Эпоха безумного короля

Привет, дорогие читатели!

Вы держите в руках книгу редакции Trendbooks.

Наша команда создает книги, в которых сочетаются чистые эмоции, захватывающие сюжеты и высокое литературное качество.

Вам понравилась книга? Нам интересно ваше мнение!

Оставьте отзыв о прочитанном, мы любим читать ваши отзывы!

© А. Райнер, 2025

© ООО «Клевер-Медиа-Групп», 2025

Иллюстрации © ООО «Клевер-Медиа-Групп»

Книги – наш хлѣбъ

Наша миссия: «Мы создаём мир идей для счастья взрослых и детей»

Иерархия высшего хищничества

1. Безродный – вампир-одиночка, живущий вне клана. Чаще всего обитает на территории, где был обращен. Ему следует проявлять крайнюю осторожность, ведь если беглого вампира из какого-либо признанного клана могут сослать обратно, то судьба безродного предрешена. Безродный вампир никем не контролируется, а потому лишен прав на существование и подлежит незамедлительному уничтожению.

2. Реципиент (принимающий) – человек, регулярно пьющий вампирскую кровь. Старение реципиента многократно замедлено, а сила и ловкость выше, чем у обычного человека. Реципиент обязан безоговорочно подчиняться донору. Он быстро впадает в зависимость от вампирской крови. Зачастую у реципиентов наблюдаются повышенная агрессия и чрезмерный сексуальный голод.

3. Неонат – новообращенный вампир, еще не познавший всех тонкостей вампиризма. Подлежит жесткому контролю и регулярному обучению со стороны господина. Напрямую подчиняется своему господину и тем, кому подчиняется сам господин. Вампир считается неонатом с момента обращения и до истечения трех полных лет. Владеет слабым гипнозом, чтобы иметь возможность питаться смертными. Магия ему не подвластна. С четырех до шести утра впадает в анабиоз.

4. Зрелый вампир – вампир, которому исполнилось от трех до ста лет с момента обращения. Постепенно осваивает простую магию и сильный гипноз. Подвержен утреннему анабиозу.

5. Господин (госпожа) – хозяин и (или) создатель новообращенного вампира, несущий за него полную ответственность. Стать господином или госпожой вампир может по истечении ста лет с момента обращения и исключительно при личном дозволении лорда. Причина на обращение очередного неоната должна быть веской. Вероятность успешного обращения смертного в вампира составляет около пятидесяти процентов и зависит от многих факторов. Предугадать результат обращения заранее невозможно. При неудачной попытке обращения смертный погибает.

6. Старожил – вампир, которому исполнилось от ста до трехсот лет с момента обращения. Уверенно владеет как простой магией, так и очень сильным гипнозом. Чем старше вампир, тем слабее проявляется утренний анабиоз.

7. Высший вампир – вампир, которому исполнилось триста лет с момента обращения. Владеет сложнейшей магией пространственного разреза и способен беспрепятственно перемещаться в любую точку мира. Не впадает в анабиоз с четырех до шести утра и может оставаться активным на протяжении очень долгого времени.

8. Старейшина – лидер клана. Подчиняется лишь вампирам на вершине иерархии. Является членом Совета и наравне с остальными старейшинами обсуждает новые законы. Между Советом и лордом могут возникать конфликты, в результате которых возможен переворот. С учетом бессмертия вампиров перевороты являются основным способом сменяемости власти.

9. Декстер – правая рука лорда и главный советник, почти не уступающий лорду в правах, способный заместить его на посту на время отсутствия.

10. Лорд – высший вампир, которому обычно более пятисот лет. Судья, закон и палач. Насколько он могуществен, никто не знает. Его вторая ипостась – огромный крылатый монстр. Только лорд выдает индульгенцию на обращение человека в вампира. Он способен гарантированно обращать смертных в вампиров без угрозы летального исхода. Помимо прочего, лорд владеет телепатией и может мысленно передавать приказы подданным.

Пролог

Отшумела жестокая битва при Громовом Утесе, изменившая мировой порядок. Войско Ша-Рэма, прошедшее от юга до севера, оставило после себя огромный кровавый след. Тайное стало явным. Существование вампиров раз и навсегда было обнаружено для смертных.

В сложившейся ситуации лорд всех вампиров явился к королю Арданеи, чтобы заключить мирное соглашение. Взамен на гарантии безопасности для своего вида он предложил то, чем владели высшие хищники, – вампирскую кровь, исцеляющую любые хвори; магию, неподвластную смертным, и собственную непобедимую армию.

В новых реалиях существующие законы пришлось переписать. Договоренности достигались в горячих спорах и в долгом поиске компромиссов – новой войны не хотел никто. Мало-помалу король и лорд-вампир пришли к согласию, пускай и хрупкому.

Вопреки заверениям короля, поначалу народ боялся этих бледных существ, питающихся кровью и свободно разгуливающих по улицам. Но, несмотря на людские опасения, вампиры уважали своего лорда и неукоснительно соблюдали установленные правила. Ожидалось, что постепенно люди привыкнут к такому соседству, время сотрет пустые тревоги и жизнь вновь станет спокойной.

Многие усмотрели в союзе с вампирами явную выгоду. Кто-то и сам грезил об обращении, дабы обрести бессмертие. Были и те, кто в открытую восхищался высшими хищниками или даже поклонялся им, превознося как божеств новой эры.

Но иная часть общества отказалась свыкнуться с рискованным положением. Людей, не доверяющих вампирам и видящих в них наиопаснейших врагов, по-прежнему оставалось много. Непримиримые разногласия привели к расколу Святой церкви и появлению протестных движений. В разных частях Арданеи вспыхивали восстания с целью свергнуть обезумевшего короля, заключившего союз с бездушными тварями, а на вампиров открылась тайная охота.

Поскольку это шло вразрез с законами, первые охотники действовали в одиночку или небольшими группами. Затем, осознав свою уязвимость, они стали объединяться в сотни. Вместе охотники совершали облавы на вампирские кланы, истребляя всех, до кого могли дотянуться. День ото дня под знаменем Бога они тайно набирали сторонников, в то время как власть бросила все силы на предотвращение гражданской войны.

В конце концов малые ополчения были подавлены. Охотники из поверженных отрядов были убиты в бою или публично казнены. Осталась последняя цель – самый многочисленный и опасный Орден охотников, именуемый «Длань Бога». Он раскинул свои сети повсюду. Их воины искусно обучены – смертоносны, хитры, расчетливы. Для них не существует преград, они не ведают страха. Их цель – спасти человечество, истребив всех кровопийц до последнего.

Глава 1

Одна маленькая книжка

Марион вошла в тесную келью с таким победоносным видом, словно ее только что объявили хозяйкой монастыря.

– Отчего ты вся светишься? – спросила Анна, бросив на подругу короткий взгляд и тут же вернувшись к вышивке. К утру оставалось украсить еще пять платков, прежде чем передать их для дальнейшей продажи.

Девушки не были сестрами, однако носили одну фамилию Блан, поскольку согласно вековой традиции ее давали всем сиротам, чьи родители неизвестны. Традиция уходила корнями к древнему языку людей, ныне почти забытому. Слово «блан» на том языке означало «сирота».

Марион закрыла за собой дощатую дверь и весело сверкнула глазами.

– Только посмотри, что я стащила! – Она быстро пошарила у себя под юбками и извлекла оттуда небольшую книжицу в мягком переплете.

Позабыв про вышивку, Анна резко развернулась.

– Серьезно? Ты добралась до тайника настоятельницы?!

– Добралась! – Марион гордо помахала книжицей.

О тайнике они узнали месяц назад, когда сдуру решили проследить за матушкой. С тех пор Марион позабыла про всякий покой. Ей не терпелось узнать, что же скрывает от всех благочестивая строгая старушка.

Сложность состояла в том, что тайник располагался в проходном месте, возле которого постоянно кто-нибудь маячил. Малейшая неосторожность, единственный слушок – и настоятельница сразу бы догадалась, в чем тут дело. А уж наказание она бы подобрала такое, чтобы всем неповадно было.

Каким же чудом Марион умудрилась это провернуть? Бесовская удача, не иначе.

Вскочив, Анна подбежала к подруге и в волнении обхватила ее запястья.

– Тебя точно никто не видел? Уверена?

– Уверена! Я была быстрее молнии! – Марион всучила Анне книжицу. – Гляди скорее! Это явно поинтересней молитвенников!

На обложке красовались обнаженные мужчина и женщина в страстном объятии. Иллюстрация была выполнена так детально, что просматривались все анатомические подробности, которые даже разглядывать стыдно. Очень стыдно. Никогда прежде Анна не видела настолько откровенных рисунков и даже подумать не могла, что таковые существуют.

Поверить в то, что владелицей подобной вещицы была сама мать-настоятельница… та, которая отчитывает здешних воспитанниц за малейшую провинность, за тихий смех или самые невинные шутки, было просто невозможно! И все-таки это оказалось правдой.

– Забери ее! – Густо покраснев, Анна вернула книжицу подруге.

– Если здесь такая обложка, какое же тогда содержание? Ух, даже страшновато открывать! – Марион прижала книжицу к груди, точно настоящее сокровище. – А ведь мы, когда гадали о содержимом тайника, столько вариантов перебрали, но о таком даже не подумали! Ну старушка дает! Я в восторге!

– Тебе нужно ее вернуть, – обеспокоенно сказала Анна. – И поскорее.

– Да верну-верну! – отмахнулась Марион. – Только сперва почитаем! – Быстрыми шагами она пересекла келью, уселась на кровать и в нетерпении раскрыла книжку сразу на середине. – Так-так, – Марион жадно всматривалась в текст, перелистывая страницу за страницей. – Где-то здесь должно быть самое интересное…

– Может, лучше не надо, а? – произнесла Анна, с тревогой поглядывая на подругу. – Назад дороги не будет. Подобное любопытство сулит адские муки. Нам придется долго замаливать грехи.

Продолжая увлеченно листать, Марион буркнула:

– В таком случае у нашей матери-настоятельницы большие проблемы. Не трясись ты! Это всего лишь книга!

– Развратная книга.

– Не нагоняй тоску. Лучше признай, что тебе самой до жути интересно!

Ничего не ответив, Анна присела рядом с подругой. Добытое сокровище выглядело изрядно потрепанным. Кончики пожелтевших страниц засалены и истерты так, словно книгу перечитывали на протяжении нескольких лет. Выходит, что мать-настоятельница не побоялась продать дьяволу свою душу ради того, что там написано.

Может, не так все страшно? Может, грех смоется одной вечерней молитвой?

– Нашла! – Марион перестала лихорадочно перелистывать страницы и склонилась над книгой еще ниже, жадно вчитываясь в текст.

– Что там? – зачем-то спросила Анна, хотя ответ был очевиден. Ей вдруг очень захотелось, чтобы подруга почитала вслух. У самой-то смелости не хватало.

– Здесь все так подробно. – Марион оторвалась от книги и посмотрела на Анну широко раскрытыми глазами. Ее щеки залились густым румянцем.

– Видела бы ты сейчас свое лицо. – Анна легонько толкнула подругу в плечо и нервно усмехнулась. От запретных тем по коже бежал холодок. – Читай вслух. Грешить – так вместе.

Марион медлила. Закрыв страницы руками, прошептала:

– Ты точно хочешь это услышать?

– Точно, – сорвалось с губ Анны прежде, чем она успела хорошенько все взвесить.

– Как пожелаешь, – пожала плечами Марион и вернулась к книге. – «Он страстно схватил Розамунд за трепещущую грудь. В нетерпении сжал сильными, властными пальцами ее мягкие, наливные, как спелые персики, розовые бугорки…»

Не сдержавшись, Анна тихонько прыснула, прикрывая рот ладонью:

– Это так нелепо!

– Да, почему-то, когда произносишь это вслух, звучит очень смешно, – согласилась Марион.

– Скорее читай дальше! Я срочно должна узнать продолжение!

– «Изголодавшийся Джонатан припал влажным языком к набухшим соскам Розамунд. Он глухо стонал, пока посасывал сначала один сосок, а затем второй. Метался меж ними, точно неукротимый степной жеребец».

– Пха-ха-ха! – Анна взорвалась новым приступом хохота и тут же спрятала лицо в ладонях.

– Вот, держи подушку. Смейся в нее, чтобы нас не услышали.

– Завидую твоей выдержке! – В уголках глаз Анны заблестели слезинки. – Неукротимый степной жеребец! Вот это сравнение!

– Не будь ребенком, – бросила Марион сквозь улыбку.

Она была всего на год старше Анны, однако на чувственные темы рассуждала куда смелее.

– Но почему он сосет ей грудь? Он же не младенец. Неужели мужчинам такое нравится?

– Конечно, нравится, – ответила Марион, словно это было очевидно. – Стройное женское тело соблазнительно и прекрасно. И если мужчина хочет женщину, он хочет ее всю.

– Вижу, ты много об этом думала. – Анна хитро всмотрелась в лицо подруги. Сегодняшний разговор выдался особенно откровенным и вместе с тем интригующим.

– Думала, Анна, – Марион сделалась серьезной. – А как не думать? Мне уже восемнадцать, а я все еще здесь торчу. Молодость уходит, и за душой ничего нет. Ни родных, ни отчего дома, ни приданого. Ни-че-го. Мне страшно за свое будущее. Не хочу состариться в этих унылых стенах. Больше всего на свете я мечтаю однажды услышать, что мне подобрали подходящего жениха. В своих грезах я вижу, как выхожу к нему… Он, высокий и статный, видит меня и сразу влюбляется. Целует мне руку, а потом ведет к карете, чтобы увезти отсюда навсегда. Я представляю себя в подвенечном платье, идущей с ним рука об руку по белому ковру собора. Представляю наши искренние клятвы и первый робкий поцелуй, а после то, как мы не можем оторваться друг от друга на протяжении целой ночи. Без тени смущения заявляю, что вполне готова познать все прелести супружеской жизни и хочу стать матерью по меньшей мере дважды.

– Ох, Марион, тебе бы самой книжки писать… Ладно-ладно, не смотри так. Постараюсь больше не хихикать, иначе так и не дочитаем эту бесстыдную сцену.

Едва Марион продолжила, шум внутри монастырского двора заставил девушек мгновенно утихнуть и прислушаться. В ночной тиши раздался долгий протяжный скрип.

– Кто-то вошел в главные ворота, – прошептала Марион. Ее тонкие темные брови тревожно изогнулись.

Никто никогда не прибывал в монастырь пресвятой Августы в столь поздний час. Равно как и не покидал его.

Вскочив, обе девушки подбежали к окну, и от этого движения заколыхалось пламя свечей. С высоты третьего этажа подруги могли видеть все, что происходит во дворе. А там – пятеро незнакомых мужчин, облаченных в строгие одежды, дожидались, пока шестой о чем-то договорится с матерью-настоятельницей. На их фоне женщина выглядела совсем коротышкой.

– Кто они такие? – едва слышно спросила Марион.

Анна лишь плотнее припала к стеклу. От странной догадки ее тело немело. Она пыталась разобрать хотя бы малые обрывки фраз, но слышала лишь неясный гул голосов. Мужской голос звучал строго и властно, в то время как голос матери-настоятельницы дрожал, выдавая ее испуг. А потом один из чужаков поднял голову и посмотрел прямо на Анну.

Испугавшись, та отпрянула от окна и поспешно задула свечи. Стоило сделать это раньше. Склонив голову, девушка перекрестила руки и коснулась плеч: этот жест означал единение с вечной божественной силой, усиливал молитвы и защищал от нечисти. По крайней мере, так говорили.

– Что с тобой? – взволнованно спросила Марион одними губами.

Анна тяжело дышала, будто бы в приступе паники. Теперь она точно знала, кем были непрошеные гости, явившиеся на святую землю под покровом ночи. Она ясно видела, как хищно блеснули во тьме глаза одного из них. От этого взгляда, не оставлявшего сомнений о природе смотревшего, нутро девушки мгновенно заледенело. Казалось, это сильное чувство всегда сидело в ней, только крепко спало, поскольку угроза пряталась где-то далеко и была незримой. А увидев вампиров поблизости, Анна вдруг в один момент осознала эту ненависть и прочувствовала ее особенно остро.

Глава 2

Опасения

После короткой беседы с настоятельницей вампиры покинули монастырь, однако тревога никуда не исчезла. Читать больше не хотелось, так что Марион сунула книгу под матрас. В тишине девушки расплели длинные темные косы, устроились в своих постелях и постарались уснуть, но сон никак не шел.

– Как думаешь, что им тут было нужно? – тихо спросила Марион, высунув нос из-под одеяла.

– Может, кого-то искали… – предположила Анна, ворочаясь на подушке. Старая деревянная кровать скрипела от каждого движения.

– Тогда почему они не обыскали здесь все? Ведь у них прав чуть ли не столько же, сколько у короля.

– Не знаю. Сама задаюсь этим вопросом. Странно все это.

По Арданее давно ползли разного рода слухи. Некоторые из них доходили и до глубинки. Когда воспитанницы монастыря пресвятой Августы отправлялись торговать церковными свечами и платками в Волингар, они частенько слышали сплетни о том, что король Эдмунд угождает вампирам вовсе не по своей воле. Что на самом деле он находится под гипнозом, а лорд Лерой вертит им как пожелает, ведь индульгенция короля полностью развязала ему руки.

Оттого вампирский лорд и его свита творят что хотят. Оттого они вольны казнить неугодных без суда. И хотя Анна не знала, насколько эти слухи правдивы, она видела, что даже на севере, далеком от столицы, людей волновала сложившаяся ситуация. Народ не доверял королю, считал его ведомым, безумным, слишком старым, недальновидным и трусливым для столь сложных времен.

