Вампиров не бывает. Дневник реалистки – 3. Возрождение.

Все права защищены. Любое использование материала данной книги, за исключением ознакомительного отрывка, без разрешения правообладателя запрещается.

1 глава

Влюбиться в известного персонажа фильмов ужасов и постоянно находиться на грани жизни и смерти. И как я до этого докатилась? Хотела бы я ответить себе на этот вопрос, да что-то ничего разумного в голову не приходит. Может, всё дело в той неодолимой притягательности, что исходит от него – смесь опасности и нежности, силы и мягкости? Или в том, как замирает моё сердце каждый раз, когда его пальцы касаются моей кожи так, будто я – сокровище?

Я знаю, что Марк и его семья любят меня, хотя по природе своей они – хищники, и всё в них кричит об опасности, но я не могу отвести взгляд. Каждый день рядом с ними – словно танец на лезвии. Пусть я намного слабее, но всё равно чувствую себя своей в клетке со львами. И, чёрт возьми, мне это нравится. Адреналин в крови, волнующее чувство риска, понимание того, что твой возлюбленный может как защитить тебя от всего мира, так и уничтожить одним неосторожным движением. Наверно, я сошла с ума. Но зато я точно знаю – я счастлива.

Что нужно человеку для счастья? И что оно вообще такое, это счастье? Деньги? Власть? Успех? Признание? Любовь, семья и дети, наконец? Хорошо, если всё это у тебя есть, и если ты хотел этого. Но бывает и наоборот. У меня вот, например, есть любимая работа. В наличии одна, но очень хорошая подруга – Катя, которая всегда выслушает, даже если я не могу рассказать ей всей правды о Марке. А недавно я купила новую машину.

Не было только любимого. Ну, в самом деле, не заставишь же себя влюбиться по команде. Да и магазинов, где любимыми торгуют, ещё не придумали. Кстати, то-то я думаю, чего бы такого запатентовать! Вот оно – магазины, где торгуют классными мужиками. Да, да, именно ими. Высокие, красивые, с идеальными манерами и пониманием женской психологии. Пусть кто-то ещё открывает магазины, где торгуют идеальными девушками. Это будет справедливо, хотя лично я не одобряю.

Что до меня, сама я в такой магазин бы точно не пошла, ведь теперь у меня есть Марк. Каждую ночь, что он обнимал меня, я понимала, что нашла нечто большее, чем просто любовь – я нашла мир, где невозможное стало возможным. Что мне ещё нужно? Да ничего.

Какая отвратительная сегодня погода. Метель, ветрище и сырость вдобавок. Тоже мне конец апреля. Аномалия какая-то. Точно, простужусь. И машина как назло в ремонте. Нет, я никуда не врезалась, я вообще-то хороший водитель, правда-правда. Просто какая-то неведомая тварь проткнула мне колесо вчера ночью. И вот теперь я стою, озябшая и злая, на продуваемой всеми ветрами остановке и жду трамвай, ибо такси вызвать не получилось – то ли сбой в приложении, то ли сегодня весь город решил пересесть на такси из-за мерзкой погоды.

И именно сегодня мне не удастся посидеть в тёплом рабочем офисе с чашечкой горячего кофе и аппетитным круассаном, а нужно ехать на встречу с одним очень важным дядей, и ничего хорошего она мне, по всей видимости, не сулит. В редакции началась эпоха дворцовых переворотов с интригами и подковёрными играми. Редактора, Аллу Сергеевну, уже сместили с должности без особых объяснений. Значит, попрут и её любимчиков, в числе которых и Алиса Стиль.

Катя остаётся, остаётся также несколько матёрых журналистов, работающих со времён царя, наверное, Ивана Грозного – те, кто выжил во всех предыдущих сменах руководства и давно научился прогибаться, как йог. Моё имя тоже небезызвестно в нашей среде, но в редакции я без году неделю, а если конкретнее, меньше года – слишком маленький срок, чтобы обзавестись серьёзными связями и защитниками. В общем, оптимизм из меня сегодня так и прёт. Ну, наконец-то трамвай. Не прошло и ста лет.

Девять часов утра. Куча народу, и всем надо влезть вперёд меня! И пусть петербуржцы и слывут своей вежливостью и дружелюбием, но все эти вокруг меня явно из лесу понаехавшие. Ничего, и мы не пальцем деланые! Собрав все силы, я втиснулась-таки в двери прямо перед закрытием и пристроилась к окну.

Промёрзший город медленно просыпался. Сквозь снежную вуаль виднелись исторические здания, пустынные скверы и редкие прохожие, спешившие укрыться от непогоды. Я отрешённо смотрела в окно и вспоминала, как две недели назад Марк гостил у меня дома. Я так давно хотела пригласить его к себе, а тут целых четыре дня мы жили, почти как настоящая семья. Утром я уходила на работу, а Марк оставался дома. Я это не к вопросу, кто должен содержать семью. Просто мы жили вместе, вместе засыпали и вместе просыпались. Так, мне кажется, и должно быть у по-настоящему близких людей. Да что уж там, я уже считаю Марка своим мужем.

Теперь на моём пальчике красуется изящное золотое колечко с камушком. Он, чёрт возьми, сделал мне предложение! Это было так… неожиданно и волнующе. Я даже не знаю, как это описать. Я просто жутко разнервничалась, засмущалась, чуть не расплакалась от волнения, а потом долго не могла выговорить заветное «да». Марк же долго ещё смеялся надо мной за это. Бессовестный. Можно подумать, любимый мужчина каждый день предлагает мне выйти за него замуж, стоя на одном колене с бархатной коробочкой в руках.

Я понимаю, что это очень поспешно, что нам бы следовало узнать друг друга получше, прежде чем принимать такое серьёзное решение, но, в конце концов, что я теряю? Брак – не железные кандалы. В случае чего можно и развестись. Но я очень надеюсь, что сделала верный выбор, и что чувства, переполняющие меня каждый раз при мысли о Марке, не исчезнут со временем.

Свадьба намечена на май. Я не верю в глупые приметы, что браки, заключённые в мае, недолговечны. Май – мой любимый месяц. Всё цветёт, всё живёт, дышит. Единственное время в году, когда природа поистине прекрасна в своём пробуждении.

Свадьба будет в Петербурге. Гостям Марка ничего не стоит махнуть на пару дней за границу, а вот моим друзьям и родственникам, увы. Жить мы тоже планируем здесь. Марк всё равно ничего не делает уже лет двадцать, так что во Франции или ещё где-то его ничего не держит. Он думает открыть здесь своё дело. Просто чтобы не было скучно. Ясное дело, Марк не пойдёт работать по найму. У него достаточно денег, да и характер говно – его вышибут через неделю максимум. Ох… С Марком в самом деле сложно. Софи не преувеличила. Он вспыльчив, ревнив и временами обидчив, и мне сложно с этим мириться. Хочу верить, что это просто этап притирки, который проходят все пары в отношениях, начав жить вместе.

Кстати, вряд ли Марк бы подумал о бизнесе без чьей-то подачи. Думаю, это Серхио его надоумил. Серхио же тот ещё воротила. У него несколько заводов во Франции, пара контор в Италии и Испании, а скоро откроет несколько филиалов в Восточной Европе.

На той неделе Серхио позвонил мне и сообщил, что будет проездом через Петербург. Договаривается об открытии филиала какого-то производства в Подмосковье. Я предложила остановиться на день у меня, ведь зачем нужны гостиницы, когда есть свой человек? Но он почему-то отказался. Интересно, что бы его больше смутило – то, что Марка дома нет, или его присутствие. Ох уж этот Серхио…

Саша тоже частенько мне звонит. Видимо, я запала ей в душу. Но, признаюсь, что и я соскучилась по её большим, красивым глазкам. Особенно она любит звонить мне перед сном. Вчера, прощаясь, она сказала мне «Спокойной ночи, мамочка». Я чуть трубку не уронила. Даже не знаю, как реагировать на подобное. Я люблю Сашу, но не слишком ли быстро она готова принять меня в качестве приёмной матери? Готова ли я к такой роли? Знание о вампирах, грядущая свадьба, желание Саши во что бы то ни стало иметь новую маму – всё это обрушилось на меня точно лавина, и я никак из-под неё не вылезу. Я никогда не хотела так рано иметь детей, а мне, я считаю, рано. Откровенно говоря, это никогда не было в списке моих приоритетов. Но если я выйду замуж за Марка, то стану Саше мачехой. Это им дана долгая жизнь, чтобы можно было привыкнуть ко всему и смириться с чем угодно. А я просто человек, и пары недель мне мало! Стоп. Надо перестать думать, о чём не надо, и настроиться на деловой лад. Волосы в хвост, строгий костюм, элегантное пальто. Уж если уволят, так хотя бы не за нарушение дресс-кода.

Моя остановка. Выхожу – и сразу под мокрый снег. Прощай, укладка. На предельной для девушки на каблуках скорости я забежала в административное здание, на первом этаже которого находился офис того самого «важного дяди». Мельком взглянув в зеркало на входе, поспешила к нужному офису. Шилов Роман Ильич. Сейчас меня или уволят или пошлют писать про дойку коров в селе «Хреновая роща».

– Доброе утро, – осторожно заглядываю, предварительно постучав.

– Доброе, – улыбается мне миленькая секретарша. Она хоть школу-то закончила?

– Мне назначено. Роман Ильич на месте?

– Да. А вы?..

– Алиса Стиль.

Девушка нажала на кнопочку и промурлыкала в микрофон:

– Извините, что беспокою, Роман Ильич. К вам Алиса Стиль.

– Пусть пройдёт, – послышалось в ответ.

– Проходите, пожалуйста, – улыбнулась секретарша.

– Спасибо, – кивнула я и, вдохнув, несмело потянула на себя ручку двери в кабинет нового босса.

Вот он сидит в своём люксовом кожаном кресле. Лет сорок, чуть больше. Ничем не примечательный, седеющий бизнесмен. То ли дело Серхио… Так, чего это я о Серхио? Меня сейчас с работы попросят, не о том думаю!

Пиджак босса небрежно висел на спинке кресла. Странная картина, на такие кресла пиджаки обычно не вешают. О чём я опять? Это его офис. Ему всё можно, хоть ногами на него залезть. И издание, в котором я работаю, теперь тоже его.

Пока я осматривалась в ожидании того, что босс заговорит первым, он просто сидел, как царь на троне. Только б не как Иван Грозный… На столе перед ним были сложены бумаги, чуть в стороне стояла пепельница, два стакана и бутылка виски. Интересно. С самого утра и уже за воротник. Кхм, не моё, Алисье, дело.

Босс смотрел на меня с интересом, но молчал. На такой случай у меня имелась давно отрепетированная правильная улыбка.

– Доброе утро, Роман Ильич.

– У кого утро, а у кого уже день.

Так, камень в мой огород. Трудоголик, похоже. Я кинула взгляд на кресло напротив него.

– Можно?

– Конечно, присаживайтесь. – Он указал на кресло по другую сторону стола. – Кофе, чай будете?

Я покачала головой.

– Благодарю, я только позавтракала.

– Как знаете.

Я сидела в ожидании, как в универе когда-то, ей-богу. Зачёт или незачёт? Желудок скрутило в тугой узел, а пальцы нервно отбивали беззвучный ритм по краю стула. Останусь я в редакции или придётся собирать вещи и искать новое место? С каждой минутой ожидания надежда таяла, уступая место холодному, парализующему страху. Чем я кредит за машину платить буду? Я пыталась сохранять внешнее спокойствие, но кто бы знал, чего мне это стоило. Что ж, скоро всё решится.

Поговорив немного на отвлечённые темы, неведомо каким образом связанные с журналистикой и издательским делом, он вдруг замолчал и, немного подумав, продолжил:

– Знаете, я давно следил за вашей работой.

