Безрассудные души

Размер шрифта: 13

KC Kean

Reckless Souls

* * *

Посвящается Лоре.
За то, что выслушала мои идеи для написания книги и представила историю в таком же виде.
За то, что научила пользоваться Pinterest и сделала все чертовски красивым, как и всегда!
Спасибо тебе, богиня!

Несмотря на цену, несмотря на боль, мы все равно восторжествуем.

Пролог

Ярость.

Разрушение.

Война.

Темнота пытается скрыть яркое небо, пока хаос витает в воздухе. За темнотой следует холод, пробирающий до костей.

Нами овладевает отчаяние и движет инстинкт самосохранения. Мы должны защитить себя всеми средствами. И сделаем это.

Мы сможем собрать армию.

А простые человеческие солдаты не смогут.

Мы – Боги, короли среди людей. Мы позаботимся, чтобы нас увековечили в книгах и легендах.

Ангелы.

Демоны.

Вампиры.

Оборотни.

Мы будем править миром, оберегая себя от зла – богини ночи Никс. Так провозгласил Зевс.

Мы не остановимся, пока силы Никс не иссякнут.

Не остановимся, пока над нашими жизнями нависает угроза.

И не остановимся, пока не станем великими вождями.

Это время войдет в историю как эволюция. Сверхъестественные существа всех возрастов объединятся, чтобы создать для всех безопасное будущее. Такого мир еще не видел.

Несмотря на цену.

Несмотря на боль.

Мы все равно восторжествуем.

* * *

– Мертва. Она мертва! – отдаленно и искаженно проносится крик ликования, но я знаю, что это все равно правда.

Солнце еще только поднимается над горизонтом, когда я выхожу на балкон. Я опускаю взор вниз, на городскую площадь, где люди танцуют и поют. В воздухе витает радость от того, что поглотившее нас зло, наконец, покинуло этот мир.

Двести лет.

В течение долгих двух веков мы создавали армии, сражались в битве и искали зло под именем Никс.

Оглядывая улицы, я так крепко хватаюсь за перила, что костяшки пальцев начинают бледнеть.

Внизу вымощенная площадь обрамляется высотными зданиями. Вдоль тротуара располагаются небольшие кафе, магазины, бистро с хаотично расставленными столами и стульями в ожидании посетителей. Но они сейчас заняты другим – энергичным празднованием.

Мне еще никогда не приходилось видеть, чтобы танец охватывал такое большое количество людей. Ни в открытом месте, ни, тем более, на площади. Думаю, люди утратят свою сдержанность в такое интересное для нас время.

На стене здания напротив меня мигает рекламный щит, пиксели бегают по экрану и собираются в фигуру Зевса.

Наш герой.

Наш вождь.

Камера медленно приближается к нему, улыбка заполняет экран. Зевс показывается с головы до ног, чтобы мы могли поклониться ему. Он выглядит именно таким Всемогущим Богом, каким вы ожидаете его увидеть: убранные назад почти белые волосы, жемчужно-белые зубы во всей красе и блестящие синие глаза.

Безупречный. Представительный. Наш спаситель.

Поправляя манжеты сшитой на заказ рубашки, он медленно опускает руки в карманы темно-серых брюк, прежде чем начать говорить. Шум внизу стихает, и мы все, затаив дыхание, ждем, когда кумир обратится к нам.

– Уверен, вы уже слышали новость, – начал он, прервавшись на драматичную паузу. – Война завершилась. – Его голос гремит, отражаясь от стен.

Внизу снова слышатся радостные вскрики. Кажется, Зевс стоит здесь, прямо перед нами и слышит все счастливые голоса. Он осматривается в ожидании тишины, а как только гул успокаивается, продолжает.

– Этими голыми руками… – Он поднимает руки, словно это его оружие, затем снова опускает их в карманы. – Рано утром я заставил Никс склониться предо мной. Здесь больше нечего сказать, кроме одного – это теперь история.

– Все закончилось! Все закончилось!

Я слышу эти голоса, доносящиеся снизу. Они полны искренности и отражают то, что думает сейчас каждый человек.

– В ближайшие дни мы примем меры по улучшению качества жизни в будущем. У меня есть мысли, как нам стать единым, победоносным целым после этой войны, – он говорит это с заразительной улыбкой, которая уверяет всех в том, что худшее уже позади.

– Все мы заслуживаем гармонии, мира и упорядоченного будущего. Такие банальности, которых мы давно не видели. Теперь наше время. Зло в лице Никс и ее рода исчезло, и мы не позволим, чтобы наш мир снова был под угрозой, – голос Бога раздается громом, его глаза наполнены уверенностью. Он вынимает руки из карманов и широко разводит их в стороны, словно обнимает свой народ.

Я облизываю губы и, наблюдая, как улыбка Зевса становится все шире, отхожу от перил.

– Объединение всех видов – Гексагон – будет следить, чтобы новые законы защищали и служили вам. Всегда. Не могу дождаться, когда все будут жить в величии.

Спустя мгновение экран гаснет. Снова раздаются радостные возгласы. В груди у меня бурлит магия, я чувствую волнение, а голова идет кругом. Я отчаянно хочу дать себе волю, зная, что нам больше не придется страдать.

И что бы нам не приготовило будущее, сейчас оно наполнено светом и счастьем.

Глава 1
Рея

Я шагаю по тротуару и ощущаю, как ярость наполняет мое тело. Под кожей начинает бушевать огонь, когда в поле зрения попадает красная сияющая мишень для эмоционального хаоса.

Тот ублюдок.

Тот чертов ублюдочный гребаный… мудак.

– Рея. Рея, мать твою, подожди, – зовет меня голос позади. Вероятно, он выходит из дома, в одной простыне, обмотанной вокруг талии, но я не удосуживаюсь обернуться, чтобы это проверить.

Он может хоть ведром членов подавиться, лишь бы держался от меня как можно дальше.

У меня потеют ладони от желания ответить ему не словесно, а силой, в ушах пульсирует кровь. Я опускаю руку в карман джинсов, чтобы достать ключи от дома. Замедлившись, я взглянула на руку, чтобы найти брелок, который представляет собой складной ножик. Решимость одержала верх.

Этот конченый ублюдок Данте купил мне ножик, когда мы начали с ним встречаться десять месяцев назад. Он сейчас об этом пожалеет.

«Ты многое для меня значишь, Рея. Я хочу, чтобы ты была в полной безопасности».

Ха. Это были его слова, когда Данте отдавал мне этот нож.

Какое же это дерьмо. Может, ему надо было объяснить, что он имел в виду.

«Я хочу, чтобы ты была в полной безопасности. Особенно когда ты на работе, потому что в это время я могу трахать свою соседку».

Я жутко ненавижу себя за то, что злюсь из-за того, что открылась этому парню. Я это обдумала, предложила ему только свое тело, и в этом нет ни капли уважения. Ни капли. Но, по крайней мере, я уважала его. Наши неловкие отношения, если это можно назвать отношениями, просто ничто после того, что я увидела.

– Рея, – снова кричит Данте. Его голос приближается, так как я остановилась около самой ценной вещи для него – красного, сияющего Порше. Я уверена, что автолюбители посмеялись бы над тем, как я описываю его, но это все.

Я поворачиваюсь лицом к этому придурку, шаркающему в мою сторону с серой простыней вокруг талии, словно он греческий бог и уже почти смеюсь над тем, как абсурдно это все выглядит.

Был бы он богом. Я бы тогда попросила бы его стереть это дерьмо из моей памяти, ну или что-то подобное.

Но мы не в Парадайз Хайтс, где сверхъестественные существа проживают свою лучшую жизнь. Мы находимся здесь, в Финикс Вэлли, среди обычных людей.

Его каштановые волосы взъерошены, темная щетина на подбородке так и манит меня. Я бы хотела к нему сейчас прикоснуться. Я любила эту личность Данте – «после секса». Но только не тогда, когда иная девушка проводит пальцами по его мягким волосам. Я представляю это и отскакиваю, мысленно даю себе пощечину за то, что просто захотела прикоснуться к нему. Я ненавижу ощущать себя слабой, так как являюсь совершенно иной.

Его серые глаза умоляюще смотрят на меня, отчаянно пытаясь показать, что он магическим образом поскользнулся, его член случайно оказался внутри нее, и Данте был так же потрясен, как и я.

Никакого второго шанса.

Никакого прощения.

Никакого огорчения.

Я живу с этими правилами уже двадцать два года и не собираюсь менять их ради него.

Не сейчас.

Не в мой гребаный день рождения.

Даже если бы это был какой-то другой день, я бы все равно не стала отказываться от своих правил жизни, чтобы проявить неуважение к себе. Поезд ушел.

Я провожу языком по зубам, сохраняя нейтральное выражение лица, и смотрю на него пустыми глазами. Я чувствую, как люди наблюдают за нами, но не отрываю от него взгляда. Возможно, девушка, с которой он только что трахался, тоже наблюдает, желая получить место в первом ряду на эту драму, которая возникла из-за нее же.

Шлюховатая… шлюха.

Я верчу складной ножик и открываю его в тот момент, когда поворачиваюсь в сторону красного, сияющего Порше.

– Рея, пожалуйста, позволь мне…

Он ни слова больше не произносит. Я наклоняюсь вперед, провожу пальцами по верхней части капота, далее вниз по крылу, держа в руке ножик. Делаю вид, что начинаю царапать машину. Но вместо этого чуть приседаю и поворачиваюсь влево, вонзая острое лезвие в переднюю правую шину.

Я хочу, чтобы он почувствовал самую малость, пусть даже щепотку моего гнева, и это поможет хотя бы малой части ярости, накопившейся у меня внутри, выйти наружу.

Прежде чем до него доходит осознание, я делаю шаг назад и повторяю действие еще раз, наслаждаясь симфоническим шипящим звуком вокруг меня.

– Черт, Рея, остановись! Что ты делаешь с моей девочкой? – рычит он, бросаясь ко мне. Одной рукой он придерживает простынь, вторую прижимает сбоку. Я проскальзываю за машину, еще раз повторяю эти же махинации уже с задним левым колесом, затем отхожу с довольной улыбкой посмотреть на все это дело.

– Рея!

Теперь он зол.

Хорошо.

Всегда оставляй последнюю шину нетронутой, Рея. Не дай этому ублюдку уйти безнаказанным из-за страховки.

Выпрямившись, я встречаюсь с ним взглядом над крышей машины, в глазах парня видно возмущение при виде того, во что я только что превратила его драгоценную девочку.

Мы вместе, ублюдок.

Я кручу шеей, стараясь скрыть обжигающий гнев на лице и безразличные глаза, а затем навожу острие ножа на него.

– Не хочу тебя больше видеть!

В моем тоне звучат резкие ноты, но он не отвечает, его рот все еще открыт как у рыбы, которую вытащили из воды. Глаза Данте бегают от меня к машине.

Я отворачиваюсь от него и охватываю взглядом ряд маленьких, одинаковых домов. Из окна одного из них с верхнего этажа выглядывает гребаная любовница с открыв рот от вида происходящего.

Да пошла она.

Я приветствую ее двумя пальцами у виска, одарив маниакальной улыбкой, хотя в это время мое сердце бешено колотится в груди.

В такие моменты хочется, чтобы рядом оказался кто-то со сверхспособностями, чтобы избавиться от этого всего. Умереть или просто стереть все из головы, неважно, я бы выбрала любой способ, но такого шанса нет.

Вместо этого я стою здесь, разбита изнутри, как и всегда.

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, позволяя привычным чувствам горечи и разочарования захлестнуть меня, наслаждаясь этим, прежде чем снова открыть глаза.

– Р…

– Никогда! – я прерываю Данте, чтобы он больше ни одного гребаного звука не произнес из моего имени.

Развернувшись на каблуках, я пересекаю тихую улицу, в этот момент раздается автомобильный гул – меня чуть не сбивает машина, но я даже не замедляюсь, так как мне уже все равно.

Я потратила последние деньги, которые у меня были с собой, чтобы добраться сюда на автобусе. Не каждый день удается уйти пораньше, но в честь моего дня рождения Винни сжалился и позволил уйти пораньше и даже не закрывать закусочную, что входило в мои обязанности. Это было неожиданно, хотя это ничто по сравнению с тем, что произошло у меня на глазах.

Думая о сексе в свой день рождения, я быстрее запрыгнула в автобус, но, вероятно, в этот же момент Данте веселился с другой.

Феерично, с большой буквы «Ф».

Проводя рукой по лицу, я достаю из кармана свои старые, потрепанные наушники, протираю, прежде чем надеть, подключаю их к телефону и нажимаю «Воспроизвести» в своем последнем унылом плей-листе.

Меня ждет сорокаминутная пешая прогулка, так что буду развлекать себя так по пути.

Я снимаю с запястья резинку для волос, провожу пальцами по своим длинным каштановым волосам, спадающим до середины спины, и собираю их в беспорядочный пучок. Моя рабочая одежда – джинсы и рубашка в бело-голубую полоску – притягивает жаркие солнечные лучи. Такой наряд явно не для жаркой погоды.

Я иду без оглядки. Более богатая часть Финикс Вэлли уже осталась позади, а я прохожу через маленькую захудалую часть города.

Кажется, когда-то это было красивое место, но глядя на эти виды сейчас уже сложно точно определить. Теперь это все выглядит… печальным.

Потрепанным. Разрушенным. Увядающим. Навсегда испорченным.

«Тут есть что-то общее со мной» – думаю я, вздыхая.

Я родилась в год окончания войны. Спасибо Богам. Я достаточно настрадалась в остаточном хаосе, чтобы еще раз пройти через войну. Мне страшно представить, каково находиться в самом эпицентре. Я точно была результатом какого-то секс-празднования. Родители отстранились от меня, даже бросили. С самого рождения я стала еще одной брошенной душой в городском приюте.

Иногда я думаю о том, что лучше бы они покончили с моими страданиями. Но мне пришлось выживать в Финикс Вэлли – месте, которое так и не было восстановлено, несмотря на обещания. Они – это Боги и сверхъестественные существа, которые разрушили человеческий мир в попытке покончить с большим злом. Они улучшают свою жизнь, пока мы загниваем.

Ну и ладно.

Они никогда не жили так, как мы. Сияющие, высокие здания, из которых можно было созерцать потрясающие пейзажи, так и стоят полуразрушенными и непригодными для жизни. Из-за этого людям приходится переезжать в небольшие районы Финикс Вэлли.

Парадайз Хайтс является местом, которое отличается от того беспорядка и развалин, господствующих вдоль улиц Финикс Вэлли. Особенно это заметно, если поднять взор к небу и наклонить голову влево, перед глазами возникает образ того, как все могло бы выглядеть. После войны сверхъестественные существа решили, что спасти следует те земли, которые больше всего подлежат восстановлению, забрав их наверх, сделав, таким образом, место только для себя.

А мы, неандертальцы, можем идти к черту.

Боги создали армии ангелов, демонов, вампиров и гребаных оборотней. Им предоставили безопасное убежище, а мы остались ни с чем. Ощущение печали, отчаяния и безнадежности.

В детстве я представляла, каково это – жить роскошной жизнью. Смотреть вниз на людей как на муравьев, таких незначительных жителей, и наблюдать, как они видят весь этот ад вокруг них.

Я мечтала заполучить силы, навыки, да что угодно, что могло бы помочь сделать мою жизнь хоть немного лучше. Сделать ее лучше было не такой уж легкой задачей, так как у меня была только металлическая кровать с бугристым матрасом, а в комнате помимо меня располагались еще пять девочек. Я видела, как их удочеряли, одну за другой. Но только не меня. Никогда.

От мыслей о моей беспомощности, пока я росла, по телу пробегает дрожь. Черт, мне просто необходим сейчас крепкий алкоголь и фильм. Что-то веселое. Что-то, что поможет мне отвлечься от реальности. Нужно выйти из этой хандры, которая окутала меня из-за измены подонка Данте.

Данте был сторонником дружбы с привилегиями, а не отношений. Но он был постоянством в моей жизни. Он был единственным. А теперь будет наглядным напоминанием о том, что в жизни нужно полагаться только на себя. Пусть вставляет свой болт в других.

На углу улицы виднеется мой любимый китайский ресторан «Пикок».

Мысли о том, что я могу купить на свои жалкие сбережения лапшу ло-мейн с курицей, наполняют меня небольшой радостью. Это и праздничное угощение, и успокоение после расставания, да и в целом счастье в виде подарка для меня, я этого заслуживаю. Но прежде чем смогу немного побаловать себя, мне нужно сбегать домой и достать свои сбережения.

Я улыбаюсь старику, живущему через дорогу, который беззаботно сидит в своем кресле-качалке перед домом. Ему всегда есть что рассказать, он всегда улыбается. Ему уже ближе к восьмидесяти. Кажется, старик должен быть таким же несчастным, как и все мы, так как он жил в ужасные годы войны, но я не знаю никого счастливее него. От осознания этого у меня в груди разливается слегка покалывающее тепло.

Я ощущаю на кончике его языка слова и быстро вытаскиваю наушники.

– С днем рождения, дитя, – поет он с той стороны улицы. Я спотыкаюсь, однако скрываю эту неловкость улыбкой.

– Спасибо, Эл, – отвечаю я. Я ошеломлена, что он знает о моем дне рождения, должно быть, упоминала о нем ранее. Я живу здесь уже четыре года с того момента, как меня выгнали из приюта в восемнадцать лет, и не помню, чтобы он раньше меня поздравлял. Я не обращаю на это внимания и машу ему рукой, когда поворачиваюсь к своей входной двери.

Деревянные доски, заменившие стекло, служат ярким напоминанием о том, насколько ветхим является здание. Повышение качества инфраструктуры в районах с низким уровнем дохода никогда не было приоритетом.

Я вставляю булавку в старый дверной замок, захожу внутрь, а запах сырости и плесени мгновенно ударяет мне в нос, заставляя испытывать отвращение. Может показаться, что за все это время я должна была привыкнуть к запаху, но он с каждым днем становится все хуже и хуже. Интересно, ощущается ли это у соседей? На самом деле это не имеет значения, так как с этим все равно ничего не сделать.

Дом включает в себя шесть отдельных квартир, но никого из жильцов сейчас нет на месте. Слава Богу. Мне не нужны фальшивые, бессмысленные разговоры. Как бы я не пыталась быть сильной, я все еще расстроена, ранена сегодняшним открытием, и поэтому разговоры о погоде будут меня раздражать. Я буду словно сварливая сучка, вряд ли кому-то сегодня это нужно.

Лифт никогда не работает, а я, конечно же, живу на верхнем этаже. Делаю глубокий вдох, чтобы начать подниматься по ступенькам, покрытым грязным зеленым ковром, но останавливаюсь, увидев выглядывающий конверт в своем почтовом ящике.

Письмо?

Мне никогда ничего не приходит по почте, разве что просроченные счета, но в последнее время у меня нет проблем. Что это, черт возьми?

