Небо ледяное
Глава 1
«Снег может скрыть следы, но он не способен стереть путь, что ведёт тебя к самому себе.»
Клэр стояла в просторной прихожей их дома, которая скорее напоминала фойе роскошного отеля. Полы из мрамора сияли в свете кристальных люстр, идеально натёртые до такой степени, что на них можно было увидеть собственное отражение. Все вокруг дышало богатством: картины в массивных золотых рамах, свежие орхидеи на столике, огромные окна, которые выходили на идеально ухоженный сад. И в этом ледяном великолепии она чувствовала себя маленькой, чужой, ненужной.
Она инстинктивно положила руку на живот, защищая того, кто был единственным источником тепла и надежды в её жизни. Тридцать шесть недель ожидания. Она была на тридцать шестой неделе беременности, и каждый день её ребёнок напоминал ей, что она живёт не только для себя. Но даже это чудо, растущее внутри неё, не казалось важным для человека, который стоял перед ней.
Джон – высокий, подтянутый, безукоризненно одетый – стоял напротив неё. Его серый костюм сидел идеально, словно его сошили по приказу самого Бога. Каждый миллиметр его внешности кричал о статусе, успехе, власти. Но Клэр знала: под этим идеальным фасадом не было ничего настоящего. Ни тепла. Ни любви. Только холодный расчет.
– Ты уверена, что хочешь лететь? – спросил Джон, даже не подняв на неё глаз. Он скользнул взглядом по экрану телефона, а его пальцы лихорадочно набирали сообщение.
Она хотела закричать: "Посмотри на меня! Посмотри, чёрт тебя побери, как на живого человека, а не как на часть своей коллекции!" Но вместо этого она просто сжала зубы.
– Да, я лечу.
– Ну, хорошо, – его голос был деловитым, сухим, как будто она попросила разрешения взять машину, а не улететь на другой конец страны. – Я организовал для тебя первый класс. Постарайся расслабиться, отдохнуть.
Первый класс. Вот он, его способ показать "заботу". Не тепло, не поддержка, не слова, которые могли бы согреть её. Нет, только деньги. Для Джона всё решали деньги. От них, как от универсального инструмента, он ждал, что они заменят и любовь, и внимание, и сочувствие.
Она перевела взгляд на свой живот. Их ребёнок. Их сын. Разве это не должно было что-то изменить? Она не просила у Джона многого. Она хотела, чтобы он смотрел на неё с любовью, как когда-то. Чтобы он хотя бы притронулся к её животу, почувствовал шевеление их ребёнка. Но Джон этого не делал.
Он ни разу не положил руку на её живот. Ни разу не задал вопрос о том, как она себя чувствует. Для него она была "функцией": идеальная жена, которая обеспечит ему наследника и сохранит статус-кво.
– Спасибо, – коротко ответила она.
Но в её голосе не было благодарности. Только сухость и усталость. Джон этого даже не заметил. Он снова уткнулся в телефон, поглощённый своими важными делами.
Как же так? Как ты, Джон, мог стать таким? – думала она.
Они ведь когда-то были другими. Были вечера, когда они смеялись, пили вино на террасе, говорили обо всем и ни о чём. Когда он смотрел на неё так, словно она была центром его вселенной. Но всё это растворилось. Он стал холодным, как этот дом. А она стала лишней в его мире – красивым, но ненужным украшением.
Её взгляд упал на чемодан у двери. Чёрный, кожаный, безупречно дорогой. Он выглядел так, будто принадлежал не ей, а какой-то другой, идеально пдстроенной к этому миру женщине.
Она хотела сказать ему: "Джон, что с нами случилось? Почему я больше не чувствую себя живой рядом с тобой? Почему я тону в этой роскоши, будто это вода, которая затягивает меня на дно?"
Но она не сказала ничего. Потому что знала: он не услышит. Он никогда не слышал.
Джон поднял на неё глаза только тогда, когда курьер с её билетом вошёл в прихожую. На его лице появилось нечто вроде улыбки – лёгкий, автоматический изгиб губ, который казался больше обязательством, чем настоящим чувством.
– Ладно, Клэр. Хорошо слетать. И позвони, как приедешь, – сказал он, вновь уткнувшись в телефон.
Он даже не подошёл к ней. Не обнял. Даже не притронулся.
Она почувствовала, как внутри что-то обрушивается. Нет, не сразу. Это было медленное, тягучее разрушение, которое длилось годами. Сначала упали маленькие кирпичики. Потом стены начали трещать. А теперь рухнула крыша, оставляя её одну под холодным открытым небом их брака.
Когда дверь за курьером закрылась, она резко повернулась к Джону.
– Знаешь, – её голос был тихим, но острым, как нож. – Тебе даже не интересно, зачем я лечу, да?
Он поднял голову, будто удивлённый, что она заговорила. Но её слова не вызвали в его глазах ничего, кроме лёгкой досады.
– Ты хотела повидаться с родителями. Всё логично. Я думаю, это пойдёт тебе на пользу.
Пойдёт ей на пользу. Как будто она была проектом, который нужно настроить. Как будто её эмоции – это система, которую можно починить.
– Да, конечно, – коротко ответила она, поднимая чемодан.
Она знала, что больше не скажет ему ничего. Потому что всё, что она скажет, будет встречено той же ледяной стеной. С ним говорить бесполезно.
Но, уходя, она подумала про себя: "Когда я вернусь, Джон, этой Клэр, которую ты знаешь, больше не будет. И, возможно, я больше никогда не вернусь."
И с этой мыслью она шагнула за порог дома, который давно уже перестал быть домом.
Клэр сидела в кожаном кресле частного самолёта, поглаживая рукой округлый живот. Каждый день ребёнок напоминал ей о своей маленькой жизни: лёгкими толчками, движениями, которые вызывали улыбку, и одновременно напоминали о том, как она ужасно одинока.
Всё вокруг кричало о роскоши. Идеальная обивка кресел. Тёмное дерево отделки. Бокал с шампанским, который ей любезно предложил бортпроводник, хоть она сразу отказалась. Даже воздух казался фильтрованным, безупречным. Здесь не было ни единой царапины, ни следа человеческой слабости. Как и в её жизни.
Первый класс. Забота Джона.
Его слова всё ещё крутились в её голове, острыми осколками впиваясь в её мысли. Забота. Он так это назвал. Первый класс, самолёт, бокал чёртового шампанского – вот и всё, что он мог предложить. Ни объятий, ни слов напутствия, ни прикосновения к её животу.
Она посмотрела в иллюминатор. Город уплывал куда-то вниз, а вместе с ним – её жизнь. Дом, который давно перестал быть домом. Муж, который давно перестал быть мужем.
– Мэм, вам удобно? – вежливый голос бортпроводника заставил её вздрогнуть.
– Да, всё прекрасно, спасибо, – ответила она с натянутой улыбкой. Она всегда умела казаться идеальной. Это было её ролью.
Но внутри всё кипело.
"Ты никогда не спрашивал, как я себя чувствую, Джон. Ты даже не потрудился узнать, как я справляюсь с этой беременностью. Ты просто купил мне билет и посчитал, что на этом всё кончено. Я не твоя кукла, не твоя витрина, Джон. Я человек. Чёрт побери, я человек."
Она положила руку на живот. Малыш шевельнулся, как будто чувствовал её гнев.
"Ничего, мой хороший," – подумала она, – "у нас с тобой всё будет иначе. Я сделаю всё, чтобы ты никогда не чувствовал себя таким одиноким, как я."
Клэр глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Её взгляд начал блуждать по салону. Другие пассажиры – всего несколько человек – сидели в креслах, погружённые в свои дела. В руках у кого-то планшеты, у кого-то бокалы. Все выглядели идеально. Каждый из них был частью этого стерильного мира, где всё куплено, всё подогнано, всё безупречно.
Кроме одного.
Её взгляд остановился на мужчине, сидящем чуть поодаль, ближе к хвосту самолёта. Он сразу бросался в глаза своей резкостью. Казалось, он совершенно не вписывался в это окружение.
Грубые черты лица. Жёсткая линия скул. Небритый, словно не удосужился подготовиться к такой "престижной" поездке. Его куртка выглядела поношенной, помятой, словно он больше привык сидеть в кабине грузовика, чем в кожаном кресле частного рейса.
Клэр нахмурилась. "Что он вообще здесь делает?"
Он казался ей слишком простым, слишком грубым, слишком неподходящим для этого самолёта. Она невольно подумала: "Ему скорее место в эконом-классе."
И всё же она не могла перестать смотреть.
Мужчина сидел, слегка наклонившись вперёд, его локти стояли на коленях. Он смотрел в окно, его взгляд был тяжёлым, отрешённым. Ни малейшего интереса к окружающим. Ни малейшего желания стать частью этого мира.
"Интересно, о чём ты думаешь? Куда летишь? Кто ты такой?" – мысли крутились в её голове.
Клэр неожиданно поймала себя на том, что ей хотелось узнать больше. Хотелось понять, почему в этом бездушном, идеальном салоне, среди людей, спрятанных за дорогими костюмами и улыбками, именно он, со своей грубостью и простотой, привлёк её внимание.
Но в следующую секунду она мысленно одёрнула себя.
"Не смеши себя, Клэр. Это просто очередной мужик, который оказался здесь по ошибке. Возможно, богатый, возможно, важный. Но какой в этом смысл? Ты знаешь таких. Они все одинаковы."
И всё же, что-то в нём не давало ей покоя.
Она отвернулась, снова устремив взгляд в окно, но чувствовала: его присутствие где-то позади будто вибрировало в воздухе. Её привычный мир был слишком идеальным, слишком отточенным, слишком предсказуемым. А этот мужчина казался… другим. Она не могла назвать его красивым в привычном смысле этого слова. Скорее жестким, требовательным, каким-то мужественным. Да, он был именно мужественным. Ни капли слащавости, симпатичности. Настоящий мужчина. Тестостерон на все сто процентов. И это привлекало взгляд. Сильные большие руки с выступающими венами, сильные длинные ноги, расставленные в стороны, густая челка падающая на лоб. Она не знала какого цвета его глаза…Но волосы были темно русые, густые, непослушные. Интересно он женат? И как он попал на этот самолет?
Она снова погладила живот, чувствуя, как малыш толкается внутри.
"Не думай о нём. Ты летишь к родителям. Ты должна сосредоточиться на будущем. На том, что важно."
Но впервые за долгое время Клэр почувствовала что-то странное. Что-то новое.
И впервые за долгое время в её стерильной, предсказуемой жизни появился человек, который заставил её задуматься. Когда-то в юности Клэр любила смотреть на людей и придумывать им истории.
Мужчина выглядел так, будто весь мир перестал для него существовать. Он сидел в своём кресле, локти на коленях, а взгляд устремлён в иллюминатор. Отстранённый, холодный, почти угрожающе спокойный. Остальные пассажиры явно наслаждались комфортом частного рейса – мягкие кресла, шампанское в хрустальных бокалах, ненавязчивая музыка. Но он, казалось, даже не замечал всего этого, как будто оказался здесь случайно, не по своей воле.
