Механик
ОДНОТОМНИК. Российская Княжна из детройтского гетто.
Аннотация: Я выросла в мастерской отца. Я – механик. Ну, и мы живем в Детройте – самом главном центре машиностроения в Америке, где большинство жителей составляют чернокожие. Ах, да, я белая светловолосая девушка по прозвищу Мишка. И в один прекрасный день на пороге нашего гаража нарисовался франт с белым конвертом с письмом от моей матушки-кукушки, в котором она пишет мне о том, что – российская княжна.
#горячие_фавориты
#черный_5XL_VS_русский_богатырский
#юмор_и_эротика
#тайны_интриги_дворцовые_перевороты_охота_за_наследством
#легкая_искрометная_история
Глава 1. Прыгай в окно
– Вставай, Джоанна! – раздалось сбоку, и моя пижамка поскользила вверх по спине, а я улиткой залезла головой под подушку.
– Отстань!
Подушка улетела в космос, и я решила спастись под одеялом, которое также было самым варварским способом похищено с меня.
– Ну, пожалуйста, Оскар, дай мне поспать!
– Не-ет! Я соскучился!
Он поворачивает меня на спину, и нависает надо мной. Его мягкие губы скользят вверх по животу, поднимая шелковую ткань, медленно ее расстегивая, отправляя к кончикам моих ушей ледяные мурашки. Открываю глаза и пытаюсь бежать, но тщетно, сильные руки надежно вдавливают меня в кровать, а жесткие пальцы впиваются в мои ребра и начинают щекотать.
– Оскар! Пе-перес-тань! Если папа нас застукает, он отстрелит тебе твой домкрат. Я же до смерти боюсь щекотки.
– Это очень плохая шутка, малыш.
У-у-у, какие мы серьезные, – смерила заигрывающим взглядом я моего темнокожего полового гиганта.
Я жила невысоко, и мой Тарзан с регулярной периодичностью залезал ко мне по пожарной лестнице, а в последнее время чуть ли не каждый день. И мы ютились на моей узенькой тахте бочком друг к дружке.
Иногда мое тело затекало так, что, когда я вставала, тут же рухалась словно паралитик на пол, и на шум прибегал отец, а Ос искал пятый угол, чтобы уместить туда свои метр девяносто груды мышц.
– Тем более, что я уже с ним поздоровался, когда в туалет ходил.
– Что-Ты-Сделал?!
– Да шучу я, видела бы ты свое лицо…
– И какое же у меня лицо? – почти возмутилась я.
– Самое прекрасное на свете… – он погладил мою бархатную щечку тыльной стороной пальцев и убрал со лба упавшие на него белоснежные спиральки, – Доброе утро, Мишка.
– Ос…
Я только успеваю немного вдохнуть перед тем, как на меня обрушивается шквал из рваных поцелуев и нетерпеливых жмяканий.
– Зефирка моя…
– Опять эти гастрономические прозвища?
Оскар кусает мою губу и оттягивает ее, тихонько порыкивая.
– Я голоден.
– Ммм… я чувствую…
Его шоколадный батончик Херши упирается в мою тазовую косточку все сильней, когда я впиваюсь в его голые колоссальные плечи ноготками и ловлю его пухлые губы. Его поцелуи наполняются страстью, а требовательный язык все глубже проникает в мой рот и скользит по моему небу.
Обожаю, когда он так делает.
Его ладони успокаиваются и начинают мучительно медленно и вальяжно разгуливать по своим завоеванным территориям, собирая подати в виде моих томных стонов с каждой эрогенной зоны.
– Оскар… хватит… или я… или ты… ммм… Ос…
Он посасывает мой лимфоузел, слегка болезненно кусая и переходя на игру с мочкой моего навостренного к каждому шороху ушка. С огромным усилием я отрываю от себя его чувственные прикосновения и шепчу.
– Я очень люблю тебя.
– А я тебя куда больше, медвежонок, просто до потери дыхания и остановки сердца.
Обнимаю его шею и тяну к себе ближе, неспешно раскрывая губы, когда Оскар прижимает меня из всех своих сил, обхватывая предплечьями, и зацеловывает все, что попадается у него пути, как вдруг…
– Тыковка! Завтрак готов! Спускайся, а то опоздаем!
Святая дева, это папа! – подскакиваю в тесном пространстве со все еще невозмутимым соседом, которые еще и ехидничает.
– Опять полы собой протирать или на вешалку повеситься?
– Оскар, не смешно! Живо! Прыгай в окно!
– Третий этаж! Ты серьезно?!
– Конечно! Быстрей! Как залез, так и спрыгивай! – шепчу я обхохатывающемуся Оскару и пытаюсь спихнуть его с кровати ногами, когда раздается совсем близко…
– И Оскар пусть спускается, сколько можно парня голодом морить у себя под кроватью.
– Уже идем, мистер Маршмеллоу.
Попадос!
**************************************
– Доброе утро, папочка.
На столе стояло три тарелки с омлетом и стопка блинчиков посередине, а папа строго сканировал каждое мое движение, поднося мне кружку с дымящимся кофе и не отвечая.
– Пап…
– Мистер Марш…
– Молчать!
Мы оба опустили глаза в наши тарелки, в которых были нарисованы злые смайлики кетчупом. От лютого страха и рвущегося наружу смеха я едва сдерживала подступающую истерику.
Мой креативный папочка.
– Ну и что теперь, дети мои? Когда свадьба?
– Я делал предложение вашей дочери уже два раза, а она отказывается!
Вот, вонючка! Сдал меня с потрохами! – я пнула Оса под столом и попыталась спасти ситуацию.
– Па-апа! Он все врет! Я не отказывалась!
– Да я не про это! Вы уже больше года встречаетесь! Когда свалите уже?
– Я и это предлагал, – никак не мог угомониться предатель, – А она …
– Оскар!
Всегда сдает меня папе, а тот его вечно защищает! Все против меня! Не хочу я! Не жить, не замуж!