Нахмурившись, я подхожу к стене с почтовыми ящиками, достаю из кармана ключ, чтобы открыть свой ящик, внутри которого оказывается еще один конверт. Черт.

Мои глаза наполняются тревогой, я достаю оба письма, зажимаю их под мышкой и поднимаюсь на три лестничных пролета. От бега и жары у меня по спине бегут струйки пота, я захожу в свою квартиру, но из-за сломанного кондиционера не могу отдышаться.

Меня ударяет волна влажности, тяжелый воздух сдавливает легкие. Я оглядываю мою крохотную квартиру. Если открыть дверь, то справа от меня оказывается мини-кухня, слева – диван, который разложен и выполняет функцию кровати, а дверь слева ведет в ванную комнату. Из окон прямо передо мной открывается жалкий вид, здесь видно заднюю часть дома и кирпичную стену соседнего здания. Естественный свет не является для меня привилегией, это факт.

Я подхожу к маленькому холодильнику на кухне, распахиваю дверцу морозильной камеры и на секунду засовываю туда голову, чтобы охладиться. От такой смены температуры по телу пробегает дрожь, легкие не принимают холодный воздух. Сделав последний вздох, я делаю шаг назад и опускаю взгляд на письма в руке.

Они никаким магическим образом не раскрывают содержимое, первым открываю верхний конверт белого цвета, и оттуда выпадает поздравительная открытка. Лицевую сторону украшает симпатичная фиолетовая бабочка, сверху причудливо написано «С днем рождения», я открываю открытку, но не вижу никаких признаков о том, кто или откуда ее прислал. На ней просто написано:

Для Реи
Счастливого двадцатидвухлетия
Всего наилучшего

М-м… Спасибо, невидимка.

Это единственная моя открытка, и я кладу ее на ламинированную столешницу, прежде чем перейти ко другому письму. Второй конверт почти золотистый, бумага кажется более плотной и дорогой. Я открываю его и хмурюсь еще больше, так как оттуда выпадает официальный документ. Я разворачиваю его, пробегаю глазами по словам, сердце бешено колотится в груди. Я пытаюсь проглотить ком в горле, пока пальцы слегка дрожат.

Мисс Рея Харрингтон,
Поскольку вам исполняется двадцать два года, мы сердечно приглашаем вас пройти тестирование в ратуше в понедельник 2 октября в 16:00.
Тестирование подтвердит, обладаете ли вы какими-либо сверхъестественными способностями в соответствии с требованиями закона.
В случае неявки за дело возьмется Гексагон.
С уважением,Гекс

Глава 2
Рея

Я убираю волосы с лица и с внутренним криком смотрю на часы. Пока собираю последний набор столовых приборов и кладу его к остальным, подготовленным к сегодняшнему вечеру, глубоко в груди скапливается раздражение, горло сковывает тревога.

Не то чтобы я буду тут находиться большую часть времени, зато это способ внести свой вклад.

С самого пробуждения я думаю о четырех часах дня. Нет, даже с момента, когда я открыла чертово письмо.

Сейчас уже 15:30, и если я хочу вовремя пересечь город, то пора идти.

Чем быстрее я туда доберусь, тем быстрее вернусь и тем меньше потеряю в оплате. Смиренно вздохнув, я вытираю руки об фартук, затем снимаю его и аккуратно складываю, чтобы положить в шкаф официанта.

– Винни, мне нужно уйти, – кричу я в открытое окно, ведущее на кухню. Он появляется моментально.

– Девчушка, ты же знаешь, я не заплачу тебе, – ворчит он. Я закатываю глаза.

– Я помню, Вин, ты упоминал пару раз, – отвечаю я. Миллионы раз. Он повторяет все как заезженная пластинка. – Я схожу куда мне нужно, сделаю все необходимые дела и вернусь как можно скорее, – добавляю я, заставляя себя улыбнуться, когда Вин перекидывает кухонное полотенце через плечо, кивает головой и отмахивается от меня.

Он знает, что мне нужно обязательно идти, хотя я сама абсолютно забыла об этом из-за ситуации с Данте, но все равно это доставляет неудобства и Винни беспокоится из-за этого.

Сейчас просто надо сделать несколько шагов и покинуть быт закусочной.

Убедившись, что телефон и ключи лежат в кармане джинсов вместе с маленьким кошельком, я готова идти. Ступаю в основную суету в зале. Деревянные столы заполняют каждый сантиметр пола, заполняя все пространство. Сейчас не много посетителей, и я машу рукой остальным официантам, затем выхожу на солнечный свет, дверь за мной захлопывается. Запах жира все еще сохраняется на коже.

Я слегка прикрываю глаза, на мгновение запрокидываю голову к небу и делаю глубокий, успокаивающий вдох, позволяя свежему воздуху наполнить мои легкие. Облизнув губы, я пыхчу, прежде чем отправиться в сторону ратуши Финикс Вэлли. Если сейчас потороплюсь, то приду туда с небольшим запасом времени. Я пройду этот тупой тест и все. Смогу дальше жить свою обычную жизнь, будто бы ничего и не было, лишь небольшая отметина.

Меня не отпускает нервное напряжение, поэтому я незамедлительно достаю наушники, засовываю их в уши и нажимаю «воспроизвести» в меню альбома с тревожной музыкой. Солнце не помогает. Слишком жарко. Из-за этой жары я ощущаю, что перегреваюсь и потею, как свинья.

Я завязываю волосы в конский хвост и смахиваю капли пота с виска, пока иду среди улиц. В это время дня люди работают, либо забирают детей из школы, либо еще что-то делают, что позволяет сохранить тишину в центре города. На улице почти никого нет, вся суета начнется в ближайшие два часа. Тогда будет казаться, что спокойствия тут никогда и не было.

У меня обычно не бывает повода приходить в эту часть города, и чем дальше я удаляюсь от своей зоны комфорта, тем больше тревожные мысли нависают надо мной.

Прийти, уйти, вернуться на работу. Я повторяю это снова и снова в голове, под каждый шаг.

А что было бы, если бы исход отличался от реальности?

Если бы я была одарена сверхъестественными силами… могуществом?

Как бы я это ощущала? Физически? Эмоционально?

Мои глаза мгновенно поднимаются к небу и ищут Парадайз Хайтс, который расположен уже совсем далеко-далеко, отбрасывая постоянную тень.

Жить иной жизнью, обладать умением, любым, которое делает тебя уникальным, важным, делает тебя заметным.

Я качаю головой, на губах расползается усмешка. Оставаться незамеченной – это все, что мне нужно.

Черт, возьми себя в руки, Рея!

Я не понимаю, почему они вообще утруждают себя этими тестированиями. Конечно, им нужно знать до того, как кому-то исполнится двадцать два, есть ли у него какие-то сверхъестественные способности. Это не имеет никакого значения, но я всегда завидовала сверхъестественным существам и их красивой, притягательной жизни. Я никогда не стремилась узнать о них больше того факта, что те просто существуют. Они по-прежнему восседают высоко на своем небесном пьедестале, в то время как мы здесь, внизу, выживаем как можем.

Я видела пару вампиров, бродивших на окраине сомнительных районов города, но всегда убегала как можно дальше, потому что они приходили туда явно не для того, чтобы просто хорошо провести время. Даже на расстоянии ощущается опасная аура. Они приходят сюда за кровью, деньгами или за тем и другим. Мне никогда не хотелось бы ввязываться в это. Особенно когда я видела, как девочки из приюта попадали в такие проблемы.

От одной мысли об этом по спине пробегают мурашки.

О том, кто они такие, можно было догадаться в ту секунду, когда они обнажали клыки, а их глаза светились кроваво-красным. Их плотоядный взгляд и агрессивный язык тела ясно давали понять, что они охотники, а мы – добыча.

Все, что я еще знаю о существах, я видела по телевизору. Но никогда не видела демонов и не слышала шептание инкубов или суккубов, заманивающих страстью и притягательностью. Для меня они были ничем иным, как мифом.

Я никогда осознанно не видела оборотней, по крайней мере, в их животной форме, но видела человеческий облик оборотней по телевизору.

Ангелы выглядят почти также как я, на экране телевизора они ничем не отличаются, и я не могу объяснить разницу. Они будто… более светлые, свободные, сияющие.

Потом Боги. Самые большие засранцы, когда-либо населявшие этот мир. Они лучше всех нас и готовы с радостью лишний раз напомнить об этом.

Чертовы ублюдки.

Поворачивая направо, я смотрю в свой телефон. У меня есть пять минут, чтобы добраться туда вовремя, поэтому я ускоряю шаг, убирая с лица волосы.

Действительно, здесь чертовски жарко. Я смотрю на солнце, на небе нет ни облака, и я надеюсь, что что-то сверхъестественное, управляющее погодой, почувствует мою боль и страдания.

Еще со времен войны они только этим и занимались: контролировали каждый сантиметр нашей человеческой жизни, вплоть до чертовой погоды. Мифических четырех времен года больше не существует. У нас весь день светит солнце, а с часу ночи в течение трех часов идет дождь. Каждый. Чертов. День.

Я видела снег в старых фильмах, но в реальной жизни никогда с ним не столкнусь, так как его посчитали ненужным погодным условием. Я ценю то, что больше нет катаклизмов от матушки-природы, но ведь без них… скучно. Иногда до нас долетают порывы ветра или легкий бриз, но Гекс считают, что делают нам одолжение, поддерживая жаркую погоду.

Телефон вибрирует в кармане, музыка в наушниках останавливается, но когда я смотрю на экран, ноздри раздуваются от раздражения.

Данте.

Пусть катится к черту.

Последние пять дней он звонил мне без остановки, заваливая голосовыми и текстовыми сообщениями. Я не сдалась и ни разу не ответила, ни разу, но он все еще не прекращает, непреклонный в своем поведении. Мне не нужны ни его извинения, ни что-то там еще. Не думаю, что мы хорошо знали друг друга, в первую очередь. Это был особый случай сексуальных отношений, которые довольно долго затянулись, так как нам обоим было комфортно в них. Я могу отстраниться от реальности наших отношений. Ему нужно сделать также.

Хороший член не заставит меня приползти обратно.

Никогда.

Я нажимаю на красную кнопку и убираю телефон в карман, поворачиваю направо к огромной площади, где стоит высокая и солидная ратуша.

Большие каменные ступени ведут к обрамленному колоннами зданию со скатной крышей кремового цвета. Это напоминает мне здания из старых греческих фильмов о богах, легендах и всей этой мифологии. Но только здесь перед каждой колонной стоят вооруженные охранники в абсолютно черной униформе, а на флагах изображен навязчивый символ Гекса.

Я останавливаюсь, раздумывая, не развернуться ли и не побежать ли обратно в закусочную, но напоминание в письме о том, что произойдет, если я не приду, заставляет двигаться вперед.

Гекс – это… Судьи, присяжные и палачи, как в человеческом, так и в сверхъестественном мире. Я никогда не искала информацию о них, за исключением нескольких раз, когда сам Зевс обращался к нам по телевидению. К счастью, мне никогда не приходилось больше иметь с этим дело. Остальные участники, похоже, рады позволить ему пожинать всю славу, быть лицом Гекса, в то время как сами Гекс остаются на заднем плане, управляя этим шоу.

Гекс – сокращение от Гексагон, это группа из шести участников, где каждый представляет определенный вид, они объединяются в единый фронт для всех после разрушительной войны.

Бог. Ангел. Вампир. Оборотень. Демон. И человек.

Это деятели нового мира, в сверхъестественном городе позиции у них гораздо прочнее, чем в человеческом. Возможно потому, что наверху красивее, роскошнее. Никто не хочет жить здесь, внизу. Даже самые богатые районы Финикс Вэлли не идут ни в какое сравнение с теми фотографиями Парадайз Хайтс, которые я видела.

Я подхожу ближе. Передо мной появляется символ Гекса, напоминающий о том, кто здесь управляет. Черный фон с шестью белыми полосками. Черточка для каждого члена Гекса. Коротко, просто и устрашающе, всего три слова, написанные вдоль символа:

Veni, vidi, vici.

Понятия не имею, что это означает, но мне вполне достаточно оставаться такой же наивной, чем попытаться это выяснить. Чем меньше знаю, тем лучше для меня.

Я вздрагиваю, когда кто-то машет большой мозолистой рукой перед моим лицом, заставляя моргнуть и быстро вытащить наушники.

– Мисс, Вы идете или мне приказать выпроводить вас с территории?

Я удивленно смотрю на охранника, который отошел от своего поста и свирепо смотрит на меня сверху вниз. Я застываю на месте у начала лестницы, ведущей к входу в ратушу.

Черт.

Я не заметила, как остановилась.

– Нет, я иду, – бормочу я, поспешно обхожу охранника и устремляюсь вверх по лестнице, на ходу засовывая наушники в карман.

К счастью, он не произносит больше ни слова, но свирепый взгляд, который чувствую на своей спине, красноречиво говорит о том, какие неудобства я доставила. Врываюсь внутрь без дальнейших преград.

Мое сердце бешено колотится в груди. Не уверена, из-за того ли, что охранник только что напугал меня, или из-за того, что я делаю здесь, но в любом случае мне не нравится, насколько я встревожена.

Сделав один глубокий вздох, а может и все пять, я облизываю губы и оглядываю пространство. Оно кажется жутким, гулким и властным. Я с удивлением замечаю, что здесь нет фойе, очередь людей выстроилась по периметру огромного помещения. В центре расположено то, что, должно быть, является зоной тестирования.

Никакой приватности, никакой разделенности, весь процесс происходит на глазах у всех.

Прекрасно.

Будто моя жизнь и так не полное дерьмо, теперь еще все эти люди будут смотреть на меня и увидят, что во мне нет ничего особенного. Я встаю в конец очереди и, словно ястреб, вглядываюсь в центр помещения, чтобы понять, как все происходит от начала до конца.

На простой деревянной платформе стоят две женщины и два охранника, держа что-то перед собой, но с моего ракурса я вижу только их спины.

Один за другим люди делают шаг вперед, называют свои имена и даты рождения, а кураторы говорят им, что делать.

Кажется, они сопоставили все даты рождения за последнюю неделю. Они тихо переговариваются, и услышать то, о чем они говорят, невозможно. Когда я отхожу в сторону, надеясь хоть мельком что-то уловить, вижу стену из красного дерева, которая скрывает от нас все то, чем они занимаются.

Вздохнув, я пытаюсь отвлечься, рассматривая детали комнаты, но видя каждый сантиметр вокруг себя, понимаю, что здесь нет ничего, кроме шестигранных флагов. Ни плакатов, ни листовок, вообще ничего. Здесь просто… пусто. Все такое же забытое, как и каждый присутствующий здесь. Не забыто только двадцатидвухлетие каждого из нас. Именно в этот момент мы имеем самое большое значение.

Мы заходим, нас проверяют, мы не меняемся волшебным образом у них на глазах, поэтому они отправляют нас восвояси, отбраковывая нас. А потом все опять повторяется.

А мне не заплатят, поэтому неудобства сейчас испытываю только я.

Проходит совсем немного времени, как я оказываюсь прямо у платформы, мои пальцы начинают дрожать от волнения, когда в поле зрения появляются кураторы, но они слишком заняты человеком, стоящем прямо перед ними, чтобы обращать внимание на кого-то еще. Я не понимаю, почему они вообще утруждают себя этим. Я, конечно, слышала о нескольких людях, которые прошли тестирование и их сверхъестественные способности подтвердились, но их очень мало, и я никого не знаю лично. Помню, как однажды воспитатели в приюте рассказывали, что такие люди нашлись потому, что праздничный секс в честь победы в войне был организован демонами, а точнее инкубами и суккубами, чтобы они могли восстановить свою магию или что-то такое. Но это привело к тому, что сверхъестественные существа и люди стали общаться вместе, и девять месяцев спустя начался бэби-бум.

Оглядывая помещение, я понимаю, что всем здесь только что исполнилось двадцать два, как и мне, и все мы – результат оргий.

Какой способ попадания в этот мир!

Уголок рта приподнимается в улыбке. Я развлекаю сама себя и так погружена в свои мысли, что почти пропускаю голос женщины, зовущей следующего человека из очереди. Встретившись с ней взглядом, понимаю, что я следующая в очереди, и делаю неуверенный шаг вперед.

– Быстрее, имя и дата рождения, – говорит женщина. Она поправляет очки на переносице и поджимает губы, пока нетерпеливо ждет ответ.

Прочистив горло, я направляюсь к маленьким ступенькам, ведущим к деревянной платформе, делая тяжелые шаги один за другим, взбираясь наверх. Как хочется, чтобы появилась пара дополнительных ступенек, чтобы отложить достижение вершины платформы. Я ощущаю, как две женщины и два охотника выжидательно пялятся на меня в ожидании ответа, но мой взгляд прикован к объекту на столе перед ними.

Я чувствую, как у меня отвисает челюсть, когда я смотрю на объект в полном восхищении от того, как величественно он выглядит. На первый взгляд это просто маленькая коробка, но то, как он притягивает взгляд, почти гипнотизирует, говорит о том, что это не просто коробка, а нечто большее. Она переливается зелеными, голубыми и промежуточными между этими цветами оттенками в зависимости от того, как на нее попадает свет. Что еще интереснее, бока коробки украшены гравировкой и изображениями.

Я никогда не видела ничего подобного.

– Имя и дата рождения, – выкрикивает снова женщина, но я не могу оторвать глаз от коробки передо мной.

– Рея Харрингтон, двадцать седьмое сентября…

Я не договариваю, так как меня прерывает охранник.

– Сюда, – бормочет он, по-видимому, вычеркивая меня из списка на планшете в руке, и отвлекает мое внимание от маленького проблеска магии передо мной.

– Мисс Харрингтон, вам необходимо опустить руку в Ящик Пандоры, это единственное действие для завершения тестирования, – сказала женщина, стоящая ближе ко мне, и я перевожу взгляд на нее. Ее блондинистые волосы собраны в странный пучок на макушке, она одета в причудливое оранжевое платье-костюм со сложными цветочными узорами вдоль подола. Она вся выглядит необычно. Черт, даже ее глаза желтого цвета. Желтого. Если это не признак того, что она не человек, то тогда не знаю. Женщина определенно кто-то из сверхъестественных существ.

Прочищая горло, она проводит руками по своему пиджаку, приподнимает бровь, а я направляюсь вперед, заглядывая в то, что она назвала Ящиком Пандоры.

Внутри Ящика темнота, черная дыра, от которой мне становится некомфортно, но я замечаю, что пальцы двигаются сами по себе. Прежде чем успеваю это осознать, кончики моих пальцев скользят по краю замысловатой шкатулки.

Я ожидаю, что они начнут спешить и подтолкнут меня вперед, но в любом случае я их не услышу, так как в ушах раздается оглушительный крик.

