Моя кавказская любовь
Руссо туристо и кавказская пленница
Коля накинул на ничего не подозревающую Дзеру бурку. Вместе с Андреем они перехватили ее поперек туловища и прытко потащили к открытому багажнику. Она взвизгнула и стала брыкаться. Гости туристической базы улюлюкали. Вокруг слышались радостные выкрики и подбадривание. Кто-то даже аплодировал. Дзеру бережно положили в багажник.
Тем временем Феликс продолжал комментировать.
– Раньше девушку закидывали на коня, но это не очень удобно. Сейчас, обычно, заталкивают на заднее сидение автомобиля, но зная буйный нрав моей подруги, мы решили обезопаситься и поместить жертву любви в багажник. Он у Андрея Михайловича очень вместительный, даже я там с комфортом помещаюсь.
– В смысле буйный нрав?! – негодовала Дзера из недр багажника. – Сейчас демонстрация закончится, и я тебе отомщу, Феликс!
На нее насмешливо глянули голубые глаза Андрея, который стоял над ней, держась за дверцу.
– Дзера подожми ноги, пожалуйста.
Дзера послушно выполнила просьбу, начиная подозревать неладное.
– Вы же это несерьезно?
– Почему же? Вполне серьезно.
Коля хохотнул.
– Эх, Дзера, мы прокатим тебя с ветерком!
Дзера начала паниковать.
– С каким еще ветерком?! Андрей Михайлович, дайте, я отсюда вылезу.
В ответ он ей широко улыбнулся и захлопнул дверцу.
– Андрей Михайлович! Я вас убью!
Девушка-туристка, которая стояла рядом с Феликсом, спросила:
– Что она сказала? Я не разобрала.
Феликс обернулся к ней и весело переврал слова Дзеры:
– Э-э-э…Она сказала: Андрей Михайлович, я вас люблю.
– Да… – с сомнением протянула девушка. – Вы уверены?
– Абсолютно.
Тем временем Феликс выключил телефон и обратился к туристам:
– Сейчас мы отвезем нашу невесту к друзьям и сообщим о похищении ее родственникам. Они к нам приедут, и мы будем договариваться. Я вам все сниму.
Феликс шустро заскочил в машину.
– Че-то она там слишком тихо сидит, – сказал он.
– Я все слышу и убью вас всех, – приглушенный голос Дзеры сулил неприятности. – Вот только выйду! Везите меня уже, изверги!
Глава 1.
Маньяк-романтик
Новый ремонт в общежитии дышал на ладан. Особенно подвели несчастных студентов пластиковые окна со звукоизоляцией. Они первыми сдались под напором ежеутренней серенады, которую исполнял один сумасшедший романтик. Но сказать по правде, даже самые качественные стеклопакеты не смогли бы справиться с темпераментным джигитом, который включал песню про черные глаза на всю мощь колонок своего старенького автомобиля.
Так несколько десятков студентов стали жертвами пламенной и беспощадной любви Азамата к Дзере. Хотя был в этом один несомненный плюс: никто не опаздывал к первой паре.
Сегодня Азамат вновь надрывался, пытаясь перекричать музыку. Ухажер он был самый "скромный" и не придумал ничего лучше, чем в шесть утра орать под окнами общежития: "Дзера! Огонь души моей! Взгляни из окна!"
Дзера зажимала уши подушкой и умирала от стыда. И так повторялось каждое утро.
Конечно, ничто так не поднимает самооценку девушки как внимание настойчивого и страстного поклонника. С поправкой на то, что молодой человек вызывает здоровую зависть у ее подруг. У Дзеры было ровно наоборот. Все посмеивались у нее за спиной, сочиняли разные сплетни, и никто не завидовал. Влюблённый в нее ухажёр убивал и самооценку, и репутацию.
– Ой, кошмар!– простонала Дзера из-под подушки. – К такому раздражителю невозможно привыкнуть!
– Это точно. Скажи спасибо, что он Лолиту не читал. Кричал бы сейчас: Дзера! Огонь моих чресел! – сонно пробормотала Аня, белокурая соседка по комнате, филологиня, как ее называли на этаже.
Дзера в ужасе посмотрела на нее.
–И то верно. Спасибо, Господи, что у Азамата аллергия на книги. Пошли ему аллергию и на меня! Аминь!
Дзера перекрестилась, а Аня покачала головой и выглянула из окна, слегка отодвинув занавеси. Из ее уст вырвался осуждающий смешок.
– Дзера, сегодня он просто бьет рекорды креативности. Написал тебе на асфальте любовное послание: «Дзера, я люблю тИбя!» Тибя!
Аня весело расхохоталась, а Дзера очередной раз захотела провалиться сквозь землю, но для этого ей пришлось бы сначала пролететь через второй и первый этажи и взглянуть в воспаленные от недосыпа глаза своих товарищей по несчастью. И так в коридоре сейчас с ними встретится, и будет испытывать все прелести испанского стыда.
Ну почему этот идиот решил ухаживать именно за ней? Точнее, не так. Почему этот идиот решил позорить именно ее? Чем такую честь заслужила?
Из коридора слышались хлопки дверей, сонное «здрасте», шаркающие шаги невыспавшихся студентов.
– Пойду, поставлю чайник, – сказала Аня. – А ты угомони его, пожалуйста.
– Я что сапер, чтобы обезвредить эту бомбу? Лучше соберу свой проект. Ты не забыла? Сегодня день икс!
Сегодня для многих ребят из их общаги настал тот день, когда пора распрощаться с университетом. Защита диплома. Дзера и так нервничала, плохо спала, а тут еще и этот… петух-будильник!
Соскочила с кровати злая и взъерошенная. Сделала бутерброды и пошла приводить себя в порядок.
Когда она вернулась из ванной, злосчастная серенада закончилась. Дзера выглянула на улицу. Машина Азамата, к сожалению, никуда не делась.
Аня убрала часть учебников со стола и заварила им чай.
– Мне бы сегодня что-нибудь покрепче, – Дзера сделала маленький глоток.
– Покрепче будет вечером, когда все дипломники защитятся, – сказала Аня. – Предвкушаю хорошую пьянку.
– Ага. Только я кофе имела ввиду. Заварной. А на счет пьянки… я пас.
Дзера глянула на окно. Сто процентов кто-нибудь шутки ради приведет на вечеринку этого героя-любовника. Эти опасения не были беспочвенными. Многие сопереживали ему. Считали Дзеру стервой высшего разряда. Незаслуженно, между прочим. Она никогда не давала ему надежды на взаимность, не кокетничала, не принимала подарки. Сразу расставила все точки над «i», чтобы человек не залез в дебри любви и не страдал.
Ничего не вышло. Он убедил себя, что она, Дзера, просто набивает себе цену.
Очень скоро она перелистнет эту драматическую страницу своей и его жизни, и они заживут долго и счастливо. Подальше друг от друга. Желательно очень далеко.
А сейчас ей предстоит прорваться мимо него к университету. Тут ее озарило.
– Ань, помнишь, у тебя после практики в школе осталось ведерко с цветным мелом?
Аня перебирала многочисленные книги и, не отрываясь от своего занятия, кивнула на шкаф.
– За «Введением в языкознание» поищи.
В ведерке остались незначительные круглые огрызки мела разных цветов. Дзера глянула на белоснежную надпись под окном. Розовый мелок сжала в руке.
– Все! Я пошла. Пожелай мне удачи.
Аня подняла вверх сжатый кулак.
– Ни пуха!
– К черту!
Дзера с папкой наперевес шла по коридору общаги, нацепив на лицо победную улыбку. Входная дверь весело перед ней распахнулась, и на каменный пол брызнули солнечные лучи.
День выдался погожим. Лето только вступило в свои права. Ярко-зеленая листва на высоких деревьях задорно шелестела под легкими порывами ветра. Сигналили машины, спешили по делам люди. Медленно плыли по голубому небу облака. А впереди черной кляксой маячила тень героя-романтика.
– Дзера! – сказал он пылко. – Я для тебя на все готов!
Она подняла руку, призывая его к тишине.
– Стой! Вообще ничего не буду тебе говорить, потому что признания в любви нормальные люди пишут без ошибок.
Она подошла к надписи, перечеркнула букву «И» и написала сверху «Е».
– Вот! Теперь не стыдно в глаза людям смотреть. Вместо того чтобы под окнами глупости орать и позориться, лучше бы ты русский язык выучил, умник.
На его довольно симпатичном лице заиграли желваки. Уязвленное самолюбие дало о себе знать.
– Зато тебе образование впрок не пошло. Женщинам оно вообще не нужно. Зачем тебе диплом? Выйдешь за меня замуж, и работать не придется. Зря время на этот университет потратила. Только согласись, я тебя на руках носить буду!
Дзера отступила от него на шаг.
– Ой, не-не-не! Спасибо. Средневековье не для меня.
В карих глазах Азамата полыхнула ярость. Не такой он дурак, чтобы не понимать откровенный стеб в свой адрес. Дзера поняла, что пора бежать. На каблуках уйти от преследования было весьма проблематично. Самый странный атрибут обуви – каблуки, по мнению Дзеры: ноги длинные и красивые, а становятся, будто не родные. Не ходишь, а ковыляешь. Защитит диплом и вновь наденет любимые кеды.
Вот она и заковыляла мелкими быстрыми шажками в сторону дороги. Светофор отсчитывал секунды для пешеходов. Понимала, что не успеет, но как сумасшедшая выскочила на дорогу, оставив Азамата на обочине. Послышались истеричные сигналы машин. Дзера споткнулась о спасительный бордюр, не рассчитав шаг. Перед глазами мелькнули кроссовки и серые спортивные штаны. Чьи-то руки подхватили ее, не дав упасть.
– Спасибо, – она взглянула на своего спасителя.
Льдисто-голубые глаза, светлые волосы и кожа. Довольно мужественное лицо с тонкими чертами. Экзотичная внешность для юга. Явно приезжий.
– Не за что, – сказал он без тени вежливой улыбки. – Очень безответственно перебегать дорогу на красный свет. Из-за вас кто-нибудь мог пострадать.
Дзера внутренне поморщилась, хотя и была всей душой с ним согласна. Какой противный сноб!
За спиной послышался окрик:
– Дзера!
Она оглянулась на Азамата.