Папа обреченно вздохнул и приступил к еде, зная, что спорить со мной бесполезно.
– Ладно. Доедайте, вернемся к этому разговору, но больше, чтоб я не видел торчащих ног Оскара из-под кровати.
– Ты запрещаешь нам встречаться? – взгрустнула я.
– Нет, я запрещаю обманывать меня! Ты же знаешь, как я этого не люблю.
Мы с отцом живем вдвоем в районе Мидтаун Детройта. Здесь же у нас своя автомастерская. С самого детства я была с ним в гараже и пристрастилась к ремонту тачек. Когда мы купили первый подъемник, пол дня мы катали друг друга на нем по очереди.
Папа растил меня в одиночестве. Мама оставила нас сразу после рождения. Отец часто рассказывает о ней, но у меня даже нет ее фотографии. Ужасно осознавать, что тебя просто сбросили, как позорное клеймо на своей репутации. Ей не нужен был ребенок, тем более от чернокожего парня.
Мои родители познакомились в России, когда папа учился там в университете дружбы народов, так что матерится он исключительно на русском, и мы частенько общаемся с ним на этом богатом речевыми оборотами языке. И, все же, наверное, надо там жить, чтобы полностью его прочувствовать.
Итак, после всей вереницы событий он забрал меня и переехал в США. И теперь я – максимально белокожая и светловолосая девушка, живу в Детройте – в самом главном центре машиностроения в Америке, где восемьдесят процентов доли населения составляют афроамериканцы.
Я училась в Детройтском технологическом институте, но не поладила ни со студентами, ни с преподавателями из-за цвета своей кожи, ну и немножко из-за своего характера. Как только меня там не называли: белоручка, альбинос, снегоступ, фарфор, но мой единственный друг Ноа прозвал меня Мишка, в честь русских белых медведей. Так и прицепилось.
А потом он познакомил меня со своим старшим братом… Оскаром. И тогда моя жизнь превратилась в сущий ад… ибо как могла "бледная тощая задница" отхватить "мистера Мидтаун XXI век". В итоге я бросила учебу. Отец сначала переживал, но потом успокоился и смирился. Я вернулась в автомастерскую, куда любили наяривать мои "любимые" бывшие однокурсницы: поискать шанса встречи с Осом и не упустить возможность поиздеваться надо мной.
– Ой, кто это тут у нас? Привет, замарашка? – в старой доброй традиции прогнусавила Келли Ди, звезда института, подлавливая меня у ворот в гараж.
– Эй, девачка, у тебя под носом грязь, – подпевала ее верная шавка Аиша.
– Оскара нет, девушки. Так что можете надеть трусы, вытащить вату из лифчиков и поехать домой.
Я хотела было проскочить обратно, но две черные оглобли преградили мне путь, ослепляя своими переливающимися топами и мини юбками.
– Мы вообще-то приехали масло поменять. Работай, бродяжка.
Меня заколотило от негодования, но ситуацию спас сердитый отец, ибо мой язык усвистал в утробу. В общем, я была слабохарактерная мямля и сама позволяла все эти унижения.
– А мы вообще-то в праве отказать клиенту без объяснения причин. Забирайте вашу колымагу, и чтобы духу вашего здесь не было через минуту, или я спущу пса. Это частная территория.
– Какое хамство!!!
– Как вы смеете?!
Они стояли, активно жестикулировали и кудахтали, тряся своими гребешками, не закрывая клювов, когда отец молча подошел к цепи нашего алабая.
– Минута прошла.
– Уходим, Си! – заверещала Келли и прыснула ядом напоследок, – Мы еще встретимся, паршивка! А-А-А!!!
Наш мохнатый пятидесятикилограммовый щеночек едва не настиг убегающую индюшатину, но, увы, они успели запрыгнуть в автомобиль и скрыться, оставляя на потресканном асфальте следы от протекторов.
– Мне так жаль, милая… Ты в порядке? – ласково погладил мои осунувшиеся плечи отец.
– Спасибо, пап! Бывало и хуже.
Стандартное расписание жизни белоснежного белого мишки в черном квартале.
Глава 2. Выходи за меня
Жара сегодняшнего дня начала спадать, а рабочий день подходил к концу, когда в мастерскую заехала знакомая машина, из которой вывалился мой тощий долговязый друг.
– Мишка, привет! Как оно?
Снимая перепачканные в масле перчатки, смахиваю испарину со своего лба запястьем и, пытаясь скрыть немыслимую усталость, отвечаю.
– Потрясающе, Ноа! Если не считать утреннего куриного явления.
– Опять эти злобные сучки, – едва не закипел он и кровожадно добавил, – Надо было их отработкой окатить.
– В следующий раз, непременно. Что у тебя? Ты один?
– Я… эммм… там движок чихает, глянешь?
С салона авто открылся капот, и я поняла, что Ноа был явно с кем-то, то есть с кое-кем. Пассажирская дверь распахнулась, и ко мне вышла моя татуированная скала.
– Привет, медвежонок.
– Давно не виделись.
– Прости, но я не в силах пережить такую долгую разлуку с тобой.
Под чересчур пристальными, прямо испытывающими взглядами непрошеных гостей, я осмотрела нечто, которое я бы даже не решилась назвать двигателем, в каком он был неухоженном, неблагодарном состоянии.
– Чихает у него… троит, Ноа! Бензонасос умирает. Ты свечи когда последний раз менял, они все в масленом нагаре… двигатель закоксован… ты просто неряха. Надо менять маслосъемные колпачки. Или еще немного, и он не только зачихает, но и застучит в колокола. Такими темпами капиталка не за горами.
– Нет-нет! Мы же на ней работаем, Мишка, помоги! – пока Ноа сокрушался и хватался за кудрявую голову, я таяла под манящим загадочным взглядом моего Эвереста, который томно произнес.
– А больше ничего не замечаешь?
Интуитивно поднимаю глаза на крышку капота, а на ней изолентой примотана до боли знакомая, именно та самая бархатная коробочка, которую я так и не открыла в прошлые два раза.