Клэр не могла перестать краем глаза наблюдать за ним. Он раздражал её. Это раздражение не имело ни формы, ни чётких границ, но оно бурлило где-то под рёбрами.
"Что он вообще здесь делает? Он будто сбежал из другого мира."
Его угрюмое лицо, упрямо отведённый взгляд, тени, которые ложились под скулами. Каждая деталь его образа кричала: "Оставьте меня в покое." Её губы чуть приподнялись в слабой, почти насмешливой улыбке.
"Наверное, он один из тех, кто никогда не улыбается. Один из тех, кто думает, что весь мир должен ему что-то. Какой-нибудь рабочий, которому вдруг свалилась возможность полететь первым классом."
Клэр поправила подол своего платья, слегка потянув его вниз. Оно было сшито на заказ: дорогая тонкая шерсть, безупречно подчёркивающая её статус. Но сейчас ей это казалось бесполезным. Этот мужчина, с его изношенной курткой и тяжёлым взглядом, с лёгкостью рушил её привычную оболочку.
Она всегда знала, как держать лицо. Это было её оружием, её защитой. Даже перед незнакомцами. Даже сейчас, когда она, несмотря на напряжение, сидела ровно, демонстрируя спокойствие, которого не ощущала внутри.
Даже теперь, здесь, окружённая роскошью, она чувствовала себя одинокой. Как будто вся её жизнь была пустой коробкой, аккуратно обёрнутой в дорогую бумагу.
Её взгляд снова метнулся к мужчине. Он смотрел в окно. Его глаза ничего не выражали, кроме какой-то тяжести, которая казалась ей почти пугающей. Ему было плевать на весь этот самолёт, на кожаные кресла, на улыбчивый персонал. Эта роскошь не имела для него значения.
"Как это возможно? Как можно не замечать, где ты находишься? Люди бы отдали всё за такое путешествие, а он сидит, будто это автобус. Или, хуже того, тюрьма."
Она поймала себя на том, что слишком много думает о нём. Её раздражало то, что он привлёк её внимание. Это было неправильно. Она обвела взглядом других пассажиров: ухоженные мужчины и женщины, идеально одетые, сдержанно улыбающиеся. Все они были частью привычного ей мира, мира, который она знала.
Но этот мужчина – нет.
Самолёт слегка тряхнуло, и Клэр невольно напряглась.
– Уважаемые пассажиры, – раздался спокойный голос стюардессы, – это небольшая турбулентность. Просим оставаться на местах.
Она услышала, как мужчина из соседнего ряда тихо пробормотал что-то вроде "проклятый полёт", вызывая смех у своих спутников. Стюардессы продолжали разносить шампанское, и всё выглядело так, будто ничего не происходило.
Но Клэр почувствовала, как по спине пробежал холодок. Её пальцы сжали подлокотники. Турбулентность всегда напоминала ей о том, что даже в самых, казалось бы, идеальных условиях всё может пойти к чёрту.
Она перевела взгляд на мужчину снова. Он сидел так же, как раньше. Спокойно. Его взгляд не отрывался от иллюминатора.
"Почему он не реагирует? Ему что, всё равно? Он что, ничего не боится?"
Но в его неподвижности было что-то ещё. Что-то, чего она не могла понять. Это было не спокойствие. Это была пустота. Пустота, которая её одновременно пугала и завораживала.
Она почувствовала, как живот снова напрягся. Турбулентность или её собственные мысли? Клэр больше не была уверена.
"Джон не сказал ни слова о том, что я лечу одна, на тридцать шестой неделе беременности. Он не спросил, как я справляюсь. Что с моей жизнью? Что со мной?"
Её мысли метались в разные стороны.
Клэр закрыла глаза, глубоко вдохнула и попыталась успокоиться. Но самолёт снова тряхнуло, чуть сильнее. Она невольно взглянула на мужчину. Он даже не шелохнулся.
"Кто ты такой? Почему ты ничего не боишься? Почему твоя грубость кажется мне настоящей?"
Она отвернулась, снова глядя в окно, но внутри её будто разрасталась трещина. В этой идеально подогнанной жизни, в этом идеально отрегулированном мире. Трещина, которая начиналась с неё самой.
Турбулентность стала сильнее. Кресла задрожали, лампы на потолке замигали, как будто вот-вот готовы были погаснуть. Шум двигателя и вибрация, словно тяжёлая волна, перекатывались по самолёту, усиливая тревогу. Клэр почувствовала, как холодный пот начал проступать на её лбу.
Взгляды пассажиров больше не были расслабленными. Те, кто ещё минуту назад держали в руках бокалы с шампанским, теперь ставили их на столики, стараясь выглядеть невозмутимыми. Кто-то натянуто улыбался, кто-то, наоборот, впивался глазами в иллюминаторы, будто мог увидеть там хоть какой-то ответ на происходящее.
Клэр быстро оглядела салон. Её взгляд скользнул по стюардессам, которые всё ещё сохраняли профессиональную маску спокойствия. Но она заметила, как одна из них нервно сжала поднос с напитками.
И снова её взгляд остановился на нём.
Тот самый мужчина, сидящий чуть поодаль, оставался неподвижным. Всё та же поза. Всё тот же взгляд, устремлённый в окно. Будто этот чёртов самолёт не трясло так, что даже самые крепкие пассажиры начали нервничать.
Он был спокоен. Непроницаем. Как каменная скала.
И это выводило её из себя.
Это спокойствие, вместо того чтобы успокоить её, только усиливало её раздражение. Её пальцы вцепились в подлокотники, ногти впились в мягкую кожу, как будто она могла удержать себя на месте физически, если не получится удержать мысленно. Какого черта именно сейчас ее волнует какой-то нищеброд в поношенной куртке? Черт с ним! Пусть хоть прирастет к своему креслу. Только бы эта тряска окончилась и они спокойно полетели дальше.
Клэр почувствовала, как малыш внутри неё снова зашевелился, словно тоже ощущая, что что-то не так. Она положила руку на живот, пытаясь его успокоить. Или, может быть, себя.
"Дыши. Просто дыши," – приказала она себе.
Но её дыхание становилось всё более рваным.
Она снова посмотрела на мужчину. Хотела увидеть хотя бы намёк на беспокойство, на слабость, на что угодно, что могло бы подтвердить, что он такой же человек, как и все остальные. Но ничего.
"Чёрт с тобой, угрюмый," – подумала она. – "Может, ты просто пустой внутри. Может, тебе и правда плевать.
А потом мысли о муже…Приносящие боль разочарования.
«А если это конец? А если этот самолёт упадёт? Джон даже не успеет пожалеть. Может, он вообще не заметит. Всё, что останется от меня, – это сообщение от пилота и мои вещи в доме, которые он разложит по коробкам."
Её сердце забилось быстрее.
– Уважаемые пассажиры, – раздался голос пилота, – мы попали в зону сильной турбулентности. Просим сохранять спокойствие и оставаться пристёгнутыми.
Сохранять спокойствие. Как будто это так просто.
Свет снова мигнул, и Клэр почувствовала, как её тело ещё больше напряглось. Кто-то вскрикнул – женщина в ряду ближе к носу. В соседнем кресле мужчина громко закашлял, прикрывая рот рукой.
– Это просто турбулентность это временно, мадам, – сказала одна из стюардесс, проходя мимо, но даже её голос был натянутым, словно она сама едва удерживала себя от паники.
Внезапно самолёт резко тряхнуло. Бокал шампанского у ближайшего пассажира упал на пол и разбился. Клэр почувствовала, как её желудок сжался, когда самолёт накренился вбок, а затем выровнялся.
– Что, чёрт возьми, происходит? – выругался кто-то позади.
Клэр сжалась в кресле, чувствуя, как её сердце сдавливает невидимый обруч. Её руки, всё ещё вцепившиеся в подлокотники, побелели от напряжения. Она бросила взгляд на иллюминатор, но там была только бесконечная белая мгла.
"Я ничего не могу сделать. Я ничего не могу контролировать," – думала она. – "Я здесь одна. Джон не поможет. Никто не поможет."
И вдруг самолёт резко рухнул вниз.
Воздух вырвался из её лёгких. Казалось, что сердце на мгновение остановилось. Все вокруг закричали, включая её саму. Люди хватались за кресла, как будто это могло их спасти.
Она накрыла живот, пытаясь защитить ребёнка, как будто её руки могли создать барьер от надвигающегося ужаса.
И всё же, на фоне всех этих криков, одного звука не было.
Его.
Клэр успела бросить взгляд на мужчину. И даже в этот момент, когда самолёт падал, а страх захлёстывал каждого в салоне, он не кричал. Он просто сидел, сжимая подлокотники, его лицо оставалось жёстким и спокойным, как будто всё происходящее не имело никакого значения.
"Что ты за дьявол?" – мелькнула последняя мысль, прежде чем новый толчок заставил её зажмуриться и почувствовать, как весь мир вокруг неё буквально разрывается на куски.
Глава 2
«Ветер знает твои страхи, но он же напомнит, что ты можешь лететь.»
Эйдан поднял голову, и кровь снова хлынула ему на лицо. Тёплая, липкая струйка стекала по виску, сливаясь с пылью и потом. Её вкус отдавал металлом, и он коротко сплюнул на обломки у своих ног. Всё тело болело, как будто его прогнали через пресс, а потом швырнули в этот ледяной ад.
"Какого чёрта… Какого мать его хрена я вообще здесь? Чёрт бы побрал эти самолёты, ненавижу!"
Всё вокруг было одним большим кошмаром. В воздухе висел удушающий запах горелого пластика и жженого металла. Дым и снег врывались внутрь самолёта сквозь огромные трещины в обшивке.
Эйдан быстро огляделся. Чёртова разруха: обломки сидений, вырванные с корнем панели, металлические осколки, валяющиеся под ногами. И тела. Мёртвые, неподвижные тела, свисающие с кресел. "Не смотри на них. Сейчас не время думать о них."
Его взгляд остановился на ней.
Женщина сидела, всё ещё пристёгнутая к креслу. Её лицо было бледным, будто из неё выжали всю кровь. Светлые волосы растрёпаны, кровь тонкой линией стекала по виску. Руки, дрожащие как осиновый лист, отчаянно пытались расстегнуть ремень безопасности, но тщетно.
"Это она. Чёрт побери, это та, которая смотрела на меня в самолёте, будто я случайно притащился сюда из грузового отсека."
– Эй, – хрипло бросил он, стараясь перекричать гул ветра и треск обломков.
Она не отреагировала. Её глаза бегали по салону, как у загнанного зверя, а пальцы судорожно дёргали ремень.
– Ты меня слышишь? – рявкнул он, шагнув ближе.
