Лаура. Виновница королевского обмана

Часть 4. Виновница королевского обмана

Глава 1

И на что я согласилась? Думала Лаура уже сидя в карете вместе с Тали. Та заметно притихла. Наверное, расстроена отъездом. Жизнь принцессы Руфируса скорее напоминает жизнь затворницы. Эта перспектива Лауре не нравилась. Но еще больше ей не нравилось, что она будет всех вокруг обманывать. Все-таки она не каменная и не могла желать такой доли для себя. А, что теперь говорить, ведь они уже едут. В карете царила тишина: Лаура думала о своем, Тали думала о своем, гремели только колеса, проезжая по кочкам и камням. Спустя несколько часов утомительной поездки, Лауре вдруг надоело сидеть неподвижно, уставившись в одну точку. Она повернулась к Тали. Та все еще молчала и, как показалось Лауре, не хотела разговаривать. Тогда ее рука потянулась к окошку и отдернула малиновую занавеску. В карету как в темную коробку хлынул свет, так что пришлось прищуриться. Смотреть по пути было не на что. Они ехали по узенькой дорожке в нескончаемой желтой от осенней травы степи. Вокруг не было видно ничего кроме горизонта и редких силуэтов деревьев. Хотелось надеяться, что пребывание в глуши продлиться не долго, и скоро они вновь заедут в какой-нибудь симпатичный городок. Лауре оставалось только предаться мрачным мыслям по причине ужасной скуки. К счастью, неподалеку от окошка кареты на высокой серой лошади не спеша ехал Ричард, который тоже с каким-то преунылым видом молчал и смотрел вперед. Лаура посчитала, что сейчас очень даже подходящее время для разговора, призванного развеять скуку. Она подвинулась ближе к окну, выглянула и обратилась к нему, стараясь, чтобы ее голос был слышен на фоне стука колес и топота копыт.

– Ваше высочество, могу я кое-что спросить?

Ричард обернулся, он находился немного впереди кареты, хотя и старался не разгоняться. Отвечая на вопрос, он замедлил коня, чтобы оказаться поближе к ее окну.

– Разумеется, спрашиваете. – учтиво сказал он.

– Насколько я поняла, вы старше своего брата. В таком случае, как же так вышло, что именно Вейрон объявлен наследным принцем? Мне известно, что в Руфирусе выборочная система престолонаследия. Король сам может назначить себе преемника. Но обыкновенно им, согласно традиции, становился старший из сыновей королевской четы. Видимо, в данном случае эту традицию решили нарушить. Если не секрет, вы не могли бы поведать мне как так получилось?

Ответная улыбка Ричарда оповестила ее, что предмет разговора не был тайной или больной темой, о которой не следовало упоминать.

– О, вовсе не секрет. – весело отозвался Ричард, – Я попросту не хочу быть королем, вот и спихнул эту обязанность на Вейрона. Так и сказал отцу, лет еще в тринадцать – пусть он мучается, а мне все это не нужно. Сидеть целый день во дворце, и выезжать только на встречи и важные мероприятия, и всю свою жизнь подчинить распорядку. А его величество порешил, что хоть я и ребенок, но должен отвечать за свои слова. С тех пор наследный принц – Вейрон, чему я несказанно рад. Ему уже не удалось отвертеться, да и не было необходимости. Он среди всей этой дворцовой канители как рыба в воде. Думаю, из него получится отличный государственный деятель. Уже сейчас многие из его проектов одобряются на заседании совета.

– А вы, значит, не любите составлять проекты. – продолжила Лаура, радуясь возможности поболтать.

– Они мне никогда не давались, – усмехнулся Ричард, – Честно говоря, из всего чему меня обучали, в моей голове в большей степени осталась лишь география и астрономия. Если нужно составить карту какой-либо местности, особенно морской, рассчитать узлы, вот тогда можно обращаться ко мне. Только боюсь, для государства от этого пользы мало.

Лаура улыбнулась.

– Думаю, вы поступаете правильно, отказываясь от трона, если делаете это на благо государства.

– Не только поэтому. Даже менее всего поэтому. – признался Ричард, – У меня другое призвание.

– Вы так уверенно об этом говорите.

– Потому что это дело решенное. Мне бы хотелось руководить морскими экспедициями, проводить исследование неизвестных уголков земли, а главное, как можно чаще находиться в море.

Обернувшись на Тали, чтобы убедиться, что та все еще не хочет принять участия в разговоре Лаура продолжила:

– Да, ваша сестра говорила об этом увлечении. Но я не думала, что все так серьезно.

– Серьезнее некуда. – прозвучал уверенный ответ, – Вейрон обещал сделать меня адмиралом флота, если не откажусь от титула.

– Даже так? Собираетесь отказаться от титула?

Это обстоятельство немало удивило Лауру. Ричард ответил не сразу, но с неизменной иронией.

– Думаю об этом. Принц из меня никакой. Не выношу тесные парадные костюмы, душные залы и пространные беседы. Если и говорить, то о том, в чем разбираешься. Как думаете, много во дворце человек, желающих не то чтобы поговорить, но хотя бы послушать про мореходство?

Лауре вспомнилось далекое пребывание при дворе в Сардонии. Вот она стоит посреди бального зала, все вокруг танцуют, смеются, шумная компания, окружившая ее, бросает одну за другой фразочки о том, насколько было лучше на предыдущем балу. Кто-то сетует на духоту, иные в открытую смеются над нарядами танцующих. И Лаура, к своему стыду, их поддерживает. Она переговаривается на тему того, какие ленты ей нравятся больше, а рядом кто-то спорит по поводу военной мощи соседней Ледонии. Здесь интересной историей или серьезной беседой и не пахнет.

– Вероятно, не много. – заключила она.

– Я тоже имел возможность в этом убедиться. Так если каждый во дворце может говорить, о чем ему заблагорассудится, то от чего мне не поступить так же? Вот только по поводу мореходства лучше получается беседовать на флоте, а еще лучше отчалив.

Улыбка Лауры стала более уверенной, легкая манера рассказа, приправленная несколькими непонятными ей словами, забавляли ее и располагали к собеседнику.

– Позвольте мне выказать поддержку вашей целеустремленности. Не многие так точно осознают, чего они хотят от жизни и в чем состоит их главный талант и предназначение. Поэтому ваша уверенность внушает мне уважение.

Ричард отвесил шуточный поклон, держа поводья лишь одной рукой.

– Благодарю, но едва ли оно заслужено. – сказал он, – Я всего лишь человек, бегущий от ответственности в угоду собственным желаниям. И хотелось бы убежать до конца.

– Все мы не идеальны.

– И все-таки вы не станете хвалить шкипера, который вдруг ощутил необходимость стать матросом.

Лаура вынуждена была признаться, что не совсем его понимает.

– Ничего. – снисходительно сказал Ричард, – Вы же не обязаны относиться к числу людей, интересующихся мореходством.

Решив проявить интерес к увлечению нового знакомого, она, подумав, произнесла:

– Возможно собеседник на эту тему из меня никакой, однако я охотно выслушаю все, что вы при желании решитесь мне поведать.

Ричард немало удивился и обрадовался такому заявлению.

– Обещаете, что не станете зевать со скуки? – уточнил он.

– Большей скуки, чем та, в которой прошли последние несколько часов, и быть не может.

Это было преддверие к последующим длинным и наверняка очень интересным рассказам о путешествии к дальним островам. Лауре нравилось слушать, и ей бы нравилось еще больше, не будь речь рассказчика наполнена таким количеством непонятных для нее слов и выражений. Вместе с ними она воспринимала информации не больше, как если бы повествование велось на руфийском. Она продолжала улыбаться и напряженно вслушиваться. Насколько она могла судить, Ричард был хорошим рассказчиком и не менее опытным мореплавателем. Он с командой единомышленников вдоль и поперек изрезал на судне Рубиновое море (самое большое среди известных). В результате были открыты несколько неизвестных ранее островов, а на обратном пути в последний миг удалось уйти от надвигавшихся рифов. Корабль едва не потерпел крушение – такой вывод не без труда можно было сделать из слов «Лавировали в последний момент, когда чуть бушприт не переломился пополам». Высказав свои неподдельные восторги по этому поводу, Лаура тем самым вознаградила собеседника за его долгий рассказ.

Они подъезжали к очередному городу-остановке. Пока что путешествие проходило безо всяких проблем и происшествий, что вселяло надежду на дальнейшее благополучие в пути. Ричард подумывал о том, чтобы обогнать своих спутников и приехать в Таэро пораньше. Ему не хватало действия. Тащась как черепаха по дороге, он, конечно, был не прочь занять себя интересной беседой, однако предпочел бы мчаться на всех парусах домой, чтобы там найти себе более полезное занятие. Например, самолично объяснить родителям детали появления принцессы Лауры. Ему бы хотелось, чтобы встреча последней прошла как можно лучше. Таким образом, во время следующей остановки на красивой вилле у самого леса, Ричард рискнул объявить о своем желании поехать вперед. Тали ничего не имела против, Лаура тоже, хоть и лишалась собеседника. Напоследок он попросил ее присмотреть за своей сестрой, как бы странно это не звучало.

– Тали редко удается где-либо побывать, – объяснил он, – поэтому, она всегда расстроена, вновь возвращаясь домой под строгий надзор. Думаю, скоро это пройдет.

– Да, я слышала, будто принцессе Руфируса запрещены почти все радости жизни. – понимающе произнесла Лаура.

Ричард уловил в этих словах беспокойство и поспешил исправить впечатление:

– Сомневаюсь, что все так уж плохо. Не переживайте, принцесса, дворец в Таэро – не тюрьма.

Лаура кивнула в знак доверия.

– Уверяю вас, ваше высочество, – добавила она, – я постараюсь развеять грусть вашей сестры как можно быстрее. Из нас получится хорошая компания. Так что можете ехать, отбросив всякие волнения.

Ричард выразил свою благодарность с использованием нескольких неясных ей выражений, и на следующее утро отправился в путь в одиночку.

Лаура, всегда умевшая не показывать свои переживания, всю дорогу развлекала Тали превеселыми историями из собственной дворцовой жизни, поведала несколько происшествий, случившихся с ней во время работы в театре, в том числе и самое крупное с попаданием стекла в обувь. Не трудно было понять, что принцесса Талья как никто заслуживает доверия. Известие о том, что ее новая подруга долгое время жила как простолюдинка: сначала в настоящей деревне, а за тем работала ни где-нибудь, а в настоящем театре, привело ее в такой восторг, что, казалось, она просто не способна увидеть в этой деятельности нечто недостойное королевского титула. Ей все было интересно: как готовятся к спектаклям, как подбирают костюмы, проходят репетиции, трудно ли играть роли и тому подобное. Более всего ее удивило следующее обстоятельство:

– Неужели вы хотели отказаться и от свадьбы, и от жизни во дворце ради театра? Разве так бывает? – заинтересованно спросила она.

– И не такое бывает, – уверила ее Лаура, – Разве ваш брат делает не то же самое?

Тали убежденно мотнула головой.

– Ну, Ричард, к его характеру и идеям я уже привыкла. Но ваш рассказ так поразил меня. Это значит, вы действительно не выйдете за Вейрона. И не останетесь в Таэро навсегда.

– Надеюсь, на нашу дружбу мои стремления не повлияют.

– Конечно, нет. Просто немного жаль, что все выходит так неправильно.

– Не знаю, Тали… – откровенно сказала Лаура, – для меня самое неправильное на этой земле – то, что человек, которого я считала лучшим на свете, на поверку оказался совсем не особенным. Ладно бы только это открытие, оно ничего не значит в сравнении с тем, что он никогда не любил и никогда не полюбит меня. Со всем остальным я постараюсь примириться.

Удивленный взгляд Тали стал выражать искреннее участие.

– Лаура, вы влюблены. – сказала она неуверенно. – Пусть не так как хотелось бы, пусть не в моего брата, я не могу все же признать этот факт отрицательным. Так чудно, наверное, испытывать волшебное чувство любви. Не хочу особенно жаловаться, но все что остается мне, это читать про него в книгах. И знаете ли, очень печально сознавать, что тебе не дано полюбить со счастливым финалом.

Лаура сочувственно посмотрела на нее. Ей вовсе не хотелось расстроить подругу и возвеличить свои проблемы. Конечно, Тали нелегко. Ее шансы выйти замуж по любви настолько малы, что нужно увеличительное стекло, чтобы их разглядеть. К тому же, она не Лаура и не станет убегать из своего затвора ради того, чтобы увидеть жизнь. Не стоило вообще говорить об этом.

– Что ж, – бодро произнесла Лаура, – Какие книги ваши любимые? Мне нравятся все пьесы в стихах.

Глаза Тали загорелись, и она принялась рассказывать во всех подробностях о своих вкусах в литературе. К своему удовольствию, Лаура обнаружила, что ее собственные вкусы похожи. Они обе любили романтичные произведения, созданные для постановки на сцене. На ряду с ними, Тали читала и серьезную и даже научную литературу. Она вообще любила чтение и проводила за книгами все свободное время. У Лауры было подозрение, что так получалось потому, что ей попросту нечего было больше делать, но она не стала высказывать его. Она радовалась тому, что удалось избавиться от следов грусти и вовлечь подругу в интересный разговор. Лицо Тали сияло оживлением. Хотя, оно почти всегда было таким. Принцесса Талья была стройной высокой девушкой пятнадцати лет. Однако не такой высокой, чтобы это бросалось в глаза. Ее пушистые и непослушные светлые волосы почти никогда не укладывались в прическу, как бы не старались придворные парикмахеры. Лицо ее было светлым, с выражением какого-то детского интереса ко всему, что происходит вокруг, с него не сходило это выражение даже в расстроенных чувствах. Ее глаза с длинными загнутыми кверху ресницами были необыкновенного голубого цвета. Не как небо, а, скорее, как гладь чистого озера. Они всегда оставались такими – без тени мутности.

Девушки проболтали всю дорогу до следующей, уже последней остановки. Их делегация, состоящая из кареты королевских особ, слуг в отдельном экипаже и охраны прибыла в город Митрабельф, чтобы отдохнуть перед предстоящим приездом в столицу. Он планировался на послеобеденное время следующего дня. Известия, посланные из столицы, оповестили принцесс, что они будут встречены по приезде приветственной церемонией и что все приготовления к этому событию уже завершены. Разумеется, встреча в первую очередь касалась Лауры. Это ее должны приветствовать как невесту наследника трона. Хотя, она не могла понять, зачем все устраивать так официально. Все-таки опасность, нависающая над ней, еще не миновала, и девушка предпочла бы появиться в столице без лишнего шума. Ей оставалось только поверить в необходимость такого решения и в то, что она выдержит эту встречу. Муки разочарования временно оставили ее после долгой поездки и отвлекающей болтовни. К тому же, предстояло появиться при дворе Руфируса. О чем еще можно думать в такое время?

Лаура ложилась спать с беспокойством на сердце, и ехала по дороге через лес на следующий день без всякого желания и без малейшей радости. Но, заставляя себя быть оптимистом, она продолжала поддерживать веселый разговор с Тали, который не прекращался на протяжении всего пути.

– А все-таки не смотря ни на что, ты носишь его! – воскликнула Тали, когда взяла Лауру за руку и рассмотрела как следует обручальное кольцо. – Право слово, какая прелесть. У Вейрона отличный вкус.

– Не сомневаюсь в этом.

Лаура подавила в себе желание сказать еще что-либо. Тали продолжала.

– К нему подойдет синее платье. Думаю, будет красиво, если юбку отделать драпировкой из белого кружева, надеть белые перчатки, тоже кружевные. Можно так же добавить брошь с сапфиром или жемчужную нить.

– Может, когда-нибудь я так и сделаю. Но ты знаешь, что сейчас на это не будет времени. Мы прибудем во дворец через несколько часов, и придется выбрать наряд из того, что есть.

Тали согласилась, хотя и продолжала строить выдумки. Лаура слушала, а сама раздумывала о том, будут ли ее наряды даже самые роскошные хорошо смотреться в обстановке дворца, ведь они покупались совсем не для этого. У нее было всего только пять повседневных платьев на разную погоду и одно праздничное на торжественный случай. Его-то она и намеревалась надеть. При дворе ей представится возможность значительно расширить свой гардероб, но до тех пор приходилось довольствоваться тем, что есть. Лаура подумала, что в случае ее желания покинуть дворец сегодня же и с большим скандалом, она могла бы явиться на церемонию в мужском костюме. Это было бы очень необычно, но, как ей показалось, она уже выросла из того возраста, чтобы позволить себе вытворять нечто подобное. Под рассуждения подруги о тканях и кружевах, она попыталась представить себе, как будет выглядеть на церемонии знакомства. Достаточно простое фиолетовое платье, украшенное вышивкой на корсаже, подоле и длинных прямых рукавах. В целом образ должен был получиться скромным. Лаура вспомнила, что у нее нет подходящих украшений. Явиться во дворец в бижутерии она не могла себе позволить, поэтому придется обратиться за помощью к Тали. Она невольно усмехнулась от забавной мысли: «Если бы знать раньше, что придется ехать в Таэро, я бы не убежала из Чарсфилда с пустыми руками пока Раймон захватывал власть. Я бы прихватила шкатулку драгоценностей и пару нарядов. Но к сожалению, я была слишком занята спасением собственной жизни».

Наговорившись вдоволь, подруги обе замолчали, погрузившись в собственные мысли. Тали взяла книгу, Лаура обратилась к окну, опираясь щекой на руку. Предстояло еще около часа безмятежного пути. Дорога под колесами была ровная, поэтому было успокоительно для Лауры сидеть и наблюдать сквозь щелку в занавесках за чередой бегущих деревьев. Так прошло несколько минут.

Ничто не предвещало беды, как вдруг карету сильно тряхнуло. Лаура больно ударилась подбородком о собственную руку, Тали выронила книгу и испуганно воскликнула:

– Что это?

Лаура не успела высказать предположение, что, возможно колесо проехало по камню. Экипаж резко качнуло, и он тут же он остановился. Тали, не удержавшись на месте, упала прямо на Лауру, которую сдвинуло в самый угол кареты. Они ничего не могли понять, поэтому остались в том же положении и после прекращения тряски. Карета стояла на месте. Просидев несколько секунд в недоумении, Лаура все же решилась выглянуть наружу, чтобы узнать причины происшествия. Она заметила неподалеку стражника, ехавшего верхом, и с беспокойством спросила:

– Что произошло? Какая-то поломка?

Мужчина отвечал быстро:

– Оставайтесь внутри, ваше высочество. Это нападение.

Что было дальше, Лаура не видела. Но по треску веток и шуму, создавшемуся вокруг, создавалось впечатление, будто из кустов повылезали люди, и началась драка. Можно было слышать знакомые лезвия мечей и чьи-то выкрики. Тали закрыла рот руками, а глаза ее стали круглыми от ужаса. Лаура молчала, соображая. Шум борьбы все явственнее слышался и голоса становились все ближе. Недоуменное фырканье лошадей, а вскоре и испуганные возгласы слуг не предвещали ничего хорошего. Тали попыталась привстать, видимо с намерением посмотреть, что происходит, но Лаура удержала ее за рукав.

– Не нужно, не выглядывай. – отрезала она.

– Почему? – спросила было Тали, как вдруг в окошко влетела огромная стрела с золотым наконечником и воткнулась в обивку на соседней стенке кареты, заставив пассажиров вскрикнуть и прижаться к спинке сидения.

– Вот поэтому. – пояснила Лаура. – спустись-ка лучше на пол.

Тали в сильнейшем ужасе последовала ее совету, а сама Лаура вдруг приподнялась, вытащила прилетевшую стрелу и, недолго думая, просунула ее под ручками дверцы, предотвращая возможность открыть ее. Затем она, действуя максимально быстро, оборвала часть занавеса с окна и наспех перевязала им ручки другой дверцы, сделав крепкий узел. Потом опустилась на пол рядом с подругой. Оставалось только напряженно ожидать своей участи. Больше она ничего не могла сделать. Высыпалась еще одна партия стрел, часть из них со стуком воткнулась в стену снаружи. Тали впилась взглядом в подругу.

– Ой, Лаура, я так боюсь… что же теперь будет? Если бы Ричард был тут. Он бы знал, что делать.

