Похождения Цзиньлуна. Часть 2. Удержать свет

Глава 1. Судьба не спрашивает

Есть вещи, которые не меняются. Например, моя хроническая нехватка сна.

Но есть вещи, которые меняются чересчур быстро. Например, власть в Чанъане. Городе, за который мне пришлось побороться, и который точно не спешил меня благодарить. Хоть я этого особо и не ждал.

Когда Белый Феникс исчез, я наивно подумал, что теперь-то можно будет отдохнуть. Например, взять в руки чашку чая, посмотреть на закат без страха, что тебя вот-вот попытаются расчленить (физически и ментально), и спокойно поразмышлять о жизни. Но, как оказалось, на освободившееся место тут же начали набегать новые кандидаты на роль главного злодея.

Я даже не успел толком почитать великие триграммы, как в город уже полезли те, кто раньше прятался в тенях. Есть такие ребята, известные как клан Мин – гордые, сильные, когда-то уважаемые воины, а теперь жадные до власти, как шакалы. Едва исчезла фигура Белого Феникса, как они начали тянуть руки к брошенному им пьедесталу опасного и властного мудака.

«Тараканы», – подумал я тогда. Но потом вспомнил, что Сяо Лянь с детства панически боялся пауков и решил, что это ироничное сравнение ему понравилось бы больше.

Пауки, которые плетут паутину по всему городу. Они уже в Чанъане.

Сначала клан Мин действовал осторожно. Влиятельные семьи с их людьми пропадали или начинали менять свои взгляды на пользу «сильных мира сего». Затем появились патрули, неофициальные, но агрессивные, контролирующие улицы. Потом торговцы начали платить за «защиту», а те, кто отказывался – находили свои дома сожжёнными дотла.

Если бы я не поседел после битвы с Фениксом, однозначно сделал бы это сейчас. Зато душевная закалка!

Иногда я вижу его глаза. Те самые – холодные, полные уверенности в своём выборе.

«Ты не понимаешь, Цзиньлун…»

Нет, я не хочу даже думать об этом. И уж тем более понимать и принимать его извращенную логику.

В очередной раз вспоминая всё это, я, вздохнув, поднял голову и посмотрел на Пагоду девяти небес. Мастер Ли, несмотря на все усилия его учеников по поддержке остатков порядка в городе, выглядел удручённым в последнее время. Он явно знал больше, чем говорит.

Но я пока не спрашивал.

За последние месяцы рядом с Пагодой восстановили храм – Мэйлин предложила. Наше убежище, некогда почти разрушенное, а теперь более-менее восстановленное. Не роскошные хоромы, конечно, но, по крайней мере, лучше того, что мне досталось во время первой ночёвки в городе, теперь он выглядел как почти достойное жилище.

– Люди должны иметь хоть какое-то место, где они могут чувствовать себя в безопасности, – сказала она тогда.

Так и вышло. Теперь в этом храме собирались те, кто не хотел войны. Старики, дети, да и просто люди, сохранившие крупицы здравого смысла.

Город был расколот.

Три силы противостояли друг другу: клан Мин, которые жаждали власти; последователи Белого Феникса, которые, пусть и не чувствовали его пагубного благословения, ждали его возвращения; и обычные люди, которые просто хотели жить.

Чанъань больше не принадлежал никому.

Я поднялся на крышу, смотря вниз на улицы.

– Думаю, если мы ещё денек-другой не будем вмешиваться, они рано или поздно сами друг друга перебьют, – лениво заметил Шэнь.

– Какой тонкий стратегический ход, – проворчал я.

– Просто люблю экономить силы, – пожал он плечами.

Город бурлил.

– Цзиньлун!

Я обернулся.

Сяо Лянь взбежал по лестнице, запыхавшись.

– Император собирается вмешаться.

Я медленно повернулся.

– Что, официально?

– Пока нет. Но ходят слухи, что скоро прибудет посланник. Вроде бы в других городах уже видели отряды его войск.

Я стиснул зубы.

Пусть я и устранил Белого Феникса (как минимум, физически), родство с кланом Го уже не играла мне на руку. И если император решит, что мы мешаем, нас сотрут с лица земли.

Шэнь усмехнулся:

– Теперь ты точно можешь быть уверен, что нам представится великая честь пополнить список тех, кого казнят последними.

Я не ответил.

Внизу братья Линь, бывшие сторонники Белого Феникса, теперь уже начинающие Истребители, помогали патрулировать улицы. На них то и дело косились, но они не подавали вида. Объяснять, что ты больше не на стороне величайшего тёмного мага, надо всё же словом, а не делом.

– И что ты собираешься делать? – спросил Сяо Лянь.

Я посмотрел на Чанъань ещё раз.

Того города, который я защищал, больше не существовало.

Был только этот.

И мне ещё предстояло решить, спасать его или нет.

– Решать проблемы по мере их поступления, – с хмурой усмешкой ответил я Сяо Ляню.

– Другими словами, плана у тебя нет? – сухо спросил он.

– Можно и так сказать… – пожав плечами, ответил я.

Я не стал договаривать, что, возможно, это к лучшему, и почему.

Если бы кто-то сказал мне год назад, что я стану человеком, который не может доверять даже самому себе, я бы посмеялся.

А сейчас я всерьёз задумывался: насколько вообще стоит слушать свой собственный голос?

После битвы с Белым Фениксом я думал, что худшее позади. Ну, как думал… Слабо надеялся. Но стоило мне избавиться от одного кошмара, как на его месте появилось что-то гораздо сложнее – сомнения.

Они остались во мне. Или я остался в них?

Я разорвал сеть Белого Феникса, обрубил связи, сжёг нити, связывавшие его с людьми, но его след остался в каждом, с кем он когда-то был связан. В том числе и во мне.

Но не так, как я думал.

Это не было проклятьем. Не было даже голосом в голове, не было чёткими мыслями. Это было что-то неосязаемое, как если бы я раз за разом ощущал в комнате чьё-то присутствие, но оборачивался – и видел только себя в отражении.

Иногда мне казалось, что я не один.

Что-то следило за мной из глубины моего сознания.

Тень? Остаток магии? Или…

Я не знал.

Но этот вопрос терзал меня не меньше, чем правда о Хуань Тяне.

Я не сразу разобрался в том клубке эмоций, которые на меня обрушились после той битвы в катакомбах. Я обо всем рассказал моим спутникам, но… Я просто поведал им факты. Но я не знал, как точно передать, что чувствую.

Когда я узнал, что Белый Феникс был моим братом в прошлой жизни, это ударило по мне сильнее, чем его сюрикен.

Тянь. Хуань Тянь.

Я даже не помнил его хорошо, только отрывками, размытыми образами, словно кто-то разбил зеркало прошлого и теперь я мог видеть его только в осколках.

Его смех. Его безрассудная сила и уверенность в своей правоте.

И теперь я сам же убил его.

Я сделал то, чего не смог бы сделать в прошлой жизни.

И я не знал, правильно ли поступил.

Я не знал, можно ли доверять самому себе.

Но дело было не только в этом.

Я спас отца, братьев, сестёр. Спас клан Го. Но теперь я не мог быть с ними.

Го Мо. Мой отец в этой жизни. Человек, который, казалось бы, дал мне всё – и который всё это время предоставлял Белому Фениксу убежище.

Я не мог этого забыть.

И пусть он не знал всей правды. Пусть он просто играл в свою игру, заключал сделки, пытался выжить. Всё равно мне было мерзко.

После того обвала большая часть клана Го, опозоренные, ушли на край своих земель к горам Куньлунь. Они больше не хотели жить в главном доме, как будто пытались убежать от прошлого. Я, конечно, пару раз посылал им письма, но так, для приличия. И то от имени всё того же Хубилая, на всякий случай.

А то праведный гнев не отпускал жителей нашей земли.

В деревнях начались беспорядки. Было много тех, кто хотел напасть на клан Го, потому что они были «замараны» связями с Белым Фениксом.

Если бы не Гань Чжэ и его друзья, ситуация была бы куда хуже.

Никогда бы не подумал, что группа артистов станет спасением для клана воинов.

– Честно говоря, я бы поставил на них в любом бою, – сказал мне как-то Шэнь, наблюдая за тем, как Чжэ с его актёрами тренировались с мечами. Это было несколько месяцев назад, когда мы вновь решили уехать в Чанъань.

– Это почему? – удивился я.

– Потому что они знают, как сделать всё красиво.

И он был прав. Они не только защищали Го, но и делали это с соответсвующим пафосом.

Трагедия.

Спектакль.

И пусть жизнь была далека от театра, зрителей здесь хватало.

Но я всё ещё не знал, кто теперь мой настоящий враг.

Ладно уж Белый Феникс. Он сам по себе был абсолютным злом. Наверное.

А теперь?

Клан Мин? Фанатики Феникса? Или император, который мог в любой момент объявить нас предателями?

– Ты опять завис, – раздался голос Шэня, и я вздрогнул. – Ты и так вечно выглядишь, как человек, которому в жизни не везёт, но сейчас это уже даже меня напрягает.

– Ты не понимаешь, – проворчал я.

– Конечно не понимаю. Разве я когда-нибудь тебя понимаю?

Я усмехнулся, но настроение не улучшилось.

– Если ты не знаешь, что делать, просто спроси у Триграмм, – предложил он. – Может, судьба тебя обрадует.

– Ага. Скажут: «Терпи».

– Ну, а вдруг повезёт?

Я пожал плечами.

Почему бы и нет?

Я спустился вниз, в тихий внутренний двор Пагоды.

Разложил свитки перед собой.

Ничего волшебного в гаданиях не было, я не использовал магию, но этот инструмент направлял меня не единожды.

Куда они направят меня на этот раз?

Ци текла по телу, пальцы касались бумаги. Символы начали раскрываться передо мной, складываясь в ответ.

Я задержал дыхание.

«Жди. Будь осторожен».

– Что?

Шэнь приглушённо хмыкнул.

– Что, судьба опять сказала тебе «терпи»?

– В этот раз – «жди и будь осторожен».

– Ну, хоть не «сдохни».

Я поднял взгляд в небо.

«Жди».

«Будь осторожен».

Но к чему?

Что-то назревало. Всяко лучше, чем переливать из пустого в порожнее и прозябать в погрузившемся в хаос Чанъане.

Я чувствовал, что не просто теряю контроль над ситуацией, но и начинаю самому себе казаться чужим.

Вот только находиться наедине со своими мыслями – последнее, что мне сейчас было нужно.

Но, как назло, именно этим я и занимался.

Некоторое время спустя я в раздумьях спустился во двор Пагоды, наблюдая, как тени вечернего солнца ползут по земле. Было тихо, но в этой тише не было умиротворения – слишком много шума в голове.

Вот в такие моменты неожиданное присутствие чужого человека воспринимается как атака.

– Так и собираешься тут сгнить?

Я дёрнулся, услышав знакомый голос.

Передо мной стояла Мэйлин – хмурая, скрестив руки на груди.

Я почувствовал, как невидимая стена выросла между нами.

Почему-то за последние недели мне было сложнее находиться рядом с ней.

Она была нормальной.

Её жизнь не была привязана к прошлым воплощениям, тёмным проклятиям и навязчивым следам магии.

Она не заслуживала того, чтобы окружать себя людьми, в которых сложно разобраться.

– Обычно ты не подходишь ко мне, если я не вляпался в очередную проблему, – попытался я сказать сдержанно.

– А ты в неё вляпался. Просто этого не видишь.

Она опустилась вниз, присев на ступени, и вздохнула.

– Ты ведёшь себя так, будто должен тащить весь мир на своих плечах.

– Может, потому что так и есть?

– А может, ты просто сам выбрал себе такую долю?

Я промолчал.

Мэйлин пристально смотрела на меня.

– Ты не только из-за меня пришла, верно?

Она замялась, но всё же заговорила.

– Из-за отца.

Я закатил глаза.

– Неужели он вынашивает план, как продать нас всех и остаться в плюсе?

Мэйлин невольно прыснула.

– Мой отец вроде бы не собирался ставить таких рекордов прохидейства. Но вообще… Не знаю… – её голос был тихим. – Он изменился. Я не понимаю, что с ним, но он… будто другой.

Я не удивился.

– Ты всегда знала, что твой отец – тот, кто не делает ничего просто так.

– Но раньше он играл в эту игру осознанно. Теперь… теперь я не уверена, что он вообще знает, чего хочет.

Она сжала руки в кулак, словно пытаясь удержаться за что-то.

– Знаешь, он как-то даже намекал мне, что я могла бы подумать о браке с кем-то из клана Мин.

Я резко посмотрел на неё.

– А ты бы хотела?

– Ты шутишь?

Она грустно усмехнулась.

– Сначала про Мин расходятся слухи, что это они прикончили Фа Цзи, а теперь мой собственный отец считает, что, мол, они сильные и с ними надо примириться.

Она присела рядом со мной.

– Ты бы видел его. Говорил он это таким тоном, будто и сам не понимает, зачем вообще сказал. Как будто кто-то вложил эту мысль в его голову, а он просто передал дальше.

Я почувствовал неприятный холод в животе.

Вэй Лин никогда не был человеком, который бы отдал власть в чужие руки. Он плёл многослойные интриги, держал тысячу нитей в своих пальцах.

Но что, если теперь кто-то натягивал эти нити за него?

– К счастью, я уже усвоила урок, как сказать заботливому родителю «нет», так что в крайнем случае… Да что угодно! Сбегу куда-нибудь, под чужим именем! Не одна, конечно, вместе с тобой! – бодро воскликнула Мэйлин, легко подтолкнув меня локтём и подмигнув.

Я одобрил её отчаянный энтузиазм, но в кои-то веки не мог его разделить. Вместо этого я хмуро пробормотал:

– Может, тебе лучше наоборот стоит держаться от меня подальше…

Она моргнула, явно ожидавшая совершенно иной реакции.

– Что?

– Серьёзно. Ты слишком умная, сильная, нормальная. А я – бедовый неудачник с тёмным прошлым, сражённым братом и прорехами в психике. Может, тебе стоит найти кого-то… попроще?

Она смотрела на меня, как на идиота.

А потом хмыкнула.

– Да, конечно. Великий Цзиньлун, защитник Чанъаня, внезапно решил, что я должна искать кого-то попроще.

Она поднялась на ноги.

– Послушай, если ты считаешь, что тебе без меня будет лучше – тогда, конечно, попробуй. Просто помни, что без меня ты станешь ещё большим бедовым неудачником.

Я пытался выглядеть непоколебимым, но внутри что-то дрогнуло.

Она не ушла.

Просто села обратно, скрестив ноги, как будто этого разговора вообще не было.

– А знаешь, откуда взялась Хоу? – ни с того, ни с сего задала вдруг Мэйлин вопрос.

Я приподнял бровь:

– Тебе подарил её Фа Цзи, так ведь?

– До этого. Видишь ли… Хоу не должна была выжить.

Я почувствовал напряжение в воздухе.

– Раньше таких огненных саламандр разводили как боевых животных. Но Хоу… не вышла размерами. Слишком маленькая.

Она сжала колени руками, будто боялась говорить дальше.

– Поначалу маленькая Хоу была очень хилая, и её хотели умертвить за ненадобностью. Но Фа Цзи выкупил её. Выкормил, немного выдрессировал, а потом подарил мне.

Я посочувствовал бедной ящерке, невольно вспомнив, как познакомился с Шэнем. Но всё ещё не понимал, к чему клонит Мэйлин.

– А сама Хоу…Знала о том, что с ней хотели сделать?

– Думаю, да, она догадывалась.

– Как думаешь, она изменилась с тех пор, как началось всё это безумие, то есть наше знакомство?

Мэйлин кивнула.

– Она стала разговорчивее.

Я рассмеялся.

– Ты серьёзно? Хоу? Разговорчивее?

– Ну, по меркам Хоу. Теперь она хотя бы отвечает, если к ней обратиться.

– Ты думаешь, это связано с Шэнем?

– Ты сам видел.

Действительно, в последнее время Шэнь и Хоу перестали пререкаться.

Мэйлин вдруг придвинулась ко мне и посмотрела на меня с таким заговорщицким видом, будто готова была поделиться тайной невероятной.

– Ты не поверишь, что я наблюдала накануне, – заявила она, скрестив руки на груди и чуть вскинув брови.

Я лениво поднял голову, раздумывая, насколько серьёзной эта информация могла быть.

– Если это не заговор императора, не тайное логово клана Мин и не призрачное появление Белого Феникса, то… возможно, я действительно не поверю.

Она прищурилась, но явно была полна решимости поделиться своим знанием, несмотря на мою полнейшую неподготовленность к драматическим откровениям.

– Шэнь и Хоу.

Я моргнул.

– Что?

– Они. Вдвоём. На охоте. Почти не поругались.

Я поднял брови выше.

– Ты пытаешься сказать, что они не сцепились в первые же пять минут? Что, мир рухнул? Великие триграммы сломались? Может, это знак грядущей эпохи хаоса?

– Послушай! – она уселась рядом, размахивая руками, как очевидец чего-то невероятного. – Я хотела набрать запасов воды для тех, кто укрылся в храме. И вчера я шла через бамбуковый перелесок тут неподалёку…

– Уже сомнительно.

– Не перебивай. Я увидела, как Шэнь охотится.

Я представил себе нашего дракончика – скрытого в тенях, двигающегося тихо, как призрак, с его светящимися глазами, выхватывающими малейшее движение.

– Он что-то вынюхивал, выслеживал добычу. Всё как обычно. Но тут появилась Хоу.

Я вздохнул.

– И, разумеется, она тут же решила, что его надо морально уничтожить.

Мэйлин кивнула, скрестив руки.

– Ну да. Она подошла, села и смотрела на него так, будто он – просто большая ошибка природы.

– Типичная Хоу.

– Шэнь в ответ поклонился.

– Чего?!

Я подавился воздухом.

– Да-да, кивнул ей, вежливо сказал: «Мы охотимся на одном участке, не хотелось бы мешать друг другу».

Я уставился на неё.

– Шэнь? Наш Шэнь? Дракон, который считает, что правила хорошего тона – это «не есть еду у тебя из тарелки, пока ты на неё смотришь»?

– Он был серьёзен, Цзиньлун. Он реально сказал это так, будто вдруг стал мудрецом.

Я попытался представить это.

Не смог.

– И что сделала Хоу?

– Фыркнула, конечно.

– Разумеется.

– Но не ушла.

Я замер.

– Что?

– Она не ушла. Она смотрела на него, как будто пыталась решить, прибить его или нет.

Я почесал затылок.

– Ладно, допустим. И что было дальше?

Мэйлин театрально развела руками.

– Шэнь подошёл к ней и… положил голову ей на лапу.

Я осознал, что мой мозг отказывается это воспринимать.

– То есть он что?

– Ну, буквально. Просто подошёл. Опустил голову. Положил её на её лапу, как будто это… не знаю… извинение?

Я задумался.

Шэнь никогда никому так не доверял.

Да, он подшучивал, язвил, мог помогать, если это было в его интересах, но… это?

Что это вообще было?

– И что она?

– Видимо, решила, что он сошёл с ума. Смотрела на него минуту, молчала, а потом… лизнула его по голове.

Я едва не упал со своего места.

– Лизнула? Хоу?

– Ага. Вот так.

Я потряс головой.

– То есть… получается, что они теперь…

Мэйлин пожала плечами.

– Не знаю. Но они явно начали… уважать друг друга.

Я хмыкнул.

– И давно ты наблюдаешь за ними?

Мэйлин вдруг слегка покраснела, но не сдалась.

– Ну, знаешь, после того, как Шэнь подрос…

– О, так ты тоже это заметила?

Она попыталась скрыть ухмылку.

– Шэнь заметил. Хоу тоже. И, судя по всему, она решила, что он теперь достоин хотя бы небольшого жеста признания.

Я откинулся назад, глядя в небо.

– Шэнь, который взрослеет. Хоу, которая признаёт его силу. Что дальше? Великие триграммы напишут мне «расслабься и наслаждайся жизнью?

– Ну, что-то намекает на это, – ухмыльнулась Мэйлин.

Мы оба замолчали, смотря в небо, где зажигались первые звёзды.

После такой бурной дискуссии неловкая тишина как-то затянулась.

– Ты ведь понимаешь, что я не только о них говорю, верно?

Я вздохнул.

Да, я понимал.

Она сравнивала Хоу со мной?

Я почесал затылок, усмехнулся.

– То есть ты хочешь сказать, что я тоже маленький и слабый?

– Ты сам так думаешь. У тебя это на лице написано! – добавила Мэйлин, хихикнув.

– Это моё обычное состояние, – пожал я плечами, не удивляясь.

– Зато, пусть ты и не умеешь стрелять огнём, ты выпутываешься из невероятнейших передряг. И других выпутываешь, – добавила Мэйлин с теплотой в голосе.

Я опять промолчал в ответ. И понял, что мне стало легче.

Немного.

– Наверное, это мое нечаянное призвание, – пробормотал я, пока Мэйлин дотронулась до моей ладони. В кои-то веки это перестало у меня вызывать такую смесь радости и ужаса, как перед землетрясением.

– Знаешь, некоторые люди с детства знают, чего хотят. У них есть мечта, цель, к которой они идут, спотыкаясь, падая, но неизменно поднимаясь. Они знают, зачем живут, и, возможно, даже понимают, как этого достичь. А я… Я не был таким человеком.

– Тебе тоже расписывали весь день наперёд, как и положено наследнику-аристократу?

– Это только полбеды. В прошлой жизни я был гениальным алхимиком, и у меня вроде бы были все шансы прожить нормальную жизнь, стать известным и уважаемым… Но мне всегда казалось, что этого недостаточно. Потому что… мой брат был сильнее. Я же просто пытался его догнать. Ну вот, догнал, перегнал, а что теперь?

Мэйлин призадумалась.

Действительно. В этой жизни мне сначала досталось имя аристократа, потом судьба беглеца, затем ярмо «спасителя».

А теперь?

Теперь я метался между Пагодой и храмом, каждый день видел людей, которые нашли там убежище, и не знал, чего хочу сам.

В храме не было войны.

Только люди, которые пытались выжить.

Каждый день здесь царила какая-то странная суета, отчаянно пытавшаяся игнорировать беспорядки за стенами Пагоды и храма. Старики то и дело переговаривались у стен, перебирая чётки в натруженных пальцах. Дети, которым пока неведом ужас мира, строили из камней башенки, будто это было самое важное занятие на свете. Женщины, не поднимая глаз, разбирали мешки с травами, из которых потом под руководством Мэйлин готовили лекарства для раненых.

Они не мечтали о власти. Не хотели мести. Они просто ждали, когда всё закончится.

Мог бы я жить так же?

– Ты выглядишь так, будто только что похоронил свои последние надежды.

Я моргнул.

Мэйлин, слегка склонив голову, наблюдая за мной с выражением, в котором смешивались насмешка и забота.

– Опять читаешь меня, как открытую книгу?

– Ты слишком предсказуем.

Я фыркнул.

– Если бы у меня был шанс уйти, забыться, начать всё сначала, я бы… Я бы что? Я бы открыл лавку и делал бы отравы? Тьфу, отвары! Или я ушёл бы в горы, нашёл там уединение? – начал бормотать я, активно жестикулируя.

Когда я закончил выплескивать свою тираду, Мэйлин вдруг потянула меня и к себе, и мою щеку словно обдало расплавленным металлом. Ну, точнее, это было тепло её дыхания и жар моих покрасневших щёк, но ощущения были схожи.

– Го Цзиньлун, вы тот ещё дурачок, но вы точно умеете делать правильный выбор. Ведь вы уже остались здесь, с теми, кто на самом деле в вас нуждается…

Я хотел что-то ответить, но вдруг нас окликнули. Какой-то семье, бежавшей из самых опасных районов Чанъаня, надо было помочь дотащить несколько котомок до храма.

Хихикнув, Мэйлин лишь подспудно стрельнула в меня глазками с точностью похлеще, чем у императорских лучников, и резво побежала помогать.

Я последовал за ней. Несмотря на эмоциональный ступор, я впервые за долгое время почувствовал облегчение.

***

Чуть позже вечером у меня был другой откровенный разговор:

– Хозяин!

Я едва успел повернуться, как в меня врезался чешуйчатый комок с яркими янтарными глазами и безмерным энтузиазмом.

– Шэнь, ты что, снова во что-то вляпался? – как можно более беспристрастно спросил я, молясь всем триграммам и духам в надежде, что он не был свидетелем ультранеловкой сцены между нами с Мэйлин.

К счастью, Шэнь был в на редкость хорошем настроении, у него явно было что-то на уме. Он приветственно обнюхал меня, затем гордо поднял голову.

– Во-первых, я никуда не вляпываюсь. А во-вторых, у меня новости.

Я вздохнул.

– Ну давай, просвети меня, о великий носитель новостей.

– Ты заметил, что я подрос?

Я моргнул.

На самом деле, заметил.

Он был чуть крупнее, лапы стали сильнее, хвост длиннее.

– Заметил. Это ты к чему?

Шэнь ехидно прищурился.

– К тому, что я отлично натренировался за время наших странствий!

– Это просто я тебя хорошо кормлю.

– Ну, да, и это тоже. Но я всё-таки не теряю время зря и делаю «Кусь!» плохишам, когда надо.

– Да уж! Говорят, Хоу тоже это заметила, – парировал я.

Шэнь, сбитый с толку, поспешно отвёл взгляд.

– А ты это к чему?

Я ухмыльнулся.

– Знаешь, если бы мне кто-то два месяца назад сказал, что ты и Хоу перестанете пытаться друг друга поддеть в каждом разговоре, я бы его просто высмеял.

Шэнь фыркнул.

– Я не понимаю, о чём ты, хозяин.

– Всё ты понимаешь. И тебе неловко.

Шэнь наигранно зевнул, отворачиваясь.

– Давай лучше вернёмся к важному.

– Ты хочешь сказать, что ты – неважный?

– Хозяин!

Я заливисто засмеялся впервые за долгое время, да так, что пара людей в храме на меня покосились.

Но, как оказалось, веселье длилось недолго.

Откуда-то издалека послышался глухой, но размеренный топот копыт.

– Кажется, у нас гости, – пробормотал я. – Ну и наконец-то какие-то новости.

– Интересно, добрые или не очень? – прищурился Шэнь.

Я молча смотрел в сторону горизонта.

Что-то подсказывало мне, что этот вечер будет очень долгим.

Ох уж это ощущение, когда ты нужен, но не слишком.

Мне ли, наследнику клана Го, об этом не знать.

Есть что-то особенное в этих официальных визитах.

Во-первых, они всегда приходят не вовремя. Когда ты уже смирился со своим существованием, обустроился среди руин своей судьбы и почти начал верить, что сможешь пожить без очередного глобального катаклизма.

А потом бах!

И перед тобой уже стоит важный человек в красно-золотом халате, смотрит так, будто ты чуть ниже уровня его сапог, и сообщает, что твоя персона крайне необходима императору.

– Го Цзиньлун, герой Чанъаня, победитель Белого Феникса, тот, чьё присутствие теперь крайне необходимо в столице, – торжественно зачитал гонец, скользнув по мне взглядом, полным снисходительной усталости. – Император желает видеть вас в своём дворце.

Я поднял бровь.

Шэнь едва заметно прищурился, словно пытаясь понять, чего в этом приглашении больше – угрозы или сарказма.

– И что же такого важного в моём присутствии? – лениво поинтересовался я.

– В Чанъане неспокойно, – терпеливо разъяснил гонец, как будто разговаривал с ребёнком. А то я не знаю, что тут творятся беспорядки! – В других городах тоже начались беспорядки. Поэтому император хочет, чтобы в столице находились все, кто может повлиять на ход событий.

– Как, например, клан Мин?

На этот раз он еле заметно напрягся.

– Император хочет видеть именно вас, – ровно повторил он, явно избегая неудобных тем.

Я фыркнул.

– Вы могли бы просто сказать, что императору хочется проверить, насколько мне можно доверять.

Гонец почти закатил глаза, но удержался.

– Если бы император считал вас угрозой, вы бы уже не стояли здесь, а лежали где-нибудь в лесу с парой стрел в груди.

– Какая утончённая вежливость.

Он слегка склонил голову, будто в знак признания моей ничтожности.

Я вздохнул.

– Дайте мне день на сборы.

Гонец скептически приподнял бровь, но кивнул.

– Не советую испытывать его терпение, – бросил на прощание гонец и ускакал, оставив меня и Шэня соревноваться в том, кто меньше прокашляется от поднявшейся пыли.

Мда, обычно такие новости вызывали у меня только головную боль.

Почему-то было ощущение, что это не обычное приглашение. В душе как будто-то что-то щёлкнуло.

Долгое время я чувствовал, что просто плыву по течению. Белый Феникс пал, но война не закончилась. Я не мог понять, куда двигаться дальше.

Но теперь мне дали направление. И не только мне – я теперь просто так ни за что не оставлю своих соратников.

Я перевёл взгляд на внутренний двор Пагоды, где несколько молодых бойцов отрабатывали удары деревянными мечами. Среди них выделялись братья Линь.

Раньше их не воспринимали всерьёз. Многие недоверчиво косились на них – ещё бы, они когда-то служили Белому Фениксу.

Но теперь?

Теперь у них был шанс проявить себя. И не только у них – у всех учеников мастера Ли.

Решено: я соберу своих друзей и соратников, и мы все поедем к императору.

Но прежде мне надо обсудить это с мастером Ли. А то у меня уже и так развилась пагубная привычка менять изнуряющие тело тренировки на не менее изнуряющие дух злоключения.

Глава 2. Прогулка с перерывом на засаду

Я уже порядком привык к тому, что жизнь не оставляет мне времени на передышку. Даже если ты одержал великую победу, уничтожил главного злодея, пережил кучу предательств и сражений, судьба обязательно кинет тебе новый вызов. Чанъань стоял на грани хаоса, император явно что-то замышлял, а клан Мин уже протянул свои цепкие пальцы к власти. Так что неудивительно, что перед отправлением в Кайфэн мне нужно было поговорить с тем, кто знал о клане Мин больше всех.

Мастер Ли нашёл меня раньше, чем я успел его разыскать. Вопреки обыкновению, он был не в своих покоях, а сидел в одной из тёмных зал Пагоды девяти небес, склонившись над свитком, но даже не смотрел на него. Тусклый свет пары свечей отбрасывал длинные тени на стены, а в воздухе висело напряжение. Он знал, зачем я пришёл.

– Если ты пришёл звать меня в столицу, можешь не тратить время, – пробормотал он, даже не поднимая головы.

– А если я пришёл спросить вас, мастер, как нам не сдохнуть в столице? – уточнил я с усмешкой, но сам понимал, что разговор будет тяжёлым.

Мастер Ли вздохнул, сложил свиток и, наконец, взглянул на меня. В его глазах я увидел не только усталость, но и сожаление, которое он, кажется, испытывал многие годы.

– Клан Мин, – произнёс он – Ты знаешь, что они были не всегда такими. Когда-то они считались благородными воинами. Их стиль боя был точен, смертоносен и элегантен, как взмахи кисти для каллиграфии, выводящая письмена кровью на поле битвы. Я восхищался ими.

– Но они решили, что лучшее применение их навыков – захват власти, – закончил я за него.

– Именно, – мастер Ли прикрыл глаза, ненадолго погрузившись в прошлое. – Я провёл среди них не один год, изучая их боевые искусства. Тогда мне казалось, что я познаю силу, которая поможет мне защитить слабых…

– Не сочтите за грубость, мастер, но не ожидал, что вы в молодости были настолько наивны, чтобы высоко превозносить известных вояк и считать их безупречными, – сухо сказал я, скрестив руки на груди.

Мастер Ли слегка кивнул и несколько секунд задумчиво смотрел на меня, но без осуждения.

– Ты ведь вспомнил тот момент из своей прошлой жизни, из детства, когда ты был Хуань Лунем?

Я даже вздрогнул.

– Да, мастер, а причём тут это?

– Тот воин, которых вдохновил нас, трёх желторотых юнцов, стать Истребителями… Он и был некогда одним из Мин.

Я присвистнул.

Да, неприятно. До сих пор и я считал этого воина прекрасным примером для подражания, но теперь эта картина как будто смазалась…

– Ну или по крайней мере, тот воин ещё сохранил в себе остатки благородства… Памятуя о нём, я рос, а затем посетил в молодости земли клана Мин, чтобы изучить их искусство. И своих ближайших друзей, самых первых Истребителей, тоже подбил на это дело, – продолжал мастер Ли. – Но затем я увидел, что за прошедшие годы их искусство стало инструментом жестокости. Бывшие воины превратились в завоевателей, готовых подавить любого, кто не склонит перед ними голову.

Я задумался. По сути, знакомая история – как только жажда власти становится важнее самих идеалов, неизменно начинается падение. Но было одно «но».

– Вы ушли тогда, мастер. Но почему? Что именно стало последней каплей? – спросил я.

Мастер Ли невесело усмехнулся.

– В тот день я понял, что мои знания помогли убить невинных. Когда увидел, как мой соратник впервые использовал стиль Мин, чтобы убить целую семью, которая просто отказалась покинуть свои земли. На это я уже не смог закрыть глаза.

Я молча кивнул. Что-то мне подсказывало, что этим самым соратником был мой бедовый братец Хуань Тянь.

Ли продолжил:

– Я ушёл и вернулся в Чанъань. Тогда Орден Истребителей Демонов был ещё силён. Я нашёл прибежище здесь, среди таких же воинов. Но мы были разными… и со временем каждый пошёл своим путём.

Он замолчал, но я понимал, о ком он говорит.

– Отец братьев Линь… А также Вэй Лин, Гань Чжэ, Лэй Чэнь… – перечислил я, всматриваясь в его лицо.

Он вздохнул.

– Да. Мы все когда-то сражались вместе. Вэй Лин всегда был слишком осторожен для воина, но он знал, как держать баланс. Он понимал, что сила требует жертвы. Но теперь я не уверен, что он ещё способен отличить цену от платы. Гань Чжэ… он остался верен себе. Пусть теперь он актёр, но в душе всё тот же Охотник. А Лэй Чэнь…

Ли на мгновение замолчал, затем покачал головой.

– Лэй Чэнь столкнулся с чем-то, что сломало его. Он пересекся одновременно с Хуань Тянем и воинами Мин. Что именно произошло, он так и не смог толком объяснить, но его разум не выдержал. Он ушёл от всего, что было связано с битвой. А теперь он живет в монастыре в горах, разговаривает со звёздами и уверяет, что его меч говорит с ним.

Я невольно вздохнул. Лэй Чэнь, который меня в своё время немало выбесил, был одним из самых яростных бойцов Ордена. Если даже он не выдержал такого давления, значит, клан Мин и Белый Феникс действительно оставили глубокие шрамы в сознании каждого, кто сталкивался с ними.