Боль. Страх. Страдание. Смерть.

Я не могу дышать.

Ничего не вижу.

Кажется, я могу только чувствовать. Но то, что чувствую – сущая пытка.

Крик продолжается, он неконтролируемо звенит у меня в ушах, и я чувствую, как глаза закрываются еще крепче. Мое тело приковано к месту, смесь страха и трепета охватывает меня при попытке остановить этот шум.

– Мисс Харрингтон! Мисс Харрингтон!

Внезапные звуки моего имени разрывают оковы, в которых я нахожусь, это будто освобождает от криков, пытающихся поглотить меня, и я падаю. Лежу комком на полу, переплетая конечности, и с моих губ срывается стон, когда я вздыхаю с облегчением – крики больше не поглощают мой разум, тело и душу.

Я слышу звук шаркающей обуви вокруг себя, пытаюсь открыть глаза и понять, что, черт возьми, происходит. Чья-то рука на плече моментально заставляет меня открыть глаза.

Я сталкиваюсь лицом к лицу с причудливой женщиной и наблюдаю, как двигаются ее губы, но не могу понять, что она говорит. Мои брови в замешательстве встречаются у переносицы, я качаю головой, пытаясь передать то, что не могу выразить словами. Она, скорее всего, понимает, что я не могу понять ни слова из того, что она говорит. Женщина закатывает глаза, делает глубокий вдох, а затем поднимает руку к моему виску.

– Лучше?

Какого черта?

Это ее голос, но губы не двигаются.

– Вы меня сейчас слышите?

Нет. Губы все еще не двигаются.

Ее голос… у меня в голове?

– Все верно, Мисс Харрингтон. Вы, видимо, немного шокированы и не можете разобрать речь, именно поэтому мы здесь. Я разговариваю с вами в вашей голове.

Она отвечает на мои мысли.

На. Мои. Чертовы. Мысли.

Я пытаюсь отодвинуться, но женщина смотрит на меня с широко открытыми глазами, заставляя застыть на месте, а мое сердце бешено колотится в груди.

Какого черта происходит? Кто кричал в ушах?

– Ящик. Ящик Пандоры, как мне кажется, так как больше никто ни звука не издал, а уж тем более никто не кричал, – она продолжает звучать в моей голове, пока я смотрю на нее с широко открытыми глазами. – Вы можете встать? У нас много дел, – добавляет она, заставляя меня нахмуриться еще сильнее.

Много дел? Мне пора на работу. Когда я думаю об этом, женщина передо мной качает головой. Ее желтые глаза светлеют, она смотрит на меня с сочувствием.

– Я так не думаю, Мисс Харрингтон. Ящик Пандоры звал вас.

Звал меня?

Она, должно быть, ошибается, это все не по-настоящему. Мне нужно прилечь, этот разговор не может продолжаться у меня в голове. Это нелепо.

– Это не нелепо. Вы знаете, что означает, если Ящик Пандоры зовет таким образом? – спрашивает она, ее голос звучит ласковее, даже в моей голове.

Я слегка качаю головой в ответ, у меня нет ни слов, ни мыслей. Вероятно, я впервые за всю свою жизнь шокирована настолько, что стала немой.

– Значит, в вас есть что-то большее, чем может показаться сначала, мисс Харрингтон. Ящик Пандоры зовет только обладателей сверхъестественных способностей. Я еще никогда не видела, чтобы такое случалось с теми, кто просто прикоснулся к краям Ящика, – объясняет она. Я чувствую, как кровь отхлынула от моего лица, в голове осталась пустота без возможности рационально мыслить.

– Что это означает? – Я ловлю себя на том, что спрашиваю вслух, и женщина убирает руку с моей головы, поднимается на ноги и смотрит на меня сверху вниз с почти искренней жалостью в глазах. Кто бы мог подумать, что сверхъестественное существо может пожалеть человека?

Шум в Ратуше медленно пытается подползти ко мне и вернуть к реальности, но мои глаза прикованы к губам женщины в ожидании их движений, но когда они шевелятся, произносимые слова не несут никакого смысла.

– Это означает, что следующие три года вы проведете в Академии Святых.

Глава 3
Рея

Я провожу руками по волосам и разглядываю содержимое своего маленького потрепанного чемодана. Он через многое со мной прошел, начиная от выезда из приюта и заканчивая хранением в нем вещей в квартире. И вот мы снова отправляемся вместе в неизвестное приключение.

Что, черт возьми, происходит?

И как, черт возьми, это стало моей жизнью?

Честно говоря, я не знаю, но кто-то где-то же должен быть в состоянии ответить на вопросы, которые крутятся в голове. Меня привели домой в ошеломленном состоянии, воспоминания о придурковатом охраннике заставили оглянуться на входную дверь.

Они сейчас по ту сторону, ждут, пока я соберу свои вещи, прежде чем мы уедем.

Уедем.

Для меня это ничего не значит.

Очевидно, что это ошибка, у меня нет никаких сверхъестественных способностей. Совсем никаких. Если бы они были – я бы об этом знала. Ставлю свою жизнь на то, что я просто человек.

Очевидно, Академия Святых ждет меня, так как согласно «Ящику Пандоры» я одаренная, и предполагается, что я немедленно уеду. В Парадайз Хайтс.

Парадайз, мать их, Хайтс.

У меня в голове постоянно происходит короткое замыкание, потому что… какого черта?

В мою дверь громко стучат, и я раздраженно вздыхаю, захлопывая крышку чемодана, прежде чем застегнуть молнию. Искушение показать им средний палец очень велико, но кто знает, видят ли они через дверь?

– Иду, – ворчу я, все еще не понимая, почему все это должно было произойти именно сегодня, прямо сейчас. Неужели нельзя дать немного времени, чтобы все это осмыслить?

То, что произошло там… этот звук, этот крик. Я никогда больше не хочу слышать это. Трясу головой, чтобы избавиться от этих воспоминаний в моей голове.

Я бы сказала даме с желтыми глазами, что она в самом деле ошибается, если бы та не достала из шкатулки покрытый золотом кинжал с выгравированным на рукояти моим именем.

Рея Харрингтон.

Будь я в другом времени и в другом месте, то подумала бы, что это какой-то фокус, но, кажется, моя жизнь решила идти по иному пути. Я не особо понимаю, что происходит, но, вероятно, таков путь.

Оглядев в последний раз свою квартиру, дом, свое убежище, я поднимаю чемодан, расстроенная тем, что все, что мне нужно взять с собой, поместилось без проблем. Я написала записку и оставила ее на кухонном столе, сообщив хозяину, что уезжаю ненадолго… или навсегда? По дороге домой мозг работал на полную мощность, я беспокоилась обо всех вещах, которые нужно было уладить, обо всех счетах, которые я внезапно перестала оплачивать. Мне даже пришлось отправить Винни электронное письмо, чтобы объяснить, что я не вернусь на работу. У меня бы никогда не хватило слов объяснить все по телефону, используя полные предложения, так что пришлось написать ему по электронной почте.

Если кто-то будет со мной обсуждать эту ситуацию, возможно, я смогу подобрать слова, которые помогут внятно объяснить происходящее. Надеюсь, что это не чертов розыгрыш, так как моя жизнь переворачивается с ног на голову. Если мне придется вернуться – я останусь ни с чем.

– Идем, – нетерпеливо зовет охранник по ту сторону двери, вскоре следует еще один сильный стук, и я закатываю глаза.

В леггинсах, белой блузке и своих самых красивых сандалиях я направляюсь к двери, оставив свою засаленную униформу в квартире.

Меня стошнило в туалете, я поорала в подушку, выпила самую большую кружку кофе в своей жизни, но все равно ощущаю все то же напряжение. К нему добавилось еще и беспокойство, так как не знаю, что, черт возьми, будет дальше. Ненавижу не знать, что будет впереди, так как, кажется, я уже больше не контролирую свою жизнь.

Я открываю дверь и вижу, как огромный охранник стоит, скрестив руки на груди, и смотрит на меня сверху вниз. Так и хочется отпустить язвительный комментарий. Как бы сильно мне ни хотелось наброситься на него, он все же решает, что я должна делать, поэтому не хочу его злить. Уже одним своим угрюмым видом он может превратить мою жизнь в сущий ад. Поэтому, когда мужчина разворачивается, направляясь к лестнице, моментально следую за ним. Я определенно совсем не тихая маленькая девочка, но готова признать, что я сейчас не в порядке. Позволить охраннику взять инициативу в свои руки кажется мне сейчас самым логичным решением.

Спускаться по лестнице, зная, что не смогу вернуться сюда в ближайшее время, кажется пугающим. Я всегда мечтала о месте получше, но в свои двадцать два года прекрасно осознавала уровень своей жизни. Знаю, что буду скучать по этому месту. Это мой дом. Мой. А теперь я принадлежу им.

Я пыталась сказать желтоглазой даме, что счастлива быть той, кем являюсь – человеком. Видимо, на это внимания не обратили, а Ящик Пандоры никогда не ошибается.

Когда я выхожу на улицу, охранник ведет себя достаточно вежливо и придерживает для меня дверь. Я натянуто улыбаюсь, на что ответа не получаю. Членоносец.

Я оглядываюсь в поисках машины, которая не похожа на остальные. Машины, которая кричала бы, что она принадлежит Парадайз Хайтс, но я не вижу ни одной подходящей.

Я смущена, делаю еще один шаг в сторону дороги и оглядываюсь по сторонам. В этот момент слышу, как Эл зовет меня по имени по ту сторону улицы.

– Мисс Харрингтон, куда направляемся?

Я встречаю его вопросительный взгляд, на его губах, как всегда, легкая улыбка, и мне становится страшно от мысли, что по нему я тоже буду скучать.

– Эм… Я… Эл, – неуверенно отвечаю я, указывая на свой чемодан, не зная, что еще сказать.

Это против моей воли?

Мне нужна помощь?

– Что ж, было приятно познакомиться. Береги себя там, наверху, – добавляет он, быстро помахав рукой, прежде чем натянуть кепку на глаза и задремать в своем кресле, как будто разговора и не было.

Что он сказал? Там, наверху? Как? Это так и есть, но какого черта он это знает?

Охранник. Эл, скорее всего, догадался, увидев этого чертового охранника.

Я поворачиваюсь к нему лицом, и тот кивает, чтобы я следовала за ним направо. Я пристраиваюсь рядом. На улице стало чуть оживленнее, наступил час пик после рабочего дня, но охранник без особых усилий обходит людей, а я следую за ним по пятам, прежде чем мы сворачиваем с главной дороги направо и проходим вдоль узкого переулка позади дома, в котором я жила.

– Куда мы идем? – спрашиваю я, хмуря брови в замешательстве и оглядываясь в поисках машины, но по-прежнему ничего не вижу.

– В Академию, конечно, – ворчит охранник, как будто я такая глупая. Испепеляю взглядом его висок, но, к сожалению, магия, способная сжечь его лазером из глаз, не срабатывает.

При мысли о магии рука, лежащая на ручке чемодана, начинает гореть, напоминая о том кинжале, подтверждающем мое место в мире сверхъестественного.

Когда он продолжает идти к стене, покрытой граффити в самом конце, я все же останавливаюсь, так как не собираюсь вслепую следовать за ним. Этот придурок ведет меня к неминуемой смерти.

– Так, тут тупик, может нам нужно идти в другом направлении, а? – ворчу я. Я указываю свободной рукой в пространство за плечом и наблюдаю, как он качает головой с легким раздражением из-за моих вопросов.

– Мисс Харрингтон, кажется, вы забыли, куда мы в самом деле направляемся, – насмешливо произносит он, оглядываясь в мою сторону.

Я обрываю ответ на полуслове, когда мужчина снова поворачивается, медленно вращая перед собой рукой по часовой стрелке в сторону стены, у которой внезапно формируется облако черного дыма.

Черт. Что. Вообще. Происходит?

– Ч-что это? – спрашиваю я, оставаясь на месте и наблюдая, как клубы дыма рассеиваются, пока не принимают форму прямоугольника у стены.

– Портал, – отвечает он со скукой в голосе. Я открываю рот от удивления, а ноги внезапно сами несут меня к клубам дыма.

Я останавливаюсь рядом с ним, и настает моя очередь качать головой.

– Я через это не пойду, – заявляю я, выпрямляясь, уверенная в своем решении, но охранник на это усмехается.

– Позвольте мне напомнить вам, мисс Харрингтон, что у вас нет выбора, – парирует он, кладет руку мне между лопаток и толкает меня в облако дыма.

Я готовлюсь к удару, протягиваю руку, чтобы удержаться, прежде чем ударюсь головой о стену, но, к моему удивлению, ничего такого не происходит. На долю секунды становится трудно дышать, затем впереди вспыхивает яркий свет.

Черт. Я умерла? Никогда не думала, что буду идти, точнее, спотыкаться в сторону белого света раньше, чем попаду в Парадайз Хайтс.

Все происходит так быстро, что я до сих пор лечу вперед от толчка его руки, а моя ладонь уже ударяется о землю.

Тяжело дыша, я смотрю вниз, на траву подо мной. Чудом избежала удара лицом.

Трава.

Идеально подстрижена, а цвет у нее зеленее зеленого.

Эти четыре слова, выносящие мозг, грозятся снова проникнуть в голову. Ясное дело, что я не знаю, что происходит. Ничего не изменится, если снова буду задавать себе эти вопросы. Но, в самом деле… Черт. Что. Вообще. Происходит?

Все еще крепко сжимая чемодан, делаю пару глубоких вдохов, затем поднимаю голову, чтобы посмотреть, где, черт возьми, я нахожусь, и вижу стоящую надо мной женщину.

– Вы, должно быть, Рея Харрингтон. Идем, мы опаздываем, а дел еще очень много.

Может она дать мне хотя бы секунду, чтобы подняться?

– О, прошу прощения, добро пожаловать в Академию Святых.

Глава 4
Рея

Академия Святых?

Как я так быстро сюда попала?

Поднимаясь на ноги, отряхиваю пыль с колен и оглядываюсь вокруг, затем несколько раз моргаю, хмурясь, и, тем самым, подтверждая для себя ее слова.

Передо мной возвышаются высокие ворота из кованого железа, присоединенные к высокой кирпичной стене, которая очерчивает периметр территории с другой стороны. Слева огромная вывеска из гранита, золотыми буквами на ней написано «Академия Святых», что подтверждает мое местоположение.

Не уверена, что все, что я вижу, является правдой. Убираю руки за спину и щипаю себя за запястье. Удивительно, но я вздрагиваю от резкой боли, а вокруг ничего не поменялось. Это все происходит на самом деле. И на том спасибо.

Это значит, что я официально в Парадайз Хайтс, хотя еще мгновение назад была в глухом переулке у своего дома в Финикс Вэлли. Вспомнив об этом, я оглядываюсь, ожидая увидеть четко очерченный черный дым, но его нет. И охранника тоже нет. Вдалеке только виднеются очертания леса. Похоже на глюки.

– Как я сюда попала? – спрашиваю я раньше, чем осознаю, что задаю вопрос. Дама поворачивается ко мне с сочувственной улыбкой и прижимает большой палец к кнопке для входа рядом с воротами. Легкое возбуждение пробегает по моему и без того напряженному телу, вызывая легкую дрожь на кончиках пальцев.

– Портал, дорогая, – отвечает она беззаботно, будто бы это мне что-то объясняет. Ворота начинают медленно открываться. Я ожидаю услышать скрип от их движения, но, к моему удивлению, нет никакого звука. Жуткая тишина.

Когда женщина делает шаг к входу, явно ожидая, что я без лишних слов последую за ней, что-то в воздухе заставляет меня остановиться.

Покосившись на небо над воротами, я замечаю то, что захватывает мое внимание – волновой эффект. Это напомнило о моих днях рождения, когда я была еще ребенком и жила в приюте. Если ты весь год ведешь себя хорошо, не создаешь проблем, то получаешь маленькую бутылочку мыльных пузырей.

Слегка мерцающее небо, словно калейдоскоп, в котором смешиваются все цвета, напоминает мыльный пузырь, величественно парящий надо мной, словно купол, и манящий отчаянным желанием лопнуть его.

– Что это? – спрашиваю я, следуя за женщиной, и указываю пальцем на пузырь, словно ребенок. – И как вас зовут? – добавляю. Я испытываю легкое чувство вины из-за того, что до сих пор не спросила этого. Так много всего сейчас происходит, а мои самые базовые человеческие манеры остались в Финикс Вэлли.

– Меня зовут Норин. Я секретарь школы и ваш гид на сегодняшний вечер, пока не поднимемся к защите.

Она машет рукой перед собой, призывая меня догонять. Женщина заходит в открытые ворота, я спешу за ней. Она, по крайней мере, не ведет себя придурочно, как тот охранник. Кажется, Норин понимает мое замешательство, любопытство, недоверие, и она готова помочь. Я не хочу злить ее и заставлять отгораживаться от меня. Нужно как можно больше помощников здесь.

Пузырь сверкает у меня перед глазами, и я прохожу сквозь него вслед за Норин, готовясь к характерному хлопку, но ничего так и не происходит. Вместо этого вокруг нас раздается звук, похожий на щелчок пальца, и, когда я поднимаю взгляд на защиту, меня пронзает электрический разряд.

Купол кажется ярче. Все здесь сияет и выглядит толще с этой стороны. Так странно.

– Для чего это? – бормочу я, понимая, что сейчас мы как будто внутри полупузыря.

– Вы всегда задаете так много вопросов? – отвечает Норин вопросом на вопрос. Я ожидаю, что она ответит определенным тоном, но в ее голосе нет ни сарказма, ни гнева, ни безразличия. Если уж на то пошло, то в ее голосе слышатся дразнящие нотки, отчего у меня по лицу проходит тень улыбки.

– Не могу сказать, что была в такой ситуации ранее и что мне приходилось задавать столько вопросов, – честно отвечаю я. Норин поворачивается ко мне лицом, и я замедляю шаг. Ощущаю неуверенность, она действует мне на нервы, так как это чувство мне непривычно.

Я с нетерпением жду ответа, отчаянно хочу все понять, но не могу удержаться и рассматриваю пейзаж вокруг нас. Кругом бесконечные поля, заросшие сочной зеленью, и больше ничего. Буквально ничего. Насколько я вижу, здесь нет Академии, и это вызывает у меня некоторые подозрения.

– Это для защиты Академии. Пузырь волшебства и защиты в одном флаконе. Тот звук щелчка, который вы слышали, был отпечатком или импульсом вашей магии, соединяющейся с защитой, добавляя тем самым дополнительный уровень охраны того, что для нас свято, – объясняет Норин. Мои брови поднимаются до уровня волос, когда она говорит, но я сейчас лишена дара речи, чтобы отвечать.

Магия.

Моя магия?

Я не могу не поднять взгляд к небу снова, и электрический разряд, который, казалось, пронзил меня ранее, снова пробегает по телу, как напоминание, оставляя меня в полном недоумении.