Послышался грохот. Какой-то человек врезался спиной в стену кареты, перекрывая окно, потом так же быстро исчез.

– Не бойся, все будет хорошо, – с мнимо спокойным видом сказала Лаура, беря ее руки в свои. Трудно успокаивать кого-то, когда сам нуждаешься в успокоении. Но Лаура ощутила, что это ее судьба – брать на себя всю тяжесть ситуации, предотвращая панику. Она не раз вынуждена была так поступать. Вот и теперь, когда карету качало, а вокруг шло побоище, приходилось убеждать Тали в благоприятном исходе дела.

– Вы думаете, это разбойники? – шепотом спросила она.

– Вряд ли… – призналась Лаура. – Наверное, они здесь из-за меня.

Она не могла быть точно уверенной, что нападение произошло по политическим причинам, все-таки они ехали по лестной местности, и нельзя было исключать возможность нападения разбойников. Но что-то подсказывало ей, что ограблением здесь и не пахнет.

Судя по тому, что в карету еще не ворвались, стража не подпускала нападавших близко. Хотя, через некоторое время их еще раз качнуло. Послышался топот над головой. Это значило, что кто-то забрался на крышу. Затем еще более громкий топот, шум и звуки оружия.

– Кто-то дерется на крыше. – тихо произнесла Лаура.

– Как мне страшно… – повторила Тали.

Лаура сильнее сжала ее руки. Они сидели на полу кареты, не имея точного понятия о положении дел вокруг них. Что если охрана бессильна? Если им конец, и они никогда не доберутся до места назначения? Вопросы один страшнее другого крутились в головах обеих девушек. Пусть Лаура и не показывала своих опасений, она отнюдь не была спокойна и волновалась не меньше своей спутницы.

Кто-то с силой дернул дверцу, та не поддалась. Тали вздрогнула и зажмурилась, а Лаура напряженно застыла. БАМ! Тупой удар обрушился на стенку кареты, и попытки проникнуть внутрь прекратились. Звяк! Это был ответ на тупой удар. Драка началась у самого окна и продолжалась, пока один из противников не рухнул на землю. Тут подруги услышали, как кто-то забрался на козла. Спустя несколько секунд, карета тронулась, и разогналась до несвойственной ей скорости. Лауру еще никогда в жизни так не трясло внутри экипажа. Их подкидывало и мотало в разные стороны, а вокруг стоял грохот и стук копыт. Топот на крыше не прекратился. «Отбились?» – с надеждой подумала Лаура. Она на свой риск посмотрела в окно, что было не просто при такой тряске. Там ничего не было видно, кроме пыли, поднявшейся в воздухе и силуэтов быстро мчащихся всадников. Лаура выглянула наружу, чтобы узнать, что там на крыше. Оттуда на нее взглянул один из стражников и ободряюще произнес:

– Все под контролем, ваше высочество. Нападение отбили.

– Кто это был? – громко спросила Лаура. Ее голос заглушал грохот колес, в глаза попадала пыль, а волосы путались на ветру. И было неудобно, высунувшись из узкого окошка, заглядывать наверх.

– Не известно. Возможно, разбойники. – был ответ.

Лаура не без удовольствия влезла обратно внутрь, убрала волосы с лица и откашлялась.

– Вот видишь, – ободрительно сказала она, – Волноваться не о чем. Охрана справилась со своей задачей.

Тали облегченно вздохнула.

– Какое счастье… – звенящим голосом проговорила она.

Не смотря на победу стражи, их беспокойство никуда не делось и продолжалось на протяжении всего пути до столицы.

Лишь в городе экипаж начал замедляться и вновь перешел к нормальной скорости. Лаура и Тали попытались привести себя в порядок и немного успокоиться. У них уже голова кружилась от тряски и болели все части тела от мотания в разные стороны. Лаура быстро пришла в себя, когда уселась на прежнее место, сохраняя молчание. Однако Тали смогла успокоиться лишь после того, как карета проехала ворота дворцового парка. До того момента она сидела как на иголках, не переставая дрожать от страха.

Так они добрались до дворца. Долгожданная остановка предвещала конец мучений и сняла камень с души Тали.

– Наконец-то мы доехали! – не выдержав, воскликнула она, распахивая дверь и впуская внутрь солнечный свет, – Я думала, умру от страха по пути сюда. Мы дома! Целые и невредимые.

Она даже не смогла дождаться лакея, и сама спрыгнула наружу, оглядывая такой знакомый и милый сердцу парк. Лаура оставалась в карете. Прибытие во дворец принесло ей гораздо меньшее облегчение.

На улицу высыпала целая свита слуг и придворных, все удивлялись потрепанному виду кареты и испуганному путешественников. Начальник охраны потребовал немедленной встречи с его величеством. А Тали сразу объяснила всем присутствующим, что они пережили нападение по дороге. Всюду слышались дружные охи и невнятные расспросы. Наконец и Лаура вышла из кареты. Она огляделась вокруг, не обращая ни малейшего внимания на обстановку. Ее целью было убедиться, что нападение прошло без жертв. Как она вскоре узнала, ни охрана, ни прислуга не пострадали. Некоторые из стражников получили ранения, но не такие серьезные, чтобы приходилось о них особенно думать. Более того, удалось в целости доставить все вещи. О большем нельзя было и мечтать.

Глава 2

Через несколько часов в обстановке родного дома Тали удалось преодолеть в себе волнение. Она долгое время провела в покоях матери, пока ее отец беседовал с начальником охраны. Ричард присутствовал при этом. Весь дворец был поставлен на уши. Но ни столько нападением, сколько долгожданным приездом невесты наследника. Всем хотелось посмотреть на нее и оценить правдивость ходивших долгие годы слухов. Лаура, лишенная общества своих знакомых, была окружена слугами и готовилась к знакомству с королем и королевой. В своих переживаниях она была предоставлена сама себе. И, не видя ничего вокруг, находилась полностью в своих мыслях. Если бы рядом был хотя бы Ричард, все было бы не так плохо. Тали слишком напугана, чтобы требовать ее внимания теперь. Церемонию перенесли на несколько часов. За это время все успели уяснить себе детали их прибытия и сделать выводы.

Лаура полностью привела себя в порядок, облачилась в фиолетовое платье и надела в качестве украшения любимый золотой медальон. Ее волосы, вьющиеся волнами, лежали на спине. Образ получился простым и утонченным. Лицо не выражало ни малейшего беспокойства. Сама до конца не осознавая, какими такими силами это далось, она терпеливо ожидала. Вскоре ей сообщили о времени начала церемонии. Лаура надеялась, что Тали или Ричард зайдут к ней до этого времени, но ничего подобного не произошло. Она ожидала в одиночестве. «Как были бы рады тетя и дядя, узнай они, где я сейчас. Надеюсь, у меня будет возможность написать им. И как скоро можно будет разузнать что-нибудь о Торисе? Ах, я слишком тороплюсь. Еще неизвестно, чем кончится это знакомство. Я склонна думать, что родители жениха не часто в восторге от невесты. Особенно мать. И когда при этом ты не в восторге от жениха, приходится гораздо труднее». Размышляя таким образом, она оказалась за дверьми тронного зала и окончательно опомнилась только когда услышала приглушенный голос герольда:

– Лаура Юнлина Мирабель Фатис – принцесса Сардонии.

Она обратила внимание на эти слова, лишь потому, что собственное полное имя звучало для нее непривычно и резало слух. Она не слышала его уже много и много месяцев.

Далее все произошло в мгновение ока. Высокие двери торжественно и медленно начали отворяться. Взору Лауры предстал просторный тронный зал округлой формы с белыми колоннами у стен. Свет канделябров отражался в блестящем полу, делая его похожим на бесконечное море огней. Высокие стены уходили в высь и образовывали арку с чудесными ажурными сводами, украшенными позолоченными барельефами в виде цветов и вьющихся ветвей плюща. Лаура старалась глядеть на все сразу, потому что не имела возможности вертеть головой. В зале было много людей, но для нее был оставлен просторный проход прямо по направлению к трону. Однако короля и королевы там не было, они спустились и ждали гостью посреди зала. Лаура пару секунд стояла неподвижно, оценивая обстановку. Затем, разобрав что и как, она прошла вперед и, следуя своим незабвенным знаниям этикета, сделала глубокий реверанс. Родители Вейрона находились далеко, и она не могла разглядеть их лиц. Зато на ее лицо были обращены все взоры присутствующих в зале. Пока она неспешными шагами продвигалась вперед, то и дело отчетливо слышались перешептывания десятков голосов:

– Это она?

– Какая красавица!

– Даже без сопровождения.

– Волнуется, наверное.

Лаура не имела обыкновения волноваться при знакомстве с кем-либо, лишь одна единственная мысль остро вонзилась в ее сознание: она не представляет, что говорить. И почему нельзя было подумать об этом раньше? Так долго быть занятой переживаниями о несбывшихся надеждах и даже не удосужиться подготовить хоть пару слов приветствия. Это не составило бы для нее труда, говори она на родном языке. Но при дворе Руфируса как невеста наследника, обязана была знать иностранный. Все это свалилось на голову слишком неожиданно. И хотелось верить, что она, по крайней мере, сумеет понять сказанное королем и королевой.

Подходя все ближе, она заметила Ричарда неподалеку от родителей, и это открытие немного придало ей уверенности. «Если что, он поможет мне» – подумала она. Ричард ободряюще улыбнулся ей. Но Лаура не видела этого. Она подошла достаточно близко, чтобы сделать повторный реверанс и взглянуть на королевских особ.

Король Актеон имел вид очень сильного человека. Высокий, широкоплечий. Казалось ему не хватает только рыцарских лат и меча побольше. А красную королевскую мантию он надел так, в перерыве между сражениями. При этом лицо его выражало мудрость и философское отношение к жизни, что никак не сходилось с обликом простого воина. И потому корона смотрелась на нем вполне гармонично. Королева Фанесса, его жена, привлекла внимание Лауры в первую очередь своей красотой. Это была действительно красивая женщина с голубыми как небо глазами и сверкающими светлыми волосами, собранными в объемную прическу, украшенную сверкающими драгоценными камушками. Ее наряд каждой своей деталью говорил о безупречном вкусе хозяйки. А ее взгляд был гордым и любопытным одновременно. Лаура приближалась, мельком поглядывая на короля и королеву. Они оба казались расположены к ней. И глядя на Лауру еще издалека, королева улыбалась и шептала мужу:

– Какая хорошенькая девушка. Я была совсем такой же в юности.

Король отвечал ей в той же манере:

– Разумеется, моя дорогая, только ростом повыше, с другим цветом волос и глаз, и уж точно другим лицом. А в целом совсем такая же.

Приближение Лауры не дало ее величеству шанса придумать достаточно впечатляющий ответ. Она внимательно наблюдала за поклоном будущей невестки. И молчаливо одобрила его. Лаура окончила дань условностям и подошла на такое расстояние, чтобы можно было говорить без неудобства для собеседников. Ричард к ним не присоединился, и принцесса теперь уповала лишь на собственные силы. К счастью не ей было говорить первой.

– Добро пожаловать в Таэро, принцесса Лаура. – с дружелюбной учтивостью произнес король, – Очень жаль, что мой сын не смог задержаться в столице до дня вашего приезда. Но уверен, он был бы приятно удивлен данному обстоятельству.

– Мы рады наконец видеть вас, – с улыбкой продолжила королева, – Печальные события в Чарсфилде лишили нас возможности познакомиться раньше. Но, думаю, теперь все сложится как нельзя лучше.

Лаура улыбалась, а про себя недоумевала по поводу такого радушия в ее адрес. Она была знакома с придворной жизнью и ясно видела, что слова приветствия звучали искренне, а вовсе не были формальной вежливостью. Нужно было что-то ответить. Собрав в кулак всю свою уверенность в себе, она произнесла с совершенной непринужденностью, а главное, на сардонском:

– Прошу прощения у вашего величества. Знаю, что должна изъясняться на языке этой станы. Но мне не хотелось бы тревожить уши присутствующих своим ужасным выговором. Могу вас уверить, что очень скоро привыкну и усвою все, что требуется. А пока благодарю вас за оказанную мне честь на своем родном языке.

Секунда, пока она ждала ответа, показалась ей вечностью. Однако волноваться было не о чем. На лицах короля и королевы не обнаружилось никакого недовольства, лишь удивление и любопытство, вызванное такой простотой.

– Очаровательно. Просто очаровательно, – ответила на это королева.

– Вы слишком строги к себе, дитя мое. Никто здесь не будет вас экзаменовать. Вы можете говорить так, как вам угодно. – иронично заметил король.

Так Лаура поняла, что к ней даже более снисходительны, чем где бы то ни было и даже более приветливы, чем некогда в родном доме. Она едва успела поблагодарить за понимание, когда разговор продолжился:

– Да, мы все очень ждем приезда Вейрона, – сказала королева. – Удивительно, как он посмел даже не рассказать своим родителям, что его невеста оказалась такой красавицей и так хорошо воспитана.

Лаура покраснела чуть ли не впервые в жизни. Про нее многое можно было сказать, но явно не то, что она хорошо воспитана.

– А до тех пор вам придется довольствоваться нашим обществом. Надеюсь, не заскучаете. – сказал король. Лаура учтиво ответила, что ей очень понравилось в столице и что скучать она не собирается.

– Ну и замечательно. А теперь по поводу происшествия во время пути. Как вы, наверное, догадались, оно не случайно.

– Так и есть, ваше величество.

– Виновные уже разыскиваются. Правда, надежды на благоприятный исход мало. Поэтому прошу вас быть максимально осмотрительной и держаться в безопасных местах. Ни в коем случае нельзя самой лезть на рожон. И обо всем подозрительном тут же сообщайте охране.

Лаура согласилась.

– Так вы совсем запугаете нашу гостью, – разрядила обстановку королева, – Не волнуйтесь, Лаура, чувствуйте себя как дома.

Они еще поговорили, и с каждым словом Лаура приходила в полнейшее недоумение от того, как все просто и непринужденно. Эти люди видят ее первый раз в жизни, и держат себя так, словно они знакомы много лет и являются самыми что ни на есть родственниками. Разворачиваясь, и удаляясь от родителей Вейрона, она даже подняла брови от удивления. И это-то знакомство, которого она так опасалось. На самом деле, такое приятное обстоятельство не могло облегчить тяжесть ситуации. Лаура знала, что вынуждена не говорить всей правды, а именно, она не собиралась выходить за их сына, а всего лишь оказалась во власти безысходности, поэтому и приехала сюда. При таких делах, ей было бы намного легче, будь родители Вейрона напыщенными, чопорными и лицемерными людьми. Имей они к ней хоть каплю сочувствия, не вели бы себя так дружелюбно. Лаура не успела еще надивиться на это гостеприимство, как уже была расстроена вынужденным обманом. Лицо ее слегка помрачнело, хотя этого никто не заметил. Она для себя решила как можно меньше общаться с королем и королевой, чтобы не пришлось испытывать неудобство лишний раз. Тем более судя по ее опыту жизни во дворце устроить это не сложно.

Протянулись несколько часов, в течение которых Лаура знакомилась с фрейлинами и придворными. Она обменивалась пустыми фразами, продолжая удивляться тому, как все просто выходит. Очень приятные люди окружали ее. Возможно, она просто не успела познакомиться с неприятными, поэтому не хотела сильно радоваться раньше времени.

– Как вам показалась столица, принцесса Лаура?

– Я достаточно мало знакома с городом, но виды из окна кареты были весьма впечатляющими.

– Вы непременно должны посетить галерею искусств, это самое знаменитое место в стране. Многие картины, хранящиеся там, живут целые века.

– Последую вашему совету, как только представится такая возможность.

За суетой приема и привычными для себя беседами, которые за годы жизни во дворце впечатались в ее сознание, не так остро ощущалась боль утраты актерской карьеры и надолго забывались неприятные ощущения по поводу обмана. Лаура чувствовала себя вполне неплохо, но не сказать, что хорошо. Столько моментов надо было обдумать вместо того, чтобы теперь тратить время на разговоры. Но избегать общества не представлялось возможным. Она знала, что король и королева наверняка наблюдают за ней, и хоть она не собирается породниться с ними, все равно должна показать себя с лучшей стороны. Слишком многое поставлено на карту. Если уж она здесь, то не позволит себе упустить ни малейшей выгоды и непременно разузнает что-нибудь про Ториса.

За все это время Ричард еще ни разу не заговорил с Лаурой, его постоянно что-то отвлекало. То кто-нибудь его позовет, то попадется хороший знакомый, а после мать изъявила желание поговорить с ним.

– Как хорошо, что ты вернулся с сестрой, Ричард. Мы немного волновались, что морской ветер ударит тебе в голову, и ты уплывешь без предупреждения, – сказала она ласково.

– Ну что вы, ваше величество, я же дал обещание, что без разрешения отца никаких путешествий. – с ноткой сожаления ответил Ричард. Он невольно обернулся, потому что Лаура в компании одной из фрейлин оказалась совсем неподалеку, и посмотрел на нее.

– Не правда ли, она очень мила? – с улыбкой спросила королева, будто угадывая его мысли.

Ричард как будто внезапно очнулся.

– Что? – переспросил он, – Ах, да, конечно.

Королева покачала головой.

– Ты неисправим, сынок, и эти приемы всегда делают тебя рассеянным и молчаливым.

В эту минуту к ним присоединился король и посмотрел по очереди на жену и на сына.

– О чем вы тут секретничайте? – поинтересовался он. Ему ответила королева:

– О том, что Ричарду надо больше бывать в обществе, как мне кажется.

– А, по-моему, мы говорили о принцессе Лауре, – возразил Ричард, ловко обходя невыгодную для себя тему.

– И о ней тоже. – согласилась королева. – Очень достойная девушка. Какие манеры, какой чудесный реверанс. Лучше невесты Вейрону не найти.

Король не мог не отметить некоторую поспешность данных слов.

– Вы ее совсем не знаете, а уже совершенно уверены. Первое впечатление не всегда правильное.

– Верно, она еще лучше, чем кажется на первый взгляд, – неожиданно и с энтузиазмом заявил Ричард.

Хотя, его величество имел в виду совсем не это, он не мог не согласиться, что принцесса Лаура показалась ему совершенно такой, какой и должна быть невеста его сына. Особенно впечатляющими оказались рассказы о ее поведении во время нападения по дороге. Тали с восторгом рассказывала об этом матери, а та оживленно пересказала мужу, как Лаура с помощью стрелы и занавески заперла дверцы кареты так, что их не смогли открыть, и как во время всего этого ужаса успокаивала Тали, не проявляя ни малейшего признака паники. Еще до этого он выслушивал рассказ Ричарда о погоне в Эолисе, где Лаура уезжала от трех всадников, пытаясь тем самым обеспечить безопасность своим родным.

– Какая удивительная смелая юная особа, – сказал он тогда, – Полученные рекомендации делают ей честь, а некоторое безрассудство можно списать на молодость.

Могло, однако, показаться странным, что после захвата дворца в Чарсфилде прошло так много времени, прежде чем невеста Вейрона вновь дала о себе знать. Этот факт при помощи Ричарда был довольно легко сглажен. Ведь, как ему стало известно, Лаура на долгое время потеряла память, а после приехала в Руфирус к своим родственникам. Поэтому ее последующий приезд в столицу стал выглядеть вполне закономерно. И поскольку этот союз был по-прежнему важен для Руфируса, там были немало обрадованы новостью о возможности наконец-то совершить его. Таким образом, все действительно складывалось удачно, как изначально предполагал Ричард.

К счастью Лаура не имела возможности слышать многочисленные мнения о себе, всяческие похвалы ее смелости и прекрасному нраву, а то она, пожалуй, провалилась бы сквозь землю. Да, она не слышала ничего, что бы сильнее ее расстроило, и была занята разговором с фрейлиной по имени Дайрин. Они говорили о театре, о том, какие чудные новые пьесы появились за последнее время и Лаура, к своему удовольствию, узнавала в этой фрейлине Айру, которая ей всегда нравилась своей прямотой и непринужденностью.