– И вот теперь вы боитесь столкнуться с ними снова, – произнёс я, не спрашивая, а утверждая.

– Я боюсь, что, увидев их снова, я пойму, что сам был не лучше, – сказал Ли Сень тихо.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы найти нужные слова.

– Если я в этой Пагоде чему и научился, так это некоторой житейской мудрости. Прежде всего, что если хочешь искупить вину, сидя в темноте и жалея себя, – это бесполезно, – твёрдо произнёс я. – Твои знания могут спасти жизни. Или, как минимум, помогут не пополнить список кровавых побед, которыми так гордятся Мин.

Мастер Ли усмехнулся. На этот раз по-настоящему.

– А ты действительно стал умнее, Цзиньлун, – он вздохнул и встал. – Хорошо. Я пойду с вами.

Я кивнул, не показывая, насколько сильно на самом деле желал этого. Потому что вперёди нас явно ждали не просто политические интриги.

А старая тьма, которая ещё не закончила свою игру.

***

Когда ты объявляешь, что собираешься отправиться в столицу к самому императору, то ожидаешь хотя бы какого-то пафоса. Ну, знаете, драматичных вздохов, тревожных взглядов на горизонте, пары воодушевлённых слов о судьбе. Но нет, всё вышло намного прозаичнее.

– Так, Линь Фу, Линь Шао, вы – со мной, – отрывисто сказал мастер Ли, разглядывая строящихся молодых Истребителей.

Братья Линь чуть не столкнулись лбами, когда одновременно кинулись к мастеру.

– Правда? – выпалил Линь Фу, явно пытаясь сдержать радостную улыбку.

– Нам доверили миссию? – подхватил Линь Шао, взгляд которого мгновенно загорелся воодушевлением.

Мастер Ли посмотрел на них так, словно решал, стоит ли им объяснять очевидные вещи. В конце концов, он ограничился скупым кивком.

– В текущей обстановке мы, конечно, не можем оставить Пагоду без защиты, но молодым Истребителям нужен реальный опыт, а не беготня по крышам, – пояснил он.

Братья переглянулись, и хотя явно пытались выглядеть серьёзными, воодушевление буквально сочилось из каждого их движения.

– Мы вас не подведём, мастер! – торжественно заявил Линь Фу.

– Ещё бы, – пробормотал я себе под нос.

Впрочем, он не преувеличивал. Хотя эти двое не так давно присоединились к Ордену Истребителей, они быстро набирались опыта. А главное – были готовы работать, а не просто носиться с мечами наперевес, мечтая о подвигах.

В Пагоде и храме оставалась группа Истребителей пятого ранга. Это были более опытные воины, которые могли поддерживать порядок в городе, пока мы будем решать дела в Кайфэне. Мастер Ли объяснил им их задачу кратко, но строго – следить за безопасностью и порядком и не поддаваться соблазну ввязаться в чью-то чужую игру.

Когда основные приготовления были завершены, оставалось лишь одно…

– Могли хотя бы предупредить заранее, если я вам так нужен оказался, – Вэй Лин стоял чуть в стороне, скрестив руки, и явно пытался выглядеть равнодушным.

Как и всегда у него это не вышло.

Я прищурился.

– Я не помню, чтобы вам предлагали выбор.

– Это меня и беспокоит, – буркнул он.

Хотя на словах он был против поездки, никто из нас не сомневался, что он всё равно пойдёт. Вэй Лин был человеком, который не позволил бы себе оставаться в стороне, когда вокруг плетутся интриги. Но его поведение было странным. Я бы даже сказал, отстранённым.

Как будто он шёл не потому, что хотел, а потому, что должен.

Мэйлин наблюдала за ним, не вмешиваясь, но её беспокойство с каждым днём только возрастало.

Ранним утром мы покинули Пагоду девяти небес.

Город ещё дремал, и даже те, кто обычно не знал покоя, в эту минуту казались равнодушными к нашему уходу.

Но мне не нужно было слышать чьи-то слова, чтобы понимать, что за нами следят.

Я чувствовал на себе взгляды. Бесчисленные. Любопытные. Выжидающие.

– Думаете, кто-то пойдёт следом? – вполголоса спросила Мэйлин, придерживая поводья своей лошади.

– Не стану в этом даже сомневаться, – тихо ответил я.

Я был почти уверен, что нам не дадут доехать спокойно.

Но куда интереснее было другое: кто первым попытается нас остановить?

***

Если честно, я терпеть не могу лошадей.

Нет, я, конечно, не из тех, кто верит, что они специально злятся на меня, но факты говорят сами за себя. Стоило мне подойти к одной из этих прекрасных грациозных тварей, как она тут же либо отворачивалась, либо пыталась сделать вид, что у неё внезапно отказали ноги.

А если и соглашалась везти, то со всей своей благородной, но явной неприязнью.

– Ты что, выбрал самую упрямую кобылу? – ехидно спросила Мэйлин, равняя лошадь рядом с моей.

– Я её не выбирал, это она выбрала меня. Как объект ненависти.

Лошадь недовольно фыркнула, подтверждая мои слова.

– Будь осторожен, они всё чувствуют, – философски заметил Шэнь, удобно устроившийся в седельной сумке и заметно её оттягивая. Весил он уже как небольшой мешок с рисом.

– Тогда объясни, почему они так не любят тебя?

– Я же дракон. У нас с лошадьми сложные отношения.

Хоу, которая устроилась на крупе лошади позади Мэйлин, раздражённо щёлкнула пастью.

– Ты просто пахнешь, как хищник.

– Это комплимент?

– Нет.

Так или иначе, выбора у нас не было. Путь через ущелье был самым коротким маршрутом, но воздушные джонки до Кайфэня через него не ходили из-за соображений безопасности. Местность тут была гористая, и ветра порой бывали очень сильные. На простой лодке было бы плыть долго, мы просто разбились бы о скалы, а тащиться в такую даль в паланкине я не согласился бы даже за всю казну императора.

Так мы двигались вдоль ущелья уже несколько часов, когда зашёл разговор о том, о чём все думали, но никто не решался заговорить. Наверное, нависающие склоны ущелья напомнили нам о тех проклятых катакомбах, где обретался Белый Феникс.

– Знаешь, – Линь Фу вдруг выдал, задумчиво глядя на дорогу, – я рад, что мы с братом не дошли до «благословения» Белого Феникса.

Я поднял голову.

– Ты это к чему?

– Просто думаю, что если бы всё продолжалось, мы бы, возможно, уже не были собой.

Линь Шао кивнул.

– Я краем уха слышал, что ритуал проходил в несколько этапов.

На какое-то время повисло молчание. Мне не нужно было спрашивать, какая мысль проскользнула у каждого в голове. Что бы стало с ними, если бы Феникс дожил до своего триумфа? Что бы стало с Чанъанем?

А главное…

– Что случилось бы, если бы ритуал оборвался на середине? – произнёс я вслух, прежде чем успел себя остановить.

Ответа не последовало.

Но мне он и не был нужен.

Я знал, о чём говорю. Я чувствовал это.

Как будто и внутри меня осталось нечто, что должно было быть завершено, как этот проклятый ритуал. А теперь это нечто застряло во мне, впившись клыками в мой здравый смысл. Точнее, в его остатки.

Я начал машинально теребить свою седую прядь, затем стиснул зубы и попытался прогнать эти мысли.

Но не тут-то было.

– Знаете, – внезапно подал голос Сяо Лянь, который до этого молчал, – я тут подумал… если Белый Феникс оставил в людях свой след, то сколько теперь вокруг нас ходит опустевших людей?

Я резко повернулся.

– Что ты имеешь в виду?

Он пожал плечами.

– Ну, если его сила сожрала чью-то личность, но потом он исчез… что стало с ними? Они вернулись к себе? Или…

Я почувствовал, как у меня пересохло в горле.

Проклятье.

Меня и после битвы посещали эти мысли, но я старался их гнать от себя. Может, от шока, а может от того, что не знал, что с этим делать.

Тогда, в катакомбах, я был настолько увлечён борьбой с Белым Фениксом, будучи искренне уверенным, что это пойдёт всем во благо, что не подумал о том, что именно могло случиться с теми, кого он слишком сильно и непоправимо изменил.

Что, если они действительно опустошены? Что, если я не просто уничтожил врага… а отнял у кого-то возможность снова стать собой?

Теперь, когда кто-то ещё озвучил этот неутешительный вердикт вслух, на моей душе кошки заскребли ещё сильнее. Да не кошки, а, я бы сказал, настоящие тигры.

Мастер Ли повернул голову и посмотрел на меня, словно угадывая мысли.

Но ничего не сказал.

А я продолжал упорно и упрямо ждать, когда мы уже наконец покинем это ущелье, чтобы я смог пустить лошадь галопом вперёд и попытаться убежать от этих мыслей.

Но они догоняли меня.

Меня стала терзать тревога, словно кто-то насыпал мне в жилы не то песок, не то мелко толчёное стекло. Чтоб тебя, и не помедитируешь ведь на лошади (от которой у меня уже начали болеть такие места, о существовании которых я даже и не подозревал).

Надо было на что-то отвлечься, срочно.

И тут чуть вперёди замаячил конец ущелья и чуть дальше редкий, но величественный лес. Я решил задать вопрос мастеру Ли:

– Как-то тут подозрительно тихо, вы не находите, а, мастер? Всё-таки дорога в столицу. Где там торговые караваны или бродячие собратья Гань Чжэ по ремеслу?

Ли Сень охотно кивнул. Кажется, ему тоже надо было отвлечься от тяжких дум.

– Как ни странно, но это так. Раньше из Чанъаня в Кайфэн можно было быстро добраться по старым торговым путям, когда-то весьма востребованным, теперь же забытым…

– Как неудачные пророчества великих триграмм? – подал голос Шэнь из моей походной сумки. – Мне казалось, дорога между двумя крупнейшими городами империи должна сотрясаться от вечного потока караванов, гонцов и паланкинов с важными особами.

– Ляпнешь ещё раз про паланкины – чешую обдеру, – процедил я сквозь зубы.

– Чанъань и Кайфэн слишком долго соперничали за право называться столицей, – непринуждённо продолжал мастер Ли. Одно поколение правило здесь, другое – там, и каждый раз город, терявший этот статус, словно отрекался от другого. Торговля нередко сильно сокращалась на годы…– Неудивительно, что дороги тут такие… ну, неприветливые.

– А ты заметил, что тут практически никого и ничего нет? – пробормотала Мэйлин, поглядывая на пустую дорогу.

– Конечно. Народ разумен, предпочитает не соваться в такую глушь. Тут одни колючки да скалы, до леса никакого привала не устроишь, – попытался пошутить я.

Мэйлин не смеялась.

Она всё утро выглядела мрачно.

– Отец ведёт себя совсем странно, – ни с того ни с сего наконец сказала она, вполголоса, явно опасаясь, что ехавший чуть поодаль Вэй Лин может услышать.

Я только кивнул.

– Я тоже это заметил.

– Он… он не похож на себя. Ты и сам знаешь о его благородстве. Он никогда не играл в опасные игры и не плёл интриги, но… А сейчас… сейчас он будто сам не понимает, во что ввязался.

Я понимал её тревогу, но моя собственная голова была забита другими проблемами.

– Может, ты скажешь что-нибудь? – она повернулась ко мне.

Я вздохнул, сжимая поводья.

– Я тоже себя не узнаю.

Она нахмурилась.

– Что?

– Ты все переживаешь за своего отца, но как будто даже и не пытаешься с ним об этом поговорить. Ещё и от меня ждешь помощи, а я… – я стиснул зубы, пытаясь подобрать слова. – Я боюсь, что Белый Феникс всё ещё где-то рядом. Что-то осталось… от него… во мне.

Она уставилась на меня, будто не верила своим ушам.

– Ты шутишь?

– Нет.

– Ты победил Белого Феникса и видел, как он исчез. Значит, твои страхи, скорее всего, иллюзорные. В то время как мой отец очень даже реален, и его странное поведение – тоже!

Я раздражённо дернул поводьями.

– То есть ты сейчас сердишься за то, что я до сих не отошёл от битвы с психованным тёмным магом?!

– Я этого не говорила. Мне не нравится, потому что ты опять зацикливаешься на себе, а не на людях, которые тебя окружают!

Я сжал зубы.

– Прости, что я не идеален.

– Вот как раз твоя зацикленность на себе и идеале тебя и портит!

Она пришпорила лошадь и ускорила темп, оставляя меня в лёгком… недоумении.

Шэнь, который сидел у меня в седельной сумке, медленно повернул ко мне голову.

– Кажется, ты облажался.

Я мрачно покосился на него.

– Серьёзно? Я даже ничего не понял.

Шэнь ухмыльнулся и удобно свернулся клубком.

– Зови, если нужны будут свидетели твоего позора.

Я вздохнул и погнал лошадь вперёд.

Мэйлин больше не смотрела в мою сторону. Краем глаза я заметил, что Хоу у неё на плече смерила меня взглядом, как бы предупреждая, что испепелить меня ей ничего не стоит.

До самого вечера мы с Мэйлин не обменялись даже словом.

И это молчание тяготило больше любых разговоров.

***

Когда ночь опускается на дорогу, мысли становятся тяжелее, а тьма – глубже.

Мы разбили лагерь в небольшой рощице у дороги. Лес не был густым, но деревья росли плотно, их ветви скрывали свет луны. Было тихо, слишком тихо. Ветер, кажется, избегал этого места, как будто даже ему не хотелось здесь задерживаться.

После дневной перепалки с Мэйлин я чувствовал себя так, будто мне прокусили лёгкое и заставили дышать через трубочку из бамбука. Я, конечно, привык к её упрямству, но её реакция окатила меня ледяным, как утренний иней, душем.

Весь вечер она держалась ближе к отцу, который вызвался стоять ночью в дозоре.

Я устроился у костра, завернувшись в плащ, и старался не думать. О себе. О Фениксе. О том, что будет дальше.

Но, как выяснилось, мысли – это не те гости, которых можно выставить за дверь, если они уже забрались внутрь.

И они пришли ко мне во сне…

***

Сначала всё было тихо.

Я стоял в пустоте, белой, как снег, прежде чем на ней выведут первые чернила.

Потом появился он.

Белый Феникс.

Нет, не совсем он – что-то в форме человека, но с тенями крыльев за спиной. Его движения были плавными, почти изящными, он кружился вокруг меня, как танцор в пьесе, которую я не знал.

Его лицо то становилось моим, то превращалось в чужое.

Я хотел отступить, но ноги не слушались.

А затем появился ещё один человек.

Обычный, без лица, без имени. Не то… Вэй Лин? Не то… Простой прохожий. Один из тех, кого я пытался защитить, один из тысячи.

Белый Феникс протянул ему руку.

И тот пошёл за ним.

Я хотел крикнуть, остановить, но голоса у меня не было.

Танец продолжался.

Феникс кружил вокруг него, плавно, с восхитительной грацией, водя рукой по воздуху, как художник, рисующий линии.

А затем…

Человек начал меняться.

Я не мог разобрать деталей, но я чувствовал: его больше нет.

Он стал частью чего-то другого.

Чего-то чуждого.

И тогда они слились.

Я увидел символ.

Инь-ян.

Но не тот, что рисуют в храмах.

Этот был живым.

Его чёрная и белая части двигались, перетекали друг в друга, но с каждой секундой одна сторона становилась темнее, а другая светлее, пока одна не поглотила вторую.

Я понимал, что вижу не просто видение.

Я видел себя.

Что-то внутри меня дрогнуло.

Проклятье, если я не проснусь сейчас – я не проснусь никогда!

***

Крик.

Резкий, пронзительный.

Нет, не зов о помощи.

Скорее, крик полнейшего удивления от твоего на беду говорящего питомца, не уважающего твой же ночной режим.

Я рывком сел, судорожно вдыхая ночной воздух.

Лагерь был на месте.

Небо не упало.

Но кто-то продолжал кричать.

Шэнь.

Я вскочил и бросился в сторону шума.

– Ну, что случилось? Ты что там, линять начал?

Дракончик стоял на краю лагеря, шерсть на загривке дыбом, его хвост нервно дёргался.

Он принюхивался к земле.

– Следы.

Я попытался успокоить бешено стучащее сердце.

Но его слова прозвучали как эхо моего кошмара.

Ну, как и следовало ожидать по закону жанра и подлости – кто-то точно наблюдал за нами.

– Не нравятся мне эти следы, хозяин, – пробормотал Шэнь, всё ещё водя носом по земле, как охотничья собака.

– Тебе вообще мало что нравится, – буркнул я, пытаясь прогнать из головы остатки кошмара. – Что там, от старой нечищенной обуви воняет месяцами пренебрежения к личной гигиене?

Конечно, я так от волнения попытался отшутиться, но Шэнь был в чём-то прав.

Следы были слишком четкими. Кто-то был здесь.

– Может, они просто нас проверяют? – предположил Линь Фу, хмурясь.

– Если кто-то настолько хочет, чтобы мы знали о его присутствии, это значит одно – он уже приготовился к атаке, – сухо ответил мастер Ли.

Едва он это сказал, ночь разогнала тишину – словно сами тени зашумели и зашевелились.

И они прыгнули.

***

Когда ты в первый раз сталкиваешься с воинами Мин, кажется, что ты находишься в театре боевых искусств. Их движения были отточены, словно кисти мастера каллиграфии. Быстрые, смертоносные.

Ну или так я их опишу, если мне когда-нибудь взбредёт в голову засесть за мемуары.

Один из бойцов Мин шагнул вперёд, его лицо скрывала маска, украшенная золотыми линиями.

– О, какая, однако, встреча. Сам мастер Ли, – произнес он, голос его был глухим, но в нём слышалось явное удовлетворение.

Учитель нахмурился.

– Не думал, что кто-то из клана Мин будет настолько глуп, чтобы встретиться со мной лицом к лицу.

– И не думал, что ваш страх перед прошлым загнал вас так далеко.

– Я не боюсь прошлого. Но вот твое будущее мне очень интересно.

– Значит, вы не слышали, что теперь у нас… новые возможности.

– Ох, ну конечно, опять эти дешевые трюки, – устало вздохнул я.

Но, видимо, на этот раз это был не трюк.

Мужчина внезапно выгнулся, словно от сильной боли.

И начал меняться. Это выглядело… неестественно.

Словно кто-то пытался втиснуть огромного зверя в человеческую кожу, а теперь эта оболочка лопалась по швам.

Кости удлинялись, руки превращались в когтистые лапы, лицо вытянулось, губы трескались, обнажая клыки, а кожа покрывалась странными узорами, как будто на ней проступали древние заклятья.

Черный мех покрыл его тело, а из-за спины вырос хвост, похожий на змеиный, усеянный острыми шипами.

– Вот дерьмо, – пробормотал Сяо Лянь.

– Зверь-переросток, – оскалившись, добавила Хоу.

Зверь издал рёв.

А потом двинулся на нас.

– Держать строй! – выкрикнул мастер Ли, уже перехватывая меч.

Но монстр не атаковал сразу.

Он рванул к Мэйлин.

– Ну, конечно! – взревел я, бросаясь ему наперерез.

Нападать на девушку, чтобы её спасали – как банально!

Но, видимо, я был единственным, кого это так выбесило.

Мэйлин вдруг прокричала, чтобы я остановился, явно догадавшись о моих намерениях.

Я замер. Я что, успел её заразить своей тягой к неприятностям?

Тем временем зверь взметнулся в воздух, выпрямляя лапу с когтями. Но Мэйлин была быстрее.

Она точно не была принцессой, которую нужно спасать.

Резким движением она метнула что-то в пасть зверя.

Монстр замер.

А затем… задрожал.

И начал задыхаться.

Я едва не споткнулся от неожиданности.

– Что это было?!

– Что-то из запасов. Может, яд. Может, слабительное.

– Ты даже не знаешь?!

– Некогда было разглядывать!

Монстр завыл, падая на землю, его тело дрожало, пока не приняло прежнюю человеческую форму.

Он дернулся несколько раз в агонии, потом затих.

Пара остальных его соратников, вскрикнув, подбежали к телу павшего. Их это, однако, не напугало, а явно лишь разозлило. Упс, непредвиденный побочный эффект.

Я успел лишь тяжело выдохнуть, прежде чем один из Мин с нечеловеческой скоростью набросился на меня. Резко взметнулись его тёмные одежды, словно тень, которая решила избавиться от своего хозяина. Я едва уклонился от удара, проклиная себя за медлительность.

– Следующий раз предупреждай, когда собираешься кого-то отравить, ладно?! – раздражённо крикнул я своей спутнице.

Мэйлин фыркнула.

– Тебе не угодишь!

Краем глаза я заметил Вэй Лина: он стоял неподалёку и лишь вяло отражал атаки, словно боялся случайно ранить врагов. Что-то здесь было нечисто, но размышлять было некогда.

Ещё двое бросились ко мне. Выбора не было. Я глубоко вдохнул, собирая ци, и тьма вокруг наполнилась тенями, похожими на нас, но эфемерными, как призраки из ночных кошмаров. Наемники Мин явно запутались, пытаясь отличить настоящих от фальшивок.

Один всё же прорвался ко мне, и я, инстинктивно вытянув руку, вызвал ярчайшую вспышку белого света. Тот, вскрикнув, отшатнулся, прикрывая глаза. После этого остальные нападавшие быстро переглянулись и решили отступить, явно не ожидая от меня такого трюка. Но их пара косых взглядов напоследок красноречиво говорила, что навсегда мы не прощались.

Я тяжело дышал, пытаясь осознать произошедшее. Какого эти прославленные воители решили вот так просто скрыться в заросли посередь битвы от одного моего магического выпада?

Если только?

Неужели это магия Белого Феникса снова откликнулась во мне?

Я и сам не знал, хорошо это в нашей ситуации или плохо.

– Наша взяла! – беззаботно и залихватски воскликнул Сяо Лянь, вытирая пот со лба, явно не отягощенный излишними думами и рассуждениями, а уж тем более неконтролируемой магией.

Впрочем, грех, конечно, не порадоваться такому внезапному отступлению врагов, но тут Вэй Лин, оглядев тело павшего монстра, с какой-то холодной укоризной произнёс:

– Не думал, что моя дочь может так хладнокровно убивать монстров с помощью каких-то травок. Ладно уж защищаться клинком от людей, но ответить звериной жестокостью на жестокость…

Заметно стушевавшись, Мэйлин пробормотала:

– Я… Вообще-то на такое не рассчитывала. Он первый напал!

– Ну, никогда не знаешь, когда у монстра окажется сильная аллергия на жасминовый чай! – решил пошутить Сяо Лянь, чтобы разрядить обстановку. Но его шутку никто особенно не оценил.

Линь Фу и Линь Шао стояли, смотрели на тело человека, который буквально пару минут назад был чудовищем, и пытались осознать увиденное.

– Ты это тоже видел? – медленно выдавил Линь Фу, повернувшись к брату.

– Видел, но не уверен, что хочу это осознавать, – Линь Шао нахмурился и отвернулся.

Они были потрясены. Я мог понять их.

Я тоже когда-то думал, что клан Мин – это простые люди. Опасные, расчётливые, амбициозные, но всё-таки люди.

Но нет. Теперь они превращаются в монстров.

– Так вот почему вы ушли от них, мастер Ли, – наконец сказал Линь Шао, всё ещё слегка бледный.

– И поэтому тоже, – мрачно кивнул мастер Ли. – Вы думаете, я только лишь разочарован в их принципах? Нет, не только в этом, юноши. Я видел, на что они готовы ради власти. Видел, как они перешагнули черту, за которой перестали быть людьми. Точнее, тогда это было только фигурально, но я догадывался, что такое насилие над природой и магией – лишь вопрос времени. А вот вам теперь и наглядное доказательство!

Линь Фу и Линь Шао молчали, переваривая эту информацию.

– Значит, они могут делать… это? – тихо спросил Линь Фу, глядя на мёртвое тело.

– Могут. И это лишь начало, – сурово ответил Ли.

Я мрачно покачал головой.

Отлично. Как будто у нас и так было мало проблем.

Я уже собирался приказать убрать тело и выдвигаться дальше, когда Линь Шао что-то заметил.

– Что это у него за пазухой?

Линь Фу осторожно склонился над телом и что-то вытащил.

Это было письмо.

Промокшее в крови, смятое, но всё ещё читабельное.

Я взял его, осторожно разглаживая пальцами, и начал читать.

– «…когда Кайфэн падёт, все обещанные земли будут переданы тебе, как компенсация за недавно потерянные…»

Мои пальцы сжались на куске шёлка. Адресат не был указан, вероятно, из соображений секретности, но я нутром чуял, что кто бы это ни был, он прекрасно знал, что эта весточка рано или поздно должна была до него дойти. Клан Мин вряд ли бы стал разбрасываться такими дарственными направо и налево.

– Во дела! – воскликнул Сяо Лянь. – Это они кого-то хотели подкупить землями Кайфэна?

– Меня больше удивляет, что они послали этого своего гонца одновременно с отрядом нападающих, – покачал головой мастер Ли, в задумчивости погладив бороду. – Они, конечно, уверенные в себе воины, но зачем нападать на нас и так лезть на рожон, рискуя письмом? Которое они, кстати говоря, всё же утратили? Не легче ли обойти нас или послать гонца к месту назначения отдельно?

Действительно. Клан Мин – искусные стратеги, разве бы они могли так облажаться?

Подождите-ка.

Кому-то явно не из своего клана Мин обещали земли в обмен на сотрудничество. Кому-то, кто свою земли не так давно потерял.

Мин намеренно нашли нас.

Вопрос на засыпку: кто среди нас недавно лишился кучи земель?

Кто вчера вечером стоял в дозоре, но по какой-то причине, в отличие от Шэня, утром не обратил внимание на следы у нашего лагеря?

Кто вообще был сам не свой в последние месяцы со дня битвы с Белым Фениксом?

Кто рассчитывал породниться с Мин, найдя среди них партию своей дочери?

Не может быть…

Я не хотел в это верить, да и сыщик из меня был никудышный, но… Я медленно поднял голову и посмотрел в упор на Вэй Лина.

Он стоял неподалёку, и я видел, что его глаза тоже вцепились в письмо.

В воздухе повисло напряжение от невысказанного обвинения.

Когда кто-то уходит в темноту лагеря после такого обвинения, обычно его либо оставляют в покое, либо следуют за ним с оружием наготове.

Я был готов выбрать третий вариант: дать ему возможность заговорить. Ведь это могло быть и простое недопонимание, и моя паранойя…

Мэйлин, впрочем, не собиралась ждать.

Она подбежала к отцу, схватила его за рукав и, глядя прямо в глаза, произнесла почти шёпотом, но так жёстко, что прозвучало хуже любого крика:

– Отец, ты что-то знаешь? Не молчи!

Он замер.

А затем… усмехнулся.

– Ты всегда была такой наивной, дочь.

Тишина застыла между ними.

– Наивной?! – в её голосе был не просто гнев – отчаяние.

– Ты действительно думаешь, что ваша победа что-то изменила? – продолжил он, как ни в чём не бывало. – Вы разрушили всё, что он строил, но его тень осталась. И что теперь? Империя всё ещё гниёт, воры и убийцы заполняют улицы Чанъаня, Кайфэн и десятки других городов. Разве не лучше объединиться с теми, кто знает, как править?

Мэйлин не верила своим ушам.

– Ты… Ты действительно так считаешь?!

Она пошатнулась, как будто её только что ударили.

Я всё понял.

Теперь я всё понял.

Куски мозаики сложились.

Мои сны. Странное поведение Вэй Лина. Голос Белого Феникса, который не замолкал во мне.

Он был здесь.

Он не исчез. Паутина разрушилась, но отдельные паутинки все ещё болтались в воздухе.

– Ты его слышишь, да? – мой голос был стальным, когда я шагнул вперёд.

Вэй Лин резко обернулся ко мне, его глаза сверкнули – как у «благословенных» Феникса.

– Ты опять всё усложняешь, Лунь, – произнёс он не своим голосом.

Я не дал ему продолжить.

Я ударил.

Ладонь коснулась его груди – и магия вспыхнула.

Золотые символы зажглись в воздухе, впитываясь в его тело, замедляя дыхание, отключая сознание.

Вэй Лин рухнул, будто подрезанный.

Мэйлин обернулась ко мне, всё ещё не веря в происходящее.

– Что ты сделал?!

Я тяжело дышал, смотря на бледное лицо её отца.

– Он не предал нас, Мэйлин.

Я перевёл взгляд на неё.

– Его нужно освободить от влияния Феникса.

Тьма не отступала.

Но теперь я знал, что с ней делать.

– Он дышит, – тихо сказала Мэйлин, не отводя взгляда от Вэй Лина.

Я стоял рядом, всё ещё чувствуя горечь от содеянного.

Она осторожно положила руку на его грудь, словно убеждаясь, что он здесь, с нами, не ушёл в ту бездну, в которую пыталась его утянуть чужая воля.

– Я… – я сглотнул, подбирая слова. – Извини. За то, что тогда думал только о себе. Я… боялся, что Белый Феникс всё ещё на меня влияет. Боялся, что это… неизбежно.

Она медленно повернулась ко мне, в тёмных глазах плескался океан эмоций.

– А теперь?

Я выдохнул.

– Теперь я понял, что, возможно, единственный способ справиться с этим – помогать тем, кто тоже оказался под его влиянием.

Она долго смотрела на меня, затем отвела взгляд.

– Прости и ты. Я слишком быстро сделала выводы…

Я лишь миролюбиво улыбнулся в ответ и заметил, как её плечи немного расслабились.

Но радость продлилась недолго.

Мы до сих пор не понимали, что именно с Вэй Лином сделали. А главный вопрос: что нам с ним теперь делать?

– Как именно Феникс превращал людей в своих марионеток? – задумчиво спросила она, всё ещё глядя на отца.

– Если бы я знал… – я потер висок.

Но если он всё ещё оставался в людях, значит, он не просто захватывал их разум, а завладевал душой, самой сутью.

– Может, магия клана Мин как-то с этим связана? – предположил Линь Шао, подходя ближе.

Я посмотрел на него.

Точно.

Силы клана Мин давно вышли за грань человеческого понимания. Их магия изменяла людей, обращала в подходящие им инструменты.

Но чтобы понять это, нам нужны были знания.

Настоящие знания.

Я посмотрел на тёмное небо.

– Если мы понравимся императору, может, он даст нам доступ к архивам.

Мэйлин кивнула.

– Там могут быть записи о магии Феникса. Или о том, что делали Мин.

Я мрачно улыбнулся.

– Ну что ж. Придётся понравиться императору.

Как будто у нас был выбор.

Глава 3. Вход свободный, выход под вопросом

Я уже порядком устал от битв, особенно от тех, в которых противник, вместо того чтобы умереть, начинает светиться, уродливо изгибаться и трансформироваться в нечто, достойное ночных кошмаров. В конце концов, даже у судьбы должен быть предел извращённого чувства юмора, так ведь?

Ага, конечно. Размечтался!

Путь через лес, и без того унылый, окончательно потерял всякую прелесть, когда нам пришлось тащить связанного Вэй Лина на лошади. Связанного, на всякий случай, по настоянию мастера Ли.

Я уже начинал думать, что легче было бы везти на себе мешок батата, чем этого несчастного, бормочущего что-то неразборчивое и весьма тревожное. Конечно, я его нейтрализовал магией, но кто его знает, как остаточная магия Белого Феникса себя проявит. Братья Линь, сменяя друг друга, удерживали его в седле, и каждый раз, когда он внезапно начинал дергаться, Линь Шао шептал нечто крайне витиеватое, явно выходящее за рамки приличий даже для простого воина.

– Эй, осторожней там, – бросил я через плечо, заметив, как Вэй Лин едва не упал.

– Я осторожен настолько, насколько позволяет твой потенциальный тесть, – сквозь зубы процедил Линь Шао. Я хотел запустить в него чем-нибудь, но боялся попасть в Вэй Лина, что пришлось бы совсем не по нутру Мэйлин.

– Ты уж прости его, брат, – более расслабленно заметил Линь Фу, ехавший рядом. – Просто вспомни, что всё относительно. Как сказал бы Лэй Чэнь, будь он здесь, наше мучение – лишь миг на фоне великой вечности.

– Вечно бы его слушал, – съязвил в ответ Линь Шао. – Особенно сейчас.

Тропа становилась всё уже, а лес вокруг – всё гуще. Время от времени в кустах шуршали мелкие звери, осторожно наблюдающие за нами издалека. Пару раз путь нам пересекали любопытные зайцы, а чуть поодаль у ручья мы видели стайку журавлей. Обычные, не магические, не такие, как Шэнь и Хоу. И это наводило на определённые мысли.

– Слушайте, – внезапно сказал я, нарушая мрачную тишину нашего шествия. – Никто не замечал, что в последние годы как-то… маловато стало магических зверей?

Мэйлин удивлённо взглянула на меня:

– И правда. Я помню, когда была ребёнком, то и дело слышала от слуг, что порой в землях отца можно было наткнуться на что-нибудь с хвостом, когтями и нездоровой тягой к огню и молниям. Особенно ночью. А сейчас…

– Сейчас тут и там только я, – гордо заметил Шэнь из моей седельной сумки.

– А тебя всё равно избегают, – с усмешкой сказала дракончику Хоу, беззлобно, как-то даже по-дружески.

– А если серьёзно, – вмешался мастер Ли, нахмурившись, – дело может быть в другом. Как я уже говорил, клан Мин научился манипулировать животной магией. Посудите сами: энергия животных намного более хаотична, чем человеческая, особенно если дело касается магических существ.

– То есть, если клан Мин научился её использовать… – медленно произнёс Сяо Лянь, – получается, они охотятся за животными, чтобы укрепить свои силы?

– Именно, – кивнул мастер Ли. – К тому же, звериная магия по природе своей более близка к растительному целительству. Ведь оба питаются напрямую силами природы.

– Значит, именно поэтому то лекарство так повлияло на монстра?! – воскликнула Мэйлин.

– Именно. Обыкновенно магия трав гармонирует с телом, укрепляет его и дух, и физическую силу и человека, и животного, – ответил ей мастер Ли. – Однако Мин всегда были склонны использовать даже самую благородную идею в своих целях. Поэтому, вероятнее всего, эффект получился не лечебный, а убийственный.

– Сдаётся мне, – заметил Линь Шао, – они перешли к тому, чтобы не только поглощать энергию животных, но и при этом самим опускаться до состояния диких и разъярённых зверей. Как тот монстр, что мы видели…

– Я надеюсь, что они хотя бы делают это только с собой, по собственной воле, а не проворачивают с другими, как Белый Феникс, – поёжившись, добавил Линь Фу.

