Арктур уже существует

Слизевик

Артур мрачно глянул на жену. Она стояла посреди маленькой кухни, смахивая пальцами полупрозрачные числа на своем умном стекле. Влево и вправо. Влево и вправо. Для управления гало достаточно небольшого движения глаз, но Вере казалось, что руками получается вернее. Суммы вспыхивали и гасли, а Артур болезненно морщился, будто они выжигали ему сетчатку.

– Ты портишь мне аппетит своими подсчетами.

Вера приподняла брови, будто только вспомнила о существовании Артура. Ничего не ответила. Влево и вправо. Влево и вправо.

– Вера, хватит!

Она вздохнула и отложила стекло в сторону. Гало потух и почти слился с такой же безликой столешницей. Села напротив и отпила из его кружки. Передернула плечами и скривила губы.

– Это не кофе, это антиматерия.

– Что на тебя нашло?

– Сегодня день оплаты. Насчитали больше обычного.

– Индексация?

Вера замялась и подняла взгляд вверх, словно и там продолжала перетаскивать числа. Влево и вправо.

– Возможно. Или мы вышли за страховой лимит. Не помню, чтобы что-то ломалось в этом месяце.

Артур пожал плечами. Стало понятно, к чему была эта утренняя суета. Нет, конечно, Вера всегда тщательно планировала бюджет, но именно такие разговоры заводились по другому поводу.

– Я так устала, Артур.

Он кивнул сам себе, с удовольствием отмечая, что вновь верно просчитал вектор ее мысли.

– Я подумала, может, к концу года тебе все же дадут повышение, и мы…

– И мы наконец-то перейдем на третий уровень.

– Да.

– Вера, даже если меня повысят, то точно не до главы ЗАСЛОНа… Откуда такие суммы?

– Ты так говорил и про переход на второй тариф. Но почему-то кататься на слизевике из бюджетного пакета не захотел.

Артур вздрогнул. Слизевик – страшная штука. Биоразлагаемый кокон на таком же полезном биологическом топливе, весь слепленный из каких-то прессованных грибов. Влажный, липкий и с запахом торфа: он собирал углекислый газ из атмосферы и стирал радость с лица обладателя. Артур был убежден, что об экологии беспокоятся те, у кого не хватает денег побеспокоиться о своем комфорте.

– Слизевик отвратителен. А тесная кухня и общая детская – не такая уж беда, сама понимаешь.

– Надеюсь, дети тоже отнесутся к этому с пониманием.

Вера одним глотком допила его кофе и вышла из кухни. Артур бросил взгляд в круглое окно – там сосед безуспешно пытался растолкать свой слизевик.

Самая яркая звезда

Он учился на реверс-инженера, она была лучшей на факультете космобиологии. У него вечно помятый вид, хитрый прищур и вальяжная походка бродячего кота. У нее две тугие рыжие косы, строгий взгляд из-под маленьких очков и костюм цвета электрик. А в руках безгрифельный карандаш – Вера любила старомодные штучки. За ней вечно увивался ботаник Глеб с генетики, которого Артур отгонял одним своим видом. Вера сначала не замечала обоих, но под напором Артура сдалась.

Он провожал ее утром до лабораторий и встречал после занятий. Вел через зеленые зоны, чтобы подальше от чужих глаз и ушей, и говорил, говорил, говорил. Вера слушала и верила.

– Вот увидишь, сразу после выпуска нас с руками и ногами оторвут. Попадем в межпланетную миссию и полетим, а? Только я и ты. И еще примерно три тысячи других поселенцев, конечно.

– И что нам там делать?

– Как это что. Осваивать! Ты разберешься с местной флорой и фауной, а я обеспечу работу рециркуляторов и щитов. Без нас никуда!

Артур мечтал вслух, пока вел ее через лабиринт из кустов акации к самому центру зеленой зоны – шатру. Лучшее место для студенческого свидания: бесплатное посещение и огромное звездное небо. Ненастоящее, конечно, всего лишь удачная проекция, заменяющая городским жителям оригинал.

– Вот здесь Арктур, самая яркая звезда в созвездии Волопаса. И четвертая по яркости на нашем небе.

Вера всматривалась в жемчужный блеск и не могла отделаться от фальшивого ощущения холодного диода. Она попыталась вспомнить, когда в последний раз видела ночью звезды, и не смогла. Город переливался, мерцал и настолько забивал собой все пространство, что даже Солнце в безоблачный день казалось серым и выгоревшим.

Артур заметил нахмуренный лоб подруги и поспешил исправить ситуацию.

– Знаешь, а меня ведь так и хотели назвать. Арктур. Дед придумал, он у меня астроном-любитель.

– Почему передумал?

