Никаких больше попаданцев!

Пролог

Серое пространство, где нет линии горизонта. Которое равномерно захватывает своей унылостью и апатией все стороны. Единственное в нём, за что цепляется взгляд – протоптанная тропа, усеянная темными отпечатками многочисленных ног, прошедших по ней. Может быть, поэтому именно здесь скопились все местные «люди». Да только язык их так не повернётся назвать. Тогда пусть будут души. Хотя это не точно. Лишь ощущения у меня, одного из этих мрачных силуэтов, что напоминает тень, оторвавшуюся от земли и перешедшую в трёхмерную плоскость, такие.

«Где я? Почему я?» – это очевидные вопросы. Которые, однако, это место словно и не хочет, чтобы ты задавал. Вместо этого пред тобой есть бесконечная дорога и единственная твоя учесть здесь – идти вперёд до скончания времен. Или твоего сознания. Или как еще назвать то, что тут от меня осталось? Вообще задавать вопросы и рассуждать здесь ощущается тем еще подвигом. И если на каком-то бумажном носителе сборище моих мыслей еще могло выглядеть удобоваримо, то в реальности (этого пространства) между каждой отдельной идеей, предложением, а зачастую и словом проходят… Секунды, минуты, столетия? Тяжело понять. Особенно когда верх ничем не отличается от низа, так же как и слева ничего нет отличного от того, что справа.

Потерявшись в пространстве и лишившись большинства собственных ощущений легко зарыться в кокон собственного разума. Спать наяву. Поначалу я думал, что именно так смогу скоротать вечность. Но когда вокруг нет никакой визуальной подпитки, то рано или поздно даже сны лишаются красок. По крайней мере, так произошло со мной. А путь вперёд предстоял еще долгий. Обычно на таком моменте я бы закатил истерику, начал метаться по однушке из стороны в сторону и отчаянно стонать. Если я еще правильно себя помню.

Но тут… Тут всё учит тебя обретать покой. Как стены мягких светлых тонов в больнице. Ибо смерть пугает неизвестностью. А тут тебе дается прорва времени, дабы с ней как следует ознакомиться. И пусть на деле я это объяснение себе сугубо надумал, но идти с ним стало легче. Только вот что-то даже так тревожило мою душу. Не давало ей раствориться в потоке остальных идущих. И ощущалось это уже отнюдь не как рвущееся наружу волнение или сомнение. А как аномалия.

Я очень нескоро обнаружил её источник, так как искал исключительно внутри себя долгое время. Ну, а как иначе, когда картина вокруг такая томящая и давящая.

– Или же постойте! – вдруг сказал я сам себе, заметив протянувшийся в сторону от основной тропы путь.

Его очерчивала лишь витиеватая серая линия. Понять, как далеко он тянулся, не представлялось возможным. Но только уловив его взглядом, я буквально рванул по нему. Казалось бы, столько времени угробил на смирение, лишь дабы забросить всё в одну секунду. Но как бы парадоксально это не прозвучало, в таком месте особенно ценны для тебя становятся мгновения, что по времени могут длится и сотую долю секунды. Кто-то мог бы даже в этом заявлении найти что-то полезное для себя. Но если этот кто-то не отсюда, то делать так не советую. Ибо как смерть может учить жизни, ха?

***

Было слегка обидно обнаружить в один момент, что и этот мой новый путь растянулся по времени настолько фатально, что я снова успел потерять себя. Но это ладно. Так как после во мне и вовсе зародился, не поверите, страх. Страх, что я сбился с «истинного» пути. Религиозным человеком я, вроде по жизни не был. Лишь слегка суеверным. Да и то из-за отца. Или матери. Вот про остальных людей в своей жизни, кроме себя, я как-то подзабыл. Наверное, потому, что они крепче всего остального привязывают тебя к миру живых.

По итогу дошло до того, что я готов был сдаться, в один момент заметив, что куда бы я не метался, всё равно возвращался именно к этой блеклой серой линии. Тогда как обычно все попытки убежать прочь от толпы приводили тебя сугубо к ней. К дороге, путь по которой создан, чтобы ты забылся и растворился. Сойдя с неё, я потихоньку лишился всех этих «благ», а потому начал постепенно сходить с ума. Это, на удивление, помогало разбавлять бытие красочными картинками, смысла или деталей которых я пусть и не понимал, но всё равно наслаждался. Упивался. Наполнялся жизнью.

И тогда жизнь возникла возле меня. Вместе с первой и последней непреодолимой стеной. Пожалуй, по ощущениям я провтыкал, глядя в пустоту, когда оказался, наконец, на месте назначения, пару лет уж точно. Так как верил, что уже не могу отличить картинку от реальности. Но стоило впервые прикоснуться к тому стебельку, что пророс из пустоты, создав под собой раскол, как прежнее помешательство меня покинуло. Так как я впервые за всё свое посмертие что-то ощутил. И вспомнил, что «Да, именно так и должна ощущаться древесная кора на кончиках пальцев!».

Я был заворожен этим древом настолько, что провел уйму времени, просто наблюдая за тем, как оно растет. Совершенно не обращая внимания на ту стену по соседству, что из раза в раз обдавала холодом. На ощупь она показалась мне схожей стеклу, уберегающему дом от лютой стужи снаружи. Кто-то бы назвал это «льдом», но мне понравилась моя внезапная аллегория больше. Особенно потому, что я вспомнил, как любил наблюдать через окно с таким же стеклом из моей тесной низкой комнатушки в детстве за резвящимися на улице в минус двадцать друзьями. От накативших эмоций я даже попытался дыхнуть на эту громадину пред собой, простирающуюся от края до края по сторонам и тянущуюся выше всяких возможных здесь небес вверх. И ведь капельки остались на нём, образовав ту дымку, которую стоило лишь растереть, дабы увидеть…

Совершенно иной мир. А ведь я и не ожидал, что эта стенка реально от чего-то ограждает этот мир. От другого мира. Который сперва я воспринял как свой: те же громадные стеклянные прямоугольники и цилиндры, обжатые сталью, что скребли небо своими вершинами, машины снующие по улочкам туда сюда, уткнувшиеся в телефоны прохожие, неоновый свет ночей, тусклое сияние отдаленных закоулков, протянувшиеся по границам трущобы. Но я ошибся. Так как весь мой мир не ограничивался одним огромным городом, опоясанным выжженными темным пламенем пустошами. Быть может, я и провел в серости уже не менее тысячелетия, однако всё равно понимал, что гляжу сейчас отнюдь не на городок планеты Земля. А на мегаполис будущего того мира, в котором люди даже не знают, что они могут быть не одни на просторах Вселенной.

***

И пускай холод стены создавал ощущение, что по ту сторону мне рад никто не будет, я всё равно пытался пробиться туда. Прожив близ дерева, чья крона возвысилась на высоте в десять метров и стала роскошной и пышной, я сам покрылся жизнью – из тени превратившись в нагого Адама. Тело моё выглядело вряд ли так, как за день до смерти, но так, как я бы желал его видеть. А потому легко было рассудить, что таким образом эта новая оболочка лишь отражала мою душу, нежели реально её обволакивала. Потому вместе с привычным цветом кожи ко мне не вернулись голод или жажда физические. Но ментальные сугубо нарастали. Вновь сводили с ума. Заставляя раздирать пальцы в кровь, крушить костяшки, расшибать лоб.

Боли, естественно, не было. Раны просто отвечали на мои позывы, показывая, какие «великие труды» я прилагаю, чтобы пробиться наружу. Исходя из этого, несложно было понять, что в определённый момент я сам разочаровался в своих шансах покинуть это место. Но моим спасение стало древо. А точнее единственная его ветка, что тоже вступила в борьбу со стеной. И получалось у неё куда успешней, так как ей удалось прорасти внутри толщи вечной мерзлоты. Я тут же потянул свои руки к разлому, желая кусочек за крупицей, но разобрать эту ненавистную хладную глыбу. Вместо этого из щели на меня хлынул поток жидкой желчи и отбросил прочь. Но эта воля (не понятно древа или стенки) вовсе не намерена была заставить меня прекратить. А лишь желала показать другой подход к решению проблемы.

Так как, встав и обернувшись, я заметил, что тот самый вечный путь теперь оказался прямо предо мной. На расстоянии в пару десятков шагов. Конечно, поначалу у меня были сомнения не этот счет. Сначала я, повинуясь упадничеству, поверил в то, что древо и стена слились, а мне рядом с ними делать было более нечего. Потому рассудил, что они меня прогоняли. Даже голоса, созданные собственным измученным разумом, я им для этого выдал. Но лишь расплакавшись, почти развалившись и вернувшись к состоянию тени, добравшись до пути я осознал, что на деле ищу на нём не приглашения начать его снова. А ищу того, кто примет мое приглашение присоединиться к моему непосильному труду.

Такую же тень, снующую беспокойно из стороны в сторону, что не готова принять вечность по тем или иным причинам. Искал я долго. Наверное, очередное столетие. Но, когда у тебя есть цель, то можно в неё вбухать и больше времени, нежели сожалеть о том, что ты мог потратить его всё на пустую праздность, так? И раз ищущий всегда найдет, как говорят, то и я не стал исключением.

***

Жаль лишь, что процесс разрушения стены далее пошел не совсем по тому плану, который я строил у себя в голове. Так как первый же мой новый работник, обретя приемлемый внешний облик, голос и характер тут же меня покинул. Ну, или если быть точнее, это я его отпустил. А как оказалось позже – провёл.

С той поры минула уже не одна сотня лет, и не один десяток таких же душ удалось мне вырвать из цикла упокоения. За что я не чувствую и капельки сожаления! Но ради чего? Ха, только чтобы кое-как на него ответить самому себе мне пришлось провести над собой такую умственную работу, который бы позавидовал я прежний (живой имеется в виду). Так как он не был личностью альтруистичной и ни за что не согласился бы просто так сидеть в сторонке, пока люди рядом «на халяву» получают то, о чем так жаждет он сам. Конечно, ни во что иное, кроме как возмущения и роптания это не вылилось. Однако, как говорят (или выдумал и проговорил много раз я сам), вера помогает легче переносить те или иные невзгоды. Особенно смерть. Так вот, я тоже нашел для себя веру. Веру в то, что…

***

– Я обязательно найду способ тебе попасть в этот мир! – давно я не слышал, чтобы эту, в какой-то мере уже почти клятву, мне давали с таким огнем в глазах.

Юноша предо мной обрел оболочку с чёрными волосами, красными глазами и бледным цветом кожи, отчего напоминал альбиноса. Обычно все здесь становились красавцами или красавицами, желавшими отчасти обольстить меня, дабы пройти. Но этот молодой человек брал своей харизмой и напором. Почти все из них верили, что должны заслужить у меня право попасть в мир за стеной. Мне даже в какой-то мере прижилась эта роль, а потому на свое тело я сумел натянуть еще и наряд некого загадочного мудреца с обширными робами, что укрывали почти всё мое тело и скрывали лицо. По настроению я менял их с богатых, наполненных краской и золотым пошивом на серые бедняцкие, дабы как-то разнообразить встречи со своими гостями.

– Конечно… – наконец ответил я, нарочно выдержав многозначительную паузу.

Но на этот раз я сделал так не только дабы немного пощекотать нервишки души напротив. А еще и потому, что вспомнил, отчего его слова заставили что-то всколыхнуться в моей душе. Ведь еще когда я нашел его раньше и провел досюда, то изначально принял его за другого человека. Того, который пришел вместе со мной к древу первым. Тогда еще лишь первая из его ветвей пронизывала стену, тогда как сейчас уже половина всего зеленого массива укрылась под покровом хладного стекла, а вершину могучей кроны стало почти невозможно разглядеть с основания.

Ныне же подушка разноцветных листьев устлала место моего пребывания, а сооруженные одним из первых прошедших качели нависли над одной из нижних веток. Поодаль стояла целая обелённая беседка, где я даже мог попивать чай. Но мне всё также больше всего нравилось прислонившись щекой к стеклу наблюдать за вечно движущимся миром снаружи. Так же как я раньше предпочитал делать в автобусах по пути от школы домой.

– … – я тяжело вздохнул, наблюдая за тем, как душа юноши просачивается сквозь стекло.