Я почувствовал, как по спине крайне неприятный пробежал холодок. А вдруг Линь Фу сейчас невзначай попал пальцем в небо?

– Это было бы даже хуже, чем то, что делал Белый Феникс, – задумчиво сказал я, разглядывая едва заметную тропу вперёди. – Под его контролем люди хотя бы оставались людьми. Да, лишёнными воли, но всё же людьми. А если клан Мин и вправду стремится превращать себя и других в подобных монстров…

– Тогда понятно, почему они могут быть заинтересованы в магических животных, – заметил Сяо Лянь. – Если сумеют подчинить, это усилит их контроль и над людьми.

– Пусть только попробуют, – хмыкнул Шэнь, – я и без того еле терплю вас, людишек. Ещё одного хозяина я точно не переживу!

Хоу перепрыгнула с лошади Мэйлин на мою, чуть хлестнула Шэня кончиком хвоста по носу, затем прыгнула обратно к хозяйке. Тот возмутился, но отвечать на такой выпад не стал.

Мы ехали ещё какое-то время в молчании, пока наконец из-за деревьев не показались очертания крыш Кайфэна, подсвеченные закатным солнцем. Но даже это не принесло мне облегчения. Гнетущие мысли о планах Мин, о непонятном состоянии Вэй Лина, о прошлом, которое никак не хотело отпускать, не давали мне покоя.

– Знаете, я теперь почти уверен, что Мин разрабатывали свои планы с Белым Фениксом на пару. Если бы я когда-то не связался с моим бедовым братцем, возможно, сейчас не пришлось бы исправлять его ошибки. Интересно даже, что бы подумала та девятиглавая гидра, если бы осталась жива? Она наверняка бы не оценила, что теперь творят с её силами!

– Да уж, вот её мнения нам только и не хватает, – усмехнулся Сяо Лянь.

Магия природы… лечение через связь с энергией животных… Всё это было далеко от того, чем мы обычно занимались в Ордене. Но если животная магия может служить ключом к пониманию того, что сделал клан Мин, то, возможно, поможет спасти и Вэй Лина?

– Возможно, нам действительно стоит самим над этим подумать, – наконец ответил я. – Или, как минимум, мне нужно попытаться изучить эту магию, чтобы вылечить хотя бы Вэй Лина. По крайней мере, хуже точно не будет.

– Ой, не говори так, – поморщился Шэнь. – Каждый раз, когда ты так говоришь, становится только хуже.

– Думаю, нам не стоит тратить больше времени на пустые рассуждения, а узнать наверняка. Если императору от нас, точнее, от Цзиньлуна, нужна информация или некая услуга, то можно попросить доступ к императорским архивам. В качестве награды.

– Ну, стало быть, дело за малым – хотя бы попытаться произвести на императора хорошее впечатление, – попытался пошутить я.

– Это для тебя хоть и непростое, но посильное задание, – с иронией, но назидательно ответил мастер.

Мы не стали больше терять время. Вэй Лина нужно как можно скорее доставить к императору. Может, совместными усилиями мы смогли бы найти нужное лекарство или заклинание и вылечить Вэй Лина, но сколько на это может уйти времени? Если где и были самые точные ответы на вопросы тонкой и искусной магии, то точно в архивах императора.

А если повезет, глядишь, он и паре самых лучших придворных лекарей прикажет помочь нам.

***

Я всегда говорил: если на пути нет голодных демонов, злых трактирщиков-оборотней и внезапных засад с отравленными дротиками, значит, день уже удался. Конечно, радоваться заранее было бы глупо – нам предстояло встретиться с императором, да и состояние Вэй Лина оставляло желать лучшего, но пока что дорога выдалась на удивление спокойной.

Мы добрались до Кайфэна, когда вечерние тени уже окутали его крепостные стены, словно мягкое одеяло, обещая городу покой и безопасность. Я, признаться, ожидал увидеть мрачную столицу, строгую и надменную, где по улицам разгуливают исключительно угрюмые чиновники и усталые солдаты.

Но вместо этого город словно искрился жизнью и радостью. Купеческие лавки гремели звонкими голосами, словно в Кайфэне вообще не существовало такого понятия, как «закрыто». Караваны, гружённые экзотическими товарами, двигались мимо неторопливо, вальяжно, будто здесь у каждого торговца был запас времени размером в несколько реинкарнаций.

И ни следа той напряжённости, к которой я так привык в Чанъане, где вечерняя прогулка легко могла обернуться знакомством с любителем вырвать тебе сердце.

Короче говоря, не город, а какая-то прилизанная цитата из шёлкового свитка.

Когда мы вошли простенький, но вполне уютный трактир, я с облегчением отметил, что ни один из посетителей вроде бы не был оборотнем, призраком или демоном с претензией на мировое господство. Что уже неплохо.

Трактирщик, коренастый мужчина с лицом, напоминающим коряво высеченную статуэтку какого-нибудь мелкого и обиженного духа-покровителя, встретил нас далеко не с распростёртыми объятиями. Особенно много подозрений вызвал Вэй Лин, чьё бормотание и пустой взгляд заставили хозяина таверны пару раз нервно схватиться за метлу, как за оружие последней надежды.

– Слушайте, господа, а он часом не заразный? – хмуро спросил он, косясь на нашего связанного спутника.

– Зависит от того, что вы имеете в виду под словом «заразный», – попытался я изобразить самую обаятельную улыбку. – Это больше душевная болезнь. Не переживайте, не кусается.

Трактирщик нахмурился ещё сильнее, и я уже было подумал, что нам снова придётся ночевать в лесу, в компании комаров и подозрительно дружелюбных волков, когда Линь Фу выразительно кашлянул, доставая из сумки горсть монет и выкладывая их на стойку. (Видимо, служба у Белого Феникса приносила неплохой доход!) Глаза трактирщика чуть расширились, и он заметно расслабился.

– Ну… раз душевная… – начал он уже спокойнее, сгребая деньги в карман фартука. – А то я вроде видел пару раз на окраинах таких же вот людей с пустым взглядом. Думал, никак зараза какая-то приставучая…

– К счастью, нет. Мы знаем наверняка! – подхватил я как можно более уверенным тоном, почувствовав, что нужно закрепить успех. – Видите ли, мы тут с, хм, благотворительной миссией! И если всё пойдёт, как надо, возможно, скоро появится способ их вылечить. А вы, уважаемый, сможете рассказывать посетителям, как помогали спасать мир.

Трактирщик на мгновение задумался, явно представив себе будущий поток посетителей и звон монет в карманах. Затем, наконец, кивнул, соглашаясь:

– Ну, ладно. Проходите уж.

Я облегчённо вздохнул, краем глаза замечая довольную ухмылку мастера Ли. Вэй Лина кое-как усадили в углу занятого нами дальнего стола.

Тем временем трактирщик принёс нам чай и нехитрую закуску.Надо сказать, что в целом в трактире было уютно и тепло. Неожиданно приятное ощущение, учитывая, что в последнее время каждое место привала либо оказывалась засадой, либо приютом для особо злобных монстров. Мы сидели за массивным деревянным столом, осторожно попивая чай. Я мысленно благодарил судьбу, что в этом трактире никакие неожиданности нас не поджидали.

Мэйлин воспользовалась моментом, чтобы продолжить свои размышления о магии.

– Я вот одного не могу поймать, в чём принципиальная разница между алхимией и целительством? – внезапно спросил Сяо Лянь, нарушив молчание. – Или всё это одна и та же магия?

Я задумался. Алхимия всегда казалась мне чем-то точным и строгим. Формулы, реактивы, бесконечные расчёты. В моей прошлой жизни, когда я был Хуань Лунем, она была для меня естественной, как дыхание.

– Алхимия – это прежде всего управление веществами, – произнёс я наконец. – Преимущественно металлами или минералами. Если вкратце, ты берёшь сырьё, меняешь его суть, переплавляешь, перестраиваешь. И если ты ничего не напортачил и не взорвал, то по сути, ты упрашиваешь природу поступить согласно своей воле. Это… грубая сила знаний и экспериментов.

– А целительство? – спросил Линь Фу, взглянув на Мэйлин.

– Целительство ближе к гармонии, – мягко ответила она. – Это не склонение воли природы, а просьба о помощи. Ты просишь тело вспомнить его естественное состояние, помогаешь энергии ци вернуться в изначальное русло, и природа сама восстанавливает баланс.

– Интересно… А можно ли объединить эти оба способа? – вдруг спросил Линь Фу, слегка нахмурившись.

Я посмотрел на Мэйлин, которая задумчиво крутила в руках стебель растения с мелкими синими цветами.

– Думаю, что возможно, – сказала она. – Но магия природы и животных, например, работает через энергию ци и духовную связь. Нужно чувствовать, быть открытым. А если я правильно поняла Цзиньлуна, алхимия – это прежде всего точность и контроль. Она не терпит сомнений и требует расчёта.

Я же снова задумался о Вэй Лине, который тихо бормотал что-то про огонь и птиц, периодически пытаясь освободиться.

– И всё-таки, как ты думаешь, – обратился я к Мэйлин, – можно ли совместить наши знания, чтобы помочь твоему отцу?

Она задумчиво посмотрела на меня, затем слегка улыбнулась:

– Попытаться стоит. Возможно, нам нужно перестать разделять алхимию и целительство, а объединить их. Ведь обе магии стремятся вернуть равновесие, просто идут к этому разными дорогами.

Хоу хмыкнула, посмотрев на нас с выражением кошачьего скептицизма:

– Люди всё усложняют.

Я усмехнулся, допивая чай. Хоу была права – мы любили усложнять. Но, возможно, на этот раз это было именно то, что требовалось.

***

Мы решили отправиться к императору на следующее утро. Мастер Ли, в силу привычки, встал раньше всех и решил разведать дорогу, а заодно и предварительно сообщить, что я прибыл в Кайфэн и готов к аудиенции.

Мне было велено явиться к середине дня. Братья Линь и мастер Ли решили остаться в трактире вместе с Вэй Лином. Не тащиться же с ним во дворец! Ещё не факт, что наш план выгорит…

Я хотел отправиться во дворец совсем один, но Сяо Лянь и Мэйлин в один голос настояли, что как минимум на пути туда мне понадобится моральная поддержка. К тому же, если на улицах Кайфэня есть кто-то из шпионов Мин или фанатиков Белого Феникса, мне понадобится не только поддержка, но и помощь.

Что ж, я не возражал.

Путь ко дворцу не занял много времени, но лично для меня всё равно растянулся на вечность. Кайфэнские улицы были на редкость широкими, чистыми, пахли благовониями и специями на рынке. И всё же здесь не было такого хаоса и суеты, что порой творился в землях моего родного клана в разгар дня. И в то же время не было напряжённости, что уже который месяц витала в Чанъане. Люди не прятали взгляды, не вздрагивали от каждого шороха. В этом городе пока не привыкли к страху.

Возможно, именно поэтому мне стало неуютно. Всё было слишком хорошо. Особенно перед встречей с Сыном Неба, который ещё неизвестно как отнесётся к наследнику проштрафившегося клана.

Дворец был совсем близко, и с каждым шагом я всё больше чувствовал, как внутри нарастает странное чувство. То ли волнение, то ли раздражение от осознания, что мы вот-вот окажемся перед правителем всей Поднебесной. И нам предстояло убедить его, что мы не шайка бесполезных искателей приключений, а единственная надежда на спасение страны. Хорошо, что со всеми нашими злоключениями в дороге я не потерял пригласительной депеши от того снисходительного гонца.

– Знаешь, – пробормотал Шэнь, уютно устроившись у меня на плече. – У императора наверняка подают шикарные угощения. Может, стоит сразу предложить ему сделку: мы спасаем империю, а он нас кормит?

– Если бы всё было так просто, – хмыкнул я.

Я бы и сам не отказался от чего-то съедобного, но, подозреваю, наш ужин будет состоять из длинных разговоров, обвинений, вопросов о нашей лояльности и, возможно, угроз. Надеюсь, обойдёмся без казни.

Мы поднялись по широкой лестнице, ведущей ко дворцу. В отличие от Чанъаня, где вокруг официальных зданий стояли многолюдные рынки и улицы, дворец Кайфэна находился немного в отдалении. Здесь не было толпы, кричащих торговцев и попрошаек. Только тишина, величие и хорошо организованный порядок.

Шэнь, конечно, захихикал, но мне почему-то казалось, что ничего смешного в ближайшие часы нас не ждёт.

– Ждите меня здесь, – тщетно пытаясь звучать уверенно, сказал я своим спутникам.

Мэйлин, Хоу и Сяо Лянь не возражали: император требовал только моей аудиенции. А вот Шэнь возразил:

– В смысле, хозяин, ты даже меня не возьмешь, как обычно? А вдруг император сразу тебя отправит куда-нибудь в казематы, а мы тут будем ждать до скончания века, как дурачки?

Да, такая вероятность была. Ну, или я, всё ещё стыдясь за свой клан, её себе навоображал. Но я настоял на своём:

– Говорить с императором – это тебе не кусать наёмников Феникса за причинные места. Дипломатии я тебя потом научу, обещаю!

Повернувшись, я услышал гневное фырканье Шэня, и задался вопросом, правильно ли я поступаю.

А то ведь Шэнь обязательно что-нибудь этакое выкинет. Хотя, может, ожидая меня, он тоже что-то натворит…

***

Я всегда знал, что однажды окажусь перед императором. Может быть, в цепях. Может, с мечом в руке. Но вот так, без официальных обвинений, без обречённого «казнить» – не ожидал.

Я шагал по мраморным коридорам дворца, скользя взглядом по тонкой резьбе на колоннах, по свиткам, расставленным на столиках придворных писцов. Где-то играла музыка – тонкие переливы струн, лёгкий звон колокольчиков.

Стоило им увидеть депешу от самого императора у меня в руках, охранники, уже немного напрягшиеся, тут же пропустили меня в тронный зал.

Величественный, высокий, увешанный алыми знаменами, зал был по-королевски строг. Император сидел на троне, облачённый в шёлк самого лучшего качества. В его взгляде было всё: мудрость, терпение, осторожность.

Дворец был именно таким, каким я его представлял. Высоченные колонны, красное дерево, золотая отделка и та самая атмосфера, которая давит на тебя одной только мыслью: «Ты смертный, а мы – нет».

Стражники проводили нас внутрь, и я внезапно поймал себя на мысли, что ни разу не видел императора лично.

О нём ходило множество слухов. То ли мудрый правитель, то ли интриган, то ли человек, который держит страну в руках только потому, что никому другому этого делать не хочется. Хотя, наверное, такое говорили обо всех правителях во все времена.

Впрочем, я всё равно ещё не решил, какая из версий мне нравится больше.

Взгляд императора был холоден, но не жесток. Скорее… изучающим. Я с учтивостью поприветствовал его поклоном в пояс, не смея заговорить первым.

– Го Цзиньлун, – сказал он, наконец, своим глубоким, ровным голосом. – Значит, это ты.

– Выходит, что так, Ваше Императорское Величество, – кивнул я, слыша, насколько тише звучит голос в этом зале. – Позвольте пожелать вам десять тысяч лет жизни…

– Мы ценим твоё уважение к дворцовому этикету, но оставим церемонии, – император властно взмахнул рукой, и я нервно сглотнул. – Мы наслышаны о твоих… подвигах. Ты убил Белого Феникса. Ты разрушил его сеть. А помнишь ли ты, что случилось после?

Ох, ну конечно.

Я знал, что этот вопрос прозвучит, но от этого легче не стало.

– После? Начался хаос, – ответил я честно.

Император кивнул.

– Ты понимал, что так будет?

– Я знал, что это возможно, – признался я. – Но если бы я оставил всё как есть, было бы только хуже.

Небольшая пауза.

– Возможно, – задумчиво сказал император. – Но теперь, когда всё это случилось, ты пришёл к нам не только по нашему приказу, но и за помощью. Не так ли?

– Да, – покорно ответил я, уже и не удивляясь, что и император всё прочитал на моём лице.

Он медленно провёл рукой по подлокотнику трона.

– Ты не первый человек, который так поступает. Многие до тебя искали поддержки у императора. Те, кто понимал, что сила, решительность и даже доброе сердце не гарантируют победу. Что без знаний и ресурсов всё это бессмысленно.

Я почувствовал, как внутри что-то дрогнуло.

Когда-то давно, когда я был Хуань Лунем, у меня ведь был шанс поступить на службу к императору. Получить знания, познакомиться с лучшими алхимиками, продолжать их славное дело и изобретать снадобья на благо процветания народа Китая…

Но вместо этого я решил, что лучше буду помогать своему брату и прославлюсь вместе с ним после победы над гидрой.

Ага, конечно.

Да, братец мой Хуань Тянь был гением, сильным и харизматичным. Он убеждал меня, что нам не нужны даже самые лучшие учителя, что мы сами будем вершить судьбу мира.

А потом он продал свою душу власти.

Я вспомнил, как мы вместе сражались с гидрой, какой силой она обладала… Я был сосредоточен на победе. Но Тянь уже тогда думал о другом.

О том, как использовать эту силу для подчинения людей.

И, наверное, именно тогда он и стал на путь, который привёл его к клану Мин.

Я резко вернулся в реальность, когда император заговорил вновь:

– Опыт переговоров подсказывает, что ты, Го Цзиньлун, чего-то не договариваешь, – император прищурился. – Скрываешь? Или же стыдишься?

Да уж, правило: «честность – лучшая политика» сами политики обычно не соблюдают, но я почувствовал, что на этот раз стоит ему последовать. Но начать с самого начала, а не с отца Мэйлин.

– Я понимаю, что мой клан… запятнал себя позором, – медленно заговорил я. – Я не был в курсе связей моего отца с Белым Фениксом, но это не освобождает меня от ответственности. Я надеюсь на ваше снисхождение, хотя не смею его просить.

Император задумчиво посмотрел на меня.

– Если бы мы не приняли к сведению, что ты, Го Цзиньлун, избрал правильный путь борьбы с Белым Фениксом, мы бы не позвали тебя сюда. Да, твоему клану, особенно твоему отцу, будет непросто искупить свою вину. Но тебе не следует отвечать за них всех. Отвечай лишь передо нами и всем Китаем только за свой выбор. Воинов у нас достаточно, а вот победителей со светлой головой на плечах не так много.

Я стиснул зубы. В этом зале, под внимательными взглядами императора и его советников, мои ошибки будто становились… весомее?

– Да, Ваше Императорское Величество. И-и…

– И?

– Я взываю к вашему милосердию, Ваше Императорское Величество, но не для себя, а для моего спутника. И, возможно, для многих жителей Вашей империи.

– Даже так? – приподнял бровь император.

– Да, Ваше Императорское Величество. Разум моего спутника, землевладельца Вэй Лина, был некогда затуманен Белым Фениксом. И теперь может показаться, что Вэй Лин ведёт себя как потенциальный предатель, но я знаю его настоящего достаточно хорошо.

– Это смелое заявление. Что вину, что невиновность человека нужно ещё суметь доказать, – несколько нахмурившись, изрек император.

– Ваши слова не подлежат сомнению, – согласился я, на миг опустив взгляд. – Но сейчас Вэй Лину нужна не тюрьма и не позорения, а помощь, хотя бы и временная. Хотя я и одолел Белого Феникса, я успел убедиться, что для исчезновения его магии одной победы не достаточно. И Вэй Лин – лишь один из тех, кто был под влияние Белого Феникса в той или иной степени.

Император обдумал мои слова, прикрыв на несколько миг глаза, затем произнёс:

– Несомненно, за преступлением должно следовать наказание. Но если человек действовал не по своей, а по чужой злой воле, избавляться от него, вместо того чтобы попытаться помочь – определенно расточительство…

Ого, неужели у меня и вправду есть шанс уговорить императора?

– Однако с учётом того, сколь искусен был Белый Феникс в магии, мы склонны предположить, что и излечить зло в его жертвах следует столь же сильной магией, – продолжал рассуждать император, а я ни на секунду не мог полностью расслабиться. – Скажи же, Го Цзиньлун, как же ты намереваешься обрести такую магию? И самое главное: сможешь ли ты совладать с ней?

Вот он, момент истины! Я с готовностью ответил:

– Если Ваше Императорское Величество позволит мне и моим самым доверенным спутникам посетить ваши архивы, я уверен, что смогу обрести требуемые мне знания магии и целительства для того, чтобы довести дело до конца. Пусть я и хотел бы попросить помощи ваших придворных лекарей, хотя бы на первое время, я считаю, что найти способ вернуть разум всем пострадавшим от Белого Феникса – это прежде всего моя забота и обязанность. Ведь, как вы сами справедливо отметили, Ваше Императорское Величество, я начал это хаос перемен. И я его и закончу!

Уф! Всё-таки уроки красноречия в доме отца не прошли для меня даром.

Ну или точнее я надеялся, что это всё-таки было красноречие, а не бахвальство.

Император обдумал мои слова, прикрыв глаза, погладил свой подбородок и седую бороду, сделал лёгкий жест рукой, от которого его рукава, расшитые золотыми драконами, слегка взметнулись в воздух, и изрёк:

– Посещение наших архивов – серьёзная просьба. Мы готовы её удовлетворить, при условии, что ты используешь все обретённые там знания только во благо…

Я не знал, что ответить. Но прежде чем я успел продолжить, раздался негромкий хлопок, постукивание когтей по мрамору – и я понял, что обречён на неловкость.

Шэнь и Хоу.

Два пушистых воплощения хаоса, каким-то образом сумевшие просочиться во дворец и теперь не спеша приближавшиеся ко мне.

Я замер, не решаясь смотреть в глаза императору.

– Я пыталась его остановить, – сухо заметила Хоу, пытаясь поймать дракончика.

– Ну что, ты выжил? Нам пришлось идти за тобой, иначе кто ещё тут будет думать? – засыпал меня вопросами Шэнь, оглядывая тронный зал, как будто выбирая место, где было бы удобнее дремать.

Тишина.

Я обречённо выдохнул и… услышал, как император тихо рассмеялся.

– Забавно, – произнёс он, улыбаясь так, словно только что увидел что-то по-настоящему интересное. – Такого нахальства стены этого дворца ещё не видели.

– Я предупреждал их, Ваше Императорское Величество, – пробормотал я, мысленно прикидывая, каким образом мог бы телепортировать их подальше отсюда.

– Но они принадлежат тебе, так ведь?

– Дракон – да! Я его выходил, кормил и дрессировал. А саламандра – питомец моей… спутницы. Дочери Вэй Лина. И эта милейшая саламандра тут вроде как компенсирует недостаток здравого смысла у дракончика, – как провинившийся ребёнок, пытался оправдаться я.

Но император не выглядел раздражённым. Наоборот, в его взгляде появилось нечто похожее на… любопытство.

– Может, эта его шалость и к лучшему, – задумчиво произнёс он.

Я остолбенел. С чего это мне так сегодня везёт? Как-то подозрительно.

– Ваше Императорское Величество?.. – тихо обратился к нему я.

Он не сразу мне ответил, а лишь неожиданно сделал несколько шагов вперёд. Я вздрогнул и машинально вытянулся по струнке, уверенный, что если император может испепелять взглядом, он это сейчас со мной сделает. Но тот спокойно прошёл мимо меня, присел и погладил ничуть не смутившегося Шэня по его синеватой чешуе.

– Видишь ли, Го Цзиньлун, когда мы только вступили на трон, страна пережила одну из величайших эпидемий. Ситуация в Чанъане была ужасной, и столицу в очередной раз перенесли в Кайфэн. Но люди гибли и здесь. Мы искали спасение, и лучшие алхимики империи работали, не зная сна.

Я напрягся.

Лучшие алхимики.

Я мог бы быть среди них, если бы когда-то, много лет тому назад, выбрал другой путь. Если бы не пошёл за Хуань Тянем, не поверил бы в его идеи…

Император продолжил:

– Мы нашли способ укреплять силу духа людей, используя магию природы, связь со зверями. В том числе и вот с такими вот драконами. У нас до сих пор есть личный зверинец в дальней части дворца. А тогда это спасло тысячи жизней. Но клан Мин… они извратили эти знания. Они нашли способ черпать не только духовную силу зверей, но и физическую. И так они стали искажать облики самих себя…

Я почувствовал, как холод пробежал по спине.

– То есть они используют ту же силу, но в обратную сторону?

– Насколько можем судить, да, – кивнул император. – Они уже делают это. И они не остановятся.

Я задумался.

Возможно, Хуань Тянь когда-то двигался в том же направлении. Я помнил, как он хотел победить девятиглавую гидру, но не потому, что она угрожала людям… Нет. Он хотел использовать её силу. Подчинить её. Как сейчас пытается клан Мин.

Мой брат всегда играл с огнём. Теперь этот огонь горел в руках других.

– Ты понимаешь, почему мы открываем тебе этот секрет? – голос императора вывел меня из размышлений.

Я кивнул.

– Потому что теперь у нас общий враг.

– Верно, – император поднялся, его мантия слегка скользнула по мрамору. – И потому мы дадим тебе доступ в магический архив дворца. И о твоих спутниках мы тоже позаботимся. А в архивах ты найдёшь записи о ритуалах, о магии, которая может помочь.

Я склонил голову.

– Благодарю вас, Ваше Императорское Величество.

– Но помни, – добавил он. – Ты выйдешь из архива с ответами. Вопрос лишь в том, понравятся ли они тебе.

Я снова встретился с ним взглядом.

Я знал, что должен был сказать кое-что ещё. Не потому, что мне нравилось вываливать чужие секреты на мраморные полы дворцов, но потому, что если кто-то в этом мире и мог поверить в перерождение, так это император.

Я сделал глубокий вдох.

– Ваше Императорское Величество, я не тот, кем кажусь.

Император слегка приподнял бровь, но не прервал меня.

– Я… Я помню свою прошлую жизнь, – сказал я, прежде чем разум начал шептать, что я совершаю величайшую глупость. – Я был не только тем, кто стоит перед вами сейчас. Раньше я носил другое имя. Меня звали Хуань Лунь.

В зале воцарилась тишина.

Имя повисло в воздухе, как сорванный с крыши флаг, потрёпанный, но всё ещё значимый.

Император внимательно смотрел на меня. Он не вскочил, не воззвал к небесам, не рассмеялся мне в лицо, что, конечно, было приятной неожиданностью. Он просто ждал.

Я продолжил:

– Я был алхимиком. В юности мне следовало пойти на службу к императору, но я выбрал… служение другому человеку.

Тень прошлого лёгко прикоснулась к моей душе.

– Моего брата, – добавил я, и только тогда понял, как странно звучит это слово из моих уст после стольких лет. – Хуань Тяня.

Император на миг замер.

Я не знал, чего ожидал: недоверия, ярости, насмешки. Но когда он заговорил, его голос был спокоен:

– Так вот почему ты так хорошо понимаешь врага.

Я моргнул.

– Вы верите мне?

Он слегка улыбнулся.

– Уверен, тебе должно быть известно, что алхимия – очень непростая наука. Те, кто постиг её, знают: мир течёт, меняется, и ничто не исчезает бесследно. Разве так сложно поверить, что душа, которой суждено продолжить свой путь, найдёт себе новый сосуд?

Я был почти разочарован, что не пришлось доказывать свою правоту.

– Впрочем, – добавил император, чуть сузив глаза, – если ты лжёшь, то выбрал весьма смелый способ.

Я хмыкнул.

– А какой смысл мне лгать вам, Ваше Императорское Величество?

Император слегка кивнул, и я заметил проблеск… одобрения в его взгляде.

– Значит, ты был алхимиком, – сказал он. – В юности я встречал лишь лучших. Годы назад, когда я только пришёл к власти, я собрал при дворе величайших мастеров этого искусства.

Я напрягся.

– Вы действительно смогли создать тогда средство от чумы?

Император на мгновение замолчал.

– Да, но не без последствий. Как ты уже, наверное, заметил…

Я сжал кулаки, и тут меня самого потянуло на откровение:

– Мой брат, в отличие от меня, не был алхимиком. Он искал способы подчинения. Даже тогда, когда мы сражались с девятиглавой гидрой… он не хотел просто её победить. Он хотел её использовать. И не только её – и меня тоже. Так со временем он и стал Белым Фениксом.

Император кивнул.

– А теперь ты думаешь, что те, кто идут по его пути, делают то же самое?

Я безрадостно усмехнулся.

– Разве это не очевидно?

Император не ответил сразу.

– Мы рады, что ты пошёл по иному пути… Пусть, как ты заявляешь, тебе для этого пришлось начать жить заново. Но не стоит больше медлить. Ты получил доступ в архивы. Уверен, там ты найдёшь то, что тебе поможет.

Воодушевлённый, я склонил голову в знак уважения.

– Благодарю вас, Ваше Императорское Величество.

Он усмехнулся.

– Иди, алхимик. Посмотрим, что ждёт тебя среди древних свитков. Только помни: иногда истина хуже лжи.

Я кивнул и направился к выходу.

Но его голос задержал меня у дверей.

– И ещё… Го Цзиньлун.

Я обернулся.

Император смотрел мне прямо в душу.

– Мы не знаем, кем ты станешь в конце своего пути. Но кажется, твой брат не единственный, кто может изменить этот мир.

С этими словами он отвернулся, а я с Хоу и Шэнем вышли во двор, где нас уже ждали Мэйлин с Сяо Лянем и магические архивы, готовые раскрыть свои секреты.

***

Великие архивы Кайфэна напоминали лабиринт, созданный кем-то с явной страстью к запутыванию человеческих судеб. Ну, или архитекторы просто любили закладывать не только фундамент, но и за воротник. По крайней мере стеллажи, уходящие ввысь, полки, уставленные древними свитками, книги, которые, судя по толщине, можно было использовать в качестве кирпичей для строительства ещё одного дворца. Сяо Лянь помогал нам с Мэйлин двигать тяжёлые лестницы.

– О, сколько же тут знаний, – тихо выдохнула Мэйлин, оглядывая бесконечные ряды письменных сокровищ.

Я кивнул, притворяясь спокойным, но на самом деле испытывал лёгкую дрожь. Эти архивы хранили мудрость, которая пережила эпохи. А где-то среди этих свитков могло быть то самое знание, которое поможет нам разобраться с Вэй Лином, с Белым Фениксом… да и с самим мирозданием.

– Если бы я был тёмным магом, – пробормотал Шэнь, усаживаясь на одну из низких полок, – я бы спрятал самые опасные записи в самом скучном свитке. Например, назвал бы его «О налоговых реформах эпохи Ся».

– Кто сказал, что это не так? – хмыкнул я.

– Я хочу верить, что даже тёмные маги не настолько жестоки, – ответил он.

Пока мы изучали помещение, Хоу уселась на один из столов, её хвост лениво покачивался.

– Здесь пахнет старой бумагой и тайнами, – фыркнула она.

– Отличное сочетание, – заметил я.

Я остановился перед огромной полкой с древними свитками, чувствуя, как в голове рождается приятная паника: искать здесь нужную информацию было всё равно что ловить рыбу голыми руками в океане.

– Может, спросим у великих триграмм? – предложила Мэйлин, заметив мою растерянность.

– Отличная идея, – вздохнул я. – Надеюсь, хоть в этот раз они скажут нечто более конкретное, чем «терпи, Цзиньлун».

Я разложил деревянные дощечки с триграммами, чувствуя, как ци течёт сквозь пальцы, связывая меня с невидимыми нитями судьбы. Лёгкий ветерок, полный магии, зашевелил их.

Я взглянул на символы и нахмурился.

– И что там? – нетерпеливо спросила Мэйлин.

– «Тень прошлого откроет путь», – пробормотал я, хмурясь. – Ну или: «Услышь голос, что звучит за гранью жизни».

– Звучит… многообещающе, – кисло заметил Шэнь.

Я мрачно вздохнул.

– Да уж, лучше бы сказали: «Не ходи туда, там призрак».

– О, ну это как-то слишком в лоб! – хихикнула Мэйлин.

– История, – вдруг пробормотала Хоу.

– А ведь верно… Если уж верить триграммам и если речь идёт о некой древней магии, лучше сразу обратиться к записям по истории.

– Ох, надеюсь, что ты прав… – протянула Мэйлин, оглядывая огромные, простиравшиеся, казалось, до другой части дворца, если не всего мира, архивы.

– Я тоже надеюсь, – сказал я, несколько обречённо пожав плечами.

Мы не стали медлить. Начали поиски с разделов, касающихся истории алхимии, магии и древних ритуалов. Около получаса спустя Мэйлин наткнулась на нечто необычное.

Она осторожно развернула старый свиток, пергамент которого был уже хрупким, но символы сияли так, словно были нанесены лишь вчера.

– Смотри, – она указала мне на первые строки. – Это предание… Оно говорит, что вся магия происходит из двух древних источников.

Я наклонился ближе.

– Инь и ян? – уточнил я, хотя и без того догадался.

– Да, но есть загвоздка, – глаза Мэйлин загорелись азартом. – Магия ян связана с материальным миром: камнем, металлом, телесной формой. Это основа алхимии, ремёсел, даже оружейного искусства.

– А инь?

– Это мир духов. Эфир, растения, животные, сама природа, – она медленно провела пальцем по древним строкам. – Именно поэтому мои травы подействовали на того монстра… Магия природы противостояла искусственному созданию.

Я задумался.

– Получается, твоя магия и моя алхимия – это две стороны одной силы.

Мэйлин кивнула.

– Подобное тянется к подобному. Тело лечится телом, дух – духом.

Я вздохнул и покосился на неё.

– Выходит, мне надо учиться у тебя.

– Может быть.

– Ты будешь моей наставницей, прекрасной и мудрой… – я подался чуть ближе, надеясь, что мои слова звучат достаточно интригующе. И ещё радуясь, что Сяо Лянь и наши питомцы нас в тот момент не могли увидеть.

Мэйлин прищурилась.

– Это ты сейчас флиртуешь?

– Попытка не пытка, – пожал я плечами.

– Если бы ты знал, сколько раз ты уже пытался…

Я хотел было продолжить, но тут же ощутил, как что-то изменилось.

Воздух в архиве стал густым, как липкий туман после ночного дождя. В висках неприятно запульсировало.

– Чувствуешь? – тихо спросила Мэйлин, прижимая свиток к груди.

Я кивнул.

В помещении был ещё кто-то.

Я медленно обернулся.

На дальнем конце зала, где свет от свечей угасал в тенях, что-то двигалось.

Не тело.

Не человек.

Смутный, призрачный силуэт, словно полупрозрачная ткань, развевающаяся на ветру.

Я сглотнул.

Призрак. Тот самый, которого я ощущал, но до сих пор не видел.