Неожиданным стало то, что по окончании радушного приема, король распорядился о том, чтобы к нему в уже опустевший зал явились дети и гостья. Ричард остался, Лаура тоже. Тали не принимала участия в церемонии и пришла спустя несколько минут, так же озадаченная. Когда все были в сборе, король перестал прохаживаться из стороны в сторону, остановился и оглядел собравшихся. Те переглянулись в недоумении по поводу предмета разговора, но шептаться не посмели. Его величество выдержал паузу и произнес тоном очень серьезным, которого трудно было ожидать заранее:

– Ну, признавайтесь, молодые люди, кто из вас додумался сделать этот визит официальным?

Возникло странное молчание. До Лауры дошло, в чем дело. Видимо, король и начальник охраны посчитали, что нападение на карету не было лесным разбоем, что оно совершено именно ради ее персоны, и это не могло не огорчать. Зато теперь стало понятно, что при дворе не планировался столь пышный прием, и такая неосторожность стала следствием чьей-то ошибки. Но Лаура не могла заподозрить в ней кого-то из своих друзей. Возможно, напрасно. Она посмотрела на Тали и на Ричарда, стоявших справа и слева от нее. В этот момент Тали вдруг опустила голову.

– Это моя вина, ваше величество, – с сожалением произнесла она, – Я тут же, как встретилась с принцессой Лаурой, отписала всем фрейлинам и всем знакомым об этом радостном событии. Теперь стало ясно, что этого делать было нельзя. Ее величество объяснила мне сегодня… Но до того я не знала, прошу прощения…

По мере ее слов, голос становился все тише, а слова все сбивчивее, однако она старалась держаться и сохранять манеры четкость объяснения. Король глубоко вздохнул. Может, дело и было серьезным, но злиться на Тали, казалось чем-то фантастическим. Лаура и сама готова была простить этой милой девушке любую ошибку. Почему бы и нет? Все ошибаются.

Его величество продолжал говорить, однако более снисходительно.

– Вот поэтому, видимо, в столицу хлынула аристократия с расспросами и толками о том, когда приедет невеста наследника. Весь дворец знал об этом моментально. И не о какой конфиденциальности не могло идти и речи. Конечно, не устроить прием в таком случае было бы моветоном. Теперь о приезде ее высочества знает, наверное, вся страна. И я сочувствую вам, Лаура. Потому что можно только надеяться, что нападения не повторятся. Но не беспокойтесь, будут предприняты все необходимые меры для вашей безопасности. Я только хочу сказать, что нужно хорошенько подумать, прежде чем сделать что-то. В особенности если дело касается политических вопросов. – он обращался главным образом к Тали.

Она понимающе кивнула.

– Ну что ж, можете идти. И по возможности не забывайте того, что я вам сказал. Хотя, знаю, все пролетит мимо ушей.

Было видно, что он совсем не сердится, хоть и желал поначалу казаться таковым. Молодые люди сделали свои поклоны и покинули зал. Тали сразу как дверь за ними закрылась подошла к Лауре и умоляюще произнесла:

– Лаура, прости меня. Я не хотела…

– Даже не думай об этом, – с легкой улыбкой отозвалась та, – Они бы все равно узнали где я. Более того, наверняка заранее знали. И ты здесь не при чем. Если и ускорила процесс поисков, то только по незнанию, тебя не в чем винить.

– Ты правда так думаешь?

– Чистая правда.

Тали почувствовала облегчение. Она склонна была доверять людям. И если Лаура считает, что ее поступок не такой уж ужасающий, то ей виднее. В конце концов, она не совсем разбиралась в этих политических интригах, может ее участие и вправду мало. Лаура действительно считала, что не выдай ее подруга, результат был бы тем же. Ее приезд во дворец в Таэро слишком ожидаемый ход, чтобы его трудно было предвидеть. Она полностью освободила Тали от вины и вместе с ней направилась осматривать дворец.

За прошедший день она не сказала ни слова еще одному своему другу – Ричарду. Это его категорически не устраивало. Потому он отыскал ее в покоях сестры вечером и настоял на своих правах поговорить с ней.

– Вы наверняка злитесь на меня, за то, что настоял на приезде сюда. – предположил он.

Лаура вздохнула. Какая-то тяжесть вернулась и подступила к ее сердцу.

– Не злюсь. – спокойно произнесла она, – Но приятного мало. Лучше бы вы помогли мне вернутся к Торису в Сардонию. Это бы не было так ужасающе низко. Ладно Талья, она по наивности не понимает. Думает, что помолвка – это волшебная сказка, единение влюбленных сердец и маленькая ссора ничего не меняет. Но вы-то взрослый человек, должны понять, что между мной и Вейроном все кончено. Являясь совершенно разными людьми, мы не без радости решили попытаться отменить свадьбу. И как только Торис вернется на трон, об этом будет объявлено официально. Ну что это была за милая сцена встречи меня, точно родной дочери? Я такого стыда в жизни не чувствовала. Вот поэтому не следовало ехать. Я пыталась, объяснить, но вы со своими железными доводами и слушать не желали.

Ричард быстро и уверенно возразил:

– Принцесса, я хотел, как лучше. Потерпите немного, уверен, родители не осудили бы вас, если б знали всю суть ситуации.

– Но они не знают… – с грустью отозвалась Лаура, – И не должны знать…

Глава 3

Утро вечера мудренее. Как часто бывает, что засыпая с мучительной тревогой вечером, просыпаешься отдохнувшим и бодрым и трезвым взглядом оцениваешь сложившиеся обстоятельства. Было уже не рано, но уже и не поздно, когда Лаура проснулась на новом месте. Она открыла глаза, вслушиваясь в приятную тишину, и блаженно потянулась. После маленькой каморки и старой скрипучей кровати в Эолисе, мягкая перина, покрытая шелковыми простынями, показалась райским облаком, с которого не хотелось спускаться, а пронизанная светом комната сама напоминала кусочек неба. Лаура села на постели, осматриваясь. Свет, который пропускали закрытые портьеры синего цвета, позволял увидеть очень просторную округлую комнату, стены которой были усыпаны высокими окнами длиной от пола почти до самого потолка. Эти окна виднелись сквозь череду арок, тянущихся друг за другом и образующих таким образом ажурную стену. Кровать находилась на возвышении, красиво огороженном от остальной комнаты. Оттуда спускались с двух сторон короткие лестницы в несколько ступеней. Пространство стен, не занятое окнами, украшали блестящие обои из синей ткани с золотыми нитями, а поверх них – маленькие и большие картины с изображениями каких-то людей в старинных одеждах и прекрасными пейзажами. У стен рядами выстраивались высокие черные подсвечники и круглые консольные столики, на каждом из которых стояли фарфоровые вазы с цветами. Лаура повернула голову и увидела близ самых ступенек высокую ширму, шкафчики, туалетный столик и две закрытые двери. Она посмотрела в другую сторону, где было свободнее. Там виднелись только арки из колонн и окна, закрытые синими портьерами. Лаура с веселым видом спрыгнула с кровати, спустилась по ступенькам и подбежала к окну. Раздвигая огромные портьеры, она думала о том, что не так и плохо быть принцессой, если придется жить в этих прелестных апартаментах, спать на высокой кровати с красиво закрепленными у навеса тканями балдахина, ниспадающими к полу. А вокруг все так радует глаз. Отшлифованный до блеска каменный пол кое-где накрыт пушистым бежевым ковром. Белый камин, украшенный лепниной, освещает своим пламенем мягкий бежевый диван с резной деревянной спинкой и непонятно зачем поставленный здесь огромный белый рояль. Все это находилось у подножия подиума с кроватью, в первой части комнаты. Если пройти сквозь арочную стену, то можно увидеть в разных концах ее мебель совершенно разного назначения: уголок для приема посетителей, длинный стол с фигурными ножками, окруженный массивными стульями и письменный столик, вокруг которого у стен теснились книжные шкафы, полки и предметы, предназначенные для занятий науками. Остальные свободное место было предоставлено украшениям, цветам, статуям и различным милым вещицам.

Лауре удалось отодвинуть тяжелые занавесы, и на нее сразу хлынул поток света. Рама окна была белая, стекла тоже не цветные и сияли чистотой. «Нет, все не так плохо», – с улыбкой думала Лаура, рассматривая великолепный вид на дворцовый парк. Ее позабавило, что огромная комната со всей своей многофункциональностью не была попросту разделена на несколько, однако это было удобно и смотрелось красиво и величественно. При желании можно было полностью отгородить спальню, если закрыть все синие занавесы, которые красовались на стене из арок, так что не смотря на громадность, комната не была лишена уюта.

Простояв так несколько минут, она вдруг услышала как тихонько закрылась входная дверь, а после еле слышные торопливые шаги.

Вошла госпожа Эфталия – помощница церемониймейстера по организационным вопросам. Немолодая женщина с серьезным и даже строгим лицом прошла под одной из арок и остановилась, увидев принцессу у окна в ночной рубашке. Очевидно, она не ожидала, что ее высочество проснется так поздно и с каким-то требовательным видом поднесла к глазам пенсне, когда приблизилась к ней. Лаура молча посмотрела на женщину, не понимая зачем кто-то пожаловал к ней в столь прекрасное утро. Та поклонилась и произнесла очень официально:

– Доброе утро, ваше высочество. Мое имя Эфталия и я ответственна за расписание женской части королевской семьи. Вам следует вставать раньше, чтобы успеть все, что запланировано на день. Вот, это ваше расписание.

Она протянула принцессе аккуратно свернутый перевязанный лентой свиток.

– Мое что? – переспросила Лаура.

Она, казалось, пропустила мимо ушей все сказанное до этого, и лишь последнее предложение достигло ее понимания, заставив почувствовать себя растерянной.

– Список дел на сегодня. – повторила госпожа Эфталия. – Если вас что-то не устраивает или желаете внести изменения, то лучше скажите об этом сейчас.

Лаура развернула свиток и внимательно уставилась в его содержимое. Она прекрасно понимала, что жизнь не малина, но обязанность снова учиться была слишком нежданным разочарованием. «История, география, традиции, руфийский язык, культура речи, современная литература и искусство…» – про себя читала Лаура, радуясь, что по крайней мере для ее удобства расписание составили на ее родном языке. – «Только не это. Я с двенадцати лет не видала учителей. Неужели я ехала сюда только для встречи с ними? Так у меня даже не будет времени узнать обо всем что касается политики».

Заметив тень, пробежавшую по лицу принцессы, госпожа Эфталия поспешила добавить:

– Занятия заканчиваются в четыре часа, как видите, они включают несколько перерывов. А так же вам предоставлено два выходных в неделю.

– А где же танцы? – вдруг спросила Лаура. Ей хотелось узнать, можно ли будет добавить маленькую порцию радости в эту смесь скуки и разочарования.

Ее собеседница удивленно поморщилась, взяла свиток, и сама просмотрела расписание через пенсне. Она с минуту просматривала список предметов и, наконец, произнесла рассудительно:

– Вы и сами понимаете, что танцы не приоритетное занятие на данный момент. В ваши годы этот курс уже давно должен быть пройден.

– Это так – согласилась Лаура, – Но мне бы хотелось внести в расписание дополнительные занятия. Как вы считаете, такое возможно?

Госпожа Эфталия задумалась, но ответила:

– Думаю да, но вам придется обсудить это с церемониймейстером. Изменения в расписании вещь сложная и нужно постараться не нарушить порядок.

– Хорошо. Я переговорю с ним. Когда там у меня время аудиенций? – она заглянула в листок – С часу до двух. Пожалуйста, передайте господину церемониймейстеру, что я жду его в это время.

Женщина кивнула и откланялась, предоставив принцессе скорбеть по поводу своей горькой участи. Честно говоря, Лаура и сама не знала, зачем ей столько возни с добавлением лишнего предмета в расписание, но одно знала точно – ей нужно действие. Если вот так сидеть и ничего не делать, а лишь следовать общим правилам, то она измучается от мрачных мыслей, безысходности и тоски. Эта тоска уже сейчас подбиралась к ней, когда она прохаживалась, осматривая комнату, а сама думала: «Теперь конец. Тали все время будет занята той же муштрой, Ричард своими обязанностями или и вовсе уедет куда-нибудь, я с головой уйду в книги и буду по-прежнему наедине со всеми своими проблемами. Никого не будет рядом со мной. Ни даже тебе театра или бала, никого из прежних друзей. Что же это за жизнь?». Она не успела потосковать достаточно долго, потому что собралась с силами и очень быстро оделась к завтраку. Одна из горничных – высокая девушка с длинной черной косой, болтала без умолку, не испытывая ни малейшего стеснения. Она рассказала Лауре уйму историй, где фигурировал Вейрон, его родные и близкие, а также придворные. Оказывается, она была любимой камеристкой королевы и была прислана к Лауре, чтобы скрасить ее первое утро во дворце. Девушку звали Юфем, и она немало повеселила принцессу своей болтовней. Затем завтрак в комнате, по окончании которого к ней на несколько минут забежала Тали спросить, как ей спалось на новом месте. Комната принцессы Тали была соседней. Лаура обрадовалась, что не приходиться чувствовать себя так одиноко, как ожидалось. Часть занятий они провели вместе, другую часть – учились раздельно. Например, тот же руфийский язык. Лаура осваивала его очень быстрыми темпами, поскольку у нее попросту не было другого выбора. Все вокруг безжалостно продолжали говорить на нем (видимо, из лучших побуждений) и принцессе приходилось подстраиваться и пытаться слушать и отвечать. После обеда ее ждала встреча с церемониймейстером и долгий разговор. В конце концов, она добилась включения танцев как дополнительного курса в свое расписание, чем была очень довольна. Теперь можно будет немного отдохнуть, занимаясь одним из любимейших своих дел.

День прошел как в тумане. Знакомства, уроки, прогулка, разговоры и вот уже вечер. В том же тумане несколько дней прошли друг за другом. А после Лаура освоилась и нашла свою жизнь вполне приемлемой, если не брать в расчет разбившиеся надежды и мечты. Ее поражало, насколько все с ней добры и приветливы. Удивляло необычайно дружеское отношение к ней родителей Вейрона и забавляло общество Ричарда и Тали, которые никуда не пропали, вопреки ее опасениям. Несмотря на некоторую занятость, друзья всегда находили время увидеться с ней. Очень часто у нее бывала королева. Фанесса так любила провести время в компании Лауры, что та вскоре осознала тщетность попыток избежать этого общения и связанных с ним неудобств. Иногда ей даже казалось, что Ричард вроде как прав: она не виновата, что все так сложилось, и появилась необходимость приехать сюда. Раз королева так великодушна и добра, то вряд ли бы она стала осуждать ее за расчет, да и король, наверное, тоже. Эта теория поуспокоила Лауру и дала ей возможность продолжать изыскания информации о Торисе и о ситуации на родине. Она даже радовалась, что не приходится шпионить и доносить, а ведь могло бы так быть. Теперь эта обязанность исчезла, и Лаура должна была признать, что это гораздо хуже, чем то, что она делает сейчас. Конечно, эти мысли не до конца избавили ее от сомнений и неудобства, но все-таки помогли почувствовать себя немного свободнее.

Прошел всего только месяц, а Лаура уже чувствовала себя как дома и почти без затруднений могла сказать то, что хочет или понять собеседника. Кроме монологов Ричарда, их она никогда до конца не понимала, но снисходительно выслушивала и с улыбкой отвечала двумя тремя словами. Лучше всего строился разговор с Тали. Она как будто специально составляла предложение намного проще, чем могла бы и никогда не говорила слишком быстро, с тех пор как узнала о неудобстве, доставляемом подруге такой манерой речи. Иногда Лаура думала, что они с Тали могли бы быть настоящими сестрами. И пусть они никогда ими не будут, зато уже смогли стать настоящими подругами. Лаура была интересна для Тали своим огромным (в ее глазах) жизненным опытом и невероятной смелостью, она испытывала уважение к ней и не видела в ней практически никаких недостатков, кроме некоторой поспешности и нетерпеливости в действиях. А вот Лаура ясно видела, насколько она не идеальна по сравнению с младшей подругой. Тали была ей столь же интересна благодаря своей совершенной неосведомленности о том, что творится в этом огромном полном противоречий и столкновений мире. Она не была особо мудрой или рассудительной, как некогда Флюрит – близкая подруга Лауры, но казалась ей такой доброй и милой, такой совершенно простой и светлой, что не могла не оставлять приятное впечатление. Они старались как можно больше времени общаться, и Тали не раз сожалела о том, что Лаура не хочет идти замуж за ее брата. Лаура отмалчивалась. Ей не хотелось говорить об этом.

Общение с Ричардом отдельная тема. Он действительно стал больше времени проводить в обществе. В обществе Лауры. Их всюду видели вместе, словно закадычных друзей из школы. Чаще всего он что-нибудь рассказывал, а Лаура шутила и смеялась. Ее звонкий смех был так очарователен, что не вызывал возражений. Она даже не пыталась выяснить, что значат все те непонятные слова, которыми так и сыпал ее собеседник. Зачем, если и так все хорошо? Даже если она совершенно ничего не поняла из его рассказа, она всегда могла ощутить искренность их беседы и столь же искреннее посмеяться над тем, что ей кажется смешным. Ричард тоже улыбался и, кажется, не требовал от нее серьезного ответа. Поэтому Лауре не приходилось расширять свои знания о мореходстве для общения с новым другом, просто нужно было быть внимательным слушателем и веселым собеседником, что ей удавалось прекрасно.

А когда ей хотелось обсудить то, что ее действительно интересует, всегда можно было обратиться к фрейлине Дайрин. Уж та знала не меньше ее про театры, постановки и новые веяния в данном виде искусства. От нее Лаура узнала о восходящей звезде Таэро – молодом актере из Эолиса. Невероятно приятно было узнать, что Никосу в отличие от нее удалось подняться на желаемую высоту. «Счастье, что он догадался поехать без меня! Какое счастье! Надеюсь, его карьера будет теперь полна успехов!» – Она искренне радовалась за него и даже удивлялась как это от полученного известия, ей стало намного проще переживать собственное разочарование. «Неужели радость за других имеет такое свойство?» – думала она. Дайрин была приставлена к принцессе в качестве фрейлины и помощницы и первое время вообще не отходила от нее, выручая в самых сложных и непонятных ситуациях. Она помогала ей с переводом, с уроками, с заполнением свободного времени и конечно в языковой практике, которой, впрочем, у Лауры было навалом, поскольку никто вокруг не утруждал себя репликой на сардонском ради ее удобства. Зато такая мера помогла ей как можно быстрее выучить все что нужно и вскоре в переводе отпала необходимость. Лаура смогла обходиться без своей провожатой и была благодарна ей за оказанную помощь.

Так пролетал месяц, проведенный при дворе в Таэро. Лаура на удивление старательно записывала все, что ей диктовали на истории: про войны, бунты, казни, про новые изобретения и изменения быта людей. Она даже старалась вникнуть в это, как будто бы на самом деле собиралась в будущем стать королевой Руфируса. Благодаря хорошему учителю значительно расширись ее знания географии. Точное расположение стран и городов перестало быть для нее секретом, а названия морей больше не означали их свойства. А ведь когда-то она думала, что Рубиновое море названо так из-за того, что его дно полностью покрыто блестящими красными рубинами, которые только и ждут, чтобы их достали из воды. Эти и другие заявления дали понять преподавателям, что в Сардонии принцесса не отличалась любовью к наукам. Но поскольку она вдруг стала очень стараться, то это досадное обстоятельство было скрыто от короля и королевы. Лаура же решила извлечь выгоду еще и из своей учебы, поэтому она забивала голову новой информацией, часами сидела с географической картой, с книгой и словарем, со справочником и исписанными тетрадями. Это помогало ей не думать ни о чем кроме уроков и не видеть того, чего ей не хотелось видеть. Например, того, что это большое везение – такое долгое отсутствие принца Вейрона и наверняка он скоро вернется, или того, что сложное положение ее брата не сможет помешать при необходимости устроить свадьбу, хотя она надеялась при случае отсрочить этот момень. А еще не хотелось вспоминать о том, что как-никак она здесь всех обманывает кроме Ричарда и Тали. Вот и приходилось поглубже закопаться в книги. Кроме того, не все занятия были так безнадежно скучны. Традиции Руфируса оказались очень даже приемлемым предметом, поскольку на нем ничего не нужно было зубрить. Лауре все рассказывал учитель, а пару раз они с Тали и сопровождением ездили в театр на какую-нибудь старинную постановку, совмещая сразу уроки традиций, истории и современного искусства. Глотком свежего воздуха были и танцы. Каждый вторник в распоряжении принцессы был музыкальный зал и музыканты, которые играли все, что только душе угодно. Лаура надевала белое танцевальное платье, очень легкое, с широкой юбкой и укороченное, напоминавшее балетную пачку, натягивала танцевальные туфли, и ее было не вытащить из зала. Ей даже почти не нужен был преподаватель. Она знала самые разные виды танцев из разных стран и даже парочку лишних, которые уже вышли из моды. Оставалось лишь наслаждаться процессом. Ее учитель танцев говорил, что в жизни не видел ни одну королевскую особу, которая танцевала бы так легко и свободно, так совершенно плавно и гармонично, как будто только что сошла со сцены королевского театра. Иногда Лаура задерживалась и после занятия, так как урок танцев был последним. Она кружилась по залу, словно снежинка на ветру и никогда не уставала от этого занятия. Один раз ее застала Тали и долго стояла в дверях, не в силах оторваться от волшебного зрелища. Когда Лаура закончила и наконец заметила ее, Тали захлопала в ладоши и произнесла, качая головой:

– Что ни говори, а тебе и впрямь нужно быть актрисой. Я только на сцене видела подобный танец, но он и вполовину не так хорош, как исполненный тобой. Ты с музыкой будто одно целое.

