Темная Сага. Морозный Пик

Пролог

Пожилой король Ридберг III прибыл в Верхний Зал за час до собрания совета. Войдя в одно из самых больших и просторных помещений королевского дворца, он развернулся и жестом указал сопровождающим его четырем гвардейцам покинуть зал. Когда правитель Клариона остался один, он неспешно обошел большой овальный стол из черного дерева, стоявший по центру, и присел на стул советника по торговле Глишше. Именно с этого места хорошо открывался вид, какой можно увидеть с восточного балкона Верхнего Зала. Стеклянные двойные двери были распахнуты, а кремовые шторы подняты, позволяя наслаждаться пейзажем прекрасным солнечным утром одного из последних дней лета: убранные лишь на половину посевные поля крестьян за стенами Динатара упирались в Восточный тракт, за которым простилалась степь вплоть до Восточного леса, ограниченным слева острыми горами, а справа в Бушующим Морем, скрытым в тумане.

Правитель любовался видом, откинув все мысли. Вид с восточного балкона верхней башни дворца был не самый впечатляющий, но любимый у короля, время от времени он стоял на балконе и смотрел, пока королевские дела не отвлекали его. Но сегодня Ридберг III прибыл в Верхний Зал раньше Совета не для этого. Нужно было решить одно неотложное дело.

Входная дверь распахнулась, и в зал вошли двое – темноволосый короткостриженый мужчина средних лет в стальном панцире и пожилой в красной рясе со вшитыми драгоценными камнями на груди.

– Добрых вам дней и ночей, лорд-командующий Турин, магистр Визий, – поприветствовал король вошедших, – Благодарю, что пришли без опозданий.

Верховный маг Огня и командующий королевскими войсками поклонились в ответ. Они незамедлительно сели за стол напротив короля. Визий позаботился о секретности: поднял правую руку, щелкнул пальцами, и невидимая магия заполнила Верхний Зал, зажгла свечи напольных светильников и хрустальной люстры, мягко закрыла двери на все четыре балкона, опустила шторы и затемнила настенные зеркала. Зал совета погрузился в полумрак.

Лорд-командующий Турин развернул карту на столе.

– Наши опасения подтвердились, Ваше Величество. Со стороны пустыни собирается армия. Новый Рхан жаждет войны.

– Чертовы Дети Песка! – возмутился Ридберг III. Он глубоко вдохнул и закашлял, – С ними так сложно поддерживать отношения, а каждый третий Рхан желает расширить свои владения. Неужели у них только одна дорога – на север?

Магистр Визий внимательно смотрел на короля. Они были примерно одного возраста – седовласые старики, с небольшими пролысинами, глубокими морщинам и дряблой кожей на руках. Но в отличие от Первого мага Огня, правитель последние несколько лет очень бурно реагировал на все происходящее и нервничал по любой беде, от малой до великой.

Магистр нахмурился. Турин ответил своему королю:

– Это нам неизвестно, Ваша Светлость. Не уверен, что в пустыне вообще есть нормальные дороги. Но люди у них есть, – командир вновь склонился над картой и указал на то же место, – Сейчас армия небольшая, но быстро растет. Если планировать контрнаступление, то солдат южных фортов будет достаточно, чтобы прервать их планы. Но действовать нужно немедленно.

Король встал и пошел вдоль стола. Воздух был пропитан терпким воском, а приглушенный свет свечей лишь добавлял ощущение духоты. Встреча только началась, а Ридберг III хотел скорее её закончить, чтобы успеть немного постоять на восточном балконе до начала Совета, насладиться свежестью утра и любимым видом.

Дойдя до своего кресла во главе стола, король уперся руками об черное дерево и сказал:

– Нападать первыми мы не будем. И не будем подавать вида, что знаем об их планах. Мы покончим с этими Детьми Пустыни раз и навсегда, – король указал в точку на карте и обратился к Турину, – нужно собрать на юге как можно больше солдат. Со столицы, с Динатара, забирайте всех ополченцев – королевская гвардия справится с поддержанием порядка. Также распорядитесь, чтобы прислали солдат с других городов, крепостей, фортов. Сообщите лордам и мэрам, что нам нужны самые опытные и способные ополченцы и гвардейцы.

Командующий Турин кивнул, а Ридберг III обратился к Визию:

– Магистр, жду поддержку от Ордена Огня. Мы все знаем, что во вражеской армии есть колдуны, почитающие Баара или кого-то там еще из скверны. К каждому подразделению нужно не меньше трех магов. Огласите это Совету Огня сегодня же.

– Будет исполнено, Ваше Величество, – ответил Визий.

– А еще, – король опустил голову и еле слышно продолжил говорить сам себе, – нужны паладины. Они примут командование отдельных отрядов. Я пошлю за лордом Константином.

Разговор был окончен. Командующий Турин свернул карту, поклонился королю и убыл рассылать птиц с королевским указом. Как только лестничная дверь захлопнулась, король Ридберг III обратился к магистру:

– Видел, как ты смотрел на меня. Тебе не нравится мой план, или ты хочешь что-то со мной обсудить, мой старый друг? Ты мог говорить и при лорде Турине, ему можно доверять.

– Я ему доверяю как вам или себе, мой король. Но эта тема пока не должна его касаться, – Первый маг запнулся на мгновенье и продолжил, – Речь пойдет о Божественном Пророчестве.

Второй раз за вечер правитель Клариона встал. Религиозная тема, в особенности такая туманная, как писание Божественного пророчества, всегда нервировала правителя, даже при разговоре со своим другом. Он молча пошел вдоль стола, давая Визию возможность высказаться.

– Мне и моим братьям и сестрам по Ордену в последнее время попалось слишком много знаков, Ваше Величество. Боюсь, что близок день, когда темные твари поднимут свои головы и, под предводительством их Черного Бога Ихтаара, объявят войну всему живому, бросят вызов Богу Света и Огня Аддару…

– О каких знаках ты говоришь? – перебил Ридберг III.

– Несколько людей утверждают, что сектанты Ихты снова взялись за свое. Есть подтверждение, что они напали на одного торговца за стенами Крайнего Удела. Другие люди не раз видели большие группы сектантов. Они объединяются, мой король, следуют на север по чьему-то зову. Ихты пытаются возродить свою темную магию, молят Черного Бога об Избранном, с возвращением которого мир погрузится в хаос.

– Я хорошо знаю эти сказки, Визий. – бросил король, остановившись у края стола, – И очень слабо в них верю. Избранный Ихтаара? Все эти безумные поклонники Черного Бога уже столетиями гниют в своих горах и пещерах, лишенные темной магии, о которой можно только прочитать в твоих книжках, или посмотреть у горстки колдунов из Великой Пустыни. Ихты совсем безобидны. Вдумайся, Визий: только за последние десять лет четверть этих дикарей стали прощенными и живут нормальной жизнью в городах и деревнях Клариона, некоторые даже служат в ополчении. Пройдет еще десять лет – и мы лишимся этой грязи! А ты говоришь об опасности.

– Тем не менее, Ваша Светлость, – настаивал Визий, – пророчества писаны рукой Аддара, и я, как Верховный Маг Огня, верный жрец Бога Света, обязан сделать все, чтобы предотвратить появление зла. Для этого мне нужна ваша помощь.

– Ты хочешь, чтобы я издал указ о собрании инквизиции?

Магистр кивнул. Король разгневался:

– У нас назревает война с гнусными Детьми Песка, которые не дают покоя нам много лет! Я хочу покончить с ними раз и навсегда, и мне необходима твоя поддержка, а не то, что ты решил мне преподнести. Потребуется половина армии, чтобы прочесать леса и выловить всех Ихтов! Половина армии на службе инквизиции, пока Рхан будет захватывать наши земли, грабить и убивать всех на пути – как ты себе это представляешь? И все ради старых сказаний, подтверждения правдивости которым почти нет. Нет, мой старый друг. Я не в силах дать тебе то, что ты просишь. А вот твоя поддержка мне нужна.

Первый маг кивнул и встал из-за стола.