– Выходи за него, Мишка! – вскинул руки к небу дрищ, а я обратилась к своей черной пантере.
– Может всю свою семью позовешь предложение мне делать?
– Надо будет, позову.
Оскар встает на одно колено и протягивает мне руку, я заворожено следую к его ладони, и он утягивает меня к себе, усаживая на свое бедро.
– Ну, медвежонок, ну, пожалуйста.
– Ос, мне всего двадцать! Я еще даже пожить не успела!
– Я тоже еще подросток.
Вот упрямый.
– Я все знаю, что будет! Трое детей и никакой личной жизни!
– Пятеро и только мы с тобой.
– Оскар… – я прижалась к его лбу и зажевала губу от волнения и счастья.
– Ай, девочка, ну сколько можно? – снова заскулил Ноа, – Ну скажи, да!
– Ладно, не спеши отвечать, малыш. Мама ждет нас на ужин.
Еще один нежданчик!
**************************************
Мы заехали ко мне, отца там не оказалось, поэтому я быстренько приняла душ и переоделась. Через буквально полчаса мы домчались до дома Оскара и стояли у него на крыльце, не в силах открыть дверь.
– Оскар, я так нервничаю. Желудок сводит просто.
Лицо стягивали тугие косички, и я все время глупо улыбалась, периодически хихикая от испытываемого стресса.
– Тебе не о чем переживать, мои тебя обожают, так же, как и я. У тебя его сводит, потому что ты не ужинала.
Еще немного помявшись, мы все-таки вошли сразу в объятия самой доброй и любящей женщине на свете – Лянеж.
– Джоанна!
Мама Оскара была потрясающе красивой и сильной женщиной, в одиночку вырастив троих детей, она никогда не вспоминала их отца. Она даже поменяла фамилию на Вашингтон, говоря, что ее муж "крошка-Дензел".
Братья работали день и ночь с раннего детства, обеспечивая свою семью, а сейчас еще и оплачивая обучение юной, младшей очаровательной Сиары, которая уже неслась на мою шею.
– Мишка!
Прекрасная половина семьи Вашингтон облепила мое зажатое тело и звонко расцеловала все мое лицо. А за столом сюрпризом сидел и скалился мой отец. И вместо "привета" он заголосил.
– Выходи за него!
Я развернулась к претенденту на мою руку и сердце, а сзади начала скандировать его чета, начиная подпевать моему избраннику.
– Я люблю тебя!
– Он любит те-бяяя! – эхом прозвучала Сиарочка.
Спасите, помогите! Я закрыла лицо, отчаянно стараясь скрыть в кулаках свою дурацкую лыбу.
– Ты все равно будешь моей!
– Буу-уудее-еешь! – вступил Ноа со своей партией и встал на колено. Рядом с ним приземлился Ос и пропел своим бархатным обволакивающим голосом под его битбокс.
– Вы-хо-дии-ии за мее–няя!
– Выходии-ии! – подхватила мамочка, а ее и все остальные.
Я смахнула подступившие слезы и подошла к поднимающемуся на ноги Оскару, протягивая ему свою руку, на которую он надел потрясающее колечко.
– Я люблю тебя, Ос… но имей в виду… ты просто взял меня измором.
**************************************
– Ты счастлива?
Наши родные остались отмечать нашу совершенно "неожиданную" для них помолвку, а мы вышли подышать свежим воздухом. Я смотрела в его такие любящие, добрые темно-зеленые глаза и думала лишь об одном.
Я просто не верю, что это происходит со мной. Я настолько счастлива, что мне становится страшно… потому что так хорошо просто не бывает.
– Конечно, Ос, что за вопрос… обещай мне только одно…
– Все что угодно, любовь моя.
– Пообещай мне, что ничего не изменится между нами.
– Обещаю.
Он взял меня за руку, сплетая наши пальцы, утягивая к ступенькам.
– Прогуляемся?
Оскар утащил меня на задний двор к небольшому бассейну, увлекая в маленькую беседку в тени, с порога вжимая в подоконник. Я скользнула по его волосам, тихо мурлыкая, получая череду из поцелуев по шее.
– И что же вы задумали, мистер Вашингтон?
В ответ он стянул с себя кофту и серьезно взглянул на меня.
– Обладать тобой прямо здесь и прямо сейчас.
В такие минуты на свет появлялся мой горячий неумолимый самец, который брал все, что он хочет, когда хочет и где… и куда. Он был моим вторым мужчиной, но, ощущая такую колоссальную разницу, можно было сказать, что первым. Я его называла "Оскар – Кингсайз" или "Оскар 5XL", а он смущался и жестко вытрахивал из меня все соки, каждый раз доводя до исступления.
Усталость мгновенно испарилась, когда Оскар усадил меня на окно беседки, задирая мою юбку на пояс, искусывая мою шею. Завладев моими губами и спустив джинсы к ногам, он рванул меня к себе за ягодицы, издавая блаженный стон, заставляя меня вскрикнуть от чувства чудовищной переполненности и запредельной длины, которая, кажется, пощекотала мою печень.
– Ос-кар! Господи! Я никогда к этому не привыкну!
– Медвежонок… ммм…
Я обняла его голову, запрокинув свою, зажав до сладкой боли свою нижнюю губу верхними зубами, когда его огромное тело поглощало мое миниатюрное и хрупкое. Во время нашего бурного секса мне казалось, что я героиня хентай, а он необъятный инопланетный вервольф, который владел мной дико и беспощадно.
От его скоростных, но при этом очень близких шлепков, таких смачных и четких, прямо там, где нужно, ко мне начало подбираться ощущение приятного жжения приближающегося неземного блаженства.
– М-да, Оскар, вот так… именно так…
– Я знаю, крошка… я чувствую…
– О-оо-оос… Боже… мой…
Взрывная оргазмическая ударная волна меня контузила, а это были первые три минуты, и так было каждый раз и каждый день.