– Вот же наказание! Ума в нем меньше, чем в моем мизинце!
Ее спаситель с интересом посмотрел на горе-поклонника и затем на нее. На губах его заиграла понимающая ухмылка.
– Это человек-будильник? Не так ли?
Азамат стал легендой даже у местных туристов, поняла Дзера. И очевидно, что и она тоже. Нет ничего страшнее такой популярности.
Светофор сделал свое черное дело и открыл путь преследователю.
– Так… Все, мне пора! Спасибо за помощь, – поспешила уйти подальше от любопытных глаз этого человека. Ее ждет защита диплома! А дальше трудовые будни, зарплата и… Здравствуй независимость!
Каблуки бодро цокали, ветер играл в волосах. Дзера шла, гордо задрав голову, и игнорировала Азамата, который семенил рядом.
– Ты все равно будешь со мной!
– Ага. Только ты забыл меня об этом спросить.
Дзера на него возмущенно посмотрела. Бывают же такие назойливые люди! Родители явно воспитывали его с помощью командных криков и не менее командного ремня. Приучили сына информацию через рукоприкладство воспринимать, а ей теперь с ним мучиться. Была бы Дзера хоть немного побрутальнее, побила бы его немного для профилактики. А так, приходится идти и терпеть все глупости творящиеся руками и словами Азамата.
– Слыш… скажи «спасибо», что я дал тебе универ закончить. Распустили тебя родители, – злобно засопел он.
– Мои нервы! За что спасибо? За то, что жизнь мне отравляешь? И не только мне. Уф! Ни стыда, ни совести у человека! Какая часть фразы, – «Отстань от меня» – тебе изначально не понятна? Там всего три слова!
Спасительная вахта замаячила на горизонте. Дзера побежала быстрее. Через пропускной пункт горе-романтика, как всегда, не пропустили. Ей очень хотелось обернуться и показать ему язык, но она же приличная девушка. Вместо этого показала зубы в широкой и довольной улыбке.
Для себя она давно решила: никакой романтики до тех пор, пока не реализуется в профессии. Любовная любовь чревата всякими последствия, которые потом за всю жизнь разгрести невозможно.
Не все сокурсники еще собрались в зале. Ребята из четвертого курса расставляли стулья и столы. Шла подготовка помещения к защите дипломов.
Ее верный друг Феликс сидел на подоконнике и никого не замечал. Худой, среднего роста он был счастливым обладателем вьющихся густых волос. Стригся крайне редко. Из-за этого его шевелюра походила на папаху. Дзере его силуэт на фоне окна напомнил конфету Чупа-чупс с выдающимся носом. Периодически он сосредоточенно закрывал глаза и хмурил брови. Губы его беззвучно и одухотворенно шевелились, словно он читал молитву.
– Фела, привет! Зубришь материал?
Дзера хлопнула его по спине. Его взгляд, устремленный в глубины познания собственной дипломной работы, еле сфокусировался на ней и не сразу принял осознанный вид.
– Тебе тоже не помешает, – он потряс папкой перед ее носом.
– Чего я там не знаю? Полгода сочиняла диплом. Вот бы воплотить его в жизнь! «Туризм и развитие современного искусства посредством этнокультуры». Меня ребята из факультета искусств надоумили.
Феликс покачал головой и вновь зарылся в свои бумажки.
– Ага. Инопланетяне из факультета искусств. Несерьезно это. У меня «Туристский потенциал и перспективы развития регионального туризма через развитие фототуризма и социальных сетей».
– Серьезно и скучно звучит. Хотя фототуризм очень даже ничего придумал. Неужели сегодня отмучаемся?
Феликс отложил записи.
– Ага. Ты куда подашься после защиты?
Дзера неопределенно пожала плечами.
– Ну… для начала поеду в село на пару дней, потом съезжу к родственникам в Грузию, потом снова в село. Замкну круг, так сказать. У нас дома намечается первый день рождения моего племянника в конце лета. Подготовка полным ходом. А ты?
Феликс самодовольно улыбнулся.
– Я работу нашел. Позавчера познакомился с одним человеком в нашей кафешке. Он, кстати, в гостинице напротив вашей общаги живет. Сейчас покупает базу в горах. Ему мой проект понравился. Мы к концу лета хотим все наладить. У меня тут, – Феликс постучал указательным пальцем по папке. – Все расписано и просчитано по сезонам. Я ему несколько минут назад копию диплома отдал.
Дзера мимикой нарисовала на лице скепсис и мысль: Вот дурак наивный!
– Ты уверен, что он тебя не обманет?
Феликс в отместку посмотрел на нее свысока и сказал:
– Уверен. Он мне деньги на карту перевел. Как две зарплаты нашего куратора. Даже если не получится у него работать, я внакладе не остался.
У Дзеры созрел меркантильный план.
– Фела, слушай, может ему и мой проект понравится? Креативных идей ведь много не бывает. И хороших работников тоже. А?
– Это ты хороший работник? Ты же нигде не работала.
– Пока не работала. Мы не узнаем какой из меня работник, если я не попробую. Замолви словечко, а? Он же наверняка штат набирает.
Феликс весело рассмеялся. Дзера смотрела на него и начала закипать. Вот всегда он так. Тянет, тянет с ответом, чтобы взбесить ее и потом в итоге соглашается.
– А если ты за Азамчика замуж выскочишь? Как я нашему работодателю в глаза смотреть буду? Придется в оправдание мямлить: Простите, она была бы хорошим сотрудником, если бы не семейные обстоятельства.
Дзера хлопнула его папкой по голове.
– Я собираюсь выскочить только на работу и больше никуда!
– Ладно, ладно. Не дерись! Я с ним поговорю. Пошли, отксерим твой диплом для моего шефа.
Защита прошла в обыкновенном режиме. Обыкновенно, то есть каждый год, «Кафедра предпринимательства, сервиса и туризма» спешила избавиться от надоевших за пять лет студентов. Смотрели сквозь пальцы на то, что одни защищающиеся заикались во время выступления и путались в собственных дипломных работах. Читали с листочка краткий пересказ дипломной работы так, словно в первый раз его увидели. Все слушатели притворялись, что дети просто волнуются. Другие, наоборот, пытались сразить наповал мощью своих научных изысканий. Преподаватели поражались только длительностью выступлений последних. Дополнительные вопросы задавали лениво. И так же лениво слушали ответы, выражая поддельный интерес.
А потом в общаге действительно случилась дикая вечеринка. Будущая интеллигенция гуляла как в последний раз. Опасения Дзеры не подтвердились. Ее поклонника никто не пригласил, все боялись непредсказуемости его поведения.
Ближе к утру убрали кое-как кухню и разошлись спать.
Дзера уснуть не могла. Смотрела в потолок, иногда обводила взглядом родную общажную комнату. Новый шкаф, у которого отвалилась одна дверца. Стол, за которым они с Аней столько курсовых написали и экзаменов выучили, что не упомнишь! Спиной чувствовала свою узенькую скрипучую кровать. Самую удобную в мире! Так жаль было уезжать. И так не терпелось уехать. И весело, и грустно закрывать дверь в студенческую жизнь.
Такси Дзера заказала себе на пять утра, чтобы избежать очередной серенады. Тихо взяла телефон Ани и написала Азамату сообщение: «Дзера уехала. Сегодня можешь выспаться». Отправила. Вот и все. Это утро все ее друзья будут спать до победного.
Она тихо вынесла все свои вещи. Хорошо хоть книги все сдала в библиотеку накануне. Чмокнула сонную Аню в щеку, вышедшую ее провожать. Загрузилась в такси и поехала в родной аул. Через неделю заберет диплом и поедет отдыхать в Грузию. А по возвращении Дзера надеялась, что вопрос с работой решится сам собой. И они с Феликсом будут реализовывать проекты мечты под чутким руководством загадочного шефа.
Ровно в шесть утра общежитие по привычке проснулось в непривычной полной тишине. Проснулся и турист, гостивший в отеле напротив. Подошел к окну, но голосящего романтика не увидел. А жаль. Интересно было наблюдать, какими страстями живут здесь люди.
Глава 2. Развод – дело семейное
За две недели жизни во Владикавказе Андрей привык вставать в шесть утра из-за невероятного представления, которое разворачивалось по ту сторону улицы под окнами студенческого общежития. И вот сегодняшним достаточно прекрасным утром он не услышал песню «Черные глаза», бившую звуковым молотком по окнам и по мозгу, сначала даже не понял чего ему так не хватает. Лежал в постели сонно рассматривал потолок и не сразу осознал, где находится и почему.
Медленно свесил ноги и сел. С силой потер лицо, смахивая остатки ночи. Любопытство заставило подойти к окну и посмотреть действительно ли отчаянно влюбленный парень, терроризировавший любимую им девушку и заодно всю округу, проспал. Его потрепанной серой «Лады» на обочине не было.
Не только Андрей с любопытством рассматривал обычное место парковки героя-любовника. То и дело в окнах общежития появлялись любопытные лица, поглядывающие на то же место на обочине рядом с ветвистой елкой.
Андрей взъерошил челку, думая о том, как лихо тот парень выработал у всего переулка привычку вставать по расписанию.
Странным ему казался и тот факт, что ни разу никто не вышел и не попытался его урезонить лично или вызвать полицию, ссылаясь на нарушение спокойствия. Все пострадавшие от громких душевных терзаний отнеслись к создавшейся ситуации с пониманием. Никто не мешал ему покорять неприступное девичье сердце. Вряд ли здесь такая традиция ухаживать за девушкой. Не под каждым окном сигналят машины и врубаются на всю громкость песни.
Андрей вспомнил, как вчера столкнулся с виновницей всеобщего недосыпа на дороге, когда она удирала от своего поклонника. Действительно, очень красивые у нее черные глаза. И улыбка.
Она бежала через дорогу, и ветер играл ее темными длинными волосами и юбкой из легкой ткани. Сердце в груди екнуло, когда на девушку чуть не наехал автомобиль. Поймал себя на том, что завороженно наблюдает за резвым шагом. С удовольствием поймал, когда она споткнулась.
Интересно, где можно записаться в клуб поклонников этой красивой студентки, чтобы горланить песни по утрам? Андрей бы с удовольствием вступил в их ряды.