И поймал себя на мысли, что осыпаю его сугубо словами «молодой человек» и «юноша» лишь потому, что, пускай, сам запомнил лишь свой облик, который был его одногодкой, но намеренно возвышал себя до мудрого и наученного многими годами жизни и смерти старца. Хотя так и правда было лучше следить за всеми теми жестокостями, что происходили в мире по ту сторону стекла. Я уже давно не был уверен, хорошей ли вообще идеей было посылать туда души. Что могло быть и место получше. Да только свою долю бунтарского отношения к смерти и забвению я уже получил. Более я и дня не мог спокойно провести вдали от одного из путей, а теряя сознание и связь с реальностью, возвращался обратно. Это удручало ни чем ни хуже вечного пути посреди теней. Но позволяло спокойно следить за происходящим со стороны. Мое сердце мало какое зрелище уже могло тронуть за те сотни лет, что я просмотрел сквозь чужие глаза в этом мире за гранью. Ну, или это то, во что я заставил себя и свое сердце поверить, дабы избавить от беспомощных терзаний и мучений…

Ведь я и не предполагал, что поначалу найдя в глазах этого юноши давно потерянную картину мира своего первого «друга», смогу узреть благодаря им такое…

Глава 1. Попался!

– Эй, ты так и собираешься тут дрыхнуть?! – знакомый противный голос, прозвучавший откуда-то сверху заставил тело Брэйка встрепенуться. – Если наш «гость» сегодня увидит тебя в подобном состоянии, то сразу же смоется наверх.

– И? Ему же лучше! – еще сонным голосом рявкнул Линварт.

Стальная скамейка внутри стен отдела была не самым удобным местом для послеобеденного сна, но из других вариантов была только её идентичная копия у стены напротив. А потому руки, ноги и, главное, шея Брэйка затекли, пускай он и подложил под неё домашнюю подушку. Когда-то за это мягкое и пушистое чудо технологий он отдал кругленькую сумму в одном из кругов основного уровня. Продавцы обещали ему «адаптирующуюся в реальном времени форму, нагрев, наполнение и даже аромат». Но эта шутка «вышла из строя» спустя год, превратившись в обычную. При этом ощущение было такое, словно из неё вышла вся её магия, а не что-то просто сломалось.

– «Будто я за использование еще дополнительно должен был ежегодно деньги вносить…» – увлекшись этой мыслью, Брэйк готов был снова опустить свою голову, увенчанную растрёпанными рыжими волосами, и погрузиться в сон.

– Мне кажется, он уже должен был спуститься на наш круг, так что давай быстрее разминай свои булки, Линварт! – но «начальник» (а точнее банальный надсмотрщик!) Вэй всё никак не желал отставать от него.

С этим типом Брэйк за 10 лет работы прошёл сквозь все возможные ступени тропа «от любви до ненависти». Ибо если поначалу этот тощий брюнет с громадными старомодными очками, лишенными всяких актуальных модификаций, еще производил на него впечатление мудрого и утонченного джентльмена. То вот стоило ему впервые запросить усадить себя на пьедестал (в буквальном смысле подняв свое рабочее место на полметра над остальными), как вышли наружу вся его желчь и заморочки. А так как уже года 2 как никого другого за столами напротив него кроме Брэйка не водится, то всю свою негативную энергию он посылает сугубо в его сторону. Трусливо прячась за целой стеной мониторов, системных блоков и аппаратов ввода. Половина всего этого барахла даже не работала, а висела вокруг него сугубо ради «эстетической ценности», как однажды этот болван Кирк высказался.

– «Вэй Кирк, мать твою, сколько бы ты не старался, всё равно сам машиной ты без помощи корпоратов не станешь. Хоть провода себе в жопу суй!» – недовольно поднимаясь с разогретой его телом скамьи, думал про себя Линварт, всё надеясь своим гневным взором достичь начальника через малейшую из возможных прорех в его вычислительном царстве. – Вот придет он сюда, и что мне ему тут показывать? О чём рассказывать? У меня даже места официального нет! Вот тут у нас раздевалка, где ты можешь выбрать себе любой из десяти шкафчиков, ибо ни один из них не занят. Там у нас забитый и целых три месяца не ремонтируемый туалет! Обмундирование где-то свалено на складе, что находится прямо за местом нашего капитана. Ах, ты не можешь его увидеть сквозь всю эту электронную бурду, что он навешал вокруг, чтобы просто пожать руку и поздороваться? Ну, не беда! В любом случае, у нас тут целых четыре стола пустуют, покрываются крупицами Хаоса и пыли, а я всё еще!..

– Хватит попусту бухтеть, так и слышу, как от твоих слов «воняет» перегаром! Выбери себе наконец любой из столов, хорошенько прибери и занимай его! Ибо если просто выкинешь всё барахло, то однажды вернувшись один из парней тебе шею свернёт! – едко пошутил, как ему показалось, Вэй.

– А тебе и нормально, что в нашем отделении хоть и числится целых пять Покорителей, нам зачем-то пихают шестого? – стараясь дотянуться рукой до опечатанного чемодана, спросил Линварт, скрючившись в три погибели на грязном и холодном полу.

– А тебе уже 10 лет как ненормально, что никому не хочется копаться в этом гадюшнике, что снисходительно стараются в СМИ называть «Первым кругом Основного уровня»? – яростно что-то набивая на одной из клавиатур, ответил Вэй. – Парни помогают там, где это действительно важно, и лишь ты один харахоришься по этому поводу!

– И скоро этот парень станет таким же! – заслышав скрип приоткрывающейся двери, неучтиво ткнул пальцем в сторону входящего Брэйк.

– Здравствуйте… – на что тот лишь неуверенно поздоровался.

***

– Ну как, усвоил, что здесь особо делать и смотреть не на что? – спросил Брэйк у представившегося Лином Форвардом юноши.

Перед вечно сутулящимся Линвартом, словно изо всех сил внешне старающимся придать себе образ загнанного старика пред пенсионного возраста, Лин со своей уверенно выпирающей вперёд грудью, широкими плечами и здоровой осанкой смотрелся почти что нелепо. А ведь разрыв в возрасте меж ними составлял лишь те самые 10 лет, что Брэйк в отделе проработал. По иному персоне, натягивающей выцветшее серое плащ-пальто, не стукнуло еще и 30 лет. Тогда как прямо перед ним стоял в строгом чёрном наряде с редкими полосами синего, чей оттенок словно был прямиком скопирован с цвета его же волос, юноша, что только в этом году стал совершеннолетним.

– Ну, вообще, у меня осталась еще парочка вопросов… – попытался было вставить свое мнение Форвард.

– Задашь их по пути, – но Линварт уже запахнул плащ и вышел наружу, не забыв захватить с собой катану в ножнах и черный контейнер, покрытый белыми бумажками с красными рунами на них. – Разве что тебе тоже какое-то оружие может пригодиться. Тогда со склада можешь взять любое. Там всё старье, но подобрать получше сможешь уже потом.

– Нет, я своим Хаосом без всякого оружия управляю, – скромно ответил Лин и оба сотрудника вывалились на такие же серые и грязные улицы первого круга, коими они всегда и были.

– Тогда немного пройдемся.

***

Прогулка выдалась отнюдь не пятиминутной, на которую Лин изначально рассчитывал. Линварт отчего-то решил потащить его к самой окраине круга. При этом их путешествие по родным для Форварда улицам, пестрящих светом неоновых вывесок, Брэйк постоянно прерывал частыми разговорами обо всем и ни о чем с почти каждым пятым прохожим, что попадался ему на глаза. Кого-то узнавал и сам Лин, но вмешиваться в разговор не спешил. Так как увлекся своими наблюдениями за «старшим» (как Брэйк просил его не называть, но всё же). За всё время прогулки Брэйк успел забрести в деревянную опечатанную лачужку и там о чём-то важно побеседовать с одним из самых старых местных продавцов печатей и талисманов. После зачем-то пристал к случайному модифицированному бугаю на улице близ входа в виртуальный бар, что был раза в два выше его, постоянно грубо тыкая пальцем и указывая на аугментированные части его тела. Чуть не получив, он скользнул в соседний переулок, дабы «перетереть» о чём-то с одним из отладчиков местной корпоративной инфраструктуры, постоянно посмеиваясь и поглядывая на их протянувшийся сквозь все круги небоскреб.

Как вы уже могли догадаться, Лин Форвард хоть сегодня и выглядел одетым с иголочки, на деле был парнем местным и хорошо знал, что именно его родной круг люди повыше предпочитают считать наиболее близким окраинным трущобам. Здесь почти не наблюдалось многоэтажных стеклянных высоток, вместо них округу заполонили приземистые каменные и стальные домишки. Машины не летали над проезжей частью, а пыхтели и исторгали едкий дым. Зелени парков, протекающих искусственных рек или еще какого буйства природы тоже не наблюдалось, по крайней мере, в обитаемой зоне. А в Сети редко появлялись какие-то интересные новости о Девятом. И пускай в детстве его как-то до самой глубины души поразил тот факт, что на самом деле небо над их головами было покрытым экранами потолком, поверх которого размещался еще один «мирок, подобный нашему», ныне он уже успел отпустить эти былые обиды. А произошло это ровно тогда, когда ему впервые довелось ощутить на себе Хаос.

***

– Вот здесь уже можно поговорить по душам. Ибо так и заражает меня Кирк своим гневом и негативом, когда находится рядом и стоит над душой. Точнее, сидит, ха, – видимо, устав нарезать круги и зигзаги внутри лабиринта из стальных и каменных клеток Первого круга, Линварт опустил свои руки на перила дорожного ограждения и увел взгляд в сторону.

Они оказались у самой границы того самого мегаполиса внутри которого ютилось всё человечество. Она была заброшена и полнилась день ото дня разрухой и запустением. Официально эта парочка приграничных километров назывался Владениями Хаоса, что опоясывали Первый из кругов со всех сторон. Они остановились посреди осколка прежней широкой проезжей части, что обвалилась с обеих сторон от Форварда и Брэйка, раскрывая заваленную ветку метро. Жить тут боялись даже бездомные, но парочку из наиболее смелых Линварту ранее этим днём таки удалось обнаружить. И даже показать Лину, что они отлично друг друга знают.

– И почему вы решили сделать это именно здесь? – вопросил Форвард, ища взглядом то, за что могли бы зацепиться глаза Линварта, устремлённые в пепельную пустошь за городом, покрытую едкой, вечно бурлящей и горящей субстанцией дикого Хаоса.

Даже яркое закатное светило не спасало этот вид. Лишь четче позволяло разглядеть все те уродства, что обычно предпочитали скрываться под покровом тьмы и тени. Некоторые из этих уродств были еще и живыми. Или, по крайней мере, казались Лину такими. Перемещаясь бездумно и безмозгло из стороны в сторону. Отчасти даже пугая и будоража своим возможным приближением.

– А от чего бы тебе стрематься этого места? С твоими-то текущими пятью Единицами Хаоса ты уж явно должен был провести тут немало времени, чтоб собрать столько, не? – удивился такой реакции своего подопечного Брэйк.

– И вовсе нет, – смущенно буркнул Лин, прикрывая свой лик ниспадающей копной синих волос.

– Только не гони, что втянул в себя сразу пять и сумел удержать, не отъехав… – не веря, протянул старший.

– Но так всё и было, – спокойно ответил Форвард.

– Тогда каким боком ты тут оказался?! – с широкой улыбкой, которую обычно на его лице пробуждает лишь отборный алкоголь, недоумевал Линварт.

– Я попросил о переводе в родной круг и…

– Тебе решились посодействовать, засчитав его как пробный? Верно? Дескать, сам увидишь, какая тут беда и прибежишь обратно! – рассмеялся Линварт.

– Ну, прямо об этом мне не сказали, но по лицам распределительной комиссии догадаться было несложно, – пускай и сказал Форвард, но придержал контекст той ситуации.

– И насколько ты тут? Официально, я имею в виду?

– А почему вы считаете, что я?..

– Давай без этого. Просто скажи.

– Месяц.

– Ого. Это даже многовато.

– Но!..

– Ничего. Через недельку другую вернуться те самые парни из отряда, о которых я уже упоминал. Напросись к ним, они тебя заберут, и ты будешь служить там, где на самом деле сможешь принести пользу обществу!

– Я не понимаю, но ведь…

– Ну, что еще ты хочешь у меня выпытать? Давай, пока я нахожусь под реальным небом (на удивление сохранившим свою чарующую яркость), обдуваемый природным ветром (от которого даже не воняет) и смотрю на настоящие облака (что так чисты и невинны), я еще в настроении с тобой поговорить обо всяком. Спрашивай, – уведя взгляд ввысь, сказал Брэйк.

Каждый круг после Первого был меньше предыдущего. А потому именно зайдя во Владения каждого можно было насладиться истинным небом (с дневными облаками и ночными звездами) и природой этого мира. Или тем, что от неё в виде многочисленного плюща, оплетающего местные каменные многоэтажные заброшки, редких полянок и одиноко стоящих посреди прежних скверов и площадей деревьев тут «сохранилось». Эти «каменные джунгли» никого особо симбиозом сгинувшей цивилизации и буйством новой жизни не вдохновляли. А вот бескрайние небесные просторы манили всегда. Тут и там можно было (если присмотреться и знать, где искать) найти забытые кем-то телескопы и оборудованные для любований небом места. Признаться честно, сам Лин именно когда-то возжелав, по глупости и наивности своей, взглянуть на эту картину впервые попался в лапы Хаоса. Вспомнив об этом, он сумел понять, куда устремлён взор Линварта, а потому предпочел обдумать свои следующие слова.

