Туман

Глава 1

Туман.

Детективный роман.

Глава 1.

Декабрь 2019 года был совсем не похож на настоящую русскую зиму. Днем почти всегда держалась плюсовая температура, по ночам же 0 градусов либо максимум минус 3. И практически постоянно город окутывал густой и зловещий туман. Такая погода всех только расстраивала. Никогда не стоит верить тем, кто довольствуется любым положением дел, даже в природе. Таким людям однозначно есть что скрывать. Надевая маску благородного смирения с любыми катаклизмами, речь не только о погоде, они, как правило, отвлекают внимание от странностей в самих себе.

Сам по себе туман, конечно, прекрасен. Но, все же, не в зимнее время и не очень часто. Хотя, если посмотреть на это с другой стороны, то можно подумать, что ты переехал в Лондон, или же очутился в волшебном мире. Много чего может прийти на ум. Но все-таки большинство интересовал только один вопрос, когда наступит настоящая русская зима. И никто не знал на него ответа.

Но, несмотря ни на что, жизнь шла своим чередом. Люди занимались ежедневными делами, решали насущные проблемы, готовились к Новогодним праздникам, втайне надеясь, что грядущий 2020 год принесет с собой счастье, удачу и настоящую морозную и снежную русскую зиму.

26 декабря каждого года всегда один из самых особенных и ожидаемых дней в году. В это число, выпадал ли он на будничный или выходной день, проводился Губернаторский Новогодний бал. Естественно он был придуман не для простых смертных, а лишь для сотрудников Правительства, чиновников, бизнесменов и, разумеется, членов их семей. Так же туда приглашалась вся местная элита. Но, несмотря на довольно узкий круг приглашенных гостей, получалось, что на празднике присутствовала почти половина города. Огромное количество людей работали на данном мероприятии.

Для отпрысков сильных мира сего этот бал был чем – то вроде Венского бала или Бала дебютанток. Здесь самые красивые и желанные невесты города встречались с самыми завидными женихами. Многие и не скрывали, что шли на это мероприятие в надежде удачно выдать замуж дочь, или же выгодно пристроить сына. Зачастую, подобное не удавалось, но бывало всякое.

26 декабря 2019 года отличалось от предыдущих только одним, в этот день город окутал невероятно густой туман. А так, все было, как и всегда. Бал начался в 18:00 и представлял собой прекрасное зрелище. Для 17-летней Меланьи Бондаревой, дочери владельца сети аптек, Виталия Алексеевича Бондарева, это был первый в жизни бал, и первый серьезный выход в свет. К нему они с родителями готовились очень долго и очень серьезно. Но внезапно все пошло не так, как представляла себе девушка. С самого начала праздника незнакомый молодой человек немного испортил ей настроение, пригласив на танец, который растянулся на несколько вальсов. У девушки с непривычки закружилась голова и она, мило распрощавшись с назойливым юношей, отошла выпить лимонада и немного отдышаться.

– Ну что, милая, нравиться тебе здесь? – ее отец, заметив дочь у столика с напитками, подошел и коснулся рукой ее плеча.

– Да, папа. Все блестит и сверкает. Прекрасная музыка, красивые люди. В общем, все, как я и люблю, – она повернулась к отцу и нежно улыбнулась ему.

– Но ты уже утомилась?

– Папуль, просто кавалер настойчивый попался.

Они рассмеялись и, взявшись за руки, направились к столику с фруктами и мороженным, за которым сидели дамы и беседовали.

Меланья плюхнулась на диванчик рядом с молодой красивой женщиной. Это была ее мать, Бондарева Мария Игнатьевна.

– Ну что ты, Меланьюшка, разве можно так не элегантно вести себя в обществе? – шепотом пожурила девушку мама.

– Прости. Просто мне здесь как-то скучно.

– Скучно? Да я только что видела, как лихо ты кружилась в вальсе с симпатичным молодым человеком. И вдруг ты заскучала. Когда же ты успела, милая?

– Ну, это не такой уж и долгий процесс, мама.

– Такой красавице, как ты не может быть скучно на балу. Оглянись и ты убедишься, как много интересных юношей не сводят с тебя восхищенных глаз и мечтают пригласить на танец.

– Ой, ну скажешь тоже. Хотя, – девушка с улыбкой посмотрела по сторонам, – пару таких взглядов я и сама ощущаю на себе.

– Вот-вот. Я про это и говорю.

– Ладно, мам. Пойду, пройдусь, может, кого знакомых увижу. А ты тоже не скучай. Развлекайся.

– Хорошо, дорогая. Кстати, я видела Юленьку Малышкину с родителями. Я думаю, она будет рада тебе.

– О, это отлично. Пойду, поищу ее, – девушка поцеловала маму и, улыбаясь, упорхнула в сторону танцевальной залы.

Идя между незнакомыми красивыми, нарядными девушками и элегантными молодыми людьми, Меланья пыталась отыскать глазами хоть одно знакомое лицо, в частности, свою одноклассницу Малышкину Юлию. Она улыбалась, ведь у нее снова было чудесное настроение. Да и как может быть иначе, когда тебе 17 лет, твои родители богаты, и все твое будущее окрашено только в яркие и радужные цвета.

Неожиданно девушка остановилась, и странное выражение застыло на ее лице. Нет, то было не удивление. Она как – будто испугалась чего-то или кого-то.

Глубоко вздохнув, она поправила прическу и с улыбкой двинулась вперед. Навстречу ей шел красивый темноволосый молодой человек в элегантном дорогом костюме. Он широко улыбался и, кажется, был искренне рад видеть Меланью.

– Максим, и ты здесь, – девушка подошла к нему и язвительно улыбнулась.

– Милаша, здравствуй! – он наклонился, чтобы поцеловать ее, но она увернулась.

– Не ожидала тебя сегодня встретить на балу.

– Не ожидала и совсем не рада, что встретила? – юноша пристально смотрел на нее.

– Почему не рада? Рада. Просто я думала, что это мероприятие только для определенного круга людей. Прости, Максим.

– Да, но к твоему огорчению, да и к огорчению многих в этом городе, мой отец и моя семья с некоторых пор тоже входят в ваш так называемый определенный круг людей, – с сарказмом ответил он.

– Прости, милый. Просто если мои родители нас увидят, то они все поймут.

– А если все поймут, то начнут спасать тебя. Не так ли?

– Давай отойдем в сторонку, – девушка взяла его под руку и повела в сторону фойе.

– Правильно. Со мной только так и надо. По углам, да по коридорам.

– Да перестань ты, – Меланья начинала злиться. – Я обязательно расскажу им о наших отношениях, но не сегодня же. Сначала их следует хоть немного подготовить, – она с мольбой посмотрела Максиму в глаза. – Ну, в чем я виновата перед тобой?

– Скажи, ведь здорово сознавать себя выше кого-то? Пусть это и даже твой любимый человек, – он грустно вздохнул.

– Мне кажется, ты все преувеличиваешь.

– Скажи, а ты, правда, любишь меня?

– Ну, зачем ты все окончательно портишь? Ни я, ни ты не виноваты в том, что многие не принимают твоего отца. Но ведь главное, что ему удалось пробиться в этой жизни. А остальное лишь дело времени. Я уверена, скоро все будет по-другому. Так зачем же нам ссориться с тобой?