– А где…

– Подождите минуту, защита привыкает к вашему присутствию здесь, и как только это произойдет – защита исчезнет, – перебивает Норин, видимо, понимая, что именно я хочу спросить еще до того, как начинаю это делать.

Я зажмуриваю глаза, пытаясь привыкнуть к охватывающим меня ощущениям. Думаю, это и есть моя магия. Конечно, раньше я часто мечтала стать ее обладательницей. Но сейчас это чувство оказалось мне чуждым, а через несколько минут и вовсе пропадает.

Женщина стоит, постукивая правой ногой по земле, ее руки сложены на груди в ожидании. Я пользуюсь моментом, чтобы оглядеть ее. Только теперь я начинаю привыкать к происходящему.

Она одета в коричневую юбку-карандаш, блейзер в тон и белую шелковую блузку под ним. Норин выглядит как сотрудник администрации или даже библиотекарь, но какой-то особый блеск ее карих глаз говорит о том, что она гораздо мудрее, чем кажется на первый взгляд.

Ее удобные кожаные туфли на маленьком каблуке не задевают почву под ногами, а каштановые волосы собраны сзади в конский хвост. Угадать ее возраст – все равно что угадать, как долго светит солнце, но предполагаю, что Норин лет на десять старше меня.

Когда наши глаза встречаются, я замечаю, что она смотрит на меня так же, как и я на нее – оценивающим взглядом. В ее глазах мелькает любопытство, даже может быть намек на осуждение. Я неловко откашливаюсь, чувствуя, что меня застали врасплох, и тут вокруг нас раздается еще один треск.

– Идеально, – бормочет Норин, развернувшись на месте, а я делаю еще один шаг, чтобы встать рядом с ней.

Словно в замедленной съемке я наблюдаю за тем, как передо мной медленно поднимается невидимый занавес, сантиметр за сантиметром. И снова я остаюсь с открытым ртом, глядя на открывшуюся картину, и мои колени готовы подкоситься от шока и изумления.

Я снова лишилась дара речи, а такое со мной случается нечасто.

Огромное здание, окрашенное в черные и серые тона, напоминает своей архитектурой готический собор. Здание украшают замысловатые узоры, изящные оконные рамы и арки. Внушительная высота и вкрапления витражного стекла вносят финальные штрихи, приводящие меня в полный восторг.

Внезапно птичий щебет отвлекает меня от визуального напряжения от вида Академии Святых. Что удивляет меня еще больше, так это люди, прогуливающиеся группами, занимающиеся своими делами, как будто и не было того момента, когда я вглядывалась в пустоту вокруг.

Господи. Черт.

Значит есть вероятность, что они все видели, как я тут стою и веду себя словно ребенок, которому впервые дают конфету? Не то чтобы мне насрать на свою репутацию, но все же.

– Идем, – предлагает Норин, направляясь прямо к величественным ступеням, ведущим к огромной деревянной арке с двойными дверями.

Я изо всех сил стараюсь не отставать от нее и облизывая пересохшие губы, и крепче сжимаю свой потрепанный чемодан.

– Вы уверены, что нет никакой ошибки? Мне двадцать два года, я окончила школу и все это учебное дерьмо уже позади. Я думаю, Ящик Пандоры, возможно, что-то перепутал, – заявляю я, разглядывая, в какую форму одеты все вокруг. Но, прежде чем успеваю рассмотреть, Норин разворачивается и встает прямо прямо передо мной, тем самым вынуждая остановиться.

– Ящик Пандоры никогда не ошибается. – Ее тон звучит резко, ноздри раздуваются, а руки сжаты в кулаки. Ну, черт возьми. Это я уже слышала.

Я киваю, и она, кажется, принимает мой кивок за знак, что я собираюсь держать рот на замке. Норин поднимается по ступенькам, так быстро, что мне приходится ускорить шаг. Снова.

Огромные двойные двери медленно распахиваются, открывая взору мраморный пол кремового цвета и величественную лестницу. Стены украшены фотографиями в золотых рамках с барочными узорами по краям. На них изображены люди, похожие на случайных прохожих. Я уверена, все эти лица здесь не просто так, но я не узнаю ни одного из них.

– Мисс Харрингтон, – слышу я, и мой взгляд возвращается к Норин, которая стоит слева от лестницы, ожидая, пока я возьму себя в руки и снова догоню ее. Я направляюсь к ней, стараясь ни с кем не столкнуться по пути. Когда мы с моей провожатой идем уже наравне, никто не обращает внимания на меня. – Вы пропустили начало учебного семестра, так что вам придется все догонять, – говорит она, пока мы идем по широкому коридору, вдоль которого не менее десятка дверей, так же богато украшеных, как и само здание.

Почему эта женщина говорит так, будто в этом есть моя вина? Я даже не хочу здесь находиться, она явно не понимает, что меня заставили пройти это тестирование. Будем честны: меня вполне устраивала скучная обыденная жизнь, в мои планы не входила встреча с неизвестностью.

Лучше тот дьявол, которого ты знаешь.

– Может, мне просто не нужно здесь находиться, – бормочу я, пытаясь взором охватить каждый сантиметр этого места, но от шока ничего не могу разобрать. Обычно я бываю более наблюдательна, ведь мне нужно быть готовой защитить себя.

– Не смешите. Когда ваши способности возрастут, мисс Харрингтон, а они возрастут, вам понадобятся все возможные рекомендации. Давайте не будем забывать о том, что вы улучшили защиту, когда появились здесь, еще до того, как перед нами появилась Академия. Если бы вы были простым человеком, во что вы так упорно верите, то всего этого не произошло бы.

Мои щеки слегка краснеют от того, как она прямолинейно констатирует факты. Норин поворачивает налево в конце коридора, открывая еще больше деревянных дверей потом. Это похоже на гребаный лабиринт. Я иду рядом, в голове проносится миллион вопросов, но ни один из них не формируется так, чтобы задать его вслух.

– Кто-нибудь объяснит, что мне, собственно, нужно здесь делать? – спрашиваю я, наконец, сформулировав вопрос, когда толпа людей в этой части коридора редеет.

Норин кивает в ответ.

– Вы научитесь всему в ходе обучения, и у меня есть для вас информационный буклет, в котором написано все об основных моментах. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как среди нас был землянин, поэтому, пожалуйста, наберитесь терпения, – говорит она с улыбкой.

Землянин? Это слово, видимо, подразумевает меня?

Набраться терпения? Да я отдам им все до последней капли, если у них будет что дать взамен.

– Хорошо. – Это все, что мне удается ответить, когда мы проходим через деревянный дверной проем, чтобы столкнуться лицом к лицу с очередным облаком черного дыма.

– Не-а. Нет. Ну уж нет. Только не это, – бормочу я, оглядываясь в поисках пути к отступлению, но в глубине души понимаю, что это бессмысленно.

– Вы пробудете здесь три года, мисс Харрингтон, и вам предстоит многое отсюда почерпнуть. Но я буду честна с вами сейчас, порталы здесь везде, вам нужно привыкнуть к ним, – заявляет Норин с тенью улыбки на губах, приподнимая бровь, глядя на меня.

– Рея, – бормочу я, убирая каштановые волосы с лица, и ее улыбка смягчается.

– Рея, – повторяет она, прежде чем подойти к стоящему рядом столу, возле которого клубится черный дым. Женщина берет со стола небольшой чемодан и планшет, прежде чем повернуться ко мне. – Порталы в Академии, вроде этого, действуют вечно. Они созданы богиней Гекатой перед ее гибелью на войне. Да покоится она с миром – добавляет она, прочищая горло. – Порталы в Академии обладают улучшенными свойствами по сравнению со стандартными. Например, этот приведет вас в тот зал, где, по мнению Академии, ваша магия раскроется лучше всего. Они устроены таким образом, что могут определить сильные и слабые стороны вашей магии, даже если вы сами не можете этого сделать.

Я продолжаю стоять, не произнося ни слова, уставившись на нее, пока она говорит, и просто киваю, как будто ее слова имеют для меня полный смысл.

Теперь, когда обдумываю это, я начинаю осознавать, что во мне сокрыта магия. Откуда мне вообще знать, в чем мои сильные и слабые стороны? Черт. Все извилины мозга болят.

– Это распространенный вид передвижения в Академии, наряду с самыми мощными творениями Гекаты, которые также помогут определить то, что лучшего всего подойдет для вас, – Норин опускает взгляд на планшет в своей руке, прежде чем продолжить. – Ваша униформа Академии Святых будет доступна, когда вы придете в свою комнату. Тогда гардероб наполнится. Пожалуйста, не забудьте прочитать буклет, который я приготовила для вас, а также просмотреть электронные письма. С этой информацией необходимо ознакомиться в первую очередь, и к этому нельзя относиться снисходительно, – добавляет она, глядя на меня снизу вверх, и на ее лице появляется выражение «тебе лучше делать так, как я говорю». Я знаю, что это все серьезно, но прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы сдержать ухмылку, вызванную тем, что меня отчитали, но это не помогает успокоиться.

– Конечно, – с трудом выдавливаю я из себя, полностью теряясь в потоке информации. Не удивлюсь, если у в моей голове случится короткое замыкание.

– В течение следующего года вы будете искать происхождение своей магии и, в отличие от тех, кто знает историю своей семьи, будете ориентироваться немного вслепую. У вас будет больше вариантов, но до конца учебного года вы найдете ответ на этот вопрос. Второй год обучения будет посвящен изучению ваших навыков, постижению искусства вашего дара, а полностью вы наберете силу к двадцати четырем годам. Тогда вы найдете свое предназначение в этом мире.

– Э-э, что? На самом деле я ничего вообще не понимаю, – выпаливаю я, признавая, что это правда, смущенно покусывая губу, и по ее улыбке понимаю, что женщина уже об этом знает.

– Все это есть в буклете, дорогая. Сейчас я просто добавлю, что столовая находится здесь, в главном здании. В каждом коридоре общежития есть портал, который доставит в главный корпус без особых усилий. Ваше расписание будет в одном из электронных писем вместе с подробной информацией о декане, руководителях факультетов и ваших преподавателях. Единственное, что вам осталось сделать, – это привязать отпечаток вашего большого пальца к денежной системе.

Когда ее глаза снова встречаются с моими, Норин кивает головой, вероятно, это реакция на мое бледнеющее лицо и круглые глаза. Не уверена, что смогу пережить еще больше информации. Я уже ощущаю, что мой корабль тонет, так что нет смысла отрицать неизбежное. Реальность такова, что я вляпалась по самые уши.

– У вас есть адрес моей электронной почты?

Ну я и тупая идиотка. Как будто это единственный вопрос, который я могу задать прямо сейчас.

– А, да. Это для вас, – говорит она, ставит чемодан на колесики и подкатывает его ко мне. Я осторожно берусь за ручку, пока женщина продолжает. – Вы найдете электронные устройства Академии, а также некоторые другие предметы, которые помогут вам здесь обустроиться.

Я тупо киваю, не зная, что еще сказать. Она смотрит на часы.

– Уже почти семь вечера. Я договорюсь о вашей встрече с деканом завтра в восемь, прямо перед началом занятий, но, думаю, сначала будет собрание. Я обязательно вышлю вам всю актуальную информацию.

– Хорошо, – бормочу я, наблюдая, как Норин отходит в сторону, чтобы я освободила место у портала, но, кажется, у меня отказали ноги, и я не могу сделать шаг.

– Когда вы будете готовы, Рея, портал направит вас в подходящую комнату.

Я поджимаю губы и на цыпочках направляюсь вперед, пока мой разум ведет борьбу с телом и сердцем. Как бы мне этого не хотелось, но, похоже, это единственный выход. Напоминание о том немногом, что осталось позади, заставляет меня высоко поднять голову и сделать еще несколько уверенных шагов, пока я не оказываюсь прямо перед дымом.

Вот.

Это мое будущее.

– Спасибо, – бормочу я Норин, но не поворачиваюсь, мое внимание сейчас приковано к порталу. Я делаю последний вдох и делаю шаг вперед со своими чемоданами.

На этот раз все ощущается по-другому. Я словно зависла во времени, портал сам решает, куда мне направиться, пробегая по каждому сантиметру моей кожи и оставляя за собой мурашки, но когда ноги касаются пола, кажется, что прошло всего несколько секунд.

Моргая от смены освещения, я пытаюсь адаптироваться к новому окружению, но меня прерывает громкий низкий голос.

– Ты кто, черт возьми, такая?

Глава 5
Рея

– Ты кто, черт возьми, такая?

Я моргаю, потом еще раз, выныривая из охватившего оцепенения, в то время как прямо передо мной стоит, не сдвигаясь с места, озлобленный парень.

Он может быть плодом моего воображения, настолько он красив.

Иметь такую внешность, как у него, должно быть строго под запретом.

Черные как смоль волосы беспорядочно лежат у него на голове, спадая ниже бровей и почти касаясь пронзительных зеленых глаз, которые так и манят меня. Ростом он чуть выше шести футов, его фигура обрамлена широкими плечами и холодной, отстраненной аурой.

Мой взгляд медленно скользит по нему, начиная с головы и до ног, от облегающих черных спортивных брюк до белого лонгслива. Выглядит парень завораживающе. Когда мои глаза, наконец, снова встречаются с его, я замечаю, что он выжидающе смотрит, приподняв бровь, заставляя меня громко сглотнуть, пока я пытаюсь вспомнить, что же парень на самом деле сказал.

– Я сказал, ты кто, черт возьми, такая?

Его тон еще холоднее, чем раньше, и у меня по спине пробегают мурашки, пока я продолжаю пялиться на него, словно парень спрашивает, не хочу ли я продать душу дьяволу. Когда я по-прежнему оставляю его без ответа, он пренебрежительно качает головой и смотрит на часы.

– У меня нет времени, – он ворчит, уперев руку в бедро, и его изумрудно-зеленые глаза впиваются в мои чистые голубые.

– Послушай, кто бы ты ни была, ты же знаешь, что тебе здесь нельзя находиться, верно? – Он отмахивается рукой.

– Я, э-э, не знала этого. Я только что прошла через портал, как и сказала Норин. Я…

– Норин? – перебивает он, хмурясь и окидывая меня взглядом, словно видит меня в первый раз, и я наблюдаю, как парень рассматривает оба чемодана, после чего вздыхает.

– Я понимаю, что ты хочешь занять место в одном из лучших залов, кто этого не хочет? Но если твоего имени нет на доске, то тебя не должно быть здесь. Понятно, что ты, возможно, немного туповата, но на самом деле тут все просто.

Слишком много возомнивший о себе ублюдок. Как, черт возьми, он смеет так со мной разговаривать?

Раздраженно закатив глаза, соблазнительный придурок делает шаг вправо от меня и указывает на стену. Впервые я вижу здесь что-то еще, кроме него. К стене прикреплена деревянная доска.

На темном красном дереве большими золотыми буквами написано «АГИОН», за которым следует список комнат с первой по шестую. Рядом со всеми ними написано имя, за исключением номера четыре, но пока я осматриваю доску в поисках подсказки, у меня перехватывает дыхание, когда золотые буквы внезапно начинают врезаться в дерево.

Я чувствую, как незнакомец пристально смотрит на меня, все еще ожидая, что я заговорю, но, похоже, мне опять не хватает слов, и мой вздох, должно быть, привлек его внимание к доске. Если говорить точнее, к имени, выгравированному на дереве рядом с цифрой четыре. Мое имя.

Вот, прямо перед моими глазами – Рея Харрингтон.

Шах и мат, ублюдок.

Оглядываясь на смуглого и загадочного парня, прочищаю горло, теперь я знаю отношение ко мне, поэтому расправляю плечи и приподнимаю бровь, глядя на него. Чувствую, как на моих губах тоже появляется ухмылка, потому что тут я выиграла.

– Похоже, я все-таки есть на доске, – мурлычу я, довольная собой, когда парень снова переводит взгляд с меня на доску.

– Рея Харрингтон, – бормочет он почти про себя, нежно перекатывая мое имя на языке, и я вздрагиваю.

Внезапное движение за спиной отвлекает нас друг от друга, и вслед за этим раздается девичий голос.

– Эй, придурок, ты не видел где-нибудь новенькую? Я должна… О, ты новенькая, – лепечет девушка, останавливаясь рядом, вглядываясь в мое лицо, прежде чем расплыться в улыбке. – Рея?

– Это я, – отвечаю с натянутой улыбкой, откидывая с лица распущенные волосы и оглядывая девушку. У нее белоснежные локоны до самых бедер, а глаза потрясающего розового оттенка. Почти нежно-розовый оттенок, но немного темнее, и это очень удивляет. Мы примерно одного роста, но если я одета в джинсы и рубашку, то на ней милое летнее платье мятно-зеленого цвета.

– Отлично, меня зовут Гармония. Мне кажется, что он, как обычно, ведет себя как придурок, – заявляет она, даже не сомневаясь в этом. – Пойдем, пока ситуация не усугубилась, хорошо? Я уже чувствую, что для него это добром не кончится, – добавляет Гармония, переводя взгляд на горячего парня, хмуро смотрящего на меня сверху вниз. Его челюсть так плотно сжата, что с большой вероятностью может хрустнуть, но парень не произносит ни слова. Меня это вполне устраивает, потому что он был сексуальнее, когда его рот не извергал всякую чушь.

Как бы мне ни было любопытно узнать о нем побольше, сегодня я слишком много всего пережила, чтобы еще и испытывать несправедливо направленный в свою сторону гнев. Держа это в голове, я слегка киваю Гармонии, прокатываю вокруг парня свой чемодан, по-прежнему крепко держа в руках свой личный, и следую за ней прямо к лестнице.

Подойдя к ней, поднимаюсь на шесть ступенек, прежде чем Гармония поворачивает направо, и в поле зрения появляется еще один лестничный пролет. Я не могу удержаться и оглядываюсь, желая в последний раз взглянуть на надменного загадочного парня, но, к моему ужасу, он уже ушел.

Проклятье.

Мне следовало бы обратить больше внимания на доску объявлений. Если там были указаны имена людей, проживающих в этом здании, я бы могла попытаться угадать, кто это.

Эти розыскные процедуры я оставлю на другой день, а сегодня вечером просто нужно добраться до своей комнаты и спрятаться там. Навсегда.

Ну или до утра.

Поджимая губы, я пытаюсь прокрутить в голове последние несколько минут своей новой жизни в Академии сверхъестественного, и что-то застает меня врасплох.

– Как ты узнала, что ищешь меня, если я сама не знала, куда отправляюсь, когда вошла в портал? – спрашиваю я, изо всех сил пытаясь осознать все это волшебство, но Гармония, к счастью, ободряюще улыбается мне и указывает вперед, приглашая нас пройти по коридору.