Лаура улыбнулась. Всегда приятно услышать похвалу своему искусству.

– Спасибо. Я рада, что могу делать хоть что-то из того, что мне нравится. Ричард был прав, когда сказал, что дворец – не тюрьма.

– Ах, если бы Вейрон увидел тебя теперь… – восторженно продолжала Тали, – Уверена, вы бы тут же забыли свои разногласия. Невозможно злиться на человека, который так прекрасно танцует.

Лаура рассмеялась этому заявлению и ответила в шутливой форме:

– Нет, Тали, боюсь одного танца для примирения недостаточно.

– А если бы вы танцевали вместе… это было бы так красиво. Вейрон ведь тоже хорошо танцует и любит музыку.

Лаура была тверда.

– Рано или поздно тебе придется смириться, что мы с ним не пара ни в танце, ни в жизни.

Но разумению Тали такая перспектива никак не поддавалась. Она продолжала верить в чудо. Ей уж очень хотелось побывать на королевской свадьбе, особенно на свадьбе брата, поэтому она не могла оставить своих надежд.

За прошедшее время Лаура узнала, что правительство Восточного Руфируса настроено категорично против захвата власти в Сардонии. Это была приятная новость. Как сказал ей однажды король: «Мы не имеем права поощрять смуты, это может послужить причиной начала подобных событий в соседних странах, включая нашу. Более того, захватчик очевидно настроен на заключение союза с сильной Ледонией, нежели на продолжение выгодного для Руфируса сотрудничества. Это может привести к опасному перевесу сил на континенте. А ослабление страны на фоне усиления Ледонии в ходе альянса это худшее чего можно желать в данный момент. Военная реформа еще не окончена, и мы не готовы отражать нападение такого сильно врага как Ледония». Лаура изо всех сил старалась понять, как можно больше из сказанного и в какой-то мере ей это удалось. Она вполне уяснила для себя, что у ее брата есть союзники, и что брак между ней и наследным принцем действительно желателен, поскольку дает залог сотрудничества обеих сторон. Это ее участи не облегчало, однако тяжелее тоже не делало. Можно было временно успокоиться по поводу Ториса, понадеявшись на помощь правительства Таэро. К ней часто приходили мысли о том, что следовало бы разыскать его вместо того, чтобы продолжать свою игру при дворе. Но решиться она пока не могла. Во-первых, не подворачивалось подходящего случая, а именно, настроения, при котором она готова была бы рискнуть. Во-вторых, она еще сомневалась. Да, хотелось узнать, как он себя чувствует и все ли с ним в порядке, но при этом она не могла с уверенностью сказать, что Торис хотел бы того же. Та давнишняя ссора, казалось, засела в ее памяти и прокладывала пропасть между родными людьми.

Если не учитывать все перепады настроения, сомнения, неудобства и постоянные уроки, то жизнь в этот месяц проходила замечательно. Уже когда он прошел, Лаура вдруг осознала, что это была самая что ни на есть белая полоса. Осознание это обыкновенно приходит тогда, когда наступает черная. Ведь все познается в сравнении.

Глава 4

Такого хорошего настроения Лаура давно не припоминала. Сегодня она с королевой, Тали, Ричардом и придворными были в театре. Пьеса замечательная. Она даже почти не грустила по поводу того, что сама могла бы играть в главной роли, не упусти она возможность устроиться в театр. Однако немало порадовало ее следующее обстоятельство: на сцене она увидела Никоса, который, разумеется, не мог разглядеть ее из королевской ложи, но она его сразу узнала и удивилась, как хорошо он играл, даже лучше, чем всегда. Лаура вернулась во дворец поздним вечером в полнейшем восторге. Она быстрым шагом зашла в комнату, сбросила свой любимый розовый плащ и пока служанка занималась ее переодеванием не переставала рассказывать ей о представлении, попросту от того, что хотелось с кем-то поделиться. В такие моменты, когда Тали рано уходила спать, Фрейлины расходились, Ричард был занят, а с королевой никак нельзя было поговорить, Лаура часто вспоминала Флюрит и скучала по ней. Сколько всего можно было бы сказать ей, сколько восторгов выразить, и она ни разу бы не перебила и во всем согласилась бы с Лаурой. Но Флюрит была далеко. К тому же ее любит Юрвин, это слишком большое препятствие для того, чтобы начать переписку. Конечно, в большей степени Лаура не писала писем, поскольку боялась, что письмо будет выслежено, а адресат окажется в опале. Ей вовсе не хотелось подвергать опасности друзей и знакомых. Поэтому никому она не писала писем, хоть от этого очень страдала, поскольку одно из ее развлечений во дворце была длинная и подробная переписка со многими людьми. Этому она могла посвящать целые дни и никогда не уставала торопливо заполнять текстом длинные свитки.

– Как бы мне хотелось написать целую дюжину писем, – сказала она однажды Тали, – Столько всего происходит. Мне интересно, как там в Дефраре мои родные, не распалась ли тайная организация в Хоуфене, как идет карьера у моих коллег-актеров. Столько всего неузнанного. Но здесь, в Таэро, я будто отрезана от мира.

– Ты держись и не пиши никому, – поспешила посоветовать Тали, – Помнишь, Ричард сказал, что ни в коем случае нельзя этого делать.

Лаура вздохнула, оперлась локтями на столик, стоящий рядом и с сожалением произнесла:

– Выходит, я обманула мою сестру, обещая ей переписку.

– Она, наверное, поймет. Или ей объяснят. Не волнуйся.

– Я стараюсь.

Вечер после театра выдался славным. Вдоволь выговорившись перед служанкой, Лаура легла на свою красивую постель и тут же заснула без всяких посторонних мыслей. За последнее время она даже привыкла к тому обстоятельству, что у ее двери дежурит охрана. Раньше ей это совсем не нравилось, она чувствовала себя словно под конвоем. Но со временем, опять же, ко всему привыкаешь. Она смирилась с необходимостью таких мер. Когда ей несколько недель назад представили начальника ее охраны – господина Тобера и несколько его подчиненных, она была в ужасе от мысли, что за ней будут ходить по пятам и контролировать каждый ее шаг. Но все оказалось не так плохо. Ее сопровождали только во время прогулок, а также охраняли ее спокойный сон, вечными дежурствами у входной двери. Это было вполне терпимо.

Высокие часы в комнате Лауры стали бить полночь. Раньше этот звук ее не будил, однако сегодня, она услышала его сквозь сон и нехотя проснулась, затем повернулась на другой бок и хотела снова закрыть глаза, как вдруг поняла, что это замечательный момент. Она поднялась и посмотрела по сторонам. Вокруг было очень темно, только круглый диск луны излучал яркий белый свет. «Сегодня еще и полнолуние! – подумала Лаура и быстро вскочила с постели. Как давно ей хотелось насладиться красотой ночи, но все не представлялась такая возможность. Она, не видя совершенно ничего, на ощупь пробралась к окну, ориентируясь на исходящий от него поток света. Портьеры были открыты, Лаура едва справившись с замком, раскрыла окно и ощутила такую приятную ночную прохладу. «Сейчас бы одеться и пойти погулять, – подумала она то ли шутя, то ли серьезно, – Нет, не могу. Что если кто-нибудь увидит. Да еще и охрана под дверью. А в Сардонии я бы сумела, да и в Эолисе тоже…». Она глубоко вздохнула о невозможности исполнить свое желание и продолжила стоять, всматриваясь в чернеющую даль. Но через несколько минут ей стало холодно так. Она стояла в ночной рубашке и босыми ногами на краю подоконника, ведь окно доходило до самого пола. Решившись, по крайней мере обуться, Лаура все же не могла оторваться от прекрасного зрелища: звезды яркими огоньками рассыпались по небу, словно брызги от кисти художника, а полная луна была огромным белым кругом среди них. Ни единого облачка не было видно. В такие моменты Лауре и впрямь казалось, что звезды где-то совсем близко, что их как гвоздики приколотили к поверхности небесного свода, и никуда они не движутся и совершенно не являются небесными телами. Подул еще один поток холодного ветра, и Лаура передернула плечами. Тогда она услышала или ей показалось, что в комнате раздались еле слышные медленные шаги. Догадываясь, что это кот Тали снова пробрался к ней через раскрытое окно или еще днем, другим путем, она стала звать его:

– Кис-кис. Эй, ты, пушистое существо, я все равно слышу тебя. Даже не пытайся затаиться. Разве тебе не полагается быть у своей хозяйки?

Шум был все ближе и, честно говоря, казалось, что зашел не кот, а по крайней мере лев или тигр. Лаура наклонилась и выглянула в окно посмотреть, открыты ли окна в комнате Тали. Она не разглядела этого, так как нечто большое приблизилось к ней сзади. Она резко обернулась и даже сообразить не успела, как не устояла на ногах и полетела головой прямо в эту красивую ночную мглу. А проще говоря, выпала из окна. В комнате было темно, но ей показалось, как некое темное пятно промелькнуло по ней, сперва совсем близко от окна, затем и вовсе исчезло. Падая, Лаура из последних сил вцепилась руками в занавеску, а ногами пыталась удержаться на холодной каменной стене.

– Помогите! Стража! – крикнула она.

Занавеска сорвалась с карниза в нескольких местах. Лаура едва-едва стояла на ногах и чувствовала всем телом, что еще через секунду занавес совсем оторвется и тогда она не удержится на краю и полетит вниз. Тут она услышала спасительный переполох в коридоре. Дверь комнаты распахнулась. Вбежала охрана и осмотрелась по сторонам.

– Я здесь, левые окна! Скорее! – выкрикнула Лаура, тяжело дыша от стараний не ослаблять хватку.

– Принцесса, что произошло? – выпалил охранник, подавая ей руку и помогая забраться в комнату.

Лаура обессилено прислонилась к ближайшей стене и опустила голову, в это время окно было захлопнуто.

– Я не знаю. – отвечала она испуганно, – Здесь кто-то был. Кто-то толкнул меня. Или мне так показалось…

В миг все засуетились, зажгли каждую свечу в комнате. Охрана проверила каждый закоулок, каждый занавес, каждый предмет мебели и каждый угол и любое малейшее укрытие.

– Никого нет, ваше высочество.

– Странно, – Лаура отбросила волосы с лица. У нее все еще был испуганный и озадаченный вид, – Очень странно. Неужели я сама поскользнулась? Да нет, не может такого быть.

– Вы стояли босиком у самого края. Очень даже может, как мне кажется, – предположил охранник.

Лаура неуверенно замотала головой.

– Я почувствовала, будто кто-то толкнул меня. И вообще. Кто-то ходил по комнате, ведь я слышала тихие шаги.

– Не его?

Господин Тобер поднял с пола огромного белого кота, очень толстого и с торчащей во все стороны пушистой шерстью. У кота была милая приплюснутая морда, но с очень недовольным выражением. Он как будто укорял всех вокруг за то, что устроили переполох посреди ночи, да еще и его самого потревожили.

Лаура задумчиво посмотрела на кота.

– Так он все-таки здесь, – сказала она, – Тогда я не знаю. Хотя, нет. Перед тем, как я упала, мне показалось, что в комнате не кот, а кто-то гораздо больших размеров. Это был человек. И он толкнул меня.

Охранник еще раз огляделся по сторонам, как бы показывая бессмысленность ее уверений. Везде горели свечи, и комната выглядела вполне мирно и спокойно. Ни что не давало ни малейшей улики или намека на постороннее присутствие.

– Здесь никого нет, мы все проверили.

Лаура тяжело вздохнула, отошла и присела на сидение от рояля. У нее болели руки и ноги, кружилась голова и во всем теле ныла ужасная усталость. Да еще и этот затянувшийся испуг. Она никогда не чувствовала себя так странно и двусмысленно: вроде бы все в порядке, бояться нечего, произошла случайность, опасная, но случайность, а с другой стороны – что-то не так, не может быть это простой ее неосторожностью. Конечно, не просто признавать свои промахи. Но Лаура не могла уложить в голове как так: она спокойно стояла перед окном и вдруг начала падать. «Нет. Мне не показалось, – решила она, – Я же помню, как кто-то толкнул меня в спину, помню, как кто-то ходил по комнате. Просто все произошло так быстро, что совершенно невозможно разобраться». Она перевела опущенный взгляд на начальника охраны.

– И что же теперь делать? – спросила она серьезно.

– Прежде всего постарайтесь успокоиться. – был ответ, – Мы обыскали здесь каждый уголок и никого не обнаружили. Если кто-то здесь и был, то вероятно он уже далеко. Но, честно говоря, это абсурд. Если бы какой-то человек пробрался в ваши покои, то как он мог выйти, что бы стража у двери не заметила? А если бы он и был здесь, то ему попросту не где спрятаться, чтобы не быть обнаруженным. Вы ведь и сами понимаете, принцесса.

– Да… – неуверенно подтвердила Лаура, но на самом деле в ее голове все еще был сумбур.

Тут очень кстати в раскрытую дверь вбежала Тали, наспех одетая и закутанная в шаль. Кажется, даже в экстренной ситуации она не могла позволить себе бежать по коридору в ночной рубашке. Она беспокойно огляделась и с облегчением заметила Лауру у подножия подиума.

– Что тут случилось? Я слышала шум около двенадцати. Лаура, тебе плохо?

– Нет, я уже в порядке.

– Тогда в чем же дело?

Лаура еще раз оглядела комнату, будто пытаясь найти улику самостоятельно.

– Кто-то был здесь недавно. Хотя, господин Тобер утверждает, что никого не нашли. И я не знаю, как быть теперь.

– Здесь? – глаза у Тали удивленно раскрылись, и она тоже посмотрела по сторонам, – Ты думаешь, это снова те люди, которые напали на карету?

Лаура пожала плечами.

– Прошу вас, принцесса, ложитесь спать. Завтра проведем расследование. – вмешался начальник охраны и добавил после паузы, – Но если вы так взволнованы случившемся, то может стоит вызвать следователя? Или сообщить его величеству немедленно?

– Нет, не стоит никого беспокоить, – рассудила Лаура.

– Что ж, в случае необходимости. Охрана за дверью, на своем посту.

Лаура кивнула и поблагодарила за свое спасение. Она уже собралась вернуться в постель, когда Тали предложила новую идею:

– Послушай, ты не можешь остаться у себя сейчас. Как же заснуть после такого. Идем ко мне. Так будет лучше. И мне спокойнее.

– Тали, спасибо тебе…

– Нет, не отказывайся пожалуйста. А охрана будет дежурить под дверью в мои покои.

Лаура улыбнулась и все-таки приняла предложение. Она хотела возразить лишь потому, что пеклась о безопасности и комфорте подруги. Но в сущности, что еще может случиться за эту ночь? А вместе действительно приятнее переживать трудности. Лаура накинула халат, и они быстро перебежали по коридору до двери в покои Тали, прихватив с собой большого пушистого кота, для увеличения их компании.

Ночь они провели при свете нескольких канделябров, совершенно не желая спать. Лаура в подробностях рассказывала свою неудачную прогулку у окна, а Тали охала и качала головой. Затем говорили уже о другом. Тали высказала свое искреннее желание, чтобы Лаура никогда не покидала их, чтобы она все хорошенько обдумала и, возможно, смогла бы остаться в Таэро. Они несколько раз уговаривали друг друга отправиться спать, однако ничего из этого не вышло. Лаура перебила свой сон, а Тали не хотела бросать ее одну в такой ситуации, не смотря на то, что у самой слипались глаза.

Обе крепко спали, когда часы на дворцовой башне били пять часов. Увы, этот сон должен был продлиться недолго. Не смотря ни на что их обязанностей нельзя было избежать. Это они в полной мере ощутили, когда, едва слыша, что говорит учитель, пытались что-то записать в своих тетрадях.

Перо Лауры двигалось совсем уж плохо. И в одной фразе она совершала столько ошибок и ставила столько клякс, что было совершенно ничего не разобрать. При этом она то и дело откладывала его и зевала, закрываясь ладонью. Через полчаса подобных действий она привлекла особое внимание учителя, так как за ней он всегда наблюдал больше, чем за Тальей. Профессор подошел к ней и заглянул в тетрадь с диктантом. В этот момент Лаура немного задремала, прислонив кончик пера к листку. Чернила растекались по странице, а их небольшая часть уже заляпала ее рукава.

– Вы сегодня удивительно внимательны, ваше высочество, – с иронией заметил профессор, вынимая тетрадь из-под ее руки и нахмурившись вглядываясь в текст, если его можно было так назвать.

От этого действия Лаура проснулась и непонимающе подняла голову.

– Надеюсь, ваши сегодняшние успехи результат усталости. – продолжал профессор, – Иначе плохи мои преподавательские способности.

– Прошу меня извинить, господин учитель. – сообразив, произнесла принцесса.

– Идите и отдохните, ваше высочество. – отрезал профессор, – из подобного занятия ничего не выйдет. И вы тоже, принцесса Талья.

Он посмотрел на Тали и как раз вовремя, чтобы увидеть, как она дернула головой, чтобы не дать ей опуститься на парту.

– Да, профессор.

Девушки молча встали, быстро сложили тетради, закрыли чернильницы и вышли из классной комнаты. Так же торопливо они передвигались и по коридору, будто боясь упустить такой благоприятный случай для отдыха.

– Это моя вина, – призналась Лаура, – Я как старшая должна была отправить тебя в постель еще около двух часов.

Она улыбнулась и снова зевнула.

– Зато на сегодня мы освобождены от занятий. – рассудила Тали. – Будь добра, пришли ко мне Юфем, если увидишь ее.

Сказав это, она не без удовольствия закрыла дверь своей комнаты, чтобы отправиться спать. Но когда Лаура уже отошла на несколько шагов, дверь вдруг снова открылась и Тали окликнула ее.

– Ты не боишься идти туда снова? Может быть, лучше останешься у меня?

Лаура обернулась и отрицательно замотала головой.

– Не волнуйся, охрана уверила меня, что предприняты все меры. Так что отдыхай, а я пойду.

Они снова распрощались. Лаура пропустила одну дверь и вошла в следующую. Оглядев вновь свои покои, она убедилась, что каждая деталь на своем месте и ничто не внушает опасений. К тому же ей так хотелось спать, что думать и бояться не было времени. Она села на ближайший диван, пододвинула подушку и положила на нее голову, уже собираясь отправиться в царство морфея, как вдруг резкий стук в дверь заставил ее открыть глаза. Это было очень неприятно, но Лаура не успела разозлиться, а только встала в недоумении и сказала «войдите». Вошедший лакей доложил, что ее ищет слуга его величества и что из классной комнаты его направили сюда.

Лаура в недоумении наклонила голову, однако сказала, чтобы посланник вошел. От него она узнала к не меньшему своему удивлению, что его величество ждет ее в своем кабинете. Лаура сказала, что придет сейчас же. И действительно сразу вышла из комнаты, оставив всякие надежды на сон.