Я решила не перебивать, сделав внимательный, заинтересованный вид.

– Я знаю, где вы работали раньше, читал ваши статьи. Признаюсь, мне понравилось…

Чую я, будет здесь «НО».

– Но…

Я же говорила!

– Я считаю, вы всё же сможете лучше проявить себя на другой работе.

Ну вот. Чего и следовало ожидать. Я недовольно сложила руки и вздохнула. Он тут же заметил моё недовольство, что было не сложно.

– Но если вы хотите остаться корреспондентом, пожалуйста, – босс пожал плечами.

– Секунду. Вы меня не увольняете? – удивлённо спросила я.

– Ну что, вы Алиса, – засмеялся босс. – Как вас по батюшке?

– Викторовна.

– Алиса Викторовна, я предлагаю вам должность заместителя главного редактора.

Я чуть не свалилась с кресла. Прочитав шок на моём лице, босс быстро добавил:

– Не волнуйтесь. Уверен, вы справитесь.

– Это… ох, как неожиданно, – честно ответила я, всё ещё не веря своим ушам.

Вот это, мать вашу, карьерный взлёт! Сейчас же позвоню Марку! И Серхио, и Софи, и родным! Я всем позвоню! Да я баннер на Невском повешу!

– А кто будет на месте главного редактора? – заинтересованно спросила я.

Наверняка, босс уже подобрал известного мне человека. Но кого?

– Это очень опытный человек. Вам он понравится, я уверен.

Интересно, к чему секретность. Ну да ладно.

– Хорошо. Уверена, сработаемся.

Босс довольно улыбнулся.

– Это правильно. Надо быть уверенной в себе.

Я улыбнулась и утвердительно кивнула.

– Виски? – спросил босс. – За новую должность.

– Заманчиво, но должна отказаться. У меня впереди рабочий день, плюс я буду за рулём, – аккуратно увильнула я.

– Ваше дело, а я всё-таки выпью.

Он осушил сто грамм виски едва ли не залпом. Как же много в этом мире я ещё не понимаю.

2 глава

Я шла по Литейному проспекту. Нет, я парила. Мимо меня проносились сотни машин, пролетали толпы людей, но меня было всё равно. Даже сырость под ногами меня больше не заботила. Мне было хорошо. Просто хорошо. Я теперь зам. редактора классного журнала! Умереть, не встать! Неожиданно? Да одуреть как!

На радостях набираю Марку. Хм… абонент недоступен. Бывает. Набираю ещё раз. Опять недоступен. Ладно, наверное, в каком-нибудь клубе или подвале лазит. Потом позвоню, а пока мне и без него есть, кому рассказать о повышении.

Я позвонила родным и друзьям, выслушала их поздравления. Катя убедила отметить это дело в караоке. И лишь до Ринаров дозвониться мне вообще не удалось. Может, они все сейчас там, где связь не ловит?

– Здравствуй, красавица, – раздался за спиной хриплый женский голос.

Вырванная из своих мыслей, от неожиданности я вздрогнула и обернулась. Увешенная золотом и платками, цыганка нарочито приветливо улыбалась мне своими отшлифованными золотыми зубами. Даже в центре Питера уже пристают, твою мать! Куда только полиция смотрит?

– Извините, тороплюсь, – я поспешила удалиться, ибо наслышана о способностях этих личностей. Чуть промедлишь – и вот уже отдала кошелёк, телефон и ключи от рая. Но как только я сделала шаг в сторону, цыганка схватила меня за руку. Меня как током обожгло. Я возмущённо вытаращилась на неё.

– Отпусти живо! – прорычала я, отдёргивая руку.

– Не волнуйся, красавица, мне твоих денег не надо, – громко сказала цыганка, больше не пытаясь меня удержать.

– Да уж конечно, – буркнула я себе под нос и снова развернулась, чтобы уйти.

– Скоро всё изменится, – послышалось мне вслед. – Два жениха у тебя. Кого выберешь?

Я обернулась. Она это мне? Бред. Тем не менее, этот пророчащий тон мне не понравился. Сама не понимаю, почему, но внутри что-то отозвалось. Неужели я ведусь на простые манипуляции.

– Не поняла.

– А чего тут не понятно? Про женихов я твоих заграничных. Но тебе же некогда понимать, – она демонстративно начала перебирать перстни на своих пальцах.

Я стояла, словно ноги приросли к асфальту. Странное волнение накатило на меня, и я несмело обратилась к цыганке:

– Если вам есть, что мне сказать, говорите. Но учтите, денег у меня с собой мало. Нечего с меня взять.

– Ой, да что ты заладила со своими деньгами? Покажи руку, – она схватила мою ладонь и развернула к себе.

– Ой, я-то уж подумала… – я было собралась идти дальше. Гадания – весьма спорная информация. Однако из внезапно оказавшихся цепкими сморщенных пальцев так просто вырвать руку не вышло.

– Замуж собираешься? – с лёгким прищуром спросила цыганка.

Что? Откуда она?.. Так, стоп. У меня же кольцо на пальце, она его заметила. Ну вот, я-то уж чуть не купилась. Цыганка же не отпускала мою руку и внимательно вглядывалась в линии на ладони. Вдруг она побледнела и изменилась в лице, а у меня внутри отчего-то всё похолодело. Цыганка молчала и перепуганными глазами смотрела на мою ладонь. Я не выдержала:

– Да что там такое?! Я вызову конец света?

Вот что я делаю? Уходить надо, а я стою тут, как… Женщина подняла на меня пронзительный взгляд так, словно привидение увидела.

– Да в чём дело? Говори, раз начала! – как всегда от страха я начинаю злиться.

– Твоего жениха нет среди нас… – пробормотала она, глядя мне в глаза.

Я облегчённо вздохнула и улыбнулась. Конечно, Марка нет среди нас, людей. Он же вампир.

– Скоро вся твоя жизнь изменится, – каким-то заупокойным голосом продолжила она. – Но вижу, рядом с тобой есть король…

– Есть, – усмехнулась я. А куда этот вампирёныш от меня теперь денется?

– Это очень могущественный человек. Он охраняет тебя, он всегда будет с тобой рядом. Выбери его, если жить хочешь, – она странно посмотрела мне в глаза, заглянула на самое их дно, отчего у меня по коже пробежали мурашки, и я, не выдержав, отвернулась.

– Я уже его выбрала, давно.

– Нет, – она театрально взмахнула кистью, заставляя меня замолкнуть. – Я никогда не видела такой руки, как твоя!

– А что в ней особенного? – маникюр как маникюр.

– Тут написано, – она ткнула коротким тёмным ногтём в линию на моей ладони. – Вот тут, видишь? Это линия Жизни. Вот она идёт, а потом…

– А потом? – повторила я.

– Обрывается. А продолжается, видишь, как?

Я тупо уставилась на свою руку. Чёрт ногу сломит в этих линиях. Не понимаю.

– И что это значит?

– Как будто ты умрёшь и воскреснешь, – она пристально посмотрела на меня, словно ожидая ответа на какой-то незаданный вопрос.

Серьёзно? Неужели, это означает, что я стану вампиром? Наверное, всё-таки решусь. Вопрос, когда это произойдёт? Но я приняла нарочито непонимающий вид.

– Главное, не дури, – она резко сменила тон. – Ты справишься со всеми потрясениями.

– С чем?

Что ещё за потрясения такие?

– Скоро всё узнаешь, – и, окинув меня сочувствующим взглядом, цыганка пошла дальше по улице.

– Эй! – окликнула я её, доставая из кошелька деньги.

Не знаю, что там правда, а что нет, но за такую работу захотелось заплатить. Выполнено мастерски. Однако та, не оборачиваясь, отмахнулась от меня и скрылась в ближайшей арке. Я же осталась стоять посреди улицы. Мимо меня ходили люди, спешащие по своим делам, а я всё смотрела на тёмный провал арки дома, куда свернула цыганка, шокированная моими линиями куда больше меня самой. Понятно, что ничего непонятно. Линии, короли… китайская грамота всё это. А дай-ка я позвоню одному тузу. Набираю. Жду.

– Да, – сухо раздался на том конце голос Серхио.

– Привет, туз. Поздравь! Меня повысили!

– Кто? А, ну поздравляю. Алиса, давай попозже.

– Нет, ты не понял. Я с тобой хочу поделиться шикарной новостью! Я теперь заместитель главного редактора!

– Я обязательно поздравлю тебя позже, только не сейчас. Давай, пока.

Сбросил звонок. Вот гад! Чем же он так занят, интересно? Какую-нибудь блондинку в стрингах лапает… Ладно, ладно, придёт война – попросишь корку хлеба.

Ну, а сейчас мне пора работать. Надо закончить все дела прежде, чем я займу новый, отныне отдельный кабинет. Кабинет шефа. Я – шеф. Хе-хе, ну держитесь…

Катя долго визжала, как резаная, и чуть не задушила меня от радости, даже несмотря на то, что я ей обо всём сообщила ещё по телефону. На её вопрос «А ты повысишь мне зарплату?» я ответила, что не уполномочена решать подобные вопросы, и радости у неё немного поубавилось. И всё-таки Катя была искренне рада за меня рада. Фальшь я бы заметила сразу даже по взгляду. Здорово, когда друзья остаются друзьями и в горе и в радости. В радости порой даже ценнее. Мне самой до сих пор с трудом верится, что меня повысили. Но сегодня мы договорились отметить это дело в караоке, а потом у меня дома.

Я дописала пару материалов в номер и ушла домой намного раньше, чем обычно. Вообще, я частенько засиживалась на работе допоздна. Больше не потому, что дел много, или мне безумно нравилось гробить своё здоровье, а потому, что дома всё равно никто не ждал. Сегодня же настроение было просто отличное. Пару часов мы посидели в караоке, а потом Катя слиняла на встречу с «запасным вариантом», как она называла своего нового парня. Хотя тот француз был всё ещё в приоритете. Ну, ничего, я и одна сама себе тамада.

Я летела домой как на крыльях, давно забыв про те долгие месяцы боли и слёз без Марка. Мне было здорово. Всё так хорошо, что даже страшно. Так разве бывает? Ну не может быть так хорошо! Но ведь именно так оно и есть. Моя жизнь изменилась, я сама теперь изменилась. Мой жених при всех его тараканах – самый потрясающий мужчина на свете. И я уверена, что справлюсь со всем, что бы он там не отчудил. Потому что он тоже меня любит.

Кстати, надо бы снова ему набрать. Не может же он до сих пор быть вне зоны доступа. Набираю. Жду. Телефон абонента выключен. Таак, не поняла… Это что за новости? Набираю Софи. Не отвечает. Что б вас всех!! Ладно, звоню Серхио.

– Да, – снова недовольный голос Серхио, но на этот раз и у меня нет повода для веселья.

– Серхио, ты не в курсе, почему Ринары не берут трубку? Причём все.

– Нет. Не в курсе, – он что, не закончил с блондинкой, и я опять не вовремя?

– Если ты врёшь, я тебя убью.

– Ну, это вряд ли. Силёнок не хватит.

– Серхио, серьёзно. Что происходит? Где они все? Я переживаю, если что!

– Алиса, не паникуй. Я не могу говорить, пока.

– Подожди… – отключился. Да что происходит, чёрт возьми?!

Теперь даже отмечать вечером нет настроения. Спокойно. Не накручивай себя. Наверняка всё нормально. Если бы что-то случилось, я бы почувствовала. Хотя с моей интуицией сомнительно. Но Серхио бы сказал точно, он бы не стал врать. Он не из тех, кто будет щадить, скрывая правду.

Вернувшись домой, я весь остаток дня не находила себе места. Нервы, нервы, нервы. Не успокоюсь, пока Марк или Софи не позвонят мне.

