вниз по шаткой лестнице.

Вовка, в свою очередь, решительно потянул за руку Артёма, и они вошли в кабинет директора.

Павел Семёнович любил простоту и скромность в интерьере. В кабинете было просторно и как-то пугающе неуютно. От этого ещё больше впечатляла большая картина на стене. Огненно-рыжий скакун смотрел на них печальными глазами.

– Вам что, ребята, – осведомился Павел Семёнович. – Артём вдруг растерянно попятился к выходу, но наткнулся на Вову, стоящего у него за спиной.

Вовка пролепетал еле слышно.

– Павел Семёнович, мы это… на два слова к Вам. Скажите, пожалуйста…

Пауза затянулась. Глаза директора сузились. Он встал со стула и подошёл к мальчишкам.

– Скажите, когда же, наконец, построят настоящий, хороший мост через Даринку? – неожиданно для себя сказал Вовка.

Директор с интересом взглянул на Вовку.

– Вот скоро будет встреча с депутатами, и я думаю, найдутся деньги на строительство. Честно говоря, я тоже в этом заинтересован. Вы молодцы, парни, всем бы быть такими, как вы.

Он обнял мальчишек за плечи и вывел их в коридор. Потом взглянул на свои наружные часы с крупным циферблатом и стрелкой и помчался обедать. Настенные часы в коридоре показывали критическое для данной ситуации время – до конца обеденного перерыва оставалось десять минут.

– Он успеет. – Пошутил Артём.

Вовка улыбнулся ему в ответ.

Они подходили к Вовкиному дому в замечательном настроении. Издалека увидели фигурку Вики. Она издала громкий вопль, завидев их. Ребята засмеялись очень громко. Вика бросилась к ним навстречу.

– Известно вам что-нибудь о Буране?

Ребята отрицательно пожали плечами. Они твёрдо решили не посвящать Вику в свои разведывательные действия.

– Обещала же помочь через своего знакомого следака Лёньку. И что же?

Вика заметно приуныла. Она достала свой телефон и показала эсэмэску.

„Пацаны, вы не там ищите“. – написал им Лёнька.

Что бы значило это телефонное сообщение?

– Всё-таки давайте съездим на ипподром. И убедимся, что этот новый конь не наш Буран. – Сказал Вовка. – А потом уже строить предположения.

Артём его поддержал. Он всегда был заодно с друзьями.

На ипподром они поехали на автобусе и всю дорогу молчали.

На ипподроме как раз шла тренировка. Пятеро мускулистых скакунов прекрасно двигались, без лишних уговоров выполняли пируэты, грациозно скрещивали ноги, при ходьбе, перепрыгивали через препятствия.

Артём подошёл к служащему, подметающему беговую дорожку.

– Скажите, который из этих скакунов Амиго? – Тихо шепнул ему на ухо.

– Слышь, парень, иди отсюда, пока цел, не задавай лишних вопросов.

– Мы хотим знать, не заболел ли этот конь? – закричал Вовка. – Ну что вам трудно ответить.

Но служащий стал махать на них метлой и звать охрану. Ребятам пришлось ретироваться бегом от странного служащего. Они спрятались за трибуну. Но там вскоре появился тренер Рудольф Ягодный. Он раздражённо разговаривал по телефону, злобно щёлкал пальцами. Видно было, что человек этот был не в настроении.

– Да, я знаю, что превысил норму, да, знаю, что нагрузка коня сорок пять минут тренировки.

Я, честно говоря, не заметил даже, как пролетели эти два с половиной часа. – Рудольф раздражённо пнул ногой камушек, неизвестно как оказавшийся на беговой дорожке. И продолжил разговор после минутного раздумья.

– Вызывай ветеринара Борисыча. Пусть осмотрит Амиго. Только не надо поднимать шумиху. Может, не всё ещё потеряно. И конь поднимется для дальнейших тренировок. Он посмотрел на часы. – Выводите молодняк. – Крикнул служащему. – Будем брать дистацию – два километра.

