Сводный Босс. Равными До-Ля-Ми
ГЛАВА 1
Алиса
– Мам, ты шутишь? – нервный смешок сдержать всё же не удалось. Отодвинув тарелку с нетронутым ужином, я уставилась на непривычно смущённую маму и, покачав головой, повторила: – Скажи, что пошутила. Какое, к чёрту замужество? Ты же говорила, что больше никогда не…
– Алиса, дочка, в жизни всё так сложно бывает… – промямлила мама и, уткнувшись взглядом в свою тарелку, протяжно вздохнула.
Не пошутила… Вот чёрт! Я даже растерялась. Оглядела стол, уставленный моими любимыми лакомствами и, хмыкнув, отклонилась на спинку стула. Когда обычный ужин начался слишком торжественно, я начала догадываться, что мама готовит какой-то сюрприз. Но не это же!..
– Замуж? Папы нет всего два года. Когда ты успела? Не помню, чтобы ты ходила на свидания или… Хотя, все эти букеты, – кивнула на шикарные розы, красующиеся в центре стола. – Новые наряды, украшения. А машина, и твой внезапный интерес к бизнесу… Как давно вы встречаетесь?
– Полгода примерно, – продолжая терзать край салфетки, созналась мама.
– Та-а-ак, – задумчиво протянула я и, скрестив руки на груди, заворчала: – Мам, ты не подумай, что я тварь неблагодарная. Я тебе желаю счастья и всё такое, но… ты же сама говорила, что никогда больше ни с кем не свяжешь свою жизнь. Папу больше года оплакивала. Я не осуждаю, просто… Просто не понимаю, почему вдруг сразу замуж. Причём так быстро. Ты мне его даже ни разу не представила.
– Дочка, мне стыдно признаться, но я влюбилась, – мама густо покраснела и, нервным движением поправив выбившуюся из причёски прядь, улыбнулась: – Я ведь не молодею, а счастья хочется. Пусть не сейчас, но в будущем ты меня поймёшь. Когда-нибудь… Надеюсь…
– А как же папа? – чувствуя, как глаза заволакивают слёзы, прошептала я.
– Папу я любила. Очень любила. Он мой первый мужчина, но… Думаю, он бы тоже не хотел, чтобы я оплакивала его всю оставшуюся жизнь.
– Да, ты права, – вздохнув, кивнула я и, пожав плечами, спокойно уточнила: – И когда дата свадьбы? Когда нас познакомить планируешь?
Мама заулыбалась и, отбросив измятую салфетку, выдохнула с заметным облегчением. Подалась вперёд и, накрыв мою руку своей, заворковала:
– Доченька, спасибо. Я так счастлива, что ты меня поняла. Боялась, что ты не примешь моё поспешное решение и выбор.
– Выбор? – ожидаемо напряглась я и, поджав губы, поинтересовалась: – А что там с выбором? Он намного моложе?
– Нет, что ты, – тихо рассмеялась мама и, приняв максимально строгий вид, упрекнула: – Какого ты обо мне мнения? Он старше на шесть лет.
– Беден? – продолжила я выпытывать, но, вспомнив про многочисленные впечатляющие обновки, задумчиво протянула: – Хотя, это вряд ли. Стал бы он дарить такие дорогие подарки.
– Доча-а-а, – осуждающе протянула мама и, не сдержавшись, робко улыбнулась: – Он очень обеспеченный. А ещё… Щедрый, добрый, заботливый, спокойный и…
– А обо мне он знает? Или ты скрывала, что имеешь дочь? – перебила я и, заметив мамино замешательство, пояснила: – Здесь же он ни разу не появлялся. Что я могла подумать?
Мама снова густо покраснела и поспешно отвела взгляд. Какое-то время помолчала, будто подбирая правильные слова. Уже решила, что пора сменить неудобную тему, но она всё же поделилась.
– Алиса, поначалу я не придавала значения его ухаживаниям. Мы познакомились на новогоднем вечере. Помнишь, тот, куда ты не смогла со мной пойти?
– Ага, – рассеянно отозвалась я, припоминая, что именно в это время валялась с высокой температурой и ангиной.
– Так вот… Там нас и познакомили. Мы поболтали, потанцевали, потом он отвёз меня домой и всё, – мама пожала плечами и, будто что-то вспомнив, расплылась в широкой улыбке. – Я уж и забыть успела, а он снова появился. Пригласил в ресторан, потом ещё раз, потом мы ходили в театр и…
– Понятно, – боясь услышать не очень приятные подробности, буркнула я.
За маму я радовалась вполне искренне, но память о папе всё ещё не позволяла воспринять некоторые детали хотя бы терпимо.
– И-и? – поторопила я, лениво колупая любимое пирожное.
– В мае я ездила к морю, – напомнила мама и, разведя руками, созналась: – С ним… Там всё и изменилось.
– Когда мне ожидать официального знакомства? – напомнила я слегка поморщившись.
– Завтра, – обрадовалась мама и, подмигнув, восторженно выдохнула: – Посмотришь наш новый дом, познакомишься с его сыном и…
– Сыном? – фыркнула я и, скривившись, заворчала: – Может, не надо? Хочешь сказать, что у меня теперь ещё и сводный брат будет?
– Не будет, а есть, – мурлыкнула мама и, поймав мой ошарашенный взгляд, упрекнула: – Ну что опять? Он старше тебя всего года на три. Думаю, вам есть о чём пообщаться.
– А что там про новый дом? – спохватилась я и, обведя столовую рукой, предупредила: – Отсюда не перееду, так и знай. Здесь прошло моё детство, здесь каждый угол напоминает о папе.
– Доча, – напряглась мама. – Давно пора что-то менять. Нельзя же всю жизнь жить прошлым и болезненными воспоминаниями. Дом я продам и вложу в семейный бизнес. Это твоё будущее и…
– Что значит продашь? – выпалила я. Покачала головой и, решительно встав, отчеканила: – Я против. Слышишь, мам? Это и мой дом. Если моё мнение для тебя хоть что-то значит, то я…
– Да послушай же, – протянула мама и, кивнув на стул, скомандовала: – Сядь и выслушай. Новый дом роскошнее и больше этого, а деньги от продажи этого дома пойдут в дело.
– Какое дело? – вспылила я и, прищурившись, процедила сквозь зубы: – Твой будущий муженёк настоял? Мама, опомнись! Он же тебя разводит!
– Не говори так! – она тоже заговорила на повышенных тонах. Поджала губы и, прерывисто выдохнув, дополнила: – Мурат Гайдарович порядочный мужчина и он…
– Что?! – задохнувшись от нахлынувших эмоций, охнула я. – Мурат?! Мам, ты издеваешься?! После того, что случилось два года назад ты!.. Как ты могла?! Не будет этого! Не допущу!
Глаза заволокло слезами, а голос резко сел. Мама ударила по больному, всколыхнув старую рану. Я не могла поверить, что она всерьёз решила связать жизнь с таким мужчиной. После того как два года назад запретила мне…
НЕТ! Не может быть!
Мама сразу же поняла, о чём я сейчас думаю. Опустила голову так, что светлые пряди почти скрыли её лицо. Помолчав, устало вздохнула и, глянув в упор, тихо сообщила:
– Поздно дочка. Мы поженились несколько дней назад. Смирись.
ГЛАВА 2
Алиса
Из столовой вылетела пулей и, взбежав по лестнице, заперлась в своей спальне. Привалилась спиной к двери и, тяжело дыша, запрокинула голову. Приём не помог, слёзы потекли горячими потоками и, громко всхлипнув, я направилась к кровати. Упала на покрывало и, подтянув к себе подушку, зарылась в неё лицом.
Происходящее виделось словно чья-то злая шутка, будто издёвка судьбы. Теперь я понимала, почему мама так долго молчала и до последнего скрывала своего нового ухажёра. Мужа! Мурат Гайдарович?! Как?.. Как она могла?!
Воспоминания нахлынули с новой силой, и я тихо завыла в подушку. Так надеялась, что время сотрёт эту боль и вот опять.
Два года назад, когда папы не стало, мне было всего восемнадцать. Первый курс университета, смерть близкого человека, отчуждённость мамы, надолго погрузившейся в свой персональный ад. Она почти не жила, ходила бледной тенью, а про меня на время будто забыла.
Для меня этот период был невыносимо сложным. Горе утраты, страх за маму, сложная адаптация в группе и… Я сорвалась. Связалась с нехорошей компанией, начала пропадать ночами в клубах.
В одну из таких вылазок чуть не попала в большую переделку, став желанной добычей для одного зарвавшегося мажора. Если бы случилось то, что он планировал, я бы не смогла…
Меня спас Аслан. Дерзкий, горячий, наглый. Не побоялся пойти против нескольких парней и буквально отбил меня от стаи шакалов, вырвал из их хищных лап.
Спас. Увёз на своей машине и… хорошенько отшлёпал. Просто вытащил ремень из своих джинсов, скрутил меня и всыпал по первое число, ругаясь при этом на незнакомом мне языке.
Я ревела от обиды и запоздалого страха, а он молчал и ждал, когда я остыну. Потом разговорил, и мы болтали несколько часов, а под утро он отвёз меня домой в целости и сохранности. Не считая, конечно, горящей попы и задетого самолюбия.
Оказалось, что Аслан учился в том же универе, что я, но уже на четвёртом курсе. Так началась наша крепкая дружба. Взяв надо мной негласное шефство, он отвозил меня утром, встречал после занятий и доставлял домой. Оберегал, развлекал, иногда поучал и строжился, но как старший брат.
Мы сами не заметили, как влюбились. Сильно, бесповоротно, крышесносно. Дня не могли без друг друга, говорили о будущем, мечтали, планировали. А потом я пригласила его домой. Хотела познакомить с мамой, поделиться с ней радостью, но…
Впервые за много месяцев молчания и безучастности она ожила. Нет, вовсе не для того, чтобы порадоваться за свою дочь. Аслана она не приняла, буквально выгнала, а мне закатила грандиозный скандал. Убеждала, что мы не пара, пугала особенностями кавказских обычаев и порядков. Пророчила мне жизнь в клетке, кучу детей и жестокого, требовательного супруга.
Я спорила, плакала, умоляла узнать моего любимого поближе, но это не помогло. Мама как-то узнала контакты его отца и пригрозила, что если не одумаюсь, она всё уладит своими методами. Сама отвозила меня в университет, сама встречала, а вечерами запирала дома.
А потом Аслан исчез… Со слов общих знакомых забрал из универа свои документы и уехал без предупреждения, разом оборвав все контакты. Видимо, не так уж сильно он меня любил. Странно, но общие друзья от меня тут же отвернулись, причём не объясняя причин.
Я так и не простила маму. И его не простила. Замкнулась в себе, погрузилась в учёбу, а вечерами запиралась в своей комнате, часами гипнотизируя телефон. Больше не было клубов и непутёвых подруг, больше не было гулянок и ночных вылазок. Но и его больше не было.
Со временем боль притупилась, а любовь забилась в дальний угол сердца, продолжая изредка слабо скулить и кровоточить. Я смирилась, но не забыла.