– Хорошо, я вас услышал, – сказал он, – Совет Огня будет осведомлен, и уже завтра слуги Аддара отправятся к Грату. С Ихтами постараемся справиться своими силами. Вы, надеюсь, не будете против, если некоторые маги Огня прибудут на юг с небольшим опозданием? Нам необходимо вернуть священные артефакты с храмов в Монастырь Огня.

Не обращая внимания на холодное лицо старого друга, король расставил руки и воскликнул:

– Конечно – конечно! Священные артефакты очень важны. Пусть отправляются на юг, как только закончат.

Визий улыбнулся правителю и задвинул свой стул. В это мгновенье горящие свечи погасли, зеркала вернулись в прежний вид, а шторы поднялись, впустив утренние лучи солнца. Распахнулись двери и на балконы, и Верхний Зал заполнился свежим воздухом.

– Я надеюсь, ты понимаешь важность моего решения навсегда покончить с Детьми Песка? – спросил Ридберг III, – Обещаю тебе, мой друг, мы займемся твоей проблемой сразу же, как одержим победу над Пустыней. Слово короля!

– Если мой правитель считает что-то важным, а что-то нет, я не вправе спорить. – тихо ответил Первый маг и направился к выходу. Открывая дверь на лестницу, ведущей спиралью вниз в главный дворец, магистр Визий обернулся к королю и сказал:

– Надеюсь, будет не слишком поздно заниматься этим после войны, мой старый друг.

Спустя три дня, в ночном лесу всадник в красной мантии с накинутым капюшоном остановил свою лошадь и огляделся. Дальше двадцати шагов вокруг него ничего не было видно.

«И луна куда-то подевалась. Вот дела! – подумал он про себя»

Помимо гнетущей тьмы, настораживала и полная тишина: ни единого звука, лишь лошадь устало фыркала и топталась на месте. Маг не хотел оставаться ни на минуту в этом лесу, но выбора у него совсем не было – только здесь у него был шанс оторваться от погони.

«Ах, Онций! Похоже, ты здорово вляпался»

Нужно было прочувствовать брата Эрвина, другого мага Огня, с которым они разлучились с момента начала погони, до вечерней зари. Полезно было бы и постараться увидеть преследователей. Онций никак не мог понять, кто же мог позволить себе напасть на двух жрецов Аддара, обладающих таинством магии?

– Ясно, что не просто бандиты, раз смогли спрятать даже тонкий серп луны. – буркнул маг и закрыл глаза.

Невидимыми ментальными щупальцами, он постепенно охватывал лес вокруг. Его магия заглядывала за ближайшие и дальние деревья, шла сквозь кусты и преодолевала овраги. Никого в лесу не было. Онций уже решил окончить поиск, но вдруг резко почувствовал чье-то присутствие в десяти шагах позади. Маг резко прильнул к гриве лошади и прижал ноги. Чутье не подвело: над его головой пролетела магическая черная стрела, разрубив несколько тяжелых веток. Лошадь заржала и дернулась вперед.

Он не ожидал, что преследователи застанут его так скоро. Враг был очень хитер, силен, и, что самое худое, тоже обладал магией. Онций не имел ни одной идеи, кто мог на него напасть. Прижавшись к уху лошади, он шепнул ей несколько слов, и она поскакала еще быстрее, маневрируя меж деревьев.

На этот раз оторваться ему удалось. Бескрайний лес начал редеть, а колдовская темнота отступила, как решил Онций, увидев вдалеке освещенный лунным светом каменный тракт. Различались тусклые огоньки – слева впереди очень много и скученно, а справа буквально три-четыре огонька, зато намного ближе. Он находился в лесу где-то между Андовскими горами и городом Фопитом, и вот-вот окажется на Шахтинском тракте.

«– Как же далеко меня занесло, – подумал он»

До города на юг было в три раза дольше, чем до деревни на север. Онций был сильно измотан и не хотел рисковать, поэтому повернул на ближний путь. В деревне ему вряд ли помогут, но за ней не так далеко форт «Морозный Пик» – уж там точно он будет в безопасности и, главное, сможет оповестить Монастырь Огня о случившемся. Надо лишь добраться.

Не сбавляя галопа, Онций посмотрел на свою ладонь и что-то шепнул. В ладони зародился огненный вихрь, размером с орех, и тут же исчез. Магия, хоть понемногу, но возвращалась – хороший знак. Хватит, чтобы уйти от преследователей.

Он подъехал к деревянному щитку с надписью «Видне». Сидящая на указателе ворона, едва различимая на фоне ночного неба, и с интересом наблюдала, как маг слез с лошади и оглянулся в сторону леса. Преследователей видно не было, но Онций заметил, как меркнет лунный свет на каменном тракте, все больше и больше затемняя все вокруг, двигаясь большим темным пятном в его сторону.

Погоня продолжалась. Медлить было нельзя.

Маг Огня открыл сумку за седлом лошади, аккуратно достал деревянную резную шкатулку и спрятал ее в рукаве. Оглянулся. Темнота была уже близко. Тогда он скинул с головы капюшон, обнажив русые короткие волосы, грязные и взъерошенные. На его светлом молодом лице отражалась усталость, а серо-голубые глаза были наполнены грустью от предстоящего. Сняв свой дорожный красный плащ, Онций остался в красной мантии, какие носят все Маги Огня, затем он закрепил накидку капюшоном за седло и, наклонившись к уху лошади, прошептал:

– Прости меня, мой дорогой спутник и верный друг, но другого выхода у меня нет. Очень надеюсь, что мы еще свидимся.

Ворона громко гаркнула и взлетела в ночное небо, вновь лишенное тонкого серпа Третьей Летней Луны и звезд. Онций положил руку на голову лошади и произнес заклинание. Меж его пальцев и под ладонью пробился тусклый свет, лошадь заржала и с безумным взглядом быстро помчалась на запад по лугу, исчезнув в темноте. Слышалось лишь ее дикое и, одновременно, жалобное ржание.

«Прости меня»

Онций быстрым шагом направился на север. Пустив лошадь как приманку, он подумал об Эрвине:

«Надеюсь, тебе повезло больше, и ты в безопасности. Да защитит тебя Аддар!»

Онций скрылся в темноте за одним из деревенских домов. В это мгновенье отрубленная голова мага Эрвина безжизненными глазами посмотрела на деревянный указатель «Видне». Она висела на крюке пояса одного из двух черных всадников, которые остановились в том же месте, где только что был Онций. Чужаки махали руками и о чем-то спорили на своем языке. Когда с запада вновь раздалось лошадиное ржание, всадники немедленно тронулись на звук. Они отдалились достаточно далеко, и над Видне вновь появилась луна, а ворона вернулась на указатель, ворча недовольным карканьем.

Этой ночью ее больше никто не побеспокоил.

Глава 1: Рекруты

Начало Первой Осенней Луны, 1135 год эры Света.

Если и было время года, которое обожал Эрни Тилбот, то это были первые дни осени. Не из-за погоды, которая мало чем отличалась от ушедшего теплого лета. Он любил раннюю осень за перемену жизни.

В Фопите, небольшом северном городе, в первые дни осени начиналось обучение юношей и девушек в ремесленной школе. Как говорил Том, она появилась при развитии шахтерского дела много лет назад, когда Фопит стремительно вырос в несколько раз из маленькой деревушки и стал опорным пунктом для транспортировки руды по всему Клариону. С тех пор трехлетнее обучение счету, чтению и письму шло из года в год и никогда не прерывалось и продолжается сейчас, несмотря на многолетний простой Северных Шахт и постоянный отток людей из Фопита. Три пожилых учителя обучали не так хорошо, как учили грамоте знатных юношей и леди, и лишь немногие парни и девушки городка осиливали научиться распознавать буквы, медленно читать и кое-как писать. Эрни, как и его друг, окончил обучение этой весной и был из числа тех немногих.

Но главную перемену в жизни городка делал Праздник Урожая, традиционно проходящий в первые дни осени. Открывалась ярмарка: фермеры с ближайших поселений стекались к городской площади, обменивать и продать свой урожай, чтобы заработать немного денег на предстоящую зиму. Большой приток людей, вечерние пьянки и танцы в таверне сильно оживляли Фопит, словно давали ему второе дыхание, хоть и временно.