Катя пришла около одиннадцати вечера, потому что я написала ей, что схожу с ума. Я уже нарезала салатик, чуть не покрошив вместо колбасы свои пальцы, пожарила котлетки, картошечку отварила и так далее. Только вот на душе всё ещё скреблись кошки, лапы бы им повыдёргивать…

Я звонила Ринарам ещё раз двадцать, но никто так и не ответил. Серхио тоже отключил телефон. Я пропустила мимо ушей очередные Катины поздравления, не заметила, как она разлила нам по бокалам вино…

– Алиса, заинька, ку-ку, – помахала Катя у меня перед лицом. Я вздрогнула и вытаращилась на неё. – Ты где?

– Я… Кать, я не могу весь день дозвониться до Марка. И до Софи тоже.

– Ты думаешь, это просто так? – подозрительно скривилась Катя.

– Что это ты имеешь в виду? – нахмурилась я.

– Ну, мало ли… Может, он решил погулять перед свадьбой. Парни часто так делают.

– Я тебе серьёзно говорю, а ты всё об одном, твою мать!

Мысль, что Марк может мне изменить, была для меня неприемлема и абсурдна.

– А почему нет? Лисён, вот честно, я ничего против него не имею. Но, как по мне, он тот ещё кобель, – как можно деликатнее произнесла Катя.

– Кать, не беси меня, а! – в отчаянии выпалила я.

– Да ладно тебе. Я ж добра желаю, – она выставила ладони в примирительном жесте. – Просто, ты сама говорила, Марк очень тебя контролирует. А контролируют обычно те, у кого рыльце в пушку…

– Катя!

Та застегнула рот на замок. Марк не стал бы мне изменять. Зачем? Я достаточно хорошо его знаю – он бы просто не делал мне предложение, не будь у него действительно серьёзных намерений.

– И Серхио молчит ещё. По-любому, он что-то знает…

– Аа, Серхио – это тот красавчик, – заулыбалась она. – Который тебя преследовал?

– Да, он, – подтвердила я. – Понравился?

– Ну… – она загадочно закатила глаза. – Ничего так. Думаю, в постели он тоже…

– Катя! – засмеявшись, перебила я. – Вот же озабоченная шлюшка!

Мы обе покатились со смеху. Прошло минут двадцать, мы уже осушили по паре бокалов, и теперь под градусом Катя всё-таки развила свои грязные мыслишки:

– Ну, признайся мне-то, ты его представляла с собой?..

– Да пошла ты! – снова расхохоталась я.

– Ой, ладно тебе, – Катя подсела ко мне ближе и, приобняв, доверительно заглянула в глаза, – по секрету только мне. Ты думала об этом?

– Ну, думала, думала, отстань, – засмущалась я. – Но это не значит, что я этого хочу. Мне, кроме Марка, никого не надо.

– И ты прям никогда не изменишь своего мнения?

– Кать, не меняют мнения только дураки и покойники. Просто когда ты реально любишь, о сексе с кем-то ещё и речи быть не может, – я засунула в рот конфетку, чтобы не продолжать.

– Ты помешалась на своём Марке, – Катя налила себе ещё вина. – Но давай просто пофантазируем. Вот предположим, вы расстались. Что ты делать будешь?

– Никаких предположим, – я начинаю злиться. На хрен эту тему! И так душа не на месте.

– Ладно, я просто рассматриваю разные варианты. У современной девушки всегда должен быть запасной аэродром, – видя моё недовольное лицо, она осеклась. – Всё, в жопу мужиков! Давай за твоё повышение, – и подняла бокал.

Мы выпили ещё по бокалу, и мне показалось, что дома как-то уж слишком тихо. Не празднично совсем. Может, хорошая музыка поможет мне отвлечься от неприятных навязчивых мыслей? Надо бы найти музыкальный канал. Зря я, что ли, кабельное оплачиваю? Я включила телевизор. Одно и то же по всем каналам. Там убили, там изнасиловали. Одним словом, сплошной позитив. Катя что-то рассказывала и смеялась, а я щёлкала каналы в поисках хоть какой-то музыки, как вдруг моё внимание привлёк новостной сюжет. Палец завис над кнопкой переключения канала. В новостях говорили про разбившийся самолёт, летевший из Франции в Россию.

– Кошмар какой, – смотрела я на обломки на экране. – Представляешь, кого-то родственники больше никогда не увидят. Вот так собираешься по делам, планы строишь, а потом бац – а судьбу твои планы не интересуют.

Как хорошо, что мои любимые вампиры сейчас дома.

– Да уж, – скривилась Катя. – Переключи на что-нибудь более весёлое.

Я продолжила перебирать каналы до тех пор, пока, наконец, не нашла музыку.

Во втором часу ночи Катя вызвала такси и уехала домой. Я же вышла на балкон проветриться. Какая светлая сегодня ночь. Я любовалась ночным городом. Огни, машины, все они отсюда с высоты многоэтажки кажутся мне такими маленькими. Не только Москва, но и Питер тоже никогда не спит. Даже несмотря на позднее время, люди куда-то спешили, жили своими ночными жизнями, а мне нравилось наблюдать. Ночной город – это нечто особенное. Нечто волшебное, манящее, таинственное. Мне иногда казалось, что ночью я могу свернуть горы, оптимизм зашкаливал, и хотелось покататься на машине по ночным улицам под любимую музыку. Эх, нельзя сейчас после винишка. Остановят – права отберут. Да и безответственно это, как-никак.

Я поёжилась. Холодно сегодня, хотя обещали потепление. Застёгивая шерстяную кофту на замок, я случайно задела в кармане телефон. Мгновенно вспомнила о Марке. Набираю… Ничего. Ну вот, снова. Ушла на кухню, убрала посуду в раковину. Помыть или до завтра оставить? До завтра. Как говорится, пыль лежит, и я полежу.

Звонок! Кто же может мне звонить в первом часу ночи? Неужели Марк наконец-то заметил триста пропущенных? Отвечаю, не глядя.

– Да!

– Привет. Как ты?

Серхио… Ну всё лучше, чем ничего.

– Нормально, – наверно, мой голос прозвучал несколько разочарованно. – Отметила повышение с Катей.

– О… Значит… Понятно.

Не поняла. Что ему понятно? Что он не договаривает?

– Чего тебе понятно? – вслух повторила я. – Ты где? Марк с тобой?

–Я в Петербурге. Марк не со мной.

Сама не знаю, отчего, но на меня вдруг накатила такая злость, что захотелось что-нибудь сломать. Как же бесит эта привычка Серхио говорить сухо и по делу там, где жизненно необходимы хоть какие-то детали.

– А почему ты звонишь мне так поздно? Я не могу сутками не спать, в отличие от некоторых.

– Но ты же не спишь. Ты там пьёшь, гуляешь…

– Я не пью и не гуляю. Пара бокалов вина за повышение. В чём проблема?

– Думаю, тебе надо взять отпуск.

– Да ты что?

Он за кого меня принимает вообще? У меня был повод отметить. Не каждый день замом редактора становлюсь. Немного выпила, язык развязался, эмоции обострились. Но я в порядке! Мне не нужен отпуск!

– Я недавно брала. Опомнись.

– Что ж, как знаешь. Но так будет лучше.

Что-то этот кровосос скрывает.

– Серхио, говори, что хотел. Ты же не просто так позвонил среди ночи?

– Хотел узнать, как ты. Если я приеду к тебе, ты не против?

Странно… Недавно приглашала его к себе, так он отказался. А тут собрался приехать среди ночи. Оригинал, ничего не скажешь.

– Приезжай, если хочешь. Но что за срочность?

– Скоро приеду, напомни адрес.

Чудной этот вампир. Ничего не объясняет, не договаривает. Странно и подозрительно. И мне всё больше это не нравится. Я продиктовала ему свой адрес и пошла убирать со стола недоеденные котлеты. Гость всё-таки придёт, надо чего-нибудь ещё нарезать. Интересно, Серхио будет есть со мной? Опять звонок. Он что-то забыл сказать? Наверное, зашёл в магазин и решил любезно поинтересоваться, что купить на стол.

– Да, чего трезвонишь?

– Алиса…

Софи?!

– Софи, привет! Как я рада тебя слышать! Как дела? Весь день звоню, никак не могу дозвониться!

– Алиса…

Да что с ней? Что за голос такой, заупокойный?

– Софи, чего ты молчишь? Как вы? Как Саша? Где Марк? Он мне третий день не звонит. Я сегодня не смогла дозвониться…

– И не сможешь… больше…

В груди что-то ёкнуло.

– Не поняла, – ледяным тоном произнесла я.

– Марк больше не… Алиса, его больше нет, – послышалось всхлипывание.

Что несёт эта дура?! Как это нет?! Что за ересь?

– Софи! Я не понимаю… Где он? Можешь нормально сказать?

– Марк… умер.

Лоб мгновенно похолодел. Я перестала дышать. Губы задрожали, а горло сжалось так, что я не могла произнести ни звука. Сердце, казалось, остановилось на секунду, чтобы затем забиться с утроенной силой, разгоняя по телу волны холодного ужаса. Но разум отчаянно цеплялся за спасительную мысль – это ошибка, это не может быть правдой, сейчас Софи рассмеётся и скажет, что всё хорошо. Это просто шутка такая…

– Софи, это хреновая шутка, – прошипела я.

– Какие шутки?! Его убили! Он мёртв! Понимаешь?! – голос Софи сорвался на крик, но затем так же резко ослаб. – Прости, не могу говорить… Держись, дорогая. Позвоню завтра.

Она сбросила звонок, а я так и продолжала держать телефон около уха, слушая тишину. Пустота в динамике отдавалась пульсирующей болью в висках. Слёзы сами покатились из глаз – обжигающие, застилающие весь мир мутной пеленой. Нет. Этого не может быть. Он не может… умереть. Это слово застряло комом в горле, я не могла даже мысленно произнести его полностью. Это слово било метко и наверняка, заставая врасплох, обезоруживая своей беспощадностью.

Я схватилась за волосы и заметалась по кухне, задыхаясь от накатывающей паники. Внутри всё сжалось в тугой узел, каждый вдох давался с трудом. Комната вдруг стала невыносимо тесной. Воздух превратился в густую патоку, которой невозможно дышать. Я кинулась к окну, распахнула – надо больше воздуха! Лёгкие обожгло ледяным ветром.

Нет, этого не может быть. Марк? Умер? Само его имя пронзило меня больнее удара ножом. Колени подкосились, и я рухнула на пол, прижавшись спиной к холодильнику. Холод с улицы пробирал до костей, но я ничего не чувствовала, кроме разрывающей грудь боли.

Сердце не бьётся. Я его не слышу. Бедное моё сердце… оно не вынесет этого. Мой любимый, мой единственный не может… умереть. Каждое слово отзывалось новой волной мучительной агонии. Убили… Кто? За что? Он же такой сильный, он же быстрее многих вампиров из-за своих генных мутаций… Как его можно убить? Как?! Вопросы со скоростью урагана пролетали в моей голове, сменяя друг друга и врезаясь в сознание острыми осколками. Не может быть этого. Не может. Даже теоретически. Мои пальцы судорожно сжимались и разжимались, ногти впивались в ладони до крови, но физическая боль казалась ничтожной по сравнению с тем, что творилось внутри.

Я вскочила на ноги так быстро, будто меня окатили водой. Нет, этого точно быть не может. Я уверена. Кто-то где-то что-то перепутал. И я сойду с ума, если поверю в это. Надо поспать. Эта мысль возникла как спасательный круг, за который я отчаянно ухватилась. Ночь пролетит быстро, а завтра Софи позвонит мне и скажет, что это шутка, или что случилось недоразумение. В груди затеплилась слабая, отчаянная надежда, заставляя сердце биться чаще.