И что теперь? А теперь мама вышла замуж за мужчину того же происхождения и культуры, как и Аслан. Такого, что когда-то запретила мне любить. Такого же с кем безжалостно разлучила.
Словно бумеранг… Видимо, поэтому мама так смущена и скрытна. Интересно, знает ли её избранник… вернее, муж, какого мнения она была о таких, как он ещё совсем недавно?
– Лисунь, открой, – после робкого стука, раздалось за дверью.
Я притихла, боясь выдать себя всхлипами, но мама не ушла. Через минуту стук повторился.
– Я устала, – отозвалась я сухо, но мама постучала громче.
– Алиса, открой. Мы не можем быть в вечной ссоре всего лишь из-за…
Прицыкнув языком, я подскочила с кровати и, подбежав к двери, резко её распахнула, кажется, напугав маму своим порывистым появлением.
– Из-за чего, мам? Из-за кого? Ну же, договаривай! – сдержаться не получилось. Я смотрела в упор и, поджав губы, возмущённо сопела. – Мам, я его любила! Понимаешь? Как ты папу, а, возможно, даже сильней.
– Я волновалась. Боялась, что ты совершишь непоправимую ошибку, – не решаясь войти, тихо произнесла мама.
Закатив глаза, я громко хмыкнула и, вернувшись к кровати, рухнула на живот.
– Ошибку? – переспросила с нескрываемой издёвкой и, скосив на маму прищуренный взгляд, уколола: – Где гарантия, что ты не совершаешь аналогичную ошибку? Но тебя остановить некому, верно? Да что там… Ты и мнения-то моего не спросила, просто поставила перед фактом. Как я должна реагировать?
Мама протяжно вздохнула и, подойдя, села на край кровати. Потянулась к моим волосам, но я отпрянула, так и не дав себя коснуться.
– Я много о чём сожалею, – созналась она тихо и, сложив руки на коленях, добавила: – Если бы могла исправить свои ошибки, обязательно бы это сделала. Веришь?
– Теперь уже поздно, – проворчала я и, отвернувшись, со вздохом пробормотала: – Ничего уже не исправить и не вернуть…
– Жизнь полна сюрпризов, – усмехнулась мама, но я резко повернулась к ней и, закусив губу, нахмурилась.
Мама была права лишь в одном. Помнить обиду всю оставшуюся жизнь было глупо. А мешать её возможно последнему шансу на личное счастье, тем более. Я не собиралась проецировать свои обиды на постороннего мужчину, но и наблюдать за их отношениями не планировала.
– Ладно, познакомлюсь я с твоим мужем, но об остальном не проси. Жить в вашем доме я не буду, и контактировать с твоим кхм-м… Нет! Даже не настаивай. Я останусь жить здесь. Одна.
– Алиса, но…
– И брата мне никакого не надо. Даже знать его не хочу…
ГЛАВА 3
Алиса
Мама ушла из моей комнаты заметно расстроенной. Спорить или в чём-либо убеждать больше не пыталась, и на том спасибо. Внутри я чувствовала напряжение и такую тяжесть, что слёзы текли сами собой. Обидно, больно, несправедливо…
На волне болезненных воспоминаний рука сама потянулась за телефоном. Открыв в галерее изображений запароленную папку, я беззвучно ревела и листала немногочисленные фотографии, напоминающие о прошлом, где я была влюблена, счастлива и… наверное, любима.
На не всегда удачных кадрах мы с Асланом улыбались. Прижимая к себе, он смотрел на меня с щемящей нежностью. Высокий, широкоплечий, красивый, жгучий и я… маленькая, взъерошенная, смущённая.
Друзья в шутку называли нас Инь и Ян. Аслан смуглый, черноволосый, матёрый, а я хрупкая, нежная, кукольно-милая и абсолютная блондинка.
Нет, даже не так. Платиновая, причём натуральная блондинка. Подруги завидовали моим белоснежным волосам, чаще всего не веря, что к услугам стилиста я ни разу не прибегала. Лишь немногие, кто видел мою маму лично, знали, что эта особенность досталась мне от неё.
Перекатившись на спину, закрыла рвущие душу кадры, прижала мобильник к груди и зажмурилась. Замерла, погружаясь в воспоминания, но телефон вдруг ожил входящим звонком, а я вздрогнула от неожиданности.
– Ой, Лен, прости, совсем забыла. Сегодня не могу выбраться, давай завтра, – приняв вызов, затараторила сбивчиво, но подруга меня перебила.
– Лиса, ты что заболела?
– Нет, с чего ты?..
– А почему голос такой? – продолжила допытываться Лена и, охнув, тихо уточнила: – Ревела, что ли? Экзамен завалила или?..
– Сдала, – фыркнула я и, пытаясь отвлечь подругу от первого вопроса, похвасталась: – На пятёрку. Результаты ещё утром сообщили, так что сессия закрыта полностью.
– Тогда что за сырость? – проигнорировав отступление, повторила она.
– Да так, – отозвалась я спокойно и, вздохнув, всё же поделилась: – Представляешь, мама тут такое учудила…
Пришлось рассказать всё. Новости я буквально вывалила в мельчайших подробностях, тут же почувствовав некоторое облегчение оттого, что поделилась хоть с кем-то. Хотя… Лена, с которой мы дружили ещё со школы, наблюдала за историей моей первой любви с первых рядов.
И когда Аслан исчез, она была рядом. Лена, пожалуй, единственная, кто меня действительно поддержал и помог пережить очередную потерю и жестокое разочарование.
– И ты так просто согласилась? – воскликнула она, едва я закончила свой сбивчивый рассказ.
– А что я могу? – прицыкнув языком, вздохнула я. – Это её жизнь, её выбор. А прошлое, это…
– Устрой им скандал прямо за ужином, – не скрывая злорадства, предложила Лена, но, помолчав, добавила: – Хотя, вряд ли это что-то изменит. Хочешь, переезжай ко мне. Вместе веселей.
Я тихо рассмеялась и, вспомнив квартиру подруги, расплылась в широкой улыбке. Эту коморку ей помогали снимать родители. Тесная, со старым ремонтом и минимумом мебели, – её квартира была чуть больше моей комнаты.
– Я тебе то же самое предложить хотела, – отсмеявшись, произнесла я. На той стороне трубки повисла густая тишина, а потом Лена нервно хмыкнула.
– Хочешь, чтобы мы вместе пакостили и чудили? – переспросила заговорщическим тоном и, издав радостный писк, выпалила: – В принципе я не против. Там ещё и сводный твой будет мелькать. Подостаём немного и…
– Ты не поняла, – представив её пакостный план в деталях, расхохоталась я и, перекатившись на живот, пояснила: – Никуда я не перееду. Это и мой дом тоже, и без моего согласия продать его не смогут.
– То есть, ты?..
– Остаюсь здесь одна, – подтвердила я догадки Лены и, выдержав театральную паузу, тонко намекнула: – Одной скучно, а дом огромный и…
– Ты серьёзно? – шокировано выдохнула подруга и, помявшись, неуверенно проговорила: – Я очень даже за, но… Вдруг твоя мама будет против?
– Выходя замуж, она моим мнением не особо интересовалась, – проворчала я угрюмо.
– Блин, как круто! – взвизгнула Ленка и, усмехнувшись, созналась виноватым тоном: – Я уже и вещи упаковала. Младшую к поступлению готовят, все бабосики туда направлены. Родители дали выбор: или перебираюсь в общагу, или устраиваюсь на подработку до сентября.
– То есть ты уже на чемоданах? – хмыкнула я растерянно и, поцокав языком, упрекнула: – А почему молчала? В общагу собралась?
– Ну да, – тихо мявкнула подруга и, протяжно вздохнув, пояснила: – Заявление приняли, места вроде как есть, так что через неделю…
– Ты переезжаешь ко мне, – перебив, отрезала я и, глянув на дверь, добавила: – Скоро приеду. Готовься.
– Лиса, да погоди ты, – испуганно выдавила Лена. – С мамой сначала поговори, а потом уже…
– Не нуди. Выезжаю через пять минут.
Не прощаясь, я сбросила вызов и, подскочив с кровати, помчалась в ванную комнату. Умывшись холодной воды, стянула волосы в высокий хвост, а краситься не стала. Припухшие глаза слегка покраснели, зато с лица не сходила предвкушающая улыбка.
Остаться одной в огромном пустом доме было боязно, и в этой ситуации плачевное положение подруги казалось удобным стечением обстоятельств. Кто кому ещё поможет, большой вопрос.
Накинув лёгкую ветровку, схватила свой рюкзачок и, спустившись на первый этаж, направилась в гостиную. Мама сидела на диване, держа в руках бокал с красной жидкостью. Моё появление она не заметила, продолжая смотреть куда-то вниз.
– Мам, ключи от машины дай, – обнаруживая себя, попросила я громко и, приблизившись к ней со спины, резко затормозила.
На маминых коленях лежал наш семейный альбом. Как раз сейчас мама водила пальцем по одной из фоток, где мы были втроём. Я, папа, она… Ещё счастливые, ещё не ожидающие чего-то страшного и непоправимого. Папы вскоре не стало…
– Возьми в прихожей, – тихо отозвалась мама и, отставив нетронутый бокал, закрыла лицо руками.
Сердце дрогнуло, и, обогнув диван, я присела у её ног и положила голову на колени. Все молча, так как ком в горле не позволял сказать и слова. На голову легла родная рука и, погладив по волосам, замерла.
– Мам, ну ты чего? Всё будет хорошо, – не выдержав, прошептала я, а мама всхлипнула и, закрыв альбом, отложила его в сторону.
– Лиса, пообещай, что хотя бы попытаешься, – попросила она хриплым голосом.
Уточнений не требовалось, а препираться и что-то доказывать не хотелось. Громко сглотнув, я подняла на маму затуманенный слезами взгляд и, уверенно кивнув, пообещала:
– Хорошо. Я постараюсь, мам.
ГЛАВА 4
Алиса
Полноценного разговора не получилось. Боясь разреветься, я поспешно сбежала из дома, на бегу хватая ключи от машины. Уже на улице замерла и, запрокинув голову, зажмурилась, жадно втягивая воздух прохладного июньского вечера. Лето не торопилось вступать в свои права, будто копируя моё мрачное настроение.
До дома подруги я ехала больше часа, но дорогу почти не заметила. Мысли заморожены, движения на автопилоте, управляю машиной как робот. Чётко, аккуратно, по правилам…
Вся моя жизнь выстроена словно по чьим-то правилам. Кроме того короткого периода, когда ушёл папа, а потом появился Аслан, будто замещая мою потерю собой. Когда потеряла и его, я перестала ждать чего-то светлого, надолго оградив себя от вмешательств извне.
Именно поэтому кроме Лены в моём окружении друзей больше не было. Просто одногруппницы, приятельницы, общие знакомые. Огонёк бунтарства тоже больше не полыхал, и я привыкла жить на автопилоте. Надо, должна, обязана…
На этом всё. Скучно? Зато безопасно, особенно в плане потрясений. Не думала, что мамин поступок вновь всколыхнёт внутри нечто непримиримое.