– Я хочу пригласить тебя на танец, но не могу. Я хочу обнять тебя, но тоже не могу. По-твоему я могу быть счастлив в таких обстоятельствах?

– Прости, я постараюсь все изменить в ближайшие дни. Обещаю.

Неожиданно за спиной девушки официант с большим подносом в руках, на котором стояли фужеры с шампанским, столкнулся с одним из гостей. Грохот упавшего подноса и разбитых бокалов, крики людей и всеобщее возбуждение так напугали и взволновали Меланью, что она внезапно оттолкнула от себя Максима и побежала к лестнице, ведущей на первый этаж. Юноша побежал за ней. Он сумел догнать ее только в раздевалке, когда она уже забирала свою шубу.

– Что ты делаешь? – Максим схватил девушку за плечи и сильно встряхнул ее. – Прости, что я нарушил твое веселье. Я обещаю, что больше не подойду к тебе. Все будет так, как ты скажешь, только вернись назад к родителям. Пожалуйста.

– Мне нужно выйти на улицу, – Меланья вытерла слезы и начала застегивать пуговицы на шубе. – Я немного подышу воздухом и вернусь.

– Хорошо, родная. Но я пойду с тобой.

– Нет. Пожалуйста. Я хочу побыть одна. Всего пару минут.

– Да что тебя так расстроило? – Максим не мог понять, что он сделал не так, или же чего не сделал, а должен был.

Он не узнавал свою девушку. Она так холодно смотрела на него, что ему начинало казаться, что это и не она вовсе, настолько они вдруг стали далеки друг от друга.

– Да с чего ты взял, что я расстроена? Нет, я не расстроена, – Меланья горько вздохнула, – Я в отчаянии.

Девушка прошла в фойе и вышла на улицу, а Максим еще несколько секунд оставался стоять на одном месте, оглушенный ее последними словами. Затем, опомнившись, он вышел вслед за ней. Она стояла неподалеку от парадного входа, опустив голову вниз.

– Что ты имела в виду, говоря об отчаянии? – тихо спросил молодой человек. Он стоял поодаль от нее, не смея подойти.

– Ты желаешь, чтобы наши отношения перестали быть тайными, и я познакомила тебя с родителями, а сам боишься, что они не примут тебя? Я тоже этого боялась. Ты прекрасный человек, но из-за неприязни наших отцов друг к другу могли возникнуть проблемы. Но теперь я уверена, и ты будь уверен, что все решиться благополучно. Мой папа уж точно согласиться на все. Про твоего отца ничего не могу сказать, но, надеюсь, и он не будет чинить нам никаких препятствий.

– И почему же? – еле слышно спросил Максим.

– Ты, правда, хочешь узнать причину прямо сейчас? – Меланья повернулась к нему.

– Да, к чему откладывать.

– Хорошо, – она нервно улыбнулась. – Я жду ребенка. Нашего с тобой ребенка.

Она лихорадочно смотрела на него, будто от его ответа зависела вся ее жизнь. И он видел, что она ждет каких-то слов от него, и даже знал, что это должны быть за слова, но не мог выдавить из себя ни звука, и продолжал стоять в оцепенении и смотреть на нее. Наконец, он прервал молчание.

– Мила, но как? Неужели это правда?

– Да, я это знаю точно. Поэтому тебе не о чем волноваться.

– Ты знаешь, а может и к лучшему, что все решается именно так. И я рад этой новости, – Максим неожиданно запнулся, но потом почти шепотом продолжил, – несмотря ни на что…

– Что это значит? О чем ты?

– Милая, пойдем. Тебя уже верно хватились родители. Да и холодно на улице, а ты в туфлях. Пойдем, – он протянул ей руку.

– Ты иди. Я через минуту приду. Мне нужно отдышаться, да и вдруг кто увидит нас вместе.

Максима очень задели эти слова, и он решил, что просто оставит все как есть и больше не будет ничего говорить, и тем более делать. Пусть Меланья все устраивает, как ей самой нужно, а он все примет, на все согласиться, потому что любит ее всем сердцем.

– Хорошо. Как знаешь, – он повернулся и пошел к входной двери здания театра, в котором, к слову, и проходил бал. Но, взявшись за ручку, он неожиданно обернулся. – Только не задерживайся слишком долго. Декабрь же, – резко повернувшись, он открыл дверь и скрылся в фойе.

Меланья продолжала неподвижно стоять на улице. Она плакала. Слезы на ее глазах появились отнюдь не сейчас, а немного раньше, просто в сумерках Максим не заметил их. А еще и этот туман.

Наконец, тяжело вздохнув, она решительно пошла по улице прочь от театра, прочь от всеобщего веселья, прочь от людей. Нет, она вовсе не думала никуда сбегать. Просто решила немного пройтись и успокоиться. А успокаиваться ей было от чего. Во-первых, ей было всего 17 лет, и она не была готова к ребенку. Во-вторых, она не была уверена, что ее родители обрадуются всему этому и примут Максима. Ну, а в-третьих, и это, пожалуй, самое главное, она совсем не была уверена в том, что любит Максима.

Углубившись в печальные мысли, девушка ушла довольно далеко и, остановившись и осмотревшись, не сразу поняла, где она. Но и через минуту она ничего не узнала вокруг. А узнавать-то было и нечего. Ее окружал настолько густой туман, что 43она едва могла различить свои руки. Ее била легкая дрожь, а ступни в красивых дорогих туфлях совсем замерзли. Но Меланья, хотя и была юной всего боявшейся девушкой, решила взять себя в руки и просто пойти назад. Шла она не долго, поэтому вряд ли ушла от театра очень далеко.

Неожиданно в тишине она услышала какие-то звуки. Девушка остановилась и напрягла слух. Это были шаги.

– Кто здесь? – робко спросила Меланья и испугалась собственного голоса.

Никто не ответил. Шаги прекратились и девушка, облегченно выдохнув, снова пошла вперед. Сердце ее бешено колотилось то ли от холода, то ли от страха. Ее тело била дрожь и ноги еле передвигались. Но она была уверена, что идти осталось совсем немного.

Ей хотелось поскорее оказаться в театре, среди людей, рядом с родителями. Она корила себя за глупую ссору с Максимом, за свою излишнюю горячность, из-за чего, собственно говоря, она и оказалась совсем одна на улице в летних туфлях, окруженная густым зловещим туманом.

Ее мысли вновь прервали чьи-то шаги. Меланья неожиданно для себя обрадовалась. Это означало, что она не одна в этом беспросветном тумане и, возможно, ей помогут выбраться отсюда.

– Кто здесь? – собрав все силы, громко спросила девушка. – Я, кажется, заблудилась. Проводите меня.

Шаги оборвались в полуметре от девушки. Она опустила глаза и увидела мужские коричневые ботинки. Она напрягла зрение и, вглядываясь в густой туман, пыталась разглядеть лицо человека, стоявшего перед ней. Буквально через минуту ей это удалось и, улыбнувшись, она облегченно вздохнула.

– А, это ты! – она с улыбкой протянула свою замерзшую руку мужчине напротив.

Глава 2.

Старший следователь полиции города Орловска Сергей Колесников пил кофе у себя в кабинете и просматривал сводку происшествий за последние сутки. Было только 9 утра, поэтому он наслаждался одиночеством и тишиной.