Никакого ответа. Эйдан коротко выругался и полез к ней, почти скользя по осколкам и полуразрушенным панелям.
– Ты должна поторопиться! – выкрикнул он, нагнувшись, чтобы дотянуться до ремня.
Её руки были ледяными. Он быстро отбросил их в сторону и сам схватился за застёжку. Пальцы скользили, ремень заел, но он не собирался сдаваться.
– Сука. Открывайся! – прошипел он сквозь стиснутые зубы и, приложив силу, наконец расстегнул ремень.
Женщина резко вдохнула, как будто только сейчас вспомнила, как это – дышать. Но вместо того чтобы встать, она продолжала сидеть, сжимая подлокотники так сильно, что её пальцы побелели.
– Вставай, мать твою, – процедил Эйдан, схватив её за плечо.
– Мой живот… ребёнок… – прошептала она слабым, дрожащим голосом.
Эти слова ударили его в грудь. Он посмотрел на её живот, и его глаза расширились. Она была беременна.
"Вот дерьмо. Вот дерьмо. Только этого мне не хватало."
– Если хочешь, чтобы он жил дальше, поднимай свою задницу, и вылезай из этого гроба!
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, но осталась на месте. Эйдан вздохнул, коротко выругался и резко бросил:
– Ладно. Раз ты сама не можешь, я сделаю это за тебя.
Он огляделся, пытаясь понять, где может быть её багаж. Через пару шагов он заметил вскрытый чемодан неподалёку. С трудом, сжав зубы от боли в ногах, он дотащился до него. Внутри – одежда. Пыльная дублёнка, явно слишком дорогая и большая и хер с ним, главное греет. Несколько женских вещей.
Он вытянул дублёнку, затем наткнулся на чьи-то мужские штаны и свитер. Они выглядели грубо, простенько, но сейчас это было всё, что нужно.
Вернувшись к ней, он бросил одежду на кресло.
– Надевай это, быстро. Если останешься в этом платье, замёрзнешь к чертям через десять минут.
Она с трудом подняла глаза на него, но всё ещё сидела, как окаменелая.
– Чёрт с тобой, – буркнул Эйдан, опускаясь на колени. – Тогда я сама тебя одену, принцесса.
Натянул на нее через голову свитер. Затем, не теряя времени штаны.
– Поднимай жопу, – резко сказал он. – Или хочешь, чтобы я штаны на тебя натянул?
Женщина медленно, будто в трансе, поднялась с кресла. Эйдан держал её под локоть, пока она натягивала штаны поверх своего платья, а затем надела свитер.
– Вот так. Теперь ты выглядишь, как человек, который собирается выжить, а не выйти на показ мод.
Надел на нее дубленку, какую-то мужскую шапку.
Затем вытащил из обломков одеяло, аптечку и небольшой фонарик, который валялся под креслом. Подхватив всё это, он кивнул на дыру в корпусе:
– Мы выходим. Сейчас.
Она снова начала дрожать, но он подхватил её под локоть и, почти волоком, потащил к выходу.
Снаружи холод сразу врезался в кожу, будто сотни маленьких иголок. Снег шёл плотной стеной, вокруг была только белая пустошь.
– Добро пожаловать в чертов рай, – пробормотал Эйдан, оборачиваясь к женщине.
Она молчала, дрожа от холода, но он закутал её одеялом и резко сказал:
– Мы найдём укрытие. Мы не сдохнем здесь. Держись за меня.
И они двинулись вперёд, навстречу белой, безмолвной пустыне.
Снег валил крупными хлопьями, мгновенно покрывая всё вокруг белым слоем. Холод вонзался в кожу, проникая глубже с каждым вдохом. Эйдан на секунду остановился, вытирая рукавом кровь с лица. Их время на исходе.
– Как тебя зовут? – громко спросил он
– Клэр…– тихо ответила она, продолжая с ужасом смотреть в никуда.
– Пошли, Клэр. Иначе замерзнем.
Клэр дрожала рядом, обмотанная дублёнкой, свитер и штаны, которые висели на ней, как на вешалке. Её руки были сжаты в кулаки, губы посинели. Она выглядела так, будто готова просто упасть и остаться там, где стояла.
– Чёрт возьми, так не пойдёт, – пробормотал Эйдан, обернувшись к ней и посмотрев на ее модные замшевые ботильоны – У тебя ноги наверное как ледышки.
Он быстро осмотрел обломки вокруг. Ему нужен был ещё один чемодан. Или, чёрт возьми, хоть что-нибудь. Его взгляд остановился на теле неподалёку. Это была молодая женщина. Её бледные руки были разбросаны в стороны, ноги вытянуты вперед…а на ногах добротные ботинки с толстой подошвой. Девушка высокая крупная по сравнению с Клэр.
"Прости, девочка," – подумал Эйдан, стиснув зубы, и направился к ней.
– Стой здесь, – бросил он через плечо Клэр.
Она не ответила. Она лишь медленно кивнула, словно полностью подчинившись происходящему, слишком шокированная, чтобы задавать вопросы.
Эйдан опустился на колени перед телом. Его пальцы уже почти не слушались, окоченевшие от холода, но он быстро развязал шнурки. Ботинки были прочные, кожаные, и хотя они были немного великоваты, сейчас это не имело значения. Он стянул их с девушки, а затем заметил тёплые шерстяные носки.
"Спасибо, Господи," – мысленно выругался он, аккуратно снимая носки.
Эйдан вернулся к Клэр с добычей в руках. Она подняла глаза на него, её лицо было растерянным, как у ребёнка, который не понимает, что происходит.
– Снимай свои чёртовы мыльницы, – приказал он.
Она взглянула вниз на свои ноги. Её босые ступни выглядывали из-под слишком больших штанов. Грязные, покрасневшие от мороза. Она даже не пыталась их прикрыть.
– Я… я не могу… – прошептала она, дрожа всем телом.
– Можешь, – отрезал Эйдан, опускаясь на корточки.
Он сам взялся за дело. Сначала снял её тонкие ботильоны, которые были полностью бесполезны в этом адском холоде. Затем мягко, но быстро натянул на её ноги тёплые шерстяные носки.
– Ты должна выжить. Чёрт возьми, мы оба должны, – пробормотал он, натягивая на ее ноги ботинки. Они были чуть великоваты, но держались.
Она смотрела на него сверху вниз, но не произнесла ни слова. Её глаза были пустыми, полными бессилия и шока.
– Всё, ты готова, – сказал он, поднимаясь. – Теперь слушай меня. Держись за меня, иди быстро. Мы должны найти укрытие. Здесь слишком холодно, ты поняла?
Она снова кивнула, молча, как будто всё происходящее было частью какого-то страшного сна.
– Вот и молодец. – Он подхватил её под локоть, плотно прижимая к себе, чтобы она не упала. – А теперь идём.
Они двинулись вперёд, вдоль обломков, шаг за шагом пробиваясь сквозь снег и ледяной ветер. Снег падал всё гуще, мороз сковывал всё вокруг.
Но Эйдан шёл вперёд, стиснув зубы, чувствуя её дрожащую женщину под своей рукой.
"Мы выживем. Чёрт возьми, я уже терял людей. Но не её. Не сейчас."
И в его голове звучал лишь один приказ самому себе: "Двигайся. Не останавливайся. Не дай ей сдаться."
Снег не переставал идти. Он падал на их плечи, запутывался в волосах, залеплял лицо. Лёгкий сначала, почти незаметный, теперь он превращался в вязкую завесу, скрывая горизонт. Эйдан хмуро щурился, глядя на обломки вокруг. Всё, что осталось от самолёта, напоминало раскуроченную банку – рваные края металла торчали, как рёбра, а из разорванного корпуса струился дым.
Среди этого хаоса Клэр шла за ним, дрожа и спотыкаясь. Каждый её шаг был словно через липкую трясину, ноги скользили по льду, ботинки натирали ступни, а холод обжигал кожу даже через дублёнку. Дыхание превращалось в облака пара, которые тут же рассеивались в морозном воздухе.
Она не понимала, куда идёт. Её мысли кружились в бессвязном вихре, как те хлопья снега, что танцевали вокруг.
"Кто это вообще? Почему он тащит меня?" – она мельком взглянула на Эйдана, который шагал впереди, молча и уверенно. Он двигался так, будто даже не чувствовал холода, будто каждый его шаг был частью какого-то плана.
Но её трясло. Не только от холода – от шока.
– Где мы? – прошептала она, но её голос был таким слабым, что его поглотил вой ветра.
Она собралась с силами, чуть громче:
– Где мы? Что с самолётом? Ты знаешь, что вообще произошло?
Эйдан остановился. Резко. Снег хрустнул под его ботинками, когда он развернулся к ней. Он так на нее посмотрел, что Клэр буквально отшатнулась.
– Если будешь задавать вопросы вместо того, чтобы двигаться, долго не протянешь, – отрезал он. – И я не твой психиатр. Приходи в себя. Самолет разбился, все мертвы, и мы где-то в горах у черта на рогах. Это все что я знаю. А еще здесь ужасно холодно.
Её губы задрожали. Она хотела возразить, но не смогла. Слова застряли где-то в горле, смешиваясь с комком отчаяния.
"Угрюмый," – пронеслось у неё в голове. – "Чёртов угрюмый мужик. Но… он же спас меня."
Эйдан отвернулся от неё и снова двинулся вперёд, на этот раз быстрее. Холод уже пробирался под одежду, он чувствовал, как ноги немеют, но ничего не показывал. Вместо этого он оглядывал место катастрофы.
Обломки были разбросаны по склону, как будто самолёт просто развалился в воздухе и упал кусками. Тела. Их становилось всё больше. Снег уже начинал засыпать их, скрывая поломанные конечности, мёртвые лица.
"Дерьмо… слишком много мёртвых. А живые? Кто ещё? Это всё?"
И тут он заметил движение.
– Эй, стой, – бросил он Клэр и направился к фигурам, которые шатались возле корпуса.
Двое. Женщина, молодая, испуганная, сжавшаяся от холода. Она держала руку на боку, и кровь просачивалась сквозь её пальцы. Рядом с ней – мужчина лет сорока, нервный, как загнанная крыса. Он что-то бессвязно бормотал, размахивая руками, словно пытаясь доказать что-то самому себе.
– Вы как? – коротко бросил Эйдан, осматривая их.
– Я… я хочу вернуться внутрь! – резко сказала женщина, почти плача. Она указала на корпус самолёта. – Там теплее! Там… я… не могу быть здесь!
– Там только смерть, – оборвал её Эйдан. Голос его был низким и хриплым. – Ты хочешь умереть быстрее?
Женщина замолчала, всхлипнув. Эйдан оглядел её ещё раз. Куртки у неё не было, только тонкий свитер.
"Так дело не пойдёт."
Он подошёл к ближайшему чемодану, который наполовину торчал из-под обломков, сорвал молнию. Нащупал внутри куртку, неважно чью. Вернулся к женщине и буквально накинул её на неё.
