Опекун

Глава 1

Дамир

– Что-то я умотался, – откинувшись на спинку кресла, Макс вольготно развалился и вытянул ноги. – Давай, что ли, прошвырнёмся по рыбным местам? Снимем кого-нибудь. Пар выпустим.

– В другой раз, у меня уже есть планы на вечер, – не отрывая взгляд от бумаг, отказал я финансовому директору и по совместительству лучшему другу, а ещё сделал вывод: третий по счёту брак Тихонова трещит по швам, раз его потянуло «выпускать пар» на стороне, что, впрочем, закономерно и ожидаемо. Первые две супруги Максима перешли в разряд «бывших» прежде, чем они успели отпраздновать пятилетний юбилей со дня свадьбы.

– Да ну… и какие же? – пробурчал Макс, явно недовольный тем фактом, что «удить рыбку» ему предстоит без компании.

– Ужин у Софьи Дмитриевны по случаю дня рождения Ольги.

– Софья Дмитриевна, – в буквальном смысле пропел Тихонов и заулыбался. – Огонь, а не бабка! Всё так же дымит как паровоз и глотает шампанское литрами?

– Также, – кивнул я, поставил подпись на последнем документе и захлопнул папку. – Только дозу удвоила.

– А как Ольга? Сколько девочке уже лет, пятнадцать-шестнадцать?

– Вообще-то, сегодня исполнилось девятнадцать.

– Ого-о, – качнул головой Макс. – Время-то как бежит. Помню её ещё совсем малышкой, – Тихонов рукой отмерил от пола рост моей подопечной в тот момент, когда они в последний раз виделись. – Фотка есть в телефоне? Преобразилась деваха или всё так же похожа на пацана?

– Фото нет, – ответил я, а вопрос – изменилась ли Ольга, попросту проигнорировал.

– Жаль, любопытно было бы на неё посмотреть, – посетовал Макс, но когда в его голову явно забрела какая-то мысль, нырнул в карман и достал мобильный. – Хотя какие проблемы, наверняка у неё есть аккаунт в соцсети. Русакова Ольга, – продиктовал себе Тихонов текст, который он определённо забивал двумя большими пальцами в поисковик. – Ну ни фига се, сколько результатов выскочило. Хрен найдёшь, – несмотря на пессимистичный настрой, Макс упорно листал ленту и внимательно вглядывался. – Кстати, Дамир, а если Ольге девятнадцать, какого ты к ней тогда прёшься на день рождения? Она же тебе не родственница, поддержал дочь друга до совершеннолетия, выплатил ей, что причитается, и всё, хорош. Лично я считаю, ты и так сделал больше положенного. О-о-о, это она? – вытянув руку, Тихонов показал мне фото молодой брюнетки.

– Нет, не она. Михаилу я обещал поставить дочь на ноги, возраст мы не обговаривали. Ольга, по сути, ещё ребёнок, придёт время, будет жить самостоятельно, но сейчас слишком рано. И эта тоже не она.

– Опа! Опаньки. Вот это фея, – Макс, как по команде выпрямив спину, буквально вгрызся взглядом в экран. Такое ощущение, что ещё чуть-чуть, и он от восторга начнёт облизывать телефон. – Не хочу забегать вперёд, но, похоже, я только что встретил свой идеал и даже, возможно, будущую жену под номером четыре. Красотка, согласись?! И сексуальная, и глаза умные. Очуметь сочетание.

Тихонов вновь держал телефон так, чтобы я мог видеть экран, но на этот раз ему повезло, и он наткнулся на аккаунт моей подопечной.

– Слишком молодая, – заметил я, не раскрывая личности девушки.

– О, поверь мне – это совсем не недостаток. Вот как так-то? Аккаунт закрытый. Ну ничего, попрошусь в друзья, напишу этой крошке что-нибудь мегаромантичное и приглашу на свидание.

– Я тебе челюсть сломаю, если напишешь, – прорычал я. Похоже, зря сразу не сказал, что эта девушка и есть Ольга. Тихонов – папарень нормальный, но и кобель порядочный. Его от Ольги надо держать на расстоянии минимум километра, запудрит ведь наивному ребёнку мозги.

– Это ещё почему?! – возмутился Максим и тут же прищурился. – Хотя погоди-ка… это же не… да ну, нет… это что, Ольга?!

– Да, и держи от неё свои причиндалы как можно дальше, если планируешь ими хотя бы ещё раз воспользоваться. Макс, и я не шучу!

– Да понял я, понял. Не совсем же дебил, – Тихонов поднялся на ноги и, опираясь ладонями на мой стол, усмехнулся – Вот же ты, жучара. Что ты мне тут втюхивал? Что обещал отцу о его дочке позаботиться? Ага, как же. Признавайся, для себя девочку вырастил?

Ольга

– Полная жесть и мрак, – шепнула я, глядя на своё отражение в зеркале. В этом мрачном платье меня не отличить от воспитанницы женской гимназии в дореволюционное время.

Грубая ткань грязно-серого цвета, ворот под горло, расклёшенная юбка по щиколотку, какие-то непонятно зачем простроченные вертикальные складки на груди. Каждый год ко дню рождения покупаю подобное платье и надеваю его лишь один раз, но именно это по мрачности и убогости переплюнуло все предыдущие. Когда заказывала его в интернет-магазине, на картинке оно смотрелось совсем по-другому.

Да и полбеды, что платье откровенно страшное, оно вдобавок же ещё слишком тёплое и колючее. Фролов, он же тиран и самодур, у нас с бабулей за столом обычно просиживает минимум три часа. Всё по полной программе: закуски, салаты, гарнир с горячим, обязательный рыбный пирог и напоследок – непременно чай с тортом – зануда!

Я это «безобразие» только что натянула и уже вся чешусь. Надеюсь, к тому моменту, когда сниму, не расцарапаю себя в кровь.

Да ладно! Несколько часов как-нибудь уж вытерплю и колючее платье, и компанию Фролова, и необходимость притворяться пай-девочкой. Зато потом – в шикарном наряде оторвусь с друзьями в клубе. А ещё после, через неделю, когда бабуля укатит на всё лето в обожаемую Прагу и снимет там коттедж, меня ждут беззаботные каникулы в свободной квартире и новенький автомобиль за безупречно закрытый второй курс.

Сегодня отмучаюсь, а в следующий раз Фролов с проверкой нагрянет к нам с бабушкой только через год. Ну, по крайней мере, последние три года было именно так. Хотя прежде он навещал нас гораздо чаще, но тогда каждый его визит я ждала и воспринимала как праздник. Понятие не имею почему, но в детстве я его обожала, хотя он никогда не был со мной ласков и никаких чувств ко мне не проявлял, а в подростковом возрасте я в него влюбилась. Фу-у, как вспомню свои мечты на его счёт, так сразу морщиться тянет.

Услышав, как хлопнула входная дверь, замерла в ужасе. Неужели провозилась и проворонила приход Деспота? Глянула на часы и от сердца тут же отлегло. Для Фролова ещё слишком рано, он пунктуальный до тошноты, до назначенного часа – точно не явится. Это, наверное, из пекарни доставили рыбный пирог. Доплетя косу, ещё раз, на всякий случай, пристально рассмотрела лицо в зеркале и, убедившись, что макияж полностью смыт, вышла в коридор.

– Ба-а-а?! Ну как так? Мы же договорились, – почувствовав запах сигаретного дыма, простонала я и помчалась в гостиную, где и обнаружила в кресле бабулю, что держала в руке мундштук и выдыхала изо рта струйку сизого дыма. – Топор вешать можно. Ты бы хоть открыла дверь на балкон, а ещё бы лучше там дымила. Ба, ну в чём дело? Скоро Этот придёт, а у нас в квартире дышать нечем.

– Не Ба, а София! И на балконе курят только мужики в майках и трико с вытянутыми коленями, а я дама, – бабуля вздёрнула свой аристократический нос гордо вверх и вновь затянулась.

– Посмотрим, что дама скажет через сорок минут, когда Этот нагрянет и начнёт ей читать нотацию, – ворчливо заметила я и направилась на балкон, чтобы открыть окно и впустить в комнату свежего воздуха. – Ба?! Это что был за звук? Ты же только что не откупорила бутылку шампанского?! Нет же?

– Ольга, не будь ханжой. Один бокал в качестве аперитива и, чтобы снять стресс. Вообще-то, курьер, что принёс пирог, мне нахамил.

– Ба, да у Фролова нюх как у собаки, учует ведь.

– Ну и пусть… Ругай не меня, а курьера.

– И что же он тебе такого оскорбительного сказал, ну или она? – вымучено поинтересовалась я, потому как спорить с бабулей и взывать к её голосу разума, всегда было занятием бесполезным и неблагодарным. Придётся смириться, что Фролов пробудет у нас дольше, чем три часа, потому как даму будет воспитывать, а на это требуется время.

– Конечно же, она. Мужчина бы такую глупость не ляпнул. Пигалица заявила, что мне пятьдесят лет. Представляешь? Мне и пятьдесят! – фыркнула бабушка и изобразила на лице одновременно обиду и грусть.

– А почему вообще речь о возрасте зашла?

– Ну я сама спросила, сколько бы она мне дала… да и какая разница почему… Позвони в пекарню и поставь их в известность, что курьер нам нахамил.

– А может, не надо? – лелейно пропела я. – Тебе же всё-таки пятьдесят лет дали, а не шестьдесят семь, как написано в паспорте. Минус семнадцать лет, это скорей комплимент, чем…

Резко умолкла, потому как бабуля, приложив руку к груди, часто заморгала, словно собиралась заплакать.

– Ольга, я, конечно, забуду, что ты эту страшную цифру произнесла вслух, но лишь потому, что очень сильно тебя люблю, – бабуля грациозно поднялась с кресла и, поправив пояс на шёлковом кимоно, поплыла прочь из гостиной. – Я переодеваться к столу. А ты не забудь в разогретую духовку поставить пирог, мы же всё-таки его для Фролова сами пекли.

– Ага, ещё скажи, что сами для начинки рыбу ловили, – хохотнула я, но коробку с пирогом из пакета достала и вынула из духовки сковороды, чтобы температуру установить.

И когда эти спектакли закончатся для одного-единственного неблагодарного зрителя с участием двух ну просто потрясающе бездарных актрис?

Хотя как раз когда – очень даже известно. Получу наследство, скажу Фролову «спасибо», всё-таки человек столько лет тратил на нас с бабушкой время и силы, но на этом – всё, его тирания и полный контроль над моей жизнью закончатся.

Больше никогда не стану изображать перед ним человека, котором совсем не являюсь. Я обычная девушка, и меня интересует не только учёба и игра на этом чёртовом фортепьяно, но ещё и встречи с друзьями, походы в кино, студенческие вечеринки… и, в конце концов, свидания с парнями.

Ровно за минуту до семи часов вечера у нас с бабушкой в квартире, помимо сигаретного запаха, присутствовал аромат печёного пирога, стол был полностью сервирован. Бабуля в белой кружевной блузке и бежевой юбке уже приняла на стуле эффектную позу. Правда, она ещё и умудрилась прикончить целую бутыль, но, как обычно, даже слегка не запьянела, разве что чуть покрылась румянцем, но на фоне яркого макияжа розовый цвет щёк мерк.

– Пятьдесят, пятьдесят одна, пятьдесят две, – отсчитывала я вслух вместе с часами секунды. – Ба, спорим на что угодно, что ровно в семь к нам в дверь позвонят?

– Иди уже открывай, аферистка. Если на Землю метеорит не свалится размером с Австралию, конечно же, ровно в семь к нам позвонят. Хотя, впрочем, и если свалится, всё равно позвонят. Он же пообещал, мир же накроет огненной лавой, если слово не сдержит, – специально придавая голосу напускной важности, забавно потешалась над Фроловым и ситуацией в целом бабуля.

Птичье чириканье раздалось в коридоре, и я, предварительно закатив глаза, нехотя поплелась открывать.

– Кто там? – исключительно для порядка спросила я, потому как если не поинтересоваться, Фролов мозг вынесет за то, что в дом пускаю кого попало.

– Ольга, это я, Дамир.

Демон ты рогатый и хвостатый, а не Дамир.

– Здравствуйте, проходите, пожалуйста, мы вас уже заждались, – распахнув дверь, как по нотам начала я играть свою роль.

– Здравствуй, – произнёс мужчина и просканировал меня от макушки до пят оценивающим взглядом, а судя по тому, что уголки его губ, нет, не поднялись вверх, а всего-навсего дрогнули, он остался моим внешним видом доволен. – Как у тебя дела? На учёбе всё хорошо?

Зачем спрашивать, если ему все мои оценки ежедневно отправляет по почте секретарь нашего деканата? Я об этом ещё на первом курсе узнала. Секретарь рассказала подружке, та другой, так до меня пусть и по долгой цепочке из многих людей, но информация докатилась.

Глава 2

– Всё отлично, спасибо, – отступая назад, чтобы пропустить Дамира в коридор, отозвалась я.

– Неужели я и сегодня единственный гость? – посмотрев, что в прихожей нет обуви, изумлённо приподнял бровь Фролов.

Гад какой, ему ещё и хватает наглости удивляться. И это после того, как он в прямом смысле отобрал у меня нескольких подруг, вслед за тем, как я его с ними познакомила. У Светки, видите ли, семья не подходящая, отец, о ужас, был условно осуждён на полгода за экономическое преступление. Тоже мне – великий грех. Ну мухлевал немножечко мужик с налогами и дальше-то что? Можно подумать, у Дамира в фирме кристально чистая бухгалтерия. Да никогда не поверю. Элю он невзлюбил, потому что та ляпнула, что у неё уже есть парень. Ой как вспомню, как долго и нудно Фролов после мне вдалбливал, что мальчикам от девочек нужно только одно, что в пятнадцать лет ещё рано с кем-то встречаться, и ныл… и ныл… А Марину отвадил вообще ни за что. За, по его мнению, плохую учёбу. Она, якобы, будет тянуть меня вниз. Вообще-то, Мариша неплохо училась, не отличница, конечно, но твёрдую четвёрку всегда получала.

