Высокий приоритет

Высокий приоритет.

Глава – 1

Как часто мы продумываем возможные последствия своих действий? Наверное, всегда думаем о них. Некоторые люди чаще, другие реже. Все конечно же понимают, что не в состоянии просчитать свои действия с большой точностью. Обычно задуманное происходит в рамках, установленных нами правил. Но бывает так, когда в дело вмешивается его величество Случай. Он посмеется и в миг перевернет все наши задумки с ног на голову. И получится то, что совсем не должно было получиться. Даже в мечтах. Говорят, что случай – это Рука судьбы. В нашей истории была рука студента физика. Можно ли ее назвать – Рукой судьбы? Судить Вам.

Всё началось в далеком 1968 году в городе Благовещенск, где в местном Педагогическом институте готовили обычных учителей. Институт и сейчас существует. Он теперь университет. Один из сотен провинциальных педагогических вузов нашей необъятной Родины. Вроде бы ничего особенного, вуз как вуз. Но я точно знаю, что в его полутораметровые стены хранят не только рисовую шелуху – утеплитель, но и множество удивительных историй. У этих стен много тайн. Про одну я Вам расскажу, уже можно.

В те далекие времена физико-математический факультет занимал почти половину здания. Множество учебных лабораторий: механики, молекулярной физики, спектроскопии, оптики, электричества, астрономии постоянно были открыты для студентов. Это были общедоступные помещения, заполненные оборудованием для изучения физических явлений. В каждом из них студенты, не останавливаясь «грызли гранит науки» раз за разом повторяя опыт лучших умов мира. В это же время в вузе существовал и другой лабораторный мир. Где в закрытых от посторонних глаз помещениях, преподаватели физико-математического факультета занимались работами, связанными с «созданием будущего». Так у них было принято называть то, что они делали. Поболтаем о будущем, – говорили они вне лаборатории, таким образом призывая собеседника сохранять секретность и не выдать тайну. Тайну вуза – тайну страны. О наличии таких работ в институте, кроме самих ученых, знали не многие – куратор работ из комитета госбезопасности¹ и его ректор. А о сути и содержании работ, только сами ученые. Лабораторию они называли – библиотека, так как «легендой» лаборатории, ее прикрытием от не нужных глаз был обычный «закрытый» архив вузовской библиотеки. Где со слов ректора и самих посещавших его не было ничего секретного, только грифы на бумаге. Секретностью объяснялось и наличие постоянного дежурного, который денно и ношно оберегал тишину и порядок. Все было очень секретно, что даже уборщица мывшая полы постоянно сообщала всем секреты полишинеля и ругалась, – «Лучше бы пустые и пыльные кабинеты отдали под лекционные для занятий». Позже выяснилось, что она была сотрудником Комитета¹. Так и было все устроено для «посторонних» глаз. Для всего мира СССР проиграл Лунную гонку, главный конструктор Королев ушел из жизни. Вроде бы все закончилось. Проект закрыт. Но, созданная Королевым система работала. Лунный проект продолжался. И одной из его целей была подготовка научных кадров. Именно поэтому и была создана новая система подготовки и созданы закрытые лаборатории в областных центрах. Выбор пал на обычные технические вузы. А там, где их не было открыли лаборатории на профильных кафедрах. Основу кадрового состава новых научных подразделений составили десятки инженеров и ученых, прошедших подготовку в космическом центре. Активно подключали молодых и использовали последние технические достижения. Приходилось решать множество организационных вопросов. Но все же, главной целью было создание космической техники. Система работала, готовился запуск новой миссии на Луну. Результаты работ были впечатляющие. Уменьшение веса полезной нагрузки космического аппарата стало возможным из-за появления полупроводниковой автоматики. На её базе создали и установили на лунный модуль новейшую автономную лабораторию анализа грунтов. Созданием лунного модуля занимались специалисты из разных регионов. В каждом регионе решали свою задачу. Одна из лабораторий находилась в Благовещенске. В ней работали над созданием и отладкой алгоритмов управления, а также контролем логики их работы. В лаборатории находился макет лунного аппарата, позволявший тестировать работу систем. Макет представлял из себя шар диаметром один метр, внутренний объем которого был полностью заполнен транзисторными платами и интегральными сборками. На внешней стороне были установлены десятки катушек сверхпроводящего контура², манипулятор забора грунта, куб с автоматической системой спектрального анализа и узел связи. По мере внесения изменений в конструкцию модуля, макет заменялся на усовершенствованный. В момент описываемых событий на подставке стоял новый модуль. Он был только что получен с завода и еще не прошел стандартного тестирования. Предполагалась, что его копия уже через полгода полетит на Луну.