А триграммы-то и вправду не соврали…

Мой разум с каждой секундой становился всё тяжелее. Глаза закрывались, как будто меня затягивало в глубокий сон.

– Цзиньлун? – голос Мэйлин казался далёким, будто я слушал его сквозь толщу воды.

Я не мог ответить.

Передо мной фигура вдруг замерла.

И заговорила.

– Чжоу Лю.

Голос прозвучал не громко, но резанул меня в самое сердце.

Я вздрогнул.

Мир перед глазами начал расплываться.

– Чжоу… Лю…?

Что-то внутри меня щёлкнуло, как затвор двери, ведущей в прошлое.

И тогда я провалился куда-то в темноту…

Глава 4. По волнам памяти вплоть до качки

Я сразу понял, что снова попал в прошлое. Это ощущение всегда было странным – будто тебя за шкирку вытянули из собственной головы и засунули в чужие воспоминания. Или, что хуже, в твои же, но из другой жизни.

Я сидел за деревянным столом, и передо мной медленно поднимался пар от чашки чая. Запах был терпким, чуть горьковатым – травяной сбор, какой Чжоу Лю всегда заваривал по вечерам, когда надо было отдохнуть после целого дня занятий алхимией.

Главное – не перепутать отвары и отравы!

Я огляделся. Всё здесь было таким… простым и знакомым. Узкие окна с резными ставнями, ряды склянок, колб и керамических сосудов на полках, огромный шкаф с пожелтевшими свитками. В дальнем углу стояла массивная печь, где что-то тихо побулькивало, источая пряный аромат.

А вот и сам Чжоу Лю.

Учитель сидел напротив, скрестив руки на груди, и буравил меня взглядом поверх чашки. В его глазах отражалось пламя свечей, а на лбу читалось то самое выражение, которое я помнил: «Ты опять натворил что-то, из-за чего я должен пить этот крепкий чай для успокоения нервов».

– Значит, ты решил, что сегодня тебе не нужно учиться, да? – Чжоу Лю поставил чашку на стол с мягким стуком.

Я тут же выпрямился. Я знал, что в чём-то был виноват, но не мог вспомнить, в чём именно…

– Нет-нет, учитель, что вы, конечно же…

– Тогда почему ты весь день пропадал с Тянем и даже не удосужился заглянуть в мастерскую?

– Мы… – я на секунду замялся. – Мы практиковали боевые искусства!

– Ах, боевые искусства! – учитель всплеснул руками, будто я только что заявил, что мы пытались поймать луну сачком. – Ну конечно. Ты же у нас будущий воин, верно?

Я почувствовал, как внутри кольнуло знакомое чувство вины.

– Просто… – пробормотал я, подбирая слова. – Вы всегда говорили, что алхимия и умение постоять за себя должны идти вместе, чтобы…

– Чтобы дополнять друг друга, – перебил он меня, прищурившись. – Но знаешь, Лунь, когда одно из них совсем игнорируется, баланс уже не получается.

Он вздохнул и наклонился ближе, опираясь локтями на стол.

– Ты умён, Лунь. В тебе есть талант. Возможно, ты мог бы стать даже величайшим алхимиком, если бы не пытался всё время быть кем-то ещё.

Я невольно отвёл взгляд.

– Я просто… хочу быть полезным. Во всём!

– Ах, Лунь, ты уже полезен, – смягчаясь, устало сказал Чжоу Лю, потирая виски. – Но вместо того, чтобы развивать свой дар, ты бегаешь за братом, который…

Он осёкся, но я понял, что он хотел сказать.

Который всегда был вперёди. Которого все в округе считали сильнее, который никогда не испытывал сомнений.

А может, мне, ещё совсем мальчишке, только так казалось?

– Тянь ведь тоже ваш ученик, – напомнил я. – Почему же вы отчитываете только меня? Вы гордитесь им больше?

Чжоу Лю помолчал, словно собираясь с мыслями. Затем устало провёл рукой по растрепавшимся волосам.

– Я горжусь вами обоими, – признался он. – Но его амбиции… они иногда пугают меня. Поэтому я в назидание послал его на рынок за ингредиентами, а с тобой решил поговорить лично.

Я нахмурился.

– Почему?

Учитель долго смотрел на меня, затем снова взял чашку и сделал глоток.

– Потому что он не знает меры, Лунь, – произнёс он наконец. – А ты не знаешь, когда нужно остановиться и подумать.

Я помолчал, но внутри у меня было странное, щемящее чувство.

Мне тогда казалось, что он просто ворчит. Я даже не подумал, что он мог бояться за нас.

Как же я был глуп…

Но я не успел ничего добавить, потому что вдруг нечто, подобное промозглым осенним ветром, вдруг сдуло это воспоминание, заменив его новым…

***

Я теперь уже не узнавал эту мастерскую. Сами предметы в ней были вполне знакомы, но теперь тут царила другая атмосфера. Тускловатый свет свечей, пыль на полках, тени, которые казались длиннее, чем должны быть.

Чжоу Лю сидел за столом, усталый, постаревший. В его волосах уже было немало седины. Я ахнул – ведь я не дожил до тех лет, когда он мог таким стать… Перед ним на каменной плите был разложен свиток с символами, рядом стояли три стеклянные колбы с мерцающей жидкостью.

– Вы снова работаете допоздна, учитель, – раздался знакомый голос.

Я вздрогнул.

Из дверного проёма плавно шагнул Хуань Тянь. Его облик тоже поразил меня.

Он выглядел бодрее, чем на озере Дунтин, но теперь его лицо заострилось, в глазах появился тот холод, который я видел многим позже, когда он уже стал Белым Фениксом.

Но сейчас… он странно улыбался.

– Тянь? – голос Чжоу Лю был удивлённым, но не настороженным. – Что ты здесь делаешь?

– Я пришёл помочь вам, конечно, – мягко ответил Тянь, опускаясь на стул напротив. – Вы же знаете, я всегда восхищался вашей работой.

Учитель хмыкнул.

– Да, восхищался, но никогда толком не изучал. Последние лет пятнадцать, как минимум…

– Ну, времена меняются, – ухмыльнулся Тянь. – Разве порицается желание помочь своему уважаемому наставнику?

Я смотрел на это и чувствовал, как внутри нарастает неприятное предчувствие.

Я уже знал, чем всё кончится. Но, как это бывает во снах, отчего-то не мог и даже не хотел вмешиваться.

– Вижу, вы нашли лекарство, – продолжал Тянь, кивая на колбы.

– Возможно, – кивнул Чжоу Лю, бросив на него оценивающий взгляд. – Стоит, однако, проверить, насколько оно действенное, и дать ему настояться.

– А если я скажу, что у меня есть способ ускорить процесс? – вкрадчиво произнёс Тянь.

Я почувствовал, как Чжоу Лю напрягся.

– Ускорить?

– Да. Я тут изучал кое-какие… древние тексты. Возможно, есть компонент, который…

Но он не договорил.

Рука его уже скользнула по столу, и прежде чем Чжоу Лю понял, что происходит, Тянь резко вскочил и бросил что-то в варочную печь.

Всё произошло за секунду.

Сначала раздался странный хлопок. Затем воздух наполнился удушающим запахом.

– Тянь?! – Чжоу Лю вскочил, но было поздно.

Печь загудела, как бешеный зверь, из неё вырвалось багровое пламя, и в ту же секунду всё вокруг затрещало. Колбы на столе взорвались одна за другой, свитки мгновенно вспыхнули, алхимическая мастерская превратилась в хаос.

Я даже не успел закричать.

Пламя поглотило всё.

И перед тем как тьма заволокла мои глаза, я услышал голос Хуань Тяня, спокойный, даже немного печальный:

– Прощайте, учитель.

Меня охватил гнев от осознания, что Тянь снова провернул старый трюк. Сначала он втёрся в доверие ко мне, чтобы затем убить, а после – и к нашему учителю. Хладнокровный и тонкий расчёт.

Всё вокруг вновь начало расплываться, а я всё гадал, зачем Тянь сделал это. Ведь он не поглотил его ауру и силу, как мою?

Впрочем, я догадывался, что учитель наверняка стал помехой на пути братца, возможно, даже копал под него… И тот решил убрать Чжоу Лю до того, как у него могли появиться доказательства…

***

Тьма, однако, не поглотила меня полностью. Скорее, сменилась… чем-то другим.

Я стоял на склоне холма, окружённый лёгким, расстилающимся туманом. Воздух был свежим, наполненным запахами трав и земли после дождя. Вдалеке что-то едва слышно шелестело, будто ветер осторожно перетасовывал листву.

Туман лишь едва рассеялся, открывая передо мной картину, от которой сжалось сердце: холм, тот самый, где мы с Тянем тренировались, пока Чжоу Лю ворчал, что мы больше думаем о боях, чем о занятиях.

Но сейчас здесь всё было не так.

Всюду лежали белые перья – сотни, тысячи. Они заполняли землю, как опавшие лепестки, но вместо красоты в этом было что-то жутковатое.

– Никогда бы не подумал, что встречу тебя вот так, – раздался голос позади.

Я замер и затем медленно обернулся – и увидел Чжоу Лю.

Но не таким, каким запомнил его в последний раз – не усталым алхимиком с тяжёлым взглядом, а таким, каким он был в молодости. Тогда, когда он забрал нас, двух испуганных мальчиков из разрушенного родительского дома…

Лицо ещё не изрезано морщинами, волосы гладкие, но всё так же собранные в тугой узел. Одежда простая, но опрятная.

Он смотрел на меня с лёгкой усталой улыбкой, и я вдруг почувствовал, как в груди что-то сжалось.

– Вы… живы, учитель? – я сам не понял, почему задал этот вопрос. И даже не сразу осознал, насколько это глупо прозвучало.

Чжоу Лю фыркнул.

– Очевидно, что нет.

– Ну, знаете ли, после всего, что я видел, смерть уже не кажется приговором, – пробормотал я, оглядевшись. – Значит, теперь вы… привидение?

– Скорее, воспоминание, – возразил он, поправляя рукава. – Просто застрял здесь из-за незаконченных дел. Ждал, когда придёт кто-нибудь, кто сможет помочь мне с этим примириться…

Я ощутил горькую волну ностальгии.

– Прости, что задержался, – усмехнулся я.

Чжоу Лю внимательно посмотрел на меня.

– Ты уже не тот мальчишка, которого я учил, – задумчиво произнёс он.

– Ну, технически, я и вовсе другой человек, – хмыкнул я. – Или не совсем… Всё ещё не привык к этим аспектам реинкарнации.

Он кивнул.

– Я чувствую, что ты… изменился. Но в тебе всё ещё есть тот, кем ты был когда-то. И не только ты, но и…

– Но и немного Тяня, да? – с горькой усмешкой договорил я за него, смотря на поле белых перьев вокруг.

Учитель Чжоу тяжко вздохнул в ответ.

– Я видел… – начал я, сглотнув. – Видел, как вы умерли. От его рук.

Чжоу Лю слегка напрягся, но не отвёл взгляда.

– Тянь предал и меня, и тебя, всех нас, – тихо сказал он. – До меня доходили о нём разрозненные слухи. То называли его великим Истребителем Демонов, то шептались, будто он помогает клану Мин… Думаю, на самом деле он никогда не был на чьей-либо стороне, кроме своей собственной.

Я кивнул.

– Вы знали, что он так поступит с вами?

Он прикрыл глаза.

– Я… подозревал. Но до конца не хотел верить. Наивный.

Он развернулся, посмотрел на горизонт, который утопал в тумане. Заложив руки за спину, он сделал пару шагов на восток, где далеко за туманной дымкой вставало солнце.

– Я всё делал неправильно, да? – спросил он, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. – Знаешь, я ведь никогда не стремился быть чьим-то воспитателем. Меня всегда больше интересовала не жизнь примерного семьянина и тем более родителя, а алхимия. Но тогда в нашу страну пришла первая волна чумы… И вы с Тянем лишились родителей.

– Разве наши с Тянем родители умерли от болезни? – удивился я. – Я думал, на наш дом тогда напали бандиты…

– В том-то и дело, что я не знаю наверняка, – покачал головой учитель Чжоу. – Тогда, при прошлом императоре, лекарства от чумы не было совсем, и столицу не слишком-то интересовали дела провинции. В панике люди убивали и даже сжигали заживо тех, кого даже мало-мальски подозревали в заражении. Многие из клана Мин тоже полегли, и никто не мог оказать им помощь. Думаю, потому-то они постепенно и озлобились…

– Вы знали кого-то из клана Мин? – спросил я.

– Только понаслышке. Я слишком любил сидеть в своей мастерской наедине с колбами, поэтому, видимо, сам и не заразился. Да я и ваших с Тяном родителей едва знал – просто пару раз продал им порошок от простуды. Думается мне, кто-то из них чихнул пару раз, а соседи прознали, что они приходили ко мне за покупками, и забили тревогу… Хорошо, что хоть до вас с братом они не добрались.

Чжоу Лю печально опустил взгляд.

– Значит, вы взяли нас с братом к себе не только из-за добродушия, но и…чувства вины и ответственности? – осознал я.

– Пожалуй, что так. Я надеялся, что смогу защитить вас от любых напастей, и что, может быть, всё-таки найду лекарство от этого пагубного поветрия… Но я ошибся. Я ни его не нашёл, ни вас не защитил друг от друга.

Я увидел то, что никогда не мог даже представить себе – слёзы в уголках глаз учителя.

И тогда я позволил себе нечто ещё более небывалое – крепко обнял его, как если бы я действительно был ему сыном, а не сиротой-воспитанником.

– Учитель… Если эти две жизни меня и успели чему-то научить, так это тому, что нельзя спасти всех и вся, даже тех, кто тебе дорог, как бы ты не старался. К тому же, я бы точно не разговаривал сейчас с вами, если бы не вспоминал ваши уроки каждый раз, когда неприятности слетались ко мне, как мухи – на мёд.

Чжоу Лю всхлипнул и отёр слёзы с щёк. Впервые за этот разговор в его глазах мелькнула искра.

– Значит, хоть кто-то из вас двоих оказался не безнадёжен, – пробормотал он, скрестив руки. – Это радует.

Я усмехнулся.

– Как всегда, вы весьма щедры на комплименты.

Чжоу Лю покачал головой, но уголки его губ дрогнули в улыбке.

– Всё же я уверен, что ты пришёл в архивы императора не ради пустых разговоров о прошлом, – сказал он, посерьёзнев. – У тебя есть вопросы.

Я кивнул.

– Это был не пустой разговор, но да. Мне нужно лекарство.

Его брови слегка приподнялись.

– Неужели та чума вернулась?

– О нет, к счастью, нет. Но Тянь… В своём облике Белого Феникса он подчинил себе кучу людей и контролировал их из подземных катакомб. Мне удалось разорвать его паутину контроля над разумом людей, но в некоторых людях остались жить его частички. В частности, в одном из моих товарищей – он стал одержим духом Тяня после прерванного ритуала.

Глаза Чжоу Лю вспыхнули интересом. Он наклонился и провёл рукой по земле, поднимая одно из белых перьев, затем внимательно посмотрел на него.

– Если Белый Феникс мог забирать души, значит, он использовал «проводник».

Я нахмурился.

– Что за проводник?

Учитель начал чертить пером прямо в воздухе. Я увидел мерцающие нити, складывающиеся в схему, похожую на весы.

– Часть души нельзя просто так забрать. Нужно связующее звено. Обычно это минералы или металлы.

Я напрягся.

– Вы хотите сказать…

Он кивнул.

– Вот почему ему были нужны катакомбы. Повсюду были минералы, которые он использовал для ритуалов. Чем благороднее материал, тем меньше потери для того, чью душу разделяют.

Всё вставало на свои места.

– Значит… если я смогу перенести часть Феникса в минерал… я смогу его нейтрализовать?

Чжоу Лю медленно кивнул.

– Если у тебя хватит сил, Лунь.

Я тяжело выдохнул.

– Значит, у меня есть шанс.

Учитель посмотрел на меня, и его взгляд вдруг стал мягче.

– Уверен, у тебя есть все шансы.

Я усмехнулся.

– О, вы ещё не видели моих ошибок.

– Я не сомневаюсь, что они впечатляющие, – хмыкнул он. – Но ты всё же здесь. Выходит, не всё потеряно.

Он шагнул назад, и воздух вокруг нас начал меняться.

– Пора мне уходить, Лунь.

Я замер.

– Вы…

– Я был здесь слишком долго. Ждал, надеялся… но теперь я знаю, что не зря.

Я сглотнул.

– Но… Мы же только что встретились. После стольких лет…

Он протянул руку, сжал моё плечо.

– Я всегда верил в тебя, Лунь. Хоть ты и был самым упрямым учеником на свете.

Я сглотнул, но всё же усмехнулся.

– А Тянь?

Чжоу Лю посмотрел в сторону.

– Я… до сих пор скучаю по нему. Несмотря ни на что…

Я ничего не сказал.

Он убрал руку.

– Не подведи меня.

– Никогда, учитель.

Он кивнул.

А затем туман поглотил его, унося белые перья прочь.

***

Когда я резко очнулся, первым делом ощутил ужасный холод. Затем пришло осознание, что меня кто-то трясёт. А потом…

– Да ты опять чуть не умер! – голос Мэйлин прозвучал так, словно меня собирались воскресить исключительно для того, чтобы убить уже собственноручно.

Я застонал, поморщился, открыл глаза и увидел её встревоженное лицо. А рядом, скрестив руки и несколько угрожающе возвышаясь над моим жалким существом, стоял Сяо Лянь.

– Вообще-то, если бы ты наконец помер, было бы проще. Так мы хотя бы знали, что дальше делать, – сухо заявил он.

– Рад, что ты уже всё распланировал, – пробормотал я, пытаясь сесть.

Всё тело ломило, будто я снова проделал путь от Чанъаня до Кайфэна, но только связанным и в мешке.

– Как долго я был… – я помедлил, – без сознания?

Мэйлин скрестила руки.

– Достаточно долго, чтобы я успела осознать, что женщина не должна так переживать за мужчину, который даже не является её мужем!

Я моргнул.

– Эм… прости?

Она раздражённо фыркнула и резко отвернулась, но уши у неё подозрительно покраснели.

Сяо Лянь хмыкнул:

– Где-то полтора часа, если тебе нужны точные цифры.

– А ещё ты бормотал, хозяин, и дергался, как воздушный змей, – как бы между прочим добавил Шэнь.

– Я уже хотел было и вправду истребить в тебе демона, – добавил Сяо Лянь.

– Призрака, – кратко возразила Хоу.

Я тяжело вздохнул и провёл рукой по лицу.

– Ну да… Это были не демоны. Это был призрак…

– Призрак?! – переспросил Сяо Лянь. – Неужели тут в архивах до сих пор бродит дух слишком ответственного библиотекаря?

– Не его. А того, кто ждал разговора со мной…

В голове всё ещё звучал голос Чжоу Лю, но теперь он становился чем-то вроде далёкого эха. Его больше не было.

А я остался.

И у меня была идея.

– Слушайте, – сказал я, наконец поднявшись на ноги. – Я знаю, как можно вытащить Белого Феникса из Вэй Лина.

Мэйлин и Сяо Лянь тут же напряглись.

– Ты уверен? – спросила она.

– Ну, скажем так, я полон не столько уверенности, сколько надежды на чудо и веры в мои же знания алхимии, – признался я.

Сяо Лянь вздохнул:

– Ну да, куда ж без этого.

Я не стал отвечать на сарказм и вместо этого вытащил из-за пазухи нефритовый амулет.

– Вот. Это и есть решение.

Мэйлин нахмурилась:

– Твой амулет?

– Именно, – я покрутил его в пальцах. – Мне его, кстати, тоже призрак продал. Чистый нефрит, отличный проводник для магии. Как раз то, что нам нужно, чтобы вытянуть из Вэй Лина остатки Феникса.

Мэйлин удивилась:

– И тебе не жалко? Он же тебе помогает…

Я пожал плечами:

– Да ладно, мою магию уже давно пора прокачивать и без амулетов. К тому же, для по-настоящему хорошего человека ничего не жалко!

Волнение на лице Мэйлин сменилось на улыбку.

На самом деле, я не был до конца уверен в своих словах. Но если этот кусок зелёного камня действительно может спасти Вэй Лина, то надо попытаться…

Не столь великая цена за спасение.

***

Вскоре мы покинули архив, и я посвятил своих друзей в подробности моего очередного путешествия по закоулкам своей (и чужой) памяти.

Мэйлин покосилась на амулет.

– Значит, ты хочешь сначала запечатать Феникса в нефрите, а потом уничтожить его с помощью магии целительных трав?

– Именно. Сначала вытянуть его, потом изолировать, а затем нейтрализовать.

– Звучит как… – она на мгновение задумалась. – Может сработать.

– О, так ты наконец в меня веришь? – усмехнулся я.

Она скрестила руки:

– В тебя – да. А вот в этот неоднозначный эксперимент, который ты решил провести с моим отцом, – с переменным успехом.

– Как мотивирующе, – пробормотал я, смутно припомнив, что учитель Чжоу нет-нет да и говорил мне что-то подобное.

Но честно? Меня это устраивало.

Теперь у нас был план.

Но был ещё один момент.

– Нам нужно сообщить об этом императору, – сказал я.

Мэйлин кивнула.

– Это точно. Он должен знать, что Мин могут использовать ритуалы Феникса, раз уж они когда-то сотрудничали.

– И ещё нам нужно связаться с нашими, – добавил Сяо Лянь. – Если мы что-то упускаем, они могут помочь.

Я вздохнул.

– Тогда остаётся одно…

Я повернулся к самому надёжному посыльному в нашей компании. Точнее, слегка повернул затёкшую после лежки на полу архивов голову.

– Шэнь!

Из капюшона раздалось недовольное ворчание, и дракон лениво выполз наружу.

– О смертный, зачем ты дерзнул разбудить меня, великого дракона Шэня? – саркастически спросил он, подавив зевок.

– У нас есть срочное задание, – ответил я, игнорируя его юмор. – Нужно передать весточку нашим. Ты справишься?

Шэнь зевнул, потянулся и только потом лениво ответил:

– Могу, конечно. Но с надбавкой за срочность.

– Мы тебя покормим, – подмигнув, заметила Мэйлин.

– Ну ладно, это уже разговор, – важно заявил Шэнь и потянулся.

Я передал ему записку.

– Доставишь братьям Линь. А дальше они разберутся.

– Запомнил, – кивнул Шэнь и, резво перебирая лапками, скрылся за пределами окна, где уже начинались сумерки.

И тут я заметил кое-что странное.

Хоу, которая всегда была равнодушна к его проделкам, вдруг встревожилась.

Она напряглась, пригнулась к земле и проследила за его полётом с таким видом, будто ему грозила реальная опасность.

Я посмотрел на неё.

– Хоу?

Она лишь фыркнула, но не ответила.

И почему-то это беспокоило меня больше, чем её обычные подколки в сторону того же Шэня.

***

Нам было необходимо отчитаться о результате наших поисков. В этот раз в тронную залу нас впустили всех, но говорил, в основном, я.

Император выслушал меня молча, не перебивая. Это само по себе уже было тревожным знаком. Обычно, если правитель молчит, значит, либо тебя вот-вот наградят, либо скоро унесут куда-то, где никто тебя не найдёт.

Я держал спину ровно, держа в руках свой нефритовый амулет, словно это был билет в один конец.

– Хотите, чтобы мы позволили вам провести столь… рискованный ритуал в нашем дворце? – наконец произнёс император.

– Да, Ваше Императорское Величество, – кивнул я. – Но под присмотром ваших лекарей. В случае чего у нас будет подстраховка. А также ваши лекари и другие алхимики сразу узнают, как проводить ритуал.

Один из придворных, крепко сбитый мужчина средних лет и не самой приятной наружности, поморщился и возмутился:

– Ты хоть понимаешь, что просишь у императора, выскочка из покрытого позором клана Го?! Тебе ли учить нас, самых искусных алхимиков при императорском дворе?!

Прежде чем я успел ответить колкостью в духе Шэня, император осадил его:

– Успокойся, Чжань Шоу. Порой необходимое решение может прийти из ниоткуда, – а затем обратился вновь ко мне. – Главный вопрос лишь в том, Го Цзиньлун, уверен ли ты, что это поможет?

Я был бы плохим мошенником, если бы сказал «да» без колебаний. Поэтому честно ответил:

– Шансов восемь против десяти. Остальное зависит от обстоятельств.

Император чуть приподнял бровь. Тишина несколько затянулась.

– Хорошо, – сказал он наконец, и я почувствовал, как Мэйлин, стоявшая рядом, немного расслабилась. – Но всё должно пройти втайне. Мы не можем позволить, чтобы слухи поползли и вызвали панику.

Я напрягся.

– Панику?

Император отвёл взгляд.

– Люди слишком долго жили в страхе перед Белым Фениксом. Мы не дадим этому страху снова заполонить улицы, тем более, когда речь может идти о вмешательстве клане Мин.

Мне подумалось, что не зря спокойствие Кайфэна показалось мне таким деланным. Наверняка он был образцом сладкой лжи, а Чанъань – горькой правды.

***

Вскоре мы покинули зал – оставалось только ждать наших друзей и императорских лекарей.

Я успел только вздохнуть, как прямо на моё плечо приземлилось чешуйчатое чудо.

– Вернулся! – объявил Шэнь, встряхнувшись.

Я заметил, что Хоу, которая до этого сидела в углу, слегка дёрнула хвостом.

– Всё прошло гладко? – спросил я.

Шэнь сделал вид, что задумался.

– Ну-у-у… если не считать пары настороженных охранников, которые, кажется, были уверены, что я их галлюцинация, то да, гладко.

– Потрясающе, – вздохнул я. – Братья Линь получили весточку?

– Да. Они сказали, что будут наготове.

Я кивнул, но Хоу почему-то выглядела беспокойной. Она пристально смотрела на нас, но ничего не говорила.

Я нахмурился.

– Что-то не так?

По её спинке пробежал огонёк.

– Мне не нравится это место, – сказала она тихо.

Я знал, что животные чувствуют то, чего люди не могут.

Но сейчас у нас не было времени разбираться.

– Если что-то пойдёт не так, мы будем готовы, – пообещал я.

Она медленно кивнула, но тревога в её взгляде не исчезла.

****

С ритуалом решили не медлить. Мастер Ли вместе с братьями Линь , получив весточку с Шэнем, незамедлительно привёл Вэй Лина во дворец – под покровом наступившей ночи.

В какой-то момент мастер Ли, словно угадав мои предположения, сказал:

– Не удивляйся, если пострадавших в Кайфэне больше, чем нам говорят.

Я едва заметно напрягся.

– Думаете, император скрывает что-то?

– Думаю, он умнее, чем кажется, – Ли Сень медленно выдохнул. – Как и любой опытный стратег и политик, он хочет избежать ненужных толков.

– Это не очень честно по отношению к его же подданным, – сухо заметил я. – Кто знает, сколько вокруг ходит сомнамбул вроде Вэй Лина, или даже в гораздо худшем состоянии, и никто не знает, как им помочь…

Мастер Ли покачал головой.

– Сильным мира сего выгодно иметь вокруг себя ослабленных, чтобы свет их могущества мерцал ярче. К тому же, если Мин и вправду были связаны с Белым Фениксом, совсем не в их интересах, чтобы некогда им одержимые вернулись в нормальное состояние. Или того хуже – Мин могут опять исказить лечебную магию. Поэтому лучше действовать скрытно.

Мне нечего было ему возразить.

Однако, какая гадость – эта ваша политика!

***

Ритуал начался.

Воздух в комнате стал вязким, словно его пропитали чем-то тягучим и невидимым. Магическая энергия, которую мы собрали, дрожала в пространстве, как перегретый воздух над песком.

Я держал нефритовый амулет в руках.

Он был проводником. В нём я должен был заключить ту часть Белого Феникса, что всё ещё оставалась в Вэй Лине.

А затем уничтожить её.

– Начинаем, – выдохнул я.

Лекари, стоявшие по углам комнаты, переглянулись, но никто не вмешался. Император дал секретное разрешение, но в их взглядах я видел некоторое беспокойство.

А я? Я был спокоен. Ну, относительно. Где-то на половину.

Я положил руку на грудь Вэй Лина, ощущая его неровное дыхание.

Он был здесь, но в то же время его не было.

Я закрыл глаза, позволяя своей ци течь до самых кончиков пальцев, ощущая каждую нить энергии в его теле.

И тогда услышал его голос.

– Я слишком слаб.

Глухой шёпот, словно ветер скользнул в мои мысли.

– Я всегда знал, что не справлюсь.

Я стиснул зубы.

– Нет, вы никогда не были слабым, – прошептал я.

– Ты не понимаешь, Цзиньлун, – голос Вэй Лина был тихим, но пронизывающим. – Когда ты вечно балансируешь на грани между правильным выбором и удобным, в какой-то момент перестаёшь понимать, где заканчивается одно и начинается другое.

И тут я увидел его воспоминания.

Он, ещё молодой, стоит перед Белым Фениксом. Перед моим братом.

– Ты слишком много думаешь, Вэй Лин, – говорит Феникс, сложив руки за спиной. – А решения должны быть простыми.

– Но… если я сделаю так, как ты говоришь, я потеряю доверие своих людей, – отвечает Вэй Лин, и его голос чуть дрожит.

Феникс улыбается.

– А что для тебя важнее? Их доверие? Или наша цель?

Воспоминание рассыпалось, а я попытался вырвать ошметок души своего брата из Вэй Лина, словно вредный сорняк из грядки.

Я успеваю заметить, как Хоу и Шэнь синхронно шагнули ближе.

Их ауры вспыхнули.

Тело Хоу светилось огненно-золотым, а из её пасти вырываются языки чистого пламени.

Шэнь, напротив, холодный, синий, стабильный, как лёд, но внутри бурлящий, как океан.

– Вы… что делаете-то?! – я попытался удержать поток.

– Помогаем! – синхронно ответили оба.

Нет, ну, в целом это присуще магии природы и животных – импульсивность и спонтанность. Не говоря уже о том, что Шэнь вообще не очень любит думать наперёд. Кажется, он плохо влияет на Хоу…

Однако мне это было только на руку. Я ощутил, как потоки их силы потекли по жилам, не только усиливая мои способности, но и словно обжигая меня изнутри.

Я чувствовал, как частица Феникса, что некогда обуяла Вэй Лина, отчаянно сопротивлялась.

Я отдался до конца, направив всё в амулет.

– Мэйлин, теперь дело за тобой!

Мэйлин сделала изящный жест рукой, рассыпая несколько засушенных лепестков лотоса. На мгновение они засияли и стали вновь свежими и яркими – затем превратились в стебельки, опутавшие амулет.

Щёлк!

Амулет в мгновение ока треснул.

Потом ещё раз.

Трещины расползаются, и вдруг – хлопок!

Меня отбросило назад. Кто-то помог мне встать. Краем уха я услышал, как тот самый Чжань Шоу опять пробормотал что-то про выскочек-непрофессионалов наигранно-раздражённым голосом. Но мне не было дело до незаслуженной критики.

Амулет уже рассыпался в пыль. А Вэй Лин… ровно дышал.

Он был спокоен. Его аура была чиста.

Вэй Лин приоткрыл глаза и непонимающе огляделся.

– Отец! – воскликнула Мэйлин и со слезами радости бросилась к отцу. Пара лекарей императора тоже подошли к Вэй Лину, дав ему пару восстанавливающих силы снадобий.

Я поймал себя на мысли, что они бы и мне не помешали. Отчего-то я не радовался…

Я взглянул на остатки пыли от амулета у себя на ладонях и вдруг осознал.

Сколько ещё таких ритуалов нам придётся провести?

Если Белый Феникс оставил части себя в сотнях людей…

Скольких из них мы найдём? Скольких уже поздно спасать?

Усталость навалилась на меня неподъёмным грузом.

А затем…

Мысль, которая не должна была прийти.

Я заметил, что придворные лекари всё записывают.

Каждое моё слово. Каждый жест.

Я понял, что они увидели магию, которую я использовал.

И тут меня накрыла мысль.

«Мне не стоило показывать им этого».

Я моргнул.

Нет.

Это не мои мысли.

Это…

«Мне стоило оставить эту силу себе».

Мороз пробежал по коже.

Это… Это я сейчас вот так подумал?

Или это был… он?

Глава 5. Краткий курс молодого интригана

Под надзором нескольких лекарей Вэй Лин наконец-то начал просыпаться. Медленно, с трудом, будто выбирался из липкого болота.

Вэй Лин посмотрел на меня и моргнул, пытаясь убедиться, что я перед ним настоящий, а не очередной кошмарный фантом.

Ну, логично. После того, как кто-то насильно выдрал из тебя осколок души Белого Феникса, лёгким похмельем тут не отделаешься.

Он медленно сел, потёр виски, затем обхватил голову, словно пытаясь удержать воспоминания.

– Полагаю, спрашивать, в порядке ли вы, не стоит? – осторожно задал вопрос я, опираясь на стол.

Вэй Лин вздрогнул. Он осмотрел всех присутствующих, в том числе меня и его дочь. Затем по его лицу скользнула тень осознания.

– Я… помню.

Голос у него был сиплый, но никто не перебивал. Пусть лучше выговорится.

– Помню, что делал, – продолжил он хрипло. – Помню каждое слово, каждый шаг, каждую… мерзость.

Я нахмурился.

– Это были не вы, – сказал я просто.

Он фыркнул. Горько. Устал.

– Ты не понимаешь, Цзиньлун. Я не был зомби, марионеткой, брошенной в бой без воли. Всё было куда… сложнее.

Я ничего не сказал, но он всё равно продолжил.

– Белый Феникс… он не заставлял меня что-то делать. Он просто… убрал блоки, которые я сам себе ставил. Точнее, вместо этого он словно вживил в меня своё коварство. Он сделал так, что мне хотелось поступать так, как я поступал.

Вэй Лин провёл рукой по лицу.

– Я видел себя со стороны, но… мне казалось, что это правильно. Что я наконец стал таким, каким должен был быть. Без страха. Без колебаний.

Он глубоко вдохнул, будто пытался насытить опустошённые лёгкие.

– Это было… жутко. И в то же время… сладко.

О, да. Вот оно.

Не грубая одержимость, а искушение, тонкое, тягучее, как мед с примесью яда. Белый Феникс не ломал людей – он просто показывал им то, что они хотели, но боялись себе позволить.

А затем дарил им частицу себя, забирая взамен часть их самих. Только вот Вэй Лину в суматохе досталось слишком много. И неизвестно даже, какой расклад событий был лучше.

– Я думал, что… если наконец перестану сомневаться, если стану твердым, как сталь, то всё наладится, – пробормотал Вэй Лин. – Но в итоге я просто… сломался.