Помогая Ленке погрузить в багажник её немногочисленные пожитки, внезапно вспомнила, что маме о своём решении так и не сообщила. Подруга напомнила сама, а я невольно растерялась.
– Твоя мама точно не против? – краснея, уточнила она и, пристегнув ремень безопасности, едва слышно пролепетала: – А то мне неудобно как-то.
– Брось, – скрывая досаду, фыркнула я и, выруливая со двора, сменила тему: – Что там по поводу работы? Может, вместе куда-нибудь устроимся?
Вспомнив, что вскоре мама уедет и я останусь в доме одна, а Ленка будет пропадать на временных заработках, невольно содрогнулась. Вариться в нахлынувших воспоминаниях и переживаниях не очень-то и хотелось, а подработка могла немного отвлечь.
– Есть пара вариантов, но не думаю, что тебе подойдёт, – пожала плечами Лена и, поймав мой насмешливо-вопросительный взгляд, перечислила: – Либо официанткой, либо… в ночном клубе, короче не твоё.
– Уже взяли? – вскинув одну бровь, поинтересовалась я и, хихикнув, упрекнула: – Ты меня за капризную мажорку считаешь? Почему вдруг мне не подойдёт?
– Не считаю, ты и есть мажорка, – по-доброму огрызнулась подруга и, опустив взгляд, всё же пояснила: – Работа допоздна, ночные смены, опасный контингент. Твоя мама меня возненавидит, если узнает, что я сманила тебя на такую работу.
– Я давно не ребёнок, – проворчала я и, прицыкнув языком, пожаловалась: – До сих пор не верится. Даже не посоветовалась, представляешь?
Оставшийся путь Ленка без устали болтала, и лишь я понимала, что тем самым она пытается замаскировать волнение. Я всё больше отмалчивалась, иногда поддакивая и в нужных местах подхихикивая её шуткам. Постепенно почувствовала, как внутреннее напряжение отпускает, и в очередной раз убедилась, что сейчас Лена мне нужнее, чем я ей.
В особняк мы вернулись уже затемно, и, входя в гостиную, я примерно знала, как объяснить маме появление подруги с чемоданом и сумками наперевес. Мама встретила нас сдержанной улыбкой и, скользнув рассеянным взглядом по скромному скарбу подруги, вопросительно вздёрнула брови.
– Мам, Лена поживёт у нас немного… – растеряв запал, выдавила я, но ответом она удивила, причём не только меня и Лену, но, похоже, и саму себя.
– Да не проблема, – копируя мой обычный пофигистичный посыл, мама пожала плечами и, кивнув в сторону лестницы, шокировала следующей фразой: – Комнат всем хватит. Хоть насовсем пусть остаётся.
Удивление я сдержала с трудом и, переглянувшись с притихшей подругой, подмигнула. Больше переживали…
– Мы тогда комнату Макса займём? – попросила я осторожно, пользуясь непривычной снисходительностью мамы и, предотвращая её доводы против, перечислила свои: – Сколько он уже тут не живёт? Лет семь? А комната просторная, светлая и ближайшая к моей.
– Он обещал навестить, – погрустнев, выдохнула мама, но вскинув рассеянный взгляд, отмахнулась: – Ой, да делайте что хотите.
– Идём, – подхватив Ленкин рюкзак, позвала я, но, уже поднимаясь по лестнице, заметила, что подругу буквально распирает от любопытства.
– Кто такой Макс? – следуя за мной, прошептала она таинственно.
– Старший брат, – нехотя отозвалась я. Открыв нужную дверь, пропустила Лену вперёд и, швырнув ношу на одно из кресел, дополнила: – Как уехал в семнадцать на учёбу за рубеж, так я его больше не видела. Хотя нет… на похороны приезжал.
– Ты не рассказывала, – пролепетала подруга. Робко оглядела комнату и, подойдя к одной из полок, взяла в руки фото Макса.
– А зачем? – приземляясь на кровать, фыркнула я. Откинулась на спину и, глядя в потолок, нахмурилась: – Отношения у нас были не очень, задирал, обижал, считал меня любимицей, а себя – обделённым. Звонит раз в год, и то недолго. Мы почти чужие люди.
– Красивый, – проведя пальцем по фотке, пролепетала Лена и, густо покраснев, поспешно вернула рамку на место.
– Если хочешь, убери всё лишнее в коробку, а я унесу в чулан, – предложила я, кивнув на уставленные снимками и кубками полки.
– Да, ну… – мявкнула подруга и, отойдя к окну, добавила: – Мне не мешает и… всё же я тут ненадолго.
– Ну-ну, – хмыкнула я, понимая, что для неё моё предложение решает кучу проблем. Встав, подошла к двери ванной и, открыв её, начала пояснять: – Полотенца в шкафу, одежду размещай во встроенный гардероб, компьютером тоже пользуйся. Не думаю, что Макс о нём ещё помнит.
– Ого, – выдохнула Ленка и, подойдя к угловому столу с большим плоским монитором, неверящим тоном переспросила: – Правда можно?
– Конечно, – фыркнула я и, двинувшись к выходу, произнесла: – Располагайся, а потом мне понадобится твоя помощь.
– В чём? – расплылась она в предвкушающей улыбке и, поймав мой прищуренный взгляд, хмыкнула: – Потом вещи разложу. Говори, что задумала?
Я отзеркалила её улыбку и, поиграв бровями, хищно проурчала:
– Надо бы подготовиться к незабываемому знакомству.
ГЛАВА 5
Алиса
Следующим утром мы с Ленкой превратили дом, годами погруженный в уныние, в место безудержной тусы. Оккупировав кухню, врубили музыку и, оттеснив мамину помощницу, принялись готовить и дурачиться под музыку. Час спустя обычно кристально чистое помещение превратилось в поле битвы начинающих домохозяек.
Горы грязной посуды, сахар, мука, лужицы чего-то липкого по всем поверхностям, а в довершение лёгкий запах гари. Кухарка поглядывала на наш шабаш с лёгкой улыбкой и, продолжая чистить овощи для обеденных заготовок, предусмотрительно не вмешивалась.
Краем сознания я понимала, что поддерживаю бесявое состояние только для того, чтобы скрыть внутреннее напряжение. До вечера ещё было далеко, но при одной мысли о предстоящей встрече сердце заходилось в бешеном ритме, а дыхание учащалось.
Бред, какой-то… Всего лишь знакомство с маминым мужем, который никем для меня не станет, как бы ни старался. Я и сама не дам шансов. Одна встреча и всё…
Мотыляясь между безудержным весельем и внутренним накалом, я не сразу заметила, как в кухню заглянула мама. Сначала притихла кухарка Марина, потом Лена, глянув на дверь, резко перестала смеяться. Обернувшись, я поймала мамин взгляд и, отзеркалив её улыбку, вернулась к стряпне.
– Доброе утро, – поздоровалась мама и, обратившись к моей подруге, осторожно произнесла: – Лена, можно тебя на пару минут.
– Да, конечно, – отозвалась Ленка и, густо покраснев, кивнула: – Слушаю.
– Наедине, – отрезала мама и, не дожидаясь ответа, удалилась по коридору, разбавляя повисшую тишину, гулким стуком каблуков.
– Идём, – теряясь в догадках, позвала я и, вытерев мокрые руки, первой пошла на выход.
В кабинет меня не пустили. Сделав вид, что удаляюсь в сторону гостиной, я тут же вернулась и, стараясь не выдать себя, приникла ухом к массивному дверному полотну. Предполагала, что мама будет читать нотации о подводных камнях самостоятельной жизни молодёжи, но, когда услышала тему разговора, немного растерялась. И обиделась…
Фыркнув, всё же ушла, но за обедом всё же не выдержала.
– Мам, почему ты приняла столь важное решение без меня? – ковыряя вилкой тушёные овощи, уточнила максимально беззаботным тоном.
– Мы уже это обсуждали, – скосив взгляд на Лену, вздохнула мама.
– Я не о замужестве, – отложив вилку, я подалась вперёд и, прищурившись, созналась: – Я всё слышала. Почему ты предложила управление твоим салоном Лене, а не мне? Не доверяешь?
Лена поперхнулась, а мама даже бровью не повела. Продолжая резать запечённую рыбу на аккуратные кусочки, она бросила на меня вопросительный взгляд и, пожав плечами, улыбнулась.
– Тебе нет необходимости работать, а Лена искала подработку на лето. В чём проблема? Я уезжаю в романтическое путешествие минимум на месяц, на тебе дом, и раз уж так сложилось… Не понимаю, ты против, что ли?
– Вовсе нет, – поспешно выпалила я и, запоздало сообразив, в каком контексте прозвучала моя претензия, выставила руки вперёд, тут же добавляя: – Я даже рада и… спасибо тебе за такую возможность, но… мы могли бы управлять салоном вместе. У Лены нет опыта, впрочем, как и у меня, но…
– Тем более не вижу проблем, – усмехнулась мама и, отложив столовые приборы, начала перечислять: – Работайте вместе, ты уже в курсе многих нюансов, поставщиков и клиентуру знаешь, заодно и подругу всему научишь. Карта у тебя безлимитная, и пополняется она в том числе с доходов моего… ой, нет, нашего салона красоты. Лена же будет получать официальную зарплату и полезный опыт.
– Но управляющей ты назначишь её? – продолжила я напирать. Скрестила руки на груди и, откинувшись на спинку стула, пробурчала: – Я даже рада, но… почему ты… ну не знаю. Есть что-то, чего я не знаю?
– Поговорим об этом позже, – стрельнув в Лену мимолётным взглядом, деликатно намекнула мама.
– Лиса, я не знала, – залепетала смущённая Лена, но я её перебила.
– Да брось, всё нормально. Ты тут ни при чём. Это наше… семейное.
– Алиса, – вкрадчиво позвала мама и, поймав мой прищуренный взгляд, покачала головой.
Ощущение недосказанности сохранялось до самого вечера. Трусливо отдаляя неизбежное, я надолго заперлась с подругой в своей комнате. Мы дурачились, слушали музыку, строили планы на лето, но, когда в дверь раздался короткий стук, я была близка к тому, чтобы отказаться от данного обещания.
– Мам, может, без меня?.. – состроив максимально жалобную моську, протянула я, но уловка не удалась.
– Лис, мы же договаривались, – прицыкнув языком, упрекнула мама и, постучав по циферблату наручных часов, поторопила: – Жду внизу, у тебя пятнадцать минут.
– Успеваем? – едва за мамой закрылась дверь, засуетилась Ленка и, метнувшись к гардеробу, выудила заранее выбранное нами платье.
Короткое, обтягивающее, развратное, с глубоким декольте и интригующим вырезом на короткой юбке. Такое, что наверняка осудит и мама, и её новоиспечённый муж. Я собиралась шокировать новоиспечённых супругов, но в последний момент вдруг передумала. Детский сад, честное слово… Лишь опозорюсь, укрепив мамино мнение о моей несостоятельности.