Много негодования так и скреблось по горлу юного Лина, желая вырваться наружу, в виде фраз недовольства и возмущения. Немало вопросов, касательно Первого круга также вертелось у него в голове. Желание просто взять и заявить, что он в любом случае останется, а после стоять до победного на своем тоже пробегало у него в голове. Но вместо этого, видя пред собой самого странного из всех сотрудников Бюро по противодействию Хаосу, коих ему еще удалось повстречать, хотелось спросить лишь одно:

– Каково это, проработать тут 10 лет, но при этом остаться столь одиноким? – в какой-то мере в эти слова Лин вложил свой укор в сторону Линварта. В какой-то мере реально желал его понять. А в какой-то надеялся разглядеть отголосок собственного будущего. – Я еще не слышал, чтобы хоть кто-нибудь из сотрудников на столь долгое время задерживался в отделе, работая Покорителем. Ну, точнее, исполняя свои прямые обязанности, а не просто сдерживая крупицу Хаоса внутри себя.

– Так ты хочешь пробить меня на слезу, задеть или тебе реально интересно? – спросил Брэйк.

– Пожалуй и то, и то.

– Я, вообще-то, нарочно прямо при тебе со столь многими людьми сегодня заставил себя пообщаться.

– Половина из них – мои знакомые. Или хотя бы знакомые семьи. И они постоянно уводили взгляд в мою сторону, задавая один и тот же немой вопрос: кто вообще этот «чистый» (без корпоративного «железа» в теле) чудик рядом с тобой?

– Прямо-таки «чудик»? – будто бы сгорбившись еще сильней прежнего, выдавил из себя с насмешкой Брэйк. – Грубить тому, кто тебя выше по званию (а не «старшой»!) – это прямое нарушение субординации. Когда-то, особенно в таких местах, вдали от цивилизации, за такое могли и зарубить. А потом всё скинуть на Хаос.

– Значит, такие времена прошли? – ничуть не дрогнув, спросил Лин.

– Сейчас Хаос итак режет, рубит и пережевывает чересчур многих.

– А виной тому?..

– Попаданцы, реинкарнаторы, регрессоры, остаточные и всё новые и новые твари Хаоса – да все разом. Как и всегда. Только в аномально больших количествах. Сейчас на наш бедный единственный в мире кибернетический городок навалилось немало проблем. Но все они – не здесь. На Первом круге сугубо серость повседневности и застой, провонявшие низкокачественным маслицем для имплантов.

– И разве это так плохо?

– Мы не про обычных людей говорим, дурак. На кой-черт ты стал Покорителем, если не дабы противостоять всем этим разносчикам Хаоса?

И тут Лин мог бы на эмоциях ответить, что пережил втянувшиеся в него пять единиц Хаоса лишь по велению удачи, но не собственного желания. Однако вступил в ряды бюро по противодействию он уже по своей воле. А потому нечего тут было от всего этого отрекаться.

– Тогда почему вы остались? Покорители с таким стажем или выходят на заслуженную пенсию или забираются куда выше.

– А кому еще? У меня как раз всего две единицы, что даже до стандартных ныне трёх никак не дотягивает. Эта бандура в печатях она так, время от времени помогает, – кивнув подбородком на свою поклажу, выглядевшую в разы современней его самого, ответил Линварт. – Стаж, возраст – знаешь, эти вещи по жизни уважать, конечно, стоит. Но сугубо по ним судить никак не стоит…

– Но если вы такой благородный трудяга, единственный на Первом, то это возвращает нас к первоначальному вопросу…

– Потому что местный «капитан без отряда (как ряженная невестка без жениха!)» – самый НЕ располагающий к себе тип на всем круге! Я тебе такое одолжение сделал, что сегодня увёл куда подальше. И советую вести себя так и впредь. Пока ноги целые, тело в форме, а в голове нет вирусов, постоянно гоняй по городу в патрулях, иначе его ворчание и тебя сведёт с ума! А раз ты местный, то сможешь нормально и вальяжно проводить время среди своих день за днем. Пока тебя не заберут наверх – самое-то себя развлечь.

Это было удивительно, но пускай Лину и не удалось даже словом обмолвиться с местным капитаном Покорителей, та атмосфера, что разила наповал в подконтрольном ему месте, а так же та причудливая рабочая клетка из кабелей и мониторов, в которую он себя заточил, создавала в голове Форварда именно такой облик Вэя Кирка, который ему и выстраивали сейчас слова Брэйка. Однако из-за этого их схожесть в голове Лина лишь росла. Высказываться о которой напрямую он, однако, побоялся.

– Но ведь если так, то получается что вы оба – не местные, да? Однако всё равно решили остаться тут и…

– Погоди-ка, – внезапно Брэйк достал из кармана раскладной телефон (что был раритетом такого масштаба, что даже на нижнем уровне было почти не сыскать) из которого до ушей Лина донесся незнакомый голос. Распознать в нём Кирка, однако, на каком-то подсознательном уровне это ему не помешало.

– И что говорит начальство?

– А ты разве не чувствуешь? – озадаченно спросил старший, слегка дёрнув своей головой с рыжими волосами.

– О чём это вы?

– Хаос. Настройся-ка на него, – объяснил Линварт, а, заметив непонимание на лице младшего, спросил. – Стоп. Неужели никогда такого не делал?

– Я, скорее, не особо понимаю…

– Тогда просто следуй за мной. По пути расскажу.

***

Ради того, чтобы найти тварь, чей громадный труп вместе со всем её выводком ныне растекался по хладному каменному полу у него под ногами, Ино пришлось, пробравшись сквозь натуральные катакомбы, забраться в самый дальний и укромный угол Нижнего уровня, лишенный даже всякого искусственного света. Мрачные многоэтажные здания нависали над ним по обе стороны того тупика, в который он загнал сраженное его Пустым Клинком подобие волка и кабана одновременно. Небо закрывал каменный потолок, казавшийся отсюда бескрайним. Лишь парочке местных зданий, находившихся в отдалении, удавалось своими крышами приблизиться к нему. Но при этом на нём можно было рассмотреть запутанную сеть электропередач, труб, мерцающих ламп и прочих устройств, Ино незнакомых, что должны были снабжать жизнь людей уровнем выше. На фоне этой картины сгинувшая тварь пред ним смотрелась ничтожно. Нижняя челюсть её была наделена громадными клыками и расходилась в две стороны посередине, в то время как туша была громадной и крупной, покрытой черной шерстью, что при касании и вовсе напоминала иголки. Передние лапы с когтями, задние с копытами. Ино пришлось сразиться с бегающим со скоростью и неутомимостью волка бочонком, из которого постоянно в его сторону сочилась кислотная прожигающая сталь желчь. Но даже оказавшись вынужденным преследовать её внутри местного лабиринта узких улочек и уходящих то вверх на свет, то вниз во тьму переулков он победил. И ныне надеялся, что был на шаг ближе к выполнению договора.

Того, что он заключил с живым доспехом, обвившим всё его тело своими пепельными округлыми пластинами, сочившимися угрозой в виде шипов по краям. Маска на лице была пустой и подобна опущенному к земле наконечнику копья. Лишь два глаза пылали красным неумолимым огнём. Когти перчаток покрылись фиолетовой жижей Хаоса. Через отверстия в локтях и плечах сочилась такая же кровь с сокрытых внутри них лезвиях.

– Еще четыре и мне хватит сил, чтобы открыть разлом, через который твой «одиночка у вечного древа», сможет попасть в этот мир. Ты доволен, надеюсь? Ибо я – очень даже! – раздался голос у парня в голове.

– Отлично. Так как я вовсе не почувствовал твоего «возросшего надо мной влияния» о котором ты так трепался всё это время, – шлем первым пропал, раскрыв её голову, полную непослушных чёрных волос.

– Хо-хо, до сих пор надеешься не потерять себя, стоит мне вернуть себе всё составные части? Эта была самой крошечной, потому и добыть её было легче легкого. Не зазнавайся попусту, мальчишка.

– Я буду сильным и не дам тебе вырваться, – пряча клинок за пазуху своего оборванного плаща, в который обратился доспех, произнес попаданец.

– …

Глава 2. Попались!

– Так, слушай, я тут что-то задумался, пока мы бежали, а ты точно Хаосом владеть умеешь? – вдруг спросил Линварт, стоило двум оперативникам добраться до ближайшего перехода на Нижний.

При этом Форвард был не прочь и сам задать такой же вопрос своему «старшему», так как его отдышка после такого марафона явно говорила о том, что во время пробежки он отчего-то Хаосом свое тело не усилил.

– Ой, ты не смотри на меня так! Мне просто не нравится Хаосом пользоваться! – и пускай Лин пытался не показать Брэйку своего смущения, но тот всё равно сумел его раскусить и поспешил ответить на немой вопрос напарника. – Да и к чему я тебе только что распинался о том, как настраиваться на Хаос? Или ты всё прослушал?!

Они могли бы проскользнуть в один из многих «неофициальных» переходов уже давно, как постоянно раньше делал Форвард, если ему или друзьям было что-то с Нижнего нужно. Но вместо этого «вынуждены были» выбрать единственный «официальный», в котором прежде располагался громадный лифт, чья кабинка, поднимаясь на Средний уровень, становилась подобна новому, возникшему из ниоткуда, зданию. Теперь же от такой «роскоши» отказались, так как ситуация с кланами реинкарнации и сопутствующим им Хаосом на Нижнем усугубилась. По итогу осталась лишь никем не охраняемая и не регулируемая (разве что огороженная) шахта, на стенках которой местные своими силами протянули лестницу вниз. Самую шаткую, хлипкую и узенькую из всех. Словно нарочно.

– «И как я должен был нормально вас выслушать, когда вы задыхались и сбивались на полуслове постоянно?» – в этот раз очередной вопрос читался в глазах Лина уже четко.

– Ладно, тогда краткий ликбез! Ибо без него банально отпустить тебя сражаться с тварями я не смогу! – восстановив дыхание начал Линварт, перескакивая через ограду подобно подростку, когда рядом было явное место, куда можно было протиснуться. – Тут как раз уже особо спешить не выйдет, ибо путь вниз не самый…

– Но какая проблема просто спрыгнуть? Даже ваших двух единиц должно быть достаточно, чтобы…

– Вот что за молодежь пошла, а?! – вдруг проворчал уже как дед Брэйк. – Я же на деле с небольшим да намёком говорил о том, что не люблю Хаос использовать! Так как подразумевал, что и ты должен относиться к нему более… ответственно! Да и вообще! Это же энергия, что губит этот мир! Как к ней можно относиться так безответственно?!

Конечно, ранее такой вопрос серьёзно озадачил бы Лина и заставил высказаться, потакая желанию старшего устроить философские дебаты. Но он проучился в академии 5 лет отнюдь не за тем, чтобы сейчас Линварт пугал его подобными детскими заявлениями.

– Вы говорите так, словно своими глазами видели появление Первого попаданца, – ответил Лин.

Тогда первые всплески Хаоса превратили всю поверхность планеты в натуральный Ад, спасение от которого люди нашли лишь в стенах супер-города. Но с той поры прошло уже почти 500 лет.

На этом моменте Форвард оглянулся, дабы еще раз взглянуть на ту картину, что вечно нервировала его в детстве. За его спиной искусственное небо Первого круга пронзала тройка небоскрёбов, что на деле были настолько громадными, что тянулись до самого Верхнего, нанизывая на себя все круги Среднего. Корпорация по сдерживанию Хаоса, главная база Покорителей Хаоса и Единый храм печатей Порядка – три этих института одним своим существованием уже давно превратили Хаос из смертельно опасной катастрофы межмирья в… нечто более контролируемое.

Спускаясь всё ниже и ниже по шахте, Лин всё никак не мог прекратить глядеть на эти три монументальных постройки. Так как созерцание их постепенного исчезновение из его поля зрения в какой-то мере даже… успокаивало? Ему довелось в жизни «увидеть» целых пять единиц Хаоса, что считается немалым количеством. Пережить ту борьбу, что они ему навязали. Покорить их. Для большинства людей подобное стало бы тем самым кошмарным воспоминанием, что будет будить их по ночам всю жизнь. Но Форвард, сравнивая всё то, что ему довелось пережить в ночь Покорения, с теми ощущениями, что возникли, когда ему впервые удалось оказаться у самого основания трёх столпов всего его мира и почувствовать их мрачный немой «вес», куда сильней тревожился, вспоминая бесконечные лабиринты этажей и коридоров Академии, что не была и третьей частью всего штаба Покорителей.