Самое же важное для Эрни было то, что вместе с ярмаркой на площади разворачивали ополченский шатер для рекрутов. Чаще всего рекруты требовались в крупные города на юге, такие как Марка, Риведан, туманный Мурадон, Сарбоград и даже в столицу королевства Динатар. Много людей стягивалось в Фопит со всего севера, чтобы встать на службу королю, но брали далеко не всех: королевские интенданты ополчения вели жесткий отбор, не брали кого попало.

И вот в первое осеннее утро Эрни шел по Главной улице города в сторону площади. Одет он был типичную одежду фермера, оставившего работу на земле ради важных дел: светлая отстиранная рубашка, брюки, немного стертые на коленках, и легкие самодельные сандалии из разных обрезков кожи. Его светлые волосы были взъерошены и шевелились от легкого ветра. Эрни думал о предстоящем.

Обычно в эти дни он направлялся на ярмарку и помогал отчиму Тому продавать урожай, собранный на их ферме. Но в этом году Том наказал, что продажами будет заниматься сам.

– Эрнест, найди себе нормальную работу, желательно за пределами нашей северной дыры, – говорил ему Том, – Ты очень умный, сильный парень, к тому же образованный. Я не хочу, чтобы ты посвятил свою жизнь выращиванию кукурузы и кислых яблок.

Поэтому парень направлялся на площадь Фопита не на ярмарку, а в ополченский шатер. Он всегда мечтал вступить в королевскую армию, а несколько дней назад появились слухи о большом наборе рекрутов в этом году. Эрни никак не мог пропустить такой шанс.

За пять домов до площади парень остановился и осмотрелся по сторонам. Тяжело вздохнув, он сказал сам себе:

"Клад, ну где же ты? Неужели ты всегда будешь опаздывать?"

Его слова будто повлияли на беспечного друга: из переулка, ведущего к дому городской портнихи Февы, вышел невысокий темноволосый парень с довольным лицом. На нем были тёмно-синие короткие штаны и серая нарядная туника. Клад верил, что эта одежда приносит, как он говорил, «большущую удачу», хотя после позавчерашней тренировки на палках из них двоих только Клад вернулся домой изодранный. Но, благодаря портнихе, его любимая одежда вернулась в нормальный вид.

– Если ты вдруг придешь вовремя, я буду по-настоящему переживать. – сказал Эрни.

– Очень смешно, – ответил Клад Орнер, – Если ты вдруг когда-нибудь научишься нормально шутить, я тоже начну переживать.

Друзья засмеялись, похлопали друг друга по плечам. Клад – сын городского кузнеца и Эрни – пасынок одного из фермеров, бывшего шахтера, дружили с самого детства. А сейчас они собирались записаться в рекруты королевского ополчения. Без промедлений они направились на площадь.

В любой день года на площади Фопита можно встретить от силы человек десять, если нет городского собрания. В первый же день Праздника Урожая было все иначе. Ночью, видимо, за взятку стражникам, в городские стены впустили несколько повозок с овощами, сейчас они стояли стройными рядами по периметру площади, а суетливые продавцы готовились их разгружать, отмахиваясь от столпившихся горожан, желающих раньше всех приобрести свежие продукты. Фермеров двадцать ходили кругами и ругались, в попытке отыскать нужный инструмент для сооружения торговых лавок. А с Главной улицы, точнее, с ее продолжения после городской площади, слышался звук копыт и тяжелых колес – ехали не меньше шести груженых повозок, въехавших в Фопит с рассветом. Проходя сквозь закипающую суету, Эрни посмотрел на пустое место, которое они обычно занимали с Томом. Парень надеялся, что к полудню застанет фермера здесь и сможет поделиться с ним хорошими вестями.

Шатер ополчения находился в другом конце площади. Как ни странно, несколько человек уже стояли в очереди, все были незнакомцы. Один из них, толстоватый мужчина средних лет, стоял во главе очереди перед столом, за которым сидел королевский интендант. Табличка над его головой гласила: "Сэр Краул Стард".

Вскоре был услышан разговор интенданта и толстяка.

– Повтори, откуда ты приехал?

Толстяк в грязной тунике затрясся, раскинув руками. С заиканием он ответил:

– С Лисьей Норы, Г-господин.

– Последний раз говорю тебе, Крам, – нервно сказал интендант, – Либо ты становишься ополченцем в своем поселении, либо остаешься угольщиком.

– Но, сэр…Я хотел бы покинуть Лисью Нору…В-видите ли, у меня много долгов.

Сэр Стард ухмыльнулся.

– Я все сказал. Жду твой ответ в течение дня, – ответил он и выругался, – Будешь думать в следующий раз, стоит ли брать в руки карты.

Толстяк опустил голову и ушел прочь. Следующим в очереди был мужчина в годах. Видно было, что он не здешний: среди всех присутствующих у него была самая ровная, благородная осанка, одежда его была легкая и облегающая, похожая на охотничью, подчеркивающая мышцы стройного тела, а его седые волосы были заплетены и собраны в хвост. За спиной воителя висел большой меч. Когда он подходил к столу, нельзя было не отметить четкость и плавность его движений. Голос мужчины при этом был спокойным и глубоким:

– Мое имя Гарло. Из Марки.

Сэр Краул Стард оценивающе осмотрел мужчину.

– Род деятельности?

– Долго перечислять. Последнее, что я делал – это охранял караван одного торговца, следовавшего на север.

– Очень хорошо. Если ты умеешь обращаться с оружием, то твоя служба на юге будет…

– Нет, – перебил Гарло, – Я хочу остаться на севере! За этим я и пришел.

Интендант с презрением посмотрел на мужчину. Он что-то пробубнил сам себе под нос, выжидающе покивал головой и, в конце концов, открыл ширму за спиной.

– Проходи сюда, – с язвой ответил он, – После осмотра решим, что с тобой делать. Остаться на севере он хочет. Добрые воины нужны совсем не здесь!

Перед тем как седой мужчина вошел в шатер, Эрни удалось разглядеть, что происходит за ширмой в другой части шатра. Два ополченца и еще двое в белых одеждах, скорее всего, целители, осматривали трех нагих мужчин, еще один солдат за столом и что-то записывал. Увиденное парня не удивило – из года в год процедура набора добровольцев в ополчение не менялась: всем было важно, что рекруты здоровы, а умение держать меч и щит, как говорили интенданты из года в год, придет и так со временем.

Сэр Краул Стард задернул занавеску, отогнал от стола подошедшего следующего мужчину и обратился ко всем в очереди:

– Если среди кандидатов есть городские, проходите ко мне сейчас же.

К столу никто не спешил. Эрни оцепенел от неожиданности, а Клад начал размахивать руками интенданту с конца.

– Вижу, – ответил Краул и прикрикнул на остальных ожидавших, – Разойтись, чего стоите!

Пока парни шли вперед, интендант пожирал их внимательным взглядом. Выглядел он жутковато: острые черты лица, бритая голова и маленькие бусинки-глаза, которые будто проваливались в внутрь.

– Ополченский череп, – тихо произнес Клад. Эрни шикнул и пихнул друга в бок.

– Ай, больно ведь!

Задор Клада пропал, как они оказались у стола. Эрни, как и его друг, стоял молча, смотря на королевского представителя. Сэр Краул развернул свиток, взял перо и обратился к подошедшим:

– Вы точно местные? Сколько вам лет?

Эрни открыл рот, но Клад его опередил.

– Добрых дней и вам, – ответил Клад. – Нам по семнадцать лет. Меня зовут Клад Орнер, сын городского кузнеца Хамита Орнера. Со мной Эрнест Тилбот, пасынок Тома, городского фермера. Мы хотим вступить в ополчение…

– Что вы хотите – и тупому понятно, – оборвал интендант и принялся что-то записывать.

Клад потянулся к уху Эрни и прошептал:

– Он не себя имел в виду, когда говорил про тупого?

Парень снова шикнул, посмотрев искоса на шутника. Этого хватило, чтобы тот, по крайней мере, не попытался на свой страх огласить шутку громче. Клад очень любил подурачиться. Он находил многие вещи забавными и смешными, часто тогда, когда этого делать не нужно. Как это происходило и сейчас.

