Детектив Фокс. Дело об исчезнувшей миссис Клейтон

Глава 1. Шестнадцать золотых пуговиц

Тихое посвистывание, доносившееся из кабинета шефа, ясно давало понять, как тот проводит этот пятничный день. Последняя на сегодня супружеская пара удалилась полчаса назад, но мистер Фокс не стал покидать уютное кресло, предупредив меня, что намерен почитать недавно приобретенный по совету доктора Стерлинга труд некоего Роберта Лайелса «О характерах и нравах». Я не возражала.

Доктор Стерлинг зачастил к нам после того памятного дня, когда осматривал мои синяки. Шеф нашел в нем прекрасного собеседника на философские темы, а доктор обнаружил в мистере Фоксе сильного соперника в шахматных сражениях. Вечера по средам превратились в царство костяных фигур, виски и разговоров о человеческой натуре.

Вообще, увидев серую обложку с одиноким маленьким человечком посередине и услышав, что этот гениальный опус поможет «прочувствовать сложную натуру клиента», я сразу поняла, на какой именно странице шеф заснет. Следовало все же поспорить с ним на деньги, а то в кошельке образовалась пустота, никак не желавшая заполняться монетами.

Дождавшись, когда посвистывание перейдет в похрапывание, я с мстительным удовлетворением нарочито громко задвинула очередной разобранный ящик картотеки в ячейку. На шефа я сердилась. Он отказал двум потенциальным клиентам «детектива Фокса» и пустотой в кошельке я была сейчас обязана именно ему. Но после визита «странных грабителей» в начале декабря мистер Фокс наотрез отказался продолжать и дальше мои детективные практики, сочтя их слишком опасными.

Раскрывать шефу истинную личность нападавшего я не стала. Пожалуй, что он бы мог мне и не поверить. Ведь это был не абы кто, близкий друг. Хотя какой он друг? Мерзавец, убийца и вор. Я сжала зубы, вспомнив его визит, и потрогала скулу. Та уже не болела, но память интересная штука, она помнит боль и словно боится почувствовать ее снова.

Храп прекратился. Послышался глубокий вздох, полный печали, после скрип кожи и, наконец, шаги. Сонное лицо шефа вызывало обычно у меня умиление. Этакий малыш пухляш, только почему-то с бородой. Но сейчас он хмурился.

– Как книга? – без тени сомнений с глупой улыбкой спросила я. – Не слишком динамичная? Что нового узнали о характерах? Или там сначала о нравах?

Шеф потер глаза, словно и правда пару минут назад читал. Я хмыкнула.

– Знаешь, Кис-Кис, иногда я жалею, что ты не мужчина, – сонно протянул мистер Фокс и постарался скрыть зевание. Совершенно безуспешно.

– Боги! – воскликнула я в притворном ужасе. – Вы вычитали, что мужчины лучше разбирают бардак? Или составляют графики приемов посетителей? Или считают бюджет? О, нет. Боюсь, теперь мне грозит увольнение.

Я воздела руки в мольбе и скорбно взглянула на шефа.

– Прошу, не увольняйте меня, мистер Фокс.

– Перестань играть, – фыркнул он. – Ты отвратительная актриса.

– Вот уж дудки, – возразила я, вернувшись к разбору завала, устроенного мной же на собственном столе.

Дело в том, что раз в месяц я разбираю накопившуюся корреспонденцию, записки и записочки шефа, заметки по клиентам, чеки и прочую бумажную ерунду, которую тот складирует на своем столе в мое отсутствие. И раз в месяц я, отделяя мух от котлет, рассовываю все это добро по ящикам и папкам, совершая каждый раз чудо и освобождая стол мистера Фокса от горы бумажек, приводя тот в надлежащий вид.

– Ты возражаешь? – шеф открыл шкафчик с шерри и налил себе малюсенькую рюмочку напитка, причмокивая губами так, словно уже пробовал его.

– Абсолютно точно. Из меня актриса получше вашей этой… миссис Уиттен. Хотите, я, чтобы доказать это, устрою истерику?

Мистер Фокс, сделавший в этот момент маленький глоток, закашлялся. Я принялась хлопать его по спине весьма ненежно, отчего он скривился еще больше. Наконец, прокашлявшись, шеф с укором взглянул на меня.

– Не вспоминай о Уиттенах, прошу тебя. Это самая ужасная пара во всем Кремдене.

– Зато они на редкость постоянны в своих визитах к вам, – заметила я, поправляя шефу сбившийся воротничок рубашки и стряхивая его же платком капли шерри на шелковом цветастом жилете. – Не думаю, что регулярно выписываемые мистером Уиттеном чеки вас разочаровывают.

– В этом ты права, – согласился мистер Фокс и одним махом допил напиток, прикрывая глаза от удовольствия.

Рюмка вернулась на место, а шеф потянул за цепочку, прикрепленную к жилету, и достал из кармана брегет. Серебряная крышечка с тихим щелчком отскочила и взгляд моего работодателя стал тоскливым.

– Три часа с четвертью, – он тяжело вздохнул и взглянул в окно. – Как думаешь, сегодня еще кто-нибудь придет?

Я вернулась к разбору бумажек и пожала плечами. Он же подошел к окну и остановился, разглядывая улицу.

– Все куда-то спешат, – проговорил мой работодатель. – Один парокар за другим. И экипажи еще не перевелись. О, даже наш молочник тащит елку домой, ты только посмотри, какую он нашел облезлую. – Шеф вздохнул. – Только к нам никто не идет и ничего не несет. Как думаешь, во всех этих домах царит полное семейное счастье? Или они уже отчаялись его найти?