– Мягонькая моя, ты так мне подходишь… ммм… просто невероятная моя…
Мы нежились на узком шезлонге, обсыхая на теплом летнем ночном ветерке. Оскар распутывал мои волосы, ласково поглаживая голову.
– Да… любимый мой… я знаю… а вот тебя слишком много, мой хороший… когда-нибудь я умру от передозировки наслаждения…
– От это еще никто не умирал… может еще разок?
– С ума сошел? Сейчас сбежится весь район, Ос, и съедется вся полиция Детройта, не говоря о полном доме людей.
– Ну наши точно не пойдут нас искать. Кто пойдет за женихом и невестой? Все же понимают, куда мы пошли.
Я подарила ему чувственный проникновенный ночной поцелуй, едва сдерживая свою страсть от близости его точеного рельефного торса и горячих интимных прикосновений, но отсутствие заборов и громкость моих децибел при наших приключениях меня останавливали.
– А что делать с соседями и полицией?
– Тогда у меня встречный, следующий вопрос к тебе, зефирка, как раз в тему.
О, гастроном подъехал, – попыталась я поймать его подозрительно серьезный настрой.
– Я тебя внимательно слушаю.
– Когда мы начнем вместе жить?
Засада!
Глава 3. Я согласен
Сегодня я задержалась в мастерской, ковыряясь в запущенном двигателе Ноа. Помещение гаража осветили фары подъехавшего с неприятным скрежетом стертых колодок автомобиля сквозь проем поднятых ворот.
Как можно так халатно относиться к своей машине.
С улицы раздалось рычание и лай собаки, а за моей спиной послышалось цоканье копыт и ржание надменных кобыл.
– Ой, кто это тут у нас совсем один? Наша золушка?
– Мазутушка!!! Эй, оборванка! Мы к тебе! Скучала?
Две ухмыляющиеся гиены вальяжно надвигались на меня, пока я выныривала из-под капота и медленно распрямляла затекшую спину.
– Да что вам нужно от меня? У вас что, дел других нет?
– Ради встречи с тобой наедине, замухрышка, я готова быть рядом двадцать четыре на семь. Мое любимое занятие – выживать твою жалкую белую рожу с нашей земли. Ты вообще не должна была родиться на этот свет, грязнуля. Я не могу спокойно существовать, зная, что ты где-то рядом виляешь своей плоской белой задницей.
– Я весьма польщена таким вниманием. Дальше что? Встретились, увидели, обосрали? Можете быть свободны, – я пыталась быть храброй и сохранять наигранное спокойствие, но сердце мое предательски стучало в горле, вызывая неприятное чувство тошноты от испытываемого прямо сейчас животного страха.
Эти дамочки были значительно выше и сильнее меня, с ними двумя мне было бы не справится, да и даже с одной было бы проблематично. Лай не прекращался, и пес рьяно рвал металлическую цепь.
– Заткни эту мразь! – выплюнула Аиша.
– Сама ты мразь! – рявкнула я, удивляясь своей отважности.
– Бродяжка приняла таблетку храбрости? – Келли двинулась в мою сторону, а я взяла в руки продувочный пистолет и направила на приближающуюся тварь, когда вторая омерзительно заголосила своим басистым прокуренным голосом.
– Ди! Смотри, у нее кольцо на пальце!
Злобный взгляд, наполненный лютой ненавистью, испепелил мою руку.
– Ты что, сука, замуж собралась?!
И тут меня прорвало.
– Представь себе! Я теперь невеста Оскара, нравится тебе это или нет, Келли! И, вообще, вас это не касается!
– Мерзавка! Белая шлюха! – гавкнула шавка.
– ЭТОМУ НЕ БЫВАТЬ! НИКОГДА! – заорала главарь.
Они уже были в опасной близости от меня, и я пустила в них предупреждающий выстрел сжатым воздухом. Аиша вскрикнула, а Келли продолжала наступать.
Спокойно, Мишка… они тебя просто пугают… они ничего тебе не сделают.
– А, ну, снимай, крыса, если не хочешь остаться без зубов и волос!
– Да по какому праву…
Еще шаг и я нажала на рычаг, направляя дуло прямо в лицо врага, от страха дергая намного сильнее, чем это было нужно, вырывая шланг из баллона, оставаясь совершенно беззащитной перед двумя шакалами.
– Попалась.
Они скрутили мне руки, несмотря на все мои отчаянные попытки противостоять их репрессии. Истерически визжа, пытаясь укусить гадину, я расплакалась, когда одна из этих тварей сняла заветное колечко.
– ОТДАЙ!!! ПУСТИ!!!
В каком-нибудь кинофильме собака сорвалась бы с цепи и размотала бы стерв по стенам, или прискакал супергерой и спас бы меня… но это жизнь… где, получив ногой в живот и скрючившись от боли, я лежала на грязном полу автомастерской и громко рыдала под уличное скуление моего верного мохнатого друга, который не смог прийти мне на помощь, когда мое лицо измазывали черным мазутом.
– Вот теперь ты красотка, прям как своя. Скажешь Оскару, что я жду его лично, забрать безделушку.
– Пока, чмошница!
Что теперь будет…
**************************************
На следующий день.
Я еду в автобусе по назначенному адресу в назначенное время и нервно тереблю пустой палец, едва сдерживая слезы.
Мне так стыдно, что я не смогла постоять за себя… за нас… я просто слабачка… но ведь нам просто не дадут быть вместе… наше окружение… общество…
Как и всегда, практически все люди в транспорте буравили меня взглядом, кто-то искоса, кто-то у нагло в упор.
Я белая ворона. Оскар не должен страдать из-за моего изъяна. Мы могли бы уехать, но здесь его семья. Я не хочу, чтобы он делал такой выбор. Но и отказаться я от него не могу. Святая дева, помоги!
Под прицелом пары десятков глаз я подошла к дверям, которые распахнулись на остановке, где меня ждал мой самый любимый человек на этой планете. Он снял меня прямо со ступенек автобуса и закружил.
– Привет, сахарок.