Сэр Краул Стард положил перо и обратился к парням:

– Можно считать, что вы уже ополченцы. Очень нужны люди в Морозный Пик, и вы, как местные жители, направитесь туда. Будете защищать Кларион от свирепых орков! – интендант прокашлялся и добавил, – Сейчас же следуйте к северным городским воротам. К полудню там собирают рекрутов форта. Скорее всего, вы будете последние, посылать кого-то еще я не буду. Так что спешите.

У Эрни от удивления отпала челюсть. Уезд на юг для службы в каком-нибудь дальнем городе, как это обычно бывало, был желанным и, одновременно, угнетал парня. Эрни не хотел расставаться надолго со стариком Томом и родной фермой. И вот такая удача: служба в форте Морозный Пик, в сутках езды от Фопита! Наборы безопытных рекрутов туда обычно не проводились.

Клад был взволнован не меньше: он сбивчиво переспросил интенданта, что им нужно делать. Сэр Краул наклонился над столом, оказавшись худым впалым перед его лицом, и рявкнул:

– Бегом к северным воротам, к полудню быть там! Следующий, ко мне.

Третий раз повторять ему не пришлось. Сзади парней кто-то начал толкаться, и они отошли в сторону от шатра. Довольный Клад воскликнул:

– Я слышал, что это возможно, но до последнего не верил! Нам очень повезло, повезло, повезло… – парень начал отплясывать. Проходящие мимо две девушки испуганно перебежали дорогу. Эрни засмеялся с настроения друга и тоже немного отплясал ногами. Когда пыл друга поумерился, он сказал:

– Я очень рад, что нам так повезло. Но не пора ли нам идти к северным воротам? Обещаю тебе, если все пройдет как надо – вечером напьемся эля в Берлоге и будем танцевать на столе!

Сын кузнеца хихикнул:

– Точно! Обязательно устроим пьянку, перед тем как оденут в ополченскую тунику.

Друзья немедленно направились к северным вратам. Яркое солнце над Фопитом говорило о приближении полудня.

Добрались они к месту сбора как раз вовремя. Два незнакомых ополченца строили рекрутов у северных ворот в шеренгу. Один из них был пожилой, другой в самом расцвете сил, но намного старше Эрни и Клада. Чтобы не заставлять их ждать, парни перешли на бег и уже через мгновенье стояли в конце шеренги. Они действительно оказались последними.

– Ты видел, кто стоит с другой стороны строя? – спросил у Эрни Клад, запыхавшимся голосом, – Там девка какая-то! Не знал, что женщин берут в армию.

Эрни одолело любопытство. Он сделал шаг вперед, аккуратно выглянул вправо в другой конец. Действительно, через пятнадцать человек от них стояла девушка, возраста его или чуть старше. На ней было желто-белое летнее платье, светлые как солома волосы были заплетены в косу до поясницы. За спиной девушки висел лук.

– Было же сказано – стоять на месте! – рявкнул пожилой ополченец. Эрни мигом нырнул обратно в строй. – Или кто-то желает получить свое первое наказание еще до прибытия в форт? Ночных горшков в Морозном Пике очень много.

Клад тихо захихикал. Эрни снова ткнул друга в бок, и смешок сменился недовольным мычанием. Привлекать к себе внимание было лишним. Ополченец, сделавший замечание, подошел к парням и наградил обоих недовольным взглядом. Он уже открыл рот, чтобы, как подумал Эрни, отчитать их, но не успел ничего сказать – с громким скрипом отворились городские ворота, и солдат бегом сорвался к ним. Вскоре раздался его голос:

– Все готово, сэр. Здесь ровно двадцать пять рекрутов.

– Я и без тебя это вижу. Уйди с дороги.

Второй голос, грубый и жестокий, принадлежал одному из гвардейцев. Их было двое. Они прошли вдоль шеренги и встали напротив рекрутов, внимательно осмотрели каждого. Эрни и Клад видели впервые элитных воинов королевской армии. Они были в легкой гвардейской форме, с вышивками герба Клариона в виде золотого льва и герба форта, в виде трех деревянных башен. Лысый гвардеец, которому принадлежал грубый голос, сделал шаг вперед и обратился к рекрутам:

– Запомните раз и навсегда: вы все – ничтожества! В Морозный Пик, славный форт, наш оплот людей перед мрачными Андовскими горами и орками, в былые годы набирали только лучших воинов, сильных и умелых бойцов. А то, что происходит сейчас – уму непостижимо. На вашем месте я бы очень переживал о предстоящем. Будь по моему – вы бы все отправились кормить орков сразу же после прибытия в форт!

Эрни и Клад переглянулись. Начало было совсем не радужным. Гвардеец продолжил:

– Но, приказ лорда Морозного Пика был другой, и никто не в праве его ослушиваться. Вы все, двадцать пять человек, с завтрашнего дня считаетесь рекрутами Морозного Пика. Мои поздравления, – последнюю фразу воин сказал с наибольшим презрением, – Лорд также приказал доставить вас в форт – завтра в полдень отсюда отправится две повозки. Советую не опаздывать. Кто не доберётся до форта – будет считаться дезертиром, и я лично вздёрну его на ближайшем суку за стенами города! Все услышали?

Эрни, как и все остальные рекруты, закивали.

– Отлично. Теперь о главном. Меня зовут Салл, для вас сэр Салл. А это, – он указал рукой на другого гвардейца, моложе его на десяток лет, – сэр Шон. В форте он будет помогать сэру Гибберту делать из вас настоящих воинов. А сейчас мы с вами продемонстрируем сэру Шону, на что вы способны.

– Думаешь, это хорошая идея? – спросил сэр Шон, – Они уже послезавтра будут в форте, там и…

– Это отличная идея! – перебил Салл, – Лорд Тванс мне ничего не запрещал. Креп, старый ты пес, тащи щит и меч!

Пожилой ополченец мигом подбежал к гвардейцу и отдал свое оружие. С безумием в глазах Салл взял меч и показал им в сторону Эрни и Клада.

– Вот ты – второй. Как твое имя?

– Меня зовут Клад Орнер, – парень вышел из строя на два шага и остановился.

Лысый гвардеец мельком глянул в список из рук второго гвардейца.

– Сын кузнеца? Ну что ж, ладно. Хорошие кузнецы всегда на хорошем счету. Вставай рядом с сэром Шоном. Тебя испытывать не будем.

Клад встал напротив строя, а сэр Салл вновь направил свой меч на одного из рекрутов.

– Ты. Выходи сюда и бери щит с мечом.

К гвардейцу подошел тощий рыжий парень Эрик Бин, сын дворника Фопита. Эрни заметил, как бедолагу трясет от страха.

– Этот рекрут, по виду, самый дохлый из вас. – объявил Салл, – Готов поспорить, ты валишься в грязь от легкого ветра. Итак, сначала ты бьешь по моему щиту, затем бью я. Выдержишь – и я никого больше не буду трогать. Новард, дай ему свое оружие!

Молодой компаньон Крепа протянул меч и щит Эрику, парень успел только просунуть руку в ремни, и в это же мгновенье гвардеец нанес удар на опережение. От удара парень упал в сторону, а щит вылетел из рук и покатился в сторону.

Сэр Салл закипел от злости:

– Что и требовалось доказать – слабак. Такие, как ты чистят дерьмо в форте! Иди отсюда, пока я тебя еще раз не огрел! И не вздумай идти рекрутом куда-нибудь на юг – если узнаю, мигом из тебя выбью все внутренности!

– Салл, – вмешался Шон, – Лорд Тванс же сказал, что ему нужны все двадцать…

– Ну и что! – взревел гвардеец, – Да я лучше крестьян по пути наберу, больше толку будет!

– Давай дадим ему шанс. Если мы будем всех так испытывать и выгонять, то завтра некого будет везти. Я тебе обещаю, хоть какой-то толк с него да будет.