Идя по широкому коридору, она ни разу не остановилась и не задержалась и даже не посмотрела по сторонам. В ее голове пестрели яркие картинки предположений о причинах, побудивших короля вызвать ее именно сейчас, с утра, срывая с занятий. На самом деле сейчас она не была склонна к оптимизму и не могла не думать, что, возможно, тайна ее пребывания во дворце раскрыта и ее ждет огромный скандал. Она думала именно об этом, когда за одним из поворотов натолкнулась на Ричарда, шагнула назад и сделала реверанс. Он в свою очередь поклонился и спросил, куда она так торопиться. Оказалось, что им в одном направлении. Ричарда тоже ждали в кабинете отца.

– Значит, и вы идете к его величеству, – облегченно произнесла Лаура, и они вместе пошли к назначенному месту, – Это очень хорошо. Полагаю, вы можете знать, по какому поводу.

– Ну я думаю, дело в расследовании, проводимом сегодня. На вас напали ночью принцесса. Нельзя это так оставить.

– Ах да, – Лаура вздохнула, – Не знаю точно, как это произошло. Охрана не нашла никаких улик и утверждала, что в комнате никого не было. Не знаю даже, стоит ли, поднимать шум из-за этого.

– Но вы то знаете, что там кто-то был?

Ричард с серьезностью посмотрел на нее. Под этим взглядом Лаура растеряла все свои догадки.

– Я не могу быть уверена… – ответила она.

Несколько минут собеседники шли в молчании, а затем Лаура спросила не присоединиться ли к ним Тали. Ричард сказал, что должен был зайти за ней.

– Но горничная сообщила мне, – продолжал он, – Что принцесса Талья плохо себя чувствовала и только что заснула. Я не стал будить ее. Надеюсь, в расследовании этого дела можно обойтись и без участия моей сестры. Наверняка она и без того испугалась, узнав о нападении.

Лаура кивнула.

– Вы правы, не нужно ее беспокоить.

Они подошли к громадной железной двери, украшенной резьбой и покрытой бронзой, и остановились. Об их приходе доложили. Молодые люди переглянулись и одновременно переступили порог. Их ждало утомительное разбирательство. Лаура несколько раз повторяла одно и то же: мол, она не знает точно, был ли кто-то в комнате. Но при этом ей так показалось, потому что кто-то толкнул ее. Что доводы охраны были очень убедительны, казалось, что спрятаться в комнате действительно негде, а убежать преступник не мог.

– Неужели ни одной улики не было найдено? – спросил Ричард, не прекращая удивляться.

– Ни малейших следов, – ответил король, – Если это покушение, то на редкость хорошо спланированное. Можно подумать преступник и появился через окно.

– Но это невозможно, ваше величество. На такой высоте. Даже если бы это оказалось правдой, как он смог бы выбраться? Насколько я помню, окно закрыли, после спасения принцессы Лауры.

Сама Лаура в это время молчала. Она не понимала. Упорно не понимала, почему все так загадочно и странно. А еще не до конца понимала то, что говорят собеседники. Она бы так и молчала, но король вскоре обратился к ней.

– А что вы делали ночью у распахнутого окна, если не секрет?

Лаура немного смутилась и отвела взгляд.

– Я… проснулась и решила посмотреть на улицу, ваше величество.

Король покачал головой.

– Замечательно. С тем же успехом можно было бы поскользнуться в темноте и выпасть из окна самостоятельно. Может быть, так и было на самом деле. Господин Тобер склоняется к данному выводу. Но раз вы утверждали, что слышали чьи-то шаги, а также, что кто-то толкнул вас до момента падения, то расследование все же было проведено. И все-таки, согласитесь Лаура, что ваша неосторожность значительно усугубила ситуацию. Советую вам больше не делать так.

– Да, ваше величество.

– И что же теперь, принцессе даже не подойти к окну – вдруг вступился за нее Ричард, – Я тоже люблю смотреть на звезды ночью, неужели можно лишиться этого?

– Если в целях безопасности, то можно.

– Но, ваше величество, нужно что-то еще предпринять, чтобы ничего подобного более никогда не повторялось.

– Разумеется. – Он вновь посмотрел на Лауру, – Принцесса, выбирайте себе любые апартаменты по своему вкусу. Думаю, переезд лучше всего поможет успокоиться в данной ситуации.

Далее его величество раскрыл план во всех подробностях. Лауре предстояло каждые несколько недель спонтанно менять место своего проживания, при этом соблюдая полную конфиденциальность. Таким образом, можно было надеяться, что преступники ее не найдут, если вдруг захотят повторить нападение. Идея, конечно, не плоха. Лишь канитель с вещами расстраивала Лауру. Она устала и поэтому покинула кабинет при первой же возможности. А Ричард остался. Отец не просто так позвал его. Он хотел дать сыну важное поручение.

– Послушай, Ричард, – произнес он, по своему обыкновению складывая руки за спиной, – Вчера вечером мне пришли известия, что бои на территории Сардонии ведутся с переменным успехом. Сейчас принц Торис находится юго-востоке Сардонии. Мы высылаем туда гарнизон, и кто-то должен возглавить его. Ты не хочешь поучаствовать в деле и проявить себя?

– Если вы считаете это необходимым, то мой ответ непременно будет положительным. Однако меня удивляет данное решение. Неужели больше некому возглавить гарнизон?

– Я не сказал, что для ускорения операции войска будут добираться до места по морю.

– Но для этого им придется совершить крюк. Даже при попутном ветре навряд ли удастся сэкономить хотя несколько дней. Да еще и зима приближается. При ухудшении погоды есть риск застрять во льдах.

– Я считаю иначе. Передвигаться по суше будет куда более трудно при нынешнем климате. Лошади в это время часто болеют, и фуража не хватает. Дорога будет предстоять долгая и в основном по степной местности. Будет лучше погрузить на военные корабли все необходимое. С учетом того, что силы принца Ториса могут продвинуться на запад. Я думал, ты будешь рад оказаться полезным там, где твои навыки найдут применение. При переплытии потребуются твои картографические знания и умение ориентироваться в открытом море. Обратно же гарнизон вернется по суше, а ты сможешь добраться до Таэро по морю. Лед уже точно не помешает тебе.

– Что ж, если так, то я поеду. – согласился Ричард, однако с небольшим сомнением в голосе. Что-то подозрительное почудилось ему в этом нежданном предложении. Раньше его мореходские умения никому не требовались, а тут вдруг стали необходимы. Все это было похоже на попытку отвлечь его, занять. Как будто отец, зная об увлечении сына, пользовался этим знанием для своих каких-то целей. И все-таки было бы неучтиво подозревать такое без доказательств. Ричард ничего более не сказал по этому поводу, но лицо его стало мрачнее.

– Я уже написал Вейрону, – вдруг произнес король, – чтобы он по возможности оканчивал свои дела и приезжал быстрее. Нужно бы поторопиться со свадьбой.

При этих словах ладонь Ричарда как-то сама собой сжалась в кулак, и он невольно нахмурился. Но когда отец повернулся и посмотрел на него, то вовремя овладел собой и вернул прежнее лицо.

– К чему спешить, ваше величество? – спросил он странно убежденным голосом, – Разве у вас есть какие-то подозрения, что в будущем у этого брака будут препятствия?

– Нет, он несомненно выгоден обеим сторонам.

– И… так необходим? – спросил принц после паузы.

– Разумеется. Не зря же мы планировали его столько лет. С поддержкой Сардонии угроза соседних держав станет незначительной. Кроме того, в данный момент он необходим как никогда. Хотя бы для безопасности принцессы Лауры. Ты же видишь, что происходит. Было бы резоннее, конечно, выбрать особо укрепленную крепость, чтобы принцесса могла там переждать нависающую опасность, коль скоро власть ее брату будет возвращена. Однако есть вероятность того, что она вновь пропадет из виду, оказавшись на расстояние от столицы. Все, что я слышал об этой девушке, склоняет меня к данному выводу.

– У вас не должно быть основания так считать. Ведь принц Торис дал обещание следовать всем прежним договоренностям в обмен на военную поддержку. Он не откажется от своих слов из-за сестры.

– Он то не откажется. Но еще пара нападений, и наша дорогая Лаура может с уверенностью выбирать из двух вариантов – либо бежать либо сойти с ума. Женщины, знаешь ли не привыкли справляться с подобными трудностями, хотя, я достаточно высокого мнения о невесте своего сына.

При подобном разговоре Ричарду больше ничего не оставалось, как вспомнить об обещании, данном им, что никакой свадьбы не произойдет в то время как Лаура спокойно скрывается в Таэро от врагов брата. Теперь нужно было напомнить его величеству некоторые обстоятельства, чтобы все так и было. Поэтому он подавил тяжелый вздох и сказал нарочито спокойно:

– Только слишком торопиться со свадьбой не стоит. Понимаете, ваше величество, принцесса Лаура не хочет, чтобы церемония состоялась в то время как жизнь ее брата в большой опасности. Она была бы расстроена.

Король задумался, а затем с каким-то интересом посмотрел на сына.

– Это понятно. А вы, значит… так откровенны друг с другом.

Подобная формулировка поставила Ричарда в затруднительное положение.

– Мы… добрые друзья. – неуверенно произнес он.

– Хорошо. Дружите. Дружба – это прекрасно.

Они еще поговорили о политических вопросах и о том, в каких числах Ричарду нужно будет выезжать в другой город, чтобы оттуда отплыть в сторону Сардонии. Прошел всего только час с небольшим, но при выходе их отцовского кабинета, Ричард уже чувствовал себя обиженным, обделенным и в сущности совершенно бесполезным, не смотря на все свои знания о мореходстве. В ходе этого разговора он понял, что все идет совершенно не так, как должно было бы быть, что его хрупкое, недавно обретенное счастье рушится как горная порода от медленного воздействия воды и солнца. Рушится постепенно, покрывается трещинами, а в конце концов рухнет, устроив настоящий хаос. Отец недоволен, что он, Ричард, здесь, а Вейрон далеко. Что может быть очевиднее? Но, чтобы принять этот факт, как должно, Ричарду сперва нужно было признаться в том, что его так мучает. Признаться, прежде всего, самому себе.

Через несколько дней после этих событий, как раз на выходных, выдалась прекрасная погода. Осень наконец закончилась. С самого утра не переставая на улице шел снег, очень большие пушистые хлопья быстро и в громадном количестве опускались на землю, покрывали дорожки, деревья, кусты и крыши домов. Если бы можно было при таких обстоятельствах уменьшить дворец и поместить его за стекло, то получился бы превосходный снежный шар, которому не было бы равных. Высокие башни посветлели от тонкого слоя не растаявшего снега и заблестели на солнце. Сверкали сады, сияли белизной улицы города. Стали поговаривать о том, что пора бы залить каток.

Лаура наблюдала за стремительным снегопадом из окна своей новой спальни. Долгое время она только и грезила об этих выходных. Ей осталось всего-то дочитать этот несчастный том про историю военного искусства в Руфирусе и она свободна, свободна до послезавтра. Сколько планов уже было составлено и обговорено, сколько всего хотелось сделать. Она давным-давно не каталась верхом, а тут еще Ричард обещал научить ее стрелять из лука. Лаура про себя подумала, что если совместить эти два занятия, то получится еще интереснее. «Надо придумать что-нибудь, – думала Лаура в промежутках между главами, – Ричард в последнее время ходит мрачнее тучи, а я даже спросить у него не могла. Все время то он занят, то я занята. Уж и не помню, когда мы виделись в последний раз. Без него и Тали здесь ужасно тоскливо. Тали как всегда учится, и ни одного задания не упустит. Если бы не возможность поговорить с Делией и не рассказы Юфем, не знаю, что бы я делала. Королева поступила крайне мудро, назначая мне фрейлину и присылая служанку. А все-таки, многого из дома мне не хватает. Скорее бы выходные, забуду о малейших грустных мыслях. А сейчас книга, ужасная скучная книга…». За время жизни в Таэро она настолько привыкла читать то, что ей не нравится, что даже не обращала внимания на вкладываемое в ее голову содержание.

Но вот заветный час пробил. В королевском парке гуляет множество народу, а в стороне от них всех Ричард и Лаура, пустив лошадей в галоп, мчались по широкой дорожке. У Лауры в руках был огромный деревянный лук, и, проезжая мимо череды деревьев, она то и дело пыталась отметить хоть одно дерево красивой новенькой стрелой. Но вот стрелы в кожаном колчане, приделанном к седлу, закончились, а ни одна из них так и не достигла цели. Тогда слегка раздосадованная Лаура дернула поводьями, конь пошел медленнее и остановился. Ричард, ехавший рядом, так же замедлился и, остановив своего коня чуть впереди, обернулся к Лауре.

– Вот же напасть, – сказала та, нервно дернув ногой, – Мне так хочется попасть в дерево, проезжая мимо него на полной скорости. Двадцать три стрелы и все мимо. Это какое-то проклятие или колдовство.

Тут же недовольство ее прошло, она засмеялась и уверенным сияющим взглядом оглядела окружающее пространство в поисках пропавших стрел.

– Я говорил вам уже. – напомнил Ричард спускаясь на землю, – Так вы никогда не попадете. Нужно сперва научиться стрелять, стоя ногами на земле.

Он отошел в сторону и поднял с заснеженной земли стрелу, которая даже не долетела до дерева. В свое время она сделала дугу в воздухе и упала рядом с дорожкой.

– А я не хочу на земле. – запротестовала Лаура, – Нет, нет, ни что не заставит меня вылезти из седла сегодня.

Она тряхнула поводьями и пустила лошадь рысью. При этом, она стала описывать круги вокруг своего спутника. Один круг, второй, третий. Ричард не прекращал смеяться, а тем временем след на снегу в форме кольца, оставляемый копытами лошади, становился все глубже и четче. Лаура тоже заливалась смехом и даже не думала остановиться, хотя голова у нее изрядно закружилась. Наконец Ричард рванул вперед и перерезал ей дорогу для совершения очередного круга.

– Передохните немного, у меня уже в глазах рябит от этого мелькания. – Он повернулся и оглядел ровное, точно выведенное кистью художника кольцо из следов на снегу. – Это напоминает магический ритуал. Вы пытались заколдовать меня?

– А что, думаете, получилось?

Лаура держалась за голову, ее начинало тошнить от долгой езды по кругу, однако хорошее настроение не оставляло ее.

– Мне бы хотелось, чтобы этот день никогда не кончался. Сегодня все особенное. И настроение, и этот снег и наши обычные занятия, и даже эта стрела.

Она взглянула на красивую тонкую стрелу с золотым блестящим наконечником.

– Как мне нравится эта стрела. Я бы поставила ее в комнате в качестве украшения. А если бы стреляла из лука, то только такой стрелой.

Ричард улыбнулся, снял со спины лошади колчан и протянул ей.

– Возьмите.

На секунду Лаура растерялась.

– Разве они вам не нужны? Это ведь чей-то подарок, вы говорили…

– Не нужны. А вам нужно продолжить тренировки.

Глаза ее загорелись веселой радостью, словно у ребенка. Редко она испытывала нечто подобное. Наверное, хорошая погода и отдых так действовали на нее. Лаура приняла подарок и поблагодарила. Затем они ещё поездили туда-сюда, болтая о всякой бессмысленной чепухе и наслаждаясь жизнью. В конце длинной аллеи, когда они уже начали приближаться к группам гуляющих по парку людей, всадники остановились, продолжая разговаривать.

– И все-таки как здесь чудно сегодня! – продолжала восхищаться Лаура, – Снег такой свежий и лёгкий как покрывало, и все вокруг гуляют, радуются, веселятся. И совсем не холодно, не смотря на начало зимы.

– Да, вы правы. Наверное, в Сардонии климат куда суровее.

– Не везде. Зависит от части страны. Однако в столице никогда не было тепло, даже летом. А зимой там все покрывается льдом, хоть каток устраивай. Кстати о катке. Я бы сходила в ближайшее время.

– Это будет легко устроить. Каток в дворцовом саду уже залили. Нужно некоторое время чтобы он достаточно замёрз.

– А вы чем бы хотели заняться на выходных, Ричард?

Принц пожал плечами.

– Боюсь, выбор у меня не большой, ибо выходной мой заканчивается сегодня. Так что буду слушать выступления в Совете либо поеду на судебное разбирательство. Очередное дело с подкупом судьи. Без арбитра никак не могут. А мне до смерти не хочется туда ехать.

– Это потому у вас было плохое настроение? Вы просто устали от такого количества дел. А я все хотела узнать, что за буря витает над вами в последнее время. Но работы на палубе было невпроворот и пришлось предоставить дело попутному ветру, отпустив штурвал.

Она рассмеялась, поскольку нарочно подражала обыкновенным выражениям самого Ричарда. Тот тоже улыбнулся, оценив её попытку, но ничего не ответил.

– Я буду скучать по этим местам – сказала Лаура оглядывая вид на величественный дворец.

– Уже думаете об отъезде? – спросил Ричард, посерьезнев.

– Думаю, да какой смысл? Границы все еще закрыты и мне остается только ждать. И это ожидание не радует. Хочется забыть о нем, но оно возвращается раз за разом. Напоминание о том, что я здесь временно, что придется уехать, что нанесу огорчение вашим родным, или даже оскорбление, что более вероятно. Ох уж это ожидание, портит каждый прожитый день.

– Я понимаю.

– Знаете, иногда так хочется, чтобы из перевернутого положения все снова встало на ноги. Проснулся в один прекрасный день и понять, что всё хорошо, что никакого обмана нет, что здесь твой дом и никуда не нужно уезжать. Здесь люди, которым ты дорога. Я скучаю по Сардонии… но здесь замечательное место, и ваши родители и сестра приняли меня с большой теплотой.

– Значит, вы бы хотели остаться?

Лаура отвернулась на минуту в задумчивости.

– Возможно. Если бы обстоятельства были другими.

Ричард тоже помолчал.

– Если бы не пришлось выходить за моего брата? – осторожно спросил он.

– Да, наверное, так.

– Это для вас настолько непреодолимое препятствие что из-за него Вы решились на такой серьезный шаг как расторжение помолвки, запланированной много лет назад обеими державами. Это удивительно.

Лаура попыталась объяснить.

– Ничего удивительного. Я не из тех людей, кто строго выполняет все свои обязательства. Это заслуживает порицания, но я не чувствую вины. Кроме как перед вашим родителями. Знаете ли… Я прочту вам небольшое наставление, хотя и не имею на это права. А все-таки прочту. Когда девушка вроде меня, пусть даже не принцесса, выходит замуж по расчету, она имеет полное право рассчитывать хотя бы на то, что не будет ненавидеть своего нареченного, а он в ответ, по крайней мере, будет признавать ее милой и хорошенькой и хотя разок скажет об этом. В общем, ничего особенного, самый минимум, необходимый, чтобы далее существовать. И что же вы думаете? Ничего нет. Даже минимума. И при таких обстоятельствах только и остается, что искать пути отступления. А когда девушка вроде меня их ищет, то непременно находит. Так вот, мой совет: если вас когда-нибудь задумают женить, попытайтесь хотя бы приложить чуть больше усилий, чтобы наладить отношения с невестой. И да. Упорная игра на публику усилием не считается. Рано или поздно правда всплывет наружу, и от того будет не менее горька. Но, надеюсь, ваша невеста будет ничуть не похожа на меня и не станет вести войну на два фронта: с вами и с вашим терпением. А еще лучше, чтобы участь навязанного короной брака и вовсе обошла вас стороной. У меня все.

Ричард слушал внимательно, пытаясь разобрать по словам Лауры и по выражению ее лица, что именно она чувствует и что конкретно происходило в ее отношениях с Вейроном. Он дождался пока она закончит и сказал:

– Мне подобная опасность не грозит. По крайней мере, я так думаю. Особенно в случае отказа от короны. За совет спасибо. Но скажите, Лаура, неужели всё на самом деле было так удручающе? Ненависть? Вражда? Ни малейшего намека на примирение?

– На самом деле, – кивнула Лаура, – Сейчас, разумеется, никакой ненависти нет. Остались лишь неприятные воспоминания. А тогда… Что было тогда… Не стоит удивляться, что ваш брат, при всех своих принципах согласился нарушить обязательства. Наверное, его убедила история наших взаимоотношений. Не подумайте, я не намерена плохо отзываться о Вейроне. Но мы с ним совершенно разные люди. Просто как огонь и вода. Счастье, если удастся избежать этого брака.