Окинула развратный наряд задумчивым взглядом и, скривившись, покачала головой. Бунтовать резко расхотелось, и одной из причин было сегодняшнее решение мамы. Она явно боялась, что я вытворю что-то назло ей. Не удивительно… В её настороженности я была виновата сама.
Натянув обычные чёрные джинсы, белые кроссовки и длинный светло-голубой джемпер с ассиметричным воротом, я распустила волосы и, схватив рюкзак, уставилась на подругу, ожидая её честный вердикт.
– Я горжусь тобой, – расплывшись в улыбке, мурлыкнула она и, выставив два больших пальца, искренне пожелала: – Удачного вечера и… не усложняй всё.
Вместо ответа я коротко кивнула и, выбежав из комнаты, поспешила вниз.
Мама ждала у машины. Прохаживаясь взад и вперёд, она хмурилась и потирала виски. Заметно нервничала и… Вскинув взгляд, прошлась по моей фигуре настороженным взглядом и, выдохнув с облегчением, улыбнулась.
– Я горжусь тобой, Лиса, – произнесла она, а у меня в груди разлилось приятное тепло.
– Сговорились вы, что ли? – неожиданно расчувствовавшись, буркнула я и, открывая переднюю дверь, беззаботно фыркнула: – Ну?.. Мы едем или как? Пустишь за руль?
ГЛАВА 6
Алиса
Как бы мне хотелось, чтобы наша дорога была бесконечной, но ехать пришлось не так уж и далеко. Я предполагала, что новый дом мамы и её нового мужа располагался за городом, но оказалось, что находится он намного ближе к центру столицы, чем наш старый дом.
Охраняемый коттеджный посёлок, куда мы приехали, состоял из довольно внушительных участков. Кое-где строительные работы шли полным ходом, на некоторых площадках виднелись лишь котлованы, а вместо забора стояли деревянные столбы с натянутой между ними сеткой.
Дорога показалась мне вполне приличной, но мама ехала медленно, будто вспоминала расположение нужного особняка. Хотя, судя по её напряжённому взгляду, она позволяла мне осмотреться и подготовиться к встрече. Её волнение ощущалось буквально во всём. Поджатые губы, прерывистое дыхание, мандраж, порывистые движения, – она явно ждала подвоха.
– Мам, я же обещала, – не выдержав, протянула я и, натянуто улыбнувшись, пообещала: – Всё будет хорошо.
– Если тебя что-то интересует, спроси сейчас? – осторожно намекнула она и, притормозив у высоких ворот, повернулась ко мне.
– Когда вы успевали встречаться? Я даже не подозревала и… Да что там, мысли не допускала.
– Разве тебе до того было? Давно ли ты начала интересоваться моей жизнью? – хмыкнув, упрекнула мама.
– А ты моей? – огрызнулась я в ответ и, прицыкнув языком, выскочила из машины. Зайдя в гостеприимно приоткрытые ворота, оглядела благоустроенную территорию, шикарный особняк, гараж и, присвистнув, притворно охнула: – Мам, а вы готовый дом взяли или?..
– Построили с нуля, – раздался низкий, чуть грубоватый голос, а я вздрогнула и, обернувшись, уставила на приближающегося к нам мужчину.
Красивый, высокий, подтянутый, матёрый, с серыми и неожиданно добрыми глазами. Густые волосы, тронутые сединой, аккуратно зачёсаны назад, вокруг глаз паутинка морщин, меж бровями и на лбу несколько глубоких борозд, густая щетина с едва заметной проседью аккуратно оформлена. На одном виске белый рубец длинного шрама, частично скрытого волосами.
Пока я беззастенчиво разглядывала маминого мужа, она тихо подошла и встала рядом, а взгляд мужчины ту же переместился на неё. Стал более глубоким, нежным, многозначительным. Любит, – в этом сомнений у меня не возникло.
– Здрасте, – запоздало выдавила я и, чтобы разрушить неловкий момент, повернулась к маме: – Построили с нуля, значит? То есть вы давно планировали быть вместе? Странно, что ты вообще решила вдруг сознаться.
– Как тебе дом, Алиса? – вмешавшись, филигранно отвлёк мужчина и, улыбнувшись, сменил тему: – Рад знакомству, меня зовут…
– Я в курсе, как вас зовут, – перебила я и, пройдя вперёд, задрала голову, уделяя внимание особняку. Обвела его придирчивым взглядом и, снова присвистнув, усмехнулась: – За полгода такую громадину отгрохали? Ну-ну…
– Алиса-а-а, – прицыкнув языком, с упрёком протянула мама.
Обернувшись, я приготовилась сказать очередную колкость, но, узрев маму в объятиях чужого мужчины, осеклась. Мурат Гайдарович приобнимал её за талию и, глядя потемневшим взглядом, улыбался. Непривычно и… больно. Когда-то вот также её обнимал папа и смотрел почти так же.
Делая вид, что продолжаю оценивать территорию, отвела взгляд, но быстро взять себя в руки не получалось. Судя по маминым эмоциям, она всё поняла, но её виноватый вид я гордо проигнорировала.
– Идёмте в дом, – позвал Мурат Гайдарович и, пытаясь отвлечь нас от внутренних терзаний, намекнул: – Столько всего обсудить надо. Ужин почти готов. Поможете?
– Я не умею готовить, – буркнула я, но послушно последовала в указанном направлении.
– Не ври, – фыркнула мама, а Мурат Гайдарович тихо рассмеялся.
– Не ссорьтесь, девочки.
Двухэтажный особняк, с большими панорамными окнами, декорированный темно-графитовой плиткой и серыми панелями, показался роскошным снаружи, но абсолютно необжитым и пустым. Попав внутрь, невольно поверила в поспешную постройку, а, зайдя в просторную зону прихожей, растерянно осмотрелась.
По углам и вдоль стен высились пирамиды не распакованных коробок, мебели оказалось совсем мало, и та была накрыта защитной плёнкой, на винтовой лестнице, ведущей на второй этаж, валялся строительный мусор и пыль, даже в огромной гостиной с потолка свисала не шикарная люстра, а обычная лампочка.
Мысленно сравнив себя с кошкой, которую первой пустили обживать новый дом, усмехнулась. Пока мама и Мурат Гайдарович, тихо переговариваясь, удалились по коридору, я прошлась по огромной гостиной, провела пальцем по каминной полке и, отряхнув руки от пыли, приблизилась к приоткрытому окну.
В сгущающих сумерках шумели деревья, роняя на свежий газон лепестки яблоневого цвета. Красиво, и воздух здесь казался совсем другим. Свежим, сочным, тягучим, насыщенным ароматами хвойного леса. Даже на миг пожалела, что отказалась здесь жить, но бросать Лену в большом доме совсем одну не хотелось.
– Алиса, – позвала мама.
Пройдя по длинному коридору на её голос, я оказалась в уютной столовой, совмещённой с кухней широким проходом, оформленным в виде арки.
– Красиво, – озираясь, выдавила я, изучая, пожалуй, единственную благоустроенную зону.
Подошла к большому овальному столу и, заняв свободный стул, сложила руки на коленях. Запечённое с овощами мясо пахло просто умопомрачительно. Салат, гарниры на выбор, вино… Ужин выглядел торжественно, но выказывать свой восторг я не стала. Даже приступать к еде не торопилась.
– За знакомство? – поднеся бутылку вина к пустующему около меня бокалу, намекнул Мурат Гайдарович, но я покачала головой.
– Не пью, – буркнула тихо и, переглянувшись с мамой, добавила: – Да и повода не вижу. Нам с вами вовсе не обязательно общаться на постоянной основе и изображать счастливую семью.
– Алиса-а-а, – мама вздохнула и, смяв салфетку, отвела взгляд в сторону окна.
– Не обязательно, – всё же наливая мне немного вина, согласился Мурат Гайдарович и, сдержанно улыбнувшись, произнёс: – Но ничего плохого в этом не вижу. Ради мамы мы могли бы…
– Что могли бы? – выпалила я и, скрестив руки на груди, заворчала: – Может мне вас ещё и папой называть?
– Зачем? – хмыкнул мужчина и, заняв своё место, поймал мамину руку и одобряюще сжал.
– Один ужин и больше вы меня не увидите, – приступая к еде, предупредила я. Проигнорировав мамины взгляды и вздохи, тут же дополнила: – Беспокоить я вас не буду, жить мне есть где. Не волнуйтесь, – вредить вашему счастью я не собираюсь. Но участвовать… Увольте.
– Уволить? – задумчиво протянул Мурат Гайдарович и, вскинув брови, вкрадчиво произнёс: – Забавно… Я как раз планировал взять тебя на работу.
ГЛАВА 7
Алиса
– На работу? Меня? – от неожиданности хохотнула в голос и, посмотрев на заметно смутившуюся маму, с вызовом уточнила: – Мам, ты знала?
– Ну-у да, мы это обсуждали и…
– То есть, вы обсуждали, планировали и приняли решение? – повысив тон, продолжила я напирать. Откинулась на спинку стула и, покачав головой, заворчала: – Вот как знала… – и, кое-что вспомнив, прицыкнула языком и с издёвкой предположила: – Получается, что, предлагая должность Лене, ты заранее обрубала все возможности моей причастности к работе салона? Для чего, мам? Хотя… не отвечай. Мне всё понятно! Чтобы я согласилась на предложение твоего мужа и…
– Не передёргивай, – обиженно зашипела мама. Отшвырнув салфетку, встала из-за стола и отошла к окну, ворча себе под нос: – Боже, ну что за девчонка. Везде теперь подвох найдёт.
– А что мне остаётся? – выкрикнула я вдогонку, но ответа так и не дождалась. Поймав на себе пристальный взгляд Мурата Гайдаровича, вскинула брови и, протяжно вздохнув, заговорила чуть спокойнее: – А что же ваш сын за обсуждаемую работу не возьмётся? Сам отказался или вы ему не доверяете? Кстати, где он? Мне что, одной отдуваться?
– Скоро подъедет, – терпеливо пояснил мамин муж и, сдержанно улыбнувшись, добавил: – По дороге из аэропорта в пробке застрял. Только прилетел и ещё не успел…
– Оу-у, так он не в курсе, – театрально изумившись, хмыкнула я. – Так-так-так, это уже интересно. К вашему сведению, мы с мамой договорились, что я приеду сюда, познакомлюсь с вами, но остальное меня не интересует.
– Ты даже не выслушала, – с досадой заметил Мурат Гайдарович.
– И не хочу, – огрызнулась я и, встав из-за стола, пафосно отсалютовала, тут же намеренно громко добавив: – Мне пора. Счастливо оставаться.
Мама даже не обернулась. Так и стояла и, глядя в окно, обнимала себя руками за плечи. Мурат Гайдарович поднялся с места и, бросив на неё сочувствующий взгляд, указал рукой на дверь и молча кивнул.