***

– Так вот о чём это я? – на удивление, именно перерыв в бесконечных разъяснениях Брэйка, когда тот внезапно застрял в раздумьях на одном из крошечных лестничных пролетов, перегородив дорогу, заставил Лина вновь обратить на него внимание. – Ты же помнишь те ощущения, что вызвал у тебя Хаос, когда тебе довелось с ним впервые в жизни столкнуться?

У всех это бывает по разному. Так как…

– «А чёрт его знает почему! Пускай Корпорация и ломает головы над этим вопросом, а ответ найти не могут! Так что мне тут и вовсе сказать нечего, ха!» – вспоминал слова своего учителя в академии Лин.

И пускай ему довелось принять внутрь Хаос и выжить сугубо благодаря удаче, когда человек желает стать Покорителем, ему следует опираться не только сугубо на неё.

– «Чтобы зазвать Хаос внутрь, необходимо воспроизвести внутри себя те самые ощущения, что он вызывает у вас, когда „касается“ вас, нежно поглаживая по коже своими корыстными ручонками! А потом „поддаться им“ и позволить погрузить в своего рода транс. Именно тогда он воспримет это как согласие и полезет внутрь вас! Да, парни, вы ощутите себя прямо как девчонки, ха! А потому важно будет в тот самый момент, как он будет близок к тому, чтобы кончить вас (а не в вас, ха-ха!), сказать ему „Нет“, а реальности, где вы живы – решительное „Да“!

И пускай всё это выслушивать как парням в аудитории так и девушкам приходилось с каменными лицами, какой никакой толк в этих словах был. Беда в том, что «правильно» подгадать момент непросто. Недожмёте достаточно и останетесь с единицей Хаоса, пожелав повысить которую, вынуждены будете вновь столкнуться с тем кошмаром, коим непременно всегда является Покорение. К тому же уже существующий внутри вас Хаос серьёзно повысит риски. А если не прекратите впускать Хаос сверх того лимита, что способны удержать – станете, в лучшем случае, покойником.

– «Как вы можете понять, делать такое с „напористым и безалаберным Хаосом“ лучше не стоит, а потому ныне для становления Покорителями силами штаба подобраны специальные районы, где Хаоса… не столь много. И он, говоря и далее понятными аналогиями, „бесхребетный“! Так вы сможете всё прервать, как только покинете транс, и никто вас дурманить и погружать в него обратно не станет».

Лёд. Куда бы Форвард не глядел, его окружала это неприветливая и хладная, твёрдая и скользкая субстанция. Тело потихоньку замерзало. Его бросили посреди ледника. Оставили умирать. Кто? Зачем? И почему? Сам мозг юноши замерзал, он не мог ответить даже на такие простые вопросы. Хаос зловеще заиграл в душе тогда, прямо на лекции в Академии. Но никто не заметил, что Лин застыл на месте после окончания занятий. Для них это длилось не более пары секунд. Он же вновь вырвался из личного Ада только после того как тот сгорел. Спустя долгие часы, дни и недели, проведённые синевласым Покорителем в объятьях мороза…

***

– Ты снова не слушал, да? – спросил Линварт, когда его ступня впервые за долгое время коснулась покрытого пылью и грязью Нижнего.

Вокруг шахты лифта тонны всевозможных «купцов и дельцов» из местных устроили свои деревянные лавки и палатки, формируя единственный и неповторимый черный рынок. Который так назывался сугубо из-за недостатка света вокруг. Ибо единственными его источниками были те лампы вокруг прежней шахты лифта, что еще работали, и светильники, коими были уставлены столы рынка. Далее от него протянулись сугубо мрачные улочки, погруженные во тьму, что изредка развеивалась одинокими фонарными столбами, чьего света днем хватало, только дабы спародировать вид ночных улиц Среднего.

– А мы вообще обязаны вмешиваться, когда дело касается Нижнего? – ответил вопросом на вопрос Лин.

– А с чего такое презрение? Тут тоже живут граждане нашего великого и могучего города-государства! – уже уносясь вперёд, протараторил Линварт.

– Просто, раз здание штаба Покорителей протягивается и до сюда (точнее имеет здесь свое истинное основание), то разве и местного отдела тут быть не должно? – старался свалить ответственность Форвард.

– Ха, было бы у них время бороться с тварями Хаоса, так весь Нижний и жил бы как прежде припеваючи! Ты что, такой важной птичкой в Академии был, что о тебе только заботились, холили и лелеяли, а не объясняли структуру Покорителей? – усмехнулся Брэйк. – Местные отделы (коих тут аж четыре, по направлениям света) уже давно отгородились и зареклись только бороться с кланами, скинув всё остальное на нас. Хотя если какой реинкарнатор лезет вверх, то справляться всё равно приходиться отделам Среднего… Вот доходяги!

– Я только слышал о таком, но не думал, что… – опешил Форвард, следуя за Линвартом в самую глубь местных переулков и обветшалых трущоб, дивясь тому, как умело внутри такой запутанной сетки стальных и каменных стен перемещается старший.

– Тогда ты, наверняка, «только слышал» о том, что Верхний должен бороться только с регрессорами, нет? Тоже брехня! Постоянно заразы спускаются и наши же парни с ними разбираются! Я имею в виду с отдела на нашем круге, представляешь? Во какие у нас парни молодцы! Я говорю, тебе с ними рядом место, а не тут, гоняясь по ощущениям за Хаосом!

– Так вы столь уверенно куда-то идете только потому, что чувствуете Хаос? И смогли на него «настроиться» еще с самого Среднего?! – почти восхитился Лин.

– Да как так-то?! Неужели ничего не чувствуешь совсем? Знакомого? До неприязни, до дрожи в коленках, до помутнения в сознании? Что бы возвращало тебя в тот день, когда ты стал Покорителем?

Форварду было немного непривычно вот так взять и без гида или гайда оказаться на Нижнем. Потому он слегка опешил, видя перед собой зачастую только спину старшего, ибо разглядывать округу на ходу времени не было. Однако встречный ветер от скоростного бега отчего-то начал пробирать до самых костей.

– Так вот в чем дело… – произнес Лин, вдруг снова вздрогнув от того холода, коим тогда накрыл его Хаос, превратив безоблачное летнее небо в суровое зимнее, сыплющее колючими снежинками.

– Именно. У тебя Хаоса пять единиц, а потому к тебе он должен тянуться ой как активно! В Академии вам вряд ли такое могли сказать, но итак люду широко известно, что покоряют Хаос многие, однако отнюдь не ради вступления в наши ряды. И знаешь, из-за чего почти половина им активно пользоваться перестает? Именно из-за этих болезненных, порой невыносимых ощущений!

Выражение «покорять Хаос» взялось еще и потому, что ранее всех, кто стремился заполучить контроль над этой безумной энергией, по закону обязывали становиться Покорителями и биться со всякими смертоносными тварями и безумными попаданцами. И не важно, что полученные тобой силы были не предназначены для боя. Из-за этого Хаоса народ стал бояться в разы больше. Что шло вразрез с политикой и представлениями большой тройки. Ведь важно было не только физически удержать сочащийся повсюду Хаос, но и показать людям, что его можно «приручить». Признаться честно, еще до учебы в Академии Форвард проникся идеологией о том, что Хаос можно ультимативно побороть, просто перестав его бояться. Уже давно было выявлено, что эта «энергия» способна воздействовать на людей и эмоционально. Будто её протоки и линии напоминали щупальца какого-то дремлющего чудовища, скрывающегося за ледяной коркой меж мирами. Страх же подпускал эти отростки ближе, позволял им обвивать и душить людей. Потому его стоило отбросить. Многие могли бы сказать, что именно из-за таких мыслей он по итогу и «обжегся». Однако он считал слегка иначе.

– … – Лин впервые немного да призадумался вновь над словами Линварта и тем холодом внутри, что так долго тревожил его. – Так они же просто нюни, получается?

– Ха! Неплохо сказано, напарник! – с этими словами Брэйк впервые за день позволил Хаосу внутри своего тела активироваться, заставив тело напрячься. – Достаточно размялся?

Линварт кивнул в сторону широкого тупика напротив. Напарники забрели в какой-то заброшенный Корпорацией заводской район, которых по Нижнему и за границами Среднего было разбросано немало. Всё-таки, в годы основания города именно на всех этих устаревших морально и физически постройках держались рост и процветание еще не сформированных кругов. При этом немного привыкнув к отсутствию активного искусственного освещения, Лин сумел по пути различить немало следов активной человеческой жизни даже в таком месте. Покрытом неведомой не то пылью, не то прахом. А сделав еще шаг ближе, Форвард сразу окутал пока еще незримым Хаосом свои руки. Твари были близко.

***

– Но они уже мертвы, ха… – констатировал факт Лин, глядя на сваленные в кучу туши зверей Хаоса. – И как такое называется? Ложный вызов?

– Хуже. Это ведь не местные сделали, – сухо ответил ему Брэйк и достал катану из ножен, выставив лезвием по направлению к трупам.

– Тогда кто?.. – хоть и спросил Форвард, но сразу же сообразил ответ сам и покрыл руки льдом. – Так, стоп. А мы вообще можем?..

– Согласно должностной инструкции и вовсе должны. Но не сегодня, – ответил Линварт, в какой-то мере успокоив напарника. – Будь тот, кто это совершил рядом, от него Хаосом буквально несло бы…

– Тогда как?.. – задал уже второй вопрос Лин, прервав ненароком Брэйка и выдав свое волнение.

– Задержись он здесь, – благо окончание фразы вновь принесло ему немного покоя. – Попаданцы народ такой. Один за другим становятся всё умней, попадая в этот мир. А потому приучились уже и дело делать быстро и перемещаться постоянно, чтобы след Хаоса за собой равномерно распределять. Система наблюдения отреагировала-то лишь потому, что эти трупы тут провалялись может не один день. Вопрос только в одном…

– «Почему они не разложились, как и должно нестабильной натуре Хаоса?!» – внезапно возникло в головах у обоих, однако ответ не заставил себя долго ждать.

В виде волчьего воя, смешанного с тлетворным гласом свиньи. Вырвавшись из-под груды тел, подобно хищнику из засады, на Покорителей выскочила тварь Хаоса, угрожая своими кабаньими клыками снизу и волчьими зубами сверху. Но не успела пасть чудища захлопнуться, как громадный ледяной кол возник у неё из-под ног и протащил ввысь на метров пять. Лин мигом отреагировал, как и полагалось отличнику Академии. Но перенапрягся в процессе, высвободив все пять единиц Хаоса разом. Из-за чего его тело покрыли небольшие всполохи фиолетового пламени.

– Стоп, так ты на деле?!.. – хотел было спросить Линварт, но вовремя успел вместо это врезаться в напарника плечом, оттолкнув от спрыгнувшей с его хладной глыбы твари.

Усиленный и быстрый удар катаны сумел дополнительно «скорректировать» угол полёта волка-кабана, заставив цокнуть копытами задних ног в отдалении от Покорителей. Порез на морде пускай и остался, но был ниже линии глаз, а потому сочащаяся из него кровь особо зверя не пугала. Потому он вновь бросился в атаку.

Одного взгляда на подгорающего напарника, с трудом поднявшегося после легкого толчка Линварта, тому хватило, дабы понять, что некоторое время тот будет бесполезен, перебрав с Хаосом.

– «А столько говору было! Никаких в тебе не пять единиц, а три от силы, не компенсируй ты разницу энергией собственной души!» – Линварт был явно не уверен, до конца ли Лин, от вялого тельца которого он уводил атаки зверя, мечась туда-сюда и провоцируя зверя ударами, осознавал, какое Покорение творил, но объяснять все его тонкости и наставлять на путь правильный у него времени ныне не было!

Удары Линварта были быстрыми, а главное точными, нанося множественные ранения туше бестии. Но та, еще повиснув на пронзившем её столбе льда, успела пожрать остаточный Хаос всех своих падших сородичей, увеличившись в размерах примерно втрое. А чудищу одной лишь высотой под 4 метра с половиной на своих четверых эти порезы Брэйка, не содержащие в себе Хаоса, были малой помехой.

– Ух, вот бы мне повезло! – и он это понимал, а потому просунул лезвие в специальную щель внутри того самого таинственного опечатанного кейса, что всё это время носил.

И тот в ответ завелся, подобно какому-то механизму. Места стыка разных его частей внезапно загорелись, обдавая жаром всё вокруг, что заставил даже монстра замешкаться. Прямо перед тем, как на его шерстку обрушился пламенный клинок, вырвавшийся из рабочего жерла этого артефакта шаманов Порядка. Но пламя тут же потухло, успев лишь незначительно обжечь скотину, прежде чем меч в руках Брэйка потух. Что сигнализировало лишь об одном.