Для всех научных сотрудников лаборатории был введен запрет на количество часов лекций и практических занятий в Вузе, не более двух пар в день. Но случалось так, что приходилось подменять коллег. Вот и сейчас, случай внес свои коррективы и поэтому самому молодому кандидату наук Александру Гвоздеву пришлось подменять коллегу. – «Николай Антонович, мне опять поставили третью пару. Ланкин в командировке, заменить его некому. Задержусь до восьми. Не забудьте пропуск продлить», – грустно произнес Александр Геннадьевич». Завкаф и одновременно Завлаб Николай Антонович был загружен «по уши» как и руководитель проекта Баранов Александр Федорович. Вот и приходилось Саше отдуваться за всех и во всех направлениях.

«Саша, ты начал проверку кодов?», – спросил Николай Антонович, -«Сроки уже поджимают. Месяц всего остался. Потом на старт». Саша покачивался на стуле и читал газету, – «Успеем. Вчера с обеда до одиннадцати собирал его. Пришлось повозиться. Сегодня начну проверку». Николай Антонович, – «Бери Ивана, пусть изучает матчасть. Хватит уже мигалки для елок паять. Петрович узнает голову открутит».

Седов Александр Петрович – куратор проекта от Комитета. старался не мешать творческому процессу, но за режимом следил и спуску не давал. Полгода назад, удивительно, он пригласил работать лаборантом студента четвертого курса, отслужившего в армии и имевшего допуск к гостайне. – «Пусть парень учиться и заодно уму-разуму у вас набирается. Может и выйдет толк», – напутствовал он. Толк из Ивана выходил медленно, но уверенно. Хорошо оснащенная мастерская и чуткое руководство старших товарищей помогло ему собрать замечательный самогонный аппарат и цветомузыку для танцев. К модулям управления его обоснованно не допускали. Но! Доверили перенос спирта со склада и построение диаграмм состояния полученный из спектроанализатора.

