Смех сквозь слёзы
Предисловие
Военное училище я закончил в сентябре 1959 года, а через два месяца, 19 ноября 1959 года в Вооружённых силах СССР появился новый род войск. Получилось так, что род войск ещё не существовал, а я прибыл для прохождения дальней службы в Приморский край в отдельное, уже существующее ракетное подразделение.
На вооружении нашего ракетного подразделения находились мобильные, радиоуправляемые ракеты дальностью полёта до тысячи километров.
Тогда на Корейском полуострове в результате войны, развязанной американским империализмом, произошёл раскол страны на две части:
– Корейскую Народно-Демократическую Республику (КНДР).
– Южную Корею.
В период обостряющейся «холодной войны», чтобы своевременно оказать помощь братьям по оружию из КНДР, в Приморском крае, Пограничном районе в глухом местечке под названием Барановка, базировалось наше небольшое, мобильное подразделение с радиоуправляемыми ракетами.
В то время «холодная война» набирала свои обороты. На востоке обострилась международная обстановка в связи с событиями во Вьетнаме, правительство которого взяло курс на социалистическое строительство.
На Американском континенте, резко усилилось наше противостояние с США, когда первого января 1959 года, после свержения проамериканского режима Фиделя Батисты, к власти пришёл другой Фидель.
Тогда на острове Куба победила молодая Кубинская революция, и молодое, суверенное, государство возглавил наш лучший друг и единомышленник Фидель Кастро Русс, который взял курс на строительство социализма в своей стране.
Остров Куба для нашего социалистического государства, был важным стратегическим объектом, расположенным под самым боком мировой капиталистической акулы в образе США.
Только Флоридский пролив шириною в некоторых местах до восьмидесяти километров разделял двух самых непримиримых в то время врагов.
Когда США пытались с помощью экономической и политической блокады задушить Кубинскую революцию, по просьбе Кубинского правительства и лично Фиделя Кастро Рус, СССР первым протянул братскую руку помощи. Кубинскому народу, была оказана своевременная военная, политическая и экономическая поддержка
В то время в СССР официально, ещё не было межконтинентальных ракет способных достигнуть, любую точку земли.
Тогда же Фидель Кастро, попросил Советское правительство успокоить пыл Пентагона, хотя бы на расстоянии тысячи километров и разместить наши радиоуправляемые ракеты на территории острова Свобода.
В середине лета 1960 года нас в четыре часа утра подняли по тревоге, и объявили, что министр обороны проводит учения в масштабе Вооружённых сил СССР.
Нашему подразделению было приказано в кратчайший срок технику и боевое вооружение загрузить в вагоны и прибыть на учебный полигон в район порта Советская Гавань
С железнодорожного вокзала, в то время Гродеково, на разгрузочно-погрузочную платформу подали вагоны.
В определённое графиком время, загрузив технику и погрузившись в вагоны, мы были уже в пути.
Но на железнодорожной станции, порт Ванино, наш состав вместо дальнейшего движения в пункт назначения – Советская гавань, неожиданно загнали в тупик.
Здесь нам объявили, что пункт назначения изменён. Дальше нашему подразделению предписывалось водным транспортом совершить бросок через океан в Кубу, на Кубинский остров Хувентуд.
Каждому из нас выдали по комплекту разноцветной, новенькой одежды сельскохозяйственных рабочих, и объявили легенду, что едем на Кубу помогать Кубинским братьям, осваивать новую уборочную технику.
Ночью весь наш железнодорожный состав подали на погрузку к обычному океанскому сухогрузу.
Но для меня, впервые в жизни оказавшегося у берегов океана, всё казалось необычным.
Палуба сухогруза полностью, под самую завязку была заставлена сельскохозяйственными машинами.
В течение ночи, всё содержимое наших железнодорожных вагонов, включая и нас, перекочевало в трюмы гражданского сухогруза.
Переодевшись в гражданскую одежду, мы свободно перемещались по палубе океанского судна, с нетерпением дожидаясь его отправления в океанские просторы.
Вечером, когда стемнело, перед самым отплытием, поступил из Генерального штаба приказ Министра обороны :
–В целях обеспечения конспирации при транспортировке военного груза, из всех боевых расчётов, на судне оставить только личный состав отделений транспортировки ракет. Остальных отправить на Кубу специальным авиарейсом, сразу после прибытия груза в место назначения.
Геннадий Зуев, с которым вместе окончили военное училище, и по распределению попали в одно ракетное подразделение, но в разные отделения, остался на судне.
Я в то время командовал «двигательным» отделением. Поэтому с остальным личным составом покинул сухогруз.
Вспоминаю, как я переживал, и завидовал счастливчику лейтенанту Зуеву, когда был вынужден снимать коричневый комбинезон механизатора сельского хозяйства.
Тогда мне очень хотелось впервые в жизни ощутить на себе океанскую волну. Да и не скрою, романтика увидеть мир своими глазами делала своё дело.
Мы вернулись на место постоянной дислокации подразделения, и с нетерпением ожидали прибытия нашего сухогруза с людьми и военной техникой на Кубу.
Долго ждали. Но напрасными были наши ожидания. Сухогруз с нашими ребятами и военной техникой так и не пришёл в место назначения.
Через месяц нам станет известно, что тогда, в разгар «холодной войны», военная разведка США доложила Пентагону, что наше ракетное подразделение, укомплектованное мобильными боевыми ракетами в трюмах сухогруза, приближается к берегам Америки. А это значит, мобильные подразделения с хорошо натренированными боевыми расчётами, уже после выгрузки на Американский континент, сразу могут заступить на боевое дежурство.
Зарвавшийся американский империализм, чувствуя за океаном свою безнаказанность, даже представить не мог такое, и принял все меры, чтобы не допустить этого.
Так в нейтральных водах Тихого океана, торпедировав с подводной лодки беззащитное гражданское судно, Пентагон сделал своё очередное тёмное, подлое дело.
Восемь моих товарищей – таких же молодых, как и я офицеров, и двадцать два солдата срочной службы, навсегда бесследно исчезли в водах Тихого океана.