– Надевай. Сейчас же.
Женщина затряслась ещё сильнее, но подчинилась.
– Бок покажи, – рявкнул он.
Она подняла руку, и Эйдан нахмурился. Рана была неглубокая, но кровь всё равно текла, замерзая на одежде.
– Протянешь, – буркнул он. – Держи рукой, сильнее.
– Они нас найдут, да? – вдруг подал голос мужчина. Марк, кажется. Его голос дрожал, – Они уже знают… я уверен… скоро будет спасение. Надо только… ждать.
Эйдан бросил на него тяжёлый взгляд, полный ледяного презрения.
– Ждать? Здесь? В этом дерьме? Да ты только что выпал из этого грёбаного гроба и хочешь тут сидеть? Долго не просидишь.
Марк что-то пробормотал, но замолчал, встретившись с его взглядом. Эйдан собрал одеяло, аптечку и бутылку воды, валявшуюся неподалёку.
– Мы не можем здесь оставаться, – хмуро сказал он. – Надо подняться выше. Найти расщелину, укрыться.
Клэр смотрела на него, как на безумного.
– Здесь?.. Здесь ничего нет, – пробормотала она.
Он обернулся к ней, его голос был холодным, как воздух вокруг:
– Да, здесь ничего нет. Ни связи, ни людей, ни чёрта с два помощи.
Женщина опустила голову, закрывая лицо руками. Клэр почувствовала, как что-то внутри неё надломилось.
Она закрыла глаза, и одна мысль пронзила её сознание:
"Мы здесь умрём."
Глава 3
«Лёд кажется нерушимым, пока его не согреют огонь и отчаяние.»
Ветер бил в лицо, словно ножи, ледяные и беспощадные. Он заходил под одежду, леденил каждую клетку, превращал дыхание в облака пара. Эйдан оглянулся на Клэр. Она шла медленно, её фигура казалась хрупкой, почти нереальной в этом бескрайнем снежном аду. Её плечи дрожали, лицо было мертвенно-бледным. Он видел, как она спотыкается, но продолжает идти, словно на автомате.
"Она долго так не протянет," – мелькнуло у него в голове.
Он снова повернулся вперёд и заметил впереди расщелину в скале, небольшую, но достаточную, чтобы укрыться от этого проклятого ветра.
– Идём, сюда, – коротко бросил он через плечо, не дожидаясь ответа.
Клэр слышала его голос как будто издалека. Всё тело трясло. Холод пробирался до костей, а в голове всё ещё звенел гул падающего самолета…перед глазами мертвые лица. Она хотела спросить, куда он ведёт её, но её губы не слушались.
Она споткнулась о камень, и его рука резко подхватила её за локоть, удерживая от падения.
– Соберись, мать твою, – пробормотал он грубо.
Она посмотрела на него, и в её глазах был страх, смешанный с пустотой. Но, несмотря на грубость, она чувствовала, что должна ему довериться. Расщелина была узкой, но глубокой. Внутри ветер почти не чувствовался, и Эйдан быстро втянул её туда, усадив на камень. Она почти рухнула, не в силах больше стоять.
– Сиди здесь, – приказал он.
Он рывком стянул одеяло с плеча и накрыл её. Его движения были резкими, почти грубыми, но он старался быть аккуратным.
– Укутайся крепче, – добавил он, бросая быстрый взгляд на её руки, которые дрожали, как листья на ветру.
Клэр машинально прижала одеяло к себе. Её губы были синими, руки – ледяными.
Эйдан сел перед ней на корточки и взял её за запястье.
– Покажи руки.
Она не сразу поняла, что он говорит, но, когда он потянул её ладонь к себе, она не сопротивлялась.
Он быстро оглядел её пальцы.
– Чёрт, они ледяные. Найду тебе перчатки. У тебя есть раны? – спросил он, почти не глядя на неё.
– Я… я не знаю, – прошептала она.
Её голос дрожал так же сильно, как её тело. Он бросил взгляд на её виски – кровь запеклась, но больше ран не было видно.
– Ну и хорошо, – буркнул он. – А теперь сиди спокойно.
Он обмотал её руки тканью, чтобы хоть как-то согреть, затем плотно укутал её в одеяло.
Клэр молчала. Её мысли блуждали где-то далеко. Она пыталась понять, что происходит. Только сейчас её сознание начало возвращаться.
– Кто ты? – спросила она тихо, всё ещё глядя на него, как на чужака.
Он не поднял головы, продолжая укутывать её.
– Эйдан.
Её губы дрогнули.
– Спасибо… за то, что…
– Не надо слов, – оборвал он резко. – Если хочешь выжить, молчи и слушай.
Он поднялся и огляделся. Расщелина давала хоть какое-то укрытие, но всё остальное… Белый пустынный пейзаж растянулся во все стороны, бескрайний и враждебный. Снег всё усиливался, засыпая обломки самолёта, скрывая тела, которые ещё недавно лежали на виду.
"Мы здесь одни. Никакой связи. Никакого плана. Это полная задница."
Он глубоко вдохнул, чтобы успокоить дыхание, и повернулся к Клэр.
– Я сейчас вернусь. Останься здесь.
– Куда… куда ты? – спросила она, её голос прозвучал как шёпот.
– За водой. И ещё кое-что найду.
Она кивнула, опустив голову, и крепче обняла одеяло.
Эйдан вернулся к обломкам. У него было мало времени, чтобы найти хоть что-то полезное. Шум ветра и треск льда вокруг не давали расслабиться ни на секунду.
Его руки быстро шарили по обломкам, вытаскивая бутылки воды, какие-то вещи из чемоданов. Бутылки с шампанским, которые он нашёл, вызывали у него горькую усмешку.
"Сойдет и шампанское отметить что мы еще не сдохли."
Он вернулся в расщелину с добычей и сложил всё на камень рядом с Клэр.
– Это всё, что есть, – сказал он коротко. – позже еще пойду искать.
Клэр взглянула на него. Её глаза блестели от слёз, но она ничего не сказала.
Он сел напротив неё, обхватив голову руками.
– Мы в полной заднице, – пробормотал он себе под нос.
Клэр услышала его. Она подняла взгляд и увидела, как он смотрит на бескрайний снежный простор за пределами расщелины. Она следила за его взглядом, и холод страха накатывал на неё волной.
"Наверное это конец," – подумала она, и её глаза наполнились слезами.
Эйдан сидел на корточках возле Дженнифер, тяжело дыша, пока ледяной ветер рвал воздух и проникал под одежду. Её лицо было мертвенно-бледным, губы дрожали, но уже больше от боли, чем от холода. Она лежала на боку, сжимая руками живот, словно пыталась удержать свою жизнь внутри себя.
"Чёрт, это плохо," – подумал Эйдан, глядя на её окровавленные пальцы.
Он приподнял край свитера Дженнифер, чтобы лучше рассмотреть рану. Там была длинная рваная линия, и кровь медленно, но неумолимо сочилась из неё, окрашивая её тонкую одежду и снег под ней в алый цвет.
– Как она? – голос Клэр прозвучал тихо, но в нём звенела паника.
Эйдан бросил на неё короткий взгляд. Она стояла чуть поодаль, сжимая одеяло так крепко, что её пальцы побелели. Её глаза блестели от тревоги.
Он отвернулся обратно к Дженнифер.
– Плохо, – выдохнул он. – Очень плохо.
– Но ты можешь что-то сделать? – спросила Клэр, делая шаг ближе.
– Нет, – ответил он резко.
– Как это – нет?! – в её голосе послышался надрыв.
Эйдан поднял на неё взгляд, полный усталости и какого-то звериного упрямства.
– У нас нет инструментов. Нет медикаментов. Ничего, что могло бы ей помочь.
– Но… ты хотя бы попробуй! – почти закричала Клэр.
Он поднялся, посмотрел ей прямо в глаза, и его голос стал низким и жёстким:
– Нам бы самим выжить.
Клэр отступила на шаг, как будто он ударил её.
– Ты просто оставишь её? – её голос сорвался.
– А что ты хочешь, чтобы я сделал? – рявкнул он. – Ты думаешь, я могу вытащить из воздуха грёбаный хирургический набор? Здесь, в этом чёртовом морозе, у нас нет ни черта.
Она замолчала. Она просто не знала, что ответить.
Дженнифер застонала, и Клэр тут же опустилась на колени рядом с ней.
– Тише, – шептала она, поглаживая её по руке. – Всё будет хорошо. Просто держись, ладно?
– Воды… – хрипло произнесла Дженнифер. Её голос был едва слышен. – Пожалуйста… воды…
Клэр быстро оглянулась на Эйдана, который стоял чуть поодаль, стискивая руки.
– Эйдан! У нас есть вода?
Он выругался тихо, но глухо. Затем нагнулся к своим вещам и достал одну из бутылок, которые он забрал из обломков самолёта. Бутылка была наполовину пустая.
– Это почти всё, что у нас есть, – сказал он, бросая бутылку Клэр.
Её взгляд вспыхнул.
– Это человек, Эйдан. Она умирает.
Он коротко хмыкнул, но ничего не ответил, лишь отвернулся, глядя в пустоту белого простора за пределами их жалкого укрытия.
Клэр отвинтила крышку бутылки и поднесла её к губам Дженнифер. Девушка сделала слабый глоток, потом ещё один, но больше не смогла. Её глаза закрылись, а дыхание стало совсем слабым.
Эйдан молча подошёл и присел рядом.
– Она долго не протянет, – сказал он хрипло, глядя на Дженнифер. – истекает кровью…
– Не говори так, – прошептала Клэр, её голос дрожал.
– Я говорю, как есть. Это не кино, – сказал он резко. – Здесь либо выживаешь, либо сдыхаешь.
Она подняла на него взгляд, полный боли и ненависти.
– Ты… ты бесчувственное чудовище.
Он смотрел на неё долго, ничего не говоря, а потом медленно поднялся.
– Думаешь, я хочу этого? Думаешь, мне наплевать? – процедил он. – Ошибаешься. Но я смотрю реальности в глаза. Ей нужен хирург, рану обработать, остановить кровотечение, зашить. Я не могу этого сделать? Понимаешь?
Он развернулся и вышел наружу, чтобы снова осмотреть обломки, оставив Клэр с её отчаянием.
Клэр сидела на коленях рядом с Дженнифер, держа её за руку.
"Это не должно быть так," – думала она, чувствуя, как слёзы жгут её глаза. – "Мы только что были в самолёте. Мы летели домой. Как мы оказались здесь?"
Она посмотрела на Дженнифер, которая лежала неподвижно, её дыхание становилось всё реже. Клэр погладила её по волосам, пытаясь сдержать свои рыдания.
– Ты справишься, – шептала она. – Ты должна справиться.
Но даже она не верила в свои слова.