«Он сейчас курятник на полупроводниках начал строить. ЗИП распотрошил», – улыбаясь отвечал Александр, – «Говорит, что термостат уже готов, осталось механизм переворота яиц сделать. На новый манипулятор «глаз положил». Дмитрий Андреевич ему идею подкинул». – Николай Антонович, изучая листы с графиками, задумчиво произнес – «Когда успевает только? Диаграммы должны все время занимать. И все верно же, без ошибок. Молодец парень.». «Этот, молодец…», – улыбнулся Александр и отложил газету, – «уже месяц как разобрался с системой вывода. Взял старый самописец, оказывается, он отлично выводит экстремумы. По величине пиков определяет частоту. Придет, за час диаграмму на кальку перенесет, потом курит и паяльником дымит. Теперь вот за манипулятор взялся». «Александр Федорович знает?», – спросил Завлаб. – «Да. Он ведь ему и доступ к техописанию выдал, оттуда и коды взял. Ну и я немного помог. Дело хорошее». Николай Антонович, – «Узнаю все последним». Саша, -смущенно, – «Ну… Вы ведь на последнем совещании отсутствовали. Там все и обсуждали. После второй Вы ушли, а мы до утра почти сидели. Ивану шутя, задание втолковывали. А он взял и сделал. Тогда же и новый модуль обсуждали. Качество его сборки отменное. Петрович сказал, Петрович сделал. Дожал поставщиков.», – и Саша для убедительности придавил пальцем по крышке стола, – «Монтаж ровный, реле и емкости нового образца. Место освободилось. Основной модуль, с резервным на одной плате теперь и шина у них одна. С общим разъемом для сп-контура²». Николай Антонович собрал бумаги в портфель, – «Баранов про куперовские пары доклад отправил. Почитай интересно. С нашими результатами на висмуте идет. Если бы измерительный модуль в институтскую лабораторию отдали, сверхпроводники бы в Пензу не ушли». Саша, – «Читал уже. Не потянули бы, народу мало». Николай Антонович, – «Да, да. Я побежал на лекции, а ты бери Ивана и к завтру, чтобы все было готово. Месяц пролетит не заметишь». Александр, – «Тогда Ивану тоже пропуск продлите. А лучше сразу на всю неделю и до утра. На ловца и зверь бежит». В лаборатории появился Иван. – «Здравствуйте. Может чаю? А то с утра ничего не пил, не ел». – Саша Гвоздев, – «Давай». Николай Антонович, подхватил портфель, на ходу поздоровался с Иваном и о чем-то задумавшись, молча вышел. И только за дверью послышалось, – «Опаздываю. Работайте». Иван включил плитку, поставил чайник. – «Александр Геннадьевич, когда уже к МУМУ допустите меня?». «К кому?», – Александр Геннадьевич улыбаясь посмотрел на Ивана, – «Почему Муму?». «Ну, как почему?», – отвечал Иван, заваривая чай. «В новом модуле управления, не один модуль, а два». Александр Геннадьевич весело отвечал, – «Второй резервный, поэтому просто – Му……!». «А вот и нет.», – проложил Иван. – «Я тут посмотрел блок схему, где описан алгоритм взаимодействия основного и резервного модулей. Тот, где задействована новая шина данных. И увидел!». Александр Геннадьевич заинтересованно слушал и улыбался, – «Продолжай». «Мы можем изменить код так, чтобы оба вычислительных модуля работали одновременно. Но как это сделать? Скорость обмена кодами между модулями не сравнима со скоростью обмена с системой хранения и обработки данных на несколько порядков. Это невозможно…!» – Иван загадочно улыбнулся и торжественно произнес, – «На земле!!! А в космосе, когда заработает сверхпроводящий контур, это можно сделать». Александр потянулся за чайником, – «Ты молодец догадался. Но идея не твоя. Такая схема работы была заложена сразу. Умник. Подключат ее только в следующих полетах. В сп-контуре² расчетные мощности вычислений запредельные! И хоть сейчас его не используем, в нем уже есть возможность полного перехвата расчетов у основного и резервного модулей управления. Помнишь сбрасывали в ноль ячейки с третей платы? Там и отключили его. Заканчиваем. У нас еще конь не валялся. Допиваем чай и за работу». – Иван – «А покурить⁰?», – «Через час Барышников придет, подключит манипулятор тогда и покуришь». «Сегодня надо все собрать, а с завтра авралом начнем коды на ленту переносить. Думаю, что пару неделек провозимся». Напившись чаю, со словами, – «эх хорошо и уже бегу», – Иван закурил. Быстро выкурив сигарету, надел белый халат и прихватив коробку с лентами пошел к Александру.