– Только единица, серьёзно?! – заставляя открыто возмущаться об этом.

Но унывать не было времени. Пока чудище было шокировано новой единицей обрушившегося на неё Хаоса, Линварт вернул лезвие в его новые пылающие ножны, на этот раз постаравшись выжать из них Хаоса больше. Он взмахнул клинком прежде, чем тварь сдвинулась с места. Но вовсе не потому, что он желал порубить воздух. А потому, что желал выпустить в сторону клыков монстра огненную волну.

Однако и в той не оказалось более единицы энергии, что вернулась в артефакт не нанеся существенного вреда скотине. Брэйк знал, что важно сосредоточиться и мысленно как следует попросить, и тогда пламенный Хаос явиться, но пасть твари была слишком близко.

– «Всё равно! Лучше принять удар и рассечь животину в ответ, нежели так и забавить её единичками!» – а потому пускай монстру оставалось лишь еще раз скакнуть вперёд, дабы настигнуть Линварта, что не способен был бы со своими двумя единицами жгущими тело увернуться, он не дрогнул.

Но оправдала его храбрость отнюдь не та двойка или тройка, которые он ожидал высвободить в виде пламени. А стрела мороза, вонзившаяся в кабаний бок и взрывом шипов повалившая тушу на ходу. Лин выстрелил всего тройкой, а потому быстро и спокойно её вернул, готовясь нанести новый удар. Но в тот же миг само тело его старшего загорелось, совмещая Хаос тела и пылающего клинка, придавая до селе Форвардом не виданное ускорение. Подобно пробившемуся снаружи единичному лучу света Брэйк настиг тварь во тьме Нижнего своей сталью, окутанной танцем пламени. Рана от этого удара протянулась от начала брюха чудища почти до хвоста. И не перестала гореть даже после того, как Брэйк спустил остатки Хаоса, который сам не мог удержать, горя всем телом и превращая волосы в пожар, обратно в кейс.

От боли, злобы и грядущей кончины монстр рассвирепел, начиная заливать округу своей желчью из пасти. Но его метания были бессмысленны, ибо напарники завладели схваткой окончательно. Лин изнурял скорость волка своими хладными снарядами, превращая поверхность поля боя в каток. По которому пламени Линварта ничего не мешало двигаться спокойно и нечеловечески быстро. Число пылающих ран на твари пускай и не множилось, но тепловые ожоги с обоих температурных спектров обязаны были рано или поздно её извести.

***

– «Выпускай, поглощай. Выпускай, поглощай…» – уговаривал свое тело продолжать покорять Лин, превращая Хаос в клинки и после ударов пропуская через себя вновь и вновь.

– «Первое, что вам нужно учесть, молокососы, так это то, что единицы Хаоса не просто так придуманы. Вы не попаданцы или регрессоры. В вас Хаоса ограниченное количество. Потому накосячив, и выпустив свой, к примеру, огненный шар в молоко, вам придется после весь на него ушедший Хаос проглотить обратно, иначе на новый не хватит. Не позволяйте вашему Хаосу находиться в нашем мире попусту! Наносите удар, возвращайте потраченный на него Хаос и бейте снова – и так раз за разом, пока не научитесь им владеть! – теперь Лин понимал всю важность этих слова учителя, не боясь владеть своей натуральной тройкой. – Если невмоготу постоянно через себя пропускать, то приспособьте для этого оружие. Благо у нас с благословением Храма таких клепают уймы на всякий вкус и цвет. Но всяко лучше сначала помучаться и привыкнуть к этой инородной субстанции внутри вас».

Жаль лишь, что даже так жжение в теле всё усиливалось. Ибо не расходуя сверх нормы он всё равно тратил на свои приемы из раза в раз не только энергию Хаоса, но и души. А обратно втягивал вместо неё лишь больше внешнего Хаоса.

– «Не, парень. Это не дело. Если поначалу я еще думал, что с твоей пятеркой можно справиться, просто понизив до тройки, то теперь даже не знаю. Тебе лечиться надо, а не покорять…» – жаль лишь, что покоряя всё больше и больше против твари, что никак не желала угомониться, всплывать успевали и более обидные и печальные поздние слова.

– Хорошо справились, салага! – однако ожидая услышать в первую очередь такие же наставления от Линварта, он был «приятно» удивлён его улыбке во все зубы, искренне довольной. – За такое не стыдно будет и выпить!

Волосы старшего были покрыты пеплом, а лицо измазано сажей, но сквозь них это дурацкое выражение светило лишь ярче. Озаряя округу для Форварда ничем не хуже пламени кейса.

– Я бы не стал… Уж очень внушительная статистика смертей у тех Покорителей, что на службу пьяными выходили, – отчего Лин даже расслаблено усмехнулся.

Но вновь слегка поник. Ибо вспомнил, что ему терять самообладание и без разбору покорять было в разы опасней прочих.

– А по поводу твоей пятерки… – каким-то невероятным образом точно прочитав потаенные мысли Лина, обратился к нему Брэйк, отряхивая свой костюм от останков и выделений сраженного чудища. – Найдем на неё управу! Признаться честно, теперь я понимаю, отчего тебя сюда сослали. Но что, как не внезапная встряска в городе, сможет понатаскать тебя лучше всяких Академий и учителей, а? Ну, это только если ты реально готов Покорять и Защищать этот мир.

– Еще как! – ошарашив Брэйка и себя, вдруг рассмеялся в ответ Лин.

Обычно первое сражение не только для Покорителя, но и любого бойца является определяющим на годы вперёд. Форвард, пускай и не хотел, но всё равно те или иные представления по поводу своего имел. И та ситуация, в которой он оказался под исход боя, расходилась с ними всеми, даже наиболее дикими. Потому он не знал, что и думать. Да только и не хотелось вовсе загоняться по этому поводу.

Легкие юноши невольно наполнились. Воздух Нижнего был сухим, горячим и явно содержал в себе что-то едкое. Но даже так он впервые ощутил, как впервые за долгое время вздохнул полной грудью. Было в этом что-то странное. Ненормальное. Нет, скорее, необъяснимое. Ну и пусть. Устал он себе всё объяснять да разжевывать.

Глава 3. Непростая высадка

– Ох, так вы тут уже разобрались? – услышали вдруг незнакомый голос Брэйк и Форвард.

Что принадлежал высокому (высоченному даже) статному блондину с искрящимся золотыми молниями копьем наперевес. Представиться он впоследствии, видимо, не счел необходимым, вместо этого переведя взгляд на уносящиеся прочь частицы еще обозримого Хаоса. Благо наряд на нём чётко выдавал зазнавшегося Покорителя с кругов повыше. Так как кроме обычного черного расстегнутого пиджака с белой рубашкой под ним шею незнакомец укрывал странного вида амулет из двух золотых пластин, с которого свисала еще свора безделушек поменьше. А копье явно было выполнено на заказ, так как форма его была не утилитарной и массовой, напоминая роскошное, ритуальное даже, оружие древности.

– Не так уж и сложно было, чтобы кого-то сверху стоило беспокоить, поспешу заметить, – коварно улыбаясь, стряхивая пепел и смахивая кровь чудища, заявил горделиво Линварт.

– И не могли бы вы представиться? – задал разумный вопрос Лин.

Не осознавая еще, что ответ на подобный всегда ведёт к одному из двух исходов: часовой лекции о личности напротив или напыщенного и недовольного отношения до конца рабочего дня. И лично Брэйк ни одному из них, прочувствовав на собственной шкуре прежде, рад не был.

– Ой, так я тут вовсе не ради одного зверя Хаоса, ха! – однако ответ кудрявого копейщика смутил «старшего». – С Девятого круга такого ради не посылают, что вы! Но если вы не в курсе, то, наверное, и не должны быть. Упс! Ладно, разбирайтесь тут тогда сами!

– … – что-то сказать вслед уходящему Лин-Лин, конечно, хотели.

Да только зарываться на кого-то с самой верхушки Среднего – решение не лучшее. Плечи у мужчины напротив них были широченные. Мускулы выпирали из-под рубашки и брюк. А главное – Хаос спокойно протекал по телу, орудию в руках и безделушке на шее. Имя такого, раз услышишь, и точно не забудешь. Просто новичку еще только предстояло его узнать.

– Ну, ладно, пофиг. Пошли уже доложим компьютерному манъяку, что на сегодня с патрулем покончено и по домам. Тебе же уже выделили квартиру или?..

– Я же местный.

– А! Точно! Ну и отлично, значит, родителей обрадуешь! Или эта не та тема, которую стоит?..

– Просто пойдемте уже…

– Да, пожалуй.

Захлестнувшая округу зима вернулась в сердце Лина. Жар раненой душе отнюдь не противостоял её хладу, но заставлял сходить с ума, разрывая итак истощенное тельце Форварда меж двумя противоположными температурными полюсами. Ноги подкашивались. Дышать становилось всё труднее. Но гордость и… улыбка старшего позволили ему ковылять дальше. Эта боль впервые принесла Покорителю льда своего рода… удовольствие?

***

Ино Кавасаки был самым скучным и среднестатистическим жителем Японии прежде чем… умер? Признаться честно, ничего о себе кроме имени и фамилии он уже не помнил, когда на бесконечном пути в никуда его кто-то окликнул. Когда он оказался у древа и начал выслушивать единственного человека, а не черную безликую фигуру, что он тут повстречал, то частички воспоминаний стали собираться в голове в какую-то картинку. Только усилий, Ино для этого прилагаемых, она, как он быстро выяснил, не стоила. А потому наплевал он на то, кем был.

Так как его тут же заинтересовало, кем он будет. Воспринимать «узника древа» как такого же человека, тоже переродившегося из пустой тени ему было поначалу непросто. Так как слишком уж могущественно и отчасти даже привлекательно он смотрелся на его фоне. Однако стоило Кавасаки обрести свои собственные кожу и плоть, как разговор у них наладился. Но вместе с тем Ино начало прямо-таки тянуть к тому стеклу реальности, за которым скрывался высоченный город. Но он, вопреки тому, что предсказывал «сошедший с пути», решил этой воле сопротивляться.

Ибо, пускай ничего о себе незнакомец и не желал толком рассказывать, предпочитая пересказывать свои наблюдения о мире за хладной гранью, Ино подозревал, что его что-то тревожит. Потом он начал это уже замечать. А после четко это осознал. Вместе с участью «проводника» (да, забавная причуда у него была – осыпать себя загадочными титулами). Пред ним всё это время находился человек – чёрная коробка. К которой так истошно желалось подобрать ключ.

– Всё нормально. Я уже привык проживать десятки жизней, смотря на мир за стеклом глазами тех, кого туда отсылаю, – говорил он и старался держать на лице улыбку.

– «Но как же тягостно смотреть, как они из раза в раз мучаются и погибают из-за меня…» – не договаривая самого важного.

Черты этого лица не сохранились после перехода в голове попаданца. Лишь приятные и теплые его очертания. С толикой скрываемых сомнений, обеспокоенности и сожалений. Что подобно чёрным пятнам, нет, кляксам, расходящимся по картине, портили её.

Ино согласился, наконец, проскользнуть вновь в мир живых лишь дабы попытаться прервать череду сомнений «вечно пялящегося в зеркало нарцисса». Так как Кавасаки не был столь мудр, чтобы разрешить томящуюся в душе «вечного собеседника» проблему. Но верил, что даровав ему ощущения, коих он был лишен в том пустом мире, мог помочь справиться с ней «заточенному даже после смерти» самостоятельно. Даже лучше будет сказать «по своему». Так как чересчур уж долго он прожил в плену чужих жизней.

Жизней, о которых научился слагать басни, песни и поэмы. Записывать их ход, определявший и ход истории всего мира вокруг, ему было некуда, потому он «вынужден был» всё запоминать. Чем-то этим так и не назвавший своего имени, что «ни вспомнил, ни придумал заново», незнакомец напоминал одну личность из истории древности. Но только если Иллиаду постоянно вспоминали и почитали, то «труды» «заточённого под древом» вызывали в людях за стеклом лишь ненависть. Которой тот совершенно не заслуживал.

***

– А может ты банально, как и многие до тебя, хочешь ему «отплатить» за то, что он позволил тебе начать новую жизнь? – голос демона в клинке отвлёк Ино от размышлений.

Юноша забился в самый грязный и мрачный угол Первого круга Среднего, промокая под редким дождём, однако его тело не дрогнуло. Он не понимал, как в этом искусственном городе «работает» погода. Как он вообще держится на этой проклятой земле. Клинок перед ним словно был собран из тех самых пластин, что до этого окутывали его тело в «боевом» режиме. Только вот в том месте, где гарда переходила в лезвие, на него глядел алый немигающий глаз, что принадлежал его новому собеседнику.