Сэр Салл злобно запыхтел, но все же махнул рукой, и Эрик Бин, весь бледный от страха, встал рядом с Кладом. Но на этом лысый гвардеец не упокоился. Он пошел вдоль строя, повторно осматривая рекрутов. Два крепких парня перешли дорогу и встали в другую шеренгу без испытаний, ему они были неинтересны. Затем Салл испытал еще пару человек, но никто не устоял перед его ударом. Гвардеец ругался, кричал, но все же позволил им остаться. Эрни ожидал, что скоро это все закончится, и их отпустят, но внеапно гвардеец остановился возле него:

– Следующим будешь ты. Выходи.

Эрни вышел из шеренги, взял меч с щитом, встал перед гвардейцем. Салл прижал к себе щит, ударил по нему мечом и занес руку с оружием немного назад, готовясь к удару. Эрни выдохнул и поднял щит к груди. Настоящий щит был намного тяжелее, чем те, с которыми он и Клад временами дурачились. Время как будто замедлилось. Парень слышал свое биение сердца в ушах. Не отрывая взгляда, он смотрел Саллу в глаза.

Казалось, что прошла целая вечность перед ударом. Эрни уловил движение руки Салла, интуитивно сначала отклонился назад, а потом сделал шаг вперед и с размаха ударил своим щитом по мечу ополченца, ударом на удар. Раздался оглушающий звон. Меч вылетел из руки сэра Салла и глухим звуком упал на землю. Второй рукой Эрни завершил нападение, ушел немного в сторону и с угла атаковал терявшего равновесие гвардейца по щиту. Воин с ревом повалился на землю.

Никто из присутствующих, в том числе и Эрни, не ожидали такого исхода. Разинув рот, парень смотрел на лежащего гвардейца. Он ревел от злости:

– Как ты посмел! Да я раздавлю тебя как червя!

Крича проклятия и угрозы, Салл поднялся и принялся обтряхивать свой китель от пыли и грязи.

– Салл, остынь, – подошел к гвардейцу Шон, – парниша сам не понял, как это сделал.

– Я его убью. Убью!

Должен был Эрни бояться сейчас разъяренного гвардейца или нет, он не понимал и не знал. Парень почувствовал чей-то проницательный взгляд и обернулся на строй. Высокий худой рекрут-старик с плешивой седой бородой по шею смотрел на парня и улыбался. Все бы ничего, если бы не его глаза, которые были полностью красные. Демонические глаза. Они гипнотизировали и изжигали Эрни страхом, а их хозяин, встретившись с ним взглядом, наклонил голову на бок и улыбнулся еще шире. Парень не мог пошевелиться, не мог оторваться от алых злых глаз.

Сильный удар в скулу свалил его с ног и привел в чувство. На земле Эрни попытался встать, но второй удар ногой под дых заставил его снова упасть. Вблизи послышался голос Шона:

– Салл! Остановись, прекрати это безумие!

– Как ты меня достал! Ты такой же сопляк, как и все эти немощи! Зачем же Ригер послал тебя со мной.

Эрни поднял голову. Салл стоял промо над ним, в грязном протертом кителе и с обнаженным мечом в руке.

– Затем, – ответил Шон. – Чтобы все прошло как надо. Ты же помнишь его слова. Хватит – оставь этого парня. Мы и так достаточно задержались в городе, а обратный путь неблизкий.

– Да к черту все! Креп, Новард! Поднимите этого бездаря. Я с ним закончу позже.

Недовольный гвардеец отошел в сторону и продолжил обтряхиваться. Эрни взглянул в сторону рекрутов, все смотрели на него с большим удивлением, кроме старика с плешивой бородой – он все улыбался, но уже с обычным цветом глаз.

"Привидится же такое"– подумал Эрни

Перед ним возникли два ополченца. Тот, что был помладше, Новард, помог Эрни подняться и пихнул его в плечо.

– Ты себе нажил серьёзного врага, так что берегись. Иди к остальным.

Никаких испытаний больше не было. Гвардейцы подходили к каждому новобранцу, Салл что-то спрашивал, а Шон записывал на пергамент, затем они пропускали рекрута перейти в строй напротив. Через несколько человек очередь дошла до старика с плешивой бородой. Одет он был необычно – в черной рясе до самых ступней, сшитой из разных кусков ткани, с длинными рукавами и юбкой. Старик смотрел на Эрни с той же злобной улыбкой, парень отвел взгляд, дабы не встречаться глазами с безумцем. К его облегчению встал он совсем не рядом с ним. Эрни было жутко от его улыбки и тех глаз, которые ему померещились.

Дошла очередь и девушки. Без вопросов Салл махнул ей рукой, и когда она вышла из строя, то посмотрела на Эрни и улыбнулась. Какая же она была красивая! Парень еле себя сдержал ненароком не коснуться ее белоснежной руки, спросить ее имя, когда она проходила мимо. А ее аромат, пронесшийся за ней легким дуновением, наполнил его грудь одновременно сладким и будоражащим воздухом.

– Как думаешь, кто она? Почему здесь? – спросил он шепотом у Клада.

– Не знаю. Но странно это.

После того как последний рекрут перешел дорогу, Салл отправил Крепа и Новарда готовить лошадей за ворота, а сам еще раз смотрел новобранцев, задержав на Эрни озлобленный взгляд. В конце концов, он сплюнул под ноги и сказал:

– Завтра в это же время – всем быть здесь! А теперь расходитесь.

Строй сразу же распался, воздух наполнился довольными выкриками и разговорами. Рекруты расходились кто куда, и Эрни сразу же потерял девушку из вида, не видел и странного старика.

– Ух! Я думал, он не перестанет всех мучить. – сказал Клад.

– Тебе то что, – буркнул со стороны.

Сын кузнеца набрал полную грудь воздуха, чтобы как следует ответить собеседнику, но в последний момент обратился к Эрни, хлопнув его по плечу.

– А ты молодец! Ты его так ударил. Ка! – Клад игриво изобразил удар, – Как ты это сделал? Я никогда не замечал за тобой талант держать в руке меч.

– Мне просто повезло, – ответил Эрни, всматриваясь в толпу, – Но, видимо, все же таланта у меня больше, чем у тебя.

– Хо! Да мне даже не дали показать себя!

Клад начал распинаться: какой он применил бы прием, если Салл бил его по щиту. Эрни оставил попытки высмотреть девушку, и друзья направились вниз по Главной Улице к городской площади. Оба хотели порадовать своих отцов о вступлении в королевское ополчение.

Глава 2: Праздник Урожая

Оказавшись у площади Фопита, Эрни и Клад договорились встретиться сегодня в городской таверне Берлоге и разошлись. Когда они были уже достаточно далеко друг от друга, Клад развернулся и криком напомнил другу об обещанной большой пьянке.

– Если нам хватит монет, – ответил Эрни, махнув Кладу рукой, и нырнул меж торговых рядов ярмарки.

За время их отсутствия площадь очень оживилась. Торговые ряды фермеров стояли плотными стенами, оставляя небольшие проходы шириной в четыре шага. Повсюду сновали люди, кто уже с полными руками или мешками разных продуктов, от ржи до яблок, кто ходил все еще без ничего. Стоял нескончаемый гам, воздух был наполнен запахом травы и овощей. В торговых лабиринтах Эрни очень быстро нашел Тома. Высокий слаженный мужчина был одет в свою ежедневную одежду для работ в поле – светлые шорты ниже колена, майка с длинными рукавами, а на голове старая соломенная шляпа. В отличие от многих, он не искал хороших нарядов для ярмарки, так как продавать овощи была работой грязной, как и труд на ферме. Из года в год Том торговал на одном месте, у голубятни. Как и всегда, рядом с ним поставили свои лавки другие местные фермеры.

Том всегда старался быть хорошим другом и отцом для Эрни, с самого раннего детства, когда паренька еще младенцем подкинули на порог его фермы. Тот год выдался очень тяжелым для Тома – добычу в Северных Шахтах приостановили, и он остался без работы. Бывший рудокоп едва купил землю с фермой по сниженной цене, и не успела Первая Весенняя Луна вырасти, как их уже стало двое. Но Тома нисколько не смутило пополнение: он всегда хотел семью, а женщины у него не было. О детях рудокоп не мог и мечтать.

В пяти шагах от лавки отчима Том заметил пасынка и махнул ему рукой.

– Эрни, подходи сюда.