Не только среди сотрудников полиции, но и во всем городе ходили легенды о его любви к одиночеству. Отшельник в жизни, он и на службе не отличался общительным и дружелюбным характером. Даже наоборот. Он был взрывным и порой даже агрессивным человеком.

Он не был коренным жителем Орловска, но решительно никто уже и не помнил об этом. Переехав вместе с отцом в центр Орловской области из северной столицы в 14-летнем возрасте, он так и застрял здесь навсегда. Его отец, потомственный военный, был переведен в этот городок, да так и остался в нем на всю жизнь. Выйдя на пенсию, он решил, что не хочет ничего менять и куда-то переезжать, тем более что его любимый и единственный сын пытался сделать здесь карьеру. К сожалению, военным, как мечтал его отец, он не стал, но в полиции ему долго сопутствовала удача.

Отслужив в армии и получив соответствующее образование, Сергей Леонидович поступил на службу в полицию. Вскоре, благодаря уму, трудолюбию и бесспорному таланту, он дослужился до должности начальника отдела по расследованию чрезвычайных происшествий и особо опасных дел. Но эту должность он занимал всего пару лет. Из-за одного серьезного инцидента его без особых объяснений понизили до должности старшего следователя.

Никто толком не знал, что за история с ним приключилась, но понижение было резким и беспрекословным. Все случилось буквально в одно утро. Но самого Сергея это, кажется, вовсе не волновало. И, что самое интересное, данное событие никак не задело ни его самолюбия, ни его тщеславия, ни его гордости. Все было, как и всегда в его жизни. Видимо, думали все любопытные, с ним действительно приключилось что-то из ряда вон выходящее.

Спросить прямо у него, что случилось, не решился даже его отец. Суровый и молчаливый мужчина производил отталкивающее впечатление на многих. Его хоть и не боялись, но немного опасались.

Сергей Леонидович хоть и внимательно просматривал сводку, мыслями все же был очень далеко от душного кабинета, в котором находился. Он представлял, как бредет один по берегу моря и никто не мешает ему наслаждаться покоем и одиночеством. Его мечты прервал стук в дверь.

– Входите, – хрипло сказал он, отложив бумаги.

В дверь заглянула хорошенькая женщина лет 30-и и усмехнулась.

– Ну, чего ты там ухмыляешься? Входи, – недовольно пробурчал Сергей.

– А ты снова не в духе? – весело спросила она.

– Со мной все хорошо. Впрочем, как и всегда, – он выпрямил спину. – Ну, входи, хватит делать вид, что боишься.

Женщина вошла в кабинет и села напротив Колесникова.

– А с чего ты взял, что тебя можно бояться? Все уже поняли, что ты из категории «на лицо ужасные, добрые внутри», – она весело рассмеялась, но увидев недовольное выражение лица коллеги, моментально остановилась. Она, как и многие другие, знала, что хоть Сергей Леонидович и понимает юмор, но стоит немного переборщить, как он начинает выходить из себя и даже может поссориться с шутником.

– Так что случилось? – уже сменив выражение лица, спросил он. – Ты ведь не ради шутки пришла с утра пораньше.

– С утра пораньше? Между прочим, уже утренняя планерка была. Но ты ее почему-то пропустил.

– Я проспал и предупредил об этом своего начальника. Ну, так что ты хотела от меня?

– Ты знаешь, что 26 декабря в Театре Драмы проходил ежегодный Губернаторский новогодний бал?

– А как же. Главное событие каждой зимы. Слет богатых и успешных.

– Ну, так вот. На этом, как ты говоришь, слете, пропала девушка, 17-летняя Меланья Бондарева.

– То есть, как пропала? Там же охраны всегда немерено.

– Это так. Но она пропала, и нет никаких предположений, где и с кем она сейчас может быть.

Стук в дверь прервал разговор коллег.

– Можно? – в кабинет вошел тучный мужчина с копной черных волос на голове.

Это был капитан полиции, начальник отдела по расследованию чрезвычайных происшествий и особо опасных дел Кошелев Олег Геннадьевич.

– Сергей Леонидович, да Вы сядьте, – сказал он, увидев, как Колесников подскочил со стула в намерении поприветствовать капитана по всей форме. – Не до этого сейчас.

Мужчины сели друг напротив друга.

– Тебя не было на планерке, поэтому я и пришел к тебе сам. Кстати, как чувствует себя отец?

– Уже лучше. Спасибо.

– Рад. Но оставим личные дела. Тут у нас случилось чрезвычайное происшествие 26 числа. Прямо посреди Губернаторского бала исчезла девушка. Ситуация усугубляется еще и тем, что ее отец один из главных меценатов нашего города. Но самое скверное, что это дело поставлено на особый контроль. Наталья Юрьевна, – обратился он к женщине, беседовавшей с Колесниковым до его прихода, – Вы как психолог-криминалист будете помогать Сергею Леонидовичу в расследовании этого дела.

Следователь вопросительно посмотрел на капитана полиции.

– Не смотрите на меня, все Вы правильно поняли. Просили сверху назначить на это дело лучшего следователя. А у нас – это Вы. Наталья Юрьевна, – снова обратился он к ней, – отложите на время все текущие дела и заберите у секретаря материалы сегодняшней планерки по этому делу. И собирайтесь скорее, родители этой девочки уже ждут вас с Сергеем Леонидовичем у себя дома.

Женщина, молча, кивнула и вышла из кабинета.

– Ну, что, Сергей. Предстоит нелегкая работа. Но, я надеюсь, ты и в этот раз не подведешь.

– Приложу все усилия для того, чтобы как можно быстрее отыскать пропавшую девушку.

– Ну, и сам понимаешь, будет куча бумажной волокиты. Это, конечно, осложняет работу, но тут я бессилен.

– Думаю, Наталья Юрьевна будет мне и в этом помогать.

– По ходу дела разберемся, – капитан поднялся с места. – Удачи тебе.

Похлопав по плечу Колесникова, он, молча, вышел из кабинета.

Что в этот момент творилось в душе у следователя, он и сам не мог понять. С одной стороны, его только что назначили главным по невероятно сложному и ответственному делу. Его многолетний опыт подсказывал, что девушка не просто сбежала из дома, а с ней действительно что-то случилось. И он точно знал, что подобные дела не так-то просто раскрыть, тем более в короткие сроки. Но, с другой стороны, он был лучшим следователем области, и, несмотря на все неприятные истории, произошедшие с ним за время службы, серьезные и высокопоставленные люди разговаривали с ним на равных и высоко ценили его профессиональные качества. А это дорогого стоит и вызывает невероятную гордость за самого себя, и, что немаловажно, поднимает самооценку.

Колесников был очень честолюбивым человеком, поэтому гордость за себя взяла вверх над страхом перед началом работы над столь сложным делом. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, он надел куртку и открыл дверь. В него тут же врезалась Наталья Юрьевна.

– Смотри, прежде чем выходишь из кабинета. Вдруг за дверью кто-то есть, – возмутилась она, потирая ушибленный лоб.

– Аналогичная просьба к тебе, – спокойно ответил мужчина, закрывая дверь на ключ.

– Эй, как ты отвечаешь женщине?

– Пойдемте, Наталья Юрьевна. Служебная машина уже ждет.