Пульс стучал в висках. Я просто так не усну. Где таблетки? Порывшись в нижнем ящике стола, я достала снотворное. Руки дрожали так сильно, что я едва могла удержать их. Никогда не пользовалась, самое время попробовать. Одна-две таблетки… Не тот случай. Да что будет от снотворного? Быстрее усну. Я выпила восемь таблеток залпом, запив водой из-под крана и чувствуя их горький привкус на языке. Затем пошла в ванную, цепляясь за стены, чтобы не упасть. Нужно смыть косметику. Спать накрашенной вредно, кожа испортится, ресницы вылезут. Зачем я такая нужна буду Марку?

В зеркале отражалось чужое лицо – белое, с расширенными зрачками и размазанной тушью. Я не узнавала себя. Умывшись, я начала бесцельно бродить по квартире в ожидании, когда подействует препарат. Я старалась не думать о словах Софи. Это, по-любому, ошибка. Может, отмороженная вампирша накурилась и решила устроить мне весёлую ночку? Внутренний голос кричал, что это ложь, что нужно цепляться за любую соломинку надежды. Но почему Серхио так странно говорил? Нет, нет, это идиотский прикол. И всё.

Что-то мне нехорошо. Я открыла балкон, чтобы избавиться от ощущения накатившей тошноты. Свежий воздух ударил в лицо, но легче не стало. Голова кружится, комната плывёт перед глазами, очертания предметов размываются. Пойду-ка лучше в спальню… Каждый шаг давался с трудом, словно я шла против сильного течения.

В коридоре я почувствовала, что мне нужно присесть и прямо сейчас. В глазах всё закружилось, в ушах зазвенело. Жарко. Кажется, я вспотела. Я сползла по стене на холодный паркет и упёрлась в него обеими руками, чтобы немного остыть. Ладони скользили по гладкой поверхности, не находя опоры. Не помогает.

Ложусь на пол, так прохладнее, так лучше… Холод пола коснулся моей пылающей щеки, подарив пусть недолгое, но всё же облегчение. Мысли путались, уплывали. Одна лишь мысль пульсаром билась в сознании – его больше нет. Почему?.. Он же не может… Я не могу без него… Сейчас полежу немного и пойду в спальню…

Темнота медленно обволакивала меня, утягивая в глубину, где, возможно, я снова увижу его лицо, услышу его голос, почувствую его прикосновения. Я хочу быть там.

3 глава

Боже, как плохо… Трогаю рукой лоб, холодный какой… Я на кровати? Я не помню, чтобы ложилась на кровать. Я с трудом приподнялась. Голова сильнее разболелась. Губы пересохли, я провела по ним языком. Надо попить. В спальню вошёл Серхио.

– Ты откуда? – пробормотала я. Не помню, чтобы впускала его.

Проигнорировав, он сел рядом и заботливо погладил меня по голове.

– Как ты?

– А как ты думаешь? – с трудом произнесла я.

Во рту было так сухо, что язык отказывался слушаться. Голова раскалывалась, а про сердце и говорить не стоит. Я всё ещё была в странном коматозном состоянии.

– Так как ты вошёл в квартиру?

– Тебе лучше не знать.

Серхио вздохнул и посмотрел на меня так, словно я уже умерла. Хорошо же я, наверно, выгляжу. Но было в этом взгляде, что он старательно прятал от меня, ещё что-то.

– Что-то ещё случилось? – спросила я.

– Нет, ничего, – он снова отвёл взгляд в сторону. – Тебе принести что-нибудь?

– Мыло и верёвку, – без тени улыбки ответила я.

А если Софи не пошутила? На душе было пусто, и я ощущала себя в западне, откуда нет выхода. Хотя как посмотреть. Выход всегда есть.

– Ещё раз услышу…

Я не узнала голос Серхио. Настолько жёстко и сухо он прозвучал.

– Давай. Я буду благодарна, – я вяло протянула к нему руку, запястьем вверх.

Он то ли выругался, то ли издал какой-то глухой гортанный звук, похожий на рык дикого зверя, затем вышел из комнаты.

Опершись на локоть, я снова попыталась сесть. Пустота. Такая же огромная и всепоглощающая, как космос. Неужели снотворное сотворило со мной такое? Не думаю. Я встала на пол и, опираясь на стену, вышла в коридор. На пути тут же возник Серхио.

– Зачем ты встала? – недовольно сказал он и, схватив меня в охапку, потащил обратно в спальню.

– Отпусти меня, я не хочу лежать!

Несмотря на то, что вырывалась я вяло, он отпустил. Пауза затягивалась. Обойдя его, я пошла на кухню. Серхио за мной. Я открыла холодильник и достала бутылку водки, которую мне с чего-то преподнесли коллеги на прошлый Новый год, хотя я никогда не скрывала, что предпочитаю коньяк. Серхио молча, с недовольным лицом наблюдал за мной. Я открыла бутылку и налила в стакан грамм сто.

– Не понял. А ну-ка поставь на место, – прорычал он.

– Не командуй в моём доме, – процедила я и поднесла бокал к губам.

Удар – и, вылетев из моих рук, бокал разбивается о стену. Я в шоке уставилась на вампира.

– Ты, что, сдурел?! Ты чего творишь, мать твою?!

– Ещё раз увижу, что ты наливаешь водку, разнесу всё к чёртовой матери! Или, думаешь, я не понимаю, зачем ты это делаешь?!

Я промолчала. Он прав. Но что мне остаётся?

– Идём, тебе нужно отдохнуть, – он мягко приобнял меня за плечи и повёл к спальне.

– Я не хочу отдыхать. Мне нужно успокоительное.

– Тебе вчерашней убойной дозы мало?

– Я же не думала…

– Ты, я смотрю, вообще себя этим не утруждаешь, – перебил он.

– Какой же ты!.. – я отвернулась и сбросила его руку.

Подойдя к телефону, я занесла руку, чтобы позвонить Софи, но не смогла. Я не могла спросить её о том, что волновало меня больше всего. Ведь Марк же не умер… Он не мог умереть, я не хочу верить. Пока я сжимала телефон в руках, Серхио молча забрал его у меня из рук. Я вопросительно взглянула на него.

– Не стоит, – тихо сказал он, и, взяв меня за руку, снова мягко, но настойчиво потянул за собой.

Мы сели на диван.

– И почему? – осторожно спросила я.

– Софи сейчас не до разговоров, – он отвёл взгляд от меня. – У неё много хлопот по организации похорон.

– Каких на хрен похорон?!! – заорала я, вскочив с дивана. – Это всё бред! Это неправда! Зачем вы это говорите?!

Серхио молчал, избегая моего взгляда. Меня начало трясти, снова потекли слёзы.

– Серхио, – я упала рядом ним на диван и схватила за руку. – Скажи, что это шутка. Просто жестокая шутка. Пожалуйста. Зачем вы мучаете меня?

Серхио сжал мою руку. Его пальцы были ледяными, но даже этот холод не мог пробиться сквозь онемение, охватившее всё моё тело.

– Прости, Алиса.

В его глазах отражалась такая безысходность, что последние крохи надежды рассыпались, как карточный домик. Правда ударила с новой силой – Марк действительно мёртв. Этот факт обрушился на меня тяжёлой плитой, выбивая остатки воздуха из лёгких.

Я судорожно поднялась на ноги и попятилась, словно могла убежать от этой реальности. Снова звон в ушах, пронзительный, оглушающий, как будто весь мир вокруг рушился со звуком бьющегося стекла. Я схватилась за лицо, ногти впились в кожу, оставляя красные следы.

Голова кружится… Комната плывёт перед глазами, а стены сжимаются, грозя раздавить меня. Серхио уже рядом и помогает не упасть, его руки – единственное, что удерживает меня от падения в бездну. Но что толку? Разве теперь есть разница?

Я не чувствую пола под ногами, будто земля исчезла, оставив меня парить в пустоте отчаяния и боли. Я не хочу жить… Эта мысль не пугала – она казалась единственным логичным выводом. Как дышать, если воздух исчез? Как жить, если сердце больше не бьётся?

Серхио что-то говорит мне, его губы двигаются, формируя слова утешения, которые разбиваются о стену моего горя, не достигая сознания. Он пытается привести меня в чувства, но я его больше не слышу. Звуки внешнего мира отступили, сменившись оглушительной тишиной и эхом воспоминаний.

Я вижу только Марка и его улыбку. Слышу его смех, глубокий и заразительный, от которого у меня всегда теплело в груди. Чувствую, как он прижимает меня к себе… Его сильные руки, в которых я всегда чувствовала себя защищённой от опасностей этого мира. Тепло его тела, запах его кожи – всё это теперь только в моей памяти, и от этого понимания внутри что-то окончательно надломилось. Я не смогу жить без тебя. Не хочу. Не буду. Незачем. Эти слова повторялись в голове как заклинание, как приговор. Что такое моя жизнь без него? Пустая оболочка, бессмысленное существование, пытка каждым вдохом.

Ноги подгибаются, словно из них вынули все кости, и я приседаю к полу, но Серхио снова не даёт мне упасть. Его руки подхватывают моё безвольное тело. Я не сопротивляюсь – сил не осталось даже на это. Он поднимает меня на руки, и я вишу в них как сломанная кукла. Коридор мелькает перед глазами размытой полосой, затем моя тёмная спальня. Я уже на кровати… Даже не почувствовала, как он опустил меня. Простыни ещё хранят запах Марка, подушка помнит очертания его головы – эти детали больно вонзаются в сердце острыми иглами.

Дайте мне пистолет… ради бога. Я не хочу просыпаться в мире, где его нет. Не хочу видеть рассвет, который он не увидит. Не хочу дышать воздухом, которым он больше не дышит. Я свернулась клубочком, обхватив колени руками, словно пытаясь удержать себя от распада на части. Слёзы текли нескончаемым потоком, рыдания сотрясали всё тело.

Наверно, Серхио ещё был тут, словно молчаливая тень на периферии моего угасающего сознания. Но это не имело значения. Ничто больше не имело значения.

– Уйди… пожалуйста… – прошептала я.

Он вышел молча, лишь грустно взглянув на меня в дверях. Теперь я лежала в спальне одна, как никогда ярко ощущая своё одиночество, и смотрела в одну точку на стене. Я не видела ни стены, ни шкаф, ничего вообще. Я видела перед собой Марка, видела нас в этой самой постели всего пару недель назад. Он больше не обнимет меня, больше не поцелует.

Почему? Как это случилось? Он же такой сильный, молодой, красивый… Мой озёрский супермен… Захлёбываясь от слёз, в отчаянии я заорала:

– Серхио!!

Он мгновенно оказался в дверях спальни.

– Тихо, тихо, – осторожно приближался он, глядя на меня так, как смотрят прохожие на больную, голодную собаку. Зря он пытается успокоить меня. Это невозможно, стало только хуже.

– Я не могу терпеть! Сделай со мной что-нибудь! Что ты смотришь?! Ударь меня, убей меня, больнее не будет! – я положила руку на грудь и прошептала. – Здесь всё разрывается. Я не выдержу!

Он сел на кровать и обнял меня. Я плакала уже тихо, без всхлипываний и криков. Он гладил меня по спине, а я намочила слезами всю его рубашку. Спасибо, что ты рядом, Серхио. Прости, не могу сейчас сказать тебе это…

Я проснулась утром. Едва открыв глаза, я, ещё не поняв, что происходит, опять провалилась куда-то. Боль уже оплела всю меня своими острыми сетями. Но ни сил, ни желания вырываться не было. Теперь я знаю, что на самом деле имела в виду цыганка, говоря, что моего жениха нет среди нас. Линия моей жизни оборвалась, а воскресну я там, рядом с ним.