– Что за упаднические настроения, шеф? Вам нужна елка? Миссис Дауф обещала, что ее доставят на днях. До нового года еще целых пять дней, успеют, – снова отвлеклась я, держа в руках записку, состоявшую из трех слов «купить болонке трюфели» и пытаясь вспомнить, у кого из клиентов была болонка и сообразить, почему мы должны ей что-то покупать. – Просто сегодня пятница и дело близится к вечеру. Все стараются закончить свои дела и поэтому спешат. А счастье в пятницу, к вашему сведению, царит повсеместно, потому как следом идут два выходных дня. И все те клерки и служащие, едущие в парокарах домой, ждут их как чуда. Тем более, что в эти выходные нужно еще купить подарки, угощения и всякую ерунду к празднику.

Я снова взглянула на записку и в недоумении пробежала взглядом по папкам с клиентами.

– Нет, Кис-Кис, они спешат, потому что дома их ждут и любят. И они счастливы. Один я несчастен.

– О, – не выдержала я, – да отчего же вам не быть счастливым? Вам нечего есть? Или может, нет крыши над головой, как у одного из тех оборванцев на углу? Или может, это не вам вчера днем строила глазки мисс Кэтелин, забежавшая самолично отдать заказ? А?

Шеф тепло улыбнулся, видимо, вспомнив милую хозяйку швейной лавки.

– Не помните, у кого болонка? У Джессопов или у Лемонсов?

– У Подкинсов, кажется, – направил меня в нужном направлении мистер Фокс и тут же остановил меня, нетерпеливо перебирая пальцами в воздухе. – Нет-нет, Кис-Кис, это записка не о них. Это я хотел послать коробочку конфет той актрисе, мисс… как ее там… – он бросил попытки вспомнить и горестно вздохнул. – Нет, я определенно несчастлив. Это начинаешь понимать, как только наступает день рождения.

Я фыркнула.

– Ваш день рождения был десять дней назад. И кстати, вы совсем не выглядели в этот день несчастным.

– Откуда тебе знать, если ты предпочла провести его у Ашули?

– Я организовала вам прием! И потом, кто я такая, чтобы сидеть за одним столом с вашими друзьями? Всего лишь нищая помощница. Не говорите, что вам не понравился вечер. – Я бросила записку в мусорную корзину и развернулась к шефу, чтобы увидеть его реакцию.

В его глазах мелькнула тень озабоченности.

– Лайнус жалел, что тебя не было. Знаешь, я думал, что он будет скорбеть об Эве. Но по нему не скажешь.

– Вот это новость! Мистер Экройд не тоскует о жене, подумать только.

Я постаралась смягчить язвительный тон, но, видимо, не смогла.

– Не будь такой обидчивой, Кис-Кис. Я знаю, что ты злишься на них с Фредом из-за меня, но мне кажется, что Лайнус к тебе неравнодушен.

Я чуть не поперхнулась слюной.

– Что?

– В последнее время он каждый раз интересуется тобой. Вот позавчера, когда мы вечером… – шеф запнулся и быстро посмотрел на меня.

А я уперла руки в бока.

– Играли в карты, не так ли?

Шеф нахмурился.

– Ты напоминаешь мне разъяренную кухарку нашего соседа. Ей-ей, Кис-Кис, тебе не хватает только скалки в руках.

– Я в сотый раз прошу вас не играть с этими мерзкими, подлыми…

– Кис-Кис. Ну я же тебе говорю, мы не играем на деньги. – Я требовательно посмотрела шефу в глаза, и он сдался. – Ну, хорошо, на крупные деньги.

– Вы играете и проигрываете, а они этим пользуются и вводят вас в долги. Уж лучше бы вы женились, шеф.

Выражение лица мистера Фокса изменилось до неузнаваемости. Его обуял истинный ужас при сказанных мною словах, и я поняла, что так просто пристроить шефа мне не удастся.

– К фам посыльный, мистер Фокс, – сообщила вошедшая миссис Дауф. Она неодобрительно посмотрела на бардак у меня на столе.

В приемную вошел молодой человек в черном удлиненном кителе с золотыми позументами и пуговицами, буквально горевшими огнем. Я зачем-то даже сосчитала их. Ровно шестнадцать. Было видно, что на улице, несмотря на отсутствие снегопада, довольно холодно, потому как щеки посыльного алели, да и нос тоже покраснел. Тщательно приглаженные волосы поблескивали в свете рано зажженной лампы. В руках молодой человек держал конверт.

– Мистер Херонимо Фокс? – проговорил посыльный по-военному четко и, дождавшись кивка шефа, продолжил: – Вам приглашение от губернатора на новогодний бал.

Шеф воспрял духом и уже совсем в другом настроении прошел, чтобы принять конверт. Посыльный же, передав его, откланялся и вышел, оставляя в приемной запах ваксы от сапог.

Мистер Фокс вскрыл конверт позаимствованным у меня ножиком, развернул дорогую тисненую бумагу и, чуть не светясь от удовольствия, с выражением прочитал:

«Его сиятельство лорд Сэмюэль Дартон имеет честь пригласить мистера Херонимо Фокса и его спутницу, мисс Клариссу Фэлкон, на ежегодный губернаторский новогодний бал, который состоится тридцать первого декабря во дворце губернатора в шесть часов вечера».

Он все еще светился, пока до него не дошло, что губернатор официально назвал меня его спутницей. Взгляд мистера Фокса встретился с таким же удивленным моим и в приемной на секунду повисла тишина.

– Я не пойду, – уверенно проговорила я.

– Боюсь, у нас нет выбора, – констатировал шеф.