– А зачем нам кто-то ещё? Отпразднуем в семейном кругу. Да и приглашать мне особо некого. Учёба отнимает всё время, некогда с друзьями общаться, – не краснея и не ощущая чувства вины, без стеснения навешивала я Дамиру на уши лапшу.

– Что, совсем ни с кем не общаешься?

Фролов не просто спросил, он ещё на лице изобразил беспокойство.

Только вот меня теперь не проведёшь. Плавали, знаем. Скажу, что общаюсь, устроит допрос. С кем? Фамилии? Телефоны? Адреса? И всё на листке в письменной форме каллиграфическим почерком.

– Только в перерывах на парах, а так – нет.

– А почему их не пригласила?

Да пригласила, конечно, причём пятнадцать человек, только к двенадцати ночи и в клуб.

– Не знаю, не такие у нас близкие отношения.

Да ну-у. Неужели Фролов улыбнулся?! Всё, бегу отмечать в календаре этот день красным маркером. А то потом захочу вспомнить, когда же свершилось это редкое и великое чудо, а не вспомню.

– Дамир, как же я рада тебя видеть, – когда мы вошли в гостиную, томно произнесла Ба и протянула Фролову руку, чтобы тот, не приведи Господь, не забыл, что даму приветствуют, целуя ладонь.

– Софья Дмитриевна, всё цветёте, – приняв руку Ба, Фролов наклонился и дотронулся губами до её кожи.

Закатила глаза. Может, ещё патефон включим, велим служанке на стол подавать, а сами обсудим губернские новости? Что за кустарная вечеринка в стиле восемнадцатого века?

«Сударь». «Сударыня». «Не соблаговолите ли откушать у нас?» «Всенепременно, у вас всегда подают дивные почки».

Приветствие с поклонами закончилось, и мы сели за стол.

Есть хочу – не могу, но в тарелку, естественно, ничего не накладываю, нельзя же. Сначала тост в честь именинницы, то есть меня, а именно: долгая приторная речь Фролова, которая по сложившейся традиции будет сводиться к одному, что, в принципе, я молодец, но есть куда расти, потому как стараюсь не так усердно, как могла бы.

Фролов виртуозно, я бы даже сказала, более профессионально, чем Ба, откупорил бутылку шампанского. Бабуля запамятовала, что дама, и облизнулась, а ко мне в голову закралась шальная мысль: «Может, Фролов пьёт шампусик чаще бабули? А как ещё объяснить то, что он открывает его красивее и изящнее, чем она?»

Недоумеваю. Дамир, наверное, по дороге к нам головой об какую-нибудь перекладину ударился, у нас как раз в подъезде ремонт. Он зачем в мой бокал плеснул алкоголь? Спрашиваю, где моя привычная минералка? Меня разве сегодня не заставят её пить?

– Я думаю, тебе уже можно попробовать, – прояснил ситуацию Фролов, заметив, что я с вопросом в глазах уставилась на бокал.

Попробовать?

Ну и наивный.

Я студентка второго курса, вернее, уже третьего, мы сегодня с друзьями забуримся в клуб, и винную карту этого заведения я успела выучить лучше, чем таблицу умножения во втором классе.

Внутреннюю демагогию можно разводить сколько угодно, но образ паиньки сам себя не поддержит. Изобразив на лице любопытство, подняла бокал, поднесла к носу, принюхалась и тут же сморщилась, словно в ноздри попал не аромат благородного дорогого напитка, а запах самопального спирта с вывертом.

– Не суди, Ольга, по первому впечатлению, – заметила Ба и хитро, как только умеет она, подмигнула, а Дамир взял и подлил мне в бокал апельсиновый сок, отчего у бабули случился нервный тик с правым глазом.

– Это чтобы было вкуснее и в голову не ударило, – пояснил Фролов, зачем он испортил шампанское.

Как я и предсказывала, дальше начались пытки калёным железом. Дамир поднялся на ноги, выпрямился, словно у него вместо позвоночника кол, принял торжественный вид и вдохнул полной грудью. Конечно, чтобы полчаса без умолку на путь истинный наставлять, воздухом лучше впрок запастись. Топая под столом об пол туфлей, с благодарным видом вдохновенно внимала нравоучениям и сама себя успокаивала, что когда это закончится, я сожму в ладони ключи от первого автомобиля и adios общественный транспорт. Больше мы не встретимся никогда.

Когда Фролов наконец-то заткнулся и вынул из внутреннего кармана пиджака тонкий конверт, это меня сразу смутило.

Ключей в нём точно нет!

Воображение мгновенно нарисовало точь-в-точь ту маршрутку, на которой я каждый день добираюсь в университет. Только у этой вместо капота была ехидная морда, а из боков росли лапы, и они обе мне махали, зазывая присесть и прокатиться.

Пока мучилась кошмарами, можно сказать, наяву, Дамир зачем-то обогнул стол и вплотную ко мне подошёл.

Если бы Ба жестом ладони не подсказала, что от меня требуется встать, я бы из-за дурного предчувствия ещё долго соображала, что от меня надо Фролову.

Мне и так рядом с Дамиром всегда некомфортно, а сейчас, когда он находится напротив и давит не только взглядом, но ещё и высотой своего роста, вообще хоть замертво падай.

– Ольга, я долго думал, что тебе подарить на день рождения, чтобы подарок понравился. Надеюсь, угадал, – после этих слов мужчина вручил мне конверт.

Вскрывая простой белый конверт без каких-либо опознавательных знаков, ещё не теряла надежды получить руль и колёса, но когда вынула содержимое, распрямила листки и увидела надпись: «Курсы по программированию…», надежда умерла. Теперь я знаю, как чувствовал себя Малыш из мультфильма «Карлсон», когда ему вместо собаки какую-то ерунду подарили.

– Спасибо, – силилась хоть одно это слово произнести более-менее благодарно – не получилось.

Уголки губ, независимо от моего на то желания, от обиды тянутся вниз. Не знаю, заметно или нет, но сама чувствую, что подбородок дрожит, а ещё пальцы подрагивают и нестерпимо хочется разреветься.

– По-моему, я не угадал, – Фролов вынес правильный вердикт, и сквозь пелену перед глазами из-за стремящихся наружу слёз, я заметила, что он, нырнув рукой в карман, вынул голубую коробочку, перевязанную белой лентой. – Надеюсь, хотя бы подарок по поводу окончания второго курса тебя порадует.

А?!

Что?!

Настроение в мгновение подняло голову, в душе вновь раскинулись цветочные поля, но самое главное – надежда получить автомобиль раскопала себя из могилы и восстала живее всех живых.

Коробка у меня в руках, но развязывать ленту и открывать крышку я не тороплюсь. Потому как только что обожглась и теперь боюсь вновь разочароваться.

– Что в ней? – потрясла я коробку, словно по звуку можно определить содержимое.

– Ключи от машины, как и обещал.

В голове громыхнули одновременно тысячи фейерверков, загудели фанфары, а перед глазами от радости поплыло, и, видимо, от счастья я тронулась умом, потому как в следующую секунду дёрнулась вперёд, чтобы Фролова обнять.

Слава всему, момент шизофрении длился не дольше мгновенья, и моё тело благополучно вернулось на место, но… Дамир заметил порыв и тоже подался ко мне, и, в отличие от меня, он не передумал и обнял.

Сжалась вся, как в первый раз на приёме у гинеколога, и расслабиться не могу. Находясь в облаке парфюма Фролова и прижимаясь к его, как выяснилось, тёплому телу, а то я себе представляла, что он ледяной, как зимой железные поручни, испытываю странное чувство. Это так необычно, когда человек, который никогда к тебе эмоции не проявлял, вдруг изображает подобие нежности. А Дамир обнимает меня именно нежно и зачем-то спину поглаживает, а ещё я слышу его дыхание рядом с ухом.

Интересно, это долго продлится?

Да сколько же уже можно?!

Фух, свобода…

– Позже сыграешь мне что-нибудь на свой выбор? – спросил мужчина и легонько ущипнул меня за острый подбородок.

Улыбнулся. Обнял. А теперь и до подбородка дотронулся!

Что происходит?!

Понятие не имею зачем, наверное, искала ответ на свой вопрос, но заглянула мужчине в глаза.

Всё-таки не просто так я Дамира демоном называю, у него зрачки как две чёрных дыры. Только попади в пространства-времени и сгинешь там навсегда.

Отвернулась и клятвенно себе пообещала больше пристально на Фролова не смотреть, по крайне мере, до тех пор, пока не почувствую, что смогу хотя бы несколько секунд выдержать его взгляд.

Глава 3

Одёргивая только что надетое платье, из-за открытой двери шкафа не видела коридора, но слышала, что Ба идёт в направлении моей комнаты и крикнула:

– Ба, ну ты видела номер? Фролов меня обнял. Что это с ним?

– Мужчина подарил тебе автомобиль. По-моему, невинное объятие он точно заслужил, – совсем близко раздался голос бабули.

– Ба, ты что, шампусика перебрала. Не подарил, а купил на мои деньги! И не сразу, как попросила, а мурыжил меня чёрт рогатый целый год.

– Ну если с этой точки зрения посмотреть, тогда, конечно – экая наглость, – усмехнулась бабуля и попросила: – Покажись.

– Ага, сейчас, только сапог натяну.

– Сапог?

– Летний, Ба, летний.

– М-м-м.

– Ну как я тебе? – эффектной походкой вышла я из-за двери и покружилась, демонстрируя суперкороткое платье и ботфорты-чулки.

– Шикардос! Только бюстгальтер сними.

– Зачем, лямочки же прозрачные. Или на спине выглядывает застёжка? – забеспокоилась я и, обернувшись, разглядывала свой вид сзади.

– Да не видно ничего, но снимай, говорю. У тебя есть чему колыхаться, так пусть и колышется, – обречённо вздохнула Ба, я так понимаю, по поводу моей непонятливости.

– Колышется пусть? А кто меня с тринадцати лет заставлял в бюстгальтере даже спать, чтобы не дай бог грудь раньше времени не обвисла?

– Одно дело, когда ты одна, и совсем другое – когда в обществе, – с умным видом произнесла бабуля и ещё раз повторила. – Снимай!

 Сказано – сделано.

Хм-м, а Ба была права, так куда сексуальнее.

– И вот ещё, на всякий случай возьми, – бабуля открыла мою сумочку и что-то туда положила.

– Деньги у меня есть.

– Это не деньги. Это средство предохранения от подгузников и от необдуманных преждевременных браков. Не повторяй ошибок некоторых хорошо знакомых тебе родственниц, – бабуля показала на себя пальцем.

– Офигительный клуб, хорошо, что ты не стала экспериментировать, – в прямом смысле орёт мне в ухо Наташка, потому как музыка долбит так, что до собеседника достучаться можно исключительно только криком. – Новые места – это, конечно, тоже прикольно, но когда всё знакомо, куда комфортнее себя чувствуешь, да?

– Ага, – поддакиваю я и киваю, обнимая губами трубочку, через которую потягиваю фиг знает какой по счёту коктейль. Ещё один и торможу, иначе наклюкаюсь, ну или парочка, но на этом действительно всё. – Ну что, бок больше не колит?

– Не-а.

– Тогда пошли ко всем.

Натка отреагировала моментально, на пятой точке допрыгала до края дивана и, подняв руки вверх, виляя бёдрами и пританцовывая, направилась к нашей компании, что облюбовала середину танцпола и отрывалась пока что без нас.

На появление именинницы, то есть меня, НАШИ отреагировали бурно: девчонки завизжали, а Олежка, что, похоже, сегодня набрался больше обычного, подхватил меня на руки и закружил.

– Олег, поставь меня туда, где взял! – вопила я, боясь, что задену и изувечу кого-нибудь ненароком ногами, но мой визг только раззадоривал парня, и перед глазами мелькало всё быстрей и быстрей. Хорошо Натка вмешалась и, буквально выдрав меня из лап нашего главного хулигана, спасла.

– Ты куда? – придержал Олег меня за локоть, когда я через минут пятнадцать выбралась из нашего круга и направилась в сторону бара.

– Сейчас приду, попью только.

– Зачем самой ходить, я сейчас сгоняю до столика и принесу.

– Не надо, я просто воды хочу, у нас её нет, не заказывали.

– Ну ладно.

Забравшись на барный стул, махнула рукой, подзывая бармена.

– Чем тебя угостить? – за спиной раздался мужской голос, и через секунду на соседний стул присел очень даже симпатичный молодой человек – высокий, загорелый, голубоглазый шатен.

– Я не позволяю заказывать для себя, – отказалась я, на случай, если под привлекательной тушкой скрывается полный придурок, но при этом улыбнулась, вдруг парень окажется очень даже ничего.

– Понимаю, – в ответ улыбнулся молодой человек и представился. – Вадим.

– Ольга.

– Моё любимое имя, – заметил сосед и за банальность получил от меня жирный минус. – Часто тут бываешь?

– Случается, – кивнула я, а когда бармен подошёл, заказала воду с лимоном.

– А я вообще не вывожусь, – сообщил Вадим и как-то по-дурацки засмеялся. – Глупо бы было, если бы я сюда не приходил, ведь это место принадлежит моему отцу…

 Далее парень принялся усердно рассказывать, что хоть клубом и владеет его мегабогатый родитель, но именно на его плечах лежит бремя по его руководству.

Слушала парня вполуха и всячески безразличным видом показывала, что не горю желанием знакомство продолжать. Потому как не переношу хвастливых мужчин, меня от них воротит, а этот явно из них. Он, когда сообщил, кто хозяин клуба, определённо ждал в ответ восторженный писк, и даже обидно губы поджал, когда я как полоумная не завизжала. Мне совершенно неинтересно, каким умным он себя считает, и по какой струнке у него ходят работники. Тоже мне, великое достоинство – третировать людей, которым работа нужна.