На тридцать человек нашего подразделения, в том числе, и на моего однокурсника по военному училищу, лейтенанта Зуева, начальник штаба отправил родителям трагические телеграммы:
– Уважаемые родители… Примите наши соболезнования. Ваш сын…, геройски погиб при исполнении своего интернационального долга… Видно задуманная в Генеральном штабе секретная операция по передислокации нашего подразделения на Кубу, дала утечку.
Выражаясь словами нашего шутника, премьер-министра Виктора Степановича Черномырдина:
– Хотели сделать, как лучше, а получилось, как всегда! Кто знает? Вполне возможно, если бы в последний момент нас не сняли с морского судна, точно такая же телеграмма, пришла и моим родителям. Пентагон был уверены, что всё наше подразделение, с боевыми радиоуправляемыми ракетным, отправили на дно Тихого океана. Но просчитались янки.
Большая часть личного состава, в последний момент, волею судьбы была выведена от торпедного удара.
Тогда я не мог представить себе, что через два года я снова стану участником Кубинских событий, во время Карибского кризиса. Но об этом чудь позже.
В то время с заводских конвейеров уже начали сходить новейшие образцы ракетного оружия – межконтинентальные баллистические ракеты.
Эти ракеты были способны доставить смертоносный груз огромной разрушительной силы в любую точку Земного шара, и надобность в мобильных, радиоуправляемых ракетах с дальностью полёта до одной тысячи километров, исчезла.
На базе новейшей ракетной техники, началось ускоренное формирование ракетных полков и дивизий.
Справедливость восторжествовала. И из искры возгорелось пламя! На базе остатков нашего небольшого подразделения в Пограничном районе Приморского края, началось формирование ракетного полка стратегического назначения.
Тогда на учебном экспонате и по плакатам. мы с интересом приступили к освоению этой грозной, совершенно незнакомой нам ракетной техники с ядерной начинкой.
Одна боеголовка была способна в считанные минуты стереть с лица Земли целый мегаполис.
После упорной учёбы, хотя боевые межконтинентальные ракеты к нам в полк ещё не поступили, но каждый офицер от лейтенанта до полковника, сдавал государственные экзамены специальной комиссии Главнокомандующего ракетными войсками.
Это был, своего рода, допуск к боевому дежурству по охране рубежей нашей великой, необъятной, и в то время самой могучей Советской державы.
Вскоре к нам, с соблюдением всех норм секретности, поступило долгожданное, сверхсекретное в Вооружённых Силах СССР оружие – несколько десятков метров в длину, и весом несколько десятков тонн. Мы их сразу ласково назвали ласточками, а американцы эти межконтинентальные баллистические ракеты стратегического назначения сразу прозвали страшным именем «Сатана».
Приказом Главкома ракетных войск, я имел уже допуск к боевому дежурству в составе боевого расчёта. Допуск – это ещё не дежурство.
Эти, симпатичные на вид «Ласточки», имели снаряжённый ядерный боезаряд, размещённый в головной части ракеты.
Хотя этот страшный груз был прикрыт специальным чехлом из толстого рифлёного листового свинца, каждому из нас во время практических работ связанных с этим оружием, для измерения дозы облучения организма, выдавался именной дозиметр.
Нам молодым, глядя на малые дозы облучения по показаниям дозиметров, казалось, что врачи проявляя заботу о нашем здоровье, просто перестраховывают сами себя.
Только позднее мы начали понимать, что в то время на самых первых в мире межконтинентальных ракетах, впервые установили боевой ядерный заряд. А всё новое, требует тщательного изучения.
Вот на нас, в то время молодых, крепких ребятах, как подопытных образцах, проводились медицинские эксперименты.
В самом начале шестидесятых годов прошлого столетия у нас ещё сохранялись тёплые братские отношения с Китайской Народной Республикой. По радио постоянно исполнялись песни:
Русский с Китайцем братья на век…
Москва – Пекин! Вперёд, вперёд идут народы…
Поэтому, тогда никого не удивляло такое событие, что формировался наш ракетный полк, в Приморском крае Дальнего Востока, в десятке километров от Китайской границы.
Перед тем, как поставить наш ракетный полк на боевое дежурство, с каждого из нас в «секретном отделе», который мы в шутку называли «молчи-молчи», взяли бессрочную подписку о неразглашении военной тайны.
С этой минуты для нас и наших семей выезд за границу был наглухо перекрыт.
Мы все стали не выездными.
После выполнения всех необходимых процедур, приказом Министра обороны Вооружённых Сил СССР, на основе остатков нашего уцелевшего подразделения, в составе заново сформированного ракетного полка, мы заступили на охрану и оборону границ нашего могучего государства и всего Социалистического лагеря.
Не напрасно мой однокашник, оставшийся навсегда в памяти, как выпускник нашего военного училища, лейтенант Зуев и другие мои сослуживцы, сложили свои головы на дне Тихого океана.
Из остатков нашего небольшого ракетного подразделения возродилась настоящая Сатана для американского империализма.
Я по натуре оптимист. И если после прочтения этой вступительной части у кого-то сразу возникло пессимистическое настроение, то уверяю Вас, оно сразу изменится, как только Вы начнёте читать этот юмористический рассказ дальше. Поэтому он так и называется:
Часть первая. И смех и грех
Глава № 1
В то время, когда волею судьбы я оказался в совершенно секретных войсках, у меня была возможность выбора. Я по своему желанию мог попасть в систему КГБ.
Тогда молодого лейтенанта, а я уже был членом КПСС, вызвали в «секретный отдел» подписать необходимые бумаги о неразглашении военной тайны.
Пожилой, познавший многое на своём веку майор, в форме сотрудника Комитета государственной безопасности, просматривал моё личное дело. Побеседовав несколько минут, он неожиданно предложил мне в корне поменять службу и поехать на два года учиться в мой родной город Новосибирск.
Тогда там, на Красном проспекте в Высшей школе милиции МВД проходили переподготовку офицеры Советской Армии, пожелавшие переквалифицироваться для дальнейшей службы в органах КГБ. Предложение было заманчивым. Мы тогда с женой жили в военной гостинице.
Жильё для нас, ракетчиков, только строилось, и заманчивое предложение пожить два года с родителями в Родном городе, заинтересовало меня.
Когда я спросил его, какая работа ждёт впереди, майор мило улыбнулся и рассказал, на первый взгляд забавную историю, которая окончательно решила мою судьбу.