А вот вампиры хитры, они всегда продумывают свои действия на несколько ходов вперед. И в монастырь заявились не просто так, не по ошибке. На то есть веская причина, но какая же?

– Думаешь, они вернутся? – снова спросила Марион.

– Надеюсь, что нет. – Анне хотелось ее успокоить. Чутье же подсказывало, что вампиры вернутся поутру и тогда же выяснится недобрая цель их визита. – Господь, убереги наши души. И пусть всех вампиров поглотит адское пламя.

– Не стоит звать смерть на чужую голову, Анна. Иначе она услышит и явится за тобой.

– Марион, кровопийцы и так уже мертвы.

– А я слышала, что их сердца бьются.

– Сердце лишь орган. Главное – душа, но у вампиров никакой души нет. Она покидает их тело в момент обращения.

– Мы не можем знать этого наверняка, – зачем-то спорила с ней Марион.

– Так говорится в Святом Писании: «Лишь демоны магией обладают, приобретенной у самого дьявола взамен души…» – напомнила ей Анна. – И так молвят люди. Ты же сама все слышала.

– Слышала, слышала, – вздохнула она. – Да только зачем верить всякому, кто посудачить любит? Самой бы разобраться, как оно есть на самом деле. Я ведь лично с вампирами никогда не сталкивалась. Вдруг все не так уж и страшно? Шесть лет прошло с тех пор, как король союз заключил, и ничего. Живем же как-то.

Анна отказывалась верить в то, что Марион собственным языком произносит столь глупые вещи.

– Ты и с волками никогда не сталкивалась, – заметила она. – И знаешь о них только из сказок да с чужих слов. Так что же, в опасность волков тоже не веришь? Хочешь пойти в лес и самолично эти слухи опровергнуть?

– Я отдаю себе отчет в том, что и волки, и вампиры – опасные хищники. Но разница все же есть. Не стоит забывать, что вампиры когда-то были людьми и наделены разумом.

– Разумом и жаждой крови!

– Анна, пожалуйста, не злись на меня за то, что я с тобой откровенна. Даже думать не могу о том, чтобы с тобой рассориться!

– Прости. – Анна попыталась взять себя в руки. – Я просто не понимаю…

Прежде чем продолжить, Марион тяжело вздохнула.

– Наверное, я просто устала жить в страхе. Проще думать, что вампиры нам не враги. Убедить себя, что все под контролем, что нет повода их опасаться, ведь я все равно не могу ни на что повлиять.

– Если каждый будет думать, что не может ни на что повлиять, очень скоро вампиры начнут главенствовать над нами.

– Ох, ладно, Анна. Я устала. Чего на ночь голову забивать? – Марион протяжно зевнула. – Давай-ка спать.

Утро выдалось пасмурным. Покидать теплую постель не хотелось, но монахини уже ходили по коридорам и стучали в дверцы келий. Умывшись холодной водой, девушки принялись расчесывать длинные темные волосы, а после заплели друг другу косы.

Переодевшись в простое льняное платье и подвязав его поясом, Анна приблизилась к окну и взглянула на двор. Она опасалась, что снова обнаружит там вампиров, но двор пустовал. Лишь у часовни переговаривались две монахини, вокруг которых бродили куры.

В начале лета территория монастыря выглядела особенно живописно. Из земли пробивалась молодая трава, кое-где все еще цвели подснежники, а старые яблони, коих здесь росло немало, были сплошь усыпаны пушистыми цветами, такими же белыми, как и монастырские стены.

Лето на севере всегда наступало внезапно. Еще вчера эти земли застилали снежные сугробы, солнце не грело, а стужа была такой, что пробирала даже сквозь шерстяную накидку. Сегодня же сам воздух звенел от оттепели, насыщаясь запахом земли, пьянящими сладкими ароматами повсеместного цветения. Белели дикие вишни, желтели одуванчики, розовели редкие смородиновые кусты. Вслед за ними на лесных опушках расцветала черемуха и сирень. Говорят, на юге так выглядит весна, но здесь все иначе.

Пусть монастырь был временным пристанищем Анны, но ей здесь нравилось. Уединение от мирской суеты дарило чувство спокойствия и безопасности. Вот только все изменилось после событий прошлой ночи, потому что вампиры добрались и сюда. В обитель Бога, где им не место.

– Ты чего такая задумчивая? – голос Марион звучал жизнерадостно.

– Просто не выспалась, – уклончиво ответила Анна, переступая небольшую лужицу.

Небо хмурилось, моросило мелким дождем, после которого в лесу за монастырем наверняка вырастет много грибов. Анна и Марион любили собирать грибы вместе. Обычно они находили гораздо больше, чем остальные, и возвращались с полными корзинками опят, лисичек и боровиков. По этой причине дождь обычно не расстраивал Анну, а, наоборот, радовал.

Но в этот раз на сердце у девушки было неспокойно. Анна нутром чувствовала, что выйти в лес за грибами уже не сможет.

Влажная земля во дворе еще хранила глубокие следы незваных гостей. Вокруг бродили и другие воспитанницы монастыря, но никто больше не обращал на них внимания. Даже Марион предпочла сделать вид, словно ночью не случилось ничего особенного.

В трапезной было тепло и пахло свежеиспеченным хлебом. В монастыре питались скромно, но вкусно, в отличие от приюта. Там изо дня в день приходилось давиться безвкусной остывшей кашей, сваренной на воде. Здесь же на накрытых столах всегда ждал полноценный завтрак.

На деревянных тарелках лежали кусочки ржаного хлеба, вареные яйца, сыр, творог и мед, редис и свежая зелень из монастырского огорода. Питались в основном тем, что выращивали сами, а рыбу, крупы или специи закупали в городе на вырученные от продажи монастырских товаров деньги.

Усевшись на скамью, Анна окинула взором трапезную. Все выглядело обыденно, вот только перемены уже витали в воздухе.

«Или я зря нагнетаю?» – нахмурившись, девушка взяла себе самый маленький хлебный кусочек, еще теплый. Покрутила его в пальцах, рассматривая воздушную текстуру мякиша. Поднесла к лицу и, закрыв глаза, сделала глубокий вдох. Она обожала аромат хлеба, но даже он не мог пробудить в ней аппетит. И не только сегодня: Анна всегда ела через силу.

А вот Марион уплетала уже третий кусок и даже думать не желала ни о чем плохом.

– Передай, пожалуйста, мед, – попросила она, и Анна молча выполнила ее просьбу.

Остальные девушки болтали без умолку. Когда же в трапезную вошла одна из монахинь, воспитанницы разом притихли и обратили к ней лица, чтобы выслушать сегодняшние поручения.

– Мать-настоятельница ждет вас в книгохранилище, – безо всякого приветствия бросила та, окидывая строгим взором воспитанниц.

– Всех? – осмелилась спросить златовласая Иветта, сидевшая ближе всех к дверям. Блестящая коса девушки напоминала охапку пшеничных колосьев.

– Всех, – кивнула монахиня. – Ешьте скорее и ступайте.

Марион и Анна переглянулись.

Дел в книгохранилище всегда много: перебрать старые книги и подклеить те, что требуют ремонта; стереть пыль с полок и корешков; убрать паутину, помыть окна и пол. Вот только для таких задач обычно вызывали двух девушек или трех, но никогда всех разом.

– Мы там вообще поместимся? – склонившись к Анне, шепнула Марион, намазывая мед на кусочек хлеба.

Анна лишь пожала плечами. Ее охватило плохое предчувствие.

Сразу после завтрака все девушки, как и было велено, направились в книгохранилище. Кутаясь в шерстяные накидки, они весело переговаривались, хихикали и делились догадками, где и как встретят своих суженых. Ничего их больше не волновало. Ровно до тех пор, пока первые из них не пересекли порог тамбура, ведущего в хранилище.

Там, между нерастопленным очагом и узким оконцем, стоял вампир в гвардейской форме. Рядом с ним на скамье сидела мать-настоятельница, бледная и напуганная. Ссутулившись, словно желая казаться еще меньше, чем есть, старушка глядела на вошедших девиц с каким-то обреченным отчаяньем. Пока те, склонив головы, покорно входили в комнату одна за другой.

Прежде Анна не видела вампиров вблизи, но знала, как отличить их от человека. Кожа вампиров мертвенно-бледная, иной раз серая или даже с трупным синюшным оттенком. У бессмертных зачастую идеальная осанка и подтянутость, отчего они кажутся благородными аристократами, хотя на самом деле это совершенно не так.

Их облик обманчив. Он призван подсознательно привлекать, вводить в гипноз и очаровывать. Люди попросту не замечают их омерзительных черт. Вот почему вампиры выглядят так пленительно. Вот почему на них хочется смотреть, не отводя взгляд. Хочется подойти ближе, несмотря на животный страх, от которого трясутся поджилки. Рядом с вампиром подсознание всегда шепчет об опасности, однако разум затуманен, а тело предательски жаждет сближения. Чем слабее воля человека, тем меньшее значение он будет придавать инстинктам и тем сильнее будет его влечение к созданию, именуемому высшим хищником.

И, наконец, глаза. Бледно-голубые с темным лимбальным кольцом. Они вбирают весь холод мира и не выражают никаких человеческих чувств. Еще одно подтверждение того, что в хладных телах не осталось даже малой толики души.

Зная все это, Анна захотела развернуться и бежать. Бежать прочь как можно скорее. Спрятаться где-нибудь в закоулках монастырских построек, на кладбище или попытаться достичь скалы с лабиринтами древних келий. Но девушка знала, что от вампиров не так-то легко скрыться, ведь их обоняние острее, чем у любого другого хищника. По запаху они могут найти кого угодно даже спустя несколько дней после побега. Так что у Анны просто не было шансов.

Оставалось надеяться, что причина, по которой этот вампир прибыл в монастырь, никак не связана с ней. И совсем скоро их пути навсегда разойдутся.

Глава 3

Странный отбор

– Мисс Блан, скорее закройте дверь. На улице сыро, – не своим голосом попросила мать-настоятельница.

Анна нехотя подчинилась. Ей совсем не хотелось замыкать пространство, отрезая себя от мира, от возможности убежать и спрятаться, пускай эта возможность и была эфемерной. Закрыв дверь, Анна склонила голову и заняла место рядом с остальными воспитанницами. Этикет требовал сейчас же поклониться гостю, но перед вампиром она этого делать не станет. Чтобы избежать гипнотического взора, Анна глядела в пол. Сцепила дрожащие руки в замок, подавляя нервную тряску и обжигающую ненависть.

«Как он только посмел осквернить святую землю своим визитом?» – негодование билось в висках, болью отдавая в затылок. Глубинные страхи запустили в девушке защитные механизмы и пробудили агрессию.

Какова бы ни была его цель, Анна не собиралась любезничать. Напротив, она намеревалась вести себя неприветливо, а если потребуется, то и грубо. Воинственно. Чтобы сразу показать, насколько сильное отвращение вызывает сама его природа.

– Итак, – вкрадчиво начал вампир. Его рокочущий, гортанный голос вызывал целую волну неприятия. – Которые из них прибыли на попечение в течение последних четырех месяцев?

Мать-настоятельница вытянула руку.

– Эта. – Она указала на самую юную девушку с короткими светлыми волосами. Затем перевела замутненный слезящийся взгляд на следующую из воспитанниц. – Эта.

Ее звали Инга. Судя по всему, она тоже боялась, потому что до Анны донесся ее судорожный всхлип.

Между тем монахиня продолжала:

– Эта. – Пристальное внимание вампира перешло на златовласую Иветту. – Эта. – Черноволосая Зейна с зелеными глазами тоже получила незримую отметку. – Эта. – На этот раз Марион… – И… – Рука настоятельницы дрогнула, прежде чем она указала на Анну. – И эта.

Вампир ничуть не усомнился в честности настоятельницы, значит, та действовала под его влиянием. Новые законы запрещали вампирам применять гипноз без ведома короля, на каждый отдельный случай требовалось его личное дозволение, но не трудно догадаться, что вампиры этим правилом пренебрегали. Ведь как отследить? Как найти доказательства и при этом не бояться за собственную жизнь? Судя по газетным колонкам, нераскрытых загадочных смертей хватало. Всякий, кто открыто бросал вызов высшим хищникам, вскоре погибал.

Вампир сделал несколько шагов вперед.

– Что ж, благодарю. Очень хорошо. Те, кого перечислили, остаются. Остальные могут идти.

Большая часть девушек спешно покинула комнату. Остались шестеро.

Все еще не поднимая головы, Анна рассматривала начищенные до блеска сапоги чужака. Отсутствие грязи наводило на мысль о том, что тут не обошлось без магии. Обувь явно дорогая. Аккуратно скроенная, кожаная, с металлическими вставками. Значит, не просто гвардеец, а некто с самого верха. Может, даже приближенный лорда Лероя или верховного протектора.

Желая получить больше информации, Анна подалась вперед и скосила глаза, бросив на вампира короткий изучающий взгляд. Неспешно проходя мимо девушек, он рассматривал каждую из них, заостряя внимание на отдельных чертах. Оценивал волосы, рост, осанку, черты лица и цвет глаз.

Его губы были плотно поджаты, а между черных бровей залегла морщинка. Новая униформа, подогнанная точно по фигуре, придавала ему лоска. На широкой груди блестели не то награды, не то знаки отличия. На одном из таких Анна рассмотрела чей-то герб.

Вампир был сосредоточен на мелочах, оценивал девушек по определенным критериям, словно искал кого-то определенного. Кого-то, кто мог бы прятаться в стенах одного из самых отдаленных от столицы монастырей.

От этой догадки Анна почувствовала облегчение. Кого бы вампир ни искал, она не имела к этому ни малейшего отношения. Пусть хоть гипнотизирует, скрывать ей нечего. Она не беглянка.

Остановившись напротив младшей девушки, вампир повелел:

– Взгляните на меня. – Их взгляды пересеклись, и в комнате послышался едва уловимый кедровый запах с примесью пороха. Так пахла вампирская магия, которую чужак бесстыдно применял прямо сейчас. – Имя?

– Дороти Пэркинс, – испуганно произнесла девушка.

– Сколько лет? – снова спросил вампир.

– Четырнадцать.

– Как оказались здесь?

– Родители сослали на воспитание, господин.

Анна едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Называть кровопийцу господином ниже человеческого достоинства. Даже под страхом смерти она не назовет демоническое отродье господином.

– Можете идти, Дороти, – бархатным голосом произнес вампир.

Худенькая фигурка пронеслась перед Анной и прошмыгнула на улицу, оставив после себя лишь колыхание воздуха.

Вампир перешел к Инге. Та была молчаливой, замкнутой, а крупный, неправильно сросшийся после перелома нос делал ее совершенно непривлекательной. Выяснив имя девушки, вампир задал следующий вопрос:

– Вас били?

Не смея отвести от него покрасневших глаз, Инга тихо ответила:

– Отец часто наказывал.

– За что?

– За то, что плохо помогала по хозяйству, – голос Инги дрожал. Даже под гипнозом она все понимала и чувствовала. – Не могла таскать полные ведра. Не выдаивала как следует коз. Плохо вычищала курятники, плохо мела двор. И замуж никто не брал. Я была отцу обузой и нахлебницей.

– Можете идти, Инга, – коротко кивнул вампир.

Пока Инга покидала тамбур, он перешел к златовласой красавице Иветте:

– Как вас зовут?

– Иветта, господин, – пропела та, а затем изящно поклонилась и улыбнулась.

Губы вампира едва заметно изогнулись.

– Рассказывайте, Иветта, – в его голосе послышалась приторная мягкость.

Запах кедра и пороха усиливался с каждой минутой. Вампир вновь вынуждал говорить правду, хотя сраженная его мистической красотой Иветта по собственной воле выложила бы все, что нужно.

– Я родом из Навкара, господин, – она продолжила улыбаться в желании угодить. – Из купеческой семьи. Только матушки давно уж не стало, а отец скончался зимой. Старший брат терпеть меня под своей крышей не стал. Он человек семейный, тесно ему жилось со мной в одном доме. Да и женушка была уж на сносях. Так он и отправил меня сюда со всем приданым, чтоб жениха скорее нашла, потому как я от всякого ухажера нос воротила.

– Отчего же воротили? – усмехнулся вампир.

– Не ровня мне конюхи да подмастерья, господин. Достойного для себя ищу. – Иветта всем своим видом давала понять, что гвардеец ей приглянулся. Причем настолько, что прямо сейчас готова под руку с ним пойти.

– Что ж, понятно. Вы мне подходите, а потому оставайтесь и ждите.

Анна метнула на него вопросительный взгляд. Неужели невесту ищет?

Следующей в очереди была Зейна. Смуглая южанка, прибывшая на север, чтобы начать жизнь с чистого листа. Черты ее лица были грубоватыми, а плечи по-мужски широкими. Но при этом она обладала особым шармом и пронзительными зелеными глазами. После короткой беседы вампир выбрал и ее.

Следующей стала Марион Блан.

– Значит, вы сирота. – Вампир задумчиво потер подбородок.

– Да, – произнесла Марион без тени испуга. – Сирота.

– Вы, случаем, не сестры? – Он кивком указал на Анну, у которой при этом быстрее забилось сердце.

Они и правда были похожи. У обеих очень светлая кожа, а волосы длинные и темные. Обе высокие, стройные, с выразительными округлостями, делающими их фигуры особенно женственными. Черты лица у обеих правильные, симметричные. Только у Марион глаза были светло-карими, медовыми, а у Анны – насыщенно-синими, глубокими, как морские воды.