Марк не затыкался ни на минуту. Его голос, резкий и нервный, разрезал морозный воздух, заставляя Клэр вздрагивать от каждого его слова. Он ходил кругами, словно загнанный зверь, постоянно бормоча одно и то же.
– Нас найдут. Да, нас точно найдут! Я уверен. Кто-то уже должен был заметить. Спасатели вылетели. Это же… это же частный рейс, они всегда отслеживаются! – говорил он, шлёпая руками по бедрам, будто пытаясь согреть себя.
Он остановился на мгновение, посмотрел на Эйдана, который рывком вытаскивал из обломков коробки и куски стульев.
– Ты что делаешь? – голос Марка зазвенел. – Нам надо просто ждать! Сидеть здесь! Здесь же нас найдут!
– Заткнись, Марк, – бросил Эйдан, даже не глядя в его сторону.
Но Марк только сильнее распалялся. Он подошёл к Клэр, которая всё ещё сидела рядом с Дженнифер, укутывая её одеялом.
– Мы должны вернуться к самолёту, – выпалил он, его глаза лихорадочно метались между ними. – Там безопаснее. Теплее. Надо просто сидеть там и ждать, чёрт возьми!
– Мы не можем вернуться, – тихо ответила Клэр, сжимая руки.
– Почему?! – Марк поднял голос, почти переходя на крик. – Вы что, не понимаете? Они нас уже ищут! Сидеть здесь – это смерть!
Он обернулся к Эйдану.
– Ты что, герой, да? Думаешь, спасёшь нас? Дурак, мать твою! Там нельзя выжить!
Эйдан остановился, медленно поднял голову и посмотрел на Марка. В его взгляде был такой холод, что Клэр невольно вздрогнула.
– Марк, если ты не заткнёшься и не сядешь на задницу, я сам позабочусь, чтобы тебе стало "теплее", – процедил он.
Марк попятился, но тут же схватил пригоршню снега и начал жадно засовывать его в рот, хрустя зубами.
– Нам нужен вода… Воды нет… Чёрт, мы все умрём… – пробормотал он, снова хватая снег и пытаясь проглотить его.
– Ты что, совсем долбанулся? – рявкнул Эйдан, бросив на землю обломок деревянной панели, которую он тащил.
Марк отшатнулся, его глаза были широко раскрыты, он прыгнул на месте, будто от мороза, а потом снова закружил вокруг, всё повторяя:
– Они нас найдут… Они точно нас найдут… Надо просто ждать…
Эйдан проигнорировал его. Сейчас важнее было развести костёр. Он снова скрылся в обломках, а через несколько минут вернулся с целым ворохом обломков: коробки, части сидений, остатки пластиковых панелей. У него в кармане было две зажигали и пачка сигарет.
– Сиди тихо и молись, чтобы это горело, – бросил он, подходя к расщелине.
Он быстро сложил обломки горкой. Его руки тряслись от холода, но он заставил себя двигаться, сосредоточив всё своё внимание на задаче.
Достав зажигалку из кармана, он щёлкнул несколько раз, пока наконец не появился огонь. Пламя было слабым, едва заметным, но оно было.
– Вот, мать вашу, – пробормотал он с облегчением.
Эйдан подбросил ещё несколько кусков дерева, раздувая огонь. Пламя разгорелось сильнее, освещая их жалкое укрытие.
Клэр, дрожа, с трудом оторвалась от Дженнифер и подошла к костру, опустившись на колени. Она протянула руки к огню, чувствуя, как тепло начинает пронизывать её замёрзшие пальцы.
– Спасибо… – прошептала она.
Эйдан не ответил. Он снова встал, осматривая обломки вокруг.
– Нам нужно больше хлама. Этого хватит ненадолго, – сказал он, как будто сам себе.
В этот момент Марк снова вскочил на ноги и бросился к костру.
– Я знал, я говорил! Огонь! Теперь нас точно найдут! – его голос дрожал от смеси надежды и истерики.
– Заткнись, – рявкнул Эйдан, бросив на него тяжёлый взгляд. – Тебя никто не найдёт, если ты сойдёшь с ума раньше времени.
Марк замолчал, но его руки дрожали, пока он пытался согреться у костра.
Клэр сидела, прижимая одеяло к груди, глядя на огонь. Дженнифер слабо застонала где-то позади, её дыхание становилось всё более хриплым.
– Она умирает, – тихо сказала Клэр, её глаза наполнились слезами.
– Я знаю, – ответил Эйдан, стоя спиной к ней.
Он не оборачивался. Его взгляд был устремлён вдаль, где снег скрывал горизонт.
– А мы? – выдохнула Клэр, её голос дрожал. – У нас есть шанс?
Он долго молчал, а потом произнёс хрипло, почти шёпотом:
– Нет. Мы в полной заднице.
Клэр уставилась на него, её руки сжались в кулаки. Страх заполнил её до краёв, лишая дыхания. Она закрыла глаза, и одна единственная мысль прорезала её сознание:
"Зато честно."
Глава 4
«Любовь – как буря: она сломает всё ненужное, оставив тебя обнажённым перед правдой.»
Клэр сидела рядом с Дженнифер, дрожа и сжимая её холодную, окоченевшую руку. Губы Дженнифер были белыми, почти прозрачными, а кожа лица казалась тонкой, как бумага. Она не двигалась. Не говорила. Только тяжело, рвано дышала, издавая слабые хрипы, которые с каждым разом становились всё тише.
– Ты справишься, – шептала Клэр, почти беззвучно, снова и снова. Она не знала, кому эти слова – Дженнифер, себе или тому ребёнку, что ворочался у неё в животе.
Но Дженнифер больше не отвечала. Её глаза были закрыты, лицо казалось невероятно спокойным, почти умиротворённым.
Клэр внезапно поняла, что девушка больше не дышит.
– Нет… – её голос сорвался, дрожащий, слабый.
Она встряхнула её за плечо, будто могла разбудить.
– Нет, нет, нет… Дженнифер, пожалуйста, не надо! – это было скорее хриплое рыдание.
Дженнифер не двигалась. Эйдан стоял в нескольких шагах, молча наблюдая за этой сценой. Он знал, что это случится. Знал с самого начала, как только увидел рану. Но видеть, как Клэр отчаянно пытается вернуть девушку, как её лицо заливают слёзы, как в её голосе звенит безнадёжность, – это было хуже, чем он ожидал.
Он шагнул ближе, положил тяжёлую руку на плечо Клэр.
– Она мертва, – произнёс он тихо, почти шёпотом.
– Нет, ты не понимаешь, она просто… просто… – Клэр пыталась что-то сказать, но её слова растворялись в рыданиях.
Эйдан сжал её плечо чуть крепче, заставив её остановиться.
– Послушай. Она мертва, – сказал он жёстче, но не грубо. – Ты ничего не можешь сделать. Она ушла.
Клэр подняла на него глаза, полные ужаса. В этот момент реальность наконец начала пробивать её защитный кокон.
Смерть была здесь. Настоящая. Реальная. Она могла коснуться любого из них.
Клэр зажала рот рукой, чтобы не закричать, и отвела взгляд.
Эйдан отпустил её плечо и выпрямился. Он провёл рукой по лицу, стирая пот и снег, и сделал глубокий вдох.
– Мы не можем оставить её здесь, – произнёс он хрипло, больше самому себе, чем Клэр.
– Что… что ты хочешь сделать? – её голос дрожал.
– Закопать. В снегу. – Эйдан взглянул на неё через плечо, его глаза были холодными, как ледяной ветер вокруг них. – Если не закопаем начнет разлагаться, а на улице привлечет зверей. Ты этого хочешь?
Клэр покачала головой, чувствуя, как её начинает трясти ещё сильнее.
– Тогда поднимайся, – бросил он, развернувшись к обломкам самолёта.
Эйдан нашёл металлическую пластину, что раньше была частью обшивки самолёта. Она больше всего напоминала лопату. Хватая её окоченевшими пальцами, он вернулся кк расщелине, где они спрятались.
– Отойди, – сказал он Клэр.
Она не сразу поняла его слова, но отступила, наблюдая, как он начал копать снег. Его движения были быстрыми, резкими, как будто он хотел выместить весь свой гнев и отчаяние на этом проклятом снегу.
– Я… я хочу помочь, – проговорила Клэр тихо, делая шаг вперёд.
– Нет, сиди, – бросил Эйдан, даже не оборачиваясь.
– Нет! – она выкрикнула это громче, чем сама ожидала, и её голос дрожал от слёз и злости. – Я не могу просто сидеть.
Эйдан остановился, посмотрел на неё. Его лицо было суровым, взгляд тяжёлым, но он не стал спорить.
– Тогда бери снег руками, – сказал он. – Лопат больше нет.
Клэр опустилась на колени рядом и начала разгребать снег, хотя её руки тряслись так сильно, что она едва могла двигаться.
Всё это заняло около получаса, но для них это казалось вечностью. Клэр молча работала, пока её пальцы не начали неметь. Она чувствовала, как снег проникает через ткань её перчаток, как мороз жжёт её кожу. Да, Эйдан нашел им всем перчатки. Он принес кучу вещей из самолета. Все надели по два свитера, обмотались шарфами.
Эйдан молчал. Его дыхание становилось всё более тяжёлым, но он не останавливался ни на секунду.
Наконец яма была достаточно глубокой. Эйдан поднял тело Дженнифер. Оно оказалось очень тяжелым…мертвецы всегда тяжелые. Клэр сжала руки, глядя, как он укладывает её в снег, аккуратно, почти бережно, как будто она могла чувствовать это.
Он медленно опустился на колени рядом, схватил пригоршню снега и начал засыпать её лицо.
– Подожди, – сказала Клэр, её голос дрожал.
Она протянула руку и осторожно коснулась лица Дженнифер.
– Прости, – прошептала она. – Прости нас.
Эйдан ничего не сказал. Он просто продолжил засыпать снегом тело девушки. Когда всё было закончено, они молча сидели рядом, глядя на свежий холм снега.
Клэр почувствовала, как её слёзы замерзают на щеках. Она посмотрела на Эйдана и впервые заметила, как он выглядит. Его плечи сгорблены, лицо серое, глаза потускнели. Они у него светло-карие.
– Ты… ты как? – спросила она, хотя сама не знала, зачем задаёт этот вопрос.
Он поднял на неё взгляд, полный усталости и пустоты.
– Жив. Пока что, – ответил он сухо.
Он поднялся, вытер руки о штаны и бросил через плечо:
– Давай, двигайся. Это ещё не конец.
Эйдан тяжело сел на обломок сиденья, которое притащил в пещеру, опершись локтями на колени. Его руки горели от холода, а спина ломила так, будто он тащил на себе не куски металла, а сам чёртов самолёт. Он бросил взгляд на свежий холм снега, под которым лежала Дженнифер, и заскрежетал зубами.
"Чёртова бессмыслица," – пронеслось у него в голове.