Заплатив за воду и выпив половину стакана, изобразила на лице озарение и спрыгнула со стула.

– Ой, а я чего сижу? Меня же, наверное, уже потеряли. Всё, побежала. Приятно было поболтать, Вадим.

Парня явно не обрадовал мой скорый уход и даже больше. Судя по раздувшимся ноздрям и кривой тонкой линии вместо рта, он его оскорбил. Причём, уверена, на меня ему абсолютно плевать, Вадиму не понравилось, что я ногами потопталась по его драгоценной самооценке. Он же бросил главный свой козырь – наличие денег, а я, глупая, не впечатлилась.

Да и фиг с ним, малюсенький щелчок по носу пойдёт только на пользу папиному сынку.

Естественно, уже через минуту и думать забыла о Вадиме, вернулась к своим и отрывалась по полной. Мы с Наткой только что на стол с ногами не забрались и не показали, чему научились на трёх занятиях по стрип-пластике.

Вырулив из дамской комнаты, которую мы, разумеется, посещали всей гурьбой, сразу заметила троих подозрительного вида амбалов. И то, как они на нас посмотрели, меня заставило сразу напрячься, и, как выяснилось, не зря. Когда мы мимо них проходили, самый высокий из троицы отвесил моему заду звонкий шлепок.

– А попа у тебя не чо такая, аппетитная. Отдохнём, киска?

– Совсем оборзел?! – возмутилась Наташа, но я, чуя, что от ситуации гнильцой отдаёт и что крепышам только и надо от нас заставить их оскорбить, взяла подругу за руку и к себе притянула.

– Пойдём, не обращай внимания на уродов, – шепнула я, и мы с девчонками дальше пошли, но мордовороты и не думали нас просто так отпускать.

– Белобрысая, тебе уважаемые люди предложение сделали, а ты игноришь. Нехорошо, – цокнул тот, что облапал и, растолкав подруг, больно схватил меня за запястье.

Девчонки, естественно, подняли крик и пытались меня отбить у амбала. Я, конечно же, тоже овцой просто так не стояла, шумела и даже умудрилась эту сволочь укусить, но кроме будущего синяка на запястье, ни я, ни подружки ничего не добились.

– Слышь, ты, отпустил девушку и как следует извинился, – в коридоре перед туалетом появилось новое действующее лицо, а именно: мой несостоявшийся приятель Вадим.

 Бесспорно, вмешательство Вадима – смелый и благородный поступок, но, увы, глупый. У парня же на лбу не написано, что это заведение ему принадлежит. Куда умней, эффективней и правильней было бы позвать охрану, а сейчас ему грозит унизительное размазывание его симпатичной мордашки или об стену, или об чей-то кулак.

– Кто это там такой борзый нашёлся?! – не оборачиваясь в сторону Вадима, с ухмылкой громыхнул верзила, что мне руку выкручивал.

Зато двое других приятелей потрудились оглянуться на парня и, тут же переменившись в лице, начали хлопать своего главаря то по плечу, то по спине и успокаивать:

– Э-э-э, да ладно тебе. Отпусти. Пусть идёт, куда шла.

– Да кто этот там?! – реакция друзей всё-таки заставила мордоворота бросить взгляд на Вадима.

Такое ощущение, что он увидел не то, что вижу я. Лично передо мной стоит средних габаритов молодой человек. Ничего устрашающего в нём нет, наоборот, холёный вид, придаёт ему безобидности, но, похоже, что глаза верзилы видят другое, а именно: зелёного, увеличившегося до размеров грузовика разъярённого Халка.

Мордоворот в мгновение переоделся из волчьей шкуры в овечью. Меня, разумеется, отпустил. Заикаясь и бледнея передо мной и подружками, извинился. Сто раз поклонился Вадиму, и они с приятелями, поджав хвосты, ускакали, как три зашуганных псины.

Нет, ну бред же чистой воды. Так не бывает. Это чувство, когда посмотрела индийский фильм и думаешь, всё бы ничего, но зачем же так переигрывать и так преувеличивать?!

– А тебе не кажется… – ткнув меня в бок, произнесла Натка лишь обрубленную часть фразы, но продолжение и не требовалось, я и так поняла, что она хотела сказать. Нам с ней определённо пришла одна и та же мысль в голову.

– Кажется, кажется, – если Натка обратилась ко мне в полный голос, то я ей шептала. – Вызывай такси, срочно всех собирай, сматываемся. А я пока режиссёра-постановщика за разыгранную сценку спасения поблагодарю.

Естественно, меня так и распирало бросить мнимому спасителю в лицо, что его трюк во-первых – мерзкий донельзя, а во-вторых – и мегабездарный. Но как не уставала повторять Ба: «Мудрая женщина всегда знает, где и когда надо казаться непроходимой дурой».

Вадим стоял с торжествующим видом, как будто он только что сообщил всему миру, что лично сам нашёл новое лекарство от неизлечимой смертельной болезни, и ждал оваций.

Противно, конечно, но лучше с этим типом разойтись по-хорошему, а то ему ещё хватит ума нам с друзьями ещё большую пакость подстроить.

– Даже не знаю, как тебя отблагодарить. Мы так с девчонками перепугались. Спасибо огромное, – хоть всю от отвращения и корёжило, но поднявшись на цыпочки, в щёку поцеловала эту свинью.

– Может, ты хоть теперь позволишь тебя угостить?

Ага, нашёл идиотку. Да у тебя из рук даже стакан воды нельзя брать, даже если умираешь от жажды и наполнен он при тебе из только что купленной бутылки. Извернёшься же и подмешаешь какую-нибудь дрянь.

– Конечно, но только не сегодня, а завтра. Моё время вышло. Поздно уже, надо домой. Мы и такси вызвали. Ну пока, завтра увидимся, – попрощалась я и бегом в основной зал.

– Ольга, я тут подумал. Давай, я тебя сам через полчаса домой отвезу?

Как? Вот как он нашёл меня в такой толпе?! Обидно, мы все уже собрались, ещё минута и ушли бы.

– Вадим, нет, – расстроенно протянула я. – У нас с друзьями правило, вместе приехали, вместе и уезжаем. Да, народ? – спросила я у всех наших, и они все дружно закивали.

– Оля, ну правила на то и придуманы, чтобы их нарушать, – Вадим, шагнув ко мне, обнял за талию и потёрся об мой нос своим. – Я очень хочу провести с тобой эти полчаса. Останься, пожалуйста.

– Э-э-э, ты! Тебе же человеческим языком сказали «нет». Херли ты дальше лезешь?! – пьяно и агрессивно возмутился Олег, который ещё секунду назад был просто бухеньким добряком, а сейчас у него включился режим терминатора.

– Олег, не надо, – кто-то из девчонок, схватив его за ворот футболки, попытался остановить, но он лишь отмахнулся.

– Отвали, – рявкнул Вадим на Олега, когда тот уже возле нас, пошатываясь, стоял.

– Не вопрос, только Ольгу с собой заберу.

Уже собралась с мыслями, чтобы сгладить острые углы и направить ситуацию в мирное русло, в конце концов, наша компания ещё и не из таких передряг «сухой» выбиралась, как Вадим толкнул Олега и тем самым запустил процесс катастрофы.

Пьяный Олег не устоял и завалился, наши парни, разумеется, не промолчали. Сразу же как из-под земли выросли уже знакомые нам три верзилы и встали на защиту Вадима. Словесная перепалка мгновенно переросла в откровенный мордобой, и уже через несколько секунд я не знала, где спрятаться, чтобы не зашибли, потому как находилась в эпицентре массовой драки.

Глава 4

Когда в зале появилась полиция, подумала, это конец наших бед, а оказалось, что это лишь их начало.

– Это неправда, – заявила я после того, как нас всех отвели в какое-то подсобное помещение, и Вадим выдал полиции совершенно ложную картину случившегося. – Олег ни на кого не нападал. Вадим, ты же первый его толкнул. Значит, ты драку и спровоцировал.

– Нет, конечно. Девушка с коктейлями переусердствовала, вот ей и померещилось, – объяснился Вадим перед полицейским, когда тот на него вопросительно посмотрел.

– Ага, мне тоже, что ли, померещилось? – поддержала меня Натка. – Ты к Ольге приставал, просил её с тобой остаться, Олег хотел…

Голос подруги перебил мужской смех.

– Я приставал?! Я хозяин клуба, зачем мне к кому-то приставать? Наоборот, обычно я от девушек отбиваюсь. Мои показания вам хоть кто подтвердит, хоть охрана клуба, хоть персонал.

– Ты зарплату им платишь, они хоть чёрта лысого подтвердят. Спросим у посетителей?! – воодушевилась я идеей, как вывести владельца клуба на чистую воду.

Вадим закатил глаза и усмехнулся.

– Можно, конечно, но посетители к этому часу все как один под градусом, поэтому я и предлагал спросить у трезвых людей, то есть у персонала.

– Понятно всё, – полицейский захлопнул папку и огласил вердикт. – Вам впредь быть осмотрительней, усильте охрану, фильтруйте, кого пускаете, в общем, обеспечьте меры безопасности в заведении, – адресовал мужчина Вадиму и после хмуро оглядел нашу компанию. – А вы, молодые люди, на выход. Поедете с нами. Оформим нарушение общественного порядка.

– Как это так? Мы же пострадавшая сторона, и нас же и оформлять, – вслед за моим возмущением посыпались и другие претензии, но никто нас слушать не стал.

– Ольга, хочешь, я договорюсь, и тебя не заберут? – из помещения я выходила одной из последних, поэтому у Вадима и появилась возможность мне это ляпнуть.

– Что-что? Повтори чуть громче. Чтобы полицейские тебя тоже услышали, – зашипела я.

– Так договариваться или нет?

Вместо ответа с превеликим удовольствием подняла согнутую в локте руку и оттопырила средний палец.

Из клуба нас выводили как заключённых гуськом друг за дружкой. Гости заведения, что находились в холле, таращились на нас как на обезьян в зоопарке. Кто посмеивался, кто осуждающе головой качал, кто позволял себе высказать комментарии в духе «Вот что значит, когда молодёжь пить не умеет».

– Ольга!

Я слышала, что кто-то крикнул моё имя, но значение этому не придала, вплоть до того момента, пока рядом со мной не появился дорого одетый мужчина средних лет и уже точно обращаясь ко мне вновь позвал:

– Ольга! Ты же Ольга?

– Нет, вы ошиблись, – на всякий случай солгала я.

Если человек спрашивает, значит, точно не знает, а зачем мне признаваться, что я, это я в подобной довольно унизительной и нелицеприятной ситуации.

Прежде чем выйти на улицу, как бы невзначай обернулась на мужчину, что ко мне подходил, он с кем-то уже разговаривал по телефону, но до сих пор на меня смотрел, не знаю почему, но от дурного предчувствия в сердце кольнуло.

Полицейский автомобиль снаружи выглядел новым и довольно ухоженным, а внутри оказался вонючей консервной банкой, мест для всех не хватило, поэтому парни ехали кто стоя, кто на корточках, не представляю, как они удерживали равновесие, лично я на каждой ямке подпрыгивала на сиденье, а на некоторых поворотах и вовсе из него чуть не вылетала.

– Оль, да не переживай ты так, вот увидишь, всё обойдётся, – улыбнулась мне Наташа, что сидела напротив и, видимо, заметила озадаченность у меня на лице.

– Да знаю, я не из-за этого парюсь. Видела мужика, что в холле ко мне подходил? Мне кажется, я раньше где-то с ним встречалась, а где – вспомнить никак не могу.

– Видела. Старпёр, но ничего такой в форме. Может, когда подкатывал к тебе. Их разве всех упомнишь. Забей.

В отделении, куда нас привезли, было примерно, так же как и в полицейском автомобиле. Вроде бы и ремонт сделан, но всё какое-то замусоленное, прикоснуться противно, удушливый запах, причём его источник – это тайна из тайн, о туалете и вовсе молчу – тушите свет называется.

– Я так понимаю, нас тут до утра продержат, – широко зевая, заметил Мишка и, оглядев пустынный коридор, улёгся на секцию белых соединённых друг с другом стульев. – Лично я спать, будут новости, разбудите.

– Ты чего разлёгся, нормально сядь, – возмутилась Наташка. – Придёшь домой и завалишься.

– А Олегу, значит, можно? – пробубнил парень, не открывая глаз.

– Олег в хламину…

Спор оборвал невысокий с круглым лицом полицейский, что вышел из кабинета в коридор и, судя по тому, как внимательно нашу компанию оглядел, он явно по наши души.

– Что набедокурили? А этот чего улёгся? Совсем в дюбель? Ладно, сейчас ко мне по одному заходите, пишите объяснительные и по домам.

– Вы что нас отпустите? – удивлённо пропищала Натка.

– Нет, на Колыму вас сошлём. Конечно. Кому вы нужны.

Жизнь налаживалась. Мы все дружно повеселели. Небольшой штраф никого не пугал, особенно с учётом того, что если успеть в срок, то можно заплатить лишь половину. Парни гудели, вспоминая о драке, мы с девчонками достали косметику, у кого какая была и приводили себя в порядок.

Не знаю почему, но когда в другом конце коридора хлопнула дверь, и кто-то через пропускной пункт зашёл с улицы, я, подавшись вперёд и повернув голову, посмотрела.

Сердце пропустило удар. На какую-то долю секунды мне показалось, что приближающийся к нам мужчина – это Дамир.

Но ведь этого не может быть, конечно же, мне почудилось. Ночь, тусклые лампы, немалое расстояние до мужчины – всё это просто сыграло со мной злую шутку.

Зажмурив глаза, мотнула головой и для успокоения ещё раз глянула на мужчину.

И теперь сердце замерло, но в отличие от предыдущего раза вновь не забилось.

С другого конца коридора действительно шёл Фролов.

