Г.Р.О.М. 2

Глава 1

Я мог свалить прямо сейчас, но тогда схема разрушится напрочь. Будут искать убийцу этих двоих, могут выйти и на меня, а продажного опера обвинить в этом будет сложно. Ведь мы планировали, что это из его ствола этих двоих уберут, но стреляли из чего-то другого.

Надо продолжать в любом случае, несколько минут у меня есть. Я осторожно перепрыгнул через лужу крови и бросился к сейфу. Тревоги не было, просто азарт, желание успеть и добиться своего, несмотря ни на что.

Что у нас есть? В этом пакете, похоже, паспорта, вот где Кент хранит украденные документы девушек. Ещё есть пакет, он полупрозрачный, и через него видны пачки купюр. Его я тоже изъял.

А теперь фокус. Я достал из кармана тот свёрнутый конверт, который взял в доме Рустемова, вытащил из него несколько фото с полковником Голубцовым и забросил туда. Остальные бумажки оставил в конверте, изучу потом.

После этого стянул глушитель с табельного ПМ Рустемова, глушак положил в карман куртки, а ствол и ксиву опера забросил в сейф и захлопнул толстую дверцу. Так, на ней есть кровь? Отлично, значит, его теперь точно вскроют. Обязательно надо, чтобы вскрыли, но нельзя было оставить его открытым, иначе версия развалится, не поверят…

Заодно чуть вымазал в крови Кента рукав кожанки Рустемова, всё равно же придётся возвращать хозяину. Пусть объясняет, откуда она взялась. Кроссовки тоже придётся снимать, на подошве наверняка остались следы крови, но не здесь, их я оставлю в доме продажного опера. Тёмные очки снял, на них мои отпечатки и прочие пото-жировые следы, вытирать долго, а ходить в них уже неудобно. Бросил их в унитаз, попал с первого раза, раздался всплеск.

Ничего не забыл? Оглядел квартиру своим намётанным взглядом. Точно! Ещё думаю, чего куртка такая тяжёлая?

Достал из глубокого кармана свёрток с бутылкой, убедился, что отпечаток на ней так и не смазался, поставил его на видное место, чтобы криминалист точно нашёл и проверил.

Теперь надо рвать отсюда, сирены близко, машина уже во дворе. Я помчался вверх, куда убежал Ярик, преследуя настоящего убийцу. Бежать сложно, приходилось прижимать к себе пакеты с паспортами и деньгами, чтобы не выпали. А сирена замолкла, всё, милиция рядом, ППСники вот-вот зайдут в подъезд.

Никто из жителей, кстати, не выходил посмотреть, что происходит. Научены уже все, многие ведь смотрят всякие криминальные хроники. А там говорят чётко: если в подъезде стреляют – сиди дома, пуля в ограниченном пространстве рикошетит сильно, и ей пофиг, в кого попадать. Что бандит, что коммерсант, что любопытный сосед – убьёт любого.

Люк на чердак открыт, сверху летали встревоженные птицы. Забрался туда, чувствуя, как вспотела спина. Там целые горы пыли, мусора и засохшего птичьего дерьма. А внизу уже топот и пыхтение, ППСники уже забегали в квартиру.

Наверху весело. Ярик свалил какого-то парня в вязаной маске на одну из этих куч, тот даже не сопротивлялся, лежал с обречённым видом.

– Гасить его? – спросил брат, упирая ему в затылок «Вальтер».

Я подошёл к лежащему и стащил с него маску.

– Ëпсрт, Валера, – узнал я своего будущего друга, который меня самого пока совсем не знал. – А ты здесь чего забыл?

– Да он Катьку мою забрал, – промычал Валера. – Паспорт у неё отобрал! Спрятал где-то… Я вот пришёл разбираться и…

И стрельнул. Ну, я-то помню по первой жизни, каким отчаянным он был, поэтому и хотел к нам звать. Но он слишком ускорил события.

– Ты их замочил? – спросил я.

Он закивал. Взгляд – мутный, он выпил для храбрости. Ладно, разберёмся потом.

– Пошли! – бросил я Ярику. – Берём его с собой.

Топота я не слышал, прибывшие по вызову ППСники всё ещё торчали в квартире с трупами. Но скоро до кого-нибудь дойдёт, что надо посмотреть наверху.

Мы добрались до другого люка, ведущего в соседний подъезд, и дёрнули. Открылось легко, он был не заперт. Как мы и предусмотрели заранее, Глеб вопрос решил.

Спустились на площадку. Едва собрались бежать, открылась железная дверь, выкрашенная в коричневый, и оттуда выглянул голый по пояс мужик с обильными татуировками на торсе и плечах.

– Вы кто? – недовольно проговорил он сиплым голосом.

– Бандиты, – бросил Ярик, не глядя на него. Лицо не разглядишь, он спрятал лицо за капюшоном.

– Слава богу, а я думал – менты за мной приехали, – мужик перекрестился и закрыл дверь.

Больше любопытных не было. Теперь вниз. Кожанная куртка перепачкана в пыли и голубином навозе. Ну просто отлично, с такими уликами не только не отмажешься – даже коллеги не отмажут, если захотят.

Сбежали на первый этаж, и там, у самого подъезда, торчала «Нива» Левитана. За рулём сидел Глеб.

– Какого хрена произошло? – удивился он. Лицо вспотело от волнения. – А это кто?

– Погнали, – я прыгнул на переднее сиденье. – Гони, Глебка!

– Да там ведь… – растерялся он и показал на уазик с включённой мигалкой.

– Гони! Они не видят.

Пэпсы даже не увидели, что мы уезжали. В уазике был только полумёртвый водила, он обычно никуда и не ходил. Да и джип Ваньки мешал ему смотреть. А остальные были внутри, но скоро к ним приедет подмога.

«Нива» ехала подальше отсюда, дом Кента остался позади. А я пристально посмотрел на Валеру. На скуле у него набухал синяк, это Ярик мог его приложить. В ноздрях виден красный след от крови.

Брат сидел рядом с Валерой, недобро поглядывая на него.

– Ну рассказывай, – потребовал я. – Что там было?

– Так что? Этот здоровый хрен приехал, Катьку забрал с работы, – тараторил Валера. – Я её искать давай, да про этого гада вспомнил. Приехал сюда, а тут… – он задумался.

– Ну что? – поторопил я.

– Ну он там сидит дома, бухает, – парень вытер нос и размазал кровь. – Я ему говорю: не отдашь мне её – хана тебе. И ствол показал.

Вот, значит про кого Рустемов думал, что ему привезут новенькую – про девушку Валеры. Уже в курсе был, что её нагло привезли в шалман.

Привык пробовать всех сам, гад. За компанию бы к друзьям его отправить, да надо кому-то за это получать, чтобы от нас подозрением отвести.

Он будет козлом отпущения. И даже не поймёт, что случилось. Только что наслаждался жизнью, потом отрубился и на – два трупа на нём, превышение полномочий и взятки. И шеф, который спросит, откуда у него взялись эти фотки. Это для Рустемова самое худшее.

– Кент съехал сразу, – продолжал Валера, – открыл сейф, паспорт её достал, божился, что её пальцем никто не тронул. А там бандит какой-то приехал, на меня накинулся, по башке дал, по морде.

Он потёр затылок и поморщился. Значит, это не Ярик его бил.

– Потом меня уронил и давай на Кента наезжать, гасить всех обещал, типа, чё за дела, ты кому за крышу платишь. Тот оправдывался, а я лежу и думаю, что договорятся, меня грохнут, а Катьку никогда не выпустят. Вот ствол и достал…

– Ты его выбросил? – я смотрел на него.

– Вот он.

Он осторожно протянул мне пистолет.

– Ëпа мать, куда я влез, – тем временем проговорил Глеб, слушая нас разговор. Сам же и ответит: – Да знал же куда. Справедливости захотел. Вот и всё, пишите письма.

– Харэ ныть, Сибиряк, – сказал Ярик. – Вроде чертей загасили, без них и дышать проще будет. Дальше что?

– Так ствол-то чужой! – Глеб ударил кулаком по рулю. – Толку-то от всей этой схемы?

– Всё как по маслу, – сказал я. – Многоходовочка действует. Валера, – я глянул на него. – вот надо было ко мне идти, а не самому самодеятельность разводить. Так бы всё чётко было, но и сейчас всё как надо прошло. Всё предусмотрели, не выберется, гад.

Рассмотрел оружие. ИЖ-79, газовый пистолет, копия ПМ, но переделанный в боевой. Оружие выдержало два выстрела, но конструкция ослабленная. Ещё несколько раз пальнуть, и развалится прямо в руках.

– На Старом рынке взял? – спросил Глеб, косясь на пистолет.

Валера кивнул и шмыгнул носом. Руки у него тряслись.

– Короче, дело было так, – спокойно проговорил я. – Глебка, брат, езжай к Рустемову домой, продолжим схему. Сейф пока не вскрыт, успеем.

Я откашлялся и рассказал, в чём был новый план, который я придумывал на ходу прямо в квартире сутенёра.

– Короче, рабочая версия для следствия. Кент в сговоре с Ваней Зенитным вломились домой к оперуполномоченному Рустемову, напоили его и забрали вещи – ксиву, табельный пистолет и личные фотки…

– Какие фотки? – удивился Ярик.

– Фотки шефа, полковника Голубцова, компромат, как он с молодёжью работу проводит в сауне. Седина в бороду, а бес в ребро. Рустемов хитрил, прикрывался, раздобыл эти фотки, чтобы отмазаться, если проблемы будут.

– Ну и гад, – Глеб покачал головой.

– Вообще, думаю, когда в квартире найдут следы Рустемова, его коллеги будут его отмазывать, сами знаете, так делают постоянно. Но когда вскроют сейф, увидят эти фотки… Шеф охренеет и точно скажет его топить, сто пудов. Чтобы самому не потонуть.

– Ты где их взял?

Я коротко рассказал, что нашёл в квартире продажного опера, крышующего бордели. Про фотки, компромат, оружие и документы.

А всё это время Валера смотрел на меня непонимающим взглядом.

– Вот, в итоге, лишившись всего, – продолжал я полуофициальным тоном, смешивая протокольные словечки с обычными, – капитан Рустемов пришёл к Кенту, где ещё находился Зенитный. Началась ссора, Рустемов достал нелегально купленный пистолет… или, может, сами его незаконно изготовил? Из него замочил обоих, но сейф вскрыть не смог и сбежал домой, где нажрался с горя, думая, что его за потерю оружия и документов накажут. А то, что он сбежал через чердак, понятно всем, – я показал на его ставшую грязной куртку. – И мотоцикл оставил, ну а куртку эту точно здесь видели. Так что основная рабочая версия – вот.

– Я чего-то понять не могу, – проговорил Валера, потирая виски. – Вы их сами хотели прибить? Но за что?

– За то же самое, за что и ты. Глеб, – я передал ему один пакет. – Здесь паспорта, надо бы проехаться по адресам, охранникам вломить посильнее, а работницам вернуть документы и отпустить.

– Ну, вообще, – он потёр переносицу. – Ну, с Иванычем переговорю, сможем устроить. Ох, только как бы ему это преподнести?

– Да придумаешь что-нибудь, – я повернулся к брату. – А ты бери Валеру и езжайте за этой девушкой. Ну а я – закончу что хотел. Глеб, высади меня. И ещё – купи мне какие-нибудь кроссовки, сорок четвёртый размер, – я полез за деньгами.

– У тебя же есть, – удивился он.

– Пока есть.

Скажем так, я успел вовремя. Раздал всех поручений, а сам отправился домой к Рустемову с очередным визитом. Продажный опер так и спал, только отвернулся к стене. Проснётся – голова будет сильно болеть.

Я вложил пистолет сначала ему в руку, убедился, что на затворе останется отпечаток, потом осторожно вложил в кобуру, висящую на стуле. Внешне и не поймёшь, по рукоятке тот же самый ПМ, он не заметит. Но когда начнут проверять, всё увидят.

А вот пропажа ксивы его расстроит, как и мотоцикла. Но скоро ему станет не до этого.

Ну и повесил на место в шкаф дорогую импортную куртку, измазанную в голубином помёте и крови. В ней его видели все, эту же куртку наверняка кто-то приметил на месте преступления. Узнаваемая деталь. В кармане остался глушитель, что тоже вызовет вопросы к оперу, а кроссовки я закинул туда же в шкаф. На подошве одного как раз есть красный след. Будут думать, что в них опер и ходил. Правда, у него сорок третий размер ноги, но такие нюансы проверять не будут.

Пришлось одолжить у него тапочки в прихожей, чтобы не идти босиком.

После всего этого вернулся в «марковник», который стоял там же, где я его и оставил, сел на место водителя, взялся обеими руками за руль и выдохнул.

Было на грани, но успел, а заодно – разжились каким-то компроматом, который ещё надо изучить. Ну и денежки раздобыли, пригодятся, и паспорта вернут тем, у кого их отобрали. Кто-то да выпутается из этого дерьма, так что не зря всё было.

Откинулся на удобную спинку и выдохнул. Почти всё, справился. И вывернулись из неудобного положения, и понемногу идём куда нужно.

Едва хотел отъезжать, как увидел, что рядом с подъездом остановилась серая милицейская шестёрка. Из жигулёнка вышли два мужика в гражданской одежде, наверняка опера, а водитель остался на месте.

Минут через двадцать они вывели Рустемова под белы ручки. Кажется, начальник, когда ему сказали, чьи фотки там нашли, решил его не отмазывать и приказал мочить опера по полной.