Он взял у нее папку с материалами по делу и медленным шагом пошел прямо по коридору. Девушка сначала обескуражено смотрела ему в след, а затем почти побежала за ним.

– Послушай, – начала она, сравнявшись с ним, – ты же еще час назад был нормальным? Как случилось, что ты вдруг неожиданно снова превратился в эгоистичного сноба?

– Ничего не случилось. Простите, если я Вас обидел. Я не нарочно.

– Ладно, – выдохнула она. – Сноб он и есть сноб. Может, задержимся на полчаса? Хоть материалы посмотрим.

– В машине посмотрим.

Да уж, подумала Наталья, теперь понятно, почему к 42-м годам у него ни жены, ни детей, ни друзей.

Они вышли на улицу, и Сергей достал из кармана пачку сигарет и зажигалку.

– Ты что, еще курить будешь? – возмутилась она. – Мы же торопимся. Вот и машина уже нас ждет.

– Подождет, – будто не ей ответил мужчина. – Мне надо собраться с мыслями.

Девушка в недоумении посмотрела на него. Странный человек, промелькнуло в ее голове.

– Ты знаешь, – задумчиво произнес он, крутя в руках сигарету, – это очень тяжело всегда.

– О чем ты?

– Первый разговор с родителями всегда самый трудный, – тихо произнес он. – Когда каждая фраза сопровождается слезами и взглядами, полными надежды. Это потом они свыкнуться с мыслью, что ребенок действительно пропал, и его ищут, но вначале все в их сознании перепутано и переплетено. Они ведь теперь сидят и надеются, что сейчас приеду я и, выслушав их, сразу же пойму, где их девочка, и привезу ее домой.

Наталья подошла к нему и участливо погладила по плечу. Она вдруг поняла, как тяжела его работа, и ей стало жалко этого черствого и грубого на первый взгляд человека.

– Поедемте, – он вздохнул и, положив сигарету обратно в портсигар, направился к машине.

– А курить ты не будешь?

– Передумал.

Почти всю дорогу они ехали молча. Колесников просматривал бумаги, а Вознесенская что-то писала в блокноте.

Бондаревы жили в пригороде, в 2-х километрах от города. Их небольшой коттеджный поселок назывался «Березовая роща» и располагался в очень живописной местности.

– Красивые места, – сказала Наталья Юрьевна, когда они въехали на территорию поселка. – Ты был здесь хоть раз? Я вот впервые.

– Да, приходилось однажды, но это было давно. Сейчас, наверное, здесь все по-другому.

Мужчина как-то грустно улыбнулся, и Наталье стало не по себе. Он не так прост, как кажется многим, подумала она и вновь углубилась в свои записи.

– Ну, что там? – наконец, закончив писать, спросила она у него.

– Да все как всегда. Девушка словно растворилась в воздухе. Была и исчезла. А ты что там писала?

– Набросала примерные вопросы к родителям.

– И зря.

– Почему? – удивилась она.

– Потому что это не интервью. Чета Бондаревых сейчас в таком состоянии, что ничего предугадать невозможно. Так что твои наброски – пустая трата времени. Лучше бы в окно смотрела, любовалась красивыми видами.

– Слушай, как ты можешь так говорить? Пропала молодая девушка, можно сказать ребенок, а ты несешь какую-то ерунду.

– Приехали, – устало произнес Сергей. Он будто ничего не слышал, или только делал вид. – Ничего не забудь в машине.

Спорить, а тем более ругаться с ним было бесполезно, поэтому девушка собрала все бумаги в папку и вышла вслед за ним из машины.

– Добрый день, – к ним подошел очень худой и довольно пожилой мужчина. – Вы из полиции?

– Да. Я старший следователь Колесников Сергей Леонидович. А это Вознесенская Наталья Юрьевна, психолог-криминалист.

– А я служу в доме Бондаревых вот уже почти 30 лет. Меня зовут Григорий Матвеевич. Мне велено встретить и проводить вас.

По широкой тропинке, обрамленной небольшим бордюром, они прошли прямо к парадному входу красивого трехэтажного особняка.

– Ну, наконец-то, вы приехали – дверь им открыла статная седовласая женщина лет 50-55 на вид. – Проходите скорее. Виталий Алексеевич и Мария Игнатьевна уже места себе не находят.

Колесников и Вознесенская, молча, переглянулись.

Пройдя по длинному коридору, они оказались в небольшой гостиной, где возле камина сидели родители пропавшей девушки.

– Виталий Алексеевич, тут из полиции приехали, – тихо сказала женщина.

Супруги резко встали и подошли к ним.

– Спасибо, Варвара Тихоновна, – мужчина коснулся руки женщины. – Вы можете идти.

– Старший следователь отдела по расследованию чрезвычайных происшествий и особо опасных дел полиции города Орловска Колесников Сергей Леонидович, – следователь подошел к Бондареву и подал ему руку.

– Бондарев Виталий Алексеевич, – представился он в ответ, протягивая свою руку.

– Психолог – криминалист Вознесенская Наталья Юрьевна, – продолжил Колесников, показывая рукой на свою коллегу.

– А это моя супруга, – мужчина взял жену за руку, – Мария Игнатьевна.

Пожав друг другу руки, они сели за большой стол возле окна. Наталья достала из сумки свой блокнот с вопросами и положила перед собой, а Колесников задумчиво смотрел впереди себя.

– Итак, давайте начнем, – он, будто, очнулся ото сна. – Виталий Алексеевич, расскажите все с самого начала. Начните прямо с утра 26 декабря.

– Хорошо, – мужчина тяжело вздохнул. – До обеда все было, как и всегда. Я ездил по делам, супруга была дома. А Меланья, – его голос дрогнул, но мужчина старался не подавать вида, – в школе. Она учится в выпускном классе Николаевской гимназии. Около часу дня я забрал ее, и мы поехали домой.

– А Вы всегда сами забираете ее из школы? – спросила Наталья Юрьевна.

– Нет. В основном ее забирает водитель. Но в тот день я решил сделать это сам. Тем более что мне надо было подойти к ее классному руководителю и напомнить ей, что она обещала отпустить дочку пораньше в этот день. По вторникам у нее занятия до четырех.

– Во – сколько вы приехали домой? – следователь разговаривал с Виталием Алексеевичем, а сам все время смотрел на его жену. Ему казалось, что она едва могла слушать их.

– После занятий я завез ее в салон красоты. Ей надо было сделать прическу, макияж, ну и все тому подобное. И к пяти часам мы приехали домой.

– Простите, – обратилась к нему Наталья Юрьевна, – а она Вам по пути ничего такого не говорила? Может, Вам что-то показалось странным.

Мужчина задумался, но потом отрицательно покачал головой.

– Она ничего не говорила такого, что могло бы меня насторожить.

– А каким было ее настроение?

– Все было, как и всегда. Нет, ну конечно она волновалась и переживала. Но это и понятно. Первый бал, можно сказать выход в свет молодой девушки. Она долго его ждала, готовилась и, естественно, хотела, чтобы все прошло как можно лучше.

– А на мероприятие вы поехали все вместе? – Колесников вновь продолжил спрашивать.

– Да, втроем. Водитель привез нас к театру примерно в половине седьмого.

– Ясно, – следователь нервно потер руки.

– А Вы, – обратился он к Марии Игнатьевне, – что можете сказать о настроении дочери в тот день?