Ричард узнал достаточно. Он тоже должен был кое-что сообщить Лауре, а именно, про их разговор с отцом, но решил сделать это позже, чтобы не портить отдых.

– Что ж, пока вы здесь. Не будем переживать. – заключил он, а Лаура радостно поддержала.

Они замолчали на несколько минут, после чего Лаура ловко спрыгнула на землю и подошла погладить коня.

– Я бы еще постреляла сегодня. Что вы об этом думаете?

– Ничего не имею против, – ответил Ричард. Его внимание вдруг очень привлекла возникшая картина.

Лаура стояла на белом, чистом снегу, руки ее белые, почти прозрачные ласково поглаживали мордочку коня, который отвечал на это одобрительным фырканьем и постукиванием копыт.

– Милый, милый Друг. Ты никогда меня не подведешь. Сколько нам с тобой пришлось пережить. Ты верно служил еще моему отцу. Скажи, ведь мы справимся если надо и с поездкой обратно в Сардонию? Справимся, да? Мой хороший… Красавец…

Конь как-то уверенно и бодро заржал и затряс блестящей гривой, словно показывая полную боевую готовность, а Лаура улыбнулась и прижалась своим лбом к черному шероховатому лбу животного. Два умных черных глаза смотрели на нее в упор. Она застыла на секунду, будто в объятиях с дорогим сердцу другом. И с этого момента, представшего перед глазами Ричарда, можно было писать картины. Настолько прекрасно выглядела Лаура рядом со своим любимцем, так она была мила. Словно лесная фея, спустившаяся с облака, чтобы проявить свою доброту ко всем существам на земле. По правде сказать, не была Лаура ни ангельски добра, ни особо ласкова с животными. Просто Друг занимал в ее жизни особое место, как одно из немногих существ, которое, казалось, понимало и любило ее. Странная ирония. Конь любил, а вот его бывший хозяин нет.

Ричард как-то глубоко и спокойно вздохнул, наблюдая эти забавные переговоры с конем. Он думал впоследствии, и как это можно было не поладить с Лаурой. С этим удивительным человеком, состоящим из неземной красоты, остроумия, смелости, веселости, доброты и великодушия. Вейрон, наверное, слеп, если не заметил этого. А впрочем… Тем лучше. Воспоминания двухлетней давности всплыли у него в голове.

Последние дни перед отъездом Вейрона в Сардонию. Братья во всю использовали это время чтобы отдыхать и веселиться вместе. С утра оба пропадали на охоте, а вечером на шумных пирах. В тот день они занимали себя тем, что сражались на новых мечах, которые лишь недавно были изготовлены для них. Когда же они наконец остановились, вытирая пот, Вейрон признал новое оружие очень удобным. Ричард согласился с ним. И все бы было хорошо, если бы не скорое расставание. Особенно оно огорчало Ричарда, вынужденного остаться.

– Ты уедешь послезавтра. – сказал он. – И что прикажешь мне делать одному на государственном совете? Когда тебя не будет, отец начнет обращать на меня больше внимания, а значит и потребует моего более активного участия в делах государства.

Вейрон саркастически улыбнулся.

– Надеюсь, ты справишься с этим.

– Не хочу даже проверять. Что за необходимость тебе ехать в эту Сардонию? Пусть твоя принцесса сама приезжает сюда.

– Это традиция. – ответил Вейрон, – И кстати, моя поездка в твоих же интересах. Если мне удастся наладить отношения с Сардонским правительством и сохранить союз, то я останусь наследником, а ты не потеряешь свою свободу. Но отец сказал, что я стану королем, только если женюсь на принцессе.

– Поздравляю, братишка, твоя судьба в руках смазливой девчонки.

– Между прочим, это была бы твоя судьба, если бы не воротил носа от отцовской короны.

– Верно. Здорово, правда? Не всем так везет, как мне.

– Радуйся по возможности менее бурно. Потому что другим не так повезло.

– Я понимаю. Придется целый день проводить возле ее юбки и слушать всякий бред про заколки, цветы и духи. И это хорошо еще, если она окажется действительно такой хорошенькой, как на портрете. Бывает, что художники врут на своих полотнах. И тогда тебе придется терпеть рядом с собой какую-нибудь уродину. А если что-то будет не так и она захочет расторгнуть помолвку, то ты останешься без короны. Но ты уж постарайся, Вейрон. Ради нас обоих.

Вейрон даже рассмеялся от такого пессимизма со стороны Ричарда.

– Постараюсь. Не сомневайся.

Ричард тогда был весел и полностью уверен в том, что во всей этой ситуации с помолвкой он в выигрыше.

Вдруг голос Лауры вернул его в действительность.

– Непременно постреляем еще. Только после обеда. Что-то я умираю с голоду. Давай те встретимся с вами на конюшне в три.

– В три никак не получится, принцесса. Я обещал отцу сразу после обеда принять несколько петиций. Он сам не хочет тратить на это время из-за постоянных военных советов, которые стали необходимостью с угрозой Ледонии.

– Что ж… Тогда я покатаюсь после обеда, а позже вы ко мне присоединитесь в парке. Жаль, что вы так заняты и приходится тревожить вас, но мне и впрямь нужно тренироваться. Все промахи и промахи, целое утро. Я не могу это так оставить.

– Но один то раз вы точно попали… Своей стрелой. – невольно прошептал Ричард.

Однако Лаура услышала и обернулась.

– О чем вы? Я только и делала что промахивалась. Ни разу не попала.

И раньше, чем она успела улыбнуться, издали донесся чей-то голос. Это Тали приближалась к ним очень быстрым шагом, одной рукой придерживая подол, а другой сжимая огромный кружевной зонтик от снега. Она буквально летела к ним, будто опасаясь, что всадники сейчас же развернутся и уедут. Но они оба обернулись и замолчали.

– Осторожно! – выкрикнул вместо приветствия Ричард, – Здесь скользко, не торопись так!

Но Тали уже приблизилась к ним и остановилась.

– Вы оба должны ответить за то, что пропали так надолго, – запыхавшись, проговорила она, – Разве не предполагалось, что эта стрельба из лука продлиться не дольше часа? Ричард, прости, но теперь ты должен вернуть мне мою подругу. К тому же королева хочет видеть ее.

Лаура взяла коня под уздцы и повела за собой.

– Мне жаль, Тали, я совсем позабыла о времени. Ричард, мне нужно идти.

Она обернулась и посмотрела наверх, потому что Ричард все еще оставался в седле. Он ободряюще улыбнулся, и беспрекословно распрощался с обеими девушками. Тали и Лаура направились в ту сторону, где прогуливались вдоль дорожки фрейлины.

Снег перестал, и вдруг вместо мирного белого от облаков неба в воздухе сгустился неприятный серый туман. Толпа гуляющих стала редеть. Оставаясь на улице совсем недолго, подруги договорились, что в ближайшее время отправятся вместе на каток. С учетом того, как стремительно холодала погода, можно было ожидать хорошего льда через несколько дней. А на сегодня при самом худшем развитии событий оставалось последнее развлечение. Лаура практически сбежала из столовой, толком не наевшись. Уж очень хотелось поскорее вернуться в конюшню и провести еще пару часов в седле, в компании Друга. Окрыленная этими приятными мыслями, она быстро заново оделась и по пути прихватила меховые рукавицы, чтобы руки не мерзли, держа поводья, все-таки похолодало. Шла она быстро, постоянно прибавляя шаг и ни на минуту не отвлекаясь от приятных мыслей, не смотря на тоскливый, неприятный туман вокруг. Правда, за обедом королева не одобрила ее намерение кататься в одиночестве. «Конечно, ведь она не знает, как я проделала путь из Сардонии в Руфирус» – подумала Лаура, но для спокойствия ее величества, согласилась, чтобы ее сопровождал грум. Однако более никаких уступок. Мягким отказом ей удалось все же избежать присутствия охраны. Возможно, потому, что король в это время отвлекся на разговор с Ричардом и не мог их слышать. Так и оказалась Лаура одна на этой чудесной парковой дорожке, которая уже подходила к концу. Вдали виднелась конюшня, но прежде ее взгляд заметил в белом тумане фигуру человека. Уже обучившись осторожности, Лаура остановилась и хотела повернуть назад, однако человек приблизился, и тогда туман позволил разглядеть хорошо знакомого Лауре начальника ее охраны, господина Тобера. Она покачала головой, удивляясь своей мнительности, и продолжила путь. Когда дороги их пересеклись, господин Тобер на секунду замер, затем слегка поклонился и сразу сказал:

– Ваше высочество, не много ли прогулок для одного дня? Вам лучше вернуться во дворец. Или же вызвать охрану.

Лаура давно заметила, что ее собственной охране порой позволено говорить с ней так, будто это она здесь подчиненная, а не наоборот. Стараясь принять это как необходимость для обеспечения собственной безопасности, она не обращала на подобную строгость внимания, и не грозилась выслать королю требование о смертной казни.

– Надеюсь, я не обязана следовать данному требованию? – с непоколебимой уверенностью в своих правах ответила Лаура.

– Не обязаны, это всего лишь совет. Однако, принцесса, защищать вас будет легче, если вы последуете хотя бы одному совету ради своей же безопасности.

– Я вас поняла. Завтра и начну.

Лаура засмеялась и хотела пройти вперед.

– Будьте осторожны, – остановил ее господин Тобер, – И никаких опасных маневров в седле. На улице скользко, да еще этот туман.

– Да, разумеется… – машинально подтвердила Лаура, удаляясь. Она слышала подобные советы ни одну сотню раз и никогда не предавала им значения, считая, что быстрее ее собственные ноги перестанут держать ее, чем что-то произойдет с ней во время катания верхом.

Уже на конюшне она узнала неприятные новости. Ее любимый конь в последнее время вел себя очень уж странно. Он не ел и не пил, не позволял расчесывать гриву, да и вообще приближаться к себе больше чем на два метра. Удивлению Лауры не было конца. Она спросила конюха, давно ли это началось. Оказалось – не более полутора часов назад.

– Но ведь, когда я каталась сегодня, он был в полном порядке. Я бы заметила, будь что-то не так.

– Возможно это реакция животного на резкую перемену погоды, такое случается. – предположил мужчина.

Лаура кивнула.

– Если так, то я попытаюсь успокоить его. Проводите меня к стойлу.

Но конюх не спешил исполнять ее приказ.

– Может быть, не стоит, – произнес он, почесывая подбородок, – Неизвестно, какова будет реакция коня. Он может нанести вам травму.

– Друг не может мне навредить, – отрезала Лаура и одна отправилась на поиски. Она сама отыскала своего коня и увидела, что тот сидел на полу среди свежего сена, подогнув свои стройные блестящие ноги. Какими-то странными движениями он то опускал голову, то тряс черной гривой. При ее приближении он поднялся и вдруг заметался туда-сюда в своем небольшом помещении и нервно заржал. Лаура остановилась.

– Он не заболел? – спросила она у конюха, который все это время следовал за ней.

– Нет, не похоже. Никаких симптомов кроме сильного волнения.

– Тогда я войду.

Она, вопреки пугающим и резким движениям животного, открыла дверь стойла и осторожно подошла к нему, уклоняясь от ударов копыт. Затем решительным движением обхватила обеими руками блестящую мордочку и прижалась к ней.

– Ну тише, тише. Успокойся. Все хорошо.

Конь еще немного повырывался, но, в конце концов, замер. Умиротворенная тишина воцарилась вокруг. Лаура обернулась к слуге:

– И что мне делать теперь?

– Нужно подождать немного. Конь привыкнет к смене погоды и перестанет буянить.

– Седлайте.

Лаура продолжила держать своего любимца, гладить его и нашептывать слова успокоения. «Однако все это странно» – думала она, сидя на коне пока тот медленно ступал по замерзшей, покрытой снегом траве. «Сколько миль мы с ним проехали, и никогда не пугала его ни гроза, ни холод ни жара. Конечно, я не знаю точно. Может такое и бывало в городской конюшне Эолиса. По всей видимости, я просто не заметила подобных изменений, ведь и без того многое происходило». Проехав спокойным шагом еще некоторое расстояние, она дернула поводья, и Друг послушно остановился.

– Ну как ты? – спросила она, наклонившись. В ответ никакой реакции. – Я знаю, как помочь тебе преодолеть зимнюю хандру. Ты же любишь снег, приходишь в восторг от пушистых сугробов. Сейчас мы запрыгнем прямо в тот замечательный сугроб. Она обернулась к слуге, сопровождавшем ее всю дорогу.

– Подождите меня здесь.

Затем легким движением поводьев пустила коня рысью по направлению заснеженного пространства земли. Друг то шел ровно, то упрямо дергался и менял направление. С таким поведением коня Лаура давно не сталкивалась. Она попыталась остановить его и, к своему удивлению, напрасно. Друг сломя голову понесся вперед, временами подпрыгивая и рассекая копытами воздух. Грум сразу заметил, что что-то не так и поехал на помощь.

– Принцесса! Отпустите поводья и держите гриву! Освободите ноги от стремян!

Лаура нахмурилась, пытаясь удержаться в седле. Одной рукой она ухватилась за гриву коня, чтобы пресечь его попытки перекусить уздечку.

– Не приближайтесь! – крикнула она, – Напугаете еще больше!

Слуга на своей лошади ехал неподалеку, ожидая возможности сделать что-либо. Тем временем Лаура быстрым движением поднесла вторую руку к лицу, зубами сдернула с нее перчатку и откинула в сторону. Друг продолжал метаться по паковой дорожке, дергаясь и поворачивая то в одну то в другую сторону. Того и гляди влетит в одно из деревьев. Освобожденной от перчатки рукой Лаура нервным движением стала дергать застежку на плаще. Пальцы не слушались, и пару раз она чуть не свалилась, но успевала схватиться за седло свободной рукой. Затем снова вернулась к плащу. Через несколько секунд застежка поддалась, и Лаура смогла сдернуть свой плащ с плеч вопреки сильному ветру, который дул в лицо. Она широким размахом руки покрыла тканью голову коня, не давая ему возможности видеть дорогу. Еще пара усилий по удержанию этой ткани, и Друг сбавил скорость, затем затоптался на месте, все еще продолжая беспорядочно двигаться. Лаура выдохнула, вынула ноги из стремян, собираясь спуститься. Как раз подъехал грум, чтобы помочь ей. Но только плащ, который она перестала держать, упал к ногам коня, как Друг моментально вышел из себя. Он метнулся было вперед, потом попятился назад, заржал и встал на дыбы. Лаура, которая не успела удержаться на этот раз, без единого слова свалилась на землю. Это произошло так быстро, что при всем желании падение никак нельзя было предотвратить. Она упала на спину прямо в сугроб на краю парковой дорожки, не успев даже закричать от испуга, поскольку потеряла сознание сразу как коснулась земли.

Глава 5

– Я не виновен, ваше величество! Это лошадь понесла! Все случилось в одну секунду! И ведь конь уже успокоился, но потом снова! Ничего нельзя было сделать! Он еще продолжал буянить, бил копытом землю, потом развернулся и поскакал в другую сторону! Тогда я перерезал ему путь, ухватился за повод и заставил его бежать по кругу, чтобы остановился! А ведь он мог бы затоптать принцессу запросто! Это не моя вина, ваше величество! Я сразу же отправился во дворец за помощью!

Эти и другие возгласы несчастного слуги раздавались на весь приемный зал. Король Актеон сидел, опершись рукой на ручку трона и молчал, потирая лоб в задумчивости. Рядом с ним стоял начальник охраны. Сразу после происшествия стража арестовала грума за то, что допустил падение принцессы с лошади, однако его не казнили сразу, а привели к его величеству для выяснения обстоятельств. И вот в течение нескольких минут он, упав на колени, твердил о собственной невиновности. Главным его оппонентом был не сам король, а господин Тобер, который как никто другой отстаивал позицию о том, что всему виной опрометчивость грума.

– Ты говоришь, что во всем виновата лошадь, тогда отчего не остановил ее еще до падения? Зачем ждал до последнего? – грозно произносил охранник, – Может это заговор, и ты нарочно ждал, когда это произойдет?

Мужчина даже побледнел от волнения, таким ужасом стали для него эти слова.

– О, нет, даже и в мыслях не было! Какой заговор? – затараторил он, – Принцесса сама сказала мне не приближаться!

– Ну да, скажешь она сама хотела убиться!

– Поверьте мне, я не виновен!

Наконец король окончил свои раздумья и спокойным взглядом посмотрел на господина Тобера.

– А где же была ваша хваленая охрана все это время? Разве не ваша обязанность заботиться о безопасности членов королевской фамилии? Отвечайте.

Голос его звучал столь строго и требовательно, что господин Тобер ощутил, как холодный пот выступил на лбу.

– Ваше величество… вы же знаете, я не мог ослушаться приказа. Принцесса хотела кататься без сопровождения охраны.

– Это не имеет значения. – перебил его король, – Вы должны были позаботиться о ее безопасности. Вы, а не только грум! И это ваша вина, как никого другого!

– Я виноват. Этого больше не повторится.

В зал вошел человек с докладом о приходе врача.

– Пусть войдет.

Все в зале замерли. Никто не произнес ни слова, во время того, когда доктор говорил, сохраняя очень оптимистичный вид. Мол, принцесса могла бы сломать шею, но ничего подобного не произошло. Небольшие ушибы – только и всего. И максимум, что ей грозит это пару дней провести в постели. На этом доклад окончился, и доктор обещал прийти на следующий день.

Король сделал знак рукой страже, чтобы та отпустила слугу.

– Отпустите этого человека. А на счет взбесившейся лошади, это мы проверим.

Слуга уходил, не переставая кланяться и восхвалять великодушие правителя. Король в свою очередь вновь обратился к начальнику охраны.

– Ваше счастье, что ничего серьезного не случилось. И более никаких оправданий. Надеюсь, вы меня поняли.

– Да, ваше величество.

Господин Тобер склонил голову, а про себя подумал, что это самая глупая и одновременно опасная ситуация, в которую он только мог вляпаться.

Королева в то время вместе с дочерью, фрейлинами и прислугой находилась в покоях Лауры. Единственное, что все они могли делать тогда, это нагонять большую панику, выдумывая всяческие страшные последствия случившегося. Только Тали молчала. Она не хотела верить в то, что ее подруга могла сильно пострадать. Так продолжалось вплоть до пробуждения Лауры от резкого запаха нюхательной соли. Она только открыла глаза, как королева воскликнула:

– Жива, она жива!

Тали подбежала к кровати.

– Ну конечно жива. Вы же не сомневались в этом, мама?

– Нет, но…

Лаура схватилась за голову.

– Как вы, принцесса? – спросила одна из фрейлин.

– Уйдите, уйдите, все. – приказала королева, замахав руками, – Доктор сказал ей нужен покой.

Комната опустела, когда ее покинуло такое количество людей. Тогда врач смог спокойно подойти к больной и измерить пульс.

– Пульс в норме. Вам нужно полежать некоторое время, а лучше вообще двигаться как можно меньше. И как я уже сказал, никаких волнений. От катания придется воздержаться в ближайшее время.

Лаура молчала и как будто не слышала его слов.

– Мы проследим за всем, господин доктор, – сказала королева, – Спасибо вам.

Когда они остались наконец одни, Лаура по-прежнему не пришла в себя до конца. Хотя королева была очень добра к ней: проследила, чтобы слуги поменяли повязку на голове, рассказала, как сильно они все волновались о ней и даже ни разу не упрекнула ее в неосторожности. Тали осталась с Лаурой, когда королева ушла поговорить с мужем о случившемся. На самом деле она в очередной раз просила его поторопить Вейрона с приездом, а лучше выслать за ним кого-нибудь. Полагая в этом лучший выход из всех проблем, она думала прежде всего о том, что самой Лауре будет спокойнее, окажись ее жених рядом (к сожалению, напрасно).

Тали сидела на постели и с опаской посматривала на безучастный взгляд своей подруги. Она не знала, что сказать и даже не представляла, что должна говорить. Только взяла и перевернула другой стороной мокрую повязку на голове больной.