Я внимательно смотрел на него.

– Теперь вы свободны, – сказал я.

Вэй Лин хрипло рассмеялся.

– Ага. Свободен. Свободен от остатков уважения к себе.

Тут я не выдержал.

– Хватит.

Он удивлённо вскинул голову.

– Будем честны, в последние месяцы вы вели себя, как последний засранец, – я проигнорировал возмущение людей императора касательно моих выражений. – Возможно, вы, Вэй Лин, даже вели себя так, как всегда хотели, но не позволяли себе. Да, Феникс помог вам снять внутренние блоки, но знаете, что отличает вас от тех, кого он ломал по-настоящему?

Я скрестил руки и уставился на него.

– Вы раскаиваетесь.

Вэй Лин вздрогнул.

– Знаете, сколько людей, бывших под его влиянием, вообще не хотят возвращаться к прежним себе? Их устраивала новая жизнь. Они не жалеют о своих поступках. Они приняли это как новую истину.

Я пристально посмотрел ему в глаза.

– Вы – нет.

Он молча смотрел на меня. Остальные тоже тихо слушали.

– Да, вас обуяла сила, которую вы не могли контролировать. Но если вы действительно хотели бы быть таким, каким стали при Фениксе, вы бы сейчас не корчились от чувства вины.

Вэй Лин провёл языком по губам.

– Ты… думаешь, так просто от этого отойти?

– Нет, – признал я. – Не просто. Но от самобичевания никому легче не станет.

– Держу пари, когда-нибудь ты, Цзиньлун, как и мастер Ли, станешь хорошим наставником, – пробормотал он, устало потерев виски, пока кто-то из лекарей давал ему выпить некий отвар для успокоения нервов.

– Да Цзиньлун у нас и так чертовски хороший наставник! – подал голос Шэнь. – Просто ученики ему достаются отборные.

Губы Вэй Лина дрогнули в слабой усмешке.

Я знал этот взгляд. Слишком хорошо.

Это был взгляд человека, который затеял в голове судебное заседание, где он – и обвиняемый, и судья, и палач в одном лице. Подобное я уже видел в глазах отца, когда всплыл факт о их давнем сговоре с Белым Фениксом.

И что-то мне подсказывало, что, несмотря на его браваду, приговор там уже вынесли.

– Дело не только в Белом Фениксе. Я… я едва не предал собственную дочь, – наконец выдохнул он едва слышно.

Я услышал, как Мэйлин резко втянула воздух. До этого она просто стояла в стороне, напряжённо наблюдая за нами, но теперь возмущение наконец прорвалось наружу.

– Отец, ты едва не повторил то, что один раз уже пошло прахом, – она говорила спокойно, но в голосе слышалась холодность. – Я знаю, что Белый Феникс искажал разум. Но… Не думаю, что кто-то из Мин – хорошая замена Фа Цзи.

Она не повышала голоса, но в этих словах было столько горечи, что мне стало не по себе.

И не только мне.

– Я… – Вэй Лин опустил голову.

Я даже не мог сказать, что он выглядел испуганным. Нет. Это было нечто другое.

Ему представилась возможность взглянуть на себя со стороны и столкнуться с последствиями собственных действий.

И ему не нравилось то, что он видел.

– Что-то мне подсказывает, отец, что ты ещё до заражения подумывал опять выдать меня замуж по расчету, пусть и не за одного из Мин, – холодно заметила Мэйлин, скрестив руки на груди.

Мастер Ли и Сяо Лянь мрачно переглянулись. Братья Линь стояли рядом, напряжённые, готовые вмешаться в случае чего.

Шэнь тихо фыркнул, сидя у меня в капюшоне, но не стал комментировать. Видимо, даже он понял, что не время для шуточек.

– Так и есть, – медленно произнёс Вэй Лин. – Я верил, что поступаю правильно. Даже после того, что случилось с Фа Цзи, я всё же надеялся, что как-то смогу обеспечить тебе хорошее будущее. Я уважаю твой выбор решать свою судьбу… Но я не мог так просто отпустить мысль устроить твоё будущее. Я похоронил эту идею где-то глубоко в душе, а Белый Феникс дал ей разрастись, как вредному сорняку…

В воздухе воцарилась тишина.

Говорить было нечего.

Даже я, вечно язвительный и находчивый, не нашёлся, что сказать.

Потому что Вэй Лин не искал оправданий.

Он не собирался сваливать вину на Феникса, на обстоятельства, на что угодно.

Он просто признал правду.

– Я пытался убедить себя, что поступаю правильно, – он закрыл глаза. – Что так будет лучше для семьи, для меня, для всех.

– И как, стало лучше? – слегка язвительно, но уже не холодно спросила Мэйлин.

– Нет, – тихо ответил он.

Она молчала.

Я тоже.

Все молчали.

Неловкое молчание затянулось. Так что, раз уж я здесь, и раз уж молчание – не мой конёк, я решил вмешаться.

– Если у нас минутка перечисления своих грехов, давайте по списку, – развёл я руками. – Я, например, тоже провалился с ролью идеального наследника клана Го.

Все удивлённо посмотрели на меня, не понимая, с чего вдруг я запел оду своим тараканам.

– Конечно. Я недолюбливал своих братьев, иногда даже сорил деньгами, пока они были, а теперь даже не могу найти в себе силы продолжать общаться со своим кланом… Ну и так, у меня была пара-тройка жутких алхимических экспериментов с переменным успехом.

– Недолюбливал своих братьев? – недоверчиво протянул Линь Фу.

– Алхимические эксперименты? – подозрительно уточнил Сяо Лянь.

– По-моему, последний пункт звучит вполне в духе Цзиньлуна, – пожал плечами мастер Ли.

– Не суть, – махнул я рукой. – Главное, я тоже не идеален.

– Ты всегда находишь способ перевести всё на себя, да? – Мэйлин, хихикнув, прищурилась.

– Это один из моих талантов, – гордо кивнул я.

Она вздохнула, покачала головой, затем повернулась к отцу.

И на её лице больше не было злости.

А затем…

Она шагнула вперёд и тепло обняла его. Вэй Лин замер, как будто даже не ожидал этого. Но через мгновение обнял её в ответ.

Шэнь тихо хмыкнул у меня в капюшоне.

– Ну вот, – прошептал он. – Опять день прошёл без драки.

– Мир всегда лучше, чем война, – так же тихо ответил я.

– Но война веселее, – заметил он.

– Посмотрим, как ты запоёшь, когда до неё дойдёт, – отмахнулся я.

Когда Вэй Лин и Мэйлин наконец разжали объятия, он глубоко вдохнул.

– Я больше не буду сомневаться в твоих силах постоять за себя. Никогда, – сказал он спокойно и твёрдо.

И Мэйлин ему поверила.

Я видел это по её лицу.

– Хорошо, – тихо сказала она.

Тишину нарушил Линь Шао.

– Так что, теперь нам можно расслабиться?

– Неа, – весело отозвался я. – Теперь самое интересное.

– Интересное – это ты? – уточнил Сяо Лянь.

– Конечно. Точнее моя судьба, после такого изрядного злоупотребления благами императора, пусть и с его позволения.

***

Признаться, я ожидал чего угодно, но только не разрешения прогуляться по императорскому зверинцу, пока тот якобы проводит срочное собрание с министрами.

Ну правда, серьёзно?

После того, как мы выдрали Вэй Лина из лап Феникса, спасли его, провели ритуал, который легко мог превратить меня в клубок проклятых ошмётков, я рассчитывал хотя бы на тёплый чай, удобную подушку и вечер без смертельных интриг.

Но нет.

Даже мастер Ли посоветовал: «идите, расслабьтесь, полюбуйтесь на природу».

Ага, расслабишься тут.

Шэнь, конечно, был доволен – он тут же объявил себя правителем зверинца, взобрался на статую золотого дракона и пытался выдавать «мудрые пророчества».

Хоу же вела себя сдержанно. Даже слишком. Она держалась рядом с Мэйлин и время от времени подозрительно оглядывалась, словно ожидала засаду.

Сказать честно – она была недалека от истины.

Потому что засада всё-таки была.

Но устроил её не клан Мин.

А моё собственное сердце.

Да-да, вот так неожиданность.

Я, человек, который повидал столько всего, в том числе кучу предательств и полное уничтожение своей прошлой жизни, теперь испытывал нервное напряжение просто потому, что рядом шла Мэйлин.

И, судя по её лукавой ухмылке, она это прекрасно осознавала.

Кажется, я просто уже совершенно разучился существовать в режиме «сейчас всё хорошо, в кои-то веки».

– Ты странно молчишь, – небрежно заметила Мэйлин, когда мы пересекали мост через пруд с лебедями.

– Я обычно и молчу странно, и говорю странно, – попытался отшутиться я.

Она хмыкнула.

– Ты ведь знаешь, что не умеешь скрывать эмоции, да?

– О, я могу скрывать эмоции. Просто не вижу в этом смысла, когда рядом ты.

Что я только что сказал?!

Она резко повернулась ко мне и внимательно посмотрела.

А я, естественно, сделал вид, что ничего не произошло.

– А ну-ка, повтори, – опасно прищурилась она.

– Что? – сознательно отнекивался я.

– Цзиньлун, не притворяйся идиотом.

– Я никогда не притворяюсь. Это мой естественный талант.

Она закатила глаза, но я видел, что она смеётся.

Как же она всё-таки красивая в таком приподнятом настроении.

И это уже плохой знак.

Потому что…

Я реально задумался.

Нет, не просто романтически задумался в духе, мол, «ах, она прекрасна, как звёздное небо над Поднебесной».

Я задумался по-настоящему.

О том, что хочу видеть её рядом всю жизнь.

О том, что хочу, чтобы когда-нибудь она стала моей женой. Если, конечно, она теперь вообще захочет слышать о свадьбе.

И вот тут мне стало страшно. Потому, что я не знал, что на это скажет Белый Феникс.

Нет, разумеется, я не маленький уже, и мне не нужно разрешение или совет старой общипанной белой курицы, прописавшейся у меня в башке.

Но если уж он умудрялся шептать мне мысли, подталкивать к сомнениям, если он всё ещё сидит где-то во мне…

Что, если он причинит Мэйлин вред?

Что, если я причиню ей вред?

Тьма внутри меня давно не показывала себя открыто, но я знал – она никуда не делась.

И это, пожалуй, пугало сильнее всего.

– Ты опять задумался, – Мэйлин растормошила меня, потрепав по плечу. – Ты и так создаёшь впечатление человека, который забыл заплатить долг демону, но меня это уже начинает пугать.

Я резко вдохнул.

А потом всё-таки решился.

Я взял её за обе ладони, попутно отметив, какими горячими они были – очевидно, мои пальцы были холоднее от волнения.

– Мэйлин…

Она приподняла брови.

– Если бы… если бы я был уверен, что во мне нет ничего, что может тебе навредить…

Я замялся.

А она тихо выдохнула.

– Ты хочешь сказать, что если бы не всё то, что натворил Белый Феникс… ты бы сию минуту попросил моей руки?

Я открыл рот.

Затем закрыл.

Затем снова открыл.

А потом издал странный нечленораздельный звук, который напоминал утопающего, который пытается что-то сказать, но вместо этого глотает воду.

Она усмехнулась.

– Я угадала?

Я всё ещё не мог говорить.

– Ну… и что тебя останавливает?

Я встряхнул головой.

– Ты серьёзно? После всего, что было? После того, что ты видела, как я то и дело теряю контроль и решаю против своей воли вздремнуть в глубинах огромного архива? Как я иногда веду себя так, будто меня разрывает на две части? Если уж твой отец, пусть и под действием магии, едва не сломал тебе жизнь, то вдруг от меня тебе будет ещё хуже?! – выпалил я на одном дыхании так, что парочка диковинных птиц, прогуливающихся рядом, удивлённо на меня уставились, затем вспорхнули и улетели на другой конец зверинца.

Мэйлин же сделала шаг ближе.

– А ты знаешь, что меня бесит больше всего?

– Что?

– Что ты считаешь, будто меня могут напугать твои внутренние демоны.

Я моргнул.

– Ты думаешь, я не догадывалась? – она говорила твёрдо, но в голосе слышалась нежность. – Я знала, чему ты подвергал себя, когда сражался один на один с Белым Фениксом. И неужели ты считаешь, что я не понимаю, с чем тебе приходится жить? К тому же, ты ведешь себя куда более обстоятельно, чем мой отец до недавнего времени, а значит, твоя ситуация не настолько страшная.

Она шагнула ещё ближе.

Так близко, что я почувствовал её дыхание.

– Но знаешь, что самое важное?

Я задержал дыхание.

– Ты не он, Цзиньлун.

Я вздрогнул.

– Ты не Белый Феникс. Ты не его продолжение. Ты – это ты.

Я застыл.

И впервые за долгое время…

Я почувствовал облегчение. Словно она ослабила ту нить, что связывала меня с тьмой.

Возможно, Мэйлин могла вернуть меня в мир, где ещё оставалось место любви и доброте.

Я не знал, правильно ли это.

Не знал, можно ли верить в это настолько, насколько верит она.

Но…

Я хотел верить.

Она коснулась моей щеки ладонью.

Я почти наклонился к ней.

И в этот момент… раздался истошный крик.

Мы оба вздрогнули.

Сквозь кусты пронёсся Шэнь, за которым гналась огромная обезьяна.

– СПАСАЙТЕ ВАШЕГО ВЕЛИКОГО ДРАКОНА!!! – орал он, активно махая лапками.

Хоу тихо рыкнула, явно намекая, что не собирается его спасать.

Обезьяна схватила его за хвост, и он завопил ещё громче.

Я устало вздохнул.

– Ни минуты покоя не дают.

Мэйлин с улыбкой пожала плечами.

– Сдается мне, такую вот судьбу нам предписали великие триграммы. Ты и все твои спутники просто притягивают нелепые ситуации.

Я хмыкнул.

Что ж, справедливо.

***

Стоило мне снова вернуться в тронный зал, как я понял одну важную вещь.

Император не просто разрешил мне погулять по зверинцу.

Пока я гонялся за Шэнем, спасал его от обезьяны и чуть не поцеловал Мэйлин, Его Величество спокойно размышлял над моей судьбой.

А ещё, вероятно, просто дал мне возможность осмотреться. Так сказать, показал «рабочее место», прежде чем сделать предложение.

Очень изящно, Ваше Императорское Величество.

Но вслух об это я, конечно, ничего не сказал.

Я всё-таки человек культурный.

Ну, насколько культурным может быть человек, который большую часть жизни (даже почти две) провёл во всяческого рода авантюрах.

Император сидел на своём возвышении. Было ясно, что он уже всё для себя решил, но хочет посмотреть, как я на это отреагирую.

Рядом стояли придворные – Чжань Шоу, несколько советников, парочка лекарей. Судя по их выражениям, мнение о произошедшем у них было неоднозначное. Спасённый мной от обезьяны Шэнь, как и всегда, тихо притаился в капюшоне.

Я низко поклонился императору.

– Вы вызывали меня вновь, Ваше Императорское Величество.

Он несколько секунд меня разглядывал, а затем сказал:

– Го Цзиньлун, ты осознаёшь, что сделал то, что было не под силу даже лучшим моим целителям?

Я едва сдержал вздох.

Конечно, я осознаю. Они ведь смотрят на меня так, будто я либо гений, либо угроза их положению при императоре.

– Я сделал то, что должен был, – уклончиво ответил я.

Император хмыкнул.

– Это скромность? Или осторожность?

– Скорее, осознание того, что вы не пригласили меня сюда ради одной лишь похвалы.

Некоторые придворные переглянулись.

А Чжань Шоу недовольно нахмурился.

Ну да, я слишком быстро разгадываю такие вещи.

Император кивнул.

– Ты прав. Речь пойдёт не только о похвале, но и о твоём будущем. Ты обладаешь недюжинными познаниями в алхимии. А теперь ещё владеешь техникой, способной очищать людей от тьмы.

Он сделал паузу.

– И это делает тебя бесценным.

Я чувствовал взгляды на себе.

Бесценным, значит?

Хм.

Звучит неплохо.

Но я-то знаю, как это работает.

Если человек бесценен, значит, его ни в коем случае нельзя потерять. Его нужно держать при себе.

– Вы предлагаете мне стать частью вашего двора? – уточнил я.

– Да. Тайным советником по магическим вопросам.

Тайным.

Значит, всё, что я узнал, всё, что я умею, не должно выйти за пределы дворца.

Император наклонился вперёд, глядя мне прямо в глаза.

– Ты нужен империи, Го Цзиньлун.

Говорил он честно.

Но честность не всегда значит свободу.

Я медленно кивнул.

– И, полагаю, вы бы хотели, чтобы я держал всё это в секрете?

Император едва заметно улыбнулся.

– Ты быстро соображаешь.

– Привычка.

Я чувствовал тяжесть этого момента.

Они ждали моего ответа.

Ждали, останусь ли я здесь, в безопасности, при власти, или…

Или уйду в неизвестность, к тому, что ещё только предстоит раскрыть.

И пока я размышлял, в голове раздался знакомый голос.

«Ты всерьёз ещё думаешь над этим?»

Белый Феникс.

«Ты же понимаешь, что это шанс? Ты мог бы управлять этим местом. Мог бы взять власть в свои руки».

Я сжал кулаки.

«Мог бы исправить все их ошибки. Сделать этот мир лучше».

Я глубоко вдохнул, стараясь не показать, что борюсь с этим голосом. Не хватало ещё перед императором и его приближёнными начать разговаривать с самими собой.

«Ты боишься власти. А я нет. Вот и разница между нами».

Я моргнул.

Голос стал мягче. Он звучал почти заботливо, будто учитель наставлял беспутного ученика:

«Ты можешь убегать сколько хочешь. Но я не уйду».

Император ждал моего ответа.

Я вдохнул через нос, подавляя желание размазать кулак по ближайшей колонне.

Меня раздражало всё.

В первую очередь – неизвестность.

Если я останусь – у меня будет стабильность, поддержка, место в этом мире. Возможно, моих спутников отпустят тоже не с пустыми руками.

Если я уйду…

Ну, если я уйду, то просто останусь самим собой.

И тут меня пробило.

Если я всё-таки избавлюсь от Феникса?

Я всегда воспринимал его как врага, как инородное тело, которое надо извлечь и уничтожить.

Но что, если это не так?

Что, если он уже часть меня?

Меня передёрнуло.

Что, если я – это он?

Что, если я – это лишь продолжение его личности, просто более мягкая версия?

И даже если провести ритуал очищения, если вытащить этот осколок души Феникса, кем я стану?

Останусь ли я тем же Цзиньлуном, как было с Вэй Лином?

Или…

Стану пустым?

К тому же, какой металл или минерал использовать?

Нефрита ведь хватило на Вэй Лина, но у него была другая ситуация с прерванным ритуалом. А мне понадобится что-то посильнее.

Пауза тем временем слегка затянулась, а я всё продолжал размышлять. И чтобы уж совсем не показаться игрушечным болванчиком, выпалил как можно скорее (и, наверное, громче, чем следовало) на весь тронный зал:

– Я бесконечно благодарен вам, Ваше Императорское Величество! Простите мне мою растерянность – для меня это великая честь, которая не могла не вызвать у меня приятного удивления! Но я нижайше прошу у вас пару дней на раздумье, не больше…

Может, мне и правда стоило остаться?

Если бы Белый Феникс рано или поздно взял верх, то кто бы первым заявил: «Убрать его! Немедленно!»?

Ответ был очевиден.

Чжань Шоу.

Этот надутый хмырь уже сейчас смотрел на меня, как на потенциальную угрозу, либо я просто его раздражал самим существованием.

А может, и оба варианта сразу.

Он стоял в углу, сложив руки на груди, с таким видом, будто у него на душе отличная погода – ясное небо, лёгкий ветерок и дождь из недоверия к моей персоне.

Как по заказу, он подал голос:

– Ваше Императорское Величество! – его голос дрожал то ли от ярости, то ли от подавленной попытки сказать что-то похуже. – Не думаю, что среди ваших самых надёжных людей должны быть нерешительные юнцы! К тому же как можно доверить такое положение чужаку, который, к тому же, связан с кланом Го?

Император расслабленно повернул голову в его сторону, демонстрируя своё отношение к таким глупым вопросам, но пока не хотел прибегать к радикальным мерам по их устранению.

– Чжань Шоу, ты полагаешь, что мы не способны самостоятельно принять решение? Что в твоём понимании «нерешительность»? Нежелание бросаться в омут с головой?

Придворный тут же подобрался, как пёс, которого одёрнули за ошейник.

– Конечно, нет, Ваше Императорское Величество. Я всего лишь… выражаю обеспокоенность.

– Мы считаем, что проверку на преданность и прочность Го Цзиньлун уже прошёл. А скромность и обстоятельное отношение к принятию решений – качество, которое ценится нами при дворе, – решительно произнёс император и вновь обратился ко мне. – Мы даём тебе на размышление время до следующего захода солнца, Го Цзиньлун, чтобы ты сам мог определить, что обрести, а чем пожертвовать. Мы знаем, что ты ценишь своих спутников и сам был готов противостоять клану Мин и последователям Белого Феникса. Но если ты решишь присоединиться к моим подданным, тебе придется во много поменять свой образ жизни. Так что выбирай с умом.

Выбор между двумя хорошими опциями – самый мучительно тяжёлый. Ну спасибо вам, Ваше Императорское Величество.

Разумеется, вслух я поблагодарил его, как подобает по этикету и удалился.

Краем глаза я заметил, как Чжань Шоу косо посмотрел в мою сторону. Вот так пробыл пару дней во дворце, и нажил себе врага ни за что, ни про что…

Я почти услышал, как Чжань Шоу скрипнул зубами.

Вот он стал бы первым, кто казнил бы меня при первой же слабости.

Но знаете, что забавно?

Мне это даже нравилось.

Это же так удобно!

Если я когда-нибудь оступлюсь, если Белый Феникс начнёт брать верх, если я потеряю контроль – Чжань Шоу тут же сделает за меня всю грязную работу. Не надо будет прыгать с крыши ради спасения мира.

Вот только…

Не было ли в нём самом чего-то подозрительного?

Я не мог отделаться от этого ощущения.

Чжань Шоу был слишком правильным, слишком ярым, слишком… показным.

Такой человек либо что-то скрывает, либо до одури уверен, что его никто не переплюнет.

Он тот, кто слишком рьяно кричит о справедливости, но делает это не потому, что верит в неё, а потому, что хочет скрыть свои собственные грехи.

В том, что Чжань Шоу не без греха, я не сомневался.

И если отбросить всю мою чёрную иронию по поводу неопределённости судьбы и подумать о её более благоприятном раскладе – вдруг я смогу вывести Чжань Шоу, или кого-то подобного, на чистую воду?

Я прищурился.

Даже если я уйду, оставив дворец, не помешает узнать, кто здесь может внезапно стать проблемой.

И если у Чжань Шоу есть что-то, что можно против него использовать…

Что ж.

Грешно не воспользоваться этим.

***

Покинув тронный зал и приближаясь к главному выходу, я шёл по длинному коридору и решил поделиться с Шэнем своими размышлениями и подозрениями.

Благо в длинном коридоре никого не было, и я добавил:

– Однако, в какой ироничной ситуации я оказался… Я сам всегда презирал интриги и политические игры, но стоило один раз оказаться в императорском дворце, как я уже продумываю план, как можно надавить на Чжань Шоу, если вдруг он решит перекрыть мне воздух. Кажется, я действительно превращаюсь в коварного политикана.

– Не забегай вперёд, хозяин, – шутливо-назидательно заметил Шэнь. – Тебе осталось только выучить пару благородных речей про «стабильность империи», научиться поджимать губы в нужные моменты и мастерски кивать, как будто в твоём распоряжении три тысячи мудрых летописцев.

– И всё? А как же великое умение наигранно медленно и пафосно пить чай и делать паузы в разговоре, чтобы создать эффект великого смысла? – продолжал отшучиваться я.

– О нет, он заражён! – театрально взвыл Шэнь, перебираясь с моего плеча на ближайшую колонну. – Го Цзиньлун, ты болен! Тебе нужно срочно уехать куда-нибудь, где нет придворных сплетен! Например, в ближайший бордель!

– Удивительно, как ты всё ещё жив, – пробормотал я, не обращая на него внимания.

– Не только жив, но и нутром чую, как ты очень много и усиленно думаешь. Это, знаешь ли, вредно для здоровья.

– Во дворце все этим балуются, – махнул я рукой. – И к слову, Шэнь, ты всё равно бездельничаешь.

– Ложь и провокация! – немедленно возмутился дракончик. – Я пытаюсь оправиться от нападения хищной обезьяны!

– Да? Тогда для разнообразия найди-ка, чем заняться, о, Великий летун, и выясни, есть ли у этого Чжань Шоу скелеты в шкафу. И как у него с личной жизнью.

Шэнь замер.

– Я тебе что, бабка у колодца, собирающая сплетни от соседок?!

– О, ты – моя лучшая бабка у колодца!

Он на несколько секунд задумался, а потом подозрительно посмотрел на меня.

– Цзиньлун, ты точно не политикан?

Я устало вздохнул.

– Пока ещё нет. Но если останусь тут – боюсь, скоро стану.

Шэнь театрально охнул и прижал лапки к груди.

– Господа, мы его теряем! Он уже думает не только о себе, но и о власти! Я видел, как он сегодня прищурился и кивнул в ответ на слова императора!

Я закатил глаза.

– Иди уже, шпионье недоразумение.

Он фыркнул, но всё-таки испарился, словно дым.

И вот тут у меня появилось странное ощущение.

Возможно, потому, что Шэнь редко воспринимает мои приказы всерьёз.

Но в этот раз он ушёл без привычного нытья.

Это значило одно: он и сам чувствовал, что здесь что-то нечисто.

***

Спустя час он вернулся.

Причём прыгнул мне на плечо с такой силой, что я чуть не впечатался лбом в колонну на входе во дворец. Вовремя успел – я как раз собирался вернуться к нашим друзьям.

– Хозяин! Я узнал одну очень секретную штуку! Но я просто так не скажу, если только меня не напоить чем-нибудь покрепче, чтобы у меня развязался язык…

– Хорош уже пьесу разыгрывать – переходи к сути! – нетерпеливо потребовал я. – А потом уже будем решать, стоит ли драконам вообще пробовать рисовое вино…

Шэнь огляделся, понизил голос (а значит, это было реально важно), и заговорил:

– Чжань Шоу. У него есть дама сердца.

– Уже интересно.

– Но никто не знает, кто она.

Я нахмурился.

– То есть как?

– Ну вот так. Вроде бы она есть. Но она ему не жена.

– Он скрывает её?

– Скорее, делает вид, что её не существует. Ну как… Я видел, как он что-то строчил на пергаменте весьма дорогого качества для некой дамы, про которую он восторженно бормотал. Кстати, у него был и набросок письма, который он под конец сжёг и выбросил пепел. Явно чтобы никто не догадался.

Занятно.

Если у Чжань Шоу действительно есть тайная связь, это могло значить многое.

А если это не просто любовница, а кто-то похуже? Шпионка? Из недружественного государства, например?

Конечно, если я не соглашусь примкнуть к императору, мне это и не пригодится… Но я нутром чуял, что в этом белье стоит покопаться.

***

Я не скажу, что трактир – идеальное место, чтобы думать о будущем.

Но если выбирать между вычурными залами дворца, где в воздухе витают интриги, и местом, где можно заказать кувшин вина и не думать о том, что кто-то записывает каждое твоё слово, выбор был очевиден.

Ну, в общем, понятно, почему я выбрал трактир.

Здесь было что-то успокаивающее.

Привычный шум, переговаривающиеся торговцы, пара запоздалых путников, которые не рискнули ночевать на улице.

Никаких заговоров и тайных советов по магическим вопросам.

Никаких Чжань Шоу, которые сверлят тебя взглядом, будто у тебя в кармане приказ о его казни.

Мы сидели за одним из дальних столов, устроившись так, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Хоу вальяжно растянулась рядом с Мэйлин, её хвост лениво покачивался из стороны в сторону.

Шэнь восседал на столе, как маленький тиран, завладевший тарелкой с орехами, и исподлобья косился на Линь Фу, который время от времени пытался стянуть у него пару штук.

– Слушайте, нам хоть раз дадут просто посидеть, поесть и расслабиться, не думая о заговорщиках, демонах или политиках? – устало спросил Сяо Лянь, развалившись на лавке.

Я хмыкнул.

– Конечно, дадут. Когда-нибудь в следующей жизни.

Братья Линь кивнули, как будто приняли это как неизбежную истину. Но меня в этот момент занимало другое. Я бросил взгляд на Мэйлин, которая что-то тихо говорила Хоу, поглаживая её спинку.

Я знал, что Мэйлин заслуживает правды.

Я отпил немного вина, покрутил чашку в руках и, не поднимая глаз, спокойно сказал:

– Император предложил мне остаться.

Тишина резко сгустилась.

Я почувствовал, как на меня уставились сразу несколько пар глаз.

– Что? – спросила Мэйлин, её голос был слишком спокойным.

Я поставил чашку на стол.

– Он хочет, чтобы я стал его тайным советником. По магическим вопросам.

Ещё секунда молчания.

А потом Шэнь загоготал. Явно ждал полдня, чтобы выдать эту тираду при всех:

– Не, ну вы только представьте! Великий Го Цзиньлун, который ненавидит всю эту дворцовую бюрократию, вдруг станет чиновником?! Курам на смех! Да ты через неделю повесишься от скуки!

– Не исключено, – вздохнул я.

Но Мэйлин не смеялась.

Она медленно поставила свою чашку на стол, и я почувствовал, как напряжение между нами стало почти осязаемым.

– И ты… что? Думаешь согласиться?

Я посмотрел на неё.

Её глаза потемнели, голос был спокойным, но я знал её слишком хорошо, чтобы не заметить подспудное напряжение.

– Я думаю, что если останусь, то хотя бы смогу наверняка противостоять оставшимся силам Белого Феникса.

– А если уйдёшь?

– Тогда всё останется под вопросом.

Она подняла брови.

– И это тебя пугает?

Я замялся.

Пугает ли меня неизвестность?

Да, ещё как пугает.

Но…

Я смотрел на неё, и вдруг понял самое главное.

Пугает меня не сам факт неизвестности.

Пугает, что в этой неизвестности может не быть её.

Я видел, что Мэйлин напряглась, как струна, и хотел уже как-то её ободрить, но в этот момент…

Между нами пролетел сюрикен.

Я едва успел дёрнуться – лезвие вонзилось в деревянную стену позади нас.

И нет, это не был сувенир от Лэй Чэня – этот сюрикен был меньше, из другого сплава и явно острее.

Трактир моментально взорвался хаосом.

– Охренеть, вы выбрали просто идеальный момент! – заорал Шэнь, запрыгивая мне на плечо.

В дверях уже стояли тёмные фигуры.

Люди Мин.

Я не удивился.

Серьёзно. Если бы наша встреча в трактире не закончилась внезапной атакой, я бы даже расстроился.

– Вы вообще умеете делать что-то, кроме как нападать из тени?! – возмутился я, уворачиваясь от второго сюрикена, который пролетел в опасной близости от моего уха.

– А ты умеешь делать что-то, кроме как отпускать саркастические комментарии?! – рявкнул Линь Фу, перехватывая кинжал на лету и швыряя его обратно в нападавших.

– Нет. Это мой уникальный стиль боя.

Я бегло осмотрелся и понял, что эта атака – не просто попытка нас убить.

Они пришли за чем-то.

И это меня разозлило.

– Не дайте им схватить наши вещи! – крикнул я, когда один из Мин протянул руку к сумке с целебными травами Мэйлин.

Но она сама разобралась с этим быстрее.

– Попробуй только, и я засуну эту траву тебе в…

Нападающий на миг застыл, но когда на него начал наступать Линь Шао, не стал дожидаться продолжения и отпрыгнул назад.

В это время Сяо Лянь уже перешёл в атаку, держа в руках два коротких меча.

– Шэнь, займись тылом! – крикнул я.

– О нет, как же так! Опять меня просят спасти вас всех! – вопил он, уворачиваясь от летящей стрелы.

Но несмотря на непрекращающееся нытьё, он уже мелькал между столами, подсекая противников и отвлекая их внимание, пока посетители разбегались.

И тут я заметил главную проблему.

Где Хоу?

Я обернулся, но уже понял – её нигде не было.

– Мэйлин! Хоу?!

Она тоже осматривалась, в глазах мелькнул страх, но потом она резко повернулась к выходу.

И я увидел их.

Какой-то тёмный силуэт тащил на спине к выходу небольшой мешок, который ежесекундно дёргался и при этом медленно тлел.

– С дороги! – рявкнул я, ринувшись вперёд, но Мин двигались синхронно, перекрывая мне выход.

Мэйлин подбежала с другой стороны, в руке сверкнул кинжал.

– НЕ ТРОГАЙТЕ ЕЁ!

Она резко метнула его, но один из Мин ловко подставил наруч, и оружие отскочило.

Они уже были у выхода.

– Шэнь! – закричал я.

Но тут другой человек в чёрном схватил дракончика за хвост и резко дёрнул на себя.

– Что делается?! – Шэнь заорал, как поросёнок. Но при этом укусил воина Мин, как вполне себе настоящий дракон. И прямо за нос. После чего воину уже не особо захотелось постигать искусство начинающего коллекционера живых драконов. Тем временем, Шэнь уже исчез в облачке дыма.

– Оставь его, пока хватит и саламандры, – раздался властный голос из темноты улицы. Эхо от голоса было неестественно громким и долгим; я тут же предположил, что была замешана некая звуковая магия.

Мой взгляд мгновенно зацепился за фигуру, стоящую чуть в стороне, которой и принадлежал этот странный голос.

Тот, кто отдавал приказы.

Он двигался не так, как остальные.

Без лишних движений. Без суеты.

И я сразу понял.

Это не рядовой воин.

Это их лидер.

А значит…

Это человек, который за всё ответит.

Глава 6. Вой на мир

Трактир, в котором мы каких-то полчаса назад спокойно обсуждали судьбу мира (и как бы нам не загнуться раньше времени), теперь напоминал последствия особо буйного праздника с бесплатной раздачей ударов в челюсть. Столы перевёрнуты, рисовая лапша валяется на полу, символично изображая мои надежды на спокойную жизнь, а трактирщик в ужасе пересчитывает убытки, пытаясь сообразить, кого первым проклинать – клан Мин или нас.

Шэнь сидел на углу стола и смотрел на меня с выражением глубокой философской печали.