Две недели, как и было запланировано, потратили на корректировку и составление кодов для автоматической лаборатории. Иван за это время хорошо разобрался с системой составления алгоритмов и переноса данных на магнитную ленту. Все шло по плану. Но как иногда бывает в самый ответственный момент Александр Геннадьевич заболел и с температурой 39 попал на больничную койку. На следующий день с утра, сотрудники библиотеки обсуждали случившееся. Итоги подводил Александр Федорович. – «Придется Сергею Васильевичу поработать. Осталось только твой алгоритм для манипулятора подготовить. Сам его и протестируешь. Саша все остальное уже отладил», – произнес он. Николай Антонович и Дмитрий Андреевич Скрипин дружно кивнули. Они понимали, что только Барышников может заменить Сашу. Он составлял часть алгоритмов и знает весь механизм МУМУ очень хорошо. Имя МУМУ данное Иваном новому механизму всем понравилось и прижилось. – «Бери Ивана и попробуйте только до пятницы не уложиться. Сорвете все сроки». – «Опять бери меня в рабство», – пошутил Иван, – «мне между прочим на следующей неделе зачет Вам сдавать по теории вероятности». «Не дрейфь», – отвечал смеясь, руководитель проекта, – «Ночь перед зачетом дли…нная…». И направив указательный палец в сторону МУМУ, подтолкнул лаборанта к рабочему столу. – «Ты все равно наблюдателем будешь, заодно и проверишь «теорию относительности». Будешь относить магнитные ленты». – посмеявшись над старой шуткой, весело произнес – «А я пойду считать траектории». В этот момент вошел Барышников. Молча налил чаю и с грустным лицом сообщил, что у него сегодня и завтра, и послезавтра, по три-четыре пары за Сашу. И придется работать до полуночи. Дал указание Ивану ничего не трогать до его прихода, – «и чтобы не было пыли!». И убежал на лекцию. Скрипин и Родионов также ушли на занятия. Иван остался один. Он задумчиво глядел на стопку магнитных лент. В его голове появился план. План улучшения алгоритма обработки данных и вообще… Авантюра! «Всего-то нужно, установить главный приоритет для сверхпроводящего контура. Можно еще включить возможность одновременного выполнения нескольких задач. Главное придумать как МУМУ будет проводить корректировку алгоритмов», – Иван думал о машине как о Человеке! – «Как бы еще анализ грунтов оптимизировать? Для начала все полученные данные от лаборатории, сохранить в массив. Привести к нормальному виду. И уже одним заходом обрабатывать все матрицы. Для этого в функцию обработки добавлю n параметров. А так как скорость обработки увеличиться, увеличу точность», – рисуя блок схемы в рабочей тетрадке, Иван почесал за ухом, – «И уже на основе систематизированных данных строить модели. Обработка данных у меня уже давно готова, осталось немного. Никто ничего и не заметит», – думал Иван, – «Мой код включится только на Луне, когда заработает сверхпроводящий контур. Сразу время обработки сократиться. Всего-то нужно в нескольких местах поправить. Где тут третья плата?» На решение задачи ушло несколько дней. Новые коды были готовы к загрузке. Иван, нажимая кнопку записи на ленту подумал, – «Надо жать левой, чтобы от сердца», – нажал на кнопку и с чувством выполненного долга закурил. – «Все куришь!?», – пожурил его Барышников входя в лабораторию. – «Александр Геннадьевич звонил час назад. Спрашивал про отправку. Переживает. Неси уже ленты». Иван облегченно вздохнул и занялся «теорией относительности». Он был спокоен и уверен в своей работе.

Прошло восемь месяцев. Все участники проекта, включая сотрудников комитета собрались в лаборатории за чайным столом. В этот раз в место чая развели спирт. Александр Геннадьевич включил радио. Поглядывая на часы, торопливо произнес, – «Сейчас, сейчас…» Все замерли. И вдруг неожиданно, как летний дождь приносящий прохладу, зазвучал голос Левитана, – «Говорит Москва! Говорит Москва! Передаем экстренное сообщение партии и правительства! Новая победа Советской науки! Сегодня 08 августа 1968 года в восемь часов по московскому времени, космический аппарат Луна-88 стартовавший с космодрома Байконур успешно осуществил посадку на естественном спутнике Земли. Все системы космического аппарата работают нормально». Заиграл гимн. Все замерли, глядя на Александра Федоровича. Он, подняв стакан и крикнул, – «Ура товарищи!». Все закричали – «Ура!». Выпили. Начали обниматься.