В провожатых я не нуждалась, но вопрос, как добраться отсюда до дома оставался открытым. Не думаю, что мама разрешила бы взять её машину, а чтобы вызвать такси, мне требовался хотя бы точный адрес.
– Не с того мы начали, – выйдя в коридор, вздохнул мамин муж и, поджав губы, добавил: – Понимаю, что сам виноват, но я строил этот дом, надеясь, что тут будут расти наши дети. Все вместе, понимаешь, Алиса?
– Вашему сыну сколько? – буркнула я и, пожав плечами, проворчала: – Хотя, не так уж и важно. Не думаю, что он или я, или… мой старший брат вообще давно живёт отдельно. О какой семье и детях вы говорите?
Мурат Гайдарович странно смутился, а потом, отведя взгляд, тепло улыбнулся. Боясь поверить в предположения, обомлела, а когда мужчина перевёл на меня довольный взгляд и, приложив палец к губам, шикнул, невольно охнула.
– То есть… вы хотите сказать, что мама… Вы с ума сошли, что ли? Ей же уже сорок три! А если она?..
– Всё будет хорошо, – подхватив меня под локоть, Мурат Гайдарович отвёл меня в сторону лестницы и, оглянувшись в сторону столовой, заговорил ещё тише: – Алиса, я не требую уважения или любви, не прошу притворяться счастливой семьёй, но… Пожалуйста, хоть на время уйми свои детские обиды. Не расстраивай маму, ей и так сейчас нелегко.
– Я не… – почему-то испытывая стыд, помялась я и, прищурившись, прицыкнула языком, упрекая непосредственного виновника: – Я не специально. Я же не знала и… А почему она мне сама не сказала?
– Она и меня просила молчать, – протяжно вздохнув, поделился мамин муж.
– Но почему?..
– А ты готова к таким новостям? Как отреагировала бы? – посмотрев в упор, спросил Мурат Гайдарович и, не дождавшись ответа, криво усмехнулся: – Теперь, надеюсь, понимаешь, почему она боится сознаться. Ты же как ёжик… Не слишком ли затянулась твоя обида?
– Не ваше дело, – огрызнулась я и, отступая к выходу, пробурчала: – Вообще не понимаю, зачем мама посветила вас в наше… личное.
– Так и уйдёшь? – скрестив руки на груди, уточнил он и, подмигнув, попросил заговорщическим тоном: – Я не держу, просто… позволь тебе кое-что показать перед отъездом. Это займёт всего несколько минут.
– Хорошо, – нахмурившись, кивнула я и, достав телефон, предупредила: – Только такси вызову. Пока едет, у меня будет несколько минут.
Мурат Гайдарович продиктовал адрес и, указав на лестницу, повёл меня на второй этаж особняка. Приложение вызова такси оповестило, что машина будет через десять минут, а я пошла за маминым мужем, не особо раздумывая о том, что именно мне предстоит увидеть.
На втором этаже коробок почти не было, зато кое-где стояли мешки со строительным мусором, а двери комнат всё ещё скрывала защитная плёнка. Ремонт явно находился на начальном этапе, но стены были покрашены либо оформлены красивой декоративной плиткой, имитирующей натуральный камень, а потолки и полы всё ещё ждали своего часа.
В конце коридора Мурат Гайдарович остановился перед одной из дверей и, приоткрыв, поманил меня приглашающим жестом.
От увиденного немного растерялась… Замерев в дверном проёме, я рассматривала, комнату, явно отведённую под будущую детскую. На окрашенных стенах красовались мультяшные герои, а у окна стояли коробки с деталями кроватки, пеленального столика и забавного шкафа.
– Как мило, – пролепетала не сдержавшись. Чувствуя, как глаза застилает непрошеными слезами, тряхнула головой и, поджав губы, фыркнула: – Не понимаю, я-то здесь при чём?
– Посмотри ещё вот эту, – вкрадчиво попросил Мурат Гайдарович и, шагнув к двери смежной комнаты, посмотрел на меня с нескрываемой надеждой.
Пожав плечами, подошла к приоткрытой двери и, заглянув, улыбнулась. Эта спальня была чуть больше детской, но уже полностью оформлена. У стены красовалась большая кровать с резной спинкой, на окнах висели бежевые шторы с едва заметным орнаментом, на полу – ковёр с коротким ворсом шоколадного оттенка. Дверцы встроенного шкафа были приоткрыты, а с другой стороны виднелась дверь в смежную…
– Там своя отдельная ванная, – проследив за моим взглядом, пояснил Мурат Гайдарович и, сунув руки в карманы брюк, добавил: – Эту комнату я подготовил специально для тебя.
– Зачем? – буркнула я и, намекая, что задерживаться не собираюсь, посмотрела в свой мобильник, произнеся достаточно громко: – О, такси подъедет через пару минут.
– Работа, о которой я говорил, – помявшись, начал Мурат Гайдарович и, кивнув в сторону лестницы, перечислил: – Ремонт в разгаре, многое ещё даже не согласовано, а мы через день уезжаем в путешествие. И я подумал… Алиса, я предлагаю тебе пожить здесь и проконтролировать завершение ремонта.
– Почему вы решили доверить это именно мне? – удивление даже не пыталась скрыть, но предложение неожиданно заинтересовало. И вовсе не из-за новости о ребёнке, просто я… сама не поняла, почему вдруг протараторила: – Хорошо, я согласна, но только на время вашего отъезда. Но мне понадобится согласовать основные моменты с мамой и…
– Не надо… Танюша ещё даже о детской не знает, – произнеся с подкупающей нежностью имя мамы, Мурат Гайдарович расплылся в улыбке и, закрыв двери моей временной комнаты, дополнил: – Я тебе полностью доверяю. Дизайн, оформление, мебель, декор, – делай всё, как считаешь нужным. Оставлю тебе безлимитную карту, трать, не задумываясь.
– Договорились, – выдавила я и, мысленно чертыхнувшись, вздохнула: – Маме пока не говорите. Я всё же поеду, а то там подруга одна дома.
– Пойдём, провожу, – усмехнувшись, кивнул Мурат Гайдарович и, указав рукой на лестницу, пропустил меня вперёд.
– Я всё же не понимаю, почему именно я? – спускаясь по ступенькам, повторила мучающий меня вопрос.
– Алиса, ты девушка с хорошим вкусом и наверняка знаешь, что понравится твоей…
Договорить он не успел. Хлопнула входная дверь, и в зоне прихожей что-то громыхнуло. Раздались приглушённые ругательства, потом быстрые шаги и…
– Отец, почему дверь нараспашку? – ставя большую спортивную сумку на пол, спросил молодой, высокий, широкоплечий мужчина. Медленно выпрямился и, поймав мой шокированный взгляд, нахмурился, прошептав одними губами: – Алиса?
Он изменился… Повзрослел, стал крупнее, мощнее, но… Это всё же был он.
– Аслан? – пролепетала задушено и, чувствуя, как ноги буквально подгибаются, судорожно ухватилась за перила лестницы.
ГЛАВА 8
Алиса
Наш визуальный контакт длился всего пару минут, а по ощущениям вечность. Любимые глаза прожигали насквозь, без преград достигая болезненной раны внутри и выжигая выстроенные с таким трудом барьеры. Выжигая без остатка…
Притупившаяся боль вспыхнула с новой силой, и от нахлынувших эмоций я, чуть не задохнувшись, скривилась. Аслан вздрогнул и, поджав губы, нахмурился.
Мурат Гайдарович медленно спустился с лестницы и, встав между нами, недоумённо переводил взгляд с меня на сына и обратно.
На сына! Аслан его сын! Муж моей мамы – отец Аслана! Теперь Аслан – мой сводный!
Шокирующее осознание накрыло с головой, но с огромным трудом я всё же взяла себя в руки. Прищурилась и, вскинув подбородок, прерывисто выдохнула.
– Я не понял… – пробормотал мамин муж и, обратившись к Аслану, осторожно уточнил: – Вы с Алисой уже знакомы? Как? Когда? Я и предположить не мог…
– Нет, – рявкнул Аслан и, скрестив руки на груди, хрипло пояснил: – Не знакомы. Я, кажется, обознался.
– Я тоже обозналась, – бесцветным голосом подтвердила я и, вздрогнув от сигнала входящего сообщения, встрепенулась: – Мне пора, машина ждать не будет.
Не глядя на мою персональную боль, быстрым шагом направилась к двери и, игнорируя сбивчивое бормотание Мурата Гайдаровича и взволнованные окрики мамы, пулей выскочила из дома.
По иронии судьбы меня ждала машина, на которой Аслан приехал из аэропорта. Скользнув на заднее сидение, я буркнула скомканное приветствие и, захлопнув дверь, отвернулась к окну. Автомобиль тронулся с места, а я зажмурилась и, вдохнув полной грудью, охнула.
Запах Аслана был везде… Салон машины буквально пропитался коктейлем его парфюма и собственного терпкого, действующего на меня особым образом афродизиака.
Слёзы потекли по щекам, и чтобы не смущать водителя, поглядывающего на меня с нескрываемым интересом, я упёрлась лбом в спинку переднего сидения и прикусила внутреннюю часть щеки до появления металлического привкуса крови.
Не знакомы… Обознался… Чёрт, как же больно! Почему всё так? Почему именно сейчас?
Дорогу до дома запомнила плохо. Борясь с рвущимися наружу эмоциями, я судорожно дышала и, сжав руки в кулаки, терпела. Это пройдёт. Судя по реакции Аслана, ему всё равно. Вернее, он сильно не в восторге. А ещё точнее… Мне показалось, или он смотрел на меня с ненавистью?
Пройдёт… Обязательно пройдёт. Когда-нибудь точно полегчает.
Рука сама потянулась к телефону. Написав Диме короткое сообщение, в котором я согласилась на давно выклянчиваемое им свидание и, чертыхнувшись, сунула мобильник в карман. Дура!
Дима мне нравился, и дружили мы давно, но переходить на новый, несмотря на его прозрачные намёки уровень, я не спешила. Не любила и всё. Только сейчас поняла, что не рассматривала других кандидатов, потому что моё сердце было занято.
Давно и бесповоротно, но… Реакция Аслана подтолкнула к мысли, что пора что-то менять.
Домой ввалилась пульсирующей болью биомассой. Закрыла дверь и, прислонившись к ней спиной, сползла задницей на коврик. Больно… Боже мой, почему же больно.
– Алиса, ты уже вернулась? – в конце коридора в проёме кухонной двери появилась довольная мордашка подруги.
Заметив моё расквашенное состояние, Ленка охнула и, сменив улыбку на хмурое непонимание, рванула ко мне. Присела на корточки и, тряхнув меня за плечо, проворковала:
– Алис… Алиса-а-а… Ну что не так? Поссорились? Подрались? Отчим обидел? Лисунь, ну не молчи, пожалуйста, ты меня пугаешь.
– Аслан, – выдавила я и, устав бороться со слезами, зарыдала, повторяя лишь одно: – Аслан… Аслан его сын. Там был Аслан. Он – мой сводный. Аслан мой сводный! Аслан!..