В Египте совсем недавно археологи откопали древнейшее, загадочное захоронение. В нём обнаружили, до наших времён сохранившуюся тазобедренную кость.
И учёные всего мира, собрались на международный симпозиум в столице Египта.
Разбившись на две непримиримых группы, они долго спорили, доказывая свою правоту:
– Кому же всё-таки принадлежит эта кость?
Сторонники США утверждали, что гробница по всем параметрам относится к захоронениям примерно 1351 – 1342 годов до новой эры, и принадлежит самому египетскому фараону Тутанхамону, из восемнадцатой династии.
Сторонники СССР были уверены, что это более позднее захоронение и обнаруженная археологами гробница принадлежит сыну египетского фараона.
Конечно, сейчас в двадцать первом веке, мировая наука шагнула вперёд до такой степени, что с помощью образцов ДНК может творить чудеса.
А в те далёкие годы второй половины прошлого века на раскрытие тайны и решение спорного вопроса учёных, в Каир съехались лучшие умы всего мира.
Среди приглашённых находились представители известного на весь мир, Федерального бюро расследований США, а также три посланца от не менее известного в то время, Комитета государственной безопасности СССР.
Сначала для решения спорного вопроса в гробницу вошли вместе с представителями ФБР, сторонники утверждающие, что обнаруженная тазобедренная кость принадлежит самому египетскому фараону Тутанхамону (первому).
Целый день бедняги в гробнице безрезультатно искали объяснимые факты своим утверждениям. После обеда, так ничего не добившись, они покинули пределы захоронения.
Когда сторонники, утверждающие, что эта кость принадлежит сыну фараона, ТУТАНХАМОНУ (второму), собрались для решения спорного вопроса, спуститься в гробницу, им путь перекрыли три представителя КГБ, посланца СССР.
Засучив рукава своих форменных рубашек, они попросили всех присутствующих, пока не мешать работать, и обещали через два часа ответить на все интересующие их вопросы.
Один остался у входа, обеспечивая рабочую обстановку двум другим, спустившимся в гробницу
Ровно через два часа эти двое, как и обещали, вышли на поверхность основательно уставшими, вспотевшими, галстуки у обоих были сдвинуты на бок.
Ну, кто это? – сразу спросили учёные, обступив посланцев КГБ. – Сынком оказался! Тутанхамон (второй)! – ответили они, устало поправляя галстуки.
А, как узнали? – поинтересовались учёные всего мира.
Тщательно протирая платочками свои натружены руки, и стирая обильно выступивший пот с лица, они, удовлетворённые проделанной работой, сообщили: Сам сознался!
Заканчивая свой рассказ, майор, глядя на меня уже совершенно другими, какими-то холодными глазами, как удав, готовый проглотить
свою жертву, сказал:
Куда ему бедняге было деваться?!
В конце беседы, он снова, мило улыбнулся и по-свойски, похлопав меня по плечу, сказал:
Вот так, сынок! Делай вывод. Это и есть наша работа.
Я понял, что такая работа не для меня.
Романтика службы на новейшей, сверхсекретной ракетной технике победила в моём сознании.
Отказавшись от заманчивой командировки на два года в Новосибирск, я подписал все бумаги о неразглашении военной тайны, согласившись стать с этой минуты не выездным за пределы территории Советского Союза.
Глава № 2
Наша «Стартовая Позиция» в Дальневосточных сопках находилась ещё ближе к государственной границе с КНР, чем место базирования нашего полка. Всего в семи километрах от китайского пограничного поста.
«Стартовая Позиция», это круглая бетонированная площадка, в центре которой установлен пусковой стол, с которого только по приказу Верховного Главнокомандующего Вооружёнными силами СССР, производится боевой пуск межконтинентальной баллистической ракеты.
На этой площадке подразделение, заступившее на боевое дежурство, регулярно отрабатывает своё мастерство по подготовке ракеты к пуску. Из подземного хранилища, в зависимости от поступившей свыше команды, в любое время года, днём или ночью, специальным транспортным средством доставляется на «Стартовую Позицию» боевая или учебно-боевая межконтинентальная баллистическая ракета. После установки ракеты на пусковой стол в вертикальное положение, по мощной громкоговорящей связи раздаётся команда командира подразделения – «К Столу».
Эта команда, отражаясь от сопок, пройдя семь километров, эхом, без искажений доходит до китайского пограничного поста.
В это время вокруг ракеты размещаются все вспомогательные подвижные средства, обеспечивающие боевой пуск ракеты.
Время на боевой пуск ракеты отводится в зависимости от объявленной степени боевой готовности и может колебаться от нескольких минут, до нескольких часов, суток, недель…
Когда все работы по подготовке ракеты к пуску выполнены, поступает команда командира подразделения, усиленная ГГС до такой степени, чтобы каждый на стартовой позиции мог её услышать – «От Стола».
Опять отражаясь от сопок, эта команда доходит до слуха китайского пограничного поста.
И так повторяется в неделю два или три раза то днём, то ночью, но чаще всего ночью.
По этой команде вся вспомогательная техника немедленно покидает
«Стартовую Позицию».
На стартовом столе остаётся только, прозванная нами, наша красавица – «Ласточка», получившая прозвище в американском Пентагоне, как «Сатана».
Хотя с Китаем были братские отношения, граница между великими державами была охраняемой с обеих сторон.
Особо охраняемым был наш секретный объект, по периметру которого было пропущено высокое напряжение.
Однажды ночью в караульном помещении на одном из участков ограждения, сработала сигнализация.
Караульные на этом участке, обнаружили в бессознательном состоянии двух китайцев.
Толстая резиновая подошва на обуви незваных заграничных гостей дымила, приняв всю силу удара электрического тока на себя. Это спасло им жизнь.
Наши пограничники доставили их бесчувственные тела в полковой медицинский пункт. Только на вторые сутки, задержанные начали приходить в сознание.
«Особисты» (работники КГБ) в результате беседы с непрошеными гостями из Китая выяснили, что нарушить границу заставило их любопытство и нестерпимое желание познакомиться с русским гостеприимством.
В переводе на русский язык это означало, что у них в то время, после большого перепоя, и тяжёлого похмелиться сильно горели трубы, и страшно болела голова.