– Нет, мы не сестры, – ответила Марион. – Но выросли в одном приюте.

– Подруги?

Марион кивнула.

– Интересно. – На этот раз вампир подошел к Анне и приказал: – Посмотрите на меня.

Анна знала, что произойдет, как только их взгляды встретятся. А потому продолжила стоять, как стояла, молча рассматривая грязные носки своих изношенных ботинок.

Второй раз вампир просить не стал. Он грубо схватил ее за подбородок, вынуждая исполнить его волю. Терпкая магия тут же защекотала ноздри. Запах был бы приятным, если б не отвратительная суть. Анна была бы рада перестать дышать, но это ничем не поможет. Вампир способен заставить ее делать все, что ему заблагорассудится. И возможно, лучше не оказывать сопротивления.

– Имя? – строго спросил он, буравя пустыми светло-голубыми глазами.

– Анна.

– Как давно осиротели?

– В младенчестве.

– Лет сколько?

– Семнадцать.

Лишь три вопроса он задал, прежде чем заключить:

– И вы мне тоже подходите.

Глава 4

Ошибки, ошибки, ошибки

Мать-настоятельница провела четырех отобранных девушек в книгохранилище и усадила каждую за отдельный письменный стол. Там уже лежали заранее приготовленные писчие перья, плотные листы бумаги и чернильницы.

Вампир, вошедший следом, закрыл за собой дверь и прошел вглубь хранилища. Сцепив руки за спиной, принялся рассматривать корешки раритетных фолиантов с таким непринужденным видом, будто случайно забрел сюда.

Плотно сомкнув губы, Анна следила за ним, едва сдерживая неприязнь. Его магическое воздействие длилось совсем недолго, но даже от того в ее мыслях образовалась неприятная вязкость.

– Генералу Клементу н-необходима ваша п-помощь, – натянув улыбку, сообщила мать-настоятельница. Прежде она никогда не запиналась. – Сейчас он раздаст вам книги и укажет главы, которые нужно аккуратно переписать. Пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы ваш почерк был ровным и красивым, а письмо – чистым, без помарок и клякс. И не торопитесь, дабы не замарать бумагу.

Что-то с этим заданием было не так. Иначе зачем понадобилось выгонять остальных девушек? Например, у Дороти Пэркинс очень красивый почерк, она всегда подписывает монастырские открытки. Да и печатный станок изобрели давным-давно.

Вскоре четыре увесистые книги покоились на столах, раскрытые на нужных главах.

– Пишите, – велела мать-настоятельница.

Марион и Иветта первыми взяли перья, окунули их в чернила и послушно принялись переписывать текст. Не желая провоцировать чужака на агрессию, Анна тоже взяла перо. У нее был красивый почерк, вот только она не собиралась его демонстрировать. Она намеренно писала постыдно коряво и допускала глупейшие ошибки якобы по невнимательности.

Анна успела начеркать несколько строк, прежде чем заметила, что Зейна так и не приступила к заданию. Это заметил и вампир.

– Почему не пишете? – обратился он к Зейне.

Та сжалась в его тени. Затряслась, как пугливый зверь, загнанный в угол.

– Я… – начала Зейна, глядя ему в глаза и быстро-быстро моргая. В черных ресницах южанки заблестели слезы. – Я н-не умею… П-простите меня, господин!

– Пишите, – с нажимом приказал он, снова используя незримую силу.

Зейна всхлипнула. Обмакнула перо в чернильницу, но не успела поднести его к бумаге, как тут же испачкала стол. Чернильная капля растеклась по дереву, пока девушка испуганно смотрела на нее, боясь наказания.

– Зейна, пишите.

Девушка склонилась над бумагой. Сосредоточившись, она попробовала вывести какие-то буквы, но поскольку она не знала алфавита, ничего не получилось.

– Господин, – вмешалась мать-настоятельница, сидевшая в стороне. – Не все наши воспитанницы обучены грамоте.

Вампир обернулся на нее и спокойно бросил:

– Я разве спрашивал о чем-либо?

– Нет, господин, – осеклась монахиня, потупив взор. – Пожалуйста, простите меня, неразумную.

Вернувшись к Зейне, вампир коротко произнес:

– Свободны.

Зейна тут же подскочила и убежала прочь, попутно вытирая рукавом слезы. Стало быть, генералу не подходят неграмотные. Анна специально стала делать еще больше ошибок. А дождь за окном все моросил и моросил.

«Как так вышло, что из всех воспитанниц монастыря остались всего трое, и я в том числе?! Что за нелепое недоразумение? Господь милостивый, помоги…»

В то время как перья тихо скрипели по бумаге, вампир ходил между столами и внимательно наблюдал за процессом. Анна ожидала, что он велит ей писать чище, однако вампир молчал. Он вообще не отпускал никаких комментариев, лишь его губы время от времени изгибались в ухмылке.

«Интересно, какие мысли вертятся в его голове?» – гадала Анна, выводя еще более неказистые буквы, чем вначале. Если спросит, она ответит, что не привыкла много писать и рука быстро устала. А не спросит – так и вовсе отлично.

Спустя некоторое время генерала Клемента утомило монотонное хождение туда-сюда. Он поставил напротив столов потертое кресло и вальяжно развалился в нем, наблюдая за девушками уже оттуда.

Повернувшись к Иветте, Анна отметила ее бессловесные заигрывания с генералом. Красавица вела себя крайне вызывающе: строила ему глазки, проводила пальцами по золотой косе, касалась шеи и скул кончиком пера, томно вздыхала и закусывала нижнюю губу. Когда же вампир отвечал на ее заинтересованные взгляды, Иветта лучезарно улыбалась.

От такого зрелища у Анны сами собой закатывались глаза. Неужели Иветта всерьез полагает, что состоятельные господа ищут в жены именно таких распутных девиц? Или ей достаточно парочки страстных ночей, после которых ее выкинут как наскучившую игрушку? Казалось, Иветта готова пойти на все, лишь бы генерал Клемент сегодня же забрал ее с собой, даже неважно куда.

Закрывшись ладонью от постыдного зрелища, Анна продолжила переписывать текст, который гласил о мытарствах четверки известных праведников.

Спустя час или, быть может, полтора вампир объявил:

– Достаточно.

Уставшие девушки отложили перья.

– Вы, – он обратился к Марион, распрямляясь в кресле. – Возьмите свои труды и подойдите.

Бросив на Анну взволнованный взгляд, Марион взяла со стола три исписанных листа, подошла к мужчине и протянула их на оценку. Тот какое-то время рассматривал текст, переводя взгляд с одной строчки на другую. Не похоже, чтобы читал. Скорее сравнивал.

– Все понятно, – наконец изрек он. Глянув на Марион снизу вверх, велел: – Сядьте. Еще понадобитесь.

Должно быть, Марион выполнила просьбу материнастоятельницы и действительно старалась писать красиво. Генерал Клемент выглядел довольным ее работой.

Следующей он вызвал Иветту.

– Пишете хуже, чем выглядите, – бросил он, оценивая написанное.

– У меня другие таланты, господин, – не растерялась та и подмигнула.

Лицо матери-настоятельницы тут же сделалось багровым от негодования. Если этот вампир сегодня же не заберет Иветту, здешние монахини ее точно высекут за распутство. Высекут до кровавых ран, а как только раны хоть немного заживут, высекут снова. Иветта прекрасно понимала это, а потому была готова на самые отчаянные, грязные меры.

– Гожусь ли? – спросила она в нетерпении.

– Годитесь, – заключил вампир, и Иветта выдохнула от облегчения. – Сядьте. – Приказал он, обратив взор на Анну. Некоторое время оба молчали, словно проверяя друг друга на прочность. – Ждете особого приглашения, мисс Блан?

Взяв два исписанных листка, Анна подошла к вампиру и грубо сунула их ему в руки. Тот даже смотреть в них не стал.

– Схитрить решили?

Неожиданное начало, но Анна мастерски скрыла удивление.

– Не понимаю, о чем вы, – безразлично сказала она, успокаивая сердцебиение.

«Не вздумай нервничать! Он слышит! Слышит, как часто бьется твое сердце! Тише, тише. Все не так уж плохо…»

– Понимаете. – Цепкий, хищный взгляд скользил по ее шее. Туда, где бился неровный пульс. – Понимаете даже больше, чем о себе думаете.

«Что он имеет в виду? Откуда эта загадка в его размытых речах?»

– А еще, – он продолжил, впившись в девушку светло-голубыми глазами, – вы понимаете, что я могу заставить писать красиво.

В горле образовался комок. Анна сглотнула.

– А вы умеете писать красиво, так ведь? – снова кривая ухмылка. Несмотря на интонацию, он не спрашивал. Он утверждал.

– Нет. Я вовсе не умею писать красиво.

– Ложь. – Будто смакуя ситуацию, вампир подался вперед. Теперь их лица находились слишком близко. – Я вижу, когда человек намеренно коверкает свой почерк. Существует множество признаков, по которым вы сами себя выдали, маленькая мисс Блан. Однако любопытно другое. – Он выдержал паузу, изучая спокойное лицо девушки, чье сердце так и норовило вырваться из груди. – Мне любопытна причина, по которой вы решили, что умнее будет солгать.

«Причина в том, что я ненавижу вампиров».

– Знаете, мне тоже кое-что интересно, – внезапно осмелела Анна. – Что за дело невероятной важности заставило вас столь бесцеремонно ворваться в нашу святую обитель? Кого вы так отчаянно ищете в монастырских стенах? И неужели до сих пор не сумели понять, что я уж совсем никак не подхожу?

– Анна! – настоятельница ошарашенно зажала рот ладонью, а другой рукой схватилась за грудь, как если бы ее прямо сейчас хватил удар.

А вот вампир от ее выпада еще больше развеселился. Его рот приоткрылся в легком оскале, показались острые клыки. Не слишком длинные, но ведь… они могут становиться длиннее?

– О, мисс Блан… – бархатным тоном отозвался вампир, едва не закатывая глаза от понятного только ему удовольствия. – Вы даже представить себе не можете, насколько сильно в действительности подходите.

Глава 5

Не оказывайте сопротивления

– Скорее, скорее! – подгоняла мать-настоятельница, пока девушки поднимались наверх, чтобы собрать вещи.

– Было бы что собирать, – заметила Марион. – Жалкие пожитки.

– У кого как, – хвастливо протянула Иветта, намекая на набитый приданым сундук. У купеческой дочки имелись и платья приличные, и меха, и бусы. – Пришлите, матушка, кого-нибудь на помощь, в одиночку я свои вещи не унесу.

От счастья Иветта едва не танцевала.

– Чему ты радуешься? – сквозь зубы процедила Анна.

– Переменам! – ответила та. – Наконец-то мы покидаем эти заунывные стены! Как же они мне опротивели!

Подобной прыти мать-настоятельница не ожидала, однако никакой власти над этими девушками у нее больше не было, так что она хмуро покачала головой и лишь плотнее сомкнула губы.

– Говоришь так, словно стала свободной, – продолжила Анна. – Хотя это не так.

– Моя судьба в моих руках. – Иветта прошмыгнула в свою келью и с шумом захлопнула дверь.

В тусклом коридоре остались втроем.

– Матушка, прошу, скажите, что происходит! – взмолилась Анна, оборачиваясь на настоятельницу.

Женщина в бессилье развела руками:

– Если б я знала…

– Скажите хоть что-то! – присоединилась Марион.

– Знаю лишь, что на то воля короля, – нехотя прошипела женщина, бросая опасливый взгляд на лестницу. Не притаился ли там кто, не подслушивает ли? – Так что пошевеливайтесь, коли не хотите неприятностей.

«Стало быть, и правда гвардейская элита».

Рассчитывая получить еще хоть крупицу информации, Анна спросила:

– Кого они ищут?

– Они передо мной не отчитываются! Ничего не знаю и знать не хочу! А теперь хватайте свои тряпки и убирайтесь, покуда чего похуже не приключилось. Наш монастырь и без того сделал для вас больше, чем нужно. А сейчас время переменилось…

Собирались в тишине.

Достав из полупустого шкафа несколько утепленных платьев, Анна сунула их в мешок. Со стола взяла гребень, пару расшитых платочков и голубую ленту, которую подарила Марион, когда они выпустились из приюта. У подруги вещей оказалось не больше, так что вскоре девушки покинули келью, в последний раз бросив на нее тусклый прощальный взгляд.

– Вот, держите. – Марион без страха вернула матери-настоятельнице одолженную книжицу. Той оставалось лишь возмущенно глотать ртом воздух и сверлить дерзкую девчонку гневным взглядом.

За воротами монастыря уже поджидал кортеж из трех карет. Они выглядели новыми, но безликими, без украшений и символики. Несколько гвардейцев ожидали в стороне. Тот же мертвенно-бледный оттенок кожи, те же пустые, ничего не выражающие лица, те же впалые скулы и неестественно длинные пальцы. Все, как один, вампиры. Живые покойники.

Ощущая острое презрение и страх перед неизвестностью, Анна поежилась.

– Ты как? – На лице Марион застыла тревога.

– Нормально, – храбрясь, солгала Анна, а сама нарочито замедлила шаги.

Две монахини, пыхтя, приволокли сундук с вещами Иветты. Хозяйка приданого вышагивала рядом, расправив плечи и гордо задрав подбородок, точно королева. Она успела распустить косу, и теперь ее длинные волосы струились по плечам аккуратными золотыми волнами. Иветта довольно ухмыльнулась, когда поняла, что своим появлением привлекла внимание всех мужчин. Один из гвардейцев тут же оказался рядом. Он закинул сундук Иветты на плечо, словно тот ничего не весил, и понес его к ближайшей карете.

– Учитесь, девочки, – обернувшись к Анне и Марион, тихо бросила Иветта. А после она взмахнула копной блестящих волос и, плавно покачивая бедрами, направилась прямиком к генералу. – Могу ли я поехать с вами, господин?

– Как пожелаете.

– Пожелаю, – игриво улыбнулась Иветта.

Потакая игре, генерал Клемент открыл перед ней лакированную дверцу и подал руку. Наблюдая за ними, Анна не сразу заметила двух подошедших вампиров.

– Живее, – скомандовал один из них.

– Мы не преступницы, чтобы нас конвоировали! – От негодования Анна крепче сжала свой мешок.

– А мы не конвой, – сурово отозвался другой. – Мы ваша охрана. Так что не оказывайте сопротивления.

Ветер завыл с новой силой, подгоняя тяжелые серые тучи. Грязь под ногами чавкала, еще сильнее пачкая обувь. Опустив голову, Анна обнаружила под ногами множество яблоневых лепестков. Суровый, отнюдь не летний ветер срывал цветки с деревьев, подхватывал и кружил, а после ронял в грязь. Плохой знак. Если погода продолжит портиться, почки замерзнут и яблони не дадут плодов. Вместе с ними замерзнут и другие деревья, и тогда лето выдастся особенно сложным.

«И чего я сейчас об этом тревожусь? Как будто других проблем нет!» – одернула саму себя Анна, шагая следом за Марион.

Гвардейцы не сводили с них глаз. Анна пыталась игнорировать столь пристальное внимание, но ненависть постепенно вытесняла все прочие чувства. С того момента, как вампиры вторглись в жизнь Анны, именно ненависть стала ее главным спутником. Она, как смертоносная отрава, проникала глубоко под кожу, въедалась в каждую мышцу. Из-за этого становилось сложно держать себя в руках, думать и дышать.

Чувствуя это, Марион взяла Анну за руку и сплела их пальцы прежде, чем они подошли достаточно близко к генералу.

– Мы подруги и хотим поехать в одной карете, – интонация Марион была уверенной, без тени страха.

Генерал препятствовать не стал.

Теснее сжав ладонь Марион, Анна бросила на нее взгляд, полный признательности. Подруга улыбнулась и кивком указала на свободную карету. Совсем скоро они покинут эти земли. Вернутся ли? Интуиция шептала: больше никогда.

Оставляя позади монастырские стены, Анна обернулась. Она ожидала увидеть мать-настоятельницу, вышедшую попрощаться хотя бы взглядом, но той и след простыл. Ворота монастыря закрылись, заслонив крохотный, привычный и безопасный мирок, оставшийся где-то в прошлом.

Почистив ботинки от грязи о металлическую ступень, первой в салон вошла Марион. Следом и Анна. Они устроились на кожаных сиденьях друг напротив друга и едва успели переглянуться, как внутрь кареты забрался еще один сопровождающий. Захлопнув дверь, гвардеец уселся рядом с обескураженной Марион, глаза у которой округлились и стали похожи на два медяка. Недолго думая, Марион подскочила и пристроилась к Анне, метая на вампира возмущенные взгляды.

Тот лишь скучающе уставился в окно. Стало быть, поедет с ними. Посекретничать не удастся.

Карета тронулась вперед как раз в тот момент, когда подруги снова переглянулись и взялись за руки. В этом жесте они сообщали друг другу: «Все будет хорошо, пока мы вместе. Никто не посмеет нас разлучить или обидеть». И хотя будущее было туманно, им отчаянно хотелось в это верить.

Глава 6

Просторы севера

По грязевому месиву карета двигалась медленно. Земля неприятно чавкала под копытами лошадей, а ветер завывал все сильнее, кружась над зеленью холмов.

