Наследница лжи

Глава 1. Тени пршлого

Холодные капли пота стекали по вискам Алисы, когда она резко села в своей постели, задыхаясь от кошмара, который преследовал её уже третью ночь подряд. Пламя пожирало деревянные дома, крики умирающих пронзали ночную тишину, а кровь окрашивала снег в багровый цвет. И всегда, в самом центре этого ада, стояла фигура в чёрном плаще, чьё лицо оставалось скрыто в тени капюшона. Алиса прижала ладони к вискам, пытаясь прогнать навязчивые образы, но они цеплялись за её сознание, словно острые когти.

Лунный свет проникал сквозь высокие готические окна её спальни, отбрасывая причудливые узоры на каменный пол. Древний замок молчал вокруг неё, его толстые стены хранили секреты столетий, а где-то в глубине коридоров слышались еле различимые шорохи – возможно, слуги готовились к новому дню, а возможно, сами стены шептали свои тайны. Алиса сбросила тяжёлые покрывала и босиком ступила на ледяной камень. Шёлковая ночная сорочка едва защищала от пронизывающего холода, но девушка не обращала на это внимания. Что-то неодолимое влекло её прочь из безопасности спальни.

Коридоры замка простирались во всех направлениях, словно лабиринт из почерневшего камня и теней. Факелы в железных кронштейнах едва освещали путь, их пламя трепетало от невидимых сквозняков, заставляя тени плясать на стенах. Алиса двигалась словно во сне, её ноги сами несли её по извилистым проходам, мимо портретов давно умерших предков, чьи глаза, казалось, следили за каждым её шагом. Гобелены с выцветшими изображениями батальных сцен колыхались в потоках воздуха, создавая иллюзию движения мёртвых воинов.

Она никогда не заходила так глубоко в восточное крыло замка. Король Лука всегда говорил, что эта часть слишком стара и опасна – балки могут рухнуть, а каменная кладка осыпаться. Но сейчас, следуя зову, который она не могла объяснить, Алиса продолжала идти по узким проходам, где пыль веков лежала толстым слоем на каменных подоконниках. Воздух здесь был гуще, пропитан запахами старины, плесени и чем-ещё, что она не могла определить – металлическим, острым ароматом, который заставлял её сердце биться быстрее.

Внезапно коридор расширился, и Алиса оказалась перед массивной дубовой дверью, украшенной резьбой в виде переплетающихся роз и шипов. Металлические петли заскрипели под тяжестью столетий, когда она осторожно нажала на кованую ручку. За дверью открылась длинная галерея, стены которой были сплошь увешаны портретами. Лунный свет проникал сквозь узкие окна, выхватывая из мрака отдельные лица – мужчины и женщины в богатых одеждах минувших эпох, их глаза живые и пронзительные даже на холсте.

Алиса медленно шла вдоль стены, рассматривая изображения. Большинство портретов были подписаны золотыми табличками, но надписи стёрлись от времени или были нарочно соскоблены. Странно, что отец никогда не упоминал об этой галерее. Она дошла почти до конца зала, когда её взгляд упал на портрет, от которого у неё перехватило дыхание.

Женщина на холсте была удивительно красива – тонкие, аристократические черты лица, высокие скулы, полные губы, изогнутые в загадочной полуулыбке. Но больше всего поражали глаза – точно такие же, как у Алисы. Тот же необычный оттенок серо-зелёного, та же форма, тот же пронзительный взгляд, который словно заглядывал в душу. Волосы женщины были заплетены в сложную причёску и украшены диадемой из чёрных роз с серебряными шипами. Её платье было выполнено из тёмно-синего бархата, расшитого серебряными нитями, а на груди красовался медальон в форме розы.

Алиса протянула дрожащую руку к холсту, едва не касаясь изображения. Сходство было настолько поразительным, что казалось, будто она смотрит на себя, одетую в костюм другой эпохи. Кто была эта женщина? Почему её никто никогда не упоминал? И самое главное – почему они так похожи?

Внизу портрета была прикреплена потемневшая от времени медная табличка, но надпись на ней была полностью стёрта, словно кто-то нарочно удалил все следы личности этой загадочной женщины. Алиса наклонилась ближе, пытаясь разобрать хотя бы отдельные буквы, но тщетно. Только в самом углу таблички едва различимо виднелись очертания розы.

– Кто ты? – прошептала Алиса, и её голос эхом отразился от каменных стен галереи. – Почему ты так похожа на меня?

Портрет молчал, но в глазах изображённой женщины, освещённых лунным светом, мелькнуло что-то, что показалось Алисе предупреждением. Или мольбой о помощи.

Сердце девушки билось так громко, что она была уверена – звук разносится по всему замку. Вопросы роились в её голове, как разъярённые пчёлы. Этот портрет объяснял многое – её постоянное ощущение чужеродности в замке, странные взгляды некоторых старых слуг, её сны. Но в то же время он порождал ещё больше загадок.

Алиса оторвалась от портрета и поспешно направилась обратно к жилой части замка. Ей нужны были ответы, и она знала, с кого начать. Старая Агата, главная кухарка, работала в замке уже более сорока лет. Если кто и помнил времена, когда был написан этот портрет, то только она.