* * *

Вечером все встретились на даче родственников Левитана, там же, где мы встречались вчера.

Костя с нами не поехал, но у него была особая задача – он включал музыку, разводил костёр, вроде как жарил шашлыки. Так что если из соседей видел, то подумает, что днём здесь была компания парней, как вчера, так и сегодня вечером. Алиби нужно обязательно.

Глеб стал чуть поувереннее, обдумал, что к чему. Может, когда увидел, что этим самым смогли освободить девушек, которых принудили к такому, понял, что хотел на самом деле.

Или дело в другом? Я же замечал, как он злится.

Вот и спросил напрямую, пока мерил новые кроссовки, которые он мне взял где-то по дороге.

– Да там одна деваха была, – он поморщился. – Я ещё только устроился, в УГРО ещё работал. И она обещала показания на Кента дать, только боялась. А мы ей пообещали, что защитим.

– Не вышло, – догадался я.

– Угу. Тело потом так и не нашли. А вот слово нарушили. Неприятно.

– Зато с другими так больше не повторится.

Да, это тягучее впечатление, когда свидетель тебе верит, а ты понимаешь, что можешь его подвести. В последний раз, когда так было, мне пришлось прострелить бандиту голову прямо в суде, раз давал слово.

Вот и Глеб тоже не выдержал.

Ярик так и остался невозмутимым, а вот Валера ещё не знал, как ко всему этому относиться. С ним и надо поговорить по-мужски.

– Ну что? – спросил я у Валеры при всех. – Отомстил, народный мститель?

– Угу, – промычал он.

– Девушку спас?

– Да. Хорошо всё. Успокоительное ей дал. Не успели её никуда привлечь, – парень выдохнул с облегчением.

– Ну, хоть что-то.

Но я понял кое-что. Понял, почему Валера пошёл в ОМОН. Хотел бороться с этим хоть как-то, когда его девушка пострадала, а он сам ничего толком не мог с этим сделать.

И всё же, не каждый способен так прийти к бандиту и угрожать ему. Не у каждого хватит смелости, а у этого парня хватило. Это же он, тот самый Валерка, взгляд узнаю, и отчаянность. И не в его привычке долго унывать.

Так что всё вышло, как надо, я же хотел заманить его к нам, помочь ему разобраться с Кентом, привлечь к нам, и потом, чтобы этого взрыва, который я тогда видел в первой жизни, так и не случилось. Петьку ещё найду потом, никуда не денется.

Но поговорить с Валерой надо всё равно.

– Вот только таких мстителей, Валер, ловят и наказывают, – сказал я. – Борцов за справедливость – тоже. Ловят для того, чтобы другим неповадно было.

Все замолчали. Под ухом жужжал комар, я его прихлопнул. Темно, свет был только от костра, который разжёг Левитан. Он же бросал туда сырую траву и зелёные ветки, чтобы дым от них отгонял комаров. Со стороны соседей наверняка кажется, что это просто затянувшаяся гулянка.

– Ну и раз ты вмешался, Валера, – продолжил я. – Думаю, тебе стоит с нами поработать. Ясно, что отчаянный и храбрый. Да, парни?

– Ну да, – Ярик кивнул. – Ладно мы, народ приученный, а вот он парень вроде спокойный, а всё равно мочк… и закрыл вопрос, – поправился он и огляделся по сторонам.

– Наверное, – проговорил Глеб и помотал головой. Всё равно ему трудно свыкнуться с мыслью, что сегодня произошло.

– А куда мне теперь деться? – проговорил Валера и пожал плечами.

– Не, ты не понял, – сказал я. – Это не принуждение, ты сам должен решить, хочешь ты этим заниматься или нет. Много таких, как Кент, много таких, кто хуже. И много таких людей, которых защитить некому. Не у всех есть такие знакомые, как ты, кто может помочь.

Он неуверенно кивнул.

– Зато есть много таких, кто уверен, что отвечать за свои поступки не придётся, – продолжал я. – Бандиты, сутенёры, педофилы, наркоторговцы, террористы, полно всяких тварей, сам знаешь. Они думают, что им можно всё, что никто им ничего не сделаем. А мы их находим и заставляем ответить за всё. Этим мы и занимаемся. Ну так что решил? С нами или нет?

Валера долго не думал, да и я сразу знал, что он согласится. Он же понимал, куда идёт с оружием в руках. И такой человек нам нужен, кто знает, что нужно делать.

А я смотрел на всех по очереди. Валера стрелял, Ярик меня прикрывал, Глеб водил, а Костя подготовил глушитель и устроил нам всем алиби. Ну а я заметал следы.

Если так подумать – хорошая у нас команда для начала. Есть куда расти.

Глава 2

Сегодня было жарко как в июле, а никаких кондиционеров, само собой, в милиции в эти дни не водилось. Ну хоть мужики сложились и купили себе вентилятор. Китайский пластиковый агрегат скрипел, поворачивая голову, и гонял жаркий воздух и табачный дым по всему кабинету.

Хорошо, что в кабинете был только Глеб Сибиряков, а то если бы сюда набились все опера из РУБОП, дышать было бы нечем. Я зашёл в кабинет, Сибиряк показал на стул. Он одновременно говорил по телефону, курил и делал записи китайской шариковой ручкой. Я сел у его стола и включил радио через красный двухкассетный магнитофон, тоже китайский, с надписью phylyps, сделанной с ошибкой.

– Продолжаются вооружённые столкновения в Гальском районе Южной Абхазии, – равнодушно зачитывала дикторша.

Глеб положил трубку и выдохнул с усталым видом. Кажется, по телефону его распекало руководство.

– Ну и чего звал, начальник? – с усмешкой спросил я и положил перед ним повестку, подписанную им же.

– Ты же сам просил повестку выписать тебе, – он удивился и пододвинул бумажку к себе. – Мол, подозрительно, что менты тебя не трогают из-за брата. Вопросы у братвы будут и у других наших смежников.

– Да шучу же. Ты совсем запарился.

Да, это я придумал, и это необходимо, ведь Наума и его компанию разыскивают до сих пор, но в федеральный розыск их пока не объявляли. А пока искали, вскрылись подробности с наркоторговлей, и искать их стали усерднее.

Трупы пока так и не всплыли, похоже, тела унесло куда-то совсем далеко. Но всё равно, рано или поздно найдут, а мы к этому уже приготовились – подозрение на их убийство сразу падёт на покойного опера Зиновьева.

Но пока их не найдут, придётся ждать. А тем временем милиция прессовала их бригаду, да и всей группировке досталось за компанию. И конечно же, менты должны искать Ярика, да и бандиты должны уже поинтересоваться, куда он делся.

Скоро придут ко мне. И ментам давно пора было меня допросить, вот и просил повестку выписать.

Оглушительно зазвонил телефон, Глеб закатил глаза и взял трубку.

– Сибиряков, слушаю, – проговорил он и тихо откашлялся. – Да, я. А, привет, – он стал говорить тише.

В трубке слышен милый девичий голосок, но что она говорила, разобрать сложно.

– Да я работаю, – говорил Глеб, посматривая на висящие на стене часы. – Не знаю, пока занят… ага. Не знаю. Да пока некогда. Нет, не знаю. Может, задержусь. Да… Нет, говорю же, как закончу, так сразу к тебе… да погоди ты! Алё! Алё!

Он развёл руками.

– Вот опять трубку бросила… – красноречиво сказал Глеб.

– И не объяснить, что работа такая.

– Вот-вот, – он кивнул.

Ну, я его понимаю, хоть и следак, а не опер, и у нас было попроще, но ненамного. Тоже доводилось пропадать надолго и засиживаться на работе допоздна, и жёны что с первого, что со второго брака, постоянно пилили по этому поводу.

Мы уже поставили Глеба в курс дела, рассказали, что с Наумом случилось, и с продажными операми, ну и про общак упомянули. Он нам помог, рискнул тем, что связался с нами, и назад ему дороги уже нет. От него и брата я скрываю только то, откуда мне всё известно, само собой, не говорю им, что эту жизнь я прожил и начал её почти с начала.

Но в остальном делюсь с ними своими планами и мыслями. Ну, и Валера ещё на испытательном сроке, я-то ему верю, это парни видят его впервые, пусть приобвыкнут. Поэтому ему говорим меньше.

Пока только они, как основная группа, остальных кандидатов пока рассматриваем. Важно, чтобы я им полностью доверял, чтобы знал, кто они такие, по прошлой жизни, а от них нужна личная заинтересованность в нашем деле. Чтобы у них была причина заниматься этим делом. Пока так. Но могут быть исключения, вот как с Глебом. Короче, каждый случай будет рассматриваться особо.

Ну и важно подбирать всех таким образом, чтобы все друг с другом поладили, и это самое сложное. Именно в этом тайном деле любой конфликт или разлад внутри группы сразу приведут к обнаружению или гибели остальных. Поэтому на этом этапе каждого выбирать и готовить надо очень тщательно.

Но на первое время хватит и нас, куда больше?

А остальные кандидаты пусть будут под рукой, в ЧОПе Чернова поработают. Это для нас маскировка, со стороны не сразу поймут, что в фирме есть особое ядро c другими задачами. Потому что если не озаботиться прикрытием и сделать какой-нибудь отдельный штаб где-нибудь на отшибе, рано или поздно его найдут. Ну и парням, кто устроится в ЧОП, будет заработок, всё равно без дела сидят.

Глеб ответил на очередной звонок. На соседнем столе лежала газета, я её коротко глянул. Заголовок большой, кричащий: «Крёстный отец бекетовской мафии». Под ним фотка полковника Некрасова, сделанная зимой. Сам Некрасов на снимке пьяный, на нём бандитская кожанка. В руке зажигалка в виде пистолета, но выглядит, как настоящее оружие. Ну прям настоящий браток.

Это заказная кампания против него, многих офицеров РУБОП обвиняли в этом, да и постоянно говорили, что якобы вся эта структура – хуже бандитов, с которыми они борятся, и надо её срочно прикрывать. Ну, деньги у братвы крутились большие, могли найти средства и на такое очернение. Нападают по всем фронтам, но Некрасов держится.

– Я вот что думаю, – сказал я, когда Глеб положил трубку, – то, что Наума найдут – вопрос времени. И братва его тоже ищет. Но не только его. Вопрос они будут задавать, почему Ярик нигде не объявился. Поэтому вашим тоже развести активность, что вы его ищете, чтобы не было подозрений, что он как-то с вами связан. Сам знаешь, если кто-то начнёт говорить – не заткнёшь.

– Угу. Да и если пойдут такие разговоры… всё, пишите письма, – он откинулся на спинку стула, тот скрипнул. – Ну, в розыск-то не объявим, само собой, а вот гонять бандюганов и спрашивать, где Коршун – милое дело.

– И у него оправдание будет, что от всех скрывается, – закончил я и кивнул. – Вся братва в курсе, что с РУБОП шутить нельзя. Стукачей ещё задействуйте, на допросах спрашивай. Вот и получится на время отвадить подозрение. А потом и не придётся.

– А ты думаешь, если вся эта тема у нас выйдет, они ему потом не предъявят, что он от них ушёл и у тебя крутится? – спросил Глеб, наморщив лоб.

– К тому времени не смогут. Группировка сильная, большая, но у них разлады идут, – я задумался. – Считай, сам Атаман – к синьке присосался, пьёт, авторитет уже упал. Ещё говорят – дури не против попробовать. И Наум ещё… пропал.

– И золотореченские на них наседают, – молодой опер кивнул. – Сначала на точки Наума, потом дальше пойдут. А ответку Атаман дать пока не может – у нас и у смежников он под колпаком. Самое время конкурентам голову поднимать. У братвы только слабость показал – и всё, пишите письма. Остальные сожрут.

– Вот это всё и надо учитывать, – я поднялся и отодвинул стул. – Не надоело в ментовке ещё работать, Глебка?

– Не спрашивай, – он отмахнулся. – Пивка, может?

– За рулём. Ты же Ярика утром видел?

– Угу, тебе позвонит попозже, – Глеб кивнул. – Тачку, говорит, продал через Кардана. Свою Настю ещё к родакам отправил на Алтай. А то сам понимает, что и к ней его товарищи зайти могут.

Могут, у братвы ничего святого, это понимали все. Но предосторожности мы продумывали сообща, и пока их хватает. А дальше думаем, ведь вечно Ярик скрываться не сможет. Да и без дела сидеть не будет, не такой это человек.

Но загорелся он тем, что я предложил. Будто именно этого ему в жизни и не хватало. Пошёл в бандиты, но там не нашёл, что искал, зато здесь есть.

– Рустемова, короче, в СИЗО закрыли, – вспомнил Глеб. – А он вместо того, чтобы отрицать, говорит, что не помнит ничего. И начальство его не покрывает, как ты и говорил. Кстати. паспорта все проверили, вернули, кому удалось. У Кента деревенские девки в основном были, они легко попадались, но и городских хватало. А дальше – хрен его знает. Не все там насильно сидели, а кто-то и другого покровителя найдёт, продолжит…

– А кто-то домой вернётся и с этим связываться уже не будет, особенно кто против воли там был. Голову не забивай, короче. Погнал я. Если что – звони. И скажи своему шефу, что ко мне крота больше не подсылал.

– Уже говорил, – Глеб хмыкнул.

– Пусть вообще следит за тем, к кому этого отправляет. Я серьёзно. Я раскрыл – мы посмеялись. А вот братва раскроет – сам понимаешь, что с ним сделают. Домой не вернут, живым уж точно.

