Никто не расскажет кроме меня

Глава 1

Никто не расскажет, кроме меня.

Вступление.

Больше всего на свете, я люблю свою работу, и я, даже на мгновение, не могу представить, как можно не любить свою работу!

Сразу поясню: у меня очень интересная работа и, поверьте, я не преувеличиваю. Собственно, моя работа и есть всё, что составляет мою жизнь.

Правильно сказать :моя жизнь – это и есть моя работа.

Я хочу рассказать вам о ней, потому что, хотите Вы этого или нет, но моя работа касается каждого. Я расскажу о том, что ещё никто не рассказывал, то во что верится с трудом или вообще не верится.

У каждого проживающего на территории под названием «Земля», есть своё мнение, о том, что из себя представляет наш мир, но мало кто знает, как всё устроено на самом деле.

Так получается, что у меня нет выходных, отпусков, больничных, и мне трудно представить, чем я мог бы заполнить свободное от работы время, как не самой работой!

Скажете, так не бывает? А я отвечу – бывает!

Не верите? Так давайте проверим!

Глава 1.

Для начала, я хочу представиться. Меня зовут Ред. Просто Ред. Без фамилии и отчества.

Зная, важность оценки от первого впечатления, я могу так описать себя: молодой мужчина, средних лет, шатен, глаза серо-голубые, рост выше среднего, стройный, с обаятельной белоснежной улыбкой. Стиль одежды – небрежный, но элегантный.

Вас устроит такой портрет? Думаю, что вполне.

Честно говоря, я сам, когда представляю себя в таком виде, начинаю нравиться сам себе.

Итак, повторюсь – я очень люблю свою работу!

Периодически, на моей любимой работе случаются командировки. Это обязательное условие моей деятельности.

Командировка, в моём случае представляет собой попадание из обычной среды в некое игровое пространство, где ты приобретаешь опыт жизни, становясь участником происходящих событий.

Это самый ценный опыт, который невозможно приобрести в стенах офиса, потому что только опыт позволяет, в дальнейшем, объективно оценить правильность собственных действий, и тем самым иметь возможность карьерного роста. О том, какие перспективы даёт карьерный рост, я поясню позже.

Командировки мне нравятся.

Находясь вдали от рабочего места, можно почувствовать пульс жизни, стать вовлеченным в нечто грандиозное, наполненное эмоциями, действия. Но срок командировки всегда имеет четкие границы, определённые контрактом, который заключается непосредственно перед командировкой.

Сроки контракта оговариваются заранее и соблюдаются безукоризненно.

Проще говоря, ты возвращаешься из командировки, и другой твой коллега сразу отправляется в очередную командировку.

Если же ты, по каким-то причинам, задерживаешься, то твой коллега не сможет вовремя приступить к своим обязанностям, а это уже нарушение рабочей дисциплины, которое может повлечь за собой непредсказуемые последствия!

Про составление контракта, его утверждение я тоже расскажу позже.

На данный момент, я возвращаюсь из командировки в свой любимый офис, и я переполнен радостью от того, что скоро вернусь на своё место, сяду на свой любимый стул и буду делать свою любимую работу.

Про мой рабочий стул я хочу рассказать отдельно, потому что это не просто стул, это мечта любого офисного работника!

О, мой любимый мягкий и такой удобный рабочий стул, с высокой спинкой, с поворотом на 360 градусов!

Стоит мне только опуститься в него, как он, будто чувствуя мои желания, умело подстраивается под мое тело. Да, представьте себе, в моём стуле присутствует интеллект!

Например, стул может чувствовать, когда мне необходим массаж затекших, от длительного статичного положения, спины или ног. Стул начинает едва заметно вибрировать, расслабляя все части тела, которые в этом нуждаются.

Когда мне надо немного отдохнуть, я закрываю глаза, и над моей головой возникает темный купол, закрывающий меня от посторонних глаз. Я полностью отключаюсь от внешнего мира и засыпаю.