Оскару было всегда наплевать на то, что думают и говорят окружающие, а вот мне нет. Точнее мне было не все равно, что он может потерять из-за меня какие-то свои достижения и репутацию. А он всеми своими поступками показывал и доказывал мне каждый день и каждый раз, насколько я ему дорога, и как сильно он меня любит без оглядки на предрассудки и общественное мнение.
С наслаждением закрывая глаза и накладывая кучу на изумленных зрителей вокруг, я впилась его сладкие пухлые губы, скользя пальцами по затылку, прижимаясь как можно ближе и пробуя его максимально глубоко.
– Ммм… кто-то соскучился? – рычит Оскар в перерывах между поцелуями, снимает очки и сминает мой рот в диком животном поцелуе.
Я чувствую, как с каждым движением и проникновением он заводится все сильней, опуская меня на ножки, начиная разгуливать ладонями по моему телу, стискивая свои любимые мягкие части, заставляя меня напрочь забыть о том, что существует вокруг.
– Медвежонок, эти шортики просто сводят меня с ума.
Ос больно сжимает мои ягодицы, и я прихожу в себя, слегка толкая его в грудь.
– Ты, кажется, зачем-то позвал меня сюда?
Ничего не говоря, Оскар крепко обнимает меня, оставляя теплый поцелуй на моем виске, и я прижимаюсь к нему из всех своих сил, пытаясь спрятаться в его нежных объятиях и просто забыться.
– Идем скорее.
Вокруг нас друг за другом сменялись серые высотные дома и пестрые вывески под шум летящих мимо автомобилей. Этот микрорайон был на удивление чистым и ухоженным.
– Тебе нравится здесь?
– Неплохо-неплохо.
Наконец мы добрались, поднялись по лестнице и зашли в просторную пустую гостиную, заставленную коробками и инструментами для предстоящего ремонта.
– Это что такое, Ос? Мы на подработку приехали? Сразу говорю, я не маляр, я механик!
– Это наш новый дом, – скромно произнес самый лучший мужчина на планете, – Я немного подкопил… и вот…
– Оскар… – я задыхалась от счастья и подступающих эмоция, – Это потрясающе…
Он притянул меня в объятия, приподнимая над выложенным полом, еще так терпко пахнущим деревом, а я просто взлетела к нему на руки, ощущая эйфорию и чувство полета далеко-далеко отсюда.
– Я тут кое-что уже начал, но я больше не хочу быть здесь один. Я сегодня перевез свои вещи, и теперь мы едем за твоими, любовь моя.
Ну как тут откажешь…
**************************************
Через час мы вошли в дом отца, где в гостиной он общался с полицейским. На нем не было лица, он крутил в руках какие-то бумаги, хватаясь за голову.
– Это какая-то ошибка… моя дочь не могла этого сделать.
Оскар сжал мою руку в кулак, проводя пальцами по дрожащим фалангам. А меня словно окатило ледяным предчувствием чего-то очень нехорошего. Я услышала для себя первый приговор.
– Джоанна, где кольцо?
– Оскар… оно… его… – но договорить я не успела, так как мужчины повернулись на наши голоса, и офицер строго произнес, поднимаясь с дивана.
– Джоана Маршмеллоу, вы арестованы за избиение двух девушек. Прошу проехать со мной в участок.
– Что за бред! Я вам не позволю! – Ос решительно заслонил меня своим телом, задвигая меня за спину, источая легкий дымок гнева.
– Не пытайтесь препятствовать задержанию, сэр. Это сделает вашей девушке только хуже. Не заставляйте меня применять силу.
– Только посмей ее тронуть! Будешь всю оставшуюся жизнь на лекарствах жить и на пособие по инвалидности.
– Вы смеете мне угрожать?! Я при исполнении ИМЕЮ право сейчас…
– Я ТЕБЯ сейчас поиме…
– Оскар, пожалуйста, надо разобраться… мне надо поехать в участок.
Мой отважный лев повернулся ко мне и обнял мое лицо, серьезно заглядывая в мои испуганные глаза, вселяя в меня уверенность.
– Я поеду с тобой.
Никто из покидающих помещения уже не слышал, как отец Мишки достал телефон и после нескольких длинных гудков сухо отрезал без приветствий и вежливой улыбки.
– Я согласен.
Глава 4. Письмо
Нас завели в небольшую темную комнату, где за круглым серым металлическим столом сидели две хорошо поколоченные мои "воздыхательницы" и лили крокодильи слезы.
– Привет, Оскар… – сменилась в лице Келли, строя глазки моему жениху, наплевав на свои "болезненные" травмы, – Вот она! Это она с нами сделала, офицер! – она метнула в меня злобную стрелу из сверкающих ненавистью глаз, спрятав ее под маской жертвы, а я раскрыла рот от изумления, немного догадываясь о происходящем, и что они жестоко подставляли меня.
– Сделала что?
– Избила нас до полусмерти! – влезла Аиша, – За что ты с нами так? Мы разве это заслужили?
– Да это вы отравляете мою жизнь уже не первый год! Ладно раньше это еще можно было терпеть, когда это были дурацкие колкие прозвища! – я вдохнула больше воздуха и продолжила выливать со всем свои сердцем все накопленные невыговоренные обиды, не давая вставить гадюкам даже и слова, – Но, когда в моей жизни появился Оскар, вы словно с цепи сорвались. Стали портить мою одежду, вещи. Гадить и подставлять меня с учебой.
Я даже бросила институт из-за этой поганой своры, которая просто не давала мне прохода, а я дура, считала себя выше них и шла с высоко поднятым носом, по которому мне все время щелкали эти курвы.
– Вы кошмарите меня каждый божий день! Оскорбляете и унижаете! Это, по-вашему, ничего?
– Что??!! – на мгновение я очнулась и вспомнила, что Оскар стоит за моей спиной и все это слышит.
Я повернулась к нему, заливаясь обжигающим щеки стыдом, и мой взгляд ту же упал на его добела сжатые кулаки.
Это фиаско, Мишка…
– Я все понимаю мисс Маршмэллоу, но разве это повод избивать людей? – оторвался от протокола офицер.