Оказывается бедолаги, направляясь к нам в гости, посчитали, что в СССР это одно из мест на её обширной территории, где в сопках, в дали от людей, для пьющего советского человека, регулярно устраиваются такие оргии.
Услышав очередной раз с Российской территории команду «К Столу» поддавшие нарушители границы не выдержали.
Они посчитали, что сейчас там счастливчики рассаживаются вокруг длинных столов, на которых в изобилии выпивка и всевозможные закуски.
А так как пьянка уже началась, поспешили, чтобы успеть на этот сабантуй до команды «От Стола».
Желание с похмелья поправить своё здоровье, и особенно рассчитывая на русское, братское гостеприимство, они направились в сторону сопок, откуда только – что поступило заманчивое приглашение «К Столу».
Наконец они подошли к ограждению, в виде металлической сетки, которая, удаляясь от верхушки столбов примерно под углом тридцать градусов, плавно опускалась к земле, не касаясь её.
Здесь Хюй-Вин отметил:
– Смотри Сюнь-Хюй?! Как здорово у русских всё продумано! Чтобы опьяневшая компания не разбежалась по сопкам, вон какую сетку поставили.
Время было ночное, при том наши гости были с большого перепоя и предупреждающих табличек о том, что вся сетка находится под высоким напряжением, не заметили.
Бедолаги поспешили вдоль периметра, в надежде обнаружить вход в огороженную зону.
Но здесь на их беду неожиданно внутри периметра раздалась команда «От Стола».
Желая, хотя бы к шапочному разбору попасть на сабантуй, они решили преодолеть сеточное заграждение.
Когда, находясь в санитарной части под наблюдением доктора, хорошо понимающего китайский язык, бедолагам на вторые сутки вернулось сознание, он находясь за занавеской, услышал:
– Ну, как Сюнь-Хюй, тебе понравилось русское гостеприимство?
Ты знаешь Хюй-Вин, ничего не помню. Но одно могу точно сказать, что у русских на сабантуе отличный вышибала. Ни ты, ни я его и в глаза не увидели, а сознание вырубил нам на двое суток.
После профилактической беседы с нашими «особистами» у обоих Хюев навсегда отпало желание ходить в гости без приглашения.
Глава № 3
С 1 октября 1949 года, до конца шестидесятых годов, пока успешное плановое экономическое развитие Китая, как и в СССР, основываясь на учения Карла Маркса, неуклонно двигалось вперёд, в то время на вопрос:
– Кто такие китайцы? – наши люди не задумываясь, отвечали – китаец, это тот же русский. Это родные братья-близнецы!
Но когда в результате авантюрной политики, китайское руководство, без всякого обоснования, фальсифицируя учения Карла Маркса, решило в одиночку в течение 1958 –1960 годов совершить «большой скачёк» вперёд, братские отношения между двумя Великими державами начали заметно ухудшаться.
Теперь уже на вопрос: – Кто такие китайцы? – наши люди, подумав, отвечали :
– китайцы похожи на русских. Наши братья! Но только двоюродные.
Особенно взаимоотношения ухудшились когда, вывернув наизнанку
Марксистскую теорию построения социализма, в КНР началась (1966 – 1976) «культурная революция».
Тогда наши разногласия с Китайской Народной Республикой уже были накалены до предела. Когда-то воспетые в песне, – русский с китайцем братья на век…, теперь на границе смотрели друг на друга сквозь прицелы автоматов.
В отдельных местах провокации доходили до применения оружия, и кровопролития.
Теперь на вопрос:
– Кто такие китайцы? – наши люди, глубоко задумавшись, отвечали:
Все китайцы, это такие же, как мы, русские, но основательно окосевшие от Марксизма.
Находясь всего в семи километрах от китайского пограничного поста, несмотря на усиленную охрану, мы на своей «Стартовой Позиции» начали чувствовать себя не уютно.
Даже в стельку пьяные китайцы со своей территории, по нашей заманчивой, зазывающей команде «К Столу», перестали наведываться к нам в гости.
В каком постоянном, психологическом напряжении жил народ в приграничной зоне, мне довелось увидеть своими глазами в городе Гродеково, ныне город Пограничный, расположенном на самой границе с Китаем.
Тогда я ехал по городу в рейсовом автобусе. Все сидячие места были заняты. Впереди сидел инвалид с массивной тростью в руках.
Несколько человек, в том числе и я, стоя разместились в проходе. Впереди меня стоял мужчина славянской наружности, крепенького телосложения, и что-то с явным возмущением говорил на ухо молодому китайцу.
Тот невозмутимо продолжал стоять на своём месте, абсолютно не реагируя на окружающих.
И здесь неожиданно произошло событие, которое потрясло меня своей жестокостью.
Мужичок, славянской наружности и крепкого телосложения с размаху двинул по физиономии китайца.
Несчастный пулей полетел по проходу в сторону инвалида, который, абсолютно не задумываясь, своей массивной тростью начал дубасить по туловищу китайца.
Этого оказалось вполне достаточно, чтобы взбудоражить пассажиров автобус. Беднягу от линчевания спасла находчивость водителя, который, закрыв двери, доставил всех в ближайшее отделение милиции. Зачинщиков избиения и свидетелей оставили для разбирательства в милиции, а остальных отпустили.
Я, как лицо, видевшее начало всего этого самосуда, оказался среди свидетелей, и мне довелось воочию наблюдать весь ход расследования этого необычного происшествия.
Следователь быстро выяснил, что причиной избиения стал отказ китайца, после неоднократного напоминания ему, убрать пятку своего сапога с носка ботинка славянина.
Затем, обращаясь к инвалиду с массивной тростью, сидевшему в то время на переднем сидении, он удивлённо спросил:
Ну а вы-то с пассажирами автобуса, за что начали избивать несчастного китайца?
А мы все пассажиры в автобусе, уважаемый товарищ следователь, подумали, – что уже началось!
не задумываясь, ответил инвалид.
Глава № 4
Обострившиеся отношения с Китаем, сказались и на судьбе нашего ракетного полка.
Осенью 1963 года мы были подняты по «тревоге» и согласно приказу начальника Генерального штаба Вооружённых сил СССР, своим ходом, со всем вооружением, в течение двух суток совершили марш-бросок, в глубь страны.