Резко выпрямилась и вжалась в стену спиной, жаль нельзя в неё полностью замуроваться. В ушах гул, перед глазами тёмная пелена, хочу вдохнуть, но воздух через горло в лёгкие не проходит.

Всё, я труп! Нет, не так, я истерзанный и замученный труп!

Мозг от шока экстренно переключился на аварийный режим, в голове прояснилось, и я одновременно с тем, что уже отчётливо видела, как Дамир морально превращает меня в пыль, в прах, в ничто, а может, и не только морально, но и физически, вспомнила, где видела того мужчина с телефоном в холле клуба. В офисе Дамира, он то ли его зам, то ли ещё какой-то начальник. Вот почему здесь объявился Фролов, его работник сдал меня руководителю с потрохами.

Машина?! Капец. Он же её теперь отберёт. Бабушкина поездка в Прагу тоже, вполне возможно, накроется медным тазом. И это только то, что придумала я, а что взбредёт в качестве наказания в голову Дамира – одному Богу известно. Хотя причём здесь Господь Бог, Фролов к Сатане куда ближе.

Ноги Фролова в кроссовках и джинсах остановились возле меня. Вот почему я подумала, что обозналась – из-за одежды. Строгий костюм и туфли от образа Дамира у меня неотделимы. А тут спортивная обувь! Надо же. А мне почему-то всегда казалось, что обычные повседневные вещи в его гардеробе отсутствуют.

Поднимать голову страшно, но надо, и лучше это сделать самой, а не по приказу.

Медленно и нехотя скольжу взглядом вверх, а когда встречаюсь с глазами Дамира, вздрагиваю, потому как ощущение такое, словно меня наотмашь по щеке хлестанули. И хотела бы отвернуться, чтобы прекратить испытывать на себе мощнейшую психологическую атаку, но не могу. Сижу, как будто загипнотизированная, с установкой трястись от ужаса и при этом не шевелиться.

Плохи мои дела, причём они гораздо плачевней, чем предполагала при самом пессимистичном прогнозе. Мне и раньше доводилось видеть Дамира в паршивом расположении духа, но чтобы у него это было написано на лице – такого никогда не случалось. А сейчас невооружённым глазом заметно, как у мужчины перекатываются желваки, ноздри надулись как два паруса от сильного порыва ветра, а взгляд такой, что остаётся лишь поражаться, как у меня кожа ожогами не пошла.

Фролов практически одним слитным движением снял с себя куртку, зачем – непонятно, но зрительный контакт с ним разорван, и у меня теперь есть возможность хотя бы дышать.

– Надень, – его вещь падает мне на колени, а сам Дамир идёт дальше и заходит в кабинет, где сейчас Алина строчит объяснительную для полиции.

– Это кто?! – с вытаращенными глазами спрашивает Натка. Видно, она под огромным впечатлением от Фролова, но это лишь потому, что она не знакома с ним так близко, как я.

– Это тот, кто сейчас посадит меня к себе в машину, увезёт в лес, удавит на заднем сиденье и даже не закопает, потому как не заслужила, – как думала, так и сказала.

– А если серьёзно? – этот вопрос прилетел уже от Юлии.

– Этот тот, кто по последней воле отца должен сделать из меня человека, а на самом деле… – резко умолкла, потому как Дамир вышел из кабинета. Быстро он, видимо, торопился. Конечно, у него же руки чешутся приступить к пыткам.

– Пойдём, к тебе больше нет вопросов, – не останавливаясь, бросает мне фразу Фролов и продолжает двигаться в сторону выхода.

Деваться некуда, под стул ведь не заберёшься, не скрестишь руки над головой и не заявишь, что в домике. Встала и поплелась за Дамиром. Чувствую себя контуженой, штормит из стороны в сторону и алкоголь тут ни при чём. От одного вида Фролова протрезвела до состояния «стёклышко». Вместо реплик друзей, которые однозначно есть, слышу гул, а ещё что-то со зрением, всё вокруг мутное, только фигуру опекуна вижу отчётливо в мельчайших деталях.

Дамир зачем-то обернулся и в прямом смысле зарычал:

– Ты разве не слышишь? Тебе говорят, что сумку забыла.

А-а-а?!

Оборачиваюсь и замечаю, как Натка маячит мне моей же сумочкой.

Вместо того чтобы вернуться и взять свою вещь, вытягиваю вперёд руки, жестом подсказывая подруге: «Кидай, я готова ловить». И поймала бы, четыре метра – невеликое расстояние. Но пережитый стресс и предстоящая неминуемая казнь как-то не особо способствуют ловкости.

Сумка грохнулась на пол, и по великому безжалостному закону подлости всё её содержимое разлетелось в разные стороны. Будешь специально стараться повторить этот трюк – ни за что не получится, а тут – пожалуйста, кушайте с маслом и булочкой.

Нагибаться в моём платье – категорически запрещено, одно неосторожное движение и весь «тыл» виден как на ладони. Присев на корточки, одной рукой контролирую, чтобы подол не уполз выше критической точки, а свободной собираю добро. Спасибо Натке, она первая из девчонок ринулась мне помочь, а остальные уже за ней после подтянулись.

– Вроде бы всё, – оглядев пол и заправив за ухо волосы, что из-за наклона все возле лица собрались, сказала я.

– По-моему, это тоже твоё! – раздался совсем близко голос Дамира, и в следующую секунду мне ткнули чуть ли не в нос упаковку с презервативами.

«Это не моё, это мне бабушка в сумку положила!»

Казалось бы, чистая правда, а звучит, как идиотское оправдание.

– Спасибо, – поблагодарив, ухватилась пальцами за упаковку.

Ну а что, объясняться мне, что ли? Да и потом, вообще-то, их наличие в сумочке любой женщины говорит о её ответственном отношении к деторождению и инфекциям, передающимся половым путём.

 Пытаясь первый раз вытянуть презервативы из рук Фролова, подумала, показалось, но когда потянула второй раз, отчётливо поняла, мне их и не собираются отдавать.

Врезалась в Дамира вопросительным взглядом.

– Когда я с тобой закончу, подобные вещи тебе ещё долго не понадобятся. Не до этого будет! – рявкнул мужчина, выдрал у меня презервативы, резким нервным движением отправил их к себе в карман и, кивнув в сторону выхода, раздражённым голосом приказал: – Поторапливайся.

 «Когда я с тобой закончу, не до этого будет», – всё, точно решил где-то в лесу прикопать.

Любопытно, а последнее желание даст озвучить?

Навряд ли…

Так же неохотно, как смертник садится на электрический стул, устроилась на переднее сиденье автомобиля Фролова.

Сама бы я, естественно, на заднее забралась, но Дамир, джентльмен чёртов, открыл для меня дверь, поэтому выбора не оставалось.

За пять минут дороги опекун ни слова не проронил, и я молчу в тряпочку, тяжёлый разговор не тороплю. Единственное, что плохо – тишина на мозги всё сильней и сильней давит. Рычание мотора практически неслышно, в салоне шумоизоляция о-го-го, вообще никакие звуки с улицы не проникают. Музыку Дамир не включил, если сейчас икну или живот заурчит – это будет казаться сродни раскату грома посреди ясного неба.

Фролов неожиданно включил поворотник, хотя никуда поворачивать нам не требуется, да и самого сворота как бы нет, и ещё, если мне память не изменяет, несколько сот метров, как не появится. Дальше – больше, вернее, страшнее, Дамир перестроился в крайнюю правую сторону и припарковался.

Зачем?!

Может, пить захотел или приспичило?

Оглядевшись по сторонам, ни заправки, ни магазина, ничего подобного не заметила.

Ой-й, что-то мне не по себе. Поёжилась, глядя в окно, а когда почувствовала на своих плечах руки, откровенно запаниковала. Хорошо ещё, что онемела и визжать не начала. Всё-таки я же в авто не с маньяком, а с опекуном.

Хотя в моём случае и в данной ситуации – это практически одно и то же.

Только и успела, что пару раз моргнуть, как Дамир потянул меня на себя, и вот уже его лицо в нескольких миллиметрах от моего носа.

Вот это ещё зачем было сделано?!

Широко распахнув глаза, таращусь на Фролова, а в голове набатом гремит лишь одна мысль: «Всё что угодно, пусть он даже в шею мне вонзится клыками и высосет кровь, но только не поцелуй».

Дамир меня обнюхивает, что ли?

Точно!

А я-то, дурында, напугалась, что поцелует. Смешно даже. Нужна я ему, как безногому велосипед.

– От тебя несёт алкоголем, и даже не смей врать, что запах из-за того единственного бокала, что я разрешил выпить, – не убирая от меня рук и не отстраняясь, выплюнул Фролов мне в лицо обвинение.

– И в мыслях не было врать, – собравшись с духом, огрызнулась я. – Мне же не тринадцать лет, а всё-таки девятнадцать. По закону алкоголь давно можно. И лично я ничего не вижу преступного в том, чтобы выпить несколько коктейлей для настроения.

– Взрослая, значит? – Дамир сжал мои плечи, что пришлось сдерживаться, чтобы не поморщиться от боли.

– А разве нет?!

– Надеюсь, твоя возрастная категория не выборочная и касается не только пьянок и гулянок. Будь готова последствия своего поступка принимать тоже как взрослый человек.

Фролов меня отпустил и, переключив рычаг скоростей, тронулся с места, а я попрощалась с машиной, которая, я так понимаю, и не станет моей.

Дальше дорога стала ещё более некомфортной, чем прежде, потому как, помимо тишины, добавился запах, который, как выяснилось, источаю я сама под названием перегар. Пыталась расслабиться и дышать нормально, но всё равно постоянно отворачивалась в сторону и задерживала дыхание, чтобы в салоне не так сильно пахло. Дело закончилось тем, что у меня голова заболела.

Спасибо ночному часу, до дома Дамир меня доставил достаточно быстро. Молилась, чтобы он проследил за тем, как я зайду в подъезд, и уехал. Но чудо, естественно, не свершилось, и Фролов не только поднялся со мной на наш с Ба этаж, но и в квартиру зашёл.

– Идти будить бабушку? – понуро повесив голову, поинтересовалась я, потому как должна же быть причина тому, почему мы с Фроловым возле двери не распрощались.

– Ночь. Пусть спит. Всё-таки София Дмитриевна человек не молодой.

Ну нифигасе, пожалел. Ну-ну… А чего тогда в коридоре топчешься, почему не проходишь, не занимаешь кресло, не закидываешь ногу на ногу и с умным видом не отчитываешь хотя бы меня одну?

А, тебе же не предложили пройти и присесть.

– Проходите, пожалуйста. Кофе… чай?..

– Спасибо, но нет. Я утром приеду, тогда и поговорим.

Прежде чем я за Дамиром закрыла дверь, он ещё раз просканировал меня тяжёлым взглядом от макушки до пят, и, если мне не померещилось, каждому «взрослому» месту он уделил особенно пристальное внимание. Ох и огребётся же завтра моя бедовая голова и не менее многострадальная пятая точка.

Проснулась я от того, что в комнату просачивались звуки от разговора на повышенных тонах.

А который сейчас час? Неужели Дамир явился раньше семи утра? Потому как будильник я именно на это время завела, а он ещё не звонил.

Глава 5

Сон как рукой сняло. Скинув одеяло, как ужаленная помчалась к двери, но на полпути резко остановилась. Потому как от кухни до моей комнаты -жалкие метры, которые при желании можно за несколько секунд преодолеть, а на мне, на минуточку, надето одно нижнее бельё, да и то в урезанном варианте. Только низ, верха нет. Вряд ли, конечно, Фролов ко мне в комнату без стука заявится, но если вдруг ему в голову что-нибудь стрельнёт, сверкну наготой в полной красе.

Надев халат и туго затянув на талии пояс, подкралась к двери и чуть её приоткрыла.

– Что ты хочешь, девочке девятнадцать. Ошибки и глупости для этого возраста обязательны, – громко и эмоционально вступалась за меня Ба.

– Глупости?! Вы меня вообще слушали? Я вчера полуголую пьяную Ольгу из отделения полиции забрал!

О-ё-ёй, Ба, ты с ним зря споришь, так мы обе под обстрел попадём. Кто-то из нас, но для Фролова обязательно должен остаться пушистым и белым.

Бегом рванула обратно к кровати, схватила с тумбочки телефон и строчу Ба сообщение.

«Бабуля, я знаю, что ты на моей стороне. Не защищай меня, наоборот, поддакивай Этому, тогда, возможно, отделаемся малой кровью».

Отправив сообщение, гипнотизирую взглядом галочки в нижнем правом углу текста и молюсь, чтобы они окрасились в синий.

Ушло. Доставлено. Прочитано. Ура!!!

Вновь просовываю нос в щель и подслушиваю.

– Дамир, я же тоже далеко не в восторге от полиции и всего остального, – Ба умница, сменила стратегию. – Но давай не будем решать вопрос с помощью гранатомёта, это же первый промах Ольги, предлагаю обойтись обычным ремнём. Естественно, в переносном смысле, конечно. Я сама накажу внучку. Мало ей не покажется, будь уверен.

Бабуля, что за абстрактный текст, где конкретика? Ты же сама учила меня – врать надо с деталями.

– Для начала лишим её твоего подарка, – словно услышав мои мысли, перешла Ба к определённости, а я, больно прикусив губу, чуть не застонала. «Нет-нет-нет, только не машина, Ба, придумай, что-то другое». – Ольга лишится компьютерных курсов, это и станет для неё наказанием. Одним из… разумеется.

Выдохнула. Ба всё-таки свой человек.

– Софья Дмитриевна, вы либо себя, либо меня обманываете. Курсы Ольгу не заинтересовали. Потеря машины – вот что её чему-нибудь да научит, – рявкнул Фролов.

– Дамир, лишить Ольгу машины – это первое, что мне пришло в голову. Но я даже не стала тебе такое предлагать. Потому как знаю, ты человек слова. Автомобиль в обмен за успешную сдачу сессии, такой ведь был уговор. Если ты готов не сдержать обещание… тогда, конечно, забирай у Ольги ключи и возвращай авто обратно в салон.