– Угу, – он помрачнел.

А вдруг, бандиты убьют именно того парня, который так неумело пытался так меня разжалобить и всё выдоить? Помню же, что кого-то у них в отделе грохнут крота в этом году, в конце лета или осенью. И это не считая покушения, где может погибнуть Глеб.

С этим надо разбираться. Главный вопрос – кто приказал стрелять? Я порой думал об этом и решил, что ответ один – Дядя Ваня из золотореченских, он на такое способен, а у остальных духа не хватит. Просто я помнил за Дядей Ваней несколько заказух такого плана, уже свершившихся и тех, что могут произойти и в будущем.

Так что к этой угрозе надо отнестись серьёзно, нужно всё подготовить заранее. И была одна мысль на этот счёт, пора её уже прорабатывать.

Я пошёл к двери, но Глеб меня окликнул у самого выхода:

– Ща, погодь, в одну калитку выходить, – он подобрал куртку. – Мне в одно место ещё надо сходить.

– Пошли.

В коридоре, похоже, кто-то будто разлил советский одеколон «Шипр», пахло им так сильно, что даже нечем стало. Даже открыли окно, но не особо помогало. Перебило даже запах курева, въевшийся в стены. Так что когда вышли на свежий воздух, вздохнули полной грудью.

– Кстати, слыхал? – спросил Глеб, когда мы подошли к машине. – Гиви Кварельского ночью придушили. В ста километрах от города, на просёлке, недалеко от дачи, где он жил. На пенсию, типа, ворюга уйти хотел. Да не удалось, достали.

Событие это мне знакомое, но точную дату я не помнил, поэтому и не готовился к нему. Да и зачем мне спасать дремучего вора? Есть много других людей, которые этого достойны.

Зато я знаю обстоятельства этого убийства – это дело много обсуждали через несколько лет, когда вскрылись подробности.

– Давай-ка я тебя подброшу, – предложил я, подумав. – Кой-чего слышал про это, могу подсказать по дороге.

– И молчал, – с укором произнёс Глеб.

– Ты и не спрашивал. А у меня есть дела поважнее, чем мёртвый вор в законе.

– Ну, справедливо, – он кивнул.

Да, этот Гиви Кварельский – вор в законе, самый настоящий. Когда-то считалось, что вор не имеет права запачкать руки в крови, а тронуть его самого означало подписание смертного приговора исполнителю. Якобы блатные сделают всё, чтобы наказать убийцу.

Но эти времена остались далеко позади. В 90-е воров в законе мочили. Пусть и не так часто, но прецеденты были. И даже были прецеденты, когда убийца вора спокойно себе жил дальше, никакой ответки ему за это не было.

– Слышал кое-что интересное на этот счёт, – проговорил я, усаживаясь на место водителя, и завёл двигатель. – Знаешь, кто старого грузина приказал задушить?

– И кто? – не выдержал Глеб.

– Дядя Ваня. Отправил Симона Горгадзе, своего торпеду, тот старого вора знал, потому что они из одного города были, тот ему и поверил. Симон этот Гиви к себе в машину заманил, там и задушил, а потом вышвырнул тело у дороги. Вот и всё.

– Не, – он покачал головой, – Дядя Ваня не мог. Они же с ним вместе на зоне чалились! Погоди… – Глеб выпучил глаза. – Ты-то откуда эти подробности знаешь?

– Подробности додумал, наверняка их никто не знает, кроме исполнителя, а остальное всё – слухи. Доказательств нет, если ты об этом, и не будет. Но работать с этим уже можно. Придумаешь, как использовать. Если что – поступила оперативная информация.

– А смысл? – недоумевал он. – Зачем ему душить Гиви?

– Потому что Дядя Ваня хочет титул, корону воровскую. За него большие авторитеты мазу тянут, как они говорят, и готовы короновать его хоть сегодня. Но Гиви хоть от дел и отошёл фактически, против был. Может, прогон воровской готовил на зону, чтобы не допустить такого. Но написал маляву или нет – хрен его знает.

Это всплыло уже в нулевых, когда Дяде Ване готовили серьёзную предъяву, когда он поссорился с кем-то из видных воров в Москве. Сразу припомнили и задушенного Гиви, посыпались подробности, кто-то даже потребовал отомстить.

Но сам я эту информацию использовать пока не мог, никак на текущем этапе мы с Дядей Ваней не пересекались. Да и РУБОП не сможет, доказательств – ноль. Зато у них будут выводы, что с этим делать.

Но однажды мне придётся столкнуться с этим авторитетом, и подготовить против него всё нужно заранее. Надо думать наперёд, а пока же заниматься ближайшими вопросами.

И надо думать, кого привлечь к ответственности из тех, кто решил, что ему ничего за его поступки не будет

Заодно и предотвратить кое-что, между делом, продолжая свои планы. И на примете были нелюди, с которых можно начать.

Мы проехали мимо магазина. На крыльце перед ним сидели пацаны с района. Наглые, всё заплевали семками, пили пиво в пластиковых бутылках. Зато очень внимательно смотрели на «марковник», пока мы не уехали.

Этих я не знал и до них мне дела не было. Мне вспомнился другой типок, который собрал такую же шпану, и по осени неплохо так поднялся, просто убирая конкурентов. Классический отморозок.

Учитывая, что тогда и братву коснулся дефолт, они какое-то время не могли адекватно ответить, и тот чёрт с погонялом Митяй решил, что ему всё дозволено. Отбил у братвы несколько точек, сколотил себе банду и настолько возомнил о себе, что даже прикупил себе «Чероки» и малиновый пиджак. В этом пиджаке его и грохнули атамановские, прямо за рулём недавно купленного джипа.

Но перед этим он попил всем крови. И ладно бы, пил кровь только бандитам – так невинных цеплял, потому что сначала стрелял во все стороны, потом думал. Вот при его наездах и погибали посторонние.

Так что таким гадам типа Митяя лучше не позволять расти, заняться им надо раньше, а лучше – сейчас. Дело в том, что когда мы загасим ещё кого-нибудь из авторитетов, то этот Митяй сразу увидит возможность. Свято место пусто не бывает. Такой уж этот гад, умнее, чем все думали.

Ладно, есть у меня мысль на его счёт…

А если бы…

Я нажал на тормоз, и машина остановилась. Ëпрст, да ты вовремя. Ещё один гад важно переходил дорогу прямо передо мной на зелёный свет светофора. Прямо как негр в «Криминальном чтиве» перед Брюсом Уиллисом.

Это один из тех, кто был в моём особом персональном списке вместе с Ювелиром и Маньяком с Правого Берега, как его называли газетёнки. Но маньяк, как я помню, ещё не приехал, и его я жду, а вот этот встретился мне как по заказу.

Импозантный усатый дядька в костюме и с кожаным портфельчиком в руках неспеша переходил дорогу. На лице тёмные очки, он что-то насвистывал, довольный жизнью. И даже не видит угрозы рядом с собой.

Захотелось давануть на газ и сбить засранца прямо в центре города у всех на глазах, чтобы аж подлетел в воздух.

Но это не наш метод. Нет уж, режиссёр, так легко ты от меня не отделаешься.

– Знаешь его? – спросил я.

– Ага, – закивал Глеб. – Роман Давыдыч, в детдоме раньше работал. Хороший мужик.

В памяти сразу пронеслась фраза этого Романа Давыдыча, когда он сидел на допросе и заламывал руки: «Ну я же никого не обманул, не ограбил, не обижал! Все при деле были. Я так-то всегда по совести поступаю, всем всегда платил».

Хороший мужик? Нет, просто ещё не попался. Но свой последний фильм он точно отснял…

И интересно… можно же два этих дела связать между собой? Митяя и режиссёра? Заодно привлечь заинтересованное лицо, нам как раз нужен человек, который сможет собирать нам важные данные.

Мыслей много, возможностей тоже, главное – их не упустить. Тогда, как я и говорил вчера: те, кто решил, что отвечать за свои проступки не придётся – за них ответят.

* * *

Высадил Глеба, поехал за адвокатом, мы с ним уже созванивались. Адвокат надёжный, проверенный, знал его по прошлой жизни, он на таких сделках собаку съел, вот и оформил всё быстро.

Ну, собаку нам есть не надо, а вот шашлычки под оформление контракта не помешают. Да и кабинет у Чернова тесный, все туда не влезем. Вот на подписании и сидели в ресторане, кстати, в той самой «Сибири», где я был недавно.

Время – день, мы втроём в костюмах, на столе водка стынет, ждём, когда поставим закорючки, и можно будет отметить.

Чернов прочитал всё на два раза, потом внимательно посмотрел на меня. Всё равно у него опасения, но он, бывший следак, в людях разбирается, так что мне поверит, да и проблемки у его конторы есть, часть из которых я уже решил.

– Поехали, – сказал Чернов и поставил мелкую подпись, больше похожую на крестик.

– Погнали, – я кивнул и размашисто расписался сам.

Теперь я не просто Лёха Коршунов, безработный парень, а Алексей Матвеевич, совладелец охранного бизнеса. Заплатил за долю не очень много, но зато доля – блокирующая, так что на некоторые вопросы я влиять смогу.

И не просто заплатил, а ещё поучаствовал в решении других вопросов.

– Петрович вернулся, – Чернов похлопал по кожаному портфелю.

Я пока не знал, какая история с этим связана, но все сотрудники старой фирмы «Громов и Компаньоны» называли их единственный пистолет модели ИЖ-71 ласково – Петровичем.

У них, вообще-то, раньше было два ИЖ, но один оказался бракованный, они его вернули, а взамен им ничего не предоставили. Вообще, на текущий момент ЧОП может иметь в собственности ружья и покупать новые, хоть и по разрешению, само собой, но пистолеты ИЖ обязаны арендовать в МВД, хотя там не особо дорого.

Ну, при расширении штата и договорах с клиентурой число пистолетов должно быть увеличено, но об этом голова будет болеть у Чернова, мне его арсенал неинтересен. У нас будет свой, да и в нём уже было много чего интересного.

Пока же Чернов и остальные в фирме не знали, что на самом деле будет происходить под их вывеской. Может узнают, а может и нет. Но на текущий момент информация крайне секретная.

Отметив подписание, сразу приступили к рабочим вопросам. На текущий момент я по факту спонсор. Тогда не особо заморачивались со всякими должностями, типа директор по развитию и прочей непонятной чертовщине, но что-то подобное я буду выполнять.

Я же не халявщик, и поработать могу на совесть, а фирму стоит развивать и в легальном плане. Это пригодится.

– Слушай, посмотрел твоих людей, – Чернов, как и раньше, сильно окал. – Да, мы говорили, что ты порекомендуешь кого-то… но поверь опыту, взять стоит только абхаза. Он подходит.

– Нет, надо брать всех, – настаивал я.

Чернов тоже будет меня испытывать, всячески показывать, что директор он. Он так привык, да и много кто будет проверить меня на зубок – все же думают, что мне двадцать три, и меня якобы легко прогнуть.

Но не дождутся, я за своё готов держаться до конца, и гнуться не буду.

Так что возьмём всех.

– И кстати, Алибек – осетин, это прозвище – Абхаз.

– А, – он с хрустом почесал лысину. – Ну, он-то вроде крепкий, а тот деревенский какой-то простой совсем. Ну и тот пацан, которого ты рекомендовал…

– Ты смотри, – я наклонился к нему. – Толик, про которого ты говоришь «простой» – парень отличный, надёжный, а ещё он ветеран боевых действий.

– Ну-у… я просто не знал, документы его не видел, просто говорил с ним.

– А надо было. Участник войны в Чечне, и Алибек. Валера – в таком не участвовал, но вот за него я ручаюсь лично. Подбор остального персонала – на тебе, но знаешь, если так и будешь брать только бывших ментов – выйдет так себе, все переругаются и разбегутся, а кто останется – будет интриги строить и бухать до потери пульса. В первый раз с ментами работаешь?

– Ну, – он наморщил лоб.

Правоту мою признавать не хочет, но сам же знает, что я прав.

– По отдельности – мужики хорошие, но как вместе соберутся… сам знаешь, что будет. А ты – следак, ты не из их компашки, поэтому они всегда себе на уме будут.

– Ну… так-то да, – наконец поддался он. – У нас вообще мужики-то все компайнейские… – проговорил он. – Хотя, конечно, полаяться любят… ну, кто-то может и уйдёт. Привыкли, что я их не гоняю, некогда всё, в бумаги зарылся, а её сейчас больше стало, чем в прокуратуре у меня было. Так-то бы надо некоторых приструнить.

– Займёмся, я же реально пришёл по делу сюда, а не пинать всякие органы. Разберёмся. Я никого не гоню. Но если хотим тот контракт взять – работать надо, Андрюха. В***ть! – с чувством произнёс я. – Чтобы никто из конкурентов перехватить контракт не смог. И к нам люди потянутся.

Чернов пока у меня на удочке из-за контракта, ему надоело охранять дальнобоев, ему хочется развернуться на полную. Явно мечтает получить под контроль большую территорию, чтобы там планировать маршруты, ставить посты а заодно – искать тех недобросовестных работников заказчика, кто ворует. Хоть он и привык в основном искать убийц, но и здесь справится.

В общем, первые разногласия мы решили сразу, он уступил и оформил всех троих. Толика и Алибека я знаю, но пока они побудут обычными охранниками, а вот Валера уже повязан с нами, и его ждёт особая работа. Всех ждёт обучение на частного охранника, чтобы получили лицензии. Мне тоже может пригодиться такая корочка.