Услышав все это, мальчишки решили произвести разведку смелее и решительней, чем прежде. Они отважились прийти к абмарам, где находились кони, к одиннадцати часам ночи. Сторож, очевидно, подрёмывал. Тишина плотно окутывала воздух, синь леса на горизонте ещё была резко очерчена. Ребята стали кидать потихоньку маленькими камешками в двери амбаров.

– Буран, отзовись. – Тихонько крикнул Вова.

– Слушай, я вот что подумал. – Прошептал в ухо друга Артём. – Нет ли какого-то сигнала, по которому конь мог бы понять, что его зовут.

– Да, конечно, сейчас попробую. – И Вовка что было силы, засвистел.

– Ух ты, – Восхитился Артём. – Ну, ты даёшь!

Он попробовал повторить свист, но тут из служебного домика показалась всклоченная лохматая голова сторожа. Он, не долго думая, выставил на детей дуло ружья, приняв в полумраке за воров.

Ребята кинулись врассыпную. И чем быстрее бежали, тем круче поднимались над землёй их ноги. И случилось невообразимое чудо.

Они полетели, как птицы, вдоль голубых елей, а затем – выше и выше. Они в страхе зажмурили глаза и… потерялись в пространстве. Сколько времени они летели, неизвестно. И как же весело и интересно им было лететь. Они увидели, что приближаются к планете, круглой, как шар. Планета, по мере приближения, становилась огромной – и вот уже можно различить, что они летят над лесами, огромной рекой. А свежесть-то какая. Оба друга почувствовали, как в их лёгкие вливается прекрасный кислородный шлейф. Сердца их учащённо забились, полная отключка сознания и… они кувыркнулись в мягкую, сыроватую от утренней росы, траву.

Очнулись они довольно быстро. И увидели огромный огненно-красный диск, словно бы вырывающийся из недр земли. Они уткнулись в траву, не сразу поняли, что это солнце их ослепило на мгновение. Оказывается, они летели к этой незнакомой планете всю ночь.

– Вовка, какая красотища! – Закричал Артём.

Он подбежал близко к маленькой змеящейся речке. Она, словно бы, извивалась между большими каменными валунами. Он нагнулся к чистой, прозрачной воде, хотел набрать воды в ладошки и увидел множество веселых рыб, виляющих хвостами. Они играли, кружились и оглядывали Артёма с ног до головы. Мальчишка отпрыгнул, увидев подплывающую к рыбному хороводу зубастую щуку.

А Вовка в это время разглядывал что-то вдали, поставив ладонь козырьком над глазами, чтоб не слепило солнце.

– Там дома, много. – Позвал он друга.

Ребята скрепили ладони крепким узлом. Сейчас они вместе отправятся в путь в этот незнакомый мир.

Неожиданно мимо них пронёсся резвый скакун с всадником. Захрипев, конь встал на дыбы. Ребята разглядели светловолосого парня в серой, длинной рубахе, с хлыстом в руках.

Он молотил пятками по бокам коня и ловко удерживался в седле. По всему видно было, что конь норовистый и парень всё время выкрикивал страшные ругательства, самые безобидные из которых:

„Пошел, башка, пошел, собака“. Ребят он чуть не огрел было по спинам тем же хлыстом. Не прошло и пяти минут, как всадник проскакал мимо парней в обратную сторону. Он громко кричал сейчас не ругательства, а что-то особенно непристойное для Артёма и Вовки.

– Спасайтесь, христа ради, хазары едут! Калёным железом жечь будут! – Его конь понёсся как ветер.

Ребята огляделись по сторонам. Далеко, там, где дорога сливалась с горизонтом, они увидели чёрные фигурки всадников. Пыль вихрем неслась за ними, окутывала, как плащ. Они были ещё далеко, и ребята рванули за всадником на коне. Бежали долго, миновав небольшой перелесок и увидели серенький домишко, можно сказать, полуразваливавшийся. Из трубы на крыше шёл дым. Из ворот двора раздавались звуки металлического скрежета, лязганья. Молотом ударяли по металлу. А уж как бранились при этом, просто жуть.