– Когда твое имя появляется на доске, подтверждающей твое зачисление, оно также появляется в официальной документации Академии. Норин прислала электронное письмо, когда я уже возвращалась с ужина. Она была, мягко говоря, шокирована твоим назначением сюда, но я уже была здесь, так что никаких проблем, – заявляет она, заправляя волосы за ухо и притормаживая перед дверью с табличкой «Четыре».

– Шокирована? – спрашиваю я, очевидно, не в силах произнести ни слова.

Гармония, слегка смущается и проводит рукой по своему платью.

– Да, я думаю это потому, что ты землянка и попала в самый элитный зал Академии Святых, но я не совсем уверена, – бормочет она, заставляя меня недоуменно сдвинуть брови.

Все это не имеет никакого смысла. Чем дольше я прокручиваю это предложение, тем больше понимаю, насколько сильно мое человеческое воспитание и культура мешают принять этот новый образ мышления.

Мне нужно выспаться и проснуться в собственной постели, в своей обыденной жизни, прежде чем все еще больше перевернется с ног на голову.

– Я и не знала, что у нас есть название, – говорю я, осматривая деревянную дверь в поисках ручки, ключа или чего-нибудь еще, но потом я понимаю, как сильно мне не хватает пространства и изо всех сил стараюсь из-за этого не паниковать. – Как сюда попасть? Норин не давала мне ключа или каких-либо инструкций.

– О, э-э, прости. Здесь, в Парадайз Хайтс, слово «человек» давным-давно было отвергнуто как скучное, и кто-то счел, что «земляне» больше подходит, – сообщает Гармония, заставляя меня закатить глаза. Конечно, сверхъестественные существа снова начинают вести себя так, будто они лучше, и принимают решения без нашего участия. Придурки. – И, отвечая на твой вопрос о двери, скажу, что, когда ты прошла через портал, он просканировал твое тело. Если ты приложишь ладонь к дереву, дверь откроется перед тобой.

– Оу.

Ага, теперь все слова состоят всего из двух букв. Здорово, Рея, это просто здорово. Вот это способ произвести, черт возьми, впечатление. Неудивительно, что у людей здесь плохая репутация, это из-за таких, как я, которые не могут составить полноценное предложение.

– Я в комнате под номером три, – говорит Гармония с улыбкой, указывая на комнату напротив. – Глава дома Агион – Скай. Просто Скай, поскольку она Богиня. Скай живет на первом этаже, в здании есть еще четыре элитных засранца Академии Святых, – раздраженно добавляет девушка.

Просто Скай, потому что она… Богиня? Что?

Я могу только предположить, что парень внизу был одним из элитных засранцев, но их четверо? Вот дерьмо. Я просто умру, если они все будут такими же великолепными, как первый.

– Спасибо, – бормочу я на это объяснение, и ее улыбка становится шире.

– Не беспокойся. Мне сказали напомнить тебе, что перед завтрашней встречей с деканом тебе нужно проверить электронную почту и настроить ссылку для доступа к финансам.

Я киваю, благодаря за напоминание, и она отступает на шаг.

– Тебе предстоит многое наверстать, занятия идут полным ходом уже почти три месяца, – заявляет Гармония, отчего у меня ком подкатывает к горлу. – Я могу встретиться с тобой утром и показать окрестности, если захочешь, – предлагает девушка, и я чувствую, как тяжесть сваливается с плеч благодаря ее доброте.

– Вот дерьмо, серьезно? Это было бы круто. Спасибо, – отвечаю я, заставляя ее рассмеяться.

– Слава Богам. Я волновалась, что ты ограничена в выборе слов и не очень разговорчива. Возможно, так оно и есть, но если ты можешь вот так запросто грубо выражаться, то, я думаю, мы прекрасно поладим.

Моя улыбка становится шире, я отпускаю ручку чемодана, чтобы прижать ладонь к дереву, мгновение спустя замок щелкает, и дверь открывается.

Черт возьми. Сработало!

– До завтра?

– Да, до завтра. Еще раз спасибо за все, – отвечаю я, быстро машу рукой и захожу в комнату со своими чемоданами.

Не теряя времени, я закрываю за собой дверь и, оперевшись об нее, делаю глубокий вдох, а затем осматриваюсь вокруг.

Мой новый дом на ближайшие несколько лет.

Тут серые стены, темно-синие шелковые занавески. На кровати стеганое одеяло с геометрическим рисунком. Здесь намного уютнее, чем в моем старом доме. Дверь слева, видимо, ведет в примыкающую ванную, а в центре комнаты стоит двуспальная кровать, изголовье которой находится прямо под окном, по обе стороны от нее размещены прикроватные тумбочки. Справа от меня находится письменный стол с большим удобным креслом, а у левой стены, рядом со встроенным шкафом, примостился комод с телевизором.

В комнате есть… все.

Оттолкнувшись от двери, я направляюсь к кровати и плюхаюсь на нее, одновременно выпуская из рук чемоданы. Мне требуется некоторое время, чтобы руки расслабились, поэтому я встряхиваю ими, пытаясь хоть немного снять напряжение. Мне нужно устроиться поудобнее и поспать, пока мозг не разлетелся на миллион кусочков.

Я достаю свой телефон из кармана, но он мигает, готовый выключиться в любую минуту, поэтому я кладу его на прикроватную тумбочку и вскакиваю на ноги, чтобы найти свою любимую безразмерную футболку, в которой можно спать. Осмотрев оба чемодана, решаю открыть новый, а кинжал оставляю в своем старом и потрепанном, как яркое напоминание об этом дне.

Положив чемодан на кровать, быстро расстегиваю молнию и нахожу внутри ноутбук, планшет, телефон и папку с информацией об Академии Святых. Это безумие. Мой разум кричит, чтобы я захлопнула крышку и притворилась, что ничего этого в моей жизни на самом деле нет, но осознание того, что завтра рано вставать, заставляет меня вытащить телефон. В ту секунду, когда я нажимаю на кнопку, на экране высвечивается уведомление о десяти электронных письмах. К черту всю мою жизнь. По крайней мере, этот телефон работает также, как и мой старый, просто в другой сети или что-то в этом роде. Кто, черт возьми, знает.

Все это ошеломляет меня, когда я читаю строки темы.

Встреча с деканом назначена на 8:10. Принять?

Встреча с финансовой поддержкой назначена на 7:50. Принять?

Собрание первого курса назначено на 8:30. Требуется обязательное присутствие.

Добро пожаловать в Академию Святых, мисс Рея Харрингтон. Пожалуйста, ознакомьтесь с вашим расписанием в приложении.

Я быстро принимаю две назначенные встречи и добавляю их в свой календарь, прежде чем бросить телефон на кровать, пока проигнорировав остальные сообщения.

Осторожно поставив чемодан на пол, я решаю открыть свой собственный там, где его положила, быстро достаю фиолетовую футболку и переодеваюсь, а затем с раздражением забираюсь в постель. Взглянув на свой телефон, я понимаю, что сейчас почти восемь вечера, что для меня рановато, но черт с ним.

Еще сегодня утром я проснулась в своей постели, жила своей обычной жизнью, выполняла обычную работу, прежде чем все это… случилось. Я заслуживаю раньше лечь спать и получить перезагрузку.

Я понятия не имею, что ждет меня завтра, но в любом случае, надеюсь, что получу ответы на некоторые вопросы о том, что происходит. Одно слово, которое вертится у меня в голове, затмевая все остальное, заставляет закрыть глаза и позволить сну окончательно поглотить меня.

Магия.

Я обладаю гребаной магией.

Глава 6
Рея

Сигнал будильника вырывает меня из глубокого сна. Чувствую слабость во всем теле, когда протираю уставшие глаза в поисках источника шума.

Мой новый, стильный, учебный телефон.

Я быстро нажимаю кнопку уведомление «Отложить», хмурясь из-за того, что повтор вообще был включен, когда на экране появляется уведомление.

Настройки будильника подтверждены за два часа до первой записи в календаре. Вы хотите оставить эту настройку?

Мне требуется секунда, чтобы переварить все вчерашние события, которые всплывают в памяти, еще и эти электронные письма, которые я прочитала незадолго до того, как провалилась в сон…

Сегодня утром в 7:50 у меня назначена встреча с финансовой поддержкой, поэтому новый телефон, предоставленный Академией, автоматически поставил будильник на 5:50. Я сама его не настраивала. Это безумие.

Решив, что пока мне нравится эта функция, я нажимаю «Да», прежде чем плюхнуться обратно на кровать. Мой желудок урчит, напоминая о том, что я ничего не ела со вчерашнего обеда, и мне нужно исправить это как можно скорее. А это значит, что необходимо поторопиться, чтобы успеть собраться и найти место, где поесть перед своими встречами и собранием.

Я поднимаю руки над головой и потягиваюсь, по моему телу пробегает практически оргазмическое ощущение растяжения. Затем я свешиваю ноги с кровати, позволяя солнечным лучам, пробивающимся сквозь щель в занавесках, ласкать мою кожу. Взгляд тут же падает на два открытых чемодана на полу, и я делаю мысленную пометку тщательно разобрать все вещи потом. Тогда я смогу просмотреть все, что предоставила школа, если я тут останусь.

Это звучит довольно странно из моих уст. Вчера был настоящий вихрь безумия, и другого выхода не было. Ни одного. Часть меня задается вопросом: просто принять это, как свою судьбу или же отступить? Но затяжное беспокойство по поводу того, что все это правда и мне необходима помощь, – это та мотивация, которая заставляет подняться на ноги и, шаркая, подойти к гардеробной.

Я открываю рот от удивления, когда вижу вешалку с униформой. Вчерашние слова Норин всплывают у меня в голове. Пять вешалок, пять полных комплектов одежды, а справа под ними две пары черных ботинок на выбор. Слева внизу, рядом с коричневым кожаным портфелем, стоит пара кроссовок, а остальную часть в центре занимает сейф средних размеров. Больше ничего нет.

На сейфе нет ни кода, ни замка, что заставляет задуматься о способах его работы, а затем в голове всплывает картина того, как я вчера попала в свою комнату. Я протягиваю руку и прикладываю ладонь к металлу, кончики пальцев слегка покалывает от волнения. Уже начинаю думать, что веду себя нелепо. Но, когда уже собираюсь убрать руку – слышу тихий щелчок, и дверь открывается.

Это чертовски круто.

Не слишком ли рано говорить, что я уже наслаждаюсь преимуществами магии?

Я открываю сейф до конца, внутри него оказывается много места, и, прежде чем я успеваю осознать, что делаю, я встаю на ноги, открываю крышку своего старого чемодана и достаю из него кинжал. Даже при слабом освещении, проникающем сквозь занавески, он все равно словно солнце переливается в моей руке. Ручка украшена драгоценными камнями, и все это выглядит словно ювелирное изделие, переливающееся множеством цветов на фоне золота.

Я просто не могу понять, почему Ящик Пандоры подарил его мне.

Покачав головой, возвращаюсь к гардеробной и кладу кинжал в сейф, после чего закрываю его. Поставив свой старый чемодан на крышку сейфа и принеся новый от Академии, я убеждаюсь, что вытащила всю электронику. Беру из гардероба портфель, а также пару черных туфель-лодочек и полный комплект униформы.

Разложив все это на кровати, некоторое время смотрю на вещи, пытаясь вспомнить, чем бы я занималась прямо сейчас в своей прошлой жизни. Мысль о том, что мне пришлось бы с трудом встать и ехать через весь город на работу кажется странной, учитывая мое местонахождение. Но у меня нет времени сидеть и размышлять об этом. Прошлой ночью я спала как убитая, была погружена в сновидения о своих возможностях, и теперь мне нужно собраться.

Я хватаю новый телефон и быстро загружаю свое любимое музыкальное приложение, регистрируюсь и чуть увеличиваю громкость, чтобы музыка была громче простого жужжания. Тяжелые басы сразу же разливаются по моим венам, практически успокаивая душу своей привычностью.

Теперь мне просто нужно принять душ и хорошенько поразмыслить над сегодняшним днем.

Подойдя к двери ванной, замечаю, что она закрыта, это немного сбивает с толку, потому что я не помню, чтобы прикасалась к ней прошлой ночью. На мгновение я хмурюсь, ожидая, что неодушевленный предмет просто даст объяснение или напомнит о чем-нибудь в моей голове. Но я закатываю глаза, обхватываю ручку и распахиваю дверь.

Как только собираюсь войти, я замечаю, что вокруг меня клубится пар, а затем возникшая перед глазами яркая картина приковывает меня к месту. Шум внезапно проникает в уши, звук льющейся воды и стоны парня сливаются с той картиной, что я вижу через стеклянные стены душа. Я несколько раз моргаю, затем щипаю себя, чтобы убедиться, что не погружаюсь в сон.

Парень опирается пальцами о кафельную стену, голова наклонена вперед, и мокрые светлые волосы падают ему на лоб. Мускулы напрягаются, когда он второй рукой сжимает член, поглаживая его по всей длине.

Я должна уйти.

Я не могу просто стоять здесь и смотреть, как этот парень дрочит.

Я не могу.

Или, по крайней мере, не должна этого делать. Но все в его внешности просто… завораживает.

Парень наклоняет голову, словно почувствовав присутствие, и его глаза тут же встречают мои. На его лице расплывается ухмылка, а глаза темнеют, но парень не прекращает своего занятия. Если уж на то пошло, он теперь сжимает член крепче, дергает ее быстрее, стонет чуть громче. Этот придурок явно устраивает шоу.

Я знаю, что это шоу, так как наблюдаю, что происходит передо мной, и мое естество сжимается от желания, вызванного чистой сексуальностью этого парня.

Его язык скользит по нижней губе, улавливая каплю воды из душа, затем он отталкивается от кафельной стены и поворачивается ко мне лицом, его член направлен в мою сторону.

Раз. Два.

– Черррт, – бормочет он, не сводя с меня глаз во время своего облегчения, его взгляд проходит сквозь разделяющее нас стекло.

Между нами повисла тяжелая тишина, а я остаюсь в дверях, в одной лишь огромной фиолетовой футболке, доходящей до середины бедра, мои щеки начинают краснеть.

– Я и не думал, что сегодня утром у меня будут зрители, – говорит он почти мурлыкающим голосом, и я вздрагиваю при мысли о произошедшем подглядывании.

Наконец, получив обратно дар речи, я складываю руки на груди.

– Я и не знала, что это общая ванная, – жалобно бормочу я, раздраженная тем, что моя язвительная сторона не проявилась быстрее. Но еще больше я недовольна собой из-за того, что не проверила все вчера вечером и не разузнала, что это ванная, соединяющая несколько комнат.

– Сюрприз, – поет парень с ухмылкой, снимая со стены насадку для душа и смывая остатки своего оргазма в канализацию, а затем абсолютно голый выходит из душа. Дерьмо. Я не знаю, благословение ли это или проклятие.

Его член, все еще полутвердый и гипнотизирующий, покачивается, и мне требуется собрать всю свою силу воли, чтобы отвести взгляд. Меня никогда раньше не завлекали членом, но вот это свершилось.

Я прочищаю горло и облизываю губы, когда он подходит и встает передо мной.

– Я думал, что будет достаточно закрыть дверь, но, похоже, я ошибался, – бормочет он, окидывая взглядом каждый сантиметр моего тела, оценивая, пока его взгляд ласкает мою кожу.

– Может быть, в следующий раз стоит запереть ее, – отвечаю я, и на моих губах появляется улыбка, которую я пытаюсь изобразить как милую и невинную, но по тому, как парень ухмыляется, поднимая руку, чтобы приподнять мой подбородок, я понимаю, что он видит меня прямо насквозь.

Парень наклоняется вперед так, что мы оказываемся лицом к лицу, наши носы почти соприкасаются, его ухмылка превращается в самодовольную глупую улыбку.

– Детка, я чертов инкуб, мне нужны зрители, – сообщает он, его дыхание касается моих губ, и в следующую секунду парень исчезает.

Я застыла на месте, быстро моргая, пытаясь понять, что, черт возьми, только что произошло, но не нахожу этому объяснения. Я ущипнула себя еще раз, на случай, если первый раз был случайностью.

Инкуб? В реальной жизни?

И какого черта я хочу разузнать больше?

* * *

Я стою перед зеркалом до пола, провожу пальцами по незнакомой одежде на мне и вздыхаю.

Униформа. Гребаная униформа, которая включает в себя чертову юбку.

Я даже не надевала юбку, когда ходила в школу, так что начать носить их сейчас кажется полным бредом. Мне двадцать два года, я сама знаю, как мне одеваться, но вот я стою в шелковой белой рубашке, темно-синем галстуке, темно-синей юбке и блейзере с вышитой серой строчкой по краю. Надев черные туфли-лодочки и собрав волосы в конский хвост на макушке, я готова к выходу.

Я сомневалась, стоило ли наносить макияж, но передумала в последнюю секунду. Если бы я его нанесла, это заставило бы носить его постоянно, а это потребует гораздо больше усилий, чем я готова сейчас потратить.

Схватив с кровати портфель, который я набила гаджетами на случай, если они мне понадобятся, направляюсь к двери. Видение горячего, черт его, Адониса, которое я лицезрела ранее, все еще мелькает у меня в голове, побуждая меня найти свое собственное расслабление, но с этим придется повременить до сегодняшнего вечера. По крайней мере, мне не придется искать то, что могло бы помочь расслабиться.

Что невообразимо странно, так это то, что с этой стороны двери есть ручка, а с другой – нет, но я распахиваю ее и позволяю ей самой тихо захлопнуться за мной, пока в другой руке держу телефон.

Я тихо пробираюсь по коридору обратно к лестнице, по которой вчера поднималась с Гармонией. Просматривая полученные вчера электронные письма, ищу то, в заголовке которого, как я помню, были «порталы». Мысленно отмечаю, что надо когда-нибудь еще просмотреть полученную вчера брошюру. Я не хочу, чтобы Норин потом дышала мне в затылок из-за того, что я не выполняю приказы.

Мне столько всего еще нужно прочитать. В самом деле, надо составить план дел на сегодняшний вечер, а заодно обустроиться на новом месте, но пока необходимо найти, как вернуться в главное здание.

Я добираюсь до подножия лестницы и, не глядя, куда иду, натыкаюсь прямо на чью-то твердую грудь, после чего отшатываюсь назад. Чья-то рука хватает меня за локоть и уберегает от падения.

Я раскрываю рот от удивления, я снова застигнута врасплох, уже во второй раз за это утро, ведь сейчас мне пришлось столкнуться лицом к лицу со вчерашним темноволосым и зеленоглазым засранцем.

Прежде чем я успеваю по-настоящему оценить его точеный подбородок и пронзительные глаза, которые кажутся еще ярче из-за обрамляющих их длинных черных волос, он, к сожалению, решает открыть рот.

– Смотри, куда идешь, черт возьми, – шипит парень, свирепо глядя на меня, разжимает хватку и, не сказав больше ни слова, устремляется вверх по лестнице.