Надеюсь, я не преждевременно расплылась в победной улыбке. У Ба определённо есть чему поучиться. Как она грамотно натыкала Дамира носом в его же собственные, надеюсь, нерушимые принципы.

– Посмотрим, как себя поведёт Ольга. Если не увижу другого выхода, заберу ключи, – резюмировал Дамир, и ровно в следующую секунду сердце ухнуло в пятки, и я от испуга чуть ли до потолка не подпрыгнула. Потому как телефон зазвонил. Будь неладен этот дребезжаще-воющий звук, который недавно на будильник установила, под названием «Вы точно проснётесь». Реклама не обманула, мне даже кажется, вернее, я практически уверена, если этот звук включить на кладбище, то усопшие из могил встанут.

Послышался шорох приближающихся шагов. Даже не поняла как, но в следующее мгновение я оказалась в кровати и под одеялом.

– Ольга, ты встала? – предварительно постучав, Ба заглянула в комнату.

– Да.

– Одевайся и выходи. Мы с Дамиром тебя на кухне ждём, – строго скомандовала бабуля, потом закатила глаза и ладонью резанула себе по горлу, показывая жестом, что Фролов ей уже весь мозг вынес. – Поторопись, – подмигнув, Ба прикрыла за собой дверь.

На кухню я шла через ванную, правда, только умылась и зубы почистила, душ оставила на потом, чтобы лишний раз не гневить и так злющего дяденьку.

– Выспалась? – вместо приветствия рявкнул Дамир, когда я объявилась на кухне. – Или правильней будет сказать, проспалась.

– Ольга-Ольга, как же я разочарована, – покачала головой Ба.

– Прости, – виновато прошептала я и постаралась придать лицу как можно больше раскаянья. – Подобного больше не повторится.

Противно, конечно, говорить, что не права, не считая себя виноватой, но ради бабушкиной поездки и машины – ничего, можно на горло себе наступить. Получу наследство, вот тогда гордость станет мне по карману, а пока…

– Девочка моя, это хорошо, что ты всё осознала, – Ба раскинула руки, и я прильнула к ней во всепрощающие объятия. – Дамир, все ошибаются, верно? – поцеловав великую грешницу, то есть меня, в макушку, заметила Ба, обращаясь к Фролову. – На первый раз, думаю, будет педагогичным простить, да? Но, Ольга, имей в виду, курсы твои отменяются. Дамир так решил, и я его в этом вопросе полностью поддерживаю. Не бывает проступков без наказания.

Ба, ты у меня чумовая!

– Софья Дмитриевна, вы могли бы нас оставить с Ольгой наедине.

У-у-у, ну что началось-то? Всё же так хорошо было.

– Дамир, мы же… – запела Ба ласковым голосом, но её самым возмутительно строгим голосом оборвали, так и не дав договорить.

– Софья Дмитриевна, выйдете!

Ба, бросив мне сочувственный взгляд, вышла, а Фролов, гад такой, ещё и дверь за ней прикрыл.

– Я извинилась и пообещала…

– Помолчи и послушай. Вы с Софьей Дмитриевной, конечно, молодцы. Вижу, дружно живёте, но, к вашему сожалению, я не идиот. На многое закрывал глаза, кивал, делал вид, что верю, но всему есть разумный предел. Ты и Софья Дмитриевна лишились моего доверия. Собирайся, теперь ты живёшь у меня.

Если до главной шокирующей и просто кошмарной новости я стояла, низко склонив голову, и смотрела исключительно себе в ноги, то после неё уставилась на Дамира, словно у него вдруг выросла ещё одна голова или второй комплект рук.

– Ну уж нет! – выплюнула я и не знаю почему, возможно, из-за дикости происходящего, в прямом смысле расхохоталась. – Никуда я не поеду, мне и здесь хорошо, – просмеявшись, уже спокойно сказала я.

Дамир без единой эмоции на лице шаг за шагом медленно приближался, я инстинктивно попятилась, да далеко не ушла, позади стол.

– Ольга, тебе нравится твой образ жизни? – подойдя вплотную, с явным подтекстом поинтересовался мужчина, а когда я от него отвернулась, Дамир, взяв меня за подбородок, заставил смотреть ему в глаза.

Шантаж? Да, как пить дать, шантаж!

– Нравится, но если дело принимает такой оборот. Ничего – перебьюсь. Сейчас лето. Каникулы. Вместо отдыха могу и поработать.

Губы Фролова не дрогнули, но по его взгляду я поняла, он только что в душе надо мной посмеялся. Сволота.

– Подумай ещё раз. И теперь не о себе, в твоём возрасте, конечно, все эгоисты, но всё же… Например, посчитай, сколько Софья Дмитриевна тратит в день? А в месяц?

– А при чём здесь Ба? Её же наказывать не за что, – возмутилась я и мотнула головой, чтобы пальцы Дамира соскользнули с моего подбородка.

– Правильно, – растягивая гласные, произнёс Фролов. – Виновата ты. И исключительно по этой причине возьми ответственность на себя и не лишай бабушку долгожданного и недешёвого отдыха в Праге. Но решать, конечно, тебе. Как ты вчера заявила, ты уже взрослая. Даю ровно пять секунд на размышление. Да – собирайся. Нет – я ухожу. И в следующий раз встретимся… скажем, через три месяца. Поверь, Ольга, к этому моменту ты будешь гораздо сговорчивее.

– Нет! – выплюнула я.

 А что, действительно, устроюсь на работу, фиг с этой машиной, ездила же я как-то на общественном транспорте и до сих пор жива. Да, без перечислений Фролова нам придётся туго затянуть пояса, но и без плюсов не обойдётся. Ба будет вынуждена прекратить пить шампанское литрами и, возможно, бросит курить, а я научусь считать и ценить деньги.

Прорвёмся, где наша не пропадала.

С этими мыслями я, вздёрнув нос вверх, обогнула Дамира и вышла из кухни, но в коридоре наткнулась на Ба.

Она, конечно же, слышала, и то, что мы обсуждали, и то, какой я дала ответ.

Никто не знает Ба лучше, чем я, и она в ужасе, хоть и тщательно это скрывает.

– Всё правильно,– одними лишь губами беззвучно шепнула мне бабушка, и я осознала, что всё в точности наоборот.

Ба не заслужила на склоне лет из-за меня экономить. Хоть она всем и говорит, что ходит на массаж ради развлечения и удовольствия, но я-то знаю – нет, это не так. У неё больная спина, и без массажа она попросту не может уснуть. А ещё, если я устроюсь сразу на три работы, то всё равно не оплачу целую коробку лекарств, которую ей ежемесячно доставляют прямиком из Израиля. И ведь это только начало из длинного списка…

Ба всегда была на моей стороне, никогда ни в чём не упрекала, поддерживала даже тогда, когда я была не права. Всегда, даже в детстве, относилась ко мне как к равной, и моё мнение весило столько же, сколько её. Заменила мне маму и папу, не было момента, чтобы я ощущала себя сиротой, и ни разу в жизни не почувствовала, что семья у меня неполноценная.

И вот она – моя чёрная благодарность?!

Обернулась в сторону Дамира и, не глядя на мужчину, сказала:

– Я соберусь к шести вечера.

– Ольга, нет! Ольга, не смей. Если из-за меня… – Ба подскочила и, схватив за плечи, принялась трясти. – Мы справимся. Я тебя не как жертву воспитывала. Поступай так, как в первую очередь выгодно тебе, на меня не оглядывайся. Дамир, не ожидала я от тебя. Стыдно, должно быть, молодой человек. Стыдно.

– Ба, это не из-за тебя. Машину просто хочу. Очень. Если поеду, машина же за мной останется? – чуть обернувшись и более строгим голосом, обратилась к Фролову.

– Да.

Я-то раскатала губу – собираться до шести вечера. Ага, сейчас, Фролов взял и сразу согласился меня весь день ждать или ещё раз, добираясь до нашей с Ба квартиры, повторно «освежиться» в пробках. Нет, конечно же. Он мне на всё про всё выделил даже не час, а сорок минут. И его вообще не волновало, что из постели я выбралась минуту назад, что душ не принимала, туалет не посещала, и что мне только для одного макияжа требуется двадцать минут.

Пока набивала сумку вещами, Ба как с цепи сорвалась, она целенаправленно проедала на голове у Фролова плешь по поводу, что молодой девушке жить со взрослым холостым мужчиной – неправильно. Дамир в ответ рычал, но на грубость не переходил, хотя с каждым мгновением всё заметней и заметней проскальзывали агрессивные нотки. Из-за переживаний, что Ба не поздоровится, собралась даже быстрее, чем требовалось, и умудрилась вписаться в полчаса.

Перед тем как нам с Дамиром выйти, бабуля прижалась ко мне, крепко обняла и тяжко-тяжко вздохнула, словно она меня не к опекуну в комфортабельный дом провожает жить, а отправляет в Сибирь мотать срок.

Фролов, как и ночью, распахнул для меня дверцу переднего пассажирского места, но тут уж я не постеснялась и нагло проигнорировала джентльменский поступок. Сама открыла заднюю дверь, а когда забралась в салон, сложила на груди руки, нахохлилась, как индюшка, и демонстративно отвернулась к окну.

Молчаливую забастовку пришлось прекратить, потому как Дамир рулил непонятно куда.

– Мне кажется или мы не в ту сторону едем? – заметила я и тут же предположила. – Или вам ещё куда-то надо заехать?

– Почему не в ту сторону? – вопросительный взгляд Фролова вонзился в меня через зеркало заднего вида, но тут же на лице мужчины отразилось озарение. – Ты, наверное, не знаешь, но два года назад я переехал из дома в квартиру.

Вот же подстава. Насколько помню, дом у Дамира был каких-то невероятных размеров. Без учёта цоколя – пять этажей, несколько отдельно стоящих сооружений и территория в фиг знает сколько соток… или даже гектаров. Я на то и рассчитывала: в огромном доме можно неделями при желании не встречаться.

Интересно, а какая квадратура у квартиры?

– А по какой причине переехали? – чтобы задать главный вопрос, начала я издалека.

– Неудобно до офиса добираться – это раз. Слишком много забот и площади для меня одного – два.

– И что, сильно ваши заботы уменьшились?

– Весомо. Квартира совсем небольшая.

Твою же… Мне что, теперь с Дамиром попа об попу тереться?.. А ванная? Сколько ванных в квартире? Если одна, то я в ней на полотенцесушителе и повешусь.

Не то чтобы я такая уж прихотливая капризуля, у нас с Ба квартира стандартная, а из-за того, что не новострой и ванная одна. Но одно дело – делить уборную с родным тебе человеком и совсем другое – с Фроловым.

Представляю себе ситуацию: занырнула я в пену при свечах на полтора часа, а Дамир с газеткой в руках, суетливо переступая с ноги на ногу, ко мне долбится с требованием срочно впустить, потому как через минуту случится «авария». Жесть.

Вид многоквартирной многоэтажки, в парковку которой въехал автомобиль Дамира, не поднял мне настроение, а утопил его ещё глубже, куда-то в район уныния.

Дом явно среднего пошиба и розлива 90-х. Чем-то элитным даже не пахнет, а, значит, всё-таки скорее всего, «попа к попе, и привет возле двери в ванную Фролов и газетка».

– Если честно, никогда бы не подумала, что вы в этот дом могли бы переехать. Или?.. – начала я, но тут же умолкла. Может, Фролов перебрался сюда не потому, что очень хотел, а вынужденно, из-за финансовых проблем?

– Выбирал не дом, а месторасположение, – если Дамир и соврал, то правдоподобно. Новое место жительства действительно расположено достаточно близко к зданию его фирмы, ну, то есть, нашей.

Мне бы сейчас глоток любимого напитка Ба совсем не помешал, потому как что-то волнительно. И ночные приключения с переездом к Фролову – тут ни при чём. Дело гораздо серьёзнее. Тревожусь за сохранность наследства.

– Прошу, – мужчина, вытянув руку, жестом предложил мне первой просочиться в квартиру, и всего один шаг и беглый осмотр развеяли все мои опасения.

Полный порядок у Дамира с деньгами, а значит, и моё наследство должно быть цело и невредимо!

– Твоя комната вдоль по коридору, шестая дверь справа, – опустив мою сумку на пол, сообщил мужчина.

Какая-какая по счёту дверь? Шестая? Похоже, придётся чертить план, и по нему первое время здесь ориентироваться.

– У вас красивая квартира и светлая, – не оборачиваясь на мужчину, что стоял позади, сделала искренний комплимент, потому как с порога чувствовался размах и рука знающего своё дело дизайнера.

– Спасибо, – безразлично отозвался мужчина, и я услышала и ощутила, как он подошёл ближе. – Обращайся ко мне на «ты», – раздалось возле самого уха, отчего я и поёжилась, словно меня обдало ледяным воздухом. – Всё-таки мы теперь вместе живём.

«Вместе живём» – вроде бы обычная констатация факта, а фраза прозвучала то ли с угрозой, то ли с каким-то подтекстом, то ли всё вместе взятое.

Медленно разворачиваюсь к Дамиру, встречаюсь с его победно торжествующим взглядом, и мне окончательно становится не по себе. Права была Ба! Фролов и я под одной крышей на постоянной основе – это неправильно. Мы только вошли и до сих пор топчемся в прихожей, он ещё не застукал меня ночью на кухне со стаканом воды в ночнушке, которую, разумеется, случайно и так основательно зажевала же моя жо… пятая точка, а я не видела его, выходящего из душа в одном полотенце на бёдрах, а чувство неловкости у меня уже зашкаливает.

– Я осмотрюсь? – нервно сглотнув, поинтересовалась я и, дождавшись согласного кивка от Дамира, на всякий случай уточнила: – Есть места, куда мне нежелательно заходить?