– Ничего не болит? – осторожно спросила она и взволнованно уставилась на Лауру.

Та отрицательно покачала головой.

– Я побуду одна, если ты не возражаешь.

– Да, да, конечно… Пожалуйста, зови в случае чего…

Тали ушла, не понимая, отчего Лаура ведет себя немного странно. Пришлось все списать на сильные ушибы. Однако дело было не только в ударе о землю, дело было в ударе по доверию, по уверенности, по гордости и по самолюбию.

Не прошло и пары минут, как Лаура поднялась, спустила ноги на пол и села на кровати. Тупая боль поднялась от шеи к голове и ненадолго стихла. Нет, было уже не больно, было только очень обидно. Она обхватила руками голову, а сама вспоминала, вспоминала и вспоминала. Невозможно было поверить, что ее идеальные умения верховой езды не помогли на этот раз, что Друг ни с того с сего отказался повиноваться ей. Не столь страшно было само падение, сколь его осознание. Лаура встала и по привычке подошла к зеркалу. Увиденное ее не порадовало, но и не могло расстроить еще больше. Ее платье было помято так, как только можно измять ткань, а волосы ее, некогда собранные в ровный пучок на затылке и украшенные шпильками с блестящими камнями и лентами, походили теперь на куст орешника, с торчащими кое-где украшениями, а в пучок были собраны только кончики волос. Она бы осталась у зеркала, но почувствовала сильную слабость и вернулась на прежнее место.

Она просидела неподвижно с четверть часа, не переставая думать. Ей хотелось бы никого больше не видеть в ближайшее время и побыть в тишине и покое еще немного. Но вскоре послышался стук, от которого пришлось вздрогнуть. Вернулась Тали. Она заглянула в комнату и, отыскав глазами Лауру, воскликнула:

–Тебе нельзя вставать! Разве ты не слышала, что говорил врач? Приляг, пожалуйста.

Лаура опустила голову на подушку, и даже не произнесла ни слова с намерением поспорить. Кажется, ей было совершенно все равно. Тали зашла.

– Слушай, тут Ричард вернулся… Он переживает.

– Пусть войдет. – отрезала Лаура.

Тали обрадовалась тому, что все так просто получилось и, выглянув в коридор, пригласила брата.

Лаура продолжала смотреть в потолок с совершенно безучастным видом. В тишине комнаты раздались гулкие шаги. Тали села на постель и взяла Лауру за руку, Ричард придвинул стул и сел рядом.

– Как вы? – глухо спросил он, будто ощущая неудобство. Но Тали ответила за подругу.

– Не спрашивай ее ни о чем, доктор сказал, ей нужен отдых.

– Но мне нужно спросить. Я подумал это важно. Охрана посчитала виновным в происшествии грума. Его могут казнить, если принцесса подтвердит вину.

– Нет!

Лаура резко поднялась и посмотрела на него в полном ужасе.

– Конечно нет! Он ни в чем не виноват! Нужно срочно спасти его!

– Пожалуйста, успокойся… – умоляюще произнесла Тали, пытаясь удержать ее.

– Тали беги сейчас же к своему отцу и скажи… скажи, что слуга здесь не при чем. Скажи, что я настаиваю на том, чтобы никого не наказывали за мою оплошность.

– Да, да сейчас…

Девушка вскочила и бегом покинула комнату. Лаура выдохнула, немного успокоенная. Ричард, не мало удивленный, сказал серьезно:

– Незачем так переживать. Никого не казнили бы без суда и следствия.

– Вы не понимаете… – перебила Лаура. Она снова опустилась на подушку.

Они замолчали. После нескольких секунд напряженного стука напольных часов, она сказала очень тихо и даже не повернув головы.

– Этого не должно было произойти.

Ричард ничего не ответил, тогда она спокойно продолжила.

– Разумеется, грум здесь не при чем. Но я поверить не могу, что могла так глупо, так просто упасть в собственных глазах. Я села на лошадь в четыре года… Как раз, когда увидела, как Торис катался со своими друзьями. Я была в восторге и потребовала научить меня. Как вы можете себе представить, учиться было рано. Тогда я перелетела через голову лошади и прямиком в стог сена, по счастью оказавшийся рядом, и кажется что-то сломала. С неделю я пролежала в постели. Затем еще долго не могла как следует двигаться. Все думали, что я не выживу, все говорили об этом, думая будто я не слышу.  Но как видите… В день, когда ноги были в состоянии удержать меня без особой дрожи, я, проигнорировав ровно все уговоры, отправилась кататься с раннего утра. Представьте себе, чем все это закончилось, я разбила голову о брусчатку. Два месяца теперь пришлось провести в своей комнате под присмотром врачей. На этом все. Я была смертельно обижена и исключила конные прогулки из своей жизни на ближайшие пять лет. Все мучения на этом закончились.  Осталась только головная боль. Да, с тех пор и по сегодняшний день часто болит голова и шея. Однако мне повезло. Как обычно. Сперва повезло вылететь из седла, а после не разбиться насмерть.

Лаура замолчала и отвернулась. Кажется, она не знала, зачем рассказывает все это. Но Ричарду уже стало интересно, дослушать до конца.

– И что же было потом? – спросил он.

Лаура повернулась вновь.

– Потом? Будучи ужасно упрямой, я однажды вновь застала брата за верховой ездой и не смогла удержаться. Я стала кататься втайне от всех по вечерам. Правда своей лошади у меня не было, поэтому пришлось учиться на охотничьей.

– Позвольте угадаю. – не выдержал Ричард, – Вы снова разбились.

– О нет, я освоила седло дня в два. Возможно, от осознания того, что все в моем возрасте уже должны уметь кататься. Обида ужасная сила. Я научилась ездить на лошади практически как угодно, чуть ли не вниз головой. Да вы и сами видели… – нескромно прибавила она, – Наконец-то пришло успокоение, от того, что равных в этом искусстве мне нет. Может я идеалистка, но это было очень важно для меня. Через какое-то время Торис узнал, что я по вечерам эксплуатирую одну из его лошадей. Он, конечно, был не в восторге. На ближайший праздник, однако, уговорил отца подарить мне новую лошадь. Она была такая красивая, белая как снежок. Я не видела ее в конюшне, когда уезжала из Чарсфилда. Более ничего опасного не случалось. Ах, Ричард видели бы вы, через какие огромные телеги и заборы мы перепрыгивали с Другом. Взять хотя бы погоню в Эолисе. Ну, точно летели… я ничего не боялась, будучи в седле, я была готова к любым приключениям и опасностям. Вы понимаете, теперь…трудно поверить, чтобы могло случиться так, как сегодня, чтобы коню так легко удалось сбросить меня на землю.

– Такое бывает даже с опытными всадниками, ничего страшного, если никто не пострадал.

– Да, я знаю, но…

– Послушайте.

Лаура вздохнула и опустила взгляд, ожидая очередных уговоров. Ричард помолчал и вдруг произнес решительно.

– Мы можем перейти на ты?

Лаура немного удивилась неожиданностью заявления, затем равнодушно пожала плечами.

– Да, разумеется. – спокойно сказала она.

– Тогда ты должна знать. Дело вовсе не в навыках верховой езды. К нам приезжал доктор по части лошадей и, кажется, установил странное заболевание у твоего коня. Он не знает, как лечить это. У всех подозрение на бешенство.

Лаура закивала.

– Именно. Если друг заболел это вдвойне ужасно. Эта мысль меня терзала с самого начала. И что теперь делать, ума не приложу.

– Главное не волнуйся. Решение найдется. Я потому и говорю все это сейчас, ведь все равно скоро во дворце каждый и не по одному раза расскажет об этом. Лучше бы заранее подготовиться к неприятным новостям. И настроиться правильно их принять.

Ричард проявил себя снова как человек, серьезный и рассудительный, не подвластный нерешительности и сомнениям. Он привык смотреть правде в глаза и не строить напрасных иллюзий. Осознавая это, Лаура не стала судить его за те волнения, которые он принес своими новостями. Она теперь точно знала, что не только ее бестолковость послужила причиной падения, что Друг на самом деле заболел и весьма серьезно. Она решила навестить его, как только ей станет немного лучше.

Вернулась Тали. И ей снова не посчастливилось застать больную сидящей на постели. Лаура говорила с Ричардом и выглядела уже гораздо более живой и бодрой. Тали взяла себя в руки и не стала больше настаивать на отдыхе. Она прошла в комнату и сразу же объявила:

– Я сказала все, как ты просила. Думаю, отец понял и слугу точно не накажут. Ну что, тебе лучше?

– Да, намного. Спасибо, Тали, ты мне очень помогла.

Тали улыбнулась.

 В этот момент Ричард встал и поклонился.

– Что ж, мне пора идти. Теперь я могу доверить тебе принцессу Лауру, Тали. – Он повернулся к больной – Ты в надежных руках, поправляйся.

– Спасибо, Ричард.

Лаура помахала рукой на прощание и плюхнулась на подушку. У нее все еще болела голова и была небольшая слабость. Зато какое облегчение. Еще один невинный человек не пострадает из-за нее.

Очередной переполох на целый день. Пребывание принцессы Сардонии в Таэро доставило тамошнему обществу не мало веселых минут. Сколько можно было обсудить, сколько выстроить невероятных догадок. Казалось, до появления невесты наследника жизнь и вовсе была скучной и безрадостной. Лаура уже сто лет как пришла в себя и снова стала появляться на публике, а общество еще не в состоянии было забыть интереснейший случай падения с лошади. Во многом это происходило, потому что Друг продолжал вести себя странно. К нему приезжал ветеринар, оценивал состояние животного, после чего Лаура говорила с врачом, получая раз за разом одинаковые ответы. Это странная болезнь, очень похожая на бешенство, за исключением некоторых симптомов. Такое, к сожалению, не лечится. Но он делает все что возможно. Об этих новостях от чего то знал весь дворец, и по нескольку раз в день принцессе высказывали свое сочувствие несколько десятков голосов. Саму Лауру на конюшню не пускали, да ей и не очень хотелось. Вновь наблюдать странное поведение своего любимца и даже не иметь возможности прокатиться или хотя бы чем-то помочь ему. Нет, это уж слишком тяжело. Ей было жалко коня, и что делать она тоже не знала. Находиться в растерянности Лаура не любила, это состояние делало ее раздражительной. Она целиком ушла в учебу и даже почти перестала видеться с Ричардом и Тали по мимо встреч в классной комнате. В свободное время Лаура обыкновенно читала, сидя на подоконнике. Ей нравилось глядеть на улицу сквозь запотевшие стекла и наблюдать как день за днем все увереннее и увереннее на город наступает зима. Теплая зима Руфируса. Снег выпадал и выпадал, но был пушистый и почти даже не холодный. Каток таял ежедневно, превращаясь в лужицу воды. Лаура наблюдала как с утра сад накрывала плотная пелена снега, а вечером половина его исчезала как по волшебству. В основном она сидела у себя, ведя совершенно непривычный образ жизни. Будучи по природе человеком деятельным и активным (иногда даже слишком) она стала удивлять окружающих небывалым прежде равнодушием. Конечно, редко по ее спокойному лицу вообще можно было определить, что именно она испытывает. Но на этот раз равнодушие было уж слишком очевидным. Она со всеми говорила, как и прежде, улыбалась и отвечала но вопросы. Однако что-то во всем этом было странное, необъяснимое.

– Сегодня не холодно. Вы не хотели бы выйти, ваше высочество?

Ее спрашивали об этом служанки несколько раз подряд.

– Нет, особенно под конвоем.

Лаура знала, что под ее дверью дежурит охрана и уж теперь точно не оставит ее ни на шаг. У нее не было настроения что-либо с этим делать, поэтому она и не делала. Правда, временами было ужасно тоскливо. Более же всего в эти несколько недель она боялась, что доктора не смогут вылечить ее коня. Тогда с Другом придется распрощаться навсегда. А ведь он не только дорогое ей существо, он еще и ее шанс уехать из столицы с наступлением весны. Лаура знала, что зима в Руфирусе коротка и уже в начале весны можно будет путешествовать вполне комфортно. Теперь надежность ее плана была под вопросом.

Одни и те же мысли ужасно надоедают. Тогда Лаура начинала вспоминать Ториса и Кари. За последнее время она ничего нового не узнала о них. Даже про Ториса. Все военные действия, происходящие в Сардонии будто намерено накрывались для нее покрывалом мрака. И не удивительно, Ричард не сказал Лауре даже о своем отъезде, не то что о политической обстановке. Он не хотел расстраивать ее, хотел, наоборот, отвлечь. Он не знал, как часто она желала услышать от него эти новости. Хоть что-нибудь. Она спрашивала. Но никогда не получала конкретного ответа. «Бесполезно все это, – думала Лаура, – бесполезные попытки, глупая поездка. А самое глупое то, что я на что-то наделась, приезжая сюда».

Лаура закрыла книгу, которую все равно не читала и обвела взглядом комнату, чтобы глаза отдохнули от дневного света. Вокруг царил полумрак и тишина. Заправленная постель, маленький столик и ваза со свежими цветами, зеркала в золоченых рамах и тяжелые портьеры – все в сумраке смешалось и померкло. Так бы она и просидела неподвижно, уставившись в темноту, если бы не приход фрейлины.

– Ваше высочество, королева зовет вас к себе, чтобы вы составили ей компанию.

Лаура спрыгнула с подоконника и расправила платье.

– Скажите, я сейчас приду.

Она вышла сразу же и в дверях постаралась не обращать внимания на следующих за ней по пятам охранников. Это было не так-то просто, но с каменным видом она продолжала идти вперед, пока дверь покоев ее величества не закрылась за ней. Она вошла в просторную гостиную, освещенную ярким светом канделябров. Уютно и красиво играли отблески света на  блестящих обоях, потрескивал огонь в камине, и вышитые узорами подушки покрывали мягкие диваны. Лаура почувствовала себя очень даже комфортно. Ей всегда нравилась эта комната, в которой не чувствовалось холода и пустоты дворцовых покоев. Все здесь было устроено со вкусом и правильно. Нет тебе обилия пестрых украшений и картин, никаких тканей, навешанных на стену или тяжелых занавесов. Окна закрывались красивыми красными портьерами, собранными по краям. А из украшений на камине тикали золотые часы с блестящим белым циферблатом. Под их мирное тиканье Лаура вошла и сделала реверанс. Было тихо и спокойно.

– Проходите, Лаура. – услышала она из глубины комнаты.

Королева сидела в кресле, подле нее был установлен станок для вышивания, который она сразу отодвинула и приветливо улыбнулась гостье.

Лаура подошла ближе и остановилась.

– Ну как вы, моя дорогая? Тали говорит, что вы почти перестали разговаривать с ней. Садитесь, не надо стоять.

Лаура села на диван и положила подушку на колени.

– Жаль, что ей так показалось, – ответила она, – Все в порядке, ваше величество.

– Это хорошо, если вы не позволяете себе предаваться унынию. Однако не нужно закрываться от мира. Мы все желаем вам добра и не хотели бы лишаться вашего общества в ближайшее время. Поговорим же на чистоту. Неужели до сих пор вас беспокоит неожиданная болезнь любимой лошади? Или, может быть, произошло еще что-нибудь?

Королева внимательно смотрела на Лауру, и взгляд последней как-то сам собой опустился в пол. Она постоянно чувствовала неудобство при любой попытке родителей Вейрона проявить к ней доброту и участие. Надо сказать, непростой вышел шаг: обманывать и без того непросто, но обманывать тех, кто верит тебе и старается помочь еще сложнее. Однако мысли высказать правду и облегчить тем самым свою душу у Лауры не возникало. Она продолжила разговор, не уходя от безопасной для себя темы:

– Это конь моего отца. И он очень дорог мне. Это не просто конь, это мой друг. О чем говорит даже его имя. Но теперь врачи не могут помочь ему. Я готова к самому худшему.

Королева понимающе закивала и вздохнула.

– Да, порой мы сильно привязываемся к животным. И терять их не хочется, как если это были бы люди. Однако не стоит забывать, что все это часть жизни. Не могут наши питомцы радовать нас вечно. Они тоже стареют и гораздо быстрее, чем хотелось бы.

Лаура вдруг оживилась.

– Это так. Но с Другом иная ситуация… Ему ведь не так много лет. Могу ошибаться, но мне кажется, я помню, как его привезли в Чарсфилд два года назад. Все дело в этой странной болезни. Я не понимаю, откуда она могла взяться. Если бы только понять, в чем причина.

– Так вот, что вас волнует. Хочется разобраться в произошедшем. – догадалась королева и добавила, подумав – Если даже врачи не смогли сделать этого, то нам нечего и пытаться.

– Однако обстоятельства этой болезни слишком странные. Она возникла на пустом месте. – не успокаивалась Лаура.

– И не такое бывает. Послушайте, Лаура, я пережила смерть четырех кошек, двух собак и стольких же лошадей. И не всегда это происходило от старости. Поверьте, не все болезни еще изучены наукой. Мы и представить себе не можем, сколько неизвестного происходит прямо у нас под носом.

«Это уж точно… – подумала Лаура». Она, конечно, понимала, что целью ее величества является утешить ее и примирить с происходящим. Однако Лауре казалось, что она не до конца понимает замысел этого разговора.

Королева замолчала на минуту. Затем встала и подошла к комоду, что стоял у левой стены за спиной Лауры. Она отрыла один из ящиков и достала оттуда деревянную шкатулку с золотыми узорами на крышке. Когда она села обратно и открыла ее, то внутри оказались разноцветные нитки, аккуратно сложенные отдельно каждый цвет.

– Нужно закончить рисунок, – обратилась королева к Лауре, – Вы поможете мне выбрать цвет, доверюсь вашему вкусу. – Она повернула станок, чтобы было видно, и провела рукой по ткани. – Осталось место здесь и здесь.

Лаура посмотрела на рисунок. Подобного опыта у нее никогда не было, ведь каждый раз, когда принцесса садилась за вышивку от нечего делать, у нее получалась ужасная путаница из узлов и торчащих ниток. Но она выбрала цвета, которые ей нравились и которые показались подходящими: темно синий, желтый и коралловый. Королева оценила ее выбор и отложила нужные нитки в сторону.

– Надеюсь, вы поняли то, что я пыталась объяснить вам. – произнесла она, возвращаясь к прежней теме.

Лаура кивнула.

– Кажется да. Я не буду делать трагедию из болезни моего коня. Хотя это и очень неприятно.

– Я понимаю. Но вы постарайтесь. Так будет лучше для вас же.

– И все-таки, – решилась сказать Лаура, – Не ошибаюсь ли я, ваше величество, предполагая, что вы не просто так затронули эту тему? Неужели вам что-то известно из рассказов врачей? Боюсь, новости не слишком приятные.

Согласно ожиданиям Лауры, королева сочувственно улыбнулась и произнесла с расстановкой:

– Да, это правда. Вы очень догадливы, Лаура. Дело в том, что мне поручили осторожно подготовить вас к одной новости.

Сердце девушки сосредоточенно замерло.

– Врач передал главному конюху, конюх управляющему, управляющий дворецкому, затем эта новость достигла ушей его величества. Дело в том, что неизвестная болезнь может оказаться заразной для других лошадей в конюшне. Если это на самом деле бешенство, то ситуация опасная. Нужно срочно что-то предпринять, а вылечить заболевание, как оказалось, невозможно.

Королева остановилась. Но Лаура и так все поняла.

– Нужно убить его? – тихо переспросила она.

– Конечно, я понимаю, как это печально. Но другого выхода не остается. Ведь болезнь угрожает другим животным. А ваш конь и без того страдает без возможности лечения.

Лаура невольно замотала головой, не желая слушать это. Взгляд ее величества помрачнел.

– Мне не хотелось расстраивать вас.

– Неужели ничего нельзя сделать? – решительно спросила она.

– Как мне кажется, нельзя. Да. Решение не из приятных. Но и врачи не видят другого выхода помочь не только вашему коню, но и обезопасить остальных. Подумайте, это избавит его от страданий. Ведь намерения у всех благие.

Прекрасно понимая всю ужасающую разумность данного решения, Лаура в душе своей не могла с этим смириться. Она сказала, конечно, что не ей решать данный вопрос, однако будь это в ее силах, она бы сделала все возможное, чтобы избежать такого выхода.