Сегодня на работу? Или ещё выходной? К чёрту всё, к чёрту работу… С трудом поднявшись, я подошла к окну. Пасмурно, за окном метель. Весна под стать моей душе. Я коснулась стекла ладонью. Холодное… Ну и пусть. Я больше ничего не чувствую. Никакая физическая боль не сравнится с тем, что я испытала вчера. Сегодня же я пуста, сосуд боли исчерпан. Медленно, шаркая ногами, я вышла в коридор, а из него в зал. Серхио, наверное, ушёл. Я прошла в кухню – его нет. Значит, не помешает. Но много ли у меня времени? Я скоро буду с тобой, любимый. Ты – моя жизнь. Тебя нет, значит, и я умерла. Простые принципы дедукции.

Открываю холодильник. Сколько я уже не ела? Второй день пошёл. Но мне ничего не хочется. Серхио вылил весь алкоголь, пустые бутылки были задвинуты под стол. Что ж, ладно. Тот, кто хоть раз терял самое дорогое, поймёт меня без лишних слов. Серхио не понимает. Его, наверное, ничто не способно пронять. Ну да, статус, власть. Это накладывает отпечаток на характер. Если должность обязывает быть сволочью, то почему я до сих пор удивляюсь наглости Серхио?

Но я не смогу сделать это, если не выпью… Иду в зал и залезаю в шкаф. Коньяк, пять звёзд. Открываю бутылку и залпом выпиваю грамм двести. Больше не могу, какая гадость! Где огнетушитель? Всё горит… Надо было шоколадкой заесть. Хотя какая теперь, к чёрту, разница? Делаю ещё несколько глотков. Как быстро накрывает… Вот что значит пить на голодный желудок. Смогу ли я? Должна ли? Отогнав эти мысли, как мусор, я поморщилась и тряхнула головой. Другого выхода у меня нет. До встречи с Марком моя жизнь была словно заготовкой для той, настоящей, яркой и интересной жизни, что он показал мне.

Пора. Как это лучше сделать? Ноги вновь несут меня на кухню. Достаю аптечку и вытряхиваю таблетки на стол. Не вчитываясь в названия, открываю несколько пачек и выдавливаю таблетки. Думаю, тридцать достаточно. Всё-таки с алкоголем… Медленно, по две-три, выпиваю все тридцать штук. Слёзы застилают глаза, но я не пытаюсь стереть их. Сколько у меня времени до того, как потеряю сознание? Вырываю из блокнота листок и беру ручку. Чёрт, не пишет, дрянь! Мне некогда, сейчас может стать поздно, а я не успею попрощаться… Расписалась, наконец. Никогда не писала последних писем. Как их начинают? Попробую писать то, что приходит в голову, пока ещё что-то соображаю.

«Дорогие мои и самые любимые люди, мама, папа, друзья, простите меня за всё. Я люблю вас. Но я не могу жить без него. Простите. Люблю вас, ваша Алиса».

Не в состоянии больше ничего придумать, откладываю листок в сторону. Голова пошла кругом. Тошнит. Срываюсь к раковине, и меня выворачивает. Открываю кран, чтобы смыть эту гадость, а закрыть уже не могу – просто сползаю по стене, сорвав с петель полотенца. Ну, вот, кажется, и конец. Глаза уже сами закрываются. Сейчас я усну и всё. Меня похоронят на каком-нибудь кладбище, поплачут, а потом продолжат жить своими жизнями. Не плачьте, милые, простите меня… Я больше ничего не хочу.

Свет. Где я? Я на небесах? Не может быть. Самоубийц не берут в рай. Почему здесь так хорошо? Я осмотрелась. Тёмно-лиловое небо, а на нём белое солнце. Оно заливает своим холодным, равнодушным светом поляну, посреди которой я стою. Я прищурилась. Нет, свет не доставил мне дискомфорта, просто сложно было рассмотреть детали этого загадочного места. Я здесь одна. Нет ни людей, ни животных, ни деревьев, только мягкая синеватая трава под ногами, туман и бесконечный горизонт вокруг. Наверное, надо куда-то идти. Я делаю шаг вперёд. В ногах больше нет слабости, меня не тошнит. А главное, мне спокойно. Боли больше нет.

Я закрыла глаза и улыбнулась сама себе.

– Алиса.

Кто это? Открываю глаза. Передо мной стоит он, Марк. Он улыбается и протягивает руки.

– Вот мы и вместе, – шепчу я и иду к нему навстречу.

Он ждёт меня. Я ускорила шаг. Какая мягкая трава, как приятно ступать по ней… Марк? Почему ты не становишься ближе? Я ведь иду к тебе.

Он всё так же улыбается.

– Иди ко мне, любимая…

Улыбнувшись ему, ускоряю шаг. Почему Марк отдаляется?

– Куда ты?! Стой!

Я бегу изо всех сил, а он всё дальше и дальше. Он уплывает от меня, растворяясь в тумане, как призрак.

– Не уходи!! Марк! Не оставляй меня! Я здесь ради тебя!

Но он исчезает…

4 глава

– Приходит в себя. Хорошо.

– Слава богу.

– Мы просто вовремя успели.

– Да. Спасибо вам.

– Не за что. Ей нужно пару дней полежать. Есть только жидкое, каши, бульоны…

– Я понимаю.

– Вот это пусть попьёт. Поможет поскорее восстановиться. Капельницу поменять сможете?

– Да, думаю.

– Через два часа тогда смените. А, извините… вы знаете, что случилось? Ну, что она решила…

– Да, её жених погиб.

– Соболезную, какой ужас… А что произошло?

– Авиакатастрофа.

– Кошмар… Бедная девочка. Найдите ей хорошего психотерапевта. Пускай препараты подберёт. Она не справится сама с таким горем.

– Она сильная. Она сможет.

– Пока она нашла вот какой способ решить проблему, видите? Следите за ней. По своему опыту знаю, она может повторить попытку.

– Спасибо, я от неё не отойду.

– Если что, звоните. Всего доброго.

– И вам.

Я приоткрыла глаза и окинула взглядом комнату. Я в спальне. Откуда-то появился Серхио. Я молчала, не могла говорить. Зачем меня забрали оттуда? Там был он… Серхио сел на корточки около кровати. Он погладил мою проткнутую иглой капельницы руку. Я закрыла глаза. Нет сил даже на вздох.

– Зачем? – тихо спросил он.

Я не ответила, даже не открыла глаза.

– Зачем ты сделала это? Тебя еле откачали, понимаешь? Если бы я немножко задержался… – он вздохнул и опустил голову.

Почему Серхио тратит на меня время? Ему надо бизнес расширять, деньги зарабатывать, с девушками гулять. Он ведь такой шикарный, притягательный. Красавчик. Он может позволить себе любую супермодель. А сам сидит около меня, как нянька.

– Его не вернёшь, – прошептал Серхио. – Отпусти его. И не делай так больше никогда. Оно того не стоит.

– Стоит, – еле слышно ответила я.

– Я сказал, нет, – он явно хотел звучать убедительно, но сказал это мягко. – Я не позволю тебе делать глупости.

– Почему?

– Потому что. Поспи. Я тоже посплю немного, – он встал на ноги. – Хотя бы сейчас я могу быть уверен, что ты ничего с собой не сделаешь.

Я вяло улыбнулась. Серхио прав, как никогда. Я не в состоянии даже повернуться на бок. Я вообще не чувствую тела.

Я хотела спросить, как… он умер. Но боюсь, что буду произносить эти слова как раз до утра. Надо пожалеть Серхио. Он не отходит от меня вторые сутки. Хоть я и не просила его опекать меня. Я надеялась закончить всё быстро. Закрыла глаза. Ну вот опять. Как только я закрываю их, передо мной появляется он. Мой Марк. И как всегда улыбается. Надо поспать. Я должна достаточно окрепнуть для того, чтобы нарушить запреты Серхио. Сейчас я не могу даже пошевелиться. Неудивительно, что заснула я быстро.

Как сказал Серхио, я проспала сутки. Пока ещё я не могла подняться без его помощи, не то что ходить. Серхио решил за меня проблемы с работой. Не знаю, с кем он там говорил, но по его словам, мне предоставили длительный больничный. Такого не бывает. Я же зам. редактора, и только получила эту должность. Боже… Марк ведь никогда не поздравит меня. Но имеет ли это теперь значение?

Серхио кормил меня какой-то дрянью, которую он называл кашей. Чистокровный вампир, который в жизни не готовил человеческой пищи, сварил мне кашу. Есть это невозможно. А ему всё равно. Садист. И ещё обижается. В отличие от Марка, Серхио совсем не ест ничего человеческого, разве что в особенных случаях. Потому этот гад и не знает, что настолько пересоленную кашу при всём желании съесть невозможно. Когда же я попросила его не солить, он оскорбился. Что ж, в его стиле. Но, наверно, стоило бы оценить его старания и заботу. Я медленно шла на поправку. Сил уже хватало на то, чтобы добрести до туалета, не унижаясь и не прося Серхио проводить.

Всё это время Серхио жил у меня. Отлучался он только тогда, когда я засыпала, ведь вампирам нужна своя пища. В отличие от меня, его не накормишь солёной кашей, он уходил на охоту за кровью. Понятия не имею, где он её брал. Да и проблемы бизнеса никто не отменял. Я не знаю, сколько дней прошло с моей неудачной попытки самоубийства, наверное, дня четыре. Я просто ела и спала, спала и ела. Как-то я случайно услышала разговор Серхио, по-видимому, с Софи или Эмилем.

– Плохо, как же ещё?.. Она пыталась отравиться… Да, причём второй раз уже…

Врёшь. Первый раз я случайно отравилась.

– Нет, она сейчас спит.

Как бы ни так. Я лежу и подслушиваю твою занимательную беседу.

– Она очень слаба ещё … Я не говорил ей… Труп не нашли?

Труп? Они про Марка?

– А заказчика?.. Чёрт…

Всё плохо. Тела нет и нет убийцы. Убив Марка, эта сволочь убила и меня. Кто же мог это сделать? А главное, как? Убить Марка практически невозможно.

– Этого ещё не хватало…

Что там? Что ещё должно случиться и добить меня?

– Вот сука. Не подпускайте её на километр. Я сам с этой швалью пообщаюсь… Нет, Алисе сейчас не до этого… Согласен… Кстати, я кашу научился варить.

Болтун. Эту дрянь кашей назвать нельзя.

– Как Софи?.. Понятно. А Саша?.. И не надо говорить пока… Конечно, понимает, рожи попроще надо делать!.. Сам не ори! Мозгами надо думать!

Ну вот… перешёл на итальянский, и пойми его теперь. Молодец, поссорился с Эмилем. Я медленно встала и вышла в коридор. Серхио стоял у двери, похоже, собирался уходить.

– Куда ты? – спросила я, опираясь на косяк. Ровно стоять было ещё очень тяжело.

– Спи, мне надо поесть, – покосившись, ответил он.

– Послушай… – я шагнула в его сторону.

– Не подходи, – рыкнул он. Это был такой странный, жуткий звук, что я попятилась. Кто-то услышит его сегодня в первый и последний раз. Серхио начал чаще дышать.

– Что с тобой? – я забылась и снова шагнула к нему.

Он шарахнулся от меня, как от прокажённой, и оскалился. Я впервые за долгое время испугалась вампира. Он стоял, слегка согнувшись, и смотрел на меня как на долгожданный ужин. Его глаза вспыхнули и приобрели тёмно-бардовый оттенок.

– Серхио, – осторожно начала я. – Это я, Алиса. Я несъедобная.

Он с силой сжал кулаки и опустил голову.

– Уйди. Я не Марк, – членораздельно прорычал он. – Я слишком долго не ел, чтобы быть рядом с тобой. Уйди.

Я протянула к нему руку.