Но это ненадолго, только для того, чтобы восстановить силы.

Так же, в функции моего стула входит постоянное фиксирование всех параметров моего организма и, если где-то намечается сбой, то сразу принимаются необходимые меры.

Сигнал сразу поступает на пульт медицинской помощи нашего учреждения и появляется медицинский работник, который отталкиваясь от показателей, которые предоставил стул, начинает меня обследовать.

После медицинских процедур и манипуляций вновь фиксируются показатели моего организма и, если они находятся в допустимых нормах, то мне разрешается приступить к рабочим обязанностям.

И это я вам рассказал только про обычный офисный стул!

Представить, какие ещё есть фишки на моём рабочем месте, невозможно, но, по ходу повествования, я постараюсь рассказать о том, что будет попадаться по пути.

Глава 2

– Ну что, Петрович, сегодня последняя поездка? Ты не ещё передумал? – Олег Иванович, с надеждой в голосе, обратился к давнему коллеге по работе, Николаю Петровичу Мишину.

Они с Петровичем проработали на одном предприятии более тридцати лет, и вот теперь Петрович решил уволится и неделю назад подал заявление.

– Нет, не передумал. Пойми, Олег Иванович, я устал от постоянных поездок, хочу просто сидеть на крылечке своего дома и наслаждаться тишиной.

– Эх, жалко, что ты уходишь. Сейчас таких как ты, профессионалов своего дела, днём с огнём не найти. – искренне сожалел Олег Иванович.

Он хорошо знал Мишина, как водителя высшего класса. Знал, что на него всегда можно положиться и он не подведет. Но, что поделать, возраст берет своё.

Олег Иванович вздохнул:

– Тут один парнишка на твоё место просится, так я его завтра тебе в стажеры определю. Съездишь с ним в Краснодар, по дороге всё покажешь, расскажешь, в общем, передашь опыт.

– Что за парнишка? – нахмурился Николай Петрович.

– Из таксистов. Зовут Вадим, ему тридцать лет. Завтра познакомлю, а ты пока думай. Может ещё, хоть с годик, поработаешь?!

– Нет. – Петрович замотал головой, – У меня уже и квартира на продажу выставлена, и домик у моря заждался хозяина. Даже не уговаривай.

– Ну-ну. – грустно вздохнул Олег Иванович.

Может быть Петрович, несмотря на солидный возраст, продолжил бы трудится и дальше, если бы десять лет назад не познакомился он со своим напарником, которого звали Костей. Напарник был моложе Петровича лет на десять, но это не помешало их дружбе.

Сколько километров вместе проехали, сколько пережили, сменяя друг друга за баранкой, подумать страшно, и оба, при этом были закоренелые холостяки.

Так бы и ездить им вместе, да только пять лет назад Костя влюбился, да так влюбился, что совсем голову потерял.

Звали его любовь Маруся, и была она черноволосая, да кареглазая красавица, тридцати пяти лет. В Краснодарском крае, у нее был небольшой домик, а из окна того домика было видно море.

Костя и Маруся поженились спустя год встреч, и Петрович, которому на тот момент стукнуло пятьдесят шесть лет, был на свадьбе свидетелем со стороны жениха.

Веселая была свадьба. Жених и невеста светились от счастья, а Петрович грелся под лучами чужой любви и впервые жалел, что к своим годам, так и не обзавелся семьей, даже не имел любимой женщины.

После свадьбы Костя продал свою однокомнатную квартиру в Подмосковье и переехал к жене, в домик у моря. А еще через год в молодой семье появился мальчик Антон, копия Константина.

Николай Петрович несколько раз гостил у своего друга и ему очень понравились места, где жила семья Кости. Нравилась мягкая погода и теплое море. Костя и Марина наперебой звали его к себе, и очень хотели, что б он переехал к ним поближе.