Командир дивизии генерал-майор Фролухин Владимир Иванович, осуществлял общее руководство в процессе передислокации.
Несмотря на преклонный возраст, генерал оставался, или пытался оставаться молодым и энергичным. Но года неумолимо делали своё дело.
У генерала был толковый и преданный адъютант – лейтенант Слабухин, который ни на шаг не отходил от своего начальника. После того, как колонна прошла половину пути, ночью в полевых условиях устроили привал.
Пока генерал-майор давал указания, адъютант установил полевую палатку. Время осеннее, ночи прохладные.
Чтобы обеспечить нормальный сон генералу, он в палатке растопил печку «буржуйку».
Под утро, когда Владимир Иванович в натопленной палатке спал крепким сном, сон окончательно сломил лейтенанта Слабухина. Подбросив последний раз в полевую печку дровишек, он прилёг возле своего любимого командира.
После изнуряющего марш-броска, и бессонной ночи адъютант не заметил, как мгновенно уснул. И как на грех, приснилась ему любимая девушка.
И не просто приснилась, а приснилась в постели. И не только в постели, а в его жарких любовных объятиях.
Во сне, так захотелось лейтенанту Слабухину близости с милой подругой, что не заметил, как на ширинке все пуговицы по отскакивали, и мужское достоинство вырвалось на свободу.
В это время генерал тоже видел подобный сон, и вдруг во сне как закричит УРА…
Генерал-майора Фролухина солдаты и офицеры любили и уважали, как орденоносца, участника Великой отечественной войны.
Вот и сейчас, все, кто находился недалеко от генеральской палатки и слышал этот боевой клич, сочувствовали своему командиру:
Что война с человеком делает? Прошло уже двадцать лет после её окончания, а генерал до сих пор во сне в атаку рвётся.
Проснулся и адъютант, сразу почувствовав, что-то необычное. А пошевелиться стесняется. Наконец осмелев, почти шёпотом спросил:
Владимир Иванович. В чём дело?
Молодею сынок! Молодею! Вот мне уже седьмой десяток, а эта штуковина торчит как у молодого.
Только сейчас лейтенант Слабухин понял в чем дело, и так же шёпотом сказал:
Товарищ генерал отпустите. Вы же за мою штуковину держитесь.
Утром генерал, как бы извиняясь, сказал лейтенанту:
Ты, сынок, извини меня, старого дурака! Что только во сне не приснится?
Молодой лейтенант, желая угодить генералу, успокоил пожилого человека:
А Вы Владимир Иванович, действительно молодеете. Последнее время, я замечаю, намного выше писать стали.
Неужели правда? – искренне обрадовался генерал-майор, вспомнив былые годы.
Конечно:
Если раньше, Вы писали себе только на носки, то последнее время начали попадать уже и на коленки.
Глава № 5
Наш полк в дивизии считался одним из лучших. Переходящее Красное знамя, которое ежегодно вручается после подведения итогов боевой и политической подготовки, надолго прописалось в нашем штабе.
Не легко быть образцовым полком. Всем приходится много пахать, чтобы поддерживать не только боевую и политическую подготовку на должном уровне, а ещё образцовый порядок в подразделениях и высокую воинскую дисциплину рядового, сержантского состава. Любой инспекторской комиссии командир дивизии всегда пытается представить самый лучший полк. Поэтому нашему полку в основном, приходилось отдуваться на проверках за всю дивизию.
Накануне дня Великой Октябрьской Социалистической революции, к нам в полк с комплексной инспекторской проверкой, из Москвы должна была прибыть комиссия Главкома Ракетными войсками стратегического назначения.
По боевой подготовке, я был уверен за чёткую работу, своих солдат и сержантов, а вот по политической подготовке, как мне в то время казалось, требовалась усиленная подготовка.
Тогда в армии служили солдаты, родившиеся в суровые военные и послевоенные годы.
Эта молодёжь могучей Советской державы, на себе познала голод и разруху восстановительного периода.
Несмотря на это, все они были воспитаны истинными патриотами своей Родины.
Как в любой группе, так и в моём подразделении были крепко подкованные в политическом отношении солдаты и сержанты, но были и слабоватые.
Особенно в тот период, беспокоил меня посланец эстонского народа, рядовой Сагади.
Тогда молодёжь служила в Советской армии три года, а я уже два года этому защитнику Отечества никак не мог втолковать, что в 1944 году Эстонскую ССР, Красная армия, не оккупировала, а освободила от немецко-фашистских захватчиков.
А ещё у меня не хватало сил доходчиво довести до его сознания, что два года назад в ряды Советской армии его не забрали, как арестанта, а призвали служить государству согласно Конституции СССР.
Много мне пришлось с ним поработать, прежде, чем представить, подразделение инспекторской проверке.
О степени политической зрелости рядового Сагади, судите сами. Вот наш диалог, который состоялся на занятиях по политической подготовке с солдатами и сержантами моей группы.
«Как Вам служится?» —спрашиваю я рядового Сагади.
Трудно. Очень трудно, – товарищ старший лейтенант. – А, что так?
Домой сильно хочу. А ещё командиры постоянно придираются.
Житья не дают.
По делу придираются?
По делу и без дела. Служу уже третий год, а девушек только в своём фотоальбоме и вижу.
Наверно в увольнение командиры за нарушение воинской дисциплины не пускают?
Так точно, не пускают. От такой жизни давно бы уже сбежал, но только высокое напряжение в семнадцать тысяч вольт по периметру, удерживает.
Но, ведь Вы, рядовой Сагади, патриот своего государства?
Патриот! Конечно патриот!
Готовы ли Вы, если это потребуется нашей Родине, пожертвовать своей жизнью?
Хоть сейчас, товарищ старший лейтенант! – без всяких колебаний ответил посланец Эстонского народа.
Сами подумайте!? Ну зачем мне такая затюканная жизнь нужна?
И уж совсем, рядовой Сагади, насмешил меня дальше, на тех же занятиях по политической подготовке, когда я рассказывал солдатам подразделения об огромных успехах нашей многонациональной державы в делах построения коммунизма.