Ветер дышал в окно запахом лета, солнца и нагревающегося асфальта. Дома он почти забыл, что времена года существуют. Две недели назад так же стоял у окна офиса, в котором работал и смотрел на то, как набирают силу медленные сумерки, на серые небоскребы на фоне маленького клочка серого неба. Тогда он внезапно понял, что практически прошла весна и вот-вот наступит лето. Не мог вспомнить, как пропустил зиму. Не радовался снегу, почти не замерзал.
Жизнь серой тенью ускользала. Не мог вспомнить событий последних месяцев, года, – настолько дни были похожи друг на друга. Последними впечатлениями оказались удачные сделки, он понимал, что это было просто везение, которое принесло ему хорошие деньги. Он купил ценные бумаги, запустил часть капитала в оборот. Стал получать пассивный доход. Так многие из его окружения делали.
И все. Работа. Работа. Работа! А жить некогда. Да он, оказывается, и не умел просто жить. Радоваться мгновениям.
В тот день его посещали озарения за озарениями. Что-то начало идти не так.
Брат пригласил его на семейный ужин. В их семье такие случаи были редкостью.
Андрей пришел без опоздания. Нутром чувствуя предстоящее удивление и подвох, нажал на дверной звонок. Саня уже был немного пьян. Еще один звоночек. Брат пил редко.
– Андрюша пришел! – крикнул он вглубь квартиры.
– Что-то случилось? – спросил Андрей, вешая куртку на крючок.
– О да! Проходи, – в голосе его звенело напряжение, плохо замаскированное фальшивой веселостью.
За богато накрытым столом сидели их родители. Подальше друг от друга. Лизы, жены Сани, не было.
Андрей поздоровался и сел. На его приветствие никто не ответил. Последний свободный стул занял брат.
– По какому случаю я отменила маникюр?
Мать пристально смотрела на Саню. Перевела холодный взгляд на Андрея. Он ничего не понимал в маникюре, но глянцевые ногти матери явно в нем не нуждались.
– Сегодня наш традиционный семейный праздник. Я развелся с женой!
– Поздравляю, – кисло сказала мать. – Когда третий раз под венец? Интересно взглянуть на очередную пигалицу. Я даже имя ее запоминать не буду. Нет надобности.
Она поджала тонкие губы.
– Не стоило дергать нас по этому поводу, сынок. Если тебе нужна помощь, я знаю отличного психолога. С такими разговорами лучше обращайся к специалистам. Они тебе помогут.
Мать пренебрежительно фыркнула.
– Знаю я твоих специалистов.
Саня открыл шампанское.
– Ваши бокалы, родители. Я чувствую, как крепчают наши семейные узы. Выпьем за мою свободу и за отзывчивых специалистов. Они – прекрасная замена родни. Благодаря твоим стараниям, мама, Лиза ушла, не успев наградить меня потомством. И твоим тоже, – он указал бокалом на отца так, будто хотел чокнуться с ним. – Андрей, выпьешь за меня?
Андрею было жаль брата, но он вдруг осознал, что эти люди за столом… что он к ним ничего не чувствует. Их не объединяют взаимные любовь, уважение и привязанность. Ничего, кроме фамилии. Нет у них семьи. Вместо теплой поддержки на уютной кухне их всех ждет депрессия и кабинет психолога.
– Саня, – сказал он, прочистив горло. – Если захочешь поговорить, то я всегда готов. Поддержу тебя.
Вместо ответа брат осушил свой бокал и налил туда же водки.
– Спасибо. Я думал, что найду спокойствие на дне бутылки. Но, нет. Я уезжаю на днях. Перевожусь по работе в Китай. Буду постигать дзен на лоне природы. Надоело все. И вы мне надоели.
Мать встала. Тарелка перед ней была бела и чиста.
– Я воспитывала самостоятельных мужчин, а не бытовых истеричек. И не надо меня обвинять в своих несчастьях. Трусливо перекладывать ответственность на мои плечи. Твоя Лиза – деревенщина. Вышла за тебя замуж, чтобы получить прописку и квартиру. Это было предсказуемо. Ваш развод был предсказуем. Я ухожу. Провожать не надо.
Она встала. Элегантная блондинка неопределенного возраста. Холодная как снег. Равнодушная. Ее каблуки зацокали по паркету. Хлопнула входная дверь.
На кухне наступила тишина. Отец поглядывал на часы. Андрей недоумевал, зачем Саня вызвонил отца. После развода с матерью они почти не общались. Он никогда не помогал, не приезжал на их дни рождения. Появлялся время от времени. На этом все.
– Я тоже пойду. Поздно уже, – сказал отец. – Насчет психолога… если надумаешь – позвони.
Вскоре и за ним хлопнула дверь.
– Пьем?
– Пьем.
Андрей брата поддержал как мог. Пришлось с ним напиться вусмерть.
Самое неожиданное, что случилось с Андреем после пьянки – это пробуждение в незнакомом месте.
Голову прострелила боль. Андрей закрыл глаза, приходя в себя. Тошнило ужасно. Вот что значит чрезмерная интоксикация организма. Хотелось сразу многих вещей. Например, пить, вырвать, сходить в туалет, что-нибудь съесть и умереть от неважного самочувствия.
Спал он всю ночь на широком диване. Кто-то добрый постелил ему свежую простынь, которая до сих пор сохранила запах альпийской свежести. Наволочка на подушке была в мелкий цветочек.
Где-то тикали часы. Он сделал над собой усилие и оглядел комнату. Глаза в глазницах вращали тяжело, словно со скрипом. Довольно милая гостиная. На стене черный квадрат телевизора. Маленький книжный шкаф, рядом кресло и стол. Знакомая обстановка.
Н-да. Вчера без приключений не обошлось. Саня не захотел оставлять Андрея на ночь у себя. Брата вдруг одолела меланхолия и желание уединиться. Пришлось Андрею ехать домой. Видно он не доехал. Промахнулся чуть-чуть.
В комнату вошел Анатолий Петрович, старичок из соседней квартиры. Он опирался на тросточку. Ходить ему было явно тяжело.
Андрей, наконец, сориентировался в пространстве. Он у приятеля и по совместительству соседа по лестничной клетке.
– Проснулся уже? Это где ж тебя так угораздило напиться?
Голос у деда довольно участливый, какой бывает у людей, которые явно тоже пережили пробуждение после попойки и не раз.
– Да. Спасибо, – Андрей еле ворочал языком. Протрезвел он явно не до конца. – С братом… переборщили.
– Тебе Маша таблетки оставила и воду вот там.
Старик указал сухим скрюченным пальцем на тумбу. Андрей ее сначала не заметил.
– Спасибо. Простите, а как вообще к вам попал?
– Ты пытался открыть нашу дверь чужим ключом – он и к твоей двери не подходит, кстати. Пей таблетки. А то у меня такое чувство, что ты скончаешься раньше меня. Выглядишь очень неважно.
Андрей выпил. Глоток воды из бутылки немного затушил его горящие внутренности. Тем временем старик продолжил:
– Ты очень интересный парень… помнишь, что вчера говорил и делал?
Андрею заранее стало стыдно. Ничего он не помнил. Всякие предположения и догадки вяло закрутилась в голове, вызвав приступ мигрени.
– Простите, если что не так. Я вообще ничего не помню.
– Я вот помню. Ты выбрал место жительства себе новое. Открыл на телефоне карту России и с закрытыми глазами начал увеличивать, пока твой палец не остановился на Владикавказе. С пьяну люди разные глупости вытворяют.
Что-то щелкнуло в мозгу. Навязчивая мысль о путешествии, о жизни где-нибудь не здесь, которая крутилась в голове весь вчерашний вечер. Чересчур экзотичный выбор для его воспаленной души. А может и впрямь отправиться туда?
– Возможно. Владикавказ, значит… Поеду на поезде. Или как там путешествуют бюджетные туристы?
– На попутках, если совсем бюджетные. Но даже не в этом дело. Мы тоже давно думаем туда переехать. Я в молодости служил в пограничных войсках на Кавказе. И в Осетии тоже. У меня там два сослуживца живут и здравствуют. До сих пор с ними созваниваемся. Юг – замечательное место для жизни. Теплые зимы. Вот Коля и решил перевезти нас туда. Он у нас айтишник. Работу везде найдет. Он месяц назад перевелся. А мы к нему. И ты с нами, получается.
Так они и поехали, но только не на попутках, а на самолете. Коля встретил их в аэропорту и отвез на съемную квартиру в горном поселке. Рассказывал, что устроился на работу в таможне. В приграничной зоне.
Глава 3. Сделка века
Поселок расположился на холме, отчего казался многоярусным – каждая новая улица располагалась выше предыдущей. Пыльная дорога их переулка пересекала его пополам. Дорога эта убегала вверх, словно указывая на рыжие скалы за холмом. Дома здесь были построены своеобразным образом: один ряд красного кирпича перемежался с серыми голышами, уложенными боком под определенным углом.
Андрей вышел из машины. Под ногами было много мелких камней, над головой мало неба, благодаря вершинам гор, холмам и скалам горизонт будто подскочил ближе, чем следовало – земля под куполом.
Теперь в воспоминаниях равнина казалась тонкой полоской где-то там, далеко, а небо над ней бескрайним.
По улице носились дети. Между ними явно сейчас проходил полувооруженный конфликт – девочки против мальчиков. У каждого дома лавочка, на каждой лавочке старушка, а то и две, и три.
– Таможня, – кивнул на них Коля. – Мимо их зорких глаза ни внуки с правнуками не проскочат, ни соседи.
– Старушки везде одинаковы, – заключила Маша, выгружая свои вещи из багажника. – Что под избой, что под саклей.
Андрей помог достать самую тяжелую поклажу. Рядом остановился мальчик верхом на потрепанном велосипеде. Дети, забыв о вражде, сбились в кучу. Любопытные глаза их следил за храбрецом.
– А ты откуда приехал?
На смуглом лице застыло вежливое любопытство. В вопросе сочеталось несочетаемое: крайне вежливый тон и отсутствие вежливости.
– Из Москвы, – Андрей даже растерялся немного.
Мальчик благосклонно кивнул, принимая ответ.
– А ты там, в метро, катался?
Андрей принял правило серьезной беседы и ответил:
– Да.