– Да я и пальцем их не тронула!!! Да как бы я с ними вообще справилась?! Посмотрите на них и на меня! Ничего вас не смущает? И это они напали на меня!
– Врешь! – зашипела коварная лошадь, а ручная морская свинка запищала, и ее дреды заизвивались словно дрессированные змеи.
– Ты подкралась к нам сзади во всем черном и в маске, как грязная крыса, вырубила и избила!
– Да что за бред ты несешь, Келли?! Последние мозги прокурила? Если она была в маске, как ты узнала ее, – слова Оскара больно ранили чернокожую девушку, которая опустила взгляд в стол и достала из кармана мое помолвочное кольцо, – Вот, доказательство, она его потеряла на месте своего страшного преступления.
– Это вы пришли в мою мастерскую и начали угрожать мне. А когда увидели кольцо, ударили и отняли его!
– Мать твою! Это правда?! – Оскар приближался к вжимающим в себя головы индюшкам, грозно нависая над столом, разделяющим их, – Молитесь теперь и оглядывайтесь!
– Оскар! – махнула пышной гривой влюбленная кобыла, – Да как ты можешь такое подумать? Кому ты веришь? Она же специально хочет оправдаться, а сама не бережет твой подарок!
– Это же вы его украли! Вы пришли! И… да как вы посмели! Да я!!!
Ос спокойно подошел ко мне и нежно прижал к себе, обнимая мои плечи, обращаясь к офицеру.
– Если на этом все, то сделаем вид, что это все глупое недоразумение или розыгрыш, и мы можем быть свободны. Вы вернете нам кольцо, и мы уйдем. Ведь так?
– Сожалею, но это не все. На месте избиения было найдено вот это.
Полицейский поднял из-под стола большой прозрачный пакет с гайковертом из нашей мастерской. Мы покупали всегда именно эту фирму с оранжевыми в цвет униформы ручками, выполненными под заказ.
– Мы задержим вас до результатов экспертизы отпечатков с этого предмета в сравнении с вашими.
– Но там будут мои отпечатки, потому что это мой инструмент.
– Значит будете задержаны до суда.
Моя скала не выдержала и снова ринулась в бой уже на повышенных тонах.
– Да какого черта здесь происходит?!!!
– Оскар, не надо, пожалуйста.
Но его было уже не остановить. Представитель закона вытащил дубинку и направил ее в моего Тарзана, угрожающе скрипя челюстями, а мой рыцарь уже разминал шею.
– Ну давай, станцуем.
**************************************
– Ну вот зачем ты полез на него, Ос?
– Чтобы остаться с тобой, Сахарок.
Мы сгруппировались в дальний угол доследственного изолятора. Оскар баюкал меня в своих надежных объятиях, посматривая на потолок.
– Если бы не эти камеры, я бы овладел тобой прямо здесь.
– Ты можешь хотя бы сейчас не думать о сексе?
– Конечно же нет, особенно когда ты так близко в этих обтягивающих шортиках, – издавая животный рык, Ос укусил меня за щеку, слегка оттягивая кожу.
Я повернулась к нему, приподнимая лицо навстречу, закрывая глаза в ожидании поцелуя. Но вместо него я получила… еще один допрос.
– Почему ты мне не сказала, что у тебя проблемы? – его вопрос застыдил меня окончательно, и я робко забормотала.
– Потому что я не хотела, чтобы ты считал меня слабой, чтобы жалел меня… не хотела заваливать тебя своими трудностями и неудачами. У тебя и так их выше крыши.
– Зефирка моя, – стиснул меня темный Геракл, – Я люблю тебя такой, какая ты есть, такую хрупкую, утонченную, нежную… развратную. Мне не нужна самодостаточная стерва, мне нужна ты, и я хочу всегда защищать тебя и укрывать от всех бед.
Обхватывая его массивную шею, я вонзилась в него, словно в сочный спелый мягкий персик, высасывая все соки из этого сладкого фрукта с нотками шоколадного вкуса. Оскар тут же подхватил мой темп забираясь языком глубоко в мой стонущий рот, от того, как его ладони с молниеносной скоростью реакции пошли разгуливать по моему не особо прикрытому телу.
– Какая же ты вкусная, моя молочная девочка.
Он целовал меня, как сумасшедший, словно мы не виделись целую вечность или расставались навсегда, и я отдавала ему все то, что он требовал прямо сейчас, но все же чувствуя внутри необъяснимую тревогу.
– Ос… ммм…
Понимая, что мы находимся под прицелом объектива, я опустила его жаждущие исследовать дальше и глубже руки, слегка отстраняясь от него, смотря в потемневшие дикие глаза, слушая прерывистое дыхание.
– Я с ума схожу по тебе, Мишка, иди ко мне.
Я просто утонула в его безбрежных объятиях, таких сильных и надежных, в которых хотелось быть маленькой фарфоровой куколкой, над которой едва дышит такой гигантский 5XL.
Чувствуя неимоверную усталость и перенапряжение, мои глаза закрылись.
Я задремала и увидела прекрасный сон, в котором я кружусь в огромном пустом зале под звуки мелодичного вальса. Юбка моего пышного поистине королевского платья, казалось, охватывает половину помещения.
Сзади ко мне подходит мужчина и властно обнимает за талию, он наклоняет голову к моему уху и тихо говорит.
– На выход.
Ощущая еще одну пару рук на своих бедрах, я медленно продолжаю покачиваться, пока не слышу дико противный скрежет позади меня, мои зубы сводит от этого омерзительного звука, и я зажмуриваюсь.
– Подъем! И на выход! Оба! Сегодня ваш день, детки, мать вашу!
Открываю глаза в слепящем неоновыми лампами таком белом словно в психиатрической больнице душном помещении.
Верните меня обратно…
Мне не хотелось просыпаться словно этот сон был моей явью, словно он был обо мне. А эта жизнь мне не принадлежит вовсе. Я была чужой здесь, пришельцем… и нигде мне не было места… кроме как с Осом.