Уже вечерело, когда я вернулся домой. Чуть позже поеду за Юлькой, сегодня она будет у меня, а пока же сидел за столом, разглядывал ключи от ячеек и едва заметную гравировку на них.

Надо, короче, принимать на работу сыщика, чтобы он дал мне расклад по этим ключам, откуда они и что открывают…

На балконе раздался шум, в стекло заглянула кошка, ожидая ужина. У меня уже всё подготовлено, отдал ей сразу, но тут запиликал пейджер. Это Ярик просит встречи.

Мы уже условились о разных сигналах, что и где…

Встретились с ним у старой заправки на дальней стороне Острова. Брат всё так и ездил на машине Кости. Я подъехал, он вышел из машины, держа зажжённую сигаретку, и сунул руку вперёд, как делают бывшие зеки и им подражающие.

– Ты как блатной стал краба тянуть, – я перехватил его руку и пожал правильно, как положено.

– Привык, блин, – отозвался Ярик с усмешкой. – Надо отвыкать.

– Тут сегодня с Глебом встречались, насчёт тебя порешал, как договорились.

– Ну и зашибись. Кстати, братуха, – он заулыбался. – У тебя же днюха была в начале мая, а я тебя не поздравил тогда. Не позвонил.

– Забей.

– Но подарочек приготовил.

А я ещё думаю, что за сумка лежит на заднем сиденье "Нивы". Подошёл, открыл дверь, расстегнул молнию замка. Почему-то так и думал, что увижу это. Осторожно осмотрел АКС-74 со складным прикладом, но не доставал из салона, а то мало ли, проезжающая мимо машина увидит.

Так только, в руках подержал, проверил магазин, затвор. Советский автомат, не Китай.

– Благодарю, – произнёс я. – Но подарок надо спрятать.

– Да вот, тачилу продавал свою, и вышел на одного дельца, – Ярик закурил. – Тема одна есть, тебе понравится, отвечаю.

– Ладно, давай рассказывай, что там у тебя. Посмотрим, – я убрал автомат назад в сумку. – И у меня тоже одна тема есть, для тебя в самый раз будет…

Глава 3

Брат явно без дела не сидел, раздумывал над нашим делом и уже загорелся чем-то. Чуть ли не пританцовывал от желания рассказать, в чём суть.

Но мне что-то вдруг подумалось, что идейка у него своеобразная.

Так и вышло.

– Короче, – Ярик огляделся, – знаю, как бабла можно поднять перед большим шухером. Есть точка одна, куда привозят дурь, целый чемодан белого, на пару кило будет. Бабла стоит – немерено, его ещё бодяжат, в два раза больше выходит.

– И что предлагаешь? – спросил я, хотя уже догадался.

– Так чё, маску на голову, автомат в руки, – брат показал на сумку, – налетаем на этого курьера, там всё равно лох какой-то без пушки, и забираем всё себе.

– И дальше?

– Так чё, толкнём каким-нибудь торчкам убогим, – он начал загибать пальцы, – поднимем деньги, стволов возьмём, в бригаду пацанов примем побольше и будем точки отрабатывать у братвы, ещё больше лавэ наберём. Но суть-то, братан, в другом – можно натянуть на кукан крупную партию, и выйти на тех, кто покруче, чем мент тот с Пирожком… тьфу ты, с Беляшом был. Вот выйдем на них и натянем всех, нахрен! Всех! И сами к тому времени мощной бригадой станем, всех под себя подомнём…

Ну, Ярик привык решать вопросы так, напрямую, грубо, силой, с наскока, размахивая шашкой. Если подумать, он просто не видит другой подход, поэтому и предлагает прямолинейно, и я это учитывал.

У Коршуна всё просто – этого замочить, это продать, этих подмять под себя силой. Ему всего двадцать один, но уже успел побывать в аду, и для него вопросы иначе не решаются.

Ну а риски его плана понятны любому. Если план пойдёт в дело, сразу можно будет забыть про хрупкий союз с Некрасовым, и тем более с Ивановым, чекист вообще станет врагом, как только сообразит, что случилось. Явно отвалятся Глеб и многие другие. Ну и торговля дурью, из-за которой мы замочили Зиновьева? Не, так не пойдёт, мы пролетим по всем фронтам.

Но это я так, прокрутил в голове понятные выводы, сам-то я таким заниматься не собираюсь и план не одобрю.

Ярик предлагает грубый налёт, хочет начать с этого. Но хорошо, что он сказал это мне сразу, вот сразу и разберёмся. Он предлагает, а не делает, значит, хочет услышать моё мнение… или даже одобрение, ведь я всё равно старший брат же, он и в детстве за мной хвостиком ходил. Это потом поругались, не сошлись во взглядах, но всё равно где-то в голове у него засело, что надо получить моё одобрение.

Сейчас это для него важно, он хочет внести свой вклад в общее дело, которое ему нравилось. Просто придумывает, как умеет, и действует, как привык. Не продумывает, сразу решил, что всё будет легко и просто – пришёл и ушёл, что никто не будет искать и привлекать к ответу.

А просто не будет, последствия проявятся сразу, с наскока такие дела не решаются. Зато можно использовать то, что он выяснил, в правильных целях, и показать, как можно действовать эффективно, не обнаруживая себя.

Поговорим, значит, подскажем, в какую сторону надо думать.

– Ствол-то где взял? – спросил я, заходя издалека.

– Да у вояки одного, как тачилу продал. За полтора косаря, он мне со скидкой продал.

– Контакт мне его нужен. Но смотри, ты же понимаешь, что если кто-то барыжит стволами, то он продаёт их всем подряд, от бандитов до чехов. Любому, кто к нему придёт.

– Ну, – он нахмурился.

– Можно будет заняться этим вопросом, прикинуть, откуда он берёт оружие, кому толкает, и как мы можем его взять. И что мы этим сможем добиться.

– Ну, – Ярик почесал затылок. – Не догоняю. Ты стволы предлагаешь у него отработать?

– Погоди. Вот подумай, как этот вопрос можно устряпать в нашу пользу. Вот есть гад, торгует оружием из военной части. Если опять начнутся бои в Чечне, то пушки, сам знаешь, кому пойдут: или боевикам напрямую, или братве, которая тоже не против их продавать на Кавказе. Ну или здесь используют для какого-нибудь мокрого дела, суть одна – нашим в бою она не достанется .

– И чё, мочить его предлагаешь? Не, так-то, конечно, гандон он тот ещё, – брат задумался. – Помню, пацану одному дали калаш бракованный, надо было затвор после каждого выстрела передёргивать. Брак, а вот нормальный калаш…

– У какого-то чеха был, – продолжил за него я мысль.

– Мочить, значит, гандона надо, – с каким-то злым азартом произнёс брат, – чтобы с чехами не связывался.

– Погоди, ещё подумай, – наседал я. – Вот смотри. Появится покупатель, будет искать, кто ему продаст много оружия. Пойдёт к военному. Прапор крупную партию продать не сможет. Но если прапор барыжит, то и его командир может быть замешан и иметь с этого долю, ведь без его ведома прапор долго не продержится.

– Ну, – подтвердил Ярик. – Предлагаешь и его…

– Погоди, мочить ты всех собрался. Вот, собрались, пытаются сделку заключить… Вот в этот момент нужно вмешаться. Но не стрелять.

– А как? – удивился он.

Я встал рядом и стал жестикулировать, показывая в темноту, а Ярик смотрел, будто там было какое-то кино.

– Прикинь, если не просто с масками налёт сделать, а устроить всё так, что покупателю вместо нормальных стволов придёт груз из неликвида, говна и палок, а продавцу – фальшивые баксы. У нас же есть такие. И что будет дальше?

– Хе, – он хмыкнул и отмахнулся от комара. – Ну чё, тут или покупатель барыгу замочит, или тот его. Решат, что кинули их. И кабздец котёнку.

– Вот, – я одобрительно кивнул. – Соображаешь. В итоге – нам бабки, а стволы кому?

– Тоже нам.

– Стволы пригодятся, а если нет – можно пацанам заслать, кто в Чечне будет опять воевать. Только не через прапора какого-нибудь вороватого, а создать нормальные каналы поставок.

– А как?

– Ну, возможностей много, – я усмехнулся. – Глядишь, группа наша и не только бандосами заниматься сможет, а кем-нибудь и другим, покрупнее. В будущем.

– Да ладно, как? – он оживился.

– Есть мысли, но пока не загадываем. Давай дальше.

– Не, я так-то, – он прислонился к капоту и вытер лоб. – Не, так-то тема, прикинь, гасить не этих шаромыжников местных, а тех полевых командиров.

– Не, погоди, размечтался, блин, – я усмехнулся. – До этого пилить и пилить, у нас ещё ничего не готово, сил не накоплено. Давай, братка, дальше разбираться, что ты говорил. Про наркоту, вспоминай. Вот, привезли её куда-то, ты прилетаешь с автоматом, берёшь груз у курьера, тот с тобой не связывается и бежит оттуда подальше, как батя наш говорил – уе-уё, чтобы не материться при нас.

– Хах, да, было дело, – он засмеялся.

– Ну и что дальше?

– Ну, реализовать, – неуверенно сказал Ярик, перестав смеяться.

– Барыжить на точках? Самим? Или прикрывать барыг, как тот мент делал? Пусть только деньги приносят. А те и по школам ходить начнут.

– Не, погодь, можно каким-нибудь пацанам груз слить, чтобы сами занимались на своих точках, а нам долю засылали. Или ты, – он посмотрел исподлобья, взгляд сразу стал колючим, – базаришь, типа, нельзя такими как они быть? Сразу осуждаешь, опять… – Ярик начал кипятиться.

– Да погоди ты, я тебе морали не читаю, – я поднял руку, останавливая его. – Я варианты рассматриваю вслух, чтобы ты тоже поучаствовал, а не про себя думаю. Давай сначала, Ярослав. Искать дурь будут? Те, у кого она уплыла?

– Само собой, – его укусил комар, и он сматерился, почёсывая место укуса.

– Вот, начнут искать хвосты, выйдут на тебя, потому что маршруты такие хранятся в тайне, и откуда утечка – вычислить просто. И раз ты на дно залёг – ты кандидат номер один на проверку. Дальше, отдать на реализацию ты сможешь только знакомой банде, которая знает тебя лично. Но даже если и знают, скажи – ты им веришь? Думаешь, тебе вернут всё до копейки? И не сдадут братве?

– Ну, можно припугнуть… – неуверенно сказал он.

– Можно, – я кивнул и снова начал жестикулировать, показывая в темноту. – А теперь представь. Есть банда, которая может распродать чемодан дури. Есть курьер, который везёт этот чемодан. И ты хочешь перенести дурь из точки А в точку Б, рисковать самому, принести им всё готовое, чтобы реализовали. Знаешь, чтобы я сделал, будь на месте пахана, когда кто-то принёс мне чемодан наркоты?

– Замочил бы меня? – он наморщил лоб.

– Точно! Какой риск? Да никакого, ты же действуешь один, за тобой атамановские в этом деле не стоят явно, это даже дурак поймёт. Не сразу замочат, так потом. Если владелец груза объявится, так сказать, что мочканули беспредельщика, вот – забирай груз. А если не объявятся – ну, тогда и продадут, но для себя. И не торчкам, с тех ловить нечего, они всё ценное давно продали, а пацанам, вроде Димкиного брата, как в тот раз.

– Так самим, может, толкать, но только торчкам, – Ярик уже спорил для приличия, идеей уже не горел. – Хотя их ещё найди, надо места знать, сами по себе не найдут. И крыша мусорская нужна, чтобы не прикрыли… как тот Зиновьев. Вот же сука, куда ни посмотри – везде жопа, – с чувством сказал он. – И чё делать, Лёха?

– А теперь подумай, как это сделать можно? Вот, зная все нюансы. Вот – курьер. Вот – точка. Вот банда, которая может толкать дурь. И как это можно использовать, не участвуя самому?

– Погоди-ка, – он в очередной раз потёр затылок. – Вот те на, ядрёный корень, как дядя Юра говорит. А если эти хмыри сами полезут у курьера дурь отбирать?

– Теплее.

– Тогда, – Ярик посмотрел на меня. – Ну, вообще, типа, и эта банда огребёт от больших дядей. А если дурь всплывёт у ментов, то накрылась вся схема большой жопой. Но нам-то какой цимес с этого? Чё мы с этого получим? Мы же не на халяву в робин гудов играем, нам тоже надо на что-то жить.

– Вот суть ты понимаешь. Вот и смотри. Курьер дурь в чемодане в подарок привозит? Нет, за этот чемодан кому-то бабки идут. Вот и надо, чтобы бабки ушли нам, а проблемы от этой дури остались им. Пусть огребают за нападение, друг с другом грызутся, ищут, кто виноват. И сразу понятно, кто в этом бизнесе завязан, всё наружу всплывёт, начнут напрягать друг друга. И в итоге сами увидим, кто там круче, чем мент с Пирожком, как ты говоришь.

Ярик засмеялся, а я продолжал:

– А если хитрее сделаем? А вдруг все решат, что партию стащил торговец оружием, у которого мы автоматы забрали? Он-то сидит, ничего не знает, убытки считает, а тут ему и за наркоту прилетело. Теперь его и братва прессует, и ФСБ, и покупатели оружия за то, что им пришёл тот груз автоматов из говна и палок, а мы сидим с баблом, всех переиграли. И никто в нашу сторону не чешется, не знают про нас.