– Ну, что ты будешь в одиночестве век доживать. – то и дело повторял Костя. – Я понимаю, Москва в ста километрах, да что толку! Ты же там пару раз в год бываешь, а тут просторы, море и мы с Марусей рядом. Захочешь шоферить – пожалуйста, туристов много, копейку всегда иметь будешь, а не захочешь, то лежи на пляже, грей кости, никто и слова не скажет.

Года три думал Петрович над словами друга, а потом прикинул сколько у него есть накоплений, сколько может стоить его однушка в Подмосковье и решился.

Небольшой дом, рядом с домом Кости и Маруси, понравился ему сразу, и он купил его. Правда, внутри дома требовался ремонт, но этим Петрович решил заняться сразу, после переезда.

Подмосковная квартира уже была выставлена на продажу и Петрович прикидывал получить за неё круглую сумму, которую должно хватить и на ремонт, и на мебель, и на бытовую технику, а возможно, и на небольшой автомобиль с пробегом.

Пока за его домом, на берегу моря, приглядывали Костя и Маруся, Петрович заканчивал свои дела в Подмосковье.

До окончательного расчета в компании ему оставалась неделя и за эту неделю Петрович должен был сделать последний рейс в Краснодарский край и, груженый свежими фруктами, вернуться обратно в Московскую область.

И все! Новая жизнь уже ждала его в небольшом домике, на берегу моря.

Глава 3

Утром, как обычно, Петрович умылся, оделся, быстро позавтракал и пешком отправился к своей «ласточке».

Ласточкой он называл огромную фуру, которая служила ему больше десятка лет. Петровичу было немного грустно от того, что сегодня он «полетит» на ласточке в последний раз, а потом передаст бразды правления в руки другого, более молодого водителя, но других вариантов не было. Петрович чувствовал огромную усталость, и ему хотелось покоя.

Как всегда, перед поездкой, Петрович внимательно осмотрел машину, проверил замки на дверях фургона.

Ночью машину загрузили бытовой техникой, которая должна была через пару дней, попасть на прилавки магазинов Краснодарского края, а после этого загрузиться овощами и фруктами для жителей Московской области.

Ну и пусть, мысленно продолжал рассуждать про себя Петрович, когда-нибудь это должно было случиться. Невозможно работать вечно, тем более, уже все готово к спокойной жизни на пенсии, и домик у моря ждет своего хозяина.

Тем временем, к машине подошел Олег Иванович. Рядом с ним шёл молодой парень под два метра роста.

– Николай Петрович, я тебе вчера говорил, и вот, – он показал на парня, – познакомься, это Вадим – твой, так сказать, приемник.

Парень протянул руку Петровичу. Тот пожал её и кивнул на машину.

– Садись, Вадим, устраивайся, скоро в путь.

Парнишка заулыбался, снял с плеч небольшой рюкзак и легко запрыгнул на высокую ступеньку кабины.

– Ну всё, прощай, – Петрович похлопал начальника по плечу. – И не переживай, съездим, всё парню покажу, всё расскажу. А потом, сразу на море …

– Да, ну тебя. – отмахнулся тот. – Подумай ещё, может останешься …

Петрович отрицательно мотнул головой.

Он забрался в кабину, махнул рукой и вскоре послышалось мерное урчание двигателя, и огромная, тяжелая машина, слегка вздрогнув, медленно двинулась с места.

Время в пути составляло чуть больше суток. Ночевка предстояла тут же, в кабине.

Это раньше, когда Петрович ездил один, то иногда он позволял себе брать номер в одном из придорожных гостиниц и спать, как все нормальные люди, в мягкой кровати, но когда едешь с напарником, то спать приходилось в кабинете, по очереди, меняясь за рулем.

Петрович был погружен в свои мысли и первые часы они ехали молча, слушая радио. Потом наконец то вспомнив, что рядом едет новичок, Николай Петрович одним взглядом оценил его напряженный вид и приветливо улыбнулся.

–Ты, Вадим не бойся машины. Она послушная. И дорога, по которой мы двигаемся, хорошая, без сюрпризов. Давай так, я еще с часок порулю, а ты мне пока про себя расскажешь. Потом поменяемся.