– Я тоже. Меня зовут Сармат, а это мои друзья. Если захотите, мы отведем тебя на речку тут недалеко. Там красиво. Коле понравилось.
И мальчик с чувством собственного достоинства покатил дальше, а Коля рассмеялся.
– Удивляет? Урок первый: тут и стар и млад очень часто забывают про обращение на вы. Это потому что в осетинском языке такого нет. Привыкай. На самом деле ребята тут замечательные, как и везде, в принципе.
Хлопнула калитка в деревянных воротах, и на улицу встречать гостей вышел хозяин дома, где Коля снимал комнаты. Худенький мужичок среднего роста, лысый обладатель пышных черных усов. Он весело глянул на гостей, причесал указательным пальцем усы и приосанился.
– Приехали уже? А я, глухой ишак, не слышал даже! Пошли, это надо отметить.
Он подхватил пару сумок и занес их во двор. Андрей сделал шаг вслед за ним и попал во двор, который был скрыт от летнего зноя под сенью виноградника. Прямо над головой рос витаминный рай.
– Это зреет будущее вино, – гордо сказал хозяин дома, перехватив его взгляд. – А сегодня мы будем уничтожать запасы старого.
Он, излучая блаженство, скрылся в недрах дома, поставив сумки на один из крылечек.
– Сейчас вино достанет, – шепнул Андрею Коля.– Его жена на днях уехала. Его Георгий зовут. Зам начальника моего.
Маша подошла к одному из деревьев и ошарашенно уставилась на мужа.
– Коль, а почему у них чеснок на дереве растет?
Андрей тоже подошел в поисках впечатлений. Действительно, под огромными листьями прятались плоды похожие на чеснок.
– Это инжир. Скоро потемнеет и перестанет походить на чеснок. Пошли. Мы будем жить тут, – сказал Коля, открывая дверь.
Домик сразу начинался с кухоньки. Дальше располагались две комнаты. Одну заняли Андрей и Анатолий Петрович.
Из открытого окна доносился телефонный разговор хозяина.
– Валико! Приходи вечером ко мне. Как зачем?! У меня гости, а жене скажи, что я попросил тебя помочь мне шкаф передвинуть.
Коля как раз вошел в комнату и тоже услышал эту фразу.
– Жора! – высунулся он из окна. – Мы ведь его позавчера уже двигали! Пора придумать новый повод!
– Эх! – махнул в их сторону Жора. – Для того чтобы двигать шкаф повод не нужен, нужны особые обстоятельства!
Оказалось, что «особыми обстоятельствами» Георгий Шотаевич считал отсутствие в доме жены и детей. Стоило благоверной отправиться к родителям в гости в соседнюю республику, как запасы вина и араки в погребе начинали бесконтрольно таять под натиском передвигаемых шкафов, которые, впрочем, всегда оставались стоять на месте.
Вечером заявились мужики со всей округи. Притащили с собой закуску, кто на что горазд.
– О! Жорик! Нино все еще у родителей гостит? – спрашивали они.
– Конечно! Дай бог им здоровья и долгих лет жизни! Такие каникулы мне устраивают.
Жорик был очень доволен. И жена у родителей отдыхает, и друзья в сборе. Стол накрыли во дворе, чтобы не оставить улики в доме. Двор от них избавлять куда легче. Посуду помыл, под столом подмел и чисто!
Компания собралась шумная и довольно веселая. Приезжие местных интересовали чрезвычайно. Особенно когда дело дошло до тостов. А до них дошло, как только все честное общество расселось вокруг стола. Гости весело болтали между собой. Андрей, по своей сути, был немногословен, но очень любил, послушать других людей.
Жорик торжественно встал. Мужики, сидевшие по правую и левую стороны от него, тоже встали. Их серьезные лица были одухотворены и сосредоточены.
– Выпьем за Большого Бога! Пусть Он хранит всех людей на этот свете.
Дальше Жорик перешел на свой родной язык. Говорил долго и вдохновенно. Когда он закончил, присутствующие подняли стаканы и практически синхронно выпили.
– Здесь принято пить только после тоста. Первые три – это молитвы, – шепнул Коля.
Над головой ветер шевелил листьями винограда. Стремительно сгущались сумерки. Вечер потихоньку переставал быть томным.
А утром Андрей вновь понял, что без приключений не обошлось. Голова на этот раз болела меньше, но самочувствие было не менее паршивым.
– Мне кажется, что тебе нельзя пить, – сказал над ухом голос Анатолия Петровича. – Сынок, ты немного бываешь не в себе.
Андрей тяжело сел.
– Вы правы, Анатолий Петрович. В последнее время мне не везет с этим делом. Вчера не хотел обидеть Жорика. Мне показалось, что для него дело принципа нас угостить. Я со школы стараюсь не пить вообще. Никогда ничего не помню. Алкоголь – зло.
В поле зрения появилась морщинистая рука.
– В твоем случае – истинное зло. Объясню тебе. Ты вчера у друга Жорика, – Анатолий Петрович запнулся, припоминая, – по имени Васо купил турбазу и прилегающие к ней земли. Взял и перевел ему крупную сумму. Андрюша, сынок, мы не смогли вас обоих остановить. Ведь ни документов… ничего. Мы его не знаем, но Жорик уверяет, что Васо не обманет.
Андрей слушал Анатолия Петровича и не мог поверить, что враз спустил все свои деньги. Проверил счет. Да. Оформил перевод.
– Черт!
Васо действительно оказался человеком порядочным. Зашел к ним сразу же как проснулся.
– Что-то мы вчера с тобой борщнули, – сказал он. – Ты сначала подумай, нужна ли тебе моя турбаза, отзовем деньги, если что.
Андрей решил ради интереса посмотреть, что именно он спонтанно хотел приобрести. Воображение рисовало весьма соблазнительные перспективы для бизнеса. Работа на лоне природы. Да какой! Возможно, не все так плохо. Если не понравится, то отзовет сделку и все. Поживет на Кавказе немного, погуляет по ущельям и вернется в столицу.
– А можно сначала мы туда съездим? Надо посмотреть, чтобы решить. Думаю, надо все взвесить сначала.
Васо его отвез. Андрей с первого взгляда понял, что, несмотря на жесткие сомнения и рациональные мысли, ему приятно чувствовать себя обладателем райского места под названием «Азау».
Глава 4. Дзера, ты сломала корову!
Весело шурша гравием, автобус катил по залитой солнечными лучами дороге. Он вез в горный аул ходячее бедствие и настоящий ужас для любой уважаемой семьи. Он вез домой Дзеру.
Сейчас этот наглый ужас обрушился на голову водителя.
– Ну, Микич, что с тобой случится, если ты довезешь меня до дома? Тебе же только с трассы на соседнюю улицу зарулить. Смотри, какие у меня сумки тяжелые.
Микич, человек, имевший две особенные черты, определявшие его личность: обширное пузо и непреклонный характер, сказал свое решительное:
– Я тебе не такси.
– Да конечно! – Дзера самоотверженно вела переговоры. – Ты… э-э-э… самый лучший в мире водитель автобуса. Да если бы не общественный транспорт, мы бы до сих пор ездили на ишаках! Ты, Микич, не баранку в руках держишь, а цивилизацию.
Микич был падок на лесть, но не глуп. Он свысока улыбнулся и сказал:
– Цивилизация тоже кушать хочет. И пить. Только не говори мне, что из Грузии ничего такого, – Микич игриво пошевелил толстыми пальцами, – не везешь.
Дзера мысленно хлопнула себя по лбу. Конечно же! Положительный исход любых переговоров часто решает взятка, от которой сложно отказаться! Тем более, такой жирный намек промелькнул между ними, что…
– Обижаешь, Микич. Я тебе лично бутылку вина везу! Красное, домашнее. В прошлом году солнечное лето было, и вино получилось отменное. Не вино, а божественный нектар!
– Две! – не растерялся Микич.
Дзера тоже не растерялась и поспешила согласиться с ним, пока Микич совсем не обнаглел. Да и поворот в сторону дома на горизонте маячил.
– Конечно две!
Микич снял кепи с головы и протер ею потное лицо и лысину.
– Внимание пассажиры! Мы сделаем небольшой крюк. У Дзеры сумки тяжелые.
– Да слышали мы все! – лениво отозвались пассажиры из недр салона.
Микич крутанул баранку, и автобус поехал в сторону от привычного маршрута.
– Цены тебе нету, Микич! – самым благодарным тоном сказала Дзера, соскакивая со ступеньки.
Дзера помогла Микичу выгрузить свои сумки из багажного отсека, выудила из одной обещанную плату за доброту.
– Хорошего дня тебе, – пожелала она водителю.
– И тебе! – махнул в ответ Микич, дверь автобуса закрылась.
– Это что? – Мама, бабушка и жена старшего брата Алина вышли на шум. Алина держала на руках малыша Руслана и качала головой.
Дзера была довольна собой. Стояла посреди многочисленных сумок с гостинцами и улыбка победителя украшала ее губы. Хлопнула по ржавому боку автобуса.
– Почти лимузин! Привет, семья, я приехала, – сказала и нырнула в распахнутые объятия бабушки.
Мама недовольным взглядом прошлась по ее рваным джинсам и футболке.
– Хорошо, что ты вернулась. Надо бы заняться тобой, пока не поздно. Отец тебе за внешний вид ничего не скажет, но я знаю, он подумает, что это я тебя упустила. Плохо воспитала.
Недавние победители проигрывают молча. Улыбка стала растерянной.
– Да, – вторила свекрови Алина. – Это тебе не город. Дзера, девушку украшает скромность.
Дома ее быстро переодели. Джинсы – срамота! А вот красный велюровый халат до пят на замочке-молнии – это писк последнего десятилетия.
– Красота! – вертелась она перед зеркалом.
– Не паясничай. Хоть на человека стала похожа. Вырядилась как бомж. Выйдешь замуж, заберешь его с собой. Хоть выглядеть будешь прилично.
Дзера решила промолчать о том, что замуж собиралась только в одном случае: крайнем. А вообще, хотелось, конечно, встретить ту самую большую любовь, а красный халат в таких делах – не помощник. Это безвыходная ситуация.
– Ага, – покладисто согласилась Дзера – с мамой спорить себе дороже.
– Тебе действительно очень идет, – похвалила ее душераздирающий внешний вид Алина.