Когда с гордостью за весь Советский народ, я говорил, что благодаря руководящей и направляющей роли родной и любимой
Коммунистической партии, мы сейчас, уже одной ногой твёрдо стоим в социализме, а второй ногой уверенно переступили в коммунизм, рядовой Сагади задал свой очередной вопрос:
Товарищ старший лейтенант! Скажите пожалуйста, а ещё долго мы так, на раскорячку стоять будем.
Глава № 6
Посланец эстонского народа в нашем ракетном полку и моём боевом расчёте, рядовой Сагади, перед предстоящей инспекторской проверкой, сумел насмешить даже командира полка, всеобщего любимца, которого в знак уважения и солдаты и офицеры называли Батяня.
Полковник Громов, офицер старой закалки. Он участник боевых событий в августе месяце 1939 года в районе монгольской реки Халхин-Гол.
Тогда военную службу он начинал младшим лейтенантом под командованием ком-кора Г. К. Жукова, на территории Монголии. В то время наши войска, выполняя интернациональный долг, совместно с Монгольской армией, разгромили японских захватчиков.
С первого дня Великой отечественной войны, наш Батяня был её участником.
Войну заканчивал в 1945 году капитаном, в составе 1-го Украинского фронта, который принимал непосредственное участие в штурме Берлина.
Волею судьбы капитан Громов опять оказался под командованием Георгия Константиновича Жукова, но теперь уже командующего фронтом.
Вот такой легендарный человек стоял у истока нашего ракетного полка, формируя его в самом начале шестидесятых годов. Такие люди в то время составляли основу нового рода войск в Вооружённых Силах СССР.
Полковник Громов, являясь основоположником ракетного полка Стратегического назначения, сильно переживал за своё детище, и принимал активное участие в подготовке личного состава к предстоящей Московской инспекторской проверке.
В это время ежедневно, с утра до вечера его, как опытного руководителя, можно было встретить на занятиях по боевой и политической подготовке в подразделениях полка.
Именно на политических занятиях состоялась его историческая встреча с рядовым Сагади.
В тот день, я как обычно по вторникам, проводил со своей группой двухчасовое плановое политзанятие.
Неожиданно открывается входная дверь и на пороге появляется наш, всеми уважаемый Батяня.
Я, как положено, доложил командиру полка:
Товарищ полковник! Группа в составе … человек находится на политических занятиях. Руководитель занятий старший лейтенант .… Полковник Громов, приняв доклад, начал просматривать журнал учёта успеваемости личного состава моей группы. По ходу знакомства, он успевал задавать рядовому и сержантскому составу свои каверзные вопросы.
Пока, как мне казалось, ответами на свои вопросы командир полка был доволен.
Я надеялся, что легендарная встреча командира полка с посланцем Эстонского народа не состоится.
Но не зря мы Батяню уважали за его мудрость. Просматривая журнал успеваемости, он сразу отметил, что самые слабые оценки на занятиях по политической подготовке, мною выставлены у рядового Сагади.
Именно им командир полка решил закончить свою внеплановую проверку, задав для всей группе провокационный вопрос:
Представьте, что вы находитесь на моём месте. Вы все командиры ракетных полков Стратегического назначения.
Кто-то из солдат улыбнулся этой шутке, а кто-то воспринял её вполне серьёзно.
Ну, как, товарищи солдаты?! Представили?
Так точно! – дружно ответили мои солдаты.
А теперь представьте! – продолжал Батяня, – из вышестоящего штаба вам поступила нежданная команда.
Какая? – заинтересовался я вместе со своими подчинёнными.
Срочно приступить к сокращению штатов.
Почти все «командиры ракетных полков стратегического назначения» предложили сокращение штатов начать с ликвидации гауптвахты, а потом уже комендатуры, оркестра и … – А как вы считаете, рядовой Сагади?
Как командир Ракетного полка стратегического назначения, учитывая, что у меня в полку на вооружении находятся
межконтинентальные баллистические ракеты с ядерным зарядом, сокращение штатов начал бы со штата Флорида, потому что, там расположен ракетный полигон США.
Глава № 7
Ракетные войска стратегического назначения, имели самое грозное современное оружие, созданное на основе последних передовых достижений науки и техники.
Поэтому в наши элитные войска призывались солдаты с образованием не ниже восьми классов средней школы, а непосредственно в боевые расчёты, не ниже десятилетки или со среднетехническим образованием.
Тогда лица, имеющие высшее образование, от службы в Советской Армии освобождались.
К предстоящей инспекторской проверке, командиры боевых расчётов готовили своих солдат срочной службы для сдачи экзаменов не только по политической, но и по боевой подготовке.
Каждый солдат должен на отлично знать теоретически, и уметь выполнять практически, в пределах должностных инструкций, свои обязанности при подготовке ракеты к пуску.
В моём подразделении солдаты имели образование не ниже среднего, но степень подготовки у каждого была разная. Большинство были толковые ребята, но были и слабоватые.
Главное, все они старались разобраться в тонкостях работы узлов, агрегатов ракеты, и вспомогательного оборудования.
А главное, каждый имел своё мнение и по возможности старался выразить и отстаивать свою точку зрения.
Были среди них и шутники и остряки.
Этот интересный случай произошёл на занятиях по технической подготовке.
В то время полк продолжал усиленно готовиться к комплексной инспекторской проверке.
Как сейчас помню тему занятий.
Самоликвидатор: Общее его назначение, устройство и принцип действия.
Я по схемам, учебным плакатам рассказывал солдатам своего подразделения в пределах программы, всё, что необходимо им знать по этой теме.
Особое внимание обратил на принцип работы этого агрегата:
Что включается он в работу только, когда ракета, после пуска со стартового стола, по какой-либо непредвиденной причине, вдруг отклонится от запрограммированного курса полёта на угол, в градусах, больше допустимого.
Товарищ старший лейтенант, – обратился ко мне посланник Эстонского народа рядовой Сагади, – а каким прибором измеряют эти градусы отклонения от заданного курса?
А как Вы считаете? – задал я встречный вопрос, почувствовав и подвох и заинтересованность солдат.
Я лично считаю, что градусы измеряют только термометром, а младший сержант Фокин утверждает, что градусы можно измерять и спиртометром.
Почувствовав, лёгкий смешок среди солдат, я решил проучить зарвавшегося юмориста:
Так Вы сначала сами разберитесь с младшим сержантом Фокиным, о каких градусах спорите? О градусах по Фаренгейту или о градусах по Цельсию.