Парнишка облегченно вздохнул, улыбнулся и радостно кивнул.

– Ну, тогда говори кто ты и что ты.

– Да, мне еще особо и нечего рассказывать. Всё, как у всех. – пожал плечами Вадим. – Тридцать один год, женат, ребенок скоро в школу пойдет, квартира в ипотеке …

– Понятно. – вздохнул Петрович. – Надо деньги зарабатывать, семью кормить, ипотеку платить.

– Да, всё именно так. – в тон ему, сказал Вадим. – Всё, как у всех.

– Ну, у всех по-разному бывает – заметил Петрович, – Одно могу сказать тебе точно – если ты поладишь с «ласточкой», будешь с ней аккуратен, внимателен, то она тебе поможет и ипотеку выплатить, и семью в Турцию, в отпуск свозить.

– Мне вообще то в такси очень нравилось работать. Я пять лет по городу людей возил, а потом как-то скучно стало. Каждый день одно и тоже. И люди не всегда хорошие. Разные люди … – разоткровенничался Вадим. – Хочется что-то поменять в жизни.

– Это правильно. – одобрительно сказал Петрович. – Нельзя всю жизнь просидеть на одном месте. Я, как ты понимаешь, тоже решил все махом поменять: и работу и, и место жительства. Иногда думаю может зря я так резко, но решения уже принято и домик у моря куплен.

– У моря? Это же здорово! Я бы тоже хотел жить у моря. – мечтательно заметил Вадим.

– Эх, море! Море для меня – это не просто море. Море слишком много для меня значит. –мечтательно продолжил Петрович, – Лет тридцать пять назад море перевернуло всю мою жизнь, и вот теперь, я надеюсь, что может опять, что-нибудь подобное случится, от чего захочется радоваться жизни.

Вадим удивленно посмотрел на Петровича.

– Тридцать пять лет назад Вы же были совсем молодой, и что тогда случилось?

– Да, может даже слишком молодой. – усмехнулся Петрович- Будь я постарше, может тогда и ошибок не сделал. Мне тогда было двадцать три года.

Я тогда только армию отслужил, перебрался в Подмосковье, устроился работать на механический завод. Хотел учиться на инженера, но не сложилось, пошёл простым рабочим, к станку.

И вот отправляет меня завод в командировку, как раз в те места, куда мы с тобой сейчас едем. Местный механический завод в то время закупил у нас партию станков и надо было показать местным рабочим, как на тех станках, работать. Проинструктировать, так сказать.

В недельную командировку я поехал вдвоём, с товарищем.

Встретили нас на заводе хорошо, поселили в гостинице, недалеко от пляжа. Полдня мы проводили в цехе, а вторая половина была в нашем распоряжении, а это, на минутку, конец августа!

Надо ли говорить, что мы, молодые парни, просто обалдели от такой командировки. Жара, фрукты, солнце, кругом красивые девушки!

В то время, в тех краях проходил какой-то студенческий фестиваль. Что-то вроде КВНа. Мы с приятелем заглянули на это мероприятие, как раз тогда, когда студенты репетировали свои номера. И вот там я увидел её!

Петрович вдруг поджал губы и замолчал. Вадим взглянул на его серьезное лицо и не рискнул продолжить разговор.

Они долго ехали молча, до тех пор, пока Петрович не нажал на тормоз.

– Давай немного передохнем, а потом ты за руль сядешь. Чего-то мне не хорошо. – вдруг попросил Петрович.

Оставив машину на обочине, они взяли термосы и свертки с едой, расстелили старенькое покрывало на траве, недалеко от дороги, разложили еду и стали обедать.

– Вы не досказали, что тогда случилось … – напомнил Вадим, когда они уже допивали из термоса фруктовый чай.

Петрович махнул рукой, будто отгонял мух.

– Зря, наверное, я начал все это вспоминать. Тяжело на сердце становиться от этих воспоминаний. С возрастом, когда оглядываешься на прожитую жизнь, видишь, где промах совершил, а исправить уже ничего нельзя, а жизнь уже катится под горку.