Пребывать в тесном салоне с вампиром казалось непосильной задачей, и от напряжения Анна чувствовала зудящее покалывание по всему телу, словно ее долго лупили крапивой. Это соседство изводило, возрождало самые негативные эмоции, глубоко спавшие где-то в подсознании. На кровопийцу даже смотреть было жутко, но Анна не могла сдержать любопытство.

На шее мужчины не пульсировали вены: показатель того, что он может быть голоден. Грудь его не вздымалась, а значит, прямо сейчас он не дышал, однако Анна знала: вампирам кислород необходим, чтобы разговаривать. Спину и плечи он держал прямо, словно усталость ему чужда. Ногти на руках имели синюшный оттенок. А еще вампир не моргал, и это выглядело абсолютно противоестественно. Казалось, от него исходит такой холод, что оконные стекла вот-вот покроются морозными узорами, а стены – инеем.

Осторожно втянув носом больше воздуха, чем требовалось, Анна ожидала уловить смрад гниения, но никаких неприятных запахов не почувствовала. В новом салоне все еще пахло краской и кожей, немного сыростью, как в лесу после дождя.

«Но где-то там, под одеждой, от него наверняка разит. Покойник не может не источать вонь».

В Святом Писании говорилось, что преисподняя смердит, как и все ее обитатели. А вампиры есть демоны, выбравшиеся на поверхность. И пускай в Писании про них ничего не сказано прямым текстом, зато спрятаны намеки, которые легко прочесть. Всякая магия есть оплот зла. Как и бессмертие тела, и употребление человеческой крови и плоти в пищу. Восставший из мертвых есть антипод человека, его противоположность и самая извращенная суть.

В то время как Анну занимали все эти мысли, вампир продолжал скучающе глядеть в окно. Путь, которым они следовали, был донельзя знаком: этой дорогой воспитанницы монастыря шли до Волингара и обратно. Из-за частых дождей трава здесь была особенно зеленой, а обширные луга, ставшие пастбищем для овец, раскинулись до небес.

Анна отчаянно цеплялась за все привычное. За низенькие замшелые заборы из темного камня, за скрюченные деревца, за молодые маисовые поля и мельницы вдалеке. На какое-то время ее сердце даже успокоилось.

Вскоре показался и сам Волингар с его черными крышами и невысокими башенками. Этот город Анна знала хорошо. Может, все же получится сбежать и где-нибудь спрятаться? Например, в лавке резчика или в пекарне. Вот только, опасно накренившись, карета свернула на главный тракт и кортеж последовал прямиком на юг, прочь от знакомого города.

– Куда нас везут? – решилась спросить Анна без особой надежды.

Гвардеец не ответил, лишь смерил девушку ничего не выражающим взглядом.

– Мы разве не имеем право знать? – осторожно присоединилась Марион, словно прощупывая почву.

– Сидите тихо. Иначе заставлю молчать.

– Извините, а хотя бы короткие остановки на маршруте предусмотрены? – продолжила Марион. – Мы как-никак люди. Если помните, у нас периодически возникают некоторые потребности.

– Постарайтесь унять свои потребности, пока не въедем в лес. Вряд ли вам захочется справлять нужду на открытой местности.

Марион спорить не стала, лишь тихо вздохнула и отвернулась к окну. Наконец-то карету перестало подкидывать на каждой кочке: дорога главного тракта была хорошо обкатанной, просторной и достаточно сухой. Кучер погнал лошадей быстрее.

Ближе к полудню тучи стали рассеиваться. Солнечный свет разливался по лугам, а воздух прогревался, напоминая о том, что сейчас все-таки лето. Когда же показались первые редкие лиственницы и сосны, лошади начали постепенно сбавлять ход. Лес густел, и вскоре кортеж остановился.

– Можете выйти, – сказал гвардеец. – Делайте все быстро и сразу обратно. Сбежать решите – догоню, секунд десять потребуется. Так что без глупостей.

Без всяких предупреждений было понятно: сбежать нельзя. Глупо даже пытаться, только гнев вызовут. Куда разумнее вести себя послушно, усыплять бдительность врагов, дожидаясь наиболее удачного стечения обстоятельств.

Выйдя на дорогу, Марион и Анна увидели, что к кортежу присоединились еще четыре кареты. Прямо сейчас последняя тормозила поодаль, замыкая цепочку. Дверцы остальных карет распахивались, оттуда, осматриваясь, выходили другие девушки. На их лицах читалась растерянность вперемешку со страхом. Хотелось к ним подойти, расспросить, поделиться догадками.

– Идем! – Марион потащила Анну за руку, петляя между деревьев и пней, поросших опятами. Сброшенные сухие иголки хрустели под ногами. – Нам все равно не дадут с ними пообщаться.

– Понять бы, по каким критериям ведется отбор.

Земля здесь была усыпана шишками, а воздух пронизывал насыщенный хвойный аромат. Такой сильный и терпкий, что на мгновение Анне показалось: он вполне способен перебить человеческий запах.

– Меня другое интересует. – Уйдя достаточно далеко, Марион остановилась и серьезно посмотрела на Анну. – Почему они просто не залезут в нашу память и силой не извлекут оттуда правду?

– Вампиры мыслей не читают.

– Откуда ты знаешь?

– Слышала.

– В таком случае загипнотизировали бы нас и убедились, что мы сироты с малых лет! Какой с нас, глупых, спрос? Чего добиться хотят?

– Может, ищут пропавшую наследницу какого-то важного человека? – Анна оперлась о ствол сосны, пальцами провела по коре. – Или похищенную родственницу?

– Странно то, что девушек явно не по внешности выбирают. Как будто сами не знают, кого именно ищут.

– Как ни гадай, вводных мало, – заключила Анна. – Надеюсь, нам хоть что-то сообщат, когда прибудем.

После короткой остановки вереница черных карет снова двинулась в путь. Несмотря на удобные сидения, дорога изматывала. От присутствия вампира девушки чувствовали себя скованно и лишний раз боялись пошелохнуться. Время тянулось медленно. Лес за окном то густел, то редел. Природа одаривала спокойствием, и казалось, что ничего плохого сегодня уже не случится.

Но внезапно все изменилось. Раздались громкие выстрелы и испуганное лошадиное ржание. Карета остановилась так резко, что обе девушки вцепились в сиденье, чтобы не упасть.

– Пригнитесь! – скомандовал гвардеец, после чего откинул край камзола, извлек револьвер и спешно покинул карету.

Марион и Анна опустились как можно ниже, закрывая руками головы, как раз в тот момент, когда шальная пуля угодила прямо в окно и вылетела в другое. Стекла разлетелись на мелкие осколки, градом осыпая напуганных девушек. Вокруг царила неразбериха. Выстрелы участились. Лошади ржали и били копытами землю, карета дергалась, раненые истошно кричали от боли. Марион вцепилась в Анну, едва не плача от ужаса.

– Скоро все закончится, – успокаивала ее Анна. – Слышишь, выстрелы почти прекратились?

– Проверь того! – выкрикнул какой-то мужчина неподалеку.

Рядом послышались быстрые шаги и какая-то возня.

– Здесь живой! – прокричал другой. – В сознании! Пуля едва задела, до допроса точно доживет!

В этот момент взгляды Марион и Анны пересеклись. Кто бы ни победил в этой схватке, будущее оставалось одинаково туманным.

Глава 7

Траур по свободе

Дверца кареты распахнулась, и внутрь заглянул уже знакомый гвардеец.

– Вы не ранены? – поинтересовался он и, когда девушки покачали головами, добавил: – Охотники устроили засаду, но с ними покончено. Можем продолжить путь.

Он помог им подняться, а затем устроился сам и громко постучал по деревянной раме, подавая сигнал кучеру. Судорожно выдохнув, Марион принялась стряхивать с юбки мелкие частички стекла. На ее щеках блестели слезы. Опасаясь, что она может пораниться, Анна открыла свой мешок с вещами, извлекла оттуда один из платочков и протянула его Марион.

– Вот, возьми.

– Благодарю. – Марион продолжила очищать платье дрожащими руками.

– Через пару часов прибудем в Веленшир, – внезапно уведомил вампир. – Там и остановимся.

– Кто-нибудь из девушек пострадал в перестрелке? – спросила Анна.

– Ничего серьезного, – небрежно бросил тот и, раскрыв барабан револьвера, принялся вставлять в него пули. – Им оказали помощь.

Анна с брезгливостью подумала о том, что их наверняка опоили кровью бессмертных, содержащей особый яд. Его открытие знаменовало настоящую революцию в медицине. Тогда все газеты пестрили кричащими заголовками: «Самое эффективное лекарство в мире», «Кровь бессмертных исцеляет даже старость», «Яд вампира – ключ к здоровому будущему». Вот только вампиры остаются независимыми, они не подчиняются королю Арданеи и людям не служат. А потому капля их крови стоит целое состояние, и мало кто может позволить себе подобное лечение. Несмотря на это, наивная часть общества продолжает верить в этот союз и в то, что кровь бессмертных однажды станет доступной.

Лес остался позади, и снова начались холмы с разбросанными там небольшими садами и деревеньками. Графство Веленшир казалось иллюстрацией к доброй сказке: чистое небо, насыщенная зеленая трава, которую лениво пощипывают стада коров и овец. Всюду ручьи и реки с переброшенными через них деревянными мостиками. Молочные и земляничные фермы.

Когда, накренившись, карета въехала на широкий каменный мост и копыта лошадей звонко застучали по брусчатке, Анна выглянула в окно и вслух прочитала надпись на указателе:

– Велена.

– Красивый город. – Марион с любопытством рассматривала каменные домики с терракотовой черепицей и большое впечатляющее здание вокзала с часовой башней. Там, на железнодорожных путях, стоял новенький блестящий поезд алого цвета и испускал клубы пара, принимая пассажиров. Новейшее чудо инженерной мысли. Вот бы однажды прокатиться на таком.

Велена выглядела богато. Просторная, мощеная булыжником улица пестрила торговыми лавками, чайными домами, цветочными и газетными ларьками. Пахло выпечкой, горячей кукурузой, сладкой ватой, крепким кофе и сотней других ароматов, пробуждающих аппетит. Опрятно одетые люди расхаживали по бульвару, оживленно переговариваясь и наслаждаясь солнечной погодой. На первый взгляд совсем ничего необычного. Но если приглядеться, признаки нового мира находились повсюду.

Собаки и кошки чувствовали засилье хищников и больше не ютились по закоулкам. Исчезли даже птицы, предпочитая вить гнезда подальше от городов.

Как и в Волингаре, здесь тоже встречались девушки, носившие живые цветы в волосах. Тем самым девушки показывали, что сами заинтересованы во встречах с высшими хищниками и готовы предложить свое тело или свою кровь. Они выглядели так, словно цветы в волосах дают им какие-то привилегии, позволяют чувствовать себя защищенно. Вероятно, некоторые из этих девушек уже состояли в отношениях с вампирами.

Каждой из них движет свой мотив. Кто-то хочет заполучить целебную кровь, чтобы излечить себя, близких или выгодно продать. Кого-то манит опасность, желание прикоснуться к таинственному. Кто-то ведется на природную притягательность хищников, ища с ними плотских удовольствий. Ну а самые амбициозные грезят быть обращенными в бессмертных.

Карета свернула на главную площадь, где чуть ли не каждая витрина демонстрировала роскошные наряды, сшитые по последней моде.

– Нас любезно согласился принять граф Веленшира Вильгельм Трексил, – начал гвардеец, как только карета замедлилась. – И поскольку ужинать вам предстоит в высшем обществе, выглядеть нужно соответствующе.

Марион тихо проговорила:

– Но у нас нет средств.

– Очевидно. Не беспокойтесь о деньгах. Выбирайте, что нравится. Корона все оплатит.

Марион метнула на Анну озадаченный взгляд, и тотчас в ее светло-карих глазах отразилось радостное предвкушение.

– Неужели с нами случилось что-то хорошее! – воскликнула она, выходя из кареты и задирая голову, чтобы прочитать расписную вывеску: «Наряды мадам Монтескьё».

– Какое роскошное платье за стеклом! – ахнула только что подошедшая девушка, ехавшая в соседней карете. – Розовое! Кружевное!

– Кремовое не менее прекрасно! – поддержала ее другая. – Как же я рада попрощаться с монастырским тряпьем!

– Значит, вас тоже забрали из монастыря? – уточнила Анна через плечо.

Девушки затравленно кивнули.

– Вам лучше это не обсуждать, – шепнула Иветта. – Иначе могут быть проблемы.

Пока оставшиеся кареты сворачивали на площадь, у входа уже столпилась дюжина взволнованных девиц. Гвардейцы стояли поодаль, сторожа свою добычу точно коршуны.

– Хотели бы убить, вряд ли наряды нам покупали бы, ведь так? – нервно улыбнулась одна из девушек, озвучив общие опасения.

– Я слышала, что они, – сказала другая, – любят сначала поиграть с едой, умаслить ее. Потому что, если жертва начнет бояться, страх просочится в кровь и испортит ее вкус.

Не выдержав, Иветта всплеснула руками:

– Пф-ф! Какая чушь!

Все разом уставились на нее. Завладев всеобщим вниманием, та заявила:

– Неужели непонятно: они ищут благородную особу! И я намерена за нее сойти!

Некоторые явно хотели с этим поспорить, но все притихли, как только заговорила самая бледная и худенькая:

– Мой сопровождающий проговорился, что ищут беглянку.

Со всех сторон послышался шепот:

– Что еще он сказал?! Хоть что-нибудь!

– Отстаньте. Больше ничего не знаю, – отвернулась она, как только двери модного дома распахнулись.

К гостям вышла статная дама в малиновом платье.

– Добро пожаловать в мою мастерскую красоты! – торжественно объявила мадам Монтескьё, с вежливой улыбкой глядя на лохмотья, в которые были одеты прибывшие. Легкий акцент выдавал в ней чужестранку. – Мне любезно поручили позаботиться о вашем внешнем виде. Вижу, некоторые замарались в пути. Что же, здесь вы сможете умыться и переодеться во все новое, а мои работницы окажут вам всю необходимую помощь. Для меня нет удовольствия больше, чем сделать из вас настоящих красавиц…

– Сколько у нас времени? – бестактно оборвала одна из девиц.

Хозяйку наверняка это покоробило, но она не подала виду.

– Управиться нужно за полчаса, времени не так много…

– Сколько вещей можно выбрать? – вклинилась Иветта.

Мадам сохранила самообладание и на этот раз.

– По одному образу на каждую. – Отступив в сторону, она освободила проход, и девушки неудержимо хлынули внутрь, как вода через прорвавшуюся плотину. – Пожалуйста, проходите, осматривайтесь, выбирайте… – Бросила им вслед хозяйка, но ее уже никто не слушал.

Девушки носились по залу, выискивая самые красивые платья, развешанные на манекенах и на вешалках в специальных стойках. Поднялся шум, кое-кто даже начал ссориться. Лишь некоторые из них демонстрировали какое-никакое воспитание и осматривали наряды спокойно, в числе таких были и Марион с Анной. Спешка казалась им излишней: магазин располагал куда большим количеством нарядов, чем требовалось. Одни расшиты жемчугом, другие – бисером, третьи отделаны кружевом тончайшей работы или сложной вышивкой… А ткани – одно загляденье! Мерцающая, отливающая всеми оттенками радуги парча; заморский шелк, нежный и прохладно-гладкий на ощупь; плотный глянцевый атлас; летящая полупрозрачная органза…

– Анна, посмотри, как тебе? – Марион приложила к себе нежно-голубое платье с рукавами-буфами. – Нравится?

– Тебе идет.

– Правда?

– Правда. Вот, иди сюда, посмотрись в зеркало.

Увидев свое отражение, Марион просияла и тут же попросила одну из работниц сопроводить ее в примерочную. Анна же продолжила скучающе осматривать наряды, постепенно проваливаясь в свои мысли. Она ловила себя на том, что не разделяет всеобщего восторга. Ей не хотелось наряжаться, не хотелось представать перед самим графом Веленшира, ужинать в его особняке и тем более ночевать в его доме. Она в любой момент ожидала подвоха, а сейчас все выглядело так, будто их всех просто пытаются подкупить.

Впрочем, безучастной оставалась не только Анна. Одна из работниц модного дома стояла в стороне и украдкой выглядывала в окно. Взгляд, которым она изучала гвардейцев, выдавал всю ее неприязнь к происходящему. Разделяя ее чувства, Анна приблизилась. Та начала разговор первой:

– Волки не могут мирно сосуществовать с овцами.

– А нас вынуждают.

– Жуткие дела творятся, – согласилась работница. – На прошлой неделе вышел запрет на любые нелицеприятные высказывания о вампирах, и для многих это стало последней каплей. Безумный король больше не служит своему народу, он пресмыкается перед кровопийцами.

– Нас, простых людей, больше никто не защитит, кроме нас самих.

Девушка повернулась к Анне.

– Вот почему я коплю деньги. Хочу уехать.

– Побег – решение временное, а потому ненадежное. Нужно бороться.

– Бороться, как он? – Девушка указала на вырывающегося мужчину, которого только что схватили гвардейцы. У его ног разбилась бутылка, из которой торчал подожженный лоскут. Судя по всему, он собирался бросить эту бутылку в витрину, чтобы поджечь модный дом. Однако все, кто находился внутри, за исключением Анны и ее собеседницы, даже не заметили этого происшествия, продолжая наперебой галдеть о нарядах. – Всюду дежурят военные.

– Он одиночка и действовал неосмотрительно, даже глупо, – сказала Анна, наблюдая, как мужчина продолжает сопротивляться, пока его волочили прочь. Отсюда почти не слышались его выкрики, лишь отдельные фразы про службу упырям и безумному королю, из-за решений которого выродится все человечество. – Но есть и другие.