– Джоанна, проснись, за нас внесли залог, и мы можем быть свободны.
– Святая дева! Но кто?
– Твой отец, кто же еще, поехали. Он нас наверняка ждет.
Узнав, что отец находится в мастерской, мы направились прямиком туда. Подъехав к гаражу, я увидела, что в кабинете говорит свет, и в нем перемещаются два темных силуэта.
Кто там может быть?
Мы поднялись на второй этаж, где в захламленной комнате напротив отцовского заваленного ветошью и запчастями стола сидел налакированный во всех видимых местах тела и одежды франт.
– Добрый вечер, Жанна.
Произнес он на русском языке, встал, грациозно стуча каблуками, подошел ко мне и крепко по-отцовски обнял.
Не знаю, что на меня нашло, но я почувствовала что-то родное и притягательное, исходящее от него. Я просто прижалась к нему и вдохнула полной грудью терпкий аромат его дорогого парфюма.
Мне кажется, что дорогой парфюм пахнет именно так! Теперь ты пахнешь очень дорого, Мишка.
Не дождавшись от ошарашенной меня ответа, ароматизирующий мужчина сунул руку за пазуху и достал оттуда бежевый конверт, запечатанный сургучной печатью с гербовым рисунком.
Я о таких только в книжках читала.
Я открыла его и достала фотографию прекрасной молодой женщины, так похожей на меня, а следом, белоснежный небольшой листок, по которому бежал каллиграфический идеально ровный женский почерк.
– Это от мамы, – тихо произнесла я и быстро переметнула свой взгляд на отца.
Поняв по его лицу, что письмо не принесет в нашу жизнь ничего хорошего… во всяком случае, для него, я начала читать.
«Милая моя, любимая дочь! После долгих лет поисков я, наконец, нашла тебя! Ведь тебя отняли у меня, как только ты появилась на свет, сказав, что ты умерла при родах.
Но я знала, что это не так, мать всегда чувствует свое дитя. И я искала тебя по всему свету… и нашла… нашла там, где меньше всего ожидала. Возвращайся скорее ко мне. Давид тебе все объяснит.
Ты не просто моя старшая дочь, ты наследница высочайшего титула. Наша родословная принадлежит знаменитому роду Рамоновых, в котором ты, моя лапушка, княжна. Бесконечно люблю тебя и жду. Мама.»
Нежданчик! Или сон в руку?
Глава 5. Прынцесса
Я снова и снова пробегалась по письму до тех пор, пока строчки и буквы не слились в одну огромную кляксу и не спрятались за пеленой подступающих слез.
– Что все это значит?
На папу было больно смотреть. Эмоции на его лице переливались от нерешительности к глубочайшему сожалению, и он просто не мог вымолвить ни единого слова. Он просто закрылся от меня ладонями.
– А значит это, лапушка, – сладко пропел незнакомец, – Что ты титулованная принцесса, точнее должна ею стать по возвращении в Россию.
Смешно! Прынцесса с гаечным ключом. Тащите трон и шляпу королевы!
– Мне очень жаль, тыковка, но это правда… – отец подошел ко мне и упал передо мной на колени, не смотря мне в глаза, склонив передо мной голову словно на плахе… и я в тот момент была его палачом, – Прости меня, моя маленькая… я… это я увез тебя и спрятал… сам.
– Но зачем?
Папа молчал, не поднимая взгляда ни на мгновение, а внутри меня все выворачивалось наизнанку и трещало по швам.
– Ему заплатили те, кому это было нужно, – отрезал богач, – Выкрали из родильного дома, сделали документы, оставалось дело за малым, вывезти тебя из страны. Мама искала тебя все эти годы… и нашла. Я тебя нашел.
Пух! Мое сердце высохло и рассыпалось мелким песком, иссушивая мои вены и схватывая горло невыносимой жаждой. Я начала раскрывать рот словно рыбка, выброшенная на берег, пытаясь хотя бы просто вдохнуть. Легкие сковало металлическим обручем, и я схватилась за плечи, пошатываясь из стороны в сторону. На последних мгновениях ясности моего сознания я слышала обрывки разговора.
– Что значит по возвращении? – оттаял оторопевший Ос.
– Значит, что Жанна едет домой, туда, где ее место, – пояснил чужак, а мне ждал полный провал и последняя мысль.
Мое место…
**************************************
Я открыла глаза в светлой уютной комнате. Сев на мягких подушках в просторной кровати, я осмотрелась и увидела спящего в кресле Оскара. Мягкой поступью, я устроилась у него на коленях, проводя языком по сомкнутым пухлым губам. Не открывая глаз, Оскар обнял мои бедра одной рукой, а второй, забираясь в мои волосы притянул меня ближе.
Играя со мной в скользкие проникновенные игры, Ос сладко постанывал, когда моя ладонь прошлась по напряженной мышце бедра и впилась в каменный… пресс под его футболкой.
– Вот такое пробуждение я люблю.
Я потихоньку сползла со своего ложа и подкралась к спящему шоколадному красавчику. Медленно убрав пряди с его лица, я мягко коснулась щеки тыльной стороной пальцев и позвала его.
– О-ос…
Я невесомо обвела большим пальцем контур его чувственных губ, которыми он так часто уносил меня в долину наслаждения, и вскрикнула, когда Оскар неожиданно открыл глаза и укусил меня.
– Оскар!
Смеясь, он увлек меня на свои колени, крепко прижимая к себе. Не в силах сдерживать улыбку, смотря в его блестящие наполненные трепетной любовью глаза, я зажевала губу. Мы могли сидеть так порой по несколько минут и гипнотизировать друг друга взглядом.
Как влюбленные дурачки.
Вдруг тревожный колокольчик зазвенел в моем темечке, и моя улыбка упорхнула под гнетом обрушивающейся на меня реальности из вчера, благодаря которой я оказалась в больничной палате.
Из тюрьмы на больничную койку… ну почему это все время происходит со мной?
– Скажи, что это дурной сон.