– Эй! – рявкнула Лена и, влепив мне отрезвляющую пощёчину, начала поднимать с пола, строго приговаривая: – Так! Быстро успокоилась! Возьми себя в руки! Алиса, ты чего?! Нашла из-за чего реветь. А ну-ка идём…
Отконвоировав меня в ближайший санузел, Ленка нагнула меня над раковиной, и поплескав в лицо холодной водой, потребовала:
– Алиса, успокойся. Сейчас ты мне всё расскажешь, и мы решим настолько ли это конец света, или просто…
– Ничего не просто, – перебив провыла я и, глянув на своё отражение, покачала головой. – Всё, пиздец, как непросто. Нам теперь всё время видеться придётся.
– С чего бы это? – усмехнулась Ленка и, всучив мне полотенце, потянула к двери. – А ну, пойдём-ка, хряпнем крепкого чая.
Чаем дело не ограничилось. Вернее, говоря о чае, подруга подразумевала совсем другой напиток. Выудив из холодильника бутылку вина, фрукты и сырную нарезку, она расставила всё это на столе и, кивнув мне на барный стул, пошла искать бокалы.
Алкоголь я не любила ещё с тех пор, как чуть не подверглась групповому изнасилованию. Тогда меня спас Аслан и в дальнейшем строго следил за всем, что я пила. Попросту запретил мне алкоголь, а я особо не сопротивлялась.
Сейчас мне требовалось обезвредить бомбу, тикающую опасными мыслями в воспалённой голове. Первый бокал влила в себя как лекарство, даже вкуса не ощутила. Жидкость разлилась внутри горячей волной, а через несколько минут стало немного легче, и я вздохнула полной грудью.
– Во-о-от, – подбадривающим тоном протянула Лена и, налив мне очередную порцию, добавила: – Так-то лучше. Рассказывай, что произошло.
Нехотя начала делиться событиями вечера, уделив особое внимание короткой перепалке за ужином и неожиданной договорённости с Муратом Гайдаровичем. Появление Аслана обрисовала в двух словах, намекнув, что он не особо радовался нашей встрече.
– Обознался, прикинь? – криво усмехнувшись, поделилась я и, покрутив в пальцах ножку бокала, покачала головой: – Ему всё равно и… Ты права, не стоит он того, чтобы я так убивалась.
– Не стоит, – поддакнула Лена и, сделав маленький глоток вина, брезгливо поморщилась и отставила бокал подальше.
– Придётся отказаться от участия в ремонте, – вздохнув, подытожила я. Ленка прицыкнула языком, а я поспешно вывалила оправдание: – Не смогу, понимаешь? Это невыносимо…
– Ну и дура, – фыркнула подруга и, поймав мой изумлённый взгляд, повторила: – Дура ты, Алиса. Вам судьба второй шанс дала, а ты бежишь, сверкая пятками. Конечно, урёвываться ночами в подушку, – это правильней. Это по-взрослому, твою мать.
– А что ты предлагаешь? – огрызнулась я и, налив ещё вина, сбивчиво заворчала: – Уехал, бросил, ничего не объяснил. Ему насрать на мои страдания! На хрен мне не надо, каждый день наблюдать его недовольную рожу. Обознался он, блин!
– Вы так и не поговорили, – спокойно заметила Лена и, пододвинув ко мне блюдце с сыром, продолжила сыпать аргументами: – Ничего не выяснили. А вдруг у него серьёзная причина была? Ты же сама говорила, что твоя мама вмешалась?
– Ну и-и? – пьяно икнув, поторопила я.
– А сейчас есть шанс выяснить отношения и закрыть все недосказанности и обиды прошлого. Вы теперь связаны, к тому же скоро мелкий появится, и хоть иногда, но видеться вам придётся. Не просто видеться, – общаться. Поставишь жирную точку и сделаешь выводы.
Душа всячески противилась, но умом я понимала, что в словах подруги есть здравая логика. Отставив полупустой бокал, я стиснула дрожащими пальцами гудящие виски и, зажмурившись, ненадолго зависла в мыслях.
Лена не торопила и не отвлекала дополнительными советами. Ошибка, или нет, но…
– Ладно, уговорила, – произнесла я тихо и, посмотрев на подругу, уверенно кивнула: – Попробую. Хуже, чем есть, уже точно не будет.
ГЛАВА 9
Алиса
Утром проснулась в разбитом состоянии. Голова буквально раскалывалась, а во рту ощущалась помойка. Впрочем, как и в душе…
Облегчить своё состояние алкоголем было не очень хорошей идеей, но кто бы думал об этом заранее. Вот как знала… Ну, окей, от разрывающей виски боли я приму таблетку, зубы почищу, приму душ и… А вот что делать с ноющим нутром? От такого обещали лишь одно средство, – время. В двадцать лет его навалом и впереди вся жизнь, хотя…
Я понимала, что ближайший месяц мне придётся вскрыть свои чувства тупым ножом, мысленно возвращаться на два года назад и искать ответы на мучающие меня вопросы. Почему уехал? С чего вдруг наши общие друзья от меня отвернулись? И какого хрена Аслан смотрел на меня, как на врага народа?
Никто не обещал и не гарантировал, что Аслан захочет того же самого. Но я сразу же решила, что, если он будет демонстрировать свою неприязнь и дальше, я не буду настаивать. Просто объявлю ему холодную войну, а именно: полный игнор, минимум пересечений и напускное равнодушие.
Пока валялась и, пялясь в потолок, строила грандиозные планы, в дверь коротко постучали.
Не дождавшись ответа, в комнату заглянула Лена и, узрев мою тухлую тушку с не менее тухлым выражением лица, прицыкнула языком. Закрыв дверь, подошла ближе и, присев на край кровати, протянула мне стакан с водой, на поверхности которой возмущённо булькала и расходилась мелкими пузырьками большая круглая таблетка.
– Ты ж моя спасительница, – перекатившись набок, прокряхтела я и, влив в себя спасительный антипохмельный эликсир, судорожно выдохнула.
– А нефиг бухать было, – огрызнулась Ленка и, забрав бокал, добавила своё любимое: – Я же предупреждала.
– Ты сама предложила, – открыв рот от изумления, прохрипела я возмущённо.
– Могла бы и отказаться, – демонстративно изучая маникюр, вернее его полное отсутствие, намекнула Лена и, подмигнув, расплылась в хитрой улыбке: – Зато помогло. Ты столько всего рассказала. О-о-о… Сама, наверное, не всё помнишь. Да и на фоне похмелья остальные проблемы обычно меркнут.
– Да не особо, – прислушавшись к ощущениям, покачала я головой. Выбралась из-под одеяла и, потянувшись всем телом, заворчала: – Блин, родители завтра в свой романтический тур уезжают. Надо бы поехать в особняк, раз обещала.
– О, прогресс на лицо, – плюхнувшись на спину, мурлыкнула подруга и, поймав мой прищуренный взгляд, пояснила: – Ты их родителями назвала. Впервые, да?
– Чёрт, – потерев лицо ладонями, буркнула я и, запрокинув голову, тихо рассмеялась: – Даже не верится… Аслан – мой сводный. Скажи мне кто подобное пару дней назад, ржала бы до колик.
– Иди в душ, а я кофе сварю, – взъерошив свои непослушные кудряшки, поторопила Ленка. Поднявшись, направилась к двери, но, прежде чем выйти из комнаты, обернулась и, поиграв бровями, предложила: – А хочешь, вместе туда поедем? Вдвоём веселей, да и с Асланом поздороваюсь.
Судя по выражению Ленкиного лица, поприветствовать Аслана она планировала как минимум коленом в пах. Пару раз, не меньше. С неё станется… Идея и правда показалась заманчивой, если бы не одно «но».
– Тебя мама в салоне ждёт. Забыла? – вкрадчиво напомнила я и, кивнув на настенные часы, коварно расхохоталась: – Если точнее, примерно через час.
– Ах ты ж!.. Твою же мать! – смешно округлив глаза, заорала подруга и, сверкнув пятками, умчалась в свою комнату.
Через несколько минут Ленка пронеслась ворчащим вихрем мимо моей комнаты и, на ходу натягивая ветровку, завопила:
– Алис, я ушла! Закрой за мной дверь, поговорим вечером!
Подхихикивая, я спустилась на первый этаж и, наблюдая, как подруга, прыгая на одной ноге, натягивает кроссовки, полезла в шкафчик за запасной связкой ключей.
– Держи. Давай такси вызову, а то…
Недослушав, она отмахнулась и, схватив ключи, распахнула дверь, чуть не сшибив неожиданного гостя. Мурат Гайдарович завис с протянутой к звонку рукой и, уставившись на опешившую Ленку, тихо рассмеялся.
– Ой, простите… здрасте… до свидания, – покраснев, пролепетала она и, поднырнув под руку маминого мужа, помчалась к воротам.
– Я немного не вовремя? – оглянувшись на взъерошенную фурию, поинтересовался Мурат Гайдарович и, склонив голову набок, уточнил: – Можно войти?
– Проходите, – растерянно выдавила я и, отступив в сторону, осмотрела пустой двор. – А мама не?..
– Не смогла, – перебил мужчина. Зашёл в прихожую и, улыбнувшись, перечислил: – Поехала в салон передать дела новому управленцу, потом планировала закупить кое-что для поездки и заехать к врачу.
– А ей можно… ну-у, летать и всё такое? – помявшись, поинтересовалась я и, кивнув в сторону гостиной, добавила: – Кофе будете?
– Не откажусь, – обрадовался Мурат Гайдарович.
Попросив кухарку подать гостю кофе, а мне лёгкий завтрак, я поднялась к себе. Быстро умылась и, переодевшись в спортивный костюм, вернулась в гостиную. Начать разговор было невероятно сложно, но мамин муж почти сразу же взял это на себя.
– Надеюсь, наша договорённость в силе? – отставив чашку, спросил он первым делом.
– Да, конечно, – не оставляя себе шансов передумать, выпалила я и, нахмурившись, вкрадчиво предупредила: – Ничего сверхъестественного не обещаю, но дизайн меня всегда привлекал, так что сделаю всё по своему вкусу. Ну и маминому, конечно.
– Да, да, – рассеянно отозвался мужчина и, протяжно вздохнув, осторожно уточнил: – Алиса, ты мне ничего рассказать не хочешь?
– Например? – промямлила, делая вид, что не понимаю, о чём он. Вернее, о ком.
– То есть ты согласна пожить в особняке хотя бы на время ремонта и нашего отсутствия? – с нажимом произнёс Мурат Гайдарович. Не дав ответить, поднял руку и, достав что-то из кармана пиджака, добавил: – Кстати, мама просила передать тебе ключи от машины. На время нашего отсутствия она в твоём распоряжении, а потом… И потом тоже. За руль Танюшу я больше не пущу, особенно в её положении.
– О как, – хмыкнула я и, поиграв бровями, предъявила: – Патриархат в деле? Что ещё вы планируете ей запретить?