Артём с Вовкой даже не решались подойти ко двору этого мрачного домишки, стоявшего на отшибе деревни, у самого леса.

Они стояли на одном месте, переминаясь с ноги на ногу. И тут, в пору самых отчаянных мыслей, они увидели мальчика, одетого в какое-то старое рваное тряпьё, на ногах – серые лапти. Мальчик был горбатым, он, прихрамывая, тащил огромную гору сухого валежника, именуемого хворостом, по понятиям ребят. Удивительно, как он до сих пор не разронял свой груз по дороге. Веточки, полешки соскальзывали, он придерживал их подбородком, останавливался часто. А капли пота катились градом по его щекам. Смахнуть пот он не мог из-за занятости рук и смешно дергал носом, как будто хотел чихнуть.

Артём первым не выдержал и побежал на помощь к пареньку. Вовка – за ним. Все вместе они донесли груз до калитки. Там и свалили ветвки.

Ворота неожиданно открылись, и ребята увидели необыкновенное зрелище. Посреди двора возвышалась печь, изнутри пылающая огнем. Она была сложена из плит известняка. Раздувались кожаные меха, нагнетающие в печь воздух. А в котле на печи что-то плавилось, зловеще бурлило. Здесь же находилась наковальня, где лежал раскалённый докрасна кусок металла.

Могучий громила в чёрном фартуке с развевающимися чёрными как уголь, волосами, так зыркнул глазами на ребят, что их вновь дрожь пробрала, коленки затряслись от страха.

– Ванька, где ты шляешься? Иди помогай и на сегодня со двора ни ногой.

Мужик схватил огромный молот, а парнишка поспешил к нему. Достал из ящика зубило и стал направлять под удар молота. Железо застонало и начало сворачиваться в трубчатую воронку. Кузнец страшно взмахивал молотом, лицо его исказила гримаса злобы. Для ребят он показался, словно бы Змеем Горынычем, изрыгающим огонь.

– Крути, крути железо, чертяка, крути! – выкрикивал каждую минуту кузнец.

Наконец, он остановился, чтобы передохнуть. Ванька вытирал пот рукавом кофтёнки непонятного цвета. Он, наконец, вспомнил про своих новых друзей и пригласил их войти во двор, посадил на высокое крыльцо, ведущее в дом. Под крыльцом Вовка разглядел нечто, вроде тайничка. Сквозь щели в деревянных ступенях виднелся посверкивающий клинок сабли, а также металлические дужки, колёсики. Он все это рассматривал, пока кузнец, наконец, не обратил внимания на мальчишек.

Он подошёл близко, и ребята, затаив дыхание, засмотрелись на огромные карие глаза и раздутые, словно меха на самодельной печи, ноздри носа. Он сурово пригрозил всей компании, и мальчишек словно ветром сдуло со ступенек крыльца. В это время Ванька покатывался со смеху. И добился того, что получил затрещину от кузнеца.

– Что за скитальцы? – Спросил кузнец строго у сына. – Кто такие? Иль в подмастерья прислали? Что-то я не припомню. Не из наших что ли?

Ребята не успел и рта раскрыть, чтобы ответить что-то. Все внимание привлёк лошадиный топот. И в раскрытые настежь ворота влетел всадник на коне. Он держал в руке копьё, другой рукой придерживал лежавего поперёк сдела парня в расшитой рубахе. Красные стежки вышивки по краям ткани разлетались задорными петушками, готовыми вот-вот закукарекать. А по спине рубахи огромные полосы крови. Парень был жив – стонал.

Кузнец неожиданно резво подбежал к всаднику и закричал, запрокинув вверх голову.