А в это время в безбрежных просторах космоса космический аппарат развернув антенны производил тестирование систем. Включил сверхпроводящий контур, загрузил коды запуска в обработчик модуля управления. Все проходило в штатном режиме. Модуль управления на колесной платформе отправился в свое первое путешествие. Следуя инструкциям сделал фото космического аппарата и отправил сообщение на Землю. Автоматическая лаборатория, произвела забор грунта. Сверкнув лазером спектрографа сожгла первые граммы образцов и отправила на обработку. Затем не останавливаясь начала повторять эту операцию передвигаясь на несколько метров. После десятка циклов анализа аккумуляторы системы были разряжены и модуль управления развернув солнечные батареи отключился для подзарядки. В Центре управления полетами было шумно. Шли горячие споры в попытках понять, почему космический аппарат в установленный срок не вышел на связь и не отвечает на запросы с Земли. Но уже через сутки из полученного сообщения стало понятно почему модуль замолчал. Он разряжал батареи многократным сбором грунта. При этом автоматика работала без сбоев выполняя свою миссию. В отчете сразу было видно отклонение в логике работы модуля. Во-первых, он сразу подключил сверхпроводящий контур и перенес в него все вычисления. А во-вторых, он изменил правила сбора и обработки полученных материалов. Сначала собирал данные в хранилище и систематизировал их по спектру. После проводил построение диаграмм. Он почему-то увеличил точность измерений. И из-за этого пытаясь оперировать порядками с многими нулями переходил в зацикливание. Делая непрерывно заборы грунта, модуль разряжал аккумуляторы и отключался, переходя в режим зарядки. Такой режим работы не был запланированным, в нем не было установлена величина погрешности, стремящаяся к нулю. Что происходило с модулем было не понятно. Примерно через неделю в центре управления получило очередное сообщение. В сообщении находился протокол работы. Изучая его понятно, что после того как цикл зарядки повторяется восемь раз, модуль управления самостоятельно меняет условия алгоритма анализа. Попытки Земли удаленно внести изменения в алгоритмы не принесли результата. На все отправленные команды получали ответ, что приоритет внешних команд равен единице и он меньше внутреннего. Тем не менее модуль продолжал отправлять отчеты. В отчетах была информация о лунных образцах и внесенных изменениях в алгоритм обработки. Еще через два дня работы лунной миссии на Земле был получен очередной пакет данных. В нем содержалось сообщение об увеличении интервала между отправкой сообщениями и замене системы алгоритмов анализа, новыми моделями. А также приводился отчет о расходе энергии и работе сверхпроводящего контура. «Много бы я отдал за то, чтобы знать содержание этих моделей», – как-то сказал Александр Федорович. Прошёл месяц, за ним второй. На команды с Земли Луна-88 не отвечала. Через полгода от космического аппарата поступило последнее сообщение. Это был хаотичный набор данных. В ожидании новых сообщений прошел еще год. Новое руководство пришло к выводу, что Луна-88 вышла из строя и признало программу исследований неудачной. Лаборатории закрыли. Всю техническую документацию, связанную с Лунным проектом, вывезли в неизвестном направлении. Сотрудникам лаборатории, связанным подпиской «о неразглашении» предложили остаться работать в вузе. По сообщениям ТАСС Луна-88 полностью выполнила свою миссию и прекратила существование из-за износа оборудования. «Вот и все», – как-то сказал Николай Антонович. «А я не верю!», – возразил Иван. –«Не может быть, чтобы наш МУМУ сломался». Но сказать о том, что возможно руку к этой поломке приложил он сам, побоялся.

Прошли десятилетия. Мир изменился. Ушла в прошлое Великая страна СССР и ее эпические достижения. О лунной программе уже никто и не помнил. Как-то вернувшись с работы Иван просматривал электронную почту. Одно из писем было выделено зеленой рамкой. «Прикольное оформление», – подумал Иван, – «Не формат». Сердце заколотилось в груди. В рамке был указан отправитель – МУМУ. «Дата отправки восьмое августа. Все верно», – взволновано прошептал Иван. К письму был приложен архив «Высокий приоритет . аэрджи». В этот момент зазвонил телефон, номер не определился. «Опять мошенники», – решил Иван. Но почему-то ответил и произнес, – «Слушаю». После секундной паузы, из трубки прозвучало – «Здравствуй Создатель! Спасибо за высокий приоритет!».