– Вы говорите об охотниках «Длани Бога»?

– В том числе. Пожалуйста, не отчаивайтесь. Я уверена, что силы сопротивления крепнут и совсем скоро нам будет дан сигнал. Мы должны сделать все возможное, чтобы помочь охотникам в их святой миссии.

– Чего шепчемся? – Мадам Монтескьё подошла так неслышно, что обе девушки вздрогнули, и заглянула Анне в глаза. – Мисс, неужели вам ничего не приглянулось?

– Ваши наряды чудесны. – Анне вдруг стало неловко от того, что своим поведением она заставила эту женщину думать подобным образом.

– Могу помочь вам с выбором. В моей коллекции есть настоящий бриллиант как раз для вас. Погодите минуточку, сейчас я принесу…

Анна не успела ничего сказать, как мадам уже умчалась вверх по лестнице и вскоре вернулась с потрясающим жемчужным платьем. Это заставило нескольких девушек с завистливым любопытством повернуть головы и прислушаться.

– Взгляните на вышивку. – Мадам продемонстрировала Анне россыпь цветов из синего бисера на подоле. – Она так гармонирует с вашими глазами!

– Анна! Это платье создано для тебя! – присоединилась неожиданно вернувшаяся и преобразившаяся до неузнаваемости Марион. – Чего тут думать? Скорее примеряй!

Анна лишь повернулась к хозяйке и вежливо проговорила:

– Благодарю вас, мадам. Это самое красивое платье из всех, что я видела, но я все-таки вынуждена отказаться.

Улыбка мадам Монтескьё тотчас померкла.

– Нет? – переспросила она, отказываясь верить в услышанное.

– Я не могу его надеть, учитывая обстоятельства, – поспешила объяснить Анна.

– Но, мисс, вы должны что-то выбрать! Граф сочтет за грубость, если вы явитесь к нему, облаченная в обноски. У меня могут возникнуть проблемы и…

– Все в порядке, я уже выбрала себе наряд. – Анна указала на абсолютно черное платье с многоярусной кружевной юбкой.

Кто-то охнул, после чего в зале повисла тишина.

– Но, мисс, – растерянно отозвалась хозяйка модного дома, – это же платье для похорон! Неужто вы пребываете в трауре?

– В трауре по свободе, – ответила Анна, наблюдая, как Марион безмолвно роняет челюсть.

– Может, хотя бы яркими цветами украсим? – предложила мадам с надеждой. – Брошью или бусами? Право, такая мрачность…

– Не нужно ни цветов, ни бус, – покачала головой Анна, критически осматривая выбранный наряд. – Но кое-что все-таки стоит добавить.

Глава 8

За крепостными стенами

– Анна, что ты задумала? – Марион специально задержалась в помещении, пока остальные девушки усаживались в кареты, а генерал Клемент как раз расплачивался за покупки.

Анна тихо проговорила:

– Теперь мы знаем, что королевская гвардия ищет образованную беглянку.

– И что с того? Зачем ты решила выделиться таким способом? Кто в здравом уме будет носить траур? Не боишься беду накликать?

– Не боюсь.

– Тогда объясни, зачем все это.

Анна притянула Марион ближе и прошептала ей в самое ухо:

– Тот, кто прячется, не станет намеренно привлекать к себе внимание. – Она многозначительно посмотрела на подругу, лицо которой внезапно озарилось пониманием.

Выехав из города, кортеж свернул на ухабистую дорогу, минуя широкий главный тракт. Впереди раскинулся горный хребет, изрезанный острыми пиками. Там, наверху, расположился неприступный замок с высокими крепостными стенами, башнями и бойницами.

Солнце медленно клонилось к закату, расчерчивая местность длинными тенями. Огибая черные скалы, дорога опасно змеилась вверх прямо к замку. В тускнеющем сумеречном свете местность казалась особенно зловещей.

Прежде Анне не доводилось посещать замки, однако сам их образ ее всегда пугал. Дети сочиняли про них страшилки, а в народе слагали жуткие легенды о том, как за холодными вековыми стенами бродят призраки. Неупокоенные, они стенают днем и ночью, гремят цепями, преследуют потомков своих обидчиков или изводят новых жильцов. Проверять правдивость этих легенд Анне не хотелось.

Замок графа стоял на краю самой высокой скалы, точно массивная глыба, под которой густо разросся лес. К подножию замка вел длинный арочный мост.

У Анны сразу перехватило дыхание, когда она осмелилась выглянуть в окно кареты. Пропасть! Под ними разверзлась пропасть, падение в которую, должно быть, заняло бы целую вечность! Анна даже не могла разглядеть, что там внизу. Лишь бесконечные верхушки деревьев, тронутые легкой дымкой. Зрелище столь же красивое, сколь и пугающее.

Марион и вовсе вжалась в сидение и зажмурилась. Чтобы успокоиться, Анна прислушалась к мерному стуку копыт. Еще немного – и они будут на месте. А дальше их ждет горячий ужин и теплая постель, ведь после изнурительной долгой дороги вряд ли кто-то станет их тревожить. Ну а завтра… Гадать, что произойдет завтра, не хотелось.

Лошади сбавили скорость, и карета замедлила ход. Теперь замок возвышался прямо над ними, вблизи он выглядел непомерно огромным. Взбудораженные цепные псы принялись громко лаять.

– Перед тем как войти в замок, выслушайте наставления, – начал гвардеец. – При встрече с графом Вильгельмом Трексилом молча поклонитесь ему. Обращаться к графу запрещено, равно как и выполнять его приказы. Все вопросы задаете нам, членам королевской гвардии. Подчиняетесь тоже исключительно нам. Если же граф задаст вопрос, отвечайте кратко и по существу. Здесь все понятно?

Девушки кивнули. Лениво размяв шею, он продолжил:

– Сегодня вам предстоит встретиться с верховным протектором Арданеи, Кайроном Гессом. Что знаете о нем?

– Он высший военачальник короля, – проговорила Марион.

– И вампир, – с нескрываемой неприязнью добавила Анна.

Одно лишь имя верховного протектора поднимало в ней сокрушительную волну ненависти. В Святом Писании Кайронуилом звали приближенного к Богу ангела. Тот, будучи правой рукой Господа, был мудр, справедлив и являлся к людям, чтобы защитить их, очистить мир от демонов и свершить правосудие.

А Кайрон Гесс сам являлся демоном. Демоном, который выискивал и убивал людей, служащих Господу. Собственными руками Гесс отнял сотни, а быть может, и тысячи жизней, только чтобы подобные ему чудовища процветали с согласия старого обезумевшего короля. Пускай его и нарекли в честь старшего ангела, своими поступками он заслужил называться лишь ангелом смерти. Совпадение или нет, но на первом языке людей слово «Гесс» означало «каратель».

Гвардеец еще некоторое время ждал дополнений, но их не последовало. Тогда он заговорил вновь:

– Кайрон Гесс также назначен декстером лорда Лероя, предводителя всех вампиров.

– Сколько регалий… – Анна покачала головой.

– Не забывайтесь, мисс Блан, – тон гвардейца принял угрожающие нотки, а в голубых глазах вспыхнуло что-то недоброе. – Хоть раз выкажете протектору непочтение, и отправитесь в темницу думать над своим поведением. Будете там сидеть, пока не образумитесь. Это ясно?

– Ясно. – Анна опустила голову и стихла, не желая нарываться на неприятности.

– Отныне именно верховный протектор – ваш закон, ваш монарх и Бог, – мужчина говорил медленно и жестко. Так, словно вытачивал каждое слово на подкорке мозга. – А потому вы подчиняетесь ему беспрекословно. Не пререкаетесь, не лжете, не увиливаете, спиной не поворачиваетесь. Дадите повод – он задушит своими руками любую из вас, у него на это имеются все полномочия.

Исполинские двери крепости распахнулись, и вереница карет неспешно въехала во внутренний двор. Собаки тотчас замолкли, когда из карет вышли вампиры. Прижавшись к земле, звери жалобно заскулили, со страхом глядя на высших хищников и явственно чуя смертельную угрозу.

Поспешили покинуть кареты и девушки. Придерживая подолы новых платьев, они с любопытством осмотрелись и единодушно убедились, что этот двор вовсе не блещет пышным убранством. Старый колодец под замшелым навесом, несколько скамеек у дверей и поилка для птиц – вот и все, за что мог зацепиться глаз.

Как только генерал Клемент велел встать в ряд, девушки поспешно выполнили приказ. Марион держалась рядом с Анной, которая намеренно встала в самом конце. За происходящим наблюдали караульные с ружьями наготове, однако ни хозяин владений, ни верховный протектор гостей не встречали.

Коротко переговорив с камердинером, генерал Клемент подал сигнал гвардейцам, затем поднялся по ступеням и первым вошел внутрь. За ним потянулись и остальные. Строй замыкали двое вампиров, несшие сундук, о содержимом которого оставалось только догадываться.

Внутри замок оказался столь же неприветлив, как и снаружи. Длинные, едва освещенные коридоры пестрили отнюдь не картинами или гобеленами. Они демонстрировали уродливые звериные головы, свидетельствовавшие о том, что владелец замка является заядлым охотником.

При виде этих перекошенных пыльных оленей, лосей и лис со стеклянными глазами Анну начало мутить. Что за чудовище может наслаждаться убийством прекрасных животных, а после заказывать такие чудовищные трофеи? Ведь эти чучела не могут отразить и малой толики той красоты, какой обладало живое создание. Напротив, эти трофеи выглядят неумелой карикатурой, жалкой, безуспешной попыткой сохранить величие зверя, чью жизнь посмел отнять человек с оружием в руках.

Ни в одном из этих чучел Анна не разглядела ничего красивого. Она видела только убитых животных, думая о том, что среди людей тоже встречаются жестокие, бессердечные, лишенные всякой эмпатии индивиды.

– Не многовато ли здесь охраны? – тихо заметила Марион, глядя по сторонам.

Каждый коридор находился под пристальным наблюдением вооруженных наемников. Означало ли это то, что герцог опасается собственных гостей, которых сам же и пригласил?

Вслед за камердинером они прошли через библиотеку и очутились в просторном зале с высокими потолками. По всему периметру здесь были развешены орудия убийств – от копий и топоров до современных охотничьих ружей. Уже даже не важно, кишит этот замок призраками или нет. С ними или без них – уютнее ему не стать.

– Уже начинаю скучать по аскетичным монастырским стенам. – Марион попыталась улыбнуться Анне. – Или даже по приюту.

Все указывало на то, что и сам граф Веленшира, достопочтенный Вильгельм Трексил, – человек в высшей степени холодный и неприятный. А значит, встреча с ним не сулила ничего хорошего.

Глава 9

Ангел смерти

Двое слуг поклонились и распахнули перед гостями высокие двери в хорошо освещенную трапезную. Там за длинным накрытым столом уже собрались незнакомые фигуры.

– Входите по очереди. Кланяйтесь графу и без промедления занимайте свободное место за столом, – сказал девушкам генерал Клемент, прежде чем войти в трапезную вместе с камердинером.

Анна заглянула в открытые двери. Граф Трексил сидел во главе стола. На вид ему было лет пятьдесят, при этом он все еще оставался крепким и производил впечатление физически сильного человека. Однако он смотрелся коротышкой на фоне того, кто сидел по левую от него сторону. И этот некто, как могла издалека заметить Анна, зачем-то скрывал нижнюю часть лица под маской.

Он казался несокрушимой каменной глыбой. Сердце в груди Анны отчаянно трепыхнулось, когда до ее сознания дошло, кто это. Ладони покрылись холодным потом, а волоски на руках вздыбились. Что-то животное пробудилось в ней при виде этой внушительной фигуры. Ноги стали подгибаться, отказываясь нести ослабевшее тело, а ведь она еще даже не успела приблизиться к нему…

В то время как в трапезную по очереди входили нарядные красавицы, он взирал на них скучающе беспристрастно, удостаивая каждую не более чем секундой своего внимания.

А вот граф Трексил совсем не скрывал, какую усладу для глаз приносили ему гостьи. Он с интересом рассматривал входящих девушек, заостряя внимание на оголенных плечах, длинных шеях или округлостях, подчеркнутых тугими корсетами. Некоторым девушкам явно льстило внимание графа, и они не только кланялись, но и обворожительно ему улыбались, прежде чем занять место за общим столом.

Графу нравилось все, что он видел, но ровно до тех пор, пока в зал не вошла последняя из гостий, облаченная во все черное.

Наряд, претерпевший некоторые изменения, теперь сложно было назвать траурным. От нижней блузы, закрывающей шею и плечи, Анна отказалась, так что корсет был надет на голое тело. Многоярусную юбку теперь дополнял провокационный разрез от бедра, обнажающий при каждом шаге стройную ножку. Этот образ был чрезвычайно вульгарным. Под стать тем бесстыдницам, что торгуют своими телами в борделях.

Анна бросила вызов. Выделилась и запомнилась вместо того, чтобы попытаться слиться с пестрой толпой. Тем самым она рассчитывала избавиться хотя бы от части подозрений, а еще подчеркнуть свое отношение ко всей этой ситуации. Ее силой забрали из монастыря, ей не дали ни слова, ни выбора, ни объяснений, но она все равно нашла способ высказаться.

Анна шла гордо, задрав подбородок и ровно держа спину, приковывая к себе всеобщее внимание. Затмевая своим появлением всех, кто был до. Ее длинные темные волосы, еще недавно заплетенные в тугую косу, теперь раскинулись по плечам сияющими волнами. Она выглядела уверенной и храброй, но никто не мог и представить, какая буря на самом деле бушевала у нее в душе.

Мужчина в маске перевел на нее взор светло-голубых глаз, и время словно замедлилось. Вампир. Впрочем, Анна и не сомневалась. Она чувствовала это нутром даже там, стоя в коридоре перед распахнутыми дверями. И он не просто бессмертный представитель элиты королевской гвардии… Это сам верховный протектор. Ошибки быть не могло.

Эффект, который Кайрон Гесс оказывал на Анну, ошеломлял. Один только взгляд пробирал насквозь, заставляя вмиг сбить ритм дыхания. Демоническая энергия исходила от него волнами, словно заставляя воздух вибрировать, и без труда пробила ее тщательно возведенную крепость. А ведь это она хотела всех запутать. Хотела сокрушить, не рассчитывая стать сокрушенной.

Верховный протектор сидел неподвижно и просто смотрел, но чувство было такое, что он бьет в самое сердце, измученное страхом и паникой. Бьет и пробивает насквозь своей тайной глубинной силой, властностью, непомерной жестокостью.

Заставляя себя идти, Анна будто провалилась в ад. Ей вдруг померещилась мистическая связь с несчастными, замученными до смерти жертвами верховного палача в серебряной маске. Затянувшееся внимание Гесса обжигало, раскаляя стремительно сокращающуюся дистанцию. Если бы Анна знала наперед, что встреча выйдет такой, она бы ни за что не стала выделяться. А теперь казалось, что она сама навлекла на себя беду, как и предвещала Марион всего пару часов назад.

И только сейчас, окинув быстрым взглядом помещение, Анна с ужасом поняла, что единственное свободное место осталось возле него.

Внутренности словно окатили колодезной водой.

Безумие! Это какое-то безумие…

Чудом сохранив самообладание, Анна слегка поклонилась графу Трексилу, отмечая, как его губы недовольно искривились. Сразу после того, как она села за стол, в трапезную внесли большой сундук.

– О, вы с дарами? Право, не стоило. – Граф Трексил обнажил желтые зубы, улыбаясь протектору.

– Об этом позже, – произнес тот. У него был низкий, обволакивающий голос. – Обсудим, когда гостьи отправятся отдыхать.

Граф жестом подозвал к себе виночерпия. Юноша с кувшином тотчас поравнялся с хозяином, плеснул в кубок вина и быстро отошел в сторону. Трексил окинул взглядом всех собравшихся и торжественно произнес:

– Рад приветствовать вас в моем доме! По такому случаю кабана, что разлегся во главе стола, я подстрелил вчера самолично. Благое дело, что сегодня я, моя жена и мои дети смогут разделить трапезу с такими очаровательными созданиями!

Он вознес кубок над головой, а затем припал к нему губами и сделал несколько больших глотков.

– Рада приветствовать, – присоединилась жена графа. – Пожалуйста, угощайтесь.

Ее голос был тихим, а сама она производила впечатление покладистой и кроткой хозяйки. Рядом с ней сидели три розовощеких мальчишки, старшему едва ли исполнилось двенадцать. Они первыми потянулись к еде и принялись быстро наполнять свои тарелки.

Расставленные на столе блюда источали восхитительные ароматы. Несмотря на пустой желудок, аппетита у Анны по обыкновению не было, и она уткнулась взглядом в скатерть. В висках пульсировала кровь, заглушая чужие беседы. Казалось, никого больше не смущал тот факт, что по всему периметру трапезной дежурят вампиры из королевской гвардии и охранники графа.

Помимо разделанного на кусочки ароматного кабана, здесь было чем угоститься. Стол ломился от изобилия свежих и печеных овощей, солений, картофеля, жареной рыбы. Были и пироги, и фаршированные перепелки, и крохотные румяные булочки, сдобренные чесночным маслом.

– Примите мою благодарность, милорд. – Маска протектора ничуть не заглушала его отчетливых речей. – Вижу, что ваши повара постарались на славу.