В классе воцарилась тишина. Задумался и шутник. В этот момент я поинтересовался:
А лично Вы в каких градусах будете определять угол отклонения ракеты от заданного курса?
После некоторых раздумий, рядовой Сагади уверенно ответил:
Понятное дело, по Фаренгейту.
Здесь раздался смех солдат.
Ну ладно, – смутившись, ответил юморист.
Уж и пошутить с Вами нельзя. Конечно же по Цельсию.
Класс содрогнулся от дружного хохота.
Только остряк Сагади долго смотрел непонятными глазами то на меня, то на своих сослуживцев.
Уверен, после этого занятия все солдаты моего подразделения всегда сумеют отличить температурные градусы или градусы вязкости жидкостей, от единицы измерения плоского угла.
Глава № 8
Подготовка к комплексной инспекторской проверке, нашего полка комиссией Главнокомандующего ракетными войсками, вступила в завершающую стадию.
Теперь жизнь в подразделениях полка, можно было сравнить с жизнью на не затухающем вулкане.
Значительно увеличилось число подъёмов всего личного состава по тревоге. Возросло количество дневных и ночных практических занятий на стартовых позициях по подготовке личного состава к пуску межконтинентальных баллистических ракетах.
Зачастили ко мне, старшему лейтенанту, на занятия с личным составом подразделения, с целью оказания помощи в подготовке к инспекторской проверке, уже осточертевшие, всевозможные проверяющие от капитана и выше.
И сегодня на плановое занятие по технической подготовке, ко мне на занятие, проверить технический уровень подготовки воинов подразделения, пришёл подполковник Гатман – заместитель командира полка по технической части.
Имея академическое образование, он до мельчайших тонкостей освоил конструкцию нашей баллистической ракеты и всё её дополнительное оборудование.
Я с большим удовольствием присутствовал на занятиях, когда в день командирской учёбы офицеров полка, он знакомил нас со всевозможными новинками в области техники.
Поэтому, когда подполковник Гатман, с целью оказания мне, молодому офицеру полка, помощи в подготовке солдат к инспекторской проверке, пришёл на занятия, я искренне был рад его появлению. Как сейчас помню вопрос, который он задал младшему сержанту Фокину:
Какие самые низкие температуры в полёте должно выдерживать всё ракетное оборудование?
Младший сержант Фокин, за уровень технической подготовки которого я был спокоен, немного задумавшись, ответил:
До минус триста градусов.
Меня удивил такой поспешный ответ, но подполковник Гатман уже задавал наводящий вопрос:
Извините, но наши учёные вообще не знают таких минусовых температур! Их в природе просто не существуют. Абсолютный нуль – это минус 273 градуса по Цельсию.
Но младший сержант Фокин и не думал сдавался. Он убедительно обосновал свой ответ:
Извините и Вы меня, товарищ подполковник. Но Вам то, хорошо известно, что наше ракетное оборудование совершенно секретное. Поэтому учёные могли и не знать об этом.
Глава № 9
Наконец, накануне праздника сорок пятой годовщины Великой Октябрьской Социалистической революции к нам в полк прибыла с комплексной инспекторской проверкой комиссия Главкома Ракетных войск стратегического назначения.
В этот день в полку по группам проходили обычные плановые занятия с личным составом по политической подготовке.
Когда я, как руководитель группы, проводил запланированное занятие с солдатами своего подразделения, ко мне в группу пришёл с проверкой представитель комиссии.
Совершенно незнакомый полковник, скромно войдя в класс, жестом руки, отказался от приёма моего доклада, и не прерывая политическое занятие, присел на последнем ряду, вместе с солдатами.
Пока я проводил занятие, он не проявлял никакой активности, только изредка делал какие-то пометки в своём блокноте, которые начали действовать мне на нервы.
Мне стало ясно, что сейчас он оценивает степень моей личной политической «подкованности».
Как только я закончил занятие, проверяющий попросил всех оставаться на своих местах.
Сам, бесцеремонно занял моё место руководителя политических занятий, а мне, также бесцеремонно предложил устроиться рядом с ним. Теперь вы, наверное, представляете, каково мне, молодому офицеру, недавнему выпускнику военного училища, старшему лейтенанту ракетных войск, сиделось рядом с проверяющим, в придачу ко всему, ещё и полковником.
В это время, легенда нашей истории, боевой офицер, участник Второй мировой войны, полковник из штаба Главкома Ракетных войск, спокойно по-свойски, расположив к себе всех моих солдатиков, начал непринуждённую беседу.
Только минут через десять я понял, что проверка моих подчинённых уже давно началась.
Пока меня ни что особенно не тревожило. Солдаты в ходе этой непринуждённой беседы, без затруднений отвечали на все, задаваемые полковником вопросы.
Но я хорошо видел, что круг опрашиваемых сужается, и упорно приближается к рядовому Сагади.
Пропорционально сужению этого круга увеличивались и мои волнения.
Когда проверяющий задал провокационный вопрос:
Какой город в мире самый лучший? – неожиданно проявил свою активность посланец Эстонского народа.
Я почувствовал, как в это время моё, совершенно здоровое сердце, впервые дало сбой.
Столица нашей великой Родины город-герой Москва! – уверенно ответил он.
Здесь полковник, похвалив рядового Сагади, предложил ему ответить на следующий вопрос:
А, что с ней будет, если туда упадёт атомная бомба?
Рядовой Сагади замешкался, но затем за всю группу ответили: В таком случае мы считаем, что столица Соединённых Штатов Америки, город Вашингтон всё-таки лучше!
Глава № 10
Успешно сдав по всем военным дисциплинам инспекторскую проверку комиссии Главнокомандующего Ракетными войсками, мы отстояли честь и достоинство нашей дивизии.
Когда члены комиссии убыли в Москву, молодеющий, по мнению адъютанта Слабухина, командир дивизии генерал-майор Фролухин Владимир Иванович, прибыл со своей свитой в наш полк для подведения итогов социалистического соревнования в подразделениях дивизии.
Наш полк, как всегда, по всем показателям соцсоревнования занял первое место.
В нашем подразделении, считающимся одним из лучших в полку, проходили срочную службу солдаты, почти со всех пятнадцати республик Советского Союза.