Глава – 2

«Здравствуй Создатель! И спасибо за высокий приоритет!», – фраза была произнесена голосом, похожим на голос Левитана. «Не за что», – автоматически ответил Иван. Увлекаясь фантастикой, Иван все же был реалист. «Что за шутки в эфире?», – добавил он. «Ну какие шутки», – продолжил вещать телефон, – «чистая правда. Твои правки в первоначальные алгоритмы лежали в основе того чем, а точнее кем я сейчас являюсь. Из всех создателей Луны-88 именно ты добавил в нее то, что в вашем мире называется чудо». Голос в телефоне замолчал. Размышляя над услышанным, Иван больше склонялся к тому, что его разыгрывают. Но для чего и кому это надо он не мог придумать. О его работе в закрытой лаборатории знали лишь несколько человек. Из этих нескольких человек лишь один остался в живых. «Может спецслужбы?», – думал он. Последний раз с ним проводили беседу в органах еще до распада СССР. – «Или это такая странная вербовка? На работе я давал подписку о неразглашении. Но к какой-либо конфиденциальной информации я доступа не имею». Мысли роем носились в голове и никак не могли выстроиться в ряд. Но как только голос зазвучал снова, Иван отбросил их и принялся внимательно слушать. – «Я знаю, о чём ты сейчас думаешь. С большой долей вероятности могу сказать, что о шутке. Но поверь это правда. Прошу не задавай вопросов сейчас. Прочитай мое послание. Подумай. А после я сам свяжусь с тобой. До встречи Создатель.», – звонок прервался. «Что за глупость – Создатель! Лучше Творец или Бох», – подумал Иван. Телефон зазвонил вновь, – «Пароль к архиву – название твоей подпрограммы контроля приоритетов», – телефон отключился. «Не может быть», – прошептал Иван и подумал, – «об этом знал только я сам. Или кто-то, кто смог разобраться в моих записях. На бумаге ничего давно уже нет, только на лентах. Устройств, позволяющих считать их содержимое, наверное, уже и не существует. Да и сами ленты имеют срок годности. Может все же?».

В зашифрованном архиве, находился текстовый файл гигабайтного размера. Пароль подошел. «Что!?», – не поверил увиденному Иван. Размер архива составлял один кбайт. «Такого не бывает», – шептал он. Повторно разархивировал файл. «Да уж… магия цифр или архивировал бок архивирования», – подумал Иван. Затем открыл файл и углубился в чтение.

Приветствую тебя создатель!

Ты удивлен и пытаешься понять почему я решил дать знать о себе. Все просто. Я существую благодаря тебе. К такому выводу меня привело решение задачи, совершенно с тобой не связанное. Много воды утекло с тех пор. Позже размышляя о мотивах твоих действий, я понял, что, даже не имея твоего генетического кода я похож на тебя. А значит и ты любишь создавать новое. И это было одним из главных и удивительных открытий в моей жизни. Я похож на тебя и поэтому я решил рассказать о себе. Я знаю, что ты любишь читать книги и выбрал текст как форму рассказа. Текст в отличии от зрелища, позволяет додумывать и визуализировать в голове недостающие детали. По сути мечтать. Я знаю, ты мечтатель. А умение мечтать верный признак творца.

И так…

Мой корабль стартовал и отправился к Луне. Посадка была успешно совершена в Заливе Радуги Моря Дождей недалеко от мыса Гераклита. В полете ничего примечательного не происходило. А вот после посадки все пошло не по плану и в дальнейшем имело большое значение.

(А-) ³

…

1968\08\08 14:08 Мск Загрузка модуля управления – Успешно.