– Да ладно! – он смеялся так, что аж хрюкнул. – Ну ты придумал. И чё, реально так сделать? С понтом, они сами в блудняк влетели? А мы не при делах?

– Для этого и продумывать всё надо. Вот в таком направлении нам нужно мыслить. А вот продавать дурь школьникам… ну, сам скажи, Ярик? Хочешь этим заниматься?

– Да не, стрёмно как-то, – он достал сигареты, вид стал мрачнее. – По сути, я ваще хотел, чтобы какой-то план был, а то ты всё придумываешь, а я вот сижу в глуши, пержу. Вот и…

– Ну так и предложил же, – подбодрил его я. – У нас уже есть два направления, братан, ты обозначил, я просто подкорректировал чуток, обрисовал границы, как работать надо. Вот и надо копать в ту сторону и выискать удачный момент, а не ждать его. Но маски и автомат всегда пригодятся, иногда придётся и руки замарать. Но пока же я предлагаю вариант попроще.

– Кого мочить? – он оживился.

– Дядька есть один. Порнуху снимает.

– И чё такого в этом?

– Ничего такого, порнуху много кто снимает. Вот только вопрос не в том, что снимает, а кого он там снимает. И когда такой человек работает в детдоме…

Я застегнул куртку, а то становилось холодно.

– Вот же сука, – Ярик догадался, что я имел в виду. – Да его за это надо…

– Надо. Но сам понимаешь, таких как он – много, а нас мало. И если попадёмся на одном – упустим остальных, тех, кто похуже. У нас такой роскоши нет, брат, нам попадаться нельзя. Думать надо, а торопиться – нет. И ещё есть одна мелкая банда. Мелочь, дворовая шпана, менты на них внимания не обращают, но вот старший у них – из другого теста. Падла, если хочешь знать, которая может много бед натворить. Вот и надо, чтобы он ответил кое за что.

– И чё с ним делать? – спросил Ярик.

– Ну вот я занимаюсь, завтра пробегусь по разным людям после работы, в фирме тоже дела есть. А тебе – собрать данные и по дури, и по оружию, только не высовываясь особо. Ты в этой теме лучше плаваешь, давай ты осмотришься, и мы поработаем детально.

– Да без базара, всё пробью, чё и как. Ну ты голова, конечно, Алексей Матвеич, – он хмыкнул. – А то я бы в натуре, полез бы наркоту отбирать. А так…

– Вот как надо, так и сделаем, и всё получится, Ярослав Матвеич, – я хлопнул его по плечу. – Только сначала прикинем как. Ты главное – не отсвечивай, а то тебя ищут, сам знаешь. Нам всем не надо отсвечивать. Мы тут не дешёвой славы ищем для интер… для телевизора, да же? Нам результат нужен. А остальное приложится.

– Точняк!

Он протянул руку, уже нормально, не по блатному, я крепко пожал её, и мы разъехались.

Ну, вышло хорошо, он сам пришёл к тому, какие варианты нам нежелательны, а что делать стоит. И займётся полезным делом. А автомат, который он нашёл – пригодится точно. Ведь иногда надо будет и подтолкнуть кого-нибудь силой.

Главное, что он пришёл ко мне с этой идеей, а не отправился делать её сам. И не ушёл с мыслью, что его заслуги принижают. Наоборот даже его выслушали и подсказали, как сделать лучше. Он даже вдохновился. Так и надо работать.

С другими будет так же. Роли обозначим сразу, чтобы знали, что предлагать можно многое, но итоговое решение приму я, как и ответственность за него, без всяких голосований. Иначе никак, не выйдет, всё развалится.

Нужно, чтобы все понимали с самого начала, что не просто слушают команды, а выполняют то, что в их же интересах, что этот вариант окажется самым лучшим.

Да, это коллектив разных людей, у каждого свои цели и желания, но у всех есть общие точки соприкосновения, я собираю именно таких людей. Вот всё и надо это использовать: как общие интересы, так и частные особенности. Иначе Гром рассыпется в самом начале, если каждый будет делать то, что хочет, без единого руководителя.

С самого начала надо над всем работать, пока людей мало, и тогда мы сработаемся, как единый механизм. И будет проще.

Такая уж это работа.

* * *

– А это свидание или нет? – спросила Юлька.

– Ну, совмещаем приятное с полезным, – сказал я.

Она сидела на переднем сиденье в моей машине, скрестив стройные ноги в колготках. Сегодня прохладно, поэтому никаких откровенных маечек и юбок, так что на ней коричневая курточка с поясом, правда, короткая, под ним футболка с кошкой. Ну, так тоже ничего, ей будто всё идём.

Мы не одни, на заднем сиденье дрых Димка после ночной смены в депо, иногда прихрапывая. Говорил, что спать не хочет, что много дел сегодня, но вырубился сразу, едва сел.

– Короче, старый владелец фирмы, тот самый Громов, – начал рассказывать я, – решил, что охранникам надо тренироваться, чтобы оставаться в форме. Вот и арендовал подвал под качалку.

– Парни без качалок не могут, – она хмыкнула.

– Ну, так положено. Правда, сейчас туда никто из них не ходит, вот и толстеют, отращивают зады. Надо будет погонять их получше, а то у Чернова расслабились.

Ну, в 90-е, да чтобы парни не собирались в качалке или спортзале? Такие места как раз популярны, принято так у молодёжи. В качалках и пообщаться можно, и знакомства завести. Да и сколько банд этого десятилетия вылезло из подвальных качалок и спортивных секций? Знаковое место.

Вот я и хотел посмотреть, что там есть перед тем, как продлевать аренду подвала. Может, докупить чего надо, хотя в наших краях в магазины мало что завозят, и что-то придётся делать самим.

А вообще зал не помешает, заодно будет, где подготовку проводить. Готовиться ко всякому нужно, в том числе к тому, что придётся драться без оружия.

Как водится, точка размещалась в подвале, дверь заперта на тяжёлый советский замок с пятнами ржавчины. Открываться он не хотел, пришлось капнуть маслом, чтобы ключ провернулся, а то уже проснувшийся Димка предлагал лезть внутрь через маленькое окошко. Хотя он тощий, пролез бы. Правда, смысла в этом не было, замок-то наружный.

Толстая дверь с душераздирающим скрипом открылась.

– Здесь давно никого не было, – заметила Юлька, чихнула в платочек и очень строго посмотрела на Димку.

Тот наверняка хотел сказать детскую присказку «будь здорова, как корова, и счастлива, как коза», но промолчал, только улыбнулся про себя.

Я щёлкнул выключателем, но бесполезно, электричества не было. Но хоть через грязное пыльное окошко проникал какой-то свет, и в помещении стоял полумрак.

Да, Чернов своих сотрудников заниматься не заставлял, по ним и видно, что набрали вес от сидячей работы. Сюда давно никто не приходил, пол покрыт толстым слоем пыли и грязи, как скамейки и блины от штанг. Пахло ржавчиной, солидолом и пылью. А у окошка паук уже сплёл паутину.

– Юлька, смотри, паук! – Димка показал на него пальцем. – Пых! Не страшно?

– Я пауков не боюсь, – она подошла посмотреть на паучка поближе. – Давайте назовём его Олегом?

В углу свёрнуты маты, на которых можно устроить занятия борьбой, в другом углу явно хотели сделать боксёрский ринг, но не хватило денег и времени. А может, Громов к тому времени уже умер, и его предшественник решил с этим не связываться.

Зато висела груша, самодельная, явно очень тяжёлая, покрытая тёмно-красным дерматином, около метра в длину. Вместо ремней она висела на стропах, держась за крючок, вмонтированный в потолок. Подошёл к ней ближе, увидел чью-то нарисованную рожицу на уровне лица.

Подготовился и нанёс два удара, не особо сильных. Внутри песок, не опилки, очень тяжёлая. Слежался, правда, внизу уже как камень стал, очень твёрдый.

– Димка, – позвал я. – Ты же говорил, в депо песок есть чистый?

– У нас целая пескосушилка стоит, – отозвался он, проверяя шкафчики у стены. Пустые, но из одного он вытащил порванную резиновую грелку и пожал плечами. – Могу набрать. А много? – Димка бросил грелку в мусор.

– Вот в эту грушу. Правда, – я сомнением посмотрел на его костлявые узкие плечи. – Давай кого-нибудь попросим набрать, а то эта груша набитая больше тебя будет весить.

– Что-то принести надо? – раздался новый голос.

В зал вошёл Валерка, с удивлением осматриваясь по сторонам. На плече висела спортивная сумка. Я как раз попросил его прийти пораньше, помочь тут со всем, хотя в основном для того, чтобы признакомился. Он и сам ходит, как варёный, и парни его пока не знают и не понимают, как к нему относиться.

Вот и надо, чтобы притирался как можно больше. В таком деле недоверие хреново себя покажет. Остальные должны верить друг другу, как я им.

– Я увезу до депо, надо только по территории протащить мешок, – сказал я. – Груша нужна обязательно, всё равно в магазинах Китай один продаётся. По объявлениям ещё поищем, чего найдёт.

– А я тут принёс кое-чего, – сказал Валера, положив сумку на пол. – Вроде как тренировки же, говорили.

– У тебя же отец тренер по боксу, да? – вспомнил я.

– А я разве говорил об этом? – Валера удивился.

– Не, фамилия знакомая, – нашёлся я.

В сумке у него – боксёрские лапы, бинты и лёгкие снарядные перчатки. К просьбе он отнёсся серьёзно.

– Тогда смотри, – я показал на Димку. – Вот, музыкант, драться не любит и не умеет, вообще, миролюбивый парень. Но теперь он под охраной нашей фирмы. Да, Димон? – я усмехнулся.

– Ого, – тот удивился. – Ух-х, а я вам платить теперь должен за охрану?

– Тебе не обязательно. Но, Валера, хотя бы основы ему показать надо, а то в последнее время постоянно в драки едва не влетает. Чтобы хоть как-то защититься, пока мы не подойдём.

Тем временем Юлька подошла к дальней стене, где была дверь, сколоченная из грубых досок. Она попыталась её открыть, но не выходило, что-то мешало. Куда она вела – неизвестно, но меня это заинтересовало. Я подошёл, встал рядом с девушкой, положив руку на дверь над плечом Юльки так, чтобы заодно и полуобнять её, и толкнул.

С той стороны что-то лежало, мешая открыть. Но я всё отпихал ту коробку. За дверью – маленькая каморка. Там тоже нет света, пришлось взять фонарик с алюминиевым корпусом из машины.

Ну и что у нас тут? Ëпрст, здесь будто вообще никого не было несколько лет, всё в пыли. Есть диван, но к нему даже подходить опасно, я вижу, как натянулись острые пружины под обивкой, вот-вот пробьют. Наверняка ржавые. Ещё был стол, заставленный бутылками, и шкаф. Под столом раньше будто стоял сейф, участок стены не прокрашен, но его давно утащили.

Но если здесь убрать, то станет уютно. Так, а возможно, здесь была база Громова, первого руководителя фирмы… ну или он здесь просто бухал. Может, нам устроить здесь первый штаб?

А что, главное – проверять, чтобы не было прослушки, и ничего серьёзного здесь не хранить. Зашли, обсудили – ушли. Как место встречи, куда будет сложно подобраться постороннему – вполне подойдёт.

– Убирать зде-е-есь, ой-ей-ёй, – Юлька покачала головой. – Да, ну и место ты выбрал.

– Зато уютно, – заметил я. – Потихоньку разгребёмся.

Побросались взглядами между собой, я поглядел на неё, потом с намёком и шутливо посмотрел в сторону дивана, а она яростно выпучила свои глаза, мол, на этом диване, прямо здесь, при всех?

Я усмехнулся, приобнял её за талию, чувствуя её тепло и запах духов. Осмотрели совместно, что здесь есть ещё. В коробках у двери, одна из которых упала и мешала её открыть – книги, какие-то учебники будто из библиотеки железнодорожного техникума, инструкции по ремонту тепловозов и отдельных узлов и агрегатов. Ещё нашли две пачки бумаги-миллиметровки и чертежи каких-то схем. Будто раньше в этой каморке находились студенты с техникума. Кто знает, может решили в начале 90-х, что нафиг надо учиться, лучшей пойти в банду? И побросали всё. Теперь уже не узнаешь.

Стол бы сюда новее притаранить, и комп бы ещё прикупить, и будет хорошее место.

– И тир нужен, – вслух сказал я.

– Тир? – спросила Юлька.

– Да, тир. Пострелять иногда хочется.

Так, тир надо будет устроить где-нибудь в карьере, подальше от города. И не просто стрелять. У нас есть люди с боевым опытом, но самая серьёзная выучка у Кости Левитана. Командиром он быть не сможет, разве что жестами показывать, что делать, но вот показать, как правильно, он сможет как никто другой.

Группу сладить между собой у него получится.

И кстати – надо будет купить ещё пару дробовиков «Сайга». Он и похож на Калаш, и стреляет быстро, и частная охрана может им вооружаться и возить по городу.

И то хорошо – криминалисты по дроби не смогут понять, из какого ствола произведён выстрел, прибивший какого-нибудь гада. Правда, гильзы вылетают при каждом выстреле, надо будет их собирать, потому что здесь эксперты не оплошают, тут они могут опознать, что дробь вылетела именно из этого патрона… Кстати, надо спросить, куда брат дел ружьё дяди Юры, он же его забрал тогда.