Он посмотрел на Клэр, которая сидела неподалёку. Она молча смотрела на свои ладони, как будто искала в них ответы. Её плечи тряслись, и он не сразу понял, от холода это или от слёз.
– Я сейчас вернусь, – буркнул он, поднимаясь.
– Куда ты? – её голос был тихим, но полным тревоги.
– Нам нужно запечатать вход. Ночь будет холоднее, чем ты думаешь.
Обломки самолёта были разбросаны по всему склону, словно кто-то нарочно раскидал их, превращая всё вокруг в хаос. Эйдан вцепился в металлическую панель, тянул её из-под груды снега, пока его пальцы не начали трещать от боли.
"Хватит ныть. Просто делай," – говорил он себе, собирая всё, что могло хоть как-то пригодиться: куски каркаса, остатки стульев, плотные обшивки.
Когда он вернулся к расщелине, Клэр всё ещё сидела там, дрожа и глядя в никуда.
– Вставай, – бросил он, складывая металлолом в кучу. – Помоги мне.
Она подняла на него взгляд, полный усталости и боли, но всё же встала, шагнула к нему.
– Что ты делаешь? – спросила она, глядя, как он ставит панели на снег, пытаясь закрепить их на кусках каркаса.
– Мы не выживем, если не защитимся от ветра. А ночью мороз станет таким, что ты просто не проснёшься.
Его голос был грубым, но в нём было что-то стальное, непоколебимое, он точно знал что делать и это немного успокаивало. Клэр кивнула, не задавая больше вопросов, и начала помогать ему, как могла.
Укрытие вышло жалким, но достаточным, чтобы пережить эту ночь. Металлические панели крепились к кускам каркаса, образуя что-то вроде трёх стен и крыши. Эйдан натянул одеяло на одну из стен, чтобы хоть как-то утеплить их временный приют.
Он сел рядом с Клэр, вытащив из кармана аптечку.
– Давай сюда голову, – коротко бросил он.
– Что? – она чуть нахмурилась, но его взгляд не оставлял места для споров.
Он резко взял её за подбородок и повернул голову, чтобы осмотреть рану на виске.
– Небольшой порез, но он кровит, – сказал он больше себе, чем ей.
Его пальцы были грубыми, но в них чувствовалась точность. Он смочил ватный тампон из аптечки антисептиком и приложил к ране.
– Ай! – она вздрогнула, отдёргивая голову.
– Сиди спокойно, – рявкнул он, снова сжимая её голову.
Его пальцы ловко обмотали бинт вокруг её головы, и она заметила, как его брови хмурились от сосредоточенности.
– Спасибо, – прошептала она.
Он кивнул, убирая бинты и складывая аптечку.
– Ты всегда знаешь, что делать? – осторожно спросила Клэр.
Эйдан остановился, его лицо стало ещё жёстче.
– Не время для разговоров, – бросил он, отведя взгляд.
Ночь наступила быстрее, чем они ожидали. Мороз пробирался внутрь укрытия, несмотря на все усилия Эйдана. Они с Клэр молча сидели у костра, бросая в огонь всё, что могли найти: обломки стульев, коробки, даже плотную обшивку от сидений.
Марк, напротив, сидел поодаль, сжавшись в углу, но его напряжение ощущалось, как вибрация.
– Они должны были нас найти! – вдруг выкрикнул он, срываясь на хрип.
Клэр вздрогнула, но промолчала. Эйдан бросил на него короткий взгляд, ничего не сказав.
– Это невозможно, чтобы никто не знал, что мы здесь! – продолжал Марк, его голос становился всё громче, всё истеричнее. – Эти грёбаные спасатели уже должны были прилететь!
– Успокойся, – холодно сказал Эйдан.
– Ты хочешь, чтобы я успокоился? – Марк вскочил на ноги, указывая на Эйдана пальцем. – Это всё из-за тебя! Ты ничего не делаешь! Сидишь, играешь в чёртового героя, а нас всех скоро найдут мёртвыми!
Эйдан медленно поднялся, его фигура выглядела угрожающе в свете костра.
– Если хочешь выжить, оставайся в укрытии, – сказал он тихо, но его голос прозвучал как удар. – Уходишь – тебе конец.
Марк застыл, его грудь быстро поднималась и опускалась.
– Ненавижу тебя, – прошипел он, но сел обратно, скрестив руки на груди.
Клэр проснулась очень резко. Это было странное, тягучее ощущение тишины, нарушенной чем-то едва слышным. Она подняла голову, посмотрела вокруг. Эйдан дремал, прислонившись к стене.
Марк исчез.
– Эйдан, – прошептала она, тронув его за плечо.
Он тут же открыл глаза, будто был наготове.
– Что?
– Марк… его нет, – сказала она, её голос дрожал.
Эйдан мгновенно поднялся, взял фонарик и выскочил наружу, не сказав ни слова.
Клэр прижала руки к животу, глядя в темноту. Её дыхание было рваным, сердце билось, как барабан.
"Он ушёл. Но куда? Почему?И как давно?"
Снаружи слышался только свист ветра и шаги Эйдана, уходящего в ночь.
Эйдан шёл через снег, освещая путь фонариком, хотя толку от него было мало. Темнота была плотной, будто мир снаружи перестал существовать. Холод пробирался под куртку, резал кожу, обжигая лёгкие. Он не думал о себе, не чувствовал ни боли, ни усталости. Всё, что сейчас занимало его голову, – это Марк.
"Долбаный идиот," – ругался он про себя, сжимая фонарик так, что пальцы онемели. – "Сказал же: не уходи. Не трогайся с места. Почему, чёрт возьми, ты не мог просто сидеть?!"
Он остановился и осмотрелся. Ветер бросал снег в лицо, завывал, как бешеное животное. Вокруг не было ничего, кроме бескрайних белых сугробов, сплошной пустоты.
И вдруг он заметил что-то впереди.
– Марк! – выкрикнул Эйдан, его голос прозвучал хрипло, глухо, как будто даже звук терял силу в этом ледяном аду.
Ответа не было. Только вой ветра.
Он подошёл ближе, и свет фонарика упал на тёмную фигуру, которая лежала на снегу. Эйдан напрягся, его тело замерло на секунду, а потом он рванул вперёд.
Марк лежал навзничь. Его лицо застыло в ужасе, рот был приоткрыт, будто он пытался позвать на помощь, но холод перекрыл все звуки. Его глаза были открыты, стеклянные, лишённые жизни.
Эйдан сжал челюсти, отвернулся и тихо выругался.
– Долбаный кретин, – прошептал он, сглотнув. – Почему ты не слушал? Почему… ты просто не остался?
Он наклонился и положил фонарик на снег. Его пальцы с силой обхватили плечи Марка, и он потянул тело вверх. Оно было жёстким, словно деревянным, – мороз уже сделал своё дело.
Эйдан заскрипел зубами, напрягая мышцы, и начал тащить тело назад к их укрытию.
Клэр увидела его вдалеке, когда свет фонарика, который он зажал зубами мелькнул среди ветра. Сначала ей показалось, что он возвращается один, и сердце на секунду ёкнуло. Но потом она заметила, что он тащит за собой что-то.
Когда Эйдан подошёл ближе, она разглядела…тело.
– Нет, – выдохнула она, закрывая рот рукой. – Нет, только не это.
Он ничего не сказал. Его лицо было напряжённым, взгляд холодным, даже мрачным.
– Что… что ты делаешь? – её голос сорвался.
– Хоронить буду…все…добегался, – коротко ответил он, не останавливаясь, таща тело Марка через снег.
Клэр почувствовала, как её ноги подкашиваются. Она схватилась за стенку укрытия, чтобы не упасть.
– Он… он пытался… найти помощь? – спросила она, её голос был тонким, почти детским.
– Он пытался быть героем, – ответил Эйдан, бросив на неё короткий взгляд. – Или просто идиотом. Неважно. Теперь это не имеет значения.
Клэр смотрела, как он кладет тело Марка рядом с могилой Дженнифер. Свет костра слегка освещал его фигуру, но всё остальное было поглощено темнотой. Эйдан поднял ту самую металлическую пластину, которую он использовал как лопату, и начал копать.
Снег летел во все стороны, звуки были резкими, отрывистыми.
Клэр подошла ближе, но не могла заставить себя смотреть на тело Марка. Она смотрела на Эйдана. На его согнутую спину, на то, как его руки двигались без остановки, будто он боялся замереть хоть на секунду.
– Ты… ты не должен делать это один, – тихо произнесла она.
Он не поднял головы.
– Иди внутрь.
– Нет, я хочу помочь, – она сделала шаг вперёд, но он резко обернулся, и в его глазах она увидела что-то такое, от чего замерла на месте.
– Я сказал, иди внутрь, – рявкнул он.
Клэр отступила, глядя, как он снова поворачивается к яме и продолжает копать.
Когда всё было закончено, Эйдан бережно уложил тело Марка в яму. Он быстро засыпал его снегом, вытирая лицо рукавом.
Он стоял там несколько секунд, глядя на две снежные могилы, и его дыхание превращалось в облака пара. Клэр подошла к нему и встала рядом.
– Теперь всё? – прошептала она, её голос едва был слышен за ветром. – Теперь мы совсем одни?
Эйдан молча посмотрел на неё. Его глаза были холодными, как ледяная пустошь вокруг них.
– Да, – произнёс он тихо. – Теперь мы одни.
Глава 5
«Холод учит одно: выживание – это не навык, а выбор.»
Эйдан стоял на вершине небольшого холма, вглядываясь в горизонт, но там, как и вчера, не было ничего. Ничего, кроме белой пустоши, растянувшейся до самого неба. Снег искрился под слабым светом утреннего солнца, но это было холодное, жестокое сияние, которое только подчёркивало их беспомощность.
Он обвёл взглядом окрестности: ни следов, ни дыма, ни звука вертолёта. Только ветер, несущий снежную пыль. Даже мертвый самолёт, который до сих пор дымил у подножия склона, выглядел теперь как кладбище.
"Хреново," – подумал он, стиснув зубы.
Вернувшись к укрытию, он остановился у входа. Клэр сидела внутри, закутавшись в одеяло, сгорбившись так, будто пыталась спрятаться от реальности. Её лицо было бледным, губы сжаты в тонкую линию, руки крепко держали края одеяла. Сколько ей лет? Двадцать пять? Где отец ребенка? Как отпустил на таком сроке?…И она красивая, утонченная, хрупкая, аристократичная. Такие женщины были для него далеки. Как с обложки модного дорого журнала. Светлые волнистые волосы пшеничного цвета, голубые глаза огромные как озера, курносый нос и чувственные губы, на носу россыпь мелких светлых веснушек…Повезло тому, кто имел право тронуть эти веснушки пальцами. Черт…он думает о какой-то херне. Плевать на ее веснушки если они будут на мертвом лице…Черта с два. Он не даст ей умереть. Только если сдохнет сам.
Она подняла глаза на него, когда он вошёл.