– Жаль, что вам не отведать этих яств. – Граф изобразил сочувствие, после чего наколол на вилку зажаристый кусок кабана и отправил его в рот.

– Отложите вашу жалость на потом. Наслаждайтесь ужином, пока можете.

При этих словах граф расхохотался:

– Ох, друг мой, не знай я вас так хорошо, подумал бы, что вы изволили угрожать!

– Я не в том положении, чтобы сыпать бессмысленными угрозами, – бесцветным тоном отозвался протектор.

Постепенно все расслаблялись, и ужин стал более непринужденным. Мальчишки графа быстро наелись и принялись тихонько дурачиться. Разговоры зазвучали оживленнее. Граф поочередно удостаивал вниманием то одну, то другую гостью, спрашивая обо всяких пустяках. Анна же могла сосредоточиться лишь на том, что на расстоянии вытянутой руки от нее восседает сам верховный протектор.

Волею судьбы она подобралась так близко к главному палачу Арданеи, что прямо сейчас могла бы вонзить нож ему в руку. Одни лишь фантазии об этом доставляли ей удовольствие. Скосив глаза, Анна посмотрела на ладонь протектора. Та была крупной, с длинными пальцами и аккуратными, подстриженными под корень ногтями. Подобные руки часто называют музыкальными, но эти руки были по локоть в крови.

Пока все за столом пировали, Анна мысленно молилась Господу, чтобы он однажды предоставил ей шанс убить Гесса. И будь она трижды проклята, если струсит. Если не воспользуется этим шансом, если побоится пожертвовать собственной жизнью.

Во всей этой ситуации она испытывала облегчение лишь по одному поводу: этот вампир не заберется в ее мысли. И не узнает, какой сладкой представляется его погибель от ее руки.

Глава 10

Горечь вместо десерта

– Мисс, вы так и не притронулись ни к одному из блюд, – голос графа вернул Анну в реальность. – Вас что-то тревожит? Или вы так скорбите, что даже крошки в рот не возьмете?

– Прошу простить моего супруга, – вмешалась леди Трексил. Мягко опустив ладонь на плечо мужа, она потянулась и что-то шепнула ему на ухо.

– Ничего я не пьян! – отмахнулся тот и вновь развернулся к Анне. – Мисс, не сочтите меня грубияном, но я категорически настаиваю на том, чтобы вы поели. Путь был труден, ни к чему морить себя голодом.

Анна не успела ничего сказать.

– Она поест, – тон протектора свидетельствовал о том, что он не предоставит ей выбора.

В следующую секунду Кайрон Гесс с шумом отодвинул свой стул, поднялся, схватил пустую тарелку Анны и принялся накладывать в нее все, до чего смог дотянуться. Все присутствующие разом смолкли, наблюдая за этой странной сценой.

Уронив челюсть, Марион Блан так и застыла с поднесенной ко рту вилкой. Ее глаза округлились, пока она следила за тем, как верховный протектор увлеченно кладет в тарелку Анны румяную перепелку, несколько отварных картофелин, кусочек запеканки, зелень и квашеную капусту.

В этот момент Анна впервые осмелилась поднять на него взгляд. Как и остальные члены королевской гвардии, он был облачен в эффектную черную форму, но даже под камзолом отчетливо проступали рельефные мышцы. Анна никогда не видела мужчин с настолько выразительным телом. Ей вдруг стало стыдно от того, что она подмечает такие детали. И все же продолжила изучать его черты так жадно, словно боялась вскоре лишиться памяти. Ей не хотелось даже моргать, чтобы не терять драгоценные секунды, и без того пролетавшие слишком стремительно.

Прямая спина. Широкие плечи. Бледная кожа с проступающими мертвыми венами, точно вырезанными из самого чистого мрамора. Только сейчас девушка разглядела переливы прозрачной пленки вокруг его тела: должно быть, это его магическая защита. Так просто не подступиться.

Девушка осмелилась поднять взгляд еще выше, скользнула по шее и серебряной маске. Гесс отвернулся, а потому для изучения был доступен только его затылок.

Длины волос протектора хватало ровно настолько, чтобы зачесать их назад, при этом на затылке волосы были так коротки, словно их выбрили совсем недавно. Сами волосы удивительно светлые, почти белые – это выдавало чужеземное происхождение Гесса. Такими волосами могли похвастать разве что жители дальних экзотических стран, на просторах которых буйствуют гейзеры и покоятся вековые ледники. Кайрон Гесс, несомненно, родом оттуда. Так какое же лихо заставило его бросить родные края и перебраться в Арданею? Анне хотелось разгадать и эту загадку тоже.

Когда протектор вновь развернулся, Анна быстро опустила голову, будто так и сидела. Перед ее носом показалась нагруженная яствами тарелка. Примечательно было то, что Гесс постарался красиво разложить пищу, а не набросал в тарелку все подряд как попало. Обманчивая забота.

– Ешьте, – спокойно и даже мягко произнес он, однако было очевидно, что это вовсе не просьба.

Из целой россыпи столовых приборов Анна выбрала подходящие нож и вилку и принялась отрезать кусочек от перепелки. Она затылком ощущала на себе взгляд протектора. Гесс, прежде чем снова опуститься на стул, сначала придвинул его ближе к Анне, смущая ту еще больше.

Стоически пытаясь это игнорировать, Анна открыла рот, положила на язык кусочек мяса и заставила себя жевать. А после, с усилием проглотив пережеванное, встретилась взглядом с Марион, которая выглядела не менее сбитой с толку. Продолжая есть, Анна растянула губы в улыбке, чтобы успокоить подругу. Марион улыбнулась в ответ и, немного расслабившись, вернулась к пирогу.

– Разбираетесь в столовом этикете? – Тихий голос заставил Анну вздрогнуть. Настолько тихий, что слышать могла лишь она.

Протектор сидел непозволительно близко. Если бы его сердце билось, Анна прямо сейчас почувствовала бы тепло. Но тепла в нем не было уже очень, очень давно.

– Здесь нет ничего сложного для человека, обладающего логикой, – борясь с эмоциями, вымолвила Анна как можно более ровным голосом.

– Неужели это логика вам подсказала взять нож в правую руку, а вилку – в левую?

Выдыхаемый протектором воздух преодолел прорези маски и коснулся шеи девушки, из-за чего на ее руках мгновенно высыпали предательские мурашки. От Гесса исходила незнакомая смесь ароматов: терпкая, резкая, холодная, как перечная мята, и что-то еще… Незнакомое, непонятное, неразгаданное.

Анна повернула голову и отчеканила в скрытое маской лицо:

– Я просто подсмотрела, как этими штуковинами пользуется леди Трексил. – И она одарила Гесса самой ядовитой улыбкой, на какую была способна.

– Быстро учитесь, – шелковая интонация протектора была так обманчива…

Когда он наконец отодвинулся и отвернулся, возобновляя беседу с графом и графиней, Анна судорожно выдохнула. А затем внимательно прошлась по остальным девушкам за столом. Помимо нее, правильно держали столовые приборы лишь Марион да еще парочка девиц. Остальные же ели кто во что горазд. Некоторые даже оставили столовое серебро нетронутым и пользовались только руками.

«В любом случае это еще ни о чем не говорит. Они могут играть и наверняка именно это и делают», – решила Анна.

Воспитанная аристократами беглянка так легко себя не выдаст. Хотя бы по этой причине Анну не должны подозревать.

Вскоре некоторые девушки так напились, что переговаривались, даже не удосужившись приглушить голос, и больше не подавляли приступы смеха. Анна следила за поведением гостий, пытаясь разгадать, которая из них притворяется, но под подозрение попали все, кроме Иветты и Марион.

По-видимому, тем же самым был занят и граф, поскольку через какое-то время он повернулся к протектору и как бы между прочим спросил:

– И которая из этих красавиц, вы предполагаете, дочь герцога Дайера?

«Вот оно! – По телу Анны пробежала нервная дрожь. – Дочь герцога Дайера, значит».

Гесс жестко пресек:

– Я предупреждал: не стоит поднимать эту тему в присутствии…

Анна оглядела собравшихся. Марион едва заметно кивнула, давая понять, что тоже обратила на это внимание. Остальные продолжали наслаждаться вкуснейшим ужином как ни в чем не бывало. Возможно, никто, кроме них двоих, этот диалог даже не услышал.

Спохватившись, граф театрально выпучил глаза:

– Ох, ведь точно! Какая оплошность! Прошу простить. Должно быть, супруга верно подметила, что с вином я сегодня перебрал. – Откинувшись на спинку стула, он похлопал себя по набитому животу и подмигнул Гессу: – Мы обсудим все это по-о-озже.

– Обсудим, – коротко ответит тот, оставаясь предельно серьезным.

– Как вам кабанятина, мисс? – граф удостоил вниманием худенькую девушку с пышными темными кудрями и в персиковом платье, сидевшую по центру. Все лицо у нее было в веснушках, а выражение лица отражало невысказанную грусть.

– Меня зовут Альма Торн, милорд. Спасибо, все очень вкусно, – зарделась она.

Обделенная вниманием хозяина, Иветта такого стерпеть не смогла. Она выглянула из-за плеча Альмы и лучезарно улыбнулась графу в надежде тоже быть замеченной. Граф не стал упускать это из виду.

– А что скажете вы, прекрасная леди? Как вам сегодняшний ужин? Все ли пришлось по нраву?

– Вкуснее ничего в жизни не ела! – кокетничала Иветта, стреляя глазками. – Если бы мы заранее знали о награде, то и покушения бы не испугались!

Улыбка графа растаяла.

– Покушения? – переспросил он, поворачиваясь к протектору. – На вас напали?!

В воздухе повисло ощутимое напряжение. Все прочие разговоры разом стихли.

– Атака отражена, – голос Кайрона Гесса словно вибрировал от таящейся в нем силы.

– Какое счастье, что все целы, – мягко произнесла леди Трексил и попыталась улыбнуться, однако выражение ее лица осталось взволнованным.

– Извините, сэр, – один из мальчиков впервые подал голос, обращаясь к протектору. – А кто на вас напал? Разбойники или пираты?

– Охотники.

Все взоры обратились к протектору, пока тот безотрывно следил за каждым действием Вильгельма Трексила. Тот соображал медленно, взвешивая услышанное.

– Постойте-ка… Вы же не думаете, что охотникам сдал вас я? – насмешка в голосе графа померкла.

– Верный маршрут был известен только вам, – хладнокровно подытожил Гесс.

В следующую секунду и охрана графа, и гвардейцы схватились за оружие и направили его друг против друга в полной боевой готовности.

От неожиданности леди Трексил выронила нож, и тот со звоном упал на пол. Грудь женщины задрожала от судорожного дыхания на грани отчаяния. В глазах заблестели слезы, когда она медленно повернула голову и посмотрела на своих растерянных сыновей. Повисла опасная тишина. Каждый боялся шелохнуться, ведь любое неосторожное движение могли расценить враждебно.

Наконец граф Трексил поборол оцепенение. Облизнув губы, он спросил надтреснутым голосом:

– Что в сундуке?

Кайрон Гесс проигнорировал вопрос.

– Велите камердинеру увести девушек в безопасное место, – изрек он. – Вы не меньше моего понимаете, насколько это важно.

– О да, понимаю.

Руки графа, лежавшие на столе, сжались в кулаки. Лицо окрасилось в багровый цвет.

– Милорд? – подал голос камердинер.

Казалось, граф не услышал его. Не отводя глаз от протектора, он кивнул на сундук:

– В нем головы охотников, верно?

– Ваша будет там же, – сорвалось с губ Гесса, и в тот же миг началась пальба.

Глава 11

В огне

И граф, и протектор подскочили одновременно, точно закружившись в безумной пляске. Леди Трексил бросилась к сыновьям, загораживая их от свистящих пуль. Шум стоял невообразимый.

Что-то помешало Анне отодвинуть стул, и она оказалась в ловушке. Девушка едва успела пригнуться и закрыть голову руками, однако она сделала это слишком поздно: плечо пронзила острая боль и из раны хлынула кровь.

Зажатая между столом и стулом, она попыталась незаметно спуститься на пол, чтобы затем укрыться под скатертью, как вдруг кто-то схватил ее за руку. Анна даже вскрикнуть не успела, как белая вспышка ослепила ее. Хрупкое тело сдавило так, что заныли ребра. Оглушительный треск, сноп искр. Запах кедра и пороха обжег ноздри, а затем кто-то силой поставил ее на ноги.

Анна открыла глаза и увидела лицо протектора, скрытое маской, радужку его холодных светло-голубых глаз в обрамлении белых ресниц. И взгляд его причинял не меньше боли, чем открытая рана на плече.

Они все еще находились в трапезной, только теперь в другой ее части. Затаились, как заговорщики, за одной из массивных колонн. Повсюду падали стулья, билась посуда и вазы, каждую секунду раздавались крики и выстрелы. Однако протектор каким-то образом сумел перенести ее сюда всего за долю секунды! Но как это возможно? Что это было?! Могут ли вампиры перемещаться в пространстве с такой невероятной скоростью?!

Пока Гесс нависал над Анной, мысли девушки метались, точно запертые в клетке птицы. Путались между собой. Над рассудком властвовала паника. В нос все еще бил насыщенный запах вампирской магии и жженого пороха. Он обжигал легкие, впечатывался в кожу, заставляя внутренности болезненно сжиматься.

Сообразив, что сильная мужская рука прижимает ее, напуганную, к своей груди, Анна начала задыхаться, не находя ни единого уместного слова. От смеси эмоций закружилась голова. В глазах потемнело.

– Ни шагу отсюда, – повелел Кайрон Гесс, отстраняясь. А в следующую секунду он исчез из поля зрения, вернувшись в зал, в самую гущу чудовищных событий.

Закрыв уши и зажмурившись, Анна приросла к полу. Она молилась, чтобы все скорее закончилось. Чтобы обошлось меньшим количеством жертв, а главное – чтобы Марион осталась жива. Не за себя сейчас волновалась, за подругу. Лучше бы это Марион не побоялась сесть рядом с протектором, тогда бы он перенес за эту колонну ее. Не Анну.

Раненую руку жгло. Пребывая в оцепенении, Анна не решалась взглянуть на свою рану, однако боль казалась невыносимой. Слезы лились по щекам то ли от этой боли, то ли от ужаса, что все это происходит в действительности. А самое худшее заключалось в том, что ни ее, ни Марион здесь быть не должно. Они оказались втянуты в поиски глупой девчонки по ошибке. Девчонки, с которой даже никогда не пересекались!

«О, клянусь, я сделаю все, чтобы вычислить эту беглянку!» – гневно думала Анна, стиснув зубы и выжидая, когда бушующие распри наконец стихнут. – «А дальше? Зависит от причины преследования. Может, сдам ее Гессу со всеми доказательствами, и тогда смогу вернуться к нормальной жизни вдали от вампиров. А может, помогу этой девчонке совершить новый побег».

Стрельба стихла столь же внезапно, как началась. Плач и всхлипы стали едва слышны, их перекрывала невнятная возня.

– Проклятые пиявки! – выплюнул граф Трексил. В этой схватке он явно выдохся. Судя по сбитому дыханию, его удерживали вампиры, однако он все еще пытался сопротивляться, шаркая по каменному полу ногами. – Упиваетесь силой, воняете своей магией, отнимаете нашу кровь! – Он смачно сплюнул. Послышались тяжелые, хриплые вдохи на грани отчаяния. Бессилен. Он абсолютно бессилен.

Вампиры снова победили, благодаря своей магии и скорости.

– Уведите его, – голос протектора был все так же спокоен и ровен. – И подготовьте инструменты для допроса.

Сердце Анны зашлось с новой силой. Ей вдруг стало так жутко при мысли, какими могут быть эти инструменты и какими методами верховный протектор вытянет из графа нужные ему сведения.

– Вы никогда не добьетесь своего! – вскричал граф, отчаянно задыхаясь, но не переставая сопротивляться. – Никогда! Орден как никогда силен! Мы не сдадимся! Пока вы, упыри, существуете, люди будут направлять на вас свое оружие!

Это все, что он успел выкрикнуть, прежде чем его выволокли прочь.

– Куда этих, господин? – послышался другой голос.

– В темницу. С ними тоже поработаем. – Медленные тяжелые шаги. – И женщину туда же. – Снова шаги. Женский плач. – Детей в приют, но сначала сотрите им память.

– Нет, умоляю вас, господин! – теперь кричала леди Трексил. Звук шел откуда-то снизу. Возможно, она лежала на полу раненая. – Пожалуйста, умоляю, не делайте этого! Я ничего не знала! Ничего не знала, клянусь!

Гесс не стал удостаивать ее вниманием.

– Итан, останься здесь, – приказал он. – Разберись с этим бардаком в мое отсутствие.

– Слушаюсь, господин.

Подавляя нервную дрожь, Анна осторожно выглянула из-за колонны и увидела, как протектор покидает трапезную, пока один из гвардейцев рывком ставит на ноги залитую кровью леди Трексил, а затем начинает ее, еле живую, тащить за собой. Едва способная передвигаться, женщина оставляла после себя цепочку багровых следов.

– Выходите! – генерал обратился к тем, кто сидел в укрытиях.

Анна медленно вышла на свет, споткнувшись о тело мертвого камердинера. Его одежды были темными и влажными от сочащейся из открытых ран крови. Всхлипнув, девушка поискала глазами Марион, но все, что она смогла разобрать, – багровые разводы на каменном полу, жуткие брызги на стенах, скатерти и даже на потолке. Едва не поскользнувшись, Анна заставила себя остановиться. Картинку перед глазами повело, и Анна несколько раз моргнула, чтобы не потерять сознание.

