МУРЗЯМУР

Глава 1

Зюм дёрнул ноздрями и подался вперёд: – Кот?

– Где кот? – Зим мгновенно вытянулся в струнку и навострил уши

– Стоп-стоп, мы не едим котов! Мы договорились есть исключительно свежую зелень, – и Зяма демонстративно сжевала пышно разросшийся экземпляр лопуха.

– Ничего подобного! – возразил Зим, не отрывая взгляда от кустов, – Нам запретили охотиться …

Зюм поддакнул, прижался к земле и взял след.

– …а кот – это домашнее животное, его есть разрешено! – Зим закончил мысль, а Зюм прищурил глаз и устремился к цели. –…Вижу….

Зяма старательно отклонялась назад, пытаясь хоть как то помешать, но где ей справиться с этими двумя!

Зяме не повезло. Мало того, то она была средней головой горыныча от которой ни чего не зависело, так еще она на дух не переносила мясо, а двое её братьев непрестанно носились по лесу в поисках живности. Охотники из них были так себе, поэтому они подкарауливали молодняк, им и питались. А законы в лесу суровые. Каждый зверь знал своё место в пищевой цепочке, но по негласным правилам на юнцов никто не нападал. Что это за охота, если перед тобой безмозглое существо? Такое и есть зазорно. Добыча должна быть добыта! Но Зюм и Зим за правилами не следили, и к зверью лесному себя не относили. А зря! Дух леса разгневался, загнал горыныча в непролазную чащу и приговаривая: «Хошь свежанинкой питаться – или охоться, как полагается, или употребляй домашний скот», отстегал их тонким побегом провдоль чешуйчатого хребта. Зюм и Зим вопели и кричали всякие гадости, а Зяма во время экзекуции закрыла глаза и тихонько плакала. Она, то, за что страдает! Не–спра–вед–ли–во!

Как только следы порки зажили, две неуёмные головы сговорились сходить до близлежащей деревни. Таскать кур оказалось делом хлопотным, собаки чуяли горыныча издалека и поднимали жуткий лай. День ото дня с едой приходилось всё хуже и хуже, и чтоб прокормиться, приходилось всё-таки объедать лесные полянки. Зачем коту вздумалось податься в лес, останется загадкой для всех, но это была его самая неудачная идея. Неприученный к осторожности, он стал легкой добычей изголодавшегося горыныча. На раз – кот взлетел вверх, на два – его части бесследно исчезли в пасти Зюма и Зима. Зяма стойко перенесла это зрелище, сжав зубы и скорчив брезгливую морду.

–Мало!– сплюнул Зим кусок шерсти и утёр пасть о свой бок.

–Да, так себе жратва, но лучше, чем последний петух,– Зюм громко отрыгнул, и, ковырнув когтём меж клыков, вытащил ошейник с медальоном. – Ха, смотрите, а кот то был непростым, Зямка, давай тебе на ухо привесим. Будешь красавица, – и подмигнул братской голове.

Не успела Зяма возмутиться, как Зим придавил её к земле, а Зюм лёгким укусом продырявил кончик уха и пристроил туда находку. Был ошейник – стала серьга.

Примерно в это же время, Баба Яга шарила по углам своей избушке и вокруг неё в поисках любимого котища, а тот, как сквозь землю провалился!

– Кыс–кыс–кыс, где ты мой мурлыка, пойдем я тебя молочком напою. Ну, где ты, проказник? – бабка встала посреди двора, подперла кулаками бока и обвела хозяйским взглядом вокруг, но ни одна травинка не шелохнулась. – Котик выходи, – приговаривала она нараспев, – молочко жирненькое, специально для тебя выменяла у деревенских на зелье приворотное. –Терпенье у Ягини кончилась, она сплюнула, шаркнула своей костяной ногой туда–сюда и зычно гаркнула: – А ну, явись передо мной, как лист перед травой!

Зяма боднула и одного и другого, потом замотала головой, пытаясь стряхнуть серьгу, но справиться в одиночку с непрошенным украшением не смогла. Братья залегли по обе стороны и фыркали довольные от проделанной шалости. Но вдруг всё кончилось! Горыныч подскочил и побежал что было духу в лес. Головы прижались друг к другу и только успевали изворачиваться от летевших в них веток и коряг.

– Почемяууу? Кудамяууу? Зачемяуу? – вопили Зюм и Зим

Зяма не верила своим глазам, горынычьи головы её братьев поменялись в своей сущности. Они были вроде и те же, но какие–то кошачьи! А как изумилась баба Яга, когда на её зов из леса примчалось трёхглавое чудовище? Две головы начали обтираться об неё, мурлыкать и пытались облизать с пяток до головы. А третья прижалась к спине.

– Не–не–нееее, это что такое! Отстань от меня, чудище слюнявое! – бабка отмахивалась от них и руками и ногами, и, увёртываясь от шершавых языков, поспешила спрятаться в избе.

Избушке тоже досталось от горыныча. Оббежав вокруг и поняв, что до бабки не добраться, он поточил когти о входную дверь и пометил углы, совсем не кошачьим способом. Домику на ножках пришлось срочно откапываться и бежать к озеру. Горыныч не отставал, а баба Яга уцепилась за косяки единственного оконца и уставилась на гостя.