Петрович вздохнул, допил чай.

– Поехали дальше. Чего-то у меня сегодня сердце сегодня покалывает.

– Может лекарство какое-нибудь надо принять? – спросил Вадим.

– Ерунда, сейчас пройдет. – в очередной раз, махнул рукой Петрович. – Понимаю, что в последний раз еду, поэтому немного переволновался. Чем больше лет, тем труднее менять жизнь.

После небольшого отдыха за руль сел Вадим. Машина послушно заурчала и мягко тронулась с места.

– Ну, кажется, она тебя приняла. – довольным тоном сказал Петрович, прислушиваясь к звуку работающего двигателя. Потом он прикрыл глаз и тихо добавил.

– Все у тебя, паренек, получиться.

– А Вы расскажите, что было дальше, с Вами, со с студентами. – попросил Вадим, уверенно выворачивая фуру на проезжую часть.

Петрович улыбнулся и поправил:

– Со студентками!

Представь себе, август, море, солнце и я вижу девушку своей мечты, как это ни банально звучит. Никогда в своей жизни я не встречал такой красавицы, как она. Тонкая, как стебелек, коса до пояса, глаза синие, ясные, а голос, словно журчанье ручейка.

Хочешь верь, хочешь не верь, но я, первые минут пять, стоял словно парализованный, уставившись на неё. А она смотрела на меня!

Потом, я просто подошел к ней, взял за руку и больше не отпускал! Вот как бывает! Если бы мне кто так рассказал, то я бы решил, что это всё сказка, пока сам не убедился!

По утрам, мне приходилось бежать на местный завод, в цеха, делать необходимые дела, а она спешила на репетиции, но вечерами, а потом и ночами, мы были вместе.

А у нас, меж тем, оставалось всего пять дней! Пять дней полных любви и сказочного счастья!

Петрович опять закрыл глаза и приложил ладонь к своей груди.

– Болит? – участливо спросил Вадим, не отрывая взгляда от дороги.

– Немного колет… – пробормотал Петрович и достал из своей сумки пластинку с таблетками.

– Сейчас полегчает. – сказал он и проглотил таблетку. Потом выдохнул и добавил:

– Давно меня так не прихватывало.

Петрович закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья. Прошло минут через пятнадцать, и он продолжил свой рассказ.

– Понимаешь, мне с ней даже не надо было разговаривать. Она, как будто слышала мои мысли, а я её. Мы были счастливы только от того, что были вместе. Это, как наваждение!

Поверь, я прожил длинную жизнь и встречал много женщин, но такого огромного счастья, как с ней, у меня ни разу ни с кем не было! Что б вот так, глаза в глаза, без слов! Представь себе, нам даже не надо было разговаривать. Мы смотрели друг на друга и всё понимали.

– Ну, а что потом? Чем всё закончилось? – нетерпеливо спросил Вадим.

– Потом? Потом … Потом всё было, как в плохих романах про любовь. Она уехала, а я знал только как её зовут и больше ничего!

– Как так? – удивился Вадим. – Вы не узнали ни фамилии, ни то, где она живет?

– Фамилию я не спрашивал, знал только институт, где она училась. А она даже не знала, где я работаю.

– И как же вы поступили?

Петрович тяжело вздохнул и опять прижал ладонь к груди.

– Потом, когда вернулся в Москву, я пытался её найти. Я нашел институт, где она училась, но в институте на меня, смотрели, как на дурака. Я ведь знал только её имя, Катя, и то, что она живет в общежитии. Мне говорили, что в институте учатся десятки Кать и какую именно я искал было непонятно.

Каждые выходные я ехал в Москву и ходил у стен студенческого общежития, в надежде вдруг увидеть её. Так, в безуспешных поисках прошло около полугода.

Однажды, когда я в очередной раз слонялся возле общежития, ко мне подошла незнакомая девушка и спросила какую Катю я ищу. Уж не ту ли Катю, что ездила летом в Сочи, на конкурс? Я кивнул.