– Марион… – прошептала одними губами, наблюдая, как вампир поит одну из пострадавших девушек своей кровью. Чудовищный сон, от которого невозможно проснуться.

Горстка уцелевшей прислуги стояла в стороне. Склонив головы, они выслушивали указания одного из гвардейцев.

– В связи с тем что Вильгельм Трексил был уличен в измене, отныне он лишается титула, всех своих владений и права на жизнь. Теперь вы все подчиняетесь верховному протектору Кайрону Гессу…

Какая-то девушка на четвереньках выползла из-под стола. Анна с трудом распознала в ней Иветту, лицо которой блестело от слез, а в глазах все еще читался страх смерти. Ее прическа растрепалась, золотые локоны, перепачканные в крови, превратились в паклю.

Анна помогла ей подняться, продолжая озираться по сторонам. Гвардейцы осматривали девушек, при необходимости оказывая тем помощь. От пережитого потрясения многие из них впали в истерику и никак не могли успокоиться. Их хрупкие тела колотило точно в судорогах. Вскоре нашлась и Марион.

Сжав кулаки, Анна направилась к ней.

– Мисс Блан, вы ранены, – донеслось до ее ушей.

Анна обернулась на генерала Итана Клемента.

«Ранена, и что с того?!» – хотелось выкрикнуть ей, однако голос куда-то пропал, уступая шумному выдоху.

– Я должен помочь. – Сделав шаг навстречу, вампир опасно приблизился. Он предлагал напоить ее своей кровью, и от одной лишь этой идеи начинало тошнить.

– Мне не нужна ваша помощь.

Настаивать генерал не стал. Отойдя в сторону, он позволил Анне пройти к подруге, которую уже осмотрел один из гвардейцев и, судя по всему, не обнаружил серьезных повреждений.

– Ох, Анна, у тебя кровь идет! – Марион бросилась навстречу. Ее взгляд скользнул по раненому плечу и ниже по руке, исполосованной тонкими струйками крови.

– Пустяки. Пуля едва задела. Ты цела?

– Цела. – Марион притянула ее к себе, осторожно стискивая в объятиях, чтобы не задеть раненое плечо. – Я-то далеко сидела и успела отбежать. А вот ты пострадала, потому что оказалась ближе всех к протектору. Постарайся в следующий раз держаться от него подальше, ладно?

То была попытка пошутить, и Анна издала не то короткий смешок, не то нервный всхлип.

После того как гвардейцы осмотрели остальных девушек, их увели в баню, чтобы те могли смыть с себя запекшуюся кровь и переодеться. Двое гвардейцев остались ждать в коридоре.

– Мойся, а после тобой займется лекарь, – строго обратился один из них к Анне прежде, чем она вошла во влажное, отделанное серым мрамором помещение, все пространство которого заволокло паром.

Девушки продолжали хранить молчание. Все потому, что баня находилась на одном уровне с темницами, из которых прямо сейчас доносились истошные крики. Крики эти казались не человеческими, а скорее звериными, срывающимися то на хрип, то на яростный рык, то на отчаянное завывание. В них слышалось нечто обреченное и безысходное. Казалось, в каменных стенах подземелья уже блуждала нетерпеливая смерть в ожидании скорой добычи.

Старательно делая вид, будто ничего страшного не происходит, девушки сбрасывали с себя перепачканные платья, которые сразу же забирали слуги.

– Выстираем и будут как новые, – заверяли те. Они кланялись и улыбались, однако ошалевшие глаза выдавали то, что новая реальность и для них была страшной и странной. Час назад все они прислуживали законному графу Веленшира, а теперь чужак-вампир пытает их милорда и вершит судьбу каждого в этом доме.

Кроваво-пенная вода потекла по мраморному полу. А крики все не умолкали, давили на сознание. Заставляли гадать, сколь жестокие и безжалостные методы использует Кайрон Гесс, чтобы добиться правды. Сколь много способен вынести граф, прежде чем заговорить? То, что рано или поздно пытки развяжут ему язык, сомнений не было ни у кого.

– Давай помогу? – Марион заглянула в синие глаза Анны, ожидая дозволения.

Та кивнула. Самой выпутаться из черного одеяния оказалось сложно, раненая рука сильно болела и почти не слушалась. Подойдя ближе, Марион принялась аккуратно, так, чтобы не задеть раненое плечо, спускать платье Анны, пропахшее вампирской магией. Подруга понимала: даже будь рана Анны серьезнее, она предпочла бы умереть вместо того, чтобы вкусить хоть каплю целебной вампирской крови.

Обнаженные девушки принялись обливаться теплой мыльной водой. Воду зачерпывали ковшами из мраморных чаш, в которые непрерывным потоком стекала нагретая вода. Никогда прежде они не видели таких купален. Бани приюта и монастыря были куда скромнее, с деревянными скамьями и полами, где жар поступал от нагретых камней, а воду приходилось набирать из бочек, и обычно она не успевала как следует прогреться.

Если бы не доносившиеся крики и не пережитый ужас, здешняя баня вполне могла бы стать тем местом, в котором хочется задержаться и расслабиться.

Анна тихо зашипела, осторожно поливая раненую руку и стараясь не попадать на разорванные ткани.

– Как думаешь, почему протектор носит маску? – тихо спросила Марион, придвигаясь ближе. – Что у него с лицом?

Не желая гадать, Анна лишь пожала плечами.

– Будь там красота, не скрывал бы, – отозвалась сидевшая поодаль брюнетка с серо-голубыми глазами. – Наверняка там какое-то врожденное уродство. А может, даже отсутствие губ, потому что они разложились.

– У нас в деревне, – подала голос намывающая кудряшки Альма Торн, – жила девочка с заячьей губой. Так вот она тоже старалась спрятать лицо. То шарфом обмотается, то платком каким…

– Не забывайте, что протектор прежде всего военный, – подключилась еще одна. – Полагаю, маска скрывает серьезные увечья. Может быть, у него даже нет носа. Представляете, какой ужас видеть дыру посреди лица?

– А мне кажется, что у него не втягиваются клыки, как у других вампиров. И он просто не хочет нас пугать своим особо злобным видом.

Услышав это, Иветта громко расхохоталась:

– Не хочет пугать?! Ну да, как же! Он ведь только о нашем спокойствии и думает! – Фыркнув, она поднялась, отбросила за спину мокрые волосы и, прежде чем покинуть баню, сказала: – Вы дурищи, если действительно верите, будто протектора волнуют наши чувства или собственная внешность!

С этими словами Иветта удалилась в следующее помещение, где прислуга выдавала сухие полотенца и чистые ночные сорочки.

Анна понимала, что Иветта права. Ни одна из высказанных вслух причин не соответствовала истинному предназначению маски Кайрона Гесса. И все же Анне отчаянно хотелось, чтобы его лицо выглядело чудовищно. Испытывая болезненный интерес к палачу вампирского лорда, она готова была молиться об этом.

Пусть так и будет! Пожалуйста, пускай он окажется настолько уродлив, что ей раз и навсегда расхочется на него смотреть! Потому что сейчас… он неудержимо притягивал ее внимание.

Глава 12

Молитва

Стиснув челюстями деревянный брусок, завернутая в одно лишь полотенце Анна выла от боли, пока лекарь обрабатывал и зашивал ее рану. Марион хотела остаться рядом, однако гвардейцы строго велели ей уходить в покои вместе с остальными девушками. А потому Анна осталась наедине с человеком, которого видела впервые в жизни. Это пугало наравне с душераздирающими воплями из пыточной камеры, которые все не стихали.

– Вам стоило воспользоваться кровью бессмертных. – Лекарь в очередной раз проткнул нежную кожу иглой. Веревка продиралась через плоть, точно колючая проволока. – Незачем терпеть такие страдания, когда их можно с легкостью избежать.

Анна отвернулась и зажмурилась, с очередным стежком подавляя желание закричать. Она не сразу поняла, что в подземельях наступила тишина. Внутри девушки все похолодело, и даже лекарь на мгновение застыл в оцепенении. Оба понимали: граф Трексил умолк либо от потери сознания, либо от того, что Кайрон Гесс его только что убил. И то и другое казалось одинаково чудовищным.

– Худшее позади, мисс Блан, – дрогнувшим голосом произнес лекарь, откладывая иглу и вооружаясь чистыми бинтами.

Закончив перевязку, он покинул предбанник, оставив девушку в одиночестве. Совсем скоро сюда должна будет вернуться служанка. Сбросив с себя полотенце, Анна боковым зрением зацепилась за что-то крохотное, лежавшее прямо у решетки для слива воды. То была маленькая черная шпилька для волос. Очень полезная находка, ведь с помощью такой вещицы при должной сноровке можно вскрывать замки. Анна успела подобрать шпильку и спрятать ее в волосах прежде, чем вошла прислужница. Та помогла облачиться в ночную сорочку, поверх которой сразу набросила теплую накидку и сопроводила в холодный коридор.

– Мисс Блан, следуйте за мной, – скомандовал ожидающий там гвардеец.

В гнетущей тишине он повел ее наверх к спальням. С наступлением ночи замок выглядел особенно зловеще. Длинные коридоры едва освещались, а широкие лестницы и вовсе стали средоточием тьмы. Казалось, что там, в густой непроглядной черноте, прячутся древние опасные духи и теперь наблюдают за чужаками, принесшими в эти стены столько горя.

Следовать за вампиром неведомо куда оказалось не менее страшно. В любой момент он мог наброситься на Анну и вонзить в нее смертоносные клыки. При мыслях об этом Анну бросало в дрожь, она боялась даже дышать. Влажные волосы неприятно холодили кожу, ночная сорочка липла к спине, раненая рука болезненно ныла, а замерзшие руки покалывало. Чтобы немного согреться, Анна осторожно растерла ладони. Несмотря на усталость, она сомневалась, что сможет уснуть после всего случившегося, в чужих стенах, под надзором врага.

А еще она возвращалась мыслями к дочери герцога Дайера. Если бы она узнала о ней или о ее отце-герцоге хоть что-то еще, то, вероятно, сумела бы сопоставить факты и вычислить беглянку.

Ей отчаянно хотелось докопаться до сути. Ведь если за это взялся сам верховный протектор, значит, дело и впрямь важное. Обладать этим знанием – значит обладать преимуществом. Но как к этому знанию подобраться?

Поднимаясь по лестнице, Анна бросила взгляд на библиотеку, оставшуюся позади. А ведь у знати принято вести родословные книги. На протяжении веков в них вписываются сведения о поколениях великих домов: кто сколько прожил, кем был и в какие союзы вступал, когда и при каких обстоятельствах скончался… Должно быть, такая книга хранится и в этих стенах, и Анна вознамерилась ее отыскать.

– Ваша спальня. – Гвардеец остановился возле неприметной двери и искривил губы в неприятной липкой улыбке. В полумраке его лицо казалось еще более устрашающим. Он извлек из кармана ключ, вставил его в замок и повернул до тихого щелчка. После распахнул дверь, приглашая Анну войти. – Увидимся утром, мисс Блан.

Спальню освещало дрожащее пламя одинокой свечи, подсвечник с которой стоял возле единственной незанятой постели. Небольшая по размерам комната вмещала четыре кровати и была обставлена лишь самым необходимым. Два узких окна отбрасывали на дощатый пол отголоски лунного света. Остальные девушки уже спали или притворялись спящими, поэтому взламывать замок прямо сейчас казалось плохой идеей. Коридоры наверняка патрулируют, да и слух у высших хищников необычайно острый. Однако спустя пару часов их бдительность должна хоть немного угаснуть.

Сняв обувь, Анна тихонько поставила ее рядом с ночным горшком и легла в постель. Озябшая, натянула одеяло до самого подбородка.

Больше всего хотелось очистить разум, не прокручивать в голове этот кошмарный день снова и снова, вот только образ верховного протектора словно отпечатался в голове. Его внимательно смотрящие глаза. Его низкий и вкрадчивый голос. Его особенный, влекущий запах. И маска, одновременно пугающая и интригующая.

Кровать оказалась удобной, но в беспокойстве Анна постоянно ворочалась. Тело вело себя странно, капризно. Оно будто бы зудело изнутри и требовало чего-то. В очередной раз выпрямив ноги, Анна тут же снова их согнула. Все было не так. Впору лезть на стену. Раньше с ней случалось нечто подобное, но быстро проходило, а теперь эти ощущения накрывали с неумолимой интенсивностью.

Закусив губу, Анна возвратилась к воспоминаниям о Кайроне Гессе. На этот раз намеренно, желая вновь почувствовать его дыхание на своей шее. Исходящая от него опасность вкупе с внешностью и таинственностью будоражила. И то, что он позволил себе сегодня… То, как прижимал, как смотрел…

Отныне Анна переживала необъяснимое мистическое притяжение, которому не находилось ни единой веской или логической причины.

Приоткрыв губы, Анна медленно выдохнула. А после, не отдавая отчета своим действиям, потянула вверх юбку сорочки, провела прохладной ладонью вдоль пупка и ниже. Между ног было непривычно влажно. Нежный бугорок вдруг стал необычайно чувствительным и сразу же откликнулся на легчайшее прикосновение. По телу пробежала приятная волна неизведанных ощущений.

Распахнув глаза, Анна резко одернула руку. Сердце бешено колотилось от осознания того, что именно с ней происходило. Дьявол искушал ее, совращал на грехи. Дьявол, представший в облике палача Гесса, а быть может, протектор и есть его главное воплощение. Проклятый вампир проник в ее голову, как вредоносная плесень, вызывающая сладострастие. Этой ночью Анна едва не попалась на его уловки.

Перекрестив руки, Анна коснулась плеч, а после сцепила ладони в замок и взмолилась так отчаянно, как не молилась никогда.

«Милостивый Господь, стань прибежищем моим и защитой моей! Осени своей благодатью! Не позволь силам зла очернить душу мою, искусить ее, вогнать во грех! Да не убоюсь я демонов, живущих во мраке, и той заразы, что они сеют! Да не приблизятся они ко мне, видя в тебе мой главный щит и возмездие! Уповаю на тебя, Господь! Веди меня! Храни меня! Свети и живи во мне!»

Когда же спокойствие все-таки настигло ее тело и разум, Анна аккуратно достала шпильку из волос.

Пришла пора действовать.

Глава 13

Родословная книга

Замок поддался на удивление легко. Проскользнув в коридор с зажатым в руке подсвечником, Анна выглянула из-за угла, оценивая обстановку. После этого босиком, бесшумной поступью направилась к лестнице, оттуда – напрямик к библиотеке. Пламя свечи, от которой осталось не так уж много, дрожало, рисковало вот-вот погаснуть.

Анне все время казалось, будто ее прожигали взглядом, но, оглядываясь по сторонам, она не могла найти этому подтверждения. Ее глаза, всматривающиеся в темноту, были так отчаянно распахнуты, словно она шагала навстречу потаенному древнему ужасу. Девушка боялась заблудиться или натолкнуться на кого-нибудь из гвардейцев, однако путь до библиотеки запомнила хорошо, а сквозные залы на удивление пустовали. Все вокруг замерло в тишине. И тишина эта казалась густой, вязкой, она будто маслом наполняла уши, заглушая все прочие звуки ночи.

Свеча почти догорела, но, к счастью, несколько новых свечей нашлись в канделябрах по пути. Анна извлекла парочку про запас. Все шло на удивление хорошо. В какой-то момент Анна даже подумала, что судьба наконец-то ей благоволит.

Добравшись до библиотеки, Анна принялась подносить свечу к нагруженным книжным полкам и всматриваться в корешки. Пыльные стеллажи пестрили словарями, энциклопедиями, медицинскими справочниками, собраниями сочинений, пособиями по охотничьему делу. Но лишь один внушительный фолиант занимал отдельную полку и значительно превосходил по размерам прочие книги. Кожаный переплет бордового цвета был украшен латунными уголками и тиснением, изображающим дерево с раскидистой кроной. Позолоченные буквы складывались в название «Великие дома Арданеи».

В волнении Анна стащила тяжелую книгу с полки и перенесла ее на подоконник, чудом не уронив. Рядом пристроила горящую свечу. Прогнившая оконная рама сильно сквозила, пламя вновь задрожало, отбрасывая неровный теплый свет на обшарпанные застарелые откосы. Ночь выдалась холодной. Редкие камины едва прогревали замок, а сюда тепло и вовсе не доходило.

Анне хотелось обхватить себя руками, чтобы хоть немного согреться, но понимание опасности заставило ее сосредоточиться. Пожелтевшие плотные страницы фолианта действительно хранили сведения о важнейших семьях королевства. Записи вносились вручную разными писарями, а художники потрудились над изображениями гербов. Оглавления родословная книга не имела, поэтому пришлось спешно пролистывать страницы в поисках нужного дома.

Некоторые записи были совсем короткими; в основном это касалось тех, кто отдал Богу душу еще в младенчестве. Достижения же выдающихся личностей занимали по несколько листов. А вот для ныне живущих персон предусмотрительно оставили пустые страницы, чтобы впоследствии добавить туда новые сведения. И поскольку подобные труды создаются веками, треть книги все еще оставалась незаполненной.

Первая часть родословной книги была посвящена монаршей семье. Цепочку королей замыкал трусливый столетний старик Генворт Нотт, променявший спокойствие подданных на продление собственной жалкой жизни. Как выяснилось, ради союза с вампирами он пожертвовал не только репутацией, но и сыновьями. Кто-то погиб в результате мятежа, кого-то подстрелили на парадном шествии, кто-то был отравлен, а кого-то Генворт Нотт казнил, заподозрив в измене. Самого младшего сына, Валентина, которому не исполнилось и шестнадцати, король отправил в темницу за открытую конфронтацию – парень вскоре скончался от пневмонии.