– Ничего, – мужчина хрипло рассмеялся и, потерев покрытый густой щетиной подбородок, хмыкнул: – Хотя… Плакать ей не позволю, расстраиваться и грустить тоже. Я всего лишь проявляю заботу, а не то, что ты там себе напридумывала.
– Заботу? – фыркнула я недоверчиво и, скрестив руки на груди, напомнила: – А как же ваше путешествие? Разве маме нельзя все эти перелёты, смена часовых поясов и…
– Нет, что ты, я всё продумал, – заверил мамин муж. – Пару недель мы побудем на моей вилле, потом неделю на яхте, а потом…
– Оу, – притворно восхитилась я и, не скрывая издёвки, заметила: – Да вы, оказывается, вполне успешный и состоятельный. Что же юную модельку себе в жены не выбрали? Вы не подумайте ничего такого, просто не хотелось бы, чтобы мама потом страдала.
– Влюбился, – прищурившись, ответил Мурат Гайдарович и, вздохнув, пробормотал: – Мы все заслужили найти свою половинку. Иногда это случается позже, чем хотелось бы, но…
– Ну да, ну да, – чувствуя внутри необъяснимое раздражение, фыркнула я. Отвернулась к окну и, немного помолчав, поинтересовалась: – А ваш сын… Аслан, кажется? Как он отнесётся к моему временному присутствию в вашем особняке?
– В нашем особняке, – поправил мамин муж и, пожав плечами, дополнил: – А разве это так важно? Вы почти не будете пересекаться. Разве что вечерами, а в выходные ты вполне можешь возвращаться сюда.
– То есть он всё же будет там жить? – не сдержавшись, скривилась я.
– Да, – кивнул Мурат Гайдарович и, будто предвидя вопросы, крутящиеся у меня на языке, поделился: – А днём будет в офисе. Как раз сейчас еду передавать ему свои дела.
– А-а, понятно… – буркнула я, максимально равнодушным тоном.
– Если хочешь, поедем вместе, – вдруг предложил мужчина и, поймав мой настороженный взгляд, намекнул: – Вы так и не познакомились, и я хотел…
– Не надо, – выпалила я слишком поспешно и, предательски покраснев, проворчала: – Нет необходимости. Ни сейчас, ни в будущем общаться с ним я не собираюсь.
Мурат Гайдарович смерил меня долгим задумчивым взглядом и, вытащив из кожаного портфеля пухлую папку, невозмутимо произнёс:
– Как хочешь. Тогда приступим… Только передам тебе нужные контакты, документацию, предварительную смету, банковскую карту и поеду.
ГЛАВА 10
Алиса
Прежнего раздражения мамин муж у меня почему-то больше не вызывал. Может, потому что на каждом шагу, каждым словом и мечтательной улыбкой при упоминании мамы, он очередной раз подтверждал своё к ней отношение. Нежное, трепетное, влюблённое…
И называл её не иначе как «Танюша», – это обезоруживало и наполняло уверенностью, что вот с этим мужчиной мама будет счастлива. Несмотря на обиды, я была за неё рада и желала им счастья, но навязчивые мысли об Аслане не позволяли представить всех нас большой и дружной семьёй. Да и зачем?..
Я давно вышла из того возраста, когда постоянное присутствие родителей перестало быть необходимостью. Из-за ранней потери папы я невольно тянулась к Мурату Гайдаровичу, но воспринимать его родным человеком не собиралась. Для меня, в отличие от мамы, это было равносильно предательству.
Мы довольно спокойно поговорили, согласовали основные моменты, а потом, оставив мне кучу ценных указаний, контактов и банковскую карту, Мурат Гайдарович уехал. Пролистывая папку со сметами, схемами и каталогами мебельных и строительных магазинов, я не особо понимала, зачем там нужно моё присутствие.
Хотя… зная дотошность мамы, могла предположить, что это был её каприз, и Мурат Гайдарович пошёл на уступки, только чтобы вытащить её в романтическое путешествие. Не исключала я и того, что эту идею и договорённость они придумали для максимально безболезненного сближения.
Мамин муж не нанял меня официально, но намекнул, что, пользуясь безлимитной картой, я могу тратить, сколько посчитаю нужным. В том числе на свои хотелки.
Собираясь в новый особняк, машинально тянула время. Приняла ванну, мучила волосы, то закручивая их в небрежный пучок, то снова распуская, наносила макияж, потом, фыркнув, смывала и снова красилась, но уже в другом стиле. Несколько раз переодевалась, придирчиво оглядывая каждый новый образ, хмурилась и снова лезла в недра гардеробной.
Чёрт! Ведь знала, что Аслана там не застану, но почему-то хотела выглядеть безупречно. Бред какой-то… И всего лишь планировал осмотреть все комнаты, составить подробный план, созвониться с бригадиром группы рабочих, нанятой Муратом Гайдаровичем, и съездить в пару мебельных салонов. Даже на вечеринки никогда так тщательно не собиралась.
Встряхнувшись, мысленно отвесила себе хорошую затрещину. Убрала гору перемеренного шмотья на место и, надев чёрные джинсы в облипочку, топ на тонких лямках и короткий жакет, распустила волосы. И так сойдёт…
Сев в машину, швырнула папку на соседнее сидение и, заведя мотор, расплылась в довольной улыбке. Право садиться за руль обычно мне приходилось отвоёвывать, каждый раз оправдываясь необходимостью поддерживать водительский опыт. Никогда не понимала, почему мама, легко согласившаяся на получение мной водительских прав, находила кучу причин, чтобы не давать мне машину.
Теперь на моей стороне был Мурат Гайдарович, и в душе я ликовала. Хах, мама будто словила ещё один бумеранг… Её-то теперь за руль не пустят.
Дорога до места из-за утренних пробок заняла почти полтора часа, и мне стало понятно, почему Мурат Гайдарович настаивал на моём проживании в их особняке на всё время ремонта. Тратить на перемещения по три часа в день не очень-то хотелось, но выходные оставаться там я не собиралась.
Нет, нет… Вовсе не из-за Аслана. У меня же подруга дома одна и… и котёнок некормленый. Точно! Теперь я могла позволить себе домашнее животное, потому что больше никто не будет ныть про аллергию, шерсть, испорченные шторы и подранную мебель.
Участок нашла быстро, но в дом сразу же не пошла. Предполагая, что на территории, кроме меня, сейчас никого нет, прошлась по саду, оглядывая облагороженное пространство с нескрываемым восторгом. Плодовые деревья явно посадили совсем недавно, украсив пространство у корней красивой плиткой неправильных форм.
Свежий газон отрос совсем немного, но хотелось скинуть обувь и пройтись по зелёному живому бархату босиком. За домом оказалась небольшая теплица и роскошный розарий, а дальше…
Даже ахнула. Когда-то дикий лес был почти нетронут. Кто-то лишь заботливо срезал сухие ветки, убрал колючие заросли и проложил извилистую дорожку до небольшого озера. Здесь действительно хотелось жить вот только ради этих видов, ради этого воздуха и звенящей тишины, разбавляемой лишь чириканьем птиц, стрекотанием насекомых и шуршанием листвы.
В особняк, зарядившись позитивом, вошла вполне умиротворённая. Отшвырнув ключи на небольшую полку, медленно прошлась по первому этажу и, оценив фронт работ, отправилась к лестнице.
Чтобы не тащить мусор и пыль на уже готовую красоту, в планах на ремонт второй этаж был в приоритете, поэтому я решила осмотреть каждую комнату, составить подробный список необходимых покупок и продумать дизайнерские решения каждого помещения, коридора и небольшой зоны, оформленной словно внутренний балкон.
Будущая детская на плане была помечена таинственной буквой «Д», хозяйская спальня так и называлась, моя временная комната имела название «Лисья нора», а две оставшиеся комнаты просто «Гостевыми».
В просторной хозяйской спальне я проторчала почти полчаса. Всё сфотографировала, осмотрела и, полистав каталоги, составила примерный список мебели, декора, текстиля и всяких нужных мелочей, которые мама просто обожала.
Потом заглянула в детскую и две пустующие гостевые. Уже хотела спуститься на первый этаж и созвониться с дизайнером, но, помявшись, всё же решила добавить что-то и в свою комнату. Например, туалетный столик, удобное кресло, письменный стол и…
Далекоидущие планы прервал телефонный звонок. Подойдя к панорамному окну в конце коридора, я достала мобильник и, прочитав на экране имя, усмехнулась.
– Ну что, Лен, как впечатления? – продолжая хихикать, поинтересовалась у подруги.
– Ты почему не предупредила, что твоя мама настолько дотошная? – прошептала Ленка и, прицыкнув языком, проскулила: – Тут столько документации… Нет, я не тупая, но… Может, поменяемся, пока не поздно?
– Чем или кем поменяемся? Мамами? – хохотнула я и, получив вместо ответа протяжный вздох, поторопилась успокоить: – Ты чего? Это шикарный опыт. Справишься, а я помогу, если что-то пойдёт не так.
– Алис, тут уже всё не так, – огрызнулась Лена и, заговорив ещё тише, пожаловалась: – Сотрудницы салона такие холеные леди, я на их фоне простушка. Ещё и оделась как… ну-у, прямо как…
– Нашла из-за чего переживать, – фыркнула я и, подумав, пообещала: – Вечером подберём тебе стильный, начальственный образ и тоже будешь холеной леди.
– Ой не знаю… – засомневалась она, тут же повторно намекая: – Может, поменяемся, а? Ты в салон, я командовать ремонтной бригадой.
– Нуся, ты же поняла, насколько моя мама придирчива в мелочах? – мурлыкнула я вкрадчивым тоном, и уточнений не потребовалось.
– Ладно, поняла, – проворчала Лена и, попрощавшись, завершила звонок.
– Будет вам с мамулей наука, – продолжая подхихикивать, я сунула телефон в карман джинсов и, подойдя к своей комнате, распахнула дверь.
В лицо повеяло такой свежестью, что я даже поёжилась. Заметив причину, прицыкнула языком и, подойдя к распахнутому окну, частично скрытому занавесками, раздражённо заворчала:
– Блин, неужели всю ночь типа проветривали? Не лето же. Ой, нет, уже лето, но не жара же.
Продолжая недовольно бурчать, повернулась к кровати и слегка кхм-м… охренела. Красиво покрывало неаккуратной кучей валялось на полу, несколько декоративных подушек захламляли кресло, а на самой кровати возвышалась гора одеял и подушек. Захотелось зло прорычать: «кто спал на моей кровати»? Но!..
Вместо этого я покачала головой и, прицыкнув, закатила глаза. Молча подошла к осквернённой постели и, ухватившись за край нижнего одеяла, резко дёрнула.
И также резко выдохнула, замерев с выпученными глазами и приоткрытым ртом.
Наглый посягатель на мою временную собственность спокойно спал, лёжа на животе и демонстрируя мне крепкую, загорелую задницу. Голую задницу!..
Скользнув взглядом по мускулистому телу, застыла взглядом на знакомой татуировке, покрывающей плечо, часть спины и шеи, и, громко сглотнув, попятилась.