– И ты, Брут? Местная мода – страшная сила. А можно я без этого, – Дзера потрясла подолом, – обойдусь? И вообще, где торжественный ужин по поводу моего возвращения?
– Сейчас все вместе приготовим.
Алина развела руками:
– Ты же знаешь, мы ко дню рождения Русика готовимся. Не успеваем ничего.
На кухне бабушка лепила пирожки. Мама к ней присоединилась. Дзере тоже пришлось. Она, тяжело вздохнув, потопала к столу. Готовка была ее стихией последние пять лет жизни в общаге, но такие таланты должны храниться в тайне. Иначе, неровен час… Конвейер из трех женщин выпускал пирожок за пирожком, но каждый третий был бракованный.
Первой сдалась мама.
– Ну сколько можно продукты портить! Откуда только руки растут у этого ребенка! Иди лучше пред домом подмети.
Дзера знала, что подметать на улице – значит показать товар лицом. Девочка у нас выросла умница, красавица и дворник высшего разряда. Пора к ней свататься. Поэтому недолго думая она и тут накосячила. Пыль стояла столбом. Прохожие старались пройти мимо их дома быстрее, бросая на Дзеру осуждающие взгляды. Из окна соседнего дома высунулась Фируза.
– Дзера! Ради бога, припорашивай землю, перед тем как подметать! Дышать нечем.
– Хорошо, – весело отозвалась она. – Только сейчас я уже так доделаю! Лень мне за водой идти!
Но бдительные родственники были тут как тут. Загнали нерадивую хозяйку домой подальше от соседских глаз.
– С ума сошла? Кто так делает? – отчитывала ее мама. – Алиночка, милая, закончи, пожалуйста, пока эта бестолочь нас совсем не опозорила.
Алина с достоинством взяла метелку в руки и профессионально завершила уборку территории. Дзера пошла играть с годовалым племянником пока остальные заняты. Оглядела комнаты хозяйским взглядом и решила внести единственную посильную лепту. Уберет весь дом и все, свободна.
Посадила племянника в манеж, притащила таз с мыльной водой и, чтобы малыш не заскучал, принялась отплясывать.
– Лучшие друзья девушки – это тряпка и пылесос! Слышал? Только ты не будь таким категоричным мужиком, когда вырастишь.
Вечером с пастбища стали возвращаться коровы.
Их рыжая коровка зашла во двор, тяжело неся переполненное вымя. Бабушка завела ее в стойло и привязала.
– Надо бы подоить, – сказала она и бросила роковой клич. – Дзера!
– Ой, не! Я же боюсь ее! Бабуля пощади, а? Она меня хвостом прибьет… или копытом.
Бабушка была непреклонна.
– Привяжи ей хвост к ноге и не дергай, ты же умеешь.
Дзера скрестила руки на груди.
– Уметь и любить – это разные вещи.
– Дзера, женщина должна делать. Корова не спрашивает, любишь ты ее доить или нет. Это твоя обязанность. Делай.
Дзера ловко поймала хвост и веревочкой, которая висела на гвоздике, привязала его. Принесла воды и вымыла коровье вымя. Чистой тряпочкой вытерла его насухо. Сила на низенькую шаткую табуретку и углубилась в работу. Ее с детства завораживал этот процесс, а запах стойла был скорее приятен, но и об этом маме и бабушке лучше не знать.
Корова стоять смирно отказывалась. Иногда ее копыто грозно приподнималось и со стуком опускалось на деревянный настил.
Тонкая молочная струя раз за разом билась по боку пластмассового ведра с такой силой, что в одно мгновение превращалось в ароматную пенку. Бабушка бдительность потеряла и отошла мыть банки для закаток. И, когда дойка была почти завершена, копыто вновь топнуло, но теперь норовя задеть доярку. Дзера дернулась и старенький табурет под ней опрокинулся. Потеряв равновесие, она потянула корову за сосок сильнее, чем надо. Бедное животное замычало и попало копытом в ведро.
– Прости меня, прости! – Дзера гладила рыжие бока. – Я же не хотела!
Ведро опрокинулось, и молочная речка потекла к ногам прибежавшей впопыхах бабушки.
– Бабу (сокращенное от «бабушка»), я случайно, клянусь!
Бабушка хотела потрогать вымя, но корова вновь замычала и дернула головой.
– Дзера! Ты даже корову сломала! – сказала старушка устало.
Дзера сто раз пожалела о несчастном случае и, хоть как-то пытаясь загладить свою вину перед несчастным животным, предложила:
– Можно я Аслана позову? Я видела его коня у ворот, когда мимо на автобусе проезжала. Он дома сейчас.
Бабушка покачала головой, глядя на внучку и через пару мгновений кивнула:
– Иди.
Дзера побежала, молясь, чтобы Аслан никуда из своего дома не делся. Нашла его во дворе. По одному его обросшему виду Дзера поняла, что он только спустился с пастбища. Борода и волосы отросли и придавали ему дикий вид. Он сидел и смотрел на заросший сад, крайне задумчивый и даже рассерженный. В руках крутил спелое яблоко.
– Аслан, привет.
Он, наконец, ее заметил.
– Давно не виделись, – сказал он и запустил яблоком в глубину сада.
Дзера замялась.
– Ну, да. Аслан, тут такое дело… Я корову доила, а бабушка говорит, что я сломала ее. Я не хотела, правда! – Дзера почувствовала, как у нее затрясся подбородок. – Она меня копытом, а я всего лишь пыталась увернуться и дернула. Вот.
Аслан тяжело вздохнул и встал.
– И кто же тебе животное доверил? О тебе, хозяюшка, уже легенды ходят. Пошли, посмотрю, что ты там испортила.
Аслан зашел в дом, взял свою громоздкую ветеринарную аптечку и зашагал вниз по улице, пребывая в глубокой задумчивости. Дзера пыталась не отставать.
– Аслан, а можно я полезу не в свое дело?
– А я могу отказаться? – он насмешливо на нее посмотрел.
– Не-а. У тебя что-то случилось? Какой-то ты грустный.
Аслан задумчиво потер переносицу прежде, чем ответить.
– У меня появились новые соседи. Случай не смертельный, но неприятный.
– Да?! Кто такие?
Аслан усмехнулся.
– Скорее, такая. Девушка из города.
Он небрежно махнул рукой. Как-то слишком небрежно. Дзера промолчала о промелькнувшей мысли, ведь хотела спросить: Хорошенькая, наверное? Но не спросила. Чувство такта не дало.
Корову Аслан осмотрел быстро. Намазал ей чем-то вымя, сказал бабушке, как лечить ее дальше и сделал свое главное наставление:
– И, пожалуйста, не подпускайте эту безрукую, – кивнул он на Дзеру, к моей пациентке, если не хотите потерять удой. – Пожалейте животное.
Дзера недовольно фыркнула. Хотелось хоть немного реанимировать свое самолюбие.
– Ничего я не безрукая! Я, между прочим, в школе целый лес из кактусов когда-то вырастила. Шикарный.
Бабушка, услышав о сомнительном достижении, горестно всплеснула руками и запричитала.
– Да кто же теперь нашу инвалидку безрукую замуж возьмет? А если возьмут… вернут на следующий день. Что люди скажут? Какой позор на мою седую голову!
– Так не выдавайте. Не берите такой грех на душу, зачем кому-то жизнь портить? Мужья ведь не кактусы, помрут от такой заботы, – рассмеялся Аслан
Дзера уловила в его голосе неприкрытый сарказм. Он ей подмигнул, мол, знаю, что ты туда не стремишься, вот и пытаюсь помочь.
– Правильно Аслан говорит. Не надо меня замуж! Я с этим вопросом сама разберусь.
Аслан ужинать с ними отказался, сославшись на дела. Дзера с сожалением смотрела, как могучий ветеринар вышел из их калитки, а ведь мог бы и разрядить обстановку. У него такие вещи здорово получались.
За праздничным столом все сидели грустно. Брат с отцом пришли и им сразу же донесли о приключениях Дзеры.
– И кто на такое чудо позарится? – спросил пространство перед собой Юра, старший брат Дзеры.
Она посмотрела на него исподлобья и продолжила как ни в чем не бывало жевать еду, казавшуюся безвкусной.
Алина скромно предположила:
– Азамат. Он ведь за ней столько лет бегает.
– Он дебил, – прямо сказала Дзера все, что думала о своем ухажере. – И вообще, я замуж не собираюсь. Я институт не для этого заканчивала. Хочу работать.
Мама погладила ее по голове.
– Ты умница у нас. Всегда мы гордились твоими успехами, но, доченька, возраст… Сейчас пора подумать о семье. Я за твоего отца в восемнадцать лет вышла. Алиночка наша – твоя ровесница, а уже ребенка имеет. Самое главное в жизни человека – семья. Работа пришла и ушла. В старости она тебя не согреет. Мы ведь тоже невечные. Внуков хотим…
– У вас уже есть внук. И я перед отъездом Юрика просила с Азаматом по-мужски разобраться, – Дзера выжидающе посмотрела на брата.
Он замялся и спрятал взгляд. Это Дзеру насторожило. Ее брат никогда не был трусом.
– Я с ним поговорил.
Алина мило улыбнулась.
– Любой конфликт лучше решать словами, нехорошо стравливать мужиков. Не ровен час…
Дзера смотрела на нее и, кажется, начинала что-то понимать. Милая невестка интригует. Очень топорно, грубо, но у нее получается.
– Я и не хотела стравливать. Это проблема, которую я не могу решить без помощи, поэтому и попросила. Столько лет эти "ухаживания" терпела и ни слова никогда не сказала, но сейчас у меня уже сил никаких не осталось.
Алина сдаваться не собиралась.
– Дзера, не капризничай. При всех твоих недостатках, есть человек, который тебя любит. Он Юре всю свою душу наизнанку вывернул. А ты воротишь от него нос! Попомни мои слова: так любить тебя никто не будет.
Отец весь разговор слушал молча, но вдруг хлопнул по столу.
– Хватит ее сватать. Хочешь работать? Иди и работай… Сейчас такое время… Женщина должна твердо на ногах стоять. Это правильно. Но если хоть краем уха услышу хоть что-то… не пойдешь – полетишь замуж. А теперь дайте спокойно поесть.
Дзера хотела расцеловать отца, но не осмелилась.