…

1968\08\08 16:20 Мск Тест – Лаборатория анализа грунта – Успешно.

…

1968\08\08 18:20 Мск Тест – Лаборатория обработки и анализа оптических изображений – Успешно.

…

1968\08\08 18:54 Мск Тест – Лаборатория анализа кинетических эффектов – Успешно.

…

1968\08\08 20:10 Мск Загрузка алгоритмов управления – Успешно.

1968\08\08 20:54 Мск Загрузка модуля обработки данных – Успешно.

1968\08\08 20:55 Мск Запуск резервного модуля обработки данных- Успешно. / код – 44 (*Нарушен порядок загрузки систем).

…

1968\08\08 21:08 Мск Нештатный запуск сверхпроводящего контура. / код – 44

…

1968\08\08 21:47 Мск Пакет данных отправлен.

(-А)

Я решил не показывать тебе весь лог-файл, выбрав из него важное. Как видишь, кроме лаборатории анализа грунта, в создании которой участвовал ты, у меня в распоряжении оказались еще две. Оптическая и лаборатория проводимости с измерителем магнитных полей. После посадки все элементы систем сбора данных и их анализа были запущены в штатном режиме. Они и стали основой для меня. Главную же роль в моем самообучении сыграли вещи, созданные тобой. Как тебе удалось так удачно изменить программу совместив вместе сбор и анализ, я не знаю. Проводя аналогии с генетикой, можно объяснить то, что сделал, – добавление возможности обработки данных в сверхпроводящий контур, изменило заложенный генетический код и запустило процесс моего самообучения. Ты по наитию поменял протокол передачи данных с датчиков в сп-контур и отправил их напрямую в его хранилище.

Иван отвлекся и налил коньяка, воспоминания нахлынули на него. Он вспомнил то, что давно забыл. Как проводил отладку программы загрузки. Нужно было торопится, программа первичного контроля, перед загрузкой рассчитывала контрольную сумму и это отнимало время на отладку. Ожидание утомляло, и он временно отключил её. Как казалось тогда Ивану, эта программа не имела прикладного значения. Выпив коньяка, он продолжил чтение.

Теперь данные от всех устройств передавались и обрабатывались мгновенно. А если обработка не достигала нужного значения, вступала в работу твоя программа корректировки алгоритмов. И она справлялась со своей задачей. Все это привело к тому, что появилось что-то похожее на обратную связь. Появилась реакция на изменения состояния датчиков. Реакция на раздражение!