Не успела… Спящий захватчик чужих комнат заворчал и, повернувшись набок, покосился на меня рассеянным взглядом. Потом расплылся в хищной улыбке и, пользуясь моим замешательством, резко подался вперёд.
Моё запястье попало в жёсткий захват, а в следующую секунду я оказалась на кровати.
ГЛАВА 11
Алиса
Аслан ловко подмял меня под себя и, пригвоздив мои запястья к кровати, уткнулся носом в шею и шумно вдохнул. Задохнулась от всего и сразу: его запаха, тяжести горячего теля, предательской дрожи, судорожной волной прошедшей по моему телу, неожиданности и… злости.
– Быстро отпустил! – взвизгнула, пытаясь выкрутиться, а он вздохнул и, не скрывая досады, перекатился набок. Улёгся, подперев голову рукой, а я поспешила брезгливо добавить: – И прикройся! Какого хрена ты спишь голый, да ещё и в моей кровати?! В моей комнате?!
Задавая последние вопросы, я взвинтила голос почти до визга и, скатившись на пол, больно ударилась коленками. Поднялась и, стараясь не глядеть на его выдающиеся части тела, уставилась в нагло прищуренные глаза и густо покраснела.
Аслан скривился и, нарочно медленно подтянув одеяло, укрыл только бёдра и пах, оставляя на обозрение длинные загорелые ноги, плоский живот, расчерченный выпуклыми кубиками пресса и широкую грудь, покрытую короткими курчавыми волосками.
– В твоей кровати? В твоей комнате? – протянул удивлённо и лениво. Обвёл равнодушным взглядом осквернённое им пространство и, пожав плечами, фыркнул: – Ну извини, сеструха. Отец мне экскурсии по СВОЕМУ дому не проводил. Мы немного поорали, а потом я ушёл наверх и, забурившись в первую попавшуюся комнату, завалился спать. Перелёт был долгим и утомительным, а тут ещё столько новостей. Неприятных и мерзких ново…
– Первую попавшуюся?! – вспылила я и, игнорируя его однозначный намёк на скоропалительный брак наших родителей, огрызнулась: – В конце коридора? А чё не в детскую-то? Хотя… Кроватка же ещё не собрана, памперсы не куплены и…
– Охренела? – выпучив глаза, рявкнул Аслан. Потом осёкся и, скользнув ошалелым взглядом по моему телу, слегка заикаясь, уточнил: – Какая детская? Ты что, беременна?
От странного и нелепого вопроса впала в ступор, но, вовремя сообразив, что похоже все новости ему сообщить не успели… ну, или не захотели, криво усмехнулась.
– Не твоё дело, – фыркнула и, скрестив руки на груди, рявкнула: – Выметайся, братишка! Мне после тебя ещё комнату стерилизовать и бельё менять.
Вроде не соврала, но и правду предусмотрительно утаила. Со своим папашей пусть лается сколько влезет, но, если посмеет сорвать зло на маме, шары выцарапаю. Ни к чему ей сейчас лишние переживания, а потом будет понятно без пояснений, кто именно ждёт ребёнка.
Аслан завис на пару минут, глубоко погрузившись в размышления. Свёл брови на переносице и, поджав губы, уставился в одну точку. Пришлось помахать рукой перед его лицом, чтобы привлечь внимание к своей персоне. Разговаривать больше не собиралась, поэтому, когда он сфокусировал на мне задумчивый взгляд, закатила глаза и, указав рукой на дверь, прицыкнула языком.
Он хмыкнул и, встав с кровати, подхватил большую спортивную сумку, стоявшую всё это время с другой стороны, и направился к двери. Не прикрылся, не оделся, – так и шёл, не особо торопясь и сверкая голым задом. Позёр!
Выйдя из комнаты, он всё же не сдержался, – хлобыстнул дверью так, что эхо гулко разнеслось по недрам полупустого особняка и затихло где-то внизу.
Хмыкнув, я шагнула к кровати и вместо того, чтобы заняться сменой белья, плюхнулась попой на упругий матрас, а потом и вовсе упала на спину. Меня обволокло знакомым запахом, но мысли витали совсем не в бесполезном анализе реакций и сказанный слов.
Оговорочка по Фрейду вышла случайно, но теперь она показалась мне удачным стечением обстоятельств. Совсем по-детски хотелось вывести Аслана на эмоции, и, кажется, мне это удалось.
Воскрешённые, но совсем непрошенные чувства теперь соседствовали со злорадством. Понимание, что в «интересном» положении Аслан не осмелиться меня дёргать, развязывали руки для холодной войны. Глупо? Возможно, но разгорающийся внутри азарт делал меня кхм-м… живой, что ли. Живой и дерзкой, как два года назад. Да что там… Как никогда!
Что будет потом, когда мама и её муж вернутся из путешествия, сейчас меня волновало меньше всего. Здесь, в моменте, меня нестерпимо тянуло подёргать грозного тигра по имени Аслан за усы. Ну, или за хвост…
Сделать так же больно, как мне было тогда, когда он исчез, ничего не объясняя и не оставляя шансов и надежд. Подло? Нелепо? Однозначно! Но мне хотелось именно этого.
Из комнаты постаралась не выходить как можно дольше, хотя запланированные дела заняли всего несколько минут. Не хотелось сталкиваться с Асланом, пока план толком не продумал. Надеясь, что он уже уехал в офис, из комнаты вышла практически на цыпочках. Дверь прикрыла, стараясь не производить лишнего шума, но меня выдал зазвонивший телефон.
Чертыхнувшись, глянула на экран и уже хотела отключить, но из пустующей комнаты появился Аслан. В строгом костюме, белой рубашке, начищенных ботинках и с… непривычно, но красиво зачёсанными назад волосами.
– Галстук помоги завязать, – не попросил, а потребовал он, а я фыркнула и, задрав нос, ответила на звонок.
– Жена будет завязывать, – огрызнулась тихо и, отвернувшись, заворковала в трубку: – Да… Привет, Дима. Да… Всё в силе. Что? Нет, заезжать не надо, я сегодня не дома. Давай сама подъеду. Просто скинь адрес ресторана и время. Да… Пока, любимый. Целую.
Последние слова почти протараторила и, не дожидаясь ответа от явно охреневшего от моей внезапной покладистости друга, быстро скинула вызов.
«Любимый? Целую?» Немного переиграла, но…
Повернувшись, застала Аслана в той же позе, но его лицо отражало весь спектр неприязни, брезгливости и ничем не прикрытой злобы. Стоял он слишком близко и, раскатывая меня взглядом по ближайшей стенке, прерывисто дышал.
– Я не женат, – рявкнул, бесцеремонно пихая мне в руки серую ленту галстука и задрав рывком уголки воротника, добавил: – Так что уж не откажи, кхм-м… сестрёнка.
– А что так? – копируя его тон, передразнила я и, хмыкнув, съязвила: – Даром никому не нужен?
Повязывая галстук, старалась изобразить на лице маску одолжения, но вот дрожащие пальцы контролировать никак не получалось. Галстук путался, висящий конец получался то слишком коротким, то висел криво, то переплетался неровным узлом.
Аслан молча наблюдал из-под ресниц за моими попытками и, кажется, почти не дышал. Но когда, отступив, я оценила результат и, поджав губы, коротко кивнула, он уколол в ответ.
По ощущениям ударил…
– Ещё не нагулялся, да и претенденток в избытке. Спасибо за галстук… сестрёнка.
ГЛАВА 12
Алиса
День выдался заполошным. Вскоре после отъезда Аслана, я созвонилась с дизайнером, и уже через час мы с ним брали штурмом лучшие салоны мебели и декора.
Когда на стоянке одного из мебельных центров ко мне подошёл молодой мужчина в обычных драных джинсах, футболке, надетой почему-то наизнанку и извазюканой небрежными мазками всех оттенков фиолетового, я не сразу поняла, что это и есть нанятый Муратом Гайдаровичем супервостребованный специалист.
Да вообще не поняла! Поймав на себе оценивающий взгляд, раздражённо фыркнула и, отвернувшись, демонстративно достала телефон. Не клейся ко мне, кто бы ты ни был, – постаралась изобразить всем своим видом, но это не сработало.
Мужчина обошёл меня по дуге и, встав слишком близко, улыбнулся. Взъерошил слишком длинные и без того лохматые пряди и, протянув руку.
– Мишель, – представился, игнорируя мой фирменный убийственный прищур.
– Поздравляю, – даже не глянув на его руку, огрызнулась я и, отвернувшись, набрала номер опаздывающего дизайнера.
За спиной разлилась назойливая трель звонка, а потом раздался низкий, до жути знакомый голос:
– Доброе утро, Алиса. Я на месте, и если вы обернётесь…
Не сразу до меня дошло, что голос раздаётся одновременно в трубке и за спиной, а когда обернулась и поймала на себе насмешливый взгляд, густо покраснела.
– Михаил Альбертович? – не отрывая телефон от уха, пролепетала растерянно, а мужчина тихо рассмеялся.
Завершил звонок и, повторно протянув руку, снисходительно напомнил:
– Можно просто Мишель. Приятно познакомиться, – добавил, пожав мою руку и, склонив голову набок, прищурил один глаз, разглядывая меня ещё дотошнее. – Я сразу вас узнал. Такие волосы и… Ну что, идём?
Приглашающим жестом указал на главный вход в обитель мебели и прочих важных для красоты и уюта вещей, а я коротко кивнула и, прижав папку к груди, поспешила спрятать своё смущение. Неловкость длилась недолго. Михаил довольно быстро разговорил меня, а когда дело дошло до импровизированных мини-лекций по сочетанию цветов и фактур, я уже слушала его с открытым ртом.
– Вы не подумайте ничего такого, – сидя чуть позже с ним в небольшом кафе, сбивчиво начала я и, обведя его крепкое тело рукой, снова покраснела: – Не предполагала, что Мурат Гайдарович выберет кого-то вроде вас. Нет-нет, я вовсе не ханжа, но… вы уж простите, но выглядите вы не как дизайнер.
– Почему? – вытянув губы трубочкой, протянул он притворно обиженно и, оттянув модно растянутый ворот своей необычной футболки, сознался: – Люблю экспериментировать, а мои дизайнерские шмотки носит полстолицы. Ну-у, может, чуть меньше, но партии раскупают ещё до выхода новой коллекции.
– Ого, вы и одежду придумываете? – удивилась я, а он вдруг сморщился и покачал головой.
– Алиса, можно на «ты»? – уточнил вкрадчиво Михаил и, отклонившись на спинку стула, задумался: – Тебе сколько? Лет двадцать? – получив вместо ответа мой кивок, расплылся в улыбке и, подмигнув, добавил: – Мне двадцать девять, и при других обстоятельствах мы вполне могли бы быть парой или…
Говорил он о серьёзных и вполне недвусмысленных вещах, почти флиртовал, но звучало это так легко и непринуждённо. Почти как шутка… Если бы не его взгляд, который говорил о многом, что в силу обстоятельств я не понимала или не воспринимала, решила бы, что он не шутит.