Женщина внимательно посмотрела на него, и уже было начала говорить, как вдруг горько расплакалась. Муж обнял ее, но она только сильнее начала плакать.

– Милая, ну что ты, – он нежно гладил ее голову. – Может, водички?

– Да, мне нужно воды, – шепотом произнесла она.

Бондарев подвинул к себе поднос, на котором стоял графин с водой. Наполнив один стакан, он бережно подал его жене. Она сделала несколько глотков и поставила стакан на стол. Вытерев слезы, женщина глубоко вздохнула.

– Вы можете говорить? – спросила у нее психолог-криминалист.

– Да. Уже могу.

– Так каким было настроение вашей дочки в тот день?

– Я видела ее не так много времени, – ее голос дрожал. – Утром, перед занятиями мы, как и всегда, позавтракали всей семьей. Она была весела, разговорчива, впрочем, как и каждое утро.

– О чем вы разговаривали за завтраком? – перебил ее Колесников.

– В основном о предстоящем бале. Ну, и пару фраз было сказано об учебе. Ни о чем таком, что могло бы меня встревожить, она не упоминала.

– Хорошо. Продолжайте, – Сергей Леонидович не стал задавать больше вопросов, потому что женщина едва могла говорить, и ему не хотелось мучить ее еще больше.

– После завтрака, – продолжила она, – супруг поехал на работу, а Милаша с водителем в школу. Второй раз мы встретились уже вечером. Около пяти они с папой вернулись домой. Она была с красивым макияжем, с чудесной прической. Я тоже только приехала из салона. Мы оделись и уехали.

– Все ясно. А что было на балу?

– Да ничего особенного, – ответил Виталий Алексеевич. – Она танцевала и улыбалась.

– А с кем она танцевала?

– Мы не знаем этого молодого человека.

– Господи, – сквозь слезы сказала мама Меланьи. – Какая разница сколько и с кем танцевала на балу наша дочь.

– Милая, успокойся, – супруг попытался обнять ее, но она отстранилась от него.

– Девочка пропала. Она забрала одежду из гардероба и вышла на улицу. Больше мы ее не видели. В тот день был настолько густой туман, что она могла заблудиться, уйти не в ту сторону, замерзнуть, наконец. Она, возможно, сейчас бродит по городу такая маленькая, худенькая и замерзшая, а мы сидим в тепле и вспоминаем, с кем она танцевала на балу.

– Послушайте, – спокойным голосом начала Наталья Юрьевна, когда монолог убитой горем женщины закончился. – Мы понимаем Ваши чувства. Поверьте. Но мы ничем не сможем помочь вашей семье, если не будем знать подробностей. – Сделав глубокий вдох, она решительно продолжила, – И, пока мы тут, как Вы говорите, сидим в тепле, ее уже ищут сотрудники полиции.

– Мы вам безмерно благодарны за все, – со слезами на глазах сказал Виталий Алексеевич. – Просто мы не знаем, как пережить эти дни неведения и полной неизвестности.

– Уверяю, на поиски вашей дочери брошены все силы наших правоохранительных органов. Кроме того, это дело на контроле у Губернатора. Так что не беспокойтесь, мы обязательно отыщем Меланью. Все будет хорошо, – Колесников даже сам удивился своей пламенной речи. – А теперь я бы хотел осмотреть комнату девушки.

– Конечно, Сергей Леонидович, пойдемте. Она на втором этаже.

– Вы ничего там не трогали с того дня?

– Нет. Я только заходил вчера утром туда, чтобы взять ее телефон, но его там не оказалось.

– А он был не с ней вечером 26 декабря?

– Нет. Она по пути в театр вспомнила, что забыла его дома. Я еще переспросил, где же она его оставила. Она ответила, что в комнате.

– А Меланья сильно расстроилась, или, может, просила за ним вернуться?

– Она, конечно, огорчилась, но назад возвращаться не уговаривала. Да и зачем. На балу работали профессиональные фотографы, поэтому в смартфоне не было необходимости.

Следователь неожиданно остановился и внимательно посмотрел на мужчину. Его привел в недоумение наивный ответ взрослого мужчины и влиятельного бизнесмена.

– Вы серьезно считаете, что телефон ей нужен был только для фотографий? – переспросил он.

– Я уверен в этом, – Бондарев был невозмутим и спокоен.

– А может она ждала какого-нибудь важного сообщения или звонка?

– Не знаю. Но я думаю, что нет.

– Ладно, – Колесников решил закончить этот разговор. – Показывайте комнату Вашей дочери.

Отец девочки открыл одну из нескольких дверей в длинном светлом коридоре второго этажа и, пропустив следователя внутрь, вошел следом, плотно закрыв за собою дверь.

– Мария Игнатьевна не заходит сюда? – поинтересовался Сергей Леонидович, осматриваясь вокруг.

– Нет. Для нее это слишком тяжело. Когда мы утром 27 декабря заходили сюда, чтобы взять дочкин мобильный телефон, у супруги случилась истерика. Поэтому я решил, что лучше не надо. Лучше я сам. – Его ресницы дрогнули и на них появились слезы.

– Виталий Алексеевич, а Меланья точно говорила, что забыла телефон в своей комнате?

– Да. Она сказала, что оставила его на своем письменном столе.

– Но его здесь не оказалось, – как – бы про себя заметил следователь.

– Да, мы его здесь не обнаружили. И во всем доме, если честно, тоже.

– А вы искали его?

– Не мы, прислуга. Но он как сквозь землю провалился.

– Ясно. Тогда пока посмотрим, что есть.

Колесникову не очень нравилась эта комната, хотя он никак не мог понять почему. С одной стороны, все было красиво, чисто и аккуратно. Милые розовые занавески на окнах, кровать с балдахином, мягкие игрушки на диване возле окна. Но, с другой стороны, все было настолько на своих местах в этой спальне, что казалось в ней никто никогда не жил. Представить, что юная школьница проводила в этой комнате большую часть своей жизни, было невозможно.

– Скажите, – обратился он к Виталию Алексеевичу, – а после того, как вы с супругой вернулись домой, в этой комнате проводилась уборка?

– Нет. Мы были в ужасе и не знали, что делать. Ждали Вас.

– Но здесь безупречный порядок.

– Да, Меланья очень аккуратная и ответственная девочка.

– Но здесь порядок нежилой комнаты, – не унимался Колесников. – Может, у нее была еще одна комната?

– Нет, господин следователь. У дочки кроме этой спальни, больше не было комнат.

– Ладно.

Колесников подошел к письменному столу и начал перебирать тетради и книги, лежавшие на нем. В основном это были учебники и тетради.

– Здесь у нее все только то, что касается учебы, – поспешил прокомментировать отец девочки. – Художественная литература и пресса у нас находятся в библиотеке на первом этаже. Если хотите, я могу Вас проводить туда. Но уверяю, там ничего интересного и важного. Я регулярно провожу ревизию там. Не люблю пыль и беспорядок.

– Думаю, не сегодня. Я возьму ноутбук с собой?

– Конечно.

– А у нее были еще гаджеты, помимо мобильного телефона и ноутбука?

– Да, был еще планшет. Но его мы тоже не нашли. Возможно, она забыла его в школе или дала на время одной из подруг. Милаша так делала иногда.