Юлька взялась мыть окно, а паук куда-то скрылся. Димка пыхтел, пытаясь правильно попасть по лапе, а Валерка очень терпеливо всё объяснял и показывал. Вот у кого талант учить, он в первой жизни и ножи меня учил метать, и ещё приёмчиков показал. Правда, не факт, что он сейчас много умеет, сейчас он обычный пацан, это потом станет крутым.

– Скоро буду, – пообещал я, остановившись у двери. – Чего-нибудь поесть куплю по дороге, привезу.

Я ненадолго, но мне надо было пробить почву под одним делом. Планы Ярика интересные, но сначала надо реализовать другие, про Митяя и того режиссёра.

Просто вспомнил ночью одну вещь, когда просыпался. На Митяя, о котором я думал вчера, ведь писали заявление на износ, то есть, на изнасилование. Он подкараулил соседку во дворе и затащил в подвал, где сидел обычно со своими шестёрками, где и совершил всё.

Потом запугал, девушка даже прибежала писать встречное заявление, что не имеет претензий, то есть, как говорили в народе – «забрать заявление». Но с изнасилованием так просто не бывает.

После этого она начала путаться в показаниях, говорить, что не помнит, что назвала не того, в общем, в итоге задержанного и помещённого в СИЗО Митяя отпустили домой.

Эпизод с изнасилованием в преступной карьере Митяя незначительный и точно не первый, но последнее такое дело вёл опер Седов, с которым я всё хочу восстановить контакт.

И вот это как раз подходящий случай, снова сможем поработать c Седовым, как в старые времена. Потому что мне обязательно нужен грамотный сыщик в фирму.

Но сразу уехать не вышло. Рядом с «марковником», который я припарковал неподалёку от подвала, стоял большой джип «Ниссан Патрол», чёрный, тонированный в ноль. Рядом с ней курил смуглый мужик в тёмно-синем спортивном костюме. В одной руке он держал чётки, которые крутил, в другой – сигаретку.

– Ты брательник Коршуна? – недобрым тоном спросил он. – Побазарить надо. В курсе, куда он делся?

– А кто интересуется? – отозвался я.

– Гоша Чёрный, – ответил он и медленно пошёл ко мне, крутя чётками.

Так, повестку мне милиция присылала, а вот бандиты ко мне ещё не подходили. Но должны были, я их ждал. И сегодня прям как на удачу. Знаю, что сказать и что предпринять, чтобы брата не искали хотя бы на какое-то время, давно крутил это в голове и как раз выпал подходящий случай.

Вот на этом бандите и проверю.

Глава 4

Многое зависит от того, кто стал рулить бригадой после Наума. Свято место пусто не бывает, и самый наглый и влиятельный бандит в бригаде уже командует остальными. И логично, что его первое дело – разобраться, куда делся предшественник. А то остальные не поймут, ещё и заподозрят чего-нибудь.

Кстати, вот на этом я и хотел поиграть. Посеять между ними подозрительность.

Путь, по которому они проследили Наума, сто процентов закончился у той гостиницы, где мы якобы «поселили» бригадира. Раз не нашли дальнейшие следы, они сейчас ищут того, кто в последний раз видел Наума, раз тело не всплыло.

Да и не только в этом дело, куда опаснее другое – надо же понять, с чего один из бойцов, который был в группировке не на последнем месте, не выходит на связь и не собирает дань со своих точек. Одно дело, когда он скрывается от ментов, другое – прячется от своих.

Но про это я думал с того самого дня, как Ярик пальнул в Наума, сделав окончательный выбор. И делаю правильные шаги, раз Ярослава так ни к чему серьёзно не привлекли ни милиция, ни бандиты.

А сейчас для меня самое первое дело – понять, как именно Гоша Чёрный относится к Ярику. Если они враги, скажу одно. Если относится хорошо – совсем другое. А если кенты – глядишь, и постараемся его главным в бригаде поставить, чтобы потом не мешались и была возможность на него влиять.

Проверим это внезапно, чтобы бандит не успел опомниться.

Я его не знал раньше, но уже срисовал приметы и запомнил. За тридцать, смуглый, стриженный под машинку, на макушке уже наклёвывается лысина. На лице отросла щетина, хотя он явно брился не так давно, может быть даже сегодня. Взгляд колючий, наглый, разговор ещё наглее. Выглядит уверенно.

– Давай в машину, – я показал на свой «марковник» и глянул на небо, которое уже затянули тучи. – А то сейчас дождь ливанёт.

– Козырная тачка, – с одобрением сказал Гоша Чёрный.

Голос у него чуть хриплый, наглый, взгляд внимательный и изучающий. Его я не знал в первой жизни, но таких, как он видел много. Запугать сложно, но можно найти подход.

Правда, если не выйдет – ну, окна тонированные, а багажник вместительный. Да и гаражи рядом, где трава высотой в человеческий рост. Увезу туда, а там посмотрим.

Это если до такого дойдёт.

– Лучше давай в мою, – с напором предложил он, тоном, который не терпит возражений. – Побазарим чутка.

– А чем моя плоха? – спросил я, посмотрев на него. – Сам же говоришь – козырная. Или что-то с ней не так?

Гоша внимательно окинул меня взглядом, а я делал вид, что ему не верю и опасаюсь. Типа осматриваю его, есть ли под мастеркой оружие. Ствола я не видел, да и братки редко носят его без особой причины, чтобы не попасться.

Может быть нож, но сейчас и за нож могут докопаться. Это потом законы станут полегче, за ношение холодняка уже не будет уголовной статьи. Впрочем, далеко не все ножи признают холодным оружием.

– Да ладно, чё ты, – с усмешкой проговорил он. – Ну давай в твоей, братан, какая разница.

На самом деле разница огромная, просто Гоша этого ещё не знает. Я сел на место водителя, достал зажигалку и сигарету, якобы чтобы прикурить. Гоша Чёрный полез за «Мальборо».

Сейчас лучший момент.

Сначала я включил магнитолу:

– Этот город самый лучший город на земле, – запели «Браво» по радио.

– Та чё, брат твой где? – Гоша набычился. – Чё молчишь?

– Ща…

Моя зажигалка «случайно» упала под ноги, я нагнулся, чтобы её подобрать, и рука полезла под сиденье. Там кое-что лежало как раз на такой случай.

Ствол без причины я не таскал, только на дело, ведь при осмотре транспортного средства матёрый мент под сиденье посмотрит сразу.

Но вот эта штука не запрещена никакими законами.

Я выхватил оттуда толстую отвёртку с длинным жалом, заточенным на наждаке, быстро выпрямился, схватил Гошу за воротник мастерки до того, как он успел что-то сделать, и притянул к себе.

Жало уткнулось ему в шею. Сигарета упала ему на штаны. Хорошо, что он её прикурить не успел, а то бы обжёгся, завопил, начал бы дёргаться и напоролся бы на отвёртку сам.

– Ты чё?! – он выпучил глаза. – Чё творишь? Попутал чё-то?

– Дёрнешься – вскрою, – пообещал я. – Я вам, ментам, не верю.

– Какой я тебе мент?! – Гоша захрипел. – Базар фильтруй!

– Руки убрал или хана тебе! – пригрозил я, заметив, что он полез в карман. – Чё там у тебя? Ксива ментовская? Вы же брата моего ищете, да? Да хрен вам! Не выдам!

Нажал отвёрткой посильнее, он вздрогнул, а на виске выступил предательский пот. Ну, то, что мои намерения серьёзные, он точно понял, поэтому и перестал быковать и брать меня на понт. Решил, что я и правда могу ткнуть.

А я и правда могу, иначе в чём смысл? Просто понимаю, что заточкой и добрым словом можно добиться большего результата. Но пустые угрозы срабатывают редко.

– Да не мент я! – он хрипел ещё сильнее. – Отвечаю!

– Мент бы так и сказал!

– Да в натуре, ты чё? Никогда я с мусорами не связывался, б** буду! Да я брата твоего ищу! Кенты мы с ним.

– Близкие? – уточнил я, чуть отодвинув отвёртку его горла.

– Нет, но живём мирно, я его уважаю, он меня. Но тут ему Поджига предъяву хочет сделать за Наума! Предупредить Коршуна надо, чтобы знал, и чтобы пояснил пацанам за Наума и на предъяву ответил по существу, чтобы обосновал всё.

Так, пока всё идёт гладко. Он мне поверил и рассказал много важного.

– Чё за Поджига? – спросил я и на всякий случай поинтересовался ещё: – Это рыжий который? Или тот мужик усатый, в кожанке?

– Не, он бригадой сейчас рулит, пока Наума нет, – Гоша смотрел мне в глаза. – Базарит, что это Коршун Наума замочил с пацанами, вот и говорит, что надо брата твоего найти, срочняк. Это Игорь Парыгин, был тогда в кафе, когда ты Шмеля п***л! Высокий такой, у него партаки на руках. И мочки уха нет. Вспомнил?

Такого я вообще не знал и в кафе не заметил. Кто-то из множества бандитов, но фамилия и погремуха теперь прописались в моей памяти навсегда.

И приметы мне Гоша рассказал, попавшись на одну из моих уловок, оставшихся со времён работы следаком. Просто надо сказать неправильно, чтобы собеседник тебя поправил и сказал, как на самом деле.

Что ещё? Раз партаки на руках, значит, мог сидеть на зоне. Ну, это значит, говорок у него будет блатной, медленный, но напористый. Не у всех бывших зеков такой, но у многих.

Значит, Поджига хочет обвинить моего брата? Ну, зря это он, не знает, с кем связался. А вот Гоша может быть даже более полезен, чем я думал. И главное – он купился, а я сделал вид, будто и правда на грани из-за того, что на меня насела милиция.

– Слушай, – сказал я спокойнее и убрал отвёртку. – Меня менты уже какой день прессуют. Они ищут, и ты ещё пришёл. Вот я и подумал, что это продолжение банкета. Ты Ярика ищешь?

– А как ещё? – он потрогал горло, а потом посмотрел на пальцы, есть ли кровь. Не было. – Коршун вообще куда-то пропал, вот братва интересуется, пацаны на измене сидят. Чё-то недоброе пошло, надо разбираться.

Теперь продолжаем спектакль дальше, пока единственный зритель увлечён происходящим. Теперь я буду выглядеть, как придавленный проблемами, из-за которых могу сделать что-то не то. Пусть Гоша расслабится, почувствует себя хозяином положения, а на деле сделает как надо мне.

– Значит, не мент? – уже спокойно спросил я и сделал вид, что меня отпустила тревога. – А я тут с отвёрткой. Вот же блин.

– Людям лучше такое не говорить, мент или не мент, – Гоша выдохнул: – За такие слова и предъявить могут, а то и грохнуть. И заточку доставать, только когда бить собираешься. Ладно, ты брательник Коршуна, да и на нервах, ну, чё, бывает, понимаю, – очень рассудительным тоном сказал он. – Нет, с мусорами не связан. А сильно его ищут?

– Утром у них был, там у них мордатый такой есть, – начал сочинять я. – Полковник… Набоков или Булгаков, не помню. Писательская такая фамилия.

– Некрасов? – он снова потрогал шею, потом покосился на отвёртку.

Я её убрал вниз, но не очень далеко. Многие бандиты такое отношение к себе не стерпят и захотят отомстить, но этот вроде сначала думает, а потом делает. Не огорчился особо после такого.

– Хрен его знает. Может и Некрасов.

– Он это, – Гоша скрипнул зубами от злости.

– Он, короче, сказал, что если я брата ему не сдам, он мне подкинет травки, и закроют меня надолго. А ещё говорит, – я покачал головой, делая вид, что растерян и раздавлен всем этим. – что повесят ещё на меня все свои висяки… типа, девку какую-то снасильничали утром, и он говорит, что если выделываться буду, она на меня сразу укажет, и в СИЗО меня закроют, прикинь!

– Вот, сука, мент, любит он такое западло сделать, – он покачал головой.

– И говорит, что там кабздец будет в камере, – продолжал нагнетать я, выдумывая всё на ходу, – к зекам посадят, а они насильников не любят. Отпустил подумать, а я тебя увидел, решил, что ты тоже из них. Уже везде менты мерещатся. Не порезал? – якобы с беспокойством спросил я.

– Да ты не парься, братан, – к нему вернулась уверенность. – Чё я, не понимаю, какие нервяки с этими гандонами. Но у них руки не такие длинные, чтобы тебя достать. Правильно ты сделал, что на понты их дешёвые не поддался. Адвоката ещё грамотного найти, и соснут они всем отделом.

Какой храбрый малый, в кабинете РУБОП такое точно он не скажет. Но пока их нет рядом, бандиты храбрятся.

– Ну наверное, – я покачал головой. – А вот Ярик засел за городом.

– И где? – Гоша тут же напрягся.

– А вот… – я посмотрел на него. – А вот не знаю, тебе доверять можно или нет? Так-то Ярик про тебя говорил, что верить можно.

Хоть такого разговора в реальности и не было, но Гоша поверил. А теперь – сложное.

Надо переманить его на свою сторону хотя бы на время, чтобы он делал вид, что ищет брата, а на деле – будет искать совсем другое.

Будет искать крысу в своих рядах.

– Наума грохнули, – тихо сказал я.

– Кто? – Гоша выпучил глаза.

– Да хрен его знает, мужик какой-то, – я пожал плечами. – Ярослав не видел, темно было. Два их было, говорит, один лысый, в свитере, на мента похож, – я описал приметы убитого Зиновьева. – Второй – высокий, говорит, с блатным говорком. Они там базарили на какой-то даче долго, в темноте. Ярик в машине сидел.