– Сенька, будь он не ладен, опять с хазарами поцапался. Спасибо тебе, добрый рыцарь, отбил нашего Сеньку у хазар. Век тебе благодарны будем.

Кузнец встал на колени и начал усердно молиться. Тем временем из дома выскочил старик со всклоченной шевелюрой, в теплом зипуне и шароварах. Он подбежал к рыцарю и стал, заботливо поддерживая, спускать его на землю с коня. По всему видно было, что рыцарь одержал крупный бой. И приехал с победой. Рука его, держащая копьё, дрожала немного, самую малость, но ребята заметили. Спина его словно бы одеревенела. Ноги не двигались. Впрочем, в такой металлической сбруе и немудрено было испытывать тяжесть и усталость. Кузнец, наконец, опомнился. Подхватил рыцаря, словно куклу и поставил наземь. Старику велел подержать коня под уздцы.

– Лошадь нервная, копытом бьёт.

Тем временем рыцарь, коснувшись ногами земли, проговорил.

– Не у хазар, у разбойников я вашего Сеньку отбил, в лесу. Места у вас в Новгородском княжестве дикие, непокорные. Мой конь Фейранг Вайт мчится словно птица из клетки выпущена. Удерживаю его с трудом. Упрямый стал. Что с конём?

Рыцарь приподнял маску с лица. На всех смотрел голубоглазый молодой человек, сурово и мужественно и в то же время как-то застенчиво. Рыцарь пожелал отдохнуть у кузнеца – вымыться в бане. Все засуетились. Начали топить баню по-чёрному.

Из дома на высокое крыльцо выбежали хозяюшки в расшитых юбках, белых кофточках. Девушка с косой смешно спрыгнула с крылечка, чуть не упала и от смущения, покраснела, как мак. Оглянулась на незнакомых ребят и… тут уж пришла очередь Артёма и Вовки удивляться. На них смотрела большими ясными глазами… Вика. Они бросили охапки берестных дровишек, приготовленных для растопки бани и подбежали к девчонке. Но Вика резко отскочила в сторону и спряталась за спину кузнеца. А тот погладил девчушку по голове и сказал.

– Машенька, не пугайся, это подмастерья новые. Они, видать, у тебя что-то спросить хотели.

Он погрозил ребятам палкой, которую обронил старик, спускаясь с крыльца.

Ребята недоумённо смотрели на Вику-Машеньку.

Рыцаря отвели в хоромы дома. На нём сейчас были кольчуга и латы. Ещё ребята увидели у него рыцарский ордер на груди и металлическую юбку.

Сеню положили на досчатый пол во дворе. Он громко стонал и в груди его что-то клокотало. Он повернул голову и не мигая, мутными глазами посмотрел на заробевших мальчишек. Они сразу его узнали. Это был всадник, встретившийся им на дороге, первый, которого они встретили на этой странной планете. Он хотел что-то сказать, но лишь приоткрыл рот и тут же потерял сознание. Машина мать обтирала Сеню мягким полотенцем и перевязала израненную спину.

Мужики уложили раненого на полати. На досках остались капли крови.

Дед всё ещё держал под уздцы стреноженного коня. Ребята подошли к коню. Он испуганно встрепенулся. Вовка погладил его по спине, по потному лбу. Бока коня кровоточили. Старик с белой бородкой отвёл коня в стойло. Он долго охал, разглядывая раны. Затем принёс какую-то мазь в глиняном горшочке и смазал бока лошади.

Конь постепенно успокоился и глаза его наполнились слзами, как после сильного стресса. А дед ещё долго поглаживал животное, нашептывал ему что-то в ухо. И ребята готовы были поклясться, что конь по имени Вайт Фейранг его понимал.

Вечерело, и холодный предосенний вечер принёс тоску по дому. Ребята приуныли было, но тут из дома вышел горбун и вынес в тазике „харч“ и ломоть чёрного вонючего хлеба для них. ОН так и сказал: „Харчевничать давайте!“. Деревянными ложками ребята начали быстро-быстро есть какой-то крупяной бульон без картошки. Суп был несолёный, но с жиринками. Мясной навар утолил голод, да и хлеб они умяли за милую душу.