– А у нее есть аккаунты в социальных сетях?

– Насколько я знаю, у нее есть профили в контакте и в инстаграм. Но я, как и любой родитель современного ребенка, о чем-то могу не знать.

– Это да, – едва улыбнувшись, согласился следователь.

– Сергей Леонидович, – тихо произнес Бондарев, едва коснувшись его руки.

– Да? – тот повернулся и, заметив серьезное выражение лица мужчины, насторожился.

– Послушайте, умоляю Вас. Моя дочь, конечно, дитя 21 века, и, тем более если учесть то, что я бизнесмен, и она всю жизнь имела не только самое необходимое, но и много чего сверх того, можно подумать, что она обычный взбалмошный и истеричный подросток, переживающий очередной возрастной кризис. Но это не так, – он выдохнул, а затем продолжил. – Меланья всегда была домоседом. Она каждый день с радостью возвращалась домой и очень любила свою комнату. Дочка поддерживала в этой спальне идеальный порядок. Часто я удивлялся этому ровно так же, как сегодня Вы. А еще она очень любила нас. Я уверен, что она не могла уйти из дома просто так. Это не в ее характере, и не в ее правилах. Поэтому мне кажется, что она либо заблудилась и потерялась в тот вечер, либо – его голос, заметно, дрогнул, – ее похитили.

– Либо она ушла с кем-то по доброй воле, – продолжил следователь и, заметив раздраженный взгляд Бондарева, продолжил, – я буду рассматривать и эту версию.

– Если хотите знать, то ей даже не с кем было сбегать из дома.

– У нее мог быть парень. Ей же 17.

– Я бы знал, если бы он был.

– Вспомните свои же слова, что Вы, как и любой другой родитель современного ребенка, многого могли не знать.

Положив ноутбук девушки в пакет, Колесников, молча, вышел из комнаты. Бондарев последовал за ним. Спустившись на первый этаж, они прошли в комнату, где встретились утром. Наталья Юрьевна и Мария Игнатьевна полушепотом разговаривали.

– Итак, – начал Сергей Леонидович, – давайте сосредоточимся. Необходимо вспомнить были ли у Меланьи какие-то внешние особенности, или может она что-то сделала или надела необычное, помимо бального наряда, конечно. Я имею в виду любой аксессуар либо татуировку.

– Мы уже дали подробное описание ее внешнего вида в тот вечер, когда писали заявление, – ответил отец девушки.

– Но, может, вы еще что-то вспомнили?

– Нет, ничего, – тихо сказала Мария Игнатьевна. – Она никогда не любила экспериментировать со своей внешностью. Вот, это ее фотография, – она протянула Колесникову снимок. – Мы уже отдали одну, когда писали заявление. Но я подумала, Что Вам будет проще работать, если у Вас тоже будет ее фото.

– Да, – следователю было тяжело смотреть на убитую горем женщину. – Спасибо Вам.

В комнате повисло тягостное молчание, которое, наконец, прервал Сергей Леонидович.

– Наталья Юрьевна, нам пора, – он начал собирать со стола свои бумаги и складывать их в большую черную сумку. Туда же он положил и фотографию.

– Все будет хорошо, – Вознесенская бережно погладила по руке заплаканную Марию Игнатьевну и тоже начала собираться.

Уже на пороге Колесников попросил родителей Меланьи никуда не уезжать в ближайшие дни.

– Мне после Рождества нужно слетать в Дрезден на пару дней. У меня серьезная сделка, – сказал Бондарев.

– Виталий Алексеевич, боюсь, что сделку придется отменить или заключить без Вас.

– Но я планировал эту командировку еще полгода назад. И она требует моего личного участия.

– Послушайте, но ведь мы ищем Вашу дочь.

– Я знаю. Но ведь Меланья обязательно найдется, а если я не появлюсь в Дрездене 10 января, то мой бизнес заметно пошатнется.

– Если будет необходимо, то мы остановим Вас подпиской о невыезде, – следователь уже повернулся, чтобы уйти, как его остановила мама Меланьи.

– Простите, – почти шепотом произнесла она. – Вы считаете, что мы не найдем ее до Нового года?

– Мы стараемся делать возможное, но правды пока не знает никто.

– Но я уверена, что она просто заблудилась.

– Если так, то мы отыщем ее в ближайшие дни.

Выйдя на улицу, Колесников стал жадно глотать холодный зимний воздух.

– Ты не грубо с ним разговаривал? – спросила Наталья.

– Черт, – он достал вибрирующий мобильник из кармана и мрачно посмотрел на него.

– Что-то случилось?

– Сейчас узнаю.

Он пошел вперед, а девушка вслед за ним, но держа дистанцию. Она отлично знала, как он не любит, когда кто-то слышит его телефонные разговоры.

Уже около служебной машины он убрал телефон обратно в карман и достал из другого кармана портсигар.

– На этот раз ты, правда, будешь курить или снова просто повертишь в руках сигарету? – шутливым тоном спросила девушка, но заметив злое выражение лица мужчины, тут же пожалела об этом.

Делая вид, что копается в телефоне, она следила за Сергеем Леонидовичем. На улице было холодно, но она не решалась сесть в машину. Она наблюдала, как он закурил, но, не сделав и двух затяжек, бросил сигарету в снег. Что его могло так разозлить, думала она? Уж не отец ли пропавшей девушки? И кто ему звонил? Может, что-то неладное с его отцом?

– Поехали, – его голос немного напугал ее.

Они сели в машину и, молча, уставились каждый в свое окно. Немного подумав, она все же решилась снова заговорить с ним.

– У тебя испортилось настроение?

– Оно у меня всегда плохое. Можно подумать, ты об этом не знала.

– Не правда. Порой ты бываешь очень даже милым.

Мужчина удивленно посмотрел на нее. Он давно не слышал комплиментов в свой адрес, тем более от таких молоденьких хорошеньких женщин, как Наталья. Ему было приятно, но он постарался не подать виду.

– Тебе звонили с работы?

– Да, – его настроение снова упало. – Я поеду в театр. Надо там все проверить. А ты отправляйся в участок. Необходимо доложить о нашем визите к родителям Меланьи и проверить ноутбук девушки.

– Но, может быть, лучше тебе докладывать начальству? Ты же ведешь расследование.

– Нет, – он глубоко вздохнул. – Меня уже ждут в театре.

– Ясно, – она немного расстроилась. Снова ей поручили скучные дела. А ей хотелось другого.

– Да, и не говори, что мне дали фотографию девушки. Хорошо?

– Конечно. Кстати, покажи мне ее.

Он достал из сумки небольшой фотоснимок, на котором улыбалась совсем юная девушка. У нее были белые, почти льняные волосы и чуть вздернутый нос. И она была прекрасна.

– Красивая, – с улыбкой сказала Наталья. – Ангельская внешность.

– В подобной красоте всегда есть что-то дьявольское, – как – бы про себя произнес Колесников.

Девушка не стала спрашивать, что он хотел этим сказать. Все равно ее вопросы в основном оставались без ответа. Таков уж был его характер.

– Сначала куда? – спросил водитель.

– Лучше в театр, – ответил следователь.