Фролов отрицательно мотнул головой, а после ещё ответ и озвучил:

– Это теперь твой дом, какие могут быть запреты, – с иронией в голосе произнёс мужчина, вновь поднял мою сумку и, сообщив, что отнесёт её в мою комнату, удалился. Я же, сбросив туфли, пошла на экскурсию, иначе не скажешь, потому как в квартире у Фролова определённо найдётся на что посмотреть.

Бродила долго, поначалу, каждый раз забредая в новую комнату, загибала палец, но быстро сбилась со счёта и бросила это гиблое дело. Современный стиль квартиры был выдержан в каждом углу и закутке, нельзя сказать, что жилище громко кричало, что его владелец – одинокий мужчина, но преимущественно серые и бежевые тона интерьера и минимальное количество мебели – на данный факт ненавязчиво намекали.

Одинокий мужчина? Хм-м. Думаю, со словосочетанием я промахнулась. Холостой мужчина – будет точнее. У Дамира наверняка же есть любовница, а может, и не одна. И она… или опять-таки они, должны быть отчаянными, не каждая же решится провести ночь в постели с вредной глыбой льда.

Распахнув очередную дверь, наткнулась на кабинет. Было уже попятилась прочь, всё-таки для деловых людей рабочее место чуть ли не свято чтимо и всё такое… но, вспомнив, что хозяин в любое помещение мне дал зелёный свет, вошла.

Глава 6

Такое чувство, что я резко в офисное здание перенеслась, и сейчас в кабинет в строгом костюме и стильных очках из приёмной зайдёт секретарь и поинтересуется: «Не желаете ли кофе?» Если что, я желаю и очень, кто-то же крайне противный не только душа, но и завтрака лишил.

Любопытно, у Дамира так само выходит, или он документы в стопку по линейке кладёт? У меня на столе тоже всегда, ну практически всегда, аккуратно, но здесь явно клинический случай. Возле моноблока лежит белая клавиатура и ни на одной из клавиш ни пятнышка. Я также, когда дома, ноутбуку предпочитаю стационарный компьютер и цвет клавиатуры у меня белый. Но как часто я бы кнопки не протирала, на буквах «а», «о», «н» и «пробеле» всегда тёмные круги жили.

Крутанулась вокруг себя, мечтая, что когда-нибудь и я до такого кабинета дорасту, а когда остановилась, замерла, потому как у стены заметила аквариум. Застыла я, естественно, не из-за самого аквариума, а из-за его обитателей. Дабы убедиться, что зрение не обмануло, подошла ближе, чуть склонилась и более пристально посмотрела.

Ох ты ж… Акулы.

Маленькие. Сантиметров двадцать – не больше, но от своих здоровенных сородичей, кроме как размером, ничем не отличаются.

Б-р-р, мелкие, а всё равно страх внушают.

Все себе кошек, собак, попугаев там разных заводят, а у Этого всё не как у людей, домашние питомцы – акулы.

– Успокаивает, правда? – неожиданно раздалось позади, и мысленно за испуг я обматерила и самого Дамира, и его предков вплоть до пятого поколения.

Вот, спрашивается, для чего к человеку бесшумно подкрадываться со спины и после внезапно и громко у него что-то спрашивать? Только для того, чтобы у него сердечный приступ спровоцировать, ну или, чтобы оконфузился, сделав лужу.

– Что? – машинально переспросила я, хоть после смысл вопроса до меня и дошёл.

– Полезно наблюдать за жизнью в аквариуме. Успокаивает. Приводит мысли в порядок. Где-то даже читал, что артериальное давление нормализуется, – пояснил Дамир, и что самое странное, мне даже показалось, что у него взгляд потеплел, когда он смотрел на зубастых питомцев.

Да?

Кхе-кхе, ну не знаю…

Может, конечно, и так, но только если разглядывать золотых рыбок, а от вида этих мелких монстров лично у меня давление лишь скачет, в голове играет та-дам… та-дам… саундтрек к фильму «Челюсти». А перед глазами стоит картина, как девушка пытается забраться в лодку, выходит это у неё, конечно же, туго, а позади виден огромный плавник, что на приличной скорости рассекает водную гладь.

– А чем они питаются? Случайно, не пальцами ваши… твоих гостей? – поинтересовалась я и взяла с подставки баночку, предположительно с кормом. – Этим?

– Ольга, нет! – всполошился мужчина и, довольно грубо выдернув у меня банку, поставил на место. – Запомни, никогда и ни при каких обстоятельствах их не корми, руки в воду не опускай, никакие приборы не включай и не выключай. Аквариумом занимаюсь только я сам.

Да, ну… интересно-интересно, по-моему, я только что у Мистера Бессердечность нащупала слабое место.

Проверим…

– То есть если я недоем, например, котлету, рыбкам не предлагать? – хоть я и задала вопрос явно в шутливой манере, Дамир побледнел.

Прелесть какая, широко и коварно в душе расплылась от улыбки.

Если мне когда-нибудь понадобится Дамиру хорошенько подгадить, просто испеку ему рыбный пирог. Акульи плавники – страшный деликатес.

– Ольга!

– Да поняла я, поняла. Кормить, руки в воде ежедневно мочить и что-то там ещё делать… Шучу. И близко к аквариуму не подойду, – пообещала я и направилась в сторону выхода.

– Уже уходишь?

Кивнула.

– Задержись, я бы хотел обговорить некоторые нюансы, – притормозил меня Фролов, когда уже тянулась к ручке двери.

Ну-у, началось, сейчас всю мою жизнь распишут на строгие правила. После того как закатила глаза, развернулась к Дамиру лицом, он к этому моменту уже успел занять своё кресло. – Присаживайся, – мужчина взглядом указал мне на стул, что стоял от него по другую сторону стола.

– Ольга, думаю, не надо объяснять, что больше у тебя нет кредита доверия, – начал монотонно Дамир и понеслось…

Уходить из дома можно лишь по предварительному согласованию, причём это касается не только долговременных вылазок, но и обычных получасовых походов, например, в магазин. Гостей приглашать можно, но только тогда, когда Фролов находится дома, и их имена и фамилии также должны быть известны заранее. То есть на самом деле звать друзей мне нельзя. Гардероб мой будет перетрясён в ближайшие дни, и если он не соответствует моральным стандартам приличной девушки, отправится в урну, а новый Дамир мне выберет лично сам. Ага, в монастыре. Любопытно, трусы и лифчики тоже будет смотреть и подвергать критике? Ещё, несмотря на то, что водительские права у меня есть, садиться за руль самостоятельно запрещено, вплоть до того момента, пока Фролов лично не удостоверится, что управляю я автомобилем с умом и безопасно…

И так далее… Дамир скрупулёзно, ни одного момента не упустив, воздвиг вокруг меня четыре глухие стены от внешнего мира.

– Это всё?! – сквозь зубы спросила я, когда длинный список из пунктов всё же закончился.

Так, где этот аквариум? Меня нестерпимо тянет расколотить его вдребезги. Честное слово, и разбила бы, если бы там живые существа не плавали.

– Да, можешь быть свободна, – у кого-у кого, а у Дамира, похоже, на душе хорошо, прямо птицы поют и цветы пахнут. Конечно, напился моей кровушки – теперь сыт и доволен. – Ольга, и вот ещё что, – окликнул Фролов, когда уже встала со стула, – Ты же не будешь против, если моя домработница возьмёт отпуск?

– А-а-а при чём тут вообще я и моё мнение?

– Ну как при чём, работа по дому именно на тебя ляжет.

Глава 7

Чтобы слинять из тюрьмы под названием «Квартира Фролова», лично я видела только два пути, и лежат они даже не в противоположных направлениях, а вообще в разных вселенных.

Первый – в угоду Дамиру выполнять все его маразматичные требования, всеми доступными способами изображать из себя покорную овцу, помешанную на учёбе. Вот тогда есть шанс, что опекун, а если быть точнее, то теперь надзиратель, решит, что мой поход в клуб и последующие события не что иное, как великое недоразумение из-за внезапного и кратковременного помутнения рассудка его подопечной.

Второй – никого чужого из себя не корчить, быть просто собой, но на полную катушку врубить режим стервы. Устроить Дамиру настолько «весёлую» жизнь, чтобы он взвыл и самолично пинками вытолкал из своей квартиры. А вдогонку крикнул бы, что ничего из меня путного не получится, он умывает руки и навсегда бросает это гиблое дело – из такой оторвы, как я, лепить приличного человека. Естественно, перед тем, как испариться из моей жизни, Фролов должен будет мне выплатить всё, что положено.

Второй вариант мне, конечно же, более по душе, хоть он и нервозней, зато веселей и прикидываться не надо, но опять же нельзя не брать в расчёт упрямый характер Дамира. Сколько времени этот твердолобый будет терпеть мои выходки и сопротивляться неизбежному? Месяц? Год? Два года? Рядом с Фроловым я столько не выдержу.

Как ни крути, но первый путь надёжнее, и именно его я пока выбрала, но только пока. Если увижу, что он не работает, бегом перескачу на план «Б». Как следствие, была вынуждена согласиться батрачить на Дамира. Никуда не денешься, придётся теперь драить все его тридцать три комнаты, ну или сколько их там…

Стоп… А стирка входит в мои обязанности, или каждый стирает своё сам? Что-то мне как-то совсем не улыбается брать в руки несвежее бельишко Дамира, бросать его в машинку, после доставать, развешивать и убирать сухим на полку. А глажка? Судя по рубашкам Фролова, он их в день по три раза меняет, а у меня к утюгу давняя нелюбовь. Как в детстве сожгла кукольное капроновое платье, с тех пор и обхожу стороной. Похоже, необходимо тоже список правил набросать, а то одно дело-пыль вытирать и полы мыть, и совсем другое – непосредственно обслуживать личные, я бы даже сказала, интимные нужды Дамира.

Нужды – нуждами, труселя – труселями, но пока эти все проблемы несрочные. Первоочередное – это разогнать тучи над гардеробом. У Дамира ведь действительно хватит ума, да и рука, думаю, не дрогнет, почти целиком отнести его на помойку.

Войдя в новую спальню, даже осматриваться не стала, сразу бросилась к сумке. Выужу из неё самое ценное, ну то есть провокационное, и в каких-нибудь потаённых местах, куда Дамир точно не засунет свой нос, спрячу.

Когда на кровати уже возвышалась гора из одежды, мне пришло в голову, что если на двери есть замок, то не мешало бы запереться, дабы не застукали в момент «преступления».

Замок на двери был, но он не работал. И так и сяк вертела собачку – толку ноль.

Странно это, если не сказать подозрительно. Вот у нас с Ба, когда какая вещь ломается, то мы можем годами настраиваться на ремонт, а впоследствии так никогда мастера и не вызвать, и для нас это абсолютно нормально. Но чтобы у Фролова в доме была неисправность, которую через секунду не устранили, ну не знаю… думала, это из рода фантастики.

А может, моя спальня – не исключение, и такая беда, как не работающий замок, во всех комнатах квартиры Дамира практикуется? Мало ли что, вдруг кому-то из гостей опекуна стало плохо, например, случился инсульт, а из-за запертой двери своевременную помощь оказать не получилось, вот Дамир и упразднил в своём доме замки?

Не-а, в двух соседних комнатах с замком полный порядок. Сбегала и проверила. Зато когда возвращалась к себе, в пятку больно вонзилась какая-то мелкая острая дрянь. Поморщившись, подняла с пола винтик, он-то меня и натолкнул на любопытную мысль. «А что, если мой замок не сам по себе сломался? Может, с ним кто-то похимичить до моего приезда успел, дабы одна небезызвестная несчастная и ни в чём не виноватая барышня лишилась возможности кое от кого вредного и противного запираться, когда ей встанет поперёк горла с ним разговаривать и на его хоть и красивую, но наглую рожу смотреть?!»

Зуб даю, всё так и было. Ну, Фролов, я всё-таки вспорю брюхо твоим драгоценным рыбам.

Спрятав особо дорогую моему сердцу одежду по укромным местам, задумалась ещё над одной насущной во всех смыслах проблемой – о голоде. Война войной, а живот-то урчит!

– Ольга, можно? – вместе с коротким стуком в дверь, раздался голос Дамира, и прежде чем я успела хотя бы открыть рот, мужчина вошёл.

Ну ни фига себе, а кто будет ответ на поставленный вопрос ждать? Он зачем спрашивал разрешение и стучал? Если бы я тут нагишом бегала, то не то чтобы не успела одеться, подумать бы об этом и то не успела.

– А если бы я была не одета? – под воздействием эмоций гневно выплюнула я, совершенно забыв, что совсем недавно твёрдо решила, не снимая, носить шкурку пай-девочки.

Фролов вроде бы и когда в спальню вошёл, на меня смотрел, но тогда я не ощущала острой необходимости, чтобы он отвернулся. А сейчас, после высказанной претензии, едва выдерживаю его тяжёлый помутневший взгляд и на полном серьёзе подумываю спрятаться от него, либо забравшись в шкаф, либо занырнув под кровать.

Это что там в глазах у Дамира мелькнуло? Бред, конечно, чистой воды, но мне только что привиделось, что в зрачках у Дамира целая толпа чертей, и что они дружно мне мохнатыми лапами помахали.

Чур меня, чур!

Интересно, Фролов, если что, визит батюшки в его квартиру одобрит?!

Странное выражение на лице мужчины, как ниоткуда взялось, так внезапно и испарилось. Теперь он смотрел на меня совершенно обыденно, я бы даже сказала, с безразличием.

– Ольга, надо было сразу уточнить, но, думаю, проблем не возникнет. Моя горничная не только за порядком следила, она ещё, когда это требовалось, готовила. Ты же не против и эту обязанность взять на себя?

А-а-а? Шикарно-то как. А что, так можно, да? Просто взять притвориться внезапно оглохшим и проигнорировать мой вопрос. Хотя и не вопрос это вовсе был, а самая натуральная жалоба!

– А как насчёт того, что я могла быть неодета?