Девушка сказала, что видела нас вместе, тогда в Сочи, но после той поездки Катя перевелась на заочное отделение и вернулась к себе домой, в маленький городок, откуда была родом. Куда именно уехала Катя девушка не знала.

Я спросил, как у Кати фамилия, что б продолжать поиски дальше, но девушка сказала, что, Катя Иванова вроде вышла замуж и именно поэтому ушла с дневного отделения.

Это была катастрофа! В тот момент я впервые подумал, что мне незачем жить дальше. Нет смысла.

Сейчас, при современных возможностях я бы быстро нашел её, а тогда, услышав новость о замужестве, у меня просто опустились руки.

– И вы больше не видели Катю? Никогда?

Петрович покачал головой.

– Никогда! Вот только, когда бываю в тех местах, где мы когда-то встречались, она встает перед глазами, будто из пены морской. Такая же молодая красивая, а меж тем, прошло около тридцати шести лет!

Петрович опять поморщился.

– Вам плохо? – спросил Вадим, внимательно наблюдая за дорогой, но ответа не услышал.

Он взглянул на Петровича и увидел, что тот закрыв глаза уронил голову на грудь. «Пусть подремлет» решил Вадим и сосредоточился на дороге.

У ближайшей заправки Вадим остановил машину. Он попытался разбудить Петровича, но быстро поняв безуспешность своих попыток, вызвал «Скорую помощь».

Врачи ничем не смогли помочь. Инфаркт.

Глава 4

Итак, я возвращаюсь из командировки в свой родной офис.

Сказать, что командировка была успешной я пока не могу. Анализ моей работы будет произведен комиссией из наблюдателей и представителей руководства.

Пока, для меня самое важно – это добраться до своего места работы. Сразу хочу сказать, что возвращение на своё рабочее место не всегда бывает простым, впрочем, как и прибытие к месту командировки.

На этот раз мне выпало подняться на несколько километров по крутому склону, под проливным дождём и, если не считать несколько ссадин на коленях, то я цел, невредим и готов приступить к своим служебным обязанностям.

К концу своего пути, я выхожу на прямую дорогу и приближаюсь к зданию, где находится мой офис. И о здании я хочу рассказать более подробно.

Каждый раз, когда я вижу данное строение, я не устаю поражаться его размерам.

Что б было понятно, поясняю: если подойти к входу в здание и посмотреть наверх, то невозможно увидеть конца этажам, состоящих из огромных витражных окон и мощных перекрытий.

Этажи исчезают высоко в облаках, и возможно, где-то там находиться последний этаж, завершающий это величественное строение.

Если же попытаться определить длину здания, то, признаюсь, я как-то хотел дойти до угла этого строения, но через несколько часов пути, я отступил от этой затеи. Я просто устал идти вдоль однотипных, сверкающих чистотой, витражных окон, и повернул назад, туда, где находился вход в здание.

В контрасте, от грандиозных размеров здания, вход в него представляет узкий и тесный дверной проем, примерно два метра в высоту и один метр в ширину, с обычной металлической дверью!

И это единственная дверь, через которую можно попасть внутрь. Никаких других входов в здание не существует.

Я подошёл к двери и приложил указательный палец к небольшому устройству, размещенного на двери, в виде небольшого прибора, похожего на домофон, только с маленьким экраном.

Вот к этому экрану я и приложил палец. Прозвучал резкий звуковой сигнал, и я уже готов был открыть дверь, как вдруг меня пробил холодный пот. Внезапно, я понял, что совершил ошибку.

Это было столь неожиданно, что я остолбенел, тупо глядя на дверь, не веря собственным ощущениям. Отправляясь к себе в офис, я почти не сомневался в успешности прошедшей командировки, как до меня вдруг дошло, что я провалил задание!

Ну, почти провалил.

И вот, тут стоит пояснить, что осознание событий, случившихся на игровом поле, обычно происходит, когда ты возвращаешься в офис.