– Все это видится мне слишком поспешным. Возможно, еще откроются какие-нибудь обстоятельства, раскрывающие природу заболевания. Не спорю, врачам виднее. Но им и легче смириться с неудачей. Я же не смогу так просто сдаться, хотя и не представляю, что делать.

– Успокойтесь. Для всех будет лучше побыстрее смириться с обстоятельствами и забыть обо всем. Вы разумная девушка и не станете отрицать, что так правильно. Попытайтесь сосредоточиться на более важных вещах.

Однако «более важные вещи» были еще хуже: война, захват трона ее отца, неизвестное местонахождение родных. Лаура почувствовала неспособность согласиться с ее величеством. Но она поблагодарила ее за советы.

Еще до того, как она успела погрузиться в свои не самые приятные мысли, раздался стук и дверь неспешно отворилась. Это была Тали, которая, по своему обыкновению, заходила вечером к матери, чтобы поговорить и пожелать спокойной ночи.

– Мама, это я, – сказала она, проходя в комнату, – Лаура, ты тоже здесь.

Ее лицо озарилось улыбкой. Она была рада увидеть подругу. Королева позвала дочь, обняла и поцеловала ее и пригласила присоединиться к ним.

– Как у тебя дела, Тали? – спросила она, – Надеюсь, ты оделась тепло во время прогулки?

В этот момент Лаура вдруг встала со своего места и произнесла твердым голосом:

– Ваше величество, Тали, мне нужно покинуть вас сейчас. Прошу, извинить меня.

– Вы хорошо себя чувствуйте? – взволнованно поинтересовалась королева.

– Да, разумеется. Просто есть одно важное дело.

Тали вмешалась:

– Ты можешь вернуться потом, когда освободишься. Мне бы хотелось, чтобы мы провели время все вместе.

– Думаю, время будет позднее. – ответила Лаура, – Если хочешь, я зайду к тебе завтра утром. Ведь у нас выходной.

Получив согласие подруги, Лаура уже собралась удалиться. Королева не намеревалась удерживать ее. Она только встала, и, взяв Лауру под руку, отвела ее в сторону. Как будто чтобы Тали не слышала. Там она шепнула ей на ухо:

– Вы можете попытаться, но вряд ли получится. Как бы потом ни было еще обиднее.

Лаура молча подняла на нее глаза. Она не знала, что ответить. Просто ее надежда не гасла и все.

– И прошу вас, не сообщать об этом Тали, – так же шепотом добавила королева, – Она очень впечатлительная. И такие печальные новости ей знать не следует. Пусть лучше думает, что все в порядке.

Лаура уверила ее, что и не собиралась расстраивать Тали ничем из того, что услышала сегодня. Тогда королева улыбнулась ей и разрешила уйти, пожелав при этом удачи.

Практически машинально Лаура преодолела тот же самый коридор в сопровождении охраны. Она на все смотрела и ничего не видела. Ничего, пока не вернулась к себе и не позвала служанок, чтобы те зажгли весь свет в спальне и перенесли подсвечник на письменный стол.

Глава 6

Как будто невидимая сила руководила сейчас принцессой Сардонии. Не разрываясь меж двух огней и не мучаясь сомнениями, она точно знала, что нужно сейчас делать. По крайней мере, попытка не пытка. Она взяла пять одинаковых листков бумаги и положила перед собой. Желтый свет слабо освещал стол. За окнами было совсем темно. А Лаура, торопливо окуная перо в чернила, без остановки строчила буквы только что сочиненного письма, стараясь выводить их по возможности аккуратнее. Наконец одно письмо окончено. Лаура подула на него, чтобы застыли чернила, отложила и принялась за следующее. Вот и оно готово. Так она написала пять писем. Одно для врача-ветеринара с просьбой попытаться найти причину и лечение болезни в ближайшее время и с обещанием немалой награды. Другое городскому аптекарю с настоятельным требованием посоветовать подходящее решение, чтобы обезопасить от болезни других животных. Третье Ричарду со сдержанной, но все же мольбой о помощи. Четвертое письмо было написано, однако, в первую очередь. И это обращение к его величеству за разрешением на аудиенцию. Причем, очень решительное. Как не стыдно было впутывать главу государства в такое мелкое дело как болезнь коня, Лаура не смогла отказаться от этой идеи. К тому же, как известно, излишней скромностью она не страдала. И наконец, последнее письмо, весьма странное. Она адресовала его старому знакомому, господину Никосу из Эолиса, ныне известному актеру главного театра Таэро. Молодой человек по ее воспоминаниям очень любил лошадей и разбирался в породах и скачках. Возможно, подумала Лаура, только возможно, что ему что-нибудь известно о таких странных симптомах, каковые сейчас у Друга. Закончив все послания, она торопливо свернула каждое и велела сейчас же прислать к ней слугу, чтобы тот доставил все по адресам, не дожидаясь утра. За это она хорошо заплатила ему. С учетом того, что все адресаты находились в городе, а двое из них вообще пребывали во дворце, выполнить приказ было несложно. Сама Лаура отправилась в библиотеку и принесла оттуда несколько здоровенных книг. Тут ее охрана очень пригодилась. Несколько стражников помогли перетащить огромные тома в комнату принцессы. Попутно господин Тобер расспросил ее о том, что она намерена делать. Лаура вкратце объяснила, что не упустит возможности разобраться в причине заболевания своего коня. Она сказала, что не допустит, чтобы его убили вот так без всякого шанса на выздоровление. Господин Тобер оценил ее целеустремленность, однако выказал серьезные сомнения в необходимости ее стараний.

– Мне и самому не нравится убивать доброго коня, – спокойно произнес он, – Но вы ведь же понимаете, что врачи делали все возможное. Врач, лечивший коня – это лучший специалист в городе. Если уж он разводит руками, то пиши пропало. Книги тут не помогут.

– Посмотрим, – кратко ответила Лаура.

Ее решительность выглядела очень уж убедительной и уговоры прекратились. Книги были доставлены в комнату. Пособия по медицине, коннозаводству, с описанием историй болезней. Она ровным счетом ничего не понимала в этом. Но ждать и ничего не делать никак не могла. Так она неустанно листала страницы до поздней ночи и решила продолжить это занятие с раннего утра.

Следующий день немного изменил планы. Проспав до обеда, Лаура открыла глаза и в ужасе вскочила, припоминая вчерашнее. «Письма, книги…» – прошептала она, отбросила одеяло и быстро встала. Босиком пробегая по комнате, она отыскала среди предметов на столике какую-то ленту, наспех собрала волосы и перевязала. Затем так же быстро вернулась в постель и прихватила с собой одну из огромных книг с торчащей внутри закладкой. Теперь она могла удобно устроиться, сесть на колени, закутаться, положить перед собой книгу и продолжить столь необходимое чтение.

Примерно через час подобного времяпрепровождения к Лауре зашла Юфем. Она была очень удивлена, застав принцессу в разгар дня в ночной рубашке, закутанной в одеяло и переворачивающей страницу за страницей громадного тома. Причем она даже не заметила посетительницу, будучи целиком погружена в чтение.

– Вам нехорошо, принцесса? Вы заболели? – поинтересовалась горничная, поскольку болезнь – это единственное, что могло заставить Лауру выглядеть подобным образом.

– Нет, нет, – ответила та, бросив на Юфем рассеянный взгляд. – Послушай, почты ко мне не было?

– Была, ваше высочество.

– Что же ты молчала?

Юфем быстро пробежала комнату и принесла с комода в гостиной два новеньких свертка.

– Это все? – разочарованно произнесла Лаура, держа их в руках.

– Да. Приезжал ваш посыльный и велел передать, что господин Никос выехал загород и что он не сможет получить письмо в ближайшее время. Но оно было оставлено для него у надежных людей. Послание же его высочеству было передано его камердинеру. Принца вчера не было во дворце.

В это время Лаура торопливо разворачивала первый свернутый листок, безжалостно разрывая зубами ленточку на нем. Она бы довела это дело до конца, если бы только Юфем не продолжила говорить.

– Однако хорошо, что вы в порядке. Ведь король получил ваше письмо вчера вечером и велел назначить вашу аудиенцию на 11 часов.

Лаура опустила руки с письмом.

– Как? Но сейчас уже второй час! Почему мне не сообщили? Почему не разбудили?

Юфем немного испугалась резкого тона Лауры, хотя своей вины явно не чувствовала.

– Королева за завтраком не велела будить вас. Она сказала, что вы должны отдохнуть.

– Но теперь я могу никогда не получить возможности заручиться помощью его величества! – спокойствие Юфем поражало Лауру. Она уже давно отбросила письма и смотрела на нее во все глаза.

– О нет, не все так страшно, принцесса. Вы можете прийти в любое удобное время. Но желательно пораньше.

– И ты мочала, Юфем! – воскликнула Лаура, моментально вставая.

– Я же думала вам нездоровится, – живо возразила девушка, – а потом письма и все такое.

Лаура уже обувалась.

– Неважно. Неси платье.

Юфем развернулась в сторону шкафа и остановилась.

– Черное? – поинтересовалась она.

– Почему черное? – не поняла Лаура.

– Так ведь говорят, скоро вашего коня того… Жалко, конечно, беднягу.

На самом деле Лаура не отдавала себе отчета в том, как спокойно смогла перенести фразу, от которой должна была бы прийти в бешенство при иных обстоятельствах. Но сейчас она слишком торопилась.

– Неси голубое! – нарочито сдержанно проговорила она.

Юфем побежала исполнять приказание. И на этот раз благодаря ее расторопности Лаура вскоре была готова для выхода. Как беспокоилась она по поводу того, что упустила назначенное для себя время. Беспокоилась больше не о том, что доставляет неудобство, а скорее о том, что упустила свой шанс помочь Другу. Снова пришлось торопливо пересекать коридоры в надежде прийти побыстрее. Однако Лаура догадывалась, что в этом нет никакого смысла, ведь она и без того опоздала на несколько часов. Еще около часа провела она в ожидании в приемной. Король в это время беседовал с главным министром о чем-то важном. Но Лаура была полна стремления попасть на аудиенцию, поэтому ни на минуту не оставила своего ожидания и не покинула приемную. Когда же наконец министр вышел, и лакей доложил о ней, Лаура воспрянула духом. Она почувствовала прилив сил, в тот момент, как ее нога в маленькой синей туфельке переступила через порог и с глухим стуком опустилась на паркет. Она вошла и сделала реверанс.

– Ну наконец-то, – произнес король. Он как раз сидел за столом и держал в руках листок бумаги. Лаура вдруг заметила, что это ее вчерашнее письмо и ей стало немного не по себе. Она писала в расстроенных чувствах и только сейчас поняла, что могла нарушить некоторые из правил хорошего тона. Его величество оторвал взгляд от листка и сказал довольно дружелюбно:

– Это послание доставили вчера вечером. И признаться, оно даже поставило меня в тупик. Ваша манера письма такая своеобразная, что граничит с грубостью.

– Поверьте, я не хотела… – твердо возразила Лаура, но была перебита:

– Я знаю. – произнес король, – Объясните же толком, что именно вы хотите, чтобы я сделал в данной ситуации.

Как бы не странно выглядело ее желание во что бы то ни стало спасти коня, она все же не отступала и облекла свои мысли в подходящую форму.

– Прикажите не убивать Друга. Так нельзя. Нужно постараться выяснить причину болезни.

– Послушайте, Лаура, я могу приказать. Но от того ваш конь не выздоровеет. Неужели вы и сами этого не понимаете? Да, я могу повлиять на врачей, на других служащих. От этого, однако, ничего не изменится.

– Да, правда, – неуверенно произнесла Лаура, – Но я хотела просить вас все равно сделать это. Может быть, можно задержать распространение болезни хотя на несколько недель, и в это время удастся найти лечение. Я уже написала всем, кому могла и прочитала многое, что может быть полезно. Я возьму на себя остальные хлопоты и ответственность за все последствия. Пожалуйста, разрешите попытаться. Ведь я не сдамся, все равно не сдамся.

Король задумался. Он встал и прошелся по комнате, в то время как Лаура, не отрываясь, следила за ним, надеясь на лучшее.

– Ваша целеустремленность похвальна. – наконец прозвучал ответ. – Но не забываете, что решающее слово за врачом. Я не могу так рисковать, не разбираясь в медицине.

Не прошло и секунды, как принцесса нашла что сказать.

– Я написала врачу, возможно, он согласится. О нет, я совсем забыла. Ответ пришел сегодня утром. Нужно было прочитать его. Но я так торопилась поговорить с вами, ваше величество.

– Прикажите принести это письмо.

– Сейчас.

Лаура вышла в коридор, чтобы быстро дать необходимые распоряжения первому, кто только попадется на глаза. Она попросила принести ответные послания от врача и аптекаря, а затем вернулась в кабинет.

– Я ожидал чего-то подобного с вашей стороны. – сказал король по ее возвращении. – Видимо Фанессе не удалось переубедить вас.

– Не удалось, ваше величество.

– Вы не думаете, Лаура, что ваши чувства нам всем не понятны. Это не так. Мы всего лишь хотели, чтобы вы правильно поняли. Иногда лучше смириться, чем мучить себя напрасными попытками. Если болезнь нельзя вылечить, то и незачем заставлять животное мучиться и дальше. Вы считаете, врач не хотел его выздоровления? Конечно, хотел. Но, к сожалению, это не в его силах. Более того, нельзя допускать, чтобы эта непонятная болезнь подобно бешенству сразила всю конюшню. Вы должны проявить понимание и прислушаться к голосу разума, в данном случае иного совета дать нельзя.

Во время всего этого монолога Лауре только и хотелось, что непрерывно трясти головой в знак протеста, однако к концу его она поуспокоилась, так как не находила возможным спорить и дальше. Тут принесли ее письма. Лаура с надеждой развернула первый свиток и стала читать прямо стоя. Через несколько секунд надежда в ее глазах начала угасать, затем она молча опустила руки, и раздражение отразилось на ее лице. Она ничего не стала говорить по поводу содержания письма, только предложила его величеству прочесть, а сама осталась на месте.

– Чего и следовало ожидать, – сказал король, – Он не считает возможным продолжать мучить животное и подвергать опасности остальных.

– Аптекарь так же не может помочь, – добавила Лаура, – Но я прочитала, еще ночью прочитала, не похожи симптомы у Друга на бешенство, не совсем похожи. Я могу доказать.

– Не нужно, я верю. Только смысла в этом нет. Вы же видите, специалисты в данной области не знают, что делать.

Лаура тяжело вздохнула, будто подавляя в себе какой-то внутренний огонь. Она не знала, что еще сказать, не знала, как ей спасти жизнь, просто спасти. А, может быть, она и впрямь зря старается? Может быть, это все эгоизм. Она ведь и вовсе не думает о Друге, о его тяжелом состоянии. В ее мыслях только собственные чувства, собственные желания. Лаура достала веер и слегка помахала перед носом, потому что, как ей показалось, ей стало нехорошо.

– Друг для меня значит больше, чем может показаться. Он как человек, только говорить не умеет.

– Однако он не человек. И полезно не забывать об этом.

– Да, верно… Мне жаль, что приходится отрывать вас от куда более важных дел, ради своей прихоти. Вы правы, ваше величество, и все вокруг правы.

– Я знал, что вы примете верное решение, Лаура. Помните, никто не желает вам зла. Все, что делается, делается из лучших побуждений, из желания помочь. Забудьте про эту историю болезни, она не стоит того, чтобы тратить время, ведь вы сделали все что могли. Большего не сумели даже врачи. Теперь позвольте поступить так, как будет лучше для всех.

Лаура выходила из кабинета со смешанными чувствами. Она ничего не могла толком понять, будучи буквально подавлена заверениями об общем благе и верном решении. Правда, это быстро прошло. Стоило пройти несколько шагов, как разум ее прояснился и тяжелое бремя задумчивости спало с ее души. Она повернула за угол и сразу увидела Ричарда, который остановился у стены и разговаривал с каким-то человеком. Когда тот ушел, принц обернулся и увидел Лауру. Та вздохнула с облегчением. Она попросила охрану не идти за собой и ускорила шаг навстречу своему знакомому.

– Как хорошо, что ты вернулся, – проговорила она тут же, – Ты не получал мое письмо?

Ричард, конечно, был обрадован такой теплой встречей, однако сразу заподозрил, что что-то тут не то.

– Еще нет. Я даже не заходил к себе. А что случилось?

Лаура отрицательно покачала головой.

– Раз не получал, то и неважно. Я так скажу. Друга не смогли вылечить, его хотят усыпить.

– Понятно. – произнес Ричард и замолчал. Он как будто не знал, что сказать еще. – Не расстраивайся, если сможешь.

Лаура кивнула. Она сейчас совершенно не понимала, какой именно помощи ожидала от этого человека. Теперь все ее старания казались ей совершенно бессмысленными. И если уж сам король ничего не предпринял, то что может сделать Ричард.

– Я переживу это. – сухо сказала она.

– Если я могу чем-то помочь… – начал было принц.

– Нет. Раньше я думала иначе. Но теперь думаю, нет.

Ричард ободряюще улыбнулся.

– Хочешь, я подарю тебе нового коня. – сказал он.

Лаура не восприняла его слова всерьез.

– Если бы это решало все проблемы… – тихо произнесла она. – Ладно. Не буду больше тебя задерживать. И охрана ждет.

Она поклонилась и развернулась в обратную сторону.

– Лаура! – окликнул ее Ричард.

Она обернулась.

– Мы выберемся из этой бури, выше нос.

Лаура улыбнулась.

– Хорошо – сказала она.

***

Минуло несколько дней. Про Друга или про верховую езду во дворце больше не вспоминали. Эта тема осталась лишь источником веселья для тех, кто хотел узнать реакцию принцессы, заговорив об этом. Иногда особо смелые фрейлины или придворные нарочно говорили Лауре что-нибудь про ее коня или спрашивали про то, быстро ли проходят последствия падения из седла. Однако ничего веселого из этого не выходило. Лаура отвечала так спокойно, будто речь шла и вовсе не о ней. Вскоре весельчакам стало скучно, и даже они умолкли. Сама принцесса перестала чувствовать что-либо определенное по данному поводу. Боль от утраты Друга сильнее всего ударила ее в тот момент, когда она пыталась помочь ему, когда еще можно было помочь. Но теперь. Все решили за нее. Более она ничего не позволяла себе думать и вспоминать, поскольку практического смысла в этом не было. Вернуть прошлое нельзя.

– Если я еще раз услышу от господина Тобера рекомендацию о том, что нужно больше времени проводить на воздухе, я не выдержу, точно не выдержу и пойду прямо к его величеству!

Иной раз говорила Лаура при беседе с Тали. Виделись они редко. Часто Лаура давала обещания о встрече и забывала о них. Терять подругу ей не хотелось, однако все время что-то отвлекало. Тали проявила настоящее понимание, она не требовала постоянных разговоров, не требовала, чтобы они делились друг с другом секретами или обменивались платьями и украшениями и других непременных атрибутов дружбы. Но она была добрым и понимающим собеседником. Лишь один раз за все это время она позволила себе не согласиться с мнением старшей подруги. Дело в том, что Тали очень много училась и очень мало делала того, чего ей по-настоящему хочется. Она не читала романов и не бегала в саду, не каталась верхом и не кидала мяч, не наряжалась без надобности и не скупала драгоценности, не рвала цветы, не лепила из снега и не выходила в город смотреть новые спектакли. В общем, жизнь ее была однообразной и скучной. А тут такое ценное за долгие месяцы свободное время. Тали достаточно решительно возразила Лауре:

– А по-моему, он прав. Мы с тобой обе заперли себя. Не выходили гулять давным-давно.

– Однако ты понимаешь, что обязанность охраны охранять, а не следить за здоровьем.

– Может быть, у господина Тобера более широкий взгляд на свои обязанности. Это не так плохо.

– Тебе бы всех оправдать, добрая душа.

– Может, мы на самом деле выйдем сегодня? Мороз стоит уже который день. У меня из спальни вид на каток. И он раз за разом манит меня утром, когда собираюсь в классную комнату. Конечно, пропустить урок я не могу. Но, может, теперь, когда мы свободны, я смогу наконец-то научиться кататься.

– Ты не умеешь?