До места исчезновения девушки коллеги ехали молча. Колесников думал о своем отце, а Вознесенская о том, какая трудная ее ждет работа с этим хоть и умным, но черствым и вечно раздраженным человеком. И надо же ей было так неудачно вляпаться накануне Нового года. Теперь о веселых праздниках придется забыть. Вряд ли у нее получится съездить к родителям и погостить у них до Рождества. Скорее всего, придется работать и 31 декабря, а ее новый рабочий год начнется утром 1 января.

– Прежде чем идти с отчетом, занеси ноутбук в информационно – технический отдел. И попроси, чтоб кто-нибудь дождался меня. Лучше Максима, если он будет.

– А ты приедешь после театра на работу?

– Конечно, – он тяжело вздохнул. – Думаю, во время расследования этого дела, на отдых времени у нас не будет. Пока.

Он вышел из машины и, даже не оглянувшись, пошел в сторону Драматического театра.

Когда он подходил к главному входу, то увидел, что неподалеку от театра расположено кафе «Беседка». Надо бы зайти туда, подумал он, открывая парадную дверь здания театра. Несколько минут в холле никого, кроме охранника, не было. Но вскоре к нему уже бежала миловидная женщина средних лет.

– Старший следователь полиции Орловска Колесников, – он показал женщине удостоверение. – Я веду дело по поиску пропавшей девушки.

– Добрый день. Меня зовут Шевцова Мария Николаевна. Я главный администратор театра. Пойдемте, я провожу Вас в свой кабинет. Там временно создан штаб, и Вас все уже ждут.

Они прошли вглубь коридора и вошли в небольшую, но светлую и красивую комнату. За столом сидел директор театра, а на маленьком диванчике возле окна расположились сотрудники полиции.

– Старший следователь Колесников Сергей Леонидович, – он сел на стул и мрачно окинул взглядом присутствующих. – Ну, что тут?

– Добрый день, – к нему подошел тучный мужчина и протянул руку. – Меня зовут Артемов Алексей Николаевич. – Я капитан полиции, руководитель поисково-спасательной группы, – мужчины пожали друг другу руки.

– Мы тщательно проверили здание театра, все подвальные и служебные помещения. Так же полностью прочесана площадь вокруг, включая все внутренние дворики. Не было обнаружено ничего, что могло бы указывать на присутствие девушки или на признаки преступления. Снять отпечатки пальцев не представляется возможным. Бал был во вторник, а сегодня уже четверг. К тому же на празднике присутствовало более трехсот человек, включая работников театра и обслуживающий персонал.

– Ясно, – Колесников нахмурился. – Мне нужен список всех, кто был в тот вечер в театре.

– Мы его уже подготовили, – Артемов протянул ему список.

– Отлично.

– Та женщина, которая в тот вечер работала в гардеробе сейчас здесь. Вы можете допросить ее.

– Хорошо. Пригласите ее сюда, – обратился он к администратору. – Вы тогда продолжайте прочесывать город. Может, что и выйдет из этого, – сказал он Алексею Николаевичу. – И разошлите ориентировки с фотографией пропавшей девушки по всем постам полиции, вокзалам, учреждениям и т.д. У Вас есть ее фото?

– Все есть, Сергей Леонидович. Уже составлено подробное описание ее внешности. К вечеру весь город будет в курсе, что она пропала.

– Хорошо. Продолжайте работать.

Мужчины встали и пожали друг другу руки.

– Это моя визитка, – следователь достал из кармана куртки небольшую карточку и протянул ее Артемову.

– Обо всем докладывать по форме, но если вдруг что-то срочное и очень важное, звоните мне и днем и ночью.

– Понял, Сергей Леонидович. Разрешите идти?

– Идите, – Колесников устало выдохнул.

В его голове было столько мыслей, что, казалось, черепная коробка должна вот-вот разлететься на части. Он понятия не имел, где искать Меланью, и от этого ему хотелось лезть на стену или, на худой конец, напиться. Впервые такое произошло в его городе, и в его практике. Он всегда распутывал серьезные дела. Но тут на кону была жизнь ребенка. Красивая домашняя девочка, думал он, вышла на улицу и буквально растворилась в густом тумане. И сейчас с ней могло происходить все, что угодно. В том, что она не сбежала из дома, он был уверен с самого начала. Каждая минута была на счету, и от этого ему становилось только хуже. А впереди Новый год и целая неделя отдыха. Не повезло девочке, думал он. Очень не повезло.

Его размышления прервал стук в дверь. Он откликнулся, и в комнату заглянула Мария Николаевна. Колесников кивком пригласил ее в кабинет. Она вошла, ведя за собой темноволосую женщину лет 55.

– Вот, познакомьтесь. Это Валентина Георгиевна, наш работник гардероба. Именно ее смена была в тот вечер.

– Добрый день. – Колесников протянул женщине руку.– Меня зовут Сергей Леонидович. Я старший следователь полиции нашего города. Проходите и присаживайтесь, мне необходимо задать Вам несколько вопросов.

– Здравствуйте, – женщина смущенно посмотрела на него и села напротив.

– Вы знаете, что произошло во вторник, 26 декабря?

– Мне сказали, что во время бала пропала молодая девушка. Вроде бы дочь какого-то местного шишки.

– Я бы даже сказал, что пропал ребенок. Девочке едва исполнилось 17, и она училась в 11 классе.

– Понятно, – женщина согласно кивнула головой.

– Где-то около восьми часов вечера она забирала у вас верхнюю одежду. Вы помните этот момент?

– Да, потому что в это время больше никто не спускался в гардероб. Бал был в самом разгаре, поэтому я даже удивилась, увидев ее. Я не первый год работаю на этом балу, поэтому знаю, насколько редко люди уходят раньше с такого рода мероприятия.

– А саму девушку Вы можете описать?

– Даже не знаю, – она немного подумала. – Красивая, очень худая, ухоженная, дорого одетая. Я, если честно, особо – то и не смотрела на нее.

– А по фотографии сможете узнать?

– Думаю, да.

Мужчина достал из портфеля фотографию Меланьи и отдал ее Валентине Георгиевне.

– Лица я точно не помню, но почти уверена, что это была она. И еще я помню, что она была очень расстроена и даже плакала. Мне почему-то так показалось.

– А она ничего не говорила? – Колесников забрал фотографию у женщины и, бережно разгладив ее, положил обратно в свой чемодан.

– Нет. Она отдала мне номерок, схватила шубу и почти бегом бросилась к выходу. Да, я вспомнила, за ней – же выбежал молодой человек. Он кричал, просил остановиться.

– Молодой человек? Интересно.

– Он не взял верхнюю одежду, и вышел за ней на улицу. Через пару минут он зашел обратно.

– А Меланья?

– Нет, девушка назад не возвращалась.

– А она могла пройти мимо Вас?

– Не знаю, могла, наверное. Но я этого не видела точно.

– Значит, она поссорилась с неким юношей. Возможно, они встречались, – будто про себя рассуждал следователь. Затем он обратился к женщине напротив, – Сможет опознать его по фотографии?

– Я думаю, что да.

– Это будет нелегко, потому что придется выбрать нужное фото из множества других. Но этим Вы серьезно поможете следствию.

– Я постараюсь.

– Хорошо. А сможете в участке повторить все, что Вы мне только что рассказали?

– Конечно.

– Отлично. Тогда я Вас вызову повесткой в ближайшие дни.