– Ты что-нибудь видел? – её голос был тихим, едва слышным.
Он помедлил, молча стянув перчатки, и сел напротив неё.
– Они же нас ищут, правда? – она спросила снова, уже с ноткой отчаяния.
Эйдан посмотрел на неё. Она искала в его лице хоть какой-то намёк на надежду, но он не мог её дать. Он отвернулся, натянул перчатки обратно и заговорил:
– Запасы заканчиваются. Воды почти нет. Если мы не начнём что-то делать, замёрзнем или умрём от голода.
Клэр напряглась, крепче вцепившись в одеяло.
– Что ты собираешься делать?
– Мне нужен какой-нибудь котелок. Что-то, чтобы растопить снег. Нужны дрова. – Эйдан говорил, не глядя на неё, его голос был хриплым, усталым. – Я пойду искать. Может, в лесу что-то найдётся.
– Лес? – её голос поднялся, полный страха. – Ты не можешь туда идти. Это опасно!
Он резко повернул к ней голову.
– Опасно? А тут, по-твоему, безопасно? – его голос был резким, почти грубым. – Самолет надо еще раз обыскать!
– Но… Но что ты собираешься искать?– её голос дрожал.
– Еду, воду. Что угодно, чтобы продержаться. В лесу поищу корешки, кору деревьев, ягоды.
– Ты это всё собираешься есть? – она с ужасом уставилась на него, словно не могла поверить, что он говорит всерьёз.
Эйдан вздохнул, прикрыв глаза на мгновение, чтобы взять себя в руки. Когда он снова посмотрел на неё, в его взгляде был лёд.
– Если ты хочешь жить, – сказал он медленно и чётко, – то будешь есть всё, что я смогу найти. Всё.
Она замолчала, опустив глаза. Он видел, как её руки дрожали, как её дыхание становилось всё чаще.
– Ты слишком рискуешь, – наконец проговорила она, её голос звучал слабым, почти умоляющим. – Ты не знаешь, что там. В том лесу.
– Да, рискую, – бросил он, вставая на ноги. – А ты что предлагаешь? Сидеть тут, обнимая чёртово одеяло, и ждать, пока нас найдут?
– Это безопаснее, – возразила она, пытаясь не заплакать.
Эйдан выпрямился, посмотрел на неё сверху вниз.
– Это не гостиница, Клэр, – сказал он, его голос был низким, почти угрожающим. – Здесь не кормят тех, кто сидит и ждёт.
– Но… – она попыталась что-то сказать, но замолчала, чувствуя, как её глаза наполняются слезами.
Он отвернулся, не желая смотреть на её слёзы.
– Я вернусь, – бросил он коротко, накидывая куртку.
– Что если ты не вернёшься? – её голос прозвучал совсем тихо, почти шёпотом.
Эйдан замер на мгновение, но не обернулся.
– Тогда ты сама разберёшься, что делать, – ответил он и шагнул наружу, позволяя ледяному ветру ударить его в лицо.
Клэр сидела одна в укрытии, прижав колени к груди. Её тело дрожало не столько от холода, сколько от страха.
"Что если он не вернётся?" – пронеслось в её голове.
Она пыталась убедить себя, что он сильный, что он знает, что делает. Но перед глазами стояли лица Дженнифер и Марка. Они тоже думали, что как-то справятся. И где они теперь?
Клэр сжала руки, стиснув зубы, чтобы не разрыдаться.
"Ты должна выжить. Ради ребёнка. Ради себя. Ради всего."
Но эти мысли казались такими же пустыми, как белая пустошь за пределами укрытия.
Эйдан вернулся к обломкам самолёта. Тёмные обломки фюзеляжа громоздились среди белизны снега, напоминая разбросанные кости гиганта. Ветер завывал, и каждый его порыв звучал, как тихий стон.
Он забрался в развороченную часть корпуса, где ещё лежали тела. Зрелище всё ещё било по нервам, но он быстро отодвинул эти мысли. Сейчас не время думать о мёртвых, когда живые на волоске от смерти.
Под ногами скрипнуло. Он взглянул вниз и увидел руку – неподвижную, посиневшую. Это была одна из стюардесс. Её тело было зажато между креслами, голова безвольно склонилась набок.
– Прости, девочка, – пробормотал он себе под нос, прикрывая её лицо куском одеяла, которое нашёл на соседнем сиденье.
Его взгляд задержался на небольшом ящике рядом с её телом. Металлический контейнер, похожий на тот, что использовали для подачи напитков. Эйдан потянул его на себя, открыв крышку. Внутри были пакетики чая и несколько пластиковых стаканчиков.
Он усмехнулся, коротко, горько.
"Чай в ледяной пустыне. Парадокс, мать его," – подумал он, закидывая пакетики в карман. Он собирал все, что смог найти, разрывал пакеты, чемоданы, сумки, вытряхивал все на снег и собирал в большой черный мусорный пакет. Воду, соки, корм для котов в консервных банках, батончики шоколада замерзшие до состояния камня, нашел электрочайник. Сойдет. На нем можно греть воду. Можно идти обратно. Потом сходит в лес за дровами.
Снова выйдя наружу, он вернулся к тому месту, где оставил Клэр.
– Нашёл кое-что, – бросил он, показывая чайник.
Она посмотрела на него, но ничего не ответила, только сильнее сжалась в своём одеяле.
Он огляделся и заметил несколько тонких металлических прутьев, которые раньше были частью каркаса сидений. Согнув один из них, он вбил его в снег, создавая что-то вроде подставки.
– Что ты делаешь? – спросила Клэр, её голос звучал слабо.
– Топлю снег, – коротко ответил он, зачерпывая снег в чайник.
Он пододвинул импровизированную подставку ближе к костру, который они разожгли ещё вчера. Пламя лениво обхватило ёмкость снизу. Через несколько минут снег начал таять, превращаясь в ледяную воду.
– А теперь будет чай, – сказал он, бросая в воду несколько пакетиков.
Клэр удивлённо посмотрела на него.
– Ты… ты нашёл чай?
– Стюардесса поделилась, – буркнул он, не глядя на неё.
Она поняла, что он имеет в виду, и отвела взгляд, её лицо стало ещё бледнее.
Когда вода закипела, Эйдан налил чай в пластиковый стаканчик и подал его Клэр.
– Держи. Выпей.
Она осторожно взяла стакан, её пальцы дрожали. Первый глоток обжёг язык, но тепло разлилось по всему телу, и она почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза.
– Спасибо… – прошептала она, прижимая стакан к губам. – это божественно. Чай оказался фруктовым и приятный вкус взорвался фейерверком на языке.
Эйдан кивнул, снова повернувшись к багажу, который он вытащил из обломков. Его взгляд задержался на небольшой упаковке, запечатанной и покрытой льдом. Он достал её, посмотрел на наклейку и фыркнул.
"Кошачьи консервы. Твою мать."
Он разорвал упаковку, вытащив одну из банок, и вернулся к Клэр.
– Еда, – бросил он, протягивая банку.
Она взглянула на неё, и её лицо перекосилось от отвращения.
– Ты шутишь?
– Я не шучу, – ответил он резко. – Ешь.
– Это… это для кошек, Эйдан!
– А ты думаешь, мы в ресторане, где нас подадут филе миньон? – он поднял бровь, его голос стал резким. – Хочешь жить, ешь. Или продолжай ждать, пока нас найдут.
Она отшатнулась, сжимая стакан чая.
– Я не могу…
Он подошёл ближе, присел перед ней, смотря прямо в её глаза.
– Можешь. Ты должна. Потому что, если не начнёшь есть, ты потеряешь силы. А если ты потеряешь силы, ты не дойдёшь.
Клэр сжала руки, её губы задрожали. Она посмотрела на банку и почувствовала, как её желудок сворачивается.
– Я…
– Ешь, Клэр, – сказал он мягче, но твёрдо. – Ради ребенка.
Она закрыла глаза, вздохнула и осторожно открыла банку. Резкий запах ударил ей в нос, и она зажала рот рукой, но, собравшись с силами, набрала на пальцы немного содержимого и положила в рот.
Её лицо исказилось, но она проглотила.
– Вот так, – сказал Эйдан, вставая. – Хорошо.
Он снова отвернулся к своему "инструментарию", тихо добавив:
– Добро пожаловать в реальность.
Глава 6
«Ничто так не наполняет сердце, как тепло другого человека среди ледяной пустоты.»
Снег скрипел под ботинками Эйдана, когда он медленно двигался вперёд, вглядываясь в пустоту леса. Морозный воздух обжигал лёгкие с каждым вдохом, а вокруг всё было укутано зловещей тишиной. Только звук их шагов нарушал это мёртвое безмолвие.
Клэр плелась позади, пытаясь не отставать, но её ноги уже ныли от холода и усталости. Она кутавалась в одеяло, которое теперь больше мешало, чем согревало, но она не могла заставить себя его снять. Каждый её шаг утопал в глубоком снегу, а дыхание рвалось из груди тяжёлыми рывками.
– Куда мы идём? – спросила она наконец, её голос дрожал, но не только от холода.
Эйдан, не останавливаясь, бросил через плечо:
– Вглубь леса.
– В лес? – её голос поднялся на октаву. – Зачем?
Он не обернулся, продолжая идти вперёд.
– Следы. Видел их в снегу. И ветки сломаны. Здесь кто-то есть.
– Кто-то? – она замерла на месте, её сердце сжалось от страха.
Он остановился и повернулся к ней, его лицо было серьёзным, но спокойным.
– Животные. Может, кролик или белка. Или ягоды найдём. Нам нужна еда.
Клэр покачала головой, её глаза блестели от паники.
– Мы не можем есть… не можем есть… такое! – в её голосе звучал ужас.
Эйдан нахмурился, его глаза сверкнули раздражением.
– А ты что предлагаешь? Подождать, пока на нас с неба упадёт пицца?
– Нет, но… это же… это опасно! – она обхватила себя руками, сжимая одеяло. – Мы можем… можем отравиться!
– А можем умереть от голода, – резко перебил он.
Клэр замолчала. Она чувствовала, как её желудок сжимается от боли. Последний раз она ела только утром, а до этого… она уже и не помнила.
– Идём, – бросил Эйдан, разворачиваясь. – Голод тебя убедит.
Чем дальше они заходили в лес, тем гуще становились деревья. Снег валил с неба крупными хлопьями, цепляясь за ветки, падая на их головы и плечи.
Клэр начала слышать звуки.
Сначала это было едва уловимое потрескивание – как будто кто-то осторожно наступал на ветки где-то позади. Она замерла, обернувшись, но там ничего не было, только тёмные силуэты деревьев, тянувшихся в небо.
– Ты слышишь это? – спросила она, стараясь не показать, насколько сильно её трясёт.
– Слышу что? – бросил Эйдан через плечо, не замедляя шаг.
– Звук… треск… кто-то идёт за нами!