– Спасибо, па.
Тот просто кивнул, сверкнув на нее карими глазами. Алина покачала головой, она явно не успокоилась. Будет ждать, когда Дзера оступится, но… не дождется! Так и хотелось спросить ее: Что я тебе сделала?
Глава 5. Одинокий турист
Отдых Андрея превратился в очередные рабочие будни. Сидя под навесом из винограда, он разложил бумажки со всевозможными проектами по туристическому бизнесу. Пристально изучал, как развиваются конкуренты, какие методы рекламы используют. Некоторые приемы он уже сумел реализовать через социальные сети. Но всего этого было мало. Нужна креативная идея, такая, чтобы привлечь сюда туристов из всех концов страны, а, возможно, и мира.
Ко всем заботам по продвижению добавились и другие: нужно было оформить документы в санэпидемстанции, пожарную безопасность и прочие немаловажные аспекты такого рода деятельности.
Он провел в городе две недели, практически безуспешно бегая по инстанциям. Жил в гостинице и привык вставать в шесть утра под вопли несчастного влюбленного. Понял, что лично для него это время самое благодатное. Думается лучше всего.
Иногда он вспоминал об общежитии, было интересно все ли студенты продолжают придерживаться заданного графика?
Раньше него просыпалась только хозяйка дома. У них за лето даже сложился общий ритуал. Пока все спали, они с Андреем работали, а потом Нино заваривала ароматный черный чай с секретным ингредиентом, который каждый раз менялся. Например, иногда она добавляла в заварку сушеные веточки чабреца или базилика. Нотки аромата этих растений едва улавливались, но придавали привычному напитку пикантный вкус.
Андрей записал себе названия всех добавок. Для туристов из российской глубинки даже черный чай может стать прекрасным открытием.
– Поработал? – спросила Нино, ставя на стол большой заварник и маленькие стеклянные чашки с блюдцами.
– Да. Ничего больше придумать не могу.
Нино понимающе кивнула и вернулась в дом. Следом за чаем она принесла варенье и сухофрукты.
– Трудяги мы с тобой, Андрюша. Пока остальные спят – у нас дела решаются.
Андрею нравилась компания этой мудрой и спокойной женщины. Он долго привыкал к ее довольно колоритной внешности. Особенно к пробивающимся усикам над тонкими губами, которые лично ее ничуть не смущали.
Он не мог назвать ее некрасивой. Было особенное очарование в ее тонком носе с горбинкой и впалых щеках. Во всей ее сухопарой фигуре и гордой осанке. Но больше всего его удивляло отношение Нино.
Она заботилась о нем, как о члене семьи. Как мать. А ведь была старше него всего на каких-то пятнадцать лет.
Нино взяла исписанный листок и прошлась глазами по заметкам.
– Тебе нужны новые впечатления… или новые люди.
– Я одного студента нашел. Бывшего. Вот его дипломный проект. Что скажешь?
Нино отпила чаю и медленно пролистала файл.
– Если бы я любила путешествовать, мне бы понравилось. Но нужно что-то еще.
– Есть еще. Работа его подруги. Оба хотят работать у меня. Парня я пару месяцев назад оформил, а ее пока нет. Надо собеседование провести.
– Дотошный ты, – промолвила Нино, вдыхая аромат чая.
– По-другому нельзя, – Андрей, наконец, присоединился к чаепитию.
Хорош контраст. Прохладное утро и горячий напиток, а рядом умный собеседник.
С Нино было приятно не только разговаривать, но и молчать, наслаждаясь моментом.
– Во сколько автобус? – спросил Андрей, решив для себя поехать на небольшую прогулку. – Возьму с собой палатку и попробую заночевать на лоне природы. Думаю насчет походов в горы. Найти бы проводника хорошего.
– Попробуй, но лучше не ходи один. Опасно это. В соседнем селе есть пастухи. Они уж точно знают все горные тропы. Я советую к ним обратиться. С ними можно в поход.
Ближе к обеду Нино проводила его к остановке и дала ценные указания. До соседнего аула ехать пришлось минут двадцать в компании в пух и прах разряженных людей. Они явно ехали на какой-то праздник.
Вышли все на той же остановке, что и он.
С трудом нашел нужный дом и постучался в ворота. Выглянул на зов сухонький старичок.
– Здравствуйте. Здесь живет, – Андрей запнулся, вспоминая экзотичное имя. – Джамал?
Старик посмотрел на тяжелый рюкзак, потом на Андрея и вежливо улыбнулся.
– Ну, здесь. А ты чьих будешь?
Андрей немного помедлил с ответом. Первым делом надо назвать фамилию, а затем свое имя и полное имя отца, а, в заключение, откуда родом. Вот такой этикет.
На Кавказе частично сохранилась клановая система и родственные связи имеются не только между близкими по крови родственниками, но и между носителями одной фамилии в целом. Даже завидно было слушать на днях эти объяснения, которыми сыпал Жорик. Хотелось на своем опыте узнать, каково это – быть частью настоящей семьи и даже больше, – людей, носящих одну фамилию.
Жорик хвастал, что члены его фамилии собрали недавно крупную сумму для лечения общего для них всех ребенка. И некоторые из этих людей даже незнакомы между собой.
– Я…
Случился тот момент, когда он почувствовал себя наиболее одиноким. О чем этому человеку скажет его фамилия? Имя отца?
– Морозов Андрей… из Москвы. Мне Жорик и Нино посоветовали обратиться к вам. Нужны проводники по горным тропам… для туристов.
– А-а-а! Туристы! Пошли, провожу. Все на празднике сейчас, а Джамал в высокогорье. Давай мне свою сумку. Здесь ее оставим, никто не тронет в моем доме чужое добро, не волнуйся.
– Спасибо, но я сразу же хочу в горы отправиться. Тут только моя палатка.
Старик лукаво рассмеялся.
– Не получится у тебя в горах ночевать, – он стал загибать пальцы, – Во-первых, ты теперь мой гость, раз в дом сына постучался. Во-вторых, одному в горах опасно. Завтра пойдешь с Асланом до пастбища. Он тебе все покажет и до Джамала доведет.
И они пошли вверх по улице туда, где у распахнутых ворот собралась целая толпа разряженных гостей.
Мимо то и дело сновали девушки с подносами, готовились к пиршеству. Андрея не покидало стойкое ощущение, что одну из них он явно где-то видел. Смуглая брюнетка, грациозная, красивая. Он смутно узнавал даже летящую походку. Спросить о ней не решился. Горцы – горячий народ.
Во дворе Салико познакомил Андрея с тем самым проводником Асланом. Пастух вызвал в нем когнитивный диссонанс: выглядел как разбойник, разговаривал как интеллигент. Даже акцент практически отсутствовал.
Когда мимо них выбежала за ворота милая на вид девушка, Аслан вскочил на коня и запел в полный голос, явно оказывая ей знаки внимания этим.
Андрей обернулся к Салико.
– А можно у вас спросить?
– Конечно!
– Это у вас традиция такая… петь девушкам?
– Традиция? – не понял Салико. – Нет. Аслан шутит просто.
За ворота выскочила смутно знакомая девчонка и встала посреди дороги, недовольно уперев руки в бока.
– Это еще что такое?! – сказала она ошарашенно, обращаясь к Салико. – И Аслан туда же! Что за манера так кошмарить людей! Салико, ты обязан сделать ему замечание, Лена от таких грубых намеков со стыда помрет.
Салико развел руками.
– Нравится она ему, но ты права, дочка, я с ним поговорю.
Девушка мимоходом подарила Андрею хмурый взгляд.
– Спасибо. Я тоже с ним поговорю, – погрозила она кулаком в сторону всадника и, повернувшись каблуках, вернулась во двор.
Андрей заметил, что остальным зевакам поступок Аслана вполне понравился. То и дело слышались веселые шепотки:
– Скоро еще и на свадьбе Аслана погуляем.
Его потащили на задний двор, где мужики делали свою часть работы по организации праздника – варили мясо в большом котле, под которым дымили и потрескивали дрова, жарили шашлыки из разного вида мяса. Принялись угощать туриста, явно стараясь произвести хорошее впечатление.
Потом было застолье, и Андрей искренне порадовался, что сел рядом с Асланом. Легче отказываться от выпивки рядом с убежденным трезвенником.
– Ты что… совсем не пьешь? – удивлялся один из мужиков, когда Андрей решительно накрыл стакан рукой.
– Нет. У меня плохая реакция на алкоголь.
Один из гостей, человек с большим красным носом и маленькими черными глазами, понимающе кивнул:
– Закодированный?
– Нет.
Какой странный человек, – говорили взгляды соседей по застолью, которые принимали активное участие в спаивании туриста.
Андрей тяжело вздохнул, пытаясь придумать убедительное и приличное оправдание для отказа. Аллергия – банально и неправдоподобно. Трезвые люди за праздничным столом кажутся истинным россиянам или сумасшедшими, или подозрительными, поэтому он решил сказать правду:
– Не пью, потому что быстро пьянею и ничего не помню после… А я бы очень, – Андрей приложил руку к груди, – очень хотел, чтобы ваше гостеприимство осталось в моей памяти.
– А как же ты будешь Богу молитвы возносить? – хотели было возразить мужики, но их прервал Аслан.
– Я думаю, ни один Бог не обидится, если человек искренне за Него, – Аслан указал на потолок навеса, – выпьет чистую воду. Правильно делаешь, брат.
Андрей получил внушительный хлопок по плечу. Больше спорить никто не стал. Этот разбойник-пастух явно пользовался среди местных непререкаемым авторитетом. Тут и девушки подоспели с разными блюдами. Аслан проводил взглядом ту самую, которой пел на улице.
– Аслан, может, споешь еще раз? Городская послушает и мы тоже, – не только Андрей заметил пылкие взгляды.
Начались пошлые намеки, но Аслан довольно резко их прервал. Тут в поле зрения появилась она – девушка смутно знакомая и безумно красивая. Расставила тарелки с едой по столу встала в довольно угрожающей позе. Андрей не мог про себя не отметить, что фигура у нее потрясающая.
– Простите, девушка, – слова вырвались помимо воли. – Я вас, кажется, знаю.
Она нахмурилась, безуспешно пытаясь вспомнить, встречала ли его когда-нибудь.