Кухни замка располагались в подвальной части, где толстые каменные стены сохраняли прохладу даже в самые жаркие летние дни. Массивные деревянные столы были уставлены медными кастрюлями и сковородами, а воздух был наполнен ароматами специй и свежеиспечённого хлеба. Несколько слуг уже суетились, подготавливая завтрак, но при виде Алисы они почтительно отступили в сторону.

Агата стояла у большой печи, помешивая что-то в котле. Это была полная женщина средних лет с седыми волосами, убранными под белый чепец, и добрыми карими глазами, которые всегда светились теплотой при виде Алисы. Но сейчас, когда девушка приблизилась, выражение лица кухарки изменилось – в нём появилось что-то настороженное.

– Агата, – начала Алиса, стараясь, чтобы голос звучал как можно естественнее, – мне нужно кое-что узнать. В восточном крыле замка есть галерея с портретами. Я нашла там изображение женщины, которая очень на меня похожа. Кто она?

Кухарка резко повернулась, и деревянная ложка выпала из её рук, с глухим стуком упав на каменный пол. Лицо Агаты побледнело, а глаза наполнились страхом.

– Миледи, – прошептала она, нервно оглядываясь по сторонам, – я не знаю, о чём вы говорите. В восточном крыле нет никакой галереи. Там только старые заброшенные комнаты.

– Не лги мне, Агата, – настойчиво произнесла Алиса, делая шаг вперёд. – Я была там. Я видела портреты. Расскажи мне о той женщине. Она ведь была кем-то важным, не так ли?

Кухарка отступила к стене, прижимая руки к груди. Её дыхание стало прерывистым, а пальцы дрожали.

– Я ничего не знаю, миледи. Клянусь всеми святыми, я ничего не знаю о никакой женщине. Пожалуйста, не спрашивайте меня об этом. Пожалуйста.

В голосе Агаты звучала такая мольба, такой ужас, что Алиса почувствовала холодок вдоль позвоночника. Что могло так напугать эту добрую женщину, которая всегда была с ней открыта и ласкова?

– Агата, что случилось? Почему ты боишься? – мягко спросила Алиса, протягивая руку, чтобы успокоить кухарку.

Но та отшатнулась, словно от огня.

– Нет, миледи! Не приближайтесь! Я не могу… я не должна… Они сказали, что, если я заговорю… – Агата закрыла рот рукой, её глаза широко раскрылись от ужаса. – Забудьте об этом портрете. Забудьте навсегда. Ради вашего же блага.

С этими словами кухарка бросилась к выходу из кухни, оставив Алису одну среди медных кастрюль и недоумевающих взглядов других слуг.

Следующие несколько часов Алиса провела, разыскивая других старых слуг замка. Она нашла камердинера Ральфа, который служил ещё при дедушке короля Луки, седовласую горничную Анну, работавшую в замке тридцать лет, и даже старого конюха Альберта, помнящего времена, когда замок был вдвое меньше нынешнего размера.

Реакция была одинаковой у всех. Стоило ей упомянуть о портрете загадочной женщины, как лица слуг бледнели, а глаза наполнялись тем же животным страхом, который она видела у Агаты. Все они отрицали существование портрета, клялись, что никогда не видели женщину, похожую на Алису, и умоляли её больше не задавать таких вопросов.

– Вы не понимаете, миледи, – прошептала горничная Анна, оглядываясь, словно боясь, что кто-то может подслушать. – Некоторые вещи лучше оставить в прошлом. Некоторые тайны стоят жизни тому, кто их откроет.

– Но это же просто портрет! – воскликнула Алиса в отчаянии. – Изображение женщины! Что в нём может быть опасного?

Анна покачала седой головой, и слёзы заблестели в её глазах.

– Не портрет опасен, миледи. Опасна память. Опасна правда. А некоторые истины лучше унести в могилу.

Разочарованная и растерянная, Алиса вернулась в свои покои. Каждый слуга, к которому она обращалась, вёл себя так, словно её вопросы касались чего-то ужасного, запретного. Их страх был настолько осязаемым, что она почти чувствовала его вкус в воздухе – горький, металлический, пропитанный отчаянием.

Она сидела у окна своей спальни, глядя на заснеженные горные пики, когда раздался стук в дверь. Голос короля Луки, властный и привычно спокойный, разрешил войти, и дверь отворилась, впуская в комнату высокую фигуру.

– Алиса, дочь моя, – произнёс король, входя в комнату. Его присутствие всегда наполняло пространство особой энергией – энергией абсолютной власти и древней силы. – Мне нужно поговорить с тобой.

Алиса поднялась и почтительно склонила голову. Король Лука был внушительным мужчиной – высокий, с аристократичными чертами лица и проницательными тёмными глазами. Его чёрные волосы с благородной сединой на висках были аккуратно зачёсаны назад, а дорогая одежда подчёркивала его королевский статус. Но больше всего поражала аура власти, которая окружала его словно невидимая корона.

– Что угодно, отец, – ответила она, хотя в глубине души теперь чувствовала странную неловкость в его присутствии.

– Времена становятся всё более неспокойными, – начал король, подходя к окну и глядя на тот же пейзаж, что и она минуту назад. – Мои враги становятся смелее, а их попытки навредить нашему роду учащаются. Поэтому я принял решение, которое, возможно, тебе не понравится.

Алиса нахмурилась, предчувствуя недоброе.

– Я назначил тебе личного телохранителя, – продолжил Лука, не поворачиваясь к ней. – Одного из лучших воинов в моём распоряжении. Отныне он будет сопровождать тебя повсюду, защищать от любых угроз.

– Но отец, – начала возражать Алиса, – я не нуждаюсь в…

– Обстоятельства изменились, – резко перебил её король, наконец обернувшись. В его глазах мелькнуло что-то жёсткое, непреклонное. – Ты слишком важна для меня и для нашего рода, чтобы рисковать твоей безопасностью. Это решение окончательно.

В этот момент дверь снова отворилась, и в комнату вошёл мужчина, от одного вида которого у Алисы перехватило дыхание. Он был высок и широкоплеч, его фигура говорила о годах тренировок и бесчисленных битвах. Тёмные волосы небрежно падали на лоб, обрамляя лицо с резкими, словно высеченными из камня чертами. Но больше всего поражали глаза – ледяные, серые, совершенно лишённые тепла или сострадания. Это были глаза человека, который видел слишком много смерти, пролил слишком много крови.

Одет он был просто, но практично – чёрная кожаная куртка, тёмные штаны, высокие сапоги. На поясе висел длинный меч в украшенных ножнах, а рукоять кинжала виднелась из голенища правого сапога. Каждое движение выдавало в нём профессионального воина – плавное, экономное, готовое в любой момент перейти в атаку.

– Алиса, – произнёс король торжественно, – позволь представить тебе Каина. Он будет твоим защитником.

Каин едва заметно склонил голову в знак приветствия, но его глаза оставались холодными и оценивающими. Алиса почувствовала, как под этим взглядом её словно рентгеном просвечивают насквозь, оценивая каждую слабость, каждую уязвимость.

– Мне не нужна нянька, – сказала она с вызовом, поднимая подбородок. – Я прекрасно могу позаботиться о себе сама.

Уголок рта Каина дрогнул в том, что могло быть усмешкой, но глаза остались мёртвыми.

– Ваше высочество, – произнёс он низким голосом с едва заметными нотками презрения, – с вашего позволения, но изнеженная принцесса вряд ли способна постоять за себя против настоящих врагов. Мир за стенами этого замка гораздо опаснее, чем вам кажется.

Алиса вспыхнула от возмущения.

– Изнеженная принцесса? Как ты смеешь так со мной разговаривать? Я не какая-то беспомощная игрушка!

– Докажите, – спокойно ответил Каин, скрестив руки на груди. – Можете ли вы убить человека голыми руками? Сможете ли выстоять в бою против опытного противника? Знаете ли, как выжить в дикой местности без еды и воды?

На каждый вопрос Алиса хотела ответить утвердительно, но слова застревали в горле. Она никогда не сталкивалась с настоящей опасностью, никогда не дралась всерьёз, никогда не была вынуждена бороться за выживание.

– Вот видите, – кивнул Каин. – Вы – слабое звено, которое враги могут использовать против короля. Моя задача – не дать им такой возможности.

– Каин, – предупреждающе произнёс король, – помни о том, с кем разговариваешь.

– Конечно, ваше величество, – ответил воин, но в его тоне не было и тени раскаяния. – Я лишь излагаю факты.

Алиса кипела от ярости. Этот высокомерный, самодовольный…

– Прекрасно, – процедила она сквозь зубы. – Но знай, что я не потерплю, чтобы ты следовал за мной как верный пёс. У меня есть право на личную жизнь.

– Ваша личная жизнь закончится очень быстро, если вы будете мертвы, – сухо заметил Каин. – А что касается верного пса – я служу только королю. Вы для меня лишь объект охраны, не более того.

Оскорбление было настолько откровенным, что Алиса едва сдержалась, чтобы не дать ему пощёчину. Король, видимо, почувствовал накал страстей, потому что решил вмешаться.

– Достаточно, – сказал он властно. – Каин, ты останешься здесь и организуешь охрану. Алиса, привыкай к мысли, что отныне у тебя есть защитник. Это не обсуждается.

С этими словами король покинул комнату, оставив Алису наедине с её новым телохранителем. Повисло напряжённое молчание, во время которого они изучали друг друга, как два противника перед боем.

– Установим правила, – наконец произнёс Каин. – Вы будете послушно выполнять мои указания, касающиеся безопасности. Не будете покидать замок без моего сопровождения. Будете сообщать мне о любых подозрительных происшествиях или людях.

– А что получу я взамен? – спросила Алиса, скрестив руки на груди.

– Останетесь живы, – лаконично ответил он.

– Как щедро.

– Я не здесь для того, чтобы быть щедрым, ваше высочество. Я здесь, чтобы выполнять работу.

Алиса почувствовала приступ отчаяния. Мало того, что все слуги отказывались рассказать ей о загадочной женщине с портрета, теперь ещё и этот холодный, презрительный воин будет неотступно следовать за ней. Как она сможет разгадать тайну своего прошлого под его пристальным наблюдением?

Остаток дня прошёл в напряжённой атмосфере. Каин действительно не отходил от неё ни на шаг – когда она обедала, он стоял у стены с каменным выражением лица, когда она читала в библиотеке, он устроился в кресле рядом с безупречной осанкой солдата, готового к бою. Его присутствие давило на неё, лишало покоя и возможности спокойно думать.

К вечеру Алиса чувствовала себя как в клетке. Каин не произнёс ни слова за весь день, лишь изредка кивал или качал головой в ответ на её попытки завязать разговор. Его молчание было красноречивее любых слов – он ясно дал понять, что считает её избалованной принцессой, недостойной его внимания.

Когда наступила ночь, Алиса приготовилась ко сну, надеясь, что хотя бы в спальне она будет одна. Но когда она вышла из ванной комнаты в ночной сорочке, то обнаружила Каина, устроившегося в кресле у окна.

– Что ты здесь делаешь? – возмутилась она.

– Охраняю вас, – ответил он, не поворачивая головы. – Ночь – самое опасное время для нападений.

– Но это моя спальня! Здесь должна быть хоть какая-то приватность!

– Приватность – роскошь, которую вы не можете себе позволить.

– Вон! – закричала Алиса, указывая на дверь. – Немедленно вон из моей комнаты!

Каин медленно повернулся к ней. В лунном свете его лицо казалось ещё более жёстким, а глаза – холоднее льда.

– Ваше высочество, – сказал он тихо, но в его голосе звучала сталь, – я получил приказ от короля защищать вас любой ценой. Этот приказ не предусматривает исключений для вашего комфорта или предрассудков. Я останусь здесь.

Алиса поняла, что спорить бесполезно. Со злостью она забралась в постель, натянула одеяло до подбородка и отвернулась к стене. Присутствие Каина ощущалось как физический груз, но постепенно усталость взяла своё, и она провалилась в беспокойный сон.

Тот же кошмар вернулся с удвоенной силой. Пламя было ярче, крики – громче, а запах крови – острее. Но на этот раз Алиса увидела больше деталей. Горящая деревня была окружена заснеженными лесами, а нападавшие двигались с нечеловеческой скоростью и грацией. В центре хаоса стояла фигура в чёрном плаще, поднявшая окровавленный меч над телом упавшей женщины. Женщины, чьё лицо было точной копией того портрета в галерее.

Алиса проснулась с криком, холодный пот покрывал её тело. Первое, что она увидела, – силуэт Каина, мгновенно поднявшегося с кресла, рука его уже лежала на рукояти меча.

– Что случилось? – резко спросил он, сканируя комнату в поисках угрозы.

– Кошмар, – прошептала Алиса, прижимая руки к груди, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце. – Просто кошмар.

Каин расслабился, но не полностью. Его глаза продолжали изучать каждый угол спальни, каждую тень.

– Опишите его, – приказал он.

– Что?

– Ваш кошмар. Опишите в деталях.

Алиса нахмурилась.

– Зачем тебе это?

– Иногда сны – не просто игра воображения. Иногда они отражают реальные воспоминания или предупреждают об опасности.

Что-то в его тоне заставило Алису внимательнее посмотреть на него. В свете луны она заметила то, чего не видела раньше – едва заметные морщинки усталости вокруг глаз, напряжение в плечах, которое говорило о том, что он тоже не чужд кошмарам.

Она рассказала ему о горящей деревне, о нечеловечески быстрых нападавших, о фигуре в чёрном плаще и о женщине, чьё лицо совпадало с портретом из галереи. С каждым словом лицо Каина становилось всё более мрачным.

– Вы говорите, что видели эту женщину и на портрете? – спросил он, когда она закончила.

– Да. В восточном крыле есть галерея, где висит её изображение. Она очень похожа на меня.

Каин долго молчал, и Алиса почувствовала, что он о чём-то напряжённо думает.

– Завтра покажете мне этот портрет, – наконец сказал он.

– Зачем?

– Потому что, возможно, ваши кошмары не так безобидны, как кажется.

В его голосе прозвучала нота, которой там не было раньше – не то тревога, не то предчувствие беды. Алиса хотела спросить, что он имеет в виду, но Каин уже вернулся в своё кресло и больше не произнёс ни слова.

Остаток ночи прошёл спокойно, но когда Алиса проснулась утром, то обнаружила, что чувствует себя ещё более уставшей, чем накануне вечером. Каин всё ещё сидел в кресле, и она подозревала, что он вообще не спал.

– Готовы показать мне галерею? – спросил он, поднимаясь.

Алиса кивнула и повела его по знакомому уже пути в восточное крыло замка. Но когда они дошли до резной двери с изображениями роз, Каин вдруг замер.

– Эти символы, – прошептал он, проводя пальцами по резьбе. – Где вы их видели?

– Нигде. Только здесь. А что?

Вместо ответа Каин толкнул дверь и вошёл в галерею. Алиса последовала за ним, ведя к портрету загадочной женщины. Когда они остановились перед холстом, реакция Каина была неожиданной – он резко побледнел, а его рука инстинктивно потянулась к мечу.

– Что с тобой? – встревожилась Алиса. – Ты знаешь, кто она?

Каин молчал так долго, что она начала думать, что он не ответит. Наконец он заговорил, и голос его звучал странно – хрипло, словно слова причиняли ему боль.

– Её звали Изабелла. Она была последней королевой клана Теневых Роз.

– Теневых Роз? – переспросила Алиса. – Никогда не слышала о таком клане.

– Потому что его больше не существует, – мрачно ответил Каин. – Король Лука уничтожил их двадцать лет назад. До последнего члена.

Сердце Алисы пропустило удар.

– Уничтожил? Но почему?

– Теневые Розы обладали особой магией – они могли управлять тенями, становиться невидимыми, перемещаться сквозь темноту. Их сила росла, и король посчитал их угрозой своему правлению.

Алиса почувствовала, как земля уходит из-под ног. Женщина на портрете, так похожая на неё… убитая по приказу человека, которого она считала отцом.

– Но если клан уничтожен до последнего члена, – прошептала она, – то почему эта женщина так похожа на меня?

Каин повернулся к ней, и в его глазах она увидела то, чего никогда там не было – сострадание.

– Потому что, – сказал он тихо, – вы её дочь.

Мир вокруг Алисы закружился. Стены галереи словно начали сужаться, а воздух стал густым и тяжёлым. Она едва держалась на ногах, когда осознание пронзило её, как удар кинжала.

– Это невозможно, – выдохнула она. – Король Лука – мой отец. Он сам мне говорил…

– Лука не ваш отец, – резко перебил Каин. – Он убийца вашей семьи. А вы – последняя из Теневых Роз, та, кого он оставил в живых, чтобы воспитать как собственную дочь.

– Ложь! – закричала Алиса, но даже сама слышала отчаяние в своём голосе. – Ты лжёшь!

– Посмотрите на портрет, – сказал Каин мягче. – Посмотрите на своё отражение. Разве сходство может быть случайным?

Алиса обернулась к изображению Изабеллы, и действительно – сходство было поразительным. Те же глаза, тот же разрез губ, даже родинка на левой скуле была на том же месте.

– Но зачем? – прошептала она. – Зачем ему было оставлять меня в живых, если он убил всех остальных?

– Может быть, из-за угрызений совести. А может быть, у него были другие планы на наследницу клана Теневых Роз.

В этот момент из коридора донеслись звуки – тихие шаги, которые старались быть незаметными. Каин мгновенно напрягся, выхватывая меч из ножен.

– Кто-то идёт, – прошептал он. – Много людей. Вооружённых.

– Слуги? – предположила Алиса, но сердце её уже колотилось от предчувствия беды.

– Нет. Это враги.

В следующую секунду дверь галереи распахнулась, и в неё ворвались фигуры в чёрных одеждах, лица которых скрывали маски. В руках у них блестели обнажённые клинки, а движения выдавали профессиональных убийц.

– Бегите! – рявкнул Каин, бросаясь навстречу нападавшим.

Его меч встретился с клинками противников в звоне металла о металл. Каин сражался с потрясающим мастерством – каждый удар был точен и смертелен, каждое движение экономно и эффективно. Но врагов было слишком много.

Алиса бросилась к противоположному выходу из галереи, но обнаружила, что путь ей преграждает ещё один убийца. Высокий мужчина в маске поднял кинжал, его глаза горели жаждой убийства.

– Наконец-то, – прошипел он. – Последняя из проклятого рода.

Он шагнул к ней, и Алиса отступила, пока не уперлась спиной в стену. Убийца был уже в двух шагах от неё, когда что-то внутри Алисы вдруг пробудилось.

Это было похоже на прорыв плотины – поток силы, тёмной и древней, хлынул по её венам. Мир вокруг словно погрузился в сумерки, хотя за окнами всё ещё светило солнце. Тени в углах галереи зашевелились, словно живые существа, и начали тянуться к Алисе.

Убийца замер, страх исказил его лицо под маской.

– Что это? – прошептал он.

Алиса не знала, что это такое. Она только чувствовала, как сила течёт через неё, как тени отвечают на её зов. Инстинктивно она протянула руку вперёд, и тёмные щупальца метнулись к убийце.

Он попытался увернуться, но было поздно. Тени обвили его, словно живые змеи, и с силой швырнули о каменную стену. Раздался хруст ломающихся костей, и тело убийцы безжизненно рухнуло на пол.

Алиса смотрела на свои руки в ужасе. Что она наделала? Откуда взялась эта сила?

– Алиса! – крикнул Каин, отбиваясь от трёх противников одновременно. – Уходите отсюда! Сейчас!

Но она не могла двинуться с места, загипнотизированная зрелищем собственных рук, вокруг которых всё ещё вились остатки теней. В кошмарах она видела людей, управляющих тьмой, но никогда не думала, что сама способна на такое.

Каин, воспользовавшись мгновением замешательства врагов после смерти их товарища, нанёс решающие удары. Последний убийца упал, и воин бросился к Алисе.

– С вами всё в порядке? – спросил он, хватая её за плечи.

Алиса подняла на него глаза, полные ужаса и непонимания.

– Я убила его, – прошептала она. – Я убила человека… тенями.

– Вы защищались, – сказал Каин твёрдо. – И да, у вас есть способности к магии теней. Это наследство вашего клана.

– Но как это возможно? Я никогда раньше не…

– Сила пробуждается в момент крайней опасности, – объяснил он, оглядывая мёртвых убийц. – Ваша кровь наконец проснулась.

Алиса посмотрела на портрет своей матери – Изабеллы, последней королевы Теневых Роз. Теперь она понимала, почему глаза женщины на холсте казались такими знакомыми, почему её собственные сны были полны огня и крови. Это были не просто кошмары – это были воспоминания, передавшиеся ей через кровь.

– Нам нужно уходить, – сказал Каин, вытирая меч об одежду одного из убийц. – Если они нашли вас здесь, значит, во дворце есть предатель. Никто больше не в безопасности.

Но Алиса не двигалась. Она смотрела на портрет матери, которую никогда не знала, и чувствовала, как внутри неё растёт что-то тёмное и опасное – жажда мести против человека, который убил её семью и лгал ей всю жизнь.

Тени в галерее всё ещё шевелились в ответ на её эмоции, и Алиса поняла, что её жизнь изменилась навсегда. Она больше не была наивной принцессой, не была дочерью короля Луки. Она была последней из Теневых Роз, наследницей древней и опасной магии. Но она хотела получить подтверждение догадок из первых уст.

И у неё были счёты с тем, кто украл у неё всё.

Глава 2. Кровавые письма

Холодные каменные коридоры замка встречали Алису безмолвным эхом её босых ног, когда она торопливо направлялась к покоям Элизы в предрассветных сумерках. Мрачные факелы бросали дрожащие тени на почерневшие от времени стены, создавая иллюзию движения в каждом углу. Её длинная ночная сорочка из тонкого льна развевалась за спиной, словно призрачные крылья, а сердце билось с такой силой, что казалось, готово вырваться из груди. Странное беспокойство охватило её среди ночи – не обычный кошмар, а что-то гораздо более глубокое и тревожное, словно невидимые нити тянули её к умирающей женщине. Ведь только она могла знать правду о ее происхождении.

Тяжёлая дубовая дверь в покои Элизы была приоткрыта, и оттуда струился слабый свет единственной свечи, смешиваясь с удушающим ароматом лекарственных трав. Воздух в комнате был пропитан запахом приближающейся смерти – сладковатым, тяжёлым миазмом, который заставлял желудок сжиматься от отвращения. Алиса переступила порог и замерла, поражённая ужасающими переменами в облике своей кормилицы.

Элиза лежала на узкой кровати, её некогда полное и розовощёкое лицо превратилось в маску из натянутой на кости кожи. Глубокие морщины прорезали её лоб, словно борозды на вспаханном поле, а губы потрескались и побелели от обезвоживания. Когда-то крепкие руки, которые качали маленькую Алису и заплетали её волосы, теперь походили на птичьи лапки – тонкие, с выступающими венами и пятнами старческой пигментации. Редкие седые волосы разметались по подушке, создавая ореол вокруг изможденного лица.

Дыхание Элизы было поверхностным и прерывистым, каждый вдох давался с мучительным усилием. Её грудь едва поднималась под истончившимся одеялом, а временами казалось, что дыхание совсем останавливается, прежде чем возобновиться с хрипящим звуком. Таинственная болезнь пожирала её изнутри уже несколько недель, и никто из лекарей не мог объяснить её природу или предложить лечение.

Алиса бесшумно приблизилась к кровати, стараясь не потревожить хрупкий покой умирающей. Она опустилась на деревянный стул возле изголовья, его ножки скрипнули под её весом в тишине комнаты. Взяв в руки глиняный кувшин с водой, она смочила чистую льняную тряпицу и осторожно приложила к потрескавшимся губам Элизы. Холодная влага заставила старую женщину слегка вздрогнуть, но она не открыла глаз.

Алиса поправила подушки за головой кормилицы, стараясь придать ей более удобное положение. Её пальцы дрожали от переполнявших её эмоций – страха, печали и странного предчувствия чего-то неотвратимого. Элиза была единственной матерью, которую она знала, единственным человеком, который показывал ей безусловную любовь в этом холодном замке.

– Элиза, – прошептала Алиса, её голос едва слышен в тишине. – Я здесь. Ты не одна.

Молчание затянулось, нарушаемое только неровным дыханием больной и потрескиванием свечного воска. Алиса взяла в свои руки холодную ладонь Элизы, поражаясь тому, как она похудела – кожа стала тонкой, как пергамент, а кости выступали острыми углами. Когда-то эти руки были сильными и тёплыми, они утешали её после кошмаров и нежно расчёсывали волосы перед сном.

Внезапно глаза Элизы распахнулись с поразительной ясностью, словно туман рассеялся, обнажив пронзительный взор. Её высохшая рука выстрелила вперёд с неожиданной силой, железной хваткой схватив запястье Алисы. Девушка вскрикнула от неожиданности и боли – пальцы старой женщины впились в её кожу с отчаянной решимостью.

– Ты… ты должна знать, – хрипло прошептала Элиза, её голос был едва слышен, но в нём звучала такая настойчивость, что Алиса замерла. Каждое слово давалось умирающей с мучительным усилием, но её глаза горели лихорадочным огнём. – Время… время пришло… Больше не могу… молчать…

– Элиза, что ты говоришь? – Алиса попыталась высвободить руку, но хватка кормилицы была удивительно крепкой. – Тебе нужно отдыхать, сберечь силы…

– Нет! – Голос Элизы стал резче, в нём звучала паника. – Слушай меня… слушай внимательно… Ты не… не дочь Луки. Никогда не была.

Слова ударили Алису, словно ледяная вода. Она почувствовала, как земля уходит из-под ног, а разум отказывается принимать услышанное.

– Что? О чём ты говоришь? Конечно, я его дочь. Он мой отец, ты сама…

– Ложь! – Элиза с трудом приподнялась, её изможденное лицо исказилось от боли и отчаяния. – Всё это… ложь! Ты последняя… последняя из клана Теневых Роз. Твоя мать… твоя настоящая мать была Розали из древнего рода…

Алиса почувствовала, как комната начинает кружиться вокруг неё. Теневые Розы – это имя она слышала в детстве, в шёпоте слуг, в обрывках разговоров, которые замолкали при её появлении. Говорили, что это был могущественный клан, исчезнувший много лет назад при загадочных обстоятельствах.

– Элиза, ты бредишь от болезни, – Алиса попыталась сохранить спокойствие, но её голос дрожал. – Теневые Розы – это просто легенда…

– Он уничтожил их всех! – Элиза с невероятным усилием села на кровати, её глаза наполнились слезами. – Лука… он устроил резню. Сотни людей… сотни невинных душ… Твоих родителей, твоих братьев, твоих дядей и тёток… Всех, кто носил кровь Теневых Роз. Только ты… только ты выжила, младенец, спрятанный твоей матерью…

Алиса попыталась встать, но ноги не слушались. Холодный пот выступил на её лбу, а сердце билось так быстро, что она боялась потерять сознание.

—– Нет… нет, это невозможно. Лука не мог… он добрый ко мне, он никогда не причинил мне вреда…

– Потому что он не знает! – Элиза схватила Алису за плечи своими трясущимися руками. – Он думает, что ты его бастард от какой-то служанки. Я… я солгала ему, когда принесла тебя в замок. Сказала, что ты дочь одной из его любовниц, умершей при родах. Он поверил… он поверил, потому что ты была слишком мала, чтобы он мог распознать в тебе черты Теневых Роз…

Слова Элизы обрушились на Алису, как каменная лавина. Каждое откровение было ударом, который разбивал её мир на осколки. Человек, которого она называла отцом, которому доверяла, который показывал ей редкие моменты нежности – убийца её настоящей семьи.

– Почему? – Алиса едва смогла вымолвить этот вопрос. – Почему ты мне не сказала раньше?

– Потому что я хотела защитить тебя, – Элиза заплакала, слёзы текли по её впалым щекам. – Я думала… я надеялась, что смогу унести эту тайну в могилу. Что ты будешь жить спокойно, не зная правды. Но теперь… теперь я чувствую, что время пришло. Твоя сила пробуждается… я вижу, как тени слушаются тебя, хотя ты этого не замечаешь…

Элиза дотянулась до деревянного сундучка, стоявшего на прикроватном столике. Её пальцы дрожали так сильно, что она едва смогла открыть его. Изнутри она извлекла пачку писем, перевязанных выцветшей красной лентой, и тяжёлый медальон на длинной цепи. Бумага была жёлтой от времени, а в некоторых местах покрыта тёмными пятнами, которые могли быть только засохшей кровью.

– Твоя мать… она писала эти письма в последние дни, – Элиза прижала драгоценную ношу к груди. – Она знала, что смерть близко. Она рассказывала о тебе, о своих надеждах и мечтах… о том, какой ты должна была стать. Она заклинала меня сохранить их для тебя, когда ты станешь достаточно взрослой, чтобы понять правду.

Алиса смотрела на письма, как на змей, готовых её ужалить. Её руки дрожали, когда она протянула их к Элизе. Медальон качался на цепи, отражая свет свечи – серебряная роза с острыми шипами, выполненная с удивительной тонкостью. В центре цветка был вставлен чёрный камень, который, казалось, поглощал свет.

– Этот медальон принадлежал твоей матери и её матери до неё, – Элиза осторожно переложила драгоценности в трясущиеся руки Алисы. – Он передавался из поколения в поколение наследницам клана Теневых Роз. Теперь он твой… по праву крови.

Алиса почувствовала странное тепло, исходящее от медальона, как будто металл был живым. Шипы розы казались острыми, готовыми проколоть кожу, а чёрный камень пульсировал едва заметным светом. Когда её пальцы сомкнулись вокруг украшения, она почувствовала прилив силы, которого раньше не испытывала.

– Прочти письма, – умоляюще прошептала Элиза. – Узнай правду о своей семье… о том, кем ты должна была быть. И тогда… тогда отомсти за них. За сотни невинных душ, которые он убил…

Дыхание Элизы стало ещё более поверхностным, её силы стремительно иссякали. Она откинулась на подушки, её лицо приобрело восковую бледность.

– Обещай мне… обещай, что ты отомстишь за свой клан…

– Я обещаю, – прошептала Алиса, хотя её голос звучал чуждо в собственных ушах. – Я обещаю, Элиза.

Старая женщина слабо улыбнулась, и в её глазах появилось облегчение.

– Хорошо… хорошо, моя дорогая девочка. Теперь я могу… могу идти с миром…

Дыхание Элизы становилось всё более редким и поверхностным. Каждый вдох казался последним, а паузы между ними удлинялись. Алиса сжимала её руку, чувствуя, как жизнь постепенно покидает тело женщины, которая была ей матерью больше двадцати лет.

– Элиза… не уходи, – беспомощно прошептала Алиса. – Я не готова… я не знаю, что делать…

Но старая женщина уже не могла ответить. Её глаза потеряли фокус, а рот приоткрылся в последнем, прерывистом вдохе. Затем наступила тишина – абсолютная, давящая тишина, в которой не было даже шёпота дыхания.

Алиса сидела неподвижно, глядя на безжизненное лицо Элизы. Смерть придала ему странное спокойствие – морщины разгладились, а выражение боли сменилось почти мирным покоем. Но для Алисы этот покой был оглушительным – он означал конец всего, что она знала о себе.

Она осторожно закрыла глаза умершей, её пальцы дрожали от эмоций. Затем она поднялась со стула, письма и медальон крепко прижимала к груди. Комната казалась ей чужой, наполненной призраками прошлого и тайнами, которые она боялась узнать.

Алиса вышла из покоев Элизы как лунатик, её шаги были неверными, а взгляд остекленелым. Коридоры замка показались ей бесконечными, каждая тень скрывала новые угрозы. Слуги, встречавшиеся на её пути, с удивлением смотрели на её бледное лицо и дрожащие руки, но никто не осмелился заговорить с ней.

Достигнув своих покоев, Алиса заперла дверь и прислонилась к ней спиной, тяжело дыша. Её комната – просторная, но строгая, с высокими окнами и тяжёлой дубовой мебелью – казалась ей теперь чужой. Здесь она провела всю свою жизнь, но теперь знала, что это всё было ложью.

Она подошла к своей кровати с резными столбиками и села на край, письма всё ещё крепко сжимая в руках. Зажгла свечу на прикроватном столике, её пламя заплясало в лёгком сквозняке. В дрожащем свете воск капал на деревянную поверхность, создавая причудливые узоры.

Алиса развязала выцветшую ленту, и письма рассыпались по покрывалу. Их было около десятка, все написаны тонким, изящным почерком. Бумага была дорогой, качественной, но пожелтевшей от времени. Тёмные пятна, которые она сначала приняла за случайные кляксы, при ближайшем рассмотрении оказались определённо кровавыми – капли и отпечатки пальцев, оставленные в спешке или отчаянии.

С трясущимися руками она взяла первое письмо и развернула его. Чернила местами выцвели, но большая часть текста была ещё читаема. Почерк был красивым, но в нём чувствовалась спешка и волнение.

"Моя дорогая, ещё не рождённая дочь," начиналось письмо. "Я пишу тебе, зная, что, возможно, никогда не смогу сказать эти слова вслух. Но я хочу, чтобы ты знала, как сильно я тебя люблю, хотя ты ещё даже не появилась на свет."

Алиса почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза. Голос матери, которую она никогда не знала, доходил до неё через десятилетия, полный любви и надежды.

"Твой отец и я мечтаем о тебе каждый день. Мы придумали для тебя имя – Алиса, что означает “благородная”. Мы надеемся, что ты унаследуешь лучшие черты нашего клана – доброту, мудрость и силу, которая поможет тебе защищать тех, кто нуждается в защите."

Следующие письма рассказывали о счастливой беременности, о приготовлениях к рождению ребёнка, о планах на будущее. Её мать писала о скрытом святилище клана Теневых Роз, о мирной жизни среди лесов и гор, о древних традициях и магии, которые передавались из поколения в поколение.

"Наш клан древний и благородный," писала её мать. "Мы храним равновесие между светом и тьмой, используя силу теней не для зла, а для защиты. Мы исцеляем больных, помогаем потерянным найти дорогу, защищаем слабых от сильных. Я надеюсь, что однажды ты станешь достойной наследницей этих традиций."