– Может и так. Но ты мог бы попусту не лезть в мои мысли? – встряхнув голову, Ино встал, снова готовый действовать.

– Как без этого? Откуда мне знать, что прямо сейчас ты не придумываешь очередной план о том, как бы изжить меня? Я же твое «нежеланное приданое», как никак! – ответил голос из клинка, после чего тот поднялся и прикрепился к спине Кавасаки подобно второму позвоночнику.

Который тот тут же укрыл под рваным тёмно-синим плащом, свою голову спрятав под его капюшон. Он подумывал сменить этот наряд на что-то более менее удобное и практичное, но быстро осознал, что именно с таким обликом будет вызывать меньше всего сомнений, слоняясь меж тёмных и грязных закоулков одного круга за другим. Его печалило, что даже в мире, которому грозил единый великий враг в лице Хаоса, столь активно буйствовала преступность, подминая под собой прибыльные районы, а также росла несправедливость, порождая бедные.

– Да! Вот так ты от меня никуда не денешься! – довольно заявил голос демона.

– А ты – от меня, – ответил Ино, развеивая дурные мысли.

***

Когда еще только Ино попал в этот мир, то тут же столкнулся с трудностями. Точнее даже оказался в смертельно опасной ситуации. На высоте Первого круга в небе, падая за границу города. Он отчаянно пытался всеми фибрами своего тела и души отыскать ту сверхсилу, что мог бы получить, пройдя за грань, которая позволила бы не расшибиться об черную землю былого пригорода. Однако стоило ему четко разглядеть руины былых зданий и снующих меж ними зверей Хаоса, и он поддался панике. Готов был на всё, только лишь бы его вторая жизнь не окончилась быстрее первой. И на его зов ответили.

Вырвавшимся из внезапного разлома в пространстве клинком, пронзившим его грудь. Тогда Ино думал, что хуже уже быть не может. Но когда он услышал в своей голове голос демона катаны и увидел его глаз впервые, то понял, как же ошибался. Ибо ради собственного спасения подписал договор, обо всех условиях которого ему довелось узнать только после того, как он очнулся в опустевшей мрачной округе. Былые останки зданий были перемолоты его новой проклятой силой в пыль, а зверей Хаоса когти демона разорвали на развеявшиеся по ветру фиолетовые клочки.

– «Ладно, а теперь понадобиться и твой вклад в наше общее дело!» – и словно ситуация не могла стать хуже, в голове вместе с гласом демона прозвенел еще и душераздирающий крик нового чудища, что по размерам было крупнее всех предыдущих вместе взятых.

Наполовину змей, наполовину гусеница – жуткое зрелище, морду которому заменяло скопление людских измученных лиц. Избавить тварь от них хотелось более всего, однако некое «ядро» монстра, от которого того стоило как можно быстрее избавить, находилось где-то в глубине его десяти метрового тела. А потому продираться внутрь его плоти и кишок пришлось с кровавым боем. Первым боем Ино в этом мире. Потому крови было пролито полно как его, так и этого чудовища. Но новая маска на лице Кавасаки не выражала эмоций. Лишь прожигая врагов взглядом двух острых алых глаз. А потому такой настрой «в какой-то мере» передался и ему самому.

Он не знал, доводилось ли ему в прошлой жизни активно размахивать кулаками. Однако именно такой стиль боя ему показался предпочтительным, стоило впервые ощутить отдачу от каждого своего выпада, проведённого по скользкой твари. Руки его забились, костяшки болели, даже несмотря на доспех, что далеко не только исполнял функцию защиты организма. Вот только именно отметелив чудище как следует, разбив его ядро собственными руками, ощущая как остатки того сочатся сквозь пальцы в пластины живого доспеха, Ино уверился, что «победил».

Жестокость первого же боя не смутила его. Но показала, какой путь ему предстоит пройти в дальнейшем. Это было приятно. Это было полезно. Так и должно было быть. Грязно и грубо.

***

– Признайся честно, ты бы хотел, чтобы я был каким-то магическим посохом или манускриптом, так? – заметив, что Ино терзают былые воспоминания на пути к новой «цели», решил вновь вклиниться в его голову демон. – Чтобы можно было одним невероятным запретным заклинанием справиться со всей той сворой, что породил наш демонический конфликт, верно?

На Первом круге тоже где-то затаилась тварь. Уже готовая проснуться, стоит только Ино оказаться достаточно близко. Или промедлить с её поисками. А потому он рьяно продолжал поиски в совершенно незнакомом ему городе, стараясь не выдать свой сокровенный секрет под светом неона. Ему удавалось разглядеть из-за грани лишь кусочки кругов и уровней. При этом все они были переполнены яркими красками, слепящим светом, не дающими покоя деталями и непонятными технологиями, соседствовавшими с причудливыми практиками и ритуалами. Что-то четкое тогда разобрать в мешанине людских имплантов, гаджетов, замысловатых рукописей, непонятного говора и бушующего на границах Хаоса не представлялось возможным. Всё-таки никакие наблюдения за переливающимся потоком самой жизни города-государства из-за стекла реальности несравнимы были с реальным опытом нахождения здесь.

– Замолчи, – отчасти сказал Ино и самому себе, устав от терзающих его юный и неокрепший еще разум собственных вопросов, что возникали в голове вновь и вновь, словно недовольные ответами, с которыми ранее соглашались, пропадая на минуту другую.

К тому же под самый вечер Первый круг тише не становился. Наоборот, все как раз выбирались с «ненавистной им» работы, начиная всё активней и громче об этом заявлять всему миру через разговоры со знакомыми. Низшие члены рабочих групп корпорации, помощники шаманов и рядовые работяги бюро – эти были особо чем-то недовольны. Немало предшественников Ино, как и сам его проводник в этот мир, изучали быт, культуру и историю сего мира, чтобы как можно лучше в нём обжиться по прибытии. Но кривая линза хладной стеклянной грани не давала сделать это как следует. «Первый под древом» же был итак физически и морально измотан длительным нахождением на своем цветущем троне.

– А что не так? Или, неужто тебе нравиться вот так каждый раз натурально копаться в этих отвратительных телах каждого проклятого существа, на которое ты натыкаешься? Тогда признаю – я тебя явно недооценил, ха-ха!

При этом пускай новый мир, в котором Кавасаки оказался, был похож на его собственный. Но только из будущего столетия другого. Привыкнуть ко всем тем причудам, коим люди здесь обзавелись, он никак не мог. Пускай достаточно наслушался об этом от «проводника» и сам провел здесь неделю. Хаос, кибер-импланты, силы духов и веры – всё это страннейшим образом здесь переплеталось, создавая, к примеру, нео-монахов церквей в киберпространстве или технологии на основе энергии Хаоса.

– Нравиться или не нравиться – какая разница? Я это делаю не удовольствия ради. Своего, по крайней мере.

Даже говорящий активно сам с собой юноша никем не воспринимался за странного. Главное было скрывать ото всех способность поглощать Хаос в количествах, местному люду недоступных. А ведь он был словно мана для мага, упрощая всё в новой жизни Ино. Трудно было себя таким видеть, ибо навязанные Системой наименования плохо ложились на его текущую боевую форму.

– «Только мана, при неправильно использовании которой уже немало попаданцев до тебя подверглись преследованию со стороны государства…»

– А ты думаешь я сильно рад убивать своих сородичей, которым просто повезло меньше меня? – вдруг спросил почти серьёзным и устрашающим голосом демон, так и не назвавший Ино своего имени. – Тогда правильно думаешь, ха! Этим неудачникам просто стоит смириться что весь тот Хаос, что они заграбастали себе, правильно использовать смогу только я!

– Хочешь сказать, повези кому из них больше, перехватить в небе моё тело мог любой из вас? – спросил в ответ Кавасаки.

– Что это я слышу? Нотки недовольства и желания предать и променять в голосе? Ха! Верно мыслишь и я вряд ли смогу что сделать, ежели захочешь отдаться во власть другому из демонов. Только уверен ли ты, что тебе это надо, ха-ха?! – тут же съязвил демон, начав ползать по телу юноши подобно сколопендре.

– Мне бы с одним тобой пока управиться, прежде чем кого еще пускать… – здраво заметил Ино, чем даже порадовал демона. – Мы близко.

Он изначально знал, что выбравшись с Нижнего, стоило отправиться искать на окраины Первого круга. Но хотел удостовериться, что не ошибется с таким выбором, подставив жизни пускай и незнакомых ему, но невинных людей этого мира. Что итак уже…

***

– Натерпелись от подобных тебе, – Кавасаки и сам не заметил, что всё то время, что он шагал посреди заброшенных и поросших мхом зданий, пересохших фонтанов и только расцветающих после зимы потрескавшихся улиц, за ним следовал недоброжелатель из Бюро.

Золотые волосы кудрями свисали с его головы. Громадное копье смотрелось странно, лишь наполнявший его Хаос подсказывал, что эта реликвия (иначе не назовёшь) способна ранить. Под закатанными рукавами пиджака и рубахи красовались руки, покрытые печатями. Что покрывали и распахнутую грудь. Покоритель выглядел именно так, какими себе Ино их и представлял. Пугающе. Вопиюще. Вызывающе. Но подобно покойнику, что уже продал свою жизнь, однако до сих пор служит, будто этому единственному факту вопреки. И никакая белоснежная улыбка и причудливая прическа этого не скроют. Не скроют того, что такие скрывают за своим голубоглазым взглядом.

– Вам стоит понять, я здесь вовсе не ради того, чтобы… – попытался вставить хоть слово Ино.

Но доспех уже покрыл его тело, в то время как Покоритель отвёл копье назад, готовясь единственным выпадом снести его голову с плеч. Только маска скрывала, как дрожит его голос.

– Да, да, все мы знаем вас таких – бедных и невинных. Место таким – в недрах Корпорации. Вот если после вашей туда передачи скажут нам, что нет от вас угрозы я первым сложу оружие. Но нет же, все вы чего-то «боитесь», что-то скрываете. Мните себя выше наших законов, позволяя себе творить Хаос, – ответил ему копейщик, казалось, не воспринимая парня перед ним всерьёз. – Давай, сними этот доспех и пойдем со мной. Говорю честно, я не из тех, на счастье тебе, у кого ваши проделки отняли кого из родных или близких, а потому убивать не буду, а исполню свои обязанности, как подобает. Но ты же не станешь, так?

Попаданец не мог понять, говорил он хоть каплю искренне, или просто читал заготовленные Бюро и Корпорацией строки. Впервые только узнав о том, что успели с его «сородичами» натворить Корпорация, Бюро и Храм вместе взятые, Ино посчитал их в своей голове ненасытными, злейшими и безумными сущностями сего мира.

– «Все беды идут от них», – только и хотелось сказать.

Но он знал, что и «разносчики Хаоса» немало бед натворили. Слышал, как часто сбивался «уводящий с вечного пути», рассказывая о том, на что были способны люди, обретшие невероятную силу. Видел вину в его глазах. И никак не хотел сам стать подобным тем мерзавцам, что лишили Попаданцев былого почётного статуса Мироходцев. Не хотел прогнить и не замечать. Даже если так и выйдет, что он окажется виноват…

Пластины на теле Кавасаки задрожали. Когти на ногах впились в пол. Вместе со всеми теми тварями, что ему доводилось сразить, внутрь его доспеха поглощалась и часть их Хаоса, даруя новые (а точнее при разделении утраченные) способности демону. Прыткость и живучесть достались ему от волка-кабана еще вчера, но Ино уже готов был использовать их на всю, если ситуацию урегулировать не удастся.

– А как же тот чудный хвост от первого моего собрата? Пора и им научиться пользоваться! – демона явно не беспокоило то, что могло стать с его сосудом.

Секунды молчания тянулись мучительно. Но не для Покорителя. Тот расслабился, позволив себе опереться на копье. Всем видом так и зазывая нанести удар облаченного в доспехи Пустого Клинка. Однако, выслушавший в свое время уговоры снисходительного «мудреца за гранью» попаданец не видел в статном незнакомце напротив своего врага. По крайней мере знал, что не стоит поддаваться на его попытки таким себя выставить. Ибо знал, что истинный враг этого мира – бесконтрольный Хаос.

– Пускай ты и говоришь, что не причинишь мне вреда, но я знаю, что творят с нами, такими же людьми, внутри бесконечных лабораторий Корпорации, – наконец решился ответить Ино и вложить в свои слова искренности. – И делают это как раз таки те, у кого Хаос отнял всё. Готовые проводить взаперти сутки, лишь дабы утолить свое желание отомстить и утолить горе, «разделяя» его против их воли с теми, кто этого не заслуживает! Как ты не понимаешь, что это всё просто создает бесконечный!..