– Не передумал, просто ввели в реестр с ошибкой. А так был бы самой яркой звездой.

Вера ободряюще коснулась его руки.

– Ну и ладно. Все равно Арктур уже существует. Откроешь звезду еще ярче и назовешь своим именем.

– Лучше твоим.

Так и прошла целая весна – настоящее счастье под ненастоящим небом. Но про амбиции и космос вскоре пришлось забыть: если влюбленная женщина подолгу смотрит на звезды, она готовится или сделать открытие, или стать матерью. В феврале родились двойняшки: Зенит и Лира.

Для внутреннего пользования

Гало протяжно запищал, привлекая внимание. Артур с удивлением глянул на дверь – поздновато для гостей, а тем более для кого-то из сервиса. Вера развела пальцы в воздухе, увеличивая лицо визитера на экране.

– Это Глеб, – шепнула она, будто Артур мог забыть, как он выглядит. Работали не в одном отделе, но все же рядом. Общие планерки, общие обеды. За годы напряжение между ними стерлось, оставив после себя только пыльный привкус воспоминаний. Но друзьями так и не стали.

– Вижу. Решил тебя навестить?

– Дурак, – Вера закатила глаза и снова взмахнула пальцами, разблокировав двери.

– Артур, я по работе, – Глеб опустился в кресло напротив и прижал ладони к коленям. От ужина он отказался и в целом выглядел напряженным. Его взгляд то и дело падал на Веру. – И разговор не для чужих ушей.

– Да какая ж я чужая… – возмутилась Вера, но осеклась. Чужая. Не для них, для ЗАСЛОНа. Кивнула и вышла. Артур склонился вперед. Надо сказать, визит Глеба вызывал больше страха, чем интереса. С таким видом обычно людей увольняют. Кажется, он и сам смутился от своей напускной серьезности, поэтому попытался сгладить неловкость.

– Не переживай, если предложение тебя заинтересует, обсудишь с ней. Если нет – придумаешь какую-нибудь глупость.

Артур и не переживал, но спорить не стал. Глеб оглянулся, потер ладони, вздохнул.

– У нас новый проект. Только для своих. Я подумал, что тебе будет интересно, ведь ты… – он не договорил, но Артур и так понял это непроизнесенное: «Ведь ты уже семь лет в должности сервисного инженера, сколько можно?».

– Ведь я хороший специалист.

– И это тоже. Мы отбираем участников для создания колонии. Десять световых лет отсюда, очень перспективное место. Долгий путь, но время там течет иначе. И…

– Погоди, погоди, – Артур поднял вверх ладони, будто сдавался, – У меня за стеной двое детей. И одна жена. Как думаешь, они будут в восторге от твоей идеи?

– Мы откалибровали технологию клонирования. Ты останешься с семьей, а твой клон станет участником миссии. Молодой, абсолютно здоровый, с твоими знаниями. Никаких рисков.

– ЗАСЛОН точно дал на это добро?

Глеб пожевал губами, осторожно подбирая слова.

– Клонирование напрямую к ним не относится. ЗАСЛОН стал нашим техническим партнером. Оборудование, сборка корабля, заготовки для колонии – это они, да. Генетику взял на себя я. Собрал команду, получил грант. Так что летим в светлое будущее!

Артур выдохнул, будто в живот прилетел чей-то ботинок. То, о чем он так долго мечтал, сбывалось прямо на его глазах. С одним маленьким но. Все это случится не с ним.

– А мне-то что с этого? Благодарность и доска почета?

– Ежемесячные выплаты и можно выбить тарифную льготу. Не золотые горы, конечно, но…

– Почему просто не собрать миссию? Зачем такие сложности? И расходы?

– Нам не нужна «просто миссия». Это должны быть подготовленные специалисты. И дешевле вырастить кадры в лаборатории, чем собирать их по миру и перевозить вместе с семьями.

Артур задумался. Не считая горечи от криво исполненной мечты, его беспокоил еще один вопрос.

– Это не считается жестоким обращением с клонами? Как же свободная воля?

– Свободная воля у вас пока одна на двоих. Я не собираюсь уговаривать. Только скажи, и этой встречи не было.

– Я согласен.

Пуповина

Протокол занял полгода. В это время Артур почти не покидал стен исследовательского института. Все началось со стандартных анализов, потом его госпитализировали на неделю, потом его присутствие требовалось почти постоянно. Вера смирилась с новым графиком и быстро подстроилась. Приводила детей в приемные часы, приносила домашнюю еду, хотя внебольничное питание было запрещено. Артур понимал заботу жены, но передачки выбрасывал, так как теперь анализы его крови и содержимое желудка были делом чуть ли не государственной важности. ЗАСЛОН буквально знал о нем все.