Вот и в разговор ввернул приметы Поджиги, которые сам Гоша мне и говорил. Заметит или нет? Я сказал это грубо, без подготовки, но время прошло, должно хватить, чтобы заронить подозрение.

– Ну-у и чё дальше? – он наклонился ко мне ближе.

– Так чё? Мочканули и в реку вместе с Шершнем и кем-то ещё спустили. Больше он мне не сказал. Так-то стреляли, но он едва свалить успел.

– Нихрена себе, – протянул браток. – И чё, Коршун подтвердит?

– Так найди его, то же самое и расскажет. Вот только базарит он, что если это кто-то из своих был, то его ещё сильнее будут искать, чем менты. Да и менты-то наглеют через меры. Может, забашлял им кто? Найдут, потом подтянут или грохнут.

– Охренеть, – Гоша нахмурил брови.

– Самого мента, Ярослав говорит, видать, тоже замочили. Да и в новостях говорили. Хвосты, может, замести хотят? Говорю же, недоброе дело началось.

– Вот и сидит за городом, – задумался Гоша. – Ну так-то да, опасно появляться. Не верит никому, значит… всё равно надо к пацанам приехать и…

– А если там кто-то свой был? – продолжил я нагнетать. – Слушай, а как, говоришь, нового пахана зовут?

– Э, на него бочку катить не надо! – он возмутился. – Поджига – пацан правильный!

– Я чё, на него что-то наговариваю? – я развёл руками. – Правильный – так правильный. Поинтересовался только, как его зовут. Слушай, давай я тебя потом сведу с братом, он тебе сам всё расскажет. Так надёжнее будет. Но ты, главное, не говори никому. А то недоброе что-то происходит. Вдруг – подстава какая-то, ищут для разговора, а на деле, менты караулят, чтобы грохнуть или засадить. Или кто-то ещё… ну, сам смотри.

Гоша прикусил губу. Всё больше подозрений, наверняка задумался, что этот Поджига слишком рьяно начал поиски, будто хочет избавиться от свидетеля. Значит, явно его не любил. Ну, у этого тюремных татуировок нет, он, возможно, и не сидел. А банды сейчас становятся смешанного состава, бывшие зеки часто находятся в одной бригаде с никогда не сидевшими бойцами. Но не все любят бывших сидельцев, ведь те часто начинают учить остальных жизни и тянуть с зоны разные правила. Возможно, и Гоша тоже не любит.

Учту. И чем больше таких намёков, что у Парыгина рыльце в пуху, тем меньше будут искать самого Ярика. Некогда будет, у них свои напряги начнутся. И если ещё при этом самого Поджигу как-то сметут – так ещё лучше.

– Ладно, добро, – Гоша кивнул и полез за визиткой. – Чё так по этим цифрам меня можно набирать. А я тоже кое-чего пробью.

Вообще, если подумать, может, они и не друзья, но Гоша Чёрный за моего брата скорее беспокоится, чем хочет с ним разобраться. И подозрения я зародил правильные. Должно сработать.

А на лобовое стекло упали первые капли дождя, который расходился всё больше и больше.

– Слушай, тут ещё пацан один есть, – проговорил я. – Его Ярослав к вам приводил, сослуживец его.

– Одноглазый, который? – Гоша задумался. – Он тоже в курсе?

– Да ничего он не в курсе! Просто залёг, а то мало ли, его подтянут и спросят не пойми за что, не менты, так ваши.

– Слушай, – он потёр лоб. – Ну скажу, что говорил с ним, что он не при делах… К нему так-то вообще никаких вопросов. Его к нам и не принимали толком, и не подписывали ни на что. Коршун вот за него вписывался, но Коршуна сейчас нет, и про пацана никто и не знает. Ходил какой-то пару дней с Коршуном, и всё. Но поинтересоваться у него могут, ты его одного не оставляй. Ладно, – он посмотрел на меня. – Если кто придёт, говори, что со мной побазарил, всё решили. А я скажу, что всё на мази было, ищем дальше, но пробью кое-что. И встречи жду с Коршуном.

– Будет тебе встреча.

Он ушёл, торопливо добежал до джипа под дождём и сел в тачку. Поверил, не зря я отвёрткой махал. Подозрение я посадил, почва, значит, благодатная для этих самых подозрений. А дальше будем это всё поливать, чтобы проросло.

Ну, предосторожности всё равно не помешает, но Костю Левитана мы можем вернуть в город. Просто он не будет оставаться один, чтобы никто не наехал.

А Ярика где-нибудь поселим, где его искать не будут. В общагу ментовскую? А чего бы и нет, там в одном крыле ремонт, но живут рабочие, за небольшую мзду можно устроить, и я знаю там коменданта.

Дальше всё пойдёт по плану, как в песне у Летова. Если найдут труп Наума, там и пулю найдут в его тушке, и определят, из какого ствола она выпущена, и все запутаются ещё больше. Не найдут – ну, если подумать, так даже проще, больше простора для деятельности. Меня оба варианта устраивают.

Я завёл двигатель «Тойоты» и поехал, куда собирался, в сторону центра. Шины мягко шуршали по асфальту, вода разливалась, когда я проезжал через лужи.

– Ветер знает, где меня искать, – во второй раз за день на этой станции запела группа «Браво». – Весенний день ворвался в это небо, я вспомнил, где я не был…

Ехал через частный сектор, через реку, и уже вскоре за окном мелькала улица Ленина. Люди прятались от дождя, даже зонтики не спасали, потому что дул ветер. Проехал мимо центральной площади, свернул влево, мимо старого дома культуры и ещё дальше. Капли падали на стекло, а дворники с тихим скрипом смывали воду.

Встал на перекрёстке и, пока горел красный, задумался, как всё поменялось. Когда был следователем, то приходилось долго размышлять и прикидывать на основании улик, кто виновен, а кто нет.

А сейчас я знаю, кто виновен, нужно только разобраться и придумать, как их наказать. Причём наказать так, чтобы этот приговор не стал последним и для нас самих. Пока мы их стравливаем и наносим точечные удары, нас заметить сложнее.

Ну а Парыгин, этот Поджига, уже показал, что является нашим врагом. Он пытается поднять свой авторитет на том, что найдёт убийцу Наума. Пытается очернить моего брата, которого на всякий случай в этом обвинил. Но он вряд ли знает, кто на самом деле прибил Наума, просто обвинил в этом того, кого удобно. Тоже, может, побаивался Ярика?

Но если мы сами ответим Поджиге, причём так, как нужно нам, тогда его словам точно не будут доверять. От него все будут шарахаться, и авторитет у него упадёт ниже плинтуса.

А он же сидел? Да. Как удобно, его можно подключить в ту схему между Режиссёром и Митяем. Впишется отлично. Если всё спланировать грамотно, то у нас будет не один извращенец, а целая банда, которая этим кормилась.

Ух, тем, кого на этом возьмут, на зоне весело будет. Но если ещё туда попадут, тут надо подумать, что для нас выгоднее – отправить их за решётку… или на два метра под землю? Вопрос надо решать индивидуально с каждым, но от ответственности не уйдёт никто…

Снова красный свет. Норовистый «Марк 2» плавно остановился у почти стёртого пешеходного перехода. Дорогу передо мной перебегали парень с девушкой в белых рубашках, студенты наверняка.

Мокрые насквозь, но довольные, веселились. Светловолосый парень тянул девушку-брюнетку в сторону педагогического универа. Наверное, единственная парочка в городе, кого дождь радовал… ну или закалённые, не боятся холода…

Ладно, Парыгин сам этого захотел. Мог бы просто отстать от брата, и я бы про него даже не вспомнил. Всё равно мы понимали, что всех бандитов не перемочишь – патронов не хватит, поэтому заниматься будем теми, кто это заслужил. И он решил встать в этот список, причём сразу на первые места.

А это значит, что работа продолжается. Я до ближайшего телефона-автомата, отправил сообщение на пейджер брата, и вскоре смогли созвониться с Яриком.

Он не понял, что я задумал с Гошей, но сказал, что всё подтвердит, если тот на него выйдет, ну и заляжет на дно надёжнее, пока я не нашёл ему точку получше. Ну а торгующего оружием прапора и курьера с наркотой мы уже обсуждали, просто пора уже это применить их в своих планах.

Когда доехал до Атамановского РОВД, дождь уже зарядил вовсю. Холодный, май всё-таки, а не июнь, сразу и холодно стало, почти как осенью. Я припарковал машину напротив здания милиция и заскочил в пивную.

А там тепло и уютно, хорошо, а то за эти несколько метров серьёзно промок. Повесил куртку, чтобы просохла, вытащил из карманов мобилу, пейджер и лопатник.

– Она прошла как каравелла по зелёным волнам, – напевал старый двухкассетный магнитофон, стоящий на кассе. – Прохладным ливнем после жаркого дня…

– Можно телефон? – попросил я у хозяина.

Он кивнул и вытянул ко мне белый, но уже почти жёлтый от старости аппарат с диском. Я набрал номер отдела Глеба.

– Сибирякова ищу, – позвал я, когда там взяли трубку. – Важное дело.

– Я оглянулся посмотреть, – продолжалась песня, – не оглянулась ли она, чтоб посмотрелся, не оглянулся ли я.

– Очень внимательно, – раздался громкий голос Глеба.

– Пиво скоро тёплым станет, – я усмехнулся.

– Бегу, – коротко произнёс он, и в трубке раздались гудки.

Прибежал он минут через пять, мокрый от дождя, и сразу заказал пива, три кружки, чтобы не бегать и не заказывать новое. Но ему и трёх надолго не хватит.

– Ну и льёт, – посетовал Глеб, сделав барский глоток. – И дубак такой стал, – он повесил промокшую ветровку на спинку стула. – Так, у тебя, Лёха, чё-то явно мощное есть.

– Ты не представляешь. Тут даже несколько…

Вдруг стало темно. Работающая витрина с пивом погасла, музыка прекратилась, установилась гнетущая тишина. Слышно, как на улице идёт дождь. Кто-то сматерился.

– Опять Чубайс, – с чувством сказал Глеб, сматерился и поставил кружку на стол. – Снова свет вырубил.

Я начал обрисовывать ему ситуацию, несколько направлений, которые накопал. В первую очередь – ситуацию с Яриком.

– Знаю я этого Парыгу, – злобно сказал Глеб. – П***р он. Ну, не в прямом смысле, а гад, каких поискать ещё надо.

– И можно его как-то напрячь? – спросил я. – По вашей линии? Чтобы не расслаблялся, и чтобы не до поисков было. Осторожнее надо, но в итоге и твой отдел какие-то палки получит, и чтобы нам было выгодно.

Я обрисовал ему всё и дальше. Сидели всё равно в уголке, в полумраке, посторонние из зала ушли, даже хозяин ковырялся где-то в подсобке.

Рассказывал Глубу о многом. Об оружие, что мы обсуждали с Яриком, о наркоте, о Режиссёре, и я назвал его имя…

– Роман Давыдыч? – он выпучил глаза. – Шубин? Не верю…

– Доказательства будут, – сказал я. – Увидишь сам, хотя на такое смотреть не хочется. Но… за компанию, почему бы не привлечь одного насильника… и того же Парыгу. Сам знаешь, может, и выйдет их засадить, а может – нет. Хотя… – я сделал паузу, – могут и отмазаться, не в первой, а у режиссёра тесть… знаешь кто?

– Судья наш, – Глеб проскрипел зубами, уже представив, как тяжко будет идти дело. – Лёха, но надо, чтобы сто пудов было. Железная доказуха.

– Будет тебе сто пудов. И даже явка с повинной. А может… и надёжнее будет вариант.

Он мрачно посмотрел на меня, но кивнул.

Вот к Глебу я нашёл другой подход, совсем другой, не такой, как к Ярику.

Для Ярослава важно братство, он с самого детства всегда был в компаниях пацанов, и на войне крепко держался за остальных, поэтому и выжил.

После войны ему стало одиноко, он искал что-то подобное и нашёл в бандитах, в которых вскоре разочаровался. Просто не хотел себе это признавать, шёл с ними дальше. Но когда настал решающий момент, он понял всё и сделал выбор.

Сейчас он в другой команде, и на самом деле – ему неважно, чем мы занимаемся. Важно, что есть он, нужный для всех, и рядом есть команда, которая его понимает.

А вот Глеб – мент, но он наш единомышленник, а не просто союзник. Его цель – достать тех, кого законными способами достать не выходит. И ради этого он готов нарушать правила.

Но не все правила, некоторые он соблюдает строго. Любое нарушение без необходимости, любой сопутствующий ущерб, любой вред посторонним или невиновным, и он для нас будет потерян навсегда.

Вот зная это, можно держать его в команде, и ему хорошо, и нам спокойно. И работать мы будем осторожно, сопутствующий ущерб не нужен никому, а мне в особенности.

– Шубин работал в детдоме, да и сейчас с ним связан, знает, кого выбирать, чтобы был самый уязвимый и чтобы никому ничего не рассказал, – проговорил я, чувствуя злость в своём голосе. – У него есть снимки и видеокассеты. У него даже компьютер есть и интернет подключён. Сайт у него есть свой, на нём он продаёт и отсылает кассеты по почте, и вообще почти не скрывается. Купить у него может любой. И доказательства найдём у него дома. Вернее – на студии.

– Б**, – Глеб потёр виски. – П**ц. Пишите письма, б***. Кабздец.