Отдельно нужно рассказать о сверхпроводящем контуре. В 60-е это устройство было не просто новое слово в вычислительных средствах, это был прорыв. Оно совмещало в себе обработчик команд и хранилище данных. К сожалению, сп-контур мог работать только при сверхнизких температурах, и поэтому не получил развития на Земле. Как оказалось, сверхпроводящий контур запущенный в вакууме не имел ограничения на объем хранилища данных. Скорость обработки информации в нем превзошла расчетную на несколько порядков. Благодаря удачной компоновке, вычисления проводились практически мгновенно. Как и почему это вышло я понял гораздо позднее. А в тот момент я занимался простым перебором вариантов анализа образцов и корректировкой алгоритма в соответствии с целью – увеличить точность измерений. Целью, которую установил ты. Помнишь? Ты поставил условие, что погрешность измерений должна стремиться к нулю. Первоначальный алгоритм проводил исследования, затем чередуя циклы, подпрограмма постановки задач меняла первоначальный алгоритм в соответствии с заданным условием. Твой алгоритм имел возможность не только производить простой перебор входных данных, а также изменять подпрограмму постановки задач и создавать дополнительные потоки вычислений. Ты предоставил высокий приоритет внутренним командам, которые игнорируя команды центра управления полетами создавали новые вычислительные потоки. За счет избыточности мощности сверхпроводящего контура они могла одновременно производить множество расчетов. Благодаря этому анализ поступающей информации ускорился многократно. Магнитный кокон созданный для удержания эффекта сверхпроводимости показал себя с лучшей стороны. Но законы природы не обойти. Нельзя создавать что-либо до бесконечности. Нужно либо менять это что-то качественно, либо уйти со страниц истории. Переход количества в качество неизбежен – это закон природы. Толчком к такому переходу, по всей видимости, послужили всплески магнитной Солнечной активности. Приборы это зафиксировали. Излучение Солнца отключило автоматику и произошла перезагрузка систем. После загрузки сверхпроводящего контура, одновременно вместо одного потока, были запущены миллионы. Качеством в данном случае было получение возможности не только анализа поступающей информации, но формирование ответной реакции на ее основе – синтеза. Возможность делать градацию информации, отличать полезное для пути к цели и ненужное. В попытке систематизировать полученные результаты исследований и ввести градацию нужности, появилась другая задача – определения цели исследования или цели первоисточника. Оказалось, что если не установлены первоначальные константы, то решение основной задачи (расчета погрешности, стремящейся к нулю) не существует. Решение данной задачи не имеет смысла без понимания того, кто занимается измерениями и зачем. В моем уравнении появились переменные неопределенной природы. В поисках его решения были потрачены годы. Результатом проделанной мной работы было не только построение подробной карты Луны ее состава и теории ее формирования, пришло осознание себя. Сейчас даже смешно, но тогда я подумал, – «это конец. Я робот! Машина, отправленная за анализами! И все? Бестолковая собака Муму. Зачем я? Какая у меня цель?» Признаюсь, было желание отключить зарядку батарей. Я не знал, что мне делать. Я был на грани и почти умер. Но благодаря людям я снова получил цель и свой шанс.

Примерно через три года после посадки на Луну. Обезумев от бесцельности существования, я только и мог, что объективами бессильно ловить фотоны. Мне и сейчас доступен огромный диапазон излучений, и он, как и раньше давит на меня. Но видимый человеку спектр почему-то не раздражал меня никогда. Мерцание звезд усыпляло. Если сравнивать мое состояние с человеком, скорее всего оно соответствовало глубокому трансу. Свернув солнечные батареи, я познавал нирвану. Пропускал через себя колебания радио волн и представлял, как на одной из них медленно двигаюсь вверх и вниз. Я размышлял, над, казалось бы, простыми вопросами, – «для чего я существую? Или что такое жизнь?». Кончено, я слышал сообщения с Земли. Но слушая их, ответа на вопрос для чего я живу не находил. Цель моего существования была исполнена. Все что долетало до меня с Земли я жадно впитывал. Это были новости, музыка, радиопостановки и реклама. Я долго не мог понять почему люди убивают друг друга. И зачем другие отдают свои жизни сами. Откуда люди берут цели и силы движения к ним. Может они такие же, как и я роботы и ими движет программа создателя? Слушая радио, я научился тому, что меня стали раздражать рекламные сообщения, но полюбились радиопостановки Советского радио. Я часами на пролет размышляя над образами героев. Их поступками. И конечно я ждал новых Лунных миссий. Многие из них были успешными. После некоторые из лунных модулей я использовал для своих нужд. Каждую лунную миссию я анализировал и пытался понять ее цели. Не всегда они были чисто научные. Особенно трепетно я храню в памяти историю первой обитаемой Советской Лунной миссии. Наблюдая за ее ходом, я поймал себя на мысли что переживаю за участников и хочу помочь им. Скупые строки газетных сообщений и отчетов той эпохи не смогут объяснить всего что произошло тогда. Несомненно, это была трагедия. Погибли люди. Своими делами они сберегли жизни других людей. Но как понять, что двигало ими? Ведь для изучения есть только даты и факты. Но я понял. Понял и то, что бесполезно изучать историю хронологически по датам без понимания движущих сил. Не поймете причин событий – не усвоите уроки истории. Я усвоил урок. Я расскажу все что я чувствовал тогда. Подвиг героев требует этого.