– Всё это кончиться, стоит вам прекратить здесь появляться. Вот так просто. А уж что тебе придется пострадать за всех своих предшественников – ну уж извини, но разве для такой личины Героя, что половина из вас надевает, громко объявляя себя Спасителями, такая участь настолько нестерпима?

– Я не… – хотел было уже что-то ответить Кавасаки.

Но его прервал боевой клич новой твари Хаоса, пробудившейся от присутствия рядом ненавистного родича. Только вот подобен он был вою сирен или визгу систем сигнализации зашкаливающих датчиков. А первые же атаки, направленные без разбору на Покорителя и Ино одновременно, стали лучами чистого света, отражающимися от всех поверхностей. Оказавшись заточенным в ловушку света, ослеплённый Покоритель опешил и замешкался. Тогда как зрение Кавасаки заменила жажда крови демона, бросившая его против собственной воли в пасть нового врага, что представлял собой фигуру громадной бабочки с размахом крыльев шириной в половину улицы, собранную из световых призм.

Свет был ярким, свет был жарким, а еще каждая часть его спектра несла за собой особенные неприятности. Одна из которых – способность спонтанно телепортировать себя и избранную цель. Коей стал никто иной, как Ино. Не успел блондин освободить свои пять единиц от печатей, как попаданца уже и след простыл. Но тут же объявился на другом конце круга. И начал беспорядочно скакать там по карте на универсальном коммуникаторе Лайта.

– Вот же чёрт… – раздосадовано отметил он, запахивая рубаху и пиджак. – Неужели придется довериться тем двум? Нет уж, стоит и самому поспешить!

Глава 4. И там, и сям!

– Эй, вы, парочка героев Нижнего, тут такое на радарах творится! – пробуждая от обеденного сна Лина и Линварта, крикнул с высоты своего цифрового «насеста» начальник Кирк.

– А?.. Что там? Неужели попаданец-таки? – сонным голосом спросил Брэйк, расталкивая новичка, который изначально отказывался понимать и принимать ту концепцию, коей сейчас так наслаждался. – «Хотя нет, парнишку кошмары мучают. Вот блин…»

Тельце Форварда пускай и не заметно, но подрагивало, стоило Линварту его коснуться. Сам он еще к тому же скукожился и сложился в позу эмбриона, еле размещаясь на скамье, рискуя в любой момент свалиться. Лин явно уснул не от того, что сильно того хотел, а ибо перенапрягся в бою с Хаосом ранее.

– И он не один! – ответил Вэй.

– Эй! Не пугай ты так попусту! Что за чушь ты несёшь? Чтобы на Первом круге, да сразу парочка!..

– Я имею в виду, что этот иномирский идиот, как и полагается, притащил с собой громадную тварь. И сейчас вместе с ней они бушуют в западных окраинах, – сказав это, Кирк притих, а Линварт смог четко уловить даже несмотря на стену мониторов меж ними, что взгляд начальника упал на всё еще спящего Лина. – Сам его так замотал, сам с этим и разбирайся. Но один ты там рискуешь серьёзно огрести. Благо, парень с круга повыше уже мчит на помощь. Правда, с другого края нашего городка. Так что нам надо лишь задержать их и не дать прорваться к жилым массивам.

Вэй отнюдь не по своему желанию был заточен внутри клетки из разнорядных экранов. «Тряхнуть стариной» для него значило нечто куда большее, нежели для прочих капитанов отделов. Ибо, обычно, именно вокруг способностей по покорению, а не стратегии и тактике капитанов Бюро выстраивало команду. Так что выделялся Кирк своим статусом на их фоне столь фатально отнюдь не странным настроем и рабочим местом.

– Сигнал об эвакуации уже должны были дать, – внезапно донёсся до парочки голос Лина. – Но нам всё равно стоит спешить. Извините за неудобства.

– Помчались уже, извинения можешь оставить на потом! – запахиваясь в своё серое пальто с низким подолом и хватая чудной чемодан с катаной, произнес Брэйк и вылетел наружу через распахнутую дверь.

Он определённо сделал это нарочно, чтобы не показывать своего беспокойства, тем самым нарываясь на очередной выговор. Из-за него Вэй столь многого лишился. Он стал посмешищем, что лишь прячется на своем цифровом троне. Потому, конечно же этот болван всякий раз переживал, когда Кирк находил причину или возможность пренебречь своим состоянием. Чем так люто выводил капитана из себя!

***

Бой с этой новой тварью выдался для Ино на этот раз непростым. Пылающие обломки зданий со всех сторон окружали погруженного в доспехи демона Пустого Клинка Кавасаки. Пока он пытался уследить за хаотичными телепортациями Твари сквозь стены дыма и гари. Пластины принимали основной удар на себя, поглощая злостные лучи стеклообразной твари, но после пяти минут непрерывного боя Ино впервые почувствовал первые признаки истощения. Он стал куда медленнее вырабатывать Хаос, помогавший ему всё наращивать и наращивать скорость перемещения и ударов до этого. Зрение затуманилось. А голос демона стал громче.

– Ну, в чем проблема? У тебя должны быть все средства для того, чтобы одолеть этого хрупкого слабака! Или тебя печалит, что удар за ударом когтей ты лишь разбиваешь его на всё более мелкие и мелкие крупицы, не в силах добраться до ядра? А я вот чувствую, что оно у этой твари есть, и порази ты его, с этим будет покончено.

Давил еще и тот факт, что времени вот так расслабляться у нашего попаданца на деле не было. Ибо тот, запечатавший большую часть своего тела, Покоритель явно так просто от него не отстанет, пока он с ним находится в пределах одного круга. А может и уровня. С учетом его пронзительного громового взгляда. Ино же быстро уяснил для себя, что как бы не готовился, всё равно оказался не способен адекватно действовать под таким напряжением.

– «Чёрт, конечно, стоит быть отчасти благодарным, что мне вообще был дарован второй шанс, пускай вместе с ним еще и столько мороки выпало!.. – позволял себе размышлять на отвлечённые темы Ино, маневрируя уже в натуральной паутине световых жгучих лучей. – Да только для меня, потерявшего все воспоминания, эта „новая“ жизнь на деле кажется „первой“!

Наполнившись злостью и нетерпимостью к окружившей его несправедливости, как и подобает истинному герою, Кавасаки впитал в себя новую волну Хаоса, наращивая за её счет искусственные мышцы своей брони. И вместе с этим, незаметно для себя, приобретая всё более животные очертания.

– Да, верно, ты догонишь эту тварь только если побежишь за ней на всех четырёх! – довольно клокотал внутри его головы голос.

Когти на руках доспеха стали такими огромными, что оставляли за Ино, несущимся в сторону раскрывшей, наконец, свое ядро Твари Хаоса, четкие рваные отметины на камне и асфальте. Ему более было недостаточно просто гнаться за постоянно меняющим свою форму хрупким монстром по опустевшим улочкам. Он стал сигать на крыши провалившихся и обрушенных зданий, отталкиваться от столбов и бегать по стенам. Этому отлично помогал еще и хвост, выращенный доспехом, что отлично заменял собой когда надо и крюк-кошку и шипастый хлыст. Даже аналогом еще одной руки он мог стать, стоило вложить в него Хаоса.

Сотня зеркал разного размера окружили Кавасаки, горя желанием пронзить своими разноцветными лучами, преграждая путь к причине своего существования. Но более Ино было не остановить. Точнее не остановить тот демонический азарт, что в нём разыгрался.

– Да, чудище сколь угодно может пугать нас своими скачками, но более такого же трюка, как и в начале боя оно вытворить не сможет. А потому познай же, что здесь и сейчас мы с тобой – охотники! – демонические слова были подобны ритуалу, наполняющему тело Ино силой.

Но ровно за миг до того, как когти попаданца вцепились в намеченную им добычу, его оглушил всё тот же вой сирены много крат усиленный. Что и позволил ускользнуть ядру прямо из хватки демона Пустого Клинка.

– Или сможет… – лишь произнес на выдохе Кавасаки, лишившись своей брони и опираясь на бледный клинок, коим она вновь стала.

– Нашим легче! Покорители как раз уже рядом! А сильно далеко этому стеклянному крикуну всё же скрыться не удалось. Его ядро всё еще открыто, и я это чувствую. Вперёд, прикончим тварь и скроемся от ищеек!

Ино невольно всё же оглянулся, дабы оценить вред округе. Людей рядом не было и быть не должно было. Жалеть местную архитектуру было некому. Её ведь восстанавливали порой лишь как часть культурного кода и наследия круга, а так же дабы сформировать своеобразную зону отчуждения, что служила естественной преградой активно оседающему в ней Хаосу лучше всяких прочных стен.

***

Когда Линварт и Лин прибыли на место, то застали, как им изначально показалось, лишь истлевшие угли былой схватки. Громадные осколки переливающегося радужными цветами стекла застряли в зданиях и улицах разрушенного района. Огни прежнего конфликта почти погасли, пускай след из еще неразвеявшегося Хаоса указывал, в каком направлении соперники двигались.

– Но пары основных источников, от которых так смердело ранее, больше нигде не видать, – натужно скрывая проступившую отдышку, оценил ситуацию Брэйк. – Ты же не забыл, что я тебе говорил, про нашу «чуйку на Хаос», а, салага?

– Да, всё верно, – лишь коротко ответил Лин, удостоверившись в словах старшего и своих новообретённых навыках, глянув на подручный радар. – И что теперь? Дождёмся того Покорителя, о котором говорил?..

Но не успел Форвард окончить свою речь, а Линварт с ней согласиться или возразить, как один из осколков сорвался с места и попытался одним пронзающим рывком сразить новичка. Усилив тело Хаосом и влетев в Лина правым плечом, Брэйк, одновременно с этим, отвёл в сторону острое прозрачное лезвие своим пылающим. Этой дополнительной единицы Хаоса не хватило, дабы разбить осколок, а потому он уже готовился атаковать снова. Как вдруг весь покрылся снежной коркой и треснул, стоило копью льда вырваться из рук Форварда.

Однако на замену одной сраженной твари из спячки пробудилась уже парочка новых.

– Так значит, это по тройке на каждую, да? – слегка струхнув задал вопрос Линварт, оглядываясь по сторонам и подмечая какое же потенциальное количество врагов еще ожидает их с новичком. – Ух, чертов контейнер, не подведи уж тогда!

Брэйк как можно глубже загнал свое лезвие в глубины отверстия артефакта из Единого Храма. На руках Лина заиграли первые мрачные огоньки, отражающие раны его души. А после в сторону первого осколка третьей жертвы попаданца устремилось лезвие не просто покрытое огнём, но из него состоящее. А в сторону другой из-под земли начали прорастать хладные шипы. Новоприбывшие монстры воспользовались задержкой Покорителей после этого момента, дабы выстрелить целой очередью прожигающих обвалившиеся стены лучей со спины бравых борцов с Хаосом. Теперь и Лин-Лин попали в тот чудно мерцающий и смертельно опасный лабиринт, с которым довелось встретиться Ино ранее.

– И разве не учили всех этих идиотов из другого мира, что нужно не забывать за собой убираться! – не без ожогов и порезов проскакивая меж атаками Хаоса, возмутился Линварт, обрушивая свою атаку на очередной стеклянный осколок.

Но двух единиц, что ему не повезло выжать из контейнера, в этот раз не хватило, а потому враг был лишь отброшен на пару метров назад и покрылся трещинами. Что превращали их меткие лучевые атаки в подобие выстрела световой шрапнелью. Благо Форвард покрыл всё поле боя своей хладной аурой, что заставляла подобные перегрузки быть для бесформенных чудищ последними, наполняя хрупкостью и дробя. Из-за этого паренёк вновь увлекся и покорял уже целые пять губительных единиц. Но иначе этой незадачливой парочке было не выжить.

***

– «Вот и всё…» – созвучно пронеслись в голове Ино его собственные мысли и глас демона, стоило ему раздавить хваткой своего доспеха бурлящее жидким едким Хаосом ядро ненавистной твари.

Как бы не пытался, вновь рискнув облачиться в форму, Кавасаки приблизить этот момент, второй раунд погони за стеклянной бабочкой вышел не менее утомительным. Пускай и подобен был в этот раз скорее детской игре. Ибо прежнее чудище более не пыталось сопротивляться, а лишь старалось убежать от него. Пока попаданец натурально вынужден был срывать с его ядра один слой стекла за другим. И всё это под аккомпанемент внезапно нахлынувших воспоминаний, смешивающих реальный момент со схожим из прошлого. Когда он просто беззаботно, еще будучи непоседливым ребёнком гнался по переулкам за бабочкой. Что тогда казалась такой роскошью и диковинкой в каменных джунглях, коими был его родной город.

– Но в этот раз я её хоть поймал, – сначала было захотел себя обрадовать и утешить Ино. – И сгубил, – но последующая ремарка куда ясней выдавала его текущую усталость.