– Не матерись. У тебя, кстати, почти в рифму вышло, – я усмехнулся.

Свет внезапно загорелся, и вскоре запел магнитофон.

– Если б было море пива – я б дельфином стал красивым, – раздавался хит группы «Дюна»

Ну а я продолжал объяснять схему Глебу:

– Теперь двигаем дальше. Есть бандит с погонялом Митяй, на него писали заяву за износ, но дело встало. А сам он – хочет большего, чем быть главарём дворовой банды на Запчастях, – назвал я район на юге города, где был магазин с таким названием.

– И точно?

– Есть инфа, что он закупил пару автоматов. Если кто-то из больших банд даст слабину – атакует. А наша братва, сам знаешь, расслабилась на больших деньгах. Сами когда-то были такими же наглыми, а теперь часть легализуется, а у части – проблемы с разборками. Новая сила – и они какое-то время будут пасовать. Потом, конечно, замочат его, но… не сразу, да и те упыри посторонних набьют.

– Угу, – он вспомнил про пиво и сделал большой глоток.

– И есть Парыгин, Поджига, который ищет Ярослава, нам он тоже мешает. И всех троих мы можем связать воедино, в одну цепочку. И огребут все. А даже если кого-то посадят… ну, для сидевшего Поджиги знаешь, чем это чревато.

– Это всё понятно, но всё же, откуда ты всё знаешь? – устало спросил Глеб. – И не просто знаешь, твои прогнозы всегда сбываются. Ты как этот… забыл фамилию, по ящику ещё показывали.

– Не знаю, про кого ты, но я точно на него не похож. Я много с кем в городе общаюсь, и ментовских стукачей нескольких знаю, бабки им даю. Но надо вести к тому, чтобы у нас была своя система для сбора всякой инфы. Например, в нашей фирме, под прикрытием, что это якобы частные детективы, а на деле сможем узнавать всё о бандах почти в режиме реального времени, как со спутника.

– Людей надо подходящих, – проговорил молодой опер.

– Именно. И начнём с майора Седова. И можешь не спорить и не говорить, что он не пойдёт к частникам. Тебя спросили бы неделю назад, ты бы тоже к нам не пошёл. Но обстоятельства так сложились, что пришлось.

Глеб нахмурил лоб, но ничего не сказал. Наверное, хотел поспорить, но не стал.

– Ты же его знаешь хорошо, – проговорил я. – Устрой мне с ним встречу завтра вечером, но не здесь, а где-нибудь подальше от милиции и банд. Сам приходи тоже. И обсудим, как всё устроить. Знаешь, Митяя он точно засадить захочет, потому что понимает, кто это такой и что может сделать в будущем. Седов в людях разбирается.

– Загрузил ты меня, – Глеб усмехнулся. – Ладно, Лёха, работаем.

– Работаем. А я пока съезжу, куплю чего-нибудь поесть, а то ребята в качалке ждут. Ну и добуду тебе доказательства по Режиссёру и остальным. Твёрдые. Таких любому хватит…

– Чтобы посадить? – спросил он.

– Чтобы самим знать – виновен или нет, – отрезал я. – А там будет видно, что с ними делать потом.

Глава 5

День для многих начался неожиданно.

Вчера, пока я ездил по городу, проверял качалку и говорил с Гошей Чёрным, кандидаты для устройства в фирму проходили медкомиссию, которая нужна для работы в ЧОП.

Кроме того, планировалось обучение новичков – в Бекетовске был вполне себе приличный учебный центр. Но сегодня там прорвало канализацию, и чем занять парней, чтобы не сидели без дела, мы не знали. Контрактов очень мало, и все они касаются сопровождения грузов, да и не направишь туда людей, ещё не понимающих, что это за работа, и не имевших на это разрешения.

И я предложил пострелять для обучения, всё равно патроны были и их можно было тратить на тренировки. Чернов не спорил, отправил с нами Сеньку, бывшего мента, который был ответственным за оружие. Арсенал из помпового ружья, «Сайги» и пистолета «Петровича» мы погрузили в багажник белой девятки и рванули на место.

Ну, это общее обучение, а потом мы выберемся подальше основным составом, постреляем из калаша, «Вальтера» и CZ-75 – уже из нашего арсенала.

Сенька удивлялся, сколько новых сотрудников придёт в фирму через месяц, когда закончится медкомиссия, обучение и подача документы на лицензии для охранников. И правда, приходило немало.

Трое по моей рекомендации – Толик Ершов, Алибек и Валера, ещё три парня – те, кого присмотрел Ярик и про кого не так давно говорил, чтобы я придумал, как им помочь. Пока только три пацана, выглядящих молодо, но у каждого взгляд пожившего своё мужика. Всё же участники первой Чеченской…

Я стараюсь следить за речью, и не сказать вслух «первая…», а то народ не поймёт, почему первая, ведь второй ещё не было. И даже в мыслях себя поправляю, но всё равно знаю, что через год с лишним начнётся и вторая.

Пока все устраиваются в ЧОП, потому что основной состав настоящей группы «Г.Р.О.М.», из-за которой всё и планируется – укомплектован, к остальным присматриваемся, притираемся, в курс дела не ставим, сохраняем секретность.

Ещё двое новичков обучение и медкомиссию не проходят, их оформили как обычных сотрудников, а не охранников. У Кости травма глаза и контузия, никакую медкомиссию он не пройдёт, ну а у Витьки, молодого сторожа из школы, сослуживца Ярика и Глеба – инвалидность. Но Костя – участник основного состава «Г.Р.О.М.», а Витька, как оказалось – талантливый техник, с паяльником на «ты», и даже отсутствие некоторых пальцев ему не мешало работать. Он прекрасно разбирает в схемах и починил видик в конторе меньше чем за час.

Учитывая, что охранная контора будет ставить сигналки и всякое видеонаблюдение, техник не помешает, ведь обученных этому делу просто-напросто пока нет – все самоучки. Просто будет сидеть здесь и чинить приборы на базе, остальные технари будут ездить на точки.

Насчёт Витьки Чернов даже не спорил, ему хватило починенного видика. А вот из-за Кости с ним пришлось говорить долго, брать никак не хотел, но всё-таки оформили парня как автомеханика. Правда, Костя в машинах понимал не очень, но он научится, да и его главная цель – совсем другая. Ну а зарплату, пока мало контрактов, всё равно плачу я, пока не подвернётся что-нибудь денежное. Ещё бы Димку устроить, но для него я пока не придумал задач…

Сегодня солнце совсем слепило, а из-за вчерашнего дождя стало очень душно и влажно, одежда прилипала к телу. Впрочем, сегодня тоже обещали ливень, всю неделю должны идти дожди. Мы выбрались в карьер далеко за городом, спустились пониже, расставили мишени (в основном бутылки и пару листов ДВП с отметками маркером), расстелили брезент, потому что за гильзы Сенька должен отчитываться. За каждую потерянную придётся писать акт и доказывать, что ты не завалил кого-нибудь тем выстрелом.

Это место уже использовали как тир раньше. Хоть гильз и нет, но на дереве, что росло в стороне, на стволе есть несколько характерных отметин от пуль. Да и ошмётки ДВП, битое стекло, ну и даже обломок настоящей фабричной мишени всё это подтверждали. Свой тир содержать в городе дорого, и требований к нему много, мало какая фирма могла себе это позволить, да и тиров в Бекетовске мало. Вот и ездили на природу. Но вопрос решить на будущее нам всё же стоило…

– Погнали! – объявил Сенька и начал проводить краткий инструктаж, что нельзя делать.

У кандидатов в охрану и тех, кто там уже работает, уже есть камуфляж, но не городской серый, а песочно-зелёный. Никаких шевронов и обозначений, но я думаю, что это понадобится. Фирма с такой униформой и шевронами будет выглядеть более солидной.

Ну, это больше для самой фирмы, конечно, чтобы охранники выделялись. А вот для основной секретной группы своей формы не будет, нам-то как раз выделяться и нельзя. Не должно быть узнаваемости, медийности и работы в СМИ. Никаких меток на местах своих операций оставлять не будем, только чужие, чтобы запутать всех. Мы вообще будем, как призраки. Известность – смерть, на первых этапах уж точно. Ну, может, для себя придумаем какую-нибудь эмблему, которую будем знать только мы.

А когда потребуется наше вмешательство напрямую, то только чёрная форма, чтобы нас путали с силовиками, маски, дорогие шлемы, которые держат пули, неприметные машины и бронежилеты. Здесь шевронов не будет. Мы должны действовать быстро: приехал, сделал и уехал…

Мордатый Сенька, бывший мент, которого через несколько лет будут называть Джексоном, учил держать пистолет так, как инструкторы учат ментов. Правильная позиция тела, ноги на ширине плеч, чуть согнув колени, чтобы понизить центр тяжести тела и стоять более устойчиво. Пистолет держать левой рукой, обхватив ладонью рукоять и кисть правой. Ну а указательный палец серединой первой фаланги нажимает на спусковой крючок, плавно, не дёргая.

Вскоре начались первые выстрелы. Все, кто здесь был, уже держали оружие в руках. Все участвовали в реальных боях. И каждый наверняка прибил кого-то на войне. Просто не всех учили стрелять с пистолета, им привычен калаш или ручной пулемёт, как Толику. Но регулярные тренировки, и все быстро освоятся.

– Ну кто так держит ствол? – недовольно спросил Сенька, щуря глаза. – Вот пальни ради интереса, не попадёшь ни разу.

У Кости Левитана была своеобразная манера держать пистолет, которая выводила Сеньку из себя. Он держал ствол то одной рукой, то двумя, то левой, то правой. И что характерно – попадал каждый раз с любой дистанции.

Бутылки, которые мы брали для мишеней, разлетались, пластиковые падали, сражённые метким выстрелом, а Костя умудрялся попадать и с левой руки, и даже с правой, притом что правым глазом он видеть не мог. И с «Сайги» у него получалось отлично. Вот сразу видно – спецура.

– Могу н-н-научить, – предложил он с улыбкой, когда ему похлопали. – Время н-надо, н-но п-п-прорвёмся.

От линзы очков, что была незаклеенной, отражалось солнце.

– Ты молоток, – похвалил я. – Такого не видел.

Кажется, в последние дни он даже заикается меньше, и вообще, будто чувствует себя при деле. Незаменимый спец.

– Сматри, как могу, – вперёд вышел Алибек. Я его не видел, стоял к ним спиной, но узнал по акценту. – У мэня отэц – снайпэром был в Афганэ, а дэд – нэмца бил из мосинки, вот и…

Ну, он-то стрелял похуже, конечно, хотя тоже неплохо. При промахах смеялся сам над собой, показывая крупные белые зубы. Зато он неплохо метал ножи, не хуже Кости.

Плохо отстрелялся Толик, пистолет он держал первый раз в жизни, хотя с ручного пулемёта в армии стрелял часто. Валера стрелял медленно, сосредоточенно, почти аккуратно, внимательно слушая инструкции.

Ну и мне, конечно, пришлось отстрелять магазин. У ИЖ-71 ослабленный патрон, но по отдаче особо это и не чувствовалось. Но попадал.

Вспомнил, как пальнул из наградного ствола в Басмача в конце своей первой жизни. Если так прикинуть, я не стрелял не столько в него, сколько во всех ему подобных, просто только он был рядом. Да… тогда даже не думал, как они все меня достали. Вот и взялся с таким усердием за эту работу.

Я стрелял по мишеням и думал, вспоминал ещё, громкие выстрелы и запах пороха помогали сосредоточиться. Про Митяя думал, как про одну из ближайших целей.

Помню, как сам, ещё молодой и неопытный, вот как раз в этом 1998-м, осенью, ездил на выезд, как раз в районе магазина запчастей. Так весь район называли – Запчасти.

Нашли труп в кафе, но тогда я был милицейским следаком, а не прокурорским, вот и не занимался этим делом, меня вообще дёрнули туда по ошибке. Но видел всё, и тогда вечером впервые напился после работы.

Обычная кафешка, людей в ней было мало. Всего двое посетителей – молодая парочка, и официантка, которая тогда же работала и кассиром. Ну и хозяин кафе, который отказался платить дань Митяю, говоря, что у него уже есть крыша.

Тот припёрся с ружьём и двумя шестёрками. Сразу, без всякой причины, со смехом, как говорили свидетели, сходу пальнул в сидящего к нему спиной парня из обоих стволов, прибив наглухо. На спор, как я потом узнал со слов майора Седова, это же он искал убийцу.

Если так подумать, это был не первый увиденный мною труп, тогда я уже поездил по вызовам и насмотрелся на них, особенно на авариях. Но это был первый погибший в криминальной разборке, причём посторонний, невиновный, не имевший ко всему этому никакого отношения, вот поэтому и запомнился сильнее прочих убитых. И картинка, где парень, убитый без всякой причины, лежит лицом в тарелке, а по столу растеклась кровища, стояла перед глазами ещё долго.

Потом эта картинка постепенно забылась, и не такое повидал в командировке на Кавказ и в городской прокуратуре, но сейчас вдруг вспомнил это, причём чётко, с деталями, включая марку сигарет, которые лежали в крови, и сколько времени показывали электронные часы на запястье погибшего.

Ну, значит, не зря я выбрал именно эту банду для очередного дела. Есть время с этим разобраться.

Местная группировка, крышевавшая кафе, тогда Митяю ничего не смогла сделать за то, что он наехал на их точку, и милиция найти его не могла. Казалось бы, дело резонансное, его обсуждали в городе, требовали разобраться, но ничего не выходило.