– Ну вот и всё, хозяин, – он вздохнул, подпирая лапками голову. – В наш список «позорных провалов и бесконечного самоедства» добавился новый пункт.

Я же сидел на полу разрушенного трактира, облокотившись на опрокинутый стол, за которым мы недавно ели. Я не был ранен, но ощущал себя так, словно меня пару раз переехала телега, а потом вернулась, чтобы убедиться, что наверняка.

И знаете, что было хуже всего? Не атака Мин. Даже не факт, что они снова оказались на шаг вперёди. Нет. Хуже всего было то, что они забрали Хоу.

Мэйлин сидела рядом, сжав кулаки так, что костяшки её пальцев побелели. Её плечи дрожали – не от страха, а от злости. От беспомощности. От осознания, что её маленькую подругу просто унесли прямо у нас из-под носа.

Шэнь примолк, не пытаясь шутить, и машинально крутил в лапках сгоревший кусочек ткани – очевидно, обрывок того самого мешка, в котором Мин унесли саламандру.

Линь Шао, поглаживая ноющую челюсть (ему заехали по лицу в бою), хмыкнул:

– Я, конечно, всё понимаю, но… Эта саламандра же просто питомец?

Я заметил, как Мэйлин замерла.

– Просто питомец? – эхом повторил Линь Фу, переводя на него тяжёлый взгляд. – Братец, ты серьёзно?

Линь Шао пожал плечами.

– Ну… разумный, магический, но всё-таки… Зверёк?

Ошибочка.

Линь Фу, был парнем терпеливым, однако теперь выглядел так, будто вот-вот объяснит брату разницу между «питомцем» и «частью души владельца».

– Разумное магическое животное, которое выбрало себе хозяина, – это не просто зверёк, – вкрадчиво начала Мэйлин лекцию, ткнув Линь Шао в плечо и даже не пытаясь полностью сдержать раздражение. – Между ними образуется особая связь. Он больше, чем союзник. А прежде всего – это друг!

Линь Шао прикусил язык.

Я провёл рукой по лицу, чувствуя, как в груди медленно закипает злость. Не обжигающая, из-за которой хочется тут же схватиться за меч и броситься в драку, а ледяная, похожая на смолу, что заставляет выискивать каждого сукина сына, кто был причастен, и методично расправляться с ним.

– Мин не какие-то мелкие воришки, они целенаправленно охотились за Хоу. И Шэнем, – проговорил я. – Значит, им нужно больше магических животных. Вот только зачем? Армию они собирают, что ли?

– При этом пытались украсть мои лекарства… – тихо проговорила Мэйлин. – Не думаю, что Мин не могли сами достать ингредиенты для их приготовления. Зачем же они это сделали?

– Помнишь того монстра, который умер сразу, стоило тебе бросить в него один из мешочков? – прищурившись, заметил я. – Кажется, они просто собирались лишить тебя столь грозного оружия. Или хотя бы изучить состав, чтобы заранее приготовить противоядие… Кажется, если бы я не истратил тот амулет на излечение твоего отца, они бы и его украли или сломали.

– Тут даже не в компонентах дело, а в технологии обработки трав, – заметила Мэйлин.

– Стало быть, наше счастье, что Мин пока этого не знают! Если они стянули у тебя пару букетиков, надеюсь, они ими надышатся до пляшущих дракончиков перед глазами, – рассудил я.

Мэйлин усмехнулась:

– Цзиньлун, порой в твоих словах яда хватает и без трав.

Тут даже Шэнь, который всё это время молча крутил ткань в лапках, хрюкнул.

Я понимал его чувства. Наверняка, прокручивает сейчас одни и те же мысли. «Почему я не уследил? Почему не догадался раньше? Почему они опять оказались на шаг вперёди?»

Дело тут было явно не только в жажде власти, Мин добивались чего-то ещё.

Я продолжал рассуждать:

– Видимо, Мин так хотели нейтрализовать угрозу в твоём лице, Мэйлин. Хорошо, что они не тронули тебя, а попытались сначала только покуситься на твои рецептики…

– Что, если дело не в контроле? – задумчиво произнёс Сяо Лянь, медленно проводя пальцами по треснувшей столешнице. – Что, если они хотят изменить саму человеческую природу?

Я резко повернулся к нему.

– Ты о чём?

Он помолчал, затем кивнул на травы в руках Мэйлин.

– Мы же видели, как работает магия Мин. Как Белый Феникс пытался вживить часть себя в Вэй Лина, так и они комбинируют свои тела с духами животных. Что, если их интересует не просто власть над миром, а его передел?

Слова товарища оставили во мне тревожный осадок.

– То есть, они хотят сделать из людей что-то… иное?

– Почему нет? – подал голос Линь Фу. – Если слухи верны и Мин пострадали тогда, лет пятьдесят назад, от чумы, я не удивлюсь, если они стали искать жизненную силу в животном мире.

Возражать никто не стал. Только зловеще поскрипывали опрокинутые столы, которые мы помогали ставить на место.

Теперь всё начало сходиться.

Мин хотят переделать мир. Не просто подчинить, а изменить, выкорчевать то, что считают слабым, ненужным. Начать с себя, а потом, скорее всего, перекинуться и на других людей. И если раньше они поддерживали с Белым Фениксом нечто вроде нейтралитета, то теперь они решили присвоить себе его наследие.

А Хоу…

Я посмотрел на обрывок ткани в лапах Шэня.

Разумеется, нападение было не случайным. Им нужна была магическая саламандра. Да и Шэнь был желанной добычей – только он в этот раз смог вырваться из цепких лап похитителей.

Я сжал кулаки.

– Нельзя терять время.

– И что ты предлагаешь? – скептически прищурился Линь Шао.

– Я иду к императору, – ответил я. – Он должен знать, что произошло здесь. Всё-таки мы имеем дело не просто с шайкой бандитов, а с целым кланом, жаждущим передела мира не только на политическом, но и на духовном и природном уровнях.

Мэйлин посмотрела на меня, всё ещё держа травы в руках.

– Думаешь, он тебе поверит?

Я фыркнул:

– Нет. Но, по крайней мере, он меня выслушает. Я надеюсь…

Эх, и почему, когда судьба начинает давать мне больше ответственности, это всегда предполагает возможность сдохнуть?

***

Ворота императорского дворца уже успели набить оскомину своей напыщенностью. Они казались мне воплощением чистого и концентрированного пафоса. Высокие, увенчанные резными драконами, ворота сияли так, будто их полировали языками верноподданных. Учитывая, что дворец всегда был центром интриг, льстецов и прочей придворной фауны, я нисколько бы не удивился, узнав, что кто-то из сановников реально облизывал эти ворота в знак преданности.

Когда я прибыл, меня встретили стражники, которые подозрительно покосились на меня, но, однако, пропустили.

Мда, про нападение на трактир наверняка по всему городу пошли слухи, и для императора мои слова не будут такой уж новостью. Но пусть лучше он всё узнает из уст очевидца.

Император сидел на троне, спокоен, как неподвижная гора. Но в его глазах сквозила некая суровость, которой раньше я не замечал. Не мандражировать было сложновато.

– Го Цзиньлун, – сказал он, и его голос эхом пронёсся по зале. – Мы слышали, что ты и твои спутники снова оказались в центре не самых приятных событий.

Я поклонился ровно настолько, чтобы соблюсти этикет.

– Не по своей воле, Ваше Императорское Величество, – ответил я. – Однако, по счастливому стечению обстоятельств, у меня для вас новости.

– Новости, которые снова требуют нашего вмешательства? – император поднял бровь.

– Боюсь, да.

Я увидел, как Чжань Шоу, стоявший в стороне, едва заметно скривился, но тут же спрятал выражение лица под маской вежливого безразличия.

Император откинулся на троне.

– Говори.

Я собрал мысли в порядок.

– Вам наверняка известно, что клан Мин – не просто банда заговорщиков, а целая организация, ищущая власти. И теперь я, кажется, знаю, какой. Они хотят изменить саму природу людей.

Во дворце повисла тишина.

Даже Чжань Шоу на мгновение замер, прежде чем вернул себе самодовольный вид.

Император, конечно, не подал виду, что удивлён. Он всегда выглядел так, будто знает всё наперёд.

– Это предположение или факт? – строго спросил он.

– Это вывод, основанный на том, что Мин пытались украсть алхимические компоненты моей спутницы Мэйлин, а также целенаправленно похитили её магическую саламандру. И хотели похитить моего дракона. Кроме того, мы были свидетелями, как они могут перенимать способности животных.

Император задумался.

И, как назло, именно в этот момент Чжань Шоу решил открыть рот.

– Ваше Императорское Величество, – заговорил он учтивым, но слащавым голосом, – допускаю, господин Го чересчур драматизирует.

Я медленно повернулся к нему и выдал самый ленивый и скучающий взгляд, на какой был способен.

– О, простите меня, господин Чжань, – вздохнул я. – Я забыл, что, в отличие от вас, мне приходится сталкиваться с Мин лицом к лицу. Не хотите поменяться местами?

Чжань Шоу улыбнулся так, будто собирался меня придушить.

– Я лишь позволил себе предположить, что ваши выводы преждевременны.

– Конечно. Ведь Мин всегда были очень милыми ребятами, а их прошлые попытки уничтожить всех не считаются.

Я услышал, как кто-то из советников сдавленно хихикнул.

Император, по лицу которого тоже пробежала едва заметная улыбка, перевёл взгляд на Чжань Шоу.

– Что же предлагаешь ты, Чжань Шоу?

Чжань Шоу поклонился.

– Позвольте мне разобраться с этим вопросом. Я уверен в своих людях и в нашей подготовленности в плане вооружения. Видится мне, что нет необходимости вовлекать Го Цзиньлуна, даже при всей «ценности» его сведений.

Император кивнул, но в его взгляде мелькнуло что-то ещё.

А потом он повернулся ко мне.

– Го Цзиньлун, – проговорил он, – осталось обсудить ещё один вопрос, на который вы должны дать мне ответ.

Я выдохнул. Сдаётся мне, что ничего хорошего мне это не сулит. В голосе императора сквозила нотка раздражения – едва ли он теперь хотел держать рядом с собой человека, который даже в простой трактир притягивает такие неприятности.

– Да, и я благодарю вас за предложение, Ваше Императорское Величество. Однако я привык сражаться в поле…

Я бросил взгляд на Чжань Шоу.

– И не находиться в клетке. Тем более, что, я уверен, основную информацию о Мин от меня вы получили. Вам и империи я буду более полезен, если дальше вы позволите мне действовать самостоятельно.

Чжань Шоу едва заметно дёрнулся, словно от какой-то странной смеси ликования и досады. Ликования от того, что я всё-таки исчезну со сцены, а досады от того, что я ухожу красиво и сам, а не из-за его махинаций.

Император снова какое-то время молчал, а затем легко кивнул.

– Если это твой выбор, Го Цзиньлун, мы его уважаем.

Я поклонился.

– Однако, – добавил он, указав на меня пальцем, – отказываясь от работы на империю, ты не можешь рассчитывать на её защиту.

О, да, разумеется. Умеет он подбирать слова.

Я понимал, что теперь официально вне системы.

Сказать, что это беспокоило меня? Нет. Это меня устраивало.

Я вновь поклонился.

– Благодарю за аудиенцию, Ваше Императорское Величество.

Я развернулся, выходя из зала, и на мгновение невольно глянул в сторону группы придворных. Как ни странно, Чжань Шоу я там уже не увидел.

***

Вот так мы и собирались покинуть Кайфэн – несолоно хлебавши. Не прямо сразу, а несколько часов спустя.

Нет, правда, впервые за долгое время я не разносил ничего в щепки, не нарывался на очередное нападение и даже не оскорбил Чжань Шоу и тем более самого императора так, чтобы это можно было считать официальным объявлением мне войны. Да и отца Мэйлин мы всё-таки вылечили.

Можно ли считать это успехом? Не уверен.

Обычно, когда мне везёт, значит, что-то где-то уже пошло не так.

Я жаловался, но ощущение, что этот город что-то от меня скрывает, преследовало меня от самого выхода из дворца.

– Всё-таки ты был прав, – вздохнул Линь Шао, закидывая свою дорожную сумку на плечо. – Нам тут больше нечего делать.

– Удивительно, – кивнул я. – Обычно, когда я прав, это как-то связано с катастрофами.

– Ну, – добавил Сяо Лянь, – может, и на этот раз так.

– Ты не помогаешь, – протянул я.

Шэнь тем временем ловко вскочил мне на плечо и огляделся.

– Если честно, хозяин, я уже привык к тому, что после кратких остановок в красивых дворцах мы сразу несёмся спасать мир.

Я не успел ответить, потому что в этот момент на улицу вышли Линь Фу и Мэйлин, которые до этого ходили в город за покупками перед дорогой.

И что-то мне сразу не понравилось.

Во-первых, они оба выглядели слишком довольными.

Во-вторых, они весело болтали и смеялись, явно переговариваясь о чём-то очень забавном. Странно, учитывая, как убивалась Мэйлин после исчезновения Хоу.

– …и ты видел вчера его лицо? Я и сама не ожидала, что воин могущественного клана так испугается травницы! – говорила Мэйлин, смеясь.

– Ещё бы! Ты же не просто травница, а боевой лекарь, – усмехнулся Линь Фу.

Я внезапно почувствовал странное покалывание где-то в груди.

Нет, серьёзно, с чего вдруг меня волнует, с кем она смеётся?

Я медленно вдохнул.

Ничего особенного.

Обычный разговор.

Но стоило Линь Фу ещё раз ухмыльнуться, и что-то заелозило у меня в душе.

Шэнь перебрался с правого плеча на левое и вкрадчиво проговорил, склонив голову набок:

– Ты скрипишь зубами, хозяин.

Я разжал челюсть.

– Нет.

Он ухмыльнулся.

– Конечно.

Но прежде чем я успел разобраться с собственными мыслями, вход в трактир снова распахнулся, и на пороге появились Вэй Лин и мастер Ли.

– Наконец-то! Мы уже успели заскучать, – относительно добродушно заметил я, радуясь, что могу на что-то отвлечься. Мэйлин тут же бросилась к отцу, тёпло обняв его.

– Да, к счастью, мы вернулись, – спокойно возразил мастер Ли, проходя внутрь. – Но с порцией новых проблем.

– Да ладно? – уточнил я.

Я ощутил напряжение в воздухе и прищурился.

– Что-то случилось.

Мастер Ли молча кивнул.

– Несколько часов назад на императорский зверинец напали.

Я замер.

– Что?

– Мы уже собирались уходить, – продолжил Вэй Лин, – но потом это случилось. Мы были далеко, в другой части дворца, и не могли вмешаться. А после нападения стало ясно, что во дворце теперь точно не до нас.

Я медленно вдохнул.

– Каких существ украли?

Мастер Ли тяжело вздохнул.

– Редких птиц, феникса, дракончиков, водных ящериц и… – он на мгновение замолчал, – несколько огненных саламандр.

Тишина повисла в воздухе.

Я почувствовал, как внутри всё сжимается.

– То есть таких, как Хоу, – пробормотал я.

– Да, – тихо ответил Вэй Лин.

Мин.

Кто ещё мог провернуть это именно сейчас?

– И, полагаю, стражники ничего не смогли сделать, хотя пытались? – спросил я.

– Да, некоторые были сильно ранены, судя по словам придворных лекарей, – ответил мастер Ли. – Их застали врасплох. Всё было организовано и рассчитано.

Шэнь тихо зашипел у меня в капюшоне.

– Хозяин, скажи мне, пожалуйста, почему они всегда нас опережают?

Я стиснул зубы.

Потому что кто-то помогает им.

Потому что они знают, куда и когда бить.

Потому что, будь я проклят, Чжань Шоу явно не собирался ловить Мин – его цель была убрать меня. Хорошо, что не физически… Ну пока.

Вэй Лин пристально посмотрел на меня.

– Император точно замнёт это. Он не позволит слухам разойтись, или уж тем более кому-то вмешаться.

– Но это не значит, что мы не можем вмешаться сами? – хмыкнул Сяо Лянь.

Я ухмыльнулся.

– Я на тебя плохо влияю.

– Ага, ещё со времён пауков Чанъаня, – с улыбкой отозвался он.

***

К ночи того дня я окончательно убедился, что у меня дежурная судьба идиота.

Нет, правда.

Вместо того, чтобы спокойно устроиться в трактире, допить вино и сказать себе «Я уже сделал всё, что мог», я снова был на улицах Кайфэна, прокрадываясь по переулкам вместе с двумя братьями Линь и Сяо Лянем.

А хуже всего было то, что я сам позвал их с собой.

Шэнь же, который обычно в таких ситуациях был моими ушами, глазами и комментатором всего происходящего, остался с Мэйлин.

Точнее, я решил, что он останется. Отойдя в сторонку, я тихо, но вкрадчиво сказал ему об этом, незадолго до того, как мы собрались выходить.

– Ты уверен, что оставить меня с ней – это лучшая идея? – прищурившись, спросил меня дракончик.

Я тяжело вздохнул.

– Да, потому что пока мы будем бегать по тёмным улицам, кто-то должен быть рядом с ней.

– Тебе не кажется, что я не самая лучшая кандидатура на роль сторожевого пса? – хмыкнул Шэнь.

– Чушь.

– Ой ли? Ты ведь раньше доверял и мне священную миссию влипать в истории вместе с тобой? Ты что, боишься, что мы вновь не сможем защититься от Мин? Или же дело не только в этом?

Я напрягся.

Нет, правда, я беру с собой всех молодых Истребителей, и это никак не связано с тем, что когда они оказываются рядом с Мэйлин, то будто всеми силами пытаются впечатлить её.

Так ведь? Я ведь не ревную? Я разумный человек, верно?

Ага, да ещё и с остатками Белого Феникса в голове.

Не хватало ещё мне начать делить Мэйлин вместе с… собой? Дожили, называется!

Я помотал головой, отгоняя эти мысли.

Вперёд, Цзиньлун. Ты идёшь ловить Мин, а не копаться в своих комплексах.

– Если не хочешь, чтобы я начал шутить о твоей внезапной задумчивости, – добавил Шэнь, – лучше уже уходи.

Я рыкнул:

– Оставайся с ней и будь полезен.

А потом развернулся и направился в ночь вместе с остальными.

И конечно же, к концу этого вечера я буду себя за это ненавидеть.

***

Мы шли вдоль узких улочек, держась в тени.

Братья Линь не задавали вопросов, но я видел, как они заметно внимательнее следят за окружающим.

Сяо Лянь, напротив, казался расслабленным, но он был опытным бойцом и знал, что кажущаяся расслабленность – это часть игры.

Перед самым выходом он сообщил мне, что один из стражников, которых ранила банда Мин, упоминал некое старое заброшенное поместье на окраине города. Правда относительно живописное по сравнению с трущобами в Чанъане. А ещё тут неподалеку была старая верфь, откуда иногда вылетали большие грузовые воздушные джонки. Будь они неладны…

Поэтому теперь мы крались к этому самому поместью, по дороге обсуждая один важный вопрос.

– И всё-таки, – сказал Линь Фу, – тебе не кажется странным, что этот Чжань Шоу провалился в деле, за которое сам же и взялся? Из кожи вон лез, чтобы император тебя отстранил, чтобы самому заняться Мин, и буквально на следующий день на зверинец во дворце нападают?

– Конечно, нет, – ответил я. – Уверен, ему и клану Мин было необходимо убрать меня с дороги как сующую нос не в свои дела угрозу.

– Думаешь, как сильно достанется Чжань Шоу за свой провал от императора? Если его не прикончили сами Мин, – полушепотом спросил Линь Шао.

– Ну, раз уж о его казни или убийстве не трубит весь город, то я уверен, что он как минимум всё ещё жив. Хотя император наверняка приказал бы о таком молчать…

Сяо Лянь нахмурился:

– Как думаешь, а что, если Чжань Шоу работал с Мин с самого начала?

Я усмехнулся.

– В таком случае, как думаешь, сколько раз он пытался меня подставить?

– Не знаю, но, наверное, он делал это вместо зарядки, – пробормотал Сяо Лянь.

– Да. Чувствовалось, что он хочет избавиться от меня.

Линь Фу нахмурился.

– Значит, если он там, нам нужно быть готовыми.

– Всегда готов, – ухмыльнулся я.

Мы уже почти добрались до старого поместья, когда я почувствовал неладное.

Тишина.

Не просто тишина, а гнетущая, неправильная пустота.

Я поднял руку, останавливая остальных.

– Слышите?

Они прислушались.

Ни сверчков.

Ни ветра.

Просто… пустота.

– Это магия, – выдохнул Сяо Лянь.

Я медленно кивнул.

Мин нас ждали. Ну или не нас конкретно, а, как минимум, нежеланных гостей.

Вдруг я заметил, как у входа в поместье появилась знакомая фигура.

Лёгок на помине – Чжань Шоу.

Или тот, кого мы знали как Чжань Шоу.

Потому что сейчас, стоя передо мной в пляшущем пламени пары факелов у поместья, он отчего-то больше не был похож на обычного придворного чиновника. Лицо всё то же, но он словно сбросил с себя надоевшую маску. Как будто стал чуть более статным и уверенным в себе.

Не зря мне вспомнилась моя история с личиной Хубилая. Чжань Шоу притворялся так же, как и я. Наверное, даже более искусно.

Я нутром почуял, что Чжань Шоу – не просто интриган и прихвостень Мин, которого они могли в какой-то момент завербовать.

Он сам всегда был одним из Мин.

– Го Цзиньлун, – вдруг сказал он своим надменным, но каким-то неожиданно холодным голосом.

Я услышал в нём какие-то новые нотки – тёмные, звериные, нечеловеческие.

У меня невольно пробежали мурашки по коже. Не только из-за тона, но и из-за осознания, что он каким-то образом узнал о нашем приближении? Как он почувствовал, что мы рядом? Учуял, что ли?

А за его спиной уже появились остальные воины Мин. Судя по их облику и оружию, мелкие сошки, пусть и при этом невероятно сильные бойцы, которых не стоит недооценивать. По крайней мере, вчерашнего лидера среди них я не заметил. Значит, Чжань Шоу сейчас за него.

– Ты всё-таки решил сюда явиться лично, – тем же почти будничным тоном, как ни в чем ни бывало, проговорил он и сделал два шага в сторону нашего уже явно бессмысленного укрытия.

– А ты наконец вышел из своего угла в истинном облике, – не остался в долгу я, вытаскивая меч.

Чжань Шоу слегка склонил голову.

– Я был в этом углу слишком долго, – проговорил он. – Пока ты добивался чьего-то доверия, я готовился. Впрочем, я бы делал всё, что мне нужно, под носом самого императора и дальше, если бы ты не расшевелили это сонное царство, которое он зовёт империей.

– Ой, пожалуйста, не начинай рассказывать, как тебе было тяжело скрываться в тени.

Он усмехнулся.

– Всё-таки ты не так уж и сильно разочаровал меня, Го Цзиньлун.

– Ну, а ты меня разочаровал. Я думал, ты хотя бы притворяешься человеком.

Его глаза сверкнули, и тут я почувствовал резкий скачок энергии.

– ЗНАЧИТ, ПРИШЛО ВРЕМЯ ОТКРЫТЬСЯ! – раздался низкий рык.

В следующее мгновение его тело начало меняться.

Кости скрипнули и изменили форму.

Одежда разорвалась в местах, где начали пробиваться чёрные, жёсткие волосы.

Руки стали длиннее, когтистее, а лицо…

Затем изменилось и лицо.

Его кожа растянулась, челюсть вытянулась вперёд, превратившись в звериный оскал с выступающими клыками.

Волк.

Нет.

Не совсем волк.

Что-то более древнее. Более чуждое.

Мозг требовал назвать это чудовищем.

Но глаза видели человека, который наконец стал тем, кем был всегда.

Я выдохнул.

Чжань Шоу же вдруг исчез.

Нет, не так. Он растворился в тенях, как будто его тело было создано из самого мрака.

Я рефлекторно взмахнул мечом, но лезвие прошло по воздуху.

Слишком поздно.

Удар!

Воздух вырвался из лёгких, когда мощная лапа с когтями, похожими на кинжалы, врезалась мне в грудь. Я отлетел назад, приземлившись на бок.

Дерьмо.

Чжань Шоу стоял надо мной, его глаза пылали красным огнём.

– Ты слабее, чем я думал, Го Цзиньлун.

Я сплюнул кровь.

– А ты такой же уродливый, как я и представлял.

Он рванул вперёд, когти снова метнулись к моей шее. Я перекатился, меч лишь поцарапал его бок. Рык, но он не отступил.

Да, он чувствовал боль, но она его только раззадоривала.

Проклятье.

Он прорычал слова, как будто извлекал их из гортани с трудом, словно человеческий язык ему больше не подходил.

Позади меня началась битва.

Линь Фу, Линь Шао и Сяо Лянь отражали атаку Мин.

Но я не мог отвести взгляд.

Чжань Шоу приготовился к прыжку. Я успел выставить меч. Он ударил меня с такой силой, что я отлетел на несколько шагов. Земля пошла под откос, дыхание сбилось.

Я откатился в сторону, когда его когти прорезали место, где я только что стоял.

Его пасть искривилась в жутком подобии ухмылки.

– Как видишь, не всем быть красивыми мальчиками с дворцовыми манерами.

Я усмехнулся, удерживая меч перед собой.

– Твоя дама сердца знает, что ты теперь вот… это?

Он замер.

Я знал, что попал в точку. Он явно не ожидал, что мне об этом известно.

Минуту он молчал, затем рыкнул:

– ДА!

Я моргнул.

– Ну, удачи.

И тут он набросился снова. Я едва успел отскочить, как когти рассекли воздух рядом с моей шеей.

Он был быстрее.

Сильнее.

И я не мог его одолеть.

Битва складывалась не в мою пользу.

– Где же твой любимый дракончик, а? Он бы тебе пригодился, а уж нам – и подавно, – прорычал этот проклятый монстр.

Как бы мне не было противно, я не мог с ним не согласиться. Я не хотел подвергать Шэня излишней опасности, но всё же он вчера сумел отбиться от Мин. Может, смог бы и сегодня.

– Это тебя не касается! Лучше скажи, куда ты дел похищенных зверей, которые тебе не принадлежат?! – парировал я.

В ответ Чжань Шоу усмехнулся, в какой-то момент отступил на пару шагов и как-то излишне драматично поднял вверх свой меч. Странно, вроде бы он собирался проткнуть меня, а не небо?

Неожиданно свет луны куда-то пропал, и стало не видно почти ничего, кроме двух горящих глаз Чжань Шоу.

Я ошалело глянул вверх, и по вытянутому силуэту на небе понял, что это была огромная грузовая джонка.

Конечно.

Мин бы не стали держать похищенных животных в Кайфэне. Они собираются их куда-то перевезти.

Кажется, мне пора отказаться от своего имени и назваться просто «250».

Мне надо было сразу идти в разведку на эту джонку, а не в это логово Мин!

В этот момент раздался громкий крик.

– Цзиньлун, уходим! Их слишком много!

Линь Шао блокировал удар одного из Мин и рванул ко мне.

Бой выходил из-под контроля – Мин мы явно надоели, и они собирались с нами разделаться раз и навсегда.

«Ты совсем забыл про свою магию, так ведь, глупец?»

Я уже не был уверен, чей голос мне сказал это. Мой собственный, или… его.

Но совет был дельный.

Я произнес заклинание, и на миг ослепил всех вокруг яркой белой вспышкой. Пара белых перьев упало на землю…

Охнули все – и Мин, и мои друзья.

А через мгновение прямо перед Чжань Шоу лежал… Я.

Раненый, окровавленный, не способный более сопротивляться.

Ну, то есть, это был не я, а моя весьма красочная иллюзия.

Мин тут же купились на эту красочную уловку, и стали осторожно приближаться к «моему» телу, очевидно, надеясь в итоге меня добить.

Старый оборотень-прохиндей и вовсе опустился на четвереньки, принюхиваясь. Очевидно, отсутствие запаха крови его напрягало, однако её вид всё же привлек его внимание…

Но стоило ему приблизиться – моя иллюзия превратилась в едкий зеленоватый дым. Чжань Шоу закашлялся.

Мин тут же ринулись к нему. Многие закрывали руками лица – очевидно, тот инцидент с монстром, умершем от травок Мэйлин, их нехило так припугнул. Да и о последствиях чумы для своего клана они, видимо, не забывали.

Что ж, отличный момент, чтобы смыться.

– Уходим! – крикнул я ошарашенному Сяо Ляню, перепрыгивая через ограду поместья. Братья Линь последовали за нами.

– Цзиньлун! Ты хоть предупреждай перед такими фокусами!

– Извини, я пока не владею телепатией!

Кажется, перспектива отравления напугала Чжань Шоу и других Мин больше, чем наш побег, поэтому мы, к счастью, быстро оторвались.

***

Разумеется, когда мы вернулись в трактир, нас встретили не фанфары и ликование, а ворчливый трактирщик с выражением полного глубочайшего разочарования на лице.

– О, смотрите-ка, опять вы, – пробурчал он, сложив руки на груди. – Не успели уйти, как уже вернулись с очередными проблемами?

Я устало потер висок.

– Ну, как сказать… В этот раз трактир остался целым, так что, возможно, мы впервые в истории нашего пребывания где-либо не главная катастрофа дня.

Трактирщик подозрительно прищурился, но спорить не стал.

– Если завтра на меня упадёт крыша, я буду знать, на кого пенять, – проворчал он, махнув рукой в сторону свободного стола.

Я без лишних церемоний плюхнулся на скамью за столом, на который он указал.

Спина ныла, ноги тоже, а сознание всё ещё пыталось переварить произошедшее.

Мы не смогли победить.

Хоу не нашли. Знать, куда точно могла направляться та грузовая джонка, мы не могли.

Ну, точнее, единственное, что было известно, что она летела куда-то на север, в сторону лесного массива.

Чжань Шоу оказался не просто предателем, а уродливой собачьей версией предателя.

И вишенкой на этом замечательном торте стало то, что теперь Мин точно знали, что мы не такие сильные противники и при этом пытаемся за ними гоняться.

Ну, великолепно.

Краем глаза я заметил, как в основное помещение трактира вошёл мастер Ли. Он сел за стол и стал тихо пить чай.

Вот уж действительно, спасибо вам, мастер, что хотя бы вы не бросаетесь на меня с расспросами и осуждениями. Ну, пока ещё.

Я потёр лицо руками, прежде чем почувствовал чей-то пронизывающий взгляд.

Поднял глаза – и, конечно же, Мэйлин.

Сидит, руки скрещены, брови приподняты, губы поджаты.

Недовольна.

И я очень даже понимал почему.

– Так ты даже не собирался меня брать с собой, да? – уточнила она ровным голосом.

Я тяжело выдохнул. – Не начин…

– Начну.

Я закрыл глаза.

– Нам нужна была разведка, а не массовое побоище.

– Результат говорит об обратном.

Я открыл глаза и увидел, что она пристально смотрит на меня, ожидая хоть какого-то объяснения, которое её устроит.

И, что самое ужасное, у меня не было нормального объяснения.

Потому что да, я знал, что она может постоять за себя.

Да, я знал, что она не хуже нас справляется в бою.

Но оставить её в безопасности было легче, чем рисковать ею.

И сказать это вслух?

Нет уж.

– Мы же буквально туда и обратно, – буркнул я.

Она прищурилась, но дальше спорить не стала.

Пока.

Я решил переключиться на другую важную проблему.

– Нам нужно отправить сообщение императору, – сказал я, поднимая взгляд на Линь Фу. – Линь Фу, ты сможешь…

– Погоди.

Голос Линь Шао резанул по воздуху резче, чем меч.

Я повернулся к нему, нахмурившись.

– Что?

Он тяжело выдохнул, сжав кулаки.

– Ты что, не видишь? Го Цзиньлун, мы все устали после боя.

Я моргнул.

– Да, но…

– Нет, Го Цзиньлун. Мы не твои слуги. Имей совесть.

Тишина.

Я медленно вдохнул.

Ладно.

Хорошо.

Если ему хотелось высказать мне это сейчас, то пусть будет так.

Я спокойно посмотрел на него, не спеша с ответом.

– Я знаю, – сказал я ровным голосом. – Если бы я этого не знал, я бы не попросил, а приказал.

Сяо Лянь же, который всё это время наблюдал за перепалкой с интересом, хмыкнул.

– Я пойду, – предложил он. – Мастер Ли в Пагоде в своё время научил меня необходимому уровню дипломатии.

Линь Шао плотно сжал губы, но не возразил.

А Линь Фу только кивнул.

Как же мне всё это не нравилось.

Сколько бы мы ни сражались бок о бок, полного доверия между нами не было.

И это проблема.

В этот момент мастер Ли внимательно посмотрел на меня, поставил свою чашку на стол и, конечно же, не мог не вставить свои пять монет.

– Истребители Демонов должны доверять своим братьям, – сказал он с полуукором.

Я сдержанно кивнул.

– Я это знаю.

– Но ты всё равно ждёшь подтверждения, что доверяешь им, – заметил он с лёгкой усмешкой.

Я фыркнул.

– Я проверяю всех. Отчаянные времена требуют отчаянных мер, так ведь? Особенно после предательства моего брата в прошлой жизни и предательства отца в нынешней.

Мастер Ли лишь усмехнулся и покачал головой.

– Тогда давай проверим кое-что ещё, – сказал он. – Ты ведь хотел обратиться к триграммам?

Я кивнул.

– Обычно я обращаюсь к ним, когда я стою перед сложным выбором.

Мастер скрестил руки на груди.

– Скорее, когда заходишь в тупик.

Я вздохнул.

– Ну, хорошо, вы меня раскусили, мастер Ли. Вынужден признать, я в тупике.

Мастер одобрительно кивнул и вернулся к своему чаю.

Я же глубоко вздохнул и вытащил деревянные дощечки триграмм, затем разложил перед собой.

Они всегда выглядели простыми. Просто куски дерева с насечками, но если бы всё было так просто, я бы не обращался к ним снова и снова.

Я взял первую, провёл пальцами по поверхности.

– Ладно, покажите мне хоть что-то полезное, – пробормотал я.

Тишина.

Я бросил дощечки.

Линии сложились в символ.

Я посмотрел на него.

А потом прищурился.

– Ну спасибо, очень полезно.

Связь прошлого и будущего.

Типа это вся моя жизнь, или даже две? Как это должно мне помочь?

Или это что-то более узкое?

Хм, а кто у нас лучше разбирается в прошлом и настоящем, пусть и путает их иногда в речи?

Лэй Чэнь?

Шэнь, уютно устроившийся у Мэйлин на плече (где обычно любила сидеть Хоу) лениво зевнул.

– Что там?