Оказавшись у прилавка, парень заметил Дика, лучшего друга Тома, тоже бывшего рудокопа. Дик, высокий и толстый мужчина со смешным лицом, повернулся к парню. Улыбаясь во весь рот, он похлопал его по плечу:

– Кто же этот юноша! Еще год назад ты был на голову ниже, я помню. Эрни, мальчик мой, здравствуй.

Дик полез обниматься. Эрни ответил взаимностью.

– Добрых дней и ночей вам, дядя Дик. Когда вы приехали?

– Только-только и приехал. Стоило бы раньше, а то и так всего раз в год вырываюсь со своей деревни, заработать немного, да вас увидеть. Ну да ладно! – Толстяк махнул рукой и облокотился на прилавок, – Мои истории подождут. Расскажи-ка лучше ты: тебя взяли в ополчение? Том так сказал, я и жду с ним, когда же ты…

– Просто скажи, тебя взяли? Надеюсь, не в армию на юг? – перебил Том.

Эрни рассказал всё, что произошло утром. О старике с красными глазами он решил не упоминать. Когда он закончил историю, то заметил, что Дик погрустнел, а Том, обдумав услышанное, сказал:

– Очень хорошо, что ты остаешься на севере. Но даже если бы тебе пришлось идти на войну, уверен, ты дал бы южанам просраться.

Проходившие мимо прилавка люди удивленно оглянулись.

– Сбить с ног королевского гвардейца не каждый может! Похоже, носить ополченскую форму – это твое.

Эрни застеснялся:

– Я не знаю, как у меня получилось…

– Это без разницы! – оживился Дик, – Сейчас значение имеет то, что сегодня твой последний день в Фопите. В следующий раз мы увидим тебя в ополченской форме. Этим вечером надо как следует отгулять Праздник Урожая!

Несмотря на то что площадь кишела людьми, Эрни, Том и Дик заметили, что в этом году прибыло не так много фермеров и торговцев с других поселений, как раньше. Это было необычно: например, в первый день ярмарки последних трех лет площадь Фопита была настолько переполнена, что некоторым торговцам пришлось расположиться на Главной улице, были и те, кто и вовсе торговал у северных ворот. В прошлом году на второй день Праздника Урожая два десятка торговцев выпроводили за городские врата, организовав вторую площадку ярмарки.

– Тем и лучше, что их мало, – сказал Том, – мы быстрее все продадим.

Но и покупателей оказалось также немного – лишь местные и немного приезжих. Всем показалось странным, что никто не прибыл с Морозного Пика, никого не было и с Молкана, Вестея.

– Видимо, скоро действительно будет война с южанами, как говорят, – ворчал Дик, – Неужто всех завербовали в армию?

Никто ему не ответил, но Эрни заметил, как погрустнели глаза Дика.

Остаток дня парень помогал Тому торговать овощами и фруктами. Кукуруза, картофель продавались хорошо, но не как яблоки – их раскупили первыми. Лавка Дика находилась прям по соседству, и его продажи шли лучше. Овощи и фрукты, выращенные в загородном поле Видне, были немного крупнее при той же цене, что у Тома. Это было честно, учитывая, что он терял время и деньги на путь в Фопит и обратно.

Ближе к вечеру, когда небо окрасилось в светло-розовый цвет, на небольшую сколоченную из досок сцену перед ратушей вышел глашатай и задул в деревянный рог. Протяжный громкий гул погрузил оживленную площадь в тишину. Люди обернулись к ратуше.

– Граждане и гости Фопита! С радостью объявляю, что первый из семи дней ярмарки подходи к концу. Все приглашаются на пир и танцы к трактиру «Берлога». По распоряжению мэра Тислена, сегодня ночью эль подается бесплатно!

Площадь наполнилась радостным гоготом и хлопками в ладоши. Мгновенно образовалась толпа, которая рекой потекла от площади по Главной улице к трактиру, стоявшему сразу за поворотом к Жилой улице. Том всегда говорил, что в Фопите лучшее расположение трактира, из всех, что он видел в других небольших городах: людей проходит мимо много, а местным пьяницам легче добираться до дома. Ферма же Тома и Эрни находилась в самой южной части Фопита, в противоположной стороне. Никто из них никогда не злоупотреблял элем.

– Фермеры, накройте свой товар! Ночью его будет охранять городское ополчение, – глашатай прокричал напоминание и спустился со сцены. В поднявшемся шуме его было еле слышно.

Том обратился к Эрни:

– Спасибо. Ты мне очень помог, как и всегда, хоть я и не просил, – он указал рукой в сторону, – А вон и твой друг.

Парень не сразу заметил Клада в толпе. Он стоял у крайней лавки и высматривал Эрни.

– Идите-ка вы с ним к трактиру прямо сейчас, – сказал Дик и дружески похлопал парня по плечу, – Мы присоединимся позже, после наших старческих дел.

Эрни посмотрел на Тома. Тот одобрительно кивнул:

– Мы будем на заднем дворе трактира. Там всегда есть свободные места и не так шумно.

«Том, как и его друзья, никогда не переносил эти шумные сборища людей. Неужели это от долгих лет работы в шахтах?» – подумал Эрни, а вслух ответил, – Хорошо, Том. Увидимся. – сказал Эрни.

Он направился навстречу Кладу. Вскоре они вошли в поток людей и направились к таверне. Настроение Клада было на высоте. Он все не мог поверить своей удаче: пойти на службу в ополчение подмастерьем фортовского кузнеца, да еще и вблизи от родного города – лучше и не придумать. Клад уже строил большие планы и говорил о них Эрни бессвязными фразами и словами.

– …а когда вооружу всех ополченцев форта, попрошусь через день-два приезжать в город. Заведу семью, может, и свое дело открою, чтобы не давать спокойно жить братцу в отцовской кузне. Наверняка отец к тому времени уже не захочет запаливать горн и размахивать молотом.

Последние слова заставили Эрни задуматься. А что будет делать он? О настоящих родителей он никогда не слышал, вырастил и воспитал его Том. Эрни с охотой продолжил бы заниматься фермой отчима, если тот хоть раз бы заговорил об этом. Но было все наоборот. С его раннего детства и по сей день Том повторял одно и то же: «Копаться в земле – не то, чем ты должен заниматься. Ты парень умный, ты воин! Это видно в твоих глазах! Как вырастишь, ты должен пойти в королевское ополчение, монастырь магов или еще куда-нибудь, но оставаться здесь ты не должен. Не бери пример с меня, старого рудокопа». Эти слова сначала вызывали бурную детскую фантазию и мечты о будущих приключениях, но со взрослением служба в армии воспринималась не так желанно. Главная причина была всегда одна: Эрни не хотел оставлять Тома, старого мужчину, которому часто требовалась помощь по хозяйству, порой они и вдвоем еле-еле справлялись с работами на ферме. Он уже хотел отказываться от идеи вступления в армию, эта мысль крутилась в голове последние дни, но лишь благодаря тому, что его взяли рекрутом в Морозный Пик, рядом с Фопитом, и тому, что Том обещал никогда не отказываться от денег, которые Эрни будет ему приносить, вызвало спокойствие у парня, и он все же решил вступить на службу королю.

В отличие от Клада, парень очень плохо видел себя в будущем. Кем он будет? Солдатом Морозного Пика? Или сможет дослужиться до гвардейца? Или волей Аддара он станет паладином, уедет далеко на юг к Динатару, в их неприступную Стальную Крепость? Эрни сильно сомневался в любом исходе. Он не верил, что пробудет в форте даже до зимы.

Как и оказалось, предчувствие его не обмануло.

В потоке людей Эрни и Клад вышли к Берлоге. В дни ярмарки здесь было оживленно как никогда, особенно в дни бесплатного эля, случавшиеся далеко не каждый год. Как всегда, людей казалось очень много, в разы больше, чем днем на ярмарке. В самой Берлоге никто не сидел: все столы вынесли на улочку и поставили вдоль одной стороны, а скамьи напротив другой. Столы ломились от выпивки, протиснуться к ним было трудно. У стен таверны несколько флейт бардов играли в унисон веселую песнь «Храбрость короля». Рядом с парнями несколько мужчин подтанцовывали, каждый с кружкой темного напитка. Один из них чуть не навалился на Клада, но парень вовремя увернулся.