– Придурок, – бормочу я себе под нос в волнении, поправляя рукав своего блейзера, и снова сосредотачиваюсь на телефоне, находя именно то, что искала.

Порталы
Чтобы получить доступ к различным местам Академии, вам необходимо будет воспользоваться порталами, расположенными по всему кампусу. На территории есть множество типов порталов, применяемых для различных целей.

Главный портал в вашем общежитии будет расположен на первом этаже и обеспечит прямой доступ в главное здание Академии.

Я прекращаю читать, оставляя остальное на потом, так как на данный момент я получила необходимую информацию. Мне не хотелось самой возвращаться к порталу, не убедившись, что не потеряюсь навсегда в какой-нибудь версии сверхъестественного чистилища.

Направляясь к черному туману, сосредоточенному у стены, словно дверь, я сглатываю ком в горле, надеясь, что привыкну к порталам как можно скорее.

Прежде чем успеваю еще что-то обдумать, крепко сжимая телефон и портфель, я вытягиваю правую ногу в темноту, а за ней быстро перемещается остальная часть тела. Я даже не успеваю моргнуть, как оказываюсь в вестибюле главного здания, в котором уже была вчера.

Хм, портал вывел меня не совсем в ту точку, из которой я входила в него в прошлый раз. Отметим.

Вокруг есть несколько человек, кто-то выходит из других порталов по всему залу, но в целом они, кажется, движутся в одном направлении – на запах еды. В животе у меня снова урчит, когда в руке звонит телефон.

Заседание по оказанию финансовой поддержки перенесено на 7:30, подтвердить?

Черт, это же прямо сейчас.

С едой придется повременить, хотя, возможно, действительно было бы лучше сначала разобраться с финансовой поддержкой, чтобы я могла понять, как все это работает, потому что я понятия не имею, каким образом мне оплачивать Академию Святых.

Я нажимаю «Подтвердить» и делаю еще один шаг к свободному пространству у подножия парадной лестницы, пытаясь сообразить, куда мне идти дальше, но замечаю табличку на стене слева от себя.

Стрелки указывают во все стороны, рядом с разными комнатами обозначены этажи, и я просматриваю все подсказки, чтобы понять, куда идти за финансовой поддержкой, но ее нет в списке.

Дерьмо.

И что мне делать?

Откидывая с лица выбившуюся прядь волос, я открываю телефон и снова нажимаю на заметку с приглашением на встречу.

Встреча по оказанию финансовой поддержки назначена на 7:30.

В ней не указано, куда именно идти, но когда я прокручиваю раздел заметок вниз, то замечаю кнопку с надписью «маршруты». Быстро тыкая пальцем в экран, я ожидаю, что тут получу подсказку, в какой кабинет идти, но вместо этого появился маленький GPS-навигатор, который подсказывает двигаться в том же направлении, куда вчера повела меня Норин. Спасибо Богам за технологии.

Поворачиваю влево от лестницы, никто не обращает на меня внимания, когда я прохожу мимо, несколько человек слоняются вокруг, погруженные в свой собственный мир, а я следую за синей стрелкой на телефоне. Она приводит меня к двери рядом с тем местом, где я была вчера.

Дверь слегка приоткрыта, и когда я поднимаю руку, чтобы постучать, женщина с другой стороны встречает мой взгляд.

– О, заходите. Вы, должно быть, Рея, Рея Харрингтон? Я Беверли, – говорит она, вставая, когда я полностью распахиваю дверь.

Рыжие локоны обрамляют ее лицо, когда женщина поправляет очки на переносице. В черных брюках и тонком белом свитере она выглядит вычурно по сравнению с остальными, кажущимися деловыми и хорошо сложенными. Когда я говорю «с остальными», то я имею в виду охранника и Норин. Они единственные, кого я пока видела, не считая студентов. Ну и людей в ратуше.

Это было всего лишь вчера.

Всего лишь… вчера.

– Здравствуйте, да, я Рея Харрингтон. У меня назначена встреча на 7:30 утра, – наконец отвечаю я, протягивая руку, когда мы встречаемся в центре, по всей видимости, ее кабинета, и женщина одаривает меня теплой улыбкой.

– Приятно познакомиться с вами, Рея. Я уверена, что все это для вас настоящее потрясение. Это и для нас необычно, поэтому могу представить, что вы чувствуете, но мы позаботились о том, чтобы обеспечить вас всем необходимым. Стоит вопрос ваших финансов, который требует нашего внимания, – заявляет она, переходя сразу к делу, и ведет меня к месту перед своим столом, мне нравится такое отношение.

Я бы предпочла, чтобы Беверли не раздувала из мухи слона и не ходила вокруг да около, мне и так нужно многому научиться. Я должна знать абсолютно все, и знать это нужно сейчас, а лучше – вчера.

– Какая финансовая информация вам нужна? – спрашиваю я, ставя портфель у ног, расправляю юбку и сажусь. Мне потребуется время, чтобы привыкнуть к своему новому наряду.

– Ну, чтобы оплатить что-либо в Академии Святых, мы используем отпечатки пальцев, привязанные к счетам, которые принадлежат семьям обучающихся, посещающих Академию. Например, родители, бабушки и дедушки, и тому подобное, но о вашей семье у нас мало информации.

Ее голос звучит мягко, как будто она знает, что, возможно, затрагивает сложную тему, но, тем не менее, перед ней стоит задача узнать это, однако я ценю ее подход.

– Я не знала своих родителей. Все мои воспоминания связаны с детским домом. Мне всегда говорили, что, когда я была маленькой, меня оставили у детского дома на пороге, – объясняю я, прочищая горло, заметив, как в ее глазах светится сочувствие. Я несказанно рада, что это не жалость. Терпеть ее не могу.

– Мне так жаль слышать о вашем непростом детстве, – шепчет она, а я натянуто улыбаюсь в ответ. Могу сказать, что говорит Беверли искренне, но это не спасает ситуацию. – Не поймите меня неправильно, Рея, но я предполагаю, что жизнь в Финикс Вэлли не обогатила вас так, как Вы ожидали.

Я знаю, что она не договаривает, и киваю, покусывая нижнюю губу. Смущение грозит взять верх.

– Я живу от зарплаты до зарплаты, – говорю я, но ее улыбка не меняется, и я не чувствую себя ничтожной или неполноценной. Во всяком случае, мое признание, похоже, подтолкнуло ее к действиям.

– Обычно так бывает в тех редких случаях, когда к нам присоединяются земляне, – говорит Беверли, поднимаясь и обходя вокруг, чтобы сесть передо мной. Пока она идет, ее рыжие кудри подпрыгивают. – В этом случае мы обращаемся к представителю компании за помощью, и они оказывают необходимую финансовую поддержку, – говорит женщина с улыбкой, поднимая планшет, чтобы постучать по нему, но я не понимаю, что она имеет ввиду.

– Я не хочу, чтобы кто-то еще…

Слова обрываются, когда Беверли поднимает палец, останавливая меня, и направляет им в сторону столика справа, после чего раздается звонок. Но мое внимание привлекает голубой свет, который внезапно появляется на круглом серебряном диске на полу. Я не замечала его раньше. Что, черт возьми, это такое?

– Алло?

Раздается хриплый голос, знакомый звон звучит у меня в ушах, когда Беверли начинает что-то бормотать, и я чувствую, что с каждой секундой мое дыхание становится все более поверхностным.

– Мистер Джеймс, извините, что беспокою вас в столь ранний час, но у меня новая запись в Академию Святых из Финикс Вэлли, и нам нужно договориться о привязке к вашим аккаунтам.

Парень прочищает горло, еле слышно вздыхает, затем следует какое-то шарканье.

– Минутку, – говорит он. Беверли улыбается мне и кивает в сторону синего света, где появляется мужской затылок, а за ним и вся остальная часть мужчины.

Мое сердце подскакивает к горлу. Причина номер один – это то, что передо мной случайно появилась чья-то голографическая копия, причина номер два – я чертовски ненавижу человека, который сейчас смотрит на меня широко раскрытыми глазами. И в данный момент ненавижу еще сильнее, чем раньше.

Гребаное дерьмо.

– Рея, – выдыхает он, на его лице отражается удивление, затем Данте кашляет и смотрит на Беверли. – Беверли, подождите минутку, пожалуйста, – сообщает он кратко и лаконично, женщина с радостью подчиняется, сжимает мое плечо и выходит из кабинета, закрыв за собой дверь. – Какого хрена, Рея?

Я смеюсь над наглостью этого человека.

– Пошел ты, Данте, – огрызаюсь я, сжимая руки на коленях и свирепо глядя на мужчину передо мной. – Или мне следует называть тебя мистер Джеймс?

– Что ты тут делаешь?

– Что я здесь делаю? Как ты думаешь, что я здесь делаю? Как насчет того, чтобы ты объяснил мне тот факт, что ты мистер долбаный Джеймс, представитель человечества в Гексе, а не Данте Пол, айтишник в местном издательстве, – шиплю я, абсолютно шокированная тем фактом, что вдобавок к гребаной измене он мне лгал с самого начала.

Я действительно встречалась с этим патологическим лжецом?

Данте вздыхает, и, когда он смотрит на меня, в его серых глазах мелькает разочарование.

– Нам нужно поговорить, Рея, – заявляет он, и я качаю головой.

– А мы что делаем? – парирую я, еще больше злясь на себя за то, что позволила ему повлиять на мою жизнь.

– Ты испортила шины на моей машине, – заявляет Данте, словно это сейчас самое важное для обсуждения. Я издаю саркастический смешок, он сейчас вообще серьезно?

– Я имею дело с большим дерьмом, чем ты и твоя чертова машина, придурок, – выдавливаю я из себя, поднимаясь на ноги и указывая пальцем в его сторону.

Ему повезло, что его физически здесь нет, потому что я бы придушила его прямо сейчас.

– Позволь мне объяснить, Рея. Я никогда…

Сделав глубокий вдох, я справляюсь со своими эмоциями, поднимаю руку, и, к моему удивлению, он останавливается.

– Честно говоря, мне насрать, Данте. Я не любила тебя, мы просто трахались, видимо, недостаточно трахались, но между нами никогда не было чего-то большего. Мне больно от такого неуважения, вот и все.

Мои слова правдивы и честны, и он, должно быть, понимает это, потому что не огрызается в ответ.

– А теперь не хочешь ли ты объяснить, кто ты на самом деле?

– Рея, там, в Финикс Вэлли, Гекс не имеет никакого значения, так что никто не знает, кто я такой и чем занимаюсь. В Парадайз Хайтс все немного по-другому. Что меня больше всего интригует, так это тот факт, что ты учишься в Академии Святых.

Данте на мгновение замолкает, вероятно, обдумывая все то из моего прошлого, что я ему рассказывала, затем вздыхает с сочувственной улыбкой на губах.

– У тебя все хорошо?

Вопрос застает меня врасплох, и я на мгновение замолкаю, так как у меня не было времени подумать об этом, но потом киваю в уклончивом ответе.

– У меня все будет хорошо.

Мой тон звучит холодно, отстраненно и абсолютно безэмоционально. Я наблюдаю, как Данте проводит рукой по лицу, прежде чем ущипнуть себя за переносицу, вероятно, пытаясь набраться терпения.

– Я немедленно займусь вопросом финансовой поддержки.

Я открываю рот, чтобы возразить, но он продолжает, и я даже не успеваю попытаться возразить.

– Это не опция. Таков протокол. В Академии есть мои данные как раз на случай, если что-то подобное произойдет с землянами.

Я просто ненавижу это ужасное прозвище из его рта, от этого я ненавижу его еще больше из-за того, как он унижает нас… их.

– Я больше никогда не хочу с тобой разговаривать. Никогда, – отвечаю я, мрачно соглашаясь.

– В любом случае, мне жаль, – заявляет Данте серьезным голосом, но сейчас это для меня ничего не значит. Очевидно, этот ублюдок вел двойную жизнь, думая, что он бог, разгуливающий среди людей на земле. Мне стыдно, что я на него повелась.

– Да, мне тоже.

Вероятно, на этом Данте заканчивает разговор, так как он мгновенно исчезает у меня на глазах. Беверли внезапно вбегает обратно в комнату.

– Все в порядке? – спрашивает она с широкой улыбкой на лице, и я быстро киваю.

Я жду, что Беверли спросит, откуда мистер Джеймс знает мое имя, но она оказывается не такой любопытной, как я предполагала. Снова занимая место, я поднимаю с пола свой портфель и поворачиваюсь к ней лицом.

– Мне нужно что-то еще сделать?

Я хочу убраться отсюда, и чем скорее, тем лучше. Мне нужно немного прийти в себя после той правды, которую я только что узнала о своем бывшем.

– Позвольте мне взять отпечаток вашего большого пальца и можете идти. Зеллус сообщил, что вам нет необходимости с ним встречаться, так как он увидит вас на собрании, которое начнется прямо сейчас.

– Зеллус? – спрашиваю я в замешательстве, пока она сканирует мой большой палец, но женщина просто смотрит на меня снизу вверх, и ее очки сползают с носа.

– Да, декан.

Глава 7
Рея

Беверли ведет меня в зал, где проходит собрание, оставляя у открытых двойных дверей, у входа в главное здание, а затем быстро исчезает, пока я стою, повергнутая в шок видом комнаты передо мной.

Стекла в арочных окнах по всей комнате блистают красными, оранжевыми, синими и зелеными оттенками, разбавляя темные готические стены и замысловатые гравировки по краям потолка. Есть такое ощущение, что это собор, который был разрушен во время войны много лет назад, такие можно увидеть в фильмах.

Мне приходится вернуть себя в реальность, и я снова сосредотачиваюсь на людях в зале и его расположении. Слева и справа стоят ряды скамей, направленные к большому подиуму впереди. Все отделано темным красным деревом, а под стеклянным куполом потолка, пропускающим солнечные лучи, нет ни одной люстры.

Вокруг меня толпятся студенты, они заходят через несколько входов и направляются вперед. Когда меня слишком часто задевают локтями, я присоединяюсь к ним. Двигаясь вместе с толпой, делаю шаг за шагом, прижимая к себе портфель, и пытаюсь сообразить, где мне сесть.

Я замечаю, что по краю скамей выгравированы разные слова.

Gi.

Fotia.

Aeras.

Nero.

Agion.

Земля. Огонь. Воздух. Вода. Святые.

Агион? Вот что было написано вчера наверху доски, где было мое имя рядом с номером комнаты. Но что еще важнее, откуда, черт возьми, я знаю, что это значит? Я и не подозревала, что так быстро научилась читать на иностранном языке. Что это вообще такое?

Я снова оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять, увижу ли я кого-нибудь из знакомых, в частности, Гармонию, но никого не нахожу среди студентов, одетых в одинаковую форму.

– Рея, привет, – чей-то голос, называющий меня по имени, наполняет смесью облегчения и напряжения. Оглянувшись, я вижу, как Гармония спешит ко мне, пробираясь сквозь толпу, с сияющей улыбкой на лице.

Мои плечи опускаются, тело расслабляется, когда она останавливается передо мной. Ее белые волосы падают на плечо. Гармония что-то протягивает между нами.

– Я не увидела тебя в столовой, поэтому на всякий случай захватила тебе протеиновый батончик, – заявляет она, и мой желудок урчит на эти слова. Она официально мой герой.

– Ты меня просто спасаешь, спасибо тебе огромное, – бормочу я, забирая у нее из рук шоколадный батончик и сразу же открывая его. – Вчера я ничего не ела, а сейчас Беверли привела меня прямо сюда после встречи, – признаюсь я, оглядываясь по сторонам. – И теперь я понятия не имею, где мне сесть.

Гармония хихикает, берет меня под руку и тянет вперед. Я не ожидала, что меня заставят сесть именно там, но, поскольку она единственная студентка, которую я знаю, я просто принимаю это.

– Названия в конце рядов указывают на каждый дом, и наш находится в первом ряду справа, так как нас не так много по сравнению со студентами из других домов, – объясняет Гармония, и я киваю, как будто все это несет для меня какой-то смысл, но, конечно, это не так.

Я беру инициативу в свои руки и прохожу к дальнему концу скамьи, здесь еще никого нет, да и на самом деле я не хочу сидеть в центре на виду у всех. Быть новичком и так довольно плохо. Я не хочу привлекать к себе дополнительное внимание. Гармония находится прямо за моей спиной, и я быстро съедаю протеиновый батончик.

Впервые с того момента, как зашла сюда, я чувствую на себе взгляды. Незнакомые мне люди начинают проявлять любопытство.

Положив портфель на деревянное сиденье справа от себя, я присаживаюсь, Гармония делает то же самое. Как только устраиваюсь поудобнее, я смотрю влево и вижу, что люди, сидящие по другую сторону первого ряда, смотрят так, словно у меня не одна голова, а пять.

Замечательно.

Девушка, сидящая в конце, с широко раскрытыми голубыми глазами и идеально уложенными светлыми волосами, сверлит меня взглядом.

Гармония, должно быть, чувствует, куда переключилось мое внимание, и, проследив за моим взглядом, усмехается.

– Не обращай внимания на Селену. Она самая настоящая сучка, ведет себя так со всеми. Думает, что она наша королева, но это так нелепо. Когда Селена не попала в одну группу с парнями, то разозлилась. Она считает, что они только ее мужчины, и больше ничьи.

Мужчины? Во множественном числе. Хм.

– Значит, она возненавидит меня еще больше за то, что меня поместили в четвертую комнату, – отвечаю я, просто делая очевидное заявление и возвращая тем самым свое внимание к Гармонии, которая закатывает глаза на мое заявление.

– Да, но что-то подсказывает, что ты можешь постоять за себя, Рея. Учитывая, что это твой первый полноценный день здесь, ты, кажется, смотришь на все со спокойствием. Честно говоря, тебе идет униформа, – говорит Гармония с улыбкой, подмигнув, на что я отвечаю:

– Серьезно, мне идет униформа? Я даже в детстве ее не носила, пока ходила в школу. Сейчас, как мне кажется, в свои двадцать два года я делаю путешествие назад во времени, – отвечаю я, увиливая от комплимента, но поддерживая разговор.

– Я даже представить себе не могу, Рея. Это же сумасшествие – не знать, кто ты такая, – говорит Гармония, и в ее розовых глазах появляется тень беспокойства, а губы кривятся в усмешке. Похоже, мои шутки не воспринимаются как шутки.

– А ты знаешь, кто ты? – спрашиваю я, пытаясь перевести разговор в другое русло. Хотя это довольно личный вопрос, и я внутри злюсь на себя, но, к счастью, Гармония вроде не против ответить.

– Да, оба моих родителя – ангелы, так что, скорее всего, и я тоже. Ящик Пандоры может только подтвердить, что я обладаю магией, но пока всем приходится опираться на предположения, – объясняет она, и я киваю, впитывая ее слова.