– Связь прошлого и будущего.

Мэйлин задумчиво наклонилась вперёд, разглядывая триграммы.

– Может, это значит, что тебе нужно подумать о своих ошибках?

Я посмотрел на неё.

– Для этого мне понадобится больше триграмм.

– Ха-ха, – прохладно хмыкнула она.

– А вообще, у меня другая мысль. Лэй Чэнь… – сказал я вслух.

Все посмотрели на меня.

Линь Шао нахмурился.

– Тот наш старый знакомый, который выносил мозги похлеще, чем Белый Феникс со своим гипнозом?

– Ты думаешь, что он знает что-то про Мин? – добавил Линь Фу.

Наступила тишина.

Все переглянулись.

В комнате стало заметно холоднее.

Я почувствовал, как Мэйлин смотрит на меня пристальнее обычного.

Но прежде чем кто-то успел задать неудобные вопросы, Шэнь встрепенулся.

– Знаешь, хозяин… – начал он ленивым тоном.

Я тут же насторожился.

– Что?

– Тебе ведь не обязательно тащиться туда пешком или на джонке.

Я прищурился.

– И что ты предлагаешь?

Шэнь хитро улыбнулся.

– Помедитировать. Ну и если Лэй Чэнь в этот момент не отдыхает где-то в другой эпохе, может, он с тобой поговорит. Напряги мозги и, уверен, у тебя всё получится.

Я немедленно возненавидел этот план. Потому что сохранность этих самых мозгов начинала меня беспокоить.

Глава 7. Когда жизнь выбила лошадь из-под тебя

Я давно заметил: стоит мне задуматься о чём-то серьёзном, как реальность норовит треснуть меня по затылку новой загадкой. Не успел я переварить тот факт, что Чжань Шоу превратился в нечто среднее между человеком и ночным кошмаром, как теперь у нас ещё и Хоу пропала, Мин похищают магических существ, а Вэй Лин ходит с таким видом, будто собирается уйти в монахи. И теперь нам, кажется, опять надо собираться в дорогу.

Короче, хаос. И, как обычно, мне разбираться.

Поэтому я решил, что мне жизненно необходима медитация. Ну, или хотя бы пятнадцать минут тишины, пока кто-то снова не объявит, что нас хотят убить.

Я выбрал относительно уединённое место – небольшой заросший бамбуком парк неподалеку от трактира. Ночью ветер здесь был прохладный, как после ливня ранней весной, но меня это устраивало. Очищает мысли, делает тебя чуть менее идиотом, чем ты был минуту назад.

Я сел, скрестив ноги, выровнял дыхание и погрузился в раздумья.

Так странно. Как будто ты отпускаешь реальность, а она тебя – нет. Как будто мир ещё держит тебя за рукав, но уже не так крепко.

Тьма сменилась светом.

И я понял, что нахожусь не там, где был.

Передо мной раскинулся бескрайний простор, полный тумана. Здесь было даже теплее, чем в реальности. Я словно стоял на заросшей низенькой травой полянке, похожей на природу у монастыря, где мы в первый раз встретили Лэй Чэня. Но опять… здесь были эти белые перья.

– Как всегда, ты не меняешься, Го Цзиньлун.

Этот голос я узнал бы даже среди тысячи.

Я обернулся.

Передо мной стоял Лэй Чэнь.

Тот самый человек, который когда-то был грозой Белого Феникса, да и Мин тоже. Но потом подвинулся рассудком и решил, что судьба воителя – так себе идея, и ушёл в монастырь разговаривать со звёздами. Лично я считал, что это немногим лучше побега, но кто ж меня спрашивает.

Он выглядел так же, как в последний раз, когда я его видел: простые одежды монаха, пронзительный взгляд человека, который знает больше, чем должен, и лёгкая усмешка, будто он уже предвидел мой приход.

– Однако быстро я же я до вас добрался! – сказал я, пытаясь понять, настоящий ли это Лэй Чэнь или всего лишь плод моего измождённого разума. – Я уж думал, что придётся медитировать всю ночь.

– Возможно, ты в моём сне, а не я в твоём.

– Не льстите себе. В моих снах в последнее время обычно два сюжета: либо ко мне приходят Мин с мечами, либо у меня нет денег заплатить за ужин.

Это я, конечно, преувеличил в попытке пошутить. Лэй Чэнь, однако, не усмехнулся, а спокойно и назидательно произнёс:

– Твои видения – знак, что ты стоишь перед гранью. А понимаешь ли ты, Го Цзиньлун, почему? Потому что ты больше не тот, кем был раньше.

Я хмыкнул. Ну конечно, Лэй Чэнь ведь жить не может без пафосных вступлений о всём и ни о чём.

– Вы говорите так же снисходительно и поучительно, как порой мои враги. Только в их словах сквозит угроза, а в ваших – загадочность.

– Да, кстати, о врагах! – ни с того ни с сего как-то оживился и развеселился Лэй Чэнь. – Чтобы стать сильнее, ты должен понять, что их магия… не соответствует тому, что ты знал.

Я нахмурился.

– Поясните.

Лэй Чэнь не торопился с ответом. Он медленно поднял руку, и вокруг нас закружились частицы света. Они вспыхивали, дрожали, складываясь в символы, которых я раньше не видел.

– Ты знаешь систему стихий, на которой держится твой мир?

– Дерево, огонь, земля, металл, вода, да-да, я был прилежным учеником. Ещё в прошлой жизни.

Лэй Чэнь покачал головой.

– Ты знаешь её. Но она – не единственная.

Я прищурился.

– Намекаете, что Мин используют что-то другое?

Он сказал вдруг с внезапной укоризной:

– Я вообще-то никогда не намекаю! Я говорю всё начистоту и по делу!

Ага, конечно. Но я не подал виду, лишь продолжал благоговейно слушать. А Лэй Чэнь тем временем назидательно поднял вверх большой палец:

– Я намекаю, что главное для воина – не сидеть на месте, а вечно быть в пути. А быть в пути в дороге – быть в пути во времени.

Я не удержался и закатил глаза.

– Хорошо, а стихии тут причём?

Лэй Чэнь, вечно на своей волне, как будто даже и не услышал моего вопроса, а лишь взмахнул рукой.

Вокруг нас вспыхнули пять сфер. Лэй Чэнь начал их называть:

– Огонь. Вода. Земля…

– А что дальше? Время? – перебил я, пытаясь понять, к чему он клонит.

– Воздух. Эфир.

Я нахмурился. Эти два новых элемента были неожиданностью. Что ещё за воздух, с которым вообще едва совладаешь? И что за эфир? Это же как воздух, но ещё непонятнее!

– Эм, а где металл? Где дерево?

– Это – другая система, которую Мин привезли издалека. В ней нет металла и древесины, потому что здесь другие связи. Другие способы управления энергией.

– Издалека… – я призадумался, невольно представив, как Шэнь вновь бы сказал мне, что это для меня редкость. – Хочешь сказать, что далеко – не только в плане пространства, но и времени, потому что для путешествий требуется время, так?

– О чём ты? – на лице Лэй Чэня отразилось крайнее удивление. – Время не может требоваться для путешествий, оно ведь и есть путешествие!

Ладно, я решил не спорить и молча согласиться кивком головы.

Затем меня осенила ещё одна мысль:

– Ты сам подарил нам высшую магию стихий в виде сюрикенов, когда мы боролись против Белого Феникса. Но… Я слышал, ты как-то попытался оказать сопротивление Мин. Это… Их магия на тебя так повлияла, верно?

Лэй Чэнь вдруг опустил взгляд, в миг растеряв всю свою обычную уверенность в духе: «Я крутой монах, который знает всё и вся». Он вдруг начал тяжело и часто дышать и бормотать себе под нос.

– Огонь – не просто разрушение, но и рождение. Вода – не просто поток, но и память. А земля – не просто основа, но и ловушка. И для Мин земля – это нечто всеобъемлющее…

Лэй Чэнь нервно сглотнул, будто вспоминая что-то ужасное. Ну вот. Я и сам страдаю от неприятных воспоминаний, а теперь и у Лэй Чэня вызвал приступ.

Белые перья вокруг меня вдруг начали подниматься вверх и зловеще кружиться.

«Потому что ты больше не тот, кем был раньше», – вдруг вспомнил я слова, сказанные им ранее. А вдруг… он говорит буквально?

Где кончается мой разум и начинается сознание Белого Феникса? А есть ли между ними граница вообще?

Меня пробрал холод. А вдруг Лэй Чэнь тоже некогда не совладал с собственным разбушевавшимся подсознанием и до сих пор это расхлёбывает?

С сочувствием я встал, подошёл к обомлевшему монаху и положил руку ему на плечо. Я решил, что мне надо самому его разговорить.

– Земля – нечто всеобъемлющее? Значит, металл и дерево – для Мин тоже часть земли, так? – предположил я, подумав, что в методах Мин во многом сходились с братцем.

– Я не был к этому готов, – ответил Лэй Чэнь как-то невпопад, скорее себе, чем мне. – Земля – как материя, контроль. Слабое тело…

– А воздух? – стал я задавать наводящие вопросы.

– Воздух – не только свобода, но и движение. Радость и воля духа, как у всех зверей и всего живого.

Ага. Вот как они контролируют животных.

– Так. А эфир?

Лэй Чэнь посмотрел сквозь меня куда-то в бесконечные дали тумана, полные белых перьев.

– Эфир. Связь. То, что связывает воедино разум и тело. Если другие силы и стихии нарушат целостность, связь разрушится. Или соберётся… Не полностью.

И вдруг Лэй Чэнь начал тихо смеяться, но в его глазах блестели слезы.

Мда.

Что бы тогда с ним не сделали Мин, они явно порушили ему в мозгах всё, что только можно.

В этот момент я испытал жалость к Лэй Чэню… И в то же время и уважение.

Пусть он и совершенно тронулся умом, он тем не менее стал главой целого монастыря. И даже помог нам победить Белого Феникса.

– Ты должен учиться, Го Цзиньлун, – вдруг произнес он.

– Ну, да… То, что людей нельзя просто так осуждать, даже если у них странное поведение, я уже выучил, – с самоиронией сказал я, вдруг заметив, что среди белых перьев что-то заблестело.

Золотые… чешуйки?

– Ты либо примешь эти знания, либо останешься позади. И тогда Мин победят.

Я тихо выругался.

– Как будто у меня есть выбор.

Лэй Чэнь улыбнулся.

– Выбор есть всегда. Просто не всегда он тебе нравится.

Я хотел задать ещё один вопрос, но в следующий миг всё исчезло.

Белый простор растворился.

Я снова сидел среди бамбука. Небо было светлее – близилось утро. Меня охватило не самое приятное ощущение – одежда моя была влажной не то от холодного пота, не то от росы.

Рядом я заметил Шэня, который громко жевал что-то, что определённо нельзя есть.

– Хозяин, если ты так собираешься пропадать ночами и мокнуть, ты хоть меня предупреждай о своих планах. Чтобы мне потом было, что рассказать нашим друзьям, когда ты сляжешь со смертельной простудой.

Я подавил в себе желание дёрнуть дракончика за хвост, поэтому решительно встал, собираясь вернуться в трактир, и ещё раз пробормотал:

– Огонь. Вода. Земля. Воздух. Эфир…

– О, хозяин, у тебя уже жар! Ты две стихии перепутал, вот и бредишь…

– Может быть. Но иногда самые разумные мысли возникают из самых бредовых разговоров.

Шэнь поперхнулся.

– Хозяин, тебя что, Лэй Чэнь укусил и заразил?

– Пожалуй, что так, – ответил я с улыбкой.

***

Позже, когда солнце уже было высоко, я сидел во дворике у трактира. Передо мной на перевёрнутом ящике, который мы приспособили под импровизированный стол, была разложена купленная тут в Кайфэне дешёвая карта.

Вокруг собрались остальные – Мэйлин, Вэй Лин, братья Линь, Сяо Лянь и даже Шэнь, который развалился на мешке с припасами, наблюдая за нами с видом мудреца.

– Это вообще похоже на план? – пробормотал я, водя пальцем по дорогам и рекам.

– План? – хмыкнул Линь Шао, склонившись ближе. – Скорее игра в «тыкни пальцем и надейся, что не сдохнешь».

– Любая наша тактика рано или поздно сводится к этому, – добавил Линь Фу, пожимая плечами.

Мудрость от Лэй Чэня мне, конечно, пригодится, но идея оставаться в городе и пытаться тут что-то узнать о магии Мин была совершенно не лучшей идеей. Мы должны были нагнать их и вызволить Хоу. Ну и на десерт преподать Мин хороший урок.

А чтобы это сделать, надо было прикинуть, куда они могли направляться на той джонке, которая направлялась куда-то на север.

Я внимательно вгляделся в территории к северу от Кайфэна и оглядел все населенные пункты в этом районе.

– Юэлян, значит? – пробормотал я, указав пальцем в карту.

– Самый ближайший крупный город, – подтвердила Мэйлин, постукивая пальцами по колену. После исчезновения Хоу она стала часто так делать. – Я поболтала тут с местными знахарями и узнала, что во времена разгара чумы население Юэляна пострадало особенно сильно, но беженцев оттуда не пускали в Кайфэн. Боялись заражения…

– Мда, не удивлюсь, если Мин там всё ещё обитают и точат на императора и всю династию зуб, – хмыкнув, заметил Линь Шао, сложив руки на груди.

Шэнь громко зевнул и лениво мотнул хвостом.

– А что, если они вместо этого ждут нас там с распростёртыми объятиями? Чтобы переломать нам хребты…

Наступила неловкая тишина.

– Ну, – наконец сказал я, потирая висок. – Тогда у нас появится прекрасная возможность перед смертью сказать: «Ну надо же, Шэнь был прав».

Вэй Лин, который до этого молча стоял в стороне, вдруг заговорил:

– Нам всё равно нужно доехать до города. Здесь нам больше делать нечего, а в другом городе мы хотя бы сможем пополнить запасы.

Голос у него был спокойный, но какой-то пустой. И причина мне была понятна.

Он вылечился. Белый Феникс больше не имел власти над ним. Но что теперь?

Но, конечно, говорить об этом в открытую никто не собирался.

– Согласен, – кивнул я. – В любом случае, Юэлян – ближе всего. Если там ничего нет, то хотя бы узнаем, где искать дальше.

– А что насчёт императора? – подал голос Сяо Лянь.

Я усмехнулся.

– Если бы он хотел нас наградить или назидательно наставить в духе: «Не вмешивайтесь в наши разборки с Мин», он бы нас уже нашёл и не выпустил бы из Кайфэна. Вряд ли мы ему теперь интересны.

– Значит, решено? – спросила Мэйлин.

– Решено, – кивнул я.

Все начали расходиться, но вдруг мастер Ли, проходя мимо меня, прищурился и спросил:

– Скажи мне, Го Цзиньлун, что будешь делать, когда это всё закончится?

Я замер.

Повернулся к нему.

– Что?

– Представь: ты победил Мин, спас всех, кто нуждался в спасении.

Он склонил голову набок.

– А дальше что?

Я открыл рот, чтобы сказать что-то умное, но…

Не сказал.

Потому что не знал.

Я не хотел возвращаться в земли клана Го.

Слишком много грязи там осталось.

Но и просто исчезнуть я не мог.

Я уже привык бороться. Привык идти вперёд, потому что каждый день был войной.

Но если войны, ну или хотя конфликта, не станет?..

Если у меня вдруг появится спокойная, но скучная жизнь, подобно той, что я вёл до нападения на мой паланкин?

Что я тогда буду делать?

– Пока не решил, – ответил я со слабой усмешкой. – Как спасу мир, там и задумаюсь.

– Проблема в том, что иногда, спасая мир, ты можешь забыть, зачем вообще живёшь.

Я не нашёлся, что сказать.

– Впрочем, тебе всегда будут рады в Пагоде девяти небес, – попытался ободрить меня мастер. – Тренировки полезны не только для спасения мира. Но и чтобы твоему духу ничего не угрожало.

Я снова взглянул на карту.

Юэлян ждал.

Возможно, там я найду ответы.

Хотя… если подумать, обычно ответы меня не радовали.

***

Я едва успел все собрать перед дорогой, как вдруг услышал происходящую неподалеку перебранку, и выглянул в окно.

– Да я просто предложил проверить, не повлияла ли магия Феникса на вашу реакцию! – оправдывался Линь Шао, подбрасывая в руках деревянный меч.

– Кажется, ты просто хотел меня ударить, – хмуро парировал Вэй Лин, скрестив руки.

– Если бы хотел, вы бы уже лежали, – беззлобно отозвался Линь Шао.

– Неплохо для человека, который в прошлом бою споткнулся о собственный меч, – добавил Линь Фу, и оба брата рассмеялись.

Я зевнул и потянулся, наблюдая за этим спектаклем. Судя по всему, Вэй Лина наконец вернули к жизни по-настоящему, раз он уже готов спорить и защищать свою честь. Это хороший знак.

А ещё хороший знак – что я не обязан в этом участвовать, разнимать их и толкать пафосные речи на манер Лэй Чэня.

И я подумал, что может быть, Вэй Лин найдёт ответы для себя быстрее, чем я.

***

Мы ехали уже пару часов по хорошо проложенной, но узковатой дорогой через лес. Наши лошади двигались умеренным ходом, дорога к Юэляну растягивалась перед нами, а мысли в голове не давали мне покоя.

Ветки деревьев висели тут особенно низко, и то и дело задевали мои плечи, а иногда и лицо. Как будто природа пыталась сказать: «Ты хоть понимаешь, куда мчишься?»

Если честно – не особо.

Я покосился на Сяо Ляня, который ехал рядом.

– Знаешь, раньше мне казалось, что моя жизнь – это болото.

Он фыркнул.

– Ты имеешь в виду, что воняло и ползали странные существа?

– Очень смешно. Нет, я о том, что всё стояло на месте. Как застывшее зеркало воды – не отражает ничего нового.

Я вздохнул, вглядываясь в горизонт.

– Поэтому даже важные моменты – спасение Мэйлин в первый раз тогда, на рынке, затем Шэня, да даже и просто беззаботные дни во дворце у отца – вспоминаются мне не по порядку, а кусками. Будто я вижу свою жизнь через разбитое стекло.

Сяо Лянь молчал, слушая.

– А теперь всё летит. События несутся быстрее, чем наши кони.

Я слабо улыбнулся уголками губ.

– Знаешь, тут вчера в медитации Лэй Чэнь говорил, что время и пространство – это не прямая дорога, а скачущий вихрь. Вот только я не думал, что окажусь внутри него.

Сяо Лянь хмыкнул.

– Ты ещё слишком молод, чтобы так путаться в философских рассуждениях.

– О, спасибо за поддержку.

– Всюду успевает тот, кто никуда не торопится, – назидательно произнёс он.

Я скосил на него взгляд.

– Из личного опыта?

– У меня в жизни до Пагоды тоже много всего происходило, даже пострашнее пауков. Но я стараюсь её не усложнять.

Я рассмеялся.

Сяо Лянь усмехнулся в ответ и продолжил:

– Знаешь, если ты будешь продолжать в таком темпе, то в будущем кто-нибудь точно напишет о тебе повесть. И, скорее всего, она будет полна излишне пафосных фраз.

Он приосанился и театрально изобразил надменный голос:

– «Я – Го Цзиньлун, Великий алхимик и Истребитель демонов. Моя борьба за свет – это моя судьба», – твёрдо решил я, готовясь к великому и финальному противостоянию, которое будет решать судьбу всех!»

Я чуть не свалился с седла от смеха.

– Ох, ужас, – выдохнул я. – Если со мной когда-нибудь случится такое, пожалуйста, прибей меня первым.

– Обязательно.

Мы снова засмеялись, но вскоре я заметил, что не все разделяют нашу беззаботность.

Мэйлин ехала чуть позади. В какой-то момент я сбавил скорость и всмотрелся в её лицо.

Сгорбившись в седле, она глядела в сторону, не прислушиваясь ни к чему.

Я не был уверен, о чём она думает.

Но грусть в её глазах была заметна даже на фоне тумана впереди.

***

Я уже давно заметил : если день начался нормально, значит, ты что-то упустил.

Мы ехали по тракту уже несколько часов. Позади нас далеко остался Кайфэн, а до Юэляна было ещё далеко. Мы рассчитывали на небольшой ночной привал, и… Пока всё было слишком спокойно.

И это мне не нравилось.

Куда-то в лесу пропали все зверьки. Даже птиц не было слышно, хотя, может, это топот коней заглушал их щебет.

– Мне кажется, или нас кто-то преследует? – пробормотала Мэйлин, чуть притормаживая коня.

Я оглянулся.

Сзади никого.

Ну, если не считать Шэня, который гордо восседал на спине моей лошади, как император на троне, и выглядел абсолютно довольным жизнью.

– Мне кажется, ты слишком подозрительна, Мэйлин, – сказал я. – Вот смотри, прекрасный вечер, никто не пытается нас убить, на небе нет ни одной зловещей тучи. Наслаждайся моментом.

Она подозрительно прищурилась.

– С каких пор ты заделался в оптимисты?

– Да, потому что я знаю, что после таких слов обязательно случится что-то дерьмовое.

– Тогда зачем ты это сказал?

– А чтобы не расслабляться.

– А может, ты просто идиот?

Я не успел ответить, потому что в этот момент заросли в стороне от нас зашевелились.

Лошади испуганно заржали.

Воздух наполнился странным гулом, и на дорогу медленно вышли фигуры.

Тёмные силуэты, человеческие… но не совсем.

Я инстинктивно натянул поводья, и мой конь резко замер, фыркая от напряжения.

– Вот и оно, – пробормотал я. – Мин что-то оставили нам в подарок.

Существа, стоящие перед нами, были… неправильными.

Я видел перед собой людей, но изменённых.

Их тела словно срослись с камнем, кожа была серовато-белой, покрытой сетью тонких трещин, откуда пробивался тусклый синеватый свет.

Странно, где-то я ведь уже видел эту резьбу на камнях… Но где?

И кто это? Големы? Нет.

Люди? Тоже нет.

Что-то среднее.

Один из них медленно шагнул вперёд.

Я напрягся.

И тут он заговорил.

– …вы… кто…

Его голос звучал сухо, как скрип старого пергамента.

А потом второй поднял голову, и я увидел его глаза.

Пустые, но с едва уловимой тенью чего-то живого.

– …освободи…

Я не сразу понял, что имею дело не просто с жертвами жуткой магии Мин.

А с теми, кого использовали как сосуды.

Мэйлин ахнула:

– Цзиньлун… они…

Я догадался.

Они носили в себе части Белого Феникса.

Вот почему их каменная броня мне кажется такой знакомой – она из тех обломков, что были в катакомбах!

– Значит, они экспериментируют не только с телами, но и с душами, – пробормотал я.

Один из мутантов рванул вперёд.

– Берегись! – крикнул Вэй Лин.

Я едва успел спешиться с лошади и отразить удар. Спутники немедленно последовали моему примеру.

Бурная схватка началась за пару мгновений.

Лошади взвились на дыбы, часть из них вырвалась из-под контроля и умчалась в сторону леса.

Проклятье!

Мне пришлось соскочить с седла, чтобы не упасть под копыта, и я уже выхватывал меч, когда один из мутантов бросился на Линь Фу.

– Он быстрее, чем кажется! – выкрикнул тот, уклоняясь.

Я пнул ближайшего мутанта, но он даже не заметил.

Чудесно. Очевидно, от людей там одно название.

Шэнь взлетел в воздух, выдыхая маленький огненный снаряд прямо в лицо одному из существ.

Тот вздрогнул.

Но не остановился.

Что б вас.

– Мэйлин, что-то магическое есть?!

– Всё, что у меня есть, – это мои кулаки, но они не горят!

– Эх, а ведь была бы отличная способность!

Один из мутантов прыгнул на меня, и мне пришлось перекатиться по земле, чтобы избежать удара.

Судя по всему, они были ещё и крепче, чем выглядели.

А потом я услышал ржание.

Повернув голову, я увидел, как один из мутантов хватает поводья моей лошади и что-то шепчет ей на ухо.

Я застыл.

Что он делает?..

Лошадь вздрогнула… и послушно пошла за ним.

– Они забирают лошадей! – крикнула Мэйлин.

– Вот суки.

Я попытался прорваться к своему коню, но один из мутантов перегородил мне дорогу.

Браво, Мин.

Угоняют ещё больше животных на свои чудовищные эксперименты, так ещё и крадут у нас транспорт. Отличная стратегия.

Пока мы дрались, последние мутанты уже уходили в пыльную дымку вдалеке, ведя наших коней за собой.

– Надо их догнать! – выкрикнул Вэй Лин.

Но я понимал, что это бесполезно.

– Нет времени, – пробормотал я, отступая назад. – Себе дороже!

Мутанты исчезли.

Мы остались стоять на дороге, запыхавшиеся, грязные, но живые.

Без лошадей.

– Почему они нас сразу не прикончили? – недоуменно спросил Линь Шао.

– О, этот пункт был у тебя сегодня в списке дел и желаний? – сострил я.

– По-моему, мой брат удивлён тем, что Мин дают нам шанс выжить и добраться до них, – проговорил Линь Фу.

– Уверен, эти монстры лишь выполняют приказ найти как можно больше здоровых животных. Мы их, на наше счастье, не заинтересовали.

Я вытер лоб.

– Ну, что ж, поздравляю всех. Теперь мы официально пешеходы.

Мэйлин тяжко вздохнула.

***

Идти пешком – это унижение. Я даже в кои-то веки с доброжелательностью вспомнил свой старый паланкин.

Особенно когда совсем недавно ты ехал на лошади, и у тебя была надежда, что дорога в Юэлян займёт не неделю, а пару дней.

Сначала по грязной дороге, потом по холмам, потом по проклятым лесам, где казалось, что на каждом кусте висит табличка «смерть путникам».

Когда мы выбрались на небольшую равнину, я уже мечтал, что впереди хотя бы не будет неожиданностей.

Разумеется, я ошибался.

– Эй, красавчик, выглядишь так, будто несёшь на плечах весь мир.

Я резко остановился.

Голос принадлежал женщине, сидевшей на большом камне у дороги.

Она лениво осматривала нас, покачивая ногой, будто расслабленно встречать кучу уставших и пыльных с дороги путников для неё норма.

Она была низковатой, но на вид весьма крепкой. Короткие шелковистые каштановые волосы, хитрые глаза, лёгкая усмешка, простая одежда, но подобранная со вкусом.

– Кто вы? – настороженно спросила Мэйлин.

Женщина спрыгнула с камня, легко и изящно.

– Все зовут меня просто Сюэ, – представилась она. – Ювелир, путешественница и просто человек, который оказался в нужном месте в нужное время.

– Что-то подозрительно удачное место, – заметил Вэй Лин.

Она улыбнулась.

– Это не я удачливая. Это вы – те, кого ищут проблемы.

Я нахмурился.

– Мы знакомы?

– Я догадываюсь, кто вы. Люди, которые сунули свои носы в дела клана Мин, и вам их вот-вот оттяпают.

Все напряглись.

Я сжал рукоять меча, но она даже не двинулась с места.

– Ну а что? Стали бы путники с такой поклажей идти без лошадей? А сейчас они все нужны Мин.

– Го Цзиньлун, расслабься. Если бы она хотела навредить, она бы не стала так нас поджидать тут в одиночку… – заметил Линь Фу.

– Было бы проще дождаться, пока вы умрёте от усталости, – в свою очередь произнесла незнакомка.

Мда, разумно.

– Ладно, предположим, ты нам не враг. Но что ты делаешь тут одна? – как можно более дипломатично спросил я.

Она усмехнулась и развела руками:

– Я же сказала: ищу тут редкие минералы. Это моя работа. А, ну да, я ещё и немножко колдую, когда придётся.

– Как удобно, – пробормотал Линь Шао.

– Очень удобно, – подтвердила она.

Я внимательно посмотрел на неё.

– И почему ты решила заговорить с нами?

Она чуть склонила голову набок.

– Грохот издалека дал мне понять, что тут прошло нечто более странное, чем просто бешеный табун лошадей. Мин тут в последнее время часто бывают, значит, без них не обошлось. Ну и я немного похимичила с тем, что нашла сегодня, и камушки сказали, что стоит помочь пострадавшим путникам.

Я прищурился.

Подобное колдовство мне было известно, но его мог выучить не абы кто, а сколько-нибудь мало-мальски грамотный умелец. Вроде меня. Наверное.

– Так ты алхимик? – спросил я, глядя на неё.

Сюэ ухмыльнулась.

– Можно сказать и так. В моей семье все занимались алхимией, но род разорился. К тому же считалось, что это не женское дело, так что я порвала с ними и занялась этим сама.

Я прищурился.

– А ты, часом, не из рода Хубилаев?

Она вдруг вздрогнула, чуть наклонила голову, изучая меня взглядом.

– Меня зовут Сюэ. И мне интересно, откуда ты знаешь мой род?

– Можно сказать, я твой дальний родственник, – хмыкнул я. – Цзиньлун, из клана Го.

Она подняла бровь, затем усмехнулась.

– Вот как… Тогда, возможно, у нас действительно есть кое-что общее.

И впервые за нашу встречу в её голосе не было скрытой насмешки.

– Чтобы вы поняли, я и сама не просто так интересуюсь кланом Мин.

Я пристально посмотрел на неё.

– Значит, ты знаешь, что они делают?

– А вы все разве не видели их монстров? Ой, да у вас на лицах написано, что знаете вы побольше моего. Они ищут минералы, которые могут запечатать души, энергию… сознание.

Я сжал кулаки.

Значит, я был прав.

Белый Феникс… его следы были в их экспериментах не просто так.

Они научились ловить магию.

– Вы ведь не просто так идете в Юэлян? – спросила она, отступая назад.

Я медленно выдохнул.

– Мы ищем ответы.

Она усмехнулась.

– Ну что ж. Тогда, возможно, мне стоит пойти с вами.

– Почему?

– Потому что у меня тоже есть вопросы к Мин насчет минералов. Есть те, которыми они пользуются, есть и те, которые могут им навредить… Впрочем, я ещё не выяснила это до конца.

Я призадумался.

А если мы с Сюэ сможем найти нужный для меня минерал и изгнать Белого Феникса навсегда? Вот кто сможет провести ритуал со мной, как я проводил с Вэй Лином.

Я усмехнулся.

– Ну что ж, Сюэ. Добро пожаловать в наш пешеходный клуб.

Она рассмеялась.

– Ладно. Пожалуй, пойду с вами. Возможно, я даже смогу помочь с вашей… передвижной проблемой!

Я взглянул на Мэйлин.

Её выражение лица было сложно описать.

Но я понял одно: она была явно не в восторге.

Интересно.

Очень интересно.

После заявления Сюэ о том, что у неё есть способ решить нашу «пешеходную проблему», повисла пауза, натянутая, как тетива лука перед выстрелом.

Мэйлин смотрела на неё так, будто пыталась заглянуть ей в душу. Братья Линь беззастенчиво переглядывались, и, судя по выражению их лиц, оба уже делали ставки, вляпаемся мы в проблему или нет.

– Я правильно понимаю, что ты по доброте душевной решила нам помочь? – уточнила Мэйлин, скрестив руки на груди.

– А почему бы и нет? – Сюэ пожала плечами.

– Потому что мир не так работает.

Я хмыкнул.

– Ну, формально, Сюэ из рода Хубилай. Так что, формально, она моя дальняя родственница. Может, такая солидарность?

Сюэ хитро улыбнулась:

– Я бы сказала, что у меня есть чувство прекрасного. И я не могла пройти мимо группы усталых, но несомненно привлекательных путников, которые, кажется, не умеют выбирать безопасные дороги.

Мэйлин прищурилась.

Я сделал вид, что ничего не заметил.

– Допустим, мы тебе верим. Но что за транспорт ты предлагаешь?

– Ну, думаю, мы сможем найти пару лошадок тут в ближайшей деревеньке, – ответила она, пожимая плечами.

– Старых кляч, которых не взяли Мин?

– Лучше клячи, чем мутанты. Но это завтра. Лично я не не работаю без приличного ужина и хорошей компании.

Шэнь, который до этого притворялся спящим, внезапно высунул голову из-за моего плеча:

– Я её поддерживаю. Где ужин?

Я устало провёл рукой по лицу.

– Ладно. Поесть действительно стоит.

Мы решили не разбивать полноценный лагерь, а просто отдохнуть у небольшого ручья, что протекал неподалёку.

Я сел на камень и наблюдал за остальными.

Братья Линь развлекались тем, что соревновались в ловкости с ножами.

Вэй Лин молча сидел у воды, размышляя о чём-то.

Шэнь уплетал остатки припасов с видом существа, которое никогда не страдало от недостатка еды и не собиралось начинать.

Сюэ, между тем, села рядом и, не стесняясь, развернула свёрток с какими-то сухофруктами.

– Скучно так сидеть, – вздохнула она. – Вы всегда такие мрачные?

– Когда не мрачные, нас пытаются убить.

– Звучит как оправдание.

Я ухмыльнулся.

– А ты не выглядишь, как человек, который слишком много переживает за свою жизнь.

– Может, потому что я знаю, что делать с теми, кто на неё покушается.

– Вот как. И как же?

Она ухмыльнулась, подбрасывая в руке маленький резной камень.

– Ты удивишься, но хороший удар по голове работает даже лучше магии.

Я фыркнул.

– Уважаю.

– О, правда? – её голос стал мягче, в глазах блеснул лукавый огонёк. – Неужели я заслужила уважение великого господина Го?

– Не торопись. Для этого тебе нужно хотя бы раз нас не предать.

– Звучит как вызов.

– Назови это проверкой.

Она рассмеялась, и этот звук почему-то не раздражал меня, в отличие от большинства звуков, что я слышал за день.

Но прежде чем я успел продолжить этот диалог, раздался раздражённый голос Мэйлин:

– Если вы закончили, можно обсудить дальнейшие планы?

Я повернулся к ней.

Она сидела на валуне, подтянув ноги, и смотрела на нас с многозначительным выражением лица.

Я приподнял бровь.

– Что-то не так?

– Нет-нет, всё прекрасно. Ты просто ведёшь себя, как обычно.

– А как «как обычно»?

– Неважно.

Я снова усмехнулся.

Кажется, кто-то явно был не в восторге от нового члена нашей группы.

Ну, если уж Мэйлин можно шутить с Линь Фу, то почему бы и мне лишний раз не поболтать с Сюэ?