Требовать ответ от Дамира, да ещё и настойчиво, никак не вписывается в мою стратегию поведения, но мне плевать. Если сразу чёткие границы личного пространства не обозначить, потом есть шанс обнаружить Фролова в ванной за шторкой в тот момент, когда душ принимаю.

Ну а что… вот приспичит ему срочно сообщить мне ещё об одной обязанности его горничной. Вдруг он запамятовал, что она ему ежедневно пятки массировала в семь вечера, а на часах как раз без пяти минут семь. Где гарантия, что закрытая дверь в ванную и шум льющейся воды его остановят?

– Я и первый раз тебя, Ольга, отлично услышал. И принял к сведенью, – раздражённо, но всё-таки отреагировал Дамир, но сразу перескочил на более интересную для него тему. – Софья Дмитриевна несколько раз упоминала, что готовить тебя научила. Ты её слова не опровергала. Это же была правда?

Стоп… стоп. Что значит «принял к сведенью»? На этом месте можно чуть поподробнее? Принял к сведенью и наплевал? Или принял к сведенью, прошу прощения, был страшно неправ, клянусь правым глазом – исправлюсь, сам его себе выколю ржавым гвоздём, если подобное ещё раз повторится? Мне непонятно.

– Ольга?

Как я готовлю? Тебе точно понравится. Просто шедеврально отвариваю пельмени, виртуозно жарю глазунью, вкуснее всех запекаю в микроволновке картошку в мундире… Так, что ещё, что ещё? А-а-а! Как же я могла забыть о своём коронном блюде – печенье с молоком!

– Разумеется, правда. Умею.

Ну то есть если сильно надо, включу кулинарный канал и научусь. А может, и не научусь. Какая разница. Вкусно или нет – у каждого своё субъективное мнение. Лично мне точно понравится до одурения, а если Дамиру нет, пусть падает горничной в ноги и уговаривает вернуться.

Фролов кивнул, но мне не поверил, это было заметно по его скептически настроенной морде лица.

– Отлично, тогда я рассчитываю на обед через час.

Вы на него поглядите! Рассчитывает он. Мог бы и не приказным тоном это сказать, а просительным. У меня такое чувство, что я к Дамиру в работники нанялась и даже успела не только аванс выпросить, но и получить.

Да-а-а, в холодильнике у опекуна – шаром покати! Ну то есть он забит до отвала, но какими-то неправильными продуктами. Где полуфабрикаты, котлеты, например, или замороженные готовые блинчики? Удобно ведь, бросил на сковороду и через полчаса – пожалуйста, кушай. А тут ё-моё – только цельные куски мяса, рыба с головой и плавниками… Колбасой или другой какой вкусной, но вредной и быстрой едой даже не пахнет. То есть либо минимум час суетись на кухне, либо садись на диету.

Ладно, Дамир, видимо, сильно за здоровое питание радеет, на этом и сыграю. Приготовлю что-нибудь из ПП.

Даже не через час, а уже через сорок минут я пригласила Фролова к столу. Угощала Дамира отварной гречкой, жареной без масла грудкой индейки и овощным салатом, заправленным оливковым маслом. Из вредности и мести, и якобы ради здоровья, ничего не солила. Пусть пресное, гад, ест.

– Ольга, а ты разве не голодна? – уже когда сели за стол, Дамир, видимо, заметил, что я не ем, а только вилкой дырявлю кусок индейки.

Так и тянуло сказать, что плюнула в тарелку, а после отвлеклась и забыла, в какую, но в следующий раз обязательно буду внимательнее и такого промаха не допущу.

Шутка, конечно.

Свой зверский аппетит я успокоила, сразу, как на кухню зашла, сделав себе огромный бутерброд из хлеба, масла и сыра.

– Дамир, скажу как есть, мне у тебя некомфортно. Когда я смогу вернуться домой, и от чего это зависит? – вообще-то, этот вопрос не планировала задавать, он как-то сам у меня непроизвольно выскользнул.

Не знаю почему, но Фролов не стал раздражаться. Может, потому, что чуть ли не впервые я была с ним предельно искренна.

– Со временем ты привыкнешь. Когда – не могу сказать. От тебя всё зависит. Вернёшь себе моё доверие, тогда эту тему вновь поднимем.

Пообедав, опекун вежливо поблагодарил, встал из-за стола и ушёл, оставив меня одну наедине с грязной посудой. А примерно через пять минут, когда с посудомойкой возилась, заглянул на кухню и предупредил, что уезжает по делам и когда вернётся – не знает.

Казалось бы, просто входная дверь хлопнула, а сколько свежего воздуха принёс этот звук!

Теперь уже вольготно прогуливаясь по квартире, не только позволяла себе рассматривать вещи, но и некоторые брать в руки, а ещё заглядывать внутрь полок или шкафов.

Замерла, потому как где-то в коридоре раздалась трель, причём явно от звонящего телефона, но мегастранная.

Найдя источник шума, не могла поверить глазам. Потому что я ещё ни разу не видела в квартире стационарного телефона.

И что мне делать? Игнорировать или взять трубку?

– Да? – важным голосом ответила на звонок.

 Ну а что? Может, это Дамир проверяет, не убежала ли его узница из тюрьмы.

– Здравствуй, Инга, это Надежда. Тебе будет удобно, если я завтра…

– Добрый день, Надежда, но это не Инга, – перебила я женщину на полуслове.

– Да? А кто? – на том конце провода определённо растерялись.

 Мне ещё ни разу не задавали вопрос: «Кто я такая?» по телефону. Возможно, из-за того, что до сего дня всего пару раз держала трубку не сотового телефона, да и то было это в далёком-далёком детстве. От неожиданности чуть не выпалила: «Ольга Михайловна Русакова, девятнадцати лет от роду, закончила второй курс юрфака».

– Вы сначала представьтесь и скажите, кому вы звоните, а то у меня подозрение, что вы неправильно набрали номер.

Уже было собралась трубку на место класть, потому как на другом конце провода на мой вопрос не реагировали, но в последнюю секунду я всё же услышала:

– Надежда Горбач и звоню я в квартиру Фролова Дамира.

– Всё верно, вы туда и попали. Только интересующей вас Инги сейчас нет. Вечером перезвоните, когда вернётся Дамир. У него и уточните. Хорошо?

– А вы, случайно, не новая горничная вместо Инги!

– Нет.

– А кто вы тогда?

Надо же, какая любопытная, всё ей скажи. Между прочим, любопытство – это порок.

– До свидания, Надежда. Вечером перезвоните, – отчеканила я и положила трубку, несмотря на то, что слышала, как женский голос что-то продолжал говорить.

Только закончила один разговор, как начала новый, Ба мне позвонила.

Ох уж и поэксплуатировала же я её уши. Целую челобитную на неё выкатила, говорила, не умолкая, родственница даже полслова не могла вставить. Так продолжалось вплоть до того момента, пока Ба не заявила, что вызывает такси и едет вызволять меня бедную и несчастную девочку из рабства. Тут я сразу повернула разговор на сто восемьдесят градусов и принялась рассказывать, что на самом деле не всё так уж и плохо.

Проболтали мы с бабулей без малого час, а ещё я до этого без дела бродила минут сорок. Время течёт, скоро вернётся Дамир и ногой начнёт об пол стучать, что ужин ему подавай. А у меня из готового съестного только лишь кукиш. Поплелась на кухню, раньше начну – раньше закончу.

Только достала из холодильника кусок… не знаю, наверное, всё-таки говядины, не умею по виду определять, как в дверь позвонили.

– Кто там? – глянув в глазок и увидев там женский силуэт, поинтересовалась я.

– Ещё раз здравствуйте, это Надежда, мы с вами недавно разговаривали по телефону, откройте, пожалуйста, я лампу привезла, – теперь в глазке темнота, потому как эта самая Надежда, видимо, к нему лампу поднесла.

– Я же вас просила перезвонить вечером. Зачем вы приехали?!

– Да, я знаю, но… Девушка, извините, пожалуйста, скажите, как вас зовут? Неудобно общаться, когда имени не знаешь.

Извините, да пожалуйста. Лучше бы ты мне хамила, тогда я с чистой совестью и имея на то моральное право, отправила тебя в лес грибы собирать. А так, когда со мной вежливо, язык не поворачивается ляпнуть грубость и отказать становится в сто раз сложнее.

– Ольга, – раздражённо, но имя всё-таки назвала.

– Ольга, приятно познакомиться. Дело вот в чём. Я дизайнер, тот, что оформлял квартиру Дамира. Он просил немного добавить освещения в кабинет, я лампу нашла, но не уверена, подойдёт или нет. Можно я пройду и посмотрю?

Молчу, понятия не имею, как поступить. С одной стороны – как-то неправильно пускать постороннего в чужой дом, с другой стороны, Надежда в каком-то смысле работает на Дамира.

– Вы же завтра заехать хотели? Помню, когда вы подумали, что трубку подняла Инга, речь именно о завтрашнем дне шла, – склоняясь к мнению, что дверь лучше не открывать, выдала в пользу этого аргумент.

– Да-да, всё верно. Просто, когда звонила, рабочее время Инги подходило к концу, не хотела человека заставлять себя ждать. Если вы мне не откроете, я, конечно, и завтра приеду, но тогда мне придётся перекраивать весь день.

Как всё ладно и складно. Аж бесит.

– Хорошо, открываю. Только вы быстро. Договорились? – сдалась я и, повернув язычок замка, толкнула дверь.

– Конечно, пять минут, больше времени у вас… – лилейно пела Надежда, поднимаю лампу с пола, а когда выпрямилась и на меня посмотрела, почему-то, во-первых, резко замолчала, а во-вторых, её дружелюбная улыбка стёрлась с лица, – … не займу.

– Отлично, проходите, – отошла в сторону, чтобы впустить помрачневшую женщину внутрь.

Разумеется, Надежда отправилась в кабинет вместе со мной, на воровку она не похожа, но…

Пока Надя ходила по комнате с лампой, примеряя её то в одно место, то в другое, несколько раз поймала женщину на том, что она украдкой косится и пытается меня рассмотреть.

Что-то тут явно нечисто. Похоже, Надежда у Дамира сразу на двух ставках числится. Дизайнер и любовница? Или любовница, а потом уж дизайнер?

Если моя теория верна, то у Фролова определённо есть вкус. Надежда – вау, какая красотка. В свои тридцать с небольшим у неё фигура совсем юной девушки, ухоженная, стильная, изящная… А ещё, что немаловажно, с головой и нервной системой полный порядок. Обнаружив у своего мужчины в доме девушку, она крайне достойно себя повела. Видно, что Надя расстроена, но тем не менее лицо не потеряла, в волосы мне не вцепилась, матом не покрыла.

Когда мы с Надеждой обе оказались напротив шкафа со стеклянными дверцами, глянула на наши отражения и поразилась, насколько мы с ней похожи. Если бы не разница в возрасте, нас легко можно было бы назвать чуть ли не близнецами. Ну или я себе страшно льщу и вижу то, что хочу.

Блин, ну права я или нет? Умру же от любопытства.

Есть, конечно, способ узнать, но тогда придётся с Надеждой вступить в диалог.

– Вы так здорово квартиру оформили, – обведя кабинет восхищённым взглядом, протянула я. – Спасибо вам. Приятно жить в такой красоте!

– Жить? – в прямом смысле взвизгнула женщина и, видимо, на какую-то долю секунды потеряв контроль над телом, не удержала в руках лампу. Та, разумеется, полетела вниз, и лишь чудо помогло Надежде всё-таки поймать беглянку до того, как она превратилась в кучу дорогущего битого стекла.

– Ага, жить, начиная с сегодняшнего дня, – сначала дождалась, когда женщина поставит хрупкую вещь на стол, и лишь после продолжила. – Вообще не хотела к Дамиру переезжать. Отказывалась, но он так настаивал, – игриво накручивая на палец прядь волос и внимательно наблюдая за тем, как реагирует собеседница на информацию, многозначительно произнесла я.

Да, они точно делят постель! Надежду сейчас от бледности даже румяна не спасают, лицо как будто белой пудрой в три слоя покрыли.

– Пожалуйста. Рада, что вам стиль дизайна пришёлся по вкусу, – едва шевеля губами, пробубнила Надежда и тут же повернулась ко мне спиной. Надеюсь, она не слёзы от меня прячет.

Вот что я за личность? Из-за праздного любопытства вогнала человека в тоску. Нет, даже не так – сделала больно. Да и ладно, если бы Надежда была истеричной стервой, но нет же, интеллигентная приятная девушка.

– Дамир мой опекун, – сообщила я, рассчитывая, что это обстоятельство выправит ситуацию.

– Так вы родственники?! – казалось бы, всего три слова, а сколько в них вместилось радости, оптимизма и счастья.

Женщина с таким искренним восторгом и благоговением теперь на меня смотрит, что я всерьёз опасаюсь, как бы она обниматься ко мне не рванула.

– Почти, – увильнула я, потому как ответ может вновь Надежду ударить под дых.

– Вы, должно быть, его двоюродная сестра, – как певчая птичка, выскользнувшая утром из гнезда, беспечно защебетала Надежда. – Дамир говорил, что у него родни почти нет, но есть сестра по отцовской линии. Вы и есть она, да?

Вот зачем?.. Зачем понадобилось уточнять? Мне сейчас либо врать, либо вновь Надежду расстраивать.

Нет, лгать точно не буду. Потому как люди обманывают лишь тогда, когда виноваты, или им стыдно за правду. В данном случае – ничего не знаю, но моя хата с краю, это Фролов не поставил любимую в известность, что с ним теперь под одной крышей обитает половозрелая подопечная.

Кстати, а может, именно Надежда меня от Дамира обратно к Ба и переселит? Как вариант, устроит ему грандиозный скандал и, ставя вопрос ребром, громко заявит: «Выбирай – либо я, либо она!», – и так театрально покажет на меня пальцем.

Хорошо бы…

Дамир точно её выберет, это же она, а не я, ему время от времени подушку на ночь взбивает.