– Вызывайте. Надо найти ее как можно скорее. Мало ли, что сейчас с ней может происходить.

– Вы правы, – Колесников впервые за сегодняшний день улыбнулся. – Спасибо Вам Можете идти.

– До свидания, – женщина кивнула ему и вышла за дверь.

Глубоко вздохнув и потерев внезапно разболевшиеся виски, Сергей Леонидович тоже вышел из кабинета. Ему не хотелось ни с кем разговаривать, поэтому он решил уйти, ни с кем не попрощавшись. Впереди была еще половина рабочего дня, а его моральные и душевные силы уже были на исходе.

Выйдя из театра, он все же решил зайти в кафе «Беседка». Представившись, он сел за столик ждать управляющего. Несмотря на будничный день, в кафе было многолюдно.

– Может, выпьете кофе? – к нему подошла симпатичная официантка.

– Я здесь по делу, – он задумчиво посмотрел на девушку, но, увидев ее доброжелательную улыбку, все-таки решился, – а, впрочем, можно выпить кофе, черный с сахаром, пожалуйста.

– Одну минуту, – девушка упорхнула, а он даже не успел сказать ей спасибо.

Осмотревшись вокруг, он с удивлением отметил, что в кафе в основном была молодежь. Он с грустью вспомнил свою молодость.

– Ваш кофе, – голос официантки заставил его очнуться от мыслей.

Она поставила перед ним чашку с ароматным дымящимся напитком и тарелку с салфетками.

– Управляющий подойдет через минуту, – улыбнувшись, она ушла, а Колесников снова не успел поблагодарить ее.

Кофе был приторным, и настроение его окончательно испортилось. Он не любил слишком сладкий кофе, да и в целом ничего переслащенного не любил. Это касалось и людей. Во всем он предпочитал золотую середину.

– Добрый день, – к нему подошел мужчина 40-ка лет на вид. – Меня зовут Игорь Сергеевич. Я управляющий этого заведения.

– Добрый день, – Колесников привстал, чтобы пожать руку мужчине. – Старший следователь полиции г. Орловска, – он показал удостоверение.

– Чем могу быть полезен нашей доблестной полиции? – они сели друг напротив друга.

– 26 декабря в театре Драмы проходил ежегодный Губернаторский бал. Во время этого мероприятия пропала молодая девушка.

– О, Господи! Какой ужас!

– Она вышла на улицу и больше ее никто не видел. Скажите, в этом кафе есть камеры наружного наблюдения?

– Да, и одна как раз направлена в сторону театра и улицы перед ним.

– Отлично. Тогда мне необходимо просмотреть записи со всех камер. Сейчас только заполню протокол.

– Хорошо, – управляющий одобрительно кивнул.

Управляющему кафе «Беседка», несомненно, было жаль несчастную девушку, но одновременно с этим он чувствовал гордость за свою значимость для полиции в этом непростом деле. Он внимательно следил за тем, как следователь заполнял необходимые для изъятия записей бумаги и затем с чувством собственного достоинства и излишней деловитостью поставил свою подпись там, где тот указал ему.

Покончив с бумагами, мужчины пошли на второй этаж, где находился кабинет Игоря Сергеевича.

– Вы пока присаживайтесь, а я позову нашего инженера.

Он ушел, а Сергей Леонидович сел на один из мягких кожаных стульев, стоявших вдоль стены. Неплохой интерьер, подумал он, осматриваясь вокруг. Тем более если учесть, что это кабинет управляющего кафе, а не ресторана. Один кожаный гарнитур чего стоит.

– Вот, знакомьтесь, это Виктор, – вернулся Игорь Сергеевич с молодым человеком.

Колесников встал и поздоровался с мужчиной.

– Добрый день. Меня зовут Сергей Леонидович. Я занимаюсь поисками пропавшей девушки. Поздним вечером, 26 декабря, она вышла из здания театра и в прямом смысле этого слова исчезла. Скажите, у вас здесь только одна камера наружного видеонаблюдения?

– Две. Одна выходит как раз на площадь и улицу перед театром, другая же находится в противоположной стороне и снимает внутренний двор.

– Ясно. Мне необходимо посмотреть записи того вечера. Это возможно сделать прямо сейчас?

– Конечно. Пойдемте, я сейчас Вам все покажу.

Они прошли в служебное помещение, и Виктор кивком указал следователю на стул перед деревянным столом, на котором стоял большой монитор. Сергей Леонидович сел и сосредоточенно начал смотреть в темный экран. Ему отчаянно хотелось найти пропавшую девушку и спокойно жить в ожидании Нового года. Но что-то подсказывало ему, что это дело разрешится не так скоро, как ему бы хотелось.

– Вот, посмотрите. Я отмотал пленку до 18 часов 30 минут.

– Хорошо. Только боюсь, что в тот вечер был сильный туман.

– Ну, для наших камер это не сильное препятствие. Они оснащены ИК подсветкой.

– Отлично. Хоть в этом сегодня повезло.

Виктор нажал большую красную кнопку на пульте управления, и на экране появилось изображение. Около часа мужчины сидели, молча, а на огромном мониторе не было ничего, кроме серо-молочного густого тумана. Колесников уже едва справлялся с напавшей на него зевотой, как увидел женский силуэт на экране.

– Она появилась так внезапно, – будто про себя отметил он.

– К сожалению, у камер небольшой диапазон. Чуть более пяти метров в каждую сторону. Камера снимает улицу между театром и кафе, но то, что происходит перед театром, не попадает в ее поле зрения. Вот поэтому и складывается впечатление, что девушка появилась из ниоткуда.

– Понятно. А можно увеличить изображение девушки? Я хочу понять, та ли это, которую мы ищем.

– Попробую.

Он остановил запись и увеличил картинку. Колесников внимательно посмотрел, затем отрицательно покачал головой.

– Слишком размыто.

– Давайте сделаем чуть подальше. Так будет видно немного отчетливее.

– Да нет, давайте дальше посмотрим, а потом решим, что можно посмотреть более детально.

– Понял.

Виктор нажал на кнопку пуска и видео вновь запустилось. Все длилось не более двух минут. Девушка на видео то решительно шла вперед, то останавливалась, то поворачивала назад, то вновь шла вперед. Наконец, она и вовсе исчезла, будто растворилась в густом тумане.

– Она прошла еще дальше вперед, а там камера уже не снимает, – пояснил Виктор.

– Да, ясно, – следователь устало вздохнул. – Я должен изъять запись.

– Хорошо. Я сейчас все подготовлю.

Молодой человек занялся подготовкой пленки, а Сергей Леонидович начал составлять акт об изъятии. Когда все было готово и акт подписан, Колесников забрал видеокассету и, попрощавшись с Виктором, вышел из комнаты.

Оказавшись на улице, он в который раз за этот день достал портсигар и вынул сигарету, но, повертев ее в руке, положил обратно. Странная особенность организма, когда ты нервничаешь и отчаянно хочешь курить, но, едва ощутив запах табака, чувствуешь только отвращение, глубокое, непонятно откуда возникшее отвращение и больше ничего.

Колесников встряхнул голову и медленно пошел на автобусную остановку. Вызывать служебную машину ему совсем не хотелось. Иногда прокатываясь в рабочее время на общественном транспорте, он, таким образом, возвращал себе чувство пусть кратковременной, но свободы.