– Уйди, я сказал! – не своим голосом рявкнул он.

Я забежала в спальню и, захлопнув дверь, прижалась к ней. Сердце колотилось, как заведённое. Наверняка, Серхио слышал это. В голове вдруг проскочила шальная мысль – может, стоило спровоцировать его? Нет. Серхио бы потом чувствовал себя виноватым. Не стоит решать свою проблему за счёт других.

Дверь в коридоре хлопнула. Охотник ушёл на охоту. От него невозможно убежать. С ним невозможно договориться. Его невозможно заметить. Профессионал. Если бы тогда в Сибири я встретилась не с Марком, а с Серхио, то сейчас не стояла бы тут, подпирая дверь своим слабым телом. От Серхио не спасёт и стена, если он решит вдруг покушать мной. Он сдержался, а мог этого не делать. Наверное, для него моя кровь сейчас, как торт для сладкоежки на диете. Как вообще можно пить эту гадость? Нет, моя кровь, конечно, не плохая, наверно, но как можно это пить? Фу… Мне не понять.

Я осторожно высунулась в коридор. Серхио не было. Наверное, уже жрёт кого-то. Меня передёрнуло. Неужели я так спокойно говорю об этом? А это что такое на диване? Хм, Серхио оставил у меня ноутбук. Взял бы с собой на охоту. Треснул бы по башке жертву из подворотни. Конечно, это некрасиво, трогать чужие вещи, но что мне терять? Я села на диван и открыла ноутбук. Без пароля. Прекрасно. Одно непрочитанное сообщение в мессенджере. Что тут у нас? Читать чужие письма не хорошо, но… Это про Марка. Боже, он летел в Петербург, значит, ко мне. Тот самый самолёт из новостей… Марк погиб из-за меня. Если бы меня не было, он бы не сел на этот самолёт и был бы сейчас жив. Самолёт взорвали. Серхио и Софи говорили, что это убийство и что-то про заказчика, значит, целью был именно Марк. А остальные… Из-за меня пострадало столько людей. Пусть я не убивала их своими руками, но я – причина их гибели. Каждую ночь я буду видеть их. Они спросят меня «Почему? За что?» А я не могу ответить. Чьи-то дети не дождутся родителей. Чьи-то родители никогда не обнимут своих детей. Они сейчас плачут. И всё из-за меня. Я – та бабочка, взмах крыльев которой вызвал ураган смерти. Я уничтожила жизнь моего любимого и всех этих людей… Серхио, Софи и все остальные всегда будут винить меня в их смерти. Возможно, на словах они и будут отрицать это, но в душе… И они правы. Если бы не я, все были бы живы. Если бы я никогда не встретила Марка, если бы я не стала частью его жизни, он бы дышал. Смеялся. Жил. Что ж, всё так. А я не смогу жить, осознавая всё это…

Как сложно снова решиться на это. Убейте меня. Я не хочу без него жить и с грузом вины. Я и так уже мертва – пустая оболочка, которая по инерции продолжает функционировать. Я уже стояла на краю, и Серхио вытащил меня из бездны. Но теперь его нет рядом, и она снова зовёт меня, обещая покой.

Так зачем продлевать моё ненужное существование? Кому я нужна? Родителям? Уверена, они переживут. У них давно своя жизнь, свои заботы. Друзьям? Поплачут и забудут. Я доставлю им куда больше боли своим траурным видом, своими пустыми глазами, в которых отражается только пустота.

Я любила только тебя, я жила только с тобой, так зачем существовать как растение? Наши мечты, наши планы – всё обратилось в прах. Говорят, время лечит. Ложь. Время только затягивает рану коркой, под которой продолжает гноиться боль. Я не хочу такого исцеления. Я хочу быть с тобой. И если единственный способ – это шагнуть за грань. Прости меня за всё, что я сделала. И жди меня там, за чертой. Я готова. Я уже иду.

Встаю с дивана босыми ногами на пол и выплываю в коридор. На улице холодно, там метель. Наверное, это к лучшему. Мой хладный труп занесёт снегом, прохожие не будут пугаться и шарахаться. Открываю дверь. Руки трясутся, как у пьяницы. Через несколько минут мне станет всё равно. Был человек, и нету. Выхожу в подъезд. Холод мгновенно напоминает о том, что я босиком и в тонкой сорочке. А что подумают люди, когда увидят меня в таком виде на снегу? Какая разница… Мёртвым неважно. Ледяные бетонные ступеньки обжигают голые ступни. Какая тварь набросала окурков? Тётя Валя каждую неделю подметает. Тётя Валя старенькая, её надо беречь. Жаль, я уже не смогу заступиться за неё. Я больше ни за кого не смогу заступиться.

Последний лестничный пролёт. Что я чувствую? А я что-то чувствую? Разве? Ничего… Я пуста. Нет больше сил. Дверь на крышу, вот она. Я на секунду останавливаюсь. Всего шаг – и я на крыше. Ещё шаг – и я перейду черту. Страшно? Нет, не страшно. Всё равно. Ну, вот опять слёзы… Слезомойка, когда ты уже перестанешь плакать? Горбатого могила исправит. Хех… А не смешно. В яблочко.

Толкаю ржавую железную дверь наружу. В подъезд ворвался поток ледяного ветра, я поёжилась и выглянула наружу. Лунный свет… Такой чистый, красивый. Нагнулась, чтобы пройти в эту дверь. Хоббиты, видимо, строили под себя. Респект им за то, что замок не повесили.

А наша крыша, оказывается, красивая. Особенно, заметённая снегом. Почему я раньше не приходила сюда? Здесь так тихо, спокойно. Здесь царит атмосфера романтики и свободы. Сейчас я обрету свою свободу… А как мерцает при лунном свете снег. Боже, как красиво! Мне будет не хватать этой красоты. Я больше никогда не увижу, как мерцает снег… Что я несу? Мне будет всё равно. Делаю шаг, и нога проваливается по щиколотку в снег. Больно? Нет, щиплет немного. Переживу. Хех… ненадолго.

Вот я уже на середине крыши. Ветер едва ощутимо колышет мои спутанные волосы. Как я люблю игру ветра в волосах… Любила. Нет, пока ещё люблю. Я пока жива… пока. Интересно, мне будет больно? Какая разница, это ведь всего лишь миг. А потом наступит вечность рядом с ним, с моим Марком. Надеюсь, я всё же не попаду в ад. Вроде бы ничего плохого не сделала, за что меня можно было бы туда. Конечно, не мне решать, но всё же… Так в рай же не берут самоубийц. А Марк? Он убивал людей. Где теперь он? Буду надеяться на лучшее. В любом случае, я найду его там. На любом круге ада я найду его. Я буду драться с самим дьяволом, если понадобится.

Небо… Какое чистое, как сияют звёзды… Когда последний раз я видела столько звёзд на небе? Не помню. Мы люди, пока живём, так редко думаем о всяких мелочах. А потом и думать становится уже некогда. Красиво, величественно, божественно…

Марк, за что ты так со мной? Как ты мог бросить меня одну? Ты уже второй раз бросаешь меня! Разве мне не обидно, твою мать?! Может быть, ты сейчас смотришь на меня и слышишь. Жди меня, любимый. Я не заставлю ждать долго.

Ноги немеют, холодно. Поднимаюсь на парапет и встаю на край. Красиво… ночной город дышит, живёт, горит миллионами огней. Жизнь кипит, она продолжается. Кто-то сейчас в клубе, наверное… слышала, сегодня в «Лиге» диджей Вольф. Я бы сходила… А там, в том окне… чьё оно? Кто этот человек? Кем работает? Как выглядит? Человек ли вообще?

– Чёртовы вампиры… Кто вас звал в мою жизнь?! Я не звала!

Я не хотела любить Марка! Я не хотела, чтобы он умирал! Бездна… На секунду страх всё же дал о себе знать. Но зачем мне жить? Работать? Зачем? Рожать детей? Зачем? Какой вообще смысл во всей этой куриной беготне? Я не смогу никого полюбить так, как люблю тебя, Марк…

Слёзы хлынули на лицо, обжигая кожу, словно я плакала серной кислотой. Задыхаюсь от холода, грудь не дышит, лишь болезненно дёргается. Я замерзаю. Пора кончать с этим. Закрываю глаза, раскидываю руки. Всегда мечтала летать, как птица. Сейчас я полечу. Нужно только сделать шаг, один шаг в бесконечность, навстречу ему…

– Не надо, милая…

Мерещится… Я уже сошла с ума от горя. Не стоит обременять государство тратами на содержание очередной никчёмной сумасшедшей жизни. Хватит болтать, пора…

– Алиса, пожалуйста…

Ну вот опять… Да что же это?! Я в голос засмеялась. Алиса чокнулась. Неудивительно.

– Алиса, солнышко, послушай меня… не прыгай.

Неет, я не брежу. Здесь кто-то есть… Аккуратно, чтобы не упасть преждевременно, оборачиваюсь назад. В нескольких метрах от меня стоит растерянный, перепуганный Серхио. Я никогда не видела его там несчастным и напуганным.

Он сделал осторожный шаг в мою сторону и протянул руку.

– Алиса, не надо…

– А что надо, Серхио? – обречённо проговорила я. Вечные вопросы о смысле жизни…

– Ты должна жить, ты нужна здесь…

– Да кому я нужна?

– Как это? Ты нужна родным, друзьям, ты нужна Саше…

– Саша маленькая, а я не её мать. Переживёт.

– Алиса, я не переживу… – Серхио смотрел на меня так, как ещё никогда раньше.

Зачем он говорит мне всё это?

– Пожалуйста, позволь мне помочь тебе…

– Я не смогу…

Слёзы снова покатились из глаз. Вот они падают на снег, прожигая его до самой крыши. Серхио сделал ещё шаг в мою сторону.

– Я помогу, только позволь… Не нужно умирать.

– А ради чего жить?

– Не лишай себя возможности узнать это. Ты ведь умная девочка, сильная. Ты справишься…

– Я не смогу… нет сил…

– Я буду с тобой. Я не брошу тебя, милая, – он протянул ко мне руки. – Вместе мы справимся.

– Я не хочу жить без него…

– А я не хочу жить без тебя… – прошептал он.

Как это? Что это значит? Серхио, ты лжец. Я не верю.

– Прости меня… – прошептала я и, обернувшись, шагнула вниз…

Я лечу? Нет. Что это? Я почти ничего не чувствую, ноги, похоже, отморозила… Как тесно, дышать нечем… Открываю глаза. Что? Серхио… Мы стоим на краю. Его лицо скрыто в моих волосах. Я ощущаю на шее его тёплое дыхание. Он крепко сжимает меня в объятиях. Зачем ты не дал мне упасть? Как ты мог продлить мои мучения, Серхио?

– Зачем? – шепчу я, проваливаясь в темноту.

– Я же люблю тебя… – доносится ответ.

5 глава

– Алиса, просыпайся. Просыпайся.

Кто здесь? Я всё ещё живая. Снова Серхио успел вовремя. Точнее не вовремя. Я бы уже могла быть с Марком.

– Алиса! Ну не спи! Я же приехала к тебе!

Знакомый тоненький голосок. Неужели? Открываю глаза. Саша?

– Ну, наконец-то! – Саша крепко обняла меня.

Кажется, силой она пошла в папу – я сейчас задохнусь. Вот и решение проблемы самоубийства. Вдруг в спальню влетела Софи.

– Саша, Саша, ты задушишь Алису!

Саша, смеясь, отцепилась. Я закашлялась. Ну вот, видно, не судьба мне пока умереть.

– Как ты, дорогая? – Софи присела на край кровати.

– Никак, – вяло улыбнулась я.

– Серхио на тебя жалуется. Говорит, плохо себя ведёшь.