Итак, всем присутствующим предстояла небольшая встреча с Кричащей Шкатулкой, да? Интересно, слышали ли они то же, что и я? Я почти решаюсь спросить об этом Гармонию, но воздерживаюсь, не желая пока разглашать об этом или переживать заново этот опыт. И поскольку у меня уже есть мишень на спине, просто потому что живу в одном здании с четырьмя парнями, я бы предпочла больше никому не давать оружие.

Мой ответ остается в горле, когда взгляд падает на четверых парней, входящих в зал с левой стороны. Все замирают, наблюдая за ними также пристально, как и я. Я чувствую, что не могу дышать.

Сразу узнаю горячего Адониса, с которым я столкнулась этим утром, – он практически парит по залу, на нем нет блейзера, рукава рубашки закатаны, а светлые волосы убраны за ухо. Перед глазами у меня возникает образ его длинного, толстого члена, от этого я начинаю краснеть и тру бедрами друг о друга в ответ на воспоминания.

Рядом с ним стоит вчерашний придурок, его беспорядочные черные волосы падают на лицо, а из-под них сверкают пронзительные зеленые глаза. Кажется, от него исходит холодное, сдержанное напряжение. Что бы ему ни говорил стоящий рядом блондин, на его губах появляется едва заметное подобие улыбки. Я не моргаю, а его ухмылка исчезает, словно это был лишь плод моего воображения.

Чуть позади них стоят еще двое парней, которых я раньше не видела, но нутром чую, что они из того же домика, что и я. Стоящие бок о бок, они почти как Инь и Ян – полные противоположности друг друга.

Самый высокий из них – чуть выше 180 сантиметров ростом, с короткими каштановыми волосами и напряженными карими глазами. Его телосложение массивное, широкие плечи подчеркиваются обтягивающей униформой. Он кажется тихим и не обращает внимания на то, что говорят его друзья, а лишь осматривает зал бегающими по пространству глазами.

Парень рядом с ним сантиметра на три ниже, волосы светло-серого оттенка. Глаза загадочные и светло-карие, они меняют цвет с карего на зеленый, пока он оглядывается по сторонам. В отличие от остальных, парень кажется… спокойным, расслабленным и умиротворенным. Он поглаживает свою шею с непринужденной улыбкой на губах, что привлекает мое внимание, и я замечаю, что две верхние пуговицы у него расстегнуты, а галстук свисает гораздо ниже, чем обычно.

– О, черт, у этой девушки в глазах сердечки. Убери их, подруга, они просто сборище придурков, – напевает Гармония рядом, подталкивая меня локтем в плечо, и, впервые с тех пор, как я попала в Парадайз Хайтс, на моем лице появляется искренняя улыбка.

– Мне не нужен хороший член, чтобы привязаться к хорошему мужчине, Гармония, – отвечаю я, подмигивая, и она со смехом запрокидывает голову, привлекая внимание к нам.

Мой взгляд возвращается к парням, когда они садятся на скамью, мистер Утренний Член понимающе подмигивает мне, занимая место рядом с Гармонией. Придурок с завораживающими зелеными глазами пристально смотрит на меня, опускаясь на другое место, в то время как двое новых парней наблюдают за мной с легким любопытством на лицах, садясь на свои места спустя мгновение.

Скорее всего, парни уже знают от своих друзей о появлении в их домике кого-то нового и, возможно, сплетничают между собой, но все равно хотят воочию полюбоваться и получить свои впечатления от маленького землянина. Что ж, они могут идти на хрен вместе со всеми остальными.

Я заставляю свою голову повернуться вперед, так как сюда входит мужчина в сопровождении двух женщин, в одной из которых я узнаю Норин, и атмосфера вокруг нас мгновенно меняется. Нет сомнений, что само его присутствие и оглушительная тишина, которая следует за его появлением, означают, что он может быть только одним человеком.

Зеллус.

Одетый в темно-серый костюм в тонкую полоску, с зачесанными назад черными с белым отливом волосами, он выглядит величественным, похожим на бога, когда смотрит на нас. Что поразительно, так это то, что у него черные глаза, или, по крайней мере, отсюда они кажутся такими. Они выглядят как бесконечный водоворот.

Я облизываю губы, нервно сглатывая. Мне очень не хотелось встречаться с ним этим утром, и находясь здесь, в таком людном месте, я чувствую себя немного не в своей тарелке и могу с уверенностью сказать, что мне это все не нравится.

Размышляя об этом, я тут же хочу убежать куда глаза глядят, но, будем откровенными, куда бы я побежала обратно, к чему бы вернулась? На самом деле быть здесь означает не больше и не меньше, чем находиться на своем старом месте. Но тот незначительный факт, что я смогу раскопать что-то из своего прошлого, свое происхождение – крепко удерживает меня.

Я слишком долго учила себя не обращать внимания на все и вся вокруг, быть бесчувственной, оставлять эмоции за дверью. Но реальность такова, что я просто надевала маску все это время. И теперь, когда я буду учиться в Академии, а на горизонте появляется перспектива другого будущего, я не могу отказаться от него.

Пусть мне даже придется быть в этой чертовой униформе, возможно, оно того стоит.

– Спасибо, что вы все собрались здесь этим утром, – начинает Зеллус, гордо выпрямляясь в центре подиума, и его голос гулким эхом разносится вокруг, хотя перед ним нет микрофона.

Никто не произносит ни слова в ответ. Норин стоит у края подиума прямо передо мной. Ее глаза на мгновение встречаются с моими в знак признательности, прежде чем она быстро набирает что-то на своем планшете.

– Главная причина для раннего собрания этим утром – сообщить о подтвержденных планах на мероприятие, посвященное солнцестоянию в этом учебном году. Оно состоится за неделю до Пасхи. Дальнейшие подробности будут позже, но Норин и другие сотрудники будут работать над праздником круглосуточно, чтобы превратить это мероприятие в магию.

На его лице появляется хитрая улыбка, он ждет, что зрители со смехом похвалят его. Зеллус явно любит привлекать к себе внимание, он ожидает, нет, даже требует, чтобы на него обратили внимание. Высокомерный придурок.

Вокруг меня раздается легкий смешок над его каламбуром, но я молчу, застыв на месте, наблюдая за каждым его движением. Зачем надо было созывать собрание именно сейчас? На дворе октябрь, до мероприятия еще целая вечность. Моя интуиция подсказывает, что что-то здесь не так, и желудок сжимается, а горло пересыхает.

Словно почувствовав мой вопрос, его темные глаза встречаются с моими, он широко улыбается и хлопает в ладоши перед собой.

– Но пока вы все здесь, я хотел бы сделать еще одно объявление.

Пока он не отводит от меня глаз, я чувствую, что все в зале следуют по его же пути, и мое тело горит под их пристальными взглядами. Зато теперь сразу понятно, что обсуждение празднования солнцестояния, до которого еще несколько месяцев, было просто поводом собрать всех здесь и рассказать им обо мне, чертовом человеке. Землянке.

– Вчера вечером мы получили позднее прибавление. Мисс Рея Харрингтон была утверждена Ящиком Пандоры. Прожив двадцать два года в Финикс Вэлли, она совершенно не подозревала о своей магии.

Вокруг меня начинает распространяться легкий ропот, но, вместо того, чтобы сильнее вжиматься в свое место, я заставляю себя выпрямиться, расправив плечи, и продолжаю встречать пристальный взгляд декана. Я не позволю ему добраться до меня.

– О ее происхождении ничего неизвестно, поэтому я надеюсь, что все присутствующие здесь присоединятся ко мне, окажут Рее теплый прием, и пожелают ей удачи в выяснении того, кем она является.

Мой пульс бьет в ушах, а зубы впиваются в нижнюю губу. Мне все равно, окажут ли они теплый прием или пожелают удачи. Вот вообще все равно. Зачем ему понадобилось представлять меня так публично? У декана явно есть какие-то скрытые намерения, но я не знаю, какая у него конечная цель.

Мудак.

– Из-за неизвестного происхождения Реи, возможно, ей придется переключаться между классами, что позволит ей освоиться во всех сферах жизни здесь. Так как раньше она жила с другими землянами.

Официально, я действительно чертовски ненавижу это прозвище сейчас. Он тоже может пойти на хрен. Его черные глаза задерживаются на мне еще на мгновение, в них читается почти вызов, Зеллус ждет моей реакции. Но я не дура, я знаю эти игры еще с детства. Он снова хлопает в ладоши.

– Собрание окончено.

С этими словами декан поворачивается и выходит в ту же дверь, через которую вошел. Норин и другая женщина следуют за ним по пятам.

Конец.

И на этом все.

Собери всех под ложным предлогом объявления о празднике солнцестояния, укажи на ничтожество, а потом снова проваливай.

Превосходно.

– Он только что поставил тебе на голову чертову мишень, Рея, – шепчет рядом со мной Гармония, и я кидаю на нее пронзительный взгляд, подразумевая «спасибо, капитан очевидность», в то время как шум вокруг нас становится громче.

Вставая с места, я качаю головой и разглаживаю руками юбку.

– Я и раньше сталкивалась с издевательствами. То, что он декан, не делает его каким-то особенным. Я знаю, как позаботиться о себе, – пренебрежительно отвечаю я, но когда Гармония встает рядом со мной, сочувствующий взгляд в ее глазах подсказывает, что я не улавливаю смысла.

– О, нет, не в этом дело. Парни будут от тебя без ума, – заявляет она, перекидывая портфель через плечо, а я хмурюсь в замешательстве.

– Почему? – спрашиваю я, морща нос от отвращения, но прежде чем Гармония успевает ответить, кто-то стучит пальцем по моему плечу.

Резко обернувшись, я сталкиваюсь лицом к лицу с парнем, которого никогда раньше не встречала. Сальные каштановые волосы зачесаны назад, мутно-карие глаза, рубашка не заправлена, и он выглядит так, словно проснулся и пошел в таком виде. Этого нельзя отрицать, так как выглядит парень отталкивающе.

– Черт возьми, ты в самом деле симпатичная, определенно может что-то получиться, – говорит он с ухмылкой, но прежде чем я успеваю спросить, о чем, черт возьми, парень говорит, он наклоняется вперед. Его глаза полуприкрыты, его лицо приближается к моему, и я внезапно понимаю, что парень делает.

Прежде чем этот ублюдок успевает прикоснуться своими губами к моим, я протягиваю руку и обхватываю пальцами его горло. Надавливаю достаточно сильно, чтобы дать ему понять, что парень перешел черту, после чего он останавливается.

– Какого. Хрена. Ты вытворяешь? – я огрызаюсь, чувствуя, что все вокруг смотрят в нашу сторону. Но будь я проклята, если этот идиот думает, что может просто поцеловать меня, особенно без моего разрешения.

– Заявляю свои права на тебя, – хрипло выдавливает он, когда я крепче сжимаю шею парня. Его рука поднимается, чтобы обхватить мое запястье, сжимая болевую точку, но я не отпускаю ее.

– Черт возьми. Отвали, – рычу я, от гнева мое лицо краснеет, и я отталкиваю его от себя, а он, спотыкаясь, возвращается на скамью, глядя на меня снизу вверх с крайним отвращением во взгляде. Я ухмыляюсь при виде красного отпечатка ладони, который хорошо виден на его шее.

Прежде чем что-то еще может произойти, Гармония берет меня под руку и тянет к выходу, чтобы мы могли убраться отсюда и помешать другим придуркам заявить на меня свои права, но я не успеваю сделать и двух шагов, как мы снова останавливаемся: четверо парней из нашего зала преграждают нам путь. Я закатываю глаза, ожидая, когда они начнут действовать.

Офигеть, как здорово.

Я встречаюсь взглядом с каждым из них, готовая при необходимости отстаивать свою позицию еще четыре раза, но, к моему удивлению, мистер Член делает шаг назад, и все его друзья тоже начинают действовать синхронно, освобождая нам путь, чтобы мы могли обойти их. Они словно защищают меня? Неприятности, с которыми я уже столкнулась со своими соседями по дому, приводят меня в отчаяние.

Гармония крепко держит меня за руку, а я смотрю прямо перед собой, чтобы не направлять взгляд ни на кого из них, пока прохожу мимо. Но в ту секунду, когда я полностью выхожу из прохода, мистер Член зовет меня по имени, и я оборачиваюсь.

– Увидимся, Рея, – хрипло бормочет он и подмигивает, отчего у меня по спине пробегают мурашки. Я смотрю ему в глаза, обещание в его словах превращается в угрозу, но Гармония тянет меня сильнее, заставляя отвести от него взгляд и направиться к выходу вместе с ней.

Селена, стерва высшего класса, все еще смотрит на меня испепеляющим взглядом, но у меня сейчас есть проблемы поважнее ее озлобленности.

– Не позволяй Адонису действовать тебе на нервы, Рея. Инкубы – в буквальном смысле секс на ножках, а он – шлюхан, – ворчит Гармония, когда мы выходим из зала и идем по коридору с порталом в полу, только этот портал темно-фиолетового, а не полностью черного цвета.

– Подожди, этого горячего Адониса в самом деле зовут Адонис? – спрашиваю я, широко раскрыв рот и уставившись на свою новую подругу, и она кивает с кривлянием.

– Да, и можешь поспорить на свою задницу, что он тоже это понимает, – отвечает Гармония, что меня совсем не удивляет, особенно после его утренней демонстрации члена, хотя я не жалуюсь. – Готова к занятиям? – добавляет она, и мои брови приподнимаются.

Я еще даже не заглядывала в свое расписание, так что мой ответ на этот вопрос – твердое «нет».

Но в аду скорее будет чертовски холодно, чем я позволю кому-нибудь увидеть, что я тону. Я пойду ко дну, сражаясь – это все, что я когда-либо знала, и это все, чем я когда-либо была. Выжившая.

Глава 8
Рея

Мое первое занятие в этот день проходит как в тумане. Гармония синхронизировала мое расписание со своим телефоном, и наоборот, и, к счастью, у нас обеих было общее занятие по истории. Я чуть не испытала стыд и не закатила глаза, когда увидела этот предмет, но, думаю, в будущем он станет для меня прекрасным способом узнать обо всем этом новом мире. Но только не в мой первый день, когда я так ошеломлена и теряюсь при каждом слове, что ни одно не остается у меня в голове.

Гармония могла бы говорить о свиньях, падающих с неба, и динозаврах, бродящих по земле, а я бы кивала, ничего не понимая.

Но мне нужно разобраться во всем этом дерьме, поскольку и Гармония, и Норин упомянули, что все студенты здесь обучаются уже несколько месяцев, а значит мне нужно многое наверстать.

– Что значит следующее занятие под названием «боевые искусства»? – спрашиваю я, морща нос и глядя на Гармонию, которая почти сочувственно улыбается мне. – Что это означает? – добавляю я, следуя за ней, когда она направляется к порталу в конце коридора.

– Все именно так, как ты думаешь. Если честно, это занятие, где мы изучаем нашу силу, навыки, умения и все, что может пригодиться в бою, – объясняет Гармония, с улыбкой отбрасывая свои белые волосы за плечо.

Хм, я думаю, с этим я смогу смириться. Меня раньше никогда не учили драться, но детство в приюте определенно закалило мой характер и научило защищать себя. Есть только одна проблема.

– Моя одежда явно не для того, чтобы драться, – бормочу я, бросая взгляд на свою униформу, и Гармония хихикает, так как она одета в тот же самый наряд.

– Этот портал перенесет нас обратно в Агион, где мы переоденемся, – заявляет она, прежде чем шагнуть в портал, и я следую за ней по пятам. Я несколько раз моргаю, медленно входя в коридор своего общежития, а люди, которые следовали за нами, внезапно исчезают, расходясь по своим коридорам.

Странно. Откуда портал знает, куда нам следует идти?

Ощущение, возникающее во время перемещения через клубящийся дым, уже не такое неприятное, как в первый раз, но это все равно не самое мое любимое средство перемещения.

– И мы так будем постоянно возвращаться и переодеваться перед занятиями по боевым искусствам? – спрашиваю я, когда мы поднимаемся по лестнице, и как только мы доходим наверх, я слышу четыре глубоких мужских голоса, доносящиеся из коридора, от чего я приостанавливаюсь, и, опомнившись, иду дальше.

– В основном на первом курсе обучения, потому что, когда в конце года проявятся наши способности, большинство людей сможет переодеваться моментально по щелчку пальцев. Так что, по-видимому, мы получаем здесь важный урок – не лениться, пока нам придется возвращаться за одеждой, – говорит она непринужденно, будто рассказывает мне о погоде. Я киваю, притворяясь, что ее слова являются чем-то очевидным, хотя на самом деле она просто взорвала мой гребаный мозг своим «щелк, хруст и хлоп, на мне новая спортивная форма». Я на самом деле считаю, что это чертовски удобно.

– Встретимся здесь через два часа? – предлагает она, и я улыбаюсь в ответ, все еще не находя слов, когда протягиваю руку к двери своего общежития.

Она открывается от моего прикосновения, и я быстро захожу, закрывая за собой дверь и бросая портфель на кровать.

Я сбрасываю обувь и открываю дверцы шкафа, чтобы найти кроссовки, которые вчера видела, но тут ничего нет кроме дурацкой униформы.

Отступив от шкафа, я подхожу к комоду и открываю верхний ящик, где лежат фирменные футболки и шорты с надписью «Академия Святых», быстро хватаю одну футболку с шортами, затем задвигаю ящик и стягиваю с себя блейзер.

Я расстегиваю рубашку, и как только она соскальзывает с моих плеч, голос позади заставляет меня замереть.

– Теперь мне действительно придется привыкнуть к тому, что ты находишься по другую сторону от моей ванной, – практически мурлычет Адонис, и от его внимания по коже пробегают мурашки, заставляя мои щеки отчаянно краснеть.

Оглядываясь, чтобы встретиться с ним взглядом, я замечаю, что он нежно обводит глазами каждый сантиметр моего тела, его язык медленно проскальзывает по нижней губе, и тут я вспоминаю, что на мне из одежды только юбка и лифчик. Если бы у всех нас уже были бы свои способности, я бы сказала, что это его инкубские флюиды выходят наружу, дразня меня и создавая атмосферу сексуального напряжения. Но пока мы знаем только то, что магия живет внутри каждого из нас, но наши силы еще не активированы, так что здесь никакого волшебства.

– Убирайся нахрен, придурок, – шиплю я, поворачиваясь и свирепо глядя на него, уперев руки в бока.

На его губах появляется довольная ухмылка, а глаза слегка расширяются, как будто он ожидал, что я спрячусь, скрестив руки на груди, как, наверное, сделали бы большинство девушек. Но я не из большинства и не стесняюсь своего тела.