Только успели подкрепиться, как во двор вбежала ватага ребятишек. Одеты тепло, но как-то неряшливо. Выделялся из всех один высокий коренастый Гаврилка. У него одежда вся была навырост. Штанины подвёрнуты у основания ботинок, рукава домотканной рубахи болтаются. Гаврил позвал всех играть в „цепи кованые“. Горбун Ваня позвал громко Машеньку.

– Пошли играть в поле. Будешь „заправилой“ в этот раз.

Тотчас на крыльцо вышла Маша в длинном платьице, в теплой кофте, все золотистые завитки волос запрятаны и все же красота замечательная – глаза сияющие, добрые. Вовка залюбовался, запнулся о чью-то вытянутую ногу и растянулся, под громкий хохот детворы. Артём заметил, что громче всех смеялся Гаврилка и злобно смотрел на них обоих.

Маша легко спрыгнула с крыльца, и все побежали, играя попутно в догонялки.

–„Пила, пила, лети как стрела.“ – Кричали они. Артём, наконец, развеселился, а вот Вовка вёл себя неуверенно, он вёл себя, по меньшей степени, странно. Буровил взглядом Гаврила. А во время игры он неожиданно стал лучшим „ковальщиком“. Он скреплял кулачки своего соседа-игрока так сильно, что тот чуть не ревел от боли. Ни одного пацана он не выпустил через свой узел цепи. И вдруг все увидели, как на Вовку мчится Гаврил. Ребята затаили дыхание. Но Вовка не рестерялся. Он неожиданно разжал руки и Гаврил пронёсся по инерции далеко-далеко. Маша запрыгала и захлопала в ладоши, а вслед за ней и все остальные ребята выразили восторг. По всему видно было, что Гаврила не любили и не уважали друзья. Но тем не менее, как игрок Вова был дисквалифицирован, а его партнёр по игре трёс онемевшую руку и дул на посиневшие пальцы.

Артём, тем временем, огляделся по сторонам. Он не отреагировал на крики и брань Гаврилки, потому что всё его внимание привлекло огромное чучело не то быка, не то ещё кого-то, – там далеко на горизонте, где поле сливается с лесом. Великан двигался к ним с невероятной быстротой. Он дёрнул за руку „белобрысика“, стоящего рядом, который, кстати, только что сквозь зубы плюнул ему на ногу. Все вдруг тоже начали плеваться и толкать друг друга. Артём подумал, что это игра такая и тоже плюнул куда-то в сторону. Но игра их завершилась так же неожиданно, как и началась. „Белобрысик“ закричал тоненьким, но очень звонким голосом „Медведь! Медведь!“ И все задали такого стрекоча, что и не догнать. Артём с Вовкой тоже побежали. Оглянувшись, они увидели огромное чудо, величиной с пятиэтажный дом. Расстояние между ними и медведем уменьшалось. Они уже слышали рёв разъярённого зверя. От толпы бегущих детей отделилась Маша. Она схватила ребят за руки и потянула в сторону от деревни. Немного пробежав, они увидели большой овраг.

– Прыгайте! – Скомандовала девочка.

Медлить было нельзя. И она с невероятной силой толкнула обоих. А потом прыгнула и сама. Артём и Вовка покатились по каменному склону. Им повезло. Они довольно быстро нашли свою точку опоры, как и Маша, которая уселась на выступе огромного камня. И из глубины оврага увидели жуткое зрелище. Мимо них пробежал, ревя как десяток пожарных машин, огромный миша. Вся грудь его была как решето, истыкана наконечниками стрел. Очевидно, у него была схватка с лучниками.

Медведь пробежал мимо оврага к деревне. А Маша вдруг закрыла лицо руками и заплакала громко, навзрыд. Она закричала.