Новогодняя скамейка

Когда ты одна и тебе сорок три, шансов, что ничего уже не изменится к лучшему – процентов примерно… сто. Ну а где искать кандидатов в мужья? По клубам – там даже тридцатилетние не котируются. Коллеги-ровесники поголовно женаты – а то и не раз. Разбивать чьи-то семьи – нет, не вариант. Да и ради кого? Субъекта, успевшего к сорока обзавестись пивным животом и лысиной? Но наименьшая вероятность – познакомиться с кем-то на улице. Микс указанных выше вариантов… В общем, в субботу после обеда я терпеливо сижу на скамейке, не имея возможности прикурить: забыла зажигалку в квартире. А там – мой сын-второкурсник Максим с подружкой по имени Маша. Отсиживаю я на сырой осенней скамейке как раз по этой причине – вхожу в его положение. Еще не забыла, что такое любовь в восемнадцать. И это слегка обнадеживает: не выстарилась в хлам.

Начинается снегопад, обещанный накануне длинноногой девицей-синоптиком. Мокрые хлопья валят с серого неба на серый асфальт. Пора возвращаться. Встаю со скамейки, отряхивая отсыревшие джинсы.

– Простите, у вас не найдется зажигалки?

Поднимаю глаза – на вид мой ровесник. Волосы с проседью, серьезный взгляд сквозь очки. Короткая куртка сидит как положено: не наводит на мысли, что под одеждой припрятан мяч. Жаль, моя зажигалка осталась на кухонном столе.

– К сожалению, нет. Не найдется.

– Ну что ж, извините.

Он прячет руки в карманы. Пожав плечом, шагаю к подъезду. Поднимаюсь, звоню в свою дверь. У нас с сыном так принято: не отпирать самому, а звонить. Приятно, когда тебе открывают, встречают у двери. В общем, когда тебя ждут. На этот раз дверь распахивается почти моментально. Максим и Маша, оба в серебристых стеганых куртках, стоят наготове в прихожей. Значит, и правда всего лишь смотрели видосики? Или рилсики? Или как там это сейчас зовется? Похоже, зря я мерзла час на скамье.

– Теть Ира, на кухне вишневый пирог, – напоминает мне Маша.

– Мам, мы пошли. В кино, потом поесть и вообще.

Сын машет рукой.

– Ладно, только не допоздна, – дежурно напутствую я.

Сняв ботинки и куртку, иду налить себе чаю погорячее. Заодно попробовать вишневый пирог. Гостинец от Маши – в кондитерском деле она виртуоз, просто Марья-искусница. Но кусочек надо отрезать поменьше: ворчу насчет упитанных мужиков, а сама… Нет, до лишнего веса мне еще далеко, и все же , как говорится, лиха беда начало… В мою рефлексию нежданно врывается трель дверного звонка. Заглядываю в глазок. Может, сын зачем-то вернулся? На лестничной клетке – мой давешний собеседник.

– Простите, это не ваша?

В его руках – моя зажигалка отчаянно розового цвета. Подарок подружки Алены, сама я купила бы поскромнее. Но Алена выбрала розовую – намекает, что мне не хватает позитива и яркости. Я не спорю с подругой – действительно не хватает… Стоп, а где он взял зажигалку?

– Лежала там, на скамейке, – угадывает мои мысли незваный гость.

Вполне вероятно. Со мной такое бывает. Уронила, когда вынимала сигареты из сумки. Не заметив, уселась. «Мам, опять ты что-то насиживаешь», – смеется в таких ситуациях сын. Хорошо, не подожгла себя ненароком.

– А как вы узнали номер квартиры?

– Не волнуйтесь, я вас не выслеживаю, – усмехается незнакомец. – Пока я изучал зажигалку, из подъезда вышла симпатичная парочка в космических куртках. Парня я часто вижу по дороге к метро. Он сообщил мне номер квартиры. Наверное, ваш сосед.

– Мой сын.

– Непохож… А я здесь рядом живу.

И такое бывает. Я не вовремя вспоминаю, что мой бывший живет на этой же улице. Собственно, здесь он и встретил свою вторую жену: пять лет назад от нее убежала собака, злой корги по имени Джон. Этот Джон попался мужу на улице, ну а дальше… Мне было тридцать восемь – ей тридцать четыре, я занятой журналист – она ухоженный косметолог, у меня сын-подросток с симптомами пубертата – у нее нет детей, только злой корги. Ничего сверхъестественного. Ни коварных разлучниц, ни рожденных после развода двойняшек, которых не хочет видеть отец, ставший – внезапно! – миллиардером… Ничего из той чуши, что скармливают читательницам любовных романов. Мой бывший муж все на той же работе, с тем же средним доходом, живет через дом. Раз в квартал встречается с сыном. И вроде бы счастлив.

– Простите!..

Кажется, я снова увязла в воспоминаниях. Психологи называют эту привычку мыслемешалкой и требуют искоренять – только не советуют как. Ходила я тут к одному…

– Простите, похоже, я вас отвлекаю… А как вас зовут? – внезапно интересуется гость.

– Ирина. А вас?

– Игорь, – с готовностью отзывается он.