Софи в своём репертуаре. Кстати о Серхио. Он сказал, что любит меня? Или к тому моменту меня одолели глюки?

– Саша, пойди найди дядю Серхио и позови его сюда, пожалуйста, – попросила Софи.

– Давай ты пойдёшь, а я покараулю Алису, – улыбнулась она.

Моё солнышко. У неё папина улыбка.

– Нет, мне нужно поругать Алису. Давай, иди.

Саша надулась и вышла, а я вздохнула в предвкушении нотаций.

– Алиса, – Софи крепко взяла меня за руку. – Ты хоть понимаешь, что делаешь? Серхио даже не может нормально поесть, боится оставить тебя одну.

Я молча отвернулась. Понеслась…

– Нет, не отворачивайся! – неожиданно жёстким голосом сказала она. – Ты не имеешь права так с нами поступать! Ты что думала, наглоталась таблеток, прыгнула с крыши, и всё? А мы? Ты о нас подумала? Ты подумала о родителях, о друзьях, о Саше? Мало нам Марка, давай ещё и ты…

Софи отвернулась, кажется, она заплакала. Я приподнялась и, опершись на руку, погладила Софи по плечу.

– Софи, прости.

– Прости? – её глаза блеснули яростью. – Просто прости?! Ты хоть знаешь, как Саша любит тебя?! Она спит и видит, когда ты станешь её мамой. А что я ей скажу, если ты умрёшь? Прости, солнышко, но раз папа умер, то мама, плюнув на тебя и всех нас, пошла за ним, да?

– Зачем ты так… – я, нахмурившись, снова отвернулась.

Наверняка, Софи нарочно так сказала. Саша – недолюбленный ребёнок, чья мать положила на неё болт, а отец подался в отшельники решать свои психологические проблемы. Она увидела во мне ту, кем я не являюсь, – маму. Но мы так мало знакомы. Уверена, через полгода–год Саша бы меня забыла. Она ещё маленькая, а в таком возрасте потери редко наносят тяжёлые раны.

– А как? – уставилась она на меня.

– Я просто хочу быть там, где он…

– Его нет нигде, Алиса. Труп не нашли. От самолёта вообще мало что осталось.

– Как это случилось? – перебила я. Сейчас я, наконец, получу свои ответы.

Софи нахмурилась и отвела взгляд. Я поняла, что зацепила очень тонкую нить. Тем не менее, Софи удержалась от слёз.

– Марк полетел к тебе. Он хотел сказать… это теперь неважно. Самолёт взорвали. Кто-то знал, что он полетит этим рейсом. Ты, наверное, волновалась, почему мы несколько дней не выходили на связь, но на это были причины, поверь.

– Кто мог желать его смерти?

– Серхио занимается этим вопросом. Кстати, ты вывела его из себя. Такую няньку не каждый человек себе может позволить. И вообще, ты должна ценить то, что он делает.

– Я ценю, – честно ответила я.

– Не заметно. Он три раза вытащил тебя с того света.

– Я не просила…

– Не начинай! – процедила она, одарив меня раздражённым взглядом. – Между прочим, в Совете о тебе уже наслышаны. Знаешь, какие там сейчас споры идут? Тебя положено уничтожить, но учитывая твой поступок тогда на заводе, некоторые против. А Серхио лично поручился за тебя перед Старейшинами. Теперь, если ты что-то учудишь, то накажут его.

– То есть как? – я не хочу, чтобы теперь и Серхио пострадал из-за меня.

– Я не знаю. В лучшем случае выгонят с позором. А в худшем сама догадайся.

Я промолчала. Зачем я ему нужна? Серхио может выбрать любую девушку. В мире миллионы женщин гораздо красивее, умнее, лучше меня. Ему нужна шикарная, сильная вампирша. А что я? Полуживая, слабая, неуравновешенная девка, которая любит покойника. Боже, это же я о Марке… Боже. Но факт есть факт. Мне до Серхио, как до другой галактики. Я не заслужила его.

– Привет, – Серхио остановился в дверях.

Вспомнишь – всплывёт, как говорится. Зря я так подумала о Серхио. Какая же я всё-таки сволочь…

– Привет, – улыбнулась я.

– Ладно, пообщайтесь, пойду тебе чего-нибудь приготовлю, – Софи поднялась с кровати и показала пальцем на Серхио. – То, что сварил этот повар, Саша сказала, есть невозможно.

Я улыбнулась, вспомнив пересоленную кашу. Серхио же поморщился.

– Уж как смог, не шеф-повар.

Софи хихикнула и вышла из комнаты. Серхио медленно приблизился к кровати и обеими руками опёрся на изножье.

– Как самочувствие?

– Горло начинает болеть, – слабо улыбнулась я. – Наверно, простыла.

– Да неужели, – хмыкнул он. – Если ты так хотела погулять по крыше, сказала бы мне, погуляли бы вместе. Только одеваться надо всё-таки по погоде.

– Иди сюда, – я протянула к нему руки.

Он подозрительно прищурился.

– Не понял. Что это с тобой?

– Хочу обнять друга. Нельзя?

– Почему?.. Можно, – он подошёл ко мне с таким выражением, будто узнал о себе что-то шокирующе новое.

Я крепко, насколько смогли мои обессиленные руки, прижала его к себе. В ответ он тоже обнял меня. Нежно и осторожно, будто боялся причинить ещё больше боли. Сейчас Серхио не казался мне злым и противным. Он стал для меня очень близким. Не так, как Марк, иначе. Скорее как брат или друг. Если бы я не любила Марка, тогда безусловно… Нет же, если бы я не любила Марка, мы с Серхио бы даже не познакомились.

– Обещай мне, что больше не будешь так, – тихо сказал он, и я почувствовала, как он коснулся носом моей шеи. Я улыбнулась. – Смерть – не выход. Никогда не выход.

Он слегка отстранился от меня и, на миг задержав взгляд на моих губах, скользнул пальцем по щеке.

– Ты думала, что ты одна с этой болью. Но это не так. Я могу представить, как тяжело тебе было, поверь. Я знаю, что никакие слова сейчас не залечат твою рану. Она кровоточит, и будет болеть ещё долго. Но послушай меня, пожалуйста. Когда ты стояла там, на крыше, я видел перед собой не просто девушку, потерявшую любимого. Я видел человека с огромным сердцем, способным любить так сильно, что эта любовь заполнила всю его жизнь. В этом мире столько дерьма. Потерять тебя было бы слишком большой потерей для него.

Эти неожиданно тёплые и искренние слова задели меня. Разве я заслуживаю их?

– Но ведь он летел ко мне. Не будь меня, Марк был бы жив, и все эти люди тоже.

– Ты не права, – тон Серхио не давал и шанса возразить. – Разве Марк хотел бы, чтобы ты винила себя? Разве ты можешь управлять чужими поступками или предвидеть будущее? Нет. Марк любил тебя за твою улыбку, за твою доброту, за то, как ты смотришь на мир. За всё то, что делает тебя – тобой. И отнимая у себя жизнь, ты не воздаёшь справедливость. Ты лишаешь мир того человека, которого он так сильно любил. И которого любят… другие люди.

Я промолчала. Серхио накрыл мою ладонь, слегка сжав её.

– Я не прошу тебя забыть его. Не прошу перестать плакать или скрывать боль. Я только прошу тебя дать себе шанс. Шанс однажды проснуться и не почувствовать этой боли. Человек так устроен, что не может бесконечно страдать. И пусть сейчас это прозвучит цинично и жестоко, но ты это переживёшь.

Он запнулся, будто подбирал следующие слова особенно тщательно.

– Слушай, я не знаю, каково это – терять человека, который был для тебя всем. Но я знаю, каково смотреть на дорогого человека и видеть, как он медленно угасает, мучает себя и не хочет жить. И если ты с первого раза не поняла, я повторю – ты не одна. Мы все рядом с тобой. Нам не наплевать. Я с тобой. Если ты позволишь…

Слезинка обожгла кожу, я вцепилась в Серхио так, словно боялась, что всё это, все его слова мне лишь привиделись. Что сейчас я моргну – и он развеется, как дым на ветру. Я широко улыбалась, ощущая во рту вкус соли от слёз. Боже, какая я идиотка. Боль захлестнула меня волной и едва не унесла за собой в бездну. Чем я только думала? Я не думала. Я хотела покончить с этим, одним махом перечеркнув всё прошлое и лишив себя даже шанса на будущее. Марк бы не хотел, чтобы я сдавалась. Наверное, я сделала ему очень больно этими своими выходками. Однажды я вновь встречу его и попрошу прощения, но это будет не скоро. Теперь не скоро.

– Обещаю больше ничего с собой не делать, – сбивчиво прошептала я.

Я почувствовала, как Серхио усмехнулся.

– Это сильно облегчает мне жизнь.

Пару дней я лежала с температурой. Софи пичкала меня лекарствами, а Серхио язвил и издевался. Но я на него не злилась. Теперь меня это больше забавляло. Серхио же, привыкший получать от меня словесный отпор, начинал язвить ещё больше. Я реагировала не так, как он хотел. Чем больше он злился, тем больше я улыбалась. Кажется, только Саша получала удовольствие от процесса моего лечения. Она заявила нам, что, когда вырастет, станет доктором. Марк бы это не одобрил, учитывая его опыт. Саша и сама может сто раз передумать. Сегодня она хочет быть доктором, завтра балериной, послезавтра соберётся в президенты. У малышки вся жизнь впереди. У меня вроде как тоже. Если справлюсь. Но пока я не чувствую в себе сил. Перегорела спичка, погасла.

Через три дня Софи и Саша вернулись во Францию. Больше всего я боялась, что со смертью Марка пропадёт та нить, что связывала меня с семьёй Ринаров. Я боялась, что наше общение постепенно просто сойдёт на «нет». А я не хочу этого, я не хочу потерять то, что подсознательно искала всю жизнь, отрицая и насмехаясь над этим. Я никогда не думала, что полюблю героя сказок и всю его семью. Я не думала, что вампиры вообще существуют. Вот прошёл мимо тебя человек, и что? У тебя же в мыслях не возникнет, что он и не человек вовсе. Как сказал когда-то Марк «на лбу же не написано». Все мои знания о вампирах сводились к легендам и кино. Жестокие, беспощадные, свирепые монстры, сгорающие на свету и шипящие от чеснока и распятья. В реальности всё оказалось иначе.

Я знала лишь парочку энергетических вампиров, периодически лишающих меня хорошего настроения, но не более. Легендарный граф Дракула ведь и то, просто легенда. Этот правитель часто был жесток, но справедлив, ведь вообще-то «Дракула» означает «Дракон». Для нас же это самый популярный в мире вампир. Провинившихся он карал страшной смертью, сдирал кожу, сажал на кол. Не хочу говорить, как он поступал с неверными мужьям жёнами. Тёмные времена. Кто-то говорил, что граф принимал ванны из крови, с годами же вообще начали считать, что он её пил. Вот так сия занимательная персона и обрастала всё новыми невероятными качествами.

Прошлым летом передо мной предстал самый настоящий вампир. Он не боялся света, ел Надин суп с чесноком, от икон и распятий не шарахался. Вот и верь после этого легендам. Я уже привыкла к обществу зубастых, для меня они такие же люди, только другой национальности. Вряд ли бы я полюбила Марка, будь у него крылья вместо рук и хобот вместо носа. А так… обычный человек, чуть посильнее, побыстрее, на особой диете. Две трети населения Земли сидит на строгих исключающих диетах, так почему Марк не может? Точнее не мог. Я стала вдовой, ещё не успев выйти замуж. А я уже выбирала платье… Марк предложил ресторан, я начала смотреть фотографов. Теперь это всё не нужно. Завтра я снова пойду по магазинам искать платье. Но на сей раз не белое, а чёрное. Я не попадаю на похороны, они уже завтра. Потому Софи так поспешно улетела. Да и смысл мне лететь туда? Хоронят пустой гроб, ведь тело до сих пор не нашли. Что там можно найти, если самолёт взорвался и упал с такой высоты? В новостях говорили, что, даже ударившись о землю, самолёт ещё долго горел. Марк… Я не забуду тебя, любимый. Опять разревелась, дура. А Марк говорил, что я – сокровище.