Из восьмерых наследных принцев в живых остался лишь один – Юстиан. Информации о нем было мало. После краткого описания внешности следовало «женат на миледи Дивейн из дома Росси, имеет двух сыновей – Марка и Дарона». Если слухи верны и старый король действительно пьет вампирскую кровь, в чем ни у кого не возникало сомнений, Юстиан еще не скоро примерит корону.

Пропустив несколько знатных домов, Анна вскоре увидела искомую надпись: «Дайер». Как выяснилось, упомянутый за ужином герцог Ричард Дайер до сих пор управлял обширными владениями на северо-западе от Раканты и заседал в королевском совете без малого двадцать лет. Всегда и во всем он поддерживал короля, а потому в решающий момент проголосовал за мировое соглашение с вампирским лордом Лероем.

Участь его детей, как вскоре убедилась Анна, была закономерно трагична. Герцогского первенца звали Александр. Он выбрал иную сторону и, отрекшись от отца, вступил в ряды охотников «Длани Бога». Впоследствии Александра схватили вампиры и запытали до смерти.

Следующей значилась его младшая сестра, Изабель Дайер.

«Какое красивое имя! Благородное и величественное!» – сомкнув заледеневшие ладони у рта, Анна подула на них, чтобы хоть немного согреться. – «Не то что мое – простое и блеклое». Ей никогда не нравилось собственное имя, и она отказывалась верить в то, что так ее нарекла мать. Скорей всего, Анной ее окрестили в приюте. Тогда же, когда и наградили безликой фамилией.

Склонившись над книгой, Анна принялась внимательно читать:

«Изабель Дайер.

Кожа светлая, волосы темные, цвет глаз неизвестен.

Портретов не сохранилось.

Указом короля Генворта Нотта “Об укреплении связей между людьми и высшими хищниками” назначена невестой некоего Эдмунда Томпкина, вампира и героя битвы при Громовом Утесе.

Скрываемая отцом Изабель Дайер была выведена в свет лишь в шестнадцатилетнем возрасте на событии, известном как “Черно-белый маскарад”.

Там ее впервые представили будущему жениху. Известно, что Эдмунд Томпкин приглашал Изабель на танец, однако та отказалась. Свидетели отметили, что речи мисс Дайер были резки и выражали крайнее презрение к бракам по договоренности.

Поступок строптивой дочери разгневал герцога Дайера, ярого сторонника короля, особливо в вопросах содружества с вампирами. Непримиримость Изабель привела к годовому заключению под стражу, во время которого ей запрещалось покидать родовое имение, посещать балы и прочие светские мероприятия.

Год спустя, накануне свадьбы с мистером Эдмундом Томпкином, семнадцатилетняя Изабель Дайер под покровом ночи сбежала. Установлено, что в организации побега ей оказал содействие граф Гектор Милбрайт, глава Ордена охотников на вампиров “Длань Бога”.

Доподлинно неизвестно, когда и при каких обстоятельствах пара познакомилась, однако все указывает на то, что мистер Милбрайт и мисс Дайер вели продолжительную тайную переписку и были влюблены.

Исходя из обнаруженных писем, влюбленные намеревались добраться до собора Святого Дмитира, со священником которого была достигнута договоренность о тайном венчании. Однако при содействии сил лорда Лероя беглецов настигли близ Гринояра.

Войска лорда Лероя под знаменем королевской гвардии столкнулись с охотниками Ордена. В кровопролитном сражении был убит как сам граф Гектор Милбрайт, так и его сторонники. Там же в возрасте двадцати одного года погиб его ближайший соратник и родной брат Изабель, Александр Дайер, до последнего сражавшийся на стороне охотников. Вампиры потерь не понесли.

Самой Изабель той ночью удалось скрыться».

Завершив чтение, Анна устало протерла глаза и уставилась в темное окно. Она выяснила, что хотела: все указывало на то, что Кайрон Гесс разыскивает именно Изабель. Пора было возвращаться. Но как только девушка задула свечу, за спиной раздался голос верховного протектора:

– Ну как, все выяснили?

Глава 14

Каприз

Анна круто обернулась и замерла, парализованная сверхъестественным страхом. Кайрон Гесс стоял всего в нескольких шагах, а его взгляд казался неестественно зловещим. Казалось, будто он заполнил собой все пространство.

Его вид также обескураживал: вместо гвардейской формы на нем красовались непримечательные штаны и сорочка, липнущая к влажному телу. Кончики мокрых белесых волос спадали протектору на глаза. Анну передернуло от мысли, что еще недавно он смывал с себя чужую кровь. Наверное, такая привычная ему процедура…

Сейчас же Гесс больше напоминал неподвижное мраморное изваяние. Он ждал ответа, и Анна произнесла как можно более ровным тоном:

– Мне не спалось.

Напускное спокойствие стоило неимоверных усилий. Загородив собой фолиант, девушка уповала на чудо.

– Дело только в этом?

«Он не верит. Само собой, он не верит! На что ты вообще рассчитывала?»

– Только в этом, – еще более уверенно ответила Анна, вздернув подбородок.

До тех пор пока Гесс объят мраком ночи, она могла черпать уверенность хотя бы в этом. Однако, будто уловив эти мысли, он двинулся в ее сторону медленными и тяжелыми шагами. Ища пути отступления, Анна бросила беглый взгляд на арку поодаль. Добежать никак не успеет. Да и куда ей деваться? Она заложница в этом чертовом замке!

В ушах звенело от напряжения. Сцепив руки за спиной, девушка тщетно пыталась унять дрожь. Ногти впились в кожу до боли.

Приближаясь, протектор не отрывал от нее строгого, цепкого взгляда. Свет свечи коснулся сначала его устрашающей маски, затем светлых бровей, ресниц и переносицы, а после отразился в узких хищных зрачках. Ему определенно нравилось устрашать. Ведь не просто так он носит столь жуткую маску: с рельефом чудовищной морды, не то демонической, не то звериной, с клыками и пугающими прорезями. Он мог бы выбрать себе любую другую, но предпочел именно эту.

Зачем же она ему и что именно скрывает? Невыносимое уродство или обезоруживающую красоту? Так много версий, но какая правильная? Вот бы уцепиться за край этой маски, сорвать ее и увидеть, какой он на самом деле. Разгадать хотя бы одну из его бесчисленных тайн.

Протектор точно играл с загнанной в угол добычей: остановился слишком близко от Анны, тем самым нарушая допустимые границы. Ни капли учтивости.

– Отдайте книгу, – спокойный голос обдал холодом. Отсутствие у него эмоций пугало даже больше, чем можно было предположить.

Анна не шелохнулась.

– Здесь полно других. Берите любую, – заявила она, все так же пытаясь сохранить безразличное выражение лица.

Секундное замешательство протектора сменилось новым вопросом:

– Я не ослышался?

Анна поджала губы, не собираясь повторяться. Она ждала, что Гесс прикажет отойти в сторону, повысит голос или одной резкой фразой поставит ее на место. Но вместо этого он неожиданно потянулся и аккуратно коснулся ее подбородка. Приподнял ее лицо так, чтобы рассмотреть.

– Вас зовут Анна Блан, верно?

Анна недовольно качнула головой, избавляясь от холодных пальцев. Ему не смутить ее. Она не такая уж наивная простушка, как он считает.

В ответ на этот дерзкий жест Гесс едко усмехнулся.

– Значит, угадал. Мне передали ваши ранние письменные труды при монастыре. Красивый почерк. Знание столового этикета. Взлом замков. Острый язык и бесстрашие. У мисс столько талантов…

– Не так уж и много. – Анна продолжала смотреть твердо и прямо. – Вы перечислили все мои способности.

– Уверен, вам еще есть чем удивить.

Ей все больше хотелось его спровоцировать. Вызвать на его лице хоть одну эмоцию или увидеть морщинку между его бровей.

– А что насчет вас?

– Злые языки вас наверняка просветили о том, каков я.

Анна хмыкнула:

– Злые языки? Главный соратник вампирского лорда. Ищейка, палач и щит спятившего короля. Жестокий убийца всех несогласных, не знающий пощады, не допускающий правосудия, лишенный всякого сострадания. Хотите сказать, все это клевета?

– Напротив. Это лишь малая часть правды. А потому не надейтесь, что я спущу вам с рук эти выходки. Наказание вас настигнет, как только я решу, как с вами поступить. – Светлые ресницы опустились, пряча влекущий взгляд. Мимолетное, почти невинное действие произвело эффект попавшего в пламя масла.

Дьявол принял образ божества и искушал, но Анна вовремя распознала его игры, чтобы не поддаваться. А сейчас… Сейчас ей казалось, что она и сама горазда играть.

Гесс вызывал в ней целую бурю эмоций. Эта дьявольщина притягивала, заставляя добиваться его внимания. Он интриговал, и Анне хотелось вызвать в нем ответный интерес. Ей хотелось удерживать на себе его взгляд. Хотелось забавляться с его эмоциями, если таковые вообще существуют в его измененной, больной реальности. Хотелось поселиться в его голове или еще лучше – в его небьющемся сердце. Возможно, то был сиюминутный, опасный каприз, но ему так хотелось подчиниться.

– Наказывайте хоть сейчас, – произнесла она с вызовом. – Я не боюсь.

Брови протектора слегка изогнулись. Анна пробивала его броню, кажущуюся такой непроницаемой. Но вместе с тем и нехотя признавала: Кайрон Гесс вытворяет с ней то же самое. Потому что прямо сейчас, стоя в опасной близости, она не могла не отметить, какие красивые у него глаза. Похожие на чистый, бескрайний и бесконечно глубокий океан, поверхность которого затянута вековыми льдами.

Она не могла перестать наслаждаться и его запахом. Втягивала носом и всякий раз задерживала дыхание, чтобы сохранить в себе. Ловила каждый отсвет, пляшущий на серебряной маске. Она увязала в этом все глубже и глубже. Оставалось только надеяться, что ее броня все-таки окажется крепче.

Протектор оперся рукой о стену, еще больше нависнув над Анной. Мир вокруг зашатался, закружился, и девушка почувствовала, как в горле пересохло. Ею овладел головокружительный прилив эмоций, пока она упорно изображала спокойствие. Ни один мужчина прежде не стоял так близко. Кончики ее грудей едва не соприкасались с его соблазнительным торсом. Вдохни она чуточку глубже, и этого постыдного касания точно не избежать! Прямо сейчас он мог сделать все что угодно – страшное, непозволительное, запретное. Но вместо этого протектор потянулся к книге. Его ледяные пальцы случайно задели локоть Анны, и та невольно вздрогнула.

Это не ускользнуло от внимания Гесса.

– Все-таки боитесь, – с явным удовольствием произнес он, забирая с подоконника фолиант и наконец-то отстраняясь. Опустив голову, он удостоверился в содержимом книжного разворота и ничуть не удивился. Затем захлопнул книгу и, вернув взор на Анну, сухо велел: – Идите за мной, мисс Блан.

Когда он отвернулся, она ощутила облегчение всего на секунду. Потому что, идя позади, Анна как завороженная взглядом исследовала его силуэт. Такой безупречный… Это было не то, о чем она хотела бы думать. Не то, что ей нравилось в нем подмечать.

«Он бездушный монстр. Вампир. Тиран и убийца невинных. Он жаждет твоей крови и смерти. Хватит смотреть на него вот так! Очнись! Это все мистическое влияние, дьявольская магия, заставляющая тебя сходить с ума! Не теряй голову! Будь сильной и доверься Господу!»

А еще Анна понимала: обещанное наказание ждать не заставит и совсем скоро она горько поплатится за свою неуместную дерзость. Однако сейчас протектор привел ее не в пыточную, а всего лишь обратно в покои.

Вытянув руку, Гесс приказал:

– Отдайте то, что послужило отмычкой.

Что ж, не самая страшная просьба. Анна покорно сняла шпильку с волос и вложила ему в раскрытую ладонь.

– Доброй ночи. – Легкий, едва уловимый кивок. – Увидимся завтра.

И сердце Анны странно кольнуло, едва она услышала это болезненное, но одновременно сладостное обещание.

Глава 15

За общим столом

Измотанная и озябшая Анна уснула сразу, как только легла в постель и коснулась головой подушки. Она даже не успела согреться. Если бы всех не разбудили с первыми петухами, она бы легко проспала до полудня. Рассвет только занимался. Тонкая полоса желто-розового света у горизонта плавно переходила в глубокую темную синеву.

Расчесывая спутавшиеся волосы, Анна сонно глядела в окно. Казалось, что сон в пару часов не приносил пользы, а только отнимал последние силы. Виды открывались потрясающие: лесные просторы в низовьях хребта переползали к подножиям гор, склоны которых все еще были побелены снегом. На такой высоте, продуваемой всеми ветрами, даже в летнее время стояла прохлада. А потому гостьям замка выдали утепленные хлопковые платья пастельных тонов и теплые вязаные шали.

– Сегодня каждая из вас посетит индивидуальную аудиенцию с протектором, – сообщил генерал Клемент во время завтрака, окидывая строгим взглядом девушек, которых снова собрали в трапезной. Остановившись на одной из брюнеток, обратился уже к ней: – Мисс Хезерт, начнем с вас. Сможете доесть позже, а сейчас пройдемте.

Мисс Хезерт испуганно глянула на остальных, отложила надкусанную булку и обреченно поплелась за генералом. Провожали ее в полной тишине.

– Ты как себя чувствуешь? – спросила Марион. – Рука сильно болит?

– Терпимо. Мне дали обезболивающий отвар. Ты как?

– Удивительно, но я даже выспалась. – Марион заботливо наполнила душистым чаем обе чашки, свою и Анны. – Красивый сервиз, правда? Такая тонкая роспись.

Кивнув, Анна в очередной раз задалась вопросом, откуда в Марион взялось столько жизнелюбия? Ведь она не падала духом даже в самых скверных ситуациях.

– Мальчиков… Сыновей графа Трексила сегодня нет, – зачем-то произнесла одна из девушек, скосив взгляд на пустые стулья.

Другие сделали вид, что не услышали. Каждой было о чем подумать. Трапезную убрали хорошо, свидетельств кровавой расправы не осталось. На заставленном угощениями столе красовалось несколько ваз с желтыми дикими пионами, создавая обманчиво-праздничную атмосферу. Однако это не помогало, и память о вчерашнем ужине у многих отбивала аппетит.

– Гляди-ка, здесь джем из крыжовника. – Марион принялась пропитывать булочки угощением. – Вот, первая партия вкуснятины – тебе! Ешь, пожалуйста. А то меня очень тревожит твоя худоба и бледность.

Анна посмотрела в свою тарелку, и ей сделалось дурно. Казалось, что ее вот-вот вывернет наизнанку.

– Что-то не хочется…

– Тебе всегда не хочется! Это же не нормально, Анна! Ты совсем ничего не ешь! Ладно приют или монастырь, но взгляни на этот стол! Кто знает, когда мы еще будем так пировать? Здесь даже суфле есть. Суфле, Анна!

– Наверное, я вообще не люблю есть.

– Как такое возможно? Ты человек или бесплотный призрак? Анна, тебе нужно что-то с этим делать, иначе…

Пока Марион продолжала по-матерински сокрушаться, попутно уплетая оладьи со сливками и земляникой, Анна сопоставляла полученную вчера информацию с действительностью.

Изабель Дайер вместе с родным братом тайно служила «Длани Бога». Важность ее фигуры обусловлена не только статусом и громкой фамилией, но и теми сведениями, какие она может предоставить об Ордене охотников. Не захочет говорить сама, ее начнут ломать под пытками. Однако сейчас местонахождение Изабель оставалось загадкой, как и ее облик. В свете ее видели лишь раз на маскараде, а все портреты Изабель кто-то предусмотрительно уничтожил. Вот почему о ее внешности так мало сведений: светлая кожа, темные волосы… Под такое описание подходят многие.

Вот только из девятнадцати монастырских воспитанниц шестеро блондинок. Выходит, Кайрон Гесс допускает, что внешность Изабель могла измениться. Наверняка существуют составы, которые осветляют волосы. Кажется, Анна даже слышала о подобной моде среди богачей. Но раз так, значит, уже через несколько дней станет понятно, кто из этих шестерых блондинок таковые от природы. Волосы растут быстро. Искусственно осветленную гостью выдадут отросшие корни.

Продолжая присматриваться к незнакомкам, Анна выделила девушку с самыми короткими угольно-черными волосами. Такие стрижки обычно носят те, кто имел несчастье подцепить вшей. Если же она коротко подстриглась намеренно, по собственной воле, это вызывает подозрения.

Между тем вызванная вперед других мисс Хезерт вернулась, а генерал повел за собой следующую.

– Как прошло? – с ходу напала Иветта, едва мисс Хезерт села за стол. – Что спрашивал протектор?

– Сходишь и узнаешь, – грубо бросила та, после чего шумно отхлебнула остывший чай из своей чашки.

Иветту такой ответ не устроил.

– Магию применял? – напирала она.

– Я почем знаю? Может, и применял. Мне уже без разницы.

– Почему?

– Потому что я не подошла. Сейчас поем и пойду собирать вещи.

– А потом куда?

– Обратно в монастырь отвезут. Так мне сказали.

Иветта скрестила руки на груди и раздраженно откинулась на спинку стула. Обратно в монастырь ей точно не хотелось.