– Хей, чего не пьете, не танцуете? Праздник же! – воскликнул мужчина и, не дождавшись ответа, пустился дальше в пляс.

Эрни понравились фонари над ними, натянутые на тонкой веревке между домами через всю улочку. Разноцветные, горевшие слабым светом, они придавали общей атмосфере особенный, праздничный вид. Этой ночью при новолунии фонари будут единственными источниками света, и потухнут они совсем нескоро, с уходом последних посетителей праздника.

Три фермера, Эрни всегда мог отличить подобных себе и Тому по одежде, отошли от одного из столов, и парни быстро заняли их место. По другую сторону стола стоял трактирщик Арний с четырьмя кружками эля в обеих руках.

– Добрых вам дней и ночей, юноши, – поприветствовал трактирщик Арний и поставил эль, – Гуляете перед уездом в форт? Так вот вам сразу по две кружки. Эрни, ты молодчина! Если бы сегодня за эль платили, ты все равно получил бы его бесплатно. Как ты уделал это гвардейца! Ха!

От удивления у парня открылся рот. Утренний случай быстро распространился.

– Да! – воскликнул Клад, хлопнув кружкой по столу. – Тот придурок наверняка в штаны наложил от изумления!

И трактирщик, и будущий кузнец Морозного Пика засмеялись в полный голос.

– Жалко, что не видел своими глазами, – сказал Арний, смахнув с щек слезы, – Я проходил мимо северных ворот, когда нес пустые бочки на склад, а вас уже распустили. Но историю о тебе слышал уже трижды. Так держать!

– Спасибо за похвалу, – ответил Эрни, – Но это вышло случайно, не более того.

Трактирщик оглянулся по сторонам и, наклонившись над столом, пальцем подозвал Эрни. Клад, присосавшийся к элю, тоже наклонился.

– Надеюсь, что это была не случайность, Эрни. Ты себя хорошо показал, а нужно будет показать еще лучше, и много-много тренироваться. Того гвардейца зовут ведь Салл? Я много слышал о нем от местных ополченцев. Он очень злобный и жестокий. Надеюсь, тебе не придется искать защиты.

Об этом парень совсем не думал. Действительно, как-то он слышал слухи о жестокости какого-то гвардейца, но никогда не придавал значения именам. Даже если хоть малая доля услышанного была о Салле, то Эрни придется худо, если тот решит мстить. Хотя ему верилось с трудом, что ему будет что-то угрожать от элитного представителя королевской армии, когда он оденет ополченскую форму. Но бдительным нужно быть всегда.

Арний собрал со стола с десяток пустых кружек и направился к таверне, оставив парней и других гуляк у стола.

– Думаешь, все плохо? – Клад икнул, – Я про этого гвардейца.

– Не знаю. Надеюсь, что обойдется, – ответил Эрни. – Сейчас точно не нужно об этом думать. Давай-ка лучше веселиться!

Парни махом допили эль и присоединись к танцам. Играли уже не только флейты: появились барды с лютлями и барабаном, а один из них звонким голосом пел о старинных подвигах славных воинов и королей Клариона. Людям нравились музыка: вокруг артистов были плотные столпотворения, все плясали, кто как мог и умел. Эрни монотонно двигался в ритм спокойной красивой мелодии, а Клад, наоборот, активно прыгал и размахивал руками без остановки, время от времени подбегая к столу, чтобы насладиться очередной кружкой напитка. Музыка не умолкала ни на мгновенье, а эль лился рекой. Все вокруг казались такими пьяными и расслабленными, что Эрни подумал о том, что ему будет не хватать таких вольностей.

Первые люди, напившиеся стельку, начали покидать улочку. Эрни чувствовал, как устал сам: его ноги ныли, а голова слегка покруживалась, то ли от эля, то ли от карусели танцев вокруг. Парень отдернул Клада с собой и вышел из толпы, направившись в сторону. Сын кузнеца с недовольным опьяненным лицом последовал за ним.

– Только не говори мне, что ты хочешь уходить. Ты видел, что я танцевал с Бикой? Она дочь какого-то там мясника с какой-то там деревни. Эрни, здесь так весело, это будет лучшая ночь! Делай, как хочешь, а я точно остаюсь.

Музыка внезапно стихла, кто-то недовольно завыл. Парни обернулись назад как раз, когда за оставившей танцы толпой перед трактиром выросла голова глашатая. Раздался его захмеленный громкий голос:

– Мои друзья, пришло время состязаний! Ик! Итак, – над его головой поднялась рука с кружкой, покачивающейся из стороны в сторону и рискующей вылить все содержимое вниз, – Кто быстрее всех осушит кружку доброго эля? Прошу всех желающих к центральному столу!

Люди загоготали, захлопали в ладоши и застучали ногами, а барды подхватили крики и заиграли быструю песнь. Бо́льшая часть гуляк хлынула к столу, где уже стояли трактирщик Арний и его две молодые помощницы Лея и Анка, они были старше Эрни лет на десять, парень не был с ними знаком. Все трое разливали с дубовых бочек черный пенистый напиток.

«Сколько же у них эля?» – задумался Эрни.

Бика, с которой танцевал Клад, помахала ему рукой и, смеясь, мелкими шагами побежала к столам. Перешагивая через лужу, девушка приподняла платье, обнажив красивые белые ноги чуть вышел колена. Околдованный Клад направился к ней, но через три шага оглянулся и махнул другу рукой.

– Только не забудь, что нам завтра уезжать, – сказал Эрни, улыбнувшись с гримасы Клада, которую тот скорчил.

– Все будет как надо, – ответил Клад и, повернувшись, крикнул в сторону стола, – Арний, кружку мне!

Бика, увидев возвращение Клада, радостно подпрыгнула перед ним и поцеловала его в щеку. Эрни смотрел, как они вместе вошли в толпу и скрылись из виду, после чего парень тяжело вздохнул. Завтра нужно будет выйти из дома пораньше и достучаться до Клада. Глупо было бы проспать и попасть в список дезертиров из-за пьянки. Еще глупее было бы проснуться на чужом сеновале с девкой от криков ее отца, вооружившегося мясницким топором. Зная друга, Эрни был уверен, что может оказаться еще хуже.

Возможно, он сильно утрировал: Клад просто хорошо проводил время в компании с красивой девушкой. Эрни вдруг почувствовал себя одиноким: почему ему никогда не давались легко такие мимолетные знакомства? Может быть, все потому, что он не встречал еще ту самую, с которой хотел бы провести вечер? Ему вспомнилась девушка-рекрут. Вот с ней он точно хотел бы познакомиться.

«Будь она на танцах, я обязательно бы заметил. И тоже вел бы себя как дурак».

Эрни потряс головой. Эль точно замутил его сознание, раз в голову приходят такие мысли. Нужно было проветриться. Парень еще раз окинул взглядом веселящихся людей и, под пьяные крики, направился за таверну, на встречу с Томом и Диком.

Все, кто не переносит шум и большое количество людей, проводили время за Берлогой. Здесь тоже подавали бесплатный эль, но вместо танцев и состязаний люди сидели и спокойно беседовали, шум праздника здесь был слышен слабо, а освещения почти не было, свет падал из окон таверны. Посетителей тихого места, в основном пожилых жителей Фопита, было совсем немного, но все скамьи были заняты.

Пара старушек фыркнули, косо поглядывая на проходящего мимо Эрни, парень внимания на них не обратил. Он шел через ряды скамеек, высматривая Тома и Дика. Когда он их не нашел, то отправился прочь со двора трактира, в заросший старый сквер, граничащий с садом дома мэра Тислена. Он знал, что бывшие рудокопы могли усесться там, под одним из деревьев.

В сквере было еще темнее, зато Эрни услышал голоса Тома и Дика. Тон разговора был серьезный.

– Ты уверен? – спросил Том.