Когда его глаза, наконец, встречаются с моими, я вижу в них намек на вызов, но я стою на своем, свирепо глядя на этого ублюдка, пока он не вздыхает без энтузиазма. Шах и мат, придурок. Любая другая девушка на моем месте бросилась бы навстречу и вытолкала бы его обратно за дверь, через которую он только что вошел, но я знаю, что могу замяться, оказавшись ближе, поэтому держусь на расстоянии.

– Думаю, с тобой будет очень весело, Рея, – выдыхает Адонис, но прежде чем я успеваю спросить, что он имеет в виду, парень уходит.

Секунду-другую я таращусь в пространство, в котором он только что стоял, прежде чем броситься к слегка открытой двери и захлопнуть ее, закрыв на иронично стандартный замок, чтобы этот засранец не проник сюда, пока я все еще собираюсь. Очевидно, парень считает, что ванная на несколько комнат – это удобно, и, возможно, в другой жизни я бы не отказалась от этой идеи, но сейчас мне надо держать свою дверь запертой.

Вздохнув, я оглядываюсь, чтобы взять спортивную форму. Шорты и футболка темно-синего цвета с серыми полосками по бокам, а кроссовки серые, с надписью «Святые» на боку темно-синими буквами. Быстро одевшись, я хватаю свой портфель и направляюсь обратно к выходу, где меня ждет Гармония.

– Готова идти? – спрашивает она, и мой взгляд падает на дверь, за которой точно стоит Адонис, и я облизываю губы.

– Да, забери меня отсюда, – бормочу я, стараясь, чтобы это не прозвучало как отчаянная просьба получить передышку от Адониса.

Мы ни с кем не сталкиваемся в коридоре, когда направляемся на боевые искусства, но нам нужно пройти через портал в главное здание и еще через один в так называемый Тренировочный Центр.

Вход в Центр напоминает стадион. Само здание расположено по периметру, его центральная часть полностью открыта. Это пространство огромное. Оно разделено на четыре секции в зависимости от того, что находится на земле. Справа от меня трава, слева песок, в дальнем правом углу вода, а дальше слева – что-то похожее на сгоревшую листву.

Я растерянно щурюсь, следуя за Гармонией к остальным обучающимся, собравшимся здесь. К счастью, мы на траве, с ней я знакома и чувствую себя в безопасности. Мне действительно нужно еще многому научиться, даже на занятиях по боевым искусствам.

Я замечаю Селену, которую я официально прозвала «величайшей сучкой», стоя в окружении группы девушек, она смотрит на меня, и я внутри себя ощущаю стон. Черт, все, что эта девушка умеет делать, – сверлить взглядом? Ее грубое, подлое отношение к девушкам меня не пугает, а скорее раздражает. Этой сучке придется уделить мне минутку. А у меня слишком много дел, чтобы еще и терпеть ее злобные взгляды. К счастью, мы останавливаемся с другой стороны группы, рядом с тем, кто выглядит как профессор. Он стоит впереди с планшетом в руках, игнорируя нас, и ждет, когда все подойдут.

Ветер, кажется, меняет направление, у меня перехватывает дыхание, по спине пробегает холодок, и, как бы нелепо это ни звучало, я знаю, что они прибыли. Каждая клеточка моего тела желает, чтобы я развернулась и встретилась с ними лицом к лицу, но я сжимаю руки в кулаки, прикусываю язык и заставляю себя сосредоточиться на том, что происходит спереди.

Внезапно передо мной останавливается парень с плотоядной ухмылкой на лице, его светлые волосы коротко подстрижены, а серые глаза изучающе смотрят на меня. Черт. Только не это. Хотя он отвлекает меня от парней, которые, как я ощущаю, идут позади, это все равно доставляет неудобства, особенно когда парень начинает говорить.

– Рея, верно? Я много о тебе слышал. Если тебе нужно происхождение, наследие, то я могу с тобой поделиться, – говорит он, подмигивая и протягивая руку, чтобы убрать выбившуюся прядь волос с моего лица. Требуется невероятное самообладание, чтобы не отреагировать слишком остро, как я сделала тогда в зале с придурком, который просто хотел меня поцеловать.

– Отвали, Гектор. Дай девушке возможность отдышаться, – гудит профессор, заставляя мои глаза округлиться от удивления. – Я знаю, каким привлекательным ничто может быть, но даже я хочу одолеть тебя прямо сейчас, – заявляет он, и, к моему удивлению, Гектор, не оглядываясь, уходит. Но мой мозг все еще цепляется за одно сказанное слово. Ничто. Что, черт возьми, это значит? Он хочет сказать, что я ничто?

Я ищу во взгляде профессора какую-то зацепку, но он просто смотрит в ответ, его черные волосы собраны в пучок на макушке, а темные глаза, кажется, заглядывают мне в душу, пока он вытирает свой острый нос.

Профессор опускает планшет на бок и обращается к классу.

– Следующие два часа будут посвящены упражнениям и круговым тренировкам, чтобы я мог увидеть, какова ваша выносливость по сравнению с прошлыми показателями. И мне нужно оценить ваши навыки, если вы новичок, – заявляет он, переводя свой бездушный взгляд на меня, и я чувствую, что все остальные делают то же самое.

Убейте меня сейчас же. Сколько еще это будет продолжаться? Сегодня утром на собрании уже было объявлено, что я новенькая, так зачем им нужно повторять очевидное? Это уже бесит, и, черт возьми, это уже старая новость.

– Мы начнем с пяти кругов по траве. Вперед, – пренебрежительно говорит профессор, и все сразу же начинают без жалоб. Следуя за остальными, я с радостью вливаюсь в гущу бегущих людей, желая не торопиться и не сбавлять темп, раз уж нам нужно пробежать пять кругов.

Я сразу замечаю четверых парней, которые, кажется, заставляют мое тело реагировать против воли, и я просто дышу, когда они убегают в начало группы.

К счастью, Гармония догоняет меня. Я облизываю губы, раздумывая, стоит ли спрашивать, но потом усмехаюсь над собой и выпаливаю то, что мне необходимо знать.

– Можешь, пожалуйста, объяснить, что за мишень у меня на голове, которая привлекает грязных придурков?

Гармония усмехается, искоса поглядывая на меня, прежде чем ответить.

– Это трудно объяснить, и я, вероятно, завалю тебя слишком большим количеством информации, но нужно будет потерпеть. Если в конце ты не поймешь, о чем говорю, я объясню тебе это еще раз в нескольких коротких предложениях, – говорит она, и я вздыхаю с облегчением. Глубокий поток воздуха сбивает меня с ритма.

– Я и так нахожусь в потрясении, куда уж больше? – отвечаю я с усмешкой, откидывая волосы с лица на бегу.

– Все сводится к семейному союзу. В сверхъестественном мире мужчин больше, чем женщин, поэтому здесь обычное дело, когда несколько мужчин привязаны к одной женщине. – Гармония искоса смотрит, наблюдая за моей реакцией, так как я немного удивляюсь.

– Ну, у нас все иначе, – бормочу я, сравнивая этот факт с жизнью в Финикс Вэлли, но, думаю, что в этом есть смысл, ведь они хотят произвести на свет много сверхъестественных детей. Представьте, что на каждый день недели – разный член. Я пока не вижу никаких минусов.

– Вот, так что, как правило, парни сначала формируют свою собственную группу, обычно от трех до шести человек, а затем они находят подходящую девушку, которая соответствует их требованиям.

– Я думала, что смогу сама выбрать пенисы, но сейчас ты говоришь, что они выбирают меня, так? – уточняю я, надувшись, и она смеется. Это все кажется довольно сложным, учитывая, что женщины менее распространены среди двух полов.

– В большинстве своем так, – говорит Гармония, пожимая плечами. – Это звучит хуже, чем является на самом деле, но с тех пор, как парней стало больше, важно, чтобы все они поддерживали связь с женщиной. Но сейчас все не так, как было раньше. В наши дни все зависит от статуса, денег и договоренностей. Никто больше не сливает свои души в узах брака, поскольку все беспокоятся о том, как будет функционировать семейный союз.

Я хмурюсь, мой лоб наполняется морщинами. С каждым шагом ощущаю, как ноги ударяются о траву, подталкивая меня вперед. Оглядываясь по сторонам, я вижу, что никто не догнал нас и не пытается подслушать наш разговор, так что мы можем спокойно разговаривать и бегать. Я перевожу взгляд на Гармонию, чтобы понять, шутит ли она, но серьезное выражение ее лица подтверждает, что она говорит чистую правду.

– Да, информационная перегрузка. Я не могу переварить все это за один раз, – говорю я с усмешкой, когда мы пробегаем мимо нескольких человек впереди, которые сбавили скорость, и выходим на второй круг в устойчивом темпе.

– Прости. Из всех мужчин и женщин, состоящих в прочном союзе, самый слабый магический член семьи будет оставаться дома и заботиться о детях. Это ни капли не вызывает неодобрения, но ни один парень не хочет быть тем, кто будет оставаться, поэтому они ищут девушек, которые, по их мнению, менее могущественны, чем они сами, чтобы пополнить свой союз, так что с ролями проблем нет.

Фу, мерзость.

– Это самое большое патриархальное, эгоистичное дерьмо, что я когда-либо слышала, – ворчу я, и мое лицо краснеет от гнева. – И поскольку я совершенно не обращаю внимания на все эти вещи прямо сейчас, и нет никаких намеков на мое происхождение, я – легкая добыча. Черт возьми.

Я смотрю на Гармонию, которая кивает, подтверждая каждое мое слово, и это только усиливает ярость, которая, как я чувствую, нарастает во мне.

Можно было бы предположить, что если бы женщин было меньше, то им бы, черт возьми, поклонялись, но нет, это, в конце концов, мужской мир.

– Что ты имела ввиду, когда сказала «слитые души»? – спрашиваю я, вспоминая еще кое-что, о чем она упоминала, и моя новая подруга улыбается. Ее ответ прерывается, когда что-то цепляется за мою правую ногу, и я падаю вперед. Руки инстинктивно вытягиваются перед собой, предотвращая падение, и я приземляюсь в кучу веток на траве.

Адреналин бурлит в венах, срабатывает инстинкт самосохранения, и я оглядываюсь, чтобы посмотреть, обо что я споткнулась. Я вижу стервозную Селену, стоящую надо мной со скрещенными на груди руками и широкой улыбкой на лице.

Серьезно? Какого хрена?

Неужели ей больше нечем заняться?

Я была так увлечена разговором, который мы вели с Гармонией, и потеряла бдительность, что сделало меня уязвимой для подобных мелких нападок.

Я слышу несколько смешков от окружающих нас людей. Все, кто находился поблизости, останавливаются, образуя полукруг, и ждут, как Селена поведет себя в борьбе за власть. Я никогда не подведу публику, если нужно поставить сучку на место.

Я быстро поднимаюсь на ноги, и ухмылка искривляет мои губы, потому что теперь, черт возьми, начинается игра. Я даже не утруждаю себя отряхиванием ладоней, когда подхожу к ней, с восторгом наблюдая, как та делает маленький шаг назад. Маленький шаг назад, но он был. Кажется, Селена хочет поставить меня на место, но, черт возьми, случится ли это когда-нибудь? Всегда забавно доказывать людям, что они не правы, недооценивая меня.

Я нахожусь менее чем в шаге от нее, поднимаю руки, чтобы схватить ее, когда чье-то тело сталкивается с моим, не давая преодолеть оставшееся расстояние. Я издаю стон, ударяясь о твердую грудь, мой пульс гулко отдается в ушах, когда я смотрю на человека, который вмешался.

Это тот самый крутой, спокойный и расслабленный парень, который был с Адонисом и остальными ранее. Гнев, который я испытывала к Селене, теперь переместился на него. Во мне продолжает расти злость, я раздражена тем, что он позволяет ей вести себя так, как она хочет. Прежде чем успеваю зарычать на него или отстраниться, парень кладет руку мне на плечо, нежно сжимает его и наклоняется вперед, чтобы прошептать что-то на ухо.

– Селена Харт никогда не будет достойна твоего гнева, когда в мире есть гораздо более могущественные демоны.

Его голос… черт, я чувствую себя так, словно меня гипнотизируют. Его тон вселяет чувство спокойствия, пока я перевожу взгляд с него на сучек за спиной.

Сжав руки в кулаки, я провожу языком по зубам, внутренне борясь с тем, как мне поступить дальше в этой ситуации.

Я понимаю, о чем он говорит, правда, но я никогда никому не позволяла собой помыкать. Никогда.

– Она…

– Гребаная сучка, – вставляет парень. Я чувствую, как в моих глазах разливается удивление от того, как спокойно он ругается. – Не позволяй ей задевать тебя за живое, – добавляет он, в последний раз пожимая мое плечо, прежде чем отойти.

Моя грудь поднимается с каждым вздохом, когда я смотрю, как парень возвращается к своим друзьям, и к тому времени, когда я вспоминаю о себе и своих намерениях, уже не настолько злюсь, чтобы избить Селену до полусмерти. По крайней мере, сегодня. Завтра может быть совсем по-другому.

– Надеюсь, мне придется сказать это только один раз. Держись от меня подальше, – огрызаюсь я, бросая на нее яростные взгляды, пока она остается на месте, затем я разворачиваюсь и бегу на одном уровне с Гармонией.

– Ускоряемся, у нас не весь день на это отведен, – призывает профессор, и я так и делаю, увеличивая темп, который успокоит мой мозг и тело именно так, как нужно.

К тому времени, как из головы уходят все мысли и я перестаю сосредотачиваться на всех вопросах, которые роились в голове и требовали ответа, я достигаю последнего круга. После того, как мы заканчиваем, профессор переводит нас на другие кардио-тренировки. На самом деле, жаль, поскольку занятие называлось «Боевые искусства», я действительно надеялась выбить из кого-нибудь дурь сегодня, особенно после маленького стервозного шоу Селены.

Гармония тихо стоит рядом, позволяя мне самой справиться, но я не могу отвести взгляда от четверых парней, которые по какой-то неизвестной причине приковывают к себе мое пристальное внимание.

Нужно притвориться, что их не существует, сосредоточиться на всем остальном, что происходит вокруг, но я делю гребаную ванную комнату с одним из них, так что это будет сложнее, чем я ожидала.

– Вы в отличной форме, мисс Харрингтон, – говорит профессор рядом со мной, пока я продолжаю выполнять приседания на одной ноге, которые он выбрал в качестве упражнения для восстановления сил. По моему виску стекает пот, футболка прилипла к телу, и я отчаянно хочу, чтобы этот двухчасовой урок поскорее закончился. Я не отвечаю, не чувствуя необходимости благодарить его за похвалу, но он продолжает говорить. – У нас есть внеклассные спортивные мероприятия, которые проводятся на территории кампуса, если вы заинтересуетесь, то дайте мне знать.

– Спасибо, – отвечаю я, тяжело дыша, когда заканчиваю последнее приседание. Стараясь сдержать тошноту от недоедания, я упираюсь руками в бедра и перевожу дыхание.

– Не беспокойтесь. Меня зовут Рива, Эрис Рива. Если не сможете найти меня, найдите Норин, она всегда знает, где кто находится, – заявляет он, встречаясь со мной взглядом, когда я встаю в полный рост. Я почти хмурюсь от того, каким настойчивым профессор кажется в этом разговоре, но прежде чем успеваю задать вопрос, он говорит снова. – Я был землянином.

Его слова звучат как невнятное бормотание, заставляя меня удивленно запрокинуть голову. Это было совсем не то, что я ожидала услышать из его уст.

– Если бы вы были им, то знали бы, как оскорбительно звучит это слово, – ворчу я, наблюдая, как он проводит рукой по лицу. Я не могу точно сказать, сколько ему лет, может быть, около сорока пяти.

– Вы правы, это дерьмовое слово, – отвечает Рива со вздохом. – Но здесь все его используют, и, к сожалению, начинаешь просто случайно его подхватывать.

Я киваю в ответ, не уверенная, что он хочет услышать от меня что-то еще.

– Подумайте о спортивных занятиях, – говорит Рива, прежде чем повернуться к остальному классу и объявить о завершении сегодняшнего занятия.

Спасибо, черт возьми.

На сегодня с меня хватит физических пыток.

Я вспотела, умираю с голоду, обезвожена и хочу вздремнуть, но впереди еще один урок. Мне кажется, что мой первый день длится чертову вечность.

Рядом со мной появляется Гармония, она берет меня под руку, и мы идем по туннелю обратно к порталу.

– Напомни мне еще раз, зачем нам нужен этот урок? – говорю я, устало надув губы, и она улыбается.

– Подруга, я говорю, это чушь собачья. Ты там всех сокрушила, – заявляет Гармония, указывая себе за спину, и я закатываю глаза.

Взрыв смеха позади нас привлекает внимание, и, оглянувшись, я снова замечаю четверых парней.

Дерьмо.

Мне действительно нужно взять себя в руки и принять холодный душ. Заперев дверь.

– Почему у меня такое чувство, что тебя так и тянет на неприятности? – спрашивает подруга, и на моих губах появляется улыбка, я смотрю вперед, стараясь вести себя так, будто меня только что не поймали за тем, что снова слежу за движениями парней.

Облизывая губы, я краем глаза смотрю на Гармонию, чувствуя непреодолимое желание задать свой следующий вопрос.

– А что на самом деле означает быть инкубом? – спрашиваю я, стараясь говорить тихо, когда она усмехается, качая головой.

– Подруга…

– Ты задаешь вопросы обо мне, дорогая? – от его голоса у меня по спине пробегают волны, я напрягаюсь всем телом и чувствую стыд от того, что он меня услышал, но не показываю этого. Теперь, когда Адонис включился в наш разговор, я просто продолжу.

– Да, – отвечаю я, заставляя себя продолжать двигаться и не оглядываться, но он быстро встает передо мной, как раз перед тем, как мы достигаем портала.

На фоне черного дыма, клубящегося за его спиной, он кажется еще более красивым, опасным, с оттенком мрачности, и я чертовски ненавижу то, как сильно мне это нравится.

– Мы просто пожуем тебя и выплюнем, принцесса. Ни больше, ни меньше, – мурлычет парень, проводя языком по нижней губе, наблюдая за моим горлом, и я сглатываю. Этот ублюдок может сказать, что он сильно на меня воздействует. – Все, что мы делаем – это только берем. И ты мне позволишь, не так ли?

Каждый слог ударяет прямо в грудь, мое сердцебиение учащается от его близости, и я практически задыхаюсь перед ним. Одни только его слова, тон и язык тела заставляют быть готовой сделать все, что он попросит.

Продолжить чтение

Безрассудные души

Пролог

Глава 1Рея

Глава 2Рея

Глава 3Рея

Глава 4Рея

Глава 5Рея

Глава 6Рея

Глава 7Рея

Глава 8Рея

Глава 1
Рея

Глава 2
Рея

Глава 3
Рея

Глава 4
Рея

Глава 5
Рея

Глава 6
Рея

Глава 7
Рея

Глава 8
Рея