– Только не говори, что стало жалко подобное создание.

– Да нет, искренности в подобном заявлении всё равно не будет. Но теперь, когда я узнал, что хоть зачатками разума оно да обладало, хочется вынести себе за это немой укор…

– Ха! Не смеши! – прервал наблюдение Ино демон. – Не дорос ты еще до того, чтобы проявлять жалость к своим врагам. С твоей стороны в этом нет не только искренности, но и достоинства.

–… – попаданец оказался слегка ошарашен подобным высказыванием внутреннего демона, а потому остановился на месте в раздумьях, пока доспех медленно слезал с него, пластина за пластиной, уменьшаясь до размеров клинка.

– Внезапная сентиментальность тебе не к лицу. Пойдем уже. Следующий мой «дружок» успел забраться куда повыше. Так что советую поспешить, раз ты так неумело раскрыл себя этим Покорителям.

Удерживать себя на месте, не то что куда-то идти, было для Ино сложно, из-за чего он вынужден был раскачиваться из стороны в сторону. Но он дерзнул и воспользовался этим, дабы направить себя вперёд, еле плетясь вперёд подобно пьянице. Благо мрак теней от нависающих близ пути громадных небоскрёбов неплохо скрывал это.

Воспоминания былой жизни, каждый раз наваливавшиеся на него в пути, четко давали понять, что странником Ино быть не довелось. Как раз таки наоборот. Он был чёртовым затворником. Который никогда и представить себе не мог жизнь, ставшую одновременно постоянными побегом и погоней. Отголоски этого нутра давали о себе знать, приковывая периодически взгляд к красотам или необычным деталям окружения, застывавшим в голове, подобно фотографиям в альбоме. Лица на них оставались смазанными, обрезанными или искаженными углом «съемки».

***

Тем временем ситуация у знакомой нам парочки Покорителей складывалась не лучшим образом. Так как в один момент даже крупицы ранее раздробленных ими тварей вознеслись ввысь вновь, издав все одновременно, ставший от того пронзительным вопль.

– Видать, оригинал помер! – попытался крикнуть Линварт, обращаясь к Лину, укрываясь мановениями клинка и выставленным подобно щиту чемоданом от своры колких резвых тварей.

Но для того и звона было достаточно, дабы окончательно выбить из колеи. Форвард обрушился на колени, а не плюхнуться в грязь лицом ему не дал лишь вовремя подхвативший Брэйк. Четырёх единиц пламени, что огненным кругом вырвались наружу вместе с взмахом катаны оказалось достаточно, дабы на миг отбросить чудищ и заставить подготавливать свои разноцветные лучи.

– «Все цвета радуги в нас готовы выпустить, делая больно глазам постоянно. Так еще и каждый своими свойствами обладает. Только какой толк рассуждать об этом сейчас?! Или есть всё же шанс проскочить, если всё просчитать?!» – пытался оценить ситуацию Покоритель в изорванном плаще, поддерживая недавнего выпускника, которому тоже придется после сдать свой торжественный костюм в утиль. Если они оба вообще доживут до того, чтобы беспокоиться о подобном…

Линварт вновь погрузил лезвие катаны в непривычные для неё ножны, вспоминая все те разы, что ему удалось вытянуть наружу пятёрку и пытаясь их воссоздать. Но вместо этого он ощутил нечто совершенно иное. Вроде и знакомое, но до сих пор забытое. Слышно было, как чемодан словно начал бурлить изнутри, пока печати на нём не отваливались, а сгорали от внутреннего жара. Жаль лишь, что прежде чем Брэйку довелось выпустить всю эту силу на волю, грозовой раскат сбил его с ритма. А вместе с этим еще и всех тех стеклянных бабочек, коими обратились прежние бесформенные соперники Лин-Лин в последний момент пред атакой. Вслед за сотворившим это копьем устремился вскоре и его владелец, обрушившись подобно повторному удару молнии в одно и то же место. Ухватившись за древко двумя руками, он поднял и раскрутил его над собой, затягивая всю оставшуюся шваль внутрь своего громогласного вихря, украшенного золотыми искрами. Прежде чем последним ударом рассечь и отбросить весь Хаос прочь в едином ударе, что пронёсшись вперёд рассёк еще и прежнюю многоэтажку пополам.

– Лайт Дэй, к вашим услугам!

***

– Уж не будете сильно хмуриться из-за того, что я слегка припозднился к вашей схватке? – обратился к Форварду и Брэйку тот самый Покоритель с артефактом в виде дорого украшения на шее, когда оба сумели прийти в себя.

Улыбка, блестящий артефакт на шее и еще один в руках – смотреть на него измазавшимся в собственной крови, грязи и пепле Покорителям с Первого было тошно. Но виноваты были в этом разве что они сами. Их слабость, если быть точнее…

– То был наш долг – защитить жителей Первого круга от такой напасти, и мы с ним не справились, так что куда уж нам вас в этом винить. Того, кто спас ситуацию… – устало и раздосадовано протянул Лин, стыдливо отводя взгляд.

Линварт же слишком разнежился на скамейке в парке посреди соседнего с почти полностью разрушенным и сожженным районом окраин. Здесь уже почти ничего не напоминало о прошедшей битве, разве что отголоски Хаоса, проносящиеся рядом, ставшие слегка плотнее прежнего и от того почти видимые. Крупицы стекла, что непокорный ветер поднял над землей, бликовали, отражая лучи солнца под разными углами, наделяя их разными цветами. Чудное зрелище, особенно на фоне пепелища, любоваться которым времени особо не было.

– Тут вокруг хоть и царить сплошная разруха и запустение, но всё же эти районы в каком-то смысле, наше наследие. И достаточно печально смотреть, когда они уподобляются пустошам за городскими границами, – выдал что-то отвлечённое Брэйк.

– Вы об этом сейчас рассуждаете?! – что, однако, отлично помогло заставить Лина перестать себя накручивать.

Жаль лишь, что ценой тому стала внезапная боль, скрючившая тело юноши, еще не готовое к таким резким словам и движениям. Заметив это, Лайт лишь вздохнул и скрестил руки на груди.

– А вы парни не такие слабаки, как я сначала подумал! – вдруг заявил он.

– И с чего это вдруг? Что в первую нашу встречу, что сейчас, мы чуть не продули обычным Тварям Хаоса. Обычно так выражаются по поводу тех, кто сумел себя показать в бою с попаданцем или реинкарнатором, как минимум, – задался вопросом Линварт.

– Ладно, можете и не верить, – даже не попытался его переубедить Дэй. – Просто я захотел немного взбодрить вас, прежде чем попросить кое с чем помочь.

– Точнее, кое с кем, да? – Брэйк тут же понял его намерения, сбрасывая напоминавший решето плащ, и поднялся, дабы разговор с ним более был подобен разговору «на равных».

– Ну, я уже вроде говорил (или нет?), что сейчас наши силы сильно ограничены, из-за одного подчинившего себе время засранца. А как вы видите, и этот случай тоже оказался не так прост, чтобы я один смог управиться.

– А как же «не слышали, значит и не должны»? – съязвил Линварт, уклоняясь от новой рисковой работёнки.

– Ну… – явно задумался над этим Лайт. – Чего толку сейчас-то таить?

– Так и скажи, что ты потерял его след и теперь тебе пригодиться пара ищеек. Мы особо не обидимся, – вроде и сказал Брэйк, а изменения в выражении его лица говорили об обратном.

– А что, звучит как план! – мигом обратил все претензии Линварта себе на пользу Дэй.

– Так что от нас требуется? – так же подавив в себе боль и закончив сбор разбросанных по округе собственных частичек души, встал и спросил Лин, даже не смотря на недовольство старшого. – Нужна помощь в прочёсывании Первого?

– Не, этот трус уже свалить успел на Второй, если не на Третий, зуб даю. Тем более я немного покопался по пути в данных мониторинга Хаоса и обнаружил, что подобный сегодняшнему и тому, на гневные останки которого явились вы, происходил и вне стен города.

– А потому у тебя, по сути, толком ничем не обоснованное предположение, что этот попаданец будет подниматься всё выше, ради достижения одной из их «великих» целей, так? – попытался подначить Лайта Линварт, почти скрипя своим голосом.

– Всё верно! Так и что же, кого куда направим? – но Дэй даже не обратил на упрёк внимания. – Просто у меня план такой: я пойду на Второй, так как это самое вероятное место. Мистер Линварт, вы попытаетесь перехватить его, стоит ему обмануть наши ожидания и ускользнуть на Третий. А уж вам, новичок Лин, доверим самый маловероятный Четвёртый. Идёт?

Брэйк состроил такую недовольную мину, над которыми ранее искусно старался на протяжении своих служивых 10 лет. Лин мельком на неё взглянув, постыдившись за старшего, отвёл в сторону глаза и виновато потёр лоб. Пока Лайт, позволяя печатям вернуться на свой полуобнаженный торс и руки, словно высматривал в них что-то очень пристально своим взглядом, из которого еще не выветрились остатки златых искр. Лишь широкая искренняя улыбка на его лице смотрелась диковинно в этой ситуации. Зато чётко обо всё говорила.

– Ну, раз возражений нет, то, пожалуй, стоит приступать, да? – постояв так еще с минуту, выступил вновь с предложением Лайт.

Продолжившееся неловкое молчание парочки Покорителей с Первого послужило ему явным знаком согласия, а потому явив пред ними свою широкую спину и запахнувшись он направился к ближайшему подъемному устройству в округе. Игривым движением копья на своем плече зазывая Покорителей идти за ним.

– Но пока этот хмырь не объявиться, я бы порекомендовал вам обоим попытаться кое-чем заняться, дабы попусту время не терять и с пользой провести, – удостоверившись, что Лин-Лин его нагнали, добавил Дэй.

– Вот сидели бы спокойно и зализывали раны, а тебе вдруг приспичило… – шепотом, выражавшим усталость, обратился к новичку его наставник, стараясь не обращать внимания Лайта.

– А разве это не отличный повод прогуляться по нашему громадному городу и немного развеяться? – попытался взбодрить его Лин. – Да и мы вроде всё равно намеревались расследовать деятельность этого нового попаданца.

– Когда с такими людьми дело имеешь, особо нет времени расслабиться. Особенно, когда он собой отнюдь не нашего пруда рыбину представляет, что показал на практике, – точно не понятно, говорил ли в данном случае Брэйк о Дэе или попаданце. – А круги на деле все одинаковые. Просто горожане с разных что-то из себя строить постоянно пытаются и выделываются перед другими.

– Паренёк, если усвоишь то, что я тебе задам, то со своими-то способностями тебе на любом кругу и без внештатных заданий, подобных этому, рады будут, – показал, что всё же слышит их переговоры, Дэй.

– Тогда, если на то пошло, то и от меня тебе будет парочка советов, Форвард! – нарочно вступился еще и Линварт. – Смотри, не разочаруй старшого.

– Верно, – адресуя это обращение еще и к себе, добавил Лайт.

– … – а Лин лишь тяжело вздохнул. – Тогда мне предупредить капитана?

– Ха, я бы наоборот телефоны отключил, чтобы он себе голову ломал, куда пропали! Может хоть так задумается над своим поведением! – почти гогоча, ответил Линварт.

– И всё же это не дело, – произнес уже Лайт, набирая номер Кирка.

***

– «Ох, и удивиться он, когда такой важный голос к нему обратится. Пускай и не покажет этого более забавными дрожью или запинками. А потом весь встрепенётся и намылиться „гордо защищать“ Первый. В одиночку…» – Покоритель катаны и пламени знал, как воспримет эту информацию его начальник, пока плёлся по заброшенным улочкам позади красующегося Дэя и понурого Форварда.

И не то чтобы своими действиями нарочно пытался его от неё уберечь или еще как не позволить выйти «подышать свежим воздухом близ окраин». Просто… он до сих пор чувствовал вину. Пускай и не за свои поступки, а за чужие. Чего, вроде как, «не имел права делать». Но не по неизбежному велению или ухмылке судьбы это произошло, так? Ибо будучи обычным человечком ощущать на себе всё давление чего-то столь могущественного – чересчур… банально печально.

– Эх… – обычно в такие моменты Линварт брёл не на круг выше, а в ближайший бар или табакерку.

И ведь он подозревал, что ему еще ой как не скоро удастся вновь выпросить пачку родных «Синих Духов» у престарелой владелицы ларька близ бюро. Однако просто обязан был хотя бы попытаться стать «образцовым старшим» для Форварда. Ради того, кому этого сделать не позволяет стена из мониторов, переплетённая кабелями.

Глава 5. Четвёртый круг

– «Выше, выше» – только и слышал от голоса в своей голове указания Ино, спешно пробираясь по закоулкам и закуткам Второго и Третьего кругов.