Дело в том, что по мере приближения к своему рабочему месту тебе начинает автоматически возвращаться память, которая стирается, когда ты находишься вне офиса. Делается это для того, чтобы игра была честной, а приобретённый опыт – настоящим.

В начале игры, некоторое время, мы помним многое, но не можем это донести до окружающих, так как окружающие просто не могут понять нас.

Очень скоро память становиться, как чистый лист и, одним из очередных условий работы, является интуитивно чувствовать, ориентируясь только на собственные ощущения, куда двигаться, чтобы не отступать от контракта, которого ты не помнишь.

Сейчас я стоял перед входом, не решаясь открыть дверь. Вспомнив прошедшую командировку, я понимал, где свернул не в ту сторону и тем самым, пошел не по тому пути.

Хотя, я сгущаю краски. Игра прошла достойно. Из-за моих действий никто не пострадал, но и не стал счастливым, следовательно, я ничего не выиграл, но и ничего не проиграл.

Дело в том, что за каждую успешную командировку, работнику следует присуждение балла, а то и двух, как показатель хорошо проведенного мероприятия. Когда командировка получалось с отрицательным результатом, то баллы, соответственно, не присуждались, а то и снимались.

Отрицательным результат считался тогда, когда командировка шла не по прописанному и утверждённому контракту, а нарушение контракта недопустимо.

Мною контракт не был нарушен, но из двух возможных, прописанных в контракте путей, я выбрал худший. И, как итог, за проделанную работу я получу, в лучшем случае ноль баллов, а если наблюдатели и руководство посчитают командировку провальной, то у меня вычтут ранее заработанные баллы.

А каждый балл – это великий труд!

Самое неприятное было то, что, если бы я один отвечал за успешность или провал своих действий, это было бы полбеды. Но, помимо меня, наказанной оказывалась моя вторая половина, девушка по имени Мона.

Она была не виновата в том, что я совершил ошибку, но так, как мы являемся парой, то наказывая или награждая одного, второй так же награждался или наказывался.

Тут я должен пояснить, что обязательным условием работы в офисе является то, что все работники офиса, без исключения, обязательно должны быть в паре.

Следуя основному направлению нашей деятельности у нас не может быть одиночек.

Так, что знакомьтесь: Мона – эта моя вторая половина, как инь и янь, как черное и белое, и так далее, и тому подобное.

Опять, о первом впечатлении от внешнего вида, и что бы было проще представить: Мона – эта стройная молодая женщина, с длинными рыжими волосами и огромными зелеными глазами. Она среднего роста, у неё тонкая талия, высокая грудь и длинные ноги.

Стиль одежды, как и у меня –небрежный, но элегантный. Представили себе такую красавицу?! У нас в офисе все такие…

И вот эту девушку, выходит, я подвел.

Мона собирает баллы, суммирует их, мечтая о карьерном взлете и, если я сейчас не получу заветный балл, то она, как минимум, расстроиться, и как максимум, наша мечта отодвинется на срок, равный ещё одной командировке.

А сейчас я стою, и не могу решиться открыть дверь в офисное здание, потому, что понимаю, контракт мною выполнен плохо, а я привык всё делать на отлично и, поэтому готов прямо сейчас вернуться обратно и всё исправить.

И я понимаю, что мог пройти всю игру на отлично, как прописано в моём контракте, попроси я, в свою очередь, помощи у своего наблюдателя. Я-же, уверенный в своих силах и знаниях, ничего не просил, и вот результат!

Это ещё одно условие моей работы: находясь в командировке любому сотруднику предусмотрена, так называемая, помощь зрителей, и стоит только обратится за помощью, как она обязательно приходит.

Но я гордый, я не просил.

У меня ещё оставалась слабая надежда на то, что может в контракте есть какая-нибудь оговорка по поводу изменения пути, хотя вряд ли …

Тяжело вздохнув, я нажал на дверную ручку и дверь открылась.