– Что за напасть такая на меня свалилась?

Зяма всё это время с ужасом наблюдала за происходящим. В целях безопасности она прижалась к хребту и там замерла. А бабка, приглядевшись внимательнее, опознала в её ухе ошейник своего любимца и медальон. Так вот оно что! Нет больше её котика.

– Ойёёёё–ёййй! – в старческих глазах защипало, в крючковатом носу засвербило, в груди всё сдавило, – Была в жизни единственная радость, котик мурлыка, единственный, кто любил, душу грел, а ночами радикулит лечил…, – и бабка смахнула слезу.

Пока избушка плескалась в воде, горыныч метался по берегу. Сначала он устремился за ней, но как только его лапы попали в воду, две его головы фыркнули – взвизгнули, и он отпрянул назад. Стряхнул с лап воду, навострил хвост трубой (Как мог! Кривовато, конечно, получалось) и стал нарезать круги туда–сюда, выжидая, когда избушка причалит к берегу. Зяма поднялась. Она отвесила по тумаку обоим братским головам:

– Зим, Зюм, вы что, рехнулись совсем?

Две головы посмотрели на нее удивленно.

– Мур–мур?

– Не мурчите, а признавайтесь, зачем притащились к этой старухи? Зачем котов из себя строите?

– Мур–мур?

И опять подзатыльник не возымел действия.

– Не долби ты их, последний рассудок выбьешь.

Зяма вздрогнула. Пока она разбиралась, избушка с бабой Ягой на крылечке подгребла к берегу. Зюм и Зим встрепенулись, а хвост горыныча заметался по земле от нетерпения.

– Тпрууу, угомонись! – старуха пригрозила горынычу и опять обратилось к его разумной части, то есть к Зяме. – Они съели моего кота? – Зяма кивнула и поспешила добавить, что она была против, она вообще травоядная.

– Ясно–ясно. – Старуха шмыгнула носом и тяжко вздохнула. – До чего докатился мир? Горыныч жрет котов, зверья вам, что ли мало?

– Они не умеют, – виновато ответила Зяма.

– Чего не умеют? – не поняла Яга.

– Охотиться…

– И куда родитель смотрит, учить же ребенка надо! Вон, у тебя еще крыльев нет, значит, маленький ты еще горыныч..

– Нет у нас родителя, – тут уже и Зяма шмыгнула носом, – мы самостоятельно вылупились, одни. И жили всегда одни… – Зяма оглянулась на спину, – Крылья? У нас вырастут крылья?

Две братские головы крыльями не заинтересовались. Они влюбленно смотрели на бабусю и терпеливо ждали, когда она выберется на берег. Надо заметить, что ничего кроме мур–мур Зяма от них больше не слышала.

– Может, вырастут, а, может, и нет. Зачем коту крылья?

– Мы не кот, – возмутилась Зяма.

– Ты это им скажи, – баба Яга велела избушки пройти вперёд пару шагов и поманила к себе горыныча. Зюм и Зим тут же потянулись к ней. Яга потрепала их за ушами, положила каждую голову к себе на колени, и начала наглаживать. От мурчания по воде пошла мелкая рябь, так что рыбы с испугом выпрыгивали из воды и, не понимая в чём дело, уходили на всякий случай на глубину.

– Зюм, Зим, очнитесь, – Зяма от злости кусанула их за уши, но головы лишь отмахнулись от неё.

– Избушка, домой! – скомандовало бабуля, – и ты пойдем, котик мой мурлыка.

– Бабушка! – взмолилась Зяма, – Расколдуй нас обратно, они больше не будут котов есть!

– Расколдуй! Легко сказать. – Бабуля подперла щеку, – Я–то вас не колдовала, и котика своего не колдовала, а получается, что заколдованный он был.

Яга ехала на крыльце, а горыныч резвился рядом. То за кузнечиком погонится, то одна из котоголов ей руку лизнет. И только Зяма страдала, от незнания, что дальше будет. Избушка добрела до гнезда, поскребла лапами свою ямку, но передумала – ушла подальше от того места и раскопала новое гнездовище. Бабка нашла три миски и разлила в них молоко.

– Попейте вот. А мне подумать надо. – Яга зашла в дом, но тут же выглянула и строго наказала, – В дом не рвитесь, найдите себе во дворе место, – и закрыла за собой дверь.

Зяме ничего не оставалось, как терпеливо сносить свою новую участь – быть средней головой у котогорыныча. Зюм и Зим обнюхали весь двор, повылизывались, как и полагается котам, а потом решили опять поточить когти об избушку, но та приподнялась и влепила горынычу приличного пенделя. Тот с громогласным рёвом отлетел к сосне и изодрал с неё всю кору докуда достал. Зяма еле–еле успокоила разобидевшихся братьев и позвала их спать. Пока котогорыныч крутился, подминая под себя сосновую дранку, чтоб удобнее улечься, она с надеждой заглядывала в оконце, может Яга уже что–нибудь придумала? Но нет. Та сидела неподвижно за столом и пристально смотрела в никуда.

– Эх, вот бы проснуться завтра, и что бы всё было как раньше.