Всё, хватит рыдать. Серхио прав, я должна жить дальше. Меня только что повысили, мне ещё совсем мало лет, и я найду новый смысл жизни. Наверно, Марк был бы рад, если бы его дочка жила у меня. Пусть мне рано становиться мамой и я не знаю, как это, но я люблю Сашу и постараюсь дать ей то, чего она так отчаянно хочет – чтобы её любили. Уверена, мы станем друзьями. К удочерению я не готова, но опекунство бы оформила без проблем. Боюсь только, с этим как раз и может возникнуть проблема. В Совете и так заинтересованы моей персоной. Не думаю, что Старейшины так просто позволят человеку воспитывать маленькую вампиршу. Это будет скандал. Что ни говори, а большинство вампиров всё же категорически против тесных контактов с людьми. Боюсь, что мне или сразу откажут, или поставят условие самой стать вампиром, а может, и вообще убьют к чертям собачьим. И даже Серхио с Эмилем не смогут ничего сделать. Да… перспективы у меня одна краше другой. Сейчас неподходящее время, но об опеке нужно думать скорее, мало ли что. Фактически, Саша теперь сирота. Станут ли Софи и Эмиль брать формальную опеку над ней? Они пара, могут родить своих детей, а я одна. О новых отношениях даже думать не могу, так что смогу всё время посвящать Саше. Но, как любила говорить несравненная Скарлетт О`Хара, я подумаю об этом завтра.

Завтра, точнее уже сегодня, как и все дни со смерти Марка, наступало очень медленно. Дни не тянулись, они ползли. Зима никак не хотела сдавать позиции, и это в апреле. Но сегодня метели уже не было, а за окном я наблюдала капель и прохожих, аккуратно перешагивающих вмиг образовавшиеся лужи. Колечко, подаренное Марком, я положила в шкатулку. Продать рука не поднялась.

Пора, наконец, привести себя в порядок. На десять утра я записалась в салон на всё сразу: стрижку, покраску, маникюр, педикюр, к косметологу и на визаж. Потом надо купить платье. Сегодня хоронят Марка. Наверное, на кладбище сейчас полно народу. Его многие знали. Я вспомнила, как мы шли с ним по улицам Озерска-12, он тогда едва сдерживался, чтобы не поубивать весь город. А недавно мы гуляли по Питеру, нам было хорошо, мы были счастливы. Мы никогда не сможем это повторить. Кто бы знал…

Закончив салонные процедуры, я, посвежевшая и преображённая, отправилась на поиски траура. Я накупила достаточно много черных вещей, не всё же время ходить в одном платье, а чёрный спортивный костюм для дома самое то. Выйдя из очередного магазина, я обнаружила, что уже стемнело. На часах было около восьми вечера. Хорошо хоть мне на метро не надо, благо, Серхио забрал мою машину из ремонта. И опять же, сказал поменять амортизаторы. Какие у этих вампиров всё-таки чувствительные задницы.

По дороге домой я думала о том, стоит ли мне теперь становиться одной из них. Я уже была почти согласна, ведь тогда нам с Марком было бы намного проще жить вместе. А теперь? Ради чего продлевать своё существование? Мне вполне хватит человеческих лет для того, чтобы вырастить Сашу до юношеского возраста. Я уж не думаю о личной жизни. Теперь на этом крест. Моя личная жизнь погибла в авиакатастрофе.

Размышления о грядущем целибате прервал звонок мобильника.

– Да, – ответила я.

Серхио.

– Привет, красавица. Как день прошёл?

– Кто тебе сказал, что я снова красавица? – лукаво улыбнулась я. – Я и вправду полдня провела в салоне.

– Ты всегда хорошо выглядишь. Помогло расслабиться?

– Да, чувствую себя лучше.

– Нам надо встретиться. А раз ты снова в форме, предлагаю ресторан на твой выбор.

– С удовольствием. Заедешь за мной часика через два?

– Конечно. До вечера, – ответил он и сбросил звонок.

Серхио отличался пунктуальностью. Вот что делает с людьми бизнес. Точность – вежливость королей. Внешне Серхио был, как всегда, безупречен. Так классика идёт далеко не всем мужчинам. Но однозначно преображает каждого. Он стоял в дверях, опершись рукой на косяк и, осмотрев меня с ног до головы, заявил:

– Зачёт. Поехали.

– Ах ты, нахал! – засмеялась я.

Что ни говори, а этот засранец умеет поднять настроение. Мы отправились в один из лучших ресторанов города.

Ненавязчивая музыка, приглушённый свет, мягкие кресла. Серхио выбрал столик за перегородкой, чтобы никто не мог нас видеть.

– Ну и к чему такая конспирация? – поинтересовалась я, просматривая меню.

– Тут спокойнее, – невозмутимо ответил он и подозвал официанта. – Бутылку красного полусладкого вина на ваш выбор и какой-нибудь салат из морепродуктов. Это всё.

Официант ушёл, а я, онемев, таращилась на наглого вампира.

– Вот скажи, ты вообще не заморачиваешься вопросами уважения чужого мнения? Да?

Он усмехнулся.

– Вот ты загнула. Тебе только лекции читать.

– Серхио, я вообще-то серьёзно, – я продолжала отстаивать свои права. – Ты не ешь, но выбираешь за меня. А может, я не люблю красное вино и морепродукты?

– Ты не любишь? – он удивлённо приподнял бровь.

– Люблю, на твоё счастье, – проворчала я. – Но давай в следующий раз я всё-таки выберу сама.

– Я не кормить тебя сюда привёз, а поговорить, – отрезал он.

Я оскорбилась окончательно и, подперев рукой голову, сказала:

– Мои уши в твоём распоряжении.

– Не язви…

– Не указывай.

– Как Марк тебя терпел?

– Стиснув зубы. Во всех смыслах, кстати.

– Ладно. У нас проблема.

– Куда ещё больше? – я скорчила жалобную гримасу и откинулась на спинку стула.

– Иден объявилась. Знаешь, кто такая?

– Бывшая пассия Марка и, по совместительству, непутёвая мамаша Саши.

– Именно.

– И что эта проститень хочет?

– Забрать Сашу к себе.

– Как это? – я не поверила своим ушам.

В этот момент нам принесли заказ. Мы оба напряжённо ждали ухода официанта. Наконец, он ушёл, а я не сдержалась.

– Говори уже.

– Она имеет право, она – мать…

– Да какая она, на хрен, мать? – сорвалась я.

– Тише, – рыкнул Серхио. – Я согласен с тобой. Только по закону, по любому закону, и человеческому и нашему, она имеет право. Официально она не давала отказ от ребёнка.

– Ага. Она просто её бросила. Любой суд вынесет решение против неё…

– Марка нет, Алиса. В чью пользу выносить решение, кроме матери? Теперь у неё преимущественное право опеки.

– А Софи?

– Она лишь тётка, и то не близкая. Софи – кузина Марка, а не родная сестра.

– Этого я не знала, – вздохнула я и сделала несколько глотков вина. Серхио последовал моему примеру.

– Хорошее вино, надо его запомнить, – и он взял в руки бутылку и начал изучать этикетку.

– Серхио, не отвлекайся. Что мне-то теперь делать?

– А при чём тут ты? – безучастно спросил он.

– Как это? – я опешила. – Я вообще-то думала оформить опеку. Саша хотела жить со мной.

– Мало ли, кто чего хочет, – он сказал так, словно это ничего не значило.

Внутри меня всё опустилось. Я жутко разволновалась, сердце бешено заколотилось, душа металась по всему телу в поисках выхода. Нет, так нельзя. Хорошо, мои шансы, правда, малы, но я не могу допустить, чтобы Иден забрала Сашу. Кто угодно, но не она. С чего бы вдруг в ней проснулись материнские чувства?

– Тихо, тихо, успокойся, – Серхио явно заметил моё сердцебиение. – Подумай сама, как ты будешь воспитывать вампира? Ты же толком ничего о нас не знаешь. Ты представляешь, сколько ограничений у нас в человеческом обществе?

– Я думала, вам никто не говорит, когда и сколько есть…

– Я не об этом, – в сотый раз перебил он. – Есть правила, которые необходимо соблюдать для того, чтобы вы не знали о нас, и по возможности, реже контактировали.

– Я выучу эти правила. Мне по работе законов с головой хватает. И все их также нельзя нарушать.

– Это тебе не вторжение в частную жизнь с наказанием в виде штрафа. За нарушение наших законов для тебя наказанием будет смерть.

– Значит, я не буду нарушать, – пробурчала я.

– Всё равно Старейшины не пойдут на это. Я-то знаю, – Серхио чиркнул зажигалкой и закурил.

– Я думала, вампиры не курят, – удивилась я, глядя на сигарету в его руках.

– Не отвечаю за всех, – небрежно ответил Серхио. – Последние дни, знаешь ли, нервными были.

– Я не верю, что нет никаких шансов, – я в надежде сверлила его глазами. – Серхио, пожалуйста, ты ведь имеешь власть, ты лучше других знаешь все ваши законы. В каждом законе есть лазейки.

– Может быть. Ты ешь, любишь ведь морских гадов.

Я съела часть кальмара. Кусок стал комом в горле.

– Если я попробую убедить Старейшин, – он нарочито потянул паузу и, дождавшись моего внимания, хитро прищурился. – Что мне за это будет?

– Моя благодарность до конца жизни, – сосредоточившись, ответила я.

– Мм, не пойдёт, – он сложил руки на груди, ожидая другого варианта.

– Чего ты хочешь? – что этот вампир ещё удумал?

– Я пока не решил. Но ты должна обещать, что сделаешь всё, что я попрошу.

– Мало ли, что ты попросишь, – подозрительно прищурилась я.

– Уверяю, милая, ничего криминального, – он улыбнулся пребезобиднейшей улыбкой, а меня раздирали противоречия.

Что такого он может попросить? Явно не материального характера, ибо с деньгами Серхио, он и сам может позволить себе, что угодно. Я достаточно знаю его, чтобы быть уверенной, что он не попросит услуг сексуального характера. Не в его стиле и банально. Тогда что?

– Хорошо, – я закусила губу, – но только, если всё получится.

– Договорились, – мгновенно согласился он, словно был уверен, что я не откажу, – Ешь салат, а то скоро начнёшь костями греметь. Хотя будь моя воля, ты бы ела не эту гадость, а что-нибудь посытнее, картошечку с мясом, макароны…

– Лишний жир не украшает, – возразила я, ковыряя вилкой в салате.

– Ну… это смотря в каких местах…

Я оторвалась от тарелки и удивлённо взглянула на Серхио. Он смотрел на меня так, что я смутилась и перестала жевать. С этими местами у меня всё в норме. И я всё ещё не понимаю, признание Серхио мне привиделось или было на самом деле. Он молчит, а мне неудобно спрашивать. «Ты, чё, реально, мне в любви признался?» Нет, такое просто так не спросишь. И что я буду делать, если это правда? Мучиться от чувства вины, что не могу ответить ему взаимностью? Серхио – красавчик, бесспорно, но сейчас слово «отношения» вызывает у меня нервную дрожь. А если мне померещилось, то он просто посмеётся, что я возомнила о себе слишком много. И мы не сможем нормально общаться после этого. Выберу метод наблюдения. Но раскусить искушённого вампира будет непросто. Зато это поможет мне отвлечься от мрачных мыслей о Марке.