– Мне так жаль, Мишка… – Ос крепко-крепко прижал меня к себе, а по моей скуле скатилась одинокая горячая слезинка, прямо к уголку губ.
Оскар собрал соленую дорожку теплыми поцелуями и негромко проговорил в мой висок.
– Ты должна поехать.
– А папа? Как я его оставлю, кто будет ему помогать? И он наверняка так переживает… а я… он ведь предал меня, Ос… обманывал… я ведь даже не понимаю, кому и за что он меня продал…
Слова, срывающиеся с моих губ, опережали мысли, я тараторила, не успевая заканчивать предложения. А Оскар продолжал согревать мое разбитое сердце своей искренней доброй улыбкой.
– Мишка, я обещаю, буду все это время рядом, я буду помогать ему. Ты должна увидеть свою мать, она ведь ни в чем не виновата. И ты в любой момент сможешь вернуться, что ты теряешь?
Из грязи в князи… а оно мне надо вообще? Тревога… суетные мысли архаично кружили в моей дурной голове, в которой не укладывался факт наличия в моей крови голубых оттенков. Нужна ли мне была женщина, которую я не видела столько лет.
Но ведь это отец виноват…обманщик! А сам меня ругал всегда за вранье! Больше ни за что, только за обман. К черту дворцы! Но он мог бы хотя бы не лгать, что мама бросила меня, удалила, как аппендикс.
– Ты должна дать ей и себе шанс, которого у вас не было. Мишка, неужели ты не хочешь увидеть мир, в котором ты родилась?
Святой мужчина! Я смотрела на его невидимый нимб и не понимала, за что он так любит меня, и за что Господь послал мне этого замечательного человека, который и был моим миром.
– Ос… я так люблю тебя. Но как же ты? А наша свадьба?
– Я прилечу, как только сделаю документы, зефирка, и мы поженимся на твоей родине, сахарок… хочу, чтобы ты кричала по-русски в нашу первую брачную ночь.
Сразу почувствовав уже однозначно ничем неудержимые 5XL, упирающиеся в мою булочку, я нагнулась к его уху и прошептала, кусая его мочку, проводя языком по смуглой шее за ней.
– Под этой пижамкой нет бель… Я!
Не успевая договорить, я даже опомниться не успела, как его пальцы скользнули в мокрую бездну и сжали кулак на моей заднице.
– Развратница моя…
Я развернулась к нему лицом и, стягивая его футболку, спуская его спортивные штаны, просто сорвалась на свой необъятный персональный огнетушитель дикой страсти, сразу просыпающейся рядом с ним.
– Ах! Оскар!!! Мне кажется, или ты все еще растешь?!
– Ми-шшш-ка… ммм…
Я села на корточки, чтобы моему шоколадному атланту было все хорошо видно, и начала медленно подниматься вверх и резко опускаться вниз по всей длине казавшегося бесконечным стального титана.
– Любовь моя… ммм–даа… продолжай…
Оскар тихо стонал, вздыхал, охал, и, порыкивая, кусал свои губы, откидывая на спинку кресла голову и закрывая глаза, представляя моему вниманию вздувающиеся вены на своей массивной шее.
– Джоанна, я люблю тебя…
Откинув мои волосы назад, он блуждал свои горящим взглядом по моему телу вниз зачарованно приковывая взгляд на откровенный крупный план. Его розовый язык и темные губы обхватили мою грудь, а ладони легли на ребра и помогали мне двигаться быстрее. Почувствовав боль в перенапряженных мышцах, я опустилась на свои колени, и Оскар, поднимая меня за ягодицы, встал вместе со мной.
– Оскар…
Он скользил мной по своему огромному члену так, словно я ничего не вешу, меняя углы наклона, скорость, глубину и интенсивность толчков. Ос снимал меня полностью и надевал на себя заново, заставляя меня вскрикивать при каждом новом проникновении и жалобно скулить от ощущения пустоты без него.
– Ос… я больше не могу…
– Тише, детка… я знаю… я тоже…
Укладывая меня на спину, вставая перед кроватью на колени, крепко захватывая бедра, вообще забыв о том, что мы можем быть пойманы с поличным, он взял меня без тормозов на полную громкость.
– Я так люблю тебя, Оскар… – шептала я в мокрую шею тяжело дышащего вздрагивающего мужчины надо мной… не представляя, как я буду так далеко от него.
Глава 6. Засада
Я улетела следующим утром. Папу я не видела, его не было ни дома, ни в мастерской. На телефонные звонки он не отвечал, а позднее вообще оказался вне зоны доступа. И я осталась без объяснений.
Мы с Оскаром прощались более часа, бесконечно горячо целуясь, жадно поедая друг друга перед зоной паспортного контроля под пристальным взглядом моего сопровождающего и таможенных работников.
– Я буду безумно скучать. Черт побери, я уже невыносимо скучаю, любовь моя.
Мой мужчина первым сделал шаг назад и опустил руки в знак капитуляции. Я поджала дрожащую нижнюю губу с соленым привкусом и убежала к посту, не задумываясь и оглядываясь.
**************************************
Впервые я летела бизнес-классом. Я чувствовала себя, мягко говоря, неловко рядом с сияющим словно новенький пенни, отглаженным, одетым с иголочки мужчиной, который осыпал меня комплиментами.
– Ты прекрасно выглядишь, лапушка.
– По сравнению с вами, нет.
Святая дева, что я несу?
– То есть… я… эм… мистер… как ваша фамилия? – я начала заикаться и выглядеть еще большей идиоткой, чем когда-либо могла.
– Я все понял, не переживай, – мило улыбнулся попутчик-перевозчик, – И давай без этого. Я не настолько стар, называй меня Давид. И, вообще, тебе нужно привыкать разговаривать на родном языке, поэтому давай-ка по-русски.
– Хорошо… Давид.
– Какой же у тебя милый акцент, Жанна, – он рассмеялся и похлопал меня по коленке, ненадолго задерживаясь на моей маленькой чашечке, – И ты очень мила… и красива.