Глава 8. Публика хлопает, а я почти горю

После долгого и изнуряющего перехода пешком, остановка в любой деревне кажется благословением. Даже если оно пахнет навозом, подгоревшими лепёшками и пылью. Мы еле доползли до деревни у подножия холмов, за которыми лежал путь к Юэляну. Я даже начал подозревать, что до моей прошлой жизни Хуань Лунем у меня была ещё одна, в которой я совершил не один, а сразу десяток непростительных грехов. Ну вот и теперь в этом воплощении карма наконец-то нашла способ отыграться на мне.

Но стоило нам оказаться на главной улице деревушки, как я понял: мне тут не нравится.

Во-первых, гром. Не небесный – а местный, не то из ржавого музыкального инструмента, но те из горы рухнувшей разом на землю посуды.

Во-вторых, люди в ярких и нелепых одеждах, представлявшие из себя нечто среднее между пародией на императорскую парчу и дешёвые тканей для занавесок или мешков из-под риса. Которыми они точно когда-то являлись, судя по пятнам.

Что-то мне это всё напоминало.

И в этот момент, как назло, кто-то заорал:

– Смотрите, это он! Это же он и есть!

– Кто? – спросил я, уже подозревая самое страшное.

– Этот… великий алхимик!

И да.

Пока я пытался придумать способ раствориться в воздухе, важность которого как стихии пытался донести мне Лэй Чэнь, сцена впереди осветилась огненным шаром. Из дыма вышел мужчина в вычурной маске лисицы, с веером и… сюрикенами.

– Гань Чжэ, – простонал я. – Конечно, кто же ещё…

Он заметил меня, сделал пафосный разворот и выкрикнул так, словно мы были персонажами дешёвого театра:

– А вот и наш гость, уважаемый господин Го Цзиньлун, Истребитель Демонов, победитель нечисти, разрушитель паланкинов и сердец невинных девушек!

Пауза. Толпа ахнула. Мэйлин фыркнула. Шэнь прыснул. Я же задумался: могу ли я сдохнуть от стыда прямо сейчас, или придётся подождать?

– Поддержим героя! – закричал кто-то.

– Пусть выступит! – добавил другой.

– Снимай рубашку! – донеслось с задних рядов.

Не уверен, что хочу знать, кто это сказал. Да и зачем.

– Вы с ним правда закадычные друзья? – прошептала Сюэ, с трудом сдерживая смех.

– Нет, – буркнул я. – Просто однажды он нашёл меня на обочине жизни и решил временно усыновить.

На сцену вышел второй человек – выше, строже, по нему было видно, что одним взглядом он был способен убедить тебя в необходимости немедленно отдать немалую дань, чтобы твою провинцию не разорили набегами. Он был в более дорогом, но явно уже не раз подшитом наряде, волосы убраны безукоризненно.

– Это же… – пробормотал Сяо Лянь.

– Да, – выдохнул я. – Мой отец.

Го Мо, в прошлом – глава клана Го, а ныне, по-видимому, – актёр в труппе «Ваша трагедия – наша комедия». Он стоял на сцене с видом мудреца, глядя на меня, как будто мы виделись не первый раз за долгие месяцы, а просто не разговаривали с утра из-за небольшой неурядицы.

– Благородные путники! – возгласил он. – Сегодняшний вечер посвящён памяти павших и силе духа выживших. А дух мой сын унаследовал пусть не от меня, конечно… – и добавил тише, почти шуткой: – …а от матери.

Я закатил глаза. Линь Шао захихикал. Даже Вэй Лин, угрюмый, как монастырская стена, позволил уголкам губ приподняться.

– Потрясающе, – пробормотал я. – По мотивам моих травм, моральных и физических, уже пьески ставят. Будь неладна эта мода на театры.

После представления меня, конечно, отвели в «лучшее место» – хибару за сценой с треснутым чайником и парой паровых лепёшек. Отец подошёл, молча сел напротив и протянул мне кружку с ароматным чаем.

– Ты жив, – наконец-то нарушил он тишину, которая могла вот-вот меня оглушить похлеще, чем крики толпы. – Ты уже продержался дольше, чем я ожидал.

– Благодарю за веру, отец.

Он на секунду улыбнулся. Едва заметно.

– Так значит, ты примкнул к Гань Чжэ? И теперь… гастролируешь? – попытался я разрядить неловкость.

– Кхм! Я предпочитаю считать, что это Гань Чжэ примкнул ко мне, главе клана! – с ноткой напыщенности произнёс отец. – А вообще. Мы… восстанавливаем репутацию клана. И надежду на него.

– Фокусами с огнём, переодеваниями и заоблачным уровнем нелепости? – задал вопрос ребром я.

Отец возмущенно замолчал, явно перебирая в голове все известные ему ругательства.

Мда, семейное воссоединение явно не клеилось.

– Я вижу, ты совсем не изменился, и твой язык всё ещё острее меча, Цзиньлун, – произнес отец так холодно, что чай в моей чашке, казалось, был готов подёрнуться инеем.

– О, поверь, отец, я изменился, просто не в ту сторону, какую предпочёл бы ты. А вот ты всё ещё считаешь, что в союзе с тобой другие люди должны бегать у тебя на побегушках.

Отец раздраженно фыркнул.

– В жизни всё всегда зависит от того, с какой стороны смотреть на ситуацию. Не говорить же мне, что я, глава клана Го, примкнул к труппе актёров-бродяг! Нет, я оказал им честь и облагородил их представление своим присутствием.

Я поперхнулся чаем от такого высказывания, затем поставил чашку и встал со словами:

– А ты тоже совсем не изменился отец. И чтоб ты знал, я, в отличие от тебя, не гнушаюсь признать, что в одиночку шлялся не пойми где и вытворял незнамо что в Чанъане – потому что без этого я ничего бы не достиг.

Не оборачиваясь, я вышел вон, взглянув раз только на входящую туда Мэйлин, и зашагал в сторону своих друзей, решивших разбить лагерь на окраине деревушки. Благо наш старый товарищ Гань Чжэ и его друзья-артисты были рады вновь нас приютить.

Мэйлин нагнала меня минуту спустя и тихо проговорила:

– Я не пытаюсь оправдать твоего отца, но… Он сказал, что хотел бы ещё раз с тобой поговорить.

Я лишь хмыкнул и задрал нос:

– Как думаешь, о чём мы вообще можем с ним говорить? Ты просто не видела, он всё такой же напыщенный мудак, каким и был, когда посылал меня в Чанъань, надеясь, что я либо сам как-то ретируюсь, либо меня ликвидируют люди Белого Феникса!

Вышло чересчур эмоционально, и я понял это только к концу фразы, когда увидел, как Мэйлин неловко стушевалась.

– Знаешь, мой отец тоже когда-то хотел выбрать мне не самую лучшую судьбу, а затем был заражён Белым Фениксом. Однако же я его простила. Дай господину Го шанс, в какой бы манере он с тобой ни говорил, – проговорила она тихо, не поднимая на меня глаз.

Я невольно стиснул зубы.

– Почему ты так печёшься о нём?

– Не о нём, а о тебе, Цзиньлун. Потому что если ты и вправду считаешь, что стал лучше своего отца, ты бы не вёл себя так высокомерно. К тому же… Пока что в моём понимании единственная возможность уберечь тебя от влияния Белого Феникса.

Мне стало неловко. Я, наверное, повёл себя как невероятный лицемер, смотря на своего отца свысока.

Я попытался окликнуть Мэйлин, но она, не услышав, или сделав вид, что не услышала, пошла к костру.

Краем глаза я заметил, как за ней побежал Шэнь.

Ну вот, даже он теперь не хочет поддержать меня своим очередным язвительным комментарием.

Возможно, Мэйлин в чём-то права.

***

Эта ночь пахла травой, перегаром (очевидно, от местных жителей деревни) и немного – дымом от ближайшего костра. Я сидел на камне у краешка, стараясь не задумываться слишком сильно, сколько всего могло пойти иначе, если бы не…

– Хм. Значит, ты всё-таки один, – раздался за спиной голос.

Отец.

Всегда «отец», не «папа», не «родитель». Четыре буквы вместившие в себя столько неоправданных ожиданий.Я не обернулся. Просто кивнул на свободное место рядом.

Он сел. Молча. Как обычно. Разговоры по душам, без напыщенности и соблюдения этикета в нашем семействе всегда давались с трудом – как новёхонькие ярко-серебряные монеты скупой казне.

Мы молчали. Минуту, две. Где-то вдалеке завыла собака или актриса, забывшая текст.

– Говорят, в Чанъане снова неспокойно, – сказал он наконец.

– С тех пор, как я его покинул, там никогда не было спокойно, – ответил я. – Да и раньше тоже. К слову, Кайфэн, знаешь ли, тоже не благословлён небесами.

– О, ты побывал в столице, сын мой? – с неподдельным интересом и восхищением спросил отец.

– Да, проездом. Ещё побеседовал с императором пару раз, – решил козырнуть я, зная, что факт такого достижения отец уж точно оценит. – И даже побывал у него в зверинце. В качестве почётного гостя. И в лазарете… В качестве искусного лекаря.

Отец хмыкнул. Возможно, в этом даже был намёк на одобрение. Или расстройство. Или просто спазм в горле. Кто знает?

Кажется, у нас только начинал налаживаться диалог, и я хотел добавить что-то ещё менее едкое, как вдруг свет луны, уже и так поблёкший, вдруг померк. Начинается.

Я посмотрел вверх. Над нами пролетела джонка – массивная, явно грузовая. В тот же миг с другой стороны деревни, ближе к болоту, кто-то запустил прямо в джонку какое-то фиолетовое заклинание. В его отсвете я успел разглядеть выведенный на борту джонки иероглиф, следом от этого самого борта отвалился какой-то кусок. «Мин».

Экипаж не остался в долгу, а ответил несколькими зарядами заклинаний, которые разорвались в воздухе жёлтыми всполохами, как запущенные кривыми руками фейерверки не самого лучшего качества.

– Может, пойдём в укрытие? – предложил я отцу, отчасти впечатленный этим зрелищем, впрочем, меньше, чем представлением Гань Чжэ и его братии.

– Не переживай, мне доводилось такое тут видеть. И если они метят, как раньше, – отмахнулся он, – то попасть смогут разве что в воспоминания о былом величии.

– Как грустно, поэтично и очень в духе нашей семьи сказано.

Он не стал спорить. Однако мы всё-таки отошли подальше, в рощицу, и присели на ствол старого упавшего дерева.

Мы снова помолчали.

– Ты… до сих пор злишься на меня, – спросил он.

– Да дело даже не в этом. Я устал, – ответил я. – От всего. От войны, от смертей, от того, что ты ушёл в труппу и ведёшь себя так, будто ты там самый великий артист. Ты хоть пытался что-то восстановить?

Он посмотрел на меня. Долго.

– А что бы ты хотел, Цзиньлун? Чтобы я собрал остатки клана, надел старые доспехи и с пафосом пошёл биться с Мин? Я уже стар. Я выбрал другое. Смех легче слушать, чем вой этих оборотней…

– И ты решил сделать из нас посмешище?

– Я решил, что лучше смех, чем забвение.

Видимо, Сяо Лянь был прав насчет пафосных преданий обо мне. Не думал, однако, что их напишут так скоро!

– А как же остальные? – спросил я тише. – Мои братья, сёстры… Хань, Шу, наш юный, но дерзкий Цзэ? Об этой части семьи ты забыл?

– Не забыл, – спокойно ответил он. – Но большинство из них избрали свой путь. Все твои братья и сестры уже достаточно взрослые. Кто-то остался дома. Кто-то уехал в соседнюю провинцию. Кто-то тоже тут, в труппе, но мы за всё время обменялись меньшим количеством слов, чем с тобой – за один сегодняшний вечер.

На лице моего отца наконец-то не осталось напыщенной самоуверенности.

– Да, я не смог удержать всех. Даже тебя.

Ранил. Мягко, но прямо в сердце.

Я посмотрел на него, осознав, что мне всё же было его жаль.

– Я собираюсь разбираться с Мин, и боюсь, что ты можешь меня потерять насовсем.

Тот опустил взгляд. Затем вдруг достал из-за пазухи мешочек, очень аккуратно и осторожно. Развернул его.

Очень изысканный лунный камень. Обработанный лучшими ювелирами нашей провинции.

– А, та безделушка из одного из сундуков…

– Его создали для тебя, – перебил меня отец, словно и не заметив моей остроты. – Когда ты родился. Я хранил его, как знак. Ты должен был унаследовать и его, и весь наш клан, когда я уйду.

– Но я ушёл раньше, – пробормотал я. – В свою сторону.

Я тут же прикусил язык. Я действительно лицемер. Я злился на отца за то, что он некогда спутался с Белым Фениксом. А теперь я же позволял Белому Фениксу прохаживаться по задворкам сознания и не торопился его изгонять. Стыдно.

– Я и не винил тебя, – продолжал отец. – Но и не отдал камень сразу. Потому что боялся, что если отдам – ты уйдёшь навсегда. Я надеялся ещё раз тебя увидеть.

Он посмотрел на меня. Усталый взгляд. Без обвинения. Без надежды. Взгляд человека, который понял, что терял, но не решался бороться.

– А теперь отдаёшь? Это вместо извинений, чтобы купить моё прощение?

– Ну, скажем так, чтобы ты узнал, что это не безделушка, – с лёгкой усмешкой заметил отец.

Я взял камень. Прохладный. И странно… лёгкий. А ведь предполагал, что владелец взвалит на себе непомерную тяжесть.

– Спасибо, – сказал я.

Он кивнул. Снова молча. По-своему – торжественно.

С неба донёсся очередной всплеск магии. На удаляющейся джонке явно кто-то переиграл с элементальной магией.

Я встал.

– Может, пойдём всё-таки в палатки Гань Чжэ? Мне бы не хотелось, чтобы нас добила нелепая пиротехника.

Отец усмехнулся. Впервые – по-настоящему.

– Хорошо. В конце концов, я свою пьесу ещё точно не отыграл. До финального акта далеко. А ты, как я понял, только во вступлении.

Он встал рядом. И на мгновение, на очень короткую секунду, я почувствовал, что рядом не глава клана Го. А… отец.

Я отвел взгляд и обнял себя руками. Но постарался не выдать причин.

Пусть решит, что мне просто холодно.

***

Сцена стихла. Зрители, наевшиеся дешёвого тофу и зрелищ, уже дремали под фонариками, похожими на переспелые фрукты. Гань Чжэ распевал где-то за сценой свою импровизированную балладу про «бесстрашного наследника клана», в которой я умудрился быть и благородным, и полуобнажённым, и, судя по отзывам, одновременно искусным мечником и танцором.

Я сбежал оттуда.

И проснулся, разбудив своим криком Шэня, дремавшего рядом.

Что ж, хорошо, что в этом кошмаре хотя бы ни Белого Феникса, ни Мин не было. А то я бы я прямо во сне помер со стыда, если бы они это увидели.

К счастью, на следующий день я и мои спутники проснулась от запаха риса и жареного тофу. А точнее, от криков и споров Гань Чжэ и его труппы, явно что-то репетировавших.

Я, впрочем, в их пререкания не влезал. Мне и так не давал покоя один вопрос…

Если жизнь – спектакль, то почему я чувствую себя не героем, а декорацией?

Но это, наверное, философия, которую мне стоило оставить для Лэй Чэня. Или для следующей постановки артистов Гань Чжэ.

Утро выдалось подозрительно солнечным. Таким, от которого ждёшь подвоха – вроде нападения гигантской саранчи или визита Мин. Или даже визита Мин в образе гигантской саранчи.

Мы с Сюэ и Мэйлин решили обойти деревню первыми. Надо было всё-таки найти хоть каких-нибудь лошадей, прежде чем я окончательно почувствую себя пешим паломником с славным прошлым спасителя мира. Удивительно, но местная парочка весьма сонных крестьян всё-таки оказались куда сговорчивее, чем я ожидал. Наверное, сыграл свою роль эффект славы. Или угроза того, что я позову Гань Чжэ, и он начнёт петь в обмен на скидку.

– Смотрите, – заметила Сюэ, указывая на крепкого жеребца, – у него взгляд, как у твоего дракончика.

– То есть умён, высокомерен и вечно голоден? – хмыкнул я. – Подходит.

– Ладно, я ещё сегодня не выспался, потом тебя покусаю, – отозвался из капюшона Шэнь.

Мэйлин, в отличие от нас, не шутила. Она молча погладила гриву кобылы, что доверчиво потянулась к ней, и вдруг сказала:

– Я пойду к отцу. На тренировку.

Мы с Сюэ удивлённо на неё уставились.

– С каких пор ты?.. – начал я, но Мэйлин уже повернулась ко мне и, чуть смутившись, добавила:

– Я не Истребитель. Но если уж у нас нет Хоу… я не хочу быть совсем бесполезной.

И ушла, не дожидаясь одобрения.

Сюэ, глядя ей вслед, сдвинула брови.

– Кажется, девочку охватила ревность.

Я промолчал.

Ну конечно. Обязательно нужно было бросить это на дорогу моих утренних раздумий. Спасибо, Сюэ.

***

Вернувшись на другой край деревни, я не сразу направился к своим спутникам. А там мастер Ли зря времени не терял и не позволял своим ученикам забыть, что они – Истребители.

На площадке стояли трое. Гань Чжэ – в слишком коротком халате, с лукавой ухмылкой и веером за поясом. Вэй Лин – сдержанный, собранный, будто час до этого провёл в медитации. И между ними – мастер Ли, который, как всегда, походил на статую в храме, а не на человека из плоти и разочарований.

Мэйлин стояла чуть поодаль, на ней была туника, видимо, одолженная у братьев Линь – чуть велика, но сидела куда достойнее, чем на них. Она дышала ровно, внимательно следила за каждым движением мастера.

– Начнём с основ, – сказал мастер Ли. – Дыхание, стойка, намерение.

– Звучит, как мои утренние попытки заварить чай, – пробормотал Гань Чжэ и перехватил меч.

Первый обмен ударов между Ли Сенем и Вэй Лином был почти беззвучен. Они двигались так слаженно, что выглядели не как соперники, а как две половины одного духа.

Но на втором круге я заметил – мастер Ли замедлился. Не стал ленивее или слабее – нет. Просто… медленнее. Как будто он пробирался сквозь слой воды.

Вэй Лин тоже это почувствовал. Он не стал добивать. Напротив – сделал шаг назад, склонил голову.

– Закончили?

Ли покачал головой.

– Пока не поздно – учись. Моя старость – не оправдание для твоей остановки.

Они начали снова.

Это вам не потасовка с прихвостнями Белого Феникса в подворотне. Между ними словно состоялся странный диалог: Ли Сень говорил о проигранных сражениях, Вэй Лин – о чувстве долга.

Я наблюдал, не отрываясь. Вэй Лин отражал атаки мастера Ли. Гань Чжэ вдруг подкрался сзади и попытался напасть на того со спины.

Тот не обернулся. Просто шагнул в сторону – и Гань Чжэ, пролетев, врезался в соломенное чучело, возле которого отрабатывала удары Мэйлин.

Стоявший рядом Вэй Лин не смог сдержать смешка. Я, признаться, тоже.

– Чтобы правильно отразить удар врага, иногда не достаточно его просто видеть. Необходимо чувствовать его и его намерения, – сказал мастер Ли.

Гань Чжэ поднялся, потирая бок.

– Ну хоть чучело пострадало больше, чем я.

Мэйлин напряжённо наблюдала за этим. И вдруг – вышла вперёд.

– Ладно, хватит уже терзать это чучело. Я хочу попробовать побороться с живым противником.

– Уверена? – удивился Вэй Лин.

– А почему нет? – переспросила она и добавила, кивнув в мою сторону. – Я вполне могу постоять за себя, Цзиньлун не даст соврать.

Я одобрительно улыбнулся в ответ.

– Мне бы только отточить технику. К тому же, вроде женщинам не запрещено становиться Истребительницами Демонов, так ведь?

Мастер Ли не возразил. Он кивнул и протянул ей деревянный меч.

Мэйлин встала в стойку. Немного неуклюже, но упрямства ей не занимать. В её глазах было что-то такое… Не гнев, не страх. Непоколебимая решимость.

Она двинулась вперёд.

Сначала движения казались немного дёрганными. Но со временем стали точнее.

– У тебя лёгкая рука, – сказал Ли. – Но неверная.

– Я знаю.

– Сомневаешься?

– Я просто… – она замялась. – Не хочу чувствовать себя беспомощной.

Мастер Ли не ответил. Он просто дал ей шанс. И она им воспользовалась. Раз, другой, третий.

Я всегда знал, что Мэйлин, – моя упрямая, иногда язвительная Мэйлин, – может двигаться так, будто готовилась к бою с целой армией.

Любуясь ею и её движениями, я невольно подумал: может, всё не так плохо? Может, даже если всё вокруг рушится – пока есть к чему стремиться, пока есть тот, кто может научить, – мир сможет выстоять?

А если и нет… Ну, тогда мы, по крайней мере, будем красиво махать мечами, когда всё пойдёт к херам.

И к слову об этом…

– А ты, Го Цзиньлун, чего не тренируешься с остальными? – спросила Сюэ, усаживаясь рядом, будто между прочим. – Или боишься, что проиграешь своему дракону?

Я усмехнулся, но без огонька.

– Я… не хочу случайно оторвать кому-нибудь голову.

Она приподняла бровь.

– Ты серьёзно?

Я кивнул. Помолчал. Потом выдохнул и выдал:

– Во мне что-то осталось. После одной очень страшной битвы со своим главным врагом. Он – не ушёл. Я чувствую его. Как тень будто въелась под кожу.

– Алхимический след? – Сюэ сразу посерьёзнела.

– Проклятие. Или остаток. Не знаю, как точно сказать. Я сумел изгнать его из своего друга, но не могу сам. Мне нужен кто-то, столь же опытный.

– И хороший минерал для этого, я полагаю? – сощурилась Сюэ.

А она и вправду понимает меня с полуслова.

– Вообще, у меня тут завалялся один лунный камень. Я просто… не знаю, сработает ли.

Сюэ задумалась, потом улыбнулась чуть криво:

– Тогда нам нужна кузница. Старая, закопчённая, и желательно без зрителей. Я помогу тебе, Го Цзиньлун. Но предупреждаю – легко не будет. И не факт, что ты после этого останешься прежним.

– А я и так уже не уверен, кто я.

***

Когда тебе предстоит ритуал, в котором из тебя потенциально могут вытащить остатки старого злодея, и при этом выудить кусочки и тебя самого, всегда хочется немного… Ну не знаю, хотя бы поваляться на травке под закатным солнышком.

Но вместо этого я сидел у старой кузницы на окраине деревни, разглядывая ржавую наковальню и пытаясь не думать о том, что кузница – это вообще-то довольно символично. Особенно если ты – духовно разогретая заготовка под полноценную перековку.

Над деревней сгущалась ночь. И тут я понял, что вот оно – ощущение, будто ты наблюдаешь за декорацией, в которой что-то не так.

Деревенские… стали другими.

Они не ушли спать, как обычно бывает.

Скорее даже наоборот – днём в деревушке я видел только парочку жителей, и то сонных, как мухи.

А теперь с наступлением темноты они все вывалились из своих домов гурьбой. Кто-то тащил пустые корзины, кто-то разжигал угли в костерке перед домом. Один старик просто сел в центре улицы и… начал скрести по земле чем-то металлическим.

– Они ведут ночной образ жизни? – спросил я Сюэ, которая как раз разжигала травы у круга.

– Что-то вроде того, – ответила она, не глядя. – Тут живёт старый род, который исповедует цикл «обратного времени». Они считают, что настоящая жизнь – в темноте. Днём – маска, ночью – суть… Хотя приехавшие артисты их явно растормошили днём, но это случается тут крайне редко.

– Да уж, неудивительно, что вчера я этого не заметил. А я ещё думал, почему сегодня в деревне было так тихо.

– Разумеется, потому что они отсыпались!

– Звучит, как бред, хотя толика гениальности присутствует. Я теперь понимаю, почему у них на обеде была жареная редька с мёдом. Люди, которые выбирают жизнь ночью, явно не в себе.

Сюэ усмехнулась. Но тут же сосредоточилась опять на деле, пока она изучала подаренный мне отцом камень.

– Камень чист, – сказала Сюэ, аккуратно выкладывая лунный камень в центр круга, начерченного ею прямо на полу. – Без трещин, с хорошим преломлением.

– Если бы людей тоже можно было так просто оценить. Есть преломление – хороший, нет – плохой, – буркнул я.

– Если бы люди действительно обладали «преломлением», жизнь была бы намного проще, – отрезала она и продолжила выстраивать знаки по кругу.

Я вздохнул и присел рядом. Запах горелых трав, старой сажи и чего-то кисловатого – возможно, репутации деревенских кудесников – висел в воздухе.

Решение это было спонтанное, и я старался не думать о том, что мне скажут друзья. А особенно Мэйлин. Наверняка, что-то вроде: «Если сдохнешь – я тебя убью». Глаза Сюэ, кстати, говорили то же самое. Удивительно, как слаженно работает женская логика даже в таких тонких вопросах, как экзорцизм.

Я отвёл взгляд. Не потому, что стыдился чего-то. А из-за осознания, что и вправду слишком легко пошёл на риск. Будто мне уже неважно.

– Хозяин, – вдруг раздался голос сбоку. – Ты уверен, что это хорошая идея?

Я обернулся. Шэнь сидел, поджав лапки, хвост вяло метался по полу. Обычно наглый и вечно голодный, сейчас он выглядел… обеспокоенным.

– А у нас есть какие-то другие? – попытался я улыбнуться.

– Может, не идея… – пробормотал он. – А время. Что, если… если Мин почувствуют ритуал? Что, если они придут?

Я замолчал. Шэнь редко нервничал. Он скорее высмеет смерть, чем побежит от неё. Но сейчас он был напуган.

– Мин могут прийти и без этого, или мы к ним, и если Белый Феникс в моём разуме очнётся в самый неподходящий момент, то едва ли мы чего-то добьёмся. А так… Я уверен, мы найдём Хоу, – сказал я, кладя ладонь ему на голову.

Шэнь понурил голову.

Мы замолчали.

Лунный камень мерцал, как глаз того самого зверя из детских сказок, который забирает души, но приносит удачу, если его накормить чем-то вкусным.

Сюэ подошла ближе, поправила один из символов у моих ног.

– Когда будешь в круге – не думай о страхе. Или он станет тем, что мы вызовем.

– А можно тогда думать о завтраке? Или хотя бы о жизни после этого балагана?

– Можно. Но в идеале – ни о чём. Чистый разум. Чистая энергия.

Я посмотрел на неё.

– Сюэ… Ты уверена, что сможешь это сделать?

Она посмотрела мне в глаза. Впервые – без иронии.

– Нет. Но я могу предложить тебе шанс.

Я кивнул.

В конце концов, хуже уже некуда. Наверное.

***

Сюэ начала говорить. Не громко – шёпотом, на вдохе. Её слова струились, как вода, но в них ощущалась структура – как будто весь воздух в кузнице начал подчиняться её ритму.

Показалось, что ноги отказали. Они стали – светом? Вихрем?

Затем замерло дыхание.

Потом – пульс.

А потом – отказал эфир, про который мне талдычил Лэй Чэнь.

Он не взорвался. Он дрогнул.

Как струна, как паутина, в которую кто-то наступил босой ногой.

Я зажмурился.

И увидел… его.

***

Мы сидели на крыше старой хижины. Жаркий полдень, стрекотание цикад, запах кислого чая. Он был рядом – ещё совсем мальчишка в белом халате, с насмешливой улыбкой и руками, испачканными в мелу. Мы бросали камешки, соревнуясь, кто точнее попадёт в ведро, забытое кем-то у колодца.

– Если я выиграю, ты будешь месяц мыть колбы учителя, – уверенно сказал Тянь.

– А если проиграешь ты, старшим братом целый месяц будут называть меня! – ответил я.

Мы оба промахнулись. И оба рассмеялись.

***

Отрывок памяти вспыхнула – и тут же исчез.

На его месте возник Феникс. Белая мантия, волосы развеваются, глаза – не безумные, не злобные. Грустные.

– Признайся, – сказал он. – Ты ведь тоже всегда хотел, чтобы мы были вместе. Как братья.

Я хотел ответить. Хотел возразить. Но горло было сдавлено чем-то другим – не страхом, нет. Ужасом от правды.

Я действительно… скучал.

Он был частью меня. Злобной, разрушительной, извращённой частью – но моей.

– Ты сам создал внутри своего разума пристанище для меня, – продолжал он. – Подкармливаешь своими страхами, решениями, яростью. Я твоя тень. Но и твой спутник.

Кузница дрожала. Свет мерцал. Где-то вдалеке слышался голос Сюэ, она всё ещё читала заклинания, а я оставался в кругу.

Я зажмурился.

Слова всплыли сами собой.

– Но тень не может быть без света. И если ты лишишься своей тени… Если её подчинит себе кто-то другой… Что же тогда останется? – продолжать нашептывать мне Белый Феникс на ухо, одновременно зловеще и… умоляюще?

Он шагнул ближе. И исчез.

На миг – пустота.

На другом краю её – оказался я.

Юный. До всего этого. До братства, до войны, до магии.

И я чувствовал, как рвётся что-то внутри. Как будто меня рвали пополам. Не физически – нет. Эфемерно. Эфир, будь он неладен. Там, где разум сшит с душой.

Лунный камень вспыхнул бело-синим.

Сюэ вскрикнула.

И…

Всё рухнуло.

***

Я очнулся с привкусом железа во рту. Голова гудела. Плечи ныли, будто по ним прошлись дубинами. Воздух в кузнице был густой, как каша. Да, мы с Сюэ её, безусловно, заварили.

– Ну наконец-то, – раздался голос рядом.

Сяо Лянь.

Он сидел у стены, лицо в крови, рубаха порвана.

– Ты как?.. – выдохнул я, пытаясь приподняться.

– Кто-то вырубил меня сзади. Вряд ли местные. Действовали чисто. Очнулся – тебя нет, Сюэ тоже. Я ещё полчаса назад почувствовал что-то неладное. Пришёл – уже всё закончилось. Тебя нашёл в углу. И ещё камушек этот треснутый.

Я приподнялся. Пошатнулся. Зрение понемногу начало приходить в норму.

– Шэнь?..

– Я здесь! Немного закопчённый, но живой! – подал голос дракончик из другого угла кузницы. Ничего себе, как далеко его отбросило!

Лунный камень лежал рядом, с огромной трещиной посередине.

Ну вот, уже успел испортить подарок отца.

– Сюэ… Где она?..

Сяо Лянь покачал головой.

– Не знаю. Ни следа. Только запах сожжённой травы. И тишина.

Я опёрся на колено, глядя в пустой круг.

Что-то в ритуале было не так. Заведомо нарушенное.

И где-то там, на краю сознания, звенел его голос:

«А ты ведь скучаешь по мне и по моим силам… братец».

– Интересно, чем Сюэ могла насолить Мин, если это они постарались, – пробормотал Сяо Лянь. – Если, конечно, только она не так чиста на руку, какой пыталась казаться.

– Будь она«не чиста на руку», уверен, она бы попыталась меня убить, – рассудил я. – Впрочем, в наши времена и самому себе верить сложно.

***

Не без помощи Сяо Ляня я поднялся с пола старой кузницы, чувствуя себя как после трёхдневной пьянки, которую я, к сожалению, не устраивал. Тело болело. Душа страдала как-то обособленно.

Местные жители, кстати, будто и не заметили, что посреди их благословенной деревни ночью проводился ритуал экзорцизма среднего уровня опасности. Они, конечно, кивали вежливо, когда я проходил мимо. Кто-то даже предложил сомнительно пахнущий крепкий чай «для спокойствия». Но в их взгляде читалось напряжение – не то от вежливости, не то от какого-то затаённого страха.

Шэнь шагал рядом со мной, молча. Даже не жаловался на голод, что уже само по себе тревожно. Время от времени он поглядывал в сторону дороги, будто надеялся увидеть там Хоу. Или Сюэ. Или кого-нибудь, кто даст внятный ответ. Но, как водится, вместо ответов – ветер, дорожная пыль и наши потрёпанные нервы.

Мэйлин встретила меня у колодца. Взгляд не обвиняющий, но тяжёлый.

– Ты жив, – сказала она.

– С трудом, но да, – кивнул я.

Пауза.

– Почему… Ты ушёл, чтобы провести этот ритуал, и никому ничего не сказал?!

– Потому что я догадывался, что Белый Феникс будет сопротивляться. Особенно после того, что вчера наговорил, тебе в том же числе. Я не должен был тебя огорчать. И я не хотел никого из вас подвергать опасности. Я был уверен, что мы с Шэнем и Сюэ выстоим… Увы…

Мэйлин посмотрела на меня с сожалением, затем вдруг заключила в свои мягкие объятия.

– Прости, – сказала она тихо. – Да, я тоже вчера злилась. Но не на тебя. На ситуацию. На себя. На весь этот кошмар.

Я хотел сказать что-то умное. В духе: «Ты имеешь право», или даже «Я тоже повёл себя, как идиот». Но язык прилип к нёбу, а из горла вырвалось только:

– Всё нормально.

– Да неужели? – пробормотал Шэнь. – У нас уже минус две спутницы, а одна присоединилась к нам вообще только пару дней назад! Что теперь?

Я сказал вслух то, что вертелось в голове с момента, как я открыл глаза:

– Надо немедленно прийти в Юэлян и навалять клану Мин по самое не балуй. За Хоу, за Сюэ и за всех остальных.

Шэнь вздрогнул и прыснул от смеха, но быстро снова затих. Он знал – это было не бахвальство. Это был план. Может, единственный оставшийся.

Мы вернулись к лагерю. Вэй Лин уже собирал вещи. Братья Линь – обсуждали что-то с крестьянами, по всей видимости, продажу ещё одной уцелевшей кобылы. Мастер Ли о чём-то говорил с Гань Чжэ. Не удивлюсь, если тот решит пойти с нами.

Я подошёл к краю площадки, сел на камень и уставился в небо.

Я не знал, почему ритуал не сработал до конца. То ли силы Сюэ не хватило. То ли камень не выдержал. А может, я сам… не отпустил. Оказался не готов.

Что хуже – я не был уверен, что хочу, чтобы он исчез.

Да, я знаю. Опасно. Глупо.

Но в глубине я чувствовал: если я не смогу победить Мин как Цзиньлун, быть может, я смогу сделать это, пока частично остаюсь Фениксом.

Не как злодей.

А как герой, вооруженный проклятым мечом, чтобы обратить его против тех, кто его выковал.

Может, таков мой путь. Не к чистоте. А к балансу. Между светом и тьмой.

Мда, такими темпами я и вправду стану разговаривать, как Лэй Чэнь.

Но сейчас точно не время разглагольствовать – где-то впереди, за холмами, за тонкой полоской леса ожидал Юэлян.