– Да, – Дик говорил тихо, но слова были слышны отчетливо, – Эти ополченцы были точно из Морозного Пика, я и пьяный узнаю их герб. Они забрали десять человек, но как: некоторых силой вытащили из кроватей, пару человек избили. А через пару дней пришли другие, снова из Морозного Пика, только теперь настоящие. И им действительно нужны были рабочие руки. Кстати, их отряд возглавлял парень по имени Лен – хороший малый, рос в нашей деревушке. Он был очень удивлен, что кто-то уже вербовал, сказал, что те солдаты точно не из их форта. Какие-то самозванцы.

– И что он предпринял?

– Почти ничего. У него был приказ немедля следовать на сбор войск на самый юг королевства. Он наставил, чтоб впредь мы были осмотрительнее, и послал голубя лорду Морозного Пика, чтобы тот отправил к нам патруль. Но после его ухода прошло пару дней, и никто с форта так и не прибыл, чтобы искать тех самозванцев и пропавших людей.

Том вздохнул. Эрни стоял за ближайшим деревом и смотрел на две еле заметные тени.

– Неужели, люди действительно пропадают?

– Получается так, – ответил Дик, – Ты сам видишь, сколько людей приехало в город. И слышал, что говорили фермеры с других деревень. Вербовщики были и в других деревнях.

– Понять не могу, зачем им столько людей.

– Ох, не знаю Том, не знаю… Мне понятно только то, что сейчас безопасно только за стенами твоего городка. А еще я очень переживаю за Эрни.

Том ничего не ответил, и Дик продолжил:

– Вдруг эти темные дела исходят из самого Морозного Пика? Мало ли что на уме у тамошнего лорда. Здравым рассудком, я слышал, он не наделен, а твой парень – добрый и честный малый. Он не сможет спокойно смотреть на…

Эрни переступил ногами, и раздался треск сухой древесины. Том и Дик тут же замолкли. Парень выругался про себя, пнул ветку и вышел к мужчинам:

– Том, дядя Дик, вы здесь?

– Мы здесь, Эрни, – ответил его отчим, – Иди к нам.

– Мы уже решили, что ты нас не найдешь, – сказал Дик, – И собирались идти обратно к трактиру. Но здесь же намного лучше, чем там. Не так ли?

Эрни кивнул. Действительно, место было что надо. Фермеры сидели на скамье, которую притащили с собой, на небольшом пятачке земли посреди кустов дикой ягоды и стволов ели, скрывающих гостей опушки. С одной из сторон стоял забор, ограждающий территорию дома мэра, в такое время дня там не было ни стражников, ни садовников. А над ними светили сотни ярких звезд, разделяя ночное небо с новолунием Первой Осенней.

– Это так, но обычно здесь не посидишь, – сказал Том, бросив большим за спину, в сторону дома градоправителя – Обычно, находиться так близко к нему не разрешают.

– Да ну! Ерунда какая, – махнул рукой Дик, – С нами ополченец королевской армии Эрнест Тилбот, значит – можем сидеть где угодно!

Все засмеялись. Эрни не хотел сейчас спрашивать о подслушанном. Том любил и уважал своего друга Дика, но и всегда говорил, что деревенские чересчур надумывают и часто видят то, чего нет. Этот же разговор, как решил парень, не попадал в эту категорию. Дик был очень взволнован, а его отчим был опечален. Том бывал такой, когда происходили ненастья.

На опушке они провели еще немного времени, обсуждая дневную торговлю. Уставший Дик, который со вчерашнего вечера не сомкнул глаз, начал зевать слишком часто, и все решили, что пришло время расходиться по домам. Они направились к гостевому двору, проводить фермера, но не через улочку, где до сих пор играла музыка и слышались восторженные крики, а сократили дорогу, пройдя вдоль забора ратуши, откуда сразу попали на городскую площадь.

Гостевой двор «Северянин», единственный в Фопите, был немного южнее центра города по Главной улице. В те хорошие времена, когда шахты работали и приносили руду и, порой, драгоценности всему Клариону, через Фопит ежедневно проезжали десятки груженых повозок, торговцы со всех уголков земли, сотни вооруженных наемников и бессчётное количество обычных трудяг. Тогда в городе было три постоянно переполненных гостевых двора. Сейчас же остался лишь «Северянин». Хоть гостиница и работала, ее вид мало отличался от заброшенных построек умирающего Фопита: покосившиеся ставни окон, бо́льшая часть из которых давно разбита, отсутствие входной двери, разваленное крыльцо и множество трещин на деревянных балках стен. «Северянин» доживал свои последние дни.

На крыльце гостевого двора стоял Афоний, пожилой хозяин «Северянина», и курил трубку. Дик зашел на крыльцо, обменялся с мужчиной парой слов и положил ему в руку пару медных монет.

– Комната на втором этаже, первая от лестницы, – сказал Афоний, – Можете выбрать любую кровать, свободны все.

Дик поблагодарил старика и обернулся к провожающим. С усталостью его голос стал менее энергичным

– Том. Увидимся утром на площади. А с тобой, – фермер обратился к Эрни, – у северных врат ближе к обеду. Доброй вам ночи, друзья.

– Увидимся, дядя Дик. – ответил Эрни. Он с Томом подождали, пока Дик зайдет в дверной проем гостевого двора, а затем направились домой.

Ферма была самой крайней в южной части города и мало чем отличалась от других, сосредоточенных по соседству: площадь земли у всех была одинаковой, примерно сто на сто шагов, как и у всех стоял небольшой жилой домик на три комнаты и амбар. Эрни нравилась фермерская часть города: вместо каменных стен, усиленных высоких врат и дозорных башен, какие были в северной части Фопита, на южной границе стоял деревянный частокол и простые деревянные ворота, на которых дежурили пара стражников-ополченцев, и то не всегда. Том как-то рассказывал, что стены города, как и сам город, строили больше ста лет назад, в те времена, когда Кларион не до конца оправился после войны с орками, и все опасались их вторжения с Андовских гор. В те дни каждый город их округа укрепляли капитально лишь с северной стороны, сосредотачивали там казармы и оружейни. На южные же части городов оставляли мирные постройки, в случае с Фопитом ими были пятнадцать ферм.

В пути домой они почти не говорили. Том пару раз пытался начать разговор на отвлеченные темы, но ничего от Эрни не услышал. Парень всеми мыслями был погружен в завтрашний уезд, думал о скорых изменениях в жизни. Об озлобленном на него гвардейце, как и о красноглазом старике, он даже не вспомнил. Усталость брала свое.

Том взошел на крыльцо домика и достал ключ. Он собирался открыть дверь, но остановился и повернулся к Эрни. Заметив тревогу в его взгляде, Том опустил руки.

– Переживаешь?

– Да, очень.

Эрни сел на ступеньку. Том расположился рядом и приобнял парня.

– Мой мальчик. С завтрашнего дня твоя жизнь изменится, и прежней уже никогда не станет. Рано или поздно это происходит со всеми, будь уверен. Лучше изменить ее самому и сейчас, чем за это сделает судьба. Хорошего от второго никогда не жди.

Эрни кивнул.

– Да и далеко-то ты не уедешь. Если уж сильно захочешь, со временем договоришься и перейдешь с форта в городское ополчение, – Том махнул рукой в сторону ворот, – Будешь поблзости нести свой дозор, а в перерывах помогать мне на ферме.

Эрни улыбнулся и хихикнул. Такой расклад, хоть и шутливый, был ему по душе.

– Береги себя, Том. Ты – единственный мой близкий человек.

– Буду, и ты себя береги. Мой дорогой человек.

Том прижал Эрни к себе, он обнял его тоже. Так, не по крови отец и сын какое-то время сидели молча.

– Том, я хотел спросить о вашем разговоре с Диком, я случайно его услышал. Что именно происходит за городом? Правда, что людей похищают ополченцы?

Мужчина несколько секунд помолчал и ответил:

– Не знаю. Надеюсь, что нет. Дик завтра будет просить тебя об одном одолжении, и сам тебе все расскажет.

– О каком одолжении?

– Пустяковое, не переживай, – Том поднялся на ноги и встал перед Эрни, – Но послушай меня внимательно: как бы мне не хотелось верить, что Дик опять ошибается в своих догадках, в этот раз, боюсь, он прав. За стенами города происходит что-то нехорошее, и тебе следует быть очень осторожным и осмотрительным.

В том числе и в Морозном Пике.