–А я вас нет, – ответила, изобразив недоумение на лице, и переключилась на Аслана. – Даже не смотри на мою подругу, у тебя в таких делах столько же мозгов, сколько в моем мизинце!
Девушка выставила аккуратный мизинчик и сунула его под нос Аслану. Тут Андрея озарило! Ее зовут Дзера. Он вспомнил, как выговорил ей за то, что переходила дорогу на красный свет. Это за ней ухаживал специфическим образом тот парень.
– Это же вам под окнами студенческого общежития какой-то парень каждое утро признавался в любви?
Андрей заметил, как промелькнула паника в красивых миндалевидных глазах Дзеры.
– Вы обознались, – растерянно пробормотала она и, гордо расправив плечи, быстрым шагом отправилась на кухню.
У Андрея сложилось ощущение, словно он каким-то образом подставил ее.
– Какой парень ей в любви признавался? – спросил кто-то.
Андрей беспечно пожал плечами и отрицательно покачал головой.
– Я ошибся, это была не она. Очень похожа, но нет…
Но зерно для сплетен уже давало всходы, Андрей нутром это чувствовал и сожалел о том, что сказал. Надеялся, что серьезных последствий от его слов все же не возникнет.
Через некоторое время заиграла живая музыка. Национальная. Начались песни и пляски. Было удивительно, насколько люди здесь сохранили культуру танца. Аслан пояснил ему, что здесь в каждой школе после уроков преподают танцы, как дополнительный предмет для всех желающих, так что нет ничего странного. А еще добавил, что сейчас он увидит, как друг за другом молодежь исполнит танцы всех народностей Кавказа.
– А это грузинская Рачули, – сказал Аслан.
Он стоял, привалившись плечом к столбу, и периодически смотрел туда, где расположились Дзера с девушкой по имени Лена. Андрей тоже посматривал в ту сторону. Иногда встречался с осуждающим взглядом первой. В эти моменты она тяжело вздыхала и качала головой, а когда началась музыка, то, словно позабыв обо всем на свете, вскочила с места и встала в круг. Андрей в этот миг понял, что Рачули – самый озорной и кокетливый танец из всех, что он видел.
Когда произошла смена партнёров, Дзера выбежала в круг. Они с довольно рослым парнем рассказывали на языке танца историю первой встречи, симпатии и любви. Показали лихой и одновременно сдержанный и нежный флирт.
Андрей некстати вспомнил, что, когда увидел эту девушку в первый раз, остановился и смотрел, как она переходит дорогу. Его заворожила именно походка Дзеры: летящая, очень женственная, и крайне стремительная. Сейчас, глядя на то, как она выплясывает, он чувствовал дежавю. Так стремительно летит она навстречу своему партнеру, останавливается, вскидывает руки и, кокетливо стреляя глазками, поводит плечом. Счастливая улыбка не сходит с ее губ.
– Такое чувство, что эти двое специально репетировали, – сказал он Аслану, пытаясь стряхнуть наваждение.
– Так и есть. Они одноклассники и бывшие солисты школьного ансамбля, – объяснил Аслан. – Этот парень даже пытался за Дзерой ухаживать, но это все равно, что пытаться понравиться ветру. Дзера у нас… как сквозняк.
Эту пару зрители провожали бурными аплодисментами. Счастливая Дзера вернулась к покинутой на время подруге, и они весело принялись о чем-то болтать. Андрея позабавило нелестное сравнение со сквозняком, ей оно действительно подходило.
Гости стали расходиться ближе к полуночи. Аслан отвел туриста в свою холостяцкую берлогу.
Показал комнату, где Андрею предстояло спать. Обстановка была более чем сдержанной. Мебель будто говорила: ничего лишнего. Одна кровать, деревянный шкаф без всяких украшательств, такая же тумбочка и голый подоконник – лишними оказались даже занавеси со шторами.
Аслан показал ему и ванную. Рядом с ней в тупике коридора обнаружилась тесная кухня, состоявшая из холодильника, раковины и печи. Хозяин дома пояснил, что настоящая кухня раньше находилась по ту сторону стены. А его самого и такое место устраивает.
– Ты ложись, а я схожу в соседский дом. Перед девушкой извиниться надо. Я сегодня переборщил.
– За стенкой та самая живет? – Андрей понимающе улыбнулся.
– Да. С ума меня свела… В самом прямом смысле. Сказал бы мне кто-нибудь, что я доживу до такого, – Аслан весело махнул рукой. – А ты как?
– Я не представляю себя на твоем месте, – Андрей пожал плечами. – Темперамент не тот.
– Дело не в темпераменте. Если встретишь свою женщину, кровь в венах закипит. Себя обмануть можно, а вот природу нет. Пошел я извиняться, заодно посмотрю на ее нахмуренные брови перед сном.
Андрей подумал, что тоже хотел бы найти причину посмотреть в озорные глаза Дзеры. Прислушался к себе. Кровь не кипит, а разум ищет рациональное оправдание возникшей симпатии. И находит. Просто девушка красивая и действительно напоминает сквозняк. Невозможно потерять голову из-за человека, которого видел всего пару раз в жизни.
Да и другие заботы его волновали гораздо больше смазливых девушек. Отчаянно хотелось наладить нежданно свалившийся на голову бизнес. Андрею нравилось жить здесь, на лоне природы, слушать наивные наговоры соседей друг на друга. Хотелось быть здесь своим, а это значит быть частью житейских сплетен.
Утром они отправились в горы на несколько дней. Тропы действительно были живописными, иногда по дороге им встречались тонкие струйки водопадов, речки, озера и даже пещеры. Леса на холмах. Аслан научил незадачливого туриста некоторым походным приемам.
Например, в какой-то момент, свернул с дороги и показал трещину в скале, где оказывается, пастухи складывали консервы.
– А ты все таскать с собой собрался? В долгих походах. Если будешь возвращаться той же тропой, лучше еду, которая не портится и не пахнет, оставлять в специальных местах. Расстояние между схронками – от привала до привала. И нести на себе ничего не надо.
Мылись в безумно холодных ручьях. Талая вода, сходящая с ледников, не успевала погреться на солнце, так и текла по ущелью, неся с собой зимнюю стужу. С пастухами хотелось остаться до конца лета, но неотложные дела гнали его обратно в цивилизацию. Одно из них собеседование с новыми сотрудниками.
Через несколько дней он опять стоял на остановке с походным рюкзаком наперевес. Старенький автобус подъехал и, тяжело зашипев, остановился. Клубы пыли взвились в воздух. Андрей протиснулся в салон, но не успел он занять свое место, как в последний момент в салон заскочила она.
– Спасибо, что подождал, Микич!
– Веревки из меня даже жена не вьет, а ты… Управы на тебя нет! – громко заворчал на Дзеру водитель.
Но та уже не слушала. Миндалевидные глаза хищно сузились, когда она заметила Андрея. Дзера на миг замерла, а затем решительно двинулась в его сторону.
Глава 6. Работодатель
На автобус Дзера еле успела. Страшно было подумать, что могло случиться, если бы она на него опоздала: ушла из дома, громко хлопнув железной калиткой. Эхо аж по улице прокатилось.
Пришлось бы, не дай бог, возвращаться или проситься к кому-нибудь на ночлег. Дзера перебирала в уме варианты. Например, пошла бы к Софье или к Лене. Подружек детства сразу отмела, половина замужем, другая половина мусолит ее косточки за стаканом семечек. Противные сплетницы.
Весь путь до остановки она проделала в глубокой задумчивости. Перед глазами стояло лицо невестки. Алина торжествовала. Ее стараниями сплетни по аулу разносились так же быстро, как арака обычно разливается по рюмкам в разгар застолья. Насчет поклонника Дзеры и так все знали, но вот что его видели каждое утро в общежитии, семья узнала только сейчас. Главное, верно исказить факты. Милой жене брата в этом деле еще и Лейла помогала, соседка и по совместительству подруга этой змеи.
Вместе они переврали слова туриста.
Дзера смотрела на довольную улыбку невестки, которая то и дело мелькала на ее губах и силилась понять, когда это они успели стать врагами. В это время на нее кричали мать и бабушка. Отец отказывался с ней разговаривать. Вот лучше бы тоже покричал, честное слово.
Единственная отдушина – это Феликс, который написал, что собеседование может состояться уже завтра. Он сейчас на турбазе, а его большой босс возвращается, чтобы наконец-то принять Дзеру на работу.
– Осенью, после Праздника урожая, к нам приедут от Азамата сваты. Раз уж крутила с ним там, в городе, роман, то будь добра доведи эти отношения до свадьбы.
Дзера шумно вздохнула и возвела глаза к потолку. Послышался еле сдерживаемый смешок, перешедший в притворный кашель. Вот уже неделя прошла, как стараниями Алины Дзера из добропорядочной девушки превратилась в не пойми кого. И ведь этой змеище верят больше, чем ей! Алина у них кроткая, неперечливая. На все руки мастерица. А Дзера что? Хулиганка. Теперь еще и девушка с подмоченной репутацией.
– Ничего я ни с кем не крутила. Больно надо!
– Видно, что надо было тебе! Зачем морочишь хорошему парню голову?! До Нового года выйдешь за него замуж, – отрезала мама. – Создашь хорошую семью. Вот что важно в жизни человека. Нет ничего ужаснее бесчестия. Я тебя разве так воспитывала? Дзера, ответь мне. Так? Что бы я ни сказала… все мои слова на ветер. Хорошая девушка никогда не стесняется своих поступков, потому что гордость и честь для нее не пустые слова.
– И для меня тоже, поэтому я замуж не пойду, а вместо этого вот прямо сейчас иду на работу устраиваться. Семья хороша, когда муж – не идиот, а ваш Азамат именно такой. Идиот, тиран и истеричка.
Дзера решительно встала. Бабушка тоже поднялась на ноги.
– Если выйдешь за ворота, то вернешься домой только под руку с законным мужем. Мне уже соседям в глаза смотреть стыдно, – сказала она.
Дзера оглянулась на маму, та скрестила руки на груди.
– Так, значит. Ладно. Я выйду. Ведь, если подумать логически, вы меня все равно выставите за эти ворота, – она ткнула пальцем в сторону калитки, – только в белом платье, как барашка на заклание. Так что хрен редьки не слаще. Ухожу!