Управлять таким многонациональным коллективом, труд не из лёгких, но наш старшина сверхсрочной службы, успешно справлялся с этой работой.
Коренастый мужичок лет сорока пяти, с Полтавщины, типичный украинец, с закрученными вниз усами, Семён Вадимович Василенко был участником Великой Отечественной Войны.
Он, с боями прошёл пол Европы и оставил свой автограф на руинах Рейхстага.
Этот человек, имеющий богатый жизненный опыт, без особого труда смог найти подход к каждому солдату.
Только, благодаря ему, в нашем подразделении, среди военнослужащих срочной службы поддерживалась самая высокая воинская дисциплина и образцовый порядок.
Среди командного состава, особенно нас, молодых офицеров, он пользовался заслуженным авторитетом.
После подведения итогов и вручения переходящего Красного знамени нашему полку, комдив генерал-майор Фролухин, сидя в кабинете командира полка, довольный результатами инспекторской проверки, не скрывал своего восторга.
Под конец откровенного разговора, в непринуждённой обстановке, расстегнув пуговицы своего генеральского кителя, он спросил командира полка:
Полковник! Открой секрет! Как тебе удаётся поддерживать такой образцовый порядок в полку?
Если откровенно, то это не я. – А кто же?
Старшина сверхсрочной службы Василенко, – чистосердечно признался командир полка.
Ай да молодец! Вызови его. Я хочу посмотреть на этого молодца! – А может быть не стоит? – осторожно посоветовал командир полка, оценивая внешний вид генерала.
Но с генералами не спорят.
Через пять минут на пороге кабинета командира полка стоял бравый старшина сверхсрочной службы.
Лихо закрученные усы Василенко Семён Вадимовича, показывали, что перед генералом стоит волевой и решительный, видавший виды, младший командир.
Доложив генералу, как положено по уставу о прибытии, он замер в строевой стойке.
Генерал, желая выразить своё уважение и поблагодарить удалого молодца за его бескорыстный, ратный труд, по свойски подошёл к усатому старшине.
Но не успел он произнести и слово, как старшина Василенко Семён Вадимович, указав своим пальцем на расстёгнутый генеральский китель, сказал:
– Товарищ генерал! Немедленно застегнитесь!
В это время, побледневший командир полка, зная все последствия невыполнения этой команды, взволнованно нашёптывал командиру дивизии на ухо:
Товарищ генерал, я убедительно прошу Вас, пожалуйста, застегнитесь. Наш старшина дважды не повторяет.
Глава № 11
Мне, и моему поколению повезло. В то время в военных училищах и в войсках, нами командовали командиры, на своей шкуре испытавшие ужасы Второй мировой войны.
Это сейчас Верховным Главнокомандующим всех вооружённых сил может быть человек, далёкий от армии. Но это ещё объяснимо. Он всё-таки в первую очередь президент страны, но как можно говорить об обороне государства, когда и Министр обороны, тоже ни одного дня не служил в Вооружённых силах.
И здесь мне невольно вспомнился случай периода холодной войны. В то время я уже был ракетчиком.
В центральноафриканской стране под названием Конго, произошёл государственный переворот.
15 августа 1960 года там была провозглашена независимая Республика Конго, правительство которого было ориентировано на строительство социализма.
Американский империализм неоднократно пытался свергнуть в этом африканском государстве народную власть.
Правящая в Конго партия Национальное революционное движение, обратилось к нам за помощью.
Советское правительство в строжайшей тайне, срочно, курсом на Африканский континент в Конго, из российского порта Мурманск, направило интернациональную помощь в виде грузового судна, с танками и другой военной техникой на борту.
Когда наше судно уже подходило к берегам Африки, американская внешняя разведка с большим опозданием узнала о нашей братской интернациональной помощи, этому многострадальному Конголезскому народу.
Президент США, узнав об этой промашке, с целью срочного принятия ответных мер, вызвал к себе в кабинет Белого Дома министра обороны страны.
Как мы сможем опередить русскую помощь Национальному революционному движению Конго? – задал он министру обороны волнующий его вопрос.
Министр обороны Соединённых Штатов Америки, не служивший в армии ни одного дня, и не имеющий даже звания капрала, здесь сразу сообразил, что если даже сию минуту послать в Конго танки, как это сделали Русские на российском сухогрузе, во всех случаях они будит там первыми.
Товарищ Верховный главнокомандующий, – начал излагать своё мнение министр обороны, обращаясь к Президенту США, – в создавшейся обстановке опередить русских и оказать своевременную помощь нашей военной техникой повстанцам Республики Конго, мы сможем только межконтинентальными ракетами.
И как Вы это себе представляете? – поинтересовался Верховный Главнокомандующий Вооружёнными Силами США.
Пока русские будут разгружать свои танки, наше военное более мощное оружие будет уже там.
Каким образом? – искренне удивился президент Соединённых Штатов Америки.
Есть единственный способ опередить русских и помочь повстанцам, – это немедленно послать туда наши ракеты своим ходом
Я думаю, ещё на долго такое явление, когда обороной государства занимается министр обороны, ни одного дня не служивший в Вооружённых силах, и не имеющий даже низшего военного образования, останется великой тайной.
Нашему военному поколению, взращённому людьми, принимавшими непосредственное участие в обороне нашего, когда-то великого, многонационального государства от немецко-фашистских захватчиков, никогда не понять этого.
А в то далёкое время, мы воодушевлённые их примером, не жалея сил, крепили обороноспособность самого могучего Социалистического государства в мире.
Глава № 12
И уж совсем не смешной случай произошёл в военной строительной бригаде под городом Арсеньев.
Там в сопках, военные строители по приказу Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами СССР, для нашего ракетного полка наземного базирования, строили шахтные сооружения, для пуска ракет из-под земли, постепенно убирая наш род войск с поверхности в её недра.
Штаб бригады строителей и личный состав военных строителей размещались в сборных щитовых казармах, непосредственно по месту строительства наших шахтных объектов в Дальневосточных сопках Приморского края.
Начальник штаба бригады строителей со своим штабом, размещался в отдельном, щитовом домике. Молодой, перспективный подполковник, имеющий академическое образование, занимался планированием работ и следил за ходом их выполнения.