Он остановился, развернулся и осмотрел её испуганное лицо.
– Это лес, Клэр. Тут всё трещит и шуршит. Тебе это надо понять.
Она сглотнула и кивнула, хотя внутри неё всё кричало о том, что это неправда.
Примерно через двадцать шагов Эйдан сам услышал то, о чём она говорила. Это было не просто потрескивание – что-то передвигалось, будто осторожно, но всё-таки шаг за шагом, разрывая тишину.
Он поднял руку, остановив её жестом.
– Не двигайся, – прошептал он.
Клэр замерла, её глаза широко распахнулись.
Эйдан присел на корточки, внимательно осматривая снег. На первый взгляд он был чистым, покрытым только их следами. Но чуть дальше, ближе к деревьям, он заметил едва различимые вмятины. Лапы.
– Чёрт, – пробормотал он.
– Что? – прошептала Клэр, её голос дрожал.
Он встал, его лицо стало мрачным, как штормовое небо.
– Волки, – сказал он тихо.
– Волки?! – её голос подскочил, но Эйдан тут же поднял палец к губам.
– Тихо. Если ты начнёшь орать, они будут знать, что мы здесь.
Она закрыла рот рукой, её лицо стало пепельно-серым.
– Что нам делать? – спросила она, её голос был едва слышным.
Эйдан окинул взглядом лес. Следы уходили вглубь, к более густым зарослям. Он сжал в руках металлический прут, крепче, чем нужно, затем посмотрел на Клэр.
– Мы должны вернуться, – сказал он резко. – Сейчас же.
– Но… ты сказал, что нам нужна еда…
– Нам нужна жизнь, Клэр, – перебил он. – Сейчас это важнее.
Он схватил её за руку и потянул назад, к тому месту, откуда они пришли. Клэр тяжело дышала, её ноги скользили по снегу, но она не смела остановиться. Она чувствовала, как сердце стучит так громко, что его, казалось, можно было услышать даже за пределами её тела.
Каждый шаг назад к укрытию казался ей вечностью. В ушах всё ещё звенело то потрескивание, и ей казалось, что кто-то или что-то крадется за ними.
– Ты думаешь, они следуют за нами? – спросила она, едва переводя дыхание.
– Надеюсь, что нет, – буркнул Эйдан, не оглядываясь.
Но он знал правду. Знал, что волки, если они близко, уже следят. Ждут. Выжидают.
Возвращение в лагерь далось им тяжело. Снег стал ещё глубже, а воздух холоднее, будто сама природа решила довести их до предела. Клэр почти не говорила, её дыхание было рваным, но она всё ещё шла за Эйданом, как могла, спотыкаясь и утопая в снегу.
Когда они дошли до укрытия, уже полностью стемнело. Ветер гудел, завывая в пустоте, а вокруг раскинулся чёрный лес, словно бездонная пасть, готовая проглотить их целиком.
Эйдан первым делом проверил костёр. Пламя угасало, угли едва тлели, и он сразу начал подкладывать ветки, собранные заранее. Затем обошёл лагерь, бросая взгляд на их жалкие укрепления: куски металла, одеяла, всё, что можно было приспособить для защиты. Он добавил ещё несколько обломков вокруг костра, чтобы создать барьер.
Клэр сидела на земле, обхватив себя руками. Её лицо было бледным, а глаза – широкими, полными ужаса.
– Ты думаешь, они придут сюда? – спросила она, её голос дрожал.
Эйдан, не отрываясь от работы, коротко ответил:
– Они всегда приходят, когда чувствуют запах.
– Что? – её голос поднялся, и она резко выдохнула. – Что ты имеешь в виду?
Он посмотрел на неё, его взгляд был холодным, почти равнодушным.
– Ты сама видела следы. Волки всегда следят. Они не нападают сразу. Ждут. Проверяют, кто слабее.
Клэр сжалась ещё сильнее, словно пыталась спрятаться в самом себе.
– А если они уже здесь? – шепнула она, её голос был полон отчаяния. – Мы же просто мишени.
Эйдан выпрямился, потянулся за металлическим прутом, который он держал рядом с собой.
– Я не дам им подойти, – сказал он тихо, но в его голосе прозвучало что-то железное.
Её дрожь усилилась.
– Но как? Мы здесь совсем одни…У нас нет оружия…
– Хватит, – перебил он, опускаясь рядом с костром. – Если ты будешь паниковать, им будет ещё легче. У нас есть огонь. Читала про Маугли?
Клэр молчала, глядя на языки пламени.
Ночь опустилась тяжёлая, беспросветная. Только костёр освещал их маленький уголок в этом бескрайнем ледяном аду. Клэр лежала ближе к огню, завернувшись в одеяло, но её глаза были открыты. Она пыталась уснуть, но каждый раз, когда закрывала глаза, перед ней вспыхивали картины: волки, огромные, тёмные, с острыми, как ножи, клыками, прыгающие на неё из темноты.
Эйдан сидел неподалёку, опираясь на металлический прут, его взгляд был устремлён в лес. Он не двигался, не издавал ни звука, но его напряжённая фигура выдавала: он был готов в любой момент рвануть в бой.
Наконец усталость взяла своё, и Клэр провалилась в беспокойный сон.
Скрип.
Она открыла глаза.
Скрип снега где-то совсем рядом. Едва различимый, но он был.
Клэр резко подняла голову, сердце колотилось так громко, что ей казалось, его мог услышать кто угодно.
– Эйдан, – прошептала она, но он уже смотрел в ту же сторону.
– Тихо, – бросил он, не оборачиваясь.
Он сжимал металлический прут так сильно, что костяшки побелели. Его взгляд неотрывно смотрел в темноту за пределами отблесков костра.
– Что это? – её голос дрожал.
– Проснись, – сказал он тихо, но в его голосе было столько напряжения, что она сразу поняла: это не просто звук.
Она медленно села, завернувшись в одеяло, её руки дрожали, дыхание стало частым.
– Они здесь, – прошептал Эйдан, не отрывая глаз от темноты.
Клэр обернулась в ту сторону, куда он смотрел, и увидела это.
В темноте, за пределами света костра, начали вырисовываться силуэты. Тёмные, низкие, едва заметные, они двигались бесшумно, сливаясь с окружающим лесом. Но глаза… Их глаза светились. Жёлтые огоньки, отражающие свет костра, выдали их присутствие.
– Волки, – прошептала она, её голос превратился в тонкую нить.
– Тихо, – снова сказал Эйдан, его голос был как натянутая струна. – Молчи и не двигайся.
Она крепче вжалась в одеяло, словно оно могло её защитить.
– Они нас убьют, – прошептала она, судорожно сглотнув.
– Они ничего не сделают, если ты не будешь кричать, – жёстко ответил Эйдан, прищуриваясь.
Клэр с трудом дышала, её глаза не отрывались от светящихся точек, которые становились всё ближе.
Эйдан слегка повернулся к ней, его голос был ледяным, но твёрдым.
– Сиди. Не двигайся. Не издавай ни звука.
Она кивнула, не в силах даже говорить.
Волки остановились. Их было трое. Они стояли на у входа в пещеру, их силуэты мерцали в огне. Их дыхание было видно в морозном воздухе, а глаза – холодные, нечеловеческие – изучали лагерь.
Эйдан крепче сжал прут. Его тело было напряжено, но он не двигался. Он ждал.
Клэр не могла отвести глаз. Её сердце колотилось так сильно, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди.
В этот момент один из волков сделал шаг вперёд, его тень скользнула по снегу, и тихое рычание прорезало ночную тишину.
Ветер стонал вокруг лагеря, но Клэр едва слышала его. Её глаза были прикованы к тёмным силуэтам волков, чьи глаза горели жёлтыми огнями в отблесках костра. Она вжалась в угол укрытия, как могла, сжимая края одеяла, будто оно могло защитить её.
Эйдан стоял прямо, напрягшись, как стальная пружина, и сжимал металлический прут в руке. Его взгляд ни на секунду не отрывался от хищников.
– Не двигайся, – бросил он через плечо, его голос звучал низко, хрипло, как рык.
Один из волков вышел вперёд. Его тёмное тело мерцало в свете костра, а тихое рычание сотрясало воздух. Он подошёл ближе, ещё ближе, пока его тень не упала на Эйдана.
– Твою мать… – пробормотал Эйдан, опуская руку к костру.
Не раздумывая, он схватил горящую ветку, её край вспыхнул ярким пламенем, осветив его лицо. Жар обжёг ладонь, но он даже не вздрогнул. Он рванулся вперёд и с силой размахнул веткой перед мордой зверя.
– Пошёл нахрен! – рявкнул он.
Волк пятился, рыча ещё громче, но его вой перекликнулся с другими – это было как сигнал. Звуки усилились, разрывая ночную тишину.
Клэр задохнулась от страха, когда ещё один волк показался с другой стороны, обогнув костёр.
– Эйдан! – закричала она, её голос сорвался.
Он резко обернулся.
– Чёрт! – выругался он, схватив горсть горячего пепла и углей пластиной.
Он метнул их прямо в сторону волка. Жарящиеся искры ударили в снег и в морду зверя. Волк взвизгнул и отскочил назад, но тут же начал кружить, ещё более агрессивный, чем раньше.
Глава 7
Волки начали обходить их кругами, их силуэты мелькали то слева, то справа. Они двигались почти бесшумно, как тени, но их рычание и вой становились всё громче, вызывая у Клэр невыносимый ужас.
– Они нас окружили, – прошептала она, её голос дрожал.
– Заткнись! – рявкнул Эйдан, бросая очередной обломок в костёр.
Пламя вспыхнуло ярче, бросив свет на деревья, но оно уже угасало. Запас топлива подходил к концу, а жара едва хватало, чтобы согреться, не говоря уже о защите.
– Если огонь потухнет, мы пропали, – хрипло выдавил он, бросая последние куски дерева в костёр.
Клэр смотрела, как пламя жадно поедает всё, что осталось. Её глаза наполнились слезами, а страх буквально сдавил горло.
– Мы не выберемся отсюда, – всхлипнула она, обхватив живот дрожащими руками. – Мы умрём. Они сожрут нас!
Эйдан резко повернулся к ней, его глаза метали молнии.
– Замолчи! – рявкнул он, подойдя ближе. – Если хочешь жить, успокойся. Ты слышишь меня? Успокойся, мать твою!
Она замолчала, сжалась ещё сильнее, но больше ничего не сказала.
Один из волков кинулся вперёд, неожиданно, как молния. Его огромная тень мелькнула в отблесках костра. Эйдан рванулся вперёд, навстречу зверю, держа прут перед собой.
– Иди сюда, сука! – рявкнул он.
Волк бросился, но Эйдан ударил его прутом прямо в морду. Металл ударился о череп с глухим звуком, и волк отскочил назад, завывая.
Но один из них успел добраться ближе. Зверь выскочил из тени и прыгнул на Эйдана, цапнув его за руку.