Дзера запихала в небольшую спортивную сумку свои вещи и решительно вышла на улицу. Очень хотелось обернуться, посмотреть на родных на прощание, но подумала, что они заметят то, как она трусит перед неясным будущим.
Зашагала вверх по улице. Услышала за спиной оклик:
– Дзера!
Расправила плечи, поняв в тот момент, что идет, ссутулившись, как старушка. Ветер дул ей в лицо, словно возвращал назад. И ведь хотелось бросить сумку с вещами на дороге и залететь с размаху в объятия мамы или бабушки. Вот только была уверена, что ее встретят твердокаменные предубеждения на ее счет.
Так и зашла в практически пустой автобус. Опустошенная. Словно вещи самые необходимые собрала, а душу свою дома забыла.
Вглядевшись вглубь салона, Дзера увидела его, человека, который поставил жирную точку в ее репутации. Подошла и встала перед ним, чтобы сказать, что он козел и выместить, наконец, хоть на ком-то злость. Он на нее спокойно и вопросительно посмотрел, и Дзера в этот миг поняла, что терпеть не может голубоглазых блондинов. И сплетников!
– Вы что-то хотели?
И голос у него подстать внешности грубый и холодный.
– Хотела, – кивнула Дзера. – Я хотела сказать вам, что вы – козел тупорогий. Ваша феноменальная память мне таких проблем принесла, что я теперь готова вас придушить здесь и сейчас. Вы… у вас язык как помело. Понаедут тут всякие, испортят порядочным людям жизнь, а потом с хорошими впечатлениями домой возвращаются. Кто вас только за язык тянул?
Этот блондин словно ледяной коркой покрылся. Сощурил голубые глаза и свел на переносице светлые брови.
– Простите, неприятностей не хотел. Если я могу помочь или как-то загладить свою вину, вы только скажите.
Дзера пренебрежительно фыркнула.
– Да катись ты… обратно на север и помощь свою… с собой возьми.
Она прошла мимо него и плюхнулась на самое последнее сидение, уставилась невидящим взглядом в окно. Сомнения грызли перевозбуждённый разум. Что она будет делать, если провалит собеседование. Оно уже завтра. Без работы ей никак нельзя. От карманных денег и стипендии почти ничего не осталось. Хоть бы собеседование пройти с достоинством.
За окном далекие зеленые холмы сменялись рыжими скалами, нависшими над узкой дорогой. Иногда автобус сопровождала шумная горная речушка, воды которой текли в ту же сторону, куда направлялись путники. Автобус иногда подпрыгивал на булыжниках, торчащих из утоптанной земли. Путь до турбазы был коротким, и такое незначительное неудобство можно было перетерпеть. Всего каких-то двадцать минут, и они были на месте.
Дзера разочарованно наблюдала за тем, как турист встал и двинулся к выходу на ее остановке. Значит, их путь совпал полностью.
Ей пришлось занять очередь за его спиной. Точнее, за громоздким и грязным рюкзаком. Турист расплатился, соскочил с высокой ступеньки и механически обернулся, увидев ее, протянул руку, чтобы помочь сойти. Дзера скорчила недовольное и очень гордое лицо независимой женщины.
– Спасибо, Микич. Еще увидимся, – сказала она и, проигнорировав галантно протянутую руку туриста, изящно шагнула навстречу туманному будущему.
Идти все равно пришлось вместе, так как путь они оба явно держали на турбазу. Дорога пыльная и каменистая вела в гору. Дзера старалась размеренно дышать, чтобы не запыхаться, и завидовала своему попутчику – у туриста было атлетическое телосложение и выносливость. Аж противно.
– Тоже на турбазу идете? – спросил он.
Дзера обернулась и посмотрела на него свысока, хоть и была почти на голову ниже.
– Я иду на работу, – сказала с непоколебимой уверенностью в голосе.
Если есть на свете некая вселенская сущность, которая вершит человеческие судьбы, то пусть знает, куда надо пристроить свою подопечную в ближайшее время. Дзера была убеждена в том, что искреннее вранье всегда становится правдой. Главное – самой верить в свою ложь.
– Вы уверены, что там работаете? – в голосе туриста слышался скепсис.
– Да.
Турист никак не мог угомониться и продолжал расспросы. Дзера бы заподозрила его в попытках подката, но его тон и какой-то слишком серьезный вид говорили об обратном. Наверное, хотел скоротать дорогу за разговорами.
– И кто вас нанял? Я знаю, что владелец нанимает работников только через личное собеседование.
Дзера пренебрежительно фыркнула.
– Вот он меня и нанял, – вздернула нос к небу.
– Да что вы говорите! – удивился турист, в голосе его звучала неприкрытая насмешка, будто он точно уверен, что Дзера слегка привирает. Прямо детектор лжи какой-то.
Дзера все-таки запыхалась. Одышка давала о себе знать, в боку закололо. А еще эта сумка больно оттягивала руки. Она все время перекладывала ее из одной ладони в другую. Надо было меньше вещей с собой брать. Скосила глаза на туриста. Ему хоть бы хны. Идет весь сам из себя такой высокий, сильный, словно его рюкзак ничего не весит. Настоящий робот.
– Как есть, так и говорю, – она начала раздражаться. – И вообще, что вы ко мне прицепились. Идете на турбазу? Вот и идите вперед. Я люблю тишину.
Он на нее тоже посмотрел. Совсем безэмоционально. Впервые Дзера видела человека с вечно каменным выражением лица. Наверное, боится морщин и ранней старости, хихикнула она про себя.
Неожиданно он подошел к ней и молча забрал сумку. Дзера от него такого внимания к своей персоне не ожидала и попыталась отобрать ее.
– Вам и так тяжело.
Теперь настала его очередь смерить ее тщедушную фигуру пренебрежительным взглядом.
– Не сломаюсь.
Дзера покосилась на туриста. Решила промолчать и мило улыбнуться, во всяком случае, приятно принимать помощь у неприставучего и неожиданно привлекательного мужчины, Дзера решила не отрицать этот факт, он заслужил такой мысленный комплимент.
Так и пошли дальше молча и быстро.
Дзера избавившись от ноши, наконец, заметила, что местность здесь просто волшебная. База расположилась на вершине холма. Дзере она напомнила маленький городок. Здесь вместо гостиницы и номеров были небольшие аккуратные каменные домики, которые расположились на манер улиц. Вот только в больших окнах вообще не было жизни. Ни цветочков на подоконниках, ни милых разномастных штор. Все одинаково и из-за этого как-то безлико. Дзера заметила недостроенный фонтан и кафе.
У входа в кафе она заметила Феликса. Он увлеченно болтал со строителями.
– Ваша сумка, – турист вернул ей вещи и, когда она забрала их, он встряхнул жилистой рукой, снимая усталость и онемение. Все-таки не робот.
– Спасибо большое. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся.
Он пожал плечами, поправил лямки на рюкзаке.
– Это как получится.
Развернулся и ушел в сторону администрации, единственного здания здесь, от которого так и веяло бюрократией. Слишком много стекла, слишком мало уюта.
Феликс наконец-то заметил ее. Махнул рукой и, распрощавшись с мужиками, пошел к ней навстречу. Через несколько мгновений он стиснул ее в дружеских объятиях.
– Дзера! Я тебя ждал, но завтра. Биг-босс еще не приехал.
Дзера показала на сумку и грустно улыбнулась.
– Я из дома ушла, – выпалила она.
Феликс вытаращился на нее, запустив пятерню в свои длинные кудри. Он всегда так делал, когда терялся.
– Как… ушла?
– Вот так. Меня за Азамата замуж выдают, а я не хочу! Они там просто с ума посходили. Говорят, что он моя судьба. А бабуля уверена, что все остальные женихи меня на второй день домой вернули бы. Что я позорище! А я просто жить хочу!
Захотелось расплакаться от жалости к себе и от обиды. Захлюпала носом. Феликс неуклюже погладил ее по волосам.
– Успокойся, они просто ошибаются. Все мы люди. И все, даже твоя бабушка, в первый раз живем.
Дзера вдруг испугалась, что ничего с работой не выйдет.
– Феликс, скажи, он… строгий?
Друг сразу понял, кого она имеет ввиду. Задумался.
– В меру. Я бы сказал, что он серьезный. У него вся работа четко выстроена. Хороший организатор. А вот насчет строгости не знаю пока. Уволить может. Это да. Не бойся, – Феликс мягко приобнял ее, – он тебя не съест.
Друг взял ее под руку и отвел на кухню, которая располагалась в глубине кафе. Нельзя сказать, что выглядело помещение как в кино. Скорее что-то между общепитом и привычной столовой в большом сельском доме.
– Тетя Зина, знакомьтесь. Это Дзера, – Феликс выставил Дзеру перед собой. – Она приехала на собеседование.
Тетя Зина отправила жареный лук в кастрюлю и приветливо улыбнулась. Во рту у нее сверкнул золотой зуб. Она поправила короткие рыжие волосы, торчавшие из-под косынки. Повариха была примерно того же возраста, что и мама Дзеры. Довольно плотного телосложения, но без явного лишнего веса.
– А шеф разве приехал? Завтра же собирался.
Феликс очередной раз взлохматил свою шевелюру.
– Так это я напутал, – нашел он оправдание спонтанному приезду подруги. – Надо где-нибудь ее разместить на ночь. Можно в вашей комнате матрац кинуть? Или лучше раскладушку?
Тетя Зина вновь занялась готовкой. Немного помолчав. Она сказала:
– Есть свободная кровать в комнате Аделины, администраторши нашей. В любом случае, если шеф тебя возьмет, то это будет твое место. Фела, ты знаешь, куда ее вести. Если Аделина будет вредничать, то скажи, что это не ее дом, а общежитие. Как устроитесь – приходите на ужин.
Феликс и Дзера благодарно кивнули.
Аделина не вредничала, потому что в комнате ее не оказалось. Феликс решил поискать ее и сообщить радостную новость. Он оставил Дзеру в пустом сером коридоре, а сам пошел искать администратора.
Бессилие накатило внезапно. Ноги дрожали, отказываясь держать. Тело начал бить нервный озноб. Дзера устало присела на свою сумку напротив деревянной двери, за которой, возможно, одиноко стоит ее кровать.