– Нет, я не сестра, мы не кровные… да и вообще никакие не родственники. Мой отец и Дамир были компаньонами и друзьями. Когда родители погибли, меня к себе взяла бабушка, а Дамир как бы надо мной шефство взял.

Надежда вновь пригорюнилась, но звонок в дверь нас обеих взбодрил.

– Ольга, вы кого-нибудь ждёте?! – всполошилась Надежда, и от меня не укрылось, как у неё боязливо забегали глаза.

– Никого, только Дамира.

– Это не может быть он, Дамир раньше восьми – девяти часов вечера из офиса домой не возвращается, – сообщила Надежда.

– Даже как сейчас, в выходной?! – удивилась я столь жёсткому графику.

– У Дамира нет такого понятия, как выходные, праздники или отпуск.

Может быть, мы с Надеждой ещё бы порассуждали, кто там за дверью скучает, но по квартире разнёсся повторный и уже более настойчивый звонок.

– Это Фролов, – глянув в глазок, шепнула я женщине, что суетливо переминалась с ноги на ногу возле меня и явно нервничала. Только вот не пойму, почему. – Кто там? – громко произнесла дежурную фразу.

– Ольга, это Дамир. Ты, видимо, замок трогала, он теперь снаружи ключом не отпирается.

Какая функция замечательная, после обязательно разберусь в принципе её действия.

– Ага, трогала, – распахнув дверь, сказала я и, обернувшись себе за спину, сообщила: – У тебя гости!

– Привет, – несмело поздоровалась Надежда с Фроловым, приблизилась к нему, чуть привстала на цыпочки и потянулась к мужскому лицу с очевидным намереньем поцеловать. Но Дамир, выставив руку, не только ей этого не позволил, но, как по мне, ещё и самым возмутительным способом от себя отодвинул.

– Здравствуй, – холодно бросил он, и тут же, вонзившись в меня возмущённым взглядом, принялся натурально рычать: – Ольга, ты что каждому встречному дверь открываешь?!

Глава 8

Недоумённо таращусь то на Дамира, то на Надежду. Опекун, к слову, словно этого не замечает и, не останавливаясь, самозабвенно вдалбливает, что беспечность могла мне обойтись, ни больше ни меньше, а ценой жизни.

Вообще ничего не понимаю. К Фролову любимая в гости зашла, а он меня удумал воспитывать – совсем неподходящее время. А ещё неясно, почему он Надежду от себя чуть ли не оттолкнул.

Надя, похоже, в таком же состоянии находится, как и я, ну то есть в полном ауте. Её ещё совсем недавно бледные щёки теперь алеют, как закат перед солнечным днём, рот чуть раскрыт, а в глазах стоит неподдельная обида, смешанная с обречённостью.

Правильно, Надя, внимательно сейчас посмотри на Дамира и хорошенько подумай – оно тебе надо?

Таких женщин, как Надежда, мужчины просто обязаны носить на руках, восхищаться ими двадцать четыре часа в сутки, а ещё каждое утро биться головой об пол и благодарить бога, что им так сказочно и незаслуженно повезло. А это что за безобразное отношение? Отказал в поцелуе – это раз, хоть иносказательно, но первой встречной назвал, вместо того, чтобы внимание уделить, это два, нотации мне тут читает.

Одним словом – козлина.

– Позже на эту тему поговорим, – сквозь зубы произнесла я, не став даже оправдываться, а ещё несколько раз стрельнула глазами в Надежду. Надеюсь, человек, не ценящий то, что имеет, догадается, на что ему намекают.

Конечно же, нет! Фролов даже ухом не повёл, и слова, и взгляды мои проигнорировал. Как отчитывал, так и отчитывает.

– Дамир… Дамир, – чтобы привлечь к себе внимание, Надежде пришлось не только два раза его позвать, но ещё и по плечу похлопать. – Можно тебя на минуту?!

Мужчина так на девушку раздражённо глянул, что я всерьёз переживала, что он ей откажет. Нет, нехотя, но кивнул.

– Ольга, наш разговор не закончен, – ткнув в меня пальцем, предупредил Дамир и лишь после проследовал за Надеждой. А она, судя по выбранной траектории, решила ему в кабинете головомойку устроить. Ну, по крайней мере, я на это надеюсь, не должно Фролову сойти с рук свинство.

Понятие не имею, сколько времени стою неподвижно на кухне с кастрюлей в руках и боюсь шелохнуться. Так силюсь услышать хоть что-нибудь из кабинета, что не удивлюсь, если у меня кончики ушей вытянулись как у эльфа. Только вот чёртовы стены, как назло, ничегошеньки не пропускают.

Как же пережить тот факт, что Фролову в данный момент, вполне вероятно, ставят моральную клизму, а я здесь и этим процессом не наслаждаюсь.

А что, если подкрасться к двери и послушать? Спору нет – некрасиво. Но с другой стороны – положена же мне компенсация за все те годы, что Дамир глумился всласть надо мной, а у меня не было права даже поднять голову и возразить?

Положена компенсация или не положена. Красиво – некрасиво. Зачем я сама перед собой оправдываюсь? Если хочу – значит, можно. Совести порой лучше вообще права голоса не давать. Если ей так надо, после может меня погрызть, но не сейчас.

На цыпочках и не дыша, добрела до кабинета, аккуратно и медленно прислонилась ухом к двери.

– Если тебе не нравится – не проблема, верну лампу в магазин.

Что?! Лампа ещё жива? Я-то надеялась, что она давно погибла смертью храбрых, протаранив голову Дамира.

И тоном Надежды я полностью недовольна. Зачем эти заискивающие нотки? Слушать противно.

– Если хочешь, можешь оставить лампу себе, разумеется, я за неё заплачу, – великодушно и, естественно, убийственно – равнодушно бросил Дамир.

Ага, вот-вот, именно, что бросил. Как кость для собаки.

– Спасибо, я подумаю, – благодарно отозвалась девушка, и даже я через дверь услышала, как она тяжело и многозначительно вздохнула. – Дамир, а почему ты мне не рассказал, что теперь живёшь не один?

– Потому что это сугубо моё дело и тебя никак не касается.

Пи-пи-пи…ц, как всё запущено! Надя, вот прямо сейчас огрей его лампой, расколоти аквариум и топай искать себе нормального мужика.

– Дамир, а давай об этом поговорим? – осторожно предложила Надежда. Я хоть и не вижу её, но воображение нарисовало, какая у неё просительно-унизительная гримаса образовалась на лице.

Тьфу, гадость. За весь женский род, честное слово, обидно.

– Об этом – это о чём?

– О моих делах и твоих. И почему они у нас необщие.

А вы могли бы говорить более конкретно, а то тут людям за дверью ничего не понятно?!

Хотя если раскинуть мозгами, то фразу «Почему у нас дела несовместные?» резонно интерпретировать так: «Почему мы с тобой до сих пор не женаты?» То есть Надежда намекает на свадьбу.

Дамир, ну и чего мы молчим, система подвисла? Девушка, между прочим, ждёт и не абы чего, а предложения руки и сердца.

– Мы всё уже обсудили три года назад. Никто никому ничего не должен и ничем не обязан. Мы вместе ровно до тех пор, пока нас это обоих устраивает. И я не вижу смысла что-то менять, – начальственным тоном, как по нотам отчеканил мужчина.

О-о-о! Это что, Фролов с Надеждой практикуют свободные отношения? У-у-у, как у них, оказывается, всё запущенно. А Дамир-то ещё тот жук, хорошо же пристроился – и красотка под боком, и на других поглядывать не возбраняется. Что-то сильно сомневаюсь, что Надежда часто от него гуляет налево, если вообще гуляет.

– А я вижу смысл. Если ты не заметил, то за три года многое изменилось. Например, я больше не замужем.

Вот на этом моменте у меня отвисла челюсть. А Надежда не так проста, как кажется. Если она развелась после того, как связалась с Дамиром, значит, мужу благополучно какое-то время рога ставила.

Ай-яй, а я-то переживала, что подслушивать – нехорошо. Тут люди грешат чем похлеще.

– Надя, разве я просил тебя разводиться? Нет. Более того, когда ты собралась от мужа уйти, прямо сказал, что меня устраивает твой замужний статус, и если причиной твоего решения бросить мужа стал я – то разводиться не стоит.

В кабинете на несколько секунд всё стихло, я даже дыхание задержала, и лишь когда вновь раздался голос Дамира, выдохнула.

– Надя, так понимаю, ты подняла эту тему с целью условия изменить, но я не готов предложить что-то большее. Ты хочешь всё закончить?

Шли его лесом, Надя! Ты же явно мечтаешь о полноценной семье. Даже я в свои девятнадцать понимаю, что если мужику плевать, спишь ты только с ним или нет, то шанс, что он когда-нибудь позовёт тебя к алтарю, равен нулю.

– Дамир, ты меня не так понял, – как пить дать, Надежда пошла на попятную. – Не изменить условия, а чуть их подкорректировать. Мне моя свобода выбора так же, как и тебе, дорога…

Ага, ври больше, тебе не свобода дорога, а Фролов, закинула удочку на тему «Жили они долго и счастливо». Дамир наживку не заглотил, вот ты и выкручиваешься как можешь, чтобы хоть свободные отношения с ним, но сохранить.

– Раньше я не беспокоилась из-за твоих романов с другими женщинами, это же были лёгкие и быстротечные отношения. Не существовал риск выйти из дома к машине и обнаружить четыре разом спущенных колеса. Потому как одна из тех, с кем ты встречаешься, узнала обо мне и тебе и из ревности отомстила… Дамир, тебе совсем неинтересно, что я говорю, да? – Надежда резко сменила не только тему, но и интонацию. – Если тебе сейчас неудобно, давай поговорим в другой раз. Либо отложи телефон. Трудно разговаривать, когда ты постоянно что-то пишешь или просматриваешь.

– Надя, и я тебя попрошу – переходи уже к сути вопроса. Воды много, информации ноль.

– Я просто объясняла свои мотивы, – начала было оправдываться женщина, но передумала, – хорошо, к сути так к сути. Неважно, на каких условиях, но мы уже три года вместе. Лично я считала, что за это время заслужила узнавать о кардинальных переменах в твоей жизни от самого тебя, а не случайно. А сегодня прихожу к тебе в дом и что вижу? У тебя живёт девушка.

О-о-о! По мою душу песню запели.… Как говорится, вечер перестаёт быть томным.

– Вот оно что, – с яростью выплюнул Дамир. – Ольга с девяти лет моя подопечная. Надя, ты хорошо расслышала? С девяти! Она для меня ребёнок.

– Ребёнок? – не без иронии в голосе усмехнулась Надежда. – Это с третьим-то размером груди, с ногами от ушей, и с симпатичной мордашкой? Не обманывай ни себя, ни меня. Неделя в одной квартире с Ольгой – и в твоей голове от её детского образа и следа не останется. Будь уверен, к следующим выходным вы уже будете вместе спать!

Жутко дикое заявление женщины, подстегнуло воображение, и оно тут же показало мне даже не картинку, а целый видеоролик с цензом «только для взрослых» со мной и Дамиром в главных ролях. Мы там такое вытворяли! Вернее, вытворял Фролов, а я лишь позволяла… Жуть…

Надеясь прогнать наваждение, усиленно затрясла головой, словно на меня целый улей пчёл напал. Как следствие, одно неловкое движение и лбом ударилась об дверь. И если мне было больно, то значит, это наверняка было ещё и слышно.

Подстава…

– Дамир, ты играешь с огнём. Молодая неопытная девушка никогда не поймёт, что не станет для тебя кем-то важным. Даже если ты ей об этом прямо заявишь, она всё равно будет надеяться и мечтать, – огульные и совершенно нелепые высказывания женщины, что по большому счёту даже со мной не знакома, остро резанули по самолюбию. Но с другой стороны, возможно, её голос всё-таки заглушил звук того, как мой лоб врезался в дверь. – В итоге Ольга и тебе, и уж точно мне устроит проблемы. Дамир, ты куда? Мы недоговорили!

– Разве ты не слышала звук? – голос Дамира прозвучал настолько близко, что казалось, он распахнёт дверь ещё до того, как я выпрямиться из полусогнутого положения успею.

Что есть сил рванула на кухню, а, забежав, схватила ложку, подскочила к кастрюле, что удачно стояла на плите, и начала усиленно помешивать, как будто у меня там наваристый борщ плавает.

Фролов объявился на кухне ровно через секунду после меня. Сердце, вместо положенных семидесяти ударов в минуту, выдаёт всю тысячу, руки подрагивают, дыхание сбилось, но я не отчаиваюсь. Как любит повторять Ба: «Пока крышку гроба не заколотили, шанс выбраться есть всегда!» Поэтому беззаботно мурлычу под нос мелодию, пританцовывая, виляю бёдрами, в такт стучу об пол пяткой, но самое главное – делаю вид, что не замечаю Дамира.

– Ольга, у тебя всё хорошо?

Изображая испуг, вздрагиваю и лишь после оборачиваюсь к мужчине, естественно, с недовольным лицом. Меня же, как-никак, испугали.

– Да, а что?

Фролов, убрав руки в карманы брюк, пристально на меня смотрит и молчит. Если ему сейчас вздумается подойти и он увидит, что в кастрюле простая вода, а плита, и того больше, не включена, всё – пиши пропало.

– Ничего, мне, видимо, показалось, – ответил Дамир, погипнотизировал меня ещё зачем-то некоторое время и ушёл.

Глава 9

За пять суток в квартире Фролова у меня выработался распорядок дня. Утром и нос не высовываю из спальни, пока надзиратель в офис не укатил. После, как хлопнула дверь, минуя завтрак, начинаю батрачить. Раскладываю вещи по местам, мою, драю, вытираю, пыль смахиваю, причём не вальяжно вразвалочку, а в ускоренном темпе. Потому как решила не тратить на уборку более двух часов в день. Вот, заведя таймер на телефоне, и скачу по всем тридцати трём комнатам, как егоза.