Остров Марса. Третий

Остров Марса. Третий

______

Пролог

Мой корабль нес меня в неизвестность. Волны, что пытались его остановить на этом пути, разбиваясь, превращались в облака, поднимающиеся к голубому небу, освещенному проснувшимся солнцем. Как же мне хотелось оказаться на одном из них, ведь я точно знал, что, если мой остров существует, в чем у меня нет никаких сомнений, облака, странствующее по небесному океану, обязательно его найдут.

Глава 1. Скитание

– Ка-а-апи-и-ита-а-ан! – пронзил мой слух знакомый голос.

Приветствуя рассвет и благодаря солнце за новый день, я обернулся. Это был Пимс. Да, да именно он. Отец его тогда не убил, это был всего лишь сон. Сон, который заставил меня мучится довольно длительное время, пока я собственно и не повстречал Пимса. Но об этом позже.

– Капитан! Вам нужно срочно пройти в кубрик, – не унимался мой старый друг.

Зная Пимса очень давно, по его глазам я понял: что-то случилось. Отбросив воспоминания, подарившие мне новый день, я кинулся к нему, и мы направились в кубрик. По пути Пимс не обронил ни слова. Его стремительность сбивала меня с толку. «Что же все-таки произошло?» – мучал себя я, сшибая все на своем пути. Неужели пробоина и мы тонем? Но от чего? Я бы почувствовал. По пути я не обнаружил ничего, что могло бы так встревожить моего старпома. И, кстати, да, Пимс стал моим старшим помощником в этом грандиозном путешествии. Как только я ступил на мостик своего судна, я никого и не мог себе представить на этом ответственном посту. Возбужденный, я ворвался в кубрик. Каким было мое лицо в этот момент, видели только члены моей команды, которые кричали во все горло:

– С Днё-ё-ём ро-о-ожде-е-ения! Капита-а-ан!

В центре, среди свисающих гамаков, стоял стол. Он был накрыт и украшен тем, что моряки нашли на судне. В качестве главного «украшения» выделялась большая бутылка рома, видимо, кто-то пронес ее тайком, как раз на такой случай. Из яств – морепродукты: рыба разных сортов, крабы и, конечно же, мои любимые мидии. Ума не могу приложить… Где. И когда. Они успели. Все это наловить. Не говоря уже о готовке.

Оглядевшись, я сделал самое серьезное лицо, которое только можно представить. Теперь я смеялся над их выражениями – в них читался страх и отчаяние. Вероятно, они переживали за бутылку рома, думая, что я ее вылью за борт. Обычно я так и делаю, обнаружив, что моя команда пьет без повода. Этого я не переношу, несмотря на то, что в портах мы и загружаем спиртное в виде рома и вина. В походе бывает разное, и иногда это спасает, но злоупотреблять я не позволяю.

Так вот. Когда они совсем отчаялись, решив, что праздник не задался, да и я уже не смог сдерживать своих эмоций, у меня вырвалось громкое:

– Спасибо, родные!

Вся моя команда и на самом деле стала мне не просто командой, а семьей, в этом нелегком путешествии к моему острову, которого я так и не нашел. Никто из них не отчаивался в самые сложные моменты, наоборот, мы становились еще более сильны и полны решимости в том, что обязательно найдем его. На секунду мне стало стыдно за то, что я позволил себе этой ночью. Но это была секундная слабость, затем все меня подхватили и начали подбрасывать, выкрикивая громкие поздравления. Это вселило в меня море позитива и веры.

– Теперь я обязательно его найду. Мой остров. А вместе с ним и всех его обитателей и, конечно же, загадочного Урсуса, – поселилось в моей, полной добрых эмоций голове.

Празднование моего дня рождения продолжалось весь день и захватило весь вечер, переходящий в глубокую ночь. Тосты лились рекой. Сегодня я позволил моей дружной команде расслабиться не только по причине празднования моего дня рождения. А потому, что я и сам не знал, куда править моё судно под гордым названием «Персей». Именно «Персей», иначе я его назвать не мог. Шестнадцать лет назад, на таком же корабле меня отправила неведомая тогда моему разуму сила в большое путешествие по миру Чила.

Команда была уже пьяна, когда ко мне подошел мой друг Пимс. Он вызвал меня на палубу для какого-то серьёзного разговора. На что я ответил:

– Дружище! У меня нет никаких секретов от моей семьи.

– Марс! Прежде чем об этом узнает вся команда, это должен услышать ты, – убедил меня Пимс.

Конечно, я доверился моему верному другу, и мы направились на палубу. Там нас ожидал один из матросов по имени Серк. Сначала меня это очень сильно насторожило, ведь на нем не было лица, когда он увидел меня в компании Пимса. Хотя и ожидал он нас с целью поведать свою историю. Когда же Пимс сказал ему: «Серк! Все хорошо. Расскажи капитану, чем только что поделился со мной», – тот Серк посмотрел мне в глаза и, заикаясь от страха, спросил:

– К-к-капитан, а вы не будете думать, что я сошёл с ума? И не спишите меня с судна?

– Разумеется, нет, Серк! – ответил я трясущемуся бедолаге. Хотя в голове запали мысли: «Что же он мне сейчас выдаст? Раз сам боится этого».

– Хорошо, мой капитан! Я всегда вам верил и не припомню ни одного момента, чтобы вы не следовали своему слову. Я вам все расскажу, а вы уже сами примите решение. Верить этому или нет. Но все в команде считают, что я сошёл с ума.

– Серк! Я жду. Не томи душу.

– Д-д-да, д-д-да, мой к-к-капитан! Это б-б-было, к-к-когда мы п-п-последний раз з-з-заходили в п-п-порт з-з-за п-п-провизией.

– Что было? И прошу тебя, не заикайся, пожалуйста, а то я начинаю с трудом тебя понимать. Я же тебе пообещал. Поэтому соберись и расскажи мне все, не боясь, что я спишу тебя на берег.

– Действительно, Серк! Не переживай, он не спишет, – поддержал меня Пимс.

– Хорошо. Теперь мне стало легче, ведь мне пообещали два больших человека.

Глава 2. Рассказ Серка

– Так вот. Когда мы заходили в порт Кермонд, чтобы пополнить запасы провизии, по окончании погрузки, вы разрешили команде провести ночь на берегу.

– Да, я помню. И что?

– Мы все направились в паб. Ром и вино нескончаемо лились в наши бокалы. Красивые женщины не давали нам заснуть. Их сладкие губы и нежные объятия…

– Серк! – возмущенно перебил я его. Я не хочу слушать то, чем вы там занимались. Ты мне это хотел рассказать?

– Да, Серк. Давай ближе к делу. Хотя я бы еще разок услышал, как вы там провели время, – с большим сожалением, что не был в компании команды в тот момент, добавил Пимс.

– Извините, мой капитан! Я давно не испытывал таких ощущений, поэтому увлекся. Значит, так. Когда меня целовала самая прекрасная «русалка» на этом свете…

– Серк, ты опять?! – я уже начал злиться.

– Нет, сэр. Именно в этот момент, я почувствовал жуткий запах. Открыв глаза, я увидел, что пред мной стоит сильно воняющий бородатый пьяница.

– Ты ничем от него не отличаешься, – вставил я. Серк огорчился, это читалось по его лицу. Однако он старался скрыть свое расстройство, понимая, что я прав и однажды такая жизнь превратит и его в вонючего старика.

– Я попытался прогнать его, чтобы вдоволь насладиться утехами очарования сидевшей у меня на коленях. На что старик фыркнул и схватил мою «русалку» за руку. Он начал ее стягивать с меня и прогнал прочь. Моему негодованию не было предела, кровь вперемешку с ромом закипела. Я бросил тяжёлый взгляд на ополоумевшего и, замахнувшись, был готов растерзать того на мелкие кусочки. Но он оказался быстрее меня. Не успел я сжать ладонь в кулак, как почувствовал его дыхание у своего уха. Страшным голосом он шептал мне:

– Успокойся, малыш. И я тебе поведаю то, за что ты меня будешь благодарить всю оставшуюся жизнь.

После этих слов его рука спряталась под лохмотьями, скрывающими дряхлое тело. Меня это насторожило, но любопытство взяло верх, и я с большим интересом ждал, что же он может оттуда достать. Старик долго копошился, всячески изгибаясь, словно потайное место, куда он запустил руку, находится внутри самого старика. Когда он совсем уже было скрючился, глаза его расширились, говоря мне: его рука всё-таки добыла то, что искал его разум. Вынув ее, старик что-то укрывал в сжатой ладони.

– Что там? – с нетерпением спросил я. Тот коварно улыбнулся, понимая, что добился, чего хотел, и теперь мой разум принадлежит ему:

– Это, – и он не спеша расправил пальцы.

На ладони лежала золотая монета. Такой я ещё никогда не видел. На ней было солнце и две планеты, расположенные по обе стороны от него, а на обороте – черепаха, на которой стояли четыре монстра, держащие на своих могучих шеях материк.

– Что ты сказал? – перебил я Серка. – Планеты? Черепаха? – я уже держал его за грудки.

– Д-д-да, мой к-к-кап-п-питан. Именно так. Если вы не верите, я могу показать её.

– Да! То есть нет. Я тебе верю. Но, пожалуйста, покажи мне эту монету, – я ослабил хватку и отпустил Серка.

Глава 3. Монета

Серк испуганно посмотрел сначала на меня, потом на Пимса.

– Дружище, монета у тебя? – настойчиво спросил мой старпом.

– Да, конечно. Она в кубрике. Н-н-но там же к-к-команда, и они пьют, – с недоверием молвил Серк.

– Тебе это как-то может помешать? Я полностью доверяю своей семье. Или ты можешь убедить меня в обратном? – после этих слов мой взгляд пронзил сознание бедолаги. Он молча направился в сторону помещения, откуда до сих пор раздавались пьяные шутки и смех. Когда мы оказались внутри, все вдруг замолчали и уставились на Серка, его выражение лица лишило матросов чувства юмора. В их глазах читалось понимание того, что один из них очень провинился и сейчас его настигнет суровое наказание. По мере приближения Серка к его койке, каждый отступал в сторону, уходя с его пути. Оказавшись на месте, он посмотрел на всю команду так, словно прощается с ними.

– Не бойся, Серк. Здесь все свои, – добавил ему храбрости Пимс.

Одна рука матроса схватила подушку, а вторая пропала в ней. Медленно из нее вылетали перья, устилая пол, как первый снег укутывает нежным покрывалом землю ранней зимой. Все наблюдали за этим с большим недоумением, переглядываясь друг с другом и снова возвращая взор на человека, уничтожающего свою подушку. Лицо каждого говорило о том, что они, как и я, ждут, что же он оттуда достанет. И вот нашему ожиданию пришёл конец. Выпотрошенная наволочка лежит на полу, а в руке Серка, которую он неуверенно протягивает мне, что-то скрыто.

– Открой её, Серк! – не прекращал поддерживать матроса Пимс.

Однако сжатая ладонь и не думала раскрываться. Тогда я решил ему «помочь» и протянул свою руку чтобы разжать её. Что происходило дальше, повергло в шок всю команду. На ладони бедолаги лежала золотая монета. Она была точь-в-точь, как и описывал ее Серк.

– Я возьму ее? – спросил я.

– Д-д-да, к-к-конечно, мой капитан.

После этих слов я прикоснулся к монете, чтобы взять ее. Но на глазах у всех она приняла жидкое состояние драгоценного метала. Испуганный Серк не успел и подумать о том, чтобы бросить ее, как та начала сливаться в змейку и, обвивая мой указательный палец, превратилась в перстень, который украсил силуэт дерева. Этот силуэт, напомнил мне Урсуса, когда я впервые повстречал его. Мою душу словно наполнила мелодия, та самая, с помощью которой Фольт и Мидон оживляли золото в залах истории Пурков. Сомнений больше не оставалось: этот старик знает, где искать остров. Более того, он точно видел его своими глазами, и не просто видел – остров позволил ему взять частичку себя.

– Друзья! – воскликнул я. – Наши приключения только начинаются. Теперь я знаю, куда править наше судно. Мы выдвигаемся в Кермонд»! – после сказанного я схватил Серка за плечи и начал его трясти: – Почему же ты молчал? Почему ты раньше не рассказал об этом старике и его монете?

– К-к-капитан. Я боялся, что вы меня примете за умалишённого и спишете на берег, – уже судорожно смеялся Серк. Команда подхватила его смех, они были счастливы, что наконец-то мы прекратим свое унылое скитание по безграничным просторам океана в поисках места, которого нет ни на одной карте.

– Ты не умалишённый. Ты только что, указал нам путь. Ура-а-а Серку! – и я толкнул его в толпу. Они подхватили еще недавно никчемного матроса, ставшего в одно мгновение «маяком команды», и начали подбрасывать его вверх.

– Ура-а-а! Ура-а-а! Ура-а-а! – громыхало в душном кубрике.

– Пимс, пойдем. Пускай веселятся. Сегодня можно. Я подежурю ночью на мостике. Ты составишь мне компанию? – спросил я старпома.

– Конечно, друг, – он похлопал меня по плечу, и мы направились на мостик. Править наше судно на встречу будоражащей кровь неизвестности.

По моим расчетам, путь в порт Кермонд займет у нас около пяти дней. Душа выпрыгивала наружу, мне хотелось как можно скорей увидеть этого старика.

– Пимс. Пять дней. Как ты думаешь? Дойдем за это время? – терзал я старпома по пути на мостик.

– Марс. Я думаю, дойдем. Если погода не преподнесёт нам сюрпризов. А если и преподнесёт, у нас есть козыри в рукавах. Хех.

– Да, ты прав, – с большой надеждой я посмотрел в лицо неба, на котором не было ни одной морщинки. Оно было чистым, золотые звезды подмигивали мне, словно говоря: погода не подведет. И вот мы на мостике. Маршрут выбран.

– Ну что? Вперед?

– Вперед, мой капитан.

Ночь казалась нескончаемо долгой. Пимс уже начал дремать. Глядя на него, я ощутил, как на меня нахлынули воспоминания юности, когда мы с Люси потеряли моего славного друга. Да и сами попали в руки коварного Морзуфа. Я тогда и представить себе не мог, что Пимс станет моим старпомом и верным спутником по жизни, я был почти уверен, что отец его убил. А ведь когда-то мы смеялись над этим выражением – «отец меня убьет», хех… – ухмыльнулся я, вспоминая эти счастливые моменты.

Глава 4. Воспоминания

Мой взгляд, обгоняя судно, устремился на встречу горизонту. Морская зыбь, силой своих гипнотических чар, отправила меня в моё детство. В тот самый момент, когда мы чуть не лишились всего: Пимса, амулетов, шара, а я ещё и отца, да и мамы… Она была словно под чарами: в Морзуфе, который встречал нас вместе с ней, видела моего папу.

– Ма-а-арс! Мальчик мой! – радостно подбежала мама ко мне и сжала в своих объятьях так крепко, что мои глаза еле удержались в своих орбитах, а лёгкие опустели – мама просто выдавила из них весь воздух. Отсутствовал я всего пару дней, однако уже с трудом верил в это.

Я не обронил ни слова, мой взор был устремлен в глаза то ли Морзуфа, то ли мистера Нирса. Кто бы из них это ни был, у них – одно лицо. И мне было от этого очень жутко. Поедая меня взглядом, он словно смеялся, хотя лицо его было спокойным. «Ха-ха-ха… Вот ты и попался. Теперь все амулеты – у меня. И ничто не помешает нам с моим сыном править обоими мирами. Ха-ха-ха», – резал мой слух, беззвучный смех. Вскоре страх разбавило недоумение, ведь Морзуф не произнес ни слова.

– Что? Неужели Тинди тебе не сказала? – продолжали залетать слова Морзуфа в моё сознание.

– Не сказала о чём? – попытался беззвучно ответить я. И, судя по всему, у меня это получилось.

– О том, что со временем амулет разбудит твои возможности в этом мире…

– Возможности? – я уже вступил в диалог, которого никто не мог слышать, кроме его двух участников. – Какие возможности? – продолжил я пытать собеседника.

– Марс! Сынок! Это я, твой папа…

– Молчи, никчёмное создание, или я подавлю тебя раз и навсегда. И, когда я покину твоё тело, ты будешь мёртв.

– Марс! Бегите, пока я могу сопротивляться, я сдержу его… А-а-а-а… – раздался крик отца.

Теперь я всё понял. Морзуф каким-то образом вселился в моего папу, чтобы обманом завладеть амулетами. Поскольку те были надеты на меня и Люси, мы с ней могли видеть его истинный облик. Рэни – тоже мог, но потому, что в нём живет менг, а они всегда видят своих хозяев, высоких, и не важно, в каком обличие они в данный момент. Мама же – единственная среди нас, кто продолжала видеть в своём муже любимого ей человека, прошедшего с ней большую часть сознательной жизни.

– Дурак! Ты даже не представляешь, кому ты сопротивляешься, – в глазах Морзуфа-отца поселилась ярость борьбы. Но отец и не собирался сдаваться:

– Бе-е-еги-и-и…

Мама почувствовала: со мной что-то происходит. Да и на Люси лица не было. Рэни крутил головой и метался из стороны в сторону в ожидании команды, «что же ему делать».

– Марс. Что с тобой, сынок? Твоё сердце того и гляди сейчас выпрыгнет наружу, – мама попыталась отступить назад, чтобы осмотреть меня и понять, что так взбудоражило моё сознание.

– Ма-ам, – теперь уже я крепко обнял и прижал к себе ничего не понимающую маму. – Я тебя очень люблю. Послушай меня, родная, – шептал я ей в ухо. У меня появилась такая возможность, пока сознание моего отца боролось с присутствием Морзуфа. – Это не твой муж и не мой папа. Это ужасный человек, который хочет погубить нас всех. У нас нет времени на объяснения. Просто поверь мне и беги. Пожалуйста, беги.

– Что-о-о? Что ты говоришь? Ты сошёл с ума! – мама оттолкнула меня и обернулась. Перед ней стоял мужчина с внешностью отца, внутри которого ликовал победитель -Морзуф.

– Не та-а-ак я себе всё представлял. Не так… Но что же. Будем подстраиваться под реалии. Вы со своим отцом немножко вывели меня из себя, – сурово и деликатно говорил Морзуф. – Так что я на пределе. Прошу тебя по-хорошему, отдай мне амулеты, и больше никто не пострадает.

Мама стояла на точке, где встретились два взгляда и шла не зримая борьба. Я понимал кого он имеет в виду. Но как мне ее убедить? Она не поверит. И я принял единственно верное решение на тот момент. Может, оно и было неправильным, но временем на дальнейшие размышления я не располагал. Морзуф с каменным лицом начал двигаться в нашу сторону. И я понимал, что ни сил, ни возможностей остановить его у меня нет. И, если амулеты окажутся у него, тогда… Мне даже страшно подумать, что произойдёт с обоими мирами, а соответственно, и с моей мамой.

– Бежим! – крикнул я и рванул прочь. Люси схватила рюкзак с Менгусом и направилась в другую сторону. «Умница», – подумал я. Нам сейчас никак нельзя, чтобы оба амулета находились в одном месте.

На бегу рюкзак сильно трясся, и из него выпал последний шар, который у нас остался. Рэни – он побежал со мной, – увидев шар, рванул за ним. Я же посмотрел на маму, она была жутко напугана происходящим, и теперь ей ничего не нужно было объяснять. Её «муж» начал испускать какой-то дым, его сопровождали короткие вспышки, перерастающие в маленькие молнии. Это была магия. Но что он хотел сделать ей? Я не стал дожидаться результата и скомандовал своему псу: «Фа-а-ас! Рэни-и-и, останови его». Мне стало очень страшно за маму. Рэни уже подбежал к шару, схватил его, и, поменяв направление, он нёсся в сторону дымящего Морзуфа. Люси, услышав мой крик, остановилась и обернулась. От увиденного она замерла, произнесла те же слова. И в этот миг две молнии от наших амулетов направились Рэни в пасть, где находился выпавший шар. Спустя еще мгновение, разъярённого пса поглотило цветное облако пыльцы. Чем ближе оно приближалось к Морзуфу, тем отчетливее вырисовываться растущий силуэт некогда милого пёсика. Теперь он был размером с медведя, и вот мы увидели раскрытую пасть с зубами, каждый из которых готов впиться в обидчика. Этот монстр рос с каждой секундой и уже по всем параметрам превосходил бурого зверя в разы. Как же трепетала каждая клеточка моего тела, радуясь тому, что это существо – на нашей стороне. Не было никаких сомнений: мы победили.

Я не переставал восхищаться грацией «полёта» в прыжке нашего «монстра» Рэни. По мере его приближения к цели, мой страх сменяло чувство ликования в предвкушении победы. Но Морзуф- умён, хитёр и быстр, и в этот раз ему удалось от нас уйти. Пасть Рэни почти сомкнулась на его запястье, как вдруг произошёл хлопок, затем – вспышка, и дым начал рассеиваться, а на его месте упало бездыханное тело моего отца. Морзуф в очередной раз избежал наказания. Наступила мёртвая тишина.

Глава 5. Магия Морзуфа

Опешив от произошедшего, мы молча стали подходить к бездыханному телу моего отца. Мама стояла на месте без каких-либо движений и не издавала ни звука. Всё указывало на то, что она впала в ступор от увиденного. И лишь из тёмных уголков моего рюкзака, который я поднял, двигаясь к отцу, были слышны встревоженные возгласы ничего не понимающего Менгуса:

– Ау-у-у… Ребята! Меня кто-нибудь слышит? Ответьте мне, я никого не вижу. Вы где? Что в конце концов происходит? И когда меня уже выпустят отсюда? Ребя-я-ята-а-а… – не унимался мой маленький друг.

Стоило мне взять рюкзак в руки, как он замолчал. Однако хватило его ненадолго.

– Кто ты? – спросил еле слышно голос из рюкзака. – М-м-марс? Это ты?

Я промолчал. Прибавив шаг, я двигался к цели, сердце трепетало.

– Э-э-эй… там, снаружи. Отпусти меня, а то я за себя не ручаюсь! – чуть увереннее продолжил узник. – Ну всё, ты меня разозлил. И да, хочу тебе сказать, не жди пощады, когда я отсюда выберусь. Я тебя предупредил. Ты меня слышишь? Ещё немножко – и я рассержусь, так что времени у тебя осталось совсем мало. Даю тебе последний шанс. Самый последний… – и едва слышно Менгус заключил: – Видимо, этот кто-то меня не слышит.

Я всё-таки решил его выпустить. «Не думаю, что это может шокировать маму ещё больше. Больше просто некуда», – подумал я, и открыл рюкзак. Менгус взмыл вверх, осмотрелся и подлетел ко мне.

– Марс! Что же тут произошло? – спросил он. Но ответа так и не получил.

Молча я склонился над моим отцом, ему было совсем плохо.

– Пап. Как ты?

– Марс. Сынок. Прости меня, – из последних сил сказал отец.

– О чём ты? Пап. Ты молодец, ты справился с очень мощным и коварным монстром. Я горжусь тобой. Тебе не за что просить у меня прощения.

В этот момент со спины подошла Люси. Взгляд отца переключился на неё.

– Ты? Я видел тебя.

– Конечно, пап! – возбуждено вклинился я. – Это же Люси! Наконец-то ты вспомнил её.

– Нет, Марс, я и не забывал нашу Люси, она же так помогала нам.

– Здравствуйте, – стоя за моей спиной, Люси робко поприветствовала моего отца. Страх, что Морзуф вернётся, всё ещё не покидал её.

– Вы не поняли. Я видел её в замке, она была в каком-то шаре.

– Что? Пап, как ты мог её там видеть?

– Я не знаю. Рано утром я отправился на работу. По пути ко мне подбежал какой-то маленький тип, похожий на обезьянку.

– Доктор Лев? – перебил я отца.

– Точно! Именно он, – уверенно ответил папа. Видимо, присутствие Морзуфа в его теле вернуло ему память. И не только…

– Он сказал, что с тобой приключилась беда и мне нужно срочно пойти с ним, чтобы помочь тебе, Марс, – продолжил отец. – Конечно, я незамедлительно последовал за доктором. Через парк мы добрались до пещеры, в груди клокотало, я было подумал, что ты упал и разбился». – «Где он? Где мой мальчик?» – спросил я карлика. – «Там» – ответил он, указывая на пещеру. И мы спешно направились внутрь. В одном из каменных карманов я увидел острый пик, указывающий на верх. Мы подошли к нему, и вдруг карлик, что-то достав из кармана, резко стукнул об его острие. Тут же в глазах всё начало темнеть, и спустя мгновение мой разум словно перенёсся в другой мир. Я стоял в огромном зале замка. То, что это замок, я именно ощущал. Словно прожил в нём многие годы. В центре стоял большой шар, а внутри находилась она, – отец указал на Люси. – Вокруг него бегали какие-то мохнатые карлики, чем-то похожие на доктора, только меньше и симпатичнее.

– Что? Что было дальше, пап? – допытывался я. Отец был совсем слаб, но понимал: всё, что он скажет мне, возможно, спасёт его. Сквозь муки он продолжил свой рассказ:

– Я словно стоял в какой-то накрывающей меня сфере и командовал этим существам: «Охраняйте её! И чтоб без сюрпризов на этот раз», – разъярённо летело из моих уст. Но это точно говорил не я. Такое странное ощущение…

– Видимо, это и был момент, когда в тебя вселился Морзуф. Ты на какое-то время, перед перемещением его разума, побывал в его теле. Что ты видел ещё?

– Границы сферы, наливаясь, становились плотнее, но через них всё было видно. На одной из стен зала стало проявляться очертание высокой, красивой женщины. Она вышла из открывшегося прохода, карлики попытались наброситься на неё, но с ней прибыли такие же существа, и они отважно ринулись на защиту своей спутницы. Пока шла борьба, она, не спеша, словно всё находится под её контролем, направилась к шару с Люси. Несколькими взмахами женщина заставила его двигаться за ней, и, как только она шагнула на ту сторону стены, мохнатые существа переместились туда же, и стена вновь обрела свой исходный вид. А те, что преследовали спасителей, просто поцеловались лбами о камень и попадали на свои пушистые попки, – последнее даже вызвало улыбку на лице страдающего от боли отца.

– Марс! Марс! – воскликнула Люси. – Это же Тинди! Она спасла меня там, поэтому тебе удалось вернуть меня здесь.

– Да, судя по услышанному, всё именно так и было.

Отец добро улыбнулся и потерял сознание.

– Папа, папа! – кричал я, вцепившись ему в грудь. Но он так и не приходил в себя. Боль разрывала мое сердце.

Глава 6. Тайна моей мамы

Мои крики привели маму в чувства. Над ней летал мой Менгус.

– Мне кто-нибудь расскажет? Что же всё-таки тут произошло? – недоумевал он.

– Что? Слон? Значит, мне тогда не показалось? – мама вспомнила первую встречу с моим крылатым другом. – Но как это возможно? Он ещё и с крыльями? – продолжала удивляться она.

–Да мам, извини. Это был именно он, Менгус, – вытирая слёзы, шепнул я, сил говорить в голос уже не было.

Мама отвела свой взор от летающего чуда и посмотрела на меня – я сидел на коленях, возле тела отца.

– Дален! – вырвалось громко из уст испуганной, любящей жены. Она бросилась к нам. – Дален! Да-але-ен! – упав на колени и уткнувшись в грудь мужа, не унималась она. – Что? Что с тобой, милый? Ты меня слышишь? Очнись! Прошу тебя. Очни-и-ись… – по лицу мамы хлынули реки слёз. – Неужели она была права?

– Кто, мам? Кто «она»?

– Целия.

– Ты сказала, Целия?

– Да, Марс. Она себя называла именно так. В моём сне. Когда я впервые тебя увидела.

– Ты хотела сказать, когда родила меня? – спросил я.

– Нет. Именно когда увидела. Милый… Ты не мой сын по крови. Но мой – в душе, я так люблю тебя, мой мальчик, – говорила она, всхлипывая, а слезы продолжали течь по ее щекам.

– Что? Что она тебе сказала? – я словно пропустил мимо ушей это важное признание. Мои глаза вцепились в маму и говорили ей, что не отпустят ее, пока она не поведает о том, что хранила столько лет.

– Она… – вытирая платком слёзы, мама приподняла отца за плечи, так чтобы голова оказалась у нее на коленях, и, поглаживая его, решилась поведать свою тайну. – Она явилась мне во сне, как я тебе… Но до этого сна ничто не предвещало того, что именно в тот день наша жизнь с моим Даленом изменится раз и навсегда. И, как я поняла сегодня, это была не последняя перемена, а начало череды круто сменяющихся событий. И, что-то внутри мне подсказывает, теперь они будут происходить с гораздо меньшими интервалами времени. Мы с Даленом были ничем не выделяющейся парой в нашем городке, жизнь протекала, как и у большинства: работа, домашние хлопоты, иногда, в праздники, мы прогуливались по нашему уютному городку. Вечерами, за ужином, мы мечтали о нашей семье, о том, какой она у нас будет. И, конечно же, хотели в самом обозримом будущем родить малыша или малышку. «Кого Господь пошлёт первым», – так мы рассуждали. В любом случае, мы хотели и мальчика, и девочку. Поэтому первенец мог быть любого пола. Однако, в шутку, мы спорили с твоим отцом: он говорил, что будет мальчик, а я – что девочка, – на лице мамы появилась нежная улыбка, а брови из хмурой горы превратились в две лодочки. В глазах читалось, как она вновь переживает те счастливые моменты их совместной с папой жизни.

– Да. Он говорил, что будет мальчик. Как же он был прав тогда. Господь услышал его просьбу и решил исполнить её тотчас же. Едва Дален успел произнести слово «мальчик», как в дверь раздался жуткий стук. Мы испуганно переглянулись – настолько он был неожиданным. Поскольку мы никого не ждали, да ещё и в такой поздний час, мы не решились открывать дверь. Но мысли о стуке не покидали наши головы, на что указывала воцарившаяся в доме тишина, которую не спеша начал резать чей-то тонкий, тонкий «нож». Это был твой голос, Марс, – мама тепло посмотрела на меня, положила руку мне на затылок и лбом прильнула к моей голове. А потом нежно, как самая любящая мама на свете, поцеловала. Мурашки бегали по мне табунами, не прекращая.

– Но мы тогда ещё не знали, что это ты, ведь дверь была закрыта, – продолжила мама. От услышанного мы разом вскочили и бросились ко входу. Страха и след простыл. На пороге лежал свёрток, сквозь который на нас смотрели две голубых жемчужинки. Твой взгляд, он был таким умиротворённым. Рядом с тобой было легко и тепло. – «Это мой сын», – подумалось мне в тот момент. Не знаю почему, как будто эта мысль ждала именно этого мгновения. И, как ни странно, Далену тоже в тот момент пришла именно она. В силу своего воспитания он бросился на поиски того, кто нам тебя подбросил. «Возможно, твоя мама просто попала в сложную ситуацию, и ей нужна помощь», – подумал твой отец. Хотя я была уверена, что ты нам послан свыше, и посмотрела на небо, чтобы поблагодарить ту звезду или планету, которая нас так осчастливила. Небо было чистым, оно показывало мне всех дальних и близких родственников нашей планеты, картина была завораживающей. Из этой армады красочных объектов, окружающих нашу красавицу, мой выбор пал на Марс. «Марс! Так будут звать нашего мальчика», – вырвалось из моих уст. «Отличное имя. Марс. Мне нравится. Так тому и быть», – поддержал меня запыхавшийся Дален. Оббежав округу, он так никого и не встретил. «Значит, я была права, и теперь у нас есть сын», – с этой мыслью мы направились в дом, знакомить тебя с твоим новым пристанищем. Это был очень продолжительный и будоражащий кровь вечер. После долгих разговоров, умилений и шуток, наступила ночь, и природа взяла своё – я уснула.

Во сне, я, как и наяву вечером, стояла на пороге дома, в руках держала тебя и смотрела в небо. Всё было точно так же. Но, как только я тебя нарекла Марсом, одна из звёзд стала стремительно приближаться и увеличиваться в размерах. Небо накрыли яркие крылья Ангела, осыпающие золотой пылью всё вокруг. Дыхание спёрло от величия происходящего.

Спасибо за приют,

Что мальчику готовишь.

Счастливым будет Марс расти.

В угоду маме, папе,

По жизни он себя вести.

Я не ошиблась в доме вашем,

И вы полюбите его.

Но знай, не только ваш он,

Вы помогаете его спасти.

За это счастье обретёте,

Откроются вам двери в дом,

Что есть у мальчика,

Но на другой планете.

Об этом я поведаю потом.

Сейчас же наслаждайтесь жизнью

Семьи, не знающей забот,

Но помни: как-то рано утром

Беда к вам на порог придёт.

С собой её вам Марс с сестрою

Из дальнего похода принесёт.

Ты потеряешь мужа,

Но позже доброта его вернёт.

Шкатулка Марсу в том поможет,

Лишь третьего он должен отыскать,

Тогда она себя откроет.

На этом – всё, пора мне улетать.

Я даже не успела у неё ничего спросить, она взмахнула крыльями и, как появилась, так и канула в темноту космоса, ярко моргнув последний раз. А после этого я сразу же проснулась, и первым делом бросилась к тебе. Я испугалась того, что ты был тоже сном. Но, к моему счастью, это оказалось не так: ты лежал в своей кровати и мило улыбался. Тогда я зареклась, что ни при каких обстоятельствах мой сон не покинет моей головы. Но, как видишь, мой мальчик, это был не просто сон, – тут на маму снова накатила буря слёз.

Тучи накрыли и небо. Вдалеке виднелись вспышки молний, пронизывающие темноту, небесные барабаны надрывались, издавая залпы грохота. Всё указывало на то, что нам пора укрыться в нашем доме. Рэни был ещё размером с медведя, пыльца медленно прекращала своё действие. Он подошёл к нам и лёг, любезно предоставив нам свою широкую и тёплую спину. На нее мы положили отца, и Рэни не спеша под канонады небесных пушек направился к дому. Там мы переложили отца на кровать, а сами направились в гостиную. Я развёл камин, мама расположилась на теплом уютном кресле, а мы, сидя на полу, молча погрузились в гипноз, в который нас ввели лепестки мерцающего огня. Каждый осмысливал произошедшее. День выдался тяжёлым, его события поселили в каждом из нас пустоту, которую наполняло горе утраты близкого человека. Наполняло настолько стремительно, что через мгновение эта боль уже не помещалась внутри: она, как те барабаны, с громом вырывалась наружу. Однако я понимал: не удержись я тогда, маме стало бы совсем тяжело. Поэтому я просто встал и подошёл к окну. В душе я спрашивал у ревущего неба: «За что?» Но в ответ были слышны только шум дождя и убегающий грохот грома.

– Марс. Что же нам теперь делать? – спросила мама пустым голосом. Взгляд её был отрешённым. Уставившись в одну точку, она повторяла это вновь и вновь. Я обнял её.

– Мам. Тебе нужно поспать. Мы обязательно спасём папу, но для этого тебе нужно набраться сил, – уговаривал я, страдающее от боли тяжёлой утраты, любящее сердце овдовевшей жены.

– Да, да… Ты прав. Нам нужно поспать. Тогда всё это закончится, мой Дален вернется с работы, и мы пойдём в парк. Ведь завтра годовщина нашей свадьбы, а мы никогда не пропускаем это событие. Наше место встречи. Ты помнишь, Марс? – мама была совсем плоха.

– Конечно, мам. Я всё помню, – я подхватил ее под руку и поднял с кресла. Не спеша, мы направились в комнату. Мама всё бормотала, но что-либо разобрать из сказанного было уже не возможно, силы окончательно покинули её измотанное тело. Едва мы подошли к кровати, она плюхнулась на неё, а спустя ещё мгновение по комнате разлетелось тихое посапывание. Мама уснула. Я накрыл её тёплым покрывалом, поцеловал и, притворив дверь, направился в гостиную, где у камина расположились мои друзья.

Глава 7. Шкатулка

В гостиной был слышен лишь треск горящих головешек. Рэни уже обрёл привычный вид и, свернувшись клубком, лежал у камина, Менгус сидел на нём, а Люси стояла у стола, едва облокотившись о него. И все молча смотрели на постоянно меняющийся силуэт огня, ласкающего своими коварными объятиями добычу в виде поленьев, которые мы ему подкладывали по мере поедания предыдущих. Выглядело это одновременно жестоко и завораживающе. Я подошёл к Люси.

– Марс, мне очень жаль, – сказала она, почувствовав моё присутствие. Услышав её, Рэни и Менгус посмотрели на меня. В глазах у них читалась боль за мою семью.

– Друзья, вы самые настоящие. Спасибо вам за поддержку и искренность чувств. Мне это очень важно. А теперь мне нужна и ваша помощь.

– Конечно, Марс. Ты полностью можешь на нас рассчитывать, – тут же отозвался Рэни, вскочив с места.

– Чем мы можем помочь? – добавил парящий Менгус.

– Марс, мы сделаем всё, что в наших силах, и не только, – тепло положила свой голос в копилку, Люси.

– Помните слова мамы? Что ей сказала Целия, во сне: «Ты потеряешь мужа, но позже доброта его вернёт».

– Точно! «Шкатулка Марсу в том поможет, но третьего он должен отыскать», – продолжила Люси. – Марс. Третий. Нам нужно найти третьего. Но где?

– Люси. Третий – это Пимс. Но во сне его не стало. Я тебе рассказывал.

– Да, я помню. Значит, нам нужно либо убедиться в этом, либо это опровергнуть. А для этого нам потребуется осмотреть дом его бабушки.

– Именно! Мы направляемся в Консель! В дом мисс Фёржи! Пимс! Мы идём на помощь! Но сначала мы откроем шкатулку, приложив два амулета. Люси! Можно твой? – я протянул ей руку.

– Да. Конечно, Марс! – Люси сняла амулет и положила его мне на ладонь. Из кармана я достал листок, с текстом на понятном только мне языке, и прочитал вслух:

Лишь избранным откроет душу сей ларец!

Открыв одну ячейку, поймет открывший наконец,

Что ключик к ней на шее у него висел.

Открыть вторую сможет он тогда,

Когда два амулета окажутся одновременно

С двух сторон волшебного ларца.

Покажет он цветок, несущий многое в себе.

Сложив два амулета вместе, прочтет открывший

Историю о маленьком космическом мирке,

О том, откуда он и что случилось.

Узнав все это, понадобится ему третий,

Чтобы последнюю ячейку отворить

И чтоб понять им вместе, как мир от зла освободить.

– Так. Значит, с двух сторон, – повторял я, доставая из рюкзака шкатулку. И вот она на столе, амулеты в руке. Сейчас произойдёт что-то волшебное. Все затаили дыхание. Руки потрясывало от волнения, но это не помешало мне разместить амулеты в предназначенных для них отверстиях, в торцах загадочной коробочки. К ним мои ладони будто примагнитило. Спустя доли секунды шкатулка словно ожила: из неё, по нарастающей, начали раздаваться какие-то механические звуки, щелчки, а сама она – вибрировать и отрываться от стола. Все испуганно отступили на несколько шагов назад.

Шкатулка поднялась сантиметров на десять, и ее стало бросать в разные стороны, словно из неё сейчас вырвется мамонт. Ещё пару секунд её трясло, а потом крышка распахнулась, как будто кит выпустил большущий фонтан. Из неё, вместе с крошечными золотыми пылинками, наружу вырвалась орхидея и зависла в воздухе, медленно вращаясь вокруг своего стебля и мерцая в такт биения наших сердец. Зрелище было ошеломляющим.

– Ух ты… Марс. Какая красота, – восхищалась увиденным Люси.

Я попытался прикоснуться к сияющему цветку, но он отлетел от моей руки. Тогда мы попробовали поймать его, однако орхидея была проворнее всех нас, вместе взятых. Каждый раз она отлетала, но всегда возвращалась на исходную позицию над столом и так же медленно вращалась, словно ничего и не происходило.

– Мы что-то упустили. Что-то мешает нам, – задумчиво сказал я вслух.

– «Сложив два амулета вместе…» Марс, сложи их, – дала мне подсказку моя верная подруга.

– Точно! Люси. Ты большая молодец, – я вытащил амулеты из шкатулки. Как только я это сделал, крышка резко закрылась, и шкатулка упала на стол. – Нет, только не это, – вырвалось у меня. Я подумал, что цветок вернётся внутрь, но он остался на прежнем месте. – Отлично, пока вроде всё получается.

– Да, Марс. Цветок – на месте, – сказала Люси. Рэни с Менгусом замерли в ожидании. Видимо, хлопок насторожил и остальных.

Я поднёс оба амулета друг к другу. И не успел спросить себя: «Как мне их соединить?», – как они сами прилипли друг другу, скрепившись по краям. Это выглядело так, если бы я положил свои ладони друг на друга и сомкнул их пальцами в замок. «Пальцами» в их случае выступала окантовка, она как будто ожила, и на кончиках появились маленькие шипы, которые и соединили оба амулета намертво. Их цепочки расщепились на тонкие ворсинки и вплелись друг в друга. Теперь звенья слились воедино. После этого более увесистый амулет сам обнял мою шею толстой цепью, но особой тяжести я не почувствовал, наоборот, мне показалось, что мой вес куда-то испаряется.

– Марс. Ты летишь, – удивлённо сказала Люси.

– Гав, гав. Марс, – поддержал её Рэни. И, конечно же, куда без милого «менг, менг» моего цветного друга.

Я посмотрел себе под ноги и… Чувства были разными. С одной стороны – восхищение, ведь каждый человек хоть раз мечтал взмыть до небес и полететь куда-нибудь или хотя бы просто покупаться в облаках. С другой – меня обуял страх, ведь это ново для меня, и, как этим управлять, я пока не знал. Моё тело медленно оторвалось от пола и подлетело к парящей орхидее. Новый амулет будто говорил этим, что теперь я смогу прочитать скрытое в ней послание. Не медля, я прикоснулся к цветку. Едва я это сделал, как лепестки его осыпались, а стебель превратился в пыль, и всё это тонкой струйкой упало на шкатулку. Я же вернулся на пол. Это напомнило мне сорванный на острове цветок, который пеплом возвращался в свою лунку, а потом прорастал заново. Однако золотые песчинки продолжили висеть в воздухе, словно звёздное небо переместилось в наш дом.

– Ой… Марс. Что ты наделал? Теперь мы не узнаем тайну шкатулки, – дрожащим голосом сказала Люси и уже было принялась плакать.

Но вдруг опавшие листья орхидеи и пепел стебля стали подниматься, шкатулка открылась, и оттуда вырвались лучи, подсвечивающие таинство происходящего. А комментировал всё это голос, очень похожий на тот, что принадлежит Целии.

Оставшееся от некогда красивой орхидеи вихрем перемешивалось у нас на глазах. Сопровождалось всё это неприятными звуками. А выглядело так, словно мясник перемалывал всё, что только попадалось ему под руку. Судя по треску, попадались и камни с деревьями. От этого шума хотелось заткнуть уши, что мы и сделали, и бежать из дома прочь, но в место этого наши глаза стали зажмуриваться. Ведь всё указывало на то, что сейчас ка-а-ак бабахнет.

И вот мы уже почти забрались под стол, как вдруг комнату озарила яркая вспышка. Мясорубка» стала сбавлять свои обороты, над шкатулкой начали появляться очертания большого шара. Пыль, формирующая его, уплотнялась всё сильнее и сильнее. Мы стали вылезать из-под стола, потом сделали по несколько шагов от него, чтобы нам было удобнее наблюдать за происходящим. Увлечённый умопомрачительным зрелищем, я не заметил, как шагнул одной ногой в камин. Этого не увидели и другие, пока моя штанина не начала гореть. А я ничего не почувствовал, пока мой Менгус не принялся поливать меня из своего хоботка. Рэни толкнул меня, встав на задние лапы. И только крик Люси привлёк моё внимание к «пожару» и заставил меня приступить к тушению самого себя.

Пламя мы сбили быстро. Едва прекратив полыхать на моей штанине, оно тут же перебросилось на шар. Он стал огненным, но это нас не пугало.

– Это же Со-олнце… – еле слышно прошептала Люси.

И действительно, шар полыхал, точь-в-точь как на картинке в учебнике «Окружающий Мир», под которым было написано «Солнце», а мистер Николс рассказывал нам о том, как оно зародилось. Что прежде, как и сейчас перед нами, многие годы космическая пыль спрессовывалась под действием центробежной силы, а потом и силы притяжения сформировавшегося ядра, в результате чего и появилось наше небесное светило.

Глава 8. Система Солнца

Происходящее приковало наше внимание намертво, никто из зрителей даже не моргал. После того как в гостиной образовалось Солнце, оно стало уменьшаться в размерах, но при этом смысл того, что это огромная и мощная звезда, со своим норовом, сохранился – на это указывали огненные бури, бушующие по всей поверхности шара. Оставшаяся пыль стала образовывать планеты вновь зародившейся системы. С их появлением стало понятно, почему Солнце уменьшилось в размерах: если бы этого не произошло, планеты бы просто не поместились в нашей, казалось бы, просторной гостиной.

– Марс. Смотри, какие красивые шарики… – восторгалась увиденным Люси.

– Люси. Ты до сих пор не поняла? Это же наша Солнечная система, – поправил её я.

– Ой, точно… Один, два… восемь, девять. Марс, и действительно их ровно девять, как в учебнике.

– Да, всё верно, – сосчитав их, согласился я.

После этих слов третья планета, то есть та, что показывала нашу Землю, приблизилась и стала больше своих изначальных размеров. Словно кто-то сделал на ней акцент. После чего происходящие на ней процессы стали ускорятся до невероятных скоростей, разум еле успевал осмысливать увиденное. Становилось понятно, что до появления жизни на нашей Земле прошли долгие, долгие, долгие годы. Огненная планета на глазах остывала и обретала безбрежные водные просторы, среди которых со временем стали зарождаться материки, блуждающие по бескрайним морским гладям. Далее скорость начала замедляться, и планета обрела вид нынешней красавицы, что я и видел, когда покидал своё спящее тело. На ней зародилась жизнь, и голубая планета заняла своё место среди остальных, по-своему очаровательных сестёр, и они принялись водить хороводы вокруг своего «папы» Солнца. Это зрелище невозможно забыть, до сих пор мой разум возвращает его по моей просьбе, когда я закрываю глаза.

Вернувшись на своё место, Земля совершила тур вокруг своего светила вместе с остальными планетами. После чего на её орбите, но с противоположной стороны, прикрываясь звездой от сестры-близняшки, возникла десятая планета, насыщенно фиолетового оттенка, и они стали кружить вокруг огненного гиганта, не зная о существовании друг друга. Но какая-то незримая связь чувствовалась и даже вроде наблюдалась, и одновременно нет. То есть визуально это были разные планеты, но, глядя на них, мы понимали, что они крепко-накрепко связаны между собой. Спустя ещё мгновение это подтвердилось созданными, еле заметными потоками, что начинались с голубой планеты в сторону фиолетовой. Эти потоки были цвета планеты, из которой они исходили, то есть голубыми. Спустя ещё мгновение это подтвердилось созданными, еле заметными потоками, что исходили от голубой планеты (и были такого же цвета) в сторону фиолетовой. А вскоре уже и от той полились струи соответствующей окраски, в обратном направлении. Таким образом они создали неразрывный круг – наполовину голубой, наполовину фиолетовый. Таким образом они образовали неразрывный круг – наполовину голубой, наполовину фиолетовый.

Земля вновь стала увеличиваться в размерах. Теперь мы были свидетелями того, как голубую планету населили люди, как они эволюционировали из поколения в поколения, ремёсла их становились всё разнообразнее, а их процесс – всё сложнее. И всё это сопровождалось неизбежным концом жизненного цикла человека, смертью. С одним из людей это и произошло. В конце его доброй жизни, которую мы наблюдали в ускоренном режиме, а на самых светлых моментах шкатулка сбавляла темп, душа отделилась от тела и устремилась в космос. Сияя голубым цветом, она обогнула Солнце, и мы очутились на «Целии». Ворвавшись в атмосферу фиолетовой планеты, душа обогнула замок и быстрым ветром рванула к цветочному полю, заставляя бутоны прорастающих на нём цветов колыхаться, а вместе с этим поднимать пыльцу в воздух, предавая полю волшебный оттенок, от которого было не оторвать глаза. Найдя подходящее место среди себе подобных, она ручейком проникла в почву и проросла цветком невиданной красы. Спустя мгновение, из-под цветочного одеяла, стали появляться ченты, с характерным для них жужжанием. Собирая пыльцу, они складывали её в карманы менгов, на этом процессы на «Целии» ускорились, нам было видно, как поле постепенно менялось. На нём то прорастали новые, то исчезали старые цветы, и всё это время, беспрерывно, над ними трудились менги и ченты. Спустя несколько секунд планета-близняшка пришла к обычному течению времени, и наш цветок стал увядать, ещё через пару секунд на месте, где он прорастал, не осталось ничего. А из почвы вырвалась прозрачная субстанция и направилась в сторону того же замка. Сделав круг над ним, словно благодаря за приют и прощаясь, маленькое фиолетовое облако покинуло планету. Таким же образом, как попала на «Целию», душа вернулась на Землю, только огибая Солнце с другой стороны. Пронзив облачное покрывало голубого шара, мы стремительно приближались вместе с ней к его поверхности. Едва касаясь макушек деревьев, душа цветка добралась до какой-то хибары, сквозь дымоход проникла внутрь. После этого нам явилась картина, на которой двое влюблённых, обнимая друг друга, смотрят на колыбель, в ожидании рождения маленького чуда. Именно в этот момент душа, которую мы невольно сопровождали, обняла живот женщины и растворилась. А ещё через пару витков планеты вокруг своей оси родился малыш, и, когда это произошло, над его головой фиолетовым оттенком мигнул ангел-хранитель, показывая тем самым, что добрая душа вернулась в этот мир. Этот процесс был очарователен. Но радовала нас шкатулка не долго.

То, что мы увидели, казалось идеальным, и оно больше не нуждалось в дополнительных оттенках. Однако всё прекрасное может быть кому-то противно. В этом нас убедили следующие события, которые происходили в нашей системе. Ничего не предвещало беды, каждая планета вращалась вокруг звезды, согласно занятому месту, а та, в свою очередь, согревала их своим теплом. Процессы шли на каждой из них, соответствуя своему «норову» и не мешая соседям. Пылинки, которые образовали звёздное небо, начали тускнеть, одновременно с ними и Солнце убавило свою яркость. Всё это выглядело так, словно сейчас должен появиться новый персонаж или действо, на которое и переключится всё освещение моего комнатного театра. Голодными взглядами мы вгрызались в каждый сантиметр гостиной, чтобы не упустить начало следующего акта. Делали мы это молча, дабы своими словами или шумом не перебить возможный звук, который даст нам подсказку в поиске. Но мы не могли и предположить, что главный персонаж ворвётся к нам с улицы через окно. Этому предшествовала яркая вспышка, которая и приковала наше внимание. А возникла она за окном гостиной. Сияющий камень летел чётко в него, и, когда он оказался впритык к стеклу, было очевидно, что сейчас он разобьёт его. Понимая это, я рефлекторно зажмурился. Однако шума разбитого стекла я не услышал и открыл глаза. Объект стремительно приближался к Земле. Своим хвостом, тянущимся от закрытого окна, которое он прошил насквозь, не нанеся ему никаких повреждений, камень напомнил метеорит, вошедший в Солнечную систему извне. Неожиданность происходящего усадила Люси на стул.

Пролетев половину гостиной и минуя шар, который демонстрировал планету Марс, метеорит стал сбавлять скорость, а его мерцание участилось. Словно он вот-вот взорвётся. Когда тот оказался практически на орбите голубой красавицы, это и произошло. Из огромного камня высвободилось то, что и скрывала его каменистая оболочка. Словно из яйца, свету явилось существо огромных размеров, с ещё большими крыльями. Их было две пары – основная и меньше, которая была расположена на жутком, усеянным шипами, хвосте. Своды каждого крыла также соединял большой острый шип, молочного цвета и сверкающий. Из головы монстра торчали два изогнутых рога, их концы тянулись вдоль позвоночника, на котором языками пламени играл гребень. А морда – по-другому назвать это нельзя – была вся в огненных морщинах. Нос напоминал пятак поросёнка, только этот – длиннее и тоже в складках, как гармошка. Глаза – три бездонные, чёрные ямы, посмотрев в которые, рискуешь провалиться безвозвратно. И три пары лап, с острыми когтями, по три на каждую. С появлением монстра, в гостиной стало ужасно холодно, изо рта шёл пар, и слышался стук зубов не то замерзающих, не то обуреваемых страхом зрителей. Шкатулка назвала это явление Огоменом.

Глава 9. Огомен

Огомен завис над нашим домом. Распустив крылья, которые могли обхватить всю планету, он замедлил своё движение. Теперь Земля как будто вращалась под его магическим воздействием, так он выбирал место, куда приземлиться и где разбить свой лагерь. Облетев свою жертву пару раз, монстр нырнул в её атмосферу.

Шкатулка показывала нам всё в деталях. Теперь мы наблюдали за происходящим словно через монокль, который нам любезно предоставил создатель большого и сложного мира. С приближением к поверхности Земли Огомен становился всё меньше. Пристанище себе он нашел просто сказочное: это было плато среди четырёх горных вершин, держащих небо своими заснеженными пиками, минуя одну из которых, коварный воевода попадал на побережье, открывающее ему все морские пути, в любые дали. Горы делали его обитель непреступной. Выбрав самое подходящее место, монстр расправил крылья. В них языками пламени стали формироваться огненные бури, похожие на четыре смерча, хвосты которых вырвались из крыльев, сформировали четыре прохода между мирами, и туда хлынули орды омерзительных тварей.

Первыми на нашу землю ступили четыре генерала, вышедшие каждый из своего портала. Следом за ними, в наш мир проникли вверенные им полчища. За первым генералом явились существа, похожие на людей, только чуть выше и плотней, а лица их были сплюснуты, как будто по ним очень сильно ударили дном сковородки. Губы, глаза – всё как у нас, а вместо носа – два отверстия. Пара ног, но четыре руки, и они – трёхпалые и очень мощные. Мне сразу стало понятно: это тёмные воины. Было очевидно, что грядут ужасные времена для жителей голубой планеты.

Второй портал явил нам орды строителей. Это было понятно по тому, как те бросились ломать всё вокруг, добывая ресурсы для возведения лагеря и производственных сооружений, выпускающих снаряжение и вооружение для неизбежной войны за власть над этим миром. Эти существа, наоборот, были карликами. Они имели по две головы, одна из которых была похожа на ту, что у воинов, а вторая мне почему-то напомнила Рэни. И я взглянул на него. Но не только мне так показалось – спустя мгновение на него смотрели и Люси с Менгусом. Недоумевающие глаза возмущённого Рэни говорили о том, что он не имеет ничего общего с этими существами и не нужно так на него смотреть. Голосом сказать это он не решился, дабы не привлечь внимание жутких орд, хотя мы и понимали, что они нас не услышат, это всего лишь демонстрация шкатулки. Но происходящее держало нас в огромном напряжении. Так вот, эти карлики и передвигались, как собаки, на четырёх лапах, что делало их быстрыми. Ещё у них была пара рук, тоже трёхпалых, ими они ловко орудовали инструментом или переносили груз. В процессе строительства или передвижения головы постоянно «воевали» между собой, одна недовольно ворчала на вторую, а та в ответ то рычала, то издавала громкие звуки, которые тоже напоминали лай собаки. Иногда той, что лаяла, даже прилетало оплеухой, выглядело это смешно и жалко одновременно.

Третий генерал привёл за собой уже известных нам змеров. Рой летающих змей разделился на четыре кучки и заселил окружающие горы, наблюдая с их вершин за горизонтами: не несут ли они незваных гостей. От их острых глаз не скрыться даже муравью в тёмном лиственном лесу. А землю охранять Огомен доверил армиям парухов четвёртого генерала. Те кишели на подступах к неприступному лагерю жестоких захватчиков.

Вот наконец все на месте. Порталы закрыты. Камни добываются, железо плавится, орудия куются. Слегка ускорившись, потом замедлив свой жизненный темп, Земля показала нам готовые к жестокой схватке орды бессердечных созданий. Они грузились на корабли, построенные карликами, а те носили в трюмы землю и запускали туда парухов. Змеры облепляли мачты. Вогхи не нуждались в транспортировке на судах – их величие позволяло им пересечь море в брод или вплавь, а на себе они несли орудия, подобные катапультам. Армия двинулась в поход. Теперь мы наблюдали за смертоносными отрядами, преодолевающими водные преграды, на пути к уничтожению мира на Земле.

Люди, как нам показала шкатулка позже, не собирались сдаваться. Они знали о грядущей опасности и подготовили жаркую встречу захватчику. На побережье монстров ждали полчища хорошо вооружённых и подготовленных воинов света. До момента кровавого столкновения оставалось совсем немного. Мы понимали, что сражение неизбежно, и от этого не находили себе места: Рэни рычал, Менгус метался из стороны в сторону. А бедная Люси смотрела на происходящее со слезами на глазах.

– Марс. Марсик. Мы должны что-то придумать. Мы должны им помочь, – не унималась уже ревущая Люси.

– Люси. Я точно так же, как и ты, хочу помочь им. Но это уже в прошлом, шкатулка показывает нам минувшее, – попытался я успокоить её.

– Да, я знаю… Но… Но… Они же сейчас… – Люси зажмурила глаза и вцепилась в мою руку, а головой уткнулась мне в плечо.

Суда подплывали к суше, с их бортов в сторону обороняющихся полетели огненные камни, сотни камней. Их сопровождал рой стрел и, конечно, змеры. Они срывались с мачт кораблей, подхватывали парухов и тучами надвигались к берегу. Парухи извивались в лапах змеров, в ожидании своего участия в поединке. Армады полчищ вступили в бой. Смотреть на это и на самом деле было очень жутко. Сопротивление с обоих сторон было равнозначным, и никто не собирался уступать хоть метр суши, которой владел в момент эпического поединка. Кровь ручьями хлынула в море и окрасила его сначала в алый, а спустя мгновение в бордовый цвет. Ещё через секунду, брызги кровавого моря, сквозь «окошко», которое нам показывало происходящее на побережье, окропили комнату, это вогхи выныривали из глубин моря. Мощными руками они бросали камни, чем существенно сокращали количество воинов Земли. Камни были настолько большими, что каждый лишал оборону не менее сотни защитников. Преимущество армии Огомена росло на глазах. Было очевидно, если не убрать из этой мясорубки генералов тьмы, Земляне падут. Их офицеры, судя по дальнейшим действиям, тоже оценили значимость монстров-великанов. Линия фронта стала хрупкой и под натиском атакующих дрогнула, люди стали отступать. Но это был всего лишь хитрый манёвр, чтобы оттянуть основную армию вглубь материка и увести ее от вод, из которых ещё не вышли вогхи. Одни без других слабее. И действительно это сработало. Камни уже не долетали до воюющих на суше, а в сторону кровавого побережья хлынули резервы землян. Вогхам в воде было непросто, она сковывала и замедляла их движение, а большие размеры делали их хорошей мишенью. Казалось бы, судьбы четырёх генералов предрешены, но стрелы никак не поражали их сердца, а до берега им оставались сущие пустяки. Если хоть один из них ступит на землю, исход боя будет фатальным для наших предков. Умная затея превращалась в уныние, пока за спинами лучников не появились и не начали стрельбу баллисты, подоспевшие в самый последний момент. Своими залпами они притормаживали движение гигантов, заставляя их отклоняться назад, под их мощными ударами. Но и этого было недостаточно: пока хоть один генерал вдыхает украденный воздух, оборона рискует быть уничтоженной. Тогда светлые офицеры приняли единственно верное, хоть и рискованное, решение на тот момент – всю ударную силу сосредоточить на одном генерале, давая шанс другим добраться до суши. В «беднягу» полетели все стрелы, которые только были на берегу. Великан завизжал жутким голосом, его броня пала под мощным натиском баллист и луков, грудь была пробита. Водопадом из раны, которую он пытался закрыть своей рукой, похожей на лапу, хлынула чёрная кровь. Монстр пал. Его поглотили чёрные объятия моря, накрыв всплеском и ознаменовав это событие множеством брызг.

– Ура-а-а… – еле послышалось с поверхности планеты. Я и представить боялся, насколько громко ликовали, радуясь победе, на самом деле, если даже мы слышали эти крики радости.

Происходящее привлекло внимание трёх других генералов: остановившись, они оглянулись на тело соратника, исчезающее под беспокойными волнами. Взглядом они словно отдали ему честь, поклялись отомстить и, как будто переведя дыхание в эти несколько секунд, набравшись сил, они с ещё с большей яростью бросились в сторону берега. Это действо показало лучникам, что нужно прекратить ликование и вновь заряжать свои орудия, чем они, увеличивая скорость, и занялись.

Небо стало затягивать густыми чёрными тучами, вдали засверкали молнии, они то и дело соревновались в яркости своих вспышек. Вдруг место, куда только что рухнул великий генерал тьмы, разверзлось и там появилась покидающая своё тело душа монстра. Она устремилась к нам, в космос, ведь мы именно оттуда за всем и наблюдали. Едва она успела оторваться от воды, как из туч появилась страшная лапа и ухватила её. Это был Огомен. Его хвост то появлялся, то скрывался на сотни километров. Война продолжалась сама собой, как бы на заднем плане, шкатулка хотела нам показать именно момент прощания хозяина со своим самым преданным и верным генералом. И, несмотря на ужас происходящего, выглядело это очень трогательно. Огомен взмахнул крыльями, и действа на поверхности земли скрыли густые тучи, сам же воевода завис над ними. Раскрыв лапу, он освободил своего слугу, но тот не спешил покидать его. Тогда хозяин грустным, но сильным голосом молвил:

Морзуф, мой верный генерал.

Побед ты во вселенной много одержал.

Отважно ты врагов уничтожал,

Меч, мной подаренный, в руках держа.

На Землю ты за мной пошёл.

И здесь конец своей истории нашёл.

За службу верную твою,

Тебе бессмертие я подарю,

Как только над сестрой победу одержу.

Сейчас же я на «Целию» твоей душе лететь велю,

Там с душами людей вести жестокую войну.

В рабов их будешь обращать,

А непослушных – в пепел превращать.

Как только мать, родившая ребёнка,

Морзуфом станет сына называть,

Душа твоя на Землю вновь вернётся,

И в двух мирах ты будешь войском управлять.

Собрав волшебный амулет отца,

Вселенной буду править я…

Генерал безмолвно и преданно кивнул, и его душа, чёрной ниточкой по голубому тоннелю, направилась в сторону «Целии». Сам же Огомен нырнул в гущу сверкающих туч. Но Земля оставалась на своём месте, «монокль» у нас никто не отнимал, а значит, война не окончилась и шкатулка всё-таки покажет нам развязку.

Глава 10. Пленение

Солнце уже заходило за горизонт, и тучи окрасились в багровый цвет. Выглядело это жутко – как будто кровь бурлила на планете. Мы молча переглянулись. Наши лица выражали одно и то же – испуганный вопрос: «Что же скрывают тучи – победу или поражение света?» Не получив ответа, мы так же молча вернулись к просмотру завораживающей истории, но, как бы мы ни напрягались, сквозь толщу багрового занавеса не было видно абсолютно ничего. Движение небесных штор словно говорило о том, что действо не прекратилось и они сейчас распахнутся и покажут зрителям, что-то необычайно новое и интересное.

– Смотрите! – громким шёпотом, чтобы не разбудить маму, сказал я.

Сквозь всю бурлящую поверхность стали пробиваться золотые лучи. Они разъедали тучи, пока их совсем не осталось. Комната засияла. Прозрачная, как стекло, атмосфера Земли явила нам Целию, вставшую на защиту людей. Воины тьмы были повержены, но Огомен был не победим. Тогда лучи, исходившие из амулета спасительницы, как щупальца гигантского спрута, ухватили демона за лапу, он попытался вырваться из их оков, но тех становилась всё больше и больше. Наконец агрессора обезоружили, но было видно, как сложно его сдерживать. Порой проскальзывали мысли: «Вот-вот он окажется на свободе, тогда он вернётся с ещё большими ордами, и месть его будет сурова». Но это были лишь наши домыслы, хозяин «щупалец» был уверен в своих силах. Да, да, именно хозяин. Амулет превратился в портал, из которого и исходили оковы Огомена, а когда он был окончательно обезоружен, окружающим явился его и Целии отец. Если быть точнее, мы увидели добрую, но рассерженную голову. По лицу читалось, что это – мудрейшее в силу своей бесконечной жизни существо. Волосы его были длинными и седыми, как и борода, которая уходила корнями в землю. В глазах читалась боль и бескрайняя любовь к сыну, а одновременно с этим большое разочарование и злость. «Щупальца» напряглись, исключив малейшие движения Огомена, а сам арестант выглядел, как мелко нашкодивший озорник. Существо, которое несколько минут назад чуть не уничтожило этот мир, смотрело глазами котёнка. Но у отца не дрогнул ни один мускул. Взглядом он усмирил хулигана и молвил:

Сын мой!

Я многое тебе прощал.

Пока об этом мире не узнал.

Что, как и синюю звезду

В созвездие Кассиопеи,

Твои войска пришли стереть

И Солнечную, яркую систему.

Тебе позволить этого я не могу,

Я больше всех её люблю.

И существа, что выглядят, как я,

Здесь будут жить,

Пока жива моя семья.

За это я тебя из кровных родственников исключаю,

И амулет твой я уничтожаю,

Чтоб силой больше пользоваться ты не мог.

Тебя же в чрево Солнца заточаю.

Всё, больше ты не бог.

Его слова громом облетели всю планету. После чего один из лучей направился в амулет Огомена. Раздался истошный крик:

– Не-е-ет…

Амулет Огомена был уничтожен, его пылевые остатки перемешались с землёй. Голова молча исчезла в амулете Целии, её закрыла огненная ширма, открывающая для узника полыхающий портал в его камеру, в чреве пылающего Солнца. Отец наказал сына. Шкатулка вернула Землю на своё место, а нам «разрезала» Солнце, и мы увидели, как некогда всемогущий воевода мечется под огненной мантией, в поисках свободы. Сделав несколько витков внутри ядра, монстр смирился со своей участью, но желание уничтожать всё живое не покидало его. Он демонстрировал это при каждом параде планет. Когда все они выстраивались в ряд, Огомен бросал пронизывающий всё на своём пути взгляд, и на планетах вспыхивали вулканы, испепеляющие жизнь на их поверхности. После они продолжали своё движение вокруг светила, как будто ничего и не произошло. Лишь души погибших, голубым шлейфом перемещающиеся на «Целию», указывали на трагедию происходящего. А после восстановления Земли добрые души населяли её вновь, что символизировала фиолетовая «тропа». И, конечно, это не могло остаться без внимания чудовища. Огомен понял, что по какой-то причине его верный генерал не справляется с поставленной задачей, и решил ему помочь.

Глава 11. Спасение «Целии»

Теперь мы лицезрели «Целию» во всей её красе. Это был момент, когда Урсус вернулся от брата. В замке Эвна яростью исходил их общий отец Морзуф.

– Они родили тройню… Троих! – кричал он.

– Отец, что же теперь делать? – Эвн смотрел на него с ужасом. – Теперь амулетом завладеть будет очень сложно, он разделит его, чтобы наделить новорожденных оберегом, а с возрастом и силой. Как сделала наша мать.

– Что делать?! Что же делать… Что же… Я знаю, что делать! Ты пойдёшь и отнимешь его у брата, – Морзуф схватил Эвна за шиворот, глаза его стали шальными. Теряя возможность заполучить недостающий амулет, чтобы вызволить своего хозяина из Солнечных оков, он готов был на всё

– Но как? Он отправился домой, а там я бессилен. Его охрана не позволит мне этого сделать, – испугался Эвн.

– Как?! Как?! Зачем ты его отпустил? Нужно было его здесь убить. Как, как… Дубина, – пыл Морзуфа начал спадать, отрешённым взглядом он показывал, что у него есть какой-то план.

– Но он же мой брат. И твой сын, – еле слышно произнёс Эвн. Его трясло от происходящего.

– Ты мой сын! Урсус – сын своей матери. И запомни это раз и навсегда! Или ты хочешь пойти за ним? И пресмыкаться перед ним всю свою жизнь, только потому, что он старше тебя на какие-то несколько мгновений, – Морзуф камнем кинул тяжёлый взгляд в страдающего сына. После чего, видимо, осознавая, как в своё время и его отец, что, власти ему не видать, Эвн с жестокой уверенностью посмотрел на отца и произнёс:

– Я сделаю это. Но мне нужна помощь, – голос его стал твёрдым.

– Помощь… И я знаю, где её искать. Снаряжайся и выдвигайся в путь. Помощь тебя настигнет. Скоро мы освободим твоего дядю… Ха-ха-ха… – раздался жуткий смех Морзуфа.

Эвн поклонился отцу в знак признания и удалился прочь. Морзуф же, в свою очередь, спешно по коридорам, добрался до лестницы, ведущей в глубокие подвалы замка, где были слышны истошные крики не то живых, не то мёртвых душ. В этом подземном царстве, Огомен, когда был ещё могуч, на каждой из планет Солнечной системы оставил портал, через который он мог отправлять своих воинов. Морзуф подошёл к нему и начал читать какое-то заклинание – мы это поняли по его действиям и шевелению губ, хотя самих слов не слышали. Он то кланялся, то, вставая с колен, поднимал руки к вершине портала. В его верхнюю часть был вставлен какой-то магический камень, и там содержалась эта надпись:

Владыка огненных врат, Огомен,

Откроет портал на жертву в обмен,

Душа существа, что склонилось у врат,

Последует после смерти с владыкою в ад.

От этих слов становилось жутковато, сердце в пятки ушло, чтобы там укрыться от царства огня. Но Морзуфа это не пугало, его душа давно во власти Огомена.

С каждым поклоном камень мигал всё чаще, внутри арки стали зарождаться вихри, они гуляли по всему её внутреннему пространству, потом стали поедать друг друга и превращаться в вихри большего размера. Это таинство посеяло в нас ещё больший ужас, но деваться нам было некуда, разве что выбежать из дома, но тогда мы можем упустить что-то важное. Так что, сломив свой страх, мы продолжили просмотр истории нашей системы.

Объединившись в один большой вихрь, внутри арки образовался коридор с вращающимися стенами. Он был ещё пуст, но крики, что доносились из него, говорили о том, что к его границе с миром «Целии» приближается что-то ужасное. Стоны, что разносились по подземелью, утихли. По полу поплыл густой туман.

– Я больше не могу. Мне очень страшно, – шептала Люси.

– Закрой глаза, – теперь уже я прижал её к своему плечу.

Первыми сквозь портал в подземелье ворвались змеры, они кишели возле него в ожидании парухов. Когда те выпрыгивали из коридора, парящие твари подхватывали не менее мерзких существ и, минуя лестницу и коридоры замка, через окно, с кошмарной скоростью направлялись в сторону, куда отбыл Эвн. Настигли они его очень быстро, и теперь все были в сборе. Армия двинулась к замку Урсуса. Их целью было – любым способом завладеть второй половиной амулета Целии, без него пути назад нет. Урсус тоже это понимал и был готов к нашествию незваных гостей. Далее всё происходило точь-в-точь, как было описано в залах пурков. Схватка закончилась тем, что Урсус с помощью амулета остановил время на своей планете. Вокруг него всё замерло. «Целия» вернулась на своё место.

– Марс! Она не вращается. Они сейчас столкнутся! – крикнула, едва открыв глаза от предыдущего события Люси. И действительно, Земля догоняла свою сестру, и столкновение становилось неизбежным.

– Нет, нет, нет… Остановись! Стой же! – кричал уже я, приложив руки к ушам и присев на корточки. Видимо, рефлекторно я ожидал большого шума от столкновения, но его не произошло. В комнате воцарился идеальный хаос, который породили две недавно родственные планеты. Красоту момента их столкновения невозможно передать словами. Два шара вцепились друг в друга, как два дерущихся быка. Из голов обоих в космос выбросило кучу горящих обломков, которая вытолкнула самый большой из них. Он, словно рефери, наблюдающий за справедливостью поединка, кружил вокруг. Каждая клетка моего организма «взорвалась» в момент касания изящных «борцов», глаза застыли, вкушая красоты золотых брызг, разум замер в ожидании естественного финала происходящего. Победителем в этом умопомрачительном и одновременно жестоком поединке оказался представитель голубой команды. Земля поглотила «Целию». Огромный осколок, выбитый с поверхности Земли, стал её вечным спутником, его место наполнили кипящие океаны двух планет. Мелкие же камни вылетели с родной орбиты и направились странствовать по Солнечной системе, но это путешествие не было долгим – Сатурн вежливо пригласил скитающихся на «чай», на что они любезно согласились и образовали знаменитые кольца Сатурна.

Когда всё в системе упорядочилось, шкатулка вновь ускорила ход времени, пока планеты в очередной раз не выстроились в одну линию. Только на этот раз между Венерой и Землёй стояла молодая Луна. Когда всё в системе упорядочилось, шкатулка вновь ускорила ход времени, пока планеты в очередной раз не выстроились в одну линию. Только теперь между Венерой и Землёй стояла молодая Луна. Именно она, юная и отважная, брала удар на себя, когда злой Огомен снова сканировал планеты. Теперь жители голубой планеты были в безопасности. Все эти представления таинственный голос Целии прокомментировал так:

Где-то, далеко от нас,

Система Солнца родилась.

С планетами, их было ровно девять.

Пока на той, что третьей от звезды летит,

Не зародилась жизнь.

И, чтобы всё уравновесить, отец создал ещё одну.

Теперь их стало ровно десять.

Земля вращалась с ней в тандеме,

Однако по ту сторону системы,

Чтоб люди, населявшие её,

Не видели, не знали, о другом мирке,

Куда их души после смерти попадают,

Цветут цветами, позже возвращаются домой.

И был в системе Солнечной покой.

Но жизнь не может незаметной быть.

Мой брат прознал о новом мире

И бросился его поработить.

Отец послал меня на помощь людям,

И Огомена одолела я.

Его мы в Солнце заключили,

На долгие и долгие века.

И, чтоб сподвижники его из заточения не освободили,

Корона огненная преградила путь им навсегда.

Но Огомена пламя не остановило,

Сумел он жаркую звезду в свою обитель превратить.

И каждый раз, когда планеты в ряд стоят,

Поверхность их сканирует мой брат.

Как только жизнь он обнаружит,

Отряд убийц команду ждёт.

Через вулканы он планету посетит и всё живое уничтожит,

Как их хозяин строгий им велит.

Однажды на десятую планету

Он кровожадных парухов послал.

Но сын мой защитил Высоких,

Замедлив время, а потом остановив.

Столкнулись две сестры,

Одна погибла.

Луна при встрече той на небе родилась.

Теперь она с людьми планету защищает

От взора брата из обители своей.

Однако брат мой с мужем сделку заключил,

Чтоб тот, собрав все части амулета,

Из Солнечных оков его освободил.

В награду – жизнь без смерти

Жестокий Огомен Морзуфу посулил.

На этом всё, что показывало нам происходящее: пыль, звёзды, планеты, Солнце, —обрушилось на пол и просочилось сквозь его доски. Шкатулка закрылась. В ушах звенело от тишины, которая проникла во все уголки комнаты, казалось, даже дрова в камине были в шоке от произошедшего и горели бесшумно. Рэни, Менгус, Люси – на меня смотрели шесть глаз в ожидании хоть какого-то объяснения: «Что это сейчас было, и что делать дальше»? В голову приходил только один ответ, собственно им я и разбавил мёртвую тишину.

– Друзья мои. Как и было написано в записке, которую я обнаружил, открыв шкатулку своим амулетом. Она поведала нам свою, а точнее нашу, историю. Теперь мы понимаем, какая угроза повисла над нашим миром, и цели, которые преследует коварный Морзуф. С этого момента нам нужно беречь амулеты еще сильнее, иначе Огомен вновь окажется на свободе и попытается уничтожить всё живое. И, конечно, нам нужен третий, тогда мы откроем последнюю тайну шкатулки, которая расскажет нам, как победить в этой схватке добра и зла.

Глава 12. В путь

– Люси. Тебе придётся остаться. Нам нельзя, чтобы оба амулета находились вместе. Шкатулку я тоже доверю тебе, припрячь её в надёжном месте, пока я не найду третьего. Как показал сегодняшний день, Морзуф ни перед чем не остановится, чтобы завладеть ими. Если это произойдёт, нам будет сложно что-либо исправить. А с одним амулетом шансов всё-таки больше.

– Марс! Давай я отправлюсь к Пимсу?! А ты присматривай за родителями, – предложила Люси.

– Нет. Это небезопасно. Да и адреса мисс Фёржи ты не знаешь. А мама и так все поймёт, ведь ей обо всём поведала Целия. Ты просто скажи, что я отправился за третьим, чтобы открыть шкатулку и спасти папу. Рэни! Ты останешься с хозяйкой, помогай ей во всём.

Рэни посмотрел на меня грустными глазами. Ему хотелось отправиться со мной, но он понимал всю серьёзность ситуации. Он подошёл к Люси и сел у её ног.

– Ну что? Менгус! Нам пора, – я открыл рюкзак, и маленький слонёнок, без каких-либо вопросов, затерялся в нём. И мы направились навстречу неизвестности, по уже знакомому маршруту.

До порта мы добрались быстро, хотя мне и приходилось сходить с дороги, когда что-то казалось подозрительным. Я был уверен, что после произошедшего доктор ищет меня и Люси. Уже находясь у берега, я услышал гудок пришвартованного парома. Он говорил мне, что нужно ускориться, ведь ещё надо купить билет. На этот раз проблем с ним не было. Я взял у мамы денег на дорогу, да и на еду – на случай, когда проголодаюсь. Хотя я это сделал, не уведомив её, думаю, узнав, она не рассердится. И вот билет у меня в кармане, я направился к трапу, где меня встретил тот же контролёр, которого мы с Рэни чуть не свели с ума в прошлое наше путешествие. По его взгляду читалось, что он узнал меня, и, конечно же, он рыскал им в поисках улыбающейся собаки.

– Здравствуйте! – поприветствовал я первым обескураженного проводника.

– Здравствуйте, – ответил он. – А где она?

– Кто? – спросил я.

– Ну собака.

– Какая собака?

– Вы в прошлый раз были с ней.

– Да нет, вам показалось, я был один.

– Как же? А папа, махающий рукой? И её улыбка? – проводник слегка побледнел.

– Чья улыбка? Руки?

– Да нет же, собаки.

– Ха-ха-ха… улыбающаяся собака… ха-ха-ха… – вырвалось у меня. – Вы бы ещё сказали «летающий слонёнок». Ха-ха-ха…

Контролёр пробил билет и вернул его мне. Я шагнул на трап, а из рюкзака выглянул любопытный Менгус.

– С-с-слонёнок, – молвил уже совсем белый контролёр, вытирая лоб. Ноги его подкосились. Но упасть ему не дал следующий пассажир, предъявивший билет для контроля.

– Что с вами? Какой слонёнок? – спросил держащий бедолагу пассажир.

– Разве вы его не видели? Маленький, с крыльями, – продолжал бредить человек в форме.

Тут уже мой смех заразил всех.

– Да он перегрелся, – раздалось из очереди. И действительно, на улице уже припекало. Контролёр всё же набрался сил и проверил билеты у всех отбывающих. Однако во время работы он всё не сводил глаз с моего рюкзака, видимо, в надежде на то, что слонёнок, который свёл его с ума и выставил на посмешище, появится вновь. Но, увы, Менгус не показал и носа, он сидел, не высовываясь. В каюте я его всё-таки выпустил. Позавтракав бутербродами, я прилёг. В иллюминаторе виднелась мелкая рябь, она-то меня и убаюкала.

Едва я сомкнул глаза, мир Урсуса поглотил меня. На этот раз он знакомил меня с днем, который изменил цветущую «Целию» и жизнь на ней. Шкатулка тоже показывала этот исторический момент, но сейчас я не просто наблюдал за всем, я всё чувствовал, словно был там. Мой разум нёсся сквозь дурманящее поле, его красоты, сколько бы раз я его не посещал, не переставали сводить меня с ума. Пролетая над ним, я чувствовал, что хочется опустить руку, прикоснуться к манящим бутонам и вкусить их нежные ароматы, но к моему великому сожалению, сделать этого я не мог. Миновав волшебную поляну, я устремился к замку Урсуса и Мисти, не сбавляя скорости. Достигнув его стен, вдоль одной из них я взмыл вверх, до окна спальни детей королевской семьи. Оказавшись на подоконнике, я смиренно наблюдал за спящими малышами, в ожидании, что же Урсус покажет дальше.

Ждать долго не пришлось, умиротворённую атмосферу взбудоражила резко открывшаяся дверь, в которую вбежал сам Урсус. На нём не было лица. Он снял свой амулет и несложными манипуляциями разделил его на две части, одну из которых надел обратно на шею. Эвн был прав – брат разделил вторую часть ещё на три. После этого Урсус подошёл к спящим ангелочкам, спешно и аккуратно, чтобы не разбудить их, надел каждому на шею уже свой амулет. При этом он произнёс:

Спасибо, амулет, за жизнь,

Что тайно ты хранил годами.

Теперь тебя я разделил,

И малышам моим

Я обереги предоставил.

Храни их, где бы ни были они,

И силой помоги своею,

Что в каждой из частей я заточил.

Тебе судьбу моих детей я доверяю.

После этих слов Урсус взял детей на руки и подошёл к открытому окну. Три сладко спящих свёртка легли на подоконник. В руках короля лопнул шар с пыльцой, и она укутала малышей. Каждого он заботливо положил на облако, поцеловал и, попрощавшись, оттолкнул в объятия неба. Всё во мне страдало вместе с любящим отцом. Убедившись в том, что дети в безопасности, Урсус бросился на защиту своего народа. Когда вогхи практически уничтожили защитный купол, он взмыл под его своды, как рассказывала Тинди и показывала шкатулка, и именно этот момент запечатлён в одном из залов пурков. Теперь я стал свидетелем этого исторического для «Целии» события. Урсус развёл руки и произнёс заклинание, слов было не разобрать. Тело его прогнулось, а из амулета в разные стороны, к границам купола, направились лучи. Все, кто находился под куполом, бросились в укрытие, вокруг всё тряслось и стоял дикий шум и треск. Вот, вот щит падёт. Я рефлекторно закрыл глаза и уши, мне стало страшно. Но это не остановило нарастающий грохот.

Спустя ещё короткое мгновение, наступила тишина. Я открыл глаза. Вокруг всё замерло, в буквальном смысле этого слова. Урсус остановил время. Я был ошеломлён. «Как у него это получилось»? – этот вопрос не покидал моё сознание. Такого видеть мне ещё не случалось: я мог в деталях разглядеть всех участников некогда жестокого события, словно находился в музее восковых фигур, создатель которых был совершенен в своём искусстве. Зрелище вовлекало меня всё больше и больше, течение уже моего времени тоже теряло ход. Однако и эта экскурсия подошла к своему концу, о чем меня уведомило жуткое землетрясение. Одновременно с ним, я стал подниматься вверх. И вот я уже миновал границы потрескавшегося щита. Трещины были огромными, в этом я убедился собственными глазами. Если бы Урсус ничего не предпринял, щит бы точно рухнул, и шантра Высоких канула бы в небытие. Оценив масштабы события, но уже с другого ракурса, я бросил свой взор по ходу моего полёта. Я покидал атмосферу трясущейся «Целии».

Вдали показались три свёртка, каждый из них был внутри своего шара, – так защищала их пыльца от всех негативных последствий космоса. Это напоминало аттракцион мыльных пузырей, где маленькие посетители любопытно разглядывали всё вокруг. Но что это? Меня словно поглотило тело одного из них – того, что летел последним. Теперь я мог видеть всё его глазами.

Глава 13. Глазами младенца

Ощущения были такими, словно я находился в собственном теле. Я поднял руку и посмотрел на неё. Потом я пошевелил каждым из пальцев – у меня всё получилось. Когда я опустил руку, моё внимание привлёк амулет, что лежал на животе младенца, в которого я вселился. Он был точь-в-точь как мой, я набрался сил и перевернул его. Сомнений больше не было – это именно мой амулет, на нём была надпись «Мэлрдок». На мгновение я был обескуражен увиденным. В чувство меня привело масштабное событие. Такого, я думаю, нет, уверен, никто и никогда не видел. Хотя нет, я ошибся, видели три младенца, летящие навстречу хаосу вселенского масштаба. Да и шкатулка показывала нам – мне с моими верными друзьям – это весьма впечатляющее действо, однако у меня дома мы это наблюдали со стороны. Сейчас же я был на гребне волны и испытывал все эмоции от первого лица, я был именно там и именно в тот жаркий момент. «Целия» летела навстречу Земле.

Остановка времени на одной планете привела к фатальному столкновению обеих. «Целия» остановилась, и, так как орбита вокруг Солнца у них одна, Земля догнала свою сестру. Эта коварная встреча близняшек не предвещала ничего хорошего. Два гиганта стремительно сближались, и вот до смертоносных объятий осталось совсем чуть-чуть. Вдруг время перед крепким поцелуем словно замерло, как будто два шара и на самом деле осознали ужас их встречи и дают своим обитателям шанс на спасение. Но мне это всего лишь показалось. На самом же деле, Земля с жадностью схватила «Целию» за руку, и они закружились в огненном танце, уничтожая всё на себе. Зрелище было ужасающим и одновременно завораживающим, маленькое сердце хотело выпрыгнуть наружу, дыхание спирало, глаза не моргали, чтобы ни на миг не упустить происходящего. От столкновения двух красавиц, в космос вылетела армада горящих осколков. Они направились в глубь нескончаемой космической долины искать своё пристанище на других планетах, а какие-то и вовсе обрекли себя на бесконечное скитание в холодном, безжизненном пространстве. Ещё одна большая вспышка – и планеты стали поглощать друг друга, превращаясь в один большой огненный шар, из недр которого вырвался шар меньшего размера. Он, словно сомневающийся кавалер, остерегаясь темперамента вновь образовавшейся дамы, кружил рядом. Второй раз за сутки, я стал свидетелем зарождения новой Земли и её спутника – Луны.

Время стало постепенно ускоряться, однако детишки в своих шарах были неподвластны ему. Они так и оставались младенцами, ищущими свою судьбу вблизи гиганта, поверхность которого постепенно остывала, её накрыли тучи, наполненные миллионами тонн воды. С первой каплей они обрушились на стонущую от боли ожогов планету. Настал период больших дождей. Он длился очень долго, но я и мои спутники увидели это в ускоренном темпе. Выжатые тучи становились всё тоньше и тоньше и, наконец, чёрное покрывало распахнулось и оголило голубую гладь океана, поглотившего в своих объятиях некогда раскалённое лицо планеты под названием Земля. Она выглядела с каждым мгновением всё краше и краше. И вот на ней образовались материки, они блуждали по морям и океанам в поисках подходящего места обитания. Горы, сначала они были малюсенькими, как камень, потоки воды то накрывали его, то от него отступали. Превращая в могучие пирамиды, пики которых пронзали небо и заглядывали в космос, словно охранники, оберегающие свою хозяйку от непрошеных гостей.

Весь этот сумбур двигался к порядку, что затем воцарился на когда-то горящем шаре. Материки заняли свои места в безграничных водах, из недр которых на берега вышли существа, наполнявшие солёные просторы. Приспособившись к суше, жизнь распространилась повсюду. Наблюдать за этим было большим удовольствием, испытывать которое, помимо создателя, посчастливилось лишь трём младенцам. Среди них был и я. И вот, населив юную красавицу, жизнь начала развиваться, на планете стали появляться дома, лодки, дым очагов, дающих еду и тепло разуму, обуздавшему огонь. Эволюция шла вперёд большими шагами, и всё это происходило на моих глазах. Однако финала этого торжества мне увидеть не довелось. По мере приближения нас к атмосфере, время стало замедляться.

Прошло ещё совсем немного времени, и первый шар вошёл в атмосферу. Так как я был последним в этом трио, я чётко видел, куда каждый из шаров упал. Небо было чистым, лишь несколько облаков разбавляли сцену, освещённую тёплым лунным светом. Первый влетел на кукурузное поле. Это была Люси, что я понял по бегущей к ней миссис Рози. То, что она описывала в своём дневнике, теперь, я был свидетелем этих событий. Лодка её мужа держала курс к берегу, и вроде ничего не предвещало их расставания. Сейчас он причалит, пойдёт домой, а там его встретит любящая жена, в руках которой – новая жизнь, новый член семьи, долгожданный ребёнок. Однако этому помешал второй шар: после входа в прозрачный купол Земли он направился вглубь океана, своим мерцанием заворожив мужа миссис Рози. Его рука невольно стала править к месту падения маленького комочка. Это был участок, над которым бушевала мощная буря, частые молнии и густо завивающиеся потоки туч указывали на это. Видимо, гроза сформировалась, пока я наблюдал за Люси. Ураган поглотил летящего в его сторону младенца, лодка рыбаков, что шла ему навстречу, так же пропала во тьме. Вращающаяся мясорубка никого не выпускала из своих мёртвых объятий, а частые вспышки молний словно добивали жертву, оказавшуюся в них. Насытившись добычей, тёмная зона направилась прочь, в поисках новых жертв.

Наблюдая за всем этим, я еле успевал вращать головой, чтобы разглядеть всё в деталях и ничего не упустить. Возможно, в этом кроются ответы на будущие вопросы, которые задаст мне жизнь. Это любопытство потребовало от меня всё моё внимание, отсутствие которого привело к тому, что амулет слетел с моей крутящейся шеи и устремился вниз. Больше меня ничего не защищало: с падением амулета, шар, внутри которого я находился, словно растворился в атмосфере, в которую я вошёл последним. Я видел бегущего мистера Нирса, то, как он посмотрел на небо и как, не добежав до дома родителей, бросился назад, к моему амулету, что повис на ветке дерева, растущего неподалёку от дома, где только что родился Пимс. Сорвав его, мистер Нирс направился в дом, чтобы надеть на Пимса. Я знал наперёд все действия персонажей, игравших в этом спектакле, информацию этого дня я собирал очень долго, а теперь стал свидетелем этих событий.

Поверхность Земли стремительно приближалась. Было очень страшно, но я точно знал, что не упаду и не погибну, ведь я здесь, а значит, тогда я выжил. Не успел я об этом подумать, как из дома, в который вбежал мистер Нирс, навстречу мне взмыл ангел. Я сразу узнал её, это была Целия. Всего лишь один раз она взмахнула крыльями, и я уже был у неё в руках. Ещё одно движение – и мы оказались на пороге моего дома. Целия аккуратно положила меня, затем постучала в дверь, её уста нежно прикоснулись к моему лбу, а после она молнией ударила в небо и растворилась. Мигнув в районе планеты Марс, как раз тогда, когда моя мама впервые меня увидела. Этой вспышкой Целия подсказала ей моё земное имя, а вместе с ним и судьбу.

– Марс! Так будут звать нашего мальчика, – воскликнула мама.

– Отличное имя. Марс. Мне нравится. Так тому и быть, – поддержал её папа.

После этого мы направились в дом. Не успел отец закрыть входную дверь, как раздался громкий стук.

Глава 14. Консель

– Уважаемые пассажиры. Через двадцать минут мы прибываем в порт Консель, – раздавалось за дверью.

Это стюард оповещал пассажиров о прибытии, а так как он не знал, спят внутри каюты, или нет, то стучал в каждую дверь. Этот стук меня и разбудил. События сегодняшней ночи и утра ввели меня в ступор. Проснувшись, минут десять я смотрел в одну точку, бездумно. Разум переваривал всё произошедшее тринадцать лет назад. Тринадцать лет. Но с момента столкновения и того, когда три младенца погрузились в атмосферу Земли, на ней прошли миллионы лет. Как такое возможно? А «Целия». Она же была разрушена и поглощена Землёй! Тогда мои путешествия – это всего лишь сон? А как же мой папа, Морзуф, Люси, Доктор, Рэни и, конечно же, мой Менгус? – я посмотрел на спящего слонёнка. Внутри стало пусто.

Тень, мелькнувшая за иллюминатором, вернула меня в каюту. Я прильнул к стеклу, но ничего, кроме волн, несущих нас к берегу, сквозь него видно не было. «Показалось», – подумал я. Теперь меня настораживало абсолютно всё, пока амулет на мне, меня ищут, а значит, я должен быть аккуратен во всём. А раз меня ищут, значит, «Целия» и все её обитатели существуют, а как это возможно?! Уверен, шкатулка обязательно ответит на этот вопрос, когда я её открою в следующий раз.

Менгус спал на столе, да так сладко, что будить его не хотелось совсем. «Пускай хоть он отдохнёт вдоволь», – с этой мыслью я очень медленно положил его в сумку. Осмотрев каюту и ещё раз убедившись в том, что ничего не забыто, я открыл дверь, ведущую сквозь длинный коридор на палубу. Протяжный гудок оповещал жителей Конселя о нашем прибытии. Сквозь скопище шумящих пассажиров, я пробрался к носу судна, чтобы первым ступить на сушу с упавшего трапа и раствориться в переулках бурлящего города. Днём мне лучше не попадаться никому на глаза, а ночью мы с моим Менгусом направимся по уже знакомому маршруту к дому мисс Фёржи.

Оказавшись на берегу большого города, я зашёл в первый попавшийся магазин, благо их было с избытком. Там я закупил немного провизии, чтобы было чем подкрепиться во время ожидания ночи, да и в дороге, силы нам сейчас пришлись бы очень кстати. Выйдя из продуктовой лавки, я огляделся и в конце улицы увидел большие ворота, на которых было написано «Парк Консель». «Вот там-то мы и спрячемся», – произнёс я вслух и направился по оживленной улице к намеченной цели. Людей было так много, что если нас кто и искал, то ни за что не нашёл бы в такой толпе, где все толкаются и галдят. В самом парке народу было ничуть не меньше. На одной из переполненных тропинок мне удалось незаметно, по крайней мере мне так показалось, нырнуть в растущие поблизости кусты. Оказавшись среди густых веток, я убедился в том, что никто нас с Менгусом не преследует, и направился в гущу парка. Обнаружив небольшую полянку, я решил остановиться и выпустить моего друга, чтобы он развеялся. Едва я открыл сумку, как из неё вылетела «пуля» и пропала за листьями папоротника. Так быстро мой слонёнок ещё не летал. «Приспичило», – ухмыльнулся я.

– Ух… Наконец-то… – едва доносилось из-за листьев. А вот и сам хозяин этих слов. Менгус подлетел ко мне и уселся на колено.

– Я всё проспал? – спросил удручённо слоник.

– Нет, мой друг. Здесь я решил дождаться ночи. Чтобы не попадаться никому на глаза. А спал ты и на самом деле долго, но это и хорошо, теперь ты полон сил, – улыбнулся я.

– Не совсем так, Марс. Я бы сейчас отведал салата твоей мамы. И вот тогда я точно был бы готов на любые подвиги, – прищурившись, сказал Менгус.

– Маминого салата у меня точно нет, но кое-что съестного я прикупил, – с этими словами я полез в рюкзак. Мордочка слонёнка скукожилась, уши повисли, один глаз он закрыл, а вторым смотрел сквозь узенькую щель. Обыскав весь рюкзак, я нашёл лишь маленький кусочек хлеба и остатки некогда большой палки колбасы. Теперь мне стало понятно, почему он так жалко выглядит. Ему стыдно. – И что это? – я протянул в его сторону открытый рюкзак с остатками.

– Я.... Я… Я проснулся, а тут такие запахи, а желудок совсем пуст. Вот я и не сдержался, а когда пришёл в себя, уже почти всё съел. А желудок как был пустым, так и остался. Но я набрался сил и заставил себя остановиться. Ведь мой друг Марс совсем голоден, подумал я. В это самое время сумка и открылась.

– Ха-ха-ха… Спасибо, что ты не позабыл обо мне. Ха-ха-ха… И как в тебя только столько вошло? Ха-ха-ха… – я поделил остатки пополам и протянул одну из порций голодному врунишке. – Кушай мой хороший, я не голоден, перекусить мне хватит, – и мы принялись уплетать то, что осталось от некогда роскошного обеда.

Закончив трапезу, я сказал моему другу:

– Пимс не третий.

– Что? – переспросил меня Менгус.

– Я говорю, Пимс, он не третий. Это мне поведал Урсус. Пока мы плыли на пароме.

– Значит, мы напрасно оставили твоих родных и наших друзей? И напрасно проделали этот путь? – расстроено спросил жующий слонёнок.

– Нет. Я думаю, не зря, иначе он показал бы мне это раньше. Наоборот, я думаю, мы продвигаемся в правильном направлении. И да, верно ты подметил, «родных», Люси –моя сестра.

– Сестра? – тут жевательные действия слоненка прекратились, рот открылся, глаза увеличились в объёме. Все это указывало на то, что эта новость ошарашила моего спутника окончательно.

– Да, именно так и есть. А Урсус – мой отец. А Целия – моя бабушка, и она пожертвовала своей земной жизнью, спасая меня от смерти, – продолжал я добивать и без того обескураженного Менгуса.

– Марс. Остановись, пожалуйста. Не всё сразу. Давай по порядку. А то я этого не вынесу, – умолял меня мой собеседник. Конечно, я понимал, что столько информации и сразу, да ещё какой, – это как набат в колокол, в котором ты находишься.

– Хорошо, мой милый друг. Присаживайся поудобнее. Времени до ночи у нас полно. Так что слушай… – и я принялся рассказывать всё, что мне показал Урсус, моему ушастому слушателю. В какой-то момент Менгус прервал меня:

– Значит, они все были правы?

– Кто? – удивился я.

– Они, кто склонялся перед вами. Значит, вы и есть из рода высоких?! – Менгус соскочил с моего колена и принялся кланяться.

– Ты что? Маленький дурында. Ну и что, что я из их рода? Это не меняет моего отношения к тебе и ко всем моим друзьям. Это информация – для помощи, но уж точно не для того, чтобы я на всех начал смотреть свысока. Так что уймись, и давай подумаем, как мы будем действовать дальше. И почему именно сейчас Урсус дал мне понять, что Пимс не третий?!

– Возможно, потому, что если бы ты знал это до нашего похода, то и не отправился бы к мисс Фёржи, – рассудительно сказал Менгус, вернувшись мне на колено.

– Точно. Именно поэтому. Даже ты пару минут назад так подумал. После маминых слов мы отправились именно к третьему, а не к Пимсу или мисс Фёржи. Соответственно, зная это, мы бы искали в другом месте. Значит, нам нужно именно в дом мисс Фёржи, возможно, там мы и найдём подсказку, в каком направлении нам двигаться дальше.

– Значит, мы всё делаем правильно, – поддержал мои выводы Менгус.

– И как же я не придал значению маминым словам: «Но помни, как-то рано утром, беда к вам на порог придёт. С собой её вам Марс с сестрою из дальнего похода принесёт». Ведь она чётко сказала: «Марс с сестрою», а никто из нас не заметил этих слов. Хотя можно понять, столько всего свалилось в тот день. Люси. Она моя сестра, я знал это, но не знал. Как же странно и грустно, что я осознал это вдали, а знал, будучи совсем рядом. Любопытно, а она поняла это? Эх… Ну да ладно, зато будет для неё новость. Вот она удивится. Ха-ха-ха… У меня уже есть, чем её порадовать. А может она и не будет этому рада?! Так, всё, аж голова закружилась. Люси моя сестра, – не прекращал задумчиво бормотать я, новость и впрямь была очень доброй, по крайней мере для меня.

– Марс. Но ты упустил и другие слова, – вразумил меня мой спутник.

– Что ты имеешь ввиду?

– «Откроются вам двери в дом, что есть у мальчика, но на другой планете». Это было в словах твоей мамы. То есть сначала ты узнаешь правду от кого-то или как-то, но не из уст Урсуса. Видимо, что-то мешает ему рассказать тебе всё как есть. У меня сложилось такое впечатление, что ты сам должен всё узнать, а Урсус помогает тебе сложить частички большой картины, а она в дальнейшем подскажет тебе, как принять правильное решение. На пути к нему ты обзаводишься верными друзьями, которые должны тебе помочь в чём-то грандиозном.

«Что?» – пронеслось у меня в голове. Я посмотрел на Менгуса округлившимися глазами.

– Это сказал я? – удивился слонёнок.

– Да. Умеешь же ты удивить. Но мысли у тебя правильные. Что-то мешает моему папе. Да, теперь я точно уверен, Урсус – мой отец. Помнишь? Когда мы вынырнули и попали к нему на остров, он так и сказал: «Я не могу сказать, но я могу показать». Я обязательно должен выяснить, что с ними случилось, и помочь моим отцу и маме обратно вернуть облик высоких. И я жду с нетерпением, чтобы рассказать всё это моей сестре, Люси, – произнося её имя, я тепло улыбнулся.

Глава 14.1. Внезапное знакомство со сторожем

Нашу добрую беседу прервал громкий треск, который раздался за моей спиной. Менгус тут же нырнул в рюкзак. А я от страха был скован в движениях, моя голова медленно повернулась в сторону шума. Ветки тряслись, что ещё больше нагоняло на меня жути. Сбросив оковы страха, я уже было бросился прочь от этого места, как вдруг кусты раздвинулись, и из-за них появился мужчина лет сорока пяти, с добрым лицом, внушающим доверие.

– Что ты здесь делаешь? В такой час! – удивленно спросил он не менее добрым голосом.

– А сколько сейчас времени? – уточнил в ответ я.

– Уже почти десять, а наш парк закрывается в девять.

– Ой, и точно, засиделся что-то я. Пойду-ка домой.

– Подожди, малыш. Сейчас потушим твой костёр, и я тебя провожу до ворот. А то время позднее. Кто его знает, кто тут ещё засиделся, – после этих слов, мы принялись затаптывать тлеющие угли.

– А вы сторож? – я посмотрел на топающего дяденьку.

– Да, вы правы, молодой человек. И ровно в девять вечера весь этот дивный парк становится моим, и я тут самый главный. Так что попрошу не делать глупостей, – лицо сторожа нахмурилось, но это была шутка, о чем говорила его нескрываемая улыбка. Это меня рассмешило. И, конечно, я проникся симпатией к доброму человеку.

Закончив с костром, я взял рюкзак, и мы направились осматривать владения ночного короля. Вдруг ещё кто-то припозднился, а это запрещено правилами парка. И утром, когда корона растворится и администрация узнает о нарушениях, хозяину этого чудного Королевства придётся несладко.

– Ты откуда? Я смотрю, ты не местный. Местных детей я знаю всех, – спросил сторож.

– Да, вы правы. Я из Портвиля, – я не стал обманывать внушающего доверие спутника. – А как вас зовут? – добавил я.

– Гелин, – ответил ночной сторож и вопросительным взглядом посмотрел на меня.

– А я – Марс, – не дожидаясь встречного вопроса, ответил я.

– Так что же ты всё-таки делаешь тут, в столь поздний час? – настаивал Гелин на своем.

– Я… Я… – в голову ничего не приходило. – Я приехал навестить своего друга. Мы договорились встретиться в парке. Вот я его и жду, здесь. Видимо, я задумался, и не заметил, как назначенное время уже закончилось, – приврал я. «Про друга-то я не соврал. Значит, я не совсем обманщик», – тешил я себя.

– Понятно. И как вы теперь встретитесь?

– Я знаю, где он живёт. Я направлюсь прямо к нему домой. Он, видимо, забыл о нашей договорённости или перепутал дни. Хах… Пимс такой, – посмеялся я.

– Пимс? Твоего друга зовут Пимс? Любопытное имя. Но я с таким не знаю никого в городе, – сторож нахмурил брови и судя по всему стал перебирать всех знакомых.

– Конечно, вы его не знаете. Он приехал сюда навестить свою бабушку Фёржи, – успокоил я беднягу, так и не вспомнившего никого с именем Пимс. Но моё «успокоительное», наоборот, озадачило его ещё больше.

– Фёржи. Фёржи. Ах, Фё-ёржи! Конечно, конечно, это милая дама, для своих лет. Как же её можно забыть?! Да-а… А по ее внешности ведь и не скажешь, что у неё есть внук. В свои годы выглядеть как девушка… И как это ей удаётся?! – с завистью прокомментировал свои воспоминания мистер Гелин.

– Да уж. Бабушка у него что надо, – согласился с ним я.

– Ой, что это? – по пути я споткнулся, в темноте сразу было не разглядеть, обо что. И мистер Гелин посветил вокруг своим фонарём. Из-под ветки, о которую я чуть не запнулся и не упал, выкатился шар. Да, именно тот самый шар с пыльцой. Я поднял его и аккуратно положил в рюкзак, чтобы не выдать моего слонёнка. «Но откуда он мог взяться здесь?» – как только эта мысль посетила мою голову, в кустах раздался жуткий треск. Он отдалялся, словно кто-то пробирался сквозь них, убегая от нас.

– Кто здесь? А-ну ка выходи! – строго произнёс сторож. Но никто так и не вышел из кустов, наоборот, судя по шуму и треску, эти слова напугали трусишку.

Я стал догадываться, кто бы это мог быть. Окончательно в этом меня убедила история Гелина.

– Видать, опять спугнул, – сказал он.

– Опять?

– Да, да… Опять. Вчера примерно в это же время, я, как и обычно, осматривал территорию парка. Меня так же привлёк какой-то шум и чьи-то голоса. Я, конечно же, направился на них. Да, видимо, так громко, что спугнул их. На поляне, за этими ветками, я обнаружил… Ну как тебе это сказать… Какой-то ритуальный круг, земля внутри него была выжжена. А темнота скрыла какого-то карлика, вероятно, он и был источником шума. Убегая, он обронил точно такой же шар. Он у меня в будке лежит. Да я тебе сейчас покажу это место. – До поляны с кругом, действительно, было рукой подать. Всё на ней было, как и описал сторож.

– Доктор Лев, – вырвалось тихо у меня. – И как он всё успевает? Утром он был в Портвиле, а вечером уже здесь. Значит, теперь у них с Морзуфом, два места встречи. И почему мне кажется, что они заранее знают о моих передвижениях и встречаются в этих городах, до моего посещения того или иного? Странно всё это.

– Что? – переспросил мистер Гелин.

– Нет-нет… Мистер Гелин! А вы не могли бы показать мне этот шар? Я их коллекционирую, они такая редкость, – я торопил его, потому что боялся: вдруг доктор Лев как-то проберётся в будку и украдёт шар. А они сейчас мне ой как будут кстати, я должен вылечить своего отца.

– Да, конечно, мой юный друг, – и мы направились в помещение сторожа парка. Весь этот путь мы молчали. Я ускорял шаг, Гелин лишь успевал мне указывать направление. И вот мы у будки. Я весь взмок, от переживаний и быстрого шага. Мне казалось, сердце остановится, пока ключ отворит последнюю преграду между мной и вторым шаром. Два щелчка, сдерживающие дверь, немного расслабили меня, ведь ещё нужно убедиться в том, что он на месте. Гелин не спеша вошёл в сторожку.

– Марс! – внутри у меня всё подскочило. – Ты не желаешь перед уходом выпить кружечку душистого чая? – молвил мистер Гелин, рыская рукой в тумбочке.

– Да, я не отказался бы. А то на улице совсем похолодало. Но мне некогда. Уже поздно и нужно бежать к другу, а то приду к нему совсем ночью, а он ложится рано. Так и не повидаю его. Да и остановиться будет негде, – отказывался я от тёплого приёма, а сам заглядывал в тумбочку.

– Нет, его там нет, – сказал Гелин, посмотрев на меня. Моё лицо говорило о том, что происходило внутри меня. Я был опустошён. Такой шанс, так рядом, и такая неудача. Глаза заблестели от накативших слёз.

– Ой! Вспомнил! Я же его в плащ положил, вчера моросило, и я был в плаще, – эти слова Гелина вселили в меня надежду, и не напрасно. Из кармана весящего на стене плаща рука доброго сторожа достала сияющий шар. На душе стало так же светло, как и в сторожке, освещённой его лучами. Мое лицо расплылось в улыбке.

– Да, это он! – радостно воскликнул я.

– Теперь он твой, – Гелин протянул ко мне руку с шаром.

– Большое вам спасибо. Я был очень рад нашему знакомству, – поблагодарил я сторожа и откланялся.

– Будет время, забегай. Чай у меня и вправду очень хорош.

– Обязательно.

Глава 14.2. Город-призрак

Миновав ворота парка, я ступил на территорию Конселя. В этот раз он выглядел зловеще. Его ночные улицы словно поджидали меня. Я снял рюкзак и, стиснув его руками, прижал к груди. Окна домов сверлили меня своим пристальным взглядом, словно каждое из них – это верное око коварного Морзуфа, пленившего всё в этом городе. А ветер гонял по пустынным улицам еле разборчивое «беги». «Где-то я уже это слышал», – подсказывал мне настороженный разум.

– Марс! Что происходит? Почему в сумке стало так тесно? – раздался голос Менгуса.

Он немного отвлёк меня от ужаса города. Я расслабил руки и открыл рюкзак. Но Менгус не вылетел, лишь где-то, из тёмной глубины его места пребывания, показались два моргающих круга. Атмосфера, которая окружала нас, явно напрягала и его тоже.

– Ну что, дружок? Ты напуган?.. И ты в этом не одинок, – пытался я поддержать моего бесстрашного слонёнка. Говорил я это в полголоса, опасаясь привлечь к себе внимание. Только не понимаю чьё, ведь вокруг не было ни души.

– Нет, Марс. Я насторожен, что-то не нравится мне всё это, – ещё тише ответил голос из сумки.

– Да. Вот и я не могу понять, что в этом городе сейчас не так.

Наш скудный диалог прервало очередное, еле слышное и затяжное «Беги-и-и».

– Ты это слышал? – спросил я Менгуса.

– Что? Я, кроме твоего шёпота и бешеного стука сердца, не слышу в этой сумке ничего, а вылетать я пока не буду. И вообще, я хочу спать. Закрой рюкзак и не беспокой меня по пустякам, – пробормотал испуганный Менгус. Что-то я не припомню его таким, он всегда был отважным, а тут… Я решил не мешать ему, и оставить его наедине с собой, но уже у меня за спиной.

Едва я накинул рюкзак на плечи, как вдруг услышал громкий стук на одной из крыш. Когда я обернулся, моему взору предстал монстр, которого я впервые увидел на доме доктора Льва, собственно, он и стёр тогда жилище с лица земли. Сейчас происходило то же самое, на мгновение я оцепенел, дикий ужас посетил меня. Но очередной прыжок монстра привёл меня в чувства. Я бросился бежать вдоль улицы. Шум становился всё сильнее. Оглядываясь по сторонам, я заметил, как из трубы каждого дома вылезло по монстру, они устроили световое шоу, очерчивая границы своих домов, которые они сейчас будут втаптывать в землю. От этого становилось совсем жутко. «Сейчас они уничтожат